Наследницы (джен)

Когда-то замок Людоеда был жутким местом, мимо которого боялись ходить, даже учитывая, что от Дороги из жёлтого кирпича до замка было довольно приличное расстояние. Все путешественники боялись ужасного Людоеда, который подстерегал неосторожных путников, утаскивал к себе и съедал. И это были не глупые страшилки — Элли и её друзьям во время первого путешествия по Волшебной стране удалось познакомиться со страшным Людоедом лично. Это было последней попыткой Людоеда кого-то съесть — как и вообще последним днём его жизни, потому что за нападение на Элли Железный Дровосек его попросту зарубил своим огромным топором и, кажется, даже ни разу об этом не пожалел. Уж на что был чувствительным…

И никто не знал тогда, что в замке Людоеда отсиживается его сыночек по имени Людушка. Никому не приходило в голову соваться в замок и обследовать его, и путешественники на некоторое время вздохнули спокойно. Пока снова не начались таинственные исчезновения всех, кто мимо проходил.

Людушка оказался хитрее и изобретательнее своего папаши. И вообще подходил к делу творчески. Если старший Людоед ограничивался тем, чтобы жертву притащить и сожрать, то Людушка умудрялся вести «светскую» беседу, читать стишки (пусть и ужасно бездарные), угощать «гостя» всякими вполне безобидными на вид пирогами с таинственными начинками… В общем, развлекался, как мог. Правда, кончалось всё точно так же, как и у папаши. Жертва была обречена. Если, конечно, в качестве «жертвы» не оказывалась волшебница — например, Корина однажды.

Жевуны снова перестали ходить мимо замка. Со временем Людушка доел все запасы своих таинственных и нетаинственных пирогов (на людоедский желудок никакие отравы не действовали), заскучал, затосковал и стал сам совершать вылазки по окрестностям. Тогда же и столкнулся с Дональдом — в то время начинающим Чёрным рыцарем, попал в его отряд… Парадокс заключался в том, что магия Пакира, которой пользовался Дональд, в кои-то веки сотворила неожиданно доброе дело: именно Дональд заколдовал Людушку, превратив в вегетарианца. Да и не то что вегетарианца, а самого настоящего «травоядного»: отныне Людушка ел что угодно, включая траву и листья с деревьев, только не мясные продукты. А ведь Дональду всего-то нужно было, чтобы Людушка во время путешествия с отрядом чем-то питался без проблем…

Давно уже распался Тёмный отряд, давно уже Дональд перестал быть Чёрным рыцарем, давно уже все старались забыть о Пакире. А Людушка оставался вегетарианцем. Может быть, Ланга его и могла бы расколдовать обратно — но никто, включая самого Людушку, об этом даже не задумывался. Поначалу Людушка переживал из-за того, что стал «травоядным», но потом привык, втянулся, нашёл позитивные стороны и теперь ни за что в жизни не согласился бы превратиться обратно в «натурального людоеда». В самом деле: во-первых, раньше еду ещё попробуй дождись и замани в замок. А теперь её сколько угодно вокруг растёт, в неограниченном количестве, пока один воз овощей и фруктов съешь — два новых привезут. А во-вторых, Людушке ужасно нравилось, что теперь Жевуны с ним дружат.

Поначалу, после войны с Пакиром, Людушка пытался как-то пристроиться к Корине и сотрудничать с ней. Был даже её личным поваром в то время, когда она жила в Сером замке. Но потом не выдержал и сбежал в свой родной: очень уж надоело Корине подчиняться, характерец-то у неё не сахарный… Конечно, Людушку бы где угодно приняли на работу, в любой дворец, ведь поваром он и в самом деле был великолепным. Но он мечтал о самостоятельности — и мечту свою воплотил.

Старый людоедский замок к тому времени стал почти развалинами, но Людушку, а также его товарища, привидения по прозвищу Мом, это не напугало. Мом вообще влюбился в развалины с первого взгляда. Логично: что может быть закономернее и гармоничнее, чем руины замка в комплекте с привидением? Людушка, однако, не разделял восторгов своего друга (впрочем, Мом и не мог их внятно выразить: он не умел говорить и мог только ухать и завывать). Всё-таки он предпочитал хотя бы относительный бытовой комфорт. Да хотя бы крышу над головой! Замок надо было капитально ремонтировать: в основном от него остались только стены. Ещё бы чуть-чуть — и они бы тоже начали рушиться. Но Людушка почесал в затылке, деловито покачал головой да и отправился в соседние деревни Жевунов с выгодным предложением: вы мне помогаете замок отстроить, а я вам за это та-акие пиры устрою… Бесплатно буду целый год кормить! И путешественников из ваших деревень к себе ночевать пущу, если в дороге ночь застанет. Ну как?

Жевуны, как известно, народ добрый и покладистый. Тем более Людушка и впрямь не собирался сидеть сложа руки. Он и пиры обещанные готовить успевал на всю округу, и от ремонта собственного жилища не отлынивал. Ночевать у него, правда, поначалу боялись — даже тогда, когда уже было где ночевать, когда поправили крышу и заново настелили полы. А затем Людушка заказал — на тех же условиях — изящную мебель в Розовой стране, самолично поставил новые окна с прозрачнейшими стёклами из Зелёной страны, а из Фиолетовой привёз красивейшую посуду. И вот так была открыта гостиница-ресторан «В старом замке». Сначала название, правда, несколько раз менялось (было среди вариантов и пугающее «Папаша-Людоед», и более заманчивое «Чудо-блюдо»), но потом остановились на самом запоминающемся и понятном, на таком, которое употребляли между собой все Жевуны.

Поначалу, конечно, клиентов у Людушки было немного. Многих отпугивала репутация старого людоедского замка и страшилки, которые ходили о нём в народе до сих пор. Но всё-таки оказалось, что гостиница неподалёку от Жёлтой дороги — очень даже нужное дело. Почему-то в Волшебной стране до сих пор не были распространены всевозможные постоялые дворы для путешественников, и купеческим караванам приходилось ночевать, либо расходясь по деревенским домикам (кто соглашался их приютить — хотя жители Волшебной страны в целом гостеприимны), либо просто разбивая шатры где-нибудь на околице, в поле или на лесной опушке. Все к этому привыкли и никто не жаловался. Но и новшество признали очень удобным. Когда бояться перестали.

Так что теперь Людушка редко оставался без постояльцев на ночь. Как правило, это были именно купеческие караваны: Жевуны каждую неделю снаряжали их в соседние страны, отправляя туда фрукты и овощи и привозя оттуда кучу всякой несъедобной, но нужной и приятной всячины. Купцы очень скоро стали у Людушки постоянными клиентами, и он заранее знал график их поездок, подготавливая всё для очередного приёма гостей. Гости, как правило, проводили в замке не больше одной ночи: поужинать, отдохнуть, позавтракать — и снова в путь. Но и этого хватало для того, чтобы Людушка с ног сбивался. Впрочем, ему это даже нравилось. А Жевуны никогда ни на что не жаловались. Сначала — потому, что побаивались. Потом — потому, что искренне с Людушкой подружились. Кстати, они же и самому Людушке продукты поставляли.

Более редкими гостями были самостоятельные путешественники. Жители Волшебной страны всё-таки в основном домоседы и отправляются куда-то только по большой необходимости. Хотя бывают и исключения, когда целые толпы гостей путешествуют в Изумрудный город на какой-нибудь большой праздник. Ну или хотя бы не в Изумрудный город, а во Всецарственный. Корина ведь иногда даже обязывала присутствовать на каком-нибудь событии старост деревень, например. От неё же часто ездили по всей стране гонцы с приказами, и они тоже становились постояльцами Людушки. Так что скучать ему не приходилось, работой он был загружен по горло. Был у него единственный наёмный работник, который помогал с уборкой и размещением гостей — из марранов, бывший солдат армии Магдара. Звали его Дорн, и он слыл за человека, который никогда и ничего не боится. Насколько это было правдой — сложно сказать, но по крайней мере, он не боялся Мома. Никто из Жевунов не соглашался постоянно жить и работать в замке, где обитает привидение. Переночевать одну ночь по пути — ещё ладно, раз других вариантов нет…

Впрочем, к Мому многие уже попривыкли. Привиденько никого не обижало, разве что любило припугнуть, внезапно ухнув из-за угла. Но Жевуны посмелее быстро поняли, что Мом в общем и целом совершенно безобиден. Да и Людушка усердно заступался за товарища, старательно убеждая гостей, что Мом ничего плохого им не сделает, и вообще, ему просто скучно и он всего лишь хочет поиграть. Постепенно привидение стало настоящей местной достопримечательностью, и самые смелые Жевуны даже приходили в гости к Людушке специально, чтобы познакомиться с Момом. Ну и, как Энни уже однажды рассказывала Анни, некоторые молодые парни, стремясь прослыть за храбрецов, отправлялись в замок именно ради того, чтобы просто переночевать здесь, а потом всем рассказывать о том, как они не испугались привидения (ибо факты фактами, а в слухах и сплетнях «опасность» Мома была, конечно же, несколько преувеличена). Очень впечатляли этим своих деревенских подружек. Ну, а Людушка довольно потирал ручки. Его дело процветало.

Теперь бывший людоедский замок уже не казался мрачным и пугающим местом. Разве что чуть-чуть загадочным — и вполне живописным. Ров вокруг замка, раньше заросший тиной и камышом и вообще напоминавший скорее грязную лужу, теперь был расчищен, ухожен и обсажен красивыми крупными кувшинками и другими водяными цветами, и играл уже чисто декоративную функцию — как и деревянный перекидной мост через него, тоже тщательно отремонтированный (вернее, практически построенный заново: по старому уже невозможно было пройти, настолько он прогнил). Тропинка, ведущая к замку от Жёлтой дороги, была расширена, чтобы по ней могли проехать телеги Жевунов, и стала намного светлее и уютнее. И там, где когда-то торчала доска сначала с заманчивой надписью про исполнение желаний за ближайшим поворотом, а потом безграмотное приглашение Людушки в гости к «аддинокому енваллидду», теперь стоял весёленький яркий указатель с рекламой, сочинённой, естественно, Людушкой самолично и художественно исполненный Аргутом:

Если очень хочешь кушать

Или очень хочешь спать -

В старом замке ты получишь

Ужин, завтрак и кровать!

Ярко-синяя стрелка указывала на дорогу к замку, чтоб уж точно не заблудиться.

Людушка в какое-то время даже пытался развести вокруг замка свои собственные сады и огороды, но быстро бросил эту затею: во-первых, некогда, во-вторых, ему просто физически было невмоготу дожидаться, пока созреет урожай — он никак не мог удержаться и поедал молоденькие растеньица, едва они вылезали из земли. Понимал, что так поступать не надо, но ничего с собой поделать не мог. Впрочем, его не слишком огорчила неудача. Его достаточно снабжали продуктами Жевуны.

Энни, Том и Дарина прибыли в гости к Людушке в разгар рабочей рутины: одни гости уже съехали, а к приезду следующих велась активная подготовка — Людушка знал, что сегодня как раз мимо проедет очередной караван с товарами из Зелёной страны. Помощник Дорн усердно мыл полы. Людушка, весь красный от кухонного жара и общей суеты, месил тесто в большой кадушке. Мом носился вокруг него, создавая лёгкий ветерок — и вентилятора не надо.

— О, Энни! — обрадовался Людушка неожиданным гостям. — Сейчас я что-нибудь найду…

— Не торопись, — улыбнулась Энни. Людушка был очень гостеприимен. Так сказать, профессионально гостеприимен. А гостеприимство, в его понимании, состояло в том, чтобы гостей немедленно и очень сытно накормить. Так, чтоб они из-за стола не встали. К слову, у Людушки ещё сохранились те стулья-ловушки с выдвигающимися внезапно захватами, но разве что как музейные экспонаты «людоедских времён». К тому же эти самые захваты давно заржавели, а стулья грозили разломиться, если кто-нибудь на них решит присесть. Так что, если гость и рисковал не встать из-за стола, то исключительно из-за обилия вкусной еды.

Людушка быстро отряхнул руки от муки.

— Компот будете? — жизнерадостно предложил он.

— Будем, — кивнул Том. Дарина осматривалась. В замке Людушки она уже бывала пару раз, с Аргутом, но это было ещё несколько лет назад, до того, как она уехала учиться в Розовую страну.

— А тут многое изменилось, — оценила она. — Стало намного лучше.

— Ещё бы, Даринушка! — расплылся в улыбке Людушка. — Вот увидишь, когда-нибудь у меня тут настоящий дворец будет! Тебе какого — вишнёвого или персикового?

Дарина выбрала вишнёвый компот, Энни — персиковый, Том поинтересовался, нет ли яблочного, и получил его. К компоту прилагался огромный ягодный пирог, от которого Людушка немедленно оттяпал половину и сам принялся жевать, не переставая одной рукой что-то помешивать на плите. Впрочем, второй половины хватило бы, чтобы накормить десятерых взрослых гостей, не то что троих стройненьких подростков. Людушка всегда готовил будто на целую армию. И значительную часть всегда съедал сам.

— Интересно, а что ты делаешь с той едой, которую никто не съел? — полюбопытствовал Том. Людушка посмотрел на него с недоумением: мол, что за вопрос вообще?

— Как это никто? Я всё съедаю, — объявил он.

— В тебя влезает? — хмыкнула Энни. — Никогда не бывало такого, что ты приготовил больше, чем смог съесть?

Людушка перевёл удивлённый взгляд на неё. Видимо, этот вопрос был с его точки зрения ещё глупее.

— Никогда! Как такое вообще может быть?

Энни хихикнула.

— Слушай, я к тебе по делу.

— Весь внимание, — кивнул Людушка.

— Понимаешь, я тут огородничеством занялась. Тебе кое-какие фрукты и овощи не нужны? А то…

— Конечно, нужны! — воскликнул Людушка, не дав Энни даже договорить. — Мне всегда всё нужно. Тащи всё, что есть. Я с тобой могу даже деньгами расплачиваться, — похвастался он. — Потихоньку коплю капитальчик. Первое-то время, сама знаешь, у меня всё на натуральном обмене было, услуга за услугу и всё такое. Сейчас уже богатею помаленьку…

— Тогда у меня на облачке там, снаружи, стоит немножко ящиков, надо бы их внести, — сказала Энни. — Там всякая всячина…

— Сделаем, — кивнул Людушка. — Мом! Передай Дорну, пускай ящики внесёт!

Мом угукнул и выплыл из кухни.

— А он сообразит? — удивилась Энни. Людушка кивнул:

— Сообразит. Мом с ним научился объясняться. Да что там соображать, рукой поманил, пальчиком показал — небольшая премудрость.

— Надо бы у Большой реки, у моста тоже гостиницу открыть, — вполголоса заметил Том. — С нашей стороны, в Зелёной стране… Поговорю с мамой, пусть закон издаст, чтобы постоялые дворы были хотя бы на главных дорогах и хотя бы на расстоянии дневного перехода.

Людушка тем временем открыл шкафчик и повытаскивал из него несколько жестяных баночек.

— Так, где у меня тут что? — бормотал он. — Ага…

Он открутил одну крышку и кинул оттуда щепотку в то, что готовилось на плите — запах по кухне поплыл умопомрачительный.

— Чем это пахнет? — удивилась Дарина.

— О-о! — довольно поднял палец Людушка. — Знаете, почему гости так любят мою стряпню? И приходят ко мне снова и снова. Да потому, что у меня есть та-акие травки! Таких приправ никто из Жевунов даже не знает. Большой семейный секрет! — он подмигнул. Энни хихикнула:

— Ага, знаем мы твои травки. Для молчанки, для обездвиженности, для беспробудного сна… Для чего там ещё?

— Для всего, — охотно просветил её Людушка. И развёл руками: — Людоедские рецепты, ничего не поделаешь. Нужно же было как-то заставить жертву не убегать сразу. Так что и молчальная, и обездвиживающая, и сонная, и такая, что зрения и слуха лишает… Остальное при детях обсуждать не будем, — он покосился на Тома и Дарину. Дарина хмыкнула:

— А я не ребёнок. Можно подумать, я не знаю, чем людоеды питаются.

— Обезболивающая травка ещё была, — задумчиво проговорил Людушка. — Чтоб, значит, ты его в котёл с кипяточком пихаешь, а он только хихикает. Ещё такая была, чтобы… э-э-э… для облысения.

— Зачем? — не понял Том.

— Ну, волосы жевать невкусно, — скривился Людушка. — Но это надо было до утречка подождать хотя бы, чтобы они того, облезли сами. Ну ещё приправочки для консервирования, конечно. Добавлять в маринад, чтоб мягенько и сочненько… Хотя консервы мы с папашей редко делали. Не до запасов, тут бы на свежатинке продержаться…

— Что-то у меня аппетит пропал, — Энни положила обратно кусок пирога. Людушка же, не заметив этого, продолжал рассказывать:

— Ещё травка была — очищающая, так сказать. Ну скажем, если, э-э-э, тот, кто попался, явно болен чем-нибудь, надо его вылечить сначала, а то сам ещё заразу подхватишь. Чтоб всё из него разом вычистить. Очень полезная травка. Правда, это тоже надо было подождать хотя бы денёк-два. А ещё была травка — аппетит возбуждала на раз. Это если тощий попадался, костлявый, откормить надо было. Накладно, конечно, зато результат за неделю.

— Галлюциногенных не было? — хмыкнула Энни. — Чтоб у жертвы вообще соображение отшибало.

— Были и такие, — подтвердил Людушка. — Порошок из грибочков особых. Тоже вариант для особо сопротивляющихся. Потом что ещё, ну, яды само собой. Чего зря на него с ножом кидаться, если можно гуманненько так… а он через полчаса сам готов.

— Слушай, Людушка, — нервно сказал Том, — это всё очень интересно, но ты лучше скажи, что вот ты сейчас такое подсыпал?

— Это? — Людушка повертел банку в руках. — Ну что ты, Томчик, дорогой! Это абсолютно безобидная вещь! Просто специи, с которыми еда становится вкуснее и полезнее. У меня их много самых разных. Неужели ты думаешь, что я сейчас буду кого-нибудь ядами травить? Мне репутация мирного вегетарианца сейчас ого-го как дорога! Да и травить мне Жевунов незачем. Я же их теперь не ем. Ну, разве что могу подсыпать кое-что для улучшения сна, — он заглянул в шкафчик. — Но исключительно в малых дозах и благих целях. Во-первых, путешественникам всегда полезно хорошо выспаться. Во-вторых, если Мом будет бедокурить, чтоб они его не слышали и не пугались.

В кухню вошёл Дорн с ящиком в руках.

— Ставь туда, — распорядился Людушка. И оживлённо взмахнул рукой: — Слушай, Энни, так может быть, ты мне постоянно будешь что-нибудь привозить? Это же какую рекламу мне сделает! Продукты от самой феи Энни. Да все Жевуны ко мне сбегутся!

— Постараюсь, — улыбнулась Энни. — Если у меня ещё получится что-нибудь вырастить. Но вот насчёт Жевунов я бы посомневалась, прости. Они не слишком-то жаждут на мои овощи сбегаться. У них и свои неплохие.

— Это потому, что твои овощи до сих пор не попали к такому замечательному повару, как я! — поднял палец Людушка. — Эх, да от клиентов отбою не будет! Они и так меня любят, а теперь полюбят ещё больше.

Гости рассмеялись. Людушка не обиделся. Он снова рылся в шкафчике со специями.

— Во, — достал он очередную коробочку. — Тоже абсолютно безобидное средство, — покосился он на Тома. — Улучшает пищеварение и придаёт блюдам приятный вкус.

— Слушай, Людушка, так ты, получается, колдун, — заметила Дарина. Она единственная в то время, как Людушка рассказывал о кулинарных особенностях людоедской кухни, не утратила аппетит и жевала пирог с тем же спокойствием. Людушка поморщился:

— Да что ты, Даринушка, какое же тут колдунство? Просто травки знать надо…

— Да, но о многих эффектах я слышу впервые. Хотя Стелла мне много рассказывала про свойства растений.

Людушка развёл руками:

— Ну не всё же твоей Стелле знать. Это семейные людоедские секреты, как-никак. К тому же, может быть, в Розовой стране эти травки не растут. Только вокруг нашего семейного замка!

— А вот интересно, — улыбнулась Энни, — кому ты эти семейные секреты передашь.

— А зачем их кому-то передавать? — удивился Людушка. — Людоедов-то больше, тьфу-тьфу, надеюсь, в Волшебной стране не будет…

— Да, но эти секреты могли бы пойти и на пользу людям, — возразил Том. — Вот например, про обезболивание очень интересно. Или про очищение организма…

Людушка покачал головой:

— Интересно-то оно интересно, вот только эти травки — они, как бы тебе сказать… В общем, ничего хорошего от них ждать не стоит. Они же людоедские! Если уж ты её применил, то… — он почесал в затылке, — ну, короче, вредные они.

— Что, после применения человек умирает? — спокойно поинтересовалась Дарина.

— Именно, — облегчённо кивнул Людушка. — Так или иначе, всё равно помрёт.

— А если в малой дозе?

Теперь Людушка почесал лоб.

— Насчёт этого не знаю, не проверял. И проверять не советую. Негуманно это будет.

— Да я понимаю, что негуманно, — задумчиво проговорила Дарина. — Но интересно бы исследовать их свойства. Слушай, Людушка, ты мне эти травки покажешь?

Людушка опасливо воззрился на неё:

— А тебе зачем?

— Я же говорю, хочу их исследовать. Стелле покажу. Не бойся, никто не пострадает.

Людушка переминался с ноги на ногу.

— Переработанных у меня нет, — наконец сказал он. — Давно уже не сушил. С тех пор, как вегетарианцем стал, выкинул всю эту гадость. Но растения в лесу показать могу. Только ночью.

— Хорошо, — спокойно кивнула Дарина. — Ночью так ночью.

— Я тоже пойду, — занервничал Том, бросив на подругу переживающий взгляд.

— И я, — добавила Энни. Не оставлять же детей без присмотра. Людушка не в счёт.

— Да пожалуйста, — Людушка даже обрадовался. — Вместе веселее! А то в лесу ночью может быть ужас как страшно.

Он снова отвлёкся на готовку, а Том спросил у Дарины негромко:

— Зачем тебе людоедские травки? Ещё отравишься чем-нибудь.

— Я же не собираюсь их пробовать, — пожала плечами Дарина. — А исследовать и правда интересно. Вдруг из них какую-нибудь пользу извлечь всё-таки можно. С медицинской точки зрения.

— Это хорошо было бы, — согласился Том. — А если не выйдет?

— Ну не выйдет, так не выйдет… А может, получится скрестить эти вредные травки с какими-нибудь полезными. Вывести новые растения, неядовитые. Алинка вон целительницей стать хочет, ей бы пригодилось.

— А тебе? В магии?

— Может быть, и мне тоже. Если уж есть цветы вечной юности, мало ли какие ещё могут быть растения. В Волшебной стране столько всего удивительного, а мы это практически не используем.

— Согласен, — задумчиво кивнул Том. — Возможности Волшебной страны надо бы разрабатывать… Причём для всех её жителей.

— Вот именно, — подтвердила Дарина. — Чтобы они не были доступны только единицам, которые передают знания только как семейный секрет, — она глянула на Людушку с некоторым осуждением. — А представь, если кто-нибудь эту траву нечаянно соберёт и наестся.

Людушка услышал.

— Ну нет, — возразил он. — Жевуны обычно знают, какая трава ядовитая. Просто они конкретных свойств не знают. Да и потом, для того, чтобы полностью все эффекты проявились, траву надо особым образом подготовить. Вот, например, «помолчи-дружок» в свежем виде вообще безвредна. А сушить её надо на ярком солнышке. Высохнуть она должна быстро, а потом её надо перетолочь непременно в дубовой ступке и не меньше месяца хранить в холодочке в медной баночке с закрытой крышкой. Ну и применять её тоже надо уметь, она только в жареных блюдах идёт. А вот «неубегайка» — из той настойку делаешь и по три капли на чашку чая добавляешь, и обязательно в комплекте с мелиссой, иначе не сработает. «Полезай-в-котелок», наоборот, через две недели все свойства теряет…

— В общем, так, — нетерпеливо взмахнула рукой Дарина, — хватит хранить людоедские секреты. Даже если они вредные и опасные. Ты мне все травки покажешь и все рецепты с ними расскажешь. И как их подготавливать, тоже. Я всё запишу, а потом придумаю, что с этим делать.

— Ой, — опасливо заморгал Людушка. — Может, не надо, Даринушка?

— В Волшебной стране людоедов нет, — скептически поморщилась Дарина. — Так что не бойся, никто по прямому назначению использовать твои рецепты не будет. Всё исключительно для пользы дела.