Вспомнить будущее (To Recollect the Future) (джен)

Глава 7

Подобно тому, как вышло и в первый раз, бойкот от прочих студентов стал сходить на нет уже через пару недель после происшествия с драконом. К тому же с ребят сняли гораздо меньше баллов, да и приближающиеся экзамены отвлекли гриффиндорцев от праведного гнева. Однако, Гарри не торопился ни с кем особо сближаться, общаясь лишь с Роном и Гермионой в укромных уголках гостиной.

Гарри обменивался сведениями со Снейпом посредством журнала, а вот число отработок резко сократилось: парень боялся, чтобы Гермиона не заподозрила неладного, ну, а в том, что Дамблдору известно, что они что-то затевают, у него не было ни малейших сомнений. Однако, уроки окклюменции раз в неделю никто не отменял, а они предоставляли собой неплохую возможность подумать о дальнейших действиях. Ну, и погрызться между собой.

Первый спор произошел, когда у них на руках оказался дневник. Снейп с огромным энтузиазмом изучал все, касающееся темных искусств, о чем гласили многочисленные школьные слухи (впрочем, Гарри подозревал, что инициатором этих слухов сам зельевар и был). Когда Добби принес дневник Тома Риддла, а Гарри в мельчайших подробностях объяснил, чем именно тот опасен, Снейп бросил в сторону тетради однозначный и решительный взгляд. Гарри тут же почуял неладное и в красках обрисовал Снейпу, на что оказался способен крестраж, впитывая силу всего лишь двенадцатилетней девочки; если же под его влияние подпадет взрослый и сильный волшебник, то последствия могут быть просто непредсказуемыми. Снейп возмутился и посоветовал Гарри не лезть не в свое дело, тут-то и разгорелся спор. Баллов с Гарри не сняли, зато они со Снейпом не общались друг с другом четыре дня.

По прошествии этого срока на очередном уроке окклюменции Снейп продемонстрировал Гарри уничтоженный дневник. При этом зельевар не проронил ни слова о происшедшем, но судя по блеску его глаз, он решил-таки пообщаться с крестражем и был впечатлен мощью, таившейся внутри того.

А вторая размолвка произошла лишь вчера: Гарри обвинил Снейпа в том, что он относится к нему, как к ребенку. Они обсуждали, что им делать с Квирреллом, когда они окажутся в помещении, где хранится Философский Камень. Гарри настаивал на том, что все должно пройти так же, как и в первый раз, чтобы его друзья могли проявить смелость. Снейп уклонился от прямого ответа и лишь поинтересовался, обо что Гарри так сильно стукнулся своей “дурной башкой”, что этот план кажется ему здравым.

Спор разгорался до тех пор, пока Гарри в запале не выдал кое-какую информацию, которую он изначально собирался преподать в более мягкой форме. Дело в том, что в справочнике, который Снейп вытребовал для Гарри, Риддлов не оказалось, так как с 1950 года в том доме никто не жил. Не было там и Гонтов, но Гарри на это и не рассчитывал. Однако, после ночного кошмара он вспомнил, что воскрешение Волдеморта произошло в поместье Риддлов, а поздним вечером того же дня Снейп прибыл к нему на поклон — скорее всего в это же поместье.

Таким образом, когда Снейп заявил, что Гарри не дорос до встречи с Квирреллом-Волдемортом один на один, юноша выпалил, что Снейпу должна быть известна деревня, которую они ищут — ведь в ту ночь, когда был убит Седрик, он прибыл лично засвидетельствовать свое глубочайшее почтение Его Темнейшеству.

Следующие несколько секунд прошли в томительном ожидании: Гарри был уверен, что Снейп точно запустит в него банкой с тараканами. Однако, этого не произошло — впрочем, в гостиной и не было никаких емкостей с ингредиентами — зато зельевар пригрозил Гарри отработкой на все выходные, пообещав ему развлечения в виде мытья котлов и нарезки компонентов для самых противных зелий.

Чем ближе были экзамены, тем сильнее накалялась обстановка в замке, и Гарри чувствовал, что просто разрывается во все стороны. Он расстраивался, так как сбылось его собственное предположение о том, что к лету уничтожить все крестражи не удастся; раздражался на Снейпа, который был не в духе по той же причине; предвкушал наступающее лето, знаменующее возможность проводить больше времени с Сириусом. По ночам ему снились кошмары о том, что им не удастся вернуться в свое время. Прошло уже три с половиной месяца, а у них не было ни малейшей догадки о том, что может вернуть их назад. Проведя без сна несколько ночей, Гарри всерьез задумался над вариантом рассказать обо всем директору и попросить его совета.

* * *

Полоса препятствий была откровенно смехотворной. В одиннадцать лет Гарри не замечал этого, но теперь, будучи изрядно побитым жизнью взрослым парнем, он понял, что защита Философского камня была абсолютно непрактичной. Почему бы просто не спрятать его в банке красных леденцов в кабинете Дамблдора? Если бы Камень был спрятан на открытом месте, никто ничего бы и не заподозрил, а вот проверять его сохранность было бы гораздо проще.

С мокрыми от волнения ладонями Гарри вошел в заключительное помещение. Он мысленно напомнил себе, что при нем волшебная палочка, а сам он владеет куда большим количеством заклятий, чем семь лет назад. Но, как выяснилось, они ему и не понадобились.

В дальнем конце помещения, неподалеку от зеркала, угрюмо стоял Снейп; создавалось впечатление, что он провел уже немало времени, созерцая собственное отражение. Слева от него, ближе к лестнице, валялось поверженное тело профессора Квиррелла.

— Что вы видите? — поинтересовался Гарри, бесшумно спустившись вниз.

— Прошу прощения? — глухо переспросил Снейп, обернувшись к Гарри. — Не прикасайтесь к нему. Не имею ни малейшего желания отправляться в Албанию, если Темному Лорду удастся сбежать.

— В зеркале. Что вы видите? — повторил свой вопрос Гарри, обходя Квиррелла по широкой дуге.

— То, чего уже не изменить, — ответил Снейп, оглянувшись к зеркалу.

— Я обычно вижу свою семью, — поделился Гарри.

Снейп на это лишь молча кивнул. Гарри задался вопросом, не его ли маму видит в зеркале Снейп. Пользуясь моментом, он решил вслух задать интересующий его вопрос:

— Вы делаете все это ради моей матери, верно? Вы думаете, она простила вас за передачу пророчества Волдеморту?

Снейп резко обернулся к Гарри и пронзительно взглянул на него.

— Она умерла до того, как я смог это выяснить, — ответил мужчина.

— Я думаю, она простила. Вы не знали, о ком шла речь, а как только поняли — сделали все возможное, чтобы нас спасти, — резонно заметил Гарри. — Чего я не знаю — так это то, простила ли она вас за отношение ко мне в школе.

— Что вы пытаетесь доказать, Поттер? — угрожающе поинтересовался Снейп.

— Только то, что именно моя мама могла отправить нас в прошлое, чтобы мы могли это исправить, — пожал плечами Гарри. Он прикинул, что провел в этом помещении, пытаясь спасти Камень в первый раз, около десяти минут. Это давало им шанс еще некоторое время говорить без страха быть подслушанными.

— Мертвые не могут перемещать живых во времени, — скрестив руки на груди, уверенно произнес Снейп.

— Ну, — начал Гарри, пытаясь поаккуратнее предположить, что Снейп мог ошибаться. — Непосредственно перед возвращением сюда мы оба общались с Дамблдором, так что возможно они и могут.

— Он-то мог, конечно, — буркнул Снейп. — Поттер…

— Гарри, — поправил его юноша.

— Гарри, я полностью уверен, что наше путешествие во времени закончится вместе с разрушением последнего крестража. В этом случае не будет иметь ни малейшего значения, кто или что отослало нас сюда.

Гарри лишь крепко сжал зубы и обхватил себя руками. Один раз он уже вышел навстречу смерти добровольно, но вот хватит ли ему мужества повторить это — другой вопрос.

Снейп стал рядом с ним, так чтобы они оба могли одновременно смотреть в зеркало Еиналеж. Его рука слегка касалась плеча Гарри, и от этого прикосновения, а также от самого факта присутствия рядом с ним профессора, Гарри стало легче.

— Итак, нам нужен Камень, и насколько я понимаю, у него его нет, — сказал Снейп, взглядом указав на Квиррелла..

— Нет… — начал было Гарри, но тут же затих, глядя в зеркало. Точно так же, как и тогда, он почувствовал тяжесть в кармане. — Камень здесь.

Снейп столь пристально посмотрел на него, что на миг Гарри решил, что тот прибег к легиллименции.

— Поттер …

— Дамблдор, — пожал плечами Гарри, словно это все объясняло. Он указал на пол, где валялся бесчувственный Квиррелл. — Что с ним случилось?

— Он выбрал неправильное зелье и чуть позже свалился на пол, — равнодушно отозвался Снейп.

— Неправильное зелье? — переспросил Гарри, которого тут же охватили сомнения по поводу собственного выбора.

— Он забудет все, что случилось за последние семь часов, — отмахнулся Снейп. — И все же, как Камень оказался у вас?

— Я не знаю, честно, — признался Гарри. — Дамблдор поместил его в зеркало и сказал, что его сможет достать лишь тот, кто не собирается его использовать.

— Так вот почему я не увидел его, — пробормотал Снейп, осматривая тыльную сторону зеркала.

— Вы что, хотите жить вечно? — удивился Гарри.

— Нет, конечно. Я использую Камень, чтобы предотвратить вашу смерть, когда буду избавляться от крестража, заключенного в шраме, — пояснил Снейп.

Гарри скривился.

— И как вы думаете это провернуть?

— Увидите, — туманно ответил Снейп. Было слышно, что он старается скрыть свое волнение по этому поводу, и Гарри решил, что не слишком-то горит желанием знать точный план действий.

— Полагаю, что директор прибудет из Лондона с минуты на минуту. Ваши друзья сейчас находятся в предыдущем помещении? — спросил Снейп. Он сунул Камень себе в карман и повел Гарри к небольшой двери, скрытой в каменной стене.

— Да, — Гарри кивнул. — Они оба показали высший класс. Спасибо, что не стали менять логическую задачу на зельях.

— Мы должны менять лишь то, что необходимо, хотя со временем это становится все сложнее, — философски рассудил Снейп.

— О, так что мне не стоит сдавать экзамены на “Превосходно”? — пошутил Гарри.

Снейп строго посмотрел на него.

— Думаю, стоит.

Внезапно Гарри почувствовал, что краснеет под пристальным взглядом Снейпа. Профессор не шутил, и Гарри понял, что действительно хочет преуспеть на экзаменах, хотя бы ради того, чтобы показать Снейпу, на что он способен.

— Как вы сюда добрались? — решил сменить тему Гарри.

— Было бы странным, — ответил Снейп, толкнув Гарри в узкий проход, — что директор не оставил себе иного прохода к своему драгоценному зеркалу, особенно если он ожидал, что за Камнем отправитесь вы с друзьями. В мою бытность студентом коридор третьего этажа использовался для театральных постановок, и его переходы довольно многим знакомы.

Снейп ухватил Гарри за плечо и подвел его к шаткой деревянной лестнице. Гарри осторожно поднялся наверх и, поднявшись на цыпочки, толкнул дверь. Оказалось, что проход, на обратной стороне которого находился портрет, ведет прямо в кабинет мадам Помфри. Щурясь от яркого света, они вышли в главный зал больничного крыла. Но прежде чем парень успел дать деру, Снейп пихнул его в сторону кровати и приказал усесться.

— Зачем? Я в порядке, — заупрямился Гарри, прислонившись к спинке. На это Снейп просто левитировал ворчащего мальчишку и швырнул его на кровать.

— В порядке, — язвительно повторил Снейп, указывая на дыру в свитере Гарри. Только сейчас мальчик заметил, что его брюки также порваны, а руки покрыты синяками и царапинами.

— Относительно в порядке, — уточнил Гарри, скрестив руки на груди.

Снейп молча повторил его жест, так что спустя минуту Гарри, фыркнув, все же протянул свои ладони.

— Доставьте мне удовольствие проявить себя, — произнес Снейп, наколдовав необходимое заклинание, — в моей тайной роли Защитника Гарри Поттера.

— Вот зараза, — пробормотал Гарри и приподнял свитер, позволяя Снейпу залечить небольшой порез на своей груди.

* * *

Отослав Поттера и Грейнджер в спальни и доставив Уизли во владения мадам Помфри, Снейп остался ждать у больничных дверей. Он решил не обременять себя спуском в подземелья, так как с минуты на минуту должен был появиться директор с требованием подробного отчета по событиям предыдущего вечера. Его ожидания оправдались, однако Дамблдор, вместо приглашения в свой кабинет, предложил поговорить во время прогулки.

— Похоже, Квиринус не помнит абсолютно ничего о прошлом вечере, — без обиняков начал Дамблдор.

— Как жаль, — сухо ответил Снейп.

— Еще интереснее тот факт, — продолжил директор, — что меня избавили от необходимости решать его дальнейшую судьбу. Сегодня из Гринготтса прибыла сова, и по всей видимости, некто сообщил гоблинам, что Квиррелл и был тем, кто пытался ограбить один из сейфов прошлым летом.

— Что ж, гоблинам повезло, — бесстрастно констатировал Снейп.

— И правда, повезло. Я должен также поблагодарить вас, Северус, за столь пристальное наблюдение за Гарри, — сказал Дамблдор, замедлив шаг. Он поглаживал бороду — явный знак, что директор обдумывал нечто важное. Снейп неохотно плелся позади — он вовсе не горел желанием идти в Запретный лес.

— Я лишь выполнял вашу просьбу, не более, — ответил Снейп. Ужин закончился лишь недавно, и сквозь окна замка было видно, как студенты возвращаются в свои гостиные.

— Возможно, так и есть, — покладисто кивнул Дамблдор. — Подумать только, в сентябре я еще задавался вопросом — сдержите ли вы обещание защищать мальчика после того, как встретитесь с ним лицом к лицу.

Снейп нахмурился, но благодаря тому, что он шел сзади, директор ничего не заметил.

— Какой тут мог быть вопрос… Однако, мы оба знаем, что Темный лорд вернется, так что мое прикрытие будет обеспечено наилучшим образом в том случае, если Гарри Поттер будет ненавидеть меня.

— Да, — с тяжелым вздохом согласился Дамблдор. — Будем надеяться, что если это и случится, то не в ближайшее время.

Он испытывающе поглядел на Снейпа, и тот непременно встревожился бы, не привыкни он к подобному в свои без малого сорок лет.

— Думаю, вы хотели побеседовать не только об этом? — уточнил Снейп. Ступив на более ровную поверхность, они с директором вновь шли рядом.

— Разумеется, — ответил Дамблдор. — Закончили ли вы свое расследование, в которое был вовлечен Сириус Блэк?

Удивление Снейпа выразилось лишь в том, что он прищурился и сжал кулаки.

— Не совсем, — неопределенно ответил зельевар. Он понимал, что мало проку отрицать то, что уже выплыло наружу.

— Завершите его в ближайшие выходные, — под мягким тоном директора крылся прямой приказ. — У меня нет веской причины держать преступника и сторонника Волдеморта в замке, полном студентов.

— Вы что, переживаете по поводу крысы? — удивился Снейп.

— Я беспокоюсь из-за Сириуса. Боюсь, что его раздражение растет не по дням, а по часам, хотя не пойму, почему это происходит сейчас в его собственном доме, а не за прошедшие десять лет, проведенные им в Азкабане.

— Что вы сделаете с Петтигрю? — спросил Снейп, игнорируя информацию об умственном состоянии Блэка.

— Предоставлю его Министерству. Думаю, Сириус вполне заслужил публичное оправдание, после чего он может открыто принимать Гарри у себя. Однако, мне придется настоять на том, что ради кровной защиты мальчику придется продолжать жить у Петунии, чтобы считать ее дом своим.

С тех пор, как директор впервые упомянул о кровной защите при Снейпе, тот упорно пытался понять, как же именно действует эта система. Подобная магия относилась к темной, и в любом случае оставалось неясным, каким образом Поттер защищен, если он не находится в непосредственной близости от своей тети. После того, как Темный Лорд возродился с помощью крови Поттера, Снейп с особым тщанием следил за территорией вокруг Тисовой улицы на предмет появления Пожирателей смерти. Однако, ему и в голову не пришло, что там могут появиться не только они — до тех пор, пока Амбридж не отправила в Литтл-Уингинг пару дементоров.

— Боюсь, что мне вновь придется заставлять мальчика страдать, — продолжал Дамблдор, развернувшись по направлению к замку. — Я слишком многого прошу как от него, так и от вас.

Снейп молча шел за ним, изо всех сил стиснув зубы, чтобы вслух не согласиться с директором, что сейчас тот прав целиком и полностью.

— В ближайшую субботу после квиддичного матча Гарри отправится на площадь Гриммо, и я буду рад, если вы пойдете вместе с ним.

— Чтобы закончить мою задачу? Или вывести Блэка из себя?

— Чтобы закончить вашу задачу, а также понаблюдать за Сириусом, — твердо уточнил Дамблдор. — В последний раз он вел себя довольно странно.

— Поттер упоминал о том же, — признал Снейп.

— В таком случае, вам точно следует отправиться туда. Гарри проведет время с Сириусом, а у вас будет полтора дня на то, чтобы отыскать то, что вас интересует.

— Полтора дня, директор? — переспросил Снейп, игнорируя завуалированный вопрос о конкретной цели его поисков. — Вы позволите Поттеру переночевать там?

— Обычно я не позволяю студентам оставлять Хогвартс на ночь в течение учебного периода, — согласился Дамблдор. — Однако в свете изменившегося поведения Сириуса Блэка, я думаю устроить что-то вроде пробного визита до наступления летних каникул. Если все пройдет гладко, то можно будет позволить Гарри проводить часть лета со своим крестным, если же нет — то ему, конечно же, будут всегда рады в Норе.

— Как трогательно, — протянул Снейп. — А как быть с моими слизеринцами? Первый субботний вечер после выпускных экзаменов — самая напряженная ночь для Главы Дома.

— Ах, да, — легко улыбнулся Дамблдор. — Думаю, что мне раз в году стоит проводить вечер в подземельях, чтобы лично убедиться, что условия проживания в этой части замка приемлемы как для студентов, так и для учебного персонала.

Снейп на это лишь молча поднял бровь.

— А как объяснить отсутствие Поттера?

— Его друзья знают о спасении и невиновности Сириуса Блэка, — ответил Дамблдор. — Остальным скажут лишь, что ему позволили навестить старинного друга его родителей.

Они прошли мимо хижины Хагрида, ступив на то самое место, где дрались Снейп и Поттер в ночь после смерти директора.

— В таком случае, можно надеяться, что проблем не возникнет, — признал Снейп, запрещая себе думать о второй самой худшей ночи в его жизни. — Предполагаю, в скором времени все узнают о том, что Поттер с друзьями проникли в запертое помещение на третьем этаже?

— Естественно, — без тени беспокойства ответил Дамблдор.

— И вы не хотите пресечь это? — спросил Снейп, остановившись у каменных ворот недалеко от парадного входа в замок.

— Я ведь должен каким-то образом объяснить внезапное исчезновение Квиррелла, — с улыбкой разъяснил Дамблдор. — Студентам скажут то же, что и мне, -продолжал Дамблдор с блеском в глазах. — Профессора Квиррелла, замышляющего ограбление, обнаружили на нижнем этаже и предоставили гоблинам как того, кто взломал одну из ячеек Гринготтса прошлым летом. О Философском камне, естественно, студентам не расскажут.

— Само собой, — согласился Снейп. Он сказал директору, что когда они нашли Квиррелла, тот еще не добрался до Камня. На данный момент он лежал у Снейпа в кармане, и зельевар надеялся, что директору пока не придет в голову перепрятывать его.

— Летом должно быть поспокойнее, Северус, — оптимистично предположил Дамблдор, открывая дверь взмахом руки.

* * *

Субботний квиддичный матч оказался событием, которого не случалось для Поттера в прошлом. Гриффиндорцы играли против Когтеврана, и чтобы получить Кубок, им необходимо было выиграть с отрывом в сто двадцать очков. Смотреть на матч пришли все студенты, слизеринцы болели за Когтевран, но сам Снейп, сидя в отдельной кабинке под охлаждающими чарами, позволил себе поддерживать Гриффиндор — не ради самого факультета, конечно, а из-за Поттера. Того самого Поттера, который не сидел на метле столь беззаботно уже после третьего курса. Он, конечно, играл в квиддич и позже, но Снейп всегда замечал, что мальчишка улыбается крайне сдержанно — словно сомневаясь, что веселиться сейчас уместно.

Сейчас на лице парня тоже отражалось подобное настроение, но вот, он взмыл в воздух и заразительно рассмеялся. Для Снейпа было очевидным, что навыки ловца стали полностью естественными для Гарри, и тот с легкостью обходит и когтевранского ловца, и проносящиеся мимо бладжеры. В один момент зельевар мог поклясться, что Поттер заметил снитч, но не показал виду, так как у его команды еще не было достаточно перевеса, чтобы рассчитывать на Кубок школы.

Тем не менее, Снейп усмехался при каждом голе когтевранцев: они забили мяч трижды, тем самым затягивая игру, но, казалось, Поттер не имел ничего против того, чтобы подольше повисеть в воздухе. По многолетней привычке, Снейп оглядел все поле, чтобы не пропустить ничего подозрительного или опасного. В конце концов, он заметил какую-то темную тень под будкой комментатора, и ему не потребовалось много времени, чтобы опознать большого черного пса. “Не смог-таки сдержаться”, — с насмешкой подумал Снейп. Он был уверен, что Блэк заметил его самого среди более нарядных коллег, почему и аплодировал нарочито долго Поттеру, когда тот наконец-то поймал снитч.

* * *

К тому времени, как Поттер привел себя в порядок и был готов аппарировать от ворот Хогвартса, шел уже четвертый час. Блэк исчез сразу после игры, и Снейп полагал, что тот отправился в особняк заранее, чтобы удостовериться, что не оставил на видном месте ничего такого, чего не положено было видеть Снейпу. Дамблдор упомянул, что пес был недоволен тем, что Поттер отправится к нему в сопровождении зельевара.

Для приличия, Блэк сам отворил дверь, но сразу же принялся пререкаться со Снейпом по поводу условий их соглашения. Быть вежливым ему удавалось из рук вон плохо, особенно когда Поттер не крутился рядом. Тот, кстати, вполне убедительно играл свою роль: продемонстрировав полное безразличие ко взрослым разборкам, парень проскользнул в кухню. Снейпу наконец удалось заставить Блэка замолчать, сообщив ему, что Дамблдор в ближайший понедельник предоставит крысу Министерству — так что оправдание Сириуса станет общеизвестным фактом.

Блэк проглотил эту наживку и, несмотря на собственную подозрительность, позволил Снейпу еще раз обыскать особняк на предмет разыскиваемой им реликвии.

Снейп начал с подвала, представлявшего собой три сырых и неопрятных помещения под кухней и столовой. Когда-то здесь располагался винный погреб, но на сегодняшний день несколько оставшихся бутылок были покрыты слоем пыли и паутины.

— Акцио, медальон, — негромко произнес Снейп, не особо надеясь на результат. Поттер предупреждал, что крестражи не реагируют на манящие чары, но попробовать стоило. Затем зельевар начал медленно обводить помещение фонарем и отметил, что пыль на полу долгое время лежит нетронутой. Вероятность того, что медальон находится здесь, была столь мизерной, что Снейп решил отдать предпочтение обитаемым комнатам.

Возвращаясь наверх, Снейп расслышал из кухни голоса Поттера и Блэка. Блэк развлекал крестника своими баснями о том, как забавлялся с ним в младенчестве в Годриковой Лощине. Снейп вошел в кабинет Блэка в тот момент, как тот взахлеб рассказывал Гарри о первой детской метле, купленной им годовалому мальчишке.

— М-да, — хмыкнул Снейп, подойдя к столу. — Жаль, что во время его первой игры тебя не оказалось рядом, чтобы предотвратить падение.

На столе валялось множество бумаг и обрывков пергамента, защищенных чарами от просмотра посторонними лицами. Будучи шпионом, Снейп был просто обязан уметь незаметно снимать подобные заклятия, так что обеспечить доступ к бумагам было для него делом пары минут. Записи Блэка преимущественно касались или его тюремного заключения, или событий того дня, когда он предположительно взорвал Питера Петтигрю; встречались среди них и наспех набросанные планы обучения защитным чарам и заклинаниям. Снейп мог бы предположить, что Блэк собирался обучать Поттера, но его заметки были слишком уж разрозненными, планы — непрактичными, а большинство из защитных заклинаний были абсолютно бесполезными против Пожирателей смерти. Несмотря на проведенное в Азкабане время, Блэк все же собирался честно драться с шайкой темных магов, которым было наплевать на приличия, и такой же честной борьбе хотел обучать крестника.

— Болван, — пробормотал Снейп. При всей своей прозрачности, эти записи лишь запутывали того, кто их просматривал, ведь у Блэка не было никакой системы — он просто заносил на бумагу все, что приходило ему в голову. Пару раз попадалось имя Снейпа — в плане наблюдения за ним из-за Гарри. Похоже, Сириус принял слова зельевара близко к сердцу, и внимательно следил за тем, сколько времени тот проводит с Гарри. Встречались списки мест, куда можно было взять Гарри, планы совместных дел, какие-то советы для него; один лист даже был озаглавлен: “Как вновь завоевать доверие Гарри”. На пергаменте внушительной длины значились проступки Снейпа, куча необоснованных обвинений, несправедливость которых в половине случаев уже была доказана судом. Впрочем, это не имело никакого значения: Блэк прошелся сквозь более чем десятилетие из жизни Снейпа и возложил на него вину за многие неприятности, случившиеся в том числе с ним самим. В последнем письме, обнаруженном Снейпом, оказалась начатое прошение на имя Дамблдора с просьбой избавить Гарри от какого бы то ни было взаимодействия с зельеваром: ни уроков, ни отработок, ни дополнительных занятий — ничего. Письмо пестрило описанием ужасных деяний, якобы совершенных Снейпом в бытность Пожирателем, и подозрениями о том, что он может проделывать с Гарри, пока никто не видит.

Теперь Снейп был очень рад, что отправился сюда вместе с Поттером. Конечно, тому было уже восемнадцать, и он вполне мог постоять за себя, но Снейп привык маячить на заднем плане и лично проверять, что обстоятельства складываются в пользу парня — так повелось еще с того времени, когда Поттер и впрямь был всего лишь тощим первокурсником. Снейп чувствовал, как растет его гнев на Блэка, который посмел сочинить о нем столько грязи. Дамблдор доверил Снейпу жизнь Поттера. Он поверил двадцатидвухлетнему сломленному Пожирателю, что тот отдаст за ребенка собственную жизнь. И Снейп сдержал обещание: все те годы, что мелкий паршивец провел в Хогвартсе, зельевар спасал его шкуру. И в этой жизни, и в той, что осталась в будущем, он сам гораздо больше подходил на роль отца, чем Блэк.

Снейп зачаровал бумаги в первоначальное состояние. Ему никогда в жизни не хотелось по-настоящему стать родителем — все порывы своей души он направлял на то, чтоб быть хорошим Главой для Слизерина. И все же, он тайно действовал как опекун Поттера. Не отец, а опекун, наблюдатель, хранитель безопасности ребенка Лили. Ненавидя, раздражаясь, издеваясь над мальчишкой, он все же признавался себе, что всегда хотел, чтобы Поттер был в безопасности. Чтобы он выжил.

И ведь выжил! Удача, кое-какие умения и сложившиеся обстоятельства позволили мальчишке остаться в живых. К тому же он неплохо помогал с уничтожением крестражей, а также, без сомнения, был безмерно смелым. Снейп вспомнил, как на пятом году обучения Поттера заявил Дамблдору, что храбрость у мальчишки развита куда сильнее, чем умственные способности. На что директор ответил, что интеллект Гарри находится на том же уровне, что и его храбрость, а превзошел этот уровень лишь один человек — сам Снейп. Зельевар решил, что это полная чушь — он не считал себя смельчаком, а просто делал то, что должен был. Однако, Поттер вырос таким человеком, которым Снейп втайне чуточку гордился.

— Снейп! — лениво позвал Поттер. — Ужин подан!

Не утруждая себя ответом, Снейп окинул взглядом кабинет, дабы удостовериться, что все осталось на своих местах. Он знал, что в противном случае Блэк придет в ярость, так что убедился, что каждое перо лежит там же, где и раньше. Ужинать с мальчишкой и с Блэком будет, по меньшей мере, забавно. Снейп запланировал после ужина осмотреть спальни, ради чего можно предложить Поттеру поизучать в это время волшебные обычаи: в этом-то предмете ошибки Блэка никоим образом не подвергнут опасности жизнь мальчишки.

Проходя мимо лестницы, Снейп с любопытством взглянул наверх. Конечно, никакого темного дыма, подобного предыдущим крестражам, оттуда не виднелось, однако мужчину не оставляло ощущение, что наверху что-то есть. Однако, на данный момент он предпочел ужин: оставалось еще полно времени, чтобы найти один из якорей Темного Лорда.

* * *

Поттер сидел в дальнем конце стола, у самого камина, и слушал, как Блэк пересказывает ему один из своих идиотских снов:

— Сначала что-то заскользило, и я покрылся мурашками, когда шепот черного смертофалда раздался неподалеку от моей кровати. Он закрыл мне лицо и словно высосал из меня весь воздух. Затем, прежде чем я смог дотянуться до палочки или оттолкнуть эту тварь, она разозлилась и превратилась в кричащую баньши.

Наполняя тарелку овощным рагу, Снейп краем глаза отметил, что Поттера не особо пугает это описание.

— И тогда ты проснулся? — спросил Поттер.

— Нет, — коротко ответил Блэк, принимаясь за свой ужин. — Затем она превратилась в твою маму и наорала на меня за то, что я бросил тебя...

Поттер подцепил вилкой кусок говядины, но замер, не донеся его до рта.

— Тебе снится моя мама?

Снейп сидел за длинным столом, через два места от Поттера. Он ничего не сказал, и хоть не участвовал в разговоре, но слушал весьма внимательно. Пища не отвлекала: овощи готовил недовольный Кричер, так что они оказались совершенно безвкусными.

— Да, и твой папа тоже, — пожал плечами Блэк. — Иногда вижу во сне магглов — тех, которые погибли от взрыва, устроенного Петтигрю.

Блэк кинул выразительный взгляд в сторону Снейпа, словно говоря — ну же, поиздевайся надо мной из-за этого.

— А мне иногда снится Волдеморт, — небрежно произнес Поттер и положил в рот полную ложку рагу, но тут же с удивлением уставился на крестного, который в тот же миг подавился овощами и начал задыхаться.

— Думаю, ваш крестный не привык, что кто-то смеет произносить имя Темного лорда, — спокойно сказал Снейп, пока Блэк откашливался.

— Однако, он сталкивался с теми, кто называет его “Темным Лордом”, — язвительно отозвался Блэк. — Гарри, ты говорил Дамблдору о своих снах?

— Естественно, Блэк, — без сомнения солгал Снейп. — Следствием чего и явились еженедельные уроки окклюменции.

— Которые некому проводить, кроме тебя, — оскалился Блэк, тыча ложкой в сторону Снейпа. — Почему Дамблдор не учит его?

— Поскольку я лучший окклюмент, чем он, — прямо ответил Снейп.

— Какая самоуверенность, — усмехнулся Блэк. — Вот увидишь, уже на следующей неделе его будет учить сам Дамблдор.

— Он правда лучший, — спокойно подтвердил Поттер, жуя свои овощи. — Он упомянут в четырех книгах о Темных искусствах и ментальной магии.

— А как же, — с издевкой ответил Блэк. — А сколько раз были там упомянуты его навыки по промыванию мозгов?

— Сириус, — выдохнул Поттер, отодвигая свою тарелку.

— Этот человек был Пожирателем смерти, Гарри, — жестко произнес Блэк, не отрывая взгляда от Снейпа. — Слышал о таких?

— Да, — ответил Поттер. — Я также видел Темную метку у него на руке. Но профессор Дамблдор доверяет ему учить меня, так что я тоже ему доверяю.

— Всем известно, что Дамблдор периодически ошибается, — немедленно огрызнулся Блэк в ответ. Он сгорбился на стуле и сердито смотрел в свою тарелку, всем своим видом напоминая раздраженного подростка.

— Да, он ошибается, — ровно подтвердил Снейп. — Например, так и не исключил студента за попытку убийства однокурсника.

— Хватит, — воскликнул Поттер, не желая десятый раз наступать на те же грабли. — Сириус, я доверяю ему учить меня, и только. И с тех пор, как я начал заниматься окклюменцией, Волдеморт почти перестал мне сниться.

Блэк замолчал, но все еще пялился исподлобья на Снейпа.

— К сожалению, — протяжно начал Снейп, — похоже на то, что ваш крестный страдает от какой-то болезни. Возможно, на его сон влияет какой-то злой дух. Или своего рода проклятие…

— Это не проклятие, — отрезал Блэк. — Я не покидал Площади Гриммо — так где бы мне его подцепить?

— О, неужели совсем не покидал? — с притворным удивлением переспросил Снейп. — Даже в более подходящем тебе облике, чтобы поглядеть на квиддичный матч, например?

— Я и тебя там видел, Снейп. Притворялся, что болеешь за Гарри, только чтобы подразнить меня, — процедил Блэк. Поттер смутился, но был явно доволен услышанным.

— Притворяться не пришлось, — беспечно пожал плечами Снейп. — Самый молодой ловец этого столетия, благодаря которому команда Гриффиндора выбилась вперед. Думаю, что Гарри установил рекорд Хогвартса в предыдущей игре, поймав снитч менее, чем за пять минут.

Поттер зарделся от счастья, даже Блэк не скрыл гордой улыбки за крестника.

— Конечно, установил, — подтвердил Блэк, — так же, как и его отец.

— Ну-ну, — раздраженно махнул рукой Снейп. — А еще его любимый десерт — патока, точно как у его матери, ему не нравится, когда его вызывают на уроке, а когда он пытается сосредоточиться, то непременно облизывает нижнюю губу.

К концу фразы улыбка Блэка превратилась в оскал.

— Что случилось, Блэк? Расстроен, что твой недруг знает твоего крестника куда лучше, чем ты сам? — поинтересовался Снейп, наливая себе воды. — Возможно, если бы ты действительно переписывался с ним, а не высказывал ему лишь темные намеки в мой адрес, то тоже многое узнал бы.

— Мои письма — не твое дело, — прорычал Блэк, вскочив со стула и крепко вцепившись в стол.

— Возможно, и так, — согласился Снейп, намазывая маслом кусочек хлеба. — Однако в эти выходные меня послали сюда, чтобы сопровождать Гарри и наблюдать за тем, как пройдет визит. Зачем бы это понадобилось директору, если не из-за беспокойства по поводу твоего поведения? А появиться подобные опасения могли лишь из-за писем — ведь лично тебе, как я помню, запрещено покидать свой особняк.

Поттер переводил взгляд с одного на другого. Сам он пока не промолвил ни слова, но было похоже, что парень еле сдерживается, чтобы не поставить их обоих на место.

— Гарри, ты чувствуешь себя в опасности рядом со мной? — внезапно потребовал ответа Блэк. Его волосы слегка растрепались, а в глазах горел беспокойный огонек. Казалось, он заметил колебание Поттера.

— Нет, — ответил в конце концов Поттер, осторожно улыбнувшись. — Я думаю, ты просто слишком долго был заперт в этом доме.

“Неплохо уклонился от прямого ответа”, — молча подумал Снейп. Ему не особо хотелось заставлять Поттера выбирать между им самим и Блэком, но он не мог отказать себе в удовольствии вывести Блэка из себя — не так уж много развлечений было у него в последние годы.

— Ну, пожалуй, ты прав, — широко улыбнулся ему Блэк. — Заканчивайте ужин и поднимайтесь, я приготовил для вас комнаты.

Снейп заметил, как быстро изменилось поведение Блэка — буквально в один миг он сменил гнев на милость. Сириус оставил посуду на столе — Кричер уберет — и выскользнул из столовой. Снейп полагал, что тот направился в кабинет, дабы получше припрятать свои записи.

* * *

— Зачем вам это было надо? — устало поинтересовался Гарри, встав из-за стола, чтобы отнести свою посуду к раковине.

— Просто продолжил тему, поднятую Блэком, — беспечно ответил Снейп, но в его взгляде сквозило предупреждение. Гарри решил не обращать на это внимания.

— Да, но вам незачем было так злить его. Почему вы до сих пор так сильно ненавидите Сириуса?

— Потому что он все тот же хулиган, каким был в Хогвартсе, — ответил Снейп, взяв свою тарелку, чтобы вымыть ее.

— В этом не только его вина, Снейп. Он был в Азкабане — и это словно поставило его жизнь на паузу на десять лет. У вас был шанс повзрослеть, у него — нет.

— Не важно, — начал было Снейп, но Гарри жестом остановил его.

— А если бы вы сегодня увидели моего отца, если бы он остался жив — вы бы и его ненавидели?

Снейп на миг прекратил мыть свою тарелку.

— Нет. Он изменился еще до того, как мы выпустились из школы. Последнее, что он успел сделать как отец — отдать свою жизнь, чтобы спасти вашу.

Гарри пристально посмотрел Снейпу прямо в глаза.

— Вы сделали то же.

— Я не ваш отец, — незамедлительно произнес Снейп.

— Я знаю, но вы ведете себя, как опекун. С того самого момента, как я поступил в школу.

— Я лишь выполнял обещание, — спокойно объяснил Снейп.

— Ну да, — рассеянно ответил Гарри, погрузившись в размышления. Казалось, его вниманием завладели клинки из дамасской стали, украшавшие стену.

— Он ведет себя подобно тому, как вы с друзьями, когда находились под влиянием медальона? — прервал его мысли Снейп, ополаскивавший кружку в раковине.

— Да, — встряхнувшись, подтвердил Гарри. — Полная паранойя.

— Но вы, помнится, заметили, что по утрам ему бывает хуже.

Снейп отошел в сторону, ища чем бы вытереть руки.

— И к тому же он не носит медальон, — кивнул Гарри.

— Вероятнее всего, он держит его под подушкой, — высказал свою догадку Снейп. — Блэк для пущей сохранности спрятал его под кроватью или под подушкой, так что тот влияет на него преимущественно во время сна.

Гарри скривился на это предположение.

— Неудивительно, что ему снятся такие кошмары, — пробурчал он. — Я хочу подняться и взглянуть на свою комнату.

Снейп кивнул

— Я вскоре приду — моя комната должна быть смежной с вашей.

Гарри вытер руки о брюки и направился к двери, пытаясь понять, как им удастся достать медальон. Вероятно, Сириус думал, что тот принадлежал его брату, так что было вполне естественным, что он не горел желанием расстаться с крестражем, который, похоже, лишь укреплял его решение.