Вспомнить будущее (To Recollect the Future) (джен)

Примечания:

Дорогие читатели! Это мой первый опыт в качестве переводчика. Взялась я за него, так как мне стало очень обидно, что русскоязычный фэндом до сих пор не имел возможности познакомиться с этим весьма достойным произведением.

Приятного прочтения! И не забывайте делиться впечатлениями )))

Резкий запах мха, опавшей хвои и смерти наполнял его ноздри; к губам и холодному поту на щеке тонким слоем пристала лесная грязь. Из-за сырости, усталости, длительного отсутствия сна и отдыха его сильно знобило, а конечности сводило судорогами. Тело стало как будто легче. Он лежал, свернувшись калачиком: эта поза предотвращала мышечные спазмы — но и только. Руку начало болезненно покалывать, так как под весом тела она успела занеметь. Гарри Поттер открыл глаза, но надвигавшиеся сумерки и ставшие слишком большими очки не позволяли ему видеть четко.

— Это было не больно, — прошептал он прямо в грязь, всколыхнув ее своим дыханием. — Это было не больно, Сириус.

Стараясь не шуметь, он приподнялся, огляделся, и оценил уровень непосредственной угрозы как нулевой. Он обнаружил, что волшебная палочка так и лежит в его кармане, а мантия-невидимка — под рубашкой, и задался вопросом: сколько же времени он был без сознания, что Волдеморт и Пожиратели смерти успели скрыться из виду. Гарри поднялся на ноги и тут же запаниковал, лишь сейчас заметив, что его тело стало меньше, чем было, когда он шел в лес навстречу своей смерти. Одежда, грязь, небольшие порезы на руках и лице, царапины на очках, карта у него в кармане — все было прежним, но вот сам он уменьшился, словно каким-то образом сжался или стал младше.

Вдруг с левой стороны донесся скрипучий кашель, заставив Гарри встрепенуться и выбросить палочку вперед. В некотором расстоянии от него, привалившись к дереву, виднелся какой-то черный бугор. Присмотревшись, Гарри осознал, что на самом деле это был упавший человек, облаченный в промокшую темную мантию. Человек, выглядевший наполовину мертвым; волшебник, который был…

— Снейп! — шепотом воскликнул Гарри, направляясь к мужчине; по пути он запнулся о корень дерева ботинком — обувь стала слишком велика для него. Тихо выдохнув, юноша приземлился рядом со своим профессором, не обращая внимания на тупую боль в коленях, и приподнял голову Снейпа, придерживая ее своими маленькими грязными пальцами. На воротнике у мужчины было много крови, а грудь и живот покрывали темные пятна. Гарри тщательно обследовал профессора, держа палочку и намереваясь наколдовать заживляющее заклинание Эпискей, но не нашел ни одной открытой раны, которая могла быть причиной кровотечения. Раны, нанесенные Нагайной, были на месте, но они уже начали затягиваться. Вдруг черные глаза открылись, и не ожидавший этого Гарри отшатнулся назад, падая на лесную траву. В этот момент до него четко дошло, что он находится в Запретном Лесу, будучи моложе, чем сам себя помнил, и изумленно глядит на человека, смерть которого видел своими глазами.

— Нет, вы же мертвы, — хрипло прошептал Гарри, не отрывая взгляда от Снейпа, который в свою очередь пристально смотрел на него. — Это невозможно… Я принял решение вернуться…

— Поттер? — хрипло спросил Снейп, направив палочку Гарри прямо между глаз.

— Гарри, — подтвердил юноша, держа собственную палочку наготове. Тут он заметил, что Снейп и сам выглядит моложе и чуть здоровее, а на его лице поубавилось морщин, вызванных постоянной тревогой; да и в общем вид профессора был не таким мрачным, каким он стал после пятого курса. Гарри, продолжая внимательно рассматривать Снейпа, поплотнее закутался в свою порванную коричневую куртку, будто это могло как-то его защитить.

— Каковы были последние слова, сказанные мною вам? — требовательно задал вопрос Снейп. Его палочка оставалась поднятой, а сам он сел более ровно, прислонившись спиной к дереву.

— "Посмотрите на меня", — немедленно ответил Гарри. — Где был меч Гриффиндора до того, как попасть ко мне?

Казалось, Снейп оценил встречный вопрос и кивнул, прежде чем ответить.

— В лесу Дин, на дне пруда, — ответил он, опустив палочку. — Вы чуть не утонули, пытаясь его достать.

— Верно, — подтвердил Гарри и медленно встал. Он осмотрел себя и отметил, что джинсы на ногах болтаются, а черная флисовая рубашка свисает складками. Было ощущение, что ему вновь пришлось надеть обноски Дадли.

Снейп полностью проигнорировал бормотание Гарри, пристально глядя на него.

— Что вы сделали? — голос был спокойным и не выдавал ни единой эмоции, но по глазам Снейпа было ясно, что внутри у него зарождается буря.

— Ничего, — запнулся Гарри, с отвращением осознавая, что его голос звучит по-детски высоко. Неосознанно потерев свой шрам, он с одной стороны удивился, что тот до сих пор на месте, но с другой — понял, что так и должно быть.

— Поттер, вы выглядите сейчас как одиннадцатилетний, — усмехнулся Снейп, вставая и отряхивая пыль с брюк. Пятна крови на его воротнике и мантии, однако, остались нетронутыми.

— Почему вы живы? — поинтересовался Гарри, сняв очки и направив на них палочку. Но, как выяснилось, он не помнил заклинания, способного изменить размер, так что просто указал ими на Снейпа. — Я же видел, что вы умерли!

Но не успел тот ответить, как справа от них откуда-то издалека раздался хруст ветки.

— Се-Се-Северус?

Это был профессор Квиринус Квиррелл. Его голос звучал так же нервно и дергано, как в самый первый день их встречи с Гарри.

Гарри резко побледнел и выронил очки в траву.

— Нет, — задохнулся он, яростно качая головой.

— Муффлиато, — бросил заглушающее заклинание Снейп, подходя к Гарри. Им было слышно, как Квиррелл бредет по тропинке.

— Поттер, — Снейп попытался привлечь к себе внимание Гарри, щелкнув пальцами перед его лицом. Взгляд мальчика взметнулся вверх; он смотрел в черные глаза профессора, но не замечал ни беспокойства, плескавшегося в них, ни полос засохшей крови под подбородком Снейпа. Гарри начало трясти, и он чувствовал, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.

— Нет, не может быть, что я вернулся сюда. Я не могу пройти через все это снова, — произнес Гарри, обхватив себя руками и продолжая мотать головой. Его голос стал громче. Он попытался ступить назад, но чуть не упал из-за слишком большой обуви. Он почувствовал, как внутри растет паника, а горло пересыхает, как только на него обрушились воспоминания всего, через что ему пришлось пройти за прошлые семь лет, и понимание того, что это предстоит ему вновь.

Сильные и твердые руки Снейпа сжали дрожащие плечи Гарри.

— Гарри, прекрати, — тихо и спокойно приказал Снейп. Гарри не слышал его, хотя и смог немного сосредоточиться на Снейпе. Кладбище. Волдеморт снова попытается убить его на кладбище. И он должен будет столкнуться с драконом на Турнире трех волшебников, он должен будет иметь дело со всеми, кто ненавидит его и Дамблдора, он должен будет увидеть, как Дамблдор умирает …

Вдруг все резко потемнело, а его щеку оцарапало грубой черной шерстью. Он почувствовал смешанный запах торфа и высохшей крови, достаточно сильный, чтобы его желудок немного скрутило. Его плечи сдавило что-то тяжелое, к щеке прижалась прохладная металлическая кнопка, и только тогда Гарри понял, что Снейп обнял его.

— Прекрати, Гарри, — пробормотал Снейп.

Гарри все еще трясло. Его тело содрогалось при каждом выдохе, пока он продолжал стоять, прижавшись к теплому человеку напротив него. Человеку, который был абсолютно неспособен проявлять какие-либо мягкие эмоции — по крайней мере, Гарри был уверен в этом в течение многих лет. Однако, он только что поддержал юношу, и Гарри показалось, что если он сможет убедить Снейпа, что просто физически не способен пережить все это снова, то кошмарный сон о возвращении в первый год рассеется сам собой. Однако, вслух он произнес совсем другие слова.

-Почему вы это сделали? — Гарри приложил все возможные усилия, чтобы отогнать непрошенную влагу от уголков глаз. Хоть он и оставался восемнадцатилетним юношей, но в тот момент был полностью разбит. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо раньше чувствовал себя таким сломленным, и это лишь усиливало ощущение крайней незащищенности.

Снейп отодвинул его чуть назад и посмотрел на Гарри сверху вниз. Они вновь услышали, как в некотором отдалении Квиррелл зовет Снейпа по имени.

— Ваша паника, Поттер, никоим образом не поможет нам выяснить, как мы тут очутились, — произнес Снейп, объясняя свои действия исключительно логикой, хотя, возможно, у него имелись и иные причины.

Гарри осторожно шмыгнул носом и поднял очки с земли.

— Я не пани… — попытался оправдаться Гарри, чувствуя, как его руки и пальцы покрылись холодным потом.

— Паникуете, — утвердительно кивнул Снейп. Однако, сердитым он не казался, и Гарри подумал, что понимание профессором его состояния — следствие того, через что им пришлось пройти за эти семь лет. — Мы могли оказаться и в худшем положении, Поттер.

— Значит, вы тоже помните все? — спросил Гарри, осматриваясь вокруг поляны, как будто все еще не мог поверить в происходящее.

— Абсолютно все, — подтвердил Снейп, неторопливым движением палочки очищая пятна крови со своего горла.

Снейп отменил заглушающее заклинание и приподнял рукав мантии, проверяя наручные часы на своем запястье. Гарри нашел странным, что никогда ранее не замечал этих часов и не видел, чтобы зельевар смотрел на них. Снейп прочистил горло и еще раз взглянул на Гарри, желая убедиться, что тот уже пришел в себя настолько, чтобы вести себя тихо, когда Квиррелл приблизится к ним. Гарри вновь нацепил очки на нос и поднял на профессора взгляд своих ярко-зеленых глаз.

— Спасибо, — вымолвил он, жестом подтверждая свои слова. — И… м-м-м… простите.

— Я не ожидал вновь встретить вас после предоставления вам своих воспоминаний, — проговорил Снейп. Было видно, что эти слова даются ему с трудом. — Думаю, после событий последних семи лет, проявление участия от одного из членов Ордена не является чем-то неуместным.

— Северус? Г-г-где вы? — вновь послышался голос Квиррелла, на этот раз где-то совсем рядом с ними.

Снейп сердито обернулся в направлении голоса, а затем опять взглянул на Гарри.

— Все хорошо? — тихо уточнил он.

— Да, — пробормотал Гарри. Он уже вытащил свою мантию-невидимку и частично скрылся под ней. Под ее защитой он мог подождать, пока Снейп не поговорит с Квирреллом. Насколько он помнил, заика-профессор не представлял из себя серьезной угрозы, а учитывая опыт неоднократных встреч Гарри с полностью возродившимся Волдемортом — так и вовсе.

— Прячьтесь, Поттер! — тихо прорычал Снейп. — Но не покидайте этой поляны.

— Подождите! — прошипел Гарри, накинув мантию на плечи, оставив видимой лишь голову. На данный момент он был лишь насторожен, но уже не боялся, потому что знал: что бы ни случилось, рядом будет Снейп, готовый прийти на помощь. — Как мы поймем, что здесь нет другой версии нас? С хроноворотами ведь это так работает?

Снейп задумался лишь на секунду, так как треск послышался уже в самом близком кустарнике.

— Тогда к этому моменту я уже увидел бы здесь самого себя, — рассудил Снейп, настраиваясь на встречу с Квирреллом.

Гарри на это лишь пожал плечами и полностью исчез под мантией.

* * *

Снейп расправил мантию и еле сдержал удивление, когда протянул руку и дотронулся до плечевых суставов. Сброшенные семь лет намного облегчили его состояние, и плечи не были даже близко столь воспаленными, как это было еще утром. Семь лет… последним, что он помнил, был он сам, лежащий на грязном полу хижины, скользящая мимо него змея и сильная боль, пульсирующая в каждом нерве. А затем появился мальчишка со своими невероятно зелеными глазами и искренней заботой, с которой он держал руку лежащего при смерти зельевара. Снейп отбросил эти мысли в сторону, скрестил руки на груди и принял внушительный вид. Сейчас ему надо поговорить с Квирреллом, а со случайным путешествием во времени они разберутся позже. Он и Поттер — ну и ну.

Квиррелл подковылял к поляне, что-то бормоча себе под нос и пробираясь сквозь кустарник с таким треском, словно это был не тщедушный профессор, а дикий кабан.

Снейп притаился в тени, пока Квиррелл не приблизился к нему на расстояние протянутой руки. Поттер стоял в стороне, рядом с буком (если, конечно, мелкий болван не сдвинулся с места), и Снейп, быстро схватив Квиррелла, прижал его затылком к вековому дубу.

— Добрый вечер, Квиррелл. Нам стоит немного побеседовать, — тихо и угрожающе произнес Снейп. Он не забыл этой встречи с Квирреллом, имевшей место несколько лет назад, но точных слов, конечно, не помнил.

— Но … но … почему из всех в-в-возможных мест мы должны говорить здесь, Северус?

— Поскольку предполагается, что студенты не знают о Философском камне, — усмехнулся Снейп, все яснее припоминая детали этого разговора.

— Фил-Фил … конечно, не знают! — поддакнул Квиррелл, пытаясь оттолкнуть зельевара.

Снейп вновь встряхнул его, довольно сильно прижимая к дереву. Он знал, что Темный лорд находится где-то на затылке Квиррелла, и со злорадством отметил, что тому пришлось хотя бы раз приложиться к огромному дубу.

— Я не доверяю вам, Квиррелл. Вы же не хотите, чтобы я был вашим врагом. Я ожидаю, что ваши фокусы надежно защищают Камень, и вы при этом не замышляете никакой ловушки.

— Се-Се-Северус, да я бы никогда…

— Смотрите, чтобы так оно и было, — промолвил Снейп, делая шаг назад и отпуская Квиррелла. — В скором времени нам предстоит еще один разговор, который выявит, на правильной ли вы стороне.

Приподняв бровь, Снейп наблюдал, как спотыкался Квиррелл на обратном пути. Он подавил желание каким-либо образом обнаружить, что знает о присутствии Темного лорда. Снейп понимал, что на данный момент лучше держать свои карты закрытыми, и собирался донести это и до Поттера. Преждевременное раскрытие своих знаний не принесет пользы ни одному из них.

* * *

Сняв мантию-невидимку, Гарри тотчас же сердито уменьшил свою одежду несколькими взмахами палочки.

— Я снова первокурсник, а вы по-прежнему злобный зельевар, — неверяще прошептал Гарри с явной злостью. — Что с нами произошло?

Снейп сжал руку юноши и подтянул его поближе, чтобы они могли говорить потише и не быть подслушанными случайным путником. Как ни странно, он был даже доволен тем, что Гарри настолько пришел в себя, что мог сердиться.

— Я не знаю, что произошло, — ответил Снейп, сжав губы и сверкнув глазами. Гарри пытался сопротивляться, однако мужчина лишь усилил захват. — Но как бы то ни было, очевидно, что в Запретном Лесу ответа мы не найдем.

— Но… — начал было Гарри, готовый оспорить слова профессора. Он все еще не мог высвободить руку.

— Сегодня вечером у вас отработка, Поттер, назначенная из-за слежки за мной и профессором Квирреллом.

Лицо юноши приобрело возмущенное выражение, и Снейп наклонился ближе к нему.

— Включите мозги, Поттер! — прошипел зельевар. — Вы придете в подземелья, где никто не сможет нас подслушать, и мы продолжим нашу беседу.

В глазах Гарри отразилось понимание, и Снейп наконец отпустил его.

— Трансфигурируйте вашу одежду во что-нибудь подходящее и не вздумайте выдать себя. Я полагаю, что вы сможете самостоятельно добраться до моего кабинета.

— Что? Вот так просто вернуться в школу, как ни в чем не бывало?

— Да, — сказал Снейп, безуспешно пытаясь вывести пятна крови со своей мантии. — Вы должны показаться на людях. Не говорите никому о том, что произошло, даже вашим юным друзьям.

— Прекрасно, сэр, — проворчал Гарри. — Увидимся в восемь.

Он повернулся было, чтобы пойти прочь, но Снейп остановил его.

— В семь. Нам предстоит обсудить многое; отработка затянется на весь вечер.

Черные глаза были сосредоточены, как и всегда, и Гарри увидел, что в них отражается та же усталость, какую чувствовал он сам. Хоть они и попали снова в 1991 год, но их воспоминания о войне были совсем свежими.

* * *

Гарри, одетый в наскоро наколдованную квиддичную форму, стоял у входа в гриффиндорскую гостиную уже пять минут, с замешательством глядя на Полную Даму.

— Я понятия не имею, какой сегодня пароль, — признался он наконец.

— Слишком много раз получил бладжером по голове, дорогуша? — поддразнила Полная Дама, держа в руке закупоренную бутылку.

— Вы можете попросить, чтобы кто-то вышел? — недовольно проворчал юноша.

— Гарри! — послышался возглас Рона, поднимавшегося по лестнице. — Где ты был?

Гарри повернулся и почувствовал, как сжалось сердце при виде Рона, Гермионы, Джорджа и Фреда, идущих к нему. В руках Гермионы и Рона были книги — видимо, из библиотеки — а Джордж и Фред выглядели столь же беззаботно, как и всегда.

Лицо Рона было непривычно маленьким, его щеки раскраснелись, рыжие волосы растрепались, а глаза расширились от важности того, что ему предстоит сообщить. Гермиона, держа огромную книгу, широко улыбнулась ему, тряхнув копной вьющихся волос. Внутри Гарри волной поднялось чувство ужасной вины перед всеми ними за то, что им предстоит пережить в будущем.

— В чем дело, Гарри? — спросил Джордж, взъерошив волосы младшего товарища.

— Ты будто призрака увидел, — перебил Фред.

— Ну, — начал Гарри и замолчал. Боже, у них даже голоса еще не полностью сломались. — Мне назначили отработку, — выпалил он.

— Что? — негодующе воскликнул Рон. — Кто успел? Мы даже в классе не были!

— Крылья пикси, — сказала портрету Гермиона. Они все перебрались через дверной проем, и Гарри, очутившись вновь в общей гостиной, ощутил неимоверный прилив тоски по родному дому. Камин весело потрескивал, на стульях сидели полусонные студенты, держа в руках кружки с чаем или горячим шоколадом. Близнецы с гиканьем понеслись вверх по лестнице, а Перси что-то бормотал себе под нос, изучая доску объявлений.

— Гарри, — донесся до него голос Гермионы, прорвавшийся сквозь поток его мыслей. — На что ты смотришь?

— И за что ты получил отработку?

— За то, что выслеживал Снейпа, — ответил Гарри, не забыв принять возбужденный вид. Он поверить не мог, что на первом курсе они были так взволнованы из-за Снейпа, решившего (по их мнению) выкрасть Философский камень. По сравнению с тем, через что им пришлось пройти с тех пор, эта ситуация казалась просто смехотворной. — Отработка на весь вечер, буду резать ингредиенты, или что-то вроде того.

Рон бросил на Гарри взгляд, в котором читалось явное отвращение.

— Зато я кое-что узнал о Квиррелле, — зашептал Гарри, таща за собой Рона и Гермиону к теплому креслу у камина. К его удивлению, они почти без труда поместились там втроем.

К тому времени, когда он закончил плести свои небылицы о том, что он "подслушал" о Камне и мерах его защиты, Рон утвердился во мнении, что следить за Снейпом в одиночку было глупостью, пусть и героической, а Гермиона прочла ему целую лекцию. Он не смог бы выдумать правдоподобного объяснения столь опрометчивым действиям, но, к счастью, ни Рон, ни Гермиона этого и не потребовали. У Гарри как раз хватило времени принять горячий душ перед спуском в подземелья, и он смог в полной мере насладиться паром, теплом и чистой ванной комнатой. Проведенный в странствиях год не был, конечно, таким уж невыносимым, но его домом всегда был Хогвартс. Было чувство, что замок радуется его возвращению.

Переодевшись в теплую одежду, Гарри проверил карманы своей пострадавшей от войны одежды. Она была осторожно преобразована в первоначальный вид (с последующим уменьшением, естественно) и Гарри нашел в заднем кармане сложенную Карту Мародеров. Он не знал, была ли в этом мире у близнецов ее копия, но на этот раз у него хотя бы имелась причина пойти в подземелья. Однако, один вопрос волновал его еще с того времени, как они очутились на поляне, так что Гарри развернул карту и приложил ее к стене.

— Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость, — шепнул Гарри. Он слышал, как в ванную комнату входил один из старшекурсников, но выбранная подальше от входной двери кабинка позволяла надеяться, что его никто не услышит. Проверив, что у него хватит времени сбежать вниз, Гарри проглядел карту сверху донизу. Как он и полагал, на карте отражался лишь один Снейп в своем кабинете. И только один Гарри. Так что вариант обычного путешествия во времени, как с хроноворотом, полностью отпадал.

* * *

Гарри шел по узкой извилистой лестнице, по которой на пятом курсе его в срочном порядке отправили к Снейпу в кабинет. Рядом не было видно ни одного слизеринца, и Гарри потребовалась минута, чтобы понять, что он чувствовал себя несколько непривычно, потому что сам замок был спокоен. Волдеморт еще не вернулся — и Хогвартс был в безопасности. Ему пришлось трижды стучать в дверь кабинета, прежде чем ее резко отворили и втащили его внутрь. Комната освещалась одной-единственной свечой, и Гарри, лишь смутно разглядев очертания лица зельевара, отреагировал немедленно.

— Фодио! — выкрикнул он, отдернув руку, и услышал, как зашипел от жалящего заклятия Снейп. Оба держали палочки в полной боевой готовности.

— Какие воспоминания я увидел, использовав против вас легиллименцию? — потребовал ответа Гарри.

Снейп зло ощерился, но все же ответил:

— Меня в детстве и моих родителей, спорящих друг с другом. Каким проклятием вы пытались убить Драко Малфоя?

— Я не пытался его убить, — немедленно возразил Гарри, но Снейп ткнул палочкой ему в щеку, требуя ответа. — Сектумсемпра.

Удовлетворившись ответом, Снейп запечатал дверь кабинета мощным блокирующим заклинанием и прошел в затемненную часть помещения, даже не проверив, последовал ли Гарри за ним.

В дальнем конце комнаты, там, где заканчивались книжные шкафы, располагалась узкая дверь, которую посетители не могли видеть от входа. Гарри был уверен, что не замечал ее никогда ранее, а уж он-то был здесь не раз.

— Мне все еще предстоит понять, Поттер, как вам удалось закинуть нас на семь лет назад, — промолвил Снейп без малейшего намека на возмущение. Он пересек узкую прихожую, освещавшуюся двумя подсвечниками. В дальнем ее конце находилась вешалка, на которой висели два плаща и толстый серый шарф. Гарри уставился на нее, выбитый из колеи такими обыденными предметами домашнего обихода. Даже после просмотра воспоминаний Снейпа и многочисленных свидетельств в пользу того, что мужчина был таким же обычным человеком, как и он сам, мозг Гарри все еще глупо предполагал, что Снейп никогда не снимал свою мантию, даже во время сна.

— Я ничего не сделал, — твердо произнес Гарри, последовав за Снейпом в теплую гостиную. По сравнению с кабинетом, это был абсолютно иной мир. Стены были окрашены в темный серо-голубой цвет, но освещение было весьма интенсивным, а светлая мебель из древесины даже создавала ощущение воздушности. Стены были покрыты картинами и рисунками, ветхое слизеринское знамя висело над дверью в помещение, бывшее, по всей видимости, небольшой кухней. В комнате располагался протертый и видавший виды кожаный диван, подходивший по расцветке креслу у камина; плетеная скамеечка для ног выглядела так, как будто использовалась ежедневно, а на стоявшем в углу письменном столе валялись книги, одежда, несколько подсвечников и различные свитки. На некоторых из книжных полок и журнальном столике у кресла стояли чайные чашки в количестве не менее трех штук, и Гарри почему-то было приятно увидеть, что почти из каждой книги в этой комнате торчал небольшой клочок бумаги, пергамента или ленты, а в одном случае закладкой послужил даже ковшик с узкой длинной ручкой.

— Садитесь, — приказал Снейп, указывая на диван. Вязанное одеяло, валявшееся на нем, давало повод полагать, что мужчина не так давно использовал данный предмет мебели для непродолжительного сна. Гарри продолжил осматривать комнату, и заметил, что кружки лениво поплыли по воздуху в сторону кухни.

— Вы не расскажете о моих личных покоях ни одной душе, живой или мертвой, — предупредил Снейп, смерив его строгим взглядом.

— Нет, нет, конечно, не скажу, — пообещал Гарри, вытирая руки об джинсы. Ему удалось избавиться от большей части грязи на ткани, но вывести пятна крови оказалось не так легко. Гарри подумал, что это неспроста. Магия крови всегда считалась самой сильной. Надо бы спросить Снейпа, какими заклинаниями он отчистил свою мантию.

— Чаю? — предложил Снейп, снимая небольшой оловянный котелок с каминной полки.

— Да, спасибо, — ответил Гарри, все еще продолжая осматривать комнату. Находиться вновь в совершенно мирном Хогвартсе было столь непривычно, что тело само подзуживало его выйти, вывести Квиррелла на чистую воду и уничтожить Волдеморта.

Снейп опустился на колени и через камин заказал ужин для них обоих. Желудок Гарри громко заурчал, будто желая напомнить, насколько он голоден. В комнате было довольно тепло, и Гарри чувствовал себя здесь так же, как и в гриффиндорской гостиной. Уютность и защищенность этого места позволили ему чуть ослабить свои защитные рефлексы.

— Каковы ваши последние воспоминания о битве? — без предисловия спросил Снейп, обернувшись с подносом в руках и ставя его на оттоманку. Домашние эльфы прислали им две дымящихся тарелки с лазаньей, несколько ломтиков чесночного хлеба с маслом и большой чайник с горячим розовым чаем. Однако, ни чашек, ни столовых приборов на подносе не оказалось, и Снейп взмахом палочки призвал все необходимое из кухни. Тут же перед ними возникли две одинаковых кружки (похоже, они были из набора посуды «Marks&Spencer»), а также небольшая сахарница и миниатюрный молочник. Было также блюдо печенья, которое можно было купить в любом маггловском магазине. Чтобы занять руки, Гарри принялся наливать себе чай.

— Волдеморт убил меня, — ответил Гарри, просто констатируя этот факт, и краем глаза заметил, как Снейпа передернуло. — Я оказался на затуманенном вокзале Кингс-Кросс вместе с Дамблдором. Он сказал, что я могу либо пойти далее, либо вернуться для поединка с Волдемортом.

Под напряженным взглядом Снейпа Гарри занервничал, и просыпал сахар мимо своей кружки. Он заметил в сахарнице чаинки, которые оказались там в результате привычки зачерпывать сахар той же ложкой, что и заварку. Похоже, при собственном чаепитии Снейп использовал сахарницу каждый день.

— Вы желали вернуться именно сюда? В 1991 год? — быстро уточнил Снейп. Он держал свою тарелку на коленях и разрезал лазанью, отчего струи пара поднимались и окружали его изможденное лицо.

— Нет, — тихо сказал Гарри, покачав головой. — Я знал точно, куда возвращаюсь, и у меня на уме не было ничего, кроме Волдеморта и леса, полного Пожирателей Смерти.

Снейп откинулся назад, чтобы подумать об этом, задумчиво нахмурил брови и обхватил тонкими пальцами чайную кружку, чтобы поднести ее к губам. Гарри счел немного забавным, что Снейп и не подумал вынуть свою ложку из чая, когда начал его пить. Как он умудрялся не попасть себе в глаз?

— Со мной произошло нечто подобное, — наконец прервал молчание Снейп, как будто он только что решил, что Гарри достоин выслушать дальнейшее. — Я встретил вашу мать в парке около Тупика прядильщиков.

Глаза Гарри распахнулись во внимании, но взгляд Снейпа был направлен на огонь, вспыхивающий в камине.

— Вы видели мою маму? — спросил Гарри с долей ревности. Его нож и вилка застыли над толстой корочкой плавленого сыра, которую он разрезал за секунду до этого.

— Именно Альбус Дамблдор преимущественно руководил вами и оказывал влияние на вашу жизнь, — твердо сказал Снейп. — Я верю, что поэтому в том месте с вами был он.

Будучи немного уязвлен тем, что ему не пришлось увидеть собственных родителей, Гарри положил в рот кусочек лазаньи и посмотрел в сторону. Снейп был прав, Дамблдор почти постоянно руководил его жизнью и присматривал за Гарри больше, чем его родственники, пусть и делал это довольно своеобразно.

— А вы сами выбрали вернуться сюда? — поинтересовался Гарри, сделав глоток чая и не обращая особого внимания на то, что чуть не обжег язык.

Снейп смерил его уничтожающим взглядом.

— Неужели вы предполагаете, что я горю желанием пройти через все это снова?

Гарри зевнул и потянулся вниз, чтобы скинуть обувь. Диван был удобным, но из-за его нынешнего роста он не доставал до пола, поэтому и хотел забраться наверх с ногами. По множеству причин он чувствовал себя в безопасности, устроившись здесь, в подземельях, со Снейпом, который, возможно, понимал его лучше, чем большинство других людей.

— Вы видели директора с тех пор, как мы вернулись? — спросил Снейп. Он обращался к Гарри как ко взрослому — несмотря на внешность юноши — и это позволяло ему наконец-то почувствовать себя полноценным членом Ордена.

— Нет, — отрицательно покачал головой Гарри. — Только близнецов, Рона и Гермиону.

— А я видел, — буркнул Снейп, откусывая большой кусок от своей лазаньи. Похоже, он прокручивал в мыслях свой недавний разговор с Дамблдором.

— Он знает, что мы вернулись?

Снейп медленно помотал головой, и Гарри вновь принялся за свой ужин, так как ответ прозвучал не сразу.

— Директор понял, что я напряжен. Он высказал это вслух и сделал несколько банальных замечаний по поводу вашей ловкости на сегодняшнем матче. Однако я не думаю, что он знает, что мы из другого времени.

Снейп был явно доволен этим выводом, и Гарри в недоумении уставился на него.

— Вы что, так и не сказали ему? Я думал, вы доверяете Дамблдору. Он всегда говорил мне, что доверил бы вам свою жизнь.

Снейп шумно вдохнул и прикрыл глаза. Гарри осознал, что он только что сказал, и ему отчаянно захотелось дать себе хорошего пинка.

— Он и доверил, — вымолвил Снейп. Он наклонился к Гарри и указал на него вилкой. — Однако, Поттер, запомните: никогда не отдавайте себя в полное и безусловное подчинение кому бы то ни было. Всегда задавайте себе мысленный вопрос, совпадают ли ваши главные интересы.

— Хорошо, — спокойно ответил Гарри. Это был очень здравый совет, и Гарри был благодарен за него. Ему нелегко было перестать воспринимать Дамблдора как умудренного сединами доброго дедушку, но даже Гарри осознавал, что когда дело касалось его самого, директор поступал иногда не самым мудрым образом.

— Когда я был первокурсником, Дамблдор сказал одну фразу, которая навсегда меня впечатлила, — начал Гарри, отхлебнув чая. — Он сказал, что для высокоорганизованного разума смерть — всего лишь очередное приключение.

Снейп посмотрел на него с таким кислым выражением, что Гарри рассмеялся бы, если б не сидел достаточно близко к мужчине и не видел, как жилка у того под глазом задергалась от раздражения.

— Естественно, что он так это и воспринимал, — проворчал Снейп. — Однако, если я не ошибаюсь, вы были в одном шаге от победы в войне, когда мы очутились здесь?

Гарри кивнул, и Снейп выглядел удовлетворенным.

— Даже директор не отослал бы нас назад во времени, когда вы были так близки к тому, чтобы избавиться от Темного лорда.

Гарри задумался над этим, пока Снейп делил между ними аппетитные ломтики чесночного хлеба.

— Возможно, он сделал это, чтобы умерло меньше людей. Теперь, когда я знаю о крестражах, и где именно они…

— Крестражи? — перебил Снейп, чуть не выронив блюдо. — Это их поисками вы занимались в течение прошлого года?

Гарри устало взглянул на него.

— Их было семь.

Снейп проворчал нечто, по мнению Гарри похожее на латинское ругательство.

— Так я и подозревал, — пробормотал зельевар, вставая и направляясь к кухне.

— Я не думал, что он не рассказал вам о них, — слабо попытался оправдаться Гарри. Он знал, конечно, что Дамблдор всегда любил держать свои карты закрытыми, но даже не предполагал, что Снейпу неизвестно о крестражах.

Снейп вернулся с большой плиткой шоколада из "Сладкого королевства".

— Кольцо? — спросил Снейп. Он знал ответ, но Гарри подумал, что ему просто хочется услышать подтверждение.

— Кольцо, — кивнул Гарри. — Дневник, чаша, медальон, змея, диадема.

Снейп быстро подсчитал, и продолжил нетерпеливо постукивать пальцами по столу.

Гарри поднял палец и указал на свой лоб.

— Шрам, — раздосадованно подтвердил Снейп.

В течение некоторого времени оба молчали, и Гарри поставил пустую тарелку на журнальный столик. В животе разлилась приятная теплота, и он почувствовал усталость. Он снова натянул на себя одеяло, наблюдая, как интенсивно Снейп обрабатывает поступившую информацию.

— Вы совершенно уверены, что эти крестражи существуют, и именно они поддерживают жизнь Темного лорда? — прервал молчание Снейп.

Гарри кивнул.

— Я видел, как они себя ведут. Я знаю, что они — частицы его души.

— Возможно, мы вернулись сюда, чтобы уничтожить их, — вслух подумал Снейп. Он взмахнул своей палочкой в направлении камина, разжигая огонь посильнее.

Гарри решил, что Снейп имеет в виду некоего рода задание; подобное он видел, когда Дадли играл в одну из своих видеоигр. Ему надо было найти что-то определенное, чтобы продолжить главную сюжетную линию игры.

— Мы можем узнать, так ли это, — сказал Гарри, под одеялом поджимая ноги под себя. — Один из крестражей здесь, в Хогвартсе.

— Где? — прохладно поинтересовался Снейп, не донося кружку чая до губ. Казалось, он не был удивлен.

— В Выручай-комнате, — медленно ответил Гарри. Ему было так удобно на диване, и он даже не мог вспомнить, когда вообще последний раз спал. Они что, только вчера ворвались в Гринготтс? Он мотнул головой и вновь взглянул на Снейпа.

— Придется потрудиться, конечно, чтобы его найти, но он определенно там.

Впервые с той поры, как он очнулся, Гарри увидел, как по лицу Снейпа пробежала усмешка.

— Комната так-и-сяк, конечно же.

— Вы тоже знаете о ней? — полюбопытствовал Гарри. Он потянулся, чтобы ухватить печенье, заметив, что точно таким же тетя Петуния угощала своих гостей.

— В каждом поколении студентов Хогвартса было несколько человек, которые нашли ее, — покровительственным тоном произнес Снейп, словно не мог поверить, что Гарри настолько глуп, чтобы считать себя первооткрывателем.

— Я так и думал, — ответил Гарри, обмакнув печенье в чай и не принимая насмешку всерьёз. — Однако, по словам Дамблдора можно было понять, что комната появилась в замке не так давно.

— Дешевый мотивационный трюк, — лишь фыркнул на это Снейп.

— Надо же, — вдруг воскликнул Гарри, с любопытством уставившись на Снейпа. Часы на каминной полке пробили восемь. Гарри оглядел комнату, но не заметил никаких других устройств для измерения времени. — У вас нет волшебных часов? Ничего, что предупреждало бы о начале уроков?

Снейп нахмурился и схватив тарелку с печеньем, пододвинул ее к себе.

— Я преподавал в этой школе почти двадцать лет, — с презрением сказал он. — Это дешевая уловка, заставляющая студентов, подобных вам, думать, что они были первыми, кто обнаружил нечто интересное. И это побуждало вас стараться еще сильнее, чтобы произвести впечатление на директора.

Гарри в ответ лишь сглотнул и, указав палочкой на камин, немного усилил огонь. Дамблдор ушел из жизни уже почти год назад, но слова Снейпа отозвались в сердце юноши острой болью.

В комнате повисла неловкая тишина, и Снейп, казалось, смотрел куда угодно, только не на Гарри. В конце концов он откашлялся и собрал со стола тарелки.

— Вы поймете, жив крестраж или нет? — грубовато спросил Снейп.

— Да, — немедленно ответил Гарри. Знакомая боль в передней части лба, указывающая на присутствие Волдеморта, сейчас не давала о себе знать, но Гарри был уверен, что связь между ними осталась нетронутой.

— Если мы найдем диадему сегодня вечером, мы узнаем это точно.

— Сколько времени уйдет на поиск крестражей? — поинтересовался Снейп, откинувшись в своем кресле.

Гарри никогда не замечал, что костюм Снейпа был настолько черным, что при соответствующем освещении отсвечивал фиолетовым.

— Что вы скажете насчет года странствий с проживанием в палатке?

Снейп бросил на него взгляд, какой не раз приходилось выдерживать Гарри в течение уроков зельеварения на первом курсе.

— Ничего подобного, — выплюнул Снейп, и его бледные щеки покрылись слабым румянцем. — С моим интеллектом и вашей … памятью, крестражи — если они существуют — будут уничтожены меньше, чем за шесть месяцев.

— Вы шутите, — воскликнул Гарри, выпутавшись из одеяла. — Их не так уж легко найти!

— Сегодня двадцать второе февраля, — сказал Снейп, с помощью палочки призывая календарь и игнорируя возмущение Гарри. — Вы вернетесь к своим родственникам в конце июня.

— Я не вернусь туда, — возразил Гарри, наклонившись так, чтобы видеть календарь. Он с удивлением обнаружил, что Снейп делал там какие-то пометки. Медицинский осмотр. Уплата налогов. — Мне почти восемнадцать.

— На данный момент вам одиннадцать лет, — с жесткой улыбкой сказал Снейп.

— Я найду способ вернуться в наше время, — решительно произнес Гарри. — Я отказываюсь возвращаться к Дурслям и взрослеть во второй раз.

— У вас может не оказаться выбора, — ехидно напомнил ему Снейп. — Мы еще даже не определили, как мы вернулись сюда.

Гарри прикусил язык, признаваясь себе, что Снейп в чем-то был прав. В любом случае, спорить сейчас не имело смысла.

— Давайте просто посмотрим, на месте ли крестраж, — предложил Гарри. Лежа на диване, он все сильнее расслаблялся и осознавал, что еще пятнадцать минут — и он окончательно уснет.

* * *

"Мне нужно место, где все спрятано", — думал Гарри, закрыв глаза и прохаживаясь взад-вперед по коридору восьмого этажа. Еще не было и девяти, у старшекурсников оставалось достаточно времени до отбоя, поэтому коридоры были пусты. Снейп прислонился к стене неподалеку от Гарри, скрестив руки и постукивая пальцами по предплечьям. Постукивание замедлилось, как только на каменной стене начала проявляться внушительная резная дверь.

Гарри скользнул внутрь, будучи на этот раз абсолютно уверен, что Снейп последует за ним. Звук шагов позади него подтверждал этот факт, и Гарри начал озираться по сторонам захламленного помещения. Когда он видел комнату в последний раз, она была охвачена огнем.

— Где он? — спросил Снейп, довольно уверенно перемещаясь по комнате, и Гарри пришел к выводу, что мужчине уже приходилось что-то здесь прятать.

— На исчезательном шкафу Малфоя, — ответил Гарри, пробираясь к месту, где стоял старый уродливый бюст. Он помнил, как в порыве страха поместил бюст наверху шкафа, надев на него дурацкий парик и старую диадему. Вместо того, чтобы взять ее, Гарри приоткрыл шкаф настолько, чтобы загородить обзор его содержимого своим телом. Но там было пусто, и Гарри почувствовал вспышку разочарования, прежде чем вспомнил, что учебник Принца-Полукровки был сейчас, скорее всего, в кабинете зельевара. Сможет ли он вернуть его без ведома Снейпа, это уже другой вопрос.

— Вот она, — без всякой необходимости сказал Гарри, кивнув вверх. Снейп не сделал ни единого движения, чтобы достать диадему.

— Ну и? — нарочито безэмоционально произнес зельевар. — Вы сказали, что поймете, жив ли крестраж.

Гарри повернулся, чтобы взглянуть на Снейпа, и внезапно ему стало очень любопытно узнать, почувствует ли тот эту связь. Мужчина был носителем Черной метки, и юноша полагал, что этого могло хватить.

— Он внутри, — подтвердил Гарри, чувствуя присутствие зла в диадеме. Он подозревал, что единственной причиной, по которой он не заметил этого на шестом курсе, была его зацикленность на том, чтобы спрятать учебник.

На этот раз Снейп с помощью палочки снял диадему со статуи.

— Возможно, мы должны забрать ее в лабораторию и изучить, — предложил он.

— Думаю, это будет наилучший вариант, — подтвердил Гарри. — Они, похоже, пытаются убить любого, кто намерен разрушить их.

Снейп смерил его быстрым взглядом и поспешил к выходу из комнаты, левитируя перед собой диадему, скрытую под дезиллюминационными чарами.

* * *

В комнатах Снейпа было все еще тепло, и Гарри был приятно удивлен тем, что температура в лаборатории была примерно такой же. Он ясно помнил, как замерзал зимой в подземельях в стылом кабинете зельеварения, но, похоже, Снейп любил, чтобы в его личных покоях было довольно тепло.

— Коснитесь его, — сказал Гарри, наблюдая, как Снейп осторожно кладет диадему на пустой рабочий стол.

— Поттер, — ровно ответил Снейп, как будто обращался к недоразвитому. — Не так давно вы сказали, что эта вещь попытается убить того, кто пожелает ее разрушить. Я уверяю вас, что мое желание уничтожить ее весьма велико.

— А вам пока нечем ее разрушить. Меня интересует, увидите ли вы то же, что и я, когда коснетесь ее, — объяснил Гарри. Он сидел на табурете, покачивая в воздухе ногами.

Закатив глаза при этих словах, Снейп протянул руку и слегка коснулся диадемы пальцами. Продолжая спокойно стоять, он открыл глаза, пристально посмотрел на Гарри и недовольно закусил губу.

— Единственное, что я чувствую, это незначительное повышение недоброжелательной магии, — произнес Снейп. — Любой студент первого курса, бросивший достаточно сильное проклятие, может вызвать идентичную реакцию.

— Нет, вы…, — Гарри спрыгнул с табурета и шагнул вперед, схватив Снейпа за руку, прежде чем успел осознать, что делает. — Вы должны видеть.

Гарри коснулся одного из драгоценных камней на верхушке диадемы, и успел лишь тяжело вздохнуть, прежде чем угрожающая темнота прокатилась по его телу, а в голове появились различные изображения. Он был уверен, что Снейп испытывает то же самое, поскольку тело зельевара напряглось, а его пальцы впились в кожу Гарри. Перед его мысленным взором появился темный лес, крестьянин-магл в потрепанной рабочей одежде, идущий по тропинке и несущий в руке корзину с грибами, блестящая диадема в дупле дерева, злая холодная ухмылка, темные глаза, знакомый им обоим голос и зеленая вспышка, после которой магл упал оземь. Чувство ужаса возрастало, а серая тень становилась все темнее.

Гарри отшатнулся к табурету, роняя диадему на пол и чувствуя себя легкомысленным идиотом. Снейп, казалось, был в ненамного лучшем состоянии; он прижал ладонь ко рту и уставился на оскверненную диадему.

— Думаю, что крестражи помнят меня, — выдохнул Гарри, опустившись на пол. Он продержался сидя шесть секунд, после чего мир в его глазах погрузился во тьму.

Глава 2

Гарри очнулся от тепла зажженной свечи и от резкого запаха, ударившего ему в нос. Противный запах аммиака доносился из небольшого синего пузырька, который держал Снейп. Зельевар предупредил возможные движения Гарри, приложив свою ладонь к подбородку юноши.

— Не вставайте, — скомандовал Снейп. Он слегка подвигал голову пострадавшего из стороны в сторону и внимательно осмотрел его. Удовлетворившись результатами осмотра, мужчина позволил себе присесть на низком деревянном табурете, и Гарри понял, что сам он лежит на небольшой красной раскладушке позади дивана. Он был укрыт вязаным одеялом, обуви и очков на нем не было. Его куртка висела над диваном, а надетая на нем рубашка пахла так, будто к ней совсем недавно применили освежающее заклинание.

— Что произошло? — спросил Гарри. Он подтянулся и сел, прислонившись к спинке дивана. Голова еще немного ныла — подобную боль он чувствовал лишь однажды, когда Волдеморт вселился в него в Министерстве Магии.

Снейп наклонился вперед, уперся локтями в колени и сложил ладони у подбородка. Он был похож на доктора Ватсона, который изучал нечто любопытное.

— Крестраж настоящий, — выдал наконец Снейп.

Гарри уставился на него.

— А вы что, решили, будто я сам его выдумал? Да мы в Хогвартсе даже не проходили крестражи!

— Еще бы, — отозвался Снейп, продолжая изучать Гарри и игнорируя прозвучавший в его голосе сарказм. — Как вы уничтожали их?

— Вам навряд ли будет по душе этот рассказ, — произнес Гарри, потирая лоб. Он встревожился, что сила диадемы так сильно подействовала на него от одного лишь прикосновения, тогда как с остальными крестражами ничего подобного не случалось.

— Уверяю вас, Поттер, что я и сам планирую в полной мере насладиться этой увлекательной экскурсией.

— Вместо того, чтобы пребывать в мирном замке? — тут же полюбопытствовал Гарри. Снейп отвел взгляд в сторону, и Гарри мгновенно понял все, что ему нужно было знать. В спокойной обстановке Снейп, как и он сам, чувствовал себя не в своей тарелке.

— Мы использовали Меч Гриффиндора, так как он был пропитан ядом василиска. Или сами клыки.

Гарри натянул одеяло посильнее; в комнате было натоплено, но юноша все же предпочитал сидеть закутавшись. На каминной полке громко тикали часы, и, повернув голову, Гарри увидел, что уже половина десятого.

— О, как просто, — бесстрастно произнес Снейп, несмотря на усталость. — Использовать яд существ, которые вымерли предположительно несколько веков назад.

Он поднялся и ушел в кухню. Гарри оставалось лишь молча рассматривать выкрашенную стену напротив его раскладушки. Голова юноши все еще болела; он чувствовал, что полностью истощен. Снейп вернулся со стаканом темно-фиолетового сока для Гарри и снова сел на табурет.

— Я рад слышать, что все это было столь легко и незатруднительно, — закончил Снейп предыдущее высказывание. Гарри начал догадываться, что сарказм зельевара складывался из его причудливого чувства юмора и вошедшей в привычку самозащиты.

— Ну, еще можно уничтожить крестраж Адским пламенем, — зевнул Гарри. — Но Крэббу это даром не прошло.

Ягодный сок с тонким ароматом мяты и каких-то пряных трав оказался довольно приятным на вкус. Гарри выпил большую часть напитка, свободной рукой поглаживая край раскладушки. Она была на редкость удобной, и Гарри гадал, не предложит ли ему Снейп переночевать здесь. Юноша бы согласился. Он так хотел забыться сном, в течение которого ему не нужно переживать по поводу егерей, Пожирателей смерти и Волдеморта.

— Вы хотите покончить с ним сегодня вечером? — поинтересовался Гарри, заставляя себя открыть глаза пошире, чтобы окончательно не уснуть.

— Нет. Я хочу еще поизучать эту вещь, — внушительно ответил Снейп. Он с удовлетворением взглянул на практически пустой стакан Гарри и призвал к раскладушке дополнительное одеяло. — Да и вам осталось бодрствовать совсем недолго.

— Еще не так поздно, — протестующе забормотал Гарри, наблюдая сквозь тяжелеющие веки, как над ним расстилается одеяло. — Стоп, что вы добавили в сок?

— Сонное зелье, — довольным тоном отозвался от двери Снейп. — Некоторое время назад вам довелось умереть. Полагаю, отдых будет для вас совсем не лишним.

* * *

В кухне Снейп ждал, пока закипит чайник, и по временам заглядывал в гостиную. Свернувшись на раскладушке в клубочек, Поттер выглядел совсем крошечным. Естественно, он полностью отключился благодаря снотворному, и хотя Снейп был уверен, что Поттер заснет и без дополнительных средств, все же мальчик казался столь истощенным, что мужчина полагал, что без зелья его сон будет беспокойным. Ну, а на данный момент Поттер уже вовсю пускал слюни на свою подушку.

Заварив чай, Снейп взял со стойки кусок пергамента и записал на нем названия семи крестражей, о которых сказал ему Поттер. Было ясно, что их перемещение в 1991 год обошлось без последствий в виде двух версий самих себя — на это указывало все, что ему удалось изучить с момента их возвращения.

Он беспокоился из-за крестражей. Каждый его нерв был напряжен из-за того, что мужчина понятия не имел, как именно они попали в прошлое. Он понимал, что Поттер не виновен в их затруднительном положении, но не признал бы этого даже перед самим собой. Еще больше его волновало, что крестражи не только не уничтожены, но, судя по всему, еще и узнали Поттера. Диадема, которую они добыли лишь часом ранее, в настоящее время была заперта в свинцовом ящике и скрыта под надежными чарами и кровной защитой его личной лаборатории. Снейп был мало доволен, что столь опасный предмет пришлось хранить в собственных покоях.

Поттер опять заворочался на кровати, и Снейп решил призвать еще одно одеяло. В комнате пока держалось тепло, но после двух часов ночи в подземельях обычно становилось довольно зябко. Быстрым шагом Снейп подошел к раскладушке и приподнял одеяло. Поттер задрожал, но уже в следующий миг по мановению волшебной палочки его поношенные вещи сменились теплой фланелевой пижамой. Снейп внимательно осмотрел порезы и ушибы на шее и руках Поттера, равно как и небольшие ожоги на его ладонях и запястьях. Вновь укрыв его двумя одеялами, Снейп напомнил себе, что утром Поттеру нужно дать крем от ожогов. Третье одеяло он бросил на пол рядом с раскладушкой, и направился к двери собственной спальни.

Дрова прогорели, и в камине слабо тлели угольки. Снейп взял со стола одну из своих записных книжек, намереваясь записать все, что услышал от Поттера нынешним вечером. Юношу полностью закрывал диван, так что из спальни Снейпа его и видно не было, но тем не менее, зельевар и вправду не был против, что Гарри остался на ночь в его покоях. Снейп полагал, что причиной тому — война, через которую им пришлось пройти, а также факт, что мальчик знал о нем намного больше, чем кто-либо еще, даже сам директор. У Снейпа не было сил продолжать их противостояние, и в конце концов он пришел к заключению, что если им обоим необходимо выполнить некое предназначение, то лучше обойтись при этом без взаимной вражды.

Кроме того, если они найдут способ разрушить крестражи до того, как Темный лорд обретет тело, то, быть может, на этот раз Гарри Поттеру вовсе не придется приносить себя в жертву. Снейп позволил себе слегка улыбнуться, прислонившись к двери спальни и рассмотрев свою комнату. Его любимая, такая удобная спальня, которую вот уже десять лет не видел никто, кроме него самого, да еще домашнего эльфа. Возможно, на этот раз они смогут победить Волдеморта, и тот, кто остался последним видимым напоминанием о Лили Эванс, останется жив.

* * *

Гарри разбудил грохот, доносившийся из кухни. Проснувшись, он некоторое время не мог сообразить, что за мягкая кожаная стена возвышается перед ним, и почему он укрыт сразу тремя одеялами. Оказалось также, что на нем надета фланелевая пижама — предмет гардероба, о котором он и не вспоминал уже более трех лет.

— Поттер, просыпайтесь, — позвал Снейп, громко ставя что-то на стол.

Гарри вздрогнул от шума, но зевнул и принял сидячее положение. Его очки лежали на табурете, на котором накануне сидел Снейп, а рядом с ним стояла маленькая баночка противоожогового крема.

— Который час? — потянувшись, хрипло спросил Гарри. Он подсознательно ожидал, что его золотой снитч выскользнет из кармана рубашки, чтобы поприветствовать его, но затем вспомнил, что мячик появился у него лишь в семнадцать лет.

— Шесть, — откликнулся Снейп, входя в комнату. Он был полностью одет, разве что без мантии. Профессор поставил на стол чай и блюдце с кексами. — В ближайшее время вам предстоит вернуться в башню.

— Да, точно, — сказал Гарри, спрыгивая с раскладушки. — Думаю, там меня заждались.

Так и не сбросив с себя одеяло, он потащил его за собой, в результате чего запнулся о лежавшую на полу книгу и чуть не упал. Снейп еле заметно дернулся, как будто собирался подхватить Гарри, если бы тому все же не удалось сохранить равновесие.

— Почему вы так смотрите на меня? — спросил Гарри, плюхнувшись на диван.

Прежде чем ответить, Снейп встряхнул головой, отбросив волосы назад и заправив их за уши.

— Не ожидал, что в столь ранний час вы будете так покладисты, — отозвался Снейп, поразив Гарри своей честностью. В ответе почти не чувствовалось сарказма — это было просто заключение. — Ваш отец предпочитал устраивать свои вылазки ночью, да и ваша мать до десяти утра обычно была не в духе.

— Правда? — чуть улыбнувшись, спросил Гарри. Он вспомнил, что в волшебном мире Снейп был первым другом его мамы, и решил расспросить о ней профессора позже — в том случае, если им предстоит задержаться в прошлом.

— Ешьте, пока не остыло, — кивнул Снейп на тарелку с кексами, и по его тону было ясно, что он не желает говорить о Лили Поттер. На скамейке лежал толстый блокнот, и было похоже, что мужчина всю ночь делал там записи.

— Вы сами хоть смогли поспать? — спросил Гарри, потянувшись за кружкой. Он замер на секунду, заметив, что Снейп заварил для него чай точно так же, как сделал это прошлым вечером он сам.

Снейп наклонил голову, поднося к губам свою кружку чая.

— Немного, — ответил Снейп. Он взял блокнот и призвал ручку. — Как долго приходится ждать, пока они не умрут?

— Крестражи? Приблизительно пять минут, — ответил Гарри, отрывая верхушку черничного кекса.

Снейп кивнул и записал полученную информацию.

— Когда директор впервые упомянул о крестражах в разговоре с вами?

Гарри задумчиво жевал свой кекс.

— Только в конце второго года. Он сказал, что понял это после того, как я принес ему дневник.

— Под влияние которого попала Джиневра Уизли? — уточнил Снейп, не поднимая взгляда от своих записей.

— Да, — кивнул Гарри. Крошки кекса попали ему за шиворот и он поспешил избавиться от них. — Думаю, он в поместье Малфоев.

Это привлекло внимание Снейпа.

— Неужели?

— Думаю, да. Летом Люциус Малфой подсунул дневник в котел Джинни в книжном магазине в Косом переулке.

— Мне придется выдумать предлог для визита в поместье, — сказал Снейп, записав еще что-то.

— Я бы не стал вновь туда возвращаться, — вздрогнул Гарри. — Знаете, когда я был первокурсником, ходили слухи, что вы — крестный отец Драко Малфоя или что-то в этом роде. Все дружат с Малфоями.

Снейп брезгливо посмотрел на него, и Гарри, засмеявшись, подавился кексом. Сильно кашляя и задыхаясь, он даже не услышал, как Снейп произнес заклинание, прочищающее дыхательные пути, лишь почувствовал, что по его горлу прокатилась струя холодного воздуха.

— Семья Малфоев занимает высокую позицию по меркам Пожирателей смерти и Темного лорда. Как шпион, я просто обязан быть в хороших отношениях с подобным семейством.

— Если вы готовы, — пробормотал Гарри, потирая запястья под рукавами пижамы. В камине горел небольшой огонек, но утренняя прохлада еще не выветрилась из комнаты.

— Прошу прощения? — переспросил Снейп, глядя на него с небольшим замешательством.

— Если вы готовы, — повторил Гарри погромче. — Об этом просил вас Дамблдор в ту ночь, когда Волдеморт возродился.

Снейп посмотрел на Гарри с довольно странным выражением, а затем вновь уткнулся в свой блокнот.

— В течение дня нам придется выказывать друг другу взаимную неприязнь, — как бы мимоходом сообщил Снейп.

— Не помню, чтобы на первом курсе нам часто приходилось пересекаться, — задумался Гарри, — разве что на уроках, да иногда — в Большом зале. За исключением того времени, когда мы подозревали вас в попытке украсть Философский камень.

— Да, камень, — устало повторил Снейп и бросил блокнот на скамейку.

— Он в безопасности. Квиррелл не сможет добраться до него до июня, — сказал Гарри. Он ясно помнил, что заикающийся профессор получил недостающие сведения именно во время экзаменов.

— Так вы знаете, кто дал Квирреллу информацию, — обвиняющим тоном произнес Снейп, хотя не похоже было, что он удивлен.

Гарри отвел взгляд, взмахом палочки уничтожая рассыпавшиеся крошки.

— Я буду изображать ненависть к вам в классах и коридорах, чтобы ненароком не раскрыть вас, как шпиона, — перевел тему Гарри, не собираясь выдавать Хагрида. — Но, быть может, на этот раз вы не должны так сурово вести себя с Невиллом? Не понимаю, почему вы так сильно его ненавидите.

Снейп выглядел сердитым и словно разочарованным. Он нахмурился, а его щеки покрылись нездоровым румянцем.

— Даже вы должны быть в состоянии понять это, Поттер, — холодно отрезал Снейп.

— Ну, потому что он неуклюж? — растерянно спросил Гарри.

— Я уверен, что директор поведал вам, что под пророчество подходили двое мальчишек, — сказал Снейп с раздражением. Он встал и вышел из комнаты, направившись в собственную спальню.

Между кухней и спальней Снейпа находилась еще одна дверь, и Гарри надеялся, что это уборная — он выпил слишком много чая, чтобы без проблем добраться до гриффиндорской башни. Все то время, что юноша провел в туалете, он раздумывал над словами зельевара. Ответ пришел к нему, когда он, намыливая руки, поглядел в зеркало. Если бы Мальчиком-Который-Выжил стал Невилл, мама Гарри, возможно, была бы жива.

Все еще чувствуя себя усталым, Гарри молча переоделся в повседневную одежду. Он аккуратно свернул пижаму и оставил ее на раскладушке вместе со свернутыми одеялами. Развернувшись к двери, он с удивлением заметил, что Снейп стоит в дверном проеме спальни. В руках он держал журнал и, после секундного раздумья, вручил его Гарри.

— Поскольку у нас нет абсолютно никаких причин взаимодействовать друг с другом ежедневно, необходимы альтернативные формы общения.

Журнал оказался тетрадью с черно-зеленой блестящей обложкой. Страницы внутри были пустыми, но Гарри чувствовал, что от предмета исходят волны защитной магии.

— Спасибо, сэр, — произнес Гарри, крепко схватив книгу, и выскочил в прихожую.

* * *

Держа блокнот Снейпа под мышкой, Гарри быстро выбрался из подземелий и уже поднимался наверх в гриффиндорскую башню коротким и не слишком известным путем. Он привычно перескочил через одну из исчезающих ступенек, но вдруг остановился у рыцарских доспехов. Раздраженный неудавшейся шалостью, Пивз завопил изнутри доспехов — его излюбленного места засады — и полетел прочь, не преминув при этом послать в сторону Гарри некое проклятие.

— Неплохо, Гарри, — послышался удивленный возглас откуда-то из тени.

Вздрогнув от неожиданности, Гарри чуть не выронил книгу. Подняв взгляд, он увидел у гобелена Альбуса Дамблдора. Директор выглядел гораздо моложе, чем при их последней встрече. Его роскошная пурпурная мантия на фоне гобелена выглядела чересчур ярко, но Дамблдора, казалось, это вовсе не волновало.

— Директор, — выдохнул Гарри, крепко сжав журнал пальцами. Он непроизвольно взглянул на правую руку Дамблдора и отметил, что она была вполне здоровой. Мерцающие голубые глаза по-доброму смотрели на него.

— Ты ведь не искал вновь зеркало, Гарри? — спросил Дамблдор, сопровождая мальчика к главной лестнице. Его голос звучал так искренне и заботливо, что у Гарри упало сердце. Лишь сейчас юноша в полной мере осознал, как сильно он скучал по Дамблдору.

— Зер… нет, сэр, не искал, — покачал головой Гарри.

— Ах, мой мальчик, я спросил об этом, так как сейчас слишком раннее утро для простой прогулки по подземельям. Тем более, на тебе довольно испачканная одежда.

— О да, у меня была отработка со Снейпом, — сказал Гарри, глядя на свою разорванную одежду. Наверное, лучше было бы от нее избавиться, но это практически все, что у него осталось от прошлой жизни; или от будущей — зависит, как на это смотреть.

— Профессором Снейпом, Гарри, — ненавязчиво поправил его Дамблдор. — Полагаю, мне не стоит любопытствовать о причине.

В голосе директора явно звучало веселье, и Гарри вспомнил, что накануне Снейп говорил с Дамблдором. Не желая сказать что-либо вразрез со словами Снейпа, Гарри просто усмехнулся.

— Думаю, вы правы, сэр.

Директор понимающе улыбнулся и кивнул головой.

— Ну, в таком случае беги спать. Хотя сначала неплохо бы принять душ, — посоветовал Дамблдор, остановившись у лестницы.

— Да, сэр, — ответил Гарри, помчавшись вверх.

— Кстати, Гарри, — громко позвал Дамблдор, встревожив несколько портретов. Гриффиндорец притормозил на ступенях — к счастью, неподвижных. — Помни, что тебе не нужно зеркало, чтобы видеть свою семью. Тебе стоит лишь взглянуть вокруг себя.

Гарри сморщил лоб, задумавшись, насколько верным это утверждение стало для него после войны.

— Да, сэр, — медленно ответил юноша, и в раздумьях продолжил свой путь в башню.

* * *

В гостиной все еще царила тишина. В комнате горели три свечи, и Гарри на мгновение замер, заметив в дальнем углу одного из студентов. Он выглядел немного старше Рона и Гермионы, и Гарри решил, что это второкурсник. В руках у него была книга, а неподалеку стояла кружка чая: было ясно, что он вышел в гостиную не сию минуту. Студент возмущенно посмотрел на Гарри, будто тот испортил ему прекрасное утро в мирной и пустой гостиной.

Молча кивнув мальчику, Гарри торопливо пересек комнату и направился вверх по лестнице. Никто из его товарищей по спальне еще не проснулся, хотя Симус довольно громко бурчал во сне, так что Гарри сперва решил, что тот уже не спит. Открыв журнал, Гарри вынул из ночного столика перо и уставился на первую чистую страницу. Снейп уже проверил, что связь работает безупречно, но Гарри все же хотел убедиться лично. Однако, ему не хотелось писать что-то глупое, вроде слова «проверка». Наконец, придя к какому-то решению, Гарри коснулся пером бумаги.

«Вы знаете что-нибудь о Тайной комнате?»

Чернила оставались на странице в течение нескольких секунд. Этого было вполне достаточно для того, чтобы прочесть написанное. Затем запись исчезла, а книга, лежащая на коленях Гарри, потеплела.

«Легенду или события вашего второго курса, касающиеся мисс Уизли?»

Гарри улыбнулся и подумал, что бы ответить. Невольно сравнивая этот журнал с дневником Тома Риддла, он вспомнил сказанные ему несколько лет назад слова о том, что подобная магия не обязательно должна быть темной. Некоторыми заклинаниями можно пользоваться для очень полезных целей, как, например, двухсторонняя связь. Просто личные впечатления Гарри о магии такого рода были испорчены из-за Волдеморта, употреблявшего ее во зло.

«И то, и другое связано между собой», — ответил Гарри. - «Нам понадобится кое-что из Комнаты, чтобы разрушить крестражи».

Он бросил теплый журнал на кровать, дав Снейпу время составить ответ, пока он переоденется в пижаму. Было воскресенье, и, насколько он помнил, ни один из его соседей не должен был подняться в течение еще двух часов, как раз к завтраку в половине десятого.

«В следующие выходные», — написал профессор. — «Ближайшую неделю следуйте своему школьному графику».

Гарри тихонько хмыкнул и закрыл книгу, не удосужившись нацарапать ответ. Он не был согласен со Снейпом в том, что для исполнения их плана необходимо ждать следующих выходных. Ему хотелось поскорее закончить все, что им предстояло выполнить в этом времени, и вернуться домой. Однако, Снейп настаивал на том, что подобные дела лучше отложить до выходных или отработок, чтобы не вызывать подозрений по поводу их совместного времяпрепровождения.

— Хорошо, папочка, — с издевкой пробормотал Гарри, затолкав журнал под подушку. На данный момент он был холодным — должно быть, Снейп тоже отложил его в сторону. Гарри устроился на кровати, бросив очки на тумбочку. Рон что-то недовольно пробурчал, но глаз не открыл.

— Хорошая моя кровать, — протянул Гарри, похлопав по матрасу. Он и сосчитать не мог, сколько раз с тоской вспоминал о своем собственном спальном уголке — как во время их прошлогодних странствий, так и в продолжение летних каникул в доме Дурслей.

Гарри уже наполовину заснул, как вдруг его сознание подкинуло вопрос: с чего бы это, пусть даже в шутку, ему пришло в голову назвать Снейпа своим отцом?

* * *

Неделя протекала ужасно медленно. Гарри не раз попал впросак, упомянув о том, чего еще не произошло, и вел себя довольно дергано, приводя в недоумение своих друзей. Он постоянно был начеку — касалось ли это проделок Пивза или же громкого визга студентов, опаздывающих на уроки.

А еще Гарри было весьма не по себе от Малфоя. Глядя на мальчишку-хвастуна, он видел повзрослевшего юношу, который будет способен на любое темное деяние ради успеха своей семьи. Однако сейчас он был лишь мелким болваном, и Гарри еле сдерживался, чтобы не послать в идиота пару-тройку заклятий.

Очередной проблемой были уроки. В понедельник Гарри привычно оделся и повязал галстук, как делал это в течение прошлых лет. Он до последнего не заметил, что Рон никак не может справиться с упомянутым предметом гардероба, а Невилл и Симус вообще не развязывают свои галстуки, а просто ослабляют узел, чтобы голову можно было продеть в отверстие.

Убедив Рона, что он успел напрактиковаться в повязывании во время неимоверно скучной отработки, Гарри напомнил себе, что многие навыки необходимо скрывать. Было нелегко вспомнить, как мало он знал, будучи одиннадцатилетним, но Гарри быстро понял, что Рона или Гермиону очень просто отвлечь — достаточно было упомянуть Николаса Фламеля, и их уже мало волновала тема предыдущего разговора.

— Мы все еще не знаем, кто он, Рон, — лгал Гарри, — но так или иначе он связан с Камнем. А вчера вечером я стал сомневаться насчет Квиррелла: возможно, он вовсе не так невинен, как кажется.

— О чем ты, Гарри? Профессор Квиррелл даже о привидениях не может говорить без страха, — прошептала Гермиона. Флитвик только что вошел в класс и зачаровывал щетку, чтобы протереть классную доску.

— Помнишь, как ты подожгла мантию Снейпа на квиддичном матче? — шепотом произнес Гарри, открывая свой блокнот. Журнал, посредством которого он сообщался со Снейпом, находился под стопкой учебников, и он носил его с собой на каждый урок. В течение дня оба были заняты, но Гарри записывал туда идеи и воспоминания об охоте за крестражами, и Снейп по возможности платил той же монетой.

— Конечно, — улыбнулся Рон. — Это было блестяще.

Гермиона покраснела и кивнула в ответ. Флитвик начал объяснять материал, и Гарри знал, что очень скоро Гермиона прикажет им закрыть рот. Сегодня они проходили Веселящие чары, и Флитвик начал с заклинания щекотки.

— Снейп был не единственным, кто произносил тогда заклинание — я видел, что Квиррелл тоже что-то бормотал.

— Вот это да, мы ведь даже не смотрели на Квиррелла, — прошептал Рон, задумчиво нахмурив брови.

— Класс, заклинание звучит так: Риктумсемпра, — произнес Флитвик и показал, как при этом необходимо взмахнуть палочкой. Гарри открыл свой журнал и притворился, что конспектирует лекцию. Рядом с ним Гермиона неистово записывала каждое слово преподавателя.

«Пойдем завтра в Тайную комнату?» — написал в журнале Гарри и тут же закрыл его, поскольку Флитвик начал обходить класс в поисках добровольцев. Журнал потеплел как раз в тот миг, как Флитвик проходил мимо него, но Гарри оставил его закрытым и принялся пристально смотреть на доску, будто пытался запомнить каждое слово, написанное на ней.

— Мистер Финнеган! Выйдите вперед и попробуйте выполнить заклинание, — выбрал студента Флитвик. Гарри выдохнул с облегчением и поспешно заглянул в тетрадь, пока Симус валялся на полу, корчась от смеха.

«Да. Не переживайте, сегодня на уроке вы получите отработку».

«Блестяще», — ответил Гарри; было очень кстати, что письменная речь не передавала глубины его сарказма.

* * *

Отработка была назначена на два часа дня, и Гарри отправился на нее прямо из библиотеки, где они с Роном и Гермионой пытались выяснить хоть что-то о Николасе Фламеле.

— Существуют ли какие-нибудь заклинания, чтобы прогонять призраков? — негромко спросил Гарри, приоткрыв дверь уборной на втором этаже. Снейп был не в восторге от перспективы посещения девчачьего туалета, но тем не менее шел вслед за юношей.

— Эксадиго, — ответил Снейп, окинув взглядом заброшенную уборную. Судя по всему, домашние эльфы периодически проводили уборку помещения, но благодаря Миртл их усилия очень быстро сходили на нет. Готовый к встрече с Плаксой, Гарри громко кашлянул.

— Мальчишка! Что ты …

— Эксадиго! — бросил Гарри. Негодующе глядя на него, Миртл выплыла из кабинки туалета, и ее тут же унесло в неизвестном направлении.

— Она слишком любит совать свой нос в чужие дела, — объяснил Гарри, осматривая раковины в поисках выгравированной змейки.

— Большинство призраков таковы, — отметил Снейп, скрестив руки на груди. — Думаю, им просто больше нечем заняться.

Гарри остановился, потирая пальцем изображение змеи.

— Видимо, так и есть.

Он наклонился вперед и прошептал приказ на парселтанге, надеясь, что этот навык все еще остался при нем. Его надежды оправдались — противно скрежеща, раковина отъехала в сторону, и Гарри заметил, что показное равнодушие исчезло с лица Снейпа, как только тот увидел разверзающийся пол.

— Поттер …

— Могло быть и хуже, — промолвил Гарри, игнорируя отвратительный запах, поднимающийся из отверстия. — В прошлый раз я спускался туда в двенадцать лет в сопровождении Рона и Локхарта.

— Иными словами — трое малолеток, — съязвил Снейп, подойдя ближе к отверстию и заглядывая внутрь.

Гарри улыбнулся и внезапно поднял взгляд на зельевара.

— Как вы … ну, после этой штуки со змеей?

— Штуки со змеей? — приподнял бровь Снейп. — Попытайтесь быть более красноречивым, Поттер. Я знаю, что это нелегко, но все же попробуйте.

— Отвалите, — проворчал Гарри.

— Прошу прощения? — ледяным тоном переспросил Снейп. Его бледные пальцы крепко сжали руку юноши.

— Я обращаюсь к вам не как студент, — нетерпеливо объяснил Гарри. Свободной рукой он проверил, что три небольших пузырька, заблаговременно им припасенные, надежно скрыты в его кармане. — Я говорю как член Ордена, который прошел войну, равно как и вы, Снейп.

Снейп, все еще гневаясь, изучающе взглянул на юношу, обдумывая его слова. Гарри не лгал. Он видел воспоминания Снейпа; тот в свою очередь во время уроков окклюменции и сам имел возможность наблюдать картины из прошлой жизни Поттера; а после того, через что им пришлось пройти за время войны, Гарри не покидало ощущение, что Снейп уже никогда не будет для него всего лишь преподавателем.

— Профессор Снейп, — наконец промолвил мужчина. — Я все же заслуживаю уважения к своему званию.

Гарри усмехнулся, слегка коснувшись края проема.

— Что ж, увидимся внизу, профессор.

Он прыгнул в дыру и стиснул зубы, ударившись о неровный желоб. Было холодно и сыро, а того веселья, что обуяло его в двенадцать лет, не было и в помине. Ведь на этот раз Гарри прекрасно знал, что именно его ожидало.

Приземлившись, он к своему удивлению обнаружил, что крысиных скелетов было совсем мало, да и те при малейшем прикосновении рассыпались в прах. Посветив Люмосом, Гарри заметил, что в отличие от прошлого раза трубы покрыты густым слоем паутины.

Снейп, очутившись сбоку от Гарри, наколдовал собственный Люмос и принялся отряхивать пыль с брюк. Юноша не слышал, как профессор спускался по трубе, но судя по тому, что его одежда ничуть не намокла, можно было предположить, что Снейп левитировал себя или предпринял нечто подобное, чтобы не прикасаться к влажному металлу.

— Tersus, — закатив глаза, Снейп заклинанием высушил штаны Гарри.

Они двинулись вперед, лавируя между причудливыми сталагмитами и сталактитами, сформировавшимися из минеральной воды, которая протекала сквозь подземную пещеру.

— Вы знаете, как делаются крестражи? — спросил Гарри, остановившись на минутку, чтобы удостовериться, что они на правильном пути. Сброшенной змеиной кожи не было видно, и Гарри потребовалось время, чтобы сообразить, что той неоткуда было появиться: ведь без дневника василиск не имел возможности выбираться и рыскать по школе.

— Да, — кратко ответил Снейп. — И об этом нечего знать маленькому …

— Мне восемнадцать, — перебил Гарри, оглядываясь через плечо. — И я — один из крестражей. Думаю, мне вполне пора знать.

Снейп не ответил, пытаясь для начала найти брешь в логике Гарри.

— Мисс Грейнджер не смогла найти ответ?

Гарри пинком разбросал небольшую кучку щебня, лежавшую на тропинке, чтобы на обратном пути ни один из них не запнулся о неожиданное препятствие. Он надеялся, что им не придется спасаться бегством, но предосторожность еще никому не помешала.

— Не совсем. Естественно, в библиотеке подобного материала не найти, а книги, полученные ею от Дамблдора, упоминали лишь о “наитемнейшем и отвратительнейшем заклятии”.

Гарри увидел в отдалении дверь со змеями и устремился непосредственно к ней.

— Действительно, это отвратительнейшее заклятие, — повторил Снейп. — Вам известно, что во время обряда создателю крестража необходимо иметь палочку, расколотую душу, вместилище и труп?

— Да, — подтвердил Гарри, остановившись перед дверью. Он посмотрел на Снейпа, лицо которого не выражало ни единой эмоции, но темные блестящие глаза внимательно всматривались в сложную запирающую систему двери.

— Для начала необходимо извлечь осколок души из своего тела, так как это невозможно производить одновременно с созданием крестража. Расколотая душа легко проникает в труп, поскольку он кажется ей самым подходящим местом, откуда в скором времени она сможет отойти к загробной жизни.

Лоб Гарри покрылся холодным потом, а губы скривились в отвращении. Так значит жертва была нужна в качестве временного пристанища для души?

— Затем над вместилищем произносится заклинание, чтобы подготовить его к принятию души, — продолжал Снейп тем же будничным тоном, что и на лекциях по стандартному курсу зельеварения. — И наконец, заклинание, чтобы направить душу в данное вместилище.

— И она вот так просто входит туда? — тихо спросил Гарри, думая лишь о том, как на самом деле появился проклятый крестраж в его шраме. Снейп со странным выражением лица посмотрел ему прямо в глаза.

— Неохотно. Вечное проклятие, Поттер. Эта душа становится неспособной к загробной жизни. Она проклята провести оставшуюся вечность в той безделице, которую создатель крестража выбрал в качестве вместилища.

— Она сопротивляется? — спросил Гарри и громко сглотнул, мысленно представив крестражи, которые сделал Волдеморт.

— И довольно яростно, — ответил Снейп. Он больше ничего не говорил, и Гарри оставалось лишь догадываться, присутствовал ли мужчина при подобном обряде, или лишь читал о нем. Повернувшись лицом к двери, он прошипел приказ и решил про себя, что не хочет знать ответа на свой невысказанный вопрос.

— Помните, не смотрите в глаза этой твари, — сказал Гарри, больше себе, чем Снейпу. Дверь открылась, и Гарри вошел в Тайную комнату.

Она выглядела почти так же, как и на втором курсе: пол был покрыт лужами воды, а низкие и почти бесполезные факелы освещали стены, мимо которых им пришлось пройти. Огромное изваяние Салазара Слизерина в конце коридора выглядело так же устрашающе, как и несколько лет назад, но Гарри успокоил себя тем, что на это раз с ним был Снейп.

— Итак, я вызову его, и мы его оглушим, — напоследок уточнил Гарри. — Ступефаем?

— Насколько мне известно, для этого Ступефай и предназначен, — язвительно отозвался Снейп. Он осмотрел все помещение — от резных фигурок на стене до каменного лица Основателя, застывшего в ужасающей гримасе. — Комната впечатляет.

— Да, и акустика замечательная, — рассеянно поддакнул Гарри. Он припас кое-что на случай необходимости, ибо догадывался, что на этот раз ни Фоукс, ни Распределяющая шляпа не придут к нему на помощь. Оба вскарабкались на голову статуи и спрятались у нее за затылком, заняв оговоренные заранее позиции.

— Готовы?

— Поттер, — угрожающе произнес Снейп, утомленный ожиданием.

— Снейп, он действительно огромен. Просто, будьте готовы.

— Тщедушному второкурснику что угодно кажется огромным, — съязвил Снейп, держа палочку наготове. — Вызывайте его.

Гарри подумал, что Снейп слишком уж уверен для человека, которого чуть не убила змея, но не проронил ни слова, так как в тот же миг послышалось низкое шипение.

Монстр полз по трубе, ведущей ко рту статуи, и от соприкосновения его чешуи с металлом раздавался чудовищный скрежет.

- Я приказываю тебе, — прошипел Гарри, пытаясь одновременно и держать глаза закрытыми, и не пропустить появления рептилии. Прищурившись, он продолжал наблюдать, и его дыхание сбилось, когда перед его взором предстали чешуйчатые гребни василиска. Морда змея была направлена к выходу из комнаты, и на его затылке были видны ужасные рога, острые, как бритва. Гарри чувствовал, как рядом с ним напрягся Снейп, но юноша сосредоточил почти все свое внимание на василиске. Змей оказался гораздо крупнее, чем он помнил.

Гарри протянул руку и начал отсчет пальцами. Они договорились об этом заранее, так как василиск обладал исключительным слухом. Снейп поднял палочку еще до того, как Гарри позвал василиска, и теперь держал ее точно в направлении цели.

На счет “один” Гарри набрал в легкие побольше воздуха и изо всех сил выкрикнул:

— Ступефай!

Эхо его голоса отразилось одновременно ото всех стен — акустика действительно была великолепной. Василиск немедленно остановился, и Гарри похолодел, так как понял что его голос был единственным — Снейп не произнес заклинания.

Надеясь, что его заклятие хотя бы на несколько мгновений задержит монстра, Гарри бросил быстрый взгляд на Снейпа. Тот неподвижно стоял рядом, подняв руку, а взгляд его был прикован к чудовищной змее. Чуть приоткрыв рот, мужчина еле слышно дышал, а его кожа стала совсем белой.

— Снейп! — Гарри с негодованием пнул его по ноге. — Мне нужна ваша помощь!

— Петрификус тоталус! — начало заклятия прозвучало довольно тихо, но ближе к концу голос Снейпа стал уверенным и звучным. Ярко-красный луч вырвался из его палочки и ударил в шею василиска, после чего Гарри смог с облегчением выдохнуть.

— Я предупреждал, что он огромен, — с некоторым раздражением произнес Гарри. Он пододвинулся к краю Салазаровой головы, на которой они стояли, и посмотрел вниз. Оказалось, василиск даже не успел полностью выползти из своего укрытия.

— Прошу прощения, мистер Поттер. В течение последних четырехсот лет василиски считались вымершими, поэтому мое представление о них оказалось несколько искаженным, — по ответу Снейпа можно было понять, что тот полностью пришел в себя. Зельевар также посмотрел в сторону чудовища и, казалось, был весьма впечатлен его размером.

— Да, а еще ходят слухи, что в Шотландии водятся акромантулы. Если пожелаете, могу показать, где именно, — в свою очередь съязвил Гарри.

— Поттер, мне ничто не мешает снять баллы за неуважение, — прохладно напомнил ему Снейп. Он протянул руку и, скривившись от отвращения, коснулся чешуйчатого затылка рептилии.

— Прекрасно, так давайте просто наберем яду и покинем это место. Не хотелось бы присутствовать при пробуждении этой твари, — сказал Гарри, и подошел ближе, чтобы удостовериться, что пасть василиска открыта. Поспорить со Снейпом они успеют и позже, когда им не придется делить помещение с пятнадцатиметровой змеей.

— Не смотрите в глаза, — пробурчал Снейп, напомнив Гарри об опасности. Протянув палочку, он водил ею над василиском, словно накладывал диагностирующее заклинание.

— Как мы добудем яд?- поинтересовался Гарри, стараясь не заглядывать выше челюстей.

— Вот так, — ответил Снейп, вынув из кармана мантии вместительную стеклянную емкость наподобие тех, что магглы используют для анализов крови. Разрываясь между отвращением и любопытством, Гарри наблюдал, как зельевар прижал колбу к круглому кожаному мешочку под челюстью василиска. Емкость быстро заполнилась темной вязкой жидкостью, и Гарри показалось, что, несмотря на двойное оглушающее заклятие, василиск пытался рычать от недовольства.

Резким движением Снейп отдернул пузырек и повернулся, чтобы закупорить его. Гарри с ужасом заметил, что из отверстия продолжал литься яд, попадая прямо на руку профессору.

— Прочь! — успел выпалить Гарри, отталкивая Снейпа в сторону. Его мантия начала разлагаться от сильнодействующего вещества, но мужчина не проронил ни звука, несмотря на то, что яд уже успел достигнуть кожи. Сморщившись от боли, он все же не делал никаких резких движений, чтобы не расплескать яд. Зельевар поставил колбу на каменное изваяние, на котором они стояли, а Гарри в это время режущим заклятием отделил от мантии Снейпа поврежденный рукав. В кармане у юноши были припасены экстракт бадьяна, настойка мандрагоры и крошечный пузырек слез феникса. Он стащил их из личных запасов Снейпа и очень надеялся, что ничего из этого им не потребуется.

Рука Снейпа была покрыта ожогами, и Гарри был бы убежден, что яд попал непосредственно на кожу, если б не был свидетелем обратного. Темные волосы на руке Снейпа слиплись вокруг ожогов, а сквозь открытые раны можно было видеть мышечную ткань. Гарри баюкал руку Снейпа в своих руках, стараясь, чтобы ни одна слеза не пропала впустую. Драгоценная влага коснулась ожогов, и краем глаза Гарри заметил, что Снейп вздрогнул. Гарри не помнил, чтобы слезы феникса причиняли жжение, но ведь в его случае яд был введен в тело, а не прожег плоть снаружи.

Как только раны затянулись, Гарри отпустил руку Снейпа и, расслабившись, откинулся к каменному изваянию. Слева от него Василиск слегка выдохнул — действие заклятий подходило к концу.

— Нам надо уходить, — поднимаясь, промолвил Гарри. Он сунул пузырьки в карман и нервно поглядел на гигантскую змею. Он не мог понять, чего ему сейчас хочется больше — вернуться в свое время или покинуть Тайную комнату.

Снейп впился в него взглядом, после чего взял колбу с ядом и поднялся на ноги. Он прижал руку к груди, а свободной рукой придержал край порванной одежды.

— Вы должны мне новую мантию.

Глава 3

Без Фоукса выбираться из Комнаты пришлось своим ходом. Снейп и Гарри поднимались наверх довольно медленно, наложив себе на обувь клеящие чары. По дороге ни один из них не проронил ни слова, а болтушка Миртл еще не успела вернуться в свой излюбленный туалет, чему Гарри был только рад.

На пути к покоям Снейпа им встретились несколько слизеринцев, играющих в прятки в подземельях. Профессор, казалось, не имел ничего против и не сделал им никакого замечания. Гарри решил было, что так нечестно, но тут же вспомнил, что ребята с других факультетов никогда не играли со змейками. Снейп всегда относился более доброжелательно к студентам собственного Дома, и сейчас Гарри чуть лучше понимал причины этого.

— Сэр? — непонимающе протянул Гарри. Они зачем-то остановились у шкафа с редкими ингредиентами, к которым студенты обычно не допускались.

Снейп скрестил руки на груди, но из-за оторванного правого рукава жест получился не столь эффектным, как обычно. Зельевар уже давно вывел яд из испорченной ткани, и теперь использовал ее, чтобы хоть как-то прикрыть руку.

— Флаконы, Поттер, — нетерпеливо потребовал Снейп. Покраснев, Гарри вытащил закупоренные пузырьки из своего кармана. Он догадывался, что профессор заметил пропажу, но не чувствовал ни малейшего сожаления о содеянном. Особенно после того, как мужчина чуть было не потерял руку.

— Сколько они стоят? — спросил Гарри, упрямо подняв голову. Он был взрослым, и собирался заплатить за необходимые ему вещи.

Снейп изучающе посмотрел на него, а затем покачал головой и пошел к своему кабинету.

— Профессор, — начал Гарри, следуя за ним.

— За них платит школа, — объяснил Снейп, открывая дверь. — Директор желает, чтобы в моем распоряжении всегда имелись лучшие ингредиенты для … каких бы то ни было целей.

— Вот как, — удивленно воскликнул Гарри. — Но все же нам понадобятся деньги, пока мы не добудем остальные крестражи.

Снейп отворил маленькую дверь в свои покои, и Гарри прошел в личную лабораторию зельевара.

— И какие же затраты вы предвидите? — спросил Снейп так, словно ему и впрямь интересно было поддерживать беседу. Гарри подозревал, что профессор подтрунивает над ним, но парень решил вести себя по взрослому — ведь он и не был ребенком.

— Еда, медикаменты, непредвиденные расходы, — пожал плечами Гарри. — Плюс мантия вам на замену.

Снейп бросил на него быстрый взгляд, после чего заклинанием засветил все фонари и подсвечники в комнате.

— Я так рад, мистер Поттер, что вы сохраняете чувство юмора, — произнес Снейп, надевая пару толстых перчаток. — Это весьма важно для человека, которому жизнь столь часто преподносит сюрпризы.

Гарри удивленно поднял бровь — неужели Снейп только что подшутил над ним, причем совершенно беззлобно?

— Василиск вернулся в свое логово целым и невредимым? — осведомился Снейп, поднося стеклянный пузырек с ядом к подсвечнику. К тому времени он отбросил оторванный рукав на рабочий стол, и Гарри было довольно не по себе видеть руку профессора непокрытой. Он так привык, что Снейп всегда закутан в черное с головы до пят, что эта картина немного выбила его из колеи.

— Думаю, да. Я поговорил с ней сквозь дверную щель и слышал, как она ползет назад.

Гарри присел на табурете, чувствуя себя обессиленным. Зная, что должно случиться в будущем, он относился ко всем подобным приключениям без малейшего энтузиазма.

— Она? — резко переспросил Снейп.

— Да, — подтвердил Гарри. — И, кажется, она была не в восторге от нашей компании.

— Взаимно, — мрачно сказал Снейп. Он взвешивал яд на самых точных весах, и Гарри задался вопросом, хватит ли им этого для всех крестражей. Он надеялся, что да, ибо не представлял, что Снейп по собственной воле еще раз спустится в Тайную комнату.

— Простите, что пнул вас, — решил извиниться Гарри. — Я никогда не видел, чтобы вы застывали, будто…

— Я не застыл, — огрызнулся Снейп, чуть не уронив на чашу весов лишнюю гирьку. — Я был захвачен врасплох.

— Я предупреждал, что она огромна, — Гарри постарался произнести это как можно дружелюбнее.

— Поттер, — предупредил Снейп, с угрозой глядя на Гарри. — Я просто прихожу в себя от травмы, случившейся неделю назад. Настоятельно советую вам сменить тему.

— Хорошо, — тут же согласился Гарри, подняв руки вверх. Нагайна нападала и на него, но это был совсем другой случай, а Гарри не был самоубийцей, чтобы упоминать об этом вслух.

— Если нам понадобится больше яда, я и сам могу его добыть, — предложил Гарри, зевнув.

Снейп раздраженно посмотрел на него.

— Естественно, нет. Вы не пойдете туда без присмотра, — произнес зельевар, пригрозив ему своим длинным тощим пальцем.

* * *

Трансфигурация всегда была одним из самых сложных предметов. На данный момент первокурсники проходили преобразование растений и цветов в неживые объекты — например, в фоторамку или кухонную утварь. Гарри понял, что ему это задание дается совсем легко, и порадовался, что детское тело не препятствует ему применять магические навыки, которые он приобрел за прошедшие семь лет. Гермиона с подозрением отнеслась к подобной ловкости, и напрямую спросила, не жульничает ли он.

— Гермиона, ну как бы я мог жульничать на трансфигурации? — закатил глаза Гарри. — Я бы еще мог тебя понять, если бы речь шла о предсказаниях или, на крайний случай, о зельях.

Журнал под его пальцами потеплел, но Гарри подавил желание немедленно заглянуть внутрь.

— Хм, — прокашлялся Рон, уставившись на стоявший перед ним горшок с маргаритками с видом полного усердия.

— Но у нас еще не было предсказаний, Гарри, — спокойно пожала плечами Гермиона. Она уже превратила свою розу в деревянный ковш с красным черпаком и зеленой ручкой.

— Да, ты права, — согласился Гарри, мысленно ругая себя за промах. — Но ведь на этих уроках можно просто строить догадки о будущем, не так ли?

Гарри намеренно устроил так, чтобы из уголков его рамки торчали зеленые листья. Лично ему так даже больше нравилось, но он понимал, что за такую баллов от Макгонагалл можно не ждать.

— Догадки и были бы жульничеством, — заявила Гермиона, вновь пробуя применить заклинание к своей розе.

Гарри приоткрыл журнал и прочел последнее сообщение Снейпа. Благодаря защитным чарам никто и так не мог прочесть их переписку, но Гарри все же охранял журнал на тот случай, если кто-то вдруг решит поупражняться в снятии чар безопасности. Не то, чтобы он не доверял работе Снейпа.

«Чаша уже в Гринготтсе?»

Гарри закрыл журнал и уставился на свою рамку, будто пробовал понять, в чем именно он ошибся. Он пытался вспомнить, что Дамблдор рассказывал о чаше. Она принадлежала Основательнице, Волдеморт полагал, что в сейфе чаша будет в безопасности — таким образом, на данный момент она там и должна быть. Ведь Волдеморт отдал чашу Беллатрисе явно до того, как ее заключили в тюрьму, а это произошло почти сразу после его исчезновения.

«Да, она там. Сейф расположен глубоко внизу и охраняется драконом; как вы туда попадете?»

«Оборотное.»

Гарри в замешательстве уставился на доску с разъяснениями. Слова расплывались перед глазами, так что он ничего не мог прочесть. Он пытался понять, как Снейп объяснит появление Беллатрисы Лестрейндж в банке, тогда как она по всем сведениям должна быть заключена в Азкабане.

«Это не сработает, она же в тюрьме. Да и где вы возьмете ее волос?»

Рон наконец успешно завершил преобразование и заработал баллы для Гриффиндора.

— Как думаешь, Гарри? Послать это домой, маме?

Гарри окинул взглядом чуть смятый бидон с ковшом внутри. Ковш был хоть и треснутым, но, несомненно, деревянным.

— Определенно, — улыбнулся Гарри. Журнал снова нагрелся, и он поспешил прочесть ответ.

«Я заблаговременно припас по несколько прядей волос каждого Пожирателя смерти. За исключением Темного лорда.»

«Звучит не очень приятно», — написал Гарри, не желая даже знать, как Снейпу это удалось. Ему в голову пришла другая мысль, и он еле сдержался от смеха, пока записывал ее на бумагу. Жаль, что он не увидит лица Снейпа после того, как тот прочтет эту фразу.

«Так ВОТ почему Волдеморт лысый? Чтобы никто не смог принять его вид с помощью оборотного зелья?"

Гарри закрыл свой журнал, пытаясь сконцентрироваться на удалении листьев с фоторамки. Журнал под его рукой стал горячим, но рядом как раз проходила профессор Макгонагалл, и юноша смог заглянуть внутрь лишь спустя несколько секунд.

«Полагаю, что недавняя смерть и путешествие во времени пагубным образом отразились на вашем рассудке, Поттер.»

Гарри фыркнул себе под нос, и тут же сделал вид, что закашлялся, так как Гермиона с подозрением посмотрела на него.

— Похоже, до конца урока мне не избавиться от всех листьев, — солгал Гарри, глядя на большие песочные часы. В них осталось совсем немного песка, а других уроков у них сегодня, к счастью, не было.

Рон был очень горд результатом своего преобразования, и всю дорогу к башне соловьем разливался о том, как завернет его в бумагу и преподнесет матери. Он начал подробно описывать Нору, чем поначалу смутил Гарри, не раз бывавшего там; но внутри у него все сжалось, как только он осознал, что в этом времени еще не гостил у Уизли. Все ночи, проведенные в Норе с Роном и Гермионой в шутках и смехе, свадьба Билла и Флер, ранний подъем ради чемпионата мира по квиддичу — ничего этого еще не произошло. Голова Гарри была полна воспоминаний, которые принадлежали лишь ему, а его друзья могли и вовсе никогда не узнать об этом. Если им со Снейпом удастся разрушить крестражи, станут ли Гарри, Рон и Гермиона близкими друзьями? Ведь именно испытания и борьба с Волдемортом закалили их дружбу, так что она стала практически нерушимой.

— Неважно выглядишь, приятель, — донесся голос Рона сквозь его раздумья. Гарри даже не заметил, что они уже добрались до главной лестницы.

— Я … — Гарри покачал головой. Рон, Джордж и Фред вызволили его от Дурслей на каникулах перед вторым курсом, и остаток лета он провел в Норе. Повторится ли это? Ведь если они уничтожат дневник, то Гарри так и не встретит Добби, домашнего эльфа, отдавшего за него свою жизнь.

— Мне нехорошо, — сказал Гарри, схватившись за живот. Он не лгал: уничтожение крестражей неминуемо повлечет за собой множество изменений, а Гарри не хотел отказываться от того, что было так живо в его памяти — слишком высокую цену за это пришлось заплатить.

— Может, тебе пойти в Больничное крыло, — с беспокойством предложила Гермиона. Гарри прислонился к холодной каменной стене, крепко прижав ладони к шершавой поверхности. Детское личико его подруги до сих пор выбивало его из колеи. Может быть, на этот раз Беллатриса не будет ее пытать. Но тогда, возможно, они с Роном и не будут вместе.

— Ты права, — спокойно согласился Гарри. Еще бы добраться дотуда, не сорвавшись в плач.

— Мы пойдем с тобой, — заявил Рон.

— Нет, нет, я и сам справлюсь, — помотал головой Гарри. Сейчас ему больше всего хотелось оказаться в тихой безлюдной комнате, где никто не спросит его, что с ним, поскольку он понимал, что не сможет удержаться и расскажет все о путешествии во времени. А это ни к чему хорошему не приведет.

— Идите на обед, я приду чуть позже, — выпрямившись, произнес Гарри и отправился к Больничному крылу. Он затылком чувствовал их взгляды, поэтому шел так спокойно, как только мог, но стоило лишь ему завернуть за угол, как он пулей помчался вперед.

* * *

В Больничном крыле было довольно темно, так как мадам Помфри не было на месте — видимо, отправилась куда-то за медикаментами. Особо не переживая по этому поводу, Гарри направился прямо к массивному камину, располагавшемуся рядом с кабинетом медиковедьмы. В прошлом юноша не раз бывал здесь в качестве пациента, поэтому знал, что Летучий порох хранится в старой маггловской аптечке у камина. Он сжал в кулаке горстку пороха и бросил ее в огонь. Пламя вспыхнуло, и с глубоким вдохом Гарри вскочил в камин.

Снейп сидел за столом и проверял домашние работы. Его перо дрогнуло, когда Гарри вывалился из огня, врезавшись в весьма неудобный стул для посетителей.

— Вам повезло, что на моем камине не стояли защитные чары, — прохладно произнес Снейп и вернулся к своему занятию, успешно скрыв изумление. На столе перед ним стояла кружка теплого питья (причем ложку мужчина снова не вынул) и тарелка с печеньем.

Гарри облокотился на стул и глубоко вздохнул, чтобы успокоить желудок. Он бы мог ответить профессору парой колкостей, но на это у него не осталось сил. Он не понимал, почему буквально сходит с ума из-за своих воспоминаний, ведь в его жизни случались вещи и пострашнее.

Молчание затянулось, и Снейп заподозрил неладное. Он поднял взгляд и посмотрел юноше прямо в глаза, попутно отмечая бледность его лица и взъерошенные волосы.

— Что случилось? — спокойно спросил Снейп.

— Я потерял своих друзей, — проронил Гарри, чувствуя себя неловко из-за того, каким маленьким он был по сравнению с массивным столом Снейпа. — Они знают меня, но им ничего не известно о том, через что нам пришлось пройти плечом к плечу. Такое ощущение, что все, кого я знал, вдруг потеряли память, и она к ним уже не вернется.

Снейп отложил перо и внимательно всмотрелся в подростка, который к тому времени немного отдышался.

— Что, если … что, если наша связь так крепка из-за всего случившегося с нами? — спросил Гарри, постукивая кончиками пальцев по спинке стула и не поднимая глаз. — Что, если наше с вами уничтожение крестражей разрушит и дружбу, которая связывает меня с моими друзьями?

Снейп не ответил ему тотчас же, и спустя минуту, Гарри решил, что ему стоит уйти. Однако, видеть кого-то еще ему не хотелось, поэтому единственной альтернативой представлялось укрыться в Выручай-комнате. Вдруг Снейп откинулся назад, чем привлек внимание юноши.

— А разве возможность подарить им жизнь без Темного Лорда не стоит того? -спросил Снейп. Он дождался, чтобы до Гарри полностью дошел смысл вопроса, после чего сделал большой глоток из темной кружки, стоявшей на его столе, успешно избежав черенка ложки. Металл касался его щеки совсем рядом с глазом, и Гарри стало интересно, не остается ли на коже вмятины или ожога.

— Почему вы не вынимаете ложку, когда пьете? — не сдержался он.

Снейп не спеша опустил кружку и честно ответил.

— Известный секрет старых домохозяек. Так чай дольше не остывает.

— И что, помогает? — Гарри расслабился, немного успокоившись.

— Разница несущественна. Не увиливайте от ответа, — требовательно произнес Снейп.

— Да, конечно, — ответил Гарри, чувствуя вину за то, что так расстроился из-за потери воспоминаний. Ведь он сам вернулся в то время, когда все его друзья были живы и здоровы. Снейпу повезло гораздо меньше: в 1991 году его лучшей подруги давно уже не было в живых. — Я никогда не хотел, чтобы кто-то из-за меня умирал, страдал или что-то терял. Только не из-за меня.

Снейп усмехнулся и протянул юноше тарелку с печеньем.

— Если вы думаете, что война касается лишь вас, так и боритесь в одиночку.

— Я знаю, что это не так, — сказал Гарри, беря печенье. — Но Волдеморт думал, что он автоматически победит в войне, если уничтожит меня.

— Он также думал, что маглорожденные бесполезны, — пренебрежительно бросил Снейп. — Вот вам задание на вечер. Я хочу, чтобы вы записали в журнале все, что помните о дневнике, и только о нем. Напишите также о том эльфе, который знал об этом.

— Так вы не собираетесь идти в поместье Малфоев? — чуть озадаченно спросил Гарри. Печенье было великолепным, но не стоило наедаться им на ночь, так как в этом случае могло стать плохо от переизбытка сахара.

— Если существует более легкий путь, то не вижу причин им не воспользоваться, — сказал Снейп, кивнув на дверь. — Возвращайтесь на ужин, чтобы ваше отсутствие не вызвало подозрений.

— Да, сэр, — машинально ответил Гарри, задумавшись о Добби. Домовик изо всех сил старался уберечь Гарри от вреда, хотя сам при этом не раз подвергал его жизнь опасности, но все же он не мог ослушаться своего хозяина и прямо рассказать мальчику о грозящей беде. На этот раз Гарри знал, что именно тревожит эльфа, и, может быть, ему удастся убедить Добби помочь им. Добби знал о дневнике задолго до того, как тот попал к Джинни, поэтому у Гарри был шанс заставить его отдать тетрадь Снейпу. Если бы маленький эльф только знал, что дневник хотят уничтожить…

Остановившись в дверном проеме, Гарри вспомнил, что хотел спросить еще кое-что.

— Непросто было вновь с ним встретиться?

Снейп так и не вернулся к своим записям; он покручивал перо между пальцами и смотрел на Гарри. Гарри знал, что без лишних слов ясно, что вопрос относился к Дамблдору.

— Жизнь несправедлива и не проста, мистер Поттер, — уклончиво ответил Снейп. На его лице не отразилось ни единой эмоции, но Гарри помнил, как зол был Снейп в том воспоминании, когда директор потребовал убить его.

— Я совсем не против, если она станет хоть немного проще, — вздохнул Гарри. Он потуже застегнул школьную мантию и отправился назад к Большому Залу. Было непривычно, что теперь он ждал поддержки именно от Снейпа. Хотя, если разобраться, это было вполне естественно: юноша знал, что Снейпу не раз приходилось многим рисковать ради защиты Гарри. Уклончивый и скрытный, Снейп все же никогда не лгал Гарри лишь затем, чтобы заставить того чувствовать себя лучше. Он вообще редко говорил что-либо, чтобы Гарри стало лучше, но это уже детали.

* * *

Час после отбоя Гарри провел на своей кровати, записывая в журнал все, что знал о Добби и дневнике Тома Реддла. Видимо, из-за этого ему привиделась во сне странная картина — Том Реддл, играющий с Добби в Тайной комнате в догонялки. Затем Реддл превратился в Беллатрису, и игра перешла в какой-то сумасшедший танец — после чего Гарри в смятении проснулся. Журнал лежал на тумбочке, спрятанный под стопкой книг, и Снейп еще ничего туда не написал. В спальне все было привычным, и неподалеку что-то бурчал во сне Рон.

Помотав головой, Гарри закутался в одеяло и прикрыл глаза. Завтра он спросит Снейпа, был ли какой-то смысл в этом сновидении, или то была всего лишь игра воспаленного воображения.

На следующий день Гарри шел с Роном и Гермионой к лестнице по коридору второго этажа. Прямо над ними находился третий этаж и Пушок, который по их мнению должен был до сих пор охранять помещение. Гарри было известно, что Камень в безопасности, но Рон и Гермиона не знали об этом, и он не смог бы объяснить, откуда у него сведения по этому вопросу. Юноша не хотел говорить своим друзьям, что он сейчас старше, чем они, не хотел рассказывать им об ужасах, ждущих их в будущем. Для этого будет еще время.

— Гарри, ты пялишься в пустое место, — сказала Гермиона, многозначительно посмотрев в его сторону. Она была очень умной ведьмой, и Гарри в последнее время было слегка не по себе от таких вот ее взглядов.

— Просто размышляю, — ответил Гарри, поудобнее обхватывая свои учебники.

— Мистер Поттер, — послышался сзади низкий голос, заставивший их дружно вздрогнуть. Над ними с ухмылкой навис Снейп, как будто подозревал, что Гарри, Рон, и Гермиона замышляют что-то незаконное.

— Вы должны пройти со мной в кабинет директора.

Гарри уставился на Снейпа, пытаясь разглядеть на скучающем лице профессора хоть какой-то знак, но потерпел неудачу. Он заметил, что хотя Рону и было очень любопытно узнать, в чем дело, но рыжий только и смел, что робко переводить взгляд со Снейпа на Гарри, и вдруг вспомнил, что в одиннадцать он и сам считал Снейпа ужасным, огромным и почти бесчеловечным.

— Сейчас, сэр? — недовольно уточнил Гарри. Глаза Гермионы расширились, но она ничего не сказала.

— Нет, это просто приглашение на светский визит. Ну конечно, сейчас же, Поттер, — нетерпеливо произнес Снейп.

Теперь у Рона на лице ясно отобразилось оскорбленное выражение. Неудивительно, что преподаватели всегда знали, что замышляют первогодки.

— Увидимся позже, ребята, — неловко пожал плечами Гарри и проскользнул между двумя лучшими друзьями, чтобы последовать за Снейпом к кабинету директора.

* * *

Профессор Макгонагалл ждала их прибытия, а Дамблдор, сидя за столом, развлекал ее своими небылицами.

— Гарри! Заходи, заходи, не стесняйся, — приглашающе махнул рукой Дамблдор. Его кабинет всегда впечатлял Гарри — здесь было столько замечательных волшебных предметов, которые кружились, сигналили и щебетали по-видимому безо всякой причины.

— Профессор Дамблдор, — робко поздоровался мальчик, присаживаясь. Он напомнил себе, что в это время своей жизни они с директором еще не были близко знакомы, поэтому тон его голоса должен быть соответствующим.

— Профессор Макгонагалл, — добавил Гарри, улыбнувшись ей. Снейп остался позади него, обведя комнату хмурым взглядом.

— Гарри, произошло небольшое недоразумение с твоими родственниками, — благожелательно произнес Дамблдор. Гарри резко поднял на него взгляд, а затем повернулся и посмотрел на Макгонагалл и Снейпа. На первом курсе не происходило ничего, что касалось бы Дурслей.

— Что за происшествие, сэр? Я не говорил с ними с первого сентября, — спросил Гарри, сжав крепче свои тетради.

— Незначительный вопрос, который нужно уладить в Гринготтсе в Лондоне, -улыбнулся Дамблдор. Профессор Макгонагалл сидела рядом со своим подопечным со строгим и благопристойным видом, как и подобало почтенной женщине.

— Хоть вопрос и незначительный, но вам придется сегодня после обеда отправиться в Лондон, — сказала профессор трансфигурации.

— Но сегодня среда, — промямлил Гарри, переводя взгляд с Дамблдора на Макгонагалл. Как бы ему ни хотелось узнать, что там затеяли несносные Дурсли, у него тем не менее были сегодня вечером занятия, и будет весьма подозрительно, если он не пойдет на них.

— Именно так, Поттер, — подтвердил Снейп у него за спиной. — И к счастью для вас, у меня нет сегодня уроков.

Гарри старательно изобразил на лице разочарование и посмотрел на Снейпа. Справа от него прожигала взглядом своего коллегу Макгонагалл.

— Я уверена, что профессор Снейп сможет должным образом уладить вашу проблему, мистер Поттер. И я думаю, что он желает отправиться как можно скорее, так что бегите в спальню и принесите свой ключ от сейфа.

— Да, мэм, — Гарри сказал, именно так и собираясь поступить. Он старался никогда не упоминать при Дурслях о деньгах, и начал переживать, что они могут воспользоваться его счетом.

Отвлекшись на эти мысли, Гарри едва расслышал, что сказал Дамблдор, когда закрывалась дверь.

— Сделайте то, что нужно, Северус. Найдите этого поверенного и объясните, что никто не имеет права на хранилище Поттера, кроме него самого.

* * *

Гарри пролез сквозь портрет Полной Дамы и увидел, как развалившийся на диване Рон размахивает руками, словно дирижер.

— Возможно, Николас Фламель был пилотом, — предположил рыжий.

Гермиона, сидевшая на краешке дивана и просматривавшая материал к ночному уроку астрономии, лишь закатила глаза.

— Ну и зачем бы Дамблдору прятать в замке самолет? — спросила девочка.

— Самолета может и не быть, — упрямо возразил Рон.

— Мне надо в Косой переулок, — прервал их Гарри, становясь рядом с Гермионой.

— В Лондон? — подскочил Рон. — Но сегодня учебный день. Ты не можешь поехать в Лондон.

— Мне придется. Похоже, Дурсли узнали, что у меня есть сейф, полный золота, — сказал Гарри, преисполненный решимости сделать все возможное, чтобы отбиться от них.

— Что? — ошеломленно произнес Рон. — Гоблины бы ни за что не пустили их к твоим деньгам!

— Гарри, это ужасно! — воскликнула Гермиона. — Что намерен делать Дамблдор?

— Он посылает меня со Снейпом в Гринготтс, чтобы я подписал какие-то документы, -Гарри понизил голос, так как в общую гостиную возвращались старшекурсники.

— Неплохая идея. Дурсли наделают в штаны от одного его вида, — кивнул Рон в знак одобрения.

— Ты знаешь, когда вы вернетесь? — встревоженно спросила Гермиона.

— Я не уверен, — честно ответил Гарри. — Я не знаю, что именно надо будет сделать в банке.

Гарри направился к лестнице, надеясь, что помнит, где лежит ключ от его сейфа.

— Тогда ты сможешь переписать лекцию по астрономии у меня, — решительно произнесла подруга. Гарри лишь покачал головой: ну конечно, она волнуется, что он пропустит урок.

— Спасибо, Гермиона, — улыбнулся Гарри.

* * *

Снейп стоял у входной двери замка, глядя на тропинку, ведущую к воротам. Запретный Лес, сумрачный и грозный даже в самый ясный день, казался полным жизни; время от времени оттуда раздавались всевозможные звуки и шорохи. Мужчина глянул на наручные часы, с недовольством отмечая, что на запястье до сих пор остались небольшие ожоги от яда. Поттер опаздывал на две минуты.

Наконец, мальчишка появился; он запыхался и тщетно пытался надеть дорожную мантию. Его волосы растрепались, очки съехали набекрень, и, казалось, его вот-вот хватит удар.

— Дурсли пытаются украсть мои деньги? — с беспокойством спросил Гарри, накинув плащ на плечи и тщетно стараясь справиться с застежкой.

— Не так громко, Поттер, — немедленно сказал Снейп, осмотревшись. Хоть сейчас и был свободный час перед обедом, вокруг не было ни одного студента, так как морозный февральский воздух отбивал охоту слоняться без дела по двору.

— Я этого не допущу, — проворчал мальчик и затряс рукой, умудрившись прищемить ее зажимом. — Они не получат ни кната.

— О, Мерлин, — Снейп наклонился и шлепнул Гарри по руке, за две секунды справившись с его застежкой. — Идем, нам назначен прием.

— Прием? — переспросил Гарри, топая за Снейпом к главным воротам. — Дядя Вернон настаивает на встрече с гоблинами?

Снейп раздраженно фыркнул и взмахнул палочкой. Едва ворота успели заскрипеть, открываясь, зельевар стремительно миновал их.

— Прием не имеет ни малейшего отношения к вашему дяде, — сказал Снейп, хватая Гарри за руку. Не успел тот промолвить ни слова, как их закрутило в вихре аппарации.

Приземлившись в Косом переулке около банка, Гарри глубоко вздохнул и попытался успокоить поднявшийся к горлу комок.

— Подождите, — попросил Гарри, опустив глаза вниз, поскольку Снейп нетерпеливо подгонял его. Спустя минуту, Гарри удостоверился, что его завтрак не собирается оказаться снаружи и коротко кивнул Снейпу.

— Все, мы можем идти, — сказал Гарри, приложив руку к животу. Профессор закатил глаза, но юноше было не до того. — Так мы встречаемся не с дядей Верноном?

В банке было полно народу; многие волшебники и ведьмы получали здесь заработную плату и оплачивали счета, прежде чем отправиться домой. Гарри заметил подозрительные взгляды двух или трех гоблинов, когда Снейп уверенно прошествовал к небольшой двери сбоку от главного зала.

— Не говорите глупостей, Поттер. Дурсль понятия не имеет о вашем сейфе. О магическом мире он не смыслит ни уха, ни рыла.

Гарри с изумлением уставился на Снейпа.

— А как же тот поверенный, о котором упоминал директор?

— Деньги — весьма действенный способ заставить кое-кого написать фальшивое письмо. Не забывайте об этом, — заметил Снейп. Дверь перед ними засветилась, и прежде чем Гарри успел понять, что происходит, Снейп наклонился и приподнял его вверх. В верхней части двери располагался маленький черный прямоугольник, и как только Гарри оказался в зоне его видимости, его тут же опустили на пол.

— Не говорите, пока к вам не обратятся, — тихо предупредил Снейп, проходя через дверь. Миновав два коридора, они очутились в небольшом тесном офисе, в котором сидел отвратительного вида гоблин. Табличка на столе гласила, что его зовут Тэдгх.

— Профессор Снейп, — приветствовал посетителя гоблин, протянув неряшливые пальцы. Его ногти были такими длинными, что их правильнее было бы назвать когтями, и Гарри брезгливо сморщился. Снейп не стал даже притворяться, что подает руку для пожатия.

— Тэдгх, — поздоровался Снейп, каким-то образом произнеся имя без проблем. Гарри, даже услышав его вслух, все же не понял точно, как именно должен звучать этот странный набор звуков. — Мне нужны два небольших кинжала.

Глаза гоблина загорелись, и он переводил взгляд с одного клиента на другого, явно подсчитывая, какую прибыль сможет получить.

— Разумеется. Отделка драгоценными камнями? Длина лезвия? Чистое золото? Все самое лучшее, само собой, — сказал Тэдгх, махнув своими когтями по грязному столу. Гарри предположил, что где-нибудь под этим помещением находятся материалы, из которых изготовляют кинжалы и мечи.

— Отделка драгоценными камнями? — усмехнулся Снейп на предложение гоблина. — Чистое золото? Мальчишке всего одиннадцать, притом он тощий, как скелет. Хотите, чтобы его прирезал в темном углу какой-нибудь подлец, позарившийся на роскошную игрушку?

Казалось, оскорбление стекло с гоблина, как с гуся вода, но Гарри заметил, что в глубине его глаз засветился страх перед Снейпом.

— Значит, нужно что-то менее заметное?

— Да, — немедленно отозвался Снейп, прислонившись к стене. В комнате было два стула, но они оба были рассчитаны на размер гоблина, к тому же на них лежали бумаги и книги, не имеющие на первый взгляд ни малейшего отношения к денежным делам.

— Изделие должно быть таким, чтобы мы с Гарри могли всегда иметь его при себе. Максимальная длина — семь дюймов, для него — еще короче, причем посторонние вообще не должны понять, что это кинжал.

Услышав, что Снейп называет его по имени, причем без намека на насмешку, Гарри удивленно моргнул. Гоблин принял такое положение вещей как само собой разумеющееся, и по мере того, как он делал в блокноте пометки по поводу качеств оружия, спесь его заметно поубавилась.

— Материал?

Гарри не понимал ни слова из записей Тэдгха, так как он писал на гоблинском.

— Серебро, — сказал Снейп, как будто это было понятно без пояснений. — Покрытое кожей.

Это привлекло внимание Тэдгха, и он поднял взгляд.

— Кожаное покрытие обезобразит кинжал.

— Зато украсит наручные часы, — возразил Снейп, введя гоблина в замешательство. — Я совершенно уверен такие мастера, как вы, гоблины, сможете замаскировать клинок под часы, чтобы его можно было использовать по назначению, лишь шепнув заклинание.

Гарри восхищенно посмотрел на Снейпа. Ему бы и в голову не пришла такая идея. Похоже, гоблин также был впечатлен, хотя, возможно, он просто хотел поскорее разобраться с этим делом.

— Приходите за своим заказом через месяц, в первую неделю апреля.

— Месяц? — ошеломленно вымолвил Гарри. Снейп смерил его строгим взглядом, а гоблин противно ухмыльнулся.

— Подобная работа требует времени, мистер Поттер, — сказал Тэдгх.

— И стоит денег, — вернулся к разговору Снейп. — Какова ваша цена?

— Сто галеонов, -немедленно ответил Тэдгх. — За каждый.

— Нет, — ответил Снейп. — Семьдесят.

— Вздор. Если вам нужно качество, придется за него платить. Девяносто пять, и ни кнатом меньше, — проворчал Тэдгх.

Гарри зачарованно наблюдал за этой сделкой. Снейп спокойно стоял у двери, тогда как Тэдгх подкреплял свои слова оживленными жестами.

— Семьдесят пять галеонов, четыре сикля и шестнадцать кнатов. Или я нахожу другого гоблина.

— Никто другой не выполнит эту работу в такой короткий срок и с должным тщанием, — высокомерно заявил Тэдгх.

— Возможно, вы правы, — согласился Снейп. Он взял Гарри за ворот и повернул его к двери. — Всего доброго.

Они направились к входной двери по пустому и ярко освещенному коридору. Гарри ждал, что вот-вот за их спиной раздадутся шаги Тэдгха, но до самой двери ничего такого не услышал. Он был удивлен, поскольку гоблинское оружие им было явно зачем-то необходимо.

Снейп уверенно открыл дверь и вновь вошел в главный зал банка. Высоко подняв голову, он повел Поттера к парадному входу, ничуть не смущаясь тем, как некоторые клиенты уставились на Гарри и его шрам.

Тэдгх ждал их у самой последней колонны.

— Восемьдесят три, семь и четырнадцать. Заключительное предложение.

Снейп рассмотрел это с великолепно скучающим взглядом на его лице.

— Восемьдесят пять, для ровного счета. И право вечного владения до приведения в негодность, без всяких ваших гоблинских премудростей.

— Прекрасно, — проворчал Тэдгх.

— Очень хорошо, — довольно произнес Снейп. — А если вы проводите нас к нашим сейфам, то вам сейчас же и заплатят.

* * *

К сейфам их вызвался сопроводить один из помощников Тэдгха, гоблин отвратительной наружности, в плохо подогнанном костюме и с глубокой раной на щеке. Сейф Снейпа был первым, так как располагался ближе к отправной точке, и пока зельевар брал деньги, Гарри стоял снаружи. Действия Снейпа были довольно резкими, и Гарри не особо хотелось, чтобы из-за какой-то неосторожности подозрительный профессор на него накричал.

Поездка в его собственный сейф была еще короче, и Гарри был рад видеть, что его груда галеонов лежит почти нетронутой. Он взял столько денег, чтобы с лихвой хватило на кинжал, да и про запас осталось, и вернулся в тележку. Гарри был рад как тому, что Дурсли понятия не имели о его деньгах, так и успешному заказу на оружие для уничтожения крестражей. Заклинание Империус, брошенное Снейпом в гоблина, стало для него полнейшей неожиданностью.

— Проклятье, зачем вы это сделали? — воскликнул Гарри, повернувшись лицом к Снейпу. Тот выглядел полностью сосредоточенным.

— Везите нас к сейфу Лестрейнджей, — скомандовал Снейп, садясь в тележку следом за своим студентом.

— Снейп! — воззвал Гарри еще раз, когда тележка круто повернула вниз, а висящий спереди фонарь угрожающе закачался. Гарри был рад хотя бы тому, что в этот раз им не придется проезжать сквозь водопад Гибель воров.

— Вы помните, где кубок? — спросил Снейп, наклонившись вперед, чтобы говорить Гарри прямо на ухо. — Чем быстрее мы оттуда выйдем, тем лучше.

Тележка замедлила свой ход, продвигаясь по узким тоннелям. Гарри не знал, как глубоко они спустились, но ему был слышеен звон цепей, оковывающих дракона.

— Почему вы не сказали мне, что мы собираемся ограбить Гринготтс? — потребовал Гарри, игнорируя вопрос Снейпа.

Тележка остановилась у знакомого сейфа, и Гарри медленно вылез наружу. Снейп уже вышел и теперь вел гоблина к декоративно украшенной двери.

— Потому что я наблюдал за вами много лет, Поттер, и пришел к выводу, что спонтанные действия даются вам с наибольшим успехом, — раздраженно ответил Снейп.

— Нет! Это не так! — возмутился Гарри. Гоблин безмятежно приложил свою ладонь к двери, и послышался лязг открывающихся замков. — У меня обычно есть план. Он часто не срабатывает, но он есть.

— Запомню на будущее, — пренебрежительно отмахнулся зельевар.

— В Тайной комнате планирование сослужило нам хорошую службу, — проворчал Гарри. Он вошел в сейф и изо всех сил старался ни к чему не прикасаться. Он повернулся, чтобы предупредить Снейпа о том же, но мужчина уже тянул руку к уродливой серебряной чаше.

«Levicorpus!» — мысленно воскликнул Гарри, взмахнув палочкой. Снейп взлетел вверх, его мантия взметнулась, а когда он оказался повернут к Гарри, на его лице отразилась ничем не прикрытая ярость.

— Опусти. Меня. Вниз, — прошипел Снейп, брызжа слюной.

— Хорошо, — немедленно согласился Гарри. — Но не трогайте ничего. Любой предмет от одного-единственного прикосновения будет обжигать вас и умножаться.

Снейп хоть и выглядел мертвенно бледным, но все же не проклял Гарри, будучи возвращен в исходное положение. Гарри немедленно сосредоточился на чаше, надеясь отвлечь Снейпа от мыслей о мести.

— Она там, сверху, — указал юноша на верхушку шкафа в задней части сейфа, где он находил чашу ранее. Он почувствовал огромное облегчение, видя ее на месте.

— Все удваивается? — нахмурившись и скрестив руки на груди, уточнил Снейп.

— Думаю, да, — сказал Гарри. — Хотя чаша так себя не вела.

Снейп вручил ему сумку, которая обычно использовалась для сбора ингредиентов. Она была сделана из плотной кожи, местами на ней виднелись грязные пятна.

— Вперед, Поттер, — сказал Снейп, и одним взмахом палочки поднял Гарри на воздух. Хоть юношу и не перевернуло, однако умение Снейпа аккуратно левитировать людей оставляло желать лучшего.

— Вы играете в висельника? — спокойно поинтересовался гоблин, безмятежно глядя, как Гарри висит в опасной близости к потолку хранилища.

— Вроде того, — ухмыльнулся Снейп.

Гарри мысленно проклял Снейпа, когда с помощью палочки заталкивал кубок в сумку. Меньше всего он сейчас хотел оказаться в уязвимом положении из-за случайного прикосновения к крестражу.

— И каков же ваш план по поводу обратной дороги, профессор? — Гарри вложил в последнее слово столько сарказма, сколько только мог. Снейп без особого старания отлевитировал его к дверному проему.

— Гоблин, — пожал плечами Снейп, будто Гарри был идиотом. Они вернулись к тележке и влезли в нее, Снейп позади, Гарри в середине, а впереди — гоблин.

На полпути к главному залу Гринготтса, Гарри увидел, как Снейп протянул руку с флаконом через его плечо и обильно полил спину гоблина какой-то темной жидкостью.

— Фините инкантатем, — прошептал Снейп. Гарри широко раскрытыми глазами уставился на испачканную форму гоблина, но, как оказалось, Снейп еще не закончил.

— Поттер! — рявкнул он Гарри в ухо, заставив того вздрогнуть. Гоблин замедлил тележку, оглянулся, и неодобрительно посмотрел на юношу, когда понял, что вся спинка его куртки была мокрой.

— Его укачало, — с раздражением объяснил Снейп. — Вы позволите?

Снейп поднял свою палочку и, получив от гоблина кивок, устранил беспорядок. С интересом задумавшись о мотивах подобного поведения Снейпа, к концу поездки Гарри осознал, что если кому-то вздумается применить к их палочкам Приори инкантатем, оно покажет не Империус, а всего лишь чистящее заклятие.

* * *

Солнце стояло над крышами зданий Косого переулка, и несмотря на прохладную погоду Гарри не хотелось пока возвращаться в Хогвартс. Снейп разделял это мнение и предложил пообедать в небольшом кафе с маггловской стороны арки. Они заказали пастуший пирог, и, как только официантка отошла, их кабинку окутало заглушающими чарами.

— Где вы собираетесь держать это, если у нас нечем его разрушить еще месяц? — спросил Гарри, потягивая поданное ему молоко. Он с любопытством заметил, что Снейп не заказал себе ничего спиртного, хотя вполне мог бы.

— В ящике, в лаборатории, — ответил Снейп, глядя в рюкзак, в котором находился кубок. — Хотелось бы знать, какие воспоминания он показывает, но у меня нет ни малейшего желания транспортировать вашу бессознательную тушку назад в Хогвартс. По крайней мере, до того, как я пообедаю.

— Как мило с вашей стороны, — съязвил Гарри. Вскоре принесли ужин, и разговор был отложен. Оба ели с удовольствием: Гарри давали знать о себе потребности растущего организма, а Снейпу и вовсе нечасто удавалось посидеть за трапезой в свое удовольствие. Когда они закончили, Снейп вытащил свой блокнот.

— Как только кинжалы будут готовы, мы напитаем их ядом василиска. С этого момента, как я понимаю, нам останется лишь уничтожить крестражи этими кинжалами?

— Да, — ответил Гарри, вытерев рот салфеткой. — В общем так. Вы как-то упоминали, что они яростно сопротивляются, когда их помещают в предмет? Так вот, в обратную сторону это работает точно так же.

— Замечательно, — протянул Снейп.

— Я думаю, нам не стоит добывать еще крестражи, пока не разрушим эти два. Они присасываются как пиявки к тем, кто хранит их, и мне даже страшно представить, что будет, собери мы их все в одном и том же помещении.

Снейп задумался и кивнул.

— Значит, нам осталось найти три до того как вы вернетесь к Дурслям.

— Я не вернусь, — твердо сказал Гарри, подняв взгляд от меню. — Я отказываюсь голодать или снова быть запертым все лето.

— Несмотря на то, что лично я считаю Петунию Дурсль отвратительной персоной, Поттер, они — ваши законные опекуны, — закатил глаза Снейп. — У вас нет выбора.

— Выбор есть, — сказал Гарри. — У меня есть деньги. Мне придется переждать всего одно лето, я могу пожить и у Уизли, если понадобится. Или… или остановлюсь на Площади Гриммо…

Гарри замолчал, и уронил вилку на стол. Снейп взволнованно посмотрел на него и щелкнул пальцами перед лицом Гарри.

— Поттер? Там есть крестраж?

— Да, — ответил Гарри. Моргнув, он отогнал с глаз непрошенную влагу и вновь взглянул на Снейпа. — Но я не об этом… Это дом Сириуса. Сириус все еще жив!

Глава 4

Северус Снейп и в лучшую-то пору был не особо любезным человеком, а после сделки с гоблином, ограбления банка и хаотичной игры в прятки, включавшей в себя неоднократное аппарирование, его терпение окончательно лопнуло. Поттер, этот Мальчик-который-сначала-делает-потом-думает, пулей вылетел из ресторана в поисках Сириуса Блэка. Сначала он направился в Косой переулок, но, осознав труднодоступность Азкабана для посетителей вообще, а для одиннадцатилетних студентов в частности, переместился к маггловскому входу Министерства Магии; последним пунктом его метаний стала Площадь Гриммо. Разъяренный Снейп не потерял его из виду лишь благодаря следящим чарам, которые сам и наложил на очки мальчишки, когда тот отключился после прикосновения к диадеме. Перед входом в дом Блэков он, наконец, перехватил беглеца.

— Вы с ума сошли? — рявкнул Снейп, крепко схватив Поттера за шиворот.

— Мне надо понять, как вызволить Сириуса из Азкабана, — воскликнул Поттер, выворачиваясь из захвата Снейпа.

— Сегодня вечером, Поттер, вы уже ничего не добьетесь, — ответил Снейп, усилив хватку.

— Я должен, — настаивал Поттер. Он обернулся и впился взглядом в Снейпа. — Мы уже две недели как вернулись, а я и ухом не повел, что он до сих пор в тюрьме.

— Теоретически, еще один день никакой погоды не сделает, — сухо отметил Снейп. — А вот ваша спасательная миссия сведет на нет все наше прикрытие.

Раздраженно фыркнув, Гарри обернулся и так пристально всмотрелся в пространство между домами 11 и 13, что аж покраснел от натуги. Спустя несколько мгновений Снейп наклонился к нему.

— Ну что, убедились, что охранные чары не пропустят ни одного из нас? Все, пора вернуться в Хогвартс.

— Нет, я собирался освобождать его сегодня вечером, — настаивал на своем Поттер, пытаясь оторваться от Снейпа. Мимо них по улице пробежал спортсмен, но он был настолько увлечен музыкой из своего плеера, что не обратил на этих двоих никакого внимания.

— Поттер! — проворчал Снейп, дернув его к себе. — Включите мозги, наконец! Если вы тотчас же освободите Блэка, то это непременно вызовет его подозрения, что никак не поможет нам достать крестраж, который находится внутри этого дома.

Не успел Гарри что-либо возразить, как Снейп перенес их прямо к воротам Хогвартса. Прежде чем парень решил аппарировать куда-нибудь еще, они ступили на территорию школы, и ворота захлопнулись.

— Вы не хотите, чтобы я спас его, — бушевал Поттер по дороге к замку. — Вы хотите, чтобы он остался в Азкабане!

— Даже учитывая, что вы со своими мелкими друзьями выяснили, что ответственность за смерти магглов лежит на Петтигрю, тем не менее остается покушение на убийство, в котором виновен именно Блэк, — зло ответил Снейп. Он протянул руку и указал на узкую затемненную лестничную площадку в стороне от главной лестницы. — Идем в подземелья.

— Вы о чем? О том происшествии, когда вам было шестнадцать? Ну вы даете, Снейп, люди же с возрастом меняются, — возразил Гарри, однако, беспрекословно направился вниз. Позади него послышался ледяной голос.

— Мы оба прекрасно знаем, что он не изменился, — отрезал Снейп. Он следовал позади Гарри, и его длинная развевающаяся мантия скрывала мальчишку от любого, кто вздумал бы глядеть им вслед.

* * *

Кубок стоял перед ними на журнальном столике, и на его тусклой поверхности отражались блики от камина. Прикоснувшись к нему, Снейп вновь почувствовал лишь незначительное присутствие темной магии, не более того. Поттер плюхнулся на диван, на котором сидел и в прошлый раз. Он был все еще сердит, однако, это не помешало ему тут же схватить вязаное одеяло и плотно в него закутаться.

— Значит, я напишу ему, представлюсь, посмотрю, что он на это ответит, а потом мы его вытащим, — решительно заявил Поттер, размашистым почерком записывая в блокнот свои предполагаемые действия. Снейп мгновением ранее закончил замерять крестраж, и теперь также отмечал в собственной тетради результаты.

— Я не согласен ни с одним пунктом вашего плана, — сказал Снейп.

— А что, вы просто позволите ему сгнить в тюрьме из-за розыгрыша, который он устроил против вас? — раздраженно выпалил Поттер. Снейп помнил, что точно так же мальчик вел себя несколько лет назад во время уроков окклюменции. — Это же ребячество, разве нет?

— Я бы не назвал покушение на жизнь розыгрышем, мистер Поттер, — возразил Снейп, впившись в него взглядом. В комнате было вновь тепло, и Снейп сидел на своем любимом кресле, а на оттоманке рядом с ним лежали те две книги, в которых он только и смог найти упоминание о крестражах.

— Я не думаю, что он действительно собирался вас убить, — усмехнулся Поттер, как это сделал бы и любой другой подросток, пытаясь оправдать свое глупое поведение.

— Для чего же еще отправлять однокурсника на встречу с полностью превратившимся оборотнем? — прямо и жестко спросил Снейп.

— Не знаю, — вздохнул Поттер. Снейпу было очень непривычно слышать вздох измотанного жизнью человека от хлипкого первокурсника. — Я бы так не поступил, даже с Малфоем.

— О, как любопытно, — многозначительно протянул Снейп. — Значит, оборотни — это чересчур, а неизвестные проклятия с пометкой «для врагов» — в самый раз. Какие же интересные понятия о морали у Мальчика-Который-Выжил.

От этого замечания Поттер тут же покраснел. Он неотрывно смотрел в темные глаза Снейпа, и ни один не хотел отвести взгляд первым; в конце концов мальчик все же прервал молчание.

— Я не собирался убивать его, — произнес Поттер, не моргнув. — Я лишь хотел, чтобы он не успел наколдовать Круциатус.

Снейп внимательно посмотрел на мальчишку, сидящего на диване. Волосы Поттера были взъерошены пуще обычного, а ярко горящие глаза ясно показывали, что он пытается понять, что бы значило это выражение лица профессора.

— То, что я сейчас скажу, повторять больше не буду, — спокойно промолвил Снейп. — При выборе способа защиты — или мести — твердо убедитесь, что он не обернется вашим собственным поражением.

Поттер резко закрыл рот, приняв совет, и Снейп сменил тему разговора, прежде чем юноша успел спросить о его собственном опыте в этом плане.

— Смотрите, не ляпните лишнего в письме. Никто не должен знать о путешествии во времени, Блэка это также касается, — строго предупредил Снейп.

— Ему можно доверять, — возразил Поттер. В эту минуту в камине появился домашний эльф и протянул им поднос с горячим шоколадом и пирогом. — Сириус никому не расскажет.

— Конечно же, расскажет, — усмехнулся Снейп и потянулся вперед, чтобы взять кружку. — Не усомнился же он раскрыть, что его друг и однокурсник — оборотень.

Поттер вспыхнул от негодования и резко выпрямился. Его шоколад чуть не выплеснулся из кружки, но он не обратил на это ни малейшего внимания.

— Вы тоже его раскрыли! Из-за вас его уволили после третьего курса!

— Да, раскрыл, — согласился Снейп с мстительным блеском в глазах. — После того, как тот подверг опасности как себя, так и всех учеников, забыв про свое зелье. Своим пренебрежением он нарушил данное мне обещание.

Поттер с сомнением всмотрелся в глаза профессора.

— Значит, вы погубили карьеру Ремуса из-за того, что он забыл принять Волчьелычное зелье, а не потому что вы — мстительная задница.

— Пять баллов с Гриффиндора, — самодовольно произнес Снейп, помешивая свой напиток. — Я вас предупреждал о выборе выражений.

* * *

Гарри покачал головой и открыл чистую страницу в своей тетради. При всем своем сходстве, Снейп и Сириус никогда не смогли бы работать рука об руку. Они противоборствовали и в обычном времени, и Гарри понимал, что сейчас будет то же самое. Справедливости ради, парень попытался вообразить ситуацию, в которой ему пришлось бы тесно сотрудничать с Малфоем, но потерпел неудачу. Да, Малфой ради него соврал своим родителям в Поместье, а сам Гарри вытащил его из горящей Выручай-комнаты. Но юноша не сомневался, что самое большее, что может быть между ними — это вежливый кивок при случайной встрече на улице.

Может быть, если ему повезет, Снейп по крайней мере сумеет сдержаться, чтобы не проклясть Сириуса при первой же встрече: ведь он прекрасно знает, что произошло во время войны.

— А я вообще могу послать в Азкабан письмо? — уточнил Гарри, не представляя, что можно было бы написать.

Снейп приподнял кубок и искоса посмотрел на него, пытаясь прочитать мелкую надпись на ножке.

— Скорее всего, нет.

Гарри проигнорировал его, зачеркнув предложение, которое только что закончил. Что написать Сириусу? В прошлом он до третьего курса и понятия не имел о Блэке. У него не было повода знать, что тот — его крестный отец, и для него естественно было придерживаться той же точки зрения, что и для всех остальных: якобы Сириус Блэк предал Поттеров и убил Питера Петтигрю. Гарри с безысходностью поглядел на практически чистый лист. Не мог же он просто написать: «Дорогой мистер Блэк, я слышал, что вы были моим крестным отцом, и что вы также убили тринадцать человек и виновны в смерти моих родителей. Правда ли это?»

— Я хочу посмотреть воспоминания крестража, — постукивая кончиком пера по пергаменту промолвил Снейп, прерывая ход мысли Гарри.

— Я не знаю, какие именно воспоминания заключены в нем, его уничтожали Рон и Гермиона, — сказал Гарри, уставившись на кубок. Он неосознанно обхватил себя руками и начал потирать предплечья. В блокноте, лежавшем у него на коленях, зачеркнутых строк было гораздо больше, чем оставленных нетронутыми.

— Неважно, — продолжил Снейп, кивнув головой в сторону крестража. — Я полагаю, что это будет полезно увидеть.

— Почему вы вдруг стали так мне доверять? — тихо спросил Гарри.

Снейп бросил перо и слегка повернулся к камину, так что в его черных глазах отразились желтые язычки пламени.

— Когда вы появились в Визжащей хижине сразу же после ухода Темного Лорда, я осознал, что вы — человек слова, так же, как и я, — ровно и невозмутимо ответил Снейп.

Гарри откинулся на спинку дивана. Тепло от кружки с шоколадом согрело его ладони, и все тело расслабилось. Даже похвала за создание телесного Патронуса не могла сравниться с той гордостью, которую он почувствовал после слов Снейпа.

— Напомню, что эта штука может снова свалить меня с ног, — предупредил Гарри. Он протянул руку и ждал, что Снейп возьмется за нее.

— Ну, большого вреда от этого не будет, — ответил Снейп, крепко сжав руку Гарри.

На этот раз тошнота была еще сильнее, и Гарри почувствовал, как взбунтовался в желудке его недавний ужин. В голове пронеслись картины прошлого: Хепзиба Смит в доме, загроможденном антикварными находками, пожилая эльфийка и одетый с иголочки Том Реддл. Вдруг в уме Гарри раздался пронзительный вой, и он увидел, как изо рта мертвой женщины потянулся черный дым крестража. Эта субстанция обвила Тома Реддла, пытаясь задушить его, но спустя несколько мгновений молодой человек совладал с ней и заключил ее в чашу. Гарри вновь услышал торжествующий смех Реддла, и с усилием выпустил крестраж из руки.

Чаша с лязгом упала на твердый каменный пол, но Гарри не обратил на это внимания. Он дрожал, сидя на диване; его детское тело никак не могло согреться, а в животе осталось довольно неприятное чувство. Снейп яростно строчил в своем блокноте, пытаясь не упустить ни одной детали из увиденного только что.

— Падать не собираетесь? — спросил Снейп, начав очередное предложение.

— Нет, я же сижу, — медленно проговорил Гарри. — Я чувствую себя по уши грязным.

Он покачал головой, чтобы вытрясти картины из своего ума, но у него лишь слегка зазвенело в ушах. Решив, что с него хватит, юноша хотел было вернуться в башню и принять душ, но слишком резко встал. Кровь сразу прилила к голове, а колени подкосились.

Внезапно Снейп поддержал его и поставил на ноги.

— Я в порядке, — Гарри попытался вырваться из захвата рук зельевара. Сильная дрожь пронизала его тело, когда Снейп подтащил его к красной раскладушке позади дивана.

— Было хуже или лучше, чем после диадемы? — спросил Снейп, снимая с Гарри очки. Большими пальцами он придержал веки мальчика, проверяя его зрачки.

— Хуже, — ответил Гарри, пытаясь избавиться от мысленной картины, представленной крестражем. — Вы видели? Ее тело?

Снейп кивнул и вернул очки на место. Он поднял руку Гарри и двумя холодными пальцами надавил на внутреннюю часть его запястья. Мужчина засек время по часам на другой руке, и через несколько секунд Гарри сообразил, что профессор измеряет его пульс.

— Кровать все еще здесь, — сказал Гарри, смотря на раскладушку. Когда он в прошлый раз спал на ней, она показалась ему довольно удобной, да и вообще в покоях Снейпа было очень тихо и мирно.

— Да, — сказал Снейп, отпустив руку Гарри. Он казался удовлетворенным результатами осмотра и расслабился на табурете, который был все еще около раскладушки Гарри. Он взмахнул своей палочкой, и из небольшого бельевого шкафа к ним подлетела детская пижама.

— Почему они так на меня действуют? — зевнул Гарри, пытаясь закутаться в одеяло. Он молча мигнул, когда Снейп отдернул одеяло и протянул ему пижаму.

— Я подозреваю, что они подпитываются от крестража, обитающего в вас, — сказал Снейп, наблюдая, как Гарри расшнуровывает ботинки. — Отсюда истощение и заторможенность.

— Я не тормоз, — проворчал Гарри, хотя скорость, с какой он обращался со своей обувью, указывала как раз на обратное.

— Встать, руки вверх, — взмахнул палочкой Снейп. Гарри едва успел поднять руки, как Снейп заклинанием переодел его в пижаму. Ощущение было непривычным, да и прохладная пижама была не очень-то приятна для его и так охлажденной кожи.

— Ну конечно, не тормоз, — съехидничал Снейп. — Хотите зелье, как в прошлый раз?

Гарри шлепнулся назад на раскладушку и запихал ноги под одеяло.

— Нет, я просто усну ненадолго, — сказал Гарри, откинувшись на подушку. Он уже закрыл глаза, прежде чем он вспомнил про очки. Надеясь, что они попадут на коврик, а не на твердый пол, он снял их и бросил наугад. Гарри не слышал, как приземлились очки, зато почувствовал, что его укрыли еще одним одеялом.

Перед тем, как провалиться в сон, он успел представить себе, что уничтожает крестраж, сидя верхом на василиске.

* * *

Снейп взял чашу и направился в свою личную лабораторию. Оповещающие чары сообщат ему, если Поттер проснется в ближайшее время, но Снейп был полностью уверен, что мальчик проспит по крайней мере два часа.

Диадема, найденная ими двумя неделями ранее и до сих пор не уничтоженная, лежала закрытой в твердом ящике на нижней полке книжного шкафа Снейпа. Ничего особенного с ней не происходило, но лишь до тех пор, пока Снейп не приблизился с чашей. Это было не похоже на магнитное притяжение, но Снейп почувствовал, как чаша потянулась к диадеме. Поттер не упоминал ни о чем подобном, но с другой стороны, у него на руках никогда не было двух крестражей в одно и то же время.

Снейп поместил чашу в точно такой же ящик, но спрятал его в шкафу в противоположном углу комнаты, а затем вернулся гостиную. Их кинжалы будут готовы лишь через две недели, и до этого времени с крестражами ничего не получится сделать. Пока Снейпу лишь оставалось удостовериться, что Квиррелл не сможет добраться до Философского камня, а это было не так легко, как могло показаться с первого взгляда. Снейп понятия не имел, насколько изменилось прошлое из-за их вмешательства, но он не собирался дать Квирреллу ни единого шанса.

Он сел в свое любимое кресло, подняв ноги на оттоманку. Если даже им удастся справиться с Квирреллом, вопрос крестража, заключенного в шраме Поттера, до сих пор не решен, а также непонятно, куда отправится дух Темного Лорда, если тело его временного хозяина разрушится.

Снейп откинулся на спинку кресла и повел плечами, как бы желая смягчить напряжение. Он был уже не в том возрасте и состоянии, чтобы очертя голову бросаться в военные игры. Заметив блокнот Поттера, забытый на журнальном столике, Снейп невербально призвал его.

Письмо было на самой верхней странице, и Снейп наскоро его прочел.

« Дорогой мистер Блэк! Мне сказали, что вы — мой крестный отец, и что вы в детстве были лучшим другом моего отца. Если это правда, то почему вы предали моих родителей? Почему вы рассказали Волдеморту, где нас найти? И как вы могли убить всех тех магглов? Теперь об этом рассказывают такие нелепые сказки, в которые просто невозможно поверить. Что же произошло на самом деле?

С уважением, Г. Поттер."

Снейп ухмыльнулся и окинул взглядом диван, за которым спал мальчишка. Письмо было написано просто блестяще — довольно открытое и обвиняющее, чтобы вызвать у Блэка желание ответить, и в тоже время оставляющее дворняге шанс думать, что ему вполне по силам убедить Поттера в своей невиновности. Это впечатлило Снейпа. Он аккуратно вырвал страницу из блокнота, закрыл его и бросил назад на журнальный столик. Ближе к полуночи он отошлет мальчишку в башню, но сейчас ему и самому необходимо ненадолго расслабиться. Зельевар свернул письмо, положил его себе в карман и удобно устроился в кресле с книгой для легкого чтения.

* * *

Азкабан находился на унылом крошечном островке посреди Северного моря. До него невозможно было ни долететь на метле, ни переместиться из-за анти-аппарационных чар; единственным способом попасть сюда был зарегистрированный в Министерстве порт-ключ. Посещение узников разрешалось, при условии, что посетитель сможет самостоятельно добраться до острова. Снейп, как Пожиратель смерти, умел летать без дополнительных приспособлений, и в некоторых случаях этот навык был очень кстати — хоть сам он и неохотно это признавал. В то время, как его сотоварищи использовали подобное умение больше для развлечения, Снейп сумел усовершенствовать его для полноценного полета. Однако, когда он прибыл в Азкабан в промокшей мантии и со спутанными из-за ветра волосами, то был явно не в лучшем расположении духа.

Тем не менее, один из младших дежурных авроров провел его в небольшую комнату. В дальнем углу находилась клетка, внутри которой стояла скамья, а снаружи — три мягких стула для посетителей. Дверь клетки была открыта, так что по всей видимости, Блэка должны были ввести в комнату через обычную дверь. Вскоре он появился — грязный, обезумевший, изрыгающий проклятия на своих охранников. Снейп не сдержал усмешки.

— Нюниус Снейп, — ухмыльнувшись, протянул Блэк и ступил в комнату. В теперешнем состоянии он чрезвычайно походил на свою сумасшедшую кузину, Беллатрису.

— Блэк, — ответил Снейп, оставаясь в противоположном конце комнаты.

— Пришел, чтобы поиздеваться надо мной, да? — спросил Блэк, все еще ухмыляясь, когда его вели к клетке.

Вдруг он с воплем вырвался из захвата младшего аврора и бросился на Снейпа со скоростью, весьма впечатляющей для узника, проведшего десять лет в тюремной камере.

Однако, к тому времени Снейп уже многое повидал в жизни и больше не был тем долговязым парнишкой, который вздрагивал при виде собственного отца или шайки хулиганов. Он быстро отступил, так что кулак Блэка лишь рассек воздух, и поднял локоть, чтобы тот попал Сириусу прямо в нос. Мужчина со стоном упал, и Снейпу лишь оставалось смотреть, как его затащили в клетку и заперли.

— Десять лет, и ты почти озверел, — ответил Снейп скучающим голосом. В течение полета к Азкабану он вспомнил все, что мог, о происшествии в Визжащей хижине, когда он позволил своей ненависти к Блэку ослепить себя.

— Что тебе надо? — тяжело дыша, прохрипел Блэк.

— Возможно, одолжение, — предположил Снейп, смотря с развлечением как исказилось лицо Блэка.

— Одолжение? Да ни за что! Я б лучше поглядел, как ты будешь гнить тут вместе со мной до конца наших дней! — воскликнул Блэк, которому явно импонировала идея, что он в чем-то может быть властен над Снейпом.

— Тише-тише, Блэк, раззадоришь своих блох, — мягко сказал Снейп. Его голос зазвучал ниже, а в глазах появился яркий блеск. — Ты забыл, что ради того, чтобы предать Поттеров, хранителю тайны пришлось открыть свое лицо перед некоторыми из Пожирателей?

— И ты знал об этом, да? — зло усмехнулся Блэк, ухватившись за стальные прутья. Из его носа все еще капала кровь, попадая на пол. — Ты, Волдемортова верная собачонка, наверное, смеялся все время, когда он рассказывал вам об их местонахождении?

— Смеялся?! Ты что, никогда не интересовался, как вообще предупредили Поттеров, что он собирается прийти в их дом? Откуда об этом узнал Дамблдор? — ехидно ухмыльнувшись, спросил Снейп.

Блэк с минуту пялился на него, переваривая сказанное Снейпом, после чего скривился от отвращения.

— Проклятый предатель, — процедил Блэк и плюнул сквозь прутья клетки. — Мне чихать на мнение Дамблдора, ты — подхалим, вор и убийца.

— О, как для меня важно мнение человека, отбывающего срок за убийство, — тут же протянул Снейп.

От этой фразы Блэк снова пришел в ярость, и Снейп на мгновение задался вопросом, знал ли тот, что его попытка убить Петтигрю не увенчалась успехом, до того, как к нему попала газета во время обучения Поттера на третьем курсе.

— Он предал моих друзей. Он заслужил смерть, — с полной уверенностью прорычал Блэк. Было ясно, что он и не думает раскаиваться за свою месть.

— И кроме тебя некому было свершить правосудие? — спросил Снейп, будто говорил с недалеким студентом.

— Я не мог оставить его аврорам, — отрезал Блэк, не дав Снейпу закончить. — Все думали, что я был хранителем тайны, и лишь я знал, что это был Петтигрю!

— Так для этого существует Веритасерум, идиот, — презрительно усмехнулся Снейп, подойдя поближе к клетке. — Но нет, храбрый Сириус Блэк ринулся в маггловский мир творить собственный суд, ни на секунду не задумавшись о судьбе Поттера.

— Я отомстил за своих друзей, Джеймса и Лили, — вытянувшись во весь рост, процедил Блэк. — Ты-то ничего подобного не сделал.

— Я не уточнил, — прищурившись, ухмыльнулся Снейп, — что имею в виду Гарри Поттера, твоего знаменитого крестника.

Блэк в удивлении ступил шаг назад, нахмурился и с подозрением взглянул на Снейпа.

— Ты опекаешь сына Лили?

— Нет, — раздраженно ответил Снейп. — Но я вынужден обучать мелкого болвана, и не так давно он откуда-то узнал о твоем существовании.

— Он не болван! — немедленно возразил Блэк, ткнув в Снейпа грязным пальцем.

— Откуда тебе знать? — фыркнул Снейп, вынимая из кармана письмо Поттера. — Ты отправился мстить за тех двоих, которые уже были мертвы, оставив мальчика на попечении его маггловских родственников.

— Неправда, — мотнул головой Блэк, начав мерить помещение шагами. — Я пытался забрать его, но Хагрид сказал, что должен отправиться к ним по приказу Дамблдора. Я хотел, чтобы мальчик был с Ремусом или со мной.

Когда взгляд серых глаз Блэка вновь сосредоточился на Снейпе, то в них ясно отражалась сила и слегка безумная решительность.

— Я уверен, что даже прогостив в Азкабане десять лет, ты не забыл, что Люпин — оборотень, — холодно произнес Снейп.

Блэк злобно усмехнулся, и Снейп решил, что пора заканчивать свой визит. Он был бы рад оставить дворнягу в Азкабане, но знал, что Поттер не успокоится, пока не вызволит своего крестного.

Подойдя к прутьям клетки, Снейп развернул письмо, написанное Поттером, и бросил его на пол вместе с чистым листом бумаги и обычным школьным карандашом.

— Прочти письмо. У тебя есть двадцать минут, чтобы ответить.

Забрав ответ, Снейп отряхнул мантию и посмотрел на Блэка. Тот выглядел сдержаннее и, казалось, что-то замышлял. Такое настроение поспособствует его побегу куда лучше, чем безумная ярость, выказываемая им полчаса назад.

— Жаль, что у тебя не было подходящего повода сбежать, — сказал Снейп, забрасывая удочку. — Я слышал, что даже собака может найти путь домой.

Снейп направился к выходу, дав через оконце знак аврору, что он уходит.

— Слышал, говоришь? — тихо повторил Блэк, и в его словах Снейп услышал твердую решимость.

* * *

Снейп никогда не думал о том, чтобы завести личную сову, поскольку у него почти не было друзей, с которыми требовалось бы вести переписку. Заказы для зелий он мог делать через каминную сеть или с помощью школьных сов, а те немногие, кто посылал ему рождественский подарок, обитали также в Хогвартсе. Поэтому, когда маленькая школьная сипуха впорхнула в Большой Зал и подлетела к Поттеру, Снейп наверняка знал, что мальчишка и не заподозрит, будто это от него. Снейп спокойно продолжил намазывать маслом свою булочку, вполуха слушая, как Флитвик вещает что-то о переменах в обязанностях Глав факультетов. Краем глаза он смотрел, как Поттер развернул ответ Блэка и широко улыбнулся, прочтя его. Грейнджер и Уизли было крайне любопытно узнать, что в письме, но Снейп зачаровал его так, чтобы никто, кроме адресата, не мог разобрать, что там написано.

Он знал, что Поттер боготворил своего крестного настолько же, насколько сам Снейп его ненавидел. Сириус Блэк будет хорошей мотивацией для Поттера, чтобы помочь Снейпу разобраться с крестражами, но зельевар переживал, что Поттер слишком быстро привяжется к этому Блэку, и история — будущее, в их случае — повторится вновь. Когда Поттер учился в Хогвартсе, Снейп не особо беспокоился о благосостоянии мальчика, так как ему самому приходилось переживать не самые легкие времена. Но когда они вдвоем переместились во времени, то Снейп, чувствуя себя измученным и усталым, пришел к заключению, что Поттер также достаточно настрадался.

Решив уйти с ужина пораньше, Снейп тихо встал из-за стола и направился в пустующую библиотеку. Он как раз пытался найти что-нибудь о перемещениях во времени — теме, к которой он ранее не проявлял особого интереса — когда к нему незаметно приблизился Дамблдор.

— Если вам нужно дополнительное время, чтобы подготовить результаты исследований, то боюсь, что я не могу изменить дату, — добродушно улыбаясь, произнес директор.

— Разве я когда-либо не успевал вовремя исполнить порученные мне задания? -возразил Снейп, просматривая оглавление книги в надежде найти что-то полезное.

— Ни разу за десять лет, — немедленно ответил Дамблдор. Снейп молча ждал, когда же директор озвучит главную тему разговора. — Не желаете кофе?

* * *

Во второй половине дня Фоукс улетал на охоту, так что по вечерам в кабинете директора было довольно тихо. На столе лежали стопки книг, причем некоторые из них были написаны на языках, едва известных Снейпу. Из закрытого стеклянного шкафа у западного окна виднелось мерцание думосброса, а посредине стола Снейп заметил стопку кроссвордов из Ежедневного пророка, строчки которых так и норовили перестроиться.

— Удалось обнаружить что-то насчет Квиррелла? — без предисловий поинтересовался Дамблдор.

— Ничего конкретного, — ответил Снейп. Он остановился у книжного шкафа и рассматривал коллекцию книг директора. — Однако, я уверен, что он хочет добраться до Камня, и на данный момент, как я думаю, пытается выяснить, что за защиту установил каждый преподаватель в отдельности.

— Понятно, — кивнул Дамблдор, поглаживая бороду. — Что ж, продолжайте наблюдение. Нам нужно сохранить Камень лишь до августа, после чего Николас заберет его.

— В таком случае, осмелюсь предположить, — осторожно уточнил Снейп, листая справочник по ядам, распространенным в маггловском мире, — что вы предприняли надлежащие меры безопасности, а не только эту простую полосу препятствий?

— Конечно, — с некоторым удивлением ответил Дамблдор. — Но я больше беспокоюсь по другому поводу, в связи с чем и хочу просить вашей помощи. Это касается Гарри Поттера.

— Думаю, вы слегка ошиблись, — ехидно ответил Снейп. — Мистер Поттер, к счастью, не является членом моего Дома.

— Северус, — предупредил Дамблдор. — Не за горами Пасхальные каникулы, а юный мистер Малфой успел напомнить Гарри, что его родителей давно нет в живых. Такая грубость вполне могла оказать на мальчика сильное эмоциональное воздействие.

— Мистер Малфой — одиннадцатилетний мальчишка с огромным эго и чрезвычайной склонностью к высокомерию, — пренебрежительно отмахнулся Снейп. — Но, к слову сказать, я не заметил у Поттера никаких симптомов депрессии, хотя, конечно, специально не обращал на него внимания.

— Хм, — кивнул Дамблдор, словно подтверждая какие-то свои заключения.

— У него же есть семья Петунии, не так ли? — бросил наживку Снейп. Он прекрасно знал, что представляла из себя Петуния, но ни о моржеподобном дяде, ни о жирном кузене не имел точного преставления. Хотя, после обучения Поттера легиллименции некоторые подозрения у него, безусловно, имелись.

— Уверен, его семья в этот праздник будет занята иными заботами, — туманно ответил Дамблдор, как это бывало в случае его замешательства или сознания своей неправоты.

— Значит, слухи не врут, — заявил Снейп, неторопливо скрестив руки на груди. -Семья ненавидит его, а в течение одиннадцати лет мальчик спал в чулане.

— Десяти, — вздохнул Дамблдор. — Когда я оставил его на пороге, ему было пятнадцать месяцев.

— Думаю, в мире магглов это сочли бы жестоким обращением с детьми, — вежливо сказал Снейп, хотя знал, что Дамблдору прекрасно известно о его неудовольствии.

— Я не сказал, что это была лучшая идея, но зато он и вправду был в безопасности, — признал Дамблдор. — Однако, я рад слышать, что вы заботитесь о Гарри, так что теперь…

— Забочусь? — прервал Снейп, приподняв бровь. — Не думаю, что вы забыли, что я поклялся защищать мальчишку любой ценой. Естественно, мне неприятно знать, что семья, которая его воспитывает, относится к нему, как к бесполезному предмету.

Дамблдор промолчал, и Снейп осмелился зайти дальше.

— И вам об этом было известно.

— Я не могу изменить то, что сделано, — спокойно сказал Дамблдор, — и прошу, чтобы вы не пытались проделать это самостоятельно.

Он кивком указал на книги в руках Снейпа, некоторые из которых касались путешествий во времени.

— Гарри в безопасности, и сейчас он в Хогвартсе, который считает своим домом. Это лучшее, на что я мог надеяться.

Снейп на мгновение задался вопросом, знает ли Дамблдор, что за чудовища водятся непосредственно под замком.

— В этом случае, — решил уступить Снейп, — я понаблюдаю за мальчиком.

* * *

Гарри успел позабыть, насколько щепетильной становилась Гермиона, когда дело шло о годовых экзаменах. Целых две недели после его визита в Гринготтс она неустанно напоминала им, что экзамены совсем скоро. Рон, который никогда не переживал по этому поводу до самого последнего, пытался улизнуть, чтобы поиграть в шахматы или последить за Снейпом и Квирреллом. Однако, Гарри пришлось поволноваться: со времени этих экзаменов прошло столько лет, что он совсем не помнил вопросов, а значит, ему придется постараться не упомянуть материал, которого они не проходили на первом курсе.

В один из скучных дождливых вечеров Гарри с друзьями отправились навестить Хагрида. Его хижина была такой же уютной, как и всегда; деревянный пол был покрыт меховыми ковриками, в очаге весело потрескивал огонь, а в углу похрапывал Клык, пуская во сне слюни. Однако, в комнате было слишком уж жарко, а сам Хагрид, как могло показаться с первого взгляда, что-то готовил на плите. Гарри непонимающе уставился на горшок, но спустя мгновение заметил высунувшуюся из под дырявого одеяла библиотечную книгу.

Хагрид не готовил. Хагрид выводил дракона.

Плечи Гарри невольно опустились, будто под тяжестью, когда он вспомнил, чем закончилось спасение Норберта в первый раз. Когда на стол был подан чай, наполовину расплескавшийся мимо кружек, Гарри указал на котел.

— Хагрид, что там? — нерешительно спросил Гарри.

— О, это, значит… — протянул Хагрид, поглаживая бороду. — Да небольшой подарочек, мне друг в пабе подарил, вот как.

Рон и Гермиона одновременно спрыгнули со своих стульев и заглянули в котел, и Гарри заметил, как Хагрид нервно улыбнулся.

— Это же драконье яйцо! — округлив глаза, воскликнул Рон. — Где ты его взял?

— Драконье яйцо? — взволновано повторила Гермиона. — Разве это не противозаконно?

— Ну, так я ж выиграл его, — гордо сказал Хагрид. — Совсем по-честному.

Гарри вполуха выслушал историю о том, как Хагрид выиграл яйцо дракона за карточной игрой в Кабаньей голове. Гарри знал, что яйцо дал ему Квиррелл, но было ясно, что Хагрид и в первый раз ничего от них не скрыл: он так хотел получить яйцо, что даже не обратил особого внимания на то, кому оно принадлежало изначально.

Гарри чуть не усмехнулся, вспомнив, с каким усердием Норберт расправлялся с плюшевыми мишками, как он поджег бороду Хагрида и укусил Рона, после чего его другу пришлось провести неделю в Больничном крыле. Он наблюдал за Гермионой, уставившейся в котел, и вдруг ему в голову пришла мысль, от которой он вздрогнул. От ядовитого укуса дракона Рон болел целую неделю. Так может, этот яд можно употребить еще для некоторых целей?

Десять минут спустя друзья покинули хижину Хагрида, неся в карманах абсолютно несъедобные кексы и клятвенно уверяя лесничего, что никому не скажут про яйцо. Было еще не слишком поздно, так что вместо того, чтобы лечь спать, Рон и Гермиона плюхнулись на большую уютную скамью у камина в гриффиндорской гостиной, а Гарри присел на один из кожаных стульев. Гермиона говорила что-то про экзамены, Рон играл с карточкой от шоколадной лягушки, на которой был изображен Дамблдор, а Гарри вытащил свой связной журнал. Он потеребил пальцами края короткой записки, которую прочел уже не раз, и вновь положил ее между страницами журнала. Сириус написал, что найдет способ доказать свою невиновность, хотя никаких подробностей в письме не было.

— Вы уверены, что это на самом деле Николас Фламель? — спросил Рон уже четвертый раз за неделю. — Ему, похоже, уже шестьсот лет.

— Благодаря Философскому камню, — пошептала Гермиона, проглядывая записи лекций. Гарри только покачал головой, и взял в руку перо.

«Снейп? Вы на связи?»

Журнал остался холодным, и Гарри прислушался к спору друзей по поводу Философского камня. Они “внезапно обнаружили” имя Фламеля на волшебной карточке вскоре после того, как Гарри со Снейпом вернулись из Тайной комнаты, и теперь пытались понять, как именно защищен Камень.

— Гарри? — голос Рона прервал его несвязные мысли.

— Да?

— А что в этой книге? Ты постоянно там что-то пишешь, но это не связано с уроками.

— Нет, это не для учебы, — сказал Гарри, крепко сжав книгу. Он знал, что никто кроме него не смог бы прочесть написанного в ней, но все же немного переживал. Было ясно, что рано или поздно его друзья обратят на это внимание, так что у него была заранее приготовлена легенда.

— Помните, как профессор Дамблдор попросил, чтобы я больше не искал Зеркало Еиналеж? — спросил Гарри, глядя друзьям в глаза. Выражение лица Гермионы тут же смягчилось, и Гарри отвел взгляд.

— Вместо того, чтобы искать своих родителей, я пишу здесь, — солгал Гарри. Блокнот в его руках нагрелся, но Гарри не открыл его. Он лишь удивился, насколько ему не терпелось прочесть ответ Снейпа.

Рону с Гермионой было нечего сказать; вместо этого они просто перевели взгляды на огонь в очаге. Гарри, чувствуя себя виноватым перед друзьями, открыл журнал.

“Глупый вопрос, Поттер. Я должен быть на связи, чтобы прочесть ваше сообщение и ответить.”

Гарри еле сдержал улыбку.

“Как вы думаете, яд или пламя дракона сможет их уничтожить?”

— Как вы думаете, кто дал Хагриду… ну, вы знаете, что? — настойчиво прошептала Гермиона.

— Кто-то, кто его не сильно любит, — фыркнул Рон. — Если его поймают с поличным, то влепят огромный штраф.

“С чем связано ваше внезапное увлечение смертоносными созданиями?”

“На мой взгляд, это лучший способ разрушения”, — немедленно ответил Гарри. Он закрыл журнал и присоединился к беседе о драконе.

— Ясно, что Хагрид не захочет от него отказываться, но и содержать его он не сумеет, — начал Гарри. — До Дамблдора очень быстро дойдет, что в Хогвартсе есть дракон.

— Думаю, что это так же быстро дойдет и до всех остальных, — сказал Рон. Гарри почувствовал, как журнал потеплел, но оставил его закрытым.

— А как насчет Чарли? — спросил Гарри. Рон с недоумением посмотрел на него.

— Откуда бы Чарли об этом знать?

— Я думаю, он имеет в виду, что Чарли мог бы забрать дракона, — закатив глаза пояснила Гермиона.

Рон сразу уцепился за эту мысль, и Гарри вспомнил, что его друг всегда боготворил своих старших братьев, даже при том, что внешне вечно жаловался на необходимость соответствовать их достижениям.

— Да, думаю, он смог бы, — согласился Рон. — Он часто рассказывал, что они забирают драконов из мест, слишком близких к магглам.

Журнал в руке Гарри стал довольно горячим, и он задался вопросом, сколько же написал Снейп.

— Тогда пошлем ему письмо, — решительно сказал Гарри. — И когда дракон вылупится, убедим Хагрида отдать его.

— Нам понадобится немало удачи, — с сомнением покачала головой Гермиона .

— Давайте, пока мы ждем ответа, попытаемся выяснить, не выведал ли Снейп что-то важное у Квиррелла, — сказал Рон, нацарапав на клочке пергамента записку старшему брату.

Гарри, начав было читать сообщение от Снейпа, тут же поднял взгляд на Рона.

— Мы не знаем, вправду ли именно Снейп охотится за Камнем.

— Гарри, — повысив голос, произнес Рон. — Снейп — это же само воплощение зла. Конечно, это он.

Гарри лишь покачал головой и, наконец, прочел ответ.

“А еще это самый легкий способ выследить кого-то. Даже если это и вправду может сработать, драконы не встречаются на каждом шагу, Поттер. А в Гринготтс мы точно не пойдем”

Поскольку Гарри не ответил, Снейп продолжил свои мысли.

“Поттер, почему вы вообще пришли к мысли о драконьем пламени? Насколько помню, вы впервые столкнулись с драконом на четвертом курсе, а не на первом.”

После этих слов шла жирная клякса, а за ней — утвердительно написанная фраза:

“Поттер, у кого есть дракон?”

Гарри улыбнулся про себя. Сейчас он так сожалел, что когда им пришлось пройти через войну некоторое время назад, они были воинственно настроены друг против друга. Гарри был уверен, что Снейп выбрал такую линию поведения главным образом ради того, чтобы не бросить тени на свою роль шпиона. Теперь, когда Гарри стал старше и смог по достоинству оценить своего профессора, работать вместе оказалось довольно весело.

“Формально — ни у кого: он еще не вылупился”.

* * *

В ожидании того, как откроется проход в кабинет директора, Снейп вежливо кивнул головой горгулье, охранявшей его. Он никогда не понимал волшебников и ведьм, которые воспринимали магических существ — таких, как горгульи — за нечто малозначимое. Горгульи обладали значительной защитной магией, и Снейп всегда считал, что с потенциальными защитниками лучше быть в дружественных отношениях.

Поттеру бы тоже не мешало усвоить этот урок, ехидно подумал он. Но это было не вполне справедливо, так как было до боли очевидно, что Поттер готов грудью броситься на амбразуру, чтобы только защитить своих друзей, а те в свою очередь платили ему той же монетой. Теперь, когда Поттер знал о верности Снейпа его матери и об обещании защищать мальчика, то стал заботиться даже и о нем. Снейп был весьма удивлен, когда увидел Поттера в Визжащей хижине, и чуть меньше — встретившись с ним в Запретном лесу. Когда Поттер вновь бросился ему на помощь в Тайной комнате, Снейп твердо решил, что может доверять юноше.

— Добрый вечер, Северус, — промолвил Дамблдор, сидя за столом. Фоукс на жердочке чистил перья, и пронизывающе взглянул на Снейпа, когда тот присел.

— Директор, — поздоровался Снейп.

— Как ваши слизеринцы? — Дамблдор что-то писал в старой потрепанной книге, а золотое перо отражало блеск свечей.

— Процветают, — ответил Снейп. — Но, к сожалению, у меня недостаточно времени, чтобы обсудить их: меня ждет разговор по каминной сети, назначенный на половину девятого.

Дамблдор свободной рукой поманил его поближе к столу.

— Мистер Поттер выглядит вполне счастливым, несмотря на возможные замечания кого-либо из прочих студентов относительно его домашней жизни. Он, кажется, доволен, что остается в школе на Пасху.

Снейп видел, как удовлетворенно Дамблдор кивнул в ответ на это, и знал, что намерения директора не были злыми. Сам Снейп, будучи студентом, считал Хогвартс домом, и чувствовал, что тот всегда встречает его с распростертыми объятьями.

— Однако, я заметил, что он периодически потирает свой шрам, особенно часто это бывает в присутствии Квиррелла. Не знал, что в шрамах от обычных проклятий остаются следы темной магии.

Дамблдор откинулся на спинку своего кресла.

— До Гарри никто никогда не переживал Смертельное проклятие, так что неизвестно, какие последствия оно несет, и как именно обостряет их Квиррелл, — сказал Дамблдор. Снейп не был уверен, знает ли в данный момент директор об истинной природе шрама, или его неведение искренне.

— Вы подозреваете, что осталась какая-то связь? — прямо спросил Снейп.

— Я не верю, что Волдеморт сгинул безвозвратно, — вместо этого ответил Дамблдор. — Следовательно, если он вернется, то я думаю, что у шрама будет некоторый уровень взаимодействия с магией Волдеморта.

Снейп кивнул на это, проведя рукой по волосам.

— Окклюменция, — промолвил Снейп, не отрывая взгляда от стола.

— Полагаю, что будет разумным начать обучение мальчика этому искусству, -согласился Дамблдор.

— Вы должны начать теперь же, пока в этом не возникла острая необходимость, — ответил Снейп и встал, чтобы уйти. Но не успел он подойти к двери, как вновь услышал голос директора.

— Не я буду обучать его, Северус.

— Директор, — произнес Снейп, повернувшись лицом к столу. — Поттер — высокомерный маленький ребенок, и мы едва терпим друг друга. Я отлично знаю, что именно он и его мелкие друзья обо мне думают. Нелепо ожидать, что я допущу возможность его вторжения в мой собственный разум, что вполне вероятно в процессе обучения.

— Вы справитесь. Ваши навыки в окклюменции превосходят даже мои, а больше никому другому я не доверю эту задачу, — утвердительно произнес Дамблдор, проникновенно глядя на него своими голубыми глазами, которые, однако же, не могли пробиться сквозь мысленные щиты зельевара ни разу за эти годы.

Глава 5

Когда на пятом курсе Гарри пришлось брать уроки окклюменции, то Рон и Гермиона были сильно против как самого факта этих занятий, так и того, что его наставником будет Снейп. Точно так же они отнеслись к этой новости и сейчас; к тому же, ни один из них не имел ни малейшего представления о том, что Гарри страдает от видений, насылаемых на него Волдемортом. Не зная ни о том, что Снейп — член Ордена Феникса, ни о существовании самого Ордена, друзья до глубины души прониклись тяжелым положением Гарри и даже предложили ему обратиться к Дамблдору с просьбой найти иное решение.

Однако, Гарри притворился храбрецом и в понедельник вечером спустился в подземелья на первый урок. Кабинет Снейпа был открыт — вероятно, для него — но внутри никого не было, так что Гарри присел на тот самый неудобный стул для посетителей и принялся осматривать помещение. Ничего необычного он не заметил: на полках стояли книги и справочники по зельеварению, кое-где виднелись емкости с ингредиентами, на столе в дальнем конце комнаты был запущен какой-то эксперимент, а на круглом столике стояла большая миска с фруктами. Гарри покрутил головой в поисках кружек с невынутыми ложками, которыми Снейп обычно окружал себя, но пришел к выводу, что профессор не выносит этой привычки за пределы своих личных покоев.

При повторном осмотре Гарри заметил, что в отличие от собственных комнат профессора, в его кабинете не наблюдалось ничего, связанного с маггловским миром. В углу находились волшебные часы, стрелка которых в данный момент указывала на “Ужин”, а запущенный с помощью заклинаний опыт проходил без сучка, без задоринки. На столе нельзя было найти ни одной ручки или карандаша, и даже те несколько фотографий, которые сиротливо приютились на стене, были магическими — ветви запечатленных на них деревьев то и дело покачивались от слабого ветерка.

Гарри привстал, чтобы повнимательнее рассмотреть содержимое книжного шкафа, но тут с громким стуком распахнулась дверь, и мальчик от неожиданности плюхнулся обратно на стул. Снейп влетел как ураган, держа в руке газету, а на его лице застыло нечитаемое выражение.

— Не здесь, — мотнул головой Снейп и указал на скрытую дверь в свои покои.

Гарри разулся и оставил верхнюю одежду на вешалке, после чего вошел в комнату. У него в кармане лежало письмо, которое в течение прошедшего получаса он перечитал несколько раз, так что парень был в приподнятом настроении.

— Мне пришло письмо от Сириуса, — радостно сообщил Гарри.

— Что, прямо сию минуту? — поинтересовался Снейп, наполняя чайник.

Прежде чем пройти в кухню, Снейп бросил газету на журнальный столик, так что Гарри подобрал ее и шлепнулся на диван. На первой полосе красовалась до боли знакомая колдография — Сириус Блэк кричит в камеру, держа в руках номерной знак.

СИРИУС БЛЭК СБЕЖАЛ ИЗ АЗКАБАНА

— Он выбрался, — воскликнул Гарри, развернув газету и быстро просмотрев всю статью. — Это вы помогли ему?

Снейп лязгнул чем-то, вероятно, заваривая чай, и посмотрел на Гарри поверх перегородки, отделяющей кухню от гостиной.

— Нет.

Когда Снейп вернулся в комнату, неся с собой чай, Гарри был в замешательстве.

— Но я тут подумал… я не мог ответить ему, так как в Азкабан не доставляют почту. Как же он получил первое письмо?

— Магия, — пожал плечами Снейп. Он отпил из кружки, привычно оставив ложку внутри.

Гарри скептически посмотрел на него, будучи уверен, что именно Снейп нашел способ отправить туда письмо.

— Вы думаете, он уже на Площади Гриммо? Может быть, Дамблдор как-то может… — начал было Гарри, отложив газету в сторону.

— Директор Дамблдор, — прервал его Снейп. — И он не позволит вам покинуть Хогвартс, чтобы навестить осужденного уголовника, Поттер.

Гарри скривился и залез с ногами на диван. Он оставил свой чай остывать на столе.

— Гарри. Мы оба из другого времени, и я… в общем, мне гораздо легче, когда вы называете меня Гарри.

Снейп уставился на него.

— Недостаточно веская причина.

— Согласен, — признал Гарри. — Но вы произносите “Поттер” с таким отвращением, а ведь вы — единственный, кого я здесь хорошо знаю.

— Я подумаю, — уклончиво ответил Снейп. Он взмахнул своей палочкой в направлении камина. Гарри подумал, что в комнате и так тепло, но Снейп, казалось, не имел ничего против дополнительного обогрева.

— А теперь, — серьезно произнес Снейп, — опишите медальон.

* * *

— Сегодня утром Дамблдор предупредил, чтобы я остерегался Сириуса Блэка, — сказал Гарри, идя с Роном и Гермионой ко входу в оранжерею. — Даже при том, что он был моим крестным отцом и лучшим другом моего папы, Дамблдор сказал, что Сириуса, похоже, осудили за дело.

С каждым разом Гарри становилось все легче и легче врать своим друзьям, и он не был уверен, нравится ли ему это обстоятельство. Однако, сейчас Гарри был больше зол на себя, что не смог предугадать событий более раннего утра. Рон и Гермиона рассказывали, что им удалось узнать в библиотеке о Сириусе, в то время как Гарри мысленно проклинал себя на чем свет стоит. Короста, как это было у нее в обыкновении, забралась на тумбочку между кроватями Рона и Гарри и уселась на номер «Ежедневного пророка» — Гарри бросил его там после возвращения из подземелий накануне вечером, напрочь забыв, что Короста умеет читать.

“Гарри-растяпа”, — нахмурившись, подумал про себя юноша. Теперь крысы нигде не было видно: скорее всего, прочтя о Сириусе, Питер и сам решился пуститься в бега.

— Ты хоть поел с утра? — спросил Рон, глядя на кислую физиономию друга.

— Нет, — сказал Гарри, помотав головой. — Просто размышляю обо всем этом. Что, если он попытается связаться со мной?

— Скажи Дамблдору, — убежденно ответила Гермиона. — Даже Вы-Знаете-Кто боится его.

— Короста! — вдруг воскликнул Рон и ринулся вперед. Несколькими десятками метров дальше сидела его крыса, застывшая у каменной стены. Рон бросился к ней, и Гарри знал, что грызун не будет сидеть на месте. Питер Петтигрю попытается сбежать. Его мысли тут же подтвердились: как только Рон пробежал половину пути, крыса встрепенулась и бросилась наутек, но Гарри к тому моменту уже выхватил свою волшебную палочку.

— Акцио, Короста! — скомандовал Гарри, и выдохнул с облегчением, когда пушистый зверек прилетел к нему прямо в руки. Схватив Коросту, он поднял глаза и только сейчас заметил, как ошеломленно смотрят на него друзья.

— Гарри! Где ты научился этому заклинанию? — удивленно спросила Гермиона. — Его изучают на старших курсах!

— Даже мои братья его еще не знают, — с некоторой ревностью добавил Рон. Он протянул руку, чтобы забрать Коросту, но был прерван низким голосом, раздавшимся из теней.

— Заклинание пятого курса. Как впечатляюще, мистер Поттер, — промолвил Снейп, выступив на освещенное место. — Пять баллов с Гриффиндора за использование волшебства в коридоре.

Гарри стиснул зубы, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь колкость. Снейп лишь на миг задержал на нем пристальный взгляд, после чего посмотрел вниз на крысу.

— Что это?

— Это мое, сэр, — заговорил Рон, не желая, по-видимому, чтобы Гарри потерял еще больше баллов. — Это моя крыса, Короста.

— Я вижу, — сказал Снейп и протянул руку. — Первокурсникам позволено держать сову, кошку или жабу. Крысы в этом списке не значатся, мистер Уизли.

Гарри передал Петтигрю Снейпу, будучи впечатлен умением зельевара получить желаемое, не возбудив подозрений. Рон с ума сойдет, но ведь он и не подозревает, что Короста — не только крыса.

— Но она моя, сэр, — упрямо сказал Рон, напрочь забыв в этот момент о жалком состоянии Коросты и о прежнем недовольстве ею.

— Возможно, если вы с должной учтивостью побеседуете с директором, то она к вам вернется, — сухо ответил Снейп. Он наколдовал небольшую клетку, в которой и унес Петтигрю.

— Мерзавец, — пробормотал Рон. — Наверное, ему просто нужна крыса для опытов.

Гарри распахнул глаза при этих словах, и позволил Гермионе утащить их на следующий урок.

— Возможно, ты и прав, Рон, — произнес Гарри.

* * *

Как ни странно, но Снейп сообщил-таки Дамблдору о предполагаемой невиновности Сириуса Блэка. Это произошло после длительного расследования со стороны Дамблдора: зельевар признал, что никогда не видел Блэка на встречах Пожирателей смерти, между тем как Питера Петтигрю, якобы, прекрасно помнил. Конечно, это было ложью, но Дамблдор принял все за чистую монету. Снейп объяснил, что не предоставил эту информацию ранее по двум причинам: во-первых, его собственная репутация была не безупречной, а во-вторых — он просто хотел убедиться, что Блэк заплатил по меньшей мере за одно из своих преступлений.

Дамблдору такое заявление пришлось не по душе, но Снейп вовремя напомнил ему, что власть может заставить человека делать глупости.

Что касается Гарри, то он знал лишь часть всей истории, так что был немало удивлен, когда директор устроил для него встречу с Сириусом Блэком в особняке на Площади Гриммо. Воскресным вечером Гарри, Дамблдор и Снейп стояли на крыльце: Снейп хмурился и ворчал, Гарри пытался хоть немного успокоить свое волнение, а Дамблдор напевал себе что-то под нос.

— Помните, Северус, — сказал Дамблдор, легонько указав пальцем на зельевара. — Не больше веритасерума, чем необходимо для того, чтобы узнать правду.

— Веритасерум? — переспросил Гарри, резко развернувшись к Снейпу.

Но прежде чем тот успел что-либо ответить, дверь распахнулась, и их взорам предстал Сириус Блэк, который лениво облокотился о дверной косяк. Из под мантии благородного бордового цвета виднелась накрахмаленная белая рубашка, а волосы бывшего узника были тщательно вымыты. Гарри еле-еле сдержал порыв броситься вперед и стиснуть мужчину в объятиях.

— Поттер, — произнес Снейп, не отводя взгляда от Сириуса, — это бестолковое создание и есть ваш крестный отец.

— Мистер Блэк, — с плохо скрываемым восторгом воскликнул Гарри. — А что с вашим носом?

Их всех пригласили на чашку чая. За столом прислуживал Кричер, который всем своим видом выражал недовольство и непрестанно бурчал оскорбления себе под нос, а Сириус тем временем подробно рассказывал о том, как отомстил за убийство двух своих лучших друзей. Гарри подумал, что мальчишку, каковым и считал его Сириус, несомненно бы увлекла эта приключенческая история, но сейчас он мог только удивляться поспешным решениям своего крестного. Снейп сидел на диване рядом с Гарри; как только начался рассказ, он скрестил руки на груди и недобро усмехнулся. Дамблдор, казалось, был весьма заинтересован, и время от времени прерывал рассказчика вопросами.

Несмотря на очевидное напряжение в комнате, Сириус был в прекрасном настроении и ни на минуту не переставал улыбаться Гарри. Он даже согласился принять веритасерум (при условии, что допрашивать его будет Дамблдор, а не Снейп), так что смог доказать свою полную непричастность к убийству Поттеров. Через двадцать минут правда была установлена, и Дамблдор даже упомянул, что Гарри сможет летом жить с Сириусом. Однако, это обстоятельство нельзя предавать широкой огласке, поскольку магическое сообщество до сих пор встревожено по поводу побега из Азкабана. Сириуса попросили не покидать Площади Гриммо, чтобы вновь не угодить за решетку, на что тот, пусть и с неохотой, но согласился, намекнув, что удаление портрета его незабвенной матушки намного улучшило бы условия проживания в особняке.

Дамблдор отправился в холл в надежде разобраться с заклинанием вечного приклеивания, наложенным на портрет миссис Блэк, Снейп тоже зачем-то поднялся, а Гарри принялся неспеша осматривать комнату, надеясь увидеть медальон в одном из шкафчиков.

— Силенцио, — прошипел Снейп, внезапно приблизившись к Сириусу и прижав того к стене. Гарри сквозь дверной проем изумленно заметил, что Снейп с легкостью обездвижил и удерживал мужчину, который был выше его самого.

— А теперь перейдем к полезной части этого вечера, — произнес Снейп. Сириус раздраженно указал глазами в сторону Гарри.

— Обливиэйт — и мальчишка ничего не вспомнит, — пожал плечами Снейп. При этих словах Сириус начал усиленно вырываться, но вдруг неподвижно замер. Гарри задался вопросом, не проклял ли его Снейп, прежде чем заметил, что у зельевара в руках вовсе не палочка, а деревянный ковш, который он и держал прямо напротив паха Сириуса.

— В этом доме находится одна старая семейная реликвия, и она необходима мне для эксперимента. Ты позволишь мне приходить, искать и забрать ее с собой, после чего я отдам тебе Питера Питтегрю.

Снейп отступил назад, но заглушающее заклятие снял не прежде, чем у Сириуса иссяк запас бранных слов.

— Питер Петтигрю мертв, — рявкнул Сириус. — Ты ничего не получишь!

Снейп молча вынул из кармана фотографию и предоставил ее взору Блэка. Гарри немедленно понял, что это был главный козырь зельевара, в чем его уверило не только самодовольное выражение Снейпа, но и резко побледневшее лицо Сириуса.

— Уверяю, что он вполне жив.

— Я провел десять лет в Азкабане, и ты знал, что он был жив! — отдышавшись, прорычал Сириус. Казалось, он напрочь забыл, что неподалеку находится Дамблдор, и собирался тотчас же проклясть Снейпа.

— Лишь с недавних пор, — возразил Снейп, и Гарри по многим признакам мог точно сказать, что профессор теряет свое хладнокровие: в конце концов, именно он был тем студентом, который так довел зельевара, что тот бросил в него банку с тараканами.

— Как ты, вероятно, помнишь, Корнелиус Фадж не любит принимать что-либо без достаточных доказательств. Так что, думаю, в твоих же интересах действовать согласно плану директора, быть хорошим псом и сидеть дома. Уверен, что директор постарается доказать твою невиновность, когда найдет достаточно свободного времени для этого.

В тот же миг в комнату вернулся Дамблдор и виновато взглянул в их сторону.

— Думаю, нам пора откланяться, так как я расстроил миссис Блэк еще сильнее.

— Чисто сработано, — процедил Сириус, после чего похлопал Гарри по плечу. — Я рад, что ты навестил меня и дал мне шанс объясниться. Поверить не могу, до чего же ты похож на Джеймса!

— А глаза у меня мамины, — тихо добавил Гарри. Каждый раз, когда кто-то произносил эти слова, он чувствовал внутри укол сожаления о том, что сам не помнил, как его мама глядит на него. Конечно, он видел ее в зеркале Еиналеж и в Запретном лесу, но тогда ее глаза были подернуты серой дымкой.

— Прекрасно, — прервал их Снейп. — Директор, если мы тотчас же не отправимся, то собьемся с графика.

— Кричер! — проревел Сириус, краем глаза подозрительно следя за Снейпом, в то время как Дамблдор пытался восстановить каминную связь. — Составь список всех семейных реликвий, которые только есть в этом доме.

— Да, хозяин, — нехотя ответил Кричер; его голос источал яд, а в направленном на Сириуса взгляде читалась ничем не прикрытое презрение.

— Хочу знать точно, что ничего не будет пропущено, — безо всякой необходимости добавил Сириус, глядя на Снейпа. В следующую секунду камин озарился ярко-зеленым пламенем и Сириус обнял крестника на прощание. В тот миг Гарри почувствовал, что наконец-то вернулся домой.

* * *

Отбой для первокурсников начинался в восемь часов вечера, после чего они обязаны были находиться в своих гостиных. Ложиться спать они должны были двумя часами позже, но единственным гриффиндорским старостой, который пытался заставить их следовать этому предписанию, был Перси. Однако, Рон игнорировал Перси в течение одиннадцати лет, и успешно продолжал делать то же самое и в школе. Они с Гермионой жадно слушали историю Сириуса Блэка. Рон без сомнений принял каждое его слово за правду, но Гермиона не была столь легковерна. Она недоумевала, почему Сириус не помнил, какими заклятиями он кидал в Питера Петтигрю. Гарри обещал, что расспросит Сириуса поподробнее, когда вновь увидится с ним, и они отправились по спальням.

Их спальные помещения были довольно уютными, а занавеси на каждой кровати представляли собой особую прелесть для тех, кто собирался встать попозже. Единственным минусом было то, что внутри не предполагалось никакого освещения, так что Гарри наколдовал Люмос и заткнул палочку за ухо, словно карандаш.

“Когда будут готовы кинжалы?”

Было лишь начало двенадцатого, и Гарри надеялся, что Снейп еще бодрствовал. Однако, журнал остался холодным, и Гарри решил набросать список того, с чем еще предстояло разобраться.

Найти дневник — посмотрим, не принесет ли его Добби.

Найти кольцо — вроде, Дамблдор упоминал, в какой местности находится тот дом?

Добыть медальон из дома Сириуса — почему бы не проверить чулан?

Спросить Снейпа о моем шраме.

Поподробнее узнать о хроноворотах.

Гарри потянулся к чернильнице, которая стояла на относительно ровном участке покрывала. Журнал потеплел, и Гарри прочел ответ Снейпа.

“Кинжалы будут готовы на следующей неделе. Нас принесло сюда не хроноворотом”.

“Вы думаете, это проклятие?” -написал Гарри, недовольно глядя на свой неровный почерк.

“Обычно человек помнит, что его прокляли. Что в прошлый раз разрушило ваш крестраж?”

“Волдеморт бросил в меня смертельное проклятие”, — тут же ответил Гарри. Он услышал сквозь занавеску, как Рон начал посвистывать во сне.

“Не вариант”, — ответ Снейпа был подчеркнут резкой линей.

“Ну, Философский камень может подарить вечную жизнь, так? Может, этого хватит, чтобы уничтожить крестраж?"

Гарри поднял чернильницу и засунул ноги под одеяло, вздрогнув от прикосновения к холодной простыне. Вдруг его осенило, и он в спешке чуть не пролил чернила на себя.

“Камень! Квиррелл же теперь знает, как пройти мимо Пушка!”

Гарри и думать не хотел о том, что произошло бы, успей Квиррелл заполучить Философский камень. Волдеморт вернется раньше, а они не будут к этому готовы. Гарри собирался использовать все преимущества путешествия во времени, чтобы разрушить крестражи, прежде чем это произойдет.

“Дурацкая идея — назвать так собаку”, - написал Снейп в ответ.

“Мы должны остановить его”, — настаивал Гарри, недоумевая, как вообще профессор может вести себя так беззаботно.

“Поттер, вы никогда не задавались вопросом, почему Квиррелл попытался украсть Камень не сразу после того, как всучил Хагриду драконье яйцо, а ждал целый месяц?”

Гарри растерянно посмотрел на свой журнал. Когда он учился на первом курсе, Норберт вылупился в конце апреля. Гарри ясно это помнил, так как первого мая Рон был все еще в Больничном крыле, и Гарри приходил навестить его и рассказать об этом событии.

“Возможно, он ждал, пока Дамблдор покинет школу?” — предположил Гарри. Желание подняться и броситься на защиту Камня заметно утихло.

“Директор не всеведущ, хотя большинство учеников и наделяет его заочно этим качеством. Квирреллу вовсе необязательно дожидаться его отсутствия”.

“Так что его останавливает?”

К этому времени до Гарри дошло, что они со Снейпом беседуют — пусть и посредством письменной речи — и диалог идет вполне себе гладко. Это было совсем не то, что говорить с Роном и Гермионой, но Гарри почувствовал, что может озвучить некоторые свои идеи без риска быть тотчас же осмеянным за вопиющий идиотизм.

“Профессор Квиррелл спросил каждого преподавателя о его вкладе в защиту Камня. Все дали достаточную информацию, чтобы обойти их чары и ловушки, за исключением меня”.

Гарри усмехнулся и хлопнул себя ладонью по колену, случайно плеснув чернилами на журнал. Снейп. Разумеется, Квиррелла останавливал Снейп.

“Так когда вы рассказали ему о своем задании?”

“Думаю, я упомянул мимоходом о своем пристрастии к качественным логическим загадкам в самый день его покушения”.

Гарри все еще усмехался и почувствовал, что гора спала с его плеч. Ситуация была под контролем. Снейп решал, когда Квирреллу идти за Камнем.

“Блестяще”, — написал Гарри, зевнув. — “Однако, я думаю, что не прочь спуститься туда вновь. С Роном и Гермионой”

“Вновь позволить троим подросткам следовать в тайник прямо за Темным лордом? Весьма благоразумная мысль”.

Гарри прочел сообщение после того, как свернулся клубочком под одеялом. Поразительно, как Снейпу удавалось передать свой сарказм с помощью пера.

“Мы все же пойдем. Я не хочу, чтобы наша дружба ослабла из-за того, что мы не столкнулись и с половиной из того, что с нами произошло в Хогвартсе в первый раз”.

Палочка Гарри выскользнула из-за уха, и несколько секунд он ерзал в темноте, так как свет падал лишь на крохотный участок его красного шерстяного одеяла. Когда он наконец вернул палочку в прежнее положение, Снейп дописал свой ответ.

“Мы обсудим это позже. Если вы и спуститесь, то только под присмотром”.

Раздраженно нахмурившись, Гарри наполнил перо и нацарапал:

“Вы не остановите меня. Это я в прошлый раз справился с Квирреллом“.

“Гарри, я — взрослый. Меня не волнует, что вы натворили, будучи одиннадцати лет от роду, и сколько правил ради этого нарушили”.

“Я тоже взрослый!” — резко написал Гарри. — “Если вы вдруг забыли, я сталкивался с Волдемортом пять раз, один из которых закончился моей смертью!”

Захлопнув книгу, Гарри протянул руку через занавеску, чтобы поставить на тумбочку перо и чернила. Снейп — мерзавец. Гарри чуть было не поверил в то, что все налаживается, и зельевар начинает относиться к нему как к напарнику — так нет, надо же было Снейпу проявить свой командирский нрав. Положив очки рядом с пером и чернилами, Гарри запихал журнал под подушку. Он решил не открывать его до утра, и попытался не обращать внимание на то, что теплота блокнота успокаивала.

Когда Гарри проснулся, то обнаружил, что Снейп вовсе не разразился продолжительной тирадой на тему уважительного отношения к старшим, и даже не перечислил болезненных пыток, причиненных последнему человеку, который посмел так спорить с ним. Вместо этого он нашел в журнале лишь несколько подчеркнутых слов, выдавленных так сильно, будто Снейп хотел вбить Гарри в голову каждое из них.

“Я не нарушаю обещаний”.

Поскольку по утрам рассудок Гарри работал довольно ясно, ему потребовался лишь миг, чтобы вспомнить, что Снейп дал обещание защищать его в память о его матери. Гарри знал, что Снейп был человеком слова, поскольку он в прямом смысле отдал свою жизнь, чтобы защитить Гарри и поспособствовать победе над Волдемортом. Бурча себе под нос перед тем как пойти на завтрак, Гарри осознал, что убедить Снейпа позволить ему пойти за Камнем будет совершенно невозможно.

* * *

По четвергам у Снейпа не было занятий, так как этот день предназначался для проверки ученических сочинений или для подготовительной работы. В этот четверг Снейп отправился в Лондон, аппарировав на улицу прямо к особняку на Площади Гриммо. Поттер зарисовал медальон по памяти, но Снейп не взял рисунок с собой, а постарался вместо того хорошенько запомнить изображение — ведь с Блэка могло статься применить к рисунку манящие чары. Зельевар взял с собой лишь фотографию крысы, но зачаровал ее так, чтобы при попытке Блэка притронуться к ней его пальцы начинало жечь.

Блэк отворил дверь не сразу. Выйдя наконец на порог, он смерил Снейпа тяжелым взглядом.

— Что, пришел поохотиться за сокровищами? — ухмыльнулся он, и Снейп заподозрил, что хозяин дома был слегка навеселе.

— Именно, — ответил Снейп, входя внутрь.

Миссис Блэк нисколько не растеряла своего темперамента, и каждое проклятие, которое сын бормотал в ее адрес, сопровождалось новыми вспышками гнева. Блэк направился в дальний конец дома, где располагалась кухня, но Снейп хорошо помнил планировку этого унылого здания и в одиночку проскользнул в гостиную. В дальней части комнаты он увидел покрытые слоем пыли и паутины застекленные шкафчики, которые описывал ему Поттер. Переполнявшие их предметы были явно темными, и Снейп ожидал бы встретить их не здесь, а в укромных уголках поместья Малфоев.

— Я хочу, чтоб ты начал с кухни, — недовольно произнес Блэк. Он загородил собой дверной проем и скрестил руки на груди.

Снейп невозмутимо продолжил свои поиски, подсвечивая себе палочкой.

— В кухне нет ничего ценного, — ответил он.

— Так тебя деньги, что ли, интересуют? — усмехнулся Блэк. — Думаю, у меня запросто найдется пятьдесят галеонов, если этого хватит, чтоб вышвырнуть тебя за порог.

Снейп развернулся к Блэку, сверкая глазами.

— Нет никакой необходимости изображать передо мной богатенького помещика, — произнес Снейп. — Мы оба знаем, что этот дом достался тебе лишь по той причине, что никого из ближайших родственников уже нет в живых.

Сириус зарычал, как будто был сейчас в своей анимагической форме.

— Что ты ищешь?

— Что-то давно забытое, — ответил Снейп. Он не хотел, чтобы Блэку была точно известна цель их поисков, поскольку зельевар был совершенно уверен, что тот использует это знание для шантажа — как, впрочем, и сам он поступал с фотографией Петтигрю.

— Гарри упомянул, что ты регулярно с ним переписываешься, — сказал Снейп, намеренно используя имя Поттера. — Рассказываешь ему заманчивые истории о том, как нарушал школьные правила и применял проклятия к другим студентам.

Блэк тут же клюнул на приманку, и подозрительно нахмурился.

— Гарри? Ты возглавляешь не его факультет. С чего бы тебе звать его по имени?

Снейп закрыл дверь очередного шкафчика с бесполезными темными безделушками.

— Мы с Гарри неплохо ладим, — солгал Снейп, спокойно просматривая книжный шкаф. Да, в общем-то, это и не было ложью: начиная с возвращения, им действительно удавалось сосуществовать вполне мирно.

Блэк поднял свою палочку и выпятил грудь.

— Я не хочу, чтобы Гарри общался с тобой помимо двух уроков зельеварения в неделю, — попытался запугать он Снейпа.

— Даже ты не настолько туп, чтобы верить в окончательное поражение Темного Лорда, — язвительно промолвил Снейп, обследуя последний ящик в этой комнате.

— Сам-Знаешь-Кто не имеет к этому никакого отношения, — возразил Блэк. — Это я не хочу, чтобы ты крутился возле моего крестника, Нюниус.

— Темный лорд имеет к этому самое непосредственное отношение, — отрезал Снейп. — В течение мирного времени, которое пока у нас есть, я постараюсь всесторонне подготовить Гарри к возвращению Темного лорда. А он, без сомнения, вернется.

У Блэка на лице застыла уродливая гримаса, но Снейп полагал, что тот вспомнил свою чокнутую кузину и других Пожирателей смерти, заключенных в Азкабане, и понял, что в словах Снейпа есть по крайней мере доля здравого смысла.

— И чему такому можешь его научить ты, чего бы не мог я? — ровно поинтересовался Блэк, не опуская палочку. — Я был в составе первого Ордена задолго до того, как тебе удалось туда проникнуть.

Медальона не оказалось и в последнем шкафу, хотя там было полно каких-то засушенных голов.

— Хочешь сказать, что ты знаком с могущественным и глубоким ментальным вторжением при помощи легиллименции? — беззаботно спросил Снейп, закрыв дверцу. Пять минут спустя, когда он вышел из дома, чтобы аппарировать в Хогсмид, Блэк был на грани апоплексического удара.

* * *

Гарри ненавидел окклюменцию, и даже при том, что на первом уроке они так и не приступили к практике, он опасался, что на втором Снейп решит испробовать его способности.

— Мы будем сидеть в кабинете или в ваших покоях? В гостиной теплее, — сказал Гарри, потирая руки сквозь мантию. В кабинете было не так холодно, как в классе зельеварения, но и только.

— Мы здесь для того, чтобы обучить вас окклюменции, мистер Поттер, — произнес Снейп так строго, что у Гарри сердце ушло в пятки. Его просто проверяют? Или Снейп забыл все, что произошло? А вдруг… вдруг каким-то образом Снейп вернулся в свое время, оставив Гарри здесь? Профессор, похоже, заметил его метания, и приложил палец к губам, дав знак помалкивать.

— И поскольку первое занятие закончилось для вас весьма плачевно, я требую на этот раз вашего предельного внимания.

Гарри со страхом подготовился к боли от вторжения в свой разум, но она так и не пришла. Вместо этого раздался стук, и камин тотчас же полыхнул зеленым пламенем. В нем появилась голова Альбуса Дамблдора, который с интересом осматривал комнату. Его взгляд упал на Гарри, и директор улыбнулся.

— Ах, Гарри, Северус. Так жаль прерывать ваш урок, но только что прибыл ваш заказ со слезами феникса.

— Спасибо, директор, — поблагодарил Снейп, не опуская палочки. — Я заберу его у вас завтра.

— Конечно, когда вам будет удобно, — согласился Дамблдор. Снейп извинился необходимостью продолжать занятие, и Дамблдор исчез в огне. Зельевар тут же отключил камин от сети и указал Гарри на дверь в свои покои.

В прихожей было ненамного теплее, зато в самой комнате была та же температура, что и в гриффиндорской гостиной. Однако, вместо того, чтобы сесть в кресла, они проследовали в лабораторию. На рабочем столе находился деревянный ящик, рядом с которым стоял флакон с ядом василиска.

— Я не уверен, сколько именно необходимо яда, — сказал Снейп, открыв коробку. Внутри лежала пара наручных часов с кожаными ремешками; их циферблаты были слегка поцарапаны, словно ими пользовались уже несколько лет. Снейп вручил ему меньший экземпляр. Часы легли точно вокруг запястья Гарри, и позолоченный зажим защелкнулся.

— Нажмите кнопку и скажите “крестраж”, — приказал Снейп, проделывая то же с собственными часами. Циферблат превратился в рукоятку кинжала, а кожаный ремешок во мгновение ока стал серебряным лезвием. Гарри повторил его действия.

— Просто блестяще, — выдохнул Гарри, подняв кинжал. Он был всего четыре дюйма длиной, но для неодушевленных крестражей этого вполне должно было хватить.

Снейп рассматривал свой кинжал на свету и, казалось, был доволен. Затем он открыл пузырек с ядом и вылил часть его в чашку Петри. Гарри восхищенно наблюдал, как помещенные туда же кинжалы впитывали яд. Поскольку ни один из них не знал, сколько нужно было яда, Снейп употребил на кинжалы половину их запаса. Вскоре на лезвиях не осталось и следа от посторонней жидкости.

— Есть только один способ проверить, — слегка пожал плечами Гарри. Он был не против разрушить чашу или диадему — ведь ни один из этих предметов не пытался его убить.

— Диадема, — решительно произнес Снейп. Гарри подумал, что это разумно — ведь именно этот крестраж находился у них дольше всего. Глядя, как Снейп осторожно вынимает диадему из ящика, Гарри вспомнил, о чем он намеревался спросить профессора.

— Вы были в последнее время на Площади Гриммо?

— Один раз, — ответил Снейп, убирая со стола все хрупкое оборудование. — Медальона не было ни в одном из упомянутых вами застекленных ящиков.

— Но он должен быть там — ведь в этом доме годами никто не жил, — недоумевал Гарри.

— Было бы легче определить его местонахождение, — сказал Снейп, бросив на диадему клеящие чары, чтобы она не упала со стола, — если бы ваш крестный не отслеживал каждое мое движение.

Гарри было забавно, что Снейп готовит все так тщательно, но усмехнуться он не посмел.

— Я думаю, он специально пытается раздражать вас. Но в последнее время он начал как-то странно себя вести.

Снейп поднял кинжал и решительно взглянул на диадему. Гарри был совершенно уверен, что за приготовлениями Снейп скрывал свою тревогу по поводу предстоящего.

— Эта штука будет сопротивляться, — предупредил Гарри без малейшего намека на издевку. — Разделайтесь с ней побыстрее.

Когда Снейп подошел ближе, диадема испустила глухое предупреждающее шипение. Снейп нацелил на нее кинжал. Шипение усилилось, и диадема закачалась в направлении к зельевару, по крайней мере, так показалось Гарри.

Снейп нанес удар, и последствия не замедлили сказаться. Диадема раскололась по центру, и из нее вышла уродливая черная тень, подобная той, какую они видели в воспоминании крестража. По комнате пронесся порыв ветра, хотя здесь даже не было окон, а стоящие на полках инструменты затряслись. Черный ящик на табурете справа от Гарри зловеще задрожал. Снейп, игнорируя рушащееся вокруг стекло, сосредоточился на крестраже, который пытался издеваться над ним. Гарри закрывал лицо и уши от осколков, поэтому слышал далеко не все, но понял, что тот дразнил Снейпа, что ребенком ему не удалось стать когтевранцем — возможно, тут сыграла роль и сама диадема.

Разозлившись, Снейп поднял кинжал, чтобы снова ударить диадему. Гарри хотел было сказать ему, что крестраж и так скоро умрет, но вдруг заметил, как из ящика на табурете засочился черный дым.

— Проклятье, — тихо выдохнул Гарри, схватившись за часы. Он мигом преобразовал их в клинок и крепко сжал его. Не обращая ни малейшего внимания ни на Снейпа, ни на летящие вокруг обломки оборудования, Гарри щелчком открыл ящик. Внутри, как он и ожидал, лежала чаша, испускающая из себя мерзкое черное вещество. Не собираясь дать крестражу возможность реорганизоваться, Гарри изо всех сил вонзил клинок в золото. Ему было плевать, что случится с реликвией — он жаждал уничтожить ее.

Гарри никогда ранее не прикасался к кубку, так что тому нечего было использовать против него. Вместо того он испустил пронзительный вопль, словно баньши, о которых так любил рассказывать Симус. Однако юноша лишь крепче стиснул кинжал.

Как он и ожидал, спустя минуту после начала разгрома оба крестража скончались. Однако по субъективным ощущениям все это длилось гораздо дольше, и когда Гарри наконец поднялся, то лишь широко распахнул глаза при виде разрушенной лаборатории. Снейпу придется заменить большую часть инструментов, которые находились не в шкафах, а также докупить ингредиенты взамен тех, что были в треснувших банках, одна или две из которых даже протекали. Сам Снейп стоял посреди комнаты, держа в руке кинжал и уставившись на запятнанную, сломанную диадему на столе. В его волосах застряли кусочки стекла, к мантии пристали обрывки пергамента, а щеку пересекал глубокий порез.

— О чем вы думали, когда поместили их в одной и той же комнате? — потребовал ответа Гарри, проверив тыльную часть своих ладоней на предмет повреждений. К счастью, там было всего несколько незначительных царапин.

— О возможности выбрать, какой из них уничтожить первым, — огрызнулся Снейп. — Ни один из нас не знал, что они будут так влиять друг на друга.

Гарри открыл было рот, чтобы оспорить это утверждение, но тут же захлопнул его. Не было смысла спорить — ведь они только что разделались с двумя из шести крестражей.

— Отлично. Давайте уберемся здесь чуть позже.

Мотнув головой, Снейп развернулся и направился к двери. Видимо, это означало согласие, так как оставленная ими лаборатория выглядела так, словно в ней разорвалась бомба. Возможно, Снейп уже приучил домашних эльфов управляться с последствиями подобных происшествий.

Гарри последовал за Снейпом назад в гостиную, по пути зайдя в кухню за полотенцем. Снейп был уже там, промывая руку под краном. Из его запястья торчал большой кусок стекла — похоже, это был осколок от палочки для помешивания.

— Ни в коем случае нельзя просто вытащить его, — проинструктировал Снейп, заметив взгляд Гарри, в котором отвращение и восхищение смешались в равном отношении. Оказавшись вне лаборатории, мужчина выглядел гораздо спокойнее, словно управляться с ранениями было для него обычным делом.

— Почему? -спросил Гарри. Через минуту рана была очищена. Снейп промокнул ее сухой тканью и протянул руку Гарри.

— Как сильно она кровоточит?

Вокруг краев стекла выступило немного крови, но ее было далеко не так много, как ожидал увидеть Гарри.

— Стекло служит затычкой? — предположил Гарри. Снейп удовлетворенно кивнул, и юноша был рад, что угадал. Гарри никогда не попадал в похожую ситуацию, а если бы такое и случилось в его детстве, то тетя Петуния, вероятно, упала бы в обморок прежде, чем научить Гарри, как обработать рану.

— Обычно вонзившиеся предметы удаляют с помощью второго человека, чтобы достаточно быстро бросить исцеляющее заклинание, — сказал Снейп, сосредоточившись на своей руке. Он направил палочку точно на стекло и негромко произнес Акцио. Осколок вылетел, но прежде чем он упал на пол, Снейп наколдовал Эпискей. Кровь устремилась было хлынуть наружу, но благодаря его ловкости этого так и не произошло.

— Мне следовало бы научиться исцелять подобные повреждения, не оставляя и малейшего шрама, — продолжил Снейп, промыв руку и поднеся ее к свету. На запястье виднелся небольшой шрам, но он был гораздо меньшего размера, чем осколок, а его бледный окрас позволял не привлекать к нему ненужного внимания.

— Где вы получали навыки скорой помощи? — спросил Гарри, избежав вопроса, не было ли это умение необходимым для присоединения к Пожирателям смерти.

— Все главы факультетов обязаны пройти краткий курс целительства, — ответил Снейп.

— Ясно, — протянул Гарри. Он взглянул на свои часы-клинок и отметил, что на разрушение крестража ушло всего двадцать минут. На часах не было ни малейшего следа от яда василиска, крестражи также не оставили после себя никаких отметин. Он услышал, как Снейп цокнул языком, и спустя миг его руки также были вылечены.

— Ну, мистер Поттер. Я рад видеть, что это удается вам гораздо лучше, чем окклюменция, — сказал Снейп, отложив полотенце в сторону.

Гарри изумленно уставился на него.

* * *

Гарри вернулся в гостиную, удостоверившись по пути, что на его мантии не осталось ни единой частицы стекла или дерева. Было лишь девять часов вечера, и Рон с Гермионой дождались его возвращения. После рассказа об «уроках» Гарри с Роном сыграли партию в шахматы, а затем направились в спальни. Пока Рон готовился ко сну, Гарри вытащил свой журнал и увидел, что Снейп оставил ему сообщение.

“Блэк ведет себя странно, потому что он заперт в этом доме и сходит с ума. Завтра вы найдете за вашим столом в классе экстракт бадьяна — используйте его для ран, оставшихся после сегодняшнего вечера”.

На руках у Гарри было совсем не много шрамов — уж точно меньше, чем оставалось после работы на заднем дворе в доме Дурслей. Однако, утром он воспользуется бадьяном, и кто знает — быть может, в этот раз война не оставит на нем так много отметин, как это случилось в прошлом. Открыв журнал, Гарри обмакнул перо в чернила и наскоро ответил.

“Спасибо. Спокойной ночи, сэр”.

Гарри закрыл журнал и, как обычно, засунул его под подушку. Он не потеплел, из чего было ясно, что Снейп занят своими делами, но того и стоило ожидать. Когда Гарри потянулся, чтобы погасить ночник, он заметил, что на его левой руке не осталось никаких отметин — в его кожу больше не врезались те четыре слова. Довольно вздохнув, Гарри устроился в постели и провалился в сон.

Примечания:

Следующая часть выйдет ориентировочно 24 апреля. Спасибо всем, кто читает, добавляет в сборники и оставляет отзывы с описанием собственного мнения по поводу новых событий — это придает настроения работать над переводом быстрее и качественнее )))

Глава 6

Гарри чуть было не запнулся о ступеньку; ворча себе под нос, он проклинал Хагрида на чем свет стоит. Ящик, который они несли, мотало во все стороны, а из отверстий для воздуха периодически сыпался материал, которым был набит внутри плюшевый мишка. Похоже, на этот раз Норберт (точнее, Норберта, как припомнил парень), оказался гораздо тяжелее.

— Мы почти на месте, — шепнул Гарри. Он замедлил шаг, чтобы Гермиона могла подняться выше. Последние несколько дней он был не в духе — его бесило, что второе мая пришло и ушло, а они со Снейпом так и торчат в прошлом. Сегодня вечером Гарри был готов срывать свой гнев на чем угодно — от картошки, поданной на ужин, до трещинок на каменной лестнице.

— Если Хагрид когда-нибудь добудет другого дракона, — тихо отозвалась Гермиона, осторожно поднимаясь по ступенькам, — то будет разбираться с ним сам.

Гарри согласно вздохнул, и ребята продолжили подъем. Как и было договорено, друзья Чарли ждали их на площадке Астрономической Башни. Рон лежал сейчас в Больничном Крыле, восстанавливаясь от драконьего укуса. Гарри сожалел, что не смог предотвратить этого происшествия, но зато был рад, что не оставил у друга записку — значит, на этот раз Малфой не получит никакой информации и не сможет им помешать.

В целом, последние две недели прошли неплохо. Он регулярно переписывался с Сириусом (который ни с того, ни с сего возгорелся желанием обучать крестника искусству дуэли), Гермиона не давала им спуску в учебе, а сам он наконец-то освоился в мирном прошлом. Не то, чтобы ему хотелось остаться здесь навсегда, но желание вернуться ослабло и ушло на задний план.

Когда Норберта исчезла из виду, Гарри поднял мантию-невидимку — он не собирался наступить на те же грабли дважды, забыв ее здесь.

— Почему ты сегодня так взъелся на Рона? — спросила Гермиона, пока Гарри отряхивал мантию.

— Так он сам напросился, — развел руками парень. Неподалеку от них раздалось уханье — это совы покинули свое убежище, чтобы насладиться ночной охотой. — Я же предупреждал, что дракон кусается.

— Ну, мы же не знали, что он укусит Рона сию же минуту, — настаивала на своем девочка. — И, кроме того, я не думаю, что мадам Помфри сообщит об этом Дамблдору.

— Она-то не скажет, да вот только Рону не пришлось бы несколько дней валяться в больнице, а нам с тобой — вдвоем тащить сюда Норберту, если бы он вовремя прислушался к моим словам, — буркнул Гарри. Он протянул мантию Гермионе, чтобы закутаться в нее, но та продолжала стоять, скрестив руки на груди.

— Норберту? — переспросила Гермиона. — Гарри, ты ему не старший брат. Он не виноват, что его укусили, и ты не должен им командовать.

— Но ведь… — растерянно промолвил Гарри. — Да ладно, забудь, давай уже вернемся, пока нас не поймали.

— Знаешь, Рон до сих пор сердится, что ему не вернули крысу, да и ты сам не в настроении всю последнюю неделю. Думаю, нам следовало бы пораньше начать готовиться к экзаменам, тогда все были бы довольны, — произнесла Гермиона тем же наставительным тоном, каким она общалась со сверстниками лишь в самом начале учебы в Хогвартсе.

— При чем тут экзамены, Гермиона, есть вещи и поважнее, — раздраженно фыркнул Гарри.

Было уже около полуночи, и Гарри просто мечтал о теплой кровати, где он мог задернуть занавески и остаться в одиночестве. Ребята уже подошли к двери, ведущей на лестницу, как вдруг поняли, что они в башне не одни.

— Как, уже уходите, несмотря на такой чудный вечер? — поинтересовался Снейп, появившись откуда-то из тени.

Гермиона остановилась, с изумлением и досадой глядя на Снейпа.

— Мы просто готовились, к астрономии, понимаете…, — начала было она, но тут же замолчала под строгим взглядом зельевара.

— Тихо, — цыкнул Снейп, подойдя к ним вплотную. — Я вполне ожидал увидеть здесь Поттера, но вот вы, Грейнджер, сумели меня удивить.

— Отработка, сэр? — спросил Гарри, глядя профессору в глаза. Но тот бросил в его сторону столь яростный взгляд, что юноше стало не по себе.

— Десять баллов за наглость, Поттер, — тихо произнес Снейп, не отводя взгляда от Гарри. — И двадцать пять баллов с каждого, за прогулки после отбоя.

— Пятьдесят? — пискнула Гермиона. Снейп злобно ухмыльнулся.

— Настоятельно советую тотчас же вернуться в гостиную, если не хотите, чтобы это число возросло.

Сжав мантию в кулаке, Гарри свободной рукой ухватил Гермиону и поволок ее к лестнице, прежде чем они успели потерять еще сколько-нибудь баллов. Конечно, в прошлый раз им повезло еще меньше, но все же его не покидало дурное предчувствие, что товарищи по факультету будут мало довольны их "подвигом".

— Мистер Поттер, — послышался сверху голос Снейпа. — Поскольку я не сомневаюсь, что инициатором авантюры были именно вы, назначаю вам две отработки, о времени которых вам сообщат позже.

Гарри на это даже не обернулся, и всю дорогу к гриффиндорской башне они проделали бегом. К этому моменту Невилл уже карабкался через портрет, но Гарри впихнул его обратно.

— Не выходи, там Снейп, — бросил Гарри. Он бросился вверх по ступеням, забыв пожелать остальным спокойной ночи. Гермиона осталась объяснять Невиллу, что произошло, а Гарри отправился прямо в постель.

Журнал был холодным, но Гарри полагал, что Снейп ждет его сообщения.

“И какого лешего нужен был этот цирк?” — сердито написал Гарри, покрыв страницу кляксами. — “Я думал, что мы сотрудничаем, а не играем в баллы и отработки.”

Температура журнала осталась прежней, и Гарри подумал, что Снейп до сих пор патрулирует коридоры. Он подсознательно пожелал, чтобы профессор вернулся поскорее, чтобы можно было наконец-то выместить свой гнев и высказать все, что придет в голову.

Гарри готов был уже вытащить свой набор волшебных шахмат и натравить фигурки друг на друга, когда журнал наконец-то потеплел. Вмиг вооружившись пером, юноша облокотился на подушку и приготовился к схватке.

“Вам еще повезло, что я не настоял на вашем исключении за незаконную переправку дракона с территории школы”

“Что” — ошеломленно воскликнул Гарри, и тут же зажал себе рот, надеясь, что никто не проснулся.

“Исключении?! Вы что, предпочли бы, чтобы дракон остался в Хогвартсе?”

Гарри задел пузырек с чернилами и, выругавшись, едва успел поймать его, но несколько капель все же оказались на простыне. Домовики, конечно, не погладят его за это по головке, но он решил, что утром оставит на корзине для стирки записку с извинениями. Палочка была рядом с ним, и он сердитым взмахом наколдовал вокруг себя заглушающее заклинание.

“Я бы предпочел, чтобы вы сообщали мне о своих предполагаемых действиях, Поттер! Вам не хватило опасных приключений в первый раз?”

“Чепуха!” — немедленно написал Гарри. - “Вам и так хватает забот с медальоном, к тому же вы упоминали, что работаете над тем, как избавиться от моего шрама. Мне на самом деле было одиннадцать, когда я впервые вынужден был иметь дело с драконом, так что на этот раз я не видел никакой надобности посвящать вас в это дело.”

“А если бы вас ранило?” — не остался в долгу Снейп. — “Если бы в Больничном крыле оказались вы, а не мистер Уизли?”

“Это к делу не относится. Вы должны доверять мне что-то из наших задач.”

“Я ничего не должен. Вам и в первый раз пришлось рисковать слишком часто, и то, что вы каждый раз оставались живым — чистой воды удача. Нельзя подходить к уже известной опасности неподготовленным, Гарри.”

“Что? Хотите сказать, что назначили мне отработку, потому что беспокоитесь обо мне?” — написал Гарри. Он вновь выпрямился, так как обнаружил, что съезжает все ниже и ниже, откидываясь каждый раз на спинку кровати.

“Я беспокоюсь лишь о том, чтобы мои жертвы не оказались напрасными. Похоже, что летом нам придется продолжить поиски, и я хотел бы быть уверенным, что вы не выкинете какой-нибудь глупости.”

И тут до Гарри дошло, что Снейп ведет себя как гиперопекающий мерзавец, потому что он такой и есть. Снейп искренне хотел, чтобы Гарри выжил, а также признавал факт, что им вдвоем предстоит уничтожить крестражи. Сдавшись, Гарри помедлил перед тем, как ответить. Снейп желал ему добра, пусть и в своеобразной манере, и, учитывая все, что он знал о зельеваре, Гарри хотелось бы, чтобы именно тот приглядывал за ним.

“Вы можете доверять мне”, — написал Гарри. Он успокоился, что наилучшим образом отразилось на состоянии его почерка. Снейп ответил лишь спустя несколько минут — похоже, он пытался понять: серьезен ли мальчишка, или издевается.

“Отработка все же за вами. Спокойной ночи, Поттер.”

* * *

Ранним субботним утром, за два часа до отработки, которая начиналась в восемь часов утра и должна была затянуться на весь день, Гарри оделся потеплее и вышел на улицу. Была середина мая — прошло уже две недели с того времени, как забрали Норберту — но невзирая на прекрасную погоду днем, шотландское утро не могло похвастаться особым теплом. В лесу же было холодно даже в самом разгаре дня.

Гарри довольно быстро нашел в лесу нужную поляну, и она показалась ему абсолютно безжизненной. Отсюда не было видно ни одного живого существа, и Гарри не слышал даже шума кентавров, которые бродили по лесу. Не было тут и никаких признаков будущего, ни единого намека на то, почему они со Снейпом оказались именно здесь.

Где-то вдалеке послышалось пение птиц, а в кустарниках мелькнуло что-то серебристое. Гарри присел на поваленное дерево, не обращая внимания на сырую кору, и полной грудью вдохнул запах леса. Он продолжал смотреть на капли серебра, размышляя, каким же спокойным кажется это место. Спустя несколько секунд до него дошло, что он глядит на кровь единорога, но вместо того, чтобы подняться или поискать, куда тянется след, он просто прикрыл глаза.

— Я умер здесь, — прошептал Гарри, вспомнив ту ночь. Второе мая 1998-го. Все, для чего Гарри жил в волшебном мире, свершилось в ту ночь; все, для чего жил Снейп и о чем он думал последние двадцать лет. Две армии, две причины, одно последнее решение. Это всегда будет в Хогвартсе — Гарри знал, что война закончится именно здесь.

— Я умер здесь, -повторил Гарри. Он помнил, как было зябко, каким смертельно тихим казался лес. Вспомнил, как родители, Сириус и Ремус пришли проводить его. Какой податливой казалась трава под его ногами.

— Гарри?

Гарри вскочил на ноги, чуть не споткнувшись о корень дерева, и выпрямился. К поляне неторопливо направлялся Дамблдор, и, казалось, собственный маршрут интересовал его на данную минуту гораздо больше, чем испуганное выражение лица юноши.

— Профессор Дамблдор! — воскликнул Гарри, пытаясь понять, как давно появился директор и что он успел услышать.

— Должен признаться, когда портреты сообщили мне, что в лесу находится студент, я решил, что речь об одном из близнецов Уизли, — ровно промолвил Дамблдор, подойдя ближе к Гарри. Он посмотрел в ту же сторону, куда был направлен взгляд его студента, но, разумеется, не мог видеть того, о чем тот вспоминал.

— Простите, сэр, — извинился Гарри, кутаясь в мантию. Первогодки вообще не должны были покидать башню ранее семи часов утра, не говоря уже о том, чтобы посещать Запретный лес в одиночку.

— Здесь так мирно, Гарри, правда? — сказал Дамблдор, всмотревшись в просвет деревьев. Взгляд Гарри вновь скользнул к тому месту, где стоял Волдеморт, когда бросил в него смертельное проклятие.

— Нет, — качнул головой юноша. — Мне так не кажется.

Вдруг ему страшно захотелось поскорее покинуть это место. Он испугался, что может попасть вновь в свое время неподготовленным. Ему нельзя сейчас вновь столкнуться с Волдемортом и позволить тому убить себя.

— Вот как, — лишь кивнул на это Дамблдор. — Что ж, в любом случае я рад, что встретил тебя — Сириус Блэк сегодня прибудет в Хогвартс, и он хочет пообедать с тобой.

— Правда? — с улыбкой воскликнул Гарри. — Он сказал еще, что летом я могу жить с ним, и мне не нужно будет возвращаться к Дурслям.

На лице директора отразилось крайне противоречивое выражение, которое, впрочем, тотчас же исчезло.

— Боюсь, что тебе придется ненадолго вернуться к ним, Гарри.

— Зачем? — спросил Гарри, не ожидая от Дамблдора ничего иного, кроме: “Ты слишком юн, чтобы понять”.

— Полагаю, что некоторые объяснения лучше всего оставить на будущее, — туманно ответил Дамблдор. Оба ненадолго замолчали.

— Они ненавидят меня, сэр. Они никогда не хотели, чтобы я жил с ними, — севшим голосом произнес Гарри.

— Ненависть — сильное слово, Гарри, — устало вымолвил Дамблдор. — Например, кто-то может решить, что вы с профессором Снейпом ненавидите друг друга, но я имею смелость утверждать, что это не более чем взаимное раздражение.

Гарри смерил Дамблдора недоверчивым взглядом.

— Нет, можете быть уверены — это была именно ненависть.

— Была? — слегка улыбнувшись, переспросил Дамблдор. Он указал жестом в сторону Хогвартса и Гарри, поднявшись, последовал за ним.

— Я многое узнал о нем, — признался Гарри, избегая взгляда директора. — Не думаю, что он слишком рад, что должен преподавать мне окклюменцию.

— Понимаю, — сказал Дамблдор. — Но я уверен, что профессор Снейп знает, что ты никогда не обнародуешь информацию относительно каких-то личных его воспоминаний.

— Никогда, сэр, — уверенно подтвердил Гарри. — Такого не произойдет.

Пробираясь через кустарник, Дамблдор задел бородой высокую крапиву, но не остановился, чтобы выбрать застрявшие листья, так что выглядел в ту минуту весьма забавно.

— Хотя у меня и вправду есть несколько вопросов, — рискнул продолжить Гарри. — И если я их задам, профессор Снейп снимет с меня как минимум сотню баллов.

— Вполне возможно, — согласился Дамблдор, придерживая рукой колючую ветку. — Северус весьма щепетильно относится к своему личному пространству.

Гарри следовал за ним, в течение еще нескольких минут соображая, как бы получше задать интересующий его вопрос.

— Вы думаете, что Снейп ненавидит меня, потому что моя мама умерла? — решился наконец юноша.

Дамблдор остановился и на мгновение задумался. Гарри понял, что получит честный ответ; возможно он будет не слишком ясным, но по крайней мере настолько правдивым, насколько этого вообще можно ожидать от директора.

— Гарри, у тебя когда-нибудь был плюшевый мишка, с которым ты играл? — неожиданно поинтересовался Дамблдор.

— Нет, Дадли сразу рвал их на части, — честно ответил Гарри. — Зато у меня было одеяло, в которое я был завернут, когда тетя нашла меня на пороге.

Дамблдор печально кивнул в ответ.

— И одеяло помогало тебе почувствовать себя счастливым?

— Конечно, — ответил Гарри, пнув ботинком небольшой камешек. — Ночью оно меня охраняло, а когда я болел, оно утешало меня. Ну, вы понимаете.

— Разумеется. И каково бы тебе было, если бы его сожгли или выбросили? — спросил директор.

— Я был бы опустошен, — ответил Гарри после секундного раздумья. — Когда я стал старше, то хранил его в наволочке, чтобы тетя не могла его выкинуть.

— Думаю, что подобно твоему одеялу, твоя мама была единственным счастливым детским воспоминанием профессора Снейпа, — выразил свою мысль Дамблдор. Они приблизились к территории замка и теперь сквозь деревья виднелось гораздо больше света. — Когда она умерла, то эта ниточка полностью оборвалась.

Им встретился маленький ужик, который охотился за насекомыми. Гарри еле сдержал себя, чтобы не поговорить с ним на парселтанге.

— Она оборвалась, по крайней мере — сильно истерлась, уже когда мой папа начал встречаться с нею. А я похож на отца, — уверенно добавил Гарри. К его удивлению, Дамблдор на это лишь улыбнулся.

— Возможно, ты прав, но я считаю, что профессор Снейп и сам понимал, что между ним и твоей мамой никогда не могло быть чего-то большего, чем просто крепкая дружба.

Прежде чем Гарри мог сообразить, что ответить на это заявление, они вышли на окраину леса. Утренняя роса уже сошла с травы, а вдалеке виднелись крылатые почтальоны, направлявшиеся со своей ношей к совятне.

— Сириус прибудет сюда в полдень, — сказал Дамблдор, глубоко вдохнув свежего воздуха. — Я попросил профессора Снейпа прервать твою отработку на время обеда.

— Здорово, — произнес Гарри, чувствуя, что его настроение сейчас гораздо лучше, чем то было пару часов назад.

— Ну, хорошо. Поторопись на отработку, профессор Снейп очень не любит, когда студенты опаздывают, — сказал Дамблдор.

— Конечно, — согласился Гарри, тут же пустившись бегом. Однако, ему пришлось остановиться, так как директор вновь обратился к нему.

— Гарри! Запомни, что лес — Запретный, и следующий раз подобное поведение будет стоить тебе порядочного количества баллов.

— Да, сэр! — откликнулся Гарри, и побежал вперед.

* * *

Гарри постучался в дверь кабинета и осмотрелся по сторонам — не видно ли других студентов. Не то, чтобы его сильно это беспокоило, просто сказывалась привычка оценивать обстановку.

Войдя в распахнувшуюся перед ним дверь, Гарри увидел Снейпа, который сидел за столом и что-то писал.

— Чем мне предстоит заняться, сэр? Нарезкой ингредиентов или чисткой котлов? — язвительно поинтересовался Гарри. Он уже настроился на то, что эта отработка будет скучной и монотонной.

Снейп лишь закатил глаза.

— Несмотря на все мое желание привлечь вас к грубой работе за вопиющий идиотизм, у меня есть более продуктивные идеи относительно вашего времяпрепровождения.

— Это был не идиотизм, — проворчал Гарри. — Нам надо было избавиться от дракона.

Снейп поднял ладонь вверх, позволяя книге захлопнуться.

— Мы уже обсудили данный вопрос, — предупредил он, вставая.

Гарри молча проследовал за профессором в его покои. Здесь было так же тепло, как всегда, а на диване его ждало одеяло, в которое он закутывался каждый раз.

— Почему здесь намного теплее, чем в классе? — полюбопытствовал Гарри, потянувшись за одеялом.

— Я в классе не живу, — кратко ответил Снейп из кухни. Гарри заметил на журнальном столике конверт с надписью: “Не трогать”.

— Что это? — спросил Гарри, кивнув в сторону конверта. Он понял, что содержимое как-то касается его — не для себя же Снейп его подписал.

— Медальон, — ответил зельевар, вернувшись в гостиную и устроившись на своем месте. Он принес с собой целую гору записок и, что любопытно, стопку фотографий, на верхней из которых было запечатлено семейство Малфоев.

Снейп открыл конверт, и Гарри жадно уставился на серебряную цепочку, которая вылетела оттуда в первую очередь. Но улыбка сползла с его лица, как только вслед за цепью показался уродливый медальон, украшенный драгоценными камнями странной формы и отвратительного цвета.

— Не тот, — с плохо скрытым разочарованием произнес Гарри.

Снейп пристально взглянул на него. Казалось, мужчина не был удивлен.

— Вы полностью уверены, что медальон был в одном из ящиков? — уточнил Снейп.

— Да, — рассеянно ответил Гарри. Он протянул руку и осторожно коснулся медальона, окончательно убедившись, что это не крестраж.

— Я нашел его… ну, если точнее — то достал его у Амбридж, — сказал Гарри, откинувшись на спинку дивана.

— Долорес Амбридж? — изумленно переспросил Снейп.

— Чокнутая любительница кошек, — кивнул Гарри. — Она носила его в Министерстве. Она купила его у Наземникуса Флетчера, а тот в свою очередь украл его из особняка на Площади Гриммо.

Снейп с сомнением посмотрел на него, но Гарри был уверен, что помнит все четко.

— Кричер отыскал для нас Наземникуса. Он сказал, что Флетчер украл медальон из ящика, в котором домовик его хранил. Он держал его там, потому что не мог открыть медальон, а Регулус просил его уничтожить крестраж.

— Это все? — сухо поинтересовался Снейп.

— Регулус похитил его. Они с Кричером оставили поддельный медальон в пещере, где Волдеморт изначально его спрятал, — добавил Гарри.

— Так, надо допросить еще одного домовика, — пробормотал Снейп, записывая это в свой блокнот.

— Не думаю, что это поможет, — помотал головой Гарри. — Кричеру не нравится ни Сириус, ни я… да и в целом никто из полукровок и магглорожденных, так что и в первый раз нам пришлось немало убеждать его, прежде чем он поделился информацией.

— Однако, Блэк все же может приказать ему отдать медальон, — пожал плечами Снейп, которому были глубоко безразличны принципы домовика и его взгляды на чистоту крови.

Гарри кивнул, закутавшись в одеяло с ногами. Обувь он сбросил еще в прихожей.

— Думаю, он уже сделал это. Его последние письма довольно странные и рассеянные.

Снейпа это ничуть не убедило.

— Сириус Блэк никогда не отличался умением последовательно излагать свои мысли.

— Зато вы в школе вечно были книжным червем, — выпалил Гарри и тут же вздрогнул, осознав, что зря он это ляпнул. — Нет, бывает так, что утром он рвет и мечет, а днем того же дня оказывается мил и дружелюбен; то пытается обучить меня навыкам защиты, то пишет кучу всего о вас.

— А причем тут медальон?

— Он тянет силу из того, кто его носит, — объяснил Гарри. — Диадема, например, знала, что вам хотелось быть достаточно умным для Когтеврана — а ей стало это известно в тот момент, когда вы ее коснулись. Чем дольше вы находитесь рядом с крестражем, тем больше он знает о вас и больше грязи льет внутрь вас.

Снейп с невероятной скоростью записывал все, что слышал от Гарри, и в уме юноши непроизвольно возникло изображение черноволосого пятикурсника, который пытался написать как можно больше на своем экзаменационном пергаменте во время сдачи СОВ.

— Когда мы кочевали, то передавали медальон друг другу по очереди; на Рона это повлияло так, что он на два месяца покинул нас. Думаю, медальон все-таки у Сириуса — я не помню, чтобы он хоть раз за все время нашего знакомства действительно сердился на меня. Да, он ненавидел и вас, и Питера Петтигрю, но все же вел себя совсем не так.

— Вот и проверьте эту идею, когда он прибудет к обеду, — приказал Снейп, укладывая свои записи в объемную папку. — Посмотрите — может, он носит его.

— Да, сэр, — с сарказмом отозвался Гарри. — Можно мне чаю?

— Пока нет, — отрезал Снейп, вытаскивая фотографии. — Сначала нам нужно выяснить кое-что о дневнике.

С легким беспокойством Гарри наблюдал за тем, как Снейп встал и бросил горсть Летучего пороха в камин. Огонь вспыхнул, и Снейп сунул в него голову, но, похоже, его абонент был не на связи. До Гарри донеслось лишь невнятное бормотание, а спустя минуту он увидел, как Снейп тянется сквозь пламя, словно намереваясь что-то ухватить. Тут же вызов прекратился, но за мгновение до этого через зеленый огонь в комнату попал какой-то небольшой узел.

— Северус Снейп, сэр! Добби помнить вас! — пискнул Добби, отряхнувшись и уставившись на Снейпа. Затем он окинул взглядом комнату и заметил Гарри.

— Гарри Поттер! Гарри Поттер — великий волшебник, Добби слышать много историй о Гарри Поттере! — и прежде чем Гарри успел что-либо сообразить, шустрый домовик оказался рядом с ним на дивание.

— Гарри Поттер простыл, — беспокойно сказал Добби, всмотревшись в него.

Гарри изо всех сил улыбался, но все же не смог сдержать слез. Его верный друг Добби, пока еще не свободный, уже сейчас излучал позитив и энергию.

— Привет, Добби, — сказал Гарри, не обращая внимания на кислую мину зельевара.

Домовой эльф широко улыбнулся, и Гарри задался вопросом, что именно ему можно упомянуть в попытке раздобыть дневник.

— Добби, ты слышал что-нибудь о следующем учебном годе?

— О, да! — нетерпеливо откликнулся Добби. — Добби слышать, что Драко Малфой хотеть метлу!

Гарри усмехнулся и украдкой смахнул с ресниц непрошеную влагу.

— В этом я даже не сомневался. А о чем-то плохом ты слышал? О заговоре, например?

Тут Добби резко распахнул глаза, спрыгнул из дивана и сжал подол своей наволочки, качая головой.

— Добби слышать... но Гарри Поттер должен беречь себя, — пробормотал Добби.

— Добби, — начал Гарри, глядя на Снейпа в ожидании ободрения. Снейп слегка кивнул и жестом указал, чтобы юноша не переусердствовал.

— Я знаю, что твои хозяева что-то замышляют, — продолжил он. Добби испуганно взглянул на него и ринулся к журнальному столику, но Гарри предвидел такой поворот событий, и бросил на стол подушку, чтобы минимизировать вред, нанесенный эльфом себе самому.

— Добби, послушай меня, — попробовал Гарри еще раз. — Я знаю, что ты очень верный эльф, и всеми силами стараешься делать то, что должно. Мне нужно, чтобы ты мне доверился.

Добби бубнил что-то себе под нос, не сводя при этом с Гарри взгляда своих любопытных глаз.

— Ты нужен нам, чтобы добыть из дома твоего хозяина дневник. Тот, который принадлежал Тому Реддлу, — выдохнул Гарри, внимательно наблюдая за реакцией Добби.

— Гарри Поттеру нельзя трогать дневник! — пискнул Добби и подпрыгнул на полу. Он выглядел невероятно взволнованным и возбужденным, так что Гарри и сам вскочил на ноги.

— Нет, нет, я и не собирался его трогать! — уверил домовика Гарри, приподняв руки вверх в знак поражения. У него было чувство, будто он вновь вернулся к Дурслям на каникулах перед вторым курсом. — Профессор Снейп уничтожит его.

Казалось, такой вариант устраивал Добби, и Гарри стало даже немного обидно, что эльф решил, будто парень самостоятельно не сможет справиться с дневником. Снейпа эта ситуация, похоже, изрядно позабавила.

— Могу заверить тебя, Добби, — сказал Снейп, — что я весьма желаю уничтожить этот дневник и имею все необходимые для этого средства. Самое опасное — то, что в нем заключена темнейшая магия.

Добби нервно переводил взгляд с одного на другого и, наконец, вымученно улыбнулся Гарри.

— Гарри Поттер не должен трогать ничего, что принадлежит Люциусу Малфою, — настоятельно потребовал Добби.

— Я не буду, — пообещал Гарри, мотнув головой. — Ты уже спас мне жизнь однажды — я доверяю тебе.

— Добби спас жизнь Гарри Поттеру? — нетерпеливо переспросил маленький эльф, гордо распрямившись.

— М-м-м, да, — ответил Гарри, отчаянно пытаясь придумать, как ему выйти из этого неловкого положения. Сидящий позади Добби Снейп смерил его взглядом из серии: “Ну ты и дубина”.

Но Добби не требовал дальнейших объяснений — ему было вполне достаточно знать, что он каким-то образом помог великому Гарри Поттеру.

— Добби знает, где дневник, — доверительно поведал Добби. — Добби даст его профессору Снейпу.

Он удовлетворенно кивнул, и Гарри улыбнулся. Добби сделает все возможное, чтобы удостовериться, что Гарри не прикоснется к крестражу.

— Спасибо, Добби. Ты настоящий друг.

Добби просиял, и с важным видом взял у Снейпа стопку старых ненужных фотографий, которые и были предлогом вызова домовика к нему.

Глядя за исчезающим домовиком, Гарри почувствовал, что у него гора свалилась с плеч. Два крестража уже уничтожены, еще один вскоре будет у них, с медальоном пока ничего не ясно, так что им осталось лишь найти кольцо и избавиться от шрама. Нагайна к этому времени еще не была крестражем.

— Слушайте, а существует что-то вроде волшебного телефонного справочника? Чтобы можно было поискать там адреса?

Снейп приподнял бровь.

— Вы правда думаете, что крестраж будет числиться в справочнике среди абонентов? — с издевкой спросил Снейп, на что Гарри лишь усмехнулся.

— Нет, но надеюсь, что бабушку и дедушку Волдеморта мы вполне можем там найти.

* * *

Сириус ждал его в одном из кабинетов неподалеку от Зала наград. Столы ломились от угощения: ветчина, сыры, соленья, салат, овощи, фрукты и другие закуски, а в качестве напитка -два кувшина охлажденного тыквенного сока.

— Гарри! — поприветствовал крестника Сириус, сжав его в объятиях.

— Привет, — улыбнулся ему Гарри. Он прошел вслед за Сириусом к столу и стал наполнять свою тарелку. Разговор шел о школьных занятиях, близящихся экзаменах и о поместье на Площади Гриммо. Пока крестный рассказывал, Гарри не прекращал кидать взгляды на его шею, но Сириус был одет в мантию с глухим воротником, так что невозможно было ничего увидеть. Гарри понимал, что причиной такого выбора одежды мог служить как медальон, так и просто стремление спрятать тюремные татуировки.

Гарри узнал, что Дамблдор дал Сириусу поручение поискать в их обширной семейной библиотеке некоторые трактаты по магии крови и защитным заклинаниям. Юноша надеялся, что это делалось ради того, чтобы он мог все лето жить с крестным, не наведываясь к Дурслям.

— Так что, Снейп и вправду учит тебя окклюменции? — шутливо поинтересовался Сириус, откинувшись на спинку стула с чашкой кофе в руке.

— Да, — ответил Гарри, наливая себе сок. — И я точно знаю, что это самое сложное из всего того, чему мне приходится обучаться.

— Не удивительно, учитывая то, какой олух тебя учит, — фыркнул Сириус.

Гарри нахмурился и поднял взгляд.

— Это предмет не из легких, — произнес Гарри в защиту. — И мне нужно владеть этим искусством на тот случай, если Волдеморт вернется.

— Возможно, — ответил Сириус, ставя чашку на стол. — Но я думаю, есть и другие люди, способные обучить тебя. И мне не кажется, что одиннадцатилетнему мальчишке стоит переживать о Сам-Знаешь-Ком.

— Тебе просто не нравится Снейп, — осторожно промолвил Гарри. Ему не хотелось злить Сириуса.

— Да, не нравится. Я никогда ему не доверял. Ни когда мы были мальчишками, ни теперь, — сказал Сириус, понизив голос. — Шантажирует меня этой проклятой крысой.

— Почему? Он что, так доставал тебя в школе? — надавил Гарри, желая узнать мнение крестного. Он проигнорировал замечание о Петтигрю, потому что к сожалению и сам был уверен, что без шантажа Сириус не то что крестраж — он и зубочистку Снейпу не отдаст.

— Еще бы, — откликнулся Сириус. — Снейп еще до поступления в школу знал кучу темных проклятий, и без колебаний мог ответить любым из них.

В комнате появился домовик с чаем, поставил его на стол и исчез так быстро, что ни один из них не успел поблагодарить его.

— Ответить, говоришь, — кивнул Гарри. — А первым он начинал?

Сириус пожал плечами:

— Не помню, это было сто лет назад. Ты же знаешь, что из себя представляют обычные школьники.

“Значит, нет”, — подумал Гарри.

— Конечно, знаю. Обычно эти мальчишки выбирали в качестве объекта своих забав как раз меня, — произнес он вслух. Сидя на стуле для посетителей, он не доставал ногами пола. Это раздражало его, заставляя чувствовать себя маленьким ребенком.

— Да ладно тебе, Гарри, это было весело. Кроме того, держу пари, что у тебя в школе много друзей, — улыбнулся ему Сириус. Было похоже, что он хочет протянуть руку через весь стол и взъерошить крестнику волосы.

— Конечно, — вежливо подтвердил Гарри. — Мы сразу подружились с Роном и Гермионой.

Гарри больше не хотел говорить о прошлом. Он всегда знал, что отец со своими друзьями были хулиганами, и просто принял это как факт. Он не мог ничего изменить и был рад лишь тому, что сам не пошел тем же путем.

— Ты слишком много времени проводишь с Нюниусом, — прищурился Сириус. — Он забил тебе голову своими сказочками.

— Неправда, — возразил Гарри. — Я вырос в семье, которая меня ненавидела, а кузен приказывал своим одноклассникам избивать меня. Я знаю, каково быть таким ребенком.

— Ты что, думаешь, мы нападали на него ежедневно? — удивленно спросил Сириус. — Да он же слизеринец, мы не так-то часто с ним и виделись.

— Вы на виду у всех стянули с него подштанники после экзаменов! — выпалил Гарри. Он не хотел говорить об этом случае, но его слишком возмутило, что для Сириуса все это казалось лишь шуточками. — Это тоже было очень весело, да?

Улыбка сползла с лица Сириуса, и он принялся медленно помешивать свой кофе.

— Откуда ты об этом узнал?

— Из уроков окклюменции, — пожал плечами Гарри. — Я видел некоторые его воспоминания, а он — мои.

— Да, такой случай действительно был, — подтвердил Сириус, подбирая слова. — И я не говорю, что мы были правы. Однако ты — мой крестник, а не его ребенок, и я уверяю тебя, что Северус Снейп обойдется без твоей защиты.

— Может, да, может, нет. Но мне с ним еще работать, — ответил Гарри.

— Работать? Ты же всего лишь студент, а не его подмастерье, — рассмеялся Сириус.

— Нет, конечно, — с улыбкой признал Гарри. — Но Снейп делает кое-что по заданию Дамблдора, и он упоминал, что мне, возможно, придется заниматься и летом.

Сириуса это встревожило.

— Ты не знаешь, что именно он ищет?

— Какую-то драгоценность, — Гарри беспечно пожал плечами, но внимательно наблюдал за Сириусом. Однако, тот не сделал ни малейшей попытки дотронуться до своей шеи, чтобы проверить, на месте ли медальон. — Я, кстати, вообще не знал, что мужчины носят ожерелья.

— О, некоторые волшебники считают это хорошим тоном, — беспечно отозвался Сириус. Он отодвинул воротник и продемонстрировал Гарри свою шею. — Лично я предпочитаю татуировки.

— Класс, — воскликнул Гарри. Он притворился, что в восторге от татуировок, будучи на самом деле рад тому факту, что на Сириусе не оказалось медальона.

— Но все-таки, — Сириус перевел разговор в безопасное русло. — Как ты умудрился получить отработку на все выходные?

— Я незаконно переправлял дракона из Хогвартса, — ответил Гарри, потянувшись за булочкой. Сириус довольно ухмыльнулся, и Гарри почувствовал, что тот гордится им.

— Ну ты даешь, Гарри! Вот увидишь, мы еще вылепим из тебя настоящего Мародера!

* * *

Гарри вернулся в подземелья с набитым пузом и кучей вопросов в голове. Если медальон не у Сириуса, то где он вообще мог быть? Гарри не хотелось иметь дело с Кричером, поскольку домовик был слишком унылым и раздраженным. Снейпа не было в кабинете, так что Гарри через потайную дверь прошел в его личные покои. Снейп стоял около одного из своих книжных шкафов, просматривая какую-то книгу с помощью маггловской лупы.

— Медальона на Сириусе не оказалось, — объявил Гарри, бросив школьную мантию на диван. Там уже лежала тонкая черная тетрадь, а одеяло Гарри было свернуто на своем месте.

— Хм-м. Одного из Хогвартских эльфов послали за справочником. Вы упоминали, что Гонты жили неподалеку от маггловского поселения?

— Да. И я точно помню, как оно выглядит, — сказал Гарри, примостившись на диване. После сытного обеда и слишком раннего подъема он чувствовал себя сонным.

— Будем искать маггловские списки Риддлов и сравнивать их адреса с возможными поселениями Гонтов из этой генеалогической книги, — сообщил Снейп, все еще глядя в раскрытый перед ним фолиант.

— Хорошо, — сказал Гарри, растянувшись и накрывшись одеялом. Снейп был поглощен собственным чтением, а домовик с телефонным справочником еще не прибыл.

— Что вы делали в Запретном Лесу в шесть утра? — послышался издалека голос Снейпа.

— Мне нужно было место, чтобы подумать, — медленно произнес юноша, не открывая глаз. Снейп, вроде бы, не возражал против того, что он решил ненадолго прикорнуть. — А это место меня больше не пугает.

Примечания:

Вот и половина работы готова — осталось 5 глав. Простите, что задержалась с переводом — весна, огород, еще и свет периодически отключали... Надеюсь, новая глава придется вам по вкусу.

Глава 7

Подобно тому, как вышло и в первый раз, бойкот от прочих студентов стал сходить на нет уже через пару недель после происшествия с драконом. К тому же с ребят сняли гораздо меньше баллов, да и приближающиеся экзамены отвлекли гриффиндорцев от праведного гнева. Однако, Гарри не торопился ни с кем особо сближаться, общаясь лишь с Роном и Гермионой в укромных уголках гостиной.

Гарри обменивался сведениями со Снейпом посредством журнала, а вот число отработок резко сократилось: парень боялся, чтобы Гермиона не заподозрила неладного, ну, а в том, что Дамблдору известно, что они что-то затевают, у него не было ни малейших сомнений. Однако, уроки окклюменции раз в неделю никто не отменял, а они предоставляли собой неплохую возможность подумать о дальнейших действиях. Ну, и погрызться между собой.

Первый спор произошел, когда у них на руках оказался дневник. Снейп с огромным энтузиазмом изучал все, касающееся темных искусств, о чем гласили многочисленные школьные слухи (впрочем, Гарри подозревал, что инициатором этих слухов сам зельевар и был). Когда Добби принес дневник Тома Риддла, а Гарри в мельчайших подробностях объяснил, чем именно тот опасен, Снейп бросил в сторону тетради однозначный и решительный взгляд. Гарри тут же почуял неладное и в красках обрисовал Снейпу, на что оказался способен крестраж, впитывая силу всего лишь двенадцатилетней девочки; если же под его влияние подпадет взрослый и сильный волшебник, то последствия могут быть просто непредсказуемыми. Снейп возмутился и посоветовал Гарри не лезть не в свое дело, тут-то и разгорелся спор. Баллов с Гарри не сняли, зато они со Снейпом не общались друг с другом четыре дня.

По прошествии этого срока на очередном уроке окклюменции Снейп продемонстрировал Гарри уничтоженный дневник. При этом зельевар не проронил ни слова о происшедшем, но судя по блеску его глаз, он решил-таки пообщаться с крестражем и был впечатлен мощью, таившейся внутри того.

А вторая размолвка произошла лишь вчера: Гарри обвинил Снейпа в том, что он относится к нему, как к ребенку. Они обсуждали, что им делать с Квирреллом, когда они окажутся в помещении, где хранится Философский Камень. Гарри настаивал на том, что все должно пройти так же, как и в первый раз, чтобы его друзья могли проявить смелость. Снейп уклонился от прямого ответа и лишь поинтересовался, обо что Гарри так сильно стукнулся своей “дурной башкой”, что этот план кажется ему здравым.

Спор разгорался до тех пор, пока Гарри в запале не выдал кое-какую информацию, которую он изначально собирался преподать в более мягкой форме. Дело в том, что в справочнике, который Снейп вытребовал для Гарри, Риддлов не оказалось, так как с 1950 года в том доме никто не жил. Не было там и Гонтов, но Гарри на это и не рассчитывал. Однако, после ночного кошмара он вспомнил, что воскрешение Волдеморта произошло в поместье Риддлов, а поздним вечером того же дня Снейп прибыл к нему на поклон — скорее всего в это же поместье.

Таким образом, когда Снейп заявил, что Гарри не дорос до встречи с Квирреллом-Волдемортом один на один, юноша выпалил, что Снейпу должна быть известна деревня, которую они ищут — ведь в ту ночь, когда был убит Седрик, он прибыл лично засвидетельствовать свое глубочайшее почтение Его Темнейшеству.

Следующие несколько секунд прошли в томительном ожидании: Гарри был уверен, что Снейп точно запустит в него банкой с тараканами. Однако, этого не произошло — впрочем, в гостиной и не было никаких емкостей с ингредиентами — зато зельевар пригрозил Гарри отработкой на все выходные, пообещав ему развлечения в виде мытья котлов и нарезки компонентов для самых противных зелий.

Чем ближе были экзамены, тем сильнее накалялась обстановка в замке, и Гарри чувствовал, что просто разрывается во все стороны. Он расстраивался, так как сбылось его собственное предположение о том, что к лету уничтожить все крестражи не удастся; раздражался на Снейпа, который был не в духе по той же причине; предвкушал наступающее лето, знаменующее возможность проводить больше времени с Сириусом. По ночам ему снились кошмары о том, что им не удастся вернуться в свое время. Прошло уже три с половиной месяца, а у них не было ни малейшей догадки о том, что может вернуть их назад. Проведя без сна несколько ночей, Гарри всерьез задумался над вариантом рассказать обо всем директору и попросить его совета.

* * *

Полоса препятствий была откровенно смехотворной. В одиннадцать лет Гарри не замечал этого, но теперь, будучи изрядно побитым жизнью взрослым парнем, он понял, что защита Философского камня была абсолютно непрактичной. Почему бы просто не спрятать его в банке красных леденцов в кабинете Дамблдора? Если бы Камень был спрятан на открытом месте, никто ничего бы и не заподозрил, а вот проверять его сохранность было бы гораздо проще.

С мокрыми от волнения ладонями Гарри вошел в заключительное помещение. Он мысленно напомнил себе, что при нем волшебная палочка, а сам он владеет куда большим количеством заклятий, чем семь лет назад. Но, как выяснилось, они ему и не понадобились.

В дальнем конце помещения, неподалеку от зеркала, угрюмо стоял Снейп; создавалось впечатление, что он провел уже немало времени, созерцая собственное отражение. Слева от него, ближе к лестнице, валялось поверженное тело профессора Квиррелла.

— Что вы видите? — поинтересовался Гарри, бесшумно спустившись вниз.

— Прошу прощения? — глухо переспросил Снейп, обернувшись к Гарри. — Не прикасайтесь к нему. Не имею ни малейшего желания отправляться в Албанию, если Темному Лорду удастся сбежать.

— В зеркале. Что вы видите? — повторил свой вопрос Гарри, обходя Квиррелла по широкой дуге.

— То, чего уже не изменить, — ответил Снейп, оглянувшись к зеркалу.

— Я обычно вижу свою семью, — поделился Гарри.

Снейп на это лишь молча кивнул. Гарри задался вопросом, не его ли маму видит в зеркале Снейп. Пользуясь моментом, он решил вслух задать интересующий его вопрос:

— Вы делаете все это ради моей матери, верно? Вы думаете, она простила вас за передачу пророчества Волдеморту?

Снейп резко обернулся к Гарри и пронзительно взглянул на него.

— Она умерла до того, как я смог это выяснить, — ответил мужчина.

— Я думаю, она простила. Вы не знали, о ком шла речь, а как только поняли — сделали все возможное, чтобы нас спасти, — резонно заметил Гарри. — Чего я не знаю — так это то, простила ли она вас за отношение ко мне в школе.

— Что вы пытаетесь доказать, Поттер? — угрожающе поинтересовался Снейп.

— Только то, что именно моя мама могла отправить нас в прошлое, чтобы мы могли это исправить, — пожал плечами Гарри. Он прикинул, что провел в этом помещении, пытаясь спасти Камень в первый раз, около десяти минут. Это давало им шанс еще некоторое время говорить без страха быть подслушанными.

— Мертвые не могут перемещать живых во времени, — скрестив руки на груди, уверенно произнес Снейп.

— Ну, — начал Гарри, пытаясь поаккуратнее предположить, что Снейп мог ошибаться. — Непосредственно перед возвращением сюда мы оба общались с Дамблдором, так что возможно они и могут.

— Он-то мог, конечно, — буркнул Снейп. — Поттер…

— Гарри, — поправил его юноша.

— Гарри, я полностью уверен, что наше путешествие во времени закончится вместе с разрушением последнего крестража. В этом случае не будет иметь ни малейшего значения, кто или что отослало нас сюда.

Гарри лишь крепко сжал зубы и обхватил себя руками. Один раз он уже вышел навстречу смерти добровольно, но вот хватит ли ему мужества повторить это — другой вопрос.

Снейп стал рядом с ним, так чтобы они оба могли одновременно смотреть в зеркало Еиналеж. Его рука слегка касалась плеча Гарри, и от этого прикосновения, а также от самого факта присутствия рядом с ним профессора, Гарри стало легче.

— Итак, нам нужен Камень, и насколько я понимаю, у него его нет, — сказал Снейп, взглядом указав на Квиррелла..

— Нет… — начал было Гарри, но тут же затих, глядя в зеркало. Точно так же, как и тогда, он почувствовал тяжесть в кармане. — Камень здесь.

Снейп столь пристально посмотрел на него, что на миг Гарри решил, что тот прибег к легиллименции.

— Поттер …

— Дамблдор, — пожал плечами Гарри, словно это все объясняло. Он указал на пол, где валялся бесчувственный Квиррелл. — Что с ним случилось?

— Он выбрал неправильное зелье и чуть позже свалился на пол, — равнодушно отозвался Снейп.

— Неправильное зелье? — переспросил Гарри, которого тут же охватили сомнения по поводу собственного выбора.

— Он забудет все, что случилось за последние семь часов, — отмахнулся Снейп. — И все же, как Камень оказался у вас?

— Я не знаю, честно, — признался Гарри. — Дамблдор поместил его в зеркало и сказал, что его сможет достать лишь тот, кто не собирается его использовать.

— Так вот почему я не увидел его, — пробормотал Снейп, осматривая тыльную сторону зеркала.

— Вы что, хотите жить вечно? — удивился Гарри.

— Нет, конечно. Я использую Камень, чтобы предотвратить вашу смерть, когда буду избавляться от крестража, заключенного в шраме, — пояснил Снейп.

Гарри скривился.

— И как вы думаете это провернуть?

— Увидите, — туманно ответил Снейп. Было слышно, что он старается скрыть свое волнение по этому поводу, и Гарри решил, что не слишком-то горит желанием знать точный план действий.

— Полагаю, что директор прибудет из Лондона с минуты на минуту. Ваши друзья сейчас находятся в предыдущем помещении? — спросил Снейп. Он сунул Камень себе в карман и повел Гарри к небольшой двери, скрытой в каменной стене.

— Да, — Гарри кивнул. — Они оба показали высший класс. Спасибо, что не стали менять логическую задачу на зельях.

— Мы должны менять лишь то, что необходимо, хотя со временем это становится все сложнее, — философски рассудил Снейп.

— О, так что мне не стоит сдавать экзамены на “Превосходно”? — пошутил Гарри.

Снейп строго посмотрел на него.

— Думаю, стоит.

Внезапно Гарри почувствовал, что краснеет под пристальным взглядом Снейпа. Профессор не шутил, и Гарри понял, что действительно хочет преуспеть на экзаменах, хотя бы ради того, чтобы показать Снейпу, на что он способен.

— Как вы сюда добрались? — решил сменить тему Гарри.

— Было бы странным, — ответил Снейп, толкнув Гарри в узкий проход, — что директор не оставил себе иного прохода к своему драгоценному зеркалу, особенно если он ожидал, что за Камнем отправитесь вы с друзьями. В мою бытность студентом коридор третьего этажа использовался для театральных постановок, и его переходы довольно многим знакомы.

Снейп ухватил Гарри за плечо и подвел его к шаткой деревянной лестнице. Гарри осторожно поднялся наверх и, поднявшись на цыпочки, толкнул дверь. Оказалось, что проход, на обратной стороне которого находился портрет, ведет прямо в кабинет мадам Помфри. Щурясь от яркого света, они вышли в главный зал больничного крыла. Но прежде чем парень успел дать деру, Снейп пихнул его в сторону кровати и приказал усесться.

— Зачем? Я в порядке, — заупрямился Гарри, прислонившись к спинке. На это Снейп просто левитировал ворчащего мальчишку и швырнул его на кровать.

— В порядке, — язвительно повторил Снейп, указывая на дыру в свитере Гарри. Только сейчас мальчик заметил, что его брюки также порваны, а руки покрыты синяками и царапинами.

— Относительно в порядке, — уточнил Гарри, скрестив руки на груди.

Снейп молча повторил его жест, так что спустя минуту Гарри, фыркнув, все же протянул свои ладони.

— Доставьте мне удовольствие проявить себя, — произнес Снейп, наколдовав необходимое заклинание, — в моей тайной роли Защитника Гарри Поттера.

— Вот зараза, — пробормотал Гарри и приподнял свитер, позволяя Снейпу залечить небольшой порез на своей груди.

* * *

Отослав Поттера и Грейнджер в спальни и доставив Уизли во владения мадам Помфри, Снейп остался ждать у больничных дверей. Он решил не обременять себя спуском в подземелья, так как с минуты на минуту должен был появиться директор с требованием подробного отчета по событиям предыдущего вечера. Его ожидания оправдались, однако Дамблдор, вместо приглашения в свой кабинет, предложил поговорить во время прогулки.

— Похоже, Квиринус не помнит абсолютно ничего о прошлом вечере, — без обиняков начал Дамблдор.

— Как жаль, — сухо ответил Снейп.

— Еще интереснее тот факт, — продолжил директор, — что меня избавили от необходимости решать его дальнейшую судьбу. Сегодня из Гринготтса прибыла сова, и по всей видимости, некто сообщил гоблинам, что Квиррелл и был тем, кто пытался ограбить один из сейфов прошлым летом.

— Что ж, гоблинам повезло, — бесстрастно констатировал Снейп.

— И правда, повезло. Я должен также поблагодарить вас, Северус, за столь пристальное наблюдение за Гарри, — сказал Дамблдор, замедлив шаг. Он поглаживал бороду — явный знак, что директор обдумывал нечто важное. Снейп неохотно плелся позади — он вовсе не горел желанием идти в Запретный лес.

— Я лишь выполнял вашу просьбу, не более, — ответил Снейп. Ужин закончился лишь недавно, и сквозь окна замка было видно, как студенты возвращаются в свои гостиные.

— Возможно, так и есть, — покладисто кивнул Дамблдор. — Подумать только, в сентябре я еще задавался вопросом — сдержите ли вы обещание защищать мальчика после того, как встретитесь с ним лицом к лицу.

Снейп нахмурился, но благодаря тому, что он шел сзади, директор ничего не заметил.

— Какой тут мог быть вопрос… Однако, мы оба знаем, что Темный лорд вернется, так что мое прикрытие будет обеспечено наилучшим образом в том случае, если Гарри Поттер будет ненавидеть меня.

— Да, — с тяжелым вздохом согласился Дамблдор. — Будем надеяться, что если это и случится, то не в ближайшее время.

Он испытывающе поглядел на Снейпа, и тот непременно встревожился бы, не привыкни он к подобному в свои без малого сорок лет.

— Думаю, вы хотели побеседовать не только об этом? — уточнил Снейп. Ступив на более ровную поверхность, они с директором вновь шли рядом.

— Разумеется, — ответил Дамблдор. — Закончили ли вы свое расследование, в которое был вовлечен Сириус Блэк?

Удивление Снейпа выразилось лишь в том, что он прищурился и сжал кулаки.

— Не совсем, — неопределенно ответил зельевар. Он понимал, что мало проку отрицать то, что уже выплыло наружу.

— Завершите его в ближайшие выходные, — под мягким тоном директора крылся прямой приказ. — У меня нет веской причины держать преступника и сторонника Волдеморта в замке, полном студентов.

— Вы что, переживаете по поводу крысы? — удивился Снейп.

— Я беспокоюсь из-за Сириуса. Боюсь, что его раздражение растет не по дням, а по часам, хотя не пойму, почему это происходит сейчас в его собственном доме, а не за прошедшие десять лет, проведенные им в Азкабане.

— Что вы сделаете с Петтигрю? — спросил Снейп, игнорируя информацию об умственном состоянии Блэка.

— Предоставлю его Министерству. Думаю, Сириус вполне заслужил публичное оправдание, после чего он может открыто принимать Гарри у себя. Однако, мне придется настоять на том, что ради кровной защиты мальчику придется продолжать жить у Петунии, чтобы считать ее дом своим.

С тех пор, как директор впервые упомянул о кровной защите при Снейпе, тот упорно пытался понять, как же именно действует эта система. Подобная магия относилась к темной, и в любом случае оставалось неясным, каким образом Поттер защищен, если он не находится в непосредственной близости от своей тети. После того, как Темный Лорд возродился с помощью крови Поттера, Снейп с особым тщанием следил за территорией вокруг Тисовой улицы на предмет появления Пожирателей смерти. Однако, ему и в голову не пришло, что там могут появиться не только они — до тех пор, пока Амбридж не отправила в Литтл-Уингинг пару дементоров.

— Боюсь, что мне вновь придется заставлять мальчика страдать, — продолжал Дамблдор, развернувшись по направлению к замку. — Я слишком многого прошу как от него, так и от вас.

Снейп молча шел за ним, изо всех сил стиснув зубы, чтобы вслух не согласиться с директором, что сейчас тот прав целиком и полностью.

— В ближайшую субботу после квиддичного матча Гарри отправится на площадь Гриммо, и я буду рад, если вы пойдете вместе с ним.

— Чтобы закончить мою задачу? Или вывести Блэка из себя?

— Чтобы закончить вашу задачу, а также понаблюдать за Сириусом, — твердо уточнил Дамблдор. — В последний раз он вел себя довольно странно.

— Поттер упоминал о том же, — признал Снейп.

— В таком случае, вам точно следует отправиться туда. Гарри проведет время с Сириусом, а у вас будет полтора дня на то, чтобы отыскать то, что вас интересует.

— Полтора дня, директор? — переспросил Снейп, игнорируя завуалированный вопрос о конкретной цели его поисков. — Вы позволите Поттеру переночевать там?

— Обычно я не позволяю студентам оставлять Хогвартс на ночь в течение учебного периода, — согласился Дамблдор. — Однако в свете изменившегося поведения Сириуса Блэка, я думаю устроить что-то вроде пробного визита до наступления летних каникул. Если все пройдет гладко, то можно будет позволить Гарри проводить часть лета со своим крестным, если же нет — то ему, конечно же, будут всегда рады в Норе.

— Как трогательно, — протянул Снейп. — А как быть с моими слизеринцами? Первый субботний вечер после выпускных экзаменов — самая напряженная ночь для Главы Дома.

— Ах, да, — легко улыбнулся Дамблдор. — Думаю, что мне раз в году стоит проводить вечер в подземельях, чтобы лично убедиться, что условия проживания в этой части замка приемлемы как для студентов, так и для учебного персонала.

Снейп на это лишь молча поднял бровь.

— А как объяснить отсутствие Поттера?

— Его друзья знают о спасении и невиновности Сириуса Блэка, — ответил Дамблдор. — Остальным скажут лишь, что ему позволили навестить старинного друга его родителей.

Они прошли мимо хижины Хагрида, ступив на то самое место, где дрались Снейп и Поттер в ночь после смерти директора.

— В таком случае, можно надеяться, что проблем не возникнет, — признал Снейп, запрещая себе думать о второй самой худшей ночи в его жизни. — Предполагаю, в скором времени все узнают о том, что Поттер с друзьями проникли в запертое помещение на третьем этаже?

— Естественно, — без тени беспокойства ответил Дамблдор.

— И вы не хотите пресечь это? — спросил Снейп, остановившись у каменных ворот недалеко от парадного входа в замок.

— Я ведь должен каким-то образом объяснить внезапное исчезновение Квиррелла, — с улыбкой разъяснил Дамблдор. — Студентам скажут то же, что и мне, -продолжал Дамблдор с блеском в глазах. — Профессора Квиррелла, замышляющего ограбление, обнаружили на нижнем этаже и предоставили гоблинам как того, кто взломал одну из ячеек Гринготтса прошлым летом. О Философском камне, естественно, студентам не расскажут.

— Само собой, — согласился Снейп. Он сказал директору, что когда они нашли Квиррелла, тот еще не добрался до Камня. На данный момент он лежал у Снейпа в кармане, и зельевар надеялся, что директору пока не придет в голову перепрятывать его.

— Летом должно быть поспокойнее, Северус, — оптимистично предположил Дамблдор, открывая дверь взмахом руки.

* * *

Субботний квиддичный матч оказался событием, которого не случалось для Поттера в прошлом. Гриффиндорцы играли против Когтеврана, и чтобы получить Кубок, им необходимо было выиграть с отрывом в сто двадцать очков. Смотреть на матч пришли все студенты, слизеринцы болели за Когтевран, но сам Снейп, сидя в отдельной кабинке под охлаждающими чарами, позволил себе поддерживать Гриффиндор — не ради самого факультета, конечно, а из-за Поттера. Того самого Поттера, который не сидел на метле столь беззаботно уже после третьего курса. Он, конечно, играл в квиддич и позже, но Снейп всегда замечал, что мальчишка улыбается крайне сдержанно — словно сомневаясь, что веселиться сейчас уместно.

Сейчас на лице парня тоже отражалось подобное настроение, но вот, он взмыл в воздух и заразительно рассмеялся. Для Снейпа было очевидным, что навыки ловца стали полностью естественными для Гарри, и тот с легкостью обходит и когтевранского ловца, и проносящиеся мимо бладжеры. В один момент зельевар мог поклясться, что Поттер заметил снитч, но не показал виду, так как у его команды еще не было достаточно перевеса, чтобы рассчитывать на Кубок школы.

Тем не менее, Снейп усмехался при каждом голе когтевранцев: они забили мяч трижды, тем самым затягивая игру, но, казалось, Поттер не имел ничего против того, чтобы подольше повисеть в воздухе. По многолетней привычке, Снейп оглядел все поле, чтобы не пропустить ничего подозрительного или опасного. В конце концов, он заметил какую-то темную тень под будкой комментатора, и ему не потребовалось много времени, чтобы опознать большого черного пса. “Не смог-таки сдержаться”, — с насмешкой подумал Снейп. Он был уверен, что Блэк заметил его самого среди более нарядных коллег, почему и аплодировал нарочито долго Поттеру, когда тот наконец-то поймал снитч.

* * *

К тому времени, как Поттер привел себя в порядок и был готов аппарировать от ворот Хогвартса, шел уже четвертый час. Блэк исчез сразу после игры, и Снейп полагал, что тот отправился в особняк заранее, чтобы удостовериться, что не оставил на видном месте ничего такого, чего не положено было видеть Снейпу. Дамблдор упомянул, что пес был недоволен тем, что Поттер отправится к нему в сопровождении зельевара.

Для приличия, Блэк сам отворил дверь, но сразу же принялся пререкаться со Снейпом по поводу условий их соглашения. Быть вежливым ему удавалось из рук вон плохо, особенно когда Поттер не крутился рядом. Тот, кстати, вполне убедительно играл свою роль: продемонстрировав полное безразличие ко взрослым разборкам, парень проскользнул в кухню. Снейпу наконец удалось заставить Блэка замолчать, сообщив ему, что Дамблдор в ближайший понедельник предоставит крысу Министерству — так что оправдание Сириуса станет общеизвестным фактом.

Блэк проглотил эту наживку и, несмотря на собственную подозрительность, позволил Снейпу еще раз обыскать особняк на предмет разыскиваемой им реликвии.

Снейп начал с подвала, представлявшего собой три сырых и неопрятных помещения под кухней и столовой. Когда-то здесь располагался винный погреб, но на сегодняшний день несколько оставшихся бутылок были покрыты слоем пыли и паутины.

— Акцио, медальон, — негромко произнес Снейп, не особо надеясь на результат. Поттер предупреждал, что крестражи не реагируют на манящие чары, но попробовать стоило. Затем зельевар начал медленно обводить помещение фонарем и отметил, что пыль на полу долгое время лежит нетронутой. Вероятность того, что медальон находится здесь, была столь мизерной, что Снейп решил отдать предпочтение обитаемым комнатам.

Возвращаясь наверх, Снейп расслышал из кухни голоса Поттера и Блэка. Блэк развлекал крестника своими баснями о том, как забавлялся с ним в младенчестве в Годриковой Лощине. Снейп вошел в кабинет Блэка в тот момент, как тот взахлеб рассказывал Гарри о первой детской метле, купленной им годовалому мальчишке.

— М-да, — хмыкнул Снейп, подойдя к столу. — Жаль, что во время его первой игры тебя не оказалось рядом, чтобы предотвратить падение.

На столе валялось множество бумаг и обрывков пергамента, защищенных чарами от просмотра посторонними лицами. Будучи шпионом, Снейп был просто обязан уметь незаметно снимать подобные заклятия, так что обеспечить доступ к бумагам было для него делом пары минут. Записи Блэка преимущественно касались или его тюремного заключения, или событий того дня, когда он предположительно взорвал Питера Петтигрю; встречались среди них и наспех набросанные планы обучения защитным чарам и заклинаниям. Снейп мог бы предположить, что Блэк собирался обучать Поттера, но его заметки были слишком уж разрозненными, планы — непрактичными, а большинство из защитных заклинаний были абсолютно бесполезными против Пожирателей смерти. Несмотря на проведенное в Азкабане время, Блэк все же собирался честно драться с шайкой темных магов, которым было наплевать на приличия, и такой же честной борьбе хотел обучать крестника.

— Болван, — пробормотал Снейп. При всей своей прозрачности, эти записи лишь запутывали того, кто их просматривал, ведь у Блэка не было никакой системы — он просто заносил на бумагу все, что приходило ему в голову. Пару раз попадалось имя Снейпа — в плане наблюдения за ним из-за Гарри. Похоже, Сириус принял слова зельевара близко к сердцу, и внимательно следил за тем, сколько времени тот проводит с Гарри. Встречались списки мест, куда можно было взять Гарри, планы совместных дел, какие-то советы для него; один лист даже был озаглавлен: “Как вновь завоевать доверие Гарри”. На пергаменте внушительной длины значились проступки Снейпа, куча необоснованных обвинений, несправедливость которых в половине случаев уже была доказана судом. Впрочем, это не имело никакого значения: Блэк прошелся сквозь более чем десятилетие из жизни Снейпа и возложил на него вину за многие неприятности, случившиеся в том числе с ним самим. В последнем письме, обнаруженном Снейпом, оказалась начатое прошение на имя Дамблдора с просьбой избавить Гарри от какого бы то ни было взаимодействия с зельеваром: ни уроков, ни отработок, ни дополнительных занятий — ничего. Письмо пестрило описанием ужасных деяний, якобы совершенных Снейпом в бытность Пожирателем, и подозрениями о том, что он может проделывать с Гарри, пока никто не видит.

Теперь Снейп был очень рад, что отправился сюда вместе с Поттером. Конечно, тому было уже восемнадцать, и он вполне мог постоять за себя, но Снейп привык маячить на заднем плане и лично проверять, что обстоятельства складываются в пользу парня — так повелось еще с того времени, когда Поттер и впрямь был всего лишь тощим первокурсником. Снейп чувствовал, как растет его гнев на Блэка, который посмел сочинить о нем столько грязи. Дамблдор доверил Снейпу жизнь Поттера. Он поверил двадцатидвухлетнему сломленному Пожирателю, что тот отдаст за ребенка собственную жизнь. И Снейп сдержал обещание: все те годы, что мелкий паршивец провел в Хогвартсе, зельевар спасал его шкуру. И в этой жизни, и в той, что осталась в будущем, он сам гораздо больше подходил на роль отца, чем Блэк.

Снейп зачаровал бумаги в первоначальное состояние. Ему никогда в жизни не хотелось по-настоящему стать родителем — все порывы своей души он направлял на то, чтоб быть хорошим Главой для Слизерина. И все же, он тайно действовал как опекун Поттера. Не отец, а опекун, наблюдатель, хранитель безопасности ребенка Лили. Ненавидя, раздражаясь, издеваясь над мальчишкой, он все же признавался себе, что всегда хотел, чтобы Поттер был в безопасности. Чтобы он выжил.

И ведь выжил! Удача, кое-какие умения и сложившиеся обстоятельства позволили мальчишке остаться в живых. К тому же он неплохо помогал с уничтожением крестражей, а также, без сомнения, был безмерно смелым. Снейп вспомнил, как на пятом году обучения Поттера заявил Дамблдору, что храбрость у мальчишки развита куда сильнее, чем умственные способности. На что директор ответил, что интеллект Гарри находится на том же уровне, что и его храбрость, а превзошел этот уровень лишь один человек — сам Снейп. Зельевар решил, что это полная чушь — он не считал себя смельчаком, а просто делал то, что должен был. Однако, Поттер вырос таким человеком, которым Снейп втайне чуточку гордился.

— Снейп! — лениво позвал Поттер. — Ужин подан!

Не утруждая себя ответом, Снейп окинул взглядом кабинет, дабы удостовериться, что все осталось на своих местах. Он знал, что в противном случае Блэк придет в ярость, так что убедился, что каждое перо лежит там же, где и раньше. Ужинать с мальчишкой и с Блэком будет, по меньшей мере, забавно. Снейп запланировал после ужина осмотреть спальни, ради чего можно предложить Поттеру поизучать в это время волшебные обычаи: в этом-то предмете ошибки Блэка никоим образом не подвергнут опасности жизнь мальчишки.

Проходя мимо лестницы, Снейп с любопытством взглянул наверх. Конечно, никакого темного дыма, подобного предыдущим крестражам, оттуда не виднелось, однако мужчину не оставляло ощущение, что наверху что-то есть. Однако, на данный момент он предпочел ужин: оставалось еще полно времени, чтобы найти один из якорей Темного Лорда.

* * *

Поттер сидел в дальнем конце стола, у самого камина, и слушал, как Блэк пересказывает ему один из своих идиотских снов:

— Сначала что-то заскользило, и я покрылся мурашками, когда шепот черного смертофалда раздался неподалеку от моей кровати. Он закрыл мне лицо и словно высосал из меня весь воздух. Затем, прежде чем я смог дотянуться до палочки или оттолкнуть эту тварь, она разозлилась и превратилась в кричащую баньши.

Наполняя тарелку овощным рагу, Снейп краем глаза отметил, что Поттера не особо пугает это описание.

— И тогда ты проснулся? — спросил Поттер.

— Нет, — коротко ответил Блэк, принимаясь за свой ужин. — Затем она превратилась в твою маму и наорала на меня за то, что я бросил тебя...

Поттер подцепил вилкой кусок говядины, но замер, не донеся его до рта.

— Тебе снится моя мама?

Снейп сидел за длинным столом, через два места от Поттера. Он ничего не сказал, и хоть не участвовал в разговоре, но слушал весьма внимательно. Пища не отвлекала: овощи готовил недовольный Кричер, так что они оказались совершенно безвкусными.

— Да, и твой папа тоже, — пожал плечами Блэк. — Иногда вижу во сне магглов — тех, которые погибли от взрыва, устроенного Петтигрю.

Блэк кинул выразительный взгляд в сторону Снейпа, словно говоря — ну же, поиздевайся надо мной из-за этого.

— А мне иногда снится Волдеморт, — небрежно произнес Поттер и положил в рот полную ложку рагу, но тут же с удивлением уставился на крестного, который в тот же миг подавился овощами и начал задыхаться.

— Думаю, ваш крестный не привык, что кто-то смеет произносить имя Темного лорда, — спокойно сказал Снейп, пока Блэк откашливался.

— Однако, он сталкивался с теми, кто называет его “Темным Лордом”, — язвительно отозвался Блэк. — Гарри, ты говорил Дамблдору о своих снах?

— Естественно, Блэк, — без сомнения солгал Снейп. — Следствием чего и явились еженедельные уроки окклюменции.

— Которые некому проводить, кроме тебя, — оскалился Блэк, тыча ложкой в сторону Снейпа. — Почему Дамблдор не учит его?

— Поскольку я лучший окклюмент, чем он, — прямо ответил Снейп.

— Какая самоуверенность, — усмехнулся Блэк. — Вот увидишь, уже на следующей неделе его будет учить сам Дамблдор.

— Он правда лучший, — спокойно подтвердил Поттер, жуя свои овощи. — Он упомянут в четырех книгах о Темных искусствах и ментальной магии.

— А как же, — с издевкой ответил Блэк. — А сколько раз были там упомянуты его навыки по промыванию мозгов?

— Сириус, — выдохнул Поттер, отодвигая свою тарелку.

— Этот человек был Пожирателем смерти, Гарри, — жестко произнес Блэк, не отрывая взгляда от Снейпа. — Слышал о таких?

— Да, — ответил Поттер. — Я также видел Темную метку у него на руке. Но профессор Дамблдор доверяет ему учить меня, так что я тоже ему доверяю.

— Всем известно, что Дамблдор периодически ошибается, — немедленно огрызнулся Блэк в ответ. Он сгорбился на стуле и сердито смотрел в свою тарелку, всем своим видом напоминая раздраженного подростка.

— Да, он ошибается, — ровно подтвердил Снейп. — Например, так и не исключил студента за попытку убийства однокурсника.

— Хватит, — воскликнул Поттер, не желая десятый раз наступать на те же грабли. — Сириус, я доверяю ему учить меня, и только. И с тех пор, как я начал заниматься окклюменцией, Волдеморт почти перестал мне сниться.

Блэк замолчал, но все еще пялился исподлобья на Снейпа.

— К сожалению, — протяжно начал Снейп, — похоже на то, что ваш крестный страдает от какой-то болезни. Возможно, на его сон влияет какой-то злой дух. Или своего рода проклятие…

— Это не проклятие, — отрезал Блэк. — Я не покидал Площади Гриммо — так где бы мне его подцепить?

— О, неужели совсем не покидал? — с притворным удивлением переспросил Снейп. — Даже в более подходящем тебе облике, чтобы поглядеть на квиддичный матч, например?

— Я и тебя там видел, Снейп. Притворялся, что болеешь за Гарри, только чтобы подразнить меня, — процедил Блэк. Поттер смутился, но был явно доволен услышанным.

— Притворяться не пришлось, — беспечно пожал плечами Снейп. — Самый молодой ловец этого столетия, благодаря которому команда Гриффиндора выбилась вперед. Думаю, что Гарри установил рекорд Хогвартса в предыдущей игре, поймав снитч менее, чем за пять минут.

Поттер зарделся от счастья, даже Блэк не скрыл гордой улыбки за крестника.

— Конечно, установил, — подтвердил Блэк, — так же, как и его отец.

— Ну-ну, — раздраженно махнул рукой Снейп. — А еще его любимый десерт — патока, точно как у его матери, ему не нравится, когда его вызывают на уроке, а когда он пытается сосредоточиться, то непременно облизывает нижнюю губу.

К концу фразы улыбка Блэка превратилась в оскал.

— Что случилось, Блэк? Расстроен, что твой недруг знает твоего крестника куда лучше, чем ты сам? — поинтересовался Снейп, наливая себе воды. — Возможно, если бы ты действительно переписывался с ним, а не высказывал ему лишь темные намеки в мой адрес, то тоже многое узнал бы.

— Мои письма — не твое дело, — прорычал Блэк, вскочив со стула и крепко вцепившись в стол.

— Возможно, и так, — согласился Снейп, намазывая маслом кусочек хлеба. — Однако в эти выходные меня послали сюда, чтобы сопровождать Гарри и наблюдать за тем, как пройдет визит. Зачем бы это понадобилось директору, если не из-за беспокойства по поводу твоего поведения? А появиться подобные опасения могли лишь из-за писем — ведь лично тебе, как я помню, запрещено покидать свой особняк.

Поттер переводил взгляд с одного на другого. Сам он пока не промолвил ни слова, но было похоже, что парень еле сдерживается, чтобы не поставить их обоих на место.

— Гарри, ты чувствуешь себя в опасности рядом со мной? — внезапно потребовал ответа Блэк. Его волосы слегка растрепались, а в глазах горел беспокойный огонек. Казалось, он заметил колебание Поттера.

— Нет, — ответил в конце концов Поттер, осторожно улыбнувшись. — Я думаю, ты просто слишком долго был заперт в этом доме.

“Неплохо уклонился от прямого ответа”, — молча подумал Снейп. Ему не особо хотелось заставлять Поттера выбирать между им самим и Блэком, но он не мог отказать себе в удовольствии вывести Блэка из себя — не так уж много развлечений было у него в последние годы.

— Ну, пожалуй, ты прав, — широко улыбнулся ему Блэк. — Заканчивайте ужин и поднимайтесь, я приготовил для вас комнаты.

Снейп заметил, как быстро изменилось поведение Блэка — буквально в один миг он сменил гнев на милость. Сириус оставил посуду на столе — Кричер уберет — и выскользнул из столовой. Снейп полагал, что тот направился в кабинет, дабы получше припрятать свои записи.

* * *

— Зачем вам это было надо? — устало поинтересовался Гарри, встав из-за стола, чтобы отнести свою посуду к раковине.

— Просто продолжил тему, поднятую Блэком, — беспечно ответил Снейп, но в его взгляде сквозило предупреждение. Гарри решил не обращать на это внимания.

— Да, но вам незачем было так злить его. Почему вы до сих пор так сильно ненавидите Сириуса?

— Потому что он все тот же хулиган, каким был в Хогвартсе, — ответил Снейп, взяв свою тарелку, чтобы вымыть ее.

— В этом не только его вина, Снейп. Он был в Азкабане — и это словно поставило его жизнь на паузу на десять лет. У вас был шанс повзрослеть, у него — нет.

— Не важно, — начал было Снейп, но Гарри жестом остановил его.

— А если бы вы сегодня увидели моего отца, если бы он остался жив — вы бы и его ненавидели?

Снейп на миг прекратил мыть свою тарелку.

— Нет. Он изменился еще до того, как мы выпустились из школы. Последнее, что он успел сделать как отец — отдать свою жизнь, чтобы спасти вашу.

Гарри пристально посмотрел Снейпу прямо в глаза.

— Вы сделали то же.

— Я не ваш отец, — незамедлительно произнес Снейп.

— Я знаю, но вы ведете себя, как опекун. С того самого момента, как я поступил в школу.

— Я лишь выполнял обещание, — спокойно объяснил Снейп.

— Ну да, — рассеянно ответил Гарри, погрузившись в размышления. Казалось, его вниманием завладели клинки из дамасской стали, украшавшие стену.

— Он ведет себя подобно тому, как вы с друзьями, когда находились под влиянием медальона? — прервал его мысли Снейп, ополаскивавший кружку в раковине.

— Да, — встряхнувшись, подтвердил Гарри. — Полная паранойя.

— Но вы, помнится, заметили, что по утрам ему бывает хуже.

Снейп отошел в сторону, ища чем бы вытереть руки.

— И к тому же он не носит медальон, — кивнул Гарри.

— Вероятнее всего, он держит его под подушкой, — высказал свою догадку Снейп. — Блэк для пущей сохранности спрятал его под кроватью или под подушкой, так что тот влияет на него преимущественно во время сна.

Гарри скривился на это предположение.

— Неудивительно, что ему снятся такие кошмары, — пробурчал он. — Я хочу подняться и взглянуть на свою комнату.

Снейп кивнул

— Я вскоре приду — моя комната должна быть смежной с вашей.

Гарри вытер руки о брюки и направился к двери, пытаясь понять, как им удастся достать медальон. Вероятно, Сириус думал, что тот принадлежал его брату, так что было вполне естественным, что он не горел желанием расстаться с крестражем, который, похоже, лишь укреплял его решение.

Глава 8

Комната Гарри на третьем этаже — та самая, которую некогда занимали близнецы Уизли — находилась прямо под спальней Сириуса. Из-за этого Гарри еле смог заснуть, так как Сириус долго шагал из угла в угол, никак не желая укладываться в постель. Сразу после того, как все разошлись по спальням, Снейп постучал в дверь Гарри и тихонько предупредил, что разбудит его в три часа, чтобы поискать медальон, пока Сириус спит. Гарри подумал, что это не лучшее время для похищения, но тут же вспомнил, как в будущем рисковал гораздо сильнее, пытаясь достать именно этот крестраж.

Гарри проснулся в полночь от глухого стука. Никаких других звуков не было слышно, и складывалось ощущение, что нечто периодически колотится о твердую поверхность где-то у парня над головой. Гарри знал, что крестраж, вероятнее всего, лежит у Сириуса под подушкой, и в голове юноши тут же возникли картины того, что может случиться с крестным. Возможно, это просто очередной кошмар, но нельзя исключать и того, что крестраж понял цель прибытия Гарри в этот дом и в отместку решил задушить Сириуса. Через минуту Гарри даже показалось, что он слышит болезненный стон.

Решив не ждать до трех, Гарри выскользнул из кровати и схватил палочку и часы. В прихожей было довольно темно, лишь верхнюю часть лестницы освещал слабый луч маггловского уличного фонаря. Гарри свернул было к лестнице, но тут же остановился у двери комнаты, смежной с его спальней. Гарри тихонько постучал, надеясь на то, что Снейпа разбудят оповещающие чары, которые тот не преминул бы наложить перед сном. Так и случилось, и спустя несколько секунд он нос к носу столкнулся с полусонным профессором; волосы Снейпа были растрепаны, а из под ночной рубашки виднелись черные пижамные штаны.

— Сириус, — беспокойно прошептал Гарри. — Я услышал шум, и думаю, что он в беде.

Решимость тут же отразилась на лице Снейпа, и он вернулся в комнату лишь на миг — взять свои часы. Задвинув Гарри себе за спину, зельевар первым начал подниматься по лестнице.

Подойдя к спальне Сириуса, они обнаружили, что стук превратился в странный скрежет. Снейп поднял руку, чтобы проверить дверь на охранные чары, и он услышали многократно повторенное: “Нет!”, перемежающееся вереницей имен.

— Джеймс. Джеймс. Лили! Рег, Рег! Джеймс!

Шепнув какое-то заклятие, Снейп легко справился с наспех наложенными запирающими чарами. Когда они вошли внутрь, на Гарри нахлынули воспоминания прошлого.

В камине еще тлели оставшиеся угольки, но в комнате стоял страшный холод. Картины и плакаты, обосновавшиеся на стене еще со времен юности Сириуса, были частью изрезаны ножом, частью оставлены нетронутыми. Под фотографией четырех Мародеров виднелась надпись: “Смерть крысе” — похоже, даже Сириус не смог справиться с собственноручно наложенным заклятием вечного приклеивания. По комнате были разбросаны подшивки “Ежедневного Пророка”, самые старые номера которого относились к 1981 году, а на деревянной спинке кровати был грубо выгравирован символ Ордена Феникса.

Сам Сириус был скрыт под грудой одеял; его темные волосы разметались по белой подушке, создавая впечатление, что на ткань пролились чернила. Мужчина запутался в одеялах так сильно, что создавалось впечатление, будто он пытался воевать с собственной кроватью, но медальона нигде не было видно.

Наскоро оценив ситуацию, Гарри сообразил, что лучше постараться найти крестраж, пока Сириус не проснулся. Снейп, казалось, пришел к тому же заключению, так как подтянул Гарри к себе и еле слышно шепнул ему на ухо:

— Если он проснется, притворитесь, что беспокоитесь из-за его кошмара.

— Я и правда беспокоюсь! — шепотом огрызнулся парень. — Вы уверены, что он здесь?

Снейп взял Гарри за руку и заставил его прикоснуться к кровати, причем Сириус едва не лягнул крестника пяткой. Одеяла были столь же ледяными, как и вся комната, но даже сквозь матрас юноша почувствовал какое-то злобное веяние.

— Проклятый предатель, — послышалось гневное ворчание Сириуса, приглушенное подушкой.

— Будьте осторожны: только проснувшись, он может вести себя абсолютно неадекватно, — предупредил Снейп, подходя к кровати с другой стороны. Он пристально огляделся в поисках медальона, и наконец задержал взор на верхней части подушки.

— Вам до меня не добраться, — глухо прорычал Сириус, словно был готов вот-вот перекинуться в свою анимагическую форму.

Снейп задержал свою ладонь прямо над головой Сириуса и взглянул на Гарри, но тот лишь качнул головой. Сириус спал, но тем не менее разговаривал, и это настораживало.

— Он не отдаст меня тебе, Гарри Поттер, — вновь пригрозил Сириус, и Гарри коротко махнул рукой: он понял, что с ними говорил не Блэк, а крестраж.

Снейп уже преобразовал свои часы в кинжал и теперь держал его прямо над плечом Сириуса. Пальцами свободной руки он начал обратный отсчет, убедившись, что Гарри во все глаза следит за ним. Но на счет “два” Сириус распахнул глаза и зарычал, и Гарри от неожиданности отпрянул назад.

— Убийца! — проревел Сириус и попытался перехватить кинжал Снейпа. Гарри же держал свой клинок в руке и пытался отыскать медальон. Сириус боролся со Снейпом, вопя, что тот намеревался его прирезать.

— Сириус! У тебя был кошмар! — крикнул Гарри, удостоверившись, что находится вне зоны досягаемости кулаков крестного. Спустя пару мгновений Снейп отступил от кровати; в его руке был зажат кинжал, на запястье выступила кровь, волосы растрепались и закрывали лицо. Он раздраженно уставился на Сириуса, который запутался в одеялах, но так и не выпустил палочку из рук.

— Дамблдор сильно сглупил, поверив тебе! — выплюнул Сириус, не замечая ничего, кроме Снейпа. — Я так и знал, что ты попытаешься убить меня во время сна. Кто следующий на очереди, Гарри?

— В моих интересах живой Избранный, — язвительно парировал Снейп.

— Ты не успокоишься, пока не устранишь всех Мародеров до последнего! — огрызнулся Сириус, пропустив последние слова мимо ушей. — Месть за розыгрыш, который я устроил, когда мы были детьми?

— Мне плевать на месть, — не моргнув, солгал Снейп, чем весьма впечатлил Гарри: тот не думал, что столь явную ложь можно произнести полностью невозмутимо. — Мне нужен медальон.

Сириус торжествующе ухмыльнулся, выбравшись наконец из-под одеял.

— А он предупреждал об этом. Ведь это медальон твоего любовника — конечно тебе хочется стащить его у меня.

— Любовника? — глухо переспросил Гарри.

— У меня не было связи ни с одним мужчиной, и уж конечно, не с твоим мерзким младшим братом, — отрезал Снейп, направив палочку Сириусу прямо промеж глаз. — Отдай его. Крыса за реликвию, а мне нужен именно этот медальон.

— Ты его не получишь! — заявил Сириус, приподняв медальон. Он заблестел в свете луны, и было видно, что цепочка слегка зацепилась за волосы Сириуса. — Сальноволосый предатель! Ты не заслуживаешь ничего, что носит наше имя.

— Зато ты, конечно, заслуживаешь, — с издевкой произнес Снейп. — Хорошо быть Блэком: как ни старайся, не осквернишь имя больше, чем это есть сейчас.

Луч красного цвета ударил по стене — это Сириус в гневе бросил какое-то проклятие. Гарри услышал хлопок аппарации, и Снейп в тот же миг оказался рядом с ним и оттолкнул от кровати.

— Не глупи, Блэк, — пригрозил Снейп, пытаясь задвинуть Гарри себе за спину. Его палочка из темной древесины была нацелена на Сириуса, и выглядел зельевар весьма грозно, несмотря на свой спальный костюм.

— Не собираюсь ни о чем жалеть, — самоуверенно протянул Сириус, прицеливаясь.

— Приготовьтесь, — шепотом предупредил Гарри. Он стоял почти позади Снейпа. — Я открою его.

Снейп слегка отступил в сторону, чтобы Гарри попал в поле зрения Блэка.

— Джеймс? — в смятении воскликнул Сириус, только что заметив Гарри.

— Откройся, — прошипел Гарри, впившись взглядом в крестраж и надеясь, что тот его услышит. Послышался щелчок, и медальон открылся, дернувшись при этом с такой силой, что Сириус выпустил его из рук. Широко раскрыв глаза, Блэк глядел на черный дым, вырвавшийся наружу из своего вместилища.

Комнату наполнил отвратительный смрад, а в дыму, к изумлению Сириуса, начали проявляться какие-то неясные формы. Гарри быстро сообразил, что мерзкая субстанция вскоре заполнит все помещение — ведь комната была гораздо меньше поляны, на которой они с Роном уничтожали крестраж. Он дернул Снейпа за халат, и вдвоем они рухнули на пол, откуда и наблюдали за развернувшейся выше призрачной сценой.

— Сириус Блэк, мужчина, который был не так-то и хорош, - раздалось из крестража, причем голос был гораздо выше, чем помнил Гарри. — Не смог стать хранителем тайны ради спасения своих друзей, ни воспитать их сына.

Похоже, Сириус так и не встал с кровати: Гарри слышал, как он ударился о спинку, пытаясь отползти подальше от медальона.

— Стал наследником лишь по той причине, что никого из семьи больше не осталось в живых, — продолжал крестраж.

Гарри наконец распознал очертания фигур: среди них были и его родители, и он сам, и семья Блэков.

— Он не знает, кто именно из нас собирается его уничтожить, — прошептал Гарри, становясь на колени. Он держал кинжал в руке, но не мог понять, где находится медальон из-за темной фигуры, низко нависшей над полом.

— Я видел ранее и твой разум, Гарри Поттер, - не смолкал крестраж. — Мальчик, рожденный быть неудачником. Ты не заслужил настоящей семьи, виновато восхищаясь интеллектом человека, который убил твоего наставника.

— Что? - в замешательстве прошипел Гарри, мотнув головой. Неужели крестраж говорит о тех ночах в палатке, когда Гарри наконец-то признал, сколь многое он почерпнул из учебника Принца-Полукровки? Видимо, так оно и было.

— Надо немедленно его заткнуть, — пробормотал Гарри, вытащив палочку. Снейп бросил Люмос, но свет заклинания не развеял темного облака.

— Акцио, цепочка! — воскликнул Гарри и был приятно удивлен тем, что цепь медальона дернулась к нему. Он знал, что сам крестраж не отреагирует на заклинание, но понадеялся на то, что на цепь это правило не распространяется.

Послышался болезненный стон, и Гарри увидел, как медальон цепью вперед летит к нему в руки. Он размахнулся и ударил кинжалом сверху вниз по одной из створок медальона, практически пригвоздив его к полу. В сантиметре от руки юноши просвистел клинок Снейпа, который вонзился точно во вторую створку. Гарри вздрогнул, когда умирающий крестраж испустил ужасный вопль, но это продлилось всего несколько мгновений, после чего отвратительный дым окончательно развеялся.

Сириус все еще прижимался к спинке кровати и ошеломленно смотрел на пол, где находились двое остальных. Он слегка взмахнул палочкой, наколдовывая Люмос. Снейп встал первым, отряхнул халат от пыли и рывком поднял Гарри на ноги.

— Еще подхватите с этого пола какую-нибудь заразу, — проворчал Снейп, с презрением оглядев захламленную комнату.

Гарри взял теперь уже безвредный медальон, проверив, что внутри не осталось осколков стекла. Он заметил небольшой клок волос, запутавшихся в цепочке.

— Прошу прощения, что испортили твою шевелюру, — произнес Гарри, приподняв цепь.

* * *

— Хоть один из вас собирается мне объяснить, что это была за дрянь? — требовательно вопросил Сириус, взмахнув палочкой так сильно, что пламя в подсвечниках резко взметнулось вверх.

— Подарочек от Волдеморта, — зевнул Гарри, плюхнувшись на кухонный стул. Снейп сидел рядом с ним, осматривая порез на своем запястье.

Сириус вытаращил глаза.

— Мне надо виски, — промолвил он, и принялся шагать взад-вперед мимо камина, размахивая полами незавязанного халата, который был надет поверх его пижамы. — Кричер!

Гарри сидел за столом, поддерживая голову рукой, и смотрел из окна на крошечный сад за домом. Он был очень рад, что они разрушили медальон, но надеялся, что разговор мог бы подождать и до утра.

Кричер появился на зов с крайне неприветливым видом; его наволочка неаккуратно свисала с плеча, словно домовик только что проснулся.

— Что хочет хозяин Сириус?

— Нам нужно побольше виски, — рявкнул Сириус. Он поглядел на Снейпа и принял решение. — Чтобы хватило на двоих.

— На одного, — тут же вмешался Снейп. — Я не пью.

— Конечно, не пьешь, — пробормотал Сириус, рассеянно проверяя, сколько Летучего пороха осталось в горшке на каминной полке.

— Почему нет? — полюбопытствовал Гарри. Он всегда думал, что Снейп не против коньяка или хорошего вина.

— Не люблю терять контроль над собой, — ответил Снейп, глядя как Сириус разжигает камин. — Вскипяти чайник, Кричер.

Кричер не испытывал особенной радости по поводу необходимости приготовить чай среди ночи. Гарри считал, что у Кричера и в общем-то не было поводов для радости: он происходил из той породы домашних эльфов, которые принимали жестокую жизнь как данность и не ожидали ничего иного, как быть обезглавленными ради пополнения семейной коллекции. Он молча глядел, как Кричер с ворчанием наполняет большой медный чайник и ставит его на плиту, и вспоминал о том, что было самым главным для маленького домовика в прошлом.

— Спасибо, Кричер, — выпрямившись, поблагодарил Гарри. Снейп, перевязывавший руку, взглянул на него через стол. Сириус хлопнул дверцей шкафа и появился, держа стакан виски в руке, а бутылку — подмышкой.

— Вот, одну нашел, — без всякой надобности заявил он.

Кричер не отреагировал на благодарность Гарри, но следующие слова юноши заставили его навострить уши.

— Мы разрушили медальон хозяина Регулуса. Он полностью уничтожен.

Сириус застыл на месте и вытаращил глаза. Кричер смотрел на Гарри с непередаваемым выражением: он будто и хотел поверить сказанному, но годы разочарования мешали ему преодолеть сомнения.

— Я знаю, что ты был в пещере с хозяином Регулусом, знаю и о зелье. Я знаю о твоем обещании ему — теперь оно исполнено. Теперь медальон безвреден, — закончил Гарри и придвинул бывший крестраж поближе к домовику. В комнате повисла неловкая тишина; Гарри знал, что ни Снейп, ни Сириус не имеют ни малейшего понятия по поводу его слов. Однако, им он мог объяснить все позже, а в нынешний миг все его внимание было направлено на Кричера, который почтительно взял медальон и изучил его, проводя морщинистым пальцем по поверхности. На глаза маленького эльфа навернулись слезы, и Гарри был страшно рад, что домовик не сорвался в истерике, как то было в прошлый раз, когда ему отдали медальон.

— Спасибо, хозяин Поттер, — в конце концов подал голос Кричер и слегка поклонился юноше. В следующий же миг он с хлопком исчез, и Гарри был совершенно уверен, что эльф отправился в свою кладовку, дабы спрятать сокровище где-нибудь в грязных одеялах.

— Он этого не заслуживает, — произнес Сириус, когда Гарри поднялся, чтобы заварить чай. — Это семейная реликвия Блэков!

— Он заслужил его больше, чем кто-либо другой, — возразил Гарри, наливая в чайник воду. — Я точно знаю, через что ему пришлось пройти ради этого.

— Да ты месяц назад вообще не подозревал о его существовании, — усмехнулся Сириус. Он очередной раз хлебнул виски, и Снейп закатил глаза.

— Мы знаем о медальоне, эльф знает о медальоне, а тебе и в голову не приходит, что происходит нечто необычное, — проворчал зельевар.

— О, мне очень хотелось бы узнать, что за гадость была внутри этой штуки, — рявкнул Сириус, указывая своим стаканом на Снейпа. — И я уверен, что и Дамблдор хотел бы знать, какие еще трюки есть у тебя в запасе.

— Трюки? — приподнял бровь Снейп. — Разделить душу на части — гораздо более сложная и опасная задача, чем просто трюк.

— Ты меня не проведешь, — стоял на своем Сириус. — Уже первокурсником ты знал гораздо больше заклятий, чем кто-либо из нас; я знаю, что ты создал эту… эту штуку… чтобы довести меня до сумасшествия!

— Это был крестраж, Сириус, — устало вмешался Гарри: у него не было сил выслушивать очередной спор. — Вместилище осколка души, которое позволяет выжить, даже если тело уничтожено.

Гарри поднес чай к столу, вручив Снейпу кружку с ложкой. Сириус явно пытался переварить только что услышанное.

— Стандартное образование не включает в себя подобной информации, так что маловероятно, что ваш крестный имеет хоть малейшее понятие об этом, — прокомментировал Снейп.

— Гарри, не оставляй ложку в кружке, — машинально заметил Сириус: сказывалось чистокровное воспитание.

— Снейпу так нравится, — пожал плечами Гарри, добавляя себе в чай молоко. — Это правда был крестраж. А если бы я хотел, чтобы ты сошел с ума, то мы бы просто оставили тебя в Азкабане.

Похоже, Сириус до сих пор им не верил, и Гарри не был уверен, что являлось тому причиной: поздний час, потрясение или же виски.

— Так значит, теперь Сам-Знаешь-Кто точно мертв? — недоуменно спросил Сириус.

— Нет, — без обиняков ответил Снейп. — У него их семь.

— Семь? Но единственный способ расколоть душу — убийство, — побледнев, проронил Сириус. Он вскочил с места и чуть не разбил стакан об стол.

— Ну, это же Волдеморт, — пожал плечами Гарри.

— Откуда вы это знаете, от Дамблдора? — прищурившись, поинтересовался Сириус. Его глаза налились кровью, и Гарри понял, что сам выглядел бы не лучше, будучи выдернут из ночного кошмара единственно ради того, чтобы услышать о крестражах, заготовленных Волдемортом.

— Вроде того, — ответил Гарри, взглядом прося помощи у Снейпа.

Снейп поставил кружку на стол, предварительно выпутав ложку, зацепившуюся за прядь длинных волос.

— Нам не в первый раз приходится заниматься этими поисками — вот почему нам так много известно по данному вопросу, — из слов Снейпа можно было сделать вывод, что в прошлом он сам был непосредственно вовлечен в охоту за крестражами. Гарри предположил, что профессор просто неверно высказался.

— Парню всего одиннадцать; он что, с колыбели занимался подобными делами? — недоверчиво допытывался Сириус, подливая себе виски.

— Ему восемнадцать, — сказал Снейп, указав на Гарри. — Вот почему нам точно известно, что именно мы ищем, а твои игры по сокрытию медальона задержали нас на целых четыре недели.

— Вы вернулись во времени, — глухо вымолвил Сириус, уронив руки на стол.

— Да, — односложно ответил Снейп.

— Что-то пошло не так, как надо, и вас отправили назад?

— Нет, — ответил Снейп, взглядом дав Гарри знак молчать. — Просто гораздо легче искать эти небольшие … подарки не в разгар военных действий.

— Снова будет война? — немедленно спросил Сириус, выпрямившись. — Что ж, зато на этот раз мы будем готовы. Я предоставлю особняк для нужд Ордена, и мы сможем мобилизовать бойцов — ведь Орден продолжит возглавлять Дамблдор, так?

Гарри с грустью взглянул на крестного, вспомнив, как в прошлом тот горел жаждой действий; как его рвение помогать, бороться и доказывать свои возможности привело в конце концов к неминуемой смерти.

— Да, ты прав, — кивнул Гарри; его стала пробирать дрожь. Снейп заметил это и, закатив глаза, преобразовал стопку льняных салфеток, лежавших на столе, в маленький халат.

— Поэтому вы и знаете друг друга, — продолжил Сириус, пристально наблюдая за ними. — Медальон сказал, что ты хотел забрать Гарри от меня.

— И что бы я с ним делал? — язвительно поинтересовался Снейп, допив чай. -Он тощий, высокомерный мальчишка, который ничего не смыслит в зельях.

— Что абсолютно не связано с тем, как преподается этот предмет, — проворчал Гарри. Ему на секунду показалось, что уголки губ Снейпа подернулись в улыбке — но юноша понимал, что это, должно быть, лишь игра теней.

— Когда-нибудь он станет великим волшебником, как и его отец, — отрезал Сириус.

Снейп встал, чтобы долить себе чая.

— Он уже им стал, — твердо произнес зельевар. — Я отправляюсь спать.

— Неплохая идея, — рассеянно промямлил Гарри, ошеломленно глядя на Снейпа. Это был первый на его памяти комплимент от зельевара, а уж того, что суровый профессор заявит нечто подобное перед посторонним, Гарри и вовсе не ожидал.

— Утром поговорим поподробнее, — решительно произнес Сириус, глядя на Снейпа. Тот, казалось, не возражал.

— Конечно.

Гарри спускался по лестнице первым, поплотнее закутавшись в теплый халат. Сириус шел за ним, и его настроение было куда лучше, чем тогда, когда он только-только вернулся на Площадь Гриммо. Снейп, молчаливый и задумчивый, замыкал шествие.

— Спокойной ночи, Сириус, — сказал Гарри, войдя в свою спальню. Собираясь закрыть дверь, он услышал, как Снейп позвал Сириуса. Рука зельевара взлетела вверх, и Гарри как раз собирался спросить, что он делает, когда Сириус оглянулся, и Снейп произнес заклинание.

— Обливиэйт.

Моргнув от неожиданности, Гарри наблюдал за тем, как по лицу его крестного расползлась пьяная улыбка, и, шатаясь, Сириус поплелся к себе.

— Зачем вы это сделали? — потребовал ответа Гарри, сжав дверную ручку.

Снейп указал на кровать и прошел в спальню следом за мальчиком.

— Никто не должен знать о нашем путешествии во времени, а уж тем более — Сириус Блэк.

Гарри бросил свой халат к стулу и ничуть не обеспокоился тем, что тот не долетел.

— А почему бы и нет? Он все равно застрял в этом доме, может, он смог бы нам помочь.

— Поскольку вместо того, чтобы планировать свои поступки, он действует как порывистый несмышленыш, — сварливо ответил Снейп. Он поднял халат с пола и вместо того, чтобы преобразовать его обратно в салфетки, аккуратно повесил на спинку стула.

— Он не всегда так себя ведет, — упрямо продолжил Гарри, забираясь под одеяло. — И он может помочь нам найти последний крестраж.

— Да неужели? — поднял бровь Снейп, и прихлебнул из кружки, которую все еще держал в руках. — Врываться в дома в Хогсмиде, рвать портреты в Хогвартсе, тащить мальчишку со сломанной ногой по длинному туннелю — это, по-вашему, считается рациональным поведением?

Снейп поставил кружку и сложил руки на груди. Гарри отвел взгляд, играя с ниткой от простыни.

— Наверное, нет. Но план Люциуса Малфоя по похищению пророчества был еще тупее.

Гарри поднял взгляд вверх как раз вовремя, чтобы заметить, как Снейп коротко усмехнулся.

— И то верно. Что там крестраж вещал по поводу вашего виноватого восхищения?

Снейп терпеливо ждал, пока Гарри, закрыв глаза, не устроится поудобнее. Наконец, парень ответил, тщательно выверяя каждое слово.

— Когда мы кочевали, то было пару моментов, когда я очень жалел о том, что со мной нет вашей книги. Ну, учебника по зельеварению. Каким бы страшным ни было то заклинание, которое я применил к Малфою, книга все же позволила мне спасти жизнь Рону и варить практически безупречные зелья.

Гарри поглядел на изображения созвездий, которыми был украшен потолок, и краем глаза заметил, что Снейп продолжал сидеть, не шелохнувшись.

— Несмотря на мою ненависть к вам за убийство Дамблдора и за то, что вы предали нас, я все же понимал, что в отношении зелий вы — просто гений.

Снейп, по-видимому, не знал, как отреагировать на комплимент; в конце концов он опустил руки и слегка кивнул. Гарри ждал, что мужчина спросит его по поводу второй фразы крестража — о том, что он не заслуживает иметь семью — но тот ограничился одним вопросом.

— Мы отбудем завтра в полдень, и большую часть времени я проведу в библиотеке, — наконец, сказал Снейп, поднявшись. — Я уверен, что вы с Блэком и без меня найдете себе развлечение.

— Ага, — вздохнул в ответ Гарри: он снял очки и положил их на тумбочку. — Вернемся к взаимной неприязни?

— Конечно, — подтвердил Снейп, гася свечи. — И не упоминайте ни о каких медальонах — он все забыл.

— Хорошо, — сонно согласился Гарри. — Спокойной ночи.

Снейп остановился у двери, засветив слабенький Люмос на конце палочки.

— Спокойной ночи, Гарри.

Двумя минутами позже, когда Гарри перевернулся на бок, то в лунном свете заметил чайную кружку, которую Снейп забыл на полке у двери.

* * *

Последним, что проверил Гарри до того, как отправиться на Прощальный пир, был журнал, с помощью которого он общался со Снейпом. Хогвартс-Экспресс должен был увезти учеников в Лондон лишь через несколько дней, но сегодня намечалась грандиозная вечеринка, которую Гарри с нетерпением ждал. В этом году их факультет выиграл последнюю игру в квиддич, и по его вычислениям Гриффиндор абсолютно честно заработал Кубок Школы.

“Следующим будет ваш шрам.”

Эти слова уже долго крутились в уме юноши — он не ответил на это сообщение — и он переживал по поводу того, как именно Снейп намерен обезвредить его шрам. Гарри знал, что тот собирался использовать Философский камень, а также подозревал, что в дело пойдет и яд Василиска. Однако, Снейп отказался делиться своими соображениями, так что оставалось лишь ждать дня после Прощального пира, на который и была назначена эта процедура.

— Гарри, я думаю, что мы победили, так что можешь расслабиться, — пошутил Рон, плюхнувшись на стул рядом со своим другом. На колоннах виднелись флаги Гриффиндора, огромное полотно со львом было натянуто позади преподавательского стола, а в воздухе плавали небольшие красно-золотые ленты. Гарри не сдержал улыбки при взгляде на главный стол, откуда Дамблдор с сияющим выражением смотрел на студентов.

— Вот и наступил конец года, и на этот раз мы сменили декорации, — радостно провозгласил директор. Остальную часть речи Гарри прослушал, засмотревшись на сокурсников, которые с нетерпением ждали разрешения приступить к трапезе. Все они казались такими счастливыми и беспечными, словно единственной их заботой было оттянуть конец лета, чтобы подольше не возвращаться в школу.

Он окинул взглядом стол Хаффлпафа и заметил невысокого третьекурсника Седрика Диггори — похоже, тот вытянулся уже в последующие годы. Он покатывался от какой-то шутки своих друзей, и Гарри задался вопросом, мог ли Седрик предполагать, что ему осталось жить всего три года. Из-за этих мыслей у него в животе возникло неприятное ощущение, и он надеялся лишь на то, что пир вот-вот начнется, так что ему удастся успокоить взбунтовавшийся желудок.

Юноша поглядел на передний стол: все преподаватели, за исключением одного, внимательно смотрели на Дамблдора. Снейп наблюдал за Гарри, слегка выгнув бровь, словно пытался понять, почему мальчик не выглядит столь же довольным, как и его друзья. Гарри лишь мотнул головой, заставляя себя думать о том, чего им удалось достичь с момента перемещения. Оставались лишь два крестража — его шрам и кольцо. Сириус освобожден, Кричер теперь на их стороне, и Гарри всего-то нужно потерпеть пару недель жизни у Дурслей, после чего он сможет отправиться на Площадь Гриммо.

Вот именно. Ему предстояло довольно много приятного, хотя мысль о том, что учебный курс семи лет придется повторить заново, не доставляла большого утешения. Снейп предполагал, что как только крестражи будут уничтожены, они немедля вернутся назад, но Гарри не был так уверен. Он, конечно, был знаком с волшебным миром гораздо меньше, чем Снейп, но ему и того хватило, чтобы понять, что магия не всегда справедлива.

— А теперь поздравим Гриффиндор! — вдруг донесся до Гарри призыв Дамблдора, и Большой зал взорвался аплодисментами. Бросив последний взгляд на Снейпа, Гарри не смог сдержать улыбки, когда тот медленно и раздраженно пару раз хлопнул в ладоши.

* * *

Гарри прошел через прихожую, ведущую в апартаменты Снейпа, и оставил обувь под вешалкой. Он выскользнул из башни Гриффиндора, оправдавшись тем, что должен встретиться с Сириусом — но Рон, занятый собственными переживаниями, навряд ли вообще его услышал. Питер Петтигрю был разоблачен, и Рон был расстроен тем, что питомец, о котором он заботился в течение целого года, оказался предателем родителей Гарри. Однако, миссис Уизли была расстроена не в пример сильнее, и теперь всеми мерами пыталась выяснить, откуда Перси изначально взял эту крысу. Чтобы Рон мог хоть немного спустить пар перед отъездом, Гарри одолжил ему свою метлу.

— Снейп? — позвал Гарри, войдя в пустую гостиную.

— В лаборатории, — послышался ответ издалека. Гарри подошел к лаборатории, но вдруг встал у двери как вкопанный. На столе лежали одеяло и подушка, сверху были прикреплены два довольно ярких фонаря, на краю стола стояли несколько пузырьков и закупоренных бутылок, а рядом пристроился маггловский набор для оказания неотложной помощи. Посреди всего этого находился небольшой лоток, в котором лежали клинок Снейпа и шприц, наполненный жидкостью того же цвета, что и яд василиска. Позади стоял большой стакан, наполненный красным зельем.

— Вы хотите вырезать его, — ошарашено произнес Гарри из дверного проема. Снейп, одетый лишь в темную рубашку и брюки, стоял у книжного шкафа; он поднял взгляд и внимательно посмотрел на Гарри. Черная оправа очков для чтения резко выделялась на фоне бледной кожи лица зельевара.

— Да.

— А если это меня убьет? — Гарри спросил, ни на дюйм не приближаясь к столу.

— Этого не случится, — немедленно возразил Снейп. — Малолетние идиоты нередко умудряются раскроить свои лбы с минимальными последствиями для их головного мозга.

Гарри с сомнением взглянул на него.

— Да, но им на рану не льют яд василиска, — резко сказал он.

— Это — риск, — Снейп признал. — И вместе с тем — наша единственная возможность.

— Разве нам не лучше сперва разобраться с кольцом? Вдруг там тоже понадобится парселтанг? — предположил Гарри.

Снейп пересек комнату и сел на табурет перед рабочим столом, но не стал звать Гарри поближе. Гарри наконец заметил, что в комнате сильно пахнет антисептиком, и это ничуть его не успокоило.

— Обычно вы нервничаете гораздо меньше, прежде чем броситься в какую-нибудь опасную авантюру, — заметил Снейп. Он взял с подноса резинку и привычным жестом связал волосы в хвост. Обыденность этого движения привлекла внимание Гарри: неужели Снейпу и ранее приходилось собирать волосы?

— Как бы не так! — не согласился Гарри. — Когда мне на четвертом курсе предстояло выйти против дракона, я чуть с ума не сошел. Да и в озере. И в Тайной комнате тоже.

— И перед встречей с Темным лордом, — добавил Снейп. Гарри кивнул, все еще стоя в дверях. Находясь здесь со Снейпом и рассуждая по поводу своей возможной смерти, он чувствовал себя таким невысоким — хотя за пять месяцев, которые провел как одиннадцатилетний, мог бы и привыкнуть — и совершенно разбитым.

— Я уже умирал однажды, — сказал Гарри, уставившись своими зелеными глазами на шприц с ядом. — Я не могу пойти на это опять.

— У нас не всегда есть выбор, — резонно промолвил Снейп. — Подойдите, я хочу вам кое-что показать.

Чувствуя, что Снейп ему не угрожает (а уж Гарри-то знал, каково это), юноша приблизился к рабочему столу, стараясь не смотреть на кинжал. Снейп подвинул один из фонарей поближе к себе, и на свету Гарри заметил на его шее бледные шрамы от укуса Нагайны.

— Это — кульминация моего служения Темному Лорду, — низким голосом произнес мужчина. Тонкие пальцы Снейпа слегка сдавили поврежденную кожу. — Умереть от укуса его фамильяра — не самый приятный путь оставить земную юдоль, уверяю вас.

— Но вы не боялись, — возразил Гарри; он помнил, что Снейп явно предвидел страшную боль, однако не предпринял ни малейшей попытки сопротивляться или аппарировать.

— Нет, — согласился Снейп. — И я подозреваю, что вы по той же причине смогли пойти в лес и позволить ему убить Вас. Вы знали, что родители будут ждать вас, и что это почти конец.

— Да, но, — продолжил Гарри, заметив, что Снейп поместил на лоток тонкую иглу и маггловские медицинские нитки, — теперь у меня есть то, ради чего я не хочу сдаваться.

Снейп не просил разъяснений, и Гарри был ему за это благодарен, так как не думал, что смог бы их предоставить. Да и как было объяснить, что в прошлый раз он оказался готов оставить своих друзей, Джинни, семью Уизли, Тедди, всех своих сподвижников из школы, а на этот раз — нет. Это было не потому, что его друзья изменились, или из-за возникшей между ними разницы в возрасте. Нет, на этот раз он наслаждался тем, что они со Снейпом действуют сообща, и тем, что Сириус, полный сил и энтузиазма, остается рядом с ним.

Снейп взял стакан с красным зельем, вновь привлекая внимание Гарри. Оно искрилось в ярком свете фонаря и было похоже на шипучий напиток, который так любил пить летом Дадли.

— Сначала глоток зелья из Философского камня, — сказал Снейп так, словно преподавал один из уроков. Однако, его тон был не таким, как в классе — скорее, так бы Снейп объяснял тему особенному ученику или собственному ребенку.

— Затем я нанесу мазь, чтобы снять с нужной области чувствительность, — продолжал Снейп, указывая на банку. — Вырежу поврежденное место с помощью кинжала, в случае необходимости воспользуюсь ядом, затем снова дам вам красное зелье.

Снейп говорил так ровно, словно просто давал пошаговые инструкции для приготовления Умиротворяющего бальзама.

— Зашью рану, постаравшись воспроизвести тот самый шрам, и в самом конце применю целебный бальзам. Предполагаемое время — тридцать пять минут, — Снейп указал на маггловский таймер на краю стола.

— Звучит не слишком запутанно, — ответил Гарри, чтобы сказать хоть что-нибудь.

— Не слишком, — согласился Снейп. — Готов, Гарри?

— Да не сказать, чтобы у меня был какой-то выбор, — сказал Гарри, пожав плечами и притворившись, что не переживает. — А яд василиска не проникнет в мой мозг?

— Такое может случиться, — честно ответил Снейп. Он взял маленькую пипетку справа от себя, которую Гарри не заметил ранее. — Похоже, Фоукс и вправду вас любит: он охотно поделился своими слезами, когда я объяснил, для чего они нужны.

Гарри улыбнулся и сделал глубокий вдох.

— Хорошо.

Вместо того, чтобы найти табурет, или опустить стол при помощи магии, Снейп встал и сам поднял Гарри на стол. Он встал рядом, большим пальцем откинул челку со лба Гарри и внимательно осмотрел шрам. Тот был похож на молнию, и Гарри подумал, что будет скучать по нему, если Снейпу все же удастся от него избавиться.

— Ваши очки, мистер Поттер, — произнес наконец Снейп, протянув руку.

Примечания:

Спасибо всем читателям, а особенно тем из них, кто поддерживает боевой настрой переводчика своими развернутыми отзывами ))) И, конечно, тем, кто помогает с помощью ПБ отлавливать ошибки. Следующая глава будет готова примерно 3 июля.

Глава 9

Снейп аккуратно положил очки на тумбочку. Гарри сидел в середине стола, ухватившись руками за края. Первым, что ему вручили, был стакан красного зелья.

— Мне выпить все?

— Да, — ответил Снейп. — Согласно заметкам Фламеля, эффект длится двадцать четыре часа.

— Будем надеяться, что так оно и есть, — отозвался Гарри. Он сделал глоток зелья и вздрогнул, когда шипучий напиток забурлил у него в горле.

Снейп жестом велел ему откинуться назад, удостоверившись, что подушка лежит у Гарри прямо под головой. Поместив у него за макушкой несколько белых полотенец, зельевар придвинул табурет вплотную к столу. Гарри заерзал на месте — ему было очень не по себе от того, что Снейп склонился прямо над его головой.

— Я не думаю, что смогу лежать неподвижно, — предупредил Гарри, почувствовав, как от нервов начали дергаться ноги.

— Хм, возможно мне стоило принести кандалы из кабинета Филча, — хмыкнул Снейп и сел боком к мальчику, подготавливая что-то еще.

— У Филча нет кандалов, — сощурившись, пробормотал Гарри, когда Снейп вновь повернулся к нему. Что-то холодное прикоснулось к его лбу, и он почувствовал, как пальцы Снейпа втирают замораживающую мазь в область его шрама.

— Бывали у него в кабинете? — спросил Снейп, поймав Гарри на слове. Он закончил с бальзамом, и теперь лоб Гарри совершенно занемел. Он лишь чувствовал легкое покалывание.

— Был один раз, — признался Гарри. Снейп лязгнул о лоток чем-то металлическим, и юноша напрягся.

— Понюхайте вот это, — произнес Снейп, поместив перед Гарри кусок пергамента.

— Что это? — спросил Гарри, взяв его в руку. Пергамент был пустым и пах ванилью. Он собирался повторить свой вопрос, но вдруг почувствовал, как сквозь его тело пронеслась волна покоя, а конечности как будто стали ватными. По-видимому, это было успокоительное, которое сам Снейп и изобрел.

— Я буду задавать вам вопросы по ходу всей процедуры, — сообщил Снейп, надев пару стерильных латексных перчаток, — чтобы точно знать, все ли идет как надо.

— Хорошо, — спокойно согласился Гарри. Трещины на потолке лаборатории Снейпа казались расплывчатыми из-за того, что он смотрел на них без очков. Гарри было жаль, что ему пришлось снять их — у него не осталось возможности сосредоточиться на чем-то, вместо того, чтобы думать об операции, которую совершал Снейп.

Было очень странным оказаться так близко к Северусу Снейпу. На данное время глаза зельевара не отражали ничего, кроме предельной концентрации; его брови сдвинулись, когда он внимательно сосредоточился на лбу Гарри. Он нарисовал пунктирную линию вокруг шрама, но из-за бальзама юноша ничего не почувствовал.

— У вас есть возможность включить какую-нибудь музыку? — спросил Гарри, закрыв глаза. Было странно, что Снейп так внимательно смотрит на него, не принимая попыток подвергнуть легиллименции.

— Предпочитаю работать в тишине, — неторопливо ответил Снейп. Его запястье сдвинулось, и сквозь тонкую кожу века Гарри увидел, как рядом с краем его глаза мелькнуло что-то светлое.

— Что вы делаете? — спросил Гарри, боясь, что в данный момент Снейп кроит его череп, и что-то идет не по плану.

— Концентрируюсь, — ответил Снейп.

— Я не совсем это имел в виду, — буркнул Гарри. Он чувствовал давление на голову, так как Снейп во время работы крепко прижимал ее к столу, но боль так и не пришла. В течение еще нескольких минут профессор не проронил ни слова, после чего с облегчением выдохнул и распрямился. Он бросил что-то в лоток, а затем быстро прижал полотенце к обеим сторонам головы мальчика.

— Что произошло? Со мной все в порядке? — потребовал ответа Гарри, несмотря на панику остававшийся неподвижным.

— Все нормально, — уверил его Снейп, взяв с подноса шприц. — Поверхностные раны всегда сильно кровоточат.

Гарри широко открыл глаза и уставился на Снейпа, который работал с впечатляющей скоростью, поочередно беря с подноса три разных предмета.

— Не очень-то утешает, что вам это известно, — произнес Гарри, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

— Мы на полпути к завершению, — сообщил Снейп, проигнорировав предыдущую фразу.

— Вас не тошнит от подобного занятия? — поинтересовался Гарри, пытаясь сосредоточиться на темном пятне на потолке.

— Когда мне было пятнадцать, то отец случайно отпилил себе палец. Мне пришлось пришить его обратно.

Гарри от удивления аж приоткрыл рот.

— Что, правда?

— Нет, — сказал Снейп, и Гарри мог поклясться, что услышал в его голосе нотки юмора. — Я применил магию.

— Мерзавец, — пробормотал Гарри. — А почему сейчас вы не используете волшебство?

— За непочтительность, — сказал Снейп, сосредоточенно подцепив что-то и убрав в сторону, — будете час подметать пол в моих покоях.

— Извините, — пробормотал Гарри в уверенности, что в этот момент его щеки слегка покраснели.

— Я не могу использовать волшебство, поскольку это шрам от проклятия, а магия имеет тенденцию возвращать вещи в их первоначальное состояние, чего мы и пытаемся избежать.

— Ох. Точно.

Послышался лязг — Снейп громко бросил в лоток пинцет или что-то подобное.

— Вы избавились от шрама? — спросил Гарри, пытаясь мысленно вообразить, на что сейчас похож его лоб. Это оказалось не лучшей идеей, так как от мыслей о кровоточащей ране его затошнило. Он задался вопросом, как глубоко пришлось снимать слой плоти: до самого черепа, или все же нет.

— Да, — ответил Снейп. Он сменил положение, так что Гарри смог увидеть шприц, заполненный черным ядом. Комнату начал заполнять странный запах, который Гарри вскоре признал. Так пахла сожженная кость — словно в кабинете зубного врача, когда Гарри впервые пришлось лечить кариес. Понимание того, что Снейп сейчас делает, буквально выбило у Гарри почву из под ног, и у него закружилась голова.

— Я хочу пить, — сказал Гарри, слыша свой собственный голос как будто издалека.

— А еще вы очень бледны, — сказал Снейп, и звук словно донесся из противоположного конца помещения. Но ведь этого не могло быть — вот, прямо здесь виднелась его рука и … кровь на руке?

— Все, я готов, — прошептал Гарри и закрыл глаза.

* * *

Гарри почувствовал, как его посадили; голова была тяжелой и немного болела. В комнате не было слышно никаких звуков и чувствовалось намного холоднее, чем это было вначале, когда он только сел на стол. Снейп ничего не сказал, а лишь одной рукой подхватил Гарри под коленями, а второй обхватил его плечи, чтобы поднять мальчика. Гарри уронил голову Снейпу на плечо, и тот понес его из лаборатории в гостиную, где было потеплее.

Снейп знал, что Гарри в сознании, но не заставил его идти самостоятельно. Вместо того он донес его до знакомой раскладушки за диваном, которая сейчас была нагрета благодаря затопленному камину, и аккуратно положил на нее. Гарри почувствовал, как его укрыли легким одеялом, и заворчал, когда Снейп перепроверил повязку на лбу. Довольный тем, что оказался в тепле и подальше от операционного стола, Гарри закрыл глаза и вновь провалился в сон.

* * *

— Гарри.

— M-м-м, — промычал Гарри, кутаясь в одеяло. Однако, оно было с него сдернуто, и парень недовольно скривился.

— Гарри, откройте глаза.

Не совсем поняв, откуда раздался приказ проснуться, Гарри разлепил веки и попытался сосредоточиться на черной фигуре, стоящей перед ним.

— Голова болит?

Гарри потер глаза пальцами, и в тот же момент до него дошло, что с ним говорит Снейп, что он проснулся в покоях у зельевара. В мозгу тотчас пронеслись воспоминания об операции, и мальчик попытался подскочить.

— Его больше нет?

Снейп, который вновь сидел на табурете около раскладушки, наклонился вперед и осторожно отогнул уголок пластыря у Гарри на лбу.

— У вас все еще есть шрам, но я полагаю, что крестража не стало.

Без лишних слов Снейп взмахнул своей палочкой, наколдовав на стене изображение маленькой змейки. Гарри сконцентрировался на картинке изо всех сил и перепробовал несколько фраз, после каждой из которых оглядывался на профессора.

— Никакого парселтанга, — сказал Снейп, убрав изображение.

— Так и должно быть, — со вздохом сказал Гарри. — Как он выглядит?

— Придется навести скрывающие чары, — объявил Снейп, снова проверив шрам. — Но в общем-то смотрится совсем неплохо.

— Здорово, — воскликнул Гарри, пытаясь приподняться. Снейп отодвинулся, чтобы дать ему место. — Спасибо вам.

— Хм, — согласно хмыкнул Снейп, довольный своей работой.

— Остался всего один, — сказал Гарри, потянувшись.

— Да, один, — кивнул Снейп. Он поднялся и прошел в центральную часть гостиной. — Вставайте, этот ваш Добби принес горячий шоколад.

— Я буду скучать по Добби, — сказал Гарри, осторожно сползая с раскладушки на пол.

— Не волнуйтесь, — слегка улыбнулся Снейп. — Во время предстоящей вам уборки вы успеете вспомнить о нем еще не раз.

* * *

В ночь перед отбытием Хогвартс-Экспресса Гарри сидел на кровати с журналом в руках и смотрел на звездное небо сквозь маленькое окно у его кровати. Сундук был уже упакован, шкаф — пуст, Хедвиг было велено явиться во время завтрака, чтобы можно было закрыть ее в клетке. Гарри, как и все прочие мальчишки из его спальни, вырезал свое имя под кроватью, где уже красовались росписи многих предыдущих поколений. Однако, он не мог уснуть, так как в голове постоянно крутилась мысль, что это, возможно, его последняя ночь в Хогвартсе.

Они со Снейпом планировали уничтожить последний крестраж летом, но ни один из них не знал, что произойдет после того. Вернутся ли они в свое время? Должны ли они разыскать Квиррелла и уничтожить Волдеморта, овладевшего его разумом? Или все останется так же, как и сейчас — почти девятнадцатилетний Гарри в двенадцатилетнем теле? В последнем случае мальчик, конечно, смог бы жить с Сириусом, но это омрачалось его отчаянной тоской по той крепкой дружбе, которая связывала его с Роном и Гермионой. Их отношения уже сейчас отличались от прошлых — сказывались разница в возрасте и отсутствие причин рано взрослеть. Нет, Гарри ясно сознавал, что в этом мире ему никогда не иметь той же близости со своими друзьями.

Гарри тихо закрыл свой журнал и положил его в сундук. Наверное, Снейп спал или же допоздна бродил по пустым коридорам школы, наслаждаясь своим последним проведенным в замке вечером.

Они планировали отправиться в Литтл-Хэнглтон на поиски кольца в пятницу. Снейп хотел уничтожить его прямо со всей древней лачугой, помня о том, какой вред оно причинило Дамблдору, но Гарри попытался разубедить его. Беспокоясь о неизвестности их дальнейшей судьбы, парень хотел хоть немного оттянуть время.

Ему также хотелось иметь возможность попрощаться с Сириусом, на тот случай, если их куда-то перенесет или случится что похуже.

Взяв палочку, Гарри провел ею по нижней части спинки кровати, оставляя четыре слова, четыре царапины самой чистой правды в его жизни, как прошлой, так и нынешней: “Здесь был мой дом”.

Закрыв глаза, Гарри попытался уснуть.

* * *

Гарри сидел на одной из деревянных скамей вокзала Кингс-Кросс; рядом с мальчиком стоял сундук и клетка Хедвиг. Уизли уже отправились к себе — правда, не ранее, чем Гарри четырежды уверил их, что вполне может дождаться родственников самостоятельно. Гарри не помнил, опоздали ли Дурсли, забирая его с вокзала после первого года в Хогвартсе, но, говоря по правде, это его не слишком волновало. В случае чего, он и сам мог добраться до Литтл-Уингинга.

— Идем, мальчишка, или ты хочешь, чтобы я потратил на тебя целый день? — прервал мысли юноши грубый голос его дяди.

— Здравствуйте, дядя Вернон, — вежливо отозвался Гарри и осторожно поднялся со скамьи. Еще в поезде он упаковал палочку, журнал и мантию-невидимку в полиэтиленовый пакет и плотно прикрепил его к внутренней части рубашки. Вернон не заметил ничего подозрительного, так как в этот миг поднимал сундук и клетку, и Гарри был рад тому, что, оказавшись в своей комнате, сможет быстро все спрятать в тайник.

В общем-то, парень считал, что сумеет наколдовать беспалочковую Алохомору, но подстраховаться стоило.

— Гм-м, — прокашлялся Вернон, обгоняя Гарри. — Пошевеливайся, мы и так рискуем попасть в пробку.

Когда они наконец прибыли на Тисовую улицу, Гарри удостоверился в своей правоте. Вернон немедленно конфисковал сундук и запер его в чулане под лестницей, будучи уверен, что все волшебные принадлежности Гарри находились внутри сундука. Клетку с совой, однако, ему разрешили держать у себя, и Гарри, очутившись в своей комнате, с нетерпением захлопнул дверь.

Комната выглядела совсем пустой и сильно отличалась от того места, которое он покинул годом ранее. На стене висел старый календарь, в котором ярко-красным маркером были перечеркнуты дни, остававшиеся до первого сентября; под ним был прикреплен неумелый рисунок Хагрида. Гарри шлепнулся на свою кровать и сбросил ботинки на пол. Пакет выскользнул из-под рубашки, и, развернув его, юноша обнаружил потеплевший журнал. Что мог написать Снейп? Они же виделись сегодня утром в Хогвартсе, а уже в конце этой недели собирались вместе отправиться за кольцом.

«Не забудьте обновить ваш шрам поутру. Не заколдовывайте магглов».

Гарри усмехнулся. Снейп вырезал крестраж, и теперь шрам выглядел не так, как раньше. Однако, его вполне можно было подправлять с помощью несложного заклинания. Слова “не заколдовывайте магглов” по всей вероятности пришли в голову профессору мимоходом — казалось, его самого это вовсе не беспокоило. Вероятно, он просто не желал неприятностей от Дамблдора или Министерства в том случае, если бы Гарри все же умудрился проклясть своих родственников.

* * *

На следующее утро Гарри проснулся в восьмом часу и прислушался к звуку шагов своей тети, доносившимся из коридора. Ему стало даже не по себе из-за того, что он моментально узнал звук, которого не слышал дольше года. Потянувшись, Гарри заставил себя подняться и потянулся за очками. Журнал находился под подушкой — парень запихал его туда после окончания спора, который они со Снейпом устроили накануне ночью. Препирались по поводу того, как именно найти Квиррелла в Гринготтсе после уничтожения кольца, но спор был не злым, а даже забавным — по крайней мере, так показалось Гарри.

Надев старые брюки, Гарри сосредоточил свое внимание на шраме, рассматривая его с помощью небольшого зеркальца, полученного от Снейпа. Они целый час практиковались в том, как без палочки замаскировать тот участок, где должен был находиться прежний шрам. Хирургические стежки Снейпа впечатляли своей аккуратностью, но все же ему не удалось точно воспроизвести форму молнии. Гарри полагал, что уж его тетя точно заметит перемену.

Петуния сидела за кухонным столом с чашкой кофе; на ней был надет старый халат, а волосы закручены в бигуди. Она нахмурилась, когда вошел Гарри, но тем не менее не прогнала его.

— Я не хочу, чтобы ты проделывал какие-то штучки с моим Дадли, — предупредила она. Гарри налил себе стакан апельсинового сока и сел за стол.

— Не буду, — сказал Гарри, сдерживая порыв пожать плечами. Он знал, что этот жест мог рассердить тетю, равно как и пренебрежение ее словами, а этим утром ему не хотелось портить ее настроение.

— Я хотел поблагодарить вас, — сказал Гарри.

Петуния окинула его подозрительным взглядом и поднялась налить себе еще кофе.

— За что? — резко спросила она. Гарри понял, что у нее в голове закрутились все возможные варианты ответа.

— За то, что взяли меня, — ответил Гарри, внимательно глядя на нее. — Я знаю, что вы никогда не хотели меня, но все же приняли ради защиты…

— Ты ничего не знаешь о той ночи! — прервала она, на ее лице была целая смесь эмоций.

— Я знаю больше, чем вы думаете, — спокойно сказал Гарри. Он помнил, как маленький ребенок плакал в своей кроватке, не сводя взгляда с сидящего на полу друга своей матери, полностью погруженного в свою скорбь. Прежде чем она успела что-либо добавить, Гарри продолжал.

— Я знаю, что Дамблдор сказал вам взять меня ради моей защиты, и вы сделали это. И оно сработало.

Петуния, вернувшись на свое место, добавила в свой кофе абсолютно неимоверное количество сахара. Неудивительно, что она постоянно была взвинченной.

— Что сработало? — спросила его тетя, понизив голос. Казалось, она просто кипит от негодования из-за необходимости принимать племянника. Но все же Гарри был родной кровью, к тому же он знал, что Петуния в глубине души любила сестру и никак не желала ей подобной участи.

— Я встретил Волдеморта в школе в этом году, — прямо сказал Гарри, наблюдая за ее реакцией. — Он овладел одним из преподавателей и дважды попытался убить меня.

Она посмотрела на него с каменным выражением лица, словно пытаясь понять, правдивы ли его слова. Но Гарри никогда не лгал своей тете и подозревал, что она это сознает.

— И все же он не смог достичь своей цели. Благодаря тому, что дали мне вы.

— Гм-м, — хмыкнула Петуния, изучая из окна сад за домом. Соседи еще не вставали, зато птицы уже вовсю резвились на улице, и она смотрела, как они присаживались на живую изгородь.

— Не очень-то безопасную школу возглавляет этот человек, — наконец сказала она, и по ее тону Гарри понял, что она только что получила хотя бы небольшое подтверждение тому, что не зря воспитывала его с младенчества.

— Ну, — слегка улыбнувшись, отозвался Гарри. — Дело осложняется тем, что противная сторона тоже знакома с магией.

Петуния пронзила его взглядом и допила остаток кофе.

— Дважды?

Несмотря на все попытки отгородиться от волшебного мира, Петуния все же интересовалась им. Гарри предположил, что ей действительно хотелось бы узнать о столкновениях с человеком, убившим ее сестру.

— Да, — сказал Гарри, сняв очки, чтобы протереть их о край рубашки. — В первый раз он заколдовал мою метлу, и я чуть не свалился на землю с высоты шестидесяти футов. Тогда меня спас профессор Снейп. Во второй раз он пытался меня задушить, но получал сильные ожоги каждый раз, когда дотрагивался до моей кожи.

Однако, последних слов Петуния уже не расслышала; она сосредоточенно нахмурилась и одними губами произнесла:

— Снейп.

— Он преподает зелья, — продолжал Гарри, внимательно глядя на тетю. Она словно пыталась вспомнить это имя, и, судя по хмурому выражению лица, ни с чем хорошим оно у нее не ассоциировалось.

— Северус, — наконец уточнил Гарри, когда стало понятно, что Петуния так и не вспомнила, что же такого неприятного связано с фамилией Снейпа. Это уточнение все прояснило для его тети, и она недовольно скривилась.

— Северус Снейп, ужасный мальчишка, — она стиснула зубы, крепко сжав чашку в руках. — Высокомерный и противный. Это он привел мою сестру к смерти.

Гарри в ответ на ее гневную речь лишь промолчал, внутренне признавая, что Снейп до сих пор способен вести себя довольно противно, а также то, насколько пугающе верной оказалась последняя фраза Петунии. Высокомерие же Снейпа было отчасти оправданным — в том, что касалось зелий, мужчина был непревзойденным гением.

— Думаю, в таком случае вам не захочется встречаться с ним в пятницу, когда он придет забрать меня.

— Естественно, не захочется! — отрезала она, звякнув чашкой по столу. — И ты скажешь ему и близко не подходить к нашему дому, иначе остаток лета проведешь запертым в своей комнате!

Дверь в кухню открылась, но в первую секунду никто так и не вошел — это Вернон становился под правильным углом, чтобы втиснуться в дверной проем.

— Что это такое? Тебе бы лучше не тревожить свою тетю, мальчишка, — буркнул Вернон. Казалось, он еще не совсем проснулся: волосы мужчины торчали во все стороны, а мятый халат не придавал респектабельности его виду.

Гарри с трудом подавил желание съязвить. Однако, полностью лишить свой ответ сарказма ему так и не удалось.

— Я и не тревожил. Я просто сообщил ей, что мой преподаватель заберет меня в пятницу, чтобы выполнить некоторое поручение. Думал, вам приятно будет провести день без меня.

— А это странновато, тебе не кажется? Думал, они тоже уже устали от тебя, — заявил Вернон, еле усевшись на стул. Тетя Петуния поднялась, чтобы приготовить еще кофе, и Гарри был уверен, что Дадли все еще храпел наверху — в конце концов, не было еще и девяти.

— Думал он, как же, — неслышно пробормотал Гарри.

— Скажи ему, чтобы встретился с тобой у магазина, — сказала Петуния резко, выливая из турки кофейную гущу.

— Я не могу, — неторопливо произнес мальчик. — Клетка Хедвиг закрыта.

О журнале он и не собирался упоминать, а сове будет приятно размять крылья.

— Я не выпущу эту проклятую птицу, — предупредил дядя Вернон, погрозив Гарри небольшой чайной ложкой.

— Тогда, думаю, профессору Снейпу придется появиться здесь, — пожал плечами его племянник.

— Здесь не будет ни ноги кого-то из ваших ненормальных! — воскликнул Вернон, ударив кулаком по столу. Следующие несколько секунд все молча смотрели наверх — громкие звуки могли разбудить Дадли. Впрочем, Гарри это мало беспокоило.

— Ты напишешь одну — и только одну — записку, и сова отнесет ее, — наконец, глухо произнес Вернон.

— Хорошо, — согласился Гарри, прекрасно понимая, что дальше давить на родственников точно не стоит.

— И узнай, не может ли этот Снейп взять тебя с ночевкой — у нас в субботу будут гости.

Эту фразу Вернон бросил вдогонку Гарри, когда тот уже встал из-за стола.

— Он учитель, а не нянька, — сказал Гарри, с упреком посмотрев на дядю. К счастью, Вернон уже уткнулся в газету и ничего не заметил.

— Ну, он же спас твою жизнь, — с прохладцей произнесла тетя Петуния, доставая из холодильника яйца и помидоры. Невысказанное: “А не Лили” осталось висеть в воздухе. — Если он так тебя ценит, почему бы ему просто не забрать тебя к себе на все оставшееся лето?

Дядя Вернон поднял взгляд, чувствуя, что знает не всю историю.

— Что? О чем говорит Петуния?

— Произошел несчастный случай с метлой, а профессор Снейп знал контрзаклинание, — сказал Гарри, с недоумением глядя на тетю. — Но в конце-то года именно ваша защита позволила мне остаться в живых. Кровная защита.

— Однако, в первом случае он прекрасно справился, — сказала тетя Петуния, глядя Гарри в глаза. — Он хотел спасти тебя и спас. Так что ты можешь обойтись и без кровной защиты.

Вернон побагровел еще при упоминании о метле, а то, что дальнейший разговор проходил без его непосредственного участия, не добавляло ему настроения.

— Это совсем разные вещи, — возразил Гарри. — Чтобы наколдовать контрзаклинание, Снейп должен оказаться в нужное время в нужном месте. А кровная защита вовсе не предполагает постоянного нахождения вас рядом со мной ради моей безопасности.

— Прекрасно, — сказала Петуния. — Поскольку мое активное участие не требуется, я жду, что остаток лета ты не будешь крутиться у нас под ногами. Хочу, чтобы тебя было видно, но не слышно. А в идеале — и вовсе не видно.

Гарри шагнул назад и поочередно окинул взглядом тетю и дядю. Вернон ухмылялся, явно довольный последними словами жены.

— Получается, вы просто будете делать вид, что меня не существует? — спросил Гарри, припоминая август перед первым годом обучения в Хогвартсе. — А как насчет еды?

Петуния смерила его взглядом, в котором Гарри прочел ненависть к тем, кто не смог сохранить в живых ее сестру.

— Ты знаешь, где кухня, — сказала Петуния, скрестив руки на груди. — А если нет, то я уверена, что твой профессор вполне может взять тебя куда-нибудь пообедать.

Гарри уже приготовился дать ответ, но мгновением спустя стиснул зубы. Что бы там ни сделал Снейп, когда был еще мальчишкой, тетя все еще ненавидела его за это. А теперь, когда она узнала, что Снейп спас Гарри, а ее сестру спасти не смог, она питала к нему глубочайшее отвращение.

Молча развернувшись, Гарри вышел из кухни и поднялся наверх. До пятницы оставалось три дня, после чего он покинет дом Дурслей. Как бы плохо ему ни было здесь в детстве, все же его тетя с дядей никогда не оставляли его без крыши над головой. Да, пару раз его оставили без ужина в качестве наказания, но по крайней мере, он всегда сознавал, что у него был дом.

Плюхнувшись на кровать, Гарри стер непрошеную влагу с уголков глаз. В его прошлом тетя Петуния никогда не говорила так открыто, что ей противен сам факт необходимости взять его на воспитание. Конечно, он всегда это подозревал, и чувствовал себя кем-то неважным. Но за прошлые семь лет у него появились замечательные друзья, и все Уизли, и Сириус, и... и он просто забыл, каково это — чувствовать себя нежеланным.

Вытаскивая из-под подушки журнал, Гарри в последний раз моргнул и принялся искать в ящике стола еще не засохшую ручку. Удача улыбнулась ему на четвертой попытке, и он нацарапал короткое сообщение для Снейпа.

“Уговор насчет пятницы в силе. Тетя Петуния не хочет вас видеть, она сказала, чтобы мы с вами встретились у магазина”.

Гарри решил, что такого сообщения вполне достаточно: он не хотел вдаваться в подробности и вдобавок чувствовал себя тупицей из-за того, что расстроился. Его тетя и дядя всегда так себя вели с ним. Ему следовало ожидать подобного.

Он хотел было посмотреть альбом с фотографиями, вновь преподнесенный ему Хагридом у поезда, но тот был в сундуке под лестницей. Что ж, придется достать его позже — в данный момент у Гарри не было ни малейшего желания встречаться с кем-то из Дурслей. Вместо того юноша снял очки и прилег на кровать. Во сне ему привиделась иная жизнь, в которой у него была любящая семья.

Он проснулся от уютного чувства, что у него под щекой находится что-то теплое. Из-за окна доносились обычные для летнего времени звуки: шум газонокосилки, детские крики и собачий лай. Подняв голову, Гарри понял, что причиной тепла послужил ответ Снейпа в журнале. Точнее, ответы, так как даже при самом убористом почерке мужчины текст занял почти полстраницы.

“Не хочет видеть именно меня или волшебника в принципе?” — написал Снейп.

К своему смущению, Гарри заметил, что уронил пару слез на бумагу, и они не только впитались, но и были обведены твердой рукой Снейпа.

“Еще ребенком ваша тетя была обидчивой и злобной. Она прекрасно знала, как именно действуют на людей те или иные ее слова. К счастью, я обладаю теми же способностями и весьма надеюсь, что в пятницу нам с ней удастся побеседовать. Оставайтесь дома, встретимся там”.

Прочтя сообщение, Гарри улыбнулся и почувствовал себя чуть лучше. Снейп никогда не был любимым ребенком и, казалось, понимал нынешние чувства Гарри. А может ему и вправду просто хотелось поиздеваться над тетей Петунией, и облегчение Гарри было лишь положительным побочным эффектом.

В любом случае, Гарри напомнил себе, что оставаться здесь ему придется не так уж долго. До пятницы он как-нибудь перебьется без внимания Дурслей, а затем они со Снейпом отправятся за кольцом. Если все пойдет по плану, то в пятницу они найдут его и уничтожат. Снейп считал, что после этого их немедленно перенесет в свое время. Гарри же был настроен не столь оптимистично, почему и разрабатывал тайком план поиска Квиррелла. В конце концов, часть Волдеморта так и оставалась у него в затылке.

Три дня. Именно такой срок ему оставалось провести на Тисовой улице.

* * *

Дверной звонок своим серебряным звуком пронзил тишину дома в восемь часов утра. Не будучи уверенным в точном времени прибытия Снейпа, Гарри упаковал свои вещи заранее. Сундук был закрыт в чулане под лестницей, и Гарри решил пока там его и оставить. Учитывая непогоду, разыгравшуюся за окном, Гарри торопливо напялил на себя свитер и выскочил на лестничную площадку. Он успел как раз к тому моменту, когда тетя Петуния открыла дверь, но тут же ее захлопнула. Гарри был уверен, что темная тень под навесом — не кто иной, как Снейп.

— Довольно грубо, — сказал Гарри, глядя, как дверной замок открывается сам собой.

— Я говорила тебе, чтобы и ноги его здесь не было, — прошипела Петуния. Это был первый раз после их спора в кухне, когда она обратилась к нему.

— Да, но все же он здесь, — заметил Гарри. Дверь открылась, и тетя Петуния отступила назад.

— Вон из моего дома, — угрожающе произнесла она, переключив свое внимание с Гарри на Снейпа. — Я вызову полицию.

— Да, это было бы весьма логично, — усмехнулся Снейп, стряхнув капли воды со своего плаща. — Потратить время на вызов полицейских, затем дождаться их прибытия, высказать свои претензии и услышать, как они потребуют от меня покинуть частные владения. Или, — в этот момент Снейп сбросил с себя скучающий вид и устремил на Петунию тот же взгляд, какой обыкновенно предназначался его студентам, — просто отойти в сторонку; в этом случае мы с мальчишкой задержимся не дольше трех минут.

Гарри подавил смешок.

— Здравствуйте, профессор, — приветствовал мужчину Гарри, все еще оставаясь наверху.

— Поттер, — ответил Снейп тем же голосом, каким обычно говорил в классе. — Три минуты.

Гарри хватило и тридцати секунд, чтобы вернуться в комнату, быстро заправить кровать и ухватить небольшой рюкзак. Он осторожно спустил вниз клетку Хедвиг, оставалось лишь добраться до сундука. Всего полминуты, или чуть дольше, но и за это время у оставшихся снизу успел развиться жаркий спор.

— Он мальчишка, а не робот, — процедил Снейп, перегородив Петунии дорогу, — его нельзя просто игнорировать или держать взаперти.

— А тебе-то что? — прошипела Петуния, скрестив руки на груди и выпрямив спину. — Тебе не приходилось иметь с ним дело каждый день!

— Ты, так же как и я, обещала заботиться о нем, — отрезал Снейп, перебив ее.

— Гм-м, — кашлянул Гарри, спустившись. — Мне нужно взять кое-что из сундука.

Тетя Петуния быстро удалилась в кухню, а Снейп взмахнул палочкой. Дверца чулана со щелчком открылась, и Гарри быстро достал из него карту Мародеров — вдруг да пригодится.

— До свидания, тетя Петуния, — позвал Гарри, перед тем, как выйти на улицу. Ответа не последовало.

* * *

Когда Гарри забарабанил в дверь особняка на Площади Гриммо, его настроение было куда лучше, чем за последние три дня. Звонка здесь отродясь не бывало, а дверной молоток зашипел на него, так что мальчику пришлось пустить в ход кулаки. Однако, прошло еще несколько минут до того, как дверь открылась; Гарри заметил, как донесшийся из дверного проема звук громкой музыки — а точнее, тяжелого рока — заставил Снейпа скривиться в отвращении.

— Гарри! — воскликнул Сириус, раскрыв объятия. На нем была надета бордовая бархатная мантия огромного размера, а из-под нее виднелась абсолютно безвкусная разноцветная рубашка. Он походил на актера из второсортного фильма семидесятых годов, и Гарри еле сдержал смех.

— Привет, Сириус, — ответил Гарри.

— Заходи скорее, — поторопил Сириус, неодобрительно взглянув на затянутое тучами небо. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.

К тому времени, как Снейп и Гарри закончили сушиться после дождя, Сириус был уже на кухне. Снейп, естественно, защитил их заранее водоотталкивающими чарами, но волосы Гарри все же успели промокнуть. Снейп молча последовал за юношей по направлению к кухне, откуда раздавался смех и знакомые голоса.

— Ремус, — тихо произнес Гарри, открывая дверь.

Гарри задался вопросом, как проводил свои дни Ремус Люпин до того, как стал преподавателем в Хогвартсе. Вероятно, большую часть времени он занимался подработками в разных уголках страны. Его одежда была не столь поношенной, как запомнилось Гарри с третьего курса, но все же он выглядел довольно измотанным.

— Твой отец, Ремус, и я дружили еще со школы, — сказал Сириус. Он взял Гарри за плечо и подвел к Ремусу. Сириус полностью игнорировал Снейпа, едва позволив Ремусу поздороваться с ним, и пустился в продолжительный рассказ о славных мародерских деньках. К счастью, Кричер прекрасно помнил произошедшее двумя неделями ранее и был счастлив подать Гарри и Снейпу прекрасный чай с закусками, к вящему раздражению Сириуса.

— Я не знаю, что случилось с этим проклятым домовиком, — произнес Сириус, недовольно провожая взглядом затылок Кричера.

— А мне он нравится, — заметил Гарри, жуя булочку.

Снейп уселся за дальним концом стола и полностью погрузился в принесенную с собой карту. Мужчине пришлось наведаться в туристическое агентство, чтобы отыскать подробную карту северной Англии, на которой бы Литтл-Хэнглтон был обозначен не просто мелкой точкой. Гарри не был уверен, как им удастся найти дом, но он помнил, что тот располагался на холме, скрытый каменной стеной и зарослями кустарника. Снейп лишь заметил, что аппарировать в сам городок будет не сложно.

Оторвавшись от карты, Снейп поймал взгляд Гарри и многозначительно на него посмотрел. После этого он перевел взгляд на свои часы и прокашлялся.

— Мы отправляемся в половине двенадцатого, мистер Поттер, — объявил Снейп. — Так что до этого хорошенько развлекитесь.

Гарри ясно понял скрытый смысл слов зельевара: юноше следовало успеть сказать своему крестному все, что бы ему хотелось, так как в 11.30 они отбудут из этого дома, и это может стать его последней возможностью увидеться с Сириусом или Ремусом.

Глава 10

Покинув Площадь Гриммо, Гарри пребывал в задумчивом настроении. Он мудро распорядился предоставленным ему временем, предложив Сириусу ради забавы сравнить почерк. Теперь у него в кармане лежало несколько листов, исписанных Сириусом. Гарри попросил его подписаться, нарисовать что-нибудь несложное, а также на спор сочинить рассказ из нескольких абзацев. Что бы ни случилось сегодня — эта память о крестном останется с ним.

Когда они готовились к выходу, Сириус поинтересовался вскользь, каковы их планы на сегодняшний день. Когда Снейп язвительно ответил, что они спешат на встречу с возможной смертью, почему и должны строго придерживаться графика, то Сириус лишь со смехом отмахнулся от него, оставив Гарри недоумевать: как часто Снейпу приходилось говорить чистую правду, но таким образом, чтобы ему никто не поверил.

Благодаря тому, что Снейп крепко держал Гарри за руку, последний остался на ногах после аппарации точнехонько на крыльцо поместья Риддлов. На улице было пасмурно, да к тому же накрапывал дождь, так что Гарри был весьма рад оказаться не под открытым небом.

— Достаточно надежное место для аппарации, — негромко произнес Снейп, окинув взглядом жутковатое здание.

— Ха, это место ни в каком смысле нельзя назвать надежным! — мотнув головой, возразил Гарри. Если он правильно помнил, лачуга Гонтов находилась на другом конце населенного пункта. Снейп вынул зонтик из своей сумки, на которую, по мнению Гарри, были наложены те же чары Незримого Расширения, что и у Гермионы.

— Придется пройти через всю деревню, — заявил Снейп, мановением палочки уменьшив сумку до размеров кошелька и поместив ее в задний карман своих брюк. Он трансфигурировал строгий сюртук в летний маггловский джемпер, а мантию — во второй зонтик.

Идти было не так далеко, но дорога вниз была размыта дождем, а по краям переулка росли колючие сорняки.

— Неужели нельзя просто аппарировать? — буркнул Гарри себе под нос, вляпавшись в очередную лужу.

— Можно, — ответил Снейп, оказавшийся гораздо ближе к Гарри, чем тому казалось. — Но сперва мне хотелось бы пообедать.

При упоминании о еде у Гарри в животе заурчало, и он продолжал путь молча. Из-за того, что вокруг было сумрачно, парень и забыл, что уже почти полдень.

— Вы думаете, лачуга где-то там? — спросил он в конце концов, когда они добрались до главной улицы. На ней находились несколько лавочек, "секонд-хенд", продуктовый магазин и паб. Еще там был небольшой банк, к которому примыкало почтовое отделение, но в данный момент они оказались закрыты. Редкие прохожие окидывали их любопытным взглядом, прежде чем продолжить свой путь.

Гарри указал на холмистое возвышение в конце улицы с грубым скалистым утесом, в который врезалась узкая дорога. Сверху густо росли изогнутые деревья, но издалека невозможно было понять, какие именно.

— Скорее всего, — согласился Снейп. Он остановился перед пабом и сейчас изучал объявления, нацарапанные мелом на доске. Они гласили о ярмарке, состоявшейся еще в начале июня, и буквы уже порядочно размыло дождем.

— Не знаю, смогу ли я прямо сейчас поесть, — признался Гарри.

— Ну, хотя бы хлеба пожуете, — отозвался Снейп. — Просто чтобы успокоить желудок.

Гарри взглянул на деревянную вывеску над дверью, гласившую, что заведение называется "Паб висельника", и проследовал за Снейпом внутрь. Подходящее местечко, чтобы перекусить перед уничтожением крестража, — пришло ему на ум.

* * *

Снейп был довольно любопытным человеком, и паб показался ему наилучшим местом, где он сможет ознакомиться с деревенскими сплетнями. Смертельное проклятие оставляло очень мало улик, над которыми могла бы работать полиция, и ему хотелось знать, что же именно признали магглы причиной смерти Риддлов. Естественно, он не собирался их разуверять, но ему казалось забавным послушать теории.

— Давайте повеселимся, Гарри, — негромко произнес Снейп, когда они вошли в затемненную комнату. — Попытайтесь мне подыграть.

Снейп не видел нужды в более подробных разъяснениях, хотя и заметил замешательство Гарри, когда к ним подошла буфетчица.

— Есть место у окна или отдельная кабинка. У окна вашему ребенку будет холодно — подоконник влажный из-за дождя, — предупредила она. Выражение ее лица свидетельствовало о том, что девушка находит свою работу невероятно скучной.

— Тогда в кабинке, — ответил Снейп, так и не поправив ее.

Как только они уселись и просмотрели меню, Снейп быстро окинул взглядом помещение, чтобы убедиться, что внимание до сих пор приковано к ним. Поскольку сегодня была пятница, они оказались единственными не местными посетителями.

— Ну что, насмотрелся на дом Риддлов? — громко спросил Снейп, отхлебнув воды. Гарри исподлобья взглянул на него, недоумевая, к чему был этот вопрос.

— Да, но … — начал было Гарри, но его тут же перебил пожилой мужчина.

— Дом Риддлов? Да туда не сунется ни один здравомыслящий человек!

— Если только он не любит рассказы о привидениях, — невозмутимо парировал Снейп. Выбранная им рыбка тут же попалась на крючок.

— Это не дом с привидениями, — невесело усмехнулся мужчина себе в стакан. Ему было около семидесяти, и морщины на его лице ясно говорили о жизни, полной лишений и трудностей.

— Разве нет? — включился в игру Гарри, стараясь звучать разочарованно. — Ты же говорил, что там водятся призраки, пап!

Он взглянул на Снейпа в уверенности, что тот не преминет высказаться по поводу последнего слова. Однако, его спутник ничуть не возражал против такого обращения; на миг на его лице отразилась ленивая ухмылка, которую, впрочем, не могли заметить двое остальных посетителей, сидящих за стойкой.

— Там произошло убийство, — воскликнул мужчина таким тоном, словно эта новость могла моментально впечатлить Гарри или Снейпа. Его приятель, явный завсегдатай паба, лишь усмехнулся в ответ на столь пафосное заявление.

— Три убийства, Дик. Причем без единой зацепки. Может, это были и не призраки, но что-то неладное там точно водится.

Казалось, эти двое продолжают давно начатый спор, и Снейп, потягивая воду из стакана, улыбнулся своей удаче. У одинокого ребенка, которым он некогда был, находилось не слишком много способов развлечься, так что он в совершенстве овладел искусством манипулирования людьми ради получения нужной ему информации. Эта игра, вначале ценная сама по себе, со временем превратилась в очень полезный навык.

— Да пошел ты, Терри, — отмахнулся первый. — Призраков не бывает.

— О, я бы не был так уверен, — прервал его Снейп, легко подключившись к их разговору. — Мой сын очень любит рассказы о призраках, и мы уже побывали во многих домах Англии, слывущих излюбленными местами обитания духов.

— Ну, а здесь вы еще не были, — заявил Терри. Из кухни появилась буфетчица, женщина лет двадцати с небольшим, одетая в старомодную униформу, с вечно недовольным выражением лица. Она несла с собой две тарелки пастушьего пирога. Гарри достался меньший кусок, чем Снейпу, зато в придачу мальчик получил бутылку кетчупа.

— Откуда вы узнали о доме Риддлов? — поинтересовался Терри, как только буфетчица вернулась на свое место.

— Были проездом в Большом Хэнглтоне, — ответил Снейп, принявшись за свой пирог. Он был таким горячим, что его лицо окутал пар. — И кто-то из местных мимоходом упомянул об этом доме.

— Дожили, — пробормотал Дик. — Нас упоминают, как самую странную деревню в окрестностях.

— Что ж делать, если так оно и есть, — бросила буфетчица, мрачно взглянув в их сторону. — Моя бабушка уже лет пятьдесят как помнит о той ночи, а она отошла из этой жизни лишь год назад. Ясно, что тогда случилось что-то из ряда вон выходящее.

Терри пожал плечами и опустошил свою кружку. Снейп осмотрел стены у барной стойки, отметив, что на них много старых пожелтевших фотографий. По всей видимости Доротея, буфетчица, переняла семейное дело.

— А что тогда случилось? — спросил Гарри.

Дик и Терри заказали еще по кружке пива, и у Снейпа сложилось впечатление, что эту историю им приходилось рассказывать не раз.

— Лет пятьдесят назад, или около того, лето выдалось холодным. Однако, хоть и было холоднее, чем всегда, мало кому было до этого дело: шла вторая Мировая война, и город опустел. Выдававшийся на руки паек был скудным, зато стабильным; строго соблюдался комендантский час. Жизнь шла своим чередом, но вот в ту субботу весь город словно почуял неладное.

— И как же это город мог почуять неладное? — закатил глаза Дик. — Суббота как суббота, ничего особенного.

— Теперь уже все равно, — проворчал Терри. — Так вот, летом через нашу деревню часто проезжали разные люди, так что на незнакомцев никто и не обращал особенного внимания. Обычно путники задерживались у особняка Риддлов, так как в свои лучшие дни здание и впрямь было величественным.

— В отличие от самих Риддлов, — добавил Дик, потягивая пиво. — Жалкие гордецы, да и только.

— И то верно, — согласился Терри. — Их мальчишка Том, который учился вместе с моими родителями, мнил себя чуть ли не принцем.

— Однако, он вскоре упал со своего пьедестала, — усмехнулся Дик, — и навел позор на всю семью.

— И как это случилось? — поинтересовался Гарри. Снейп также не скрывал любопытства: ему никогда прежде не доводилось слышать, как именно встретились родители Темного лорда. Сам он никак не мог этого представить.

— Говорили, что его околдовала нищенка, которая жила на холме. Очаровала его, обманула и заставила на себе жениться. Его родители, конечно, были в ярости — ведь пара, вроде бы, успела даже обзавестись ребенком. Однако вскоре он сбежал к мамочке с папочкой, жалуясь на ведьму, которая свела его с ума.

— Пап, так может в жилище той нищенки водятся призраки? — хитро улыбнувшись, предположил Гарри.

— Так убийство-то произошло совсем не там, — покачал головой Дик. — После того скандала шестнадцать лет все было тихо и мирно, а Риддлы не показывались на глаза почти никому. Они словно взаперти сидели в своем проклятом доме; даже когда началась война, Том не ушел на фронт. Ему было тогда тридцать семь или тридцать восемь.

Последние слова Дик произнес с затаенной горечью, тогда-то Снейп и заметил трость, приставленную к барной стойке. Риддлы сидели дома, в то время как прочим сыновьям Литтл-Хэнглтона пришлось испытать на своей шкуре все ужасы войны.

— Думаю, единственным, с кем они хоть как-то общались, был Фрэнк Брайс, их садовник, — задумчиво произнес Терри. — Я недоумевал, откуда они берут еду, но все же у них был большой сад, а все остальное, видимо, им присылали.

— Как бы то ни было, — прервал его Дик, — только Фрэнк Брайс к ним и ходил, и когда в воскресенье утром служанка обнаружила, что все трое мертвы, мы знали, что это его рук дело.

— Они были все убиты? — спросил Гарри, покопавшись вилкой в своей тарелке.

— Затемненный комендантский час был бы очень удобным временем для кражи, — предположил Снейп. — Возможно, вору просто помешали…

— Да непохоже на то, — сказал Дик, закончив свое пиво. — Люди в те времена по большей части были неплохими. Никто не любил Риддлов, но и убивать их не было причины.

Снейп оставил при себе уточнение, что психопатам обычно причина вовсе не нужна.

— А что, тот ведьмин дом на холме стоит и доныне? — ненавязчиво поинтересовался Снейп.

— Да, — икнул Терри. — Но там такие заросли, что если не присматриваться, то ничего и не найдете.

— Мы туда доберемся, — уверенно сказал Снейп. Он допил свою воду и незаметным движением руки заставил подпрыгивать на столе стаканы Дика и Терри.

— Пап! — широко распахнув глаза, зашипел Гарри. Однако, Снейп на это не отреагировал; он доел последний кусок своего пирога, после чего проделал те же манипуляции со стульями у стойки. Снейпу даже не пришлось вынимать палочку из кармана брюк: еще ребенком он научился передвигать мелкие предметы без дополнительных инструментов. Пользы от такого навыка было мало, зато для забав это умение приходилось весьма кстати, и он уже не раз проделывал подобный трюк в пабах, вокруг которых, по мнению поселян, водились привидения.

— Дик, — прошептал Терри, хватая друга за руку. Они неотрывно смотрели на взбесившиеся стулья, а когда по помещению пронесся сильный порыв ветра, сваливший в кучу бумаги и сорвавший ценники, то и вовсе подскочили со своих мест.

В тот момент как раз вернулась буфетчица, и впилась взглядом в завсегдатаев заведения.

— Дик Коннелли и Терри Тигслен! Вы опять устроили невесть что в моем пабе — так вот, никуда вы не уйдете, пока не приведете все в порядок, ясно?

Прежде чем они успели что-либо ответить, она спустилась в подвал за вином.

— Похоже, у вас и здесь хватает привидений, — заметил Снейп, приложив салфетку к губам. — Ты закончил, Гарри?

Гарри наспех проверил, что не испачкал лицо, и кивнул. Снейп вынул из кармана несколько маггловских купюр и поднялся; Гарри вскочил на ноги в тот же миг. Терри с Диком остались сидеть, словно приклеенные.

— Минутку! — воскликнул Дик, указывая на табуреты. — Вы видели? Нет, ну вы это видели?!

Снейп положил руку Гарри на плечо, так что кончик его палочки теперь слегка высовывался из рукава.

— Я вижу все, мистер Коннелли, — ответил Снейп. Он произнес Дезиллюминационное заклинание, которое посредством руки распространилось и на Гарри, и в тот же миг они скрылись из вида.

— Чтоб меня! — взвизгнул Терри, едва не свалившись со стула. Снейп быстро прикрыл рот Гарри рукой, чтобы заглушить его смешок. Они молча наблюдали из своего угла, как эти двое ругались и спорили друг с другом, прежде чем появилась буфетчица. В первую секунду она с негодованием окинула взглядом опустевший паб, но уже в следующий миг успокоилась, заметив на столе оставленные Снейпом деньги. Ее постоянные клиенты что-то мямлили о призраках и исчезновениях, но ей было явно неинтересно это слышать.

— Заткнитесь уже, — сурово бросила она. — И хватит с вас, пьянчуги.

* * *

Внезапный рывок аппарации выбил Гарри из колеи, но спустя мгновение они оказались на скалистом холме, возвышавшемся над деревней. Гарри не видел ничего, кроме уродливых деревьев и буйно разросшегося кустарника, однако, приложив усилия, на земле можно было угадать следы некогда вымощенной камнем дорожки.

— Ну вы и задница, — воскликнул Гарри, глядя на ухмылку Снейпа. — Теперь они лет десять будут доказывать всем и каждому, что встретились с призраком.

— Неправда, — отозвался Снейп и направился по тропинке. — Всего лишь движущие чары на обычных предметах домашнего обихода.

— И все же вы задница, — со смешком заключил Гарри. Это был хороший знак — со времени их возвращения в прошлое юноша улыбался довольно редко.

— Думаю, нам туда, — сказал Снейп, свернув вниз.

— Мы прямо тут его и разрушим?

Взмахом палочки Снейп срезал виноградную лозу, закрывавшую часть стены.

— Вы помните руку директора? — предупредил Снейп. — Касаться его можно лишь кинжалом, не иначе.

— Ладно, — пробормотал Гарри себе под нос.

Еще несколько минут они шли, пытаясь обнаружить хоть какие-то трещины в каменной стене, опоясавшей холм.

— Как вы думаете… что отбросило нас назад во времени? — спросил Гарри, неотрывно следуя за Снейпом.

— Моя теория такова, — Снейп остановился на миг и внимательно к чему-то прислушался, — что, будучи хозяином смерти, вы каким-то образом провернули это перемещение.

— Вы о Дарах Смерти, что ли? — недоверчиво уточнил Гарри, пнув камешек. Тот отскочил от ботинка Снейпа и улетел в куст, ветви которого тут же задрожали. — Я думал, вы в них не верите.

— Знать — не значит верить, — туманно ответил Снейп. Он предупреждающе поднял ладонь, а сам пристально вгляделся в куст, нижние листья которого все еще шевелились. Спустя несколько секунд оттуда показалась гладкая голова желто-коричневой гадюки.

— Не кусай, — произнес Гарри, уставившись на змею.

— Она вас не понимает, — медленно произнес Снейп. Еще одна змейка меньшего размера выползла вслед за первой, и Снейп вытянул вперед свою палочку. — Думаю, хижина где-то неподалеку.

Они осторожно пробрались сквозь кустарник и обнаружили чуть ниже в стене узкую щель. От посторонних глаз отверстие было скрыто чарами безопасности, но Снейп с легкостью отменил их, и взорам путников представился небольшой проход. С того места, где они находились в данный момент, открывался вид на всю деревню, и если бы не заросли, зрелище было бы действительно захватывающим.

Вытянув палочку вперед, Снейп первым вошел в сад и тут же осмотрел его на предмет угроз. Довольно большой уж, нежившийся на клочке сухой травы под деревом, не проявил к путникам ни малейшего интереса. Из боковой стены лачуги торчали несколько крючьев с прикрепленными к ним веревками — вероятно, для сушки белья — а у крыльца стоял насквозь прогнивший деревянный стул.

— Оно где-то внутри, — промолвил Гарри, запнувшись о торчащий из дорожки камень. Трава здесь была высокой и густой, и Снейп не преминул язвительно напомнить парнишке, чтобы тот не забывал смотреть, куда идет.

— Вы его чувствуете? — спросил Снейп, внимательно глядя себе под ноги.

— Нет, я просто помню это с уроков Дамблдора.

Снейп кивнул и открыл дверь, сморщившись от затхлого воздуха, скопившегося внутри за пятьдесят лет. Впрочем, на вид внутреннее убранство дома оказалось столь же отвратительным. На полу были в несколько слоев расстелены газеты, на столе стояла грязная пыльная посуда, а у очага валялось несколько перевернутых стульев. Заплесневелый диван был застелен расползшимся одеялом, а на полу в гостиной можно было увидеть несколько пустых бутылок из под спиртного. Снейп понял, что спальни располагались на чердаке, но понадеялся, что туда им лезть не придется.

— Представляете, каково это — вырасти в таком вот месте? — спросил Гарри. Снейп осмотрелся и нахмурился. Он припомнил то немногое, что знал о семействе Гонтов — отец, брат и слабенькая младшая сестра, которая в конечном итоге и произвела на свет самого страшного монстра, какого только мог себе представить волшебный мир.

— Это похуже, чем у Дурслей, — продолжил Гарри, мотнув головой.

— К которым вам больше не придется возвращаться, — закончил Снейп, взглядом пытаясь обнаружить кольцо.

— Не придется, — кивнул Гарри, погрузившись в свои мысли. Зрелище задумавшегося Гарри Поттера насторожило Снейпа, так как понять ход мыслей парня зачастую было непросто, и зельевар не всегда мог объяснить связь между отдельно взятыми пунктами разговора. — А вы могли бы быть моим отцом? Ну, если бы не назвали тогда маму грязнокровкой?

Снейп уставился на него, пытаясь переварить этот вопрос и абсолютно не понимая, с чего вдруг парень заговорил на эту тему.

— Что?

— Вы бы не потеряли дружбу с моей мамой. Так могли же в конце концов оказаться моим отцом? — объяснил Гарри.

— Нет, вероятно нет, — ответил Снейп. Взмахом палочки он сдвинул с места кипу бумаг, но не обнаружил под ними ничего любопытного. — Почему вы спрашиваете?

— Потому что у вас это неплохо получается, — спокойно ответил Гарри.

Снейпу на это было нечего ответить, но в глубине души ему было приятно это услышать.

* * *

Гарри очень не хотел рыться в мусоре, лежавшем на полу, так как прекрасно помнил, что помимо чар, наложенных Волдемортом на кольцо, опасность могла исходить откуда угодно еще — мстительные Гонты не преминули бы защитить свое скудное имущество парой неприятных проклятий. Хотя, судя по количеству пустых бутылок и пятен на полу, Морфину Гонту могло быть и не до этого.

— Где вы живете летом? — спросил Гарри, открывая дверцы кухонных шкафов. За одной из них он обнаружил довольно большое семейство пауков и тут же ее захлопнул.

— У себя дома, — откликнулся Снейп, пытаясь понять, куда клонит мальчишка.

— Это ясно, — закатил глаза Гарри. — Но если мы застрянем здесь и после того, как разберемся с кольцом, то можно мне будет зайти к вам в гости?

Снейп посмотрел на него, как на чокнутого.

— Вы будете жить со своим крестным отцом, — ответил Снейп, оставив невысказанным вопрос: «А с чего это тебе вздумалось прийти в гости?»

— Да, конечно, — подтвердил Гарри. — Но мне бы хотелось… ну… прийти к вам на чашку чая. Или горячего шоколада.

Гарри был рад, что в тот момент стоял спиной к профессору, так как знал, что сейчас похож на идиота и не хотел, чтобы Снейп сверлил его взглядом.

— Вы хотите прийти на чашку чая, — повторил Снейп. На мгновение он задумался, после чего продолжил со знанием дела. — О, вы никогда не спрашивали меня о своей матери. Это и есть причина вашего интереса?

Гарри ощетинился и повернулся лицом к зельевару.

— У меня нет причины, — раздраженно отрезал он. — Я хорошо узнал вас, и чувствую себя более близким к вам, чем к Сириусу — будь то из-за путешествия во времени или благодаря всему тому, что вы для меня сделали. Мне даже удалось сегодня здорово повеселиться, когда я притворялся вашим ребенком и дразнил магглов, хоть я и уверен, что мы нарушили кучу министерских законов. Так что причины у меня нет. Просто оказалось, что я вас больше не ненавижу!

В порыве гнева, Гарри глазами попытался отыскать место, куда можно было бы сердито плюхнуться. Видя опрокинутые стулья и замшелый диван, он пнул ногой груду тряпок, лежавших на полу. Оттуда выскочила мышь и с громким писком бросилась прочь к камину.

Снейп стоял рядом с отвратительно намалеванным портретом Салазара Слизерина. Скрестив руки на груди, он с интересом оглядел юношу.

— Думаю, в таком случае вы можете прийти ко мне на чашку чая, — спокойно произнес он, словно ожидая, что Гарри возьмет свои слова обратно. — Теперь и я считаю ваше присутствие вполне терпимым.

Гарри поднял взгляд и не сдержался от того, чтобы фыркнуть.

— Терпимым? Что ж, и то лучше, чем Дурсли.

Проворчав что-то в ответ, Снейп решил проверить тряпичный узел на каминной полке.

— Если вам когда-нибудь вновь придет в голову сравнить меня с ними, то все лето вам придется потратить на выполнение различных обязанностей по моему дому.

Он взмахнул палочкой, желая переместить тряпки, но они вспыхнули ярко-зеленым цветом и не сдвинулись с места ни на сантиметр.

— Вот и оно, — уверенно проговорил Снейп. Каминная полка оказалась защищена очень сильными чарами, и зельевар заметил, как улыбку на лице мальчишки сменило серьезное выражение.

— Помните, что надевать его нельзя, — на всякий случай напомнил Гарри. — Хоть это и Воскрешающий камень.

— Закройте рот, — отрезал Снейп, сосредоточившись на снятии защитных чар. Раздался жуткий скрип, после чего тряпки и бумаги взорвались. Снейп машинально пригнулся и наколдовал щит, чтобы противные куски материи не попали на них. На камине осталась стоять резная шкатулка — вероятно, единственная стоящая вещь из всего имущества Гонтов, если не считать само кольцо.

— Думаете, сработает, если мы ударим по коробке? — спросил Гарри, отряхивая джинсы. Снейп посмотрел на него так недовольно, что парень лишь вздохнул.

— Считайте, что я не спрашивал.

Дождь усилился, так что теперь его струи проникали сквозь оконные щели и лужами оседали на полу. Вдоль стены пробежало несколько мышей, скрывшись в тени, а немалого размера садовая змея со странным шелестом скользнула по деревянной балке над их головами.

— Жуткое место, — пробормотал Гарри, протянув палочку. Оба достали свои часы и преобразовали их в кинжалы.

— Я выну кольцо из коробки, — решил Снейп, крепче сжав палочку. — Если оно останется на месте — ударю по нему. Если нет -….

— То я позову его, — закончил Гарри.

К немалому удивлению Гарри, шкатулка открылась практически без усилий со стороны Снейпа. На первый взгляд ничего не произошло, и сквозь прозрачную перегородку зельевар увидел кольцо, лежавшее внутри. Взяв кинжал в правую руку, он занес ее, готовясь нанести удар.

Гарри заметил их первым.

Из камина появилась маленькая коричневая гадюка. На ее головке виднелись два ярко-желтых пятнышка, а раздвоенный язык беспокойно крутился в воздухе. За ней последовала медянка более крупного размера. Она проскользнула слева от Гарри, задев его ботинок.

— Змеи, — предупредил Гарри, направив на них палочку. В тот же миг Снейп нанес удар, и оба отскочили от взорвавшейся шкатулки.

Упав на пол, Гарри принялся отчаянно искать среди груды мусора блестящий черный камешек. Снейп присоединился к поискам, не обращая внимания на небольших змеек, одна за другой выползавших из камина.

“Я уже видел тебя раньше, Северус Снейп, человек, отчаянно желающий успеха”, — вдруг провозгласил крестраж.

— Вы что, промахнулись? — взвизгнул Гарри и ускорил поиски. В отличие от прочих, из этого вместилища не появилось черных теней — вероятно, по той причине, что с их помощью найти его оказалось бы гораздо легче.

— Шкатулка взорвалась, — рявкнул в ответ Снейп, развернув свой кинжал в направлении голоса.

“Изучив все возможные Темные Искусства, ты все же не смог помешать моему проклятию убить его”, — продолжал крестраж; стало ясно, что скрипучий голос доносился из-за кочерги, лежавшей неподалеку от камина.

“Так как же ты думаешь спасти мальчишку, которого считаешь собственным сыном, когда пробьет его час?”

Снейп лишь зарычал и с остервенением принялся отбрасывать в стороны куски ткани и дерева. Наконец, он натолкнулся на кольцо, которое тут же высоко подпрыгнуло, чтобы тут же приземлиться перед камином.

— Не слушайте его! — закричал Гарри, глядя, как Снейп заносит кинжал. — Оно лжет, вы уже спасли мою жизнь!

В один жуткий миг Снейп разрушил последний крестраж, разбив камень с такой силой, что расколол лезвие кинжала. Ядовитый голос немедленно остановился, так как силы шестнадцатилетнего Риддла было недостаточно, чтобы продолжать речь дальше. В то же мгновение Гарри увидел, как из камина выпал крысиный скелет, а следом за ним оттуда появилась огромная змея, лишь немного уступающая по размеру Нагайне. Сидя на полу рядом с крестражем, Снейп не имел ни единого шанса отпрыгнуть.

— ПАП! — заорал Гарри и бросился наперерез змее. Его охватило столь сильное стремление аппарировать отсюда, что в ту же секунду, как они со Снейпом исчезли, юноша потерял сознание.

* * *

Гарри понятия не имел, как долго продлился его обморок, но первым, что он понял, придя в себя, был факт, что он лежит прямо на Снейпе. И поскольку своим телом он почти полностью закрывал профессора, юноша догадался, что вернулся к своему прежнему размеру. Немедленно вскочив, Гарри принялся осматривать Снейпа на предмет укуса змеи; расстегнув воротник, он пытался привести зельевара в чувство. На коже груди виднелась кровь, но ее было не так много — словно шрамы, оставленные когда-то Нагайной, кое-где раскрылись вновь.

На правом плече мужчины также были заметны следы крови, и Гарри попытался сильнее расстегнуть сюртук, чтобы понять, насколько все серьезно.

— Очнитесь, пожалуйста, очнитесь, — молил Гарри, и облегченно выдохнул, когда в следующий миг черные глаза открылись. Снейп тяжело закашлял, а когда попытался сесть, то в уголках его рта выступило немного крови.

— Давайте доставим вас в Больничное крыло, — произнес Гарри, рукой поддерживая Снейпа за плечи.

— Это же… — только и смог прошептать Снейп, но, как ни странно, Гарри прекрасно понял, что тот имел в виду. Они оказались в Визжащей хижине — вот уж куда ему точно не хотелось попасть еще раз! — и снаружи, со стороны Хогсмида, доносились звуки взрывов. Сперва Гарри решил, что все еще идет битва, но потом до него дошло, что это больше напоминает фейерверк. Отчаянно желая узнать, что происходит, и помогли ли их действия справиться с Волдемортом, Гарри наконец придумал способ и вскочил.

— Темпус, — взмахнул он своей палочкой, и в воздухе возникла полупрозрачная надпись: 3 мая 1998 года, 4:46.

— Сражение окончено, — облегченно улыбнулся Гарри. — Я отправился в лес около четырех часов утра.

Снейп слегка приподнял руку, и Гарри ухватился за нее. Зная, что защита замка пала, Гарри аппарировал в покои Снейпа, от души надеясь, что на этот раз их не занесет в будущее.

Внутри все выглядело практически так же, как и было, когда Гарри видел это место в последний раз, разве что книг стало побольше, а на журнальном столике прибавилось каких-то развернутых карт. Однако, у Гарри не было времени на подробный осмотр, так что он, минуя гостиную, просто прошел в единственную комнату, где никогда еще не бывал — в спальню Снейпа.

Гарри уложил зельевара в кровать и тут же ринулся в лабораторию за средствами первой помощи. Для облегчения поиска Снейп держал их все крупно подписанными на видной полке, и Гарри был рад видеть, что флакон со слезами феникса все еще стоит на месте. Когда он вернулся в спальню, то без особого удивления отметил, что Снейп заклинанием трансфигурировал свою одежду в ночную рубашку.

— Мне скоро надо будет отлучиться, — предупредил Гарри, аккуратно капая слезы феникса на шею и плечо Снейпа. — Я должен увидеться с Роном и Гермионой и узнать, что же произошло.

Снейп выглядел полностью изможденным, и Гарри задался вопросом, был ли причиной тому яд змей из лачуги Гонтов или же укусы Нагайны. Как бы то ни было, слезы справились с ранами, однако шрамов ничуть не убавилось.

— Кричер! — вдруг позвал Гарри, уронив полотенце, которым отирал шею Снейпа. Перед ним тут же возник маленький домовик; с его шеи свисал медальон, а на мордочке эльфа застыло совершенно безумное выражение.

— Хозяин жив! — произнес Кричер, смущенно уставившись на Гарри. Эльф держал в руке небольшой кинжал, выглядевший посолиднее, чем те, которыми Гарри и Снейп уничтожали крестражи.

— Ты о чем? — недоуменно спросил Гарри. — Конечно, я жив.

— Кричер только что был в Большом Зале. Мисс Белла сказала, что Хозяин Гарри мертв.

Кричер сказал это так, словно безусловно доверял Беллатрисе, несмотря на то, что перед ним стоял живой и здоровый Гарри. Он стер небольшие пятнышки крови со своего кинжала, прежде чем небрежно заткнуть его за пояс своей униформы, и решительно взглянул на Гарри.

— Хозяин жив.

— Да, мы вроде это уже выяснили, — устало согласился Гарри. Лежащий на кровати Снейп удивленно глядел на них, несмотря на свое истощенное состояние. — А что с Волдемортом?

— Мисс Белла сказала, что хозяин Гарри и Тот-Кого-Нельзя-Называть умерли в лесу. Мисс Белла стала главной.

— О, нет, — сердце Гарри упало куда-то в пятки. — Кричер, где она?

— В Большом Зале, — ответил Кричер. Казалось, он не слишком-то беспокоился. — Мисс Белла мертва.

— Мне нужно… что ты сказал? — замер на месте Гарри. Он уже вытащил палочку и застегнул куртку, готовый вновь вступить в бой.

— Предатель крови Уи...

— Кричер, — пригрозил Гарри.

— Мать Уизли убила ее, — перефразировал эльф, не слишком-то впечатленный угрозой.

— И Волдеморт, и Беллатриса мертвы? Ты точно уверен, Кричер? — переспросил Гарри, не веря, что такое и вправду возможно

— Да-да, Кричер видел их тела, — подтвердил домовик.

— И они думают, что я тоже мертв? — уточнил Гарри. Он собрал свои вещи, которые в спешке бросил прямо на кровать Снейпа, и положил их на тумбочку, заметив на ней простенький подписанный пузырек, стоявший рядом с очками для чтения. Снейп принимал противоядие.

— Да, — ответил Кричер. — Друзья хозяина будут очень рады, что он жив.

— О, да … — тихо вздохнул Гарри. Ему до боли в сердце захотелось поскорее увидеться с друзьями — теми двумя, которые вновь стали его сверстниками и прекрасно помнили все, через что им пришлось пройти рука об руку. — Мне надо к ним. Спасибо, Кричер, можешь идти. Только не говори им, что видел меня!

Как только Гарри произнес последнее слово, Кричер тут же исчез — вероятно, отправился в кухню праздновать с прочими домовиками.

— Иди к друзьям, — послышался еле слышный шепот зельевара. — Потом покажешь мне все в Думосборе.

— Хорошо, — нерешительно ответил Гарри, окинув Снейпа беспокойным взглядом. — Ничего, что вы останетесь один?

Снейп попытался поднять бровь.

— Поттер! Они думают, что вы мертвы.

— Ну, да, — согласился Гарри. Он отошел от кровати и развернулся лицом к двери. — Я вернусь. Чуть позже принесу вам чего-нибудь на завтрак.

Стоя в дверях, он наложил на помещение очень легкие оповещающие чары — после того, как Нагайна чуть не расправилась с самим Гарри, Гермиона заставила его выучить это заклинание. По-хорошему, Гарри должен был бы спросить разрешения у Снейпа на подобные действия, но юноша был уверен, что тот откажется, а ему очень уж не хотелось добавлять себе дополнительный повод для беспокойства.

— Гарри, — юноша уже перешагнул порог, когда Снейп обратился к нему. Будучи уверен, что его поймали с поличным, Гарри остановился и уставился в пол.

— Почему ты назвал меня папой? — спросил вдруг Снейп.

Гарри открыл рот, чтобы тут же его закрыть: он пытался найти объяснение, которое не выглядело бы глупым или жалким. Когда он повернулся лицом к Снейпу, то увидел, что тот до сих пор не открыл глаза. Откинувшись на подушку, одетый в обычную ночную рубашку и укрытый толстым шерстяным одеялом, профессор казался куда менее грозным и более человечным, чем когда-либо.

— Потому что вы поступали со мной, как отец, — произнес Гарри. Он не стал ждать ответа: с одной стороны, боялся услышать мнение Снейпа, с другой — хотел наконец-то позволить мужчине отдохнуть.

Гарри быстро прошел по комнате, задержавшись лишь у журнального столика, где лежал рюкзак, превращенный Снейпом в кошелек. Внутри него была аккуратно упакована мантия-невидимка, которую и вытащил Гарри. Юноше необходимо было подумать в тишине, так что он решил не привлекать к себе внимания, пока не доберется до Большого зала.

Но его беспокойство оказалось напрасным: опустели даже портреты, так что в замке был гораздо тише, чем когда-либо за предыдущие шесть лет. Но чем выше он поднимался по лестнице, тем громче становился шум, и к тому времени, как Гарри достиг первого этажа, он мог различить звуки приветствий и болтовни, среди которых постоянно раздавались чьи-то имена.

Утвердившись в решимости узнать наконец, что же случилось, и втайне надеясь, что на этот раз погибло не так много людей, Гарри снял мантию, аккуратно свернул ее и положил в карман куртки. Он прикоснулся рукой к двери, на мгновение задержав кончики пальцев на выемке, оставшейся после взрыва — это был один из следов впечатляющего фейерверка, который устроили близнецы Уизли несколько лет назад в честь незабвенной жабы Амбридж.

— Все кончено, — шепнул Гарри. — Мы выжили.

Он открыл дверь, и тут же его на несколько мгновений ослепили лучи восходящего солнца, проникшие сквозь окна Большого Зала. В воздухе висели тысячи свечей, столы были отодвинуты в стороны, а студенты и их родители сидели на чем придется. Звук открывающейся двери заставил всех на миг замолкнуть и повернуться.

— ГАРРИ!

Возглас Гермионы был первым, но к ней тут же присоединился Рон, и через пару секунд Гарри оказался крепко стиснут в объятиях своих лучших друзей. Раздались оглушительные аплодисменты и выкрики, так что Гарри на мгновение подумал, что вернулись Пожиратели смерти. К нему подбежали Хагрид, Артур, Молли, все прочие члены семьи Уизли и его сокурсники, уже и не чаявшие когда-либо увидеться с ним. Напоследок его крепко обняла профессор МакГонагалл, в глазах которой стояли слезы.

— Не пугайте нас больше так, мистер Поттер, — ласково пожурила она юношу.

— Не буду, мэм, — улыбнулся в ответ Гарри.

— Ну, а теперь, думаю, все мы хотели бы узнать, где же вы скрывались, — повысив голос, продолжила она. Одним лишь жестом МакГонагалл заставила всех замолчать и отступить немного от Гарри, чтобы тот не чувствовал себя стесненным. При всей своей неприязни ко вниманию, Гарри прекрасно понимал, что чем раньше он произнесет речь, тем быстрее отделается, так что ему оставалось лишь усилить свой голос Сонорусом.

— Я пошел в лес пожертвовать своей жизнью, чтобы вы все могли жить дальше, — без обиняков промолвил он, подняв руку, чтобы успокоить протест несогласных с его выбором. — Когда я добрался до Волдеморта, он устроил дуэль. Мы дрались, и одно из заклинаний создало такую сильную волну, что оба упали навзничь. Предполагаю, что Пожиратели Смерти сочли нас обоих мертвыми.

В зале стояла такая тишина, что можно было услышать писк комара, при условии, что он бы там оказался.

— Беллатриса пришла сюда, а о дальнейшем, думаю, вам известно больше, чем мне, — закончил Гарри. — Но я не вернулся сюда тотчас же, так как отправился на поиски директора Снейпа.

В тишине послышались приглушенные смешки, а на лицах МакГонагалл и Флитвика застыло выражение недоверия. Гарри сосредоточил на них все свое внимание, так как считал самым важным убедить именно этих двоих.

— Он был шпионом Дамблдора с тех пор, как Волдеморт начал преследовать мою мать. Я знаю, что он был злобным, хитрым и мстительным, а также непревзойденно играл свою роль двойного агента. Но он же не раз спасал мою жизнь, и сегодня ночью сделал это снова. Я знаю, что многие из вас помнят, как в прошлом году профессор Снейп убил директора Дамблдора, и некоторые не поверят мне, но я должен сказать. Снейп действительно убил Дамблдора, но сделал это по его же приказу. Директор и так умирал от проклятия и не хотел, чтобы по приказу Волдеморта другой мальчик, наш одноклассник, стал убийцей. Снейп все это время был на нашей стороне.

Гарри видел, что многие сильно сомневаются в правдивости его слов, но сознавал также, что война только-только закончилась, поэтому нельзя ожидать от людей кристальной ясности мышления.

— Кратко говоря, последние три года профессор Снейп всячески срывал планы Волдеморта, одновременно доставляя мне информацию, которая помогла бы мне выжить. Сегодня ночью он был готов умереть ради того, чтобы победа осталась за мной.

— О, Северус! — воскликнула МакГонагалл, прикрыв губы старым клетчатым платком. — Мне, разумеется, предстоит продолжительная беседа с портретом профессора Дамблдора, но если вы говорите правду, то будет справедливо почтить его память, как героя.

— Он жив, профессор, — слегка улыбнувшись, поправил ее Гарри. — Моя отлучка была вызвана именно желанием убедиться, что профессор Снейп выжил.

— Он жив? — перепросил Флитвик, пристально глядя на Гарри.

— Да. Дважды подвергся нападению змеи, но тем не менее выжил.

— Гарри, ты серьезно? — уточнил Симус, посмотрев на него с тем же сомнением, что и на пятом курсе, когда Гарри рассказывал всем, что Волдеморт вернулся.

— Да, — ответил Гарри, нервно сжав кулаки. — Я знаю, что это безумно звучит, но все же это правда.

Гарри отменил заклинание Сонорус, и внимательно осмотрел лица всех, кто был в помещении. Никогда еще он не был так рад тому, что находится в Хогвартсе, как в этот самый миг. Разговор возобновился — народу требовалось обсудить новую информацию. Гермиона положила руку ему на плечо, а Рон крепко сжал его запястье, словно друзья отчаянно желали убедиться, что он никуда не исчезнет. Гарри огляделся еще раз, и улыбка спала с его лица: он понял, что многих лиц так и не увидел. Джордж молча стоял рядом со своими старшими братьями, иногда оглядываясь вправо, где не было ничего, кроме пустоты. Деннис Криви крепко ухватился за камеру, в то время как двое его сокурсников что-то негромко ему говорили. И, несмотря на тщательный осмотр помещения, Гарри так и не нашел Ремуса или Тонкс.

— Они все же мертвы, — проронил он. Его слегка затошнило, и откуда-то изнутри начал подниматься гнев.

— Ради мирного будущего, — твердо ответил Рон. Они с Гермионой смотрели на него с таким беспокойством, что юноше пришлось признать, что он просто безумно устал.

— Я хочу спать, — озвучил очевидное Гарри. Стоявшая неподалеку профессор МакГонагалл улыбнулась ему.

— Только не покидайте замок — в данный момент мы восстанавливаем защитные чары.

Но Гарри точно знал, где собирался отдохнуть. После заявления Флитвика, что на нижних этажах замка есть несколько гостевых комнат, Рон с Гермионой направились к самой дальней из них. Гарри знал, что сейчас им необходимо побыть вдвоем, да и выглядели они едва ли не хуже, чем он сам. До того, как уйти, Рон задал ему один-единственный вопрос:

— Это правда?

Гарри громко сглотнул и кивнул.

— В ту ночь, когда умерла моя мать, он дал обет защищать меня, пусть даже и ценой собственной жизни.

Рон удовлетворенно кивнул в ответ, а Гермиона улыбнулась. Очень многие сменили сторону во время этой войны; друзья не раз жарко спорили на тему, кому же принадлежит верность Снейпа, так что Рон с Гермионой были не слишком удивлены тому, что Снейп все это время был против Волдеморта. Гарри оставалось лишь надеяться, что остальная часть магического мира поверит ему с той же легкостью.

Взяв с друзей обещание по пробуждении послать ему Патронуса, Гарри отправился в подземелья, в покои Снейпа. Он слегка удивился тому, что охранные чары пропустили его без малейшей задержки; повесив куртку на вешалку, он разулся и вошел. Несмотря на дикую усталость, он решил, что сперва должен смыть с себя грязь, которая налипла на него в доме Гонтов. Душевая была небольшой, но вполне пригодной для пользования, и Гарри сполна насладился струями горячей воды. В бельевом шкафу он обнаружил пижаму, подозрительно похожую на ту, что ему приходилось носить и прежде; наскоро увеличив ее заклинанием, он надел ее на себя. Позади дивана он нашел раскладушку; в сложенном виде, без постельного белья, она была прислонена к стенке, словно не использовалась целыми годами. Взмахом палочки Гарри организовал себе спальное место и, прежде чем устроиться на ночлег, ухватил с дивана знакомое вязаное одеяло. Вот теперь он мог уснуть — в том месте, где всегда чувствовал себя в безопасности, будучи твердо уверен, что война окончена.

Глава 11

Первым, что учуял Гарри при пробуждении, был запах прекрасно зажаренного бекона. Помимо того в воздухе витал аромат какой-то свежей выпечки.

— М-м-м, — протянул Гарри себе под нос и не торопясь поднялся с раскладушки. Он решил не утруждать себя переодеванием, а просто набросил на плечи поверх пижамы вязаное одеяло.

— Проснулся наконец, соня, — приветствовал юношу Снейп, когда тот добрался до кухни. Посередине стола находилось блюдо с горячими банановыми кексами, а на плите стояла сковородка с беконом.

— И вам доброе утро, — кивнул Гарри; его внимание было целиком приковано к кексам, и не долго думая он стянул один с тарелки. — А который час?

— Половина третьего, — отозвался Снейп, садясь и ставя на стол бекон.

— Ого, — воскликнул Гарри, подбирая крошки. — Я думал встать пораньше.

— Полагаю, что очень многим из нас потребуется еще далеко не один день, чтобы прийти в себя, — ответил на это Снейп. Он выглядел гораздо бодрее, чем Гарри, а с кожи профессора уже сошел смертельно-бледный оттенок, появившийся после событий в хижине Гонтов.

— Как ваша шея? — без обиняков спросил Гарри. Он больше не был студентом и полагал, что Снейп не будет возражать против такого вопроса. Гарри встал, чтобы снять с плиты чайник — тот уже вовсю свистел. Снейп молча отодвинул в сторону воротник, приоткрывая слегка покрасневшую кожу.

— О, выглядит намного лучше, — одобрительно сказал Гарри. — Думаю, что смогу прожить без сомнительного удовольствия еще раз лицезреть ваши кровоточащие раны.

Он принес две кружки к столу, на котором уже находились молочник и сахарница, приготовленные Снейпом.

— Не сомневаюсь, что в течение этой войны тебе приходилось видеть вещи и похуже, — спокойно ответил Снейп, размешивая сахар. — К тому же, я всегда могу попросить тебя перевязать мне руку.

— Без проблем, — кивнул Гарри, накладывая себе бекона. Ни яиц, ни гренок на столе не было, и Гарри решил, что Снейп просто решил приготовить завтрак по собственному вкусу. Ну, или обед, если учитывать, что время давно перевалило за полдень.

— Последствия проклятий, которые мне доводилось видеть, в большинстве своем не были кровавыми, — негромко продолжил Гарри, оторвав верхушку очередного кекса. — Самое страшное впечатление на меня произвели пытки Гермионы в поместье Малфоев и нападение на вас змеи.

Отхлебнув чаю, Снейп вопросительно на него посмотрел, но Гарри не произнес больше ни слова, не желая вспоминать в подробностях ту ночь, когда Беллатриса вырезала слово «грязнокровка» на руке его лучшей подруги.

— Я говорил с Кровавым Бароном, — наконец прервал молчание Снейп. — Его воспоминания о прошедшем годе полностью соответствуют моим.

Гарри с тревогой взглянул в глаза профессору.

— Да и я никаких изменений не заметил. Мертвые не воскресли.

— На войне смерти неизбежны, — произнес Снейп.

— Да, — кивнул Гарри, и после небольшой паузы добавил: — Но разве вы не чувствуете себя обманутым после того, как все наши старания так ничего и не изменили?

Снейп криво усмехнулся и невесело ответил:

— За последние восемнадцать лет я уже успел к этому привыкнуть.

* * *

После завтрака Снейп отправился проверить, в каком состоянии находятся кабинет зельеварения и подсобные помещения. Он упомянул о том, что собирается сварить немного бодроперцового зелья и еще кое-каких снадобий для больничного крыла. Профессор разрешил Гарри рассказать все, что тот сочтет нужным, обоим своим друзьям, но только под клятву о неразглашении. Гарри отправил Патронуса Рону и Гермионе и теперь ждал их, сидя в кабинете Снейпа.

Не увидев нигде самого зельевара, эти двое немало удивились тому, что их друг чувствуется себя словно дома как в кабинете, так и в личных покоях Снейпа. Проводив их в гостиную, Гарри объяснил, что ему о многом надо им поведать.

— Помните, как после моего ухода к Волдеморту минут двадцать никто не знал, где я? — спросил Гарри друзей, которые в данный момент крутили головами, глядя на обстановку комнаты.

— Еще бы, приятель, — ответил Рон, остановив свой взгляд на какой-то деревянной штуковине, лежавшей на столе. Гарри, заметив на полках несколько забытых кружек, мановением палочки отправил их в кухню.

— Мы думали, что ты мертв, — негромко произнесла Гермиона, подойдя к книжным полкам.

— Это не так, — заверил их Гарри. — По крайней мере, на мой взгляд. Я встретил профессора Дамблдора на вокзале Кингс-Кросс, и мы с ним поговорили. А когда я вновь пришел в себя, то Волдеморта рядом больше не было. Зато был Снейп, а мне самому оказалось одиннадцать лет.

— Что? — неверяще воскликнул Рон и плюхнулся на диван. Гарри выдернул свое одеяло из-за спины друга и закутался в него.

— Мы со Снейпом перенеслись почти на семь лет назад, в тот вечер, когда я шпионил за ним и за Квирреллом после квиддичного матча.

— Гарри, тебе это точно не привиделось? — с беспокойством поинтересовалась Гермиона. Она держала палец на переплете какого-то внушительного тома, но все ее внимание было направлено на Гарри. — Мы же уничтожили все хроновороты в Министерстве Магии, помнишь?

— Помню, конечно, — пожал плечами Гарри. — Я не знаю, как мы туда попали. Но там мы разыскали все крестражи — кроме Нагайны, конечно — и уничтожили их.

— И все же в наше время они оказались целыми, — закончила Гермиона. Она задумчиво нахмурилась, и Гарри понял, что его подруга пытается разобраться в том, как можно увязать его слова со здравым смыслом. — Этого не могло случиться.

— И все же случилось, — возразил Гарри. — Я понятия не имею, как это объяснить, равно как и то, что мы вновь вернулись в свое время.

— Так, значит вот что мы имеем, — вмешался Рон, пытаясь разобраться в этой ситуации, словно в необычной шахматной партии. — Каким-то образом вы попали в прошлое, уничтожили крестражи и вновь оказались здесь.

— Именно так, — подтвердил Гарри. — Я знаю, что это звучит абсолютно безумно, но так все и было. Вот почему Снейп не против того, чтобы я находился в его апартаментах. Я бывал здесь уже не раз.

— Надо же, — вновь оглядевшись, удивленно протянул Рон. — Совсем не напоминает пещеру летучей мыши.

— Рон, — закатив глаза, воскликнула Гермиона.

Однако Гарри проигнорировал насмешку друга, вспоминая, как приятно был удивлен сам, впервые увидев жилище зельевара. Оно было небольшим, теплым, уютно обставленным удобной мебелью. Подобное место Гарри всегда и подразумевал под понятием «дом».

Гарри попросил Кричера принести им чаю, после чего они принялись сравнивать свои воспоминания о последних семи годах. Оказалось, что совпадает все до мелочей, и Гарри с сожалением подумал, что Рон с Гермионой могут счесть полным сумасшествием его слова о перемещении во времени.

— И в конце концов вы вместе отправились в Тайную комнату, чтобы достать еще клыков василиска?

Рон положил руку Гермионе на плечо и слегка притянул ее к себе.

— Да. Ничего не изменилось, Гарри, — тихо подтвердила Гермиона.

Гарри опустился в кресло Снейпа, а Гермиона крепче прижалась к Рону. Эх, а он-то надеялся, что просто недопонял кое-чего и не заметил в Большом зале Ремуса, Тонкс, Колина и Фреда из-за элементарного переутомления.

— Значит, Фред и вправду мертв, — горько промолвил Гарри, безвольно свесив руку с подлокотника кресла.

Рон отвел взгляд в сторону и сморгнул. Он крепко сжал руку Гермионы, и Гарри ясно осознал, что должно пройти еще немало времени, прежде чем его друг свыкнется с мыслью о смерти одного из своих братьев.

— По крайней мере, у Джорджа есть его портрет, — хрипло произнес Рон.

— Портрет? — удивленно переспросил Гарри. Обычно портреты заказывали или пожилые, или просто очень состоятельные волшебники.

— Никто не знал об этом, — ответила Гермиона. Рон все еще смотрел куда-то в сторону. — Они сказали, что после твоего поступления в Хогвартс до них стало доходить, что мирное время может скоро подойти к концу. А близнецы и представить не могли себя друг без друга. Так что они просто рисовали свои портреты каждый год.

Гарри на это лишь улыбнулся, задумавшись, были ли первые их портреты достаточно хороши, чтобы работать должным образом.

— Наверное, с помощью портретов они собирались за кем-нибудь шпионить, — предположил Рон, грустно улыбнувшись.

— Вполне возможно, — проворчала Гермиона. — Значит, ты так и не понял, как вы вновь вернулись в свое время?

— Абсолютно, — уверил ее Гарри, поудобнее устроившись в кресле. — Я планировал позже поговорить на эту тему с портретом профессора Дамблдора.

— А что именно происходило в прошлом? — полюбопытствовал Рон.

— Я вновь увидел Сириуса, — улыбнулся Гарри. В течение следующего часа он рассказывал своим друзьям о всех мало-мальски значимых событиях. Рон уже успел позабыть о том, как его укусил Норберт, а Гермиона изрядно смутилась, вспомнив о своем прежнем командирском характере. Гарри поведал им и о Дурслях, хотя об истинных причинах ненависти своей тетки упомянул лишь вскользь. Он не скрыл и того, что они неплохо ладили со Снейпом, и конечно же не обошел вниманием происшествия в пабе.

В конце рассказа Рон лишь молча покачивал головой, слушая, как Гарри спас Снейпа в лачуге Гонтов, а Гермиона испытующе глядела на друга. Сам же он чувствовал, что наконец-то расслабился, и теперь может со смехом вспоминать многие моменты их совместных со Снейпом приключений.

* * *

Когда в четыре часа Гарри вошел в кабинет директора, его встретила полнейшая тишина, но парень был не настолько глуп, чтобы полагать, будто ни один из прежних директоров Хогвартса не заметил его присутствия. Конечно, по замку вечно сновали привидения и прочие магические существа, но все же самостоятельно отворяющиеся двери — да еще и в директорском кабинете — не были повседневным явлением.

Сняв мантию, Гарри взмахом палочки наложил легкие защитные чары на кабинет. Макгонагалл была занята в Большом зале, а юноша хотел, чтобы по крайней мере час сюда не входил никто из посторонних. Дамблдор, привычно мерцая глазами, с любопытством наблюдал за ним со своего портрета.

— Директор, — поприветствовал его Гарри.

— Гарри, — улыбнулся в ответ Дамблдор. — Насколько я знаю, можно поздравить тебя. Молодец, просто молодец!

Во взгляде директора читалась искренняя гордость за своего студента, и Гарри вернул ему улыбку.

— Иногда трудно поверить, что все кончено, — признался Гарри. Дамблдор продолжал одобрительно глядеть на него, а со стороны от нескольких портретов послышались аплодисменты.

— О да, некоторое время так и будет, — произнес наконец Дамблдор. — Как Северус?

Гарри провел пальцами по краю стола, размышляя, как именно ответить на этот вопрос.

— Он почти вылечился. Но я думаю, что его беспокоят возможные действия Министерства.

Дамблдор вздохнул, чем подтвердил догадку Гарри, что он и сам переживал по этому поводу.

— Думаю, он не ожидал остаться в живых, — продолжил Гарри.

— В этом я уверен, — кивнул Дамблдор. — Как же тебе удалось его спасти?

— Я … я не знаю, — признался Гарри. Он развернул кресло лицом к портрету и сел в него. — Об этом-то я и пришел у вас спросить.

— Так спрашивай, мой мальчик, — приглашающе указал рукой Дамблдор.

— Я не знаю, как он выжил. В общем-то, насчет себя я тоже не уверен. Я сделал то, что от меня и ожидалось — пошел в лес и позволил Тому убить меня, — торопливо проговорил Гарри. Это звучало так дико, словно было кратким пересказом дешевого фильма. — Оказавшись где-то между жизнью и смертью, я немного побеседовал с вами, а затем, вместо возвращения назад, я очутился в 1991 году.

На лице Дамблдора в тот миг отразилось самое искреннее потрясение, а обитатели прочих портретов внимательно вслушивались в рассказ, не прерывая его ни единым звуком.

— Весьма любопытно, — сказал Дамблдор. — И это была та же дата, что и здесь?

— Нет, — отрицательно мотнул головой Гарри. — Там был февраль — день, когда Снейп судил квиддичный матч. Я был того же роста, что и в одиннадцать, но помнил абсолютно все.

— Возможно, это было обычным хронопутешествием, — предположил Армандо Диппет.

— Но ничего не изменилось, — резко дернул плечом Гарри. — Мы вновь отправились на поиски крестражей, уничтожили их, а после разрушения последнего вернулись в свое время. И оно должно было стать иным. Если б не дневник, то Тайная комната так бы и осталась закрытой. Без диадемы Крэбб был бы жив, а не будь медальона, нам бы ни за что не пришлось идти в ту пещеру.

Он поднял взгляд и посмотрел Дамблдору в глаза.

— Мы уничтожили кольцо. Если бы это и вправду случилось, вы остались бы живы.

— Нельзя быть однозначно уверенным в этом, Гарри, — примирительно произнес Дамблдор. — Ведь кольцо являлось Воскрешающим камнем, а я никогда не смог бы устоять перед таким искушением.

Гарри задумчиво провел рукой по своей макушке, взъерошив и без того торчавшие во все стороны волосы. С этой дурной привычкой он ничего не мог поделать — возможно, стоит попросить Снейпа постричь его.

— Слабые места есть у каждого, — промолвил Гарри, уставившись на свои ботинки. Они оказались довольно грязными, но юноша так и не понял, от сражения ли осталась эта грязь или она пристала к его обуви во время путешествия в лачугу Гонтов.

— Ты, безусловно, прав, — легко согласился Дамблдор. — Но меня намного больше интересует ваше с Северусом необычное путешествие. Порассуждать о нем будет куда полезнее, чем о моих недостатках.

— А я-то надеялся, что вы все об этом знаете, — невесело усмехнулся Гарри. — Или даже являетесь его инициатором.

Дамблдор задумался над этим предположением, после чего покачал головой.

— Боюсь, что даже умершим не под силу так влиять на время. Однако, если верить моим предположениям, то случившееся с вами вовсе не было хронопутешествием.

С запоздалым облегчением Гарри заметил, что был не единственным, кто уставился в тот миг на Дамблдора, словно на сумасшедшего.

— Я вернулся на первый курс, — медленно произнес парень. — Помогал Хагриду с драконом, сражался с Квирреллом и сдавал экзамены.

— И разрушал крестражи, — добавил один из портретов. Гарри кивком согласился.

— И это тоже. Но ничего так и не изменилось.

— О, все как раз наоборот, Гарри. Очень даже изменилось. Возможно только, что не в нашей Вселенной.

Гарри был рад, что находится в сидячем положении, так как в очередной раз поймал себя на том, что не имеет ни малейшего понятия, о чем говорит Дамблдор. Он задался вопросом, сможет ли он вообще когда-нибудь изучить волшебный мир настолько хорошо, чтобы без проблем понимать своего бывшего директора.

— Я не понимаю, сэр, — сказал наконец Гарри. — Когда мы прошлый раз использовали хроноворот, все наши действия имели последствия.

— Да, конечно, — согласился Дамблдор. Он поднялся со своего кресла на портрете. — Ты знаком с квантовой теорией?

У юноши чуть не отвисла челюсть.

— Давайте притворимся, что нет, — произнес он.

Дамблдор хихикнул, проигнорировав любопытные взгляды своих коллег. Очевидно, большинство из них и не подозревало о существовании подобной теории.

— Похоже, сарказм Северуса заразен. Квантовая теория, равно как и теория множественности вселенных, является весьма захватывающей отраслью маггловской науки. Нам никогда в жизни не хватит времени, чтобы обсудить этот вопрос подобающим образом, но мы можем предположить, что для каждого возможного положения вещей существует своя вселенная.

Видя, что Гарри пока нечего добавить, Дамблдор продолжил.

— Вселенная, где ты был распределен в Слизерин; где твой друг Рональд, возможно, принял решение не надевать на Рождество фирменный свитер своей матушки; где мисс Грейнджер не удалось сдать один из своих экзаменов, — он посмотрел на Гарри, чье внимание было полностью приковано к говорившему, и закончил: — И даже множество вселенных, где живы твои родители.

Гарри смежил веки и несколько мгновений боролся с горькой влагой, подступившей к глазам. Параллельные вселенные, где живы его мама с папой, но до них ему никогда не добраться. Его карты просто легли не совсем так.

— Значит, вы считаете, что мы со Снейпом не перемещались во времени, а лишь попали в другую вселенную, — собравшись в конце концов с духом, уточнил Гарри. Он не плакал перед встречей с Волдемортом, не собирался плакать и теперь. — Но почему именно туда? Почему не в то же самое время, или в какую-то другую вселенную, где вообще не существовало никакого Волдеморта?

— Я не могу этого знать, — невозмутимо пожал плечами Дамблдор. Гарри предположил, что если быть таким же умным, как прежний директор, то нет ничего унизительного в том, чтобы изредка признавать свою неосведомленность в чем-то.

— Блестяще, — язвительно воскликнул Гарри. — Выходит, мы с профессором Снейпом каким-то образом попали в другую вселенную, провели там пять месяцев, уничтожили кучу крестражей и вернулись сюда, чтобы обнаружить, что все наши усилия и гроша ломаного не стоили?!

— Ну почему же? — разуверил его Дамблдор. — Ведь благодаря вам в том мире уничтожены крестражи, а Волдеморт значительно ослаблен.

— И заперт в Гринготтсе, — пробурчал Гарри.

— Тогда я полагаю, что вы сделали очень много хорошего, Гарри. Этого невозможно отрицать.

Гарри вскинул голову и впился взглядом в портрет.

— Я трудился ради другого мира! — рявкнул Гарри, чувствуя, что все же не полностью понимает происходящее. — Кто-то просто … повернул время вспять и утянул нас в другую вселенную, чтобы мы и там стали героями! Словно мы игрушечные солдатики в чьей-то игре!

— Гарри, я никогда не планировал использовать тебя, если ты это имеешь в виду. Я хотел, чтобы до прибытия в Хогвартс у тебя была настолько нормальная жизнь, насколько это вообще возможно.

— Вы вообще в курсе, кто такие Дурсли? — еле слышно выдохнул Гарри. Он скрестил руки и выпрямился. Внутри него поднималось раздражение, и юноша чувствовал потребность защищаться.

— Да, и мне жаль, что тебе пришлось расти в таком доме. Но так было необходимо, — сказал Дамблдор.

Гарри в гневе стиснул зубы.

— Для моей безопасности, или чтобы из меня точно получился бесшабашный герой?

— Ты вырос с пониманием того, что верно, а что нет, — немедленно возразил Дамблдор. — Даже в иной вселенной ты знал, что именно будет правильным.

— И все это неясно зачем! — вспыхнул Гарри. — Мы провели там долбаных пять месяцев. Зачем все это было нужно, если в нашем мире все так же продолжали страдать из-за войны?

— И ты не можешь найти ничего, что здесь изменилось благодаря вашему путешествию?

— Абсолютно, — немедленно ответил Гарри. — Наше отсутствие здесь продлилось не больше двадцати минут.

Дамблдор молчал. Некоторое время единственным звуком, доносившимся от портрета, было шуршание обертки от лимонной дольки, которую директор крутил в руках.

— Ну, точнее — мое отсутствие. Я не знаю точно, сколько прошло времени у Снейпа до того, как он оказался там.

— Ясно, — сказал Дамблдор. — А откуда попал в тот мир Северус?

— Из похожего места, — ответил Гарри. — Вроде бы он оказался в Тупике прядильщиков, где встретился с моей мамой.

— Как любопытно, — слегка погладил свою бороду Дамблдор. — И после этого вы оба оказались в 1991 году.

Гарри кивнул, и принялся осматривать помещение. Ему на глаза попались кое-какие предметы, явно принадлежащие Снейпу: палочка для котла, три чайных кружки на полках и пакет шоколадного печенья на журнальном столике.

Дамблдор по-доброму взглянул на него.

— Северус жив, — мягко сказал он, не отрывая взгляда от сузившихся зеленых глаз. — Вы разрушили все крестражи, выполнили кучу задач и вернулись. И все осталось прежним, кроме одного: Северус остался жив.

Гарри ничего не ответил, пытаясь отогнать от себя картину умирающего в Визжащей Хижине Снейпа.

— Будучи ребенком, я никогда не задумывался над тем, какова вообще его жизнь. Но когда я увидел его там, с Нагайной… — голос юноши предательски дрогнул, и он вновь начал обводить комнату глазами в поисках еще каких-нибудь личных вещей Снейпа.

— Все эти годы я больше всего сожалел о том, что не мог рассказать тебе о великой жертве Северуса, которую он принес ради тебя. Думаю, именно ради него вы и очутились в другом измерении.

— Чтобы я мог вернуть его живым? -спросил Гарри. Прочие портреты, оставленные им без внимания, также внимательно прислушивались к разговору. — Но почему именно его? Почему не Ремуса, или Сириуса, или Фреда… или моих родителей?

Дамблдор с портрета развернул очередную лимонную дольку и отправил ее себе в рот.

— Нет, я конечно же рад, что он жив, — торопливо добавил Гарри.

— Вы оказались в Хогвартсе в день второго квиддичного матча, на котором Северус выступал в роли судьи, — подвел итог Дамблдор. — Он вытребовал у меня это право после того, как ему пришлось спасать твою жизнь во время первого матча.

— Ну да, — подтвердил Гарри, слегка покраснев: он помнил, как вместе с друзьями был твердо убежден, что именно Снейп проклял метлу.

— Как он умер, Гарри? — осторожно спросил Дамблдор.

— Нагайна. Она напала на него, прямо на наших глазах, — ответил Гарри. Его взгляд затуманился, а перед мысленным взором вновь пронеслась страшная картина: Снейп, безуспешно пытающийся уклониться от смертоносного удара.

— А что произошло непосредственно перед вашим возвращением?

— Мы уничтожили крестраж в доме Гонтов. Из камина выползла огромная гадюка, и у Снейпа не было времени уклониться. Змея кинулась на него, но за секунду до ее укуса я вцепился в него и попытался оттуда аппарировать.

— Ты спас ему жизнь, — сказал Дамблдор. Его голос был полон гордости и удовлетворения.

— Похоже, что так, — неловко согласился Гарри. Его стремление спасти Снейпа не имело никакого отношения к оплате долга или стремлению быть героем — это было одной из вещей, которые он делал абсолютно без задней мысли. Это было единственно возможным решением, вот и все.

— Война не проходит без жертв, Гарри. В конце концов мы всегда теряем, а ты потерял побольше многих. Однако, мне кажется, что вместе с этим ты кое-что и приобрел — например, союзника, причем отнюдь не слабого.

Юноша позволил себе слегка улыбнуться, вспомнив смущение Снейпа после того, как сам он назвал его папой. Да, это было необдуманной реакцией — но Гарри произнес это слово именно потому, что Снейп вел себя с ним как отец, как самый настоящий опекун. Он всегда убеждал себя, что уже слишком велик для потребности в отце, что достаточно независим и без поддержки старших, но после пребывания рядом со Снейпом в течение пяти месяцев Гарри нашел, что потаенная забота и ненавязчивый присмотр могут быть довольно приятными.

— Думаю, вы правы, — сказал Гарри. Он встал со стула и широко зевнул. — По крайней мере теперь мы неплохо ладим.

Обитатели портретов, бывшие в курсе их прежних взаимоотношений, негромко захихикали в ответ на это. Гарри заявил, что утомился, вежливо попрощался и направился к двери, не дожидаясь окончания выделенного ему часа. Кабинет все еще принадлежал директору Снейпу, но Гарри не был уверен, остановит ли это профессора МакГонагалл.

— И не забудь, Гарри, — послышался вдогонку голос Дамблдора. — В жизни Северуса было не много людей, желавших защищать его. Поскольку министерство восстановлено, возможно, тебе придется взять эту роль на себя …

Не дав Дамблдору шанса закончить фразу, Гарри прервал его.

— Не волнуйтесь. Возьму.

* * *

Когда Гарри вернулся, Снейп был в душевой. Гарри предположил, что профессор принимает ванну, поскольку из-за двери раздавалась негромкая музыка, а журчания воды слышно не было. Он прошел в кухню выпить немного сока, после чего вновь вернулся в комнату и осмотрелся.

На столе лежал свежий выпуск “Ежедневного пророка”, а рядом с ним оказался, к немалому изумлению Гарри, “Придира”. Юноша никак не ожидал, что из всех периодических изданий Снейп читает “Придиру”, но, найдя на одной из страниц сводку сражений, понял, что во время войны Снейп желал иметь доступ ко всем возможным источникам информации.

Ему на глаза попались статьи о борцах и защитниках Хогвартса; речь самого Гарри была также процитирована, причем с вопиющими неточностями. Заголовки “Ежедневного пророка” были столь же громкими, но там речь шла больше о ключевых моментах и фигурах битв. Речь Гарри также упоминалась, равно как и реакции участников сражения (как положительные, так и отрицательные) на его заявление о решающей роли Снейпа в войне.

Отогнав от себя дремоту, Гарри развернул газету и прочел все, что только смог найти о последнем сражении. Конечно, в такой короткий срок правдивой информации ждать не приходилось, так что оставалось надеяться, что завтрашний выпуск окажется более точным. Однако, несколько тем были раскрыты довольно ясно, а именно: защитники Хогвартса выполнили все возможное, Министерство усилило меры безопасности ради предотвращения повторного захвата, а во избежание нового витка войны все оставшиеся сообщники Волдеморта объявлены в международный розыск.

Не раз оказавшись жертвой ошибочного мнения большинства, Гарри очень опасался подобных заявлений. Как и многие другие правила, на бумаге все казалось верным, но Гарри здраво предвидел возможные последствия.

Вспомнив предупреждение Дамблдора, юноша решил поподробнее размыслить над тем, что пришло ему в голову сегодня утром, непосредственно перед отходом ко сну.

Гарри только-только успел позвать Кричера и тихо попросить его достать кое-какие бумаги, как дверь душевой наконец отворилась. Оттуда вышел Снейп, одетый в повседневные брюки и белую рубашку, застегнутую не до конца. В руках он держал пипетку с какой-то жидкостью.

— Какие-нибудь интересные распродажи? — поинтересовался Снейп, кивком указав на газету.

— Да нет, — ответил Гарри, мельком взглянув на статью. — Только куча всякой чепухи о сражении и грядущем розыске союзников Волдеморта.

Снейп неторопливо опустился в свое излюбленное кресло, приспустив рубашку с плеча. На его бицепсе красовался огромный черно-фиолетовый синяк, в центре которого отчетливо виднелись следы двух укусов, оставленных змеей из дома Гонтов. Невооруженным глазом было заметно, что площадь вокруг укуса сильно воспалена.

— Хм, — задумчиво протянул Снейп, размышляя над услышанным. — Значит, искать будут не всех Пожирателей смерти.

— Нет, — ответил Гарри. Он встал и направился к креслу, протянув руку за пипеткой. — Именно тех, кто продолжал поддерживать идеи Волдеморта.

— Три капли прямо на рану, — проинструктировал Снейп, держа руку прямо.

— Хорошо, — ответил Гарри. — Думаю, Министром станет Кингсли. Если так и будет, то мы избежим многих проблем.

— Возможно, — согласился Снейп, тут же сморщившись. Зелье из пипетки работало отлично, но оно же сильно жгло нежные ткани глубоких слоев. — Как показал мой личный опыт, наше Министерство склонно сначала делать, а потом уже спрашивать.

Гарри вернул пипетку зельевару и призвал кусок чистого льняного полотна, чтобы перевязать чувствительное место.

— На этот счет у меня есть одна мысль, пап.

Рука Снейпа напряглась, и мужчина с подозрением посмотрел на Гарри.

— Если ты сам метишь на место Министра Магии, я первый проголосую против.

Вот уж чего, а такого Гарри точно не ждал, так что в ответ лишь удивленно хмыкнул.

— Да я и сам, наверное, буду против. На самом деле я думал насчет вас, чтобы… Короче, усыновите меня.

Он решил не смотреть на Снейпа, занявшись вместо этого перевязкой. Тишина висела до тех пор, как Гарри закончил свою работу, после чего Снейп глухо ответил:

— Кажется, для усыновления ты несколько великоват.

Однако это не было отказом, что Гарри воспринял как хороший знак. В пабе Литтл-Хэнглтона Снейпу явно нравилось притворяться, будто Гарри — его сын, и юноша подозревал, что зельевар рассматривал их отношения подобным образом с тех самых пор, как мальчик появился в Хогвартсе. Ну, хотя тогда он в основном относился к нему как к раздражающему пасынку.

— Возможно, — самым ровным тоном отозвался Гарри. — Это могло бы стать чисто символическим действием. Зато оно отобьет охоту у особо ревностных граждан приплетать вас к Волдемортовским соратникам. А я сам… мне понравились те пять месяцев, когда вы были рядом, не будучи обязанным ненавидеть меня. Было бы здорово, если бы кто-то предостерегал меня от неправильных действий и указывал на ошибки.

— Да я и так не собирался прекращать говорить тебе подобные вещи, — пожал плечами Снейп, намеренно не замечая, как его собеседник закатил глаза. Он ловко застегнул все пуговицы и поднял воротник, закрывая свои раны.

— Я подумаю над этим, Гарри, — пообещал Снейп и взял со стола одну из газет. — Однако признаю: довольно приятно видеть, что ребенок, которого я поклялся защищать, стал разумным и не столь бесшабашным взрослым.

— Спасибо, — Гарри взъерошил волосы.

Настоящее время дня было довольно неудобным: шел уже шестой час, и вскоре должны были подать ужин. Но ни один из них еще не проголодался, к тому же из-за позднего пробуждения оба чувствовали себя как-то квёло. Снейп снял с полки книгу о садоводстве и поставил рядом с собой кружку горячего чая. Гарри, лежа на диване и будучи предоставлен самому себе, решил полистать каталог одежды. Война закончилась, и по его мнению было уже пора приобрести себе какие-нибудь приличные для взрослого вещи.

По негласному соглашению Гарри со Снейпом не выходили из подземелий. Наверху было очень много народу: по замку бродили студенты, родители, преподаватели, прочие ведьмы и волшебники, среди которых встречались и представители прессы, и авроры. Авроры устраивали допрос каждому встречному, чтобы убедиться, что обитатели замка находятся вне опасности. Гарри знал, что Снейпу не миновать подробного разговора с ними, но это могло подождать и до завтра. Они оба еще не пришли в себя, так что участие в расследовании стало бы не лучшим решением.

— Внимание всем студентам и персоналу.

Соскочив с дивана, Гарри принялся дико озираться вокруг себя. Снейп, неторопливо закрыв книгу, бросил на него взгляд поверх оправы своих очков.

— Динамик находится в пожарной сигнализации, — произнес Снейп, которого нимало не побеспокоил громогласный голос профессора МакГонагалл в собственных покоях.

— Через полчаса в Большом зале будет подан торжественный ужин. Приглашаются все за исключением прессы.

В животе у Гарри громко заурчало, и при всем своем нежелании появляться на людях парень не мог не признать, что за время своих странствий отчаянно мечтал о Хогвартских пирах и бесконечном обилии пищи.

— Полагаю, в случае нашего отсутствия сюда заявится поисковый отряд, — фыркнул Снейп, отложив книгу в сторону.

— И то верно, — усмехнулся Гарри. — Может, у них там есть пастуший пирог, как вчера в пабе.

* * *

Высоко подняв голову, Снейп шел по ступеням, ведущим наверх. Гарри следовал прямо за ним, приветливо улыбаясь по пути попадавшимся навстречу школьным товарищам. Снейп не расслаблялся, ожидая в любой миг получить в свой адрес насмешку или неприятное проклятие. Но было ли то из-за идущего рядом Гарри, или Мальчик-Который-Выжил оказался на этот раз совершенно ни при чем — однако, на пути с ними ровным счетом ничего не случилось. Что ж, зельевар всегда пессимистично глядел на возможное развитие событий, что не раз сослужило ему добрую службу во время внезапных атак в его бытность начинающим Пожирателем.

После краткого колебания Снейп открыл двери Большого зала. Несмотря на мнение большинства, он все еще являлся Директором школы, несшим ответственность как за студентов, так и за персонал. Ему казалось, что прошло уже несколько десятков лет с последнего дня, проведенного им в директорском кресле, но Снейп знал, что должен принять управление и не имеет права на слабость. К тому же война была кончена, так что у него не оставалось причин скрываться под фальшивой личиной.

Во время битвы Большой зал был изрядно поврежден, но спустя несколько минут после ее окончания начал самостоятельно восстанавливаться при помощи магии школы. Кирпичи становились на свои места, со скрипом срастались деревянные балки, а осколки битого стекла с мелодичным звоном вновь превращались в люстры и витражи. При помощи нескольких волшебников реконструкция могла бы закончиться значительно быстрее, но и без того замок отлично позаботился о себе в первое время.

Факультетские столы стояли где придется — перед лицом общего врага соперничество отошло на задний план. Значительная часть помещения была отведена для того, чтобы люди могли просто посидеть и пообщаться, столы же были уже накрыты к праздничному банкету. Все это напоминало Прощальный пир, традиционно проводившийся в июне, хотя общая атмосфера была, конечно же, не столь радужной.

После появления Снейпа и Гарри в зале повисла мертвая тишина. Все одновременно обернулись в их сторону, после чего по столам пронеслась торопливая волна шепотков. Снейп пониже спустил рукава, прикрывая свои запястья, и хладнокровно ответил на каждый пристальный взгляд.

Вдруг слева от него послышалось какое-то движение. Из-за стола поднялся Невилл Лонгботтом — мальчик, которого зельевар третировал с самого первого урока зелий — и прихрамывая двинулся в его сторону. Его одежда была изодрана, а на окровавленном лице виднелись огромные синяки. Снейп был уверен, что остальные части тела Лонгботтома находятся не в лучшем состоянии. Тем не менее, Невилл легко обошел оставшиеся на полу обломки кирпичей и приблизился к Снейпу с победным выражением лица. Протянув перевязанную руку, Лонгботтом бесстрашно взглянул зельевару в глаза.

— Спасибо, — произнес Лонгботтом.

Снейп медленно протянул свою руку и ответил на рукопожатие, прекрасно осознавая, что значит этот жест для остальных. Весь прошлый год Лонгботтом возглавлял Отряд Дамблдора, а из рассказов Гарри о последнем сражении становилось ясно, что Невилл проявил себя как один из самых храбрых защитников.

— Мы все сражались наравне, — сказал Снейп в ответ.

— Возможно, но непонятным образом попадавшие к нам пакеты с едой были весьма нелишними, — нахально усмехнувшись, возразил Лонгботтом. Снейп подумал, что если бы у Невилла с Гарри была возможность работать на седьмом курсе плечом к плечу, у Кэрроу не осталось бы ни единого шанса.

Снейп лишь кивнул, ничем более не выдавая своего отношения к упомянутому событию. Будучи раздражен тем, что толпа продолжала откровенно глазеть на него, Снейп поднял руку и щелкнул пальцами; в тот же миг вся приготовленная еда оказалась на столах, и возобновилась прерванная болтовня. Одной из первых вещей, о которых он узнал, став директором Хогвартса, стало понимание того, что призвать пищу всего лишь щелчком пальцев можно с тем же успехом, что и посредством приветственной речи.

— Северус!

Кто-то произнес его имя то ли смеясь, то ли угрожая, и Снейп на миг встревожился, ожидая нападок. Однако, это оказалась Минерва: она улыбнулась ему и слегка потрепала по плечу, словно вновь была искренне рада встрече с ним.

— Гарри!

За ближайшим столом расположилось рыжеволосое семейство в полном составе, а также некоторые из членов Ордена.

— Увидимся после ужина, — рассеянно бросил Гарри и умчался в сторону Уизли. Снейп проводил взглядом черноволосую макушку, после чего позволил Минерве отвести его к собственному месту, находившемуся рядом с ней.

Подносы с разнообразными блюдами неспешно плыли над столами, источая соблазнительный аромат. На столах стояли кубки с тыквенным соком, сливочным пивом и прочими напитками, а между тарелками жаркого и картофельного пюре кое-где уже виднелись блюдца с десертом. Снейпу пришло на мысль, что при всех своих разрушениях Большой зал уже больше года не выглядел столь оживленным.

— Жаль, что ты не мог всего объяснить нам раньше, — произнесла Минерва. — Ты всегда так хорошо справлялся со своей ролью, что даже теперь не все могут поверить словам Гарри.

Он и сам прекрасно это сознавал. Подняв воротник, чтобы скрыть следы укусов, Снейп все же не избежал пристальных взглядов. Некоторые глазели на него с неприкрытым любопытством, другие — с презрением.

— Думаю, при необходимости Альбус подтвердит мою невиновность, — ответил Снейп.

— Это всего лишь начало, — вздохнула Минерва, налив себе немного хереса. Им со Снейпом было прекрасно известно, что в Министерстве Магии Дамблдора никогда не привечали с распростертыми объятиями.

— Поттер хочет, чтобы я его усыновил, — продолжил Снейп, накладывая себе немного жаркого.

Филиус Флитвик, расположившийся слева от зельевара, чуть не подавился куском ветчины при этих словах.

— Прошу прощения?

— Он хочет, чтобы я стал его официальным опекуном, — перефразировал Снейп. Похоже, он оказался голоднее, чем думал, а возможно причина была лишь в отменном искусстве домовых эльфов — как бы то ни было, зельевар положил себе на тарелку щедрую порцию рагу.

— Он уже взрослый, — нерешительно возразила Минерва, пытаясь понять причину столь внезапного решения. — Ему не нужен официальный опекун.

Снейп собирался ответить, но его перебил Филиус.

— Может, официальный и не нужен, а вот собственная семья парню точно не помешает. К тому же положение опекуна Мальчика-Который-Выжил будет для Северуса весьма и весьма выгодным.

Снейп лишь усмехнулся. Распределяющая шляпа не ошиблась насчет Филиуса — он всегда первым разгадывал суть дела.

— Согласен. Похоже, я недооценил его стратегические способности, — спокойно ответил Снейп.

* * *

Проведя пару часов в обществе портрета Дамблдора, Снейп вернулся к себе лишь поздним вечером. Теперь, когда отпала необходимость четко контролировать свои слова, они наконец-то смогли поговорить открыто, и Снейп почувствовал, словно у него гора свалилась с плеч.

Чувствуя себя бодрым и даже помолодевшим, Снейп вошел к себе в гостиную. Он отметил, что на журнальном столике появилась новая стопка бумаг, а с дивана исчезло вязаное одеяло. Снейп поднял бумаги и просмотрел их, не слишком удивившись тому, что это были документы на усыновление. Однако, Гарри не стал их заполнять, словно не был уверен, захочет ли Снейп на самом деле стать его приемным отцом.

Осмотрев комнату, зельевар заметил, что куртка Гарри висит на спинке его кресла, а ботинки как попало валяются у входной двери. Заглянув за диван, Снейп обнаружил копну темных волос, разметавшихся по белоснежной подушке. Гарри свернулся в клубок на своей раскладушке, закутавшись в одеяло, а рядом на табуретке лежали его очки.

— Представляю, какой поднимется шум, — пробормотал Снейп, глядя на Гарри, который довольно сопел во сне.

Держа в руке бумаги, он повернулся к собственной спальне, захватив по пути со стола перо и чернильницу.

К О Н Е Ц

Примечания:

Вот и все, дорогие читатели. Надеюсь, вы не разочарованы концовкой — автор ясно дал понять, что теперь у наших героев все будет хорошо, пусть и не совсем безоблачно. Еще раз хочу поблагодарить всех, кто поддерживал меня отзывами на протяжении всей работы, помогал с редактированием, добавлял в сборники и просто наживал кнопку "Понравилось" — каждая реакция была для меня действительно ценной, ободряя не снижать планку до конца. Я знаю, что перевод местами грубоват, и действительно благодарна, что многие из вас, заметив такие шероховатости, потратили время на поиск благозвучной замены и прислали мне через ПБ свой вариант. Опубликовав последнюю главу здесь и на фанфиксе, я отправлю наконец ссылку Оливеру (автор), и если он захочет, переведу ему ваши отзывы, так что если желаете — пишите, что именно вы ему хотите передать. Ну, и как обычно — прошу поделиться эмоцией со мной: лично я с одной стороны страшно рада, что смогла довести работу до конца, а с другой — немного грустно, что она закончилась. Еще раз спасибо всем, жду ваших комментариев! Ваша Reldivs.