Драконья кровь (джен)

6 Огня очага 4Е 201

Вечер медленно тянулся над скалистыми горами Скайрима. Тяжелое, пепельно-стальное небо над головой наливалось тьмой. Первые капли дождя упали на тракт, устеленный брусчаткой, слизали с плаща и сапог серую пелену дорожной пыли, но не тронули светящихся листьев ростка одного из самых древних существ Тамриэля.

Гром расколол затянувшуюся тишину, синяя вспышка молнии расчертила небо напополам и исчезла за горными пиками.

Следовало искать убежище от дождя, что с каждой секундой грозил превратиться в настоящий ливень. А ведь это уже третий день подряд. Кажется, Морис Жондрель говорил, что на начало осени в Скайриме приходится сезон гроз.

Окружающий пейзаж удручал. Ни трактира, ни дома лесника, ни хотя бы пещеры, в которой можно укрыться от непогоды.

Словно в ответ на эти мысли, тьма над головой вновь разделилась надвое сгустком молний, и весь окружающий мир укрыла плотная пелена ливня. Вендир чихнул, плотнее запахнул разлетающиеся полы плаща и глубже натянул слетевший капюшон.

Это просто смешно. Он может ходить по воде и становиться невидимым, его воле подчиняются самые могущественные из даэдра, а знаний хватит, чтобы сварить зелье одна капля которого способна убить тысячи разумных существ… Но он не знает как сотворить самый обыкновенный щит, отталкивающий падающую с неба воду.

Он передернул плечами и угрюмо продолжил идти по тропе. Оставалось только надеяться что в ближайшее время она приведет хоть куда-нибудь. Хоть в логово дракона, хоть к вратам Обливиона. Там, по крайней мере, сухо.

Сапоги увязали в грязи. Тропа вела вдоль реки, что текла бурным, неуправляемым потоком, облизывая грязными волнами скалистые берега.

Такие ливни приходилось видеть только в Чернотопье, но там джунгли и соответствующий им климат. Казалось, что ещё немного и Скайриму придет конец: скоро все вокруг окажется затоплено и к Глотке мира выстроится очередь беженцев, желающих спастись от потопа на вершине самой высокой горы Тамриэля. Вода не трогала лишь золотисто-розовую крону будущего Златолиста, огибая светящиеся листья и не тревожа творение Кинарет.

А ведь как хорошо начинался путь!

Сначала шахтеры Черного брода с удовольствием приняли гостя — не в последнюю очередь из-за невероятного груза, что он нес за плечами — затем пару дней спустя ему повезло и хозяйка маленькой, забытой всеми богами лесопилки «Пирожок» за небольшую плату позволила укрыться от дождя в старом, пустующем бараке. Всё равно, все её работники ушли на войну, а сама имперка уже готовилась отправиться обратно на родину в Сиродил.

А на следующий день пошёл этот ливень, Обливион его дери. И отчего-то Вендира уже давно преследовало ощущение, что он сбился с пути. Хорошо хоть с дороги не сошёл. Тракт старый и часто используемый, так что к какому-нибудь городу приведёт точно. Оставалось надеяться, что этим городом станет не Виндхельм.

Очередная молния осветила небо и, прежде чем грянул раскат грома, Вендир успел расслышать причудливое сочетание звуков, пробившихся сквозь пелену дождя: ржание коня, звериный рык и крик какого-то разумного существа.

— Сдохни тварь!

Вендир быстро снял заплечную сумку с волшебным ростком, прислонил к одному из камней и приготовился бить на поражение. Два силуэта появилось у реки: один обычный человеческий, облачённый в простой железный доспех, а второй высокий и мощный, звериный.

— Ложись! — прокричал Вендир.

Воин в доспехе послушано рухнул наземь. Заклинание ледяного копья пролетело над его головой и вонзилось медведю в брюхо. Тот взревел и поднял оскаленную морду, готовясь ринуться вперёд. Один щёлчок пальцами и лед исчез, истаяв в воздухе. Из глубокой раны брызнула густая тёмная кровь, медведь жалобно взвыл и начал медленно заваливаться вперёд. Человек заметил это и быстро откатился в сторону, перемазавшись в песке и грязи.

Огромная туша вздрогнула в предсмертных конвульсиях и застыла горой мокрого меха у кромки воды. Где-то рядом продолжал ржать конь. Вендир соскользнул по крутому берегу и осмотрел лапы зверя. Когти оказались целы — отлично, значит, их можно извлечь, а затем перетереть в порошок. Было бы очень неприятно упустить такой редкий ингредиент.

— Уф, спасибо. Огромное тебе спасибо. Теперь я твой должник.

Человек в броне попытался встать. Вендир тяжело вздохнул, оторвался от останков медведя и протянул тому руку, помогая подняться. Из-за плотной пелены дождя было трудно разобрать его лицо, но то, что незнакомец принадлежал к нордской расе, не подлежало сомнению.

— Ты лучше скажи, где тут можно спрятаться от дождя?

— Так ты тоже путник?! — радостно спросил норд. — А переждать дождь можно вон там, — он махнул рукой в сторону небольшого строения, скрытого между камней. — Это дом рыбака. Я и сам хотел пересидеть там ливень, но на месте хозяина нашёл медведя.

Словно в ответ на его слова небеса вновь озарила ветвистая синяя молния, а дождь пошёл с ещё большей силой, чем раньше.

Двери маленькой хижины были выломаны, щепки разлетелись по всему побережью. Внутри было темно и холодно, пахло смертью. Что-то хрустнуло под подошвой латного сапога. Магический свет разогнал полумрак. Пол был усеян костями, на некоторых ещё остались куски мяса.

— А вот и рыбак, — Вендир внимательно осмотрел кости, принюхался. — Свежие. Медведь задрал этой ночью, не больше. Наверное, он сидел спиной к входу и читал, — он поднял с пола бурый том и прочитал строчку. — Кровь кипела на воде… Видимо, «Король абесинских пиратов» стал последней книгой в его жизни.

— Ещё один мертвец, — прошептал человек и начал собирать останки в чистый мешок. — Надо бы собрать все кости и его похоронить по-человечески, а то неправильно это. Нельзя его так оставлять.

— Только когда дождь кончится. Землю может размыть в любой момент.

— Да, ты, наверное, прав, — норд поник, словно смерть рыбака была на его совести. — Смотри, тут очаг есть. Надо бы его развести. А ведь ещё Лютика успокаивать.

— Кого?

Вендир оторвался от созерцания обглоданного черепа. Судя по вытянутой челюсти и выдающим вперёд скулам, рыбак вполне мог быть представителем эльфийской расы. Скорее всего данмером. После Красного года многие из тёмных эльфов осели в Скайриме.

— Лютик — это мой конь, — пояснил норд. — Я привязал его под навесом. Надеюсь, с ним ничего не произошло.

За стеной вновь раздалось недовольное ржание и стук копыт.

— Ладно, тогда займись камином и костями, а я перетащу сюда свои вещи и успокою твоего коня, пока он не сбежал.

«И разберусь с медведем».

Слева от дома, под небольшим навесом нервно перебирал копытами крепкий конь вороной масти. Он заржал при виде незнакомца, натянул поводья, которыми был привязан к столбу и попытался встать на дыбы.

Заклинание успокоения заставило животное оцепенеть, а затем медленно, почти нехотя всхрапнуть и замотать головой. При ближайшем рассмотрении оказалось, что конь далеко не так прост. Экспертом в деле разведения лошадей Вендир не был, но не так давно уже видел коней подобной масти. Чейдинхольских вороных с другими спутать просто невозможно.

«Такой стоит не меньше пяти тысяч. У этого норда достаточно денег, раз он может позволить себе разъезжать на таком скакуне», — Вендир потрепал фыркнувшего Лютика по загривку и вновь вышел под дождь.

От туши медведя до реки вела дорожка из крови, размытая водой. Чтобы снять с него шкуру придётся потратить немало времени, особенно под таким ливнем, что уж говорить про желчь и нутряной жир до которых ещё надо добраться. Вендир оценил расстояние от туши до навеса. Нет, самому зверя не дотащить, даже с помощью этого норда.

Ледяной атронах вышел из фиолетовой воронки призыва, схватил медведя за задние лапы и потащил под навес. Конь, ещё находящийся под воздействием магии иллюзий никак не отреагировал на такое соседство.

Вендир отправил даэдра обратно в Обливион и склонился над тушей. Призванный кинжал привычно лёг в руку. Несколько движений и все двадцать медвежьих когтей в его полном распоряжении. А вот с желчным пузырём и нутряным жиром пришлось повозиться. Разделывать тушу призванным кинжалом, предназначенным для убийств, а не охоты было далеко не так просто. Вскоре все ингредиенты были рассованы по склянками и крепко закупорены. Он разогнулся и попытался размять затёкшую спину. А ведь ещё нужно подняться обратно на холм и дотащить будущий Златолист…

Сумка с ростком Великого древа осталась на том же месте. Ливень огибал розовую крону, не тревожа тонкие ветви и мерцающие листья. За пару дней пути небольшой куст превратился в самое настоящее маленькое дерево и продолжил расти ускоренным темпом.

«Наверно, только благодаря его магии я ещё не свалился с простудой. И не сломал себе спину», — подумал Вендир и закрепил сумку за плечами.

Когда он вернулся в дом, норд возился с очагом. Он успел снять мокрые доспехи и смыть с лица грязь и песок.

— Слушай, ты же маг, верно? — он обессилено откинул кремень. — Можешь шмальнуть каким-нибудь заклинанием в дрова, а то они почти все отсырели.

«Всегда поражался отношению нордов к волшебству. При обычных обстоятельствах — магия для слабаков. А чуть что произойдёт, так в первую очередь бегут именно к алхимикам, зачарователям и магам восстановления».

Вендир повесил насквозь промокший плащ на дверцу шкафа и взмахнул рукой. Поток яркого пламени ударил в камин, заставив сырые дрова загореться.

— Спасибо, теперь хоть можно будет согреться, — норд протянул ладони к огню и кивнул в сторону противоположного угла. — Кости вон там, в мешке. Надеюсь, рыбак, кем бы он ни был, не против нашего присутствия в стенах его дома.

— Мы убили медведя, который его задрал. Думаю, даже будь тут его призрак, он был бы не против.

— Надеюсь на это, — внезапно он засмеялся. — Ох, слушай, а мы ведь так и не познакомились. Я Голлдир из рода Хилгрунда.

— Вендир, — представился он, снял шлем и провел рукой по влажным, непривычно коротким волосам.

— Так ты альтмер?! — с неприкрытым удивлением воскликнул норд, а затем стушевался. — Эм-м, извини, просто немного неожиданно. — Чтобы хоть как-то сгладить острый момент он перевёл тему. — Лихо ты разобрался с медведем. Я думал, что прямо там и помру. И тёте придётся разбираться со всем самой.

— Разбираться с чем? — спросил Вендир, поддерживая не особо интересный ему разговор

— С Валсом Вераном, одним некромантом, — с нескрываемой злобой ответил норд. — Моя семья никогда с ним не ладила, но сейчас он зашел слишком далеко. Хочет осквернить наш семейный склеп своей грязной некромантией, урод серокожий, — он сплюнул. — Моя тетушка почти сразу отправилась следом за ним, чтобы остановить, но так и не вернулась, а я остался в Виндхельме.

«Неприязнь к эльфам, колдовству и жизнь под крылом Ульфрика Буревесника… Не удивлюсь если этот Голлдир один из Братьев Бури или тех, кто им симпатизирует. А вот, то что он отпустил тётку одну — это интересно. Обычно норды никогда не признаются, что не могут что-то сделать сами и так просто не отказываются от мести».

— Ты отпустил тетку одну в склеп?

— Тут мне гордиться нечем, — Лицо Голлдира пошло красными пятнами, но от гнева или стыда понять было трудно. Он отвернулся от огня. — Я до смерти боюсь этого места, и тетушка Агна об этом знает.

— Встречался раньше с нежитью?

— Нет. Точнее не совсем так… — он неохотно начал рассказывать. — Отец меня там запер по пьяни, прежде чем ушел от нас совсем… я три дня питался подношениями мертвым, пока тетя Агна меня не нашла.

«Три дня в склепе полном трупов разной степени разложения. Парню повезло, что в Скайриме ещё силён культ предков и норды не забывают подкармливать своих усопших родственников, — внезапно в голове Вендира промелькнула абсолютно идиотская мысль. — А может драугры такие злые потому что их никто не кормит»?

Он помассировал виски и отогнал безумные предположения, спросив о куда более важных вещах:

— И теперь ты едешь следом за теткой?

— Да, я знаю, что в склепе толку от меня будет мало, но я не могу её бросить! Надеюсь, что с ней все в порядке. Но на душе неспокойно. — Он сжал ткань рубашки на груди рядом с сердцем. — Слушай, а ты случаем не наёмник?

— А, похоже?

— Ну, есть немного. Твоя броня и то, как ты разобрался с медведем… Я заплачу тебе, если ты поможешь мне разобраться с Вераном. — Глаза Голлдира лихорадочно забегали и он выпалил: — Тысячу септимов!

— И коня.

— Лютика? Но…

— Можно просто коня. Он мне сейчас нужнее денег, — Вендир указал на мешок с ростком Великого древа. — Видишь розовый куст? Жрица Кинарет попросила меня принести его в храм в Вайтране, но он слишком быстро растёт. Я могу не успеть, прежде чем он превратится в настоящее дерево. Так что выбор за тобой.

— Я… — норд нервно прикусил губу, но затем решительно посмотрел на своего собеседника. — Хорошо, если это для храма Кин, то я согласен. Можешь забирать Лютика, только помоги мне, и будем в расчете.

* * *

8 Огня очага 4Е201

Узкая, поросшая травой дорожка вела вверх, мимо каменных нордских постаментов и цветов паслена. За туманной пеленой дождя угадывались тёмные очертания какого-то строения, очень древнего, с характерными для древненордских курганов деталями фасада. Даже деревянные ворота были окованы тем же черным железом, что и на Ветреном пике. Небольшое помещение, предшествующее основной крипте, тоже было похоже: неотесанный камень, пыль и хорошо знакомая кладка с паучьими яйцами. Лишь тлеющий костёр и спальник, ещё хранящий форму человеческого тела, были единственными напоминаниями о присутствии живых.

— Вот и курган, — голос Голлдира дрогнул. Он стоял у входа, держа Лютика под уздцы и не решаясь идти дальше. — Наверное, огонь зажгла тетушка Агна. И вещи тоже её. Уверен, она ещё здесь!

Вендир не стал разочаровывать норда. Судя по обстановке, тетка Голлдира не возвращалась сюда, по меньшей мере, шесть часов. Сомнений нет — она уже давно мертва.

Пока Голлдир привязывал коня к ближайшей ели, Вендир попытался открыть двери кургана. Замок оказался заперт каким-то хитрым образом, причём не хуже, чем сейфы у бретонских ростовщиков.

«Наверно, женщина закрылась изнутри. Возможно, даже спрятала ключ перед смертью. Наверно, она надеялась, что этот Валс скорее умрет от голода, чем выберется наружу. Подношения мертвые не бесконечны и имеют свойство гнить».

Норд зашарил по карманам. В свете факела блекло сверкнул потёртый ключ необычной формы.

Все свечи и жаровни внутри гробницы были зажжены. В первом же зале лежало окончательно упокоенное тело драугра. Голлдир затравлено озирался по сторонам и старался держаться за спиной Вендира.

— Нам надо найти Валса, пока он ничего больше не натворил, — едва слышно прошептал он.

— Ещё больше?

— Да. Перед тем как отправиться в гробницу он прислал нам череп. Зачарованный. Когда тетя Агна вытащила его из коробки, то едва не лишилась пальцев. Он щелкал зубами, пока я его не раскрошил. Внутри была записка. «Приходи-ка на встречу со мной в гробницу Хилгрунда, и я покажу тебе, как мы в Морровинде обращаемся с предками», — с отвращением процитировал он текст письма.

— Я, конечно, не специалист по культуре данмеров, — протянул Вендир, — но знаю, что они ненавидят некромантию. Если бы этот Валс попытался поднять одного из своих родичей, то его бы прикончили свои же. Причем самым жестоким способом. У данмеров хорошая фантазия, когда дело касается убийств, пыток и... кхм, все остального.

— Правда? А я-то думал, чего это, Валса никто из Квартала серых не любит… А оно вон как получается, — он вздохнул. — Ладно, пошли. Правда, я плохо помню дорогу. Я тут лет пятнадцать не был, с тех пор как отец помер.

Они миновали коридор, спустились по лестнице, по пути отправив обратно в Совнгард пару оживших трупов, причем лишь один из них рассыпался пеплом.

У одного из многочисленных проходов, щедро заставленного свежими фруктами и вином, Голлдир остановился. Он толкнул дверь, но войти не решился. В одной из полутемных ниш стоял мертвец, у его ног стояло ещё больше бутылок, чем снаружи, а глаза светились мертвенной синевой.

— Знаешь, перед смертью мой отец просил лишь одного — чтобы к его усыпальнице исправно таскали мед, вино и закуску, словно он живой, а не мертвый. Не стой тогда рядом тетя Агна, он может и шлюху попросил бы. А ведь был отличным воином! Ходил на изгоев в Маркарт вместе с ярлом Ульфриком… А потом родился я и умерла мать, а он начал пить и распутничать. Мед и потаскухи довели его до могилы.

— Это твой отец? — Вендир с интересом осмотрел мертвеца, но преступать порог не решился. — Выглядит очень старым.

— Да, за это спасибо жрецам Аркея. В их руках даже самый свежий труп станет такой высушенной мумией. А доспехи… Это что-то вроде традиции. Точная копия доспехов Хилгрунда — первого из нашего рода. Когда-нибудь и мне придется примерить такие же.

Некоторое время он смотрел на мертвеца, а затем захлопнул дверь.

Они пошли дальше, сквозь коридоры и камеры с трупами, спускаясь все ниже и ниже, пока не дошли до широкого зала, по пути упокоив ещё двух мертвецов. Подошвы сапог наступили на что-то вязкое. Весь пол был залит густыми и темными, почти черными брызгами крови.

— О нет! Нет! Тетя Агна! — Норд рванул к изуродованному телу, упал перед ним на колени и перевернул мертвую женщину с живота на спину. — Талос, почему я не пошел с ней?

Вендир присмотрелся к глубоким колотым ранам. Их нанесли не мертвецы. Тут действовал холодный расчет и разум живого существа. Атаковали из невидимости, кинжалом, быстро и точно, перебив позвоночник, причем так, чтобы жертва умерла не сразу, а ещё успела помучиться.

— Вставай. Он ещё не знает, что мы здесь. Фактор неожиданности на нашей стороне. Ты ещё можешь отомстить.

Голлдир неопределенно кивнул, поднял тело женщины и аккуратно уложил на широкий каменный стол, словно она ещё была живой. Некоторое время он не сводил с неё взгляда, затем закрыл ей веки и вложил в ладони меч.

— Она была настоящим воином. Не то, что я, — он сжал зубы и посмотрел на широкие ворота, наверняка запертые. — Он завалил дверь. Только богам известно, как он там оскверняет тела моих предков. Когда-то тетя Агна сказала мне, что в глубине есть тайная комната, где хоронили опозоренных родичей. Может быть, оттуда можно попасть в главный зал…

Все последующие захоронения были гораздо древнее, а драугры в них сильнее и злее. Повиновались они при этом лишь своей собственной воле, шипя проклятья на старом нордском наречии. Самые старые слова Вендир даже понимал, и почти перестал удивляться своему, не понять откуда взявшемуся, знанию их языка. Даже промелькнула мысль попытаться сказать им что-нибудь в ответ, но временный спутник вряд ли оценил бы этот порыв.

Вообще, Голлдир после смерти тетки перестал трястись, но стал молчалив и суров, предпочитая зарубать топором своих мертвых родственников даже раньше, чем те успевали подняться из своих усыпальниц. Он никак не отреагировал ни на призыв грозового атронаха, ни на заклинания иллюзий или изменения, которые Вендир накладывал на него, чтобы тот не умер раньше времени и не оповестил всю гробницу о своем приближении. Норд продолжал методично пробиваться вперед к своей цели, и только в одном коридоре, длинном и извивающемся как кишка, подал голос, предупредив о ловушке с дротиками.

Вскоре они достигли самых дальних и глубоких залов. За последние несколько тысячелетий, тут не появлялся никто живой, кроме морозных пауков и крыс. Мертвецы, учуяв свежую кровь, вылазили из своих черных гробов, пробивались ближе с удвоенной силой, желая обратить живых в себе подобных. Наконец, впереди показалась самая древняя усыпальница. И тупик.

— Похоже, это то место, о котором говорила Агна, — Голлдир осмотрел крипту, пытаясь хоть что-то рассмотреть в рассеянном свете магического светляка. — Она сказала, что медведь покажет дорогу.

«Медведь? Не удивлюсь, если это задачка уровня тех, что были на Ветреном пике. Если логика та же, то значит надо искать изображение медведя».

— Так… здесь бабочка… Или стрекоза? А, не важно, — невнятно бормотал Вендир, осматривая зал и стилизованные барельефы животных на стенах. — Сова. А тут дракон… Ну, вот и медведь.

С правой стороны свисала толстая цепь. Вендир дернул за неё и тут же тяжело отскочил в сторону, лязгнув сталью доспехов. Однако, никаких дротиков или ядовитых паров вслед за этим не последовало. Зато крышка одно из саркофагов рухнула, открывая тайный путь.

— Ты его нашел! — радостно воскликнул Голлдир и тут же скис при виде крышки гроба. — И проход ведет через саркофаг… Не нравится мне это… но мы все же пойдем.

Они по очереди пролезли через саркофаг и оказались в помещении настолько старом и затхлом, что обоих начало мутить. Вокруг клубилась тьма и пыль, а у стен, неотесанных и грубых, высились черные вертикальные гробы. Вдалеке показались широкие ворота, едва заметные в блеклом магическом свете.

— Так, эта дверь, по-моему, должна вести в гробницу, где отсиживается Валс, — Голлдир нахмурился и крепче перехватил топор. — Пошли туда и покончим с этим.

Но не успел он сделать и шага, как путь ему преградил очередной восставший из мертвых предок. Голову драугра венчал рогатый шлем, такой же, как и у хранителя Драконьего камня на Ветреном пике.

— FUS…

Вендир уже знал, что последует за этим Криком.

— RO…

Он повалил Голлдира наземь, оставляя битву с драугром на откуп грозовому атронаху.

— Dah!

Волна силы пролетела рядом и разломала на части один из саркофагов. Мертвец повернулся спиной, обратив все внимание на даэдра. Тысячи лет в крипте навсегда стерли из его разума основы стратегического мышления.

И этим следовало воспользоваться.

Вендир отрубил ему руку, вонзил меч в спину, а затем и вовсе поднял над землей, как наколотое на иглу насекомое. Так оживший мертвец точно не сможет повернуться лицом и использовать свою странную магию голоса. Его тело было легким. Почти весь вес приходился на кости и доспехи, вросшие в высушенную плоть.

Голлдир поднялся с земли, замахнулся топором и порубил своего обездвиженного родственника, едва не попав последним ударом по Вендиру. Голубые огни в глазах драугра потухли, знаменуя его окончательную смерть. Иссушенное тело нехотя соскользнуло с лезвия меча и с глухим стуком упало на пол.

— Ну вот. Кажется, это последний. Остался только Валс, — норд перехватил поудобнее топор и с боевым кличем ворвался внутрь.

«А я ведь говорил о факторе неожиданности и внезапной атаке. Видимо полное отсутствие стратегического мышления характерно не только для местных мертвецов, но и для их живых потомков», — Вендир вздохнул и последовал за нордом.

— Мертвые должны служить живым, а не наоборот! — донесся из зала крик некроманта.

«Великолепно, теперь только великосветской беседы с взаимными оскорблениями нам и не хватало. — Вендир медленно поднялся по лестнице, стараясь не греметь доспехами. Крышки саркофагов у стен падали одна за другой, выпуская наружу драугров. — Один, второй… Здесь ещё трое… И там тоже. Это будет несколько сложнее, чем казалось на первый взгляд. А этот данмер неплох. Удерживать столько за раз…»

— Я верну своих предков в Совнгард — и тебя вместе с ними!

Вендир присмотрелся к мертвецам и с удивлением понял, что данмер лишь дал толчок, позволяющий им пробудиться, но оставил без контроля.

План сформировался быстрее, чем последний из дюжины оживших драугров выбрался из своего саркофага.

«Пора бы уже показать, за что мне дали титул мастера колдовства».

— Совнгард — это миф, тупица! А теперь ты будешь служить мне вместе со своими родичами! — некроманта окутали фиолетовые искры портала.

Прежде чем он успел исчезнуть, заклинание сна ударило в спину Голлдиру. Норд закатил глаза и упал, едва не напоровшись на собственный топор.

— Что ты делаешь? — Валс настолько удивился, что даже прервал заклинание, с удивлением наблюдая, как часть поднятых им драугров оборачивает оружие против себе подобных, повинуясь воле другого некроманта, более опытного, сильного и умелого.

Пока мертвецы резали друг друга, Вендир обнажил меч и мгновенно воспользовался заминкой своего врага. Молнии разбились о магический оберег, тесня данмера к краю платформы и не давая ему воспользоваться порталом.

Один шаг, второй, последняя ступень и вот они стоят лицом к лицу, оба без капли магии и помощи со стороны живых мертвецов.

— Подожди! — завопил темный эльф, не отрывая взгляд от мерцающего лезвия. — Ты ведь тоже некромант, серджо! Зачем тебе убивать меня? Мы же оба…

Призванный меч медленно, почти лениво описал кривую дугу, отвлекая внимание, а затем пронзил грудь данмера.

— Ты слишком много болтаешь.

Валс захрипел, закатил глаза и упал вниз с платформы, разбив голову об угол гроба. На ногах к этому времени остался только один мертвец, но и он рассыпался прахом, стоило только отменить заклинание реанимации трупов.

Все было кончено. Осталось лишь дождаться, когда действие заклинания сна пройдет и Голлдир проснется.

Вендир сел на ступеньки гробницы, снял шлем и посмотрел сначала на бессознательное тело норда у своих ног, потом на мертвое — данмера. Он подпер ладонью щеку и уставился в пространство перед собой. Раздражение вперемешку с легким отвращением ещё кипело в груди.

Вот именно из-за таких как этот Валс про всех некромантов думаю как про бездушных чудовищ, мало отличимых от нежити или вампиров. Конечно, и сам Вендир, и многие из его знакомых были далеко не самыми безобидными членами общества, но некромантия — это лишь инструмент. Да, овеянный нелицеприятными слухами, имеющий крайне своеобразную специфику и плохую репутацию, но все же…

Вендир откинулся на спину, чувствуя, как затылок упирается в ступени. Перед глазами стояли призраки его собственных мертвых родичей — магов смерти, могущественных повелителей мертвых. Отец, дед, бабка, братья и сестры, оба племянника, прочие родственники… Все они на протяжении десятилетий входили в Орден черного червя, причем в старый, основанный Маннимарко ещё в горах Драконьего хвоста в Хаммерфелле, а не то жалкое подобие, что Гильдия магов уничтожила в конце третьей эры.

По венам вместе с кровью привычно текла ледяная магия смерти. Это недолгое использование некромантии стало настоящей отдушиной. Все-таки за прошедший месяц он, по понятным причинам, старался не использовать магию смерти на людях. Ни один из его напарников: ни Хадвар, ни Фендал не понял бы, начни он воскрешать мертвецов ради помощи в битве. И разобраться с ними так же легко, как с Голлдиром не получилось бы. Один отличный мечник, второй — лучник с повадками опытного разведчика. Терять таких напарников было действительно глупо, даже если и приходилось урезать собственные возможности.

Он поднялся со ступеней и начал ходить вокруг бессознательного норда. Что-то белое, похожее на кусок ткани или бумаги, лежало рядом с его телом. Вендир поднял и развернул небольшую записку.

«Что ж, Голлдир, я впечатлён. Я знаю, как тяжело вам, нордам, даётся грамота, — все эти большие слова, должно быть, здорово напрягли твой крохотный мозг. Я также удивлён, что тебе удаётся чувствовать что-то, кроме собственного зловония. Приходи-ка на встречу со мной в гробницу Хилгрунда, и я покажу тебе, как мы в Морровинде обращаемся с предками.

Валс Веран».

Видимо, эти двое некоторое время переписывались перед тем, как началась вся эта катавасия с поднятыми мертвецами.

«У данмеров острые языки, а норды слишком буквально все воспринимают. Стоит ли удивляться, что дошло до такого?»

Голлдир зашевелился, перевернулся на бок и начал непонимающе озираться по сторонам.

— А-а! О, Шор милостивый, что произошло! Я ведь не стал призраком?

— Нет, — Вендир бросил записку в огонь жаровни, пока взгляд его временного напарника не успел сфокусироваться. — Просто драугр приложил тебя по голове в самом начале битвы. Мне пришлось самому со всем разбираться, а затем лечить, чтобы ты не умер.

— Правда? — он неуклюже встал и осмотрел поле битвы. Вокруг лежали тела мертвецов. Норд вздрогнул от одного только вида этого побоища. — И ты их всех положил в одиночку? — он с немалым уважением посмотрел на Вендира. — Знаешь, ты может и эльф, но, думаю, сама Кин послала тебя мне на помощь. Спасибо тебе большое. Можешь забирать Лютика, теперь он твой по праву. А я останусь тут и сделаю все, что нужно, для тети Агны и остальных родичей. Думаю, придется потратить немало времени, чтобы разложить всех моих предков по местам, — он уныло осмотрел трупы.

— А Валс?

— Закопаю у пригорка.

— Лучше сожги, — посоветовал Вендир. — Некроманты имеют нехорошую привычку восставать из мертвых личами, а потом приходить к своим убийцам.

«Знаю по себе».

Как-то некстати вспомнился Хелген. А ведь он думал, что именно этим все и закончится. Смерть, новое возрождение в качестве нежити, а затем медленная и неотвратимая месть всем легионерам. Спасло его от этой участи только чудо. Большое, древнее и чешуйчатое, плюющееся огнем и разрывающее людей на части. Стоило ли сказать тому черному дракону спасибо при следующей встрече?

Отчего-то Вендира не покидала уверенность, что ему ещё придётся столкнуться с этим древним чудовищем лицом к лицу.

* * *

12 Огня очага 4Е 201

Храм Кинарет все так же был переполнен ранеными. Младшие жрицы суетились вокруг солдат, а сама Даника стояла перед алтарем своей богини и возносила молитвы. Вендир подошел ближе и сел на свободную лавку, дожидаясь, когда она закончит.

— Приветствую тебя, дитя, — она встала с колен и отряхнула ризу. — Сок Великого древа у тебя?

— У меня с собой его побег.

— Что? — Надежда в глазах жрицы сменилась упреком и разочарованием. Некоторое время она молчала, пытаясь подобрать слова. — Но… но что же будет с моим храмом без людей, которые хотят поклониться Златолисту? Разве такое крохотное деревце сможет привлечь паломников?

«Крохотное? — спина Вендира протестующе заныла. — Я едва хребет не сломал, пока его сюда дотащил».

Впрочем, это не лучший аргумент. Дерево осталось снаружи, рядом с привязанным Лютиком, поэтому увидеть будущий Златолист она просто не может. Даника даже не представляет, насколько быстро он растёт и какой силой обладает.

«А ведь женщина ставит число паломников превыше догматов своей религии. Как там говорил Морис?.. Возрождение лучше смерти? Нет, там было что-то другое…»

— Истинное благо природы — в обновлении, а не в рабском поддержании жизни. Разве не этому учит твоя богиня, жрица? — Вендир встал и пошёл к выходу. В дверях он обернулся. — И разве ты не хочешь своими глазами посмотреть на дар Кинарет?

Даника замерла, её лицо покраснело от смеси стыда и гнева, но все же она последовала за ним на улицу.

Рядом с храмом стоял Лютик и жевал цветы лаванды с ближайшей клумбы. Рядом с ним высилось маленькое розовое дерево, на который конь хоть и косил взгляд, но попробовать на зуб не решался.

Жрица медленно подошла ближе, протянула руки к золотистой кроне и благоговейно провела пальцами по маленьким искрящимся листьям. Её голова смиренно опустилась, а сама она сжала ладони на груди в молитвенном жесте и тихо призналась, скорее самой себе, чем Вендиру:

— Когда слышишь только голоса толпы в храме, трудно бывает услышать ветер Кинарет. Смерть питает новую жизнь, — уже громче продолжила она. — Я уверена, со временем этот побег превратится в новый Златолист, который укроет собой весь город. Спасибо тебе. И да благословит тебя Кинарет.

Примечание к части

С Новым годом)))