В мечту. Оковы одной души (джен)

Они воспарили над землей, рядом с расщелиной, неожиданно высоко. Перед взором Литы вновь предстали темно-синее небо с россыпью разноцветных лун и равнина серебристо-зеленой травы, а чуть в стороне — собрание тонких светлых деревьев с такой же серебристо-зеленой листвой. Земля внизу и полетная легкость тела вдруг странно подействовали на Литу: на краткий миг мир приобрел новые, яркие краски, стал плотнее, прекраснее, реальнее... даже реальнее самой реальности. У Литы даже промелькнула мысль: а действительно ли настоящий мир ее, а не книжный? Может, настоящий как раз этот?

Ичика выпустил ее руку, сделал неуловимое плавное движение телом, словно выплыв вперед, и рухнул вниз. Лита невольно вскрикнула, испугавшись, что он сейчас разобьется, но игрок ловко извернулся в воздухе, и из его овала выскользнул светлый полупрозрачный клинок. Острие ударилось о землю; оттолкнувшись им, Ичика сделал сальто и приземлился на траву. Прямо рядом с белым конем, который уже заносил над ним руку.

— Лита, «Мощь двух»! — крикнул Ичика. увернувшись от кулака и полоснув клинком по боку Синеокого. Лезвие налилось красным, оставило на шкуре босса сияющую этим же цветом полоску, конь, шарахнувшись, издал пронзительный яростный крик.

Уже ощущая, как полет сменяется падением, Лита торопливо прижала кристалл к преобразователю. «Мощь двух» с готовностью нырнул внутрь, серебристый овал вспыхнул ярким фиолетовым светом, и дальше время вдруг растянулось, замедлив течение раз в десять. Вспышка энергии пронзила Литу, обжигающе забурлила внутри нее. На жуткое мгновение ей показалось, что эта энергия сейчас сожжет ее дотла, разорвет и вырвется на свободу, но нет — жар утих и сменился легким покалыванием. Я стала сильнее, вдруг подумала Лита. Она не знала, откуда это понимание, но у нее даже не возникло сомнений, что это так. По телу пробежала фиолетовая волна, на миг пленкой застыв на коже и затем словно впитавшись.

А все вокруг побледнело, стало полупрозрачным, дымчатым, и сквозь прежний пейзаж проглянул другой — порозовевшие луны, поредевшая и приобретшая металлический оттенок трава, побуревшие или покрасневшие листья, хищно вытянувшиеся и ощетинившиеся острыми ветвями деревья. Словно красивый и милый мирок был лишь декорацией и теперь приоткрыл свою истинную суть.

Время вновь убыстрило бег, возвращаясь к прежней скорости течения. Тело отяжелело, неодолимая сила повлекла его вниз, земля угрожающе полетела навстречу. Лита едва не закричала от страха, но тут в памяти всплыли слова Ичики о стрельбе вниз, чтобы смягчить падение. Рывком она вытянула руку с руж, и, словно прочитав ее мысли, маленькая двустволка выдала целый залп пуль в землю (в ней явно жила душа автомата). Отдача ударила по Лите, замедлила падение, и девушка вполне безболезненно рухнула на землю. «Физика тут, конечно...», — промелькнула мимолетная мысль.

— Лита!

Крик Ичики прозвучал как раз вовремя. Именно он и заставил Литу вовремя насторожиться и успеть откатиться в сторону от вдруг обрушившихся на нее копыт Синеокого — когда только успел подобраться? Вскочив, новоявленная снайперша вскинула руж. Конь, дико заржав, начал со всей силы колотить ногами по земле; его копыта начали наливаться синим светом.

— Стреляй, прерывай атаку, быстрее!

Словно откликаясь на командно-испуганный тон Ичики, в голове Литы вихрем пронеслись образы: выстрелы, разноцветные пули, лезвия, магия, заживающие раны. Образы ее умений. Удивляться времени не было. Лита зацепилась за один из них, показавшийся ей наиболее подходящим — «Злой рой», как мимолетно она поняла из картинки в мозгу, — и, прицелившись в Синеокого, выстрелила. Руж задрожала, выплевывая зеленовато-голубые светящиеся пули, Литу мягко толкнула назад небольшая отдача. Снаряды ударили в грудь Синеокого, заставив его упасть на колени, и светлячками рассыпались в стороны. Прожигая Литу свирепым взглядом, босс начал было подниматься — и тут пули начали роем метаться вокруг него, вновь и вновь полосуя его тело. Негодующее ржание коня пронзило воздух.

Вот как, значит, тут построена система вызова атак. Все в голове... удобно. Залюбовавшись было созданным ей мечущимся роем пуль (действительно же, «Злой рой»), Лита спохватилась и бросилась к Ичике. Игрок висел в воздухе, скованный бегающими красными разрядами. Едва Лита добежала до него, разряды исчезли, и Ичика со вздохом облегчения упал на траву.

— Все нормально? — обеспокоенно спросила Лита, помогая парню подняться.

— Да, эта штука только обездвиживала, — ответил Ичика, со смесью неприязни и обиды глядя в сторону мечущегося Синеокого. — Не везет мне с магией. Он отразил мою же атаку на меня... Есть у него такая неприятная способность с пятипроцентной вероятностью.

— Вот зараза, — произнесла Лита. Ох уж эти способности боссов…

— Абсолютно согласен. Сколько «Рой» еще продержится?

— Двадцать секунд, откат пятнадцать минут, — мгновенно ответила Лита, удивившись такой точности. Значит, у нее в голове не только названия и свойства атак?

— Ясно. — Ичика заговорил торопливее, явно боясь не успеть. — Я атакую его вблизи, ты — издали. Если вдруг он побежит к тебе, а я не смогу помочь — бегай и отстреливайся. Не выйдет убежать — пользуйся клинком. Вот, — по лезвию Ичики пробежала фиолетовая искра, и он легко кольнул им дернувшуюся от неожиданности Литу, — это немного усилит твои атаки им. Вроде у тебя должно было появиться умение лечить, так что лечись, если надо, меня можешь еще, — хмыкнул парень и вдруг резко поднял правую руку, выставляя клинок вперед. От роя пуль осталась лишь жалкая горстка, и Синеокий методично приканчивал зелено-голубые точки, ловя руками и лягаясь. Его шкура покрылась… да, трещинами, словно конь состоял из стекла. Они сияли красным, почти что кровавым, светом.

— И если его копыта засветятся синим, — быстро продолжил Ичика, — то стреляй. Он в этот момент готовит одну неприятную атаку, и ее лучше как можно скорее прерывать. Все, надо начинать!

Прихлопнув ладонями, будто комара, последнюю пулю, Синеокий молниеносно развернулся к ним. Раскатисто заржал, вытянул перед собой руки — между ними полыхнул переливчатый сиренево-красный шар. «Он что, и магию может применять?!» — испуганно подумала Лита. Ичика рванулся к Синеокому — плащ крыльями взметнулся за его спиной. Слетев с рук коня, шар понесся к игроку так быстро, что при всем желании тот не смог бы уклониться. Ичика и не уклонился. Прыжок! Выбросив тело навстречу шару, он взмахнул клинком — и атака босса, разрезанная им, рассыпалась безобидными искрами. Ичика пролетел сквозь них, приземлился — и что есть силы вонзил в землю занесенное лезвие. Оружие полыхнуло, от него к Синеокому мгновенно протянулась узкая, сияющая белым трещина. Еще вспышка — и Лита вновь услышала злобный крик коня, а сам он оперся руками о землю, не в силах держаться на подогнувшихся ногах. По его телу пошли новые трещины.

Залюбовавшись на атаку Ичики, Лита чуть не забыла, что тоже участвует в схватке. Ичика уже был рядом с Синеоким и теперь наносил удар за ударом. Его клинок вспыхивал множеством цветов, описывал в воздухе причудливые фигуры, а сам парень ловко уворачивался от копыт и рук коня. Пора подключаться и ей. Лита вскинула руж и выстрелила, снова использовав первое попавшееся умение. Вовремя. За секунду до этого Ичика не успел увернуться от кулака Синеокого и с криком растянулся на траве, а конь, воспользовавшись этим, заржал. Звук снова ударил Литу по ушам, а игрок, вновь болезненно вскрикнув, схватился за голову.

Из руж вылетело два потока крошечных искр, которые, слившись в один, завихрились и сформировали энергетический шар ослепительно белого цвета. Он рванулся вперед; сила отдачи заставила Литу согнуть руку в локте и отбросила на шаг назад. Врезавшись в бок коня, шар с хлопком взорвался — по шкуре босса поползла сетка новых трещин. Синеокий поперхнулся ржанием и со знакомым уже криком встал на дыбы, бешено размахивая руками и передними копытами. Лита четко ощутила — умение снова можно будет использовать через две секунды. Здорово. Повинуясь ее желанию, из руж снова вылетело два поток искр — и вдруг Лита обнаружила, что босс уже несется к ней.

Оказывается, две секунды могут быть слишком долгими.

Кулак Синеокого швырнул Литу на траву, как недавно Ичику. Ее затылок ударился о землю; стук вместе с болью разошелся к ушам, в голове зашумело. Конь повис над ней, снова стоя на дыбах, и вот уже его копыта понеслись вниз.

Машинально Лита вскинула руки, заслоняясь, словно этот неловкий жест мог спасти ее от веса коня в два раза больше обычной лошади. В мозгу вспыхнул образ клинка, вырастающего из ствола оружия.

«Да!»

На руки обрушилась страшная тяжесть, едва — как показалось Лите — не сломав их, и так и продолжила чувствоваться лишь ими. Лита открыла глаза. Копыта Синеокого опирались на клинок, который, как и в видении, вырастал из ствола руж и составлял с ней единое целое. Клокочуще ворча, босс давил на него передними ногами и злобно сверлил Литу взглядом. Каким чудом она выдерживала его вес, оставалось на совести физики этого игрового мира.

В следующую секунду по передним ногам Синеокого ударило сияющее красным лезвие. С неожиданно тонким визгом конь взвился, пошедшие знакомыми трещинами копыта соскользнули с клинка Литы, и та, недолго думая, вскочила и полоснула им по телу противника. В тот же миг ее схватили за руку и оттащили вбок. Вовремя: кулак возмущенного двойным ударом босса с грохотом обрушился на место, где она только что была. Взметнулись комья земли, почва продавилась, на месте удара осталась приличная вмятина.

— С-спасибо, — пролепетала Лита крепко держащему ее за запястье Ичике Она завороженно смотрела на продавленную землю и старалась не представлять, что бы было, если бы удар достиг цели.

— Не за что. — Короткое, ободряющее прикосновение к плечу, и игрок вновь бросился на Синеокого.

Точнее, чуть было не бросился. Сделав два шага, Ичика вдруг застыл в странно напряженной позе; одновременно с этим копыта Синеокого засветились ярко-голубым, и конь со звонким ржанием поднялся на дыбы.

— Вот черт! — донесся до Литы голос Ичики, в котором звучала внезапная паника. — Бежим!

Прежде чем Лита успела осознать его слова, парень рванулся к ней и, схватив за руку, потащил к ветряной расщелине. За спиной Лита услышала странный гул, похожий одновременно на звериное завывание и вой ветра. Сначала тихий, он постепенно нарастал и словно бы становился материальнее, все сильнее и сильнее давя на спину.

— Черт, не успеем! Заткни уши! — услышала Лита крик Ичики.

В то мгновение, когда она послушалась, по голове словно со всей силы ударили ломом, а потом сжали в тисках. У Литы перехватило дыхание, тело вмиг стало ватным и непослушным. Запнувшись, она мешком повалилась на землю. Внутренности сдавило до боли, до хруста костей, Лите почудилось, что они давятся в кашу, сердце при очередном ударе отозвалось резкой болью…

И все прекратилось.

Тяжело дыша, Лита лежала на отливающей металлом траве, чувствовала подбородком ее прохладную жесткость и ощущала блаженное отсутствие боли. Кто бы мог подумать, что обычное состояние человеческого тела так приятно? Рядом с ней на земле растянулся Ичика. Он часто моргал, крепко зажимал уши, а его лицо выражало то же облегчение, что испытывала сейчас девушка. Лита поняла, что каким-то чудом тоже закрывает уши, и она осторожно отняла ладони от головы. И тут же, скривившись, прижала их обратно: в воздухе висел негромкий, но невыносимо мерзкий, создающий ощущение, что по мозгу трут наждаком, звон.

«Что за черт? — мелькнула мысль. За ней молнией пронеслась другая: — Где Синеокий?!»

Лита лихорадочно завозилась, пытаясь встать и оглядеться в поисках коня. Но прежде чем она успела что-либо сделать, Ичика резко вытянул руку и прижал напарницу обратно к земле. Скривившись — очевидно, от звона, — он поспешно заткнул ухо опять, покачал головой и что-то прошептал. «Тихо», насколько поняла Лита по движениям губ.

Она замерла, хотя больше всего ей хотелось вскочить и умчаться подальше. Где-то недалеко бродил огромный конь, желающий их убить, он может быть совсем близко, а они лежат! Но Ичика не шевелился, лишь на его скулах играли желваки, и Лита, доверяя ему, не шевелилась тоже. В конце концов, он игрок и лучше знает свой мир. Какое-то время они лежали так. Ичика периодически отнимал пальцы от ушей — похоже, чтобы проверить, не исчез ли звон. Наконец парень с явным облегчением убрал руки от головы и кивнул Лите. Та осторожно положила ладони на траву.

— Еще одна не самая приятная атака Синеокого, — прошептал Ичика. Звон действительно исчез, и наступила непривычная тишина, в которой его голос звучал особенно отчетливо. — Из той же серии, что и та, от которой у него копыта светятся синим. Сносит большую часть брони, блокирует оружие, и просто убежать нельзя — ноги парализует, если попробуем встать. Если бы мы не зажали уши, то в придачу еще бы оглохли и впали бы в неконтролируемую панику. Хорошо хоть он слепнет после этой атаки и какое-то время ориентируется только на слух.

Так вот почему Ичика не хотел, чтобы она, Лита, двигалась. Опасался, что их услышит Синеокий.

— А сейчас он не?.. — почти одними губами проговорила Лита. Каким-то чудом Ичика разобрал.

— Не должен. Пока идет звон, слух у него очень острый, как только звон пропадает — возвращается к нормальному состоянию. Замри, — вдруг быстро прошептал парень. — Он идет.

Лита и сама услышала неторопливый тяжелый топот. С бешено бьющимся сердцем она застыла. Скосила глаза, пытаясь отследить Синеокого, но в поле зрения конь не попадал. Лишь слышались его медленные, немного неуверенные шаги. К облегчению Литы, они не приближались, а уходили в сторону. Краем глаза она наконец заметила босса. Синеокий осторожно шагал, предварительно ощупывая копытом землю, и слепо водил мордой из стороны в сторону. Его глаза были затянуты белесой пленкой. Вскоре конь оказался на достаточно далеком расстоянии, чтобы Лита решила, наконец, вздохнуть спокойно.

— Ты в порядке? — тихо спросил Ичика.

— Вроде, — так же тихо ответила Лита, все еще следя за удаляющимся Синеоким. — А ты?

— Я лучше всех, — хмыкнул парень, но тут же посерьезнел. — Черт, надо что-то придумать...

— Может, добежим до расщелины? На четвереньках? — предложила Лита. Разлом в земле виднелся впереди — не особо близко, но и не очень далеко, метров десять.

— Даже на четвереньках не сможем, ноги все равно парализует. А ползком медленно. И шумно. И вообще печально. — В голосе Ичики послышалась пламенная нелюбовь к Синеокому и его атакам. — Вот чтоб эту заразу, а… — с досадой пробормотал он. — У него же еще и броня полностью восстановилась…

— Броня? — переспросила Лита.

— Да, в этой игре только очки брони, очков жизни нет. Можно посмотреть?..

Не дожидаясь ответа, Ичика вытянул руку и прикоснулся к преобразователю Литы. Тот тускло сверкнул, и Лита невольно вздрогнула: ее руки вдруг покрылись густой сеткой светящихся белых трещин, похожих на те, что она видела на Синеоком. Лита бросила взгляд на остальное тело — та же картина. Некоторые из трещин медленно сужались и пропадали, остальные оставались неизменными.

— Понятно, — без воодушевления проговорил Ичика и убрал руку. Трещины поблекли и исчезли. Парень коснулся своего преобразователя, бегло осмотрел себя, и его лицо помрачнело еще сильнее. Трещин на его теле оказалось даже больше, чем у Литы. Их было так много, что парень казался стеклянной статуэткой, которая вот-вот разлетится на части.

— Вот. Черт, — с досадой выдохнул игрок. — Броня почти разрушена.

— А без нее мы?.. — тихо спросила Лита. Ее пробрала дрожь. То есть, если им не повезет...

— Без нее один удар — и мы умрем, — подтвердил Ичика. Легко и непринужденно, пусть и без радости — как будто говорил о неприятной, но обыденной вещи. Хотя чего ожидать от существа, для которого смерть — это недолгое забытье перед возрождением... — По крайней мере, я умру. Сердце уже сказало, что ты будешь только проигрывать?

— Да. Я правильно поняла, что игра будет просто начинаться для меня заново?

Ичика задумчиво пожевал губами.

— Ну, примерно. Как только ты будешь в шаге от гибели, тебя телепортирует на точку сохранения, а у Синеокого снова восстановится броня. Это даже никак не используешь, это фактически смерть без смерти. Жалко, можно было бы схитрить, — хмыкнул парень и, тут же посерьезнев, пробормотал:

— И когда уже действие этого умения кончится… Еще и лежим на открытом пространстве. Надо было к тем деревьям, — показывая направление, Ичика коротко мотнул головой, — бежать. Которые мы видели при вылете из расщелины. Там, правда, живут деревницы, но они мирные, нападают только если напасть на них самих. Может, даже с Синеоким бы помогли… о!

Лита не успела спросить про загадочных деревниц. Из ее преобразователя вдруг возникла руж, из преобразователя Ичики вытянулся клинок. Игрок быстро вскочил на ноги и подал напарнице руку, помогая встать.

А в поле зрения Литы возник Синеокий. Белый конь энергично крутил головой во все стороны, пока не обернулся и не увидел своих врагов. Увидев же, он медленно и угрожающе повернулся, сверля их мрачным взглядом прозревших глаз.

Очевидно, действие умения кончилось не только для них.

— Лита, — трудноопределимым тоном проговорил Ичика, — я очень за то, чтобы бежать к расщелине и восстанавливать там броню.

— Одобряю, — ответила Лита, наблюдая, как напружинивается тело монстра, готовящегося бежать прямо на них.

Синеокий сорвался с места.

Они тоже.

Расщелина быстро приближалась, но так же быстро приближался и топот копыт. Синеокий бежал им наперерез, и Лита, то и дело бросая на него беглые взгляды, с содроганием поняла, что он вполне может успеть перегородить им путь. Судя по тому, как Ичика сжимал ее руку и тянул за собой, он тоже осознавал это. Лита изо всех сил старалась бежать быстрее. Они должны успеть! Должны!..

С торжествующим ржанием Синеокий возник перед ними.

— В стороны! — крикнул Ичика и, отпустив руку Литы, бросился вправо. Лита метнулась влево, машинально вскинув оружие. В порыве мимолетного желания выстрелила — пулеметная очередь отбарабанила по шерсти Синеокого, оставив рисунок трещин. Конь негодующе заворчал, впился в Литу злобным взглядом… и рванулся к Ичике.

Игрок не успел среагировать и свернуть в сторону. Кулак босса ударил его в грудь, свалил с ног и буквально впечатал в землю. Тело Ичики побелело, на секунду он снова стал похож на стеклянную, сплошь в трещинах статую. А затем от него с легким звоном разлетелось множество сияющих осколков.

Броня, осознала Лита. Его броня полностью разрушилась.

Синеокий вновь занес руку над Ичикой. Лита завороженно наблюдала за ним; ее охватило оцепенение. В голове никак не укладывалось то, что произойдет в следующую секунду. И одновременно внутри росло ледяное ощущение ужаса.

— «Перерождение»! — вдруг крикнул Ичика так громко и напряженно, что Лита вздрогнула. — Выстрели в меня «Перерождением»!

Лита действовала машинально. Нужное умение вспыхнуло в ее сознании — именно вспыхнуло, пронеслось перед внутренним зрением яростным, необычайно сильным пламенем. Лита выстрелила. Алая, похожая на тлеющий уголек пуля прошила пространство и вонзилась в Ичику, игрок дернулся и… обмяк. Кулак Синеокого, уже неумолимо устремившийся к парню, вдруг застыл в воздухе. Конь оперся рукой о землю и опустил морду, рассматривая Ичику. В его фырканье, последовавшем за этим, послышалось недоумение.

Лита тупо смотрела на неподвижно лежащего Ичику, пытаясь осознать, что произошло. «Пламенное перерождение», мелькнула в ее голове информация. Умение всех классов, дающее тому, на ком было использовано, один сильнейший удар. Игрок получал возможность единственной атакой разбить боссу половину брони, и в придачу — десять секунд абсолютной неуязвимости. После чего падал без сил, ощущая, как на него каменной плитой наваливается страшная усталость. А еще это умение начинало действовать только через десять минут.

И «Перерождением» оно названо не зря. Потому что на эти десять минут умение, по сути, убивает того, на ком использовано.

Она убила Ичику, вертелось в голове Литы. На десять минут, но убила. И осталась один на один с Синеоким.

Монстр перестал разглядывать тело игрока и повернулся, одарив Литу недобрым взглядом. Его ладони метнулись к друг другу, и между ними начал расти знакомый энергетический шар.

Рука с оружием будто сама взлетела вверх, и Лита послала в Синеокого пулеметную очередь. Конь дернулся, глухо заворчал, энергетический шар между ладоней пропал. Легкий щелчок в голове — перезарядка умения, — новая очередь… Литу словно заклинило, она могла только стрелять. Даже мысль о том, чтобы прыгнуть в расщелину и спрятаться там, мелькнула и пропала. Оставить тут Ичику?..

Синеокий заржал. Тише, чем в прошлые разы, но звук все равно резанул уши — Лита поспешно зажала их ладонями. Этого и добивался конь: воспользовавшись тем, что в него больше не стреляли, он рванулся к ней. Лита оцепенела, испытав всю прелесть состояния человека, на которого мчится нечто большое и угрожающее жизни. Лишь осознание того, что буквально через мгновение ее могут втоптать в землю, помогло выйти из ступора. В голове вспыхнул образ «Злого роя», и, закричав, Лита выстрелила.

Как и в прошлый раз, зеленовато-голубые светящиеся пули попали в грудь Синеокого, заставив его резко затормозить. Рассыпались вокруг него, замелькали в воздухе, жаля тело монстра. Новые трещины пошли по его телу, а конь издал вопль — неожиданно тонкий, тоскливый, почти человеческий.

Что-то напомнивший.

Лита схватилась за висок — у нее вдруг заболела голова. На мечущегося в облаке пуль Синеокого вдруг наложилась другая картинка. Фигура. Девичья фигура на коленях. И крик. Жуткий, пронзительный, полный отчаяния. Такой… знакомый… крик…

Лита бросилась со всех ног куда-то, не разбирая дороги. Она забыла обо всем — об Ичике, о Синеоком, о сражении. У нее осталось лишь одно желание — убежать. От боли, от непонятного образа в мозгу, от неясных чувств, родившихся вдруг внутри нее. От… от…

От чего?