Сколько стоит жизнь? (гет)

Не выспавшаяся Гермиона открыла дверь, в которую ломился Рон.

— Ну и зачем ты меня разбудил? Сегодня же нет Зельеварения.

— Ой, прости, я и забыл, что Снейп уезжает, – без намека на сожаление сказал парень. – Нет, ну как он мог заставить тебя тащиться в Запретный лес с Малфоем?

Гермиона захлопнула дверь прямо перед носом Уизли. Дело в том, что девушка рассказала ребятам о задании Снейпа, и, с тех пор как Рон вернул себе голос, он постоянно возвращался к теме похода в Запретный лес. Еще одной причиной ее отвратительного настроения было то, что в пятницу, 19 сентября, гриффиндорке исполнялось семнадцать лет.

«Все нормальные девушки перед днем рождения прихорашиваются, высыпаются, а мне всю ночь бродить по лесу и готовить ингредиенты, да еще и с противным слизеринцем! А в пятницу обход замка и снова проклятый Малфой!».

— Гермионочка, ну открой! Я больше не буду говорить про сама-знаешь-что! – проигнорировав нытье Рона, она отправилась в душ. Одевшись и приведя себя в порядок, Гермиона пошла на завтрак, а парень уныло поплелся за ней.

— Привет, Гарри – угрюмо сказала девушка.

Увидев, в каком она настроении, друг опасливо отодвинулся в сторону. Он уже хотел ответить, как в зал влетели совы. Над головой Гермионы пронесся филин, сбросив ей в руки записку:

«Грейнджер, если ты не забыла, мы сегодня идем в лес! Встретимся у хижины «многоуважаемого профессора» по Уходу за магическими животными в 23:00:00. Только попробуй опоздать – ждать не буду!

Я.»

Гермиона оглядела стол Слизерина, увидев ухмыляющуюся физиономию Малфоя, она мысленно пожелала ему подавиться. Окончательно потеряв аппетит, гриффиндорка вышла из Большого зала.

Было 23:15, когда Гермиона, не торопясь, подходила к хижине лесничего. Драко Малфой, зеленый от злости, стоял неподалеку.

— Зачиталась, – бросила девушка, радуясь тому, что испортила ему настроение.

— Что еще можно от тебя ожидать? – проворчал Малфой и, к немалому удивлению Гермионы, постучал в дверь к Хагриду.

Послышался оглушительный лай Клыка, и на пороге появился его хозяин.

— Герми, чего так поздно? А этот чего здесь забыл? – он ткнул пальцем в Малфоя.

— Здравствуйте, профессор Хагрид, – Драко был сама любезность, – не могли бы вы одолжить своего милого песика?

— Гермиона, что происходит? Зачем вам Клык?

— Действительно, Малфой! Зачем нам Клык? – гриффиндорка ошарашено смотрела на парня.

— В отличие от некоторых, я не привык ходить ночью по Запретному лесу.

— А зачем вам идти в Запретный лес, да еще и ночью? – озадаченно спросил Хагрид.

— Снейп задание дал. Ну так что, давай собаку уже! – начал выходить из себя Малфой.

— Герми, а не боишься с этим-то по лесу ходить? Может, мой арбалет возьмешь?

— Куда ей арбалет-то? Ты лучше свою кружку отдай, и Грейнджер будет летать в ней, как эта, Яга Баба в ступе. Помнится, мы ее по истории магии проходили.

Тут уж Гермиона не выдержала и прыснула.

— Ладно, Хагрид, все будет нормально, просто дай нам Клыка, – с улыбкой сказала она.

— Ну берите, конечно. Только аккуратнее там, далеко не заходите, а то сама знаешь…

— Давно бы так, профессор Хагрид, – ухмыльнулся Малфой и повел собаку в сторону Запретного леса.

— А что здесь такого, что ты «сама знаешь»? А Грейнджер?

— Ну, много всего. А что, трусишь?

— Малфои не трусят.

— Да, конечно, – скептически сказала Гермиона, – и именно по этому ты решил взять Клыка.

— Осторожность превыше всего, – продекламировал Драко, – к тому же, если мы заблудимся, и нам нечего будет есть…

— Все, я не хочу больше ничего слушать! – скривилась девушка и пошла быстрее.

— Нет, ну если ты предпочитаешь кентавров… – крикнул ей вдогонку Малфой, тоже ускоряя шаг.

— Заткнись сейчас же! Мне плохо!

— Ладно, ладно…

Они шли по узкой тропинке. Луны не было видно, от этого лес казался еще мрачнее. Деревья отбрасывали на землю причудливые тени, когда на них попадал свет волшебных палочек. Было немного жутковато идти в тишине, поэтому Гермиона спросила первое, что пришло ей в голову:

— Малфой, когда у тебя День рождения?

— 6 января. Стоп, а зачем тебе? Неужто подарок пришлешь?

— Даже если так, все равно ты его выкинешь.

— Отчего такая уверенность? – удивился слизеринец. – И все же, почему ты спросила?

— Просто так. У меня, например, через пять минут.

— И что я теперь должен сделать? Нарвать цветов и плюхнуться перед тобой на колени? – насмешливо спросил Драко.

— А что, слабо?

— Ну все равно через пять минут чемерицу будем собирать.

— Я же серьезно. Тем более чемерица ядовитая.

— Какая тебе разница, Грейнджер? Цветы и цветы.

— С тобой просто невозможно говорить!

— Какие мы важные!

Так, споря, они вышли на поляну.

— Ну и что у нас там по списку? – спросила Гермиона.

— Какой список? О чем это ты?

— Который лежал в ящике стола у Снейпа! Хватит издеваться! Ты его должен был взять!

— Ничего я тебе не должен, Грейнджер.

— «Accio», — произнесла гриффиндорка. Из кармана мантии Малфоя вылетел кусок пергамента.

— Это нечестно, – воскликнул Драко и попытался отобрать листок.

— Перестань, у нас мало времени. Иди, ищи шалфей.

Через час они были у Снейпа в лаборатории и занимались обработкой собранных растений. Оба очень устали и еле держались на ногах.

Когда Снейп давал им это задание он не учел одной вещи. При подготовке ингредиентов к зелью Истины, человек перестает контролировать свою речь и говорит то, чего не сказал бы в обычной ситуации.

— Знаешь, Малфой, когда мне было лет восемь, я даже представить себе не могла, что буквально через три года буду колдовать и варить зелья.

— Что, Грейнджер, решила поговорить по душам?

— А тебе никогда не было интересно, как маглорожденные ведьмы попадают в Хогвартс?

— Мне всегда было интересно, как маглы-родители, не знающие о магическом мире, отпускают своих детей черт-знает-куда, – сказал Драко, отмачивая полынь.

— Ну, это несложно. Они обычно верят тому, что написано в письме-приглашении и приходят с детьми в «Дырявый котел». Но, когда мне пришло письмо, папа с мамой подумали, что это розыгрыш.

— Почему? – удивился парень. – К ним что, каждый день летают совы с письмами?

— Письмо лежало в почтовом ящике, – слизеринец озадаченно на нее посмотрел, – это такая коробка со щелью для писем, – объяснила Гермиона. – Так вот, я с детства рассказывала родителям о волшебстве и всяких странных вещах, а они думали, что это мое воображение. Ты не представляешь, как я обрадовалась, когда прочитала письмо. Ни папа, ни мама не поверили, что это правда и мне нужно ехать учиться в Хогвартс. Помнится, тогда я в первый раз на них накричала.

— И правильно сделала, – вставил Драко.

— Я была такая злая! И вдруг у нас взорвался телевизор.

— Что взорвалось?

— Долго объяснять. Ящик такой, а в нем картинки двигаются.

— Что у вас там все ящики да ящики, пооригинальнее ничего придумать не можете?

— Слушай дальше. Потом в воздух взлетело несколько тарелок. Жутковато было. А как в волшебных семьях?

— Ну, у нас все просто. Мы же знаем о магии, – внезапно он запнулся. – Ты в курсе, что когда готовишь эти ингредиенты – язык развязывается?

— А обычно он у тебя завязанный, – язвительно произнесла Гермиона.

— Не придирайся к словам, ты поняла, о чем я.

— Ну и пусть развязывается. А знаешь когда Рон…

— Ничего не хочу слушать о Уизли, – Драко закрыл уши руками

— Послушай…

— НА-НА-НА, – пропел Малфой.

— Это что гимн Хогвартса? – спросила Гермиона. – Брось, я хочу узнать кое-что важное.

— НА-НА…ничего не слышу.

Гермиона достала из своей сумки письмо Люциуса и подсунула под нос Малфою. Драко моментально стал серьезным.

— Откуда оно у тебя?

— Нашла недалеко от твоего места за столом. Мне интересно…

— ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ?! КТО ПРОСИЛ ТЕБЯ ЧИТАТЬ ЧУЖИЕ ПИСЬМА?! – казалось, своим криком Малфой перебудит весь замок. – ТЫ, КОТОРАЯ ВООБЩЕ НЕДОСТОЙНА НАЗЫВАТЬСЯ ВОЛШЕБНИЦЕЙ, ЛЕЗЕШЬ… — он запнулся, увидев, что она плачет.

— Ты даже не представляешь насколько прав, – произнесла Гермиона сквозь слезы, – я действительно не достойна, – она села на пол и горько заплакала, закрыв лицо руками.

Драко был в полной растерянности:

— Ээ…Грейнджер, – неуверенно начал он, присев рядом, – я…не хотел…тебя задеть, – Было видно, что он извиняется в первый раз, – нет…правда, мне жаль…не реви, я не знаю, что мне делать! Я, правда, не хотел, просто навалилось все сразу... Думаешь, я горю желанием прислуживать Вольдеморту? – он тяжело вздохнул. – Все началось в прошлое Рождество, когда Люциус вернулся из тюрьмы. Знаешь, когда он попал в Азкабан, я был так зол на всех, в особенности на Поттера и Дамблдора. А потом понял, что стал…свободнее что ли. Мне никто не указывал, как нужно себя вести, что делать. Раньше я не задумывался, что отец оказывает на меня такое сильное давление. В общем, мы с мамой жили просто прекрасно. И вдруг он вернулся. Фанатичный блеск в глазах, постоянные разговоры о Вольдеморте. Я только тогда понял, что он из себя представляет – жалкая марионетка в руках фанатика, желающего власти над миром. Отец принялся вновь забивать мне голову своими глупыми идеями, но я уже не попался на его удочку. Нет, конечно, я не собираюсь уподобляться Поттеру и в порывах благородства спасать мир, но и пресмыкаться перед кем бы то ни было я тоже не хочу. Когда я все это рассказал отцу, он подумал, что это «дурное» влияние матери. Разразился ужасный скандал. Люциус кричал и даже бил маму, а я ничего не мог сделать. Он был – да и остается – ослеплен своим повелителем… Мама ушла… Она больше не могла терпеть такого отношения к себе. Конечно, отец нередко скандалил с ней, но до рукоприкладства никогда не доходило, плюс мама боялась за меня…— Драко взглянул на Гермиону. Девушка больше не плакала, она смотрела на него широко открытыми глазами.

— Я…я не знала…Это же ужасно! Я думала, что ты…

— Такой же ублюдок, как и мой отец?

— Нет…

— Да ладно, так и есть. Я ничем от него не отличался. Всегда был самовлюбленным эгоистом. Вспомни, как я издевался над тобой и твоими друзьями, и поверь, тогда мне это действительно доставляло удовольствие…

На некоторое время в Лаборатории воцарилась тишина. Каждый думал о своем.

— Кстати, знаешь, куда Снейп отправился? – спросил Драко.

— Нет, а ты знаешь?

— Он пошел просить отца отменить или хотя бы отложить на некоторое время обряд. Не думаю, что у него хоть что-нибудь получится.

— И что ты будешь делать?

— Ничего. Просто проигнорирую обряд посвящения в ряды Упивающихся смертью. И вообще больше не вернусь домой.

— И где ты будешь жить?

— Если ты сейчас скажешь что-то вроде: «Двери моего дома всегда для тебя открыты», то я расплачусь, – Гермиона слабо улыбнулась.

— Что-то в сон клонит – заплетающимся языком сказала она.

Драко посмотрел на часы и присвистнул, – уже 4 утра.

— Великолепно! В свой день рождения я буду выглядеть как выдра.

— Сомневаюсь.

— Это что комплимент в стиле Малфоя?

— В какой-то степени, да. Имелось в виду, что ты будешь выглядеть, как не выспавшаяся выдра, – улыбнулся парень. – Давай, иди хоть немножко исправь эту ситуацию.

— А ты?

— Я дождусь Снейпа.

— Ну, тогда, спокойной ночи?... – неуверенно сказала Гермиона.

— Пока, Грейнджер…