У роз есть шипы... (гет)

* * *

По внутренним ощущениям, Джеймс сидел здесь уже целую вечность. Мучительно тянулись мгновения, но Джеймс осознавал, что вряд ли прошло больше получаса — кто-нибудь уже бы его хватился! Ведь так? Бродяга, Лунатик, Хвост не бросят Сохатого в беде. Да и вообще на балу была куча народа. Поттер попытался привлечь к себе внимание криком, ведь он видел, как в эту дыру проникал неясный свет, значит, и звук должен пройти. Но гигантская змея тут же сжала его в кольцо еще плотнее, так что парень едва мог дышать. Раз уж нельзя было ни пошевелиться, ни позвать на помощь, Джеймс принялся думать. Он так радовался, что Эванс надела медальон, но он каким-то образом оказался у сумасшедшей Беллатрикс, которая воспылала к нему бешеной страстью, хотя должна была быть максимум заинтересованность, а не вот эта попытка изнасилования на глазах у общественности. У Беллы точно мозги набекрень. Даже мама признавала ее ненормальной! Мама! Она не выдержит, если с ним что-то случится. И почему, спрашивается, он решил, что медальон поможет ему добиться Эванс? Надо было настоять, чтобы она сразу примерила подарок. Как будто это было так легко. Не хотелось давить на Эванс, да и не получилось бы. Теперь ему было совершенно очевидно, что она такая же ненормальная, как этот ее Нюниус. Или просто рыжая дура. Точно, она, наверное, похвасталась подарком перед своим носатым дружком, а гнида Снейп посоветовал продать, а сами сделали копию. Вдруг он ощутил, что ему становится жарко. Неужели он так и погибнет здесь и его сожрет огромная змея? Да она заглотит его целиком и не подавится! Больно ли это, когда тебя переваривают? Она ядовитая или будет душить его как удав? К своему ужасу, Джеймс ощутил, что змея сжала кольца вокруг его тела, и они куда-то поползли. Поттер решил, что это конец. Но вдруг света стало больше, воздух стал свежее, и они выкатились из какого-то отверстия. Но не на свободу, а к ногам Блэк и ее бешеного дружка. Джеймс расправил плечи, насколько ему позволяло затекшее тело и Нагини, которая не до конца отпустила его, и заорал прямо в морду этому уроду, который натравил на него свою тварь и чуть не угробил в канализации:

— Тебе меня не запугать! Ты не знаешь, с кем связался! Я — Поттер! Я никогда не стану тебе подчиняться!

Однако Волдеморт, ухмыльнувшись, ответил:

— А ты не подумал, наш сладкий Джимми, что мне и не нужны такие подчиненные, как ты? Моя организация, Вальпургиевы Рыцари, принимает лишь наиболее достойных волшебников. И дело тут даже не в твоем юном возрасте, малыш Джимми, а в твоем поведении, недостойном даже для мужчины, не говоря уже о джентльмене или рыцаре.

Белла закатила глаза и фыркнула:

— Да какой он мужчина? Такой же олень, как мой бывший муженек! Бемби!

В детстве матушка читала ей сказку про говорящего олененка. Меда и Нарси плакали и жалели его, а Белла не понимала, как можно быть таким тупым.

— Я не олень!

Темный Лорд улыбнулся, он наклонился к Поттеру почти вплотную и прошептал:

— Я знаю о тебе все, Бемби. Ты мечтаешь о грязнокровке, но даже она понимает, какое ты ничтожество.

Струйка холодного пота побежала у Джеймса по спине.

— Будь тебе знакомо понятие чести, я бы вызвал тебя на дуэль. Но ты оскорбил мою женщину, а значит, и меня самого. Я не оставлю этого.

Темный Лорд замолчал, а до Джеймса дошло, что его собрались убивать.

— Я несовершеннолетний! — промямлил Сохатый.

— О, дело здесь не в твоем возрасте, ведь ты достаточно взрослый, чтобы ходить по борделям. Значит, должен осознавать не только свои права, но и обязанности, Бемби.

— Какой Бемби? — Джеймс был возмущен, они могут его убить, но издеваться над собой он не позволит.

— Ох, «маленький тупой олень» говорить слишком долго! — Белла захохотала. Всё же это была одна из лучших её шуток.

— Итак, Бемби, я придумал достойное наказание для твоего проступка, — Волдеморт приставил палочку к голове Поттера, а сам впился в него глазами, проникая в его сознание.

Нити воспоминаний — разговор с отцом о медальоне, капля крови в медальоне, подарок Эванс, уламывание надеть — потянулись тонкой серебристой нитью, которую Волдеморт тут же собрал во флакон. Темный Лорд улыбнулся: все же Дамблдор прав, иногда проявить милосердие куда выгоднее, чем поддаться воле гнева. Да и куда потом труп девать? Не стоит портить остаток вечера. А чтобы просветить Поттера, что именно его ждет, лорд добавил:

— Я сделаю твои воспоминания, Бемби, достоянием общественности. А теперь подумай, сможет ли после такого твой отец найти тебе невесту? Даже грязнокровки побрезгуют связываться с таким, как ты. Жалкий неудачник, который может получить расположение девушки лишь обманом. Не уверен, что после такого даже в борделе найдутся желающие обслужить тебя.

И Волдеморт отвернулся от Поттера. Он подозвал Нагини, снова превратил ее в клатч и протянул Беллатрикс.

— Моя дорогая, ты задолжала мне танец, тот самый, чтобы все увидели, что мы — пара.

Темный Лорд подал Белле руку, и они удалились, оставив Поттера одного, в грязной, провонявшей канализацией мантии, которая теперь вовсе не казалась шикарной. Парень был в оцепенении. Что за проклятие наложил на него Волдеморт? Джеймсу было невдомёк, что сила общественного порицания будет посильней каких-либо проклятий.

* * *

В большом зале еще гремела музыка, но в лаборатории ее не было слышно. А даже если бы и было, то Северус Снейп и Лили Эванс, чрезвычайно увлеченные друг другом, этого бы не заметили. Северус уже усадил подругу на стол, и они самозабвенно целовались.

— Видишь, Сев, как все удачно вышло! А ты не хотел идти на бал, еще уговаривать тебя пришлось, — сказала Лили, когда они утолили первую страсть.

Северус провел по ее оголенной спинке — от мантий они избавились, как только зашли в лабораторию. Лили выгнулась как кошка, но сбить ее с мысли было не так просто, поэтому Северус решил поерничать.

— Да-да, тебя даже за это директор похвалил: «Мои дорогие друзья! Бал Основателей действительно смог объединить представителей всех факультетов. И потому самой необычной парой вечера я объявляю мистера Снейпа и мисс Эванс! Вы можете носить эти носки по очереди, ну, а лимонные дольки поделите поровну! И надеюсь, вы пригласите меня на свою свадьбу!» — очень похоже передразнил директора Северус.

Лили засмеялась:

— Нет, на свадьбу мы его звать не будем — он слопает весь торт! И даже боюсь представить, что он подарит, если в этот раз нам досталась пара носков на двоих и пять лимонных долек. Одна, кстати, кажется, надкушена.

— Ну, носки мне пригодятся, когда соседи по спальне выгонят меня в коридор, там ведь очень холодно. Я уже замерзаю, — трагично добавил Снейп.

— Бедненький, давай я тебя согрею! — сказала Лили, которая с удовольствием подыграла своему парню. — И все же ты отлично танцуешь. Не хуже этого Малфоя и второго слизеринского сноба, как его — Мордевольт?

Северус закатил глаза:

— Волдеморт, Лили! Мои однокашники уже мне все уши прожужжали про нового лидера. Вот увидишь, он еще станет министром магии. Даже Блэки его уважают.

— Уважают? — хихикнула Лили. — Мне казалось, некоторые Блэки его прямо-таки обожают и вешаются на него.

— Вот и я про то же. Ради него Беллатрикс Лестрейндж развелась со своим мужем и стала снова Блэк. Можешь поверить, развод для высшей аристократии — дело немыслимое, и в слизеринской гостиной его до сих пор обсуждают. Да Орион и Сигнус Блэки просто убили бы того, кто заставил Беллатрикс пойти на такое. Но раз он до сих пор жив, то это не просто так.

— Ох, не хочу ничего слышать про этих Блэков, Волдемортов, Малфоев. Иди лучше ко мне.

И они снова начали целоваться. Только в это раз Эванс уже запустила руки в штаны Снейпу, так что он начал постанывать.

— Лили, остановись, я сейчас не сдержусь.

— И не надо. Я сейчас только противозачаточное выпью, — хрипло шептала Эванс, потому как, несмотря на свои слова, Снейп уже высвободил ее грудь из лифа и вовсю играл с нею.

Но тут он отстранился, а она обиженно засопела.

— Не пей. Лили, ты что, не заметила, что тебе подлил директор?

— Дамблдор мне что-то подлил? А ты позволил мне это выпить?! — Лили была такой хорошенькой, когда сердилась. Снейп бы злил ее почаще, если бы это не было чревато весьма неприятными последствиями.

— Антидот к амортенции. Видимо, Дамблдор не мог поверить, что ты пошла со мной на бал по доброй воле. А что входит в состав антидота?

— Ромашка, чабрец, желчь бронеголова…

— Вот именно. Желчь в сочетании с крапивой из противозачаточного вызовет отравление.

— Зато теперь директор точно знает, что ты не делаешь ничего плохого. Хотя, конечно, с его стороны было невежливо так делать. Но мистер Дамблдор хотел как лучше. Впрочем, есть много других способов хорошо провести время!

— И каких же? — Северус вопросительно изогнул бровь.

— Сейчас покажу!

И Лили вовлекла его в очередной поцелуй. Хорошо, что они привычно установили заглушающие и запирающие чары на комнату.

* * *

Всю неделю Джеймс ходил сам не свой и каждое утро нервно распахивал газету. Друзья удивлялись внезапно проснувшемуся интересу к прессе, но Поттер не спешил им объяснять причины. Он ничего им не сказал, поскольку до него начало доходить, как его поступок выглядит со стороны. А ещё Джеймс так и не решился сказать отцу. А надо бы, ведь по меньшей мере медальон остался у этого психа. Однако целую неделю ничего не происходило, и Джеймс почти успокоился. Этот Волдеморт его просто припугнул. Воскресным утром Поттер позволил себе чуть опоздать на завтрак. И зря! Когда он вошёл в большой зал, все взгляды были направлены на него. Многие держали в руках газеты. Но хуже всего было, что Эванс и Снейп, нагло сидевшие за столом Хаффлпаффа — там были рады их компании — откровенно потешались над ним. Джеймс выхватил газету у какого-то третьекурсника и замер. На первой же странице красовалась Беллатрикс Блэк под ручку со своим психом и ослепительно улыбалась. Рядом был его снимок — Джеймс даже не знал, кто и когда сделал эту ужасную колдографию. На ней он посылал заклятие склеивающихся ног в младшекурсника и нагло улыбался. Но хуже всего был заголовок: «Джеймс Поттер — позор рода или Орден Феникса не то, чем кажется?»

Однако газет всем не хватало, поэтому под хихиканье Эванс Снейп вслух читал эту самую статью.

«Мои дорогие читатели, на прошлой неделе я подробно осветила невероятное событие — «Бал Основателей», прошедший в стенах Хогвартса (воскресный выпуск Ежедневного Пророка, #325(4)), но оказалось, что самые драматичные события остались за кадром. В нашу редакцию попали шокирующие воспоминания студента шестого курса Хогвартса Джеймса Карлуса Поттера. После анализа данного материала выяснилось, дорогие читатели, что мистер Поттер задумал страшное преступление. Всё началось летом с коварного плана, в рамках которого Джеймс Поттер решил взять свою однокурсницу Лили Джейн Эванс (талантливая маглорожденная студентка Гриффиндора, староста и любимица профессоров) в сексуальное рабство с помощью медальона Геры. Напоминаю вам, дорогие читатели, что ещё лет сто назад медальон Геры использовался при заключении брака чистокровными волшебниками исключительно с ведома невесты. Ведь тогда в большинстве случаев о браке договаривались родители, а самое главное — жених и невеста видели друг друга впервые во время брачной церемонии. Именно для укрепления семей был создан медальон Геры. Никто и никогда не пользовался медальоном для затаскивания девушек в постель ДО БРАКА. История Лили Эванс могла бы получиться очень трагичной. Бедная девочка могла бы жить всю жизнь в зависимости от хозяина медальона. Однако её друг Северус Тобиас Снейп (полукровка, студент Слизерина, подающий надежды в зельеварении) спас девушку от рокового поступка. Он заподозрил неладное, когда мистер Поттер сделал мисс Эванс неприлично дорогой подарок — золотой медальон. По совету матери мистера Снейпа они продали сомнительную вещицу. Вот что значат настоящие чувства и привязанность! Нашей редакции удалось выяснить, что мистер Снейп и мисс Эванс — друзья детства. Именно эта дружба подтверждает одно из предположений уважаемого Лорда Волдеморта о том, что маглорожденным волшебникам нужно специфическое воспитание, чтобы влиться в волшебный мир. Ведь он может быть недружелюбным для них, если не знать элементарных правил. Однако на этом приключения медальона не закончились. Случайным образом он оказался в руках мисс Беллатрикс Блэк, которую сопровождал на бал лорд Волдеморт. Мне удалось взять эксклюзивное интервью, с которым я и знакомлю вас, мои дорогие читатели.

Спец.кор. Ежедневного Пророка Рита Скитер: «Лорд Волдеморт, скажите, как вы поняли, что происходит что-то не то?»

Лорд Волдеморт: «Мисс Скитер, я обратил внимание, что моя спутница (Беллатрикс Блэк, прим. ред.) очень странно себя вела. Она всюду искала мистера Поттера, на меня же не обращала внимания. Просто повезло, что я оказался рядом, когда они столкнулись! Должен сказать, повел себя мистер Поттер по отношению к мисс Блэк весьма недостойно».

Р.С.: «И как же вы справились с этой неприятной ситуацией?»

Л.В. «Мисс Скитер, я вовремя вспомнил, что мисс Блэк недавно приобрела кулон, весьма похожий на медальон Геры. Считайте это интуицией, но я тут же понял, в чем дело. Я убедил мистера Поттера в том, что он должен снять эту ужасную вещь с мисс Блэк. Хорошо, что все обошлось без непоправимых последствий. Но я считаю, что необходимо предать это дело огласке, ведь мистер Поттер хотел нанести урон репутации мисс Эванс, а навредил мисс Блэк».

Р.С.: «Страшно представить, что случилось бы с мисс Эванс, надень она медальон!»

Л.В.: «Совершенно верно, мисс Скитер! Бедная девочка попала бы в зависимость от мистера Поттера. Действие медальона хоть и более мягкое, но сродни Империо. И я очень сомневаюсь, что наследник рода Поттер женился бы на магглорожденной. Скорее всего, просто поиграл бы с девушкой и бросил. На самом деле проблема гораздо глубже, чем кажется. Мисс Эванс повезло — у нее оказался друг, который объяснил, чем может быть чревато получение таких подарков. Но ведь не у всех найдется такой друг. Лично я считаю, что нам давно пора менять политику в отношении магглорожденных волшебников, обеспечивая их более плотную интеграцию в общество. А ещё я глубоко убежден, что такие мощные и древние артефакты не должны попадать в руки безответственных юнцов».

Полную версию интервью, посвященного этим и другим важным вопросам, читайте на стр.12.

Чтобы расставить все точки над «i», я также поговорила с мистером Сигнусом Блэком о сложившейся ситуации, но он тоже был в шоке от того, какой опасности подверглась его дочь. И я привожу его слова.

«Это возмутительно! Никакой договорённости с Поттерами о браке с моей дочерью не было. Беллатрикс сама выберет второго мужа, раз уж с мистером Лестрейнджем им не удалось родить наследника. Я отец трёх дочерей, но доволен браком только одной из них. Нет, больше я поиском женихов заниматься не буду. Lavo manus!»

Как видите, Поттерам не удастся представить дело как помолвку с мисс Блэк по старинным обычаям.

Поговорила я и с некоторыми студентами, попросив их рассказать о Джеймсе Поттере. Вот что, например, говорит о нем мистер Мальсибер, студент 6 курса: «Поттер? Конечно, знаю. Да его вся школа знает! Да, в квиддиче он хорош, но Поттер сколотил шайку и постоянно издевается над студентами, называя это шутками. Только мне не кажется смешным, когда мне как старосте приходится вести первокурсников в больничное крыло».

А вот что сказал четверокурсник с Хаффлпаффа, побоявшийся назвать свое имя: «Поттер? Если он со своими дружками решили над тобой посмеяться — пиши пропало. Я как-то столкнулся с ними в коридоре, так потом пришлось прыгать со склеенными ногами до самой гостиной, где старосты меня расколдовали! Но имя мое не пишите, а то мне ещё прилетит!»

Как видите, дорогие читатели, для Джеймса Поттера привычно ставить свои прихоти и желания выше других. И все это при попустительстве руководства школы.

А теперь перейдем к самому главному. Вы скажете, при чем здесь Орден Феникса и подросток, который не от большого ума стал вытворять такое? Но напомню, что у Ордена Феникса и школы Хогвартс один и тот же руководитель — Альбус Персиваль Брайан Вульфрик Дамблдор. Видимо, ему привычно прикрывать грязные делишки своих сторонников. Ведь Джеймс Поттер — всего лишь подросток, привыкший к своей безнаказанности и исключительности, а на преступление его надоумил отец — Карлус Поттер, который, собственно, и дал сыну орудие преступления, а именно медальон Геры. К сожалению, взять у мистера К. Поттера не удалось. Но вопрос остается открытым: уважает ли Орден Феникса маглорожденных волшебников, если главный активист их движения Карлус Поттер — двуликий Янус?»

Джеймса трясло. Он выхватил палочку, чтобы проклясть Снейпа — и плевать, что будет! Но тут на его плечо легла рука и голос директора произнес:

— Успокойся, Джеймс, давай-ка ты сегодня позавтракаешь в моем кабинете.

И парень сразу успокоился — все будет хорошо, директор на его стороне. Правда, когда они очутились в кабинете директора, кроме завтрака Джеймса там ждал весьма раздраженный отец. Однако Дамблдор выступил в качестве миротворца.

— Карлус, прошу тебя, не надо обрушиваться на Джеймса. Мальчик просто ошибся.

— Просто ошибся?! Мало того, что семейная реликвия теперь в руках этого так называемого «лорда Волдеморта», так он еще и опозорил нас на всю страну!

— Я думаю, ты преувеличиваешь. Вина Джеймса только в том, что он не рассказал мисс Эванс, для чего медальон. Чтобы она сама могла решить, принимать ли такой подарок.

— Она бы не взяла, — рискнул вставить Джеймс.

— Тогда не следовало и дарить, мой мальчик, — глаза Дамблдора добродушно улыбались за очками-половинками. — В любом случае сделанного не вернуть.

— Вот именно, Альбус, — продолжал кипеть Карлус Поттер. — Вот что теперь делать? Нашей репутации — конец. И не только Поттеров, но эта Скитер умудрилась еще и облить грязью весь Орден Феникса, раздув их мухи слона.

— Успокойся, Карлус. Видит Мерлин, я не хотел, но придется играть по правилам противника. У меня есть кое-какая информация про Волдеморта, кстати, его настоящее имя — Том. Да и знакомые журналисты найдутся. Через неделю о медальоне Геры все забудут, ведь им будет что обсудить. Обговорим это позже, Карлус. Пока же я оставлю вас с сыном наедине.

Директор только собрался выйти из кабинета, а Джеймс приготовился получать взбучку от отца, как в камине появилась голова Дореи Поттер.

— Директор Дамблдор, вы не могли бы открыть камин? Я бы тоже хотела поговорить с сыном.

— Конечно, моя дорогая, — директор быстренько впустил миссис Поттер и поскорее удалился, становиться свидетелем семейного разговора ему не было нужды. Однако он был уверен, что теперь Джеймса Поттеру есть кому защитить. Дамблдор улыбался, нельзя, чтобы мальчик слишком разочаровывался в себе, он же гриффиндорец. Такие, как он — будущее Ордена Феникса, а значит, и его самые верные сторонники. Впрочем, заглушающие чары он ставить не стал.

* * *

Люпин целый день искал возможность поговорить с Лили. Джеймс сразу ему объяснил, что это все клевета и преувеличение. Он дал понять, что вовсе не хотел брать Лили ни в какое рабство. А еще попросил, чтобы Лунатик уговорил Эванс поговорить с ним. Ведь теперь девочки шарахались от Поттера, а заодно и от Блэка, и ходили не меньше чем по трое. Выловить же Лили одну Ремусу так за целый день и не удалось. Наконец он увидел, что Эванс о чем-то болтает со Снейпом, и, опустив глаза, подошел к ним. В конце концов, не станет же Снейп на него кидаться просто потому, что он решил поговорить с Лили и выразить ей свою поддержку. Лунатик всегда пытался быть связующим звеном между Лили, Северусом и Мародерами. «Худой мир лучше доброй ссоры» было жизненным кредо Ремуса.

— Лили, как ты? — искренне поинтересовался Люпин.

— Спасибо, Рем, но, сам понимаешь… В меня теперь чуть ли пальцами не тычут. И как я могу себя чувствовать после таких вот новостей?! — Лили хоть и знала, что медальон «нехороший», но вот о таких его свойствах не догадывалась. Сегодня они с Севом одними из первыми успели в библиотеке отхватить учебник по артефакторике и прочитать все о медальоне Геры. Страшно подумать, что могло бы стать с ней, надень она такой «подарочек». Уговорить себя и Сева не мстить идиоту было тяжело, но все же они порешили, что Поттер получил по заслугам.

— Лили, Джим не мог, он просто сам не разобрался! Ты же знаешь, как он к тебе относится!

— Нет, Ремус, ни слова больше! Мне надо остыть! Считай, твоему Поттеру повезло, что у меня нет привычки проклинать людей.

— Лил, Джим говорит, это клевета и преувеличение! Может, поговоришь с ним?

— Ты не слышал, ликантроп? Уходи отсюда! — строгим голосом заявил Снейп.

— Да я… Эх, драккл! Я не могу поверить, что мой лучший друг оказался такой…

— Сволочью! — произнесла Лили, а затем перевела взгляд на своего парня, — А ты, Сев, извинись перед Ремом! Он не виноват, что болеет!

— Ремус, прошу прощения, — сквозь зубы произнёс Снейп.

— Не стоит, Северус, пожалуй, ты, как никто, имеешь право на меня злиться. И все же, ребята, вы не думали, что все это — клевета Того-чьё-имя-нельзя-называть? Джим хороший, он просто сглупил! — подытожил Лунатик.

— Глупый? Поттер — тупой! Даже подумать так о моей девушке! О Лили! Другой бы и за меньшее раскроил ему физиономию, — определенно, Снейп держал себя в руках только потому, что Лили его об этом попросила.

— Сев, лучше всего за нас отомстил этот Лорд Мордой-его-в-торт, — немного расстроенно произнесла Лили.

— Лили! Это клевета! — Ремус всё настаивал на своем.

— Ремус, как я говорил — Джеймс тупой. И тупость этого человека — как луч. Имеет начало — рождение Поттера, но не имеет конца! Даже когда этот человек погибнет, ну, от старости или от чего ещё, его тупость не закончится! О ней будут легенды слагать! — Северус сделал философское умозаключение.

— Знаете, а мне вот нравится идея Лорда Торт-прямо-ему-в-рот. Магловедение — это так скучно, — Лили решила сменить тему.

— Лили! Не называй его так! Это опасно! — произнес Северус.

— Сев, всем нравятся торты. Тем более, я видела, как он ел со своей спутницей торт.

— Лили, Северус прав. Не надо так, — неожиданно Люпин поддержал Снейпа.

— Знаете, а я вот подумал: для чистокровных — маггловедение, для магглорожденных — этика волшебного мира… А ведь хорошо будет нам, полукровкам! Расслабляться будем, пока остальные на уроках! — Северус подмигнул Люпину.

— Сев, рано радуешься, вам, по ходу, надо будет сразу два предмета сдавать! Хотя да, это очень странно, что Лорд Тортик-прямо-ему-в-ротик лоббирует интересы полукровок, — Лили улыбнулась своей шутке.

— Во всяком случае, это лучше, чем принижать магглорожденных.

— Определенно.

Лили радостно засмеялась:

— А все же Поттер — молодец! Благодаря его дурости не только Лорд Шикарный-как-торт поменял свое мнение, но и вы двое общаетесь уже пять минут и никто никого не проклял. Воистину чудеса!

И Люпин улыбнулся. Действительно, нет худа без добра. А если Джеймс действительно не хотел ничего плохого, то все наладится. Он так ему и передаст, что Лили пока сердита и надо просто подождать. А с Джеймсом Поттером многие, ну как многие — почти весь Хогвартс, не хотели иметь дело. Хорошо, что у Сохатого хоть были верные друзья.