ПОВСЕДНЕВНОСТЬ. Часть I: Хогвартс (джен)

В этом году поездка в Хогвартс-экспрессе обещала быть самой тоскливой за все шесть лет в школе. Да, Чарити сказала, что поедет в школу — чего только не сделаешь ради аттестата! Но Северусу нужна была не Чарити, а Лилиан. Глупое желание, разумеется, и Северус гнал от себя любые мысли об Эванс. Сколько уже можно? Он и на каникулах попробовал поговорить с ней — безуспешно. Ну и черт с ней. Он удерживался от того, чтобы высматривать её на платформе (вон она, волосы сияют, как солнце, смеётся над чем-то с однокурсницами), не вспоминать (она так же улыбалась тогда, у озера), не сожалеть (черт, если бы тогда он сумел сдержать свой грязный язык!).

А вот и Бербидж, сияет всеми своими веснушками, а платье на ней зеленого цвета, яркого, как… как глаза Лили. Черт. Энтони не было видно — может, он остался за барьером, он ведь магл, а может, опять на дежурстве в больнице. Сейчас Снейпу очень захотелось перекинуться с ним парой слов. Энтони умел зреть в корень. Этим летом они много болтали о разном — в том числе и о Лили, и о коварстве и бессердечии женщин вообще. О том, как идти на уступки, что такое вина и что такое прощение. Неожиданно для себя Северус полюбил бывать у них в доме — несколько запущенном, но очень уютном. Бербиджи и Сев заказывали пиццу. Играли в настольный хоккей. Смотрели телевизор Возмущались. Ругались. Спорили. С Чарити они слушали музыку, варили зелье для Флитвика и читали комиксы, с Энтони обсуждали Ирландскую смуту и болезни поджелудочной железы.

Снейп пошёл вперёд, туда, где возле вагона он заметил Эйвери и Мальсибера, их тоже никто не провожал — взрослые уже, чо.

Проходя мимо Лилиан, он бросил на нее осторожный взгляд, замедлил шаг. Та отвернулась с самым холодным видом. Чарити поздоровалась с ним, и ее подружка тоже — удивительно, эта девица уже успела найти себе подружку! Очкастую пышноволосую когтевранкку, кажется. Снейп буркнул им что-то в ответ и пошёл дальше.

Обернувшись, он поискал взглядом Лилиан и тут же пожалел, что сделал это; к ней присоединился Поттер, который рыскал сейчас глазами по перрону, высматривая, наверное, своих дружков — Блэка, Люпина и этого скользкого Хвоста. Лили стояла рядом с ним, отчитывая его за что-то.

— Привет, Снейп! — поздоровался, ухмыляясь, Эйдан Эйвери. — Что, соскучился по своей грязнокровке? Ты радоваться должен, что она тебя избавила от своего общества!

— Заткнись, или, может, тебе тоже язык намылить? — буркнул тот в ответ. Ну и зачем, спрашивается, каждая сволочь напоминает ему об июньской ссоре?

Эйвери и Мальсибер расхохотались.

— Общение с грязнокровками унижает чистокровных, Снейп. Коли хочешь сделать нормальную карьеру — держись от них подальше.

— Я полукровка, мне посрать, — буркнул он в ответ и залез в вагон. Нормальная карьера, ага! В августе он перетер об этом с Малфоем, и выходило, что без денег и связей ему одна дорога — в помощники аптекаря. Или в Лютный, варить зелья Иллюзий для торчков.

Разговаривать ни с кем не хотелось. Разве что с Лили, но она теперь окончательно с ним порвала. Теперь все их прежние ссоры, недопонимания, расставания и сближения казались сущей ерундой. Вот если бы раздобыть маховик времени…

Он нашёл свободное купе и, запихнув сундук под лавку, уселся у окна, разглядывая второй путь и красную кирпичную стену на противоположной стороне. Несколько раз к нему совались, но уходили — одни из-за межфакультетской вражды (слизеринец! Фу!), другие из-за личной неприязни (это тот неудачник, что в прошлом году вверх ногами висел?), третьи — пугались его мрачного и в целом весьма неприветливого вида. В основном это были первокурсники или те, на ком он с Эйвом и Мальсибером испытывал заклятья. Снейп был этим доволен. На хрен ему никто не упал.

Дверь купе в очередной раз открылась. Он поднял глаза, и едкие слова так и не сорвались с языка.

— Привет, — сказала Чарити. — Можно с тобой? Везде все забито. Или ты хотел побыть один? — Она вопросительно изогнула бровь, стоя на пороге.

— У тебя, Бербидж, вообще нет чувства нюансов, верно?

— Есть, — ответила та без улыбки. — Нет чувства такта.

Снейп помедлил.

— Сейчас придут Эйвери и Мальсибер, — проворчал он наконец. — Вряд ли ты захочешь с ними полюбезничать.

— Да плевать. Я толстокожая. Ваши чистокровные заморочки меня не колышут.

Она вошла в купе, волоча за собой чемодан на колесиках. Снейп сморщился, но поднялся со своего места, чтобы закинуть его на полку; туда же отправилась и туго набитая спортивная сумка. Другую сумку, поменьше, Чарити, усевшись, поставила рядом и стала в ней ковыряться.

— Почему у тебя нет сундука? — спросил зачем-то Северус, усаживаясь на место.

— Ой, я тебя умоляю, Снейп! Буду я еще на сундук тратиться, когда у меня есть нормальный чемодан. Вот скажи, что лучше — один тяжеленный супер-монстр или три маленьких, легких и симпатичных чемодана?

Снейп смотрел на нее, презрительно кривя губы. Женщины!

— Разумеется, один монстр. С облегчающим заклинанием.

Бербидж открыла рот, чтобы сказать что-то, потом передумала, пожала плечами и отвернулась к окну. Снейп услышал, как она бормочет себе под нос: «Мужчины… что они понимают…»

Северус некоторое время таращился в окно, игнорируя Чарити, но, когда вагон тронулся, искоса, чтобы она не заметила, глянул на нее. Девушка откинулась на спинку сиденья, вытянув ноги, и читала какую-то книжку в яркой обложке. На Чарити он не мог сердиться, как бы ему ни хотелось. Как можно сердиться на человека, с которым проводил столько времени? С которым ходил в поход за ингредиентами? Кстати, они тогда прилично сэкономили — покупать пришлось только животные ингредиенты, потому что Черри наотрез отказалась наловить крыс и поотрезать им хвосты. Черри заходила и к ним домой — принесла обещанную «Сольватацию», чем умудрилась вывести мать из обычного для нее состояния равнодушной меланхолии, в которую она погрузилась еще больше с тех Рождественских каникул, когда Эйлин попала в больницу, а Тобиас — в тюрьму.

— Новый выпуск Спайдермена?

Чарити подняла глаза от книжки.

— Нет. «Сайенс Фэнтази», тут рассказ Пратчетта⁽¹⁾. Спайдермен тоже есть. Хочешь, дам глянуть?

Они снова помолчали.

— Ты опять депрессуешь? — спросила вдруг Чарити.

— Слишком сильное слово... Я бы тебе с удовольствием нахамил, но как-то лениво.

Чарити фыркнула.

— Ну и ладно. Читать-то будешь? — она полезла в сумку и извлекла оттуда два комикса; один бросила Северусу, а сама раскрыла другой.

Они снова молча погрузились в чтение. Северус долго рассматривал страницу, где рыжеволосая Мэри Джейн целовала повисшего перед ней вверх ногами Спайдермена, тяжело вздохнул. Это мог быть поцелуй века, а получилось — скандал века. Он снова, в одну секунду пережил все то унижение и стыд, которым его подвергли Мародеры, и крепко сжал книгу побелевшими пальцами. "Черт, — подумал он, — может, я и правда больной какой? Сколько же можно?..." Он покосился на Чарити, которая, съежившись, сидела у окна и сосредоточенно читала другой комикс.

— А у тебя что? — спросил он.

Чарити подняла на него рассеянный взгляд.

— Черная канарейка, "Что-то вроде любви". Ей там мозги проштамповал некий Джошуа, и она теперь... м-м-м... Кароч, как под империусом. Но это только маггловские штучки, не настоящий империус... всякие манипуляции сознанием.

— Маглы так умеют? — удивился Северус и тут же вспомнил книжку по истории Германии, которую он прочитал летом. Маггловская история, однако, весьма поучительна. — И что? Что она натворила?

— Захотела убить своих друзей.

Повисло молчание. Снейп снова подумал о Лили, об их ссоре, и настроение опять испортилось.

Дверь купе отъехала в сторону, и на пороге появился Регулус Блэк. Младший брат Сириуса, не совсем тупой мальчишка и фанат Волдеморта. Он принадлежал к чистокровной семье, увлеченной антимаггловскими идеями. Регулус восхищался успехами Северуса в зельях и заклинаниях, но относился он к нему все равно с пренебрежением, хоть и никогда не хамил в открытую — чистокровный против полукровки, богатый и знатный род против нищего из рабочего пригорода Манчестера. Друзьями они никогда не были, просто Северус иногда объяснял ему теорию зелий — но Регулус никогда не заказывал у него домашки, справлялся сам, и справлялся неплохо.

— Привет, Снейп, — он улыбнулся несколько высокомерно. — Быстро ты переключился...

Черри бросила в его сторону быстрый, равнодушный и слегка пренебрежительный взгляд и продолжила:

— Читала у Шекли, кажется, рассказ... Как парень в психушке работал, и там у них был пациент...

— С каких пор ты дружишь с грязнокровками из Хаффлпаффа? — Регулус умел быть не менее высокомерным.

Черри открыла было рот, чтобы дать достойный ответ, но Снейп ее опередил. Может, и не совсем достойным ответом:

— Я щас тебе хлеборезку разобью, посмотрим тогда, что грязнее, твоя кровь или говно в жопе!

Регулус захлопнул рот и аристократично поджал губы. Отвечать на такое — себя не уважать. А кроме того, он прекрасно знал, что Снейп и по-магловски может врезать, и проклясть, и опоить каким-нибудь экспериментальным и малоприятным зельем, не говоря о том, что пикировка с коуквортцем противоречила его воспитанию. И чего это он вдруг заступается за эту девицу? Гриффиндорку-то свою отшил, мало не покажется… Правда, месяц потом стоял под дверями факультета, клянчил у нее прощения, чем испортил все впечатление, произведенное на компанию чистокровных — Эйвери, Мальсибер и он, Регулус Арктур Блэк...

Черри величественно улыбнулась.

— Ты Регулус Блэк, верно? Извини Северуса, он немного нервный сегодня, — и она вернулась к своей книжке.

Блэк немного поколебался и плюхнулся на диванчик рядом со Снейпом. Свой багаж, судя по всему, он оставил домовикам. Черри едва заметно вздохнула: а ей-то пришлось возиться со всеми этими чемоданами-сумками…

— Ты же… э-э-э… Ты в прошлом году СОВ сдавала у нас. Блистала на заклинатике, — он улыбнулся.

Черри промолчала, бросив на него надменный взгляд.

— Тебе не мешало бы извиниться за грязнокровку.

— Ну, извини. Не подумал. Ты же на самом деле, как и Снейп, полукровка? Из Манчестера, — в голосе его прозвучала снисходительность. — У вас там, говорят, грязи, как в свинарнике.

Черри пожала плечами и ничего не ответила.

— Неплохо ты тогда Поттеру вломила! Я рад, что не мой брат попал под раздачу. Ты, наверное, поняла, что его директор покрывает.

Снейп скривился, будто проглотил лимон. Похоже, этот случай у Черного озера никогда не забудут! А девушка покраснела.

— Я не собиралась, — ответила она, помедлив. — Но, похоже, старосты у вас в Хогвартсе заняты чем угодно, но не своими обязанностями.

— Ты хочешь быть старостой?

— Нафига? Подальше от начальства, подальше от беды.

Бербидж бросила в его сторону быстрый, равнодушный и слегка пренбрежительный взгляд и продолжила, обращаясь в основном к Снейпу:

— Так вот, и там у них в психушке был пациент, с которым было запрещено разговаривать. Ну, и главгерой, разумеется, его пожалел и завел беседу. Потом расстрелял половину клиники и самоубился сам⁽²⁾.

— Почему? — заинтересовался Блэк неожиданно для себя.

— Тот тип умел манипулировать, подбирать правильные слова, чтобы люди делали то, что ему нужно. Так знакомо, правда? Этот тупица-врач стал преступником, а тип сбежал, и никто его даже не искал — он же ничего не совершал.

— Похоже на Империус, — пожал плечами Блэк.

— Какой Империус, Блэк. Только слова.

Снейп мрачно смотрел на Бербидж и ничего не отвечал.

— Так ты, гр… — Блэк умолк, наткнувшись на свирепый взгляд Северуса, — ты, э-э-э… Бербидж… читаешь маггловские книжонки? Они умеют писать?

Черри снова оторвала взгляд от своей «Черной канарейки».

— Ну не сказки же Биддля, — произнесла она снисходительно. — Мне уже не четыре годика. К тому же я не люблю депрессию. В моей жизни и так полно депрессии, могу поделиться. И пишут магглы куда лучше тебя, Блэк.

Она залезла в свою сумку и кинула в Регулуса очередной комикс о Спайдермене.

— Глянь вот это для начала, прежде чем переходить к чему-то более сложному… Снейп, у меня еще есть Бэтмен, если что. До Хогсмида хватит.

— Глупости какие-то, — недовольно проворчал Регулус, раскрыв журнал.

— Ты читай, читай, детка, — улыбнулась Черри. — Там и про черную магию есть.

— Про чер… а откуда магглы про нее знают?! — изумился Блэк, потомственный черный маг.

— Тоже мне, второй закон Голпалотта!

— Магглы про все знают, — хмыкнул Снейп, переворачивая страницу «Человека-паука». — Статут — одна профанация. Профанация, чтоб ты знал, это неумышленное опошление или осквернение чего-либо.

— Да знаю я, что такое профанация, — проворчал Блэк. — Я же не…

Глаза Чарити загорелись пламенем.

— А вы слыхали… Хотя, что это я… Магглы в прошлом году запустили искусственный спутник Венеры и создали искусственное северное сияние.

— Чего? — опешил Блэк.

— Ты следишь за такими штуками? — удивился Северус. — Зачем, ты же волшебница!

— Затем. Интересно же! Советские запустили. Теперь у магглов есть снимки планеты Венера.

Регулус с весёлым изумлением смотрел на нее.

— Это же абсолютно бессмысленно! Зачем?

— Как зачем? — удивилась Чарити. — Это же очешуительно! Ну, например, добывать там всякие полезные штуки. Или можно колонизовать планету… Провести терраформирование, — она с удовольствием наблюдала, как вытягиваются лица волшебников. — Надо объяснять, что такое терраформирование, волшебнички?

— Нет, — проворчал Снейп, — это и так всем понятно.

Хотя ничего ему понятно не было, но признаваться в этом он не собирался.

Блэк недоверчиво покосился на него.

— Терра-форм… Это сделать Землю? Из Венеры?

— Умница! И переселиться туда, когда на Земле совсем хреново станет. Жаль, до этого еще далеко.

— До чего? — хмыкнул Снейп. — До дерьма или…

— До переселения. Дерьмо и сейчас хоть ложкой жри.

Она помрачнела и отвернулась к окну, наблюдая, как мимо проносятся деревья, дома, поля…

— Что это с тобой? — спросил Регулус. — О… маггловском дерьме задумалась?

Черри обернулась к нему и зло улыбнулась.

— Отчего бы о нем не думать? И почему именно о маггловском? Война идет…

— Тёмный лорд…

— Да в жопу вашего лорда вместе с вашим долбаным авроратом! — прошипела Черри. — Я говорю о настоящей войне. Люди убивают людей. Магглов, волшебников… Вот твоя бы мама поехала к родственникам, а ее взорвали бы!

Молодые люди смотрели на нее как на сумасшедшую. Снейп подумал, что ведь он никогда не спрашивал у Чарити, почему она живет одна с отцом, без матери.

— Твою маму убили магглы? — спросил он осторожно.

— Неважно, магглы или нет, — пожала та плечами и зло сверкнула глазами. — Маму — ирландские террористы, тетка с мужем погибла в Кровавое воскресенье⁽³⁾. Англичане расстреляли. В спину. А они даже в демонстрации не участвовали! Они просто оказались не в том месте не в то время — шли на Епископово поле, в наш магический квартал. Ненавижу войну⁽⁴⁾ .

Оба английских мага молчали, не понимая, о чем она говорит. Снейп, конечно, живя в Коукворте, не мог не слышать об Ирландской смуте, но Энтони никогда ничего не рассказывал о погибшей жене — впрочем, Снейп, занятый страданиями по Лили, никогда и не спрашивал. Он никогда не думал, что война может коснуться кого-то из его знакомых. Он вообще старался держаться чистокровных магов, а уж их-то эта маггловская возня никак не касалась. Но сейчас ему стало страшно — за себя, за маму, за Лилс, Чарити и ее отца. Война начиналась и в волшебном мире.

— Жизнь такая штука, Бербидж. Несправедливая.

Черри смотрела на него, кривя губы.

— От твоей деликатности, Снейп, аж дух захватывает.

Она подняла с пола упавший журнал и раскрыла его на первой попавшейся странице.

1) Рассказ Пратчетта "Предприятие Аида" было опубликовано в этом журнале в 1965 году.

Вернуться к тексту

2) Драккл знает, что за рассказ и чей он... Но он есть.

Вернуться к тексту

3) Расстрел английскими войсками мирной демонстрации в Лондондерри 30 января 1972 года.

Вернуться к тексту

4) Ради справедливости стоит отметить, что ИРА воевала в основном против армии и полиции и предупреждала о терактах за полтора часа.

Вернуться к тексту