ПОВСЕДНЕВНОСТЬ. Часть I: Хогвартс (джен)

Этого следовало ожидать. На рождество Снейп-старший нагрузился так, что едва добравшись до дверей своего дома, колотился в них и орал, как бешеная мантикора. Эйлин, опасаясь, что это привлечет внимание всех соседей, пустила его в дом, хотя Северус был против — он прекрасно знал, чем это может закончиться. И он оказался прав: после очередного выступления Тоби с кулаками и битой пивной бутылкой соседи вызвали к Снейпам полицию, чего ни Эйлин, ни Северус никогда не сделали бы сами. Полиция забрала Тоби и вызвала скорую для Эйлин, и ее увезли в больницу Хорсендер. Против этого Северус совершенно не возражал — иначе ему никак не получалось отправить мать к врачам. Святой Мунго, конечно, был предпочтительней, но там не было бесплатного отделения. Так пусть будет хотя бы маггловская больница. Жаль только, что для это матери пришлось получить рваную рану бутылкой и — как услышал Северус из разговоров парамедиков — серьезные внутренние повреждения.

Зато Эйлин возражала. На улице буянил Тоби, которого полицейские запихивали в машину, а мать бормотала, все пытаясь встать с каталки, на которую ее уложили фельдшера:

— Со мной все в порядке. Я останусь дома.

— Как же в порядке, — говорил врач, молодой парень с ранними залысинами. — У вас сломана нога, несколько ребер, сотрясение мозга. Кровищи, как на скотобойне. Пердоньте-с, мадам, но вы поедете в больницу. Подлатают вас и отпустят.

Мать смотрела на Сева умоляющими глазами; на лице засыхала кровь из рассеченной брови, через бинты тоже проступала кровь. Он отвернулся. Определенно, матери нужно было в больницу. Он давно уговаривал ее сходить в Хорсендер, раз уж на Мунго не хватает денег, но маггловской медицине она не доверяла.

— Северус, пожалуйста…

— Мам, так будет лучше. Я за всем прослежу. Не беспокойся.

Эйлин без сил закрыла глаза, и ее вывезли из дома. Снейп-младший услышал, как сначала заорал Тоби:

— Сука! Убью!

Потом взвыла полицейская сирена.

Северус вышел на крыльцо вслед за доктором с залысинами.

— Я поеду с вами, — сказал он.

Парамедик бросил на него усталый взгляд и пожал плечами.

— Полезай в машину. Только не мешай Эдди, — он кивнул на второго врача, средних лет женщину с таким же усталым лицом. Она нырнула в машину вслед за каталкой, даже не взглянув в их сторону.

Северус привычно сгорбился и последовал за ней; молодой доктор уселся рядом с шофером, и скорая, мигая огнями, выехала из Спиннерз-Энд. Соседи, переговариваясь вполголоса, стали расходиться по домам. Рождественское шоу закончилось.

Не то чтобы семья Снейпов вызывала много пересудов; вовсе нет. В их квартале многие мужчины пили и поколачивали жен. Кто-то еще держался на плаву, кто-то нет. Но все считали себя нормальными семьями, а вот Снейпы такими не были. Мать сторонилась соседок, и оттого те распускали слухи, что Эйлин — ведьма, и потому не ходит в церковь на воскресные службы. Ее сына, учившегося в школе-интернате где-то на севере, считали конченным преступником, хотя практически все подростки этого квартала, в отличие от Северуса, либо уже имели приводы, либо их просто еще не замели. И ни к кому из них никогда не вызывали полицию. Северус был уверен, что и до Хорсендер рано или поздно дойдут эти слухи, но все-таки решил рискнуть. Матери нужна была консультация врача.

Пока они ехали до больницы, Эдди, ни слова не сказавшая Северусу, кроме «Пододвинься, мальчик», приготовила для матери капельницу и села рядом с нею.

— У твоей матери есть какие-нибудь аллергии? — спросила она, доставая медицинский планшет. — Группу крови знаешь?

Сев пожал плечами.

— Она никогда не была у врачей.

Эдди подняла брови.

— Правда? Интересно, почему, — отозвалась она, доставая откуда-то кишку с темно-красной жидкостью, на которой виднелась наклейка 0(I)Rh-. — Твой папаша, судя по всему, не первый раз ее избивает…

— Не ваше дело, — огрызнулся Сев.

— Не мое, — рассеянно согласилась Эдди. — Твоей матери… Донован! Кто нас примет?

— Бербидж, — отозвался молодой врач, опуская рацию, в которую только что что-то быстро говорил.

Эдди сморщилась.

— Тебе повезло, мальчик, — сказала она. — Бербидж хороший врач. Правда, язык грязный, прямо как у тебя.

Снейп пожал плечами. Грязный, не грязный, главное, чтобы маму вылечил. Потом Снейп-младший задумался. Бербидж, Бербидж… знакомая фамилия. В этот момент Эйлин открыла глаза и прошептала:

— Чарити Бербидж…

— Не разговаривайте, миссис Снейп. Чарити его дочка, — сказала Эдди. — Чуть ли не ночует в клинике, в школу не ходит. Бербидж говорит, на домашнем она.

Эйлин снова закрыла глаза и, похоже, потеряла сознание. Ну да, Бербидж. Северус вспомнил. Некоторое время назад мама рассказывала — встретила в Косой аллее, куда ходила без ведома отца продать кое-какие вещи, девчонку, совсем одну. «Мать-ведьма умерла, когда ей было лет пять, — рассказывала потом Эйлин, — а отец маггл. Вот она и ходит одна по магазинам. Переехали из Лондондерри совсем недавно». Северус тогда спросил, почему эта Бербидж не учится в Хогвартсе, но мать только плечами пожала. Сам он и не думал бросать учебу, хотя школа оказалась совсем не таким местом, каким он ее представлял и расписывал Лили. Пребывание там стало для мальчика настоящим испытанием — и отношения с Лили Эванс, которые разрушались медленно, но верно, и противостояние с Мародёрами, и учителя, которым было плевать на учеников из бедных семей — не только на Снейпа, был еще некий Бертрам Обри и кое-кто еще. Мародёры постоянно испытывали на нем какие-то свои заклятья, впрочем, и Снейп на них — тоже. Надо же как-то эксперименты проводить. Зелья еще на себе можно испытать, а вот новые заклятья — только на других людях.

В больнице Хорсендер царила суета и гвалт, несмотря на поздний час. Толкались пациенты, между ними бегали врачи, кто-то неразборчиво вещал по больничному радио. Возле стойки регистратуры — настоящее столпотворение из медиков и пациентов. Эдди и ее лысый напарник резво закатили каталку с Эйлин за какую-то шторку. Тут же появился еще один врач, высокий и белобрысый. Лысый что-то быстро говорил ему, тыкая пальцем то в больничный планшет, то в шторку, за которой находилась Эйлин.

— Еще одна святая женщина? — с сарказмом спросил белобрысый, забирая планшет. — Любовь, значит, величайшая сила…

От этой фразы Северуса передёрнуло. Дамблдор часто повторял эту фразу во время приветственных пиров. Доктор подошел к кровати Эйлин и, бросив быстрый взгляд на Сева, задернул шторку.

Сев сунул руки в карманы, сгорбился и в такой неудобной позе уселся на холодную скамью неподалеку. Ему очень хотелось быть сейчас рядом с мамой, услышать, что скажет врач, и, главное, понять, сколько это будет стоить.

Он сидел, ждал, а мимо него торопливо пробегали медсестры и врачи, ковыляли пациенты и обеспокоенные родственники. На соседней лавке рыдала полная женщина, и ее утешал парень того же возраста, что и Северус. Рядом стоял совсем молодой врач в несвежем халате и неловко мял в руках бумаги. На соседнее сиденье опустился тощий парень с костылями; его нога была упакована во что-то вроде белого толстого сапога. Парень нервно постукивал пальцами с обломанными ногтями по лавке. А потом обратил злой взгляд на Северуса.

— Чего уставился? — спросил он. — Гипса никогда не видел?

Снейп привычно скривился. Проклясть бы этого маггла, да ведь статут, никуда не денешься…

— Я-то не ломаю конечностей так по-идиотски, — огрызнулся он. — У тебя верно, и с головой неладное.

Парень зло прищурился.

— Стручок недоделанный, — он совсем уже было поднял свой костыль, чтобы как следует врезать Северусу, но в это же мгновение белобрысый доктор вышел из-за шторки Эйлин. Парень сразу потерял всякий интерес к ссоре, тяжело вздохнул и попытался засунуть пальцы под повязку — почесать.

— Кулидж, — произнес врач с едва заметным ирландским акцентом, — что, тихо не сидится? Может, тебя на растяжку, да и дело с концом?

— Нет, сэр… — пробормотал Кулидж, — все нормально, сэр.

Он встал и уковылял куда-то, постоянно оглядываясь. Доктор подошел к Севу, глядя на него сверху вниз.

— Эй, парень, — и протянул ему руку для пожатия. — Ты родственник Эйлин Снейп?

— Сын, — буркнул тот, поднимаясь и неуверенно пожимая руку доктору. Стоял он по-прежнему горбясь, руки в карманах, глядя исподлобья. На халате у врача, на кармане, красовался криво прикрепленный бейджик «Доктор Энтони Б. Бербидж».

— Сын. Понятно. Дочь мне что-то говорила про чокнутого паренька из Спиннерз-Энд.

— Хрен ли я чокнутый, — опять буркнул Снейп-младший.

Бербидж ухмыльнулся.

— Такой же, как моя дочь, покойная жена и ее подружки. Но вообще-то я хотел поговорить о твоей маме. Переломы ребер, сломана рука, внутренние ушибы, сотрясение мозга, порезы. Я так полагаю, это следствие падения с лестницы? — в голосе его прозвучал сарказм.

Снейп отозвался так же саркастично:

— Именно, доктор. С лестницы.

— Какого дьявола вы не заявите на эту лестницу в полицию?

— А какого дьявола мы должны? — огрызнулся Снейп. — Не ваше дело. Лестница и так в мусарне. Вернется через пятнадцать суток.

Бербидж некоторое время смотрел на него молча. Потом пожал плечами и продолжил:

— Не думаю… Кроме того, у твоей мамы общее истощение и признаки гастрита. Я назначил миссис Снейп гастроскопию, ее сделают дня через три. Твою маму часто тошнит? Жалуется она на боли в желудке? Как у нее с аппетитом?

— Тошнит, — все так же мрачно отозвался Северус. — Жалуется. Плохо.

Вообще-то, мать жаловалась постоянно, словно рассчитывала на то, что Северус исправит все. И их непролазную бедность, и отца-алкаша, и побои, и вообще всю ее жизнь задрипанную, полную лишений и выгоняний.

— И что? — спросил он. — Я смогу мать домой забрать?

— Не завтра, — отозвался Бербидж. — И не послезавтра. Посмотрим.

Снейп подумал.

— Ей тут нечего задерживаться. Я скелерост принесу, — сказал он, решив, что особенно ничем не рискует. В конце концов, доктор Бербидж, отец волшебницы, должен был знать о волшебстве.

— Приноси, конечно, — разрешил доктор. — Только объяснять персоналу, отчего сложные переломы твоей матери так быстро срослись, будешь сам. Не хочу прослыть чудесным доктором.

Снейп фыркнул.

— Я ее домой заберу. Дома и стены помогают. Зашейте ее как-нибудь — дальше я сам.

Бербидж фыркнул.

— Да, босс. Конечно, босс. Слушаюсь, босс.

Он повернулся, чтобы вернуться за шторку к Эйлин.

— Завтра об этом поговорим. Лучше подумай не о скелеросте, а о каких-нибудь витаминных зельях. И Желудочных. Если, разумеется, они действуют лучше, чем наши лекарства.

— Сварю, — огрызнулся Снейп. Пусть этот маггл не воображает, что лучше волшебника в зельях понимает!

— Не раньше, чем я сделаю диагностику, — осадил его Бербидж, наградив насмешливым взглядом. — Я так понимаю, ты собираешься всю ночь просидеть в больнице?

Северус надменно промолчал.

— Ну разумеется. Это очень поможет миссис Снейп. Лучше перевязок и обезболивающих. Умно, ничего не скажешь…

— Любовь все исправит, — перебил его Снейп с тем же сарказмом, цитируя того же Дамблдора.

Бербидж ухмыльнулся.

— Ну и чушь… В твоем случае исправит все квалифицированная медицинская помощь и развод. Пока сестра зашивает маму, можешь погулять тут где-нибудь. Дочка моя вроде в ординаторской на втором этаже была. Можешь поболтать с ней о Хогвартсе — она собирается туда, экзамены за пятый класс сдавать.

— Вот ещё!

Оставшись один, Снейп еще некоторое время стоял, не шевелясь. Его толкали пробегавшие мимо медсестры, а одна бабулька в инвалидном кресле пребольно наехала ему на ногу и принялась ругаться в беззубой старомодной манере:

— Ну, молодежь пошла! — прошипела она. — Расталдычил тут свои ходули, мелкое отродье! Хрен ленивый, бездельник, засранец, материно горе, отцовское разочарование, тюрьма по тебе…

— Заткнись, старая супница, — прошипел в ответ Северус. — Я ведь и ответить могу.

Бабка только рот разинула.

— Ах ты…

Но Северус уже развернулся и побрел прочь.

Суета приемного покоя его напрягала. Вот привезли еще одну бабку, она стонала, лежа на носилках, а санитар говорил ей:

— Да все с вами нормально, миссис Аткинс. Помажем зеленкой, и будете как новенькая.

Вот усталая медсестра суёт тощему мужичонке в засаленной кепочке пластмассовой стаканчик и что-то толкует ему про анализы. Вот алкаш — такой же как отец — в гипсе, со страшно разбитым посиневшим лицом громко орет, что ему нужна машина, чтобы добраться до дома. Вот парамедик ревет, как гиппогриф во время гона: «Отброс! Разорвана артерия! Бригаду и звоните в банк крови!» В приемный покой врываются еще парамедики с каким-то комком на каталке. «Авария на Оксфорд-стрит! — орет один, перекрывая и радио, и людской шум. — Шеппарда сюда! Срочно на колбасу!» Пищат приборы, на улице заливается сирена. Радио бубнит холодным женским голосом: «Код десять. Всем свободным врачам спуститься на первый этаж…» И над всем этим весело перемигиваются рождественские гирлянды.

Снейп свернул в сторону, к лестнице, ведущей на второй этаж. Здесь народу было куда меньше.

Ужасно хотелось есть, и Северус побренчал пенсами в своем кармане. Поджал губы, сведя брови в одну линию. «Вот дракклы горелые... Ладно, небось, еще заработаю». И отправился искать столовую.

Столовая нашлась быстро — на том же втором этаже, за стеклянной стеной, сквозь которую были видны ряды дешевых пластмассовых столиков и длинный прилавок со стеклянными полками; в его конце, за кассовым аппаратом, скучала пожилая толстушка в белой косынке. В зале почти никого не было — только в одном углу, сгорбившись над книгой, сидела девочка его же возраста; Северус смог рассмотреть только светлые неровно остриженные волосы.

Он постоял пару секунд в нерешительности и пошел к буфетчице вдоль прилавка, уставленного тарелками, плошками и креманками. Выбора, правда, практически не было. Приценившись, Северус поставил на свой поднос плошку с салатом, сандвич в промасленной обертке и стакан с чаем. Денег должно было хватить.

Расплатившись, он направился к пустому столику в дальнем углу — общаться с кем бы то ни было ему совсем не хотелось. Вот если бы Лилиан была здесь… Может, зайти к ней, рассказать о маме? Надо бы. Но в последний год они общались все меньше и меньше. Вообще, в этом году их дружба с Лилиан дала трещину. Дома, в Коукворте, они встречались часто, а в Хогвартсе у Лили сразу появлялась тонна дел — она была старостой, подтягивала гриффов по чарам и маггловедению, ходила в клуб Слизней и на допы по зельям. Они редко встречались, а когда встречались, много спорили. Причем не так, как обычно. «Это черная магия! — заявляла темпераментная Лилиан. — Это может нанести вред людям, а это недопустимо!» — «При желании и прихваткой для чайника можно убить человека, — возражал не менее темпераментный Снейп. — Прихватка теперь черная магия?» — «Ты не понимаешь!..» — «Так объясни, чтобы я понял!»

Погрузившись в мысли о Лилиан, он не сразу заметил, что девица за дальним столиком подняла глаза от своей книги и махнула рукой.

— Эй! — сказала она громко. — Я тебя знаю. Садись сюда, — говорила она с тем же ирландским акцентом, что и доктор Бербидж. Ее лицо украшали маленькие аккуратные конопушки — это зимой-то, а что будет, когда солнце выглянет?

Вот же ж блин. Не хотел вообще разговаривать с этой Бербидж. Северус скривил губы и надменно взглянул на нее, стараясь подражать Люциусу Малфою. Подумал, как бы тот ответил на такое панибратство.

— Прошу меня извинить, мисс, я хочу подумать, а не трепаться с… кем бы то ни было.

— Оюшки, — сказала девица, широко раскрывая немного раскосые темно-голубые глаза. — Тоже мне, принц верхом на зебре.

От неожиданности Северус чуть не выронил поднос. Перехватив его, он сделал два шага к столику девицы.

— А ты откуда знаешь, что я Принс? — спросил он. Вот ведь соплохвосты линялые. В Коукворте об этом вообще никто не знал. Сев сомневался, что даже отец помнит девичью фамилию матери. А вот ему Эйлин постоянно твердила, потомком какого древнего и чистокровного рода они с ним являются. И если бы не ее ошибка, не этот маггл-алкоголик…

Теперь настала очередь девицы таращиться на него.

— Какой принц? — спросила она. — Нигерийский, что ли?

«Вот блин, прокололся, как последний гриффиндурок», — ругнулся Северус про себя. Поставил поднос на стол, уселся напротив, как он понял, той самой Чарити Бербидж.

— Ты что, совсем с головой не дружишь? — Сев решил, что перейти в наступление — лучшая защита. — Какая Нигерия? Принс — фамилия моей мамы.

Он презрительно скривился и принялся за салат. Бербидж отпила из своего стакана компот и сказала чуть погодя:

— Я твою маму встречала в Косой аллее. Вроде она по мужу Снейп.

— Девичья фамилия, — нехотя объяснил Северус. — Это древний чистокровный род.

— Ты здесь из-за нее? — в глазах девицы зажглись миллионы вопросов.

Сев промолчал.

— Лестница или споткнулась?

— Лестница, — нехотя буркнул Снейп, сам себе удивляясь. С чего это ему захотелось поболтать с этой полукровкой? Вообще-то, и сам он был полукровкой, но изо всех сил старался забыть о папаше и его родственниках, если они и существовали. Куда приятнее причислять себя к Принсам, чистокровным волшебникам, не грязным примитивным алкашам. — Тебе-то кто напел?

Бербидж-младшая пожала плечами.

— Извини. Мы от вас через два квартала живем. У нас в Богсайде по соседству была такая лестница, — отозвалась Бербидж с непонятными грустью и злостью в глазах. — Миссис О’Киф постоянно в синяках ходила.

Снейп не собирался поддерживать разговор о таких лестницах, но почему-то сказал:

— И что?

— Что — что? Похороны, мусарня, пожизненное, дети — в приют. Заявила бы эта дура сразу, так, может, и в живых бы осталась… Ненавижу. Прикинь, когда суд был, этот урод заявил, что бил жену, потому что она ведьмин подменыш.

Снейп скривился.

— Ну, а что ты хотела? Это же магглы. Они нас ненавидят и боятся.

— Да нет, это дебилы нас боятся и ненавидят. А О’Киф решил, что его жена ведьма, потому что она зарабатывала больше и школу закончила⁽¹⁾. Просто умнее его была. Никакая она не ведьма, уж я-то знаю.

— Может, это оттого, что все магглы — недоразвитая скотина? — предположил Снейп, отпивая чай.

— Фу, Снейп, — скривилась Бербидж. — Среди волшебников таких не меньше… Я тебе сходу могу назвать нескольких вполне нормальных магглов.

— Ну, твой отец, — предположил Сев, потом добавил, подумав: — Мистер и миссис Эванс… — его неприятно царапнуло то, что он и их зачислил в недоразвитую скотину. Они были всегда с ним приветливы, хотя и дальше прихожей в дом никогда не приглашали.

— Это ты про Эвансов с Аппер-Брук? — спросила Бербидж, поднимая брови. — Ну…

— Их дочь Лилиан учится в Хогвартсе.

— О, — только и сказала девчонка. — Прикольно… Добавь в свой список нормальных магглов доктора Эдди, миссис Энсон из городской библиотеки, Джесси Керна — он тут медбрат. И, вероятно, Стив Купер. Он, конечно, та еще сволочь, но хирург очень хороший. Ах да, еще миссис Рашбридж, она приходит к нам убираться. Мировая тётка.

Северус пожал плечами. Спорить с какой-то ирландкой о преимуществах магической крови перед маггловской ему не хотелось.

— Твой отец сказал, ты собираешься СОВ сдавать в этом году.

Бербидж кивнула.

— Поедешь в Хогвартс после Рождественских?

Бербидж пожала плечами.

— Не решила еще. С одной стороны, так проще к СОВ подготовиться, с другой, у меня занятия по биологии и французскому…

Биология и французский! Снейп презрительно улыбнулся. Язык еще туда-сюда, но биология… Он смутно представлял, что это такое, маггловские науки его мало интересовали (кроме химии, разумеется).

— Есть талисманы-переводчики, чтоб ты знала. — Бербидж фыркнула. — На какой факультет хотела бы попасть?

— Факультет? — рассеянно переспросила она. — Отец, вообще-то, тоже не в восторге от Хогвартса. Он за домашнее обучение. Ему не нравится, что там нет общеобразовательных дисциплин. Хочет, чтобы я училась в обычной школе и дополнительно брала уроки магии. Говорит, что он в состоянии такое устроить. Мне даже пришлось сводить его в Косую аллею. Чертовски бестолковое место, сказал он. Что у вас там за факультеты?

Снейпа посетило дежа вю. Вот так же шесть лет назад, он рассказывал Лили о волшебном мире…

— Ты вообще хоть что-то знаешь о магическом мире? — хмыкнул он. — Ты прямо как гря… как маглорожденная. Ничего в башке нет.

— Мой отец маггл, — заметила Бербидж довольно-таки раздраженно. — А в башке у меня мозги, в отличие от многих чистокровных. И кроме того, мне приятно думать, что это мое знание, а не какого-то там талисмана.

Снейп невольно хмыкнул. Да уж, о мозгах чистокровных он многое мог бы рассказать, как и о мозгах многих окружающих. Он снова покосился на девочку. Ему все-таки нравилось демонстрировать свою осведомленность, пусть даже по таким пустякам, как факультеты Хогвартса.

— Ты вот что знаешь о таблице Менделеева, валентности и бинарных соединениях? — продолжала Бербидж.

Северус пожал плечами. Кое-что, он разумеется, знал: химия в зельеварении очень помогала. Он это понял, когда после второго курса ему в руки попал старый школьный учебник.

— Бинарные соединения — ерунда. Натрий два плюс три Аш два равно два Натрий Аш три. Мой отец тоже маггл, — добавил он, — но я-то знаю всё. Я со Слизерина. Туда попадают умные, дальновидные маги с чистой кровью.

— Ты же полукровка, — удивилась Бербидж. — Сам только что сказал.

Снейп поджал губы.

— С материной стороны все в Слизерине учились.

— Ну, а остальные факультеты?

— Если ты ходячий словарь Брюэтта — попадешь на Когтевран. Если «в дороге кальсоны и те пополам» — на Хаффлпафф, если отвага и слабоумие — на Гриффиндор.

— Ха, — сказала Бербидж. — В Нокграфтон-Хилл все было не так.

— Ты училась в Нокграфтон-Хилл? Недалеко от Кэр, в Типеррери? — он когда-то интересовался, какие еще волшебные школы есть в Соединенном королевстве или в Ирландии — хотел перевестись, подальше от Мародёров, но это означало бы и подальше от Лили.

Бербидж посмотрела на него с несколько большим интересом.

— Надо же. Географию знаешь. А то большинство волшебников считает, что география нафиг не нужна — аппарация и так куда угодно доведет.

Снейп фыркнул.

— Интересно было, вот и запомнил, — он не стал говорить ни о переводе, ни о том, что любил ходить в местную библиотеку рассматривать висевшую в холле карту мира — воображал, как будет путешествовать и куда повезет мать, когда окончит школу и обзаведется деньгами. — Школа частная, совсем маленькая, всего пятьдесят учеников. Учатся только пять лет, сдаешь СОВ и свободен.

Снейп надменно усмехнулся, видя, как Бербидж надулась, словно хомяк.

— Все-то он знает… тоже мне, Знайка шел гулять на речку, перепрыгнул через овечку.

— Заткнись.

— Хам.

— Лучше быть хамом, чем идиоткой.

Некоторое время они сверлили друг друга злыми взглядами.

— Ты с моим папочкой найдешь общий язык, я уверена, — сказала наконец Бербидж. — Извиниться не хочешь?

Снейп помолчал. Доктор Энтони ему совсем не понравился. Пусть он и хороший врач. Не должны магглы о зельях рассуждать, и точка.

— Нет, не хочу. А Зелья в этом вашем Нокграфтон кто преподавал? — спросил он, нехотя идя на примирение.

Бербидж хмыкнула. Судя по всему, она была невысокого мнения о своем учителе.

— Лучший выпускник. Правда, тетя Федельм считала, что этого явно недостаточно, чтобы хоть чему-то научить. Меня она и учила, и только поэтому я могу отличить лопатку номер пять от ложечки номер семь.

Снейп смотрел на нее сверху вниз.

— Она хоть знает, как сварить Гофмановский микс?

— Вряд ли, — со вздохом — ответила Бербидж. — Там же тридцать девять стадий, сто пятьдесят шесть ингредиентов.

Северус был приятно удивлен, что Бербидж знает, что такое Гофмановский микс.

— Принсы в свое время были известными зельеварами, — сказал он. — Мама мне показывала их лабораторные дневники. А вот ты откуда знаешь?

— Пыталась читать «Сольватацию сложных баз» Гомогенуса Альтера.

Снейп посмотрел на нее, прищурившись. У матери когда-то была эта самая «Сольватация», но, собственно говоря, все ее собрание магических книг, которые мать смогла захватить с собой, когда выходила замуж, утонуло в голодном болоте жизни в Спиннерз-Энд. Книги, талисманы, артефакты, редкие ингредиенты понемногу продавались по дешевке в «Горбин и Бэркс». Сейчас у них дома остались только мамины школьные учебники да пара потрепанных справочников, сваленных под кроватью в комнате Северуса. «Сольватацию» постигла та же участь. Классический труд по высшим зельям, который все знали, все упоминали и цитировали — но никто не читал, разве что самые упертые зельевары или алхимики. На упёртого зельевара эта грязнокровка… полукровка, живущая с отцом-магглом, похожа не была.

— Интересуешься зельями? — спросил Северус небрежно.

— Да не особо, — пожала плечами девчонка. — Просто делать было нечего… — она нахмурилась, мрачно покусывая нижнюю губу.

Снейп некоторое время разглядывал ее молча, потом вонзил зубы в сэндвич. Покосился на книгу, которая лежала рядом.

— А сейчас что читаешь?

— Учебник по нейрохирургии. Я думала на медицинский поступать, но как-то… — в голосе ее звучало нешуточное сомнение.

Снейп смотрел на нее, прищурившись.

— На медицинский, значит. В маггловскую школу.

— В медучилище, умник. Работа мозга — это дьявольски интересно.

— Если он есть.

— Если его нет — тем более. У магглов, да и у волшебников, очень редко, но встречается такой врожденный дефект — аненцефалия. Что-то связанное с внутриутробным развитием. Жуть кошмарная.

Она подтолкнула книжку к Снейпу. Тот скривился: с одной стороны, книга маггловская, с другой — ему была интересна любая. Знания лишними не бывают. Бросил брезгливый взгляд на раскрытую страницу. Изображения младенцев с аненцефалией напоминали результаты самых темных проклятий из «Волхования всех презлейшего».

— «Внечерепная протрузия желудочка»? Ты хоть понимаешь, что тут написано? — спросил Снейп.

Бербидж пожала плечами.

— Там же картинки есть, — сказала она с ухмылкой и добавила: — Ну, не все. Приходится спрашивать. Мистер Сирил Смит — нейрохирург. Он мне помогает.

Снейп подпер голову рукой и со скучающим видом пролистал несколько страниц, вчитываясь в убористые строчки. Жутковатые картинки в этой книжке. Куда там «Волхованию»! Нейро… Нейрохирургия, значит. Алкоголизация второй ветви тройничного нерва… ликворея и менингоцеле с гидроцефалией… Жуть. Неужели магглы могут это вылечить? Однако ему хотелось узнать кое о чем другом.

— М-м-м… — протянул он. — Астроцитому удаляют кускованием с помощью ложки? — он поднял бровь и уставился на Бербидж.

Та пожала плечами и криво улыбнулась.

— Или электрической петлей.

— Хм. Звучит жутковато… — Пора было переходить к интересующей его теме. — У матери когда-то была «Сольватация сложных баз». Ей пришлось ее продать, года два назад. Я потом ее видел у «Флориш и Блоттс», и стоила она больше, чем мать за нее выручила.

— Правда? — спросила Бербидж сочувственно, и Снейп зло на нее глянул: жалости он не терпел. — Обидно… Я сама в зельях, как столица Кампучии — Пнём пень. Такая важная книга? Если хочешь, могу дать почитать.

Северус подозрительно уставился на нее.

— С чего ты такая щедрая?

— Ни с чего. Просто мне зелья не так интересны, а больше эта «Сольватация» никому и не нужна. И я же тебе на время ее предлагаю.

Она составила свою посуду на поднос и сунула книгу в сумку-шоппер с изображением Джона Леннона. Его Северус тоже узнал — все-таки тесный контакт с магглами, пусть и в течение нескольких месяцев в году, не проходил даром.

— Хочешь, я тебе местную лабораторию покажу? — спросила Бербидж. — Миссис Моррисон пускает меня туда.

— Магглы тоже зелья варят? — с усмешкой спросил Северус.

Бербидж фыркнула:

— Нет. Там анализы всякие… А лекарствами занимается мистер Ливси. Но это в основном всякие микстурки, растворы да мази. Зато у них есть калиброванная центрифуга. Ты же зельевар, верно? Может, тебе интересно будет…

Снейп поднялся вслед за ней, и они побрели к столику с грязной посудой, неся свои подносы. Кассирша в белой косынке мирно дремала на своем месте.

1) Реальный случай, произошедший в 1895 г. в Ирландии. Правда, женщину сожгли.

Вернуться к тексту

Как и говорил доктор Бербидж, Тоби загремел в тюрьму на год. Миссис Снейп, которую выписали через неделю, после подписания отказа от госпитализации, поначалу радовалась этому, как ребенок; Северус никакого облегчения не испытывал — его, как более практичного, чем Эйлин, занимали мысли о том, на что будет жить мать, когда он сам вернется в Хогвартс, и кто сможет позаботиться о ней. Как унизительно осознавать, что он с матерью, два волшебника, до такой степени зависят от тупого маггла-алкаша! Нанять сиделку? Не смешите мою мантию. Попросить кого-то из соседей? Ага, разбежались! В Спиннерз Снейпов не любили. Обратиться к Лили? Она, конечно, не откажет, да лучше флоббера сжевать, чем показать Эванс, что он с чем-то не справляется. Нет, он сам.

Сама Эйлин о таких мелочах даже и не думала, она смотрела на сына таким жалобным взглядом, что у того сердце обрывалось.

— Мне ничего не нужно. — вздыхала она. — Все само устроится...

Просить о помощи кого бы то ни было Снейп не привык. Лечебные зелья, которые он варил для матери, он сварил с запасом, и часть ему удалось пристроить в аптеку Малпеппера, купившегося на имя Принсов, часть забрал Малфой, бывший староста, по неизвестной причине благоволивший нищему полукровке. Но, разумеется, этого было мало.

Перед выпиской Эйлин из Хорсендер-Хилл Снейп сходил в Заречье, домой к Лилиан. Дом ее находился в хорошем районе, все дома здесь были чистенькими, ухоженными, рядом с каждым — небольшая лужайка, припорошенная снегом, и каждый был украшен мигающими гирляндами и фигурками Санта Клауса и его оленей. Северус никогда не понимал любовь магглов к этому персонажу; вся эта рождественская суета с елками, подарками, распродажами только раздражала его. «Наверное, потому, что у нас дома никогда настоящего праздника не было», — подумал он хмуро. Он сам ограничивался тем, что покупал матери какую-нибудь мелочь на деньги, заработанные выполнением домашних заданий по зельям и варкой тех же зелий для старшекурсников. Всё, что он зарабатывал на каникулах, разнося почту или (если повезет) моя полы в аптеке мистера Грини. Мама тоже дарила ему что-нибудь недорогое — иногда маггловскую открытку, иногда что-нибудь из зельеварческого инвентаря, выуженного из старого сундука Эйлин.

Девушка вышла к нему в красивой шубке, накинутой на плечи, и остановилась у калитки.

— Прости, — сказала она виновато, — родители дома, потому и не приглашаю. Ты давно к нам не заходил…

— Мама заболела, — ответил тот. — В Хорсендер она.

Лили сочувственно посмотрела на него.

— Так ты дома один с отцом?

Северус промолчал. Рассказывать о том, что отец в тюрьме, он не собирался; Лилиан и так об этом услышит, рано или поздно. Лили вздохнула.

— Может, что нужно? — спросила она. — Деньги? Лекарства? Мы недавно аптечку чистили, у многих лекарств срок годности выходит, можешь забрать. И еще есть кое-какая старая одежда. Тебе, может, папины рубашки и велики будут, но для миссис Снейп некоторые платья подойдут. И еще миссис Шоу чистила кладовку, там крупы на выброс.

— Спасибо, Лили, — ответил Северус серьёзно. Он был тронут тем, что подруга предложила ему свою помощь, несмотря на то, что их общение уже не было таким тесным, как год-полтора назад. — Крупы на выброс у нас тоже есть. С лекарствами всё в порядке, просто… Ну, если у вас там есть нексиум…

Нексиум был дорогим лекарством. Он прочитал инструкцию к нему, и мистер Ливси объяснил, как он действует, и Северус понял, что такое зелье ему пока еще не сварить — есть к чему стремиться. Интересно, кстати, что будет, если сварить умиротворяющий бальзам на основе люминала… Он так задумался, что вздрогнул, когда Лили погладила его по локтю.

— Есть пол-упаковки. Я к вам завтра загляну, с утра. Занесу. И… ты мне поможешь с домашним эссе по зельям? Не могу разобраться с реакциями ингредиентов в Летучей мази.

— С утра я маму из Хорсендер забираю, — ответил Северус, — но я помогу. Я зайду после обеда?

Лили пожала плечами и плотнее закуталась в шубку.

— Лучше давай встретимся в библиотеке на Веллингтон, — она с беспокойством обернулась на дом и продолжила: — Ладно, мне уже пора. Значит, завтра в три в библиотеке?

— Хорошо, — покорно согласился Северус. — В три.

Лили снова ему улыбнулась и, кивнув на прощание, вернулась в дом.

Снейп еще некоторое время стоял у ограды, глядя на силуэт Лили за занавесками, а потом развернулся и побрел домой, в Спиннерз-Энд.

Пытаясь прибрать в доме хоть чуть-чуть с помощью бытовых заклинаний (книгу по ним он нашел на кухне, в шкафчике с годовалыми макаронами и овсянкой с жуками), Снейп разбил несколько тарелок, взорвал кастрюлю (взрывом опалило ему брови) и едва сумел ликвидировать потоп из пропавшей вдруг трубы в ванной. Плюнув, он просто развез тряпкой всю эту воду по дому, присобачил блудную трубу на место, пожарил себе яичницу с хлебом и завалился в кровать с французской книжкой по алхимии.

Впрочем, свои познания во французском (“Bonjour, madame l’institutrice”, “Merci pour votre bienveillance”, “Merde de ciel”)⁽¹⁾ он переоценил. «Ладно, — решил Снейп про себя, — завтра в библиотеке возьму словарь потолще и грамматику».

* * *

В три часа Северус заходил в Коуквортскую библиотеку на Веллингтон. Дома он обновил свой школьный читательский билет с помощью магии и теперь, оставив его у дежурной библиотекарши, смело направился в секцию французского языка.

— Вам помочь, молодой человек? — рядом с ним возникла маленькая пухленькая девушка с роскошными стрелками на круглых серых глазах. Она заученно улыбалась, а ее бейджик сообщал, что владелицу зовут Гилда Грин.

— Нет, — буркнул Снейп недовольно. — Сам разберусь.

Мисс Грин поджала губы и, резко кивнув, удалилась. Северус взял с полки словарь и поискал там пару слов, встречавшихся ему во французской книжке по алхимии. Их не было.

— Тоже мне, словарь… — проворчал он, и тут заметил на верхней полке другой словарь — раза в три толще, в потертой синей обложке с надписью «Франко-английский Рабочий словарь практической химии». Словарь стоял высоко, и чтобы дотянуться до него, нужна была стремянка. Снейп выглянул из-за полок в ее поисках. Да, вот она — в пользовании полноватой библиотекарши средних лет; она стояла на верхней ступеньке и расставляла книги на самом верху стеллажа, бормоча себе что-то под нос. За второй лестницей пришлось бы идти в конец зала. «Дракклы горелые», — подумал в раздражении Снейп и вернулся на свое место. Он еще раз оглянулся по сторонам, осторожно вынул свою палочку и шепнул:

— Акцио, словарь.

Словарь немедленно спрыгнул с верхней полки — Северус едва успел подхватить его и отправился на поиски грамматики.

Грамматики он не нашел, зато нашел «Учебник французского языка для студентов-химиков». Это, решил он, даже лучше, и медленно пошел вдоль полок, отыскивая раздел с книгами по химии. Все-таки учебника, стащенного им из школьной библиотеки, уже стало не хватать.

И тут кто-то подкрался к нему сзади и закрыл глаза теплыми ладошками. Раздалось хихиканье.

— Лили, это ты? — спросил Снейп неуверенно.

— Это я, — она убрала ладони с его лица и предстала перед ним. Рыжие волосы рассыпались по плечам в зеленом свитере крупной вязки, на ногах — зимние сапожки на каблуке, колени прикрыты зеленой юбкой в складку.

— Что нашел? — спросила она, с любопытством поглядывая на книги в руках Северуса. — Химия? Ну ты заучка!

Она весело засмеялась.

— Химия очень помогает в зельях… — пробормотал Северус. Рядом с Лили он становился сущим теленком. Ничего не соображал и только пялился на свое солнце.

— В зельях помогаешь ты, — серьезно сказала Лили. — Идем. Тут есть стол для занятий…

— Я знаю… Лили… — он глубоко вздохнул. — Ты говорила, у вас есть нексиум на выброс?

Глаза Лили округлились и она зажала себе рот ладонью.

— Ох, Севви! Прости! Я совсем забыла! Прости, Севви!

Снейп неловко пожал плечами.

— Да ладно. Не переживай. Ты же не виновата… — он не особо рассчитывал на этот нексиум, хоть и почувствовал некоторое разочарование. Лили была такой рассеянной, но сердиться на нее он не мог.

— Нет, виновата. Если у тебя есть рецепт, я куплю…

Рецепт был, но Северус не собирался позволить Лилиан что-то покупать — даже ради мамы.

— Забей, — твердо сказал он. — Я сварю какое-нибудь зелье. Это даже лучше будет.

Он усадил ее за стол в углу зала, сам присел рядом, положил свои книги.

— Что там у тебя с эссе? Я-то к своему еще не приступал… некогда было, — смущенно признался он.

— Ну вот, — улыбнулась ему Лилиан. — заодно и свое напишешь. Я тут накидала кое-какие идеи…

Она раскрыла свою кожаную сумку и вынула толстую общую тетрадь. Снейп поднял бровь.

— Ну, не могла же я пергаменты тащить сюда, — произнесла Лили, будто оправдываясь. — Дома набело перепишу, — и она подтолкнула тетрадь Северусу. — Посмотри, пожалуйста.

Северус с самым хмурым видом раскрыл тетрадку.

«Летучая мазь — одно из важных зелий в волшебном мире. Начало ее изготовления относят к середине четырнадцатого века…»

Снейп поднял глаза на Лили, открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и снова опустил глаза в тетрадь.

«Как понятно из названия, мазь наносится на тело для полетов…»

Снейп сжал переносицу пальцами.

— Лили… летучая мазь не используется для полетов. Только для ухода за метлами. Теоретически, ею можно натереть какой-нибудь предмет, чтобы он мог летать. Человек не может ее использовать. Вот из-за этого у тебя и шняга с реакциями. Ты учебник открывала?

Лили недовольно поджала губы.

— Ты сам сказал, чтобы я писала свои мысли, а не списывала из учебников! Вот я и написала!

— Молодец, — одобрил Снейп. — Но было бы лучше, если бы это были мысли о фактах, а не вольные фантазии. Ты же читала про ингредиенты?

Лили скрестила руки на груди и сверлила его взглядом.

— Читала, разумеется. Давленные муховертки, цикорий, лунник, вербена, пролесник, молодило и венерин волос. И птичья кровь, — ее передернуло. — И египетский воск.

— Это только в легендах у магглов такую смесь на себя наносят. А волшебники знают, что птичья кровь в сочетании с лунником и вербеной разрушает магическое ядро.

— Так это черная магия! — воскликнула Лили, сверкая глазами. — Я не буду…

— Черной магией это будет, если ты подсунешь мазь Полли Питкерн с Хаффлпаффа, — ухмыльнулся Северус. — А так — её наносят только на метлу. И… пролесник тут тоже неспроста. Он исключает реакцию между кровью и муховертками. Просто исправь здесь, и все. И… — он умолк, в сомнении глядя на девочку. — Ну, я уверен, что про самое важное зелье и четырнадцатый век все напишут. Но как хочешь.

Он пробежал глазами остальную часть эссе.

— А что у тебя с реакциями?

Лили сменила гнев на милость.

— Ну, видишь, везде пишут… И в прошлом году Слагхорн нам говорил, что муховертки не сочетаются с молодилом, а венерин волос вообще не вступает ни в какие реакции.

— Наш учебник — отстой, я же говорю. Спорим, никто об этом у Слагги не спросит?

Подготовленный волос кладут в зелье в понедельник, самым первым. Он настаивается в селеновой воде сутки, и…

Лили смотрела на него, хмуря тонкие брови.

— И? — поторопила она его. — Что ты замолчал?

— Я думал, ты сама скажешь. Это ведь просто. Остальным ингредиентам не нужно вступать с ним в реакцию, только с настоем на селеновой воде.

— Я попросила тебя помочь, — с упреком сказала Лили.

Снейп молча смотрел на нее.

— Ладно, — сказал он наконец и, придвинув к себе тетрадь, открыл ее на пустых страницах и принялся писать.

Лили некоторое время смотрела на него, подперев щеку ладонью.

— Господи, Сев, что бы я без тебя делала…

— Пропала бы, — проворчал Северус, не поднимая головы от тетради. — И пожалуйста, Лилс, не зови меня Севом. У меня нормальное имя есть.

— Извини… Слушай, Сев… Северус… не займешь мне пару пенсов? Я хочу кофе купить, а мелочи у меня нет. Я потом тебе все отдам, с остальным. Сколько там накопилось уже?

Снейп молча полез в карман и протянул девушке деньги.

— Возьми и мне что-нибудь. Бутылку воды.

— Хорошо, Сев!

Лили умчалась в буфет в холле, а Снейп вернулся к заданию по зельям.

Эссе выходило великолепным. Он даже подарил Лили свою идею о замене птичьей крови — ведь Лилиан добрая девочка, ей должна быть противна мысль об убийстве живых существ ради какой-то мази. Ну и заодно он вписал в ее тетрадь кое-какие наблюдения о луннике, которые он сначала хотел приберечь для своего задания. Ну и ладно. Он напишет самое простое эссе, как у всех. Зато Лили будет довольна.

Лили вернулась через десять минут.

— Прости, задержалась, — сказала она, ставя на стол стаканчик с ароматным капучино. Там эта библиотекарша, миссис Энсон, не хотела меня пускать с кофе.

Северус оторвал глаза от тетради.

— Понятно. А воду купила?

— Нет, прости! Все на кофе потратила, — Лили виновато улыбнулась. — Капучино подорожал, а Эспрессо я не люблю. На чем ты там остановился?..

* * *

В последний день каникул в дом Снейпов постучали. Эйлин, с усталым вздохом поднявшись с дивана, на котором сидела, читая найденный в шкафу потрепанный любовный роман, отправилась открывать. На пороге стояла девчонка возраста Северуса, замотанная в синий вязаный шарф.

— Здравствуйте, миссис Снейп, — сказала она. — Вы меня помните? Я Чарити Бербидж.

— О, мисс Бербидж! — слабо улыбнулась ей Эйлин. — Конечно, я вас помню. Доктор Бербидж ваш отец?

— Именно, — подтвердила девочка. — А Северус дома?

Эйлин улыбнулась. «Ну вот. Еще одна девица. Северус взрослеет».

— Нет, его нет. И я не знаю, когда он вернется. Он пошел к мисс Эванс. Мисс Эванс его однокурсница.

— Понятно… — мисс Бербидж ничуть не расстроилась, только улыбнулась и переступила с ноги на ногу. — Я ему обещала книжку принести.

Она полезла в сумку и достала оттуда небольшой пухлый томик в потрепанной коричневой обложке. Протянула его Эйлин.

— Передадите ему? — спросила она. — Это «Сольватация сложных баз», и…

Эйлин бросила быстрый взгляд на книгу.

— «Сольватация» Гомогенуса Альтера? — прошептала она, отступая в сторону и приглашая девочку войти. — У меня когда-то была эта книга…

— Простите. Северус говорил, что вам пришлось ее продать. Я обещала принести, так что…

Пока Чарити снимала пальто и шарф, Эйлин пошла на кухню и поставила кипятиться чайник. Когда она вернулась в гостиную, Черри с самым задумчивым видом разглядывала немногочисленные книги, которые миссис Снейп держала в буфете. Маггловские, в основном; потому что магические Тоби сразу же выбрасывал, и Эйлин приходилось держать их на чердаке, где она иногда варила зелья — когда Тоби не было дома и у нее было достаточно сил и желания, а это бывало довольно-таки редко.

— Я думала, — сказала Чарити, с извиняющейся улыбкой поворачиваясь к миссис Снейп, — у вас тут про зелья и чары…

— Мой муж не любит магию, — сухо ответила Эйлин. — Присаживайтесь, мисс Бербидж.

Черри послушно опустилась на продавленный диван, укрытый стареньким пледом, и приняла из рук миссис Снейп чашку чая. Ей очень хотелось сказать, что в доме уютно — но это было не так. Этот дом был очень запущенным, и на него давно махнули рукой. Еще ей очень хотелось спросить у Эйлин, почему она живет с Тобиасом, если он… такой, какой есть. Что вообще заставило волшебницу из старинного рода, как говорил Северус, выйти замуж за маггла, да еще за алкоголика и драчуна?

— М-м-м… — Она отпила чаю. — Какой вкусный чай!

Эйлин улыбнулась.

— Я добавила в него чабрец, он помогает прояснить разум, — сказала она и, немного замявшись, добавила: — К сожалению, ни печенья, ни кексов предложить не могу.

— Это не страшно, — быстро ответила девочка.

Миссис Снейп тем временем раскрыла книгу, которую принесла Бербидж.

— О, — сказала она с волнением. — Это и правда Альтер! Одна из основополагающих работ по высшим зельям! Оксфордское издание…

Она подняла глаза на Черри и впервые за весь вечер улыбнулась ей.

— Вам не жаль выпускать ее из рук? Это практически настольный справочник.

— Нет, мэм, — ответила Чарити, улыбнувшись в ответ. — Я сама в зельях не очень, но если она мне вдруг понадобится, я скажу Северусу. Мне кажется, вам она принесет больше пользы, чем мне.

— А как она попала к вам? Наследие вашей мамы?

Черри помрачнела.

— Да, книга мамина. Она не была зельеваром, конечно, но о зельях много знала. Она из Галлиганов.

— О! — произнесла Эйлин. — Так вы Галлиган? Известные артефакторы! Рори и Бран Галлиган…

— Дедуля и дядя, — ответила Черри, улыбаясь. — Только я ничего не унаследовала от них. Я имею в виду, из талантов. Мне больше нравятся травология, предсказания и маггловская медицина.

— Ах, должно быть, это у вас от отца…

— Ну да. Я, можно сказать, выросла в больнице. У папы две специализации — неврология и внутренние болезни. А я ведь скорее Бербидж, не Галлиган. И Альтера пролистала только потому, что хотела знать, почему при варке нельзя размахивать палочкой, и в то же время магглы не могут сварить самое простейшее… Я, кстати, проверяла, — Чарити улыбнулась. — Заставила отца сварить дыбоволосное.

Эйлин усмехнулась:

— И что у него вышло?

— А ничего, миссис Снейп. Правда, папуля спрашивал, как я добывала крысиные хвосты.

Миссис Снейп подняла бровь.

— Действительно… — она слабо улыбнулась. — И иглы дикобраза?

— О, их у нас много. После тёти осталось…

Черри помрачнела и снова едва слышно вздохнула. Потом весело улыбнулась — правда, не так весело и открыто, как Лилиан, подружка Северуса, — и добавила:

— А хвосты пришлось покупать.

— И ваш отец-маггл согласился участвовать в этом эксперименте?

Чарити пожала плечами:

— Нам было весело.

— И он не против волшебства?

Черри вскинула светлые брови.

— Нет, миссис Снейп. Он, правда, считает магию чем-то вроде баловства, но никогда не был против и всегда поддерживал нас с мамой. Он говорит, было бы здорово, если бы было можно показывать волшебство детям, которые лежат в больнице. Или что чудо не помешает пациенту с четвёртой стадией сердечной недостаточности.

Эйлин мрачно кивнула. Ей вдруг стало чертовски обидно, что ей не так повезло с мужем. Наверное, стоило сказать Тоби о магии ДО того, как они поженились, но статут есть статут, ничего не поделаешь.

Черри допила чай и сказала, поднимаясь:

— Я, наверное, пойду. Мне еще ужин папе готовить, он сегодня после суток.

Эйлин поднялась вместе с ней.

— Спасибо за книгу, Чарити, — сказала она. — Северус будет очень рад.

Чарити кивнула.

— Да. Почти уверена в этом. Он, похоже, любит зельеварение.

— Да, он очень талантлив, — с гордостью произнесла Эйлин.

Она должна была признаться себе, что эта девица, пусть и полукровка, нравилась ей больше магглорожденной пассии сына. Разумеется, она желала бы, чтобы сын подружился с чистокровной ведьмой, но Эйлин так же прекрасно понимала, что Сев, сын маггла-алкоголика, вряд ли подходящая компания для волшебников из хороших семей. Ей пришлось приложить определенные усилия, чтобы Люциус Малфой принял Северуса под свое крыло на первом курсе. Мордред и его воинство! Как все-таки горько осознавать, что своим опрометчивым поступком она испортила жизнь не только себе, но и сыну! Но и ее родители могли бы проявить хоть какой-то интерес к внуку…

Она вышла на крыльцо вслед за Чарити и окинула взглядом пустынную улицу — только в самом ее конце, возле мусорных баков, компания подростков грелась возле огня, разожженного в этом самом баке. Свет из прихожей падал на крыльцо золотистым прямоугольником; лампочка над ступеньками была разбита и грустно свисала с козырька.

— Может, вас аппарировать, мисс Бербидж? — спросила Эйлин, совсем не уверенная, что сможет это сделать после долгого перерыва. — У нас здесь довольно… беспокойно.

Чарити бросила взгляд на подростков возле баков.

— М-м-м… не стоит, миссис Снейп. Все будет нормально.

— А ты что здесь делаешь?

Северус вынырнул откуда-то из темноты и хмуро уставился на Бербидж. Руки он засунул в карманы старенькой куртки, а его роскошный нос покраснел от холода.

— Привет, — сказала Бербидж. — Я занесла книгу. Ну, ту, про сольватацию.

Эйлин с укором посмотрела на сына.

— Северус, не стоит быть таким грубым. И, пожалуйста, проводи мисс Бербидж, хотя бы до Теско.

Северус перевел взгляд на Бербидж. Та слегка пожала плечами. Северус бросил нечитаемый взгляд в конец переулка. Эйлин улыбнулась им и, слегка кивнув головой, ушла в дом, тихо прикрыв за собой дверь.

— Я и сама дойду, — сказала Черри. — Тут недалеко.

— Ну разумеется, — фыркнул Снейп. — Дойдешь. До ручки. Пошли давай, нечего тут топтаться, как флоббер.

Он резко отвернулся и пошел в сторону Роуздейл. Чарити, тяжело вздыхая, спустилась с крыльца и поплелась за ним.

— Ты скоро вернешься в Хогвартс? — спросила она просто так, чтобы хоть как-то заполнить молчание.

— Завтра.

— Круто.

Они молча прошли мимо баков; подростки, заметив их прекратили разговоры.

— Смотрите-ка, — сказал один, — наш тощезадый задрот повел домой свою с-с… — он споткнулся о взгляд Северуса. — Свою… — начал он снова.

— Что, на человеческом языке разговаривать трудно? — заметил Снейп. — Шимпанзиный легче тебе дается?

— Снейп, — зашипела на него Бербидж, — ты чего нарываешься?

— А что я должен был сказать? — прошипел в ответ Снейп.

Бербидж закатила глаза и пробормотала себе под нос что-то вроде «Мальчишки, что с них взять».

— Да, — сказала громко Бербидж. — Повел. Домой.

Мелкий парень, стоявший с другой стороны бака и гревший над ним руки, неприятно засмеялся.

— Ладно-ладно, идите, голубки. Нечего девчонке на мужские дела смотреть. Этот твой еще и обратно пойдет.

Они вышли на Роуздейл и свернули направо, к тату-салону.

— Чего они к тебе прицепились?

— Не твое дело.

— Ну и ладно.

Некоторое время они шли молча, а потом Бербидж снова заговорила:

— А кто за твоей мамой присматривает, пока ты в школе? Она ведь не совсем ещё поправилась.

Северус вздохнул. Как оказалось, соседи по Спиннерз-Энд оказались не такими уж равнодушными, как ему хотелось думать. Да, они сплетничали и избегали Снейпов, но как только они узнали, чем для Эйлин закончилась последняя ссора с Тоби, предложили помощь.

— Миссис Брэдли. Она живет напротив. Она обещала заглядывать к маме.

— Это хорошо.

Когда они дошли до Теско на углу Холли-Роуд, Бербидж остановилась и сказала:

— Спасибо, что проводил, Снейп. Мне нужно в магазин зайти.

— Хорошо, — дёрнул тот плечом. — Не вляпайся никуда.

Бербидж ухмыльнулась, вздергивая брови.

— Я-то не вляпаюсь. Ты тоже постарайся.

— Мне не впервой, — буркнул Снейп. — Знаю, что делать.

Великий Мерлин, ей-то что за печаль? Вляпаться все равно придется, хоть и не хотелось: ехать в Хогвартс с разбитым лицом — последнее дело. Да и Лили расстроится и снова будет его отчитывать…

— Ну, тогда ладно. Пока, Снейп.

— Пока, Бербидж. И… спасибо за книжку, — выдавил он из себя, сделав над собой усилие.

Бербидж кивнула ему и скрылась за стеклянными дверями супермаркета.

1) «Здравствуйте, мадам учительница», «Спасибо за вашу доброту», «Срань господня»

Вернуться к тексту

Бербидж появилась в Хогвартсе сразу после пасхальных каникул, перед СОВ. Верно, получение промежуточного аттестата оказалось для нее важнее психологии и французского.

На ужине сияющий Дамблдор представил ее школе и объявил, что мисс Бербидж поселится в общежитии Хаффлпаффа и будет сдавать экзамены со всеми школьниками.

— Мисс Бербидж недавно переехала из Лондондерри, — сказал он, — и до этого училась в небольшой ирландской школе. Я уверен, что вы все, дорогие мои, познакомите Чарити с нашей лучшей стороной — гостеприимством!

Он наградил Чарити лукавым взглядом поверх очков и весело подмигнул ей.

Чарити встала со своего места и помахала рукой школьникам. Хаффлпафф, естественно, и Гриффиндор зааплодировали. Слизерин и Когдевран проявили куда больше сдержанности. Одни в принципе не приветствовали никого, кроме своих, другие ждали, когда человек проявит себя в чем-то интеллектуальном. Что зря ладони бить?

— Ну, а теперь, дорогие мои, ужин! — директор развел руки в стороны, как Христос на горе Корковаду, и уселся на место.

На столах по мановению руки директора появились блюда с картошкой, пирожками, рагу, сладости, чай, салаты, бутерброды, жареная рыба, рисовый пудинг, пастуший пирог… и все приступили к трапезе.

Снейп лениво ковырялся в своем рагу и поглядывал на гриффиндорский стол, на Лили. Та оживленно болтала с подружками — Мэри и с этой противной прыщавой Элоди. Вот она отвечает Поттеру, который чуть ли не слюни на нее пускает, отворачивается. Поднимает глаза и смотрит на слизеринский стол, на Северуса, чуть заметно улыбается, и глаза ее вспыхивают изумрудными искрами. Блэк-старший с ненавистью пялится на слизеринцев, и рядом тихо вздыхает Блэк-младший. Уже четыре года учится здесь и всё огорчается, когда братец демонстрирует свое отношение к факультету, на котором училась вся их родня.

— Эй, Снейп! — в бок его толкнул Эйвери. — Ты чего там, уснул? Опять на грязнокровку засмотрелся?

— Ох, закрой хлебалушку, а? — пробормотал вежливый Северус.

Эйв ухмыльнулся.

— Ты на новенькую посмотри. Откуда такая выскочила? Как думаешь, может, на ней испытать твой левикорпус, а?

Регулус с интересом глянул на них.

— Снейп, так это твое заклинание? Ты сам его придумал?

Эйвери покосился на него.

— Блэк, малявка, весь факультет об этом знает. Ты вообще следишь за тем, что происходит?

Регулус порозовел и презрительно скривил губы.

— Я Темные изучаю, некогда мне глупостями интересоваться.

Северус не стал их слушать. Мерлин с ним, с левикорпусом. Да, не особенно приятно, что заклинание разошлось по всей школе прежде, чем он обратился к Флитвику за помощью с его регистрацией. Но это вышло по его собственной неосторожности. Записав заклинание в материном учебнике (а ведь даже не этого года учебник!), он дал полистать его Лилиан, а та по своей обычной рассеянности оставила его на виду в гостиной Гриффиндурского факультета. Она извинялась потом, но Северус и так не мог бы на нее сердиться. Правда, девчонки теперь избегали Дуэльного клуба профессора Райли. А вот в этом Лилиан обвинила Северуса. «Это нечестно! — заявила она, пылая праведным гневом. — Из-за твоего заклинания девочки подвергаются дискриминации!» Он хотел было заикнуться, что не он растрепал о левикорпусе в гостиной факультета, но в ответ услышал, что левикорпус — темномагическое заклинание, и его и изобретать-то не стоило. Но Северус видел, что его солнышко чувствует себя виноватой.

Он перевел взгляд на стол Хаффлпаффа. Чарити сидела между Тиной Твурп и большеглазой четверокурсницей по фамилии, вроде бы, Бартлби и увлеченно болтала о чем-то. Наверное, о каких-то маггловских штучках.

— Она же у Барсуков, дождемся ее у поворота к бочкам и… — бубнил Эйв.

— Она тебе потом задницу колючей проволокой зашьет. Ты лучше вон, на Мародёрах тренируйся.

— Тогда директор нам проволокой задницы зашьет, — поморщился Эйв. — Они везде вчетвером ходят. Когда ты последний раз устроил с ними разборки, ты неделю у Помфри провел. Так ты знаешь эту Бербидж?

Северус пожал плечами.

— Ее отец лечил маму.

— Ого! — восхитился Регулус. — Так он в святом Мунго работает?

Снейп снова пожал плечами. Вдаваться в подробности своей коуквортской жизни ему не хотелось. Впрочем, врать о том, что отец Бербидж — маг, тоже было бессмысленно.

— Он маггл, — сухо ответил он наконец. — Мать увезли в маггловскую больницу, потому что мы живем в маггловском районе.

— Ага, так она грязнокровка! — вмешался в разговор Мальсибер, злорадно ухмыляясь — Почему бы и не повеселиться?

Снейп скривился. Навязалась Бербидж на его голову! Лили слизеринцы не трогали, потому что та была подружкой Снейпа, а к Снейпу, в общем-то, на факультете относились если не с уважением, то с осторожностью — еще бы, перестанет варить зелья да делать домашку по зельям и ЗОТИ, подольет чего-нибудь экспериментального в чай, — но ему совсем не хотелось, чтобы и эта чокнутая надоеда попала под раздачу.

— Попроси у нее учебник по нейрохирургии глянуть, — сказал он с неприятной улыбкой, — увидишь, что она с тобой может сделать. Она тебе череп вскроет и ложкой мозги на куски нарежет.

— Это опять твоя дурацкая метафора? — неуверенно спросил Эйв.

— Нет. В прямом смысле. Специальной маггловской ложкой для мозгов. Уверен, у Бербидж она есть. Спроси, она покажет. Она хочет профессионально резать людей.

Эйв растерянно хлопал длинными ресницами. Кто бы мог подумать, что его так просто выбить из колеи?

— А отчего же она не на Слизерин попала? Это же готовый черный маг! — спросил с интересом Мальсибер.

Северус отодвинул тарелку и с раздражением посмотрел на приятелей. Черный маг, ну надо же!

— А много вы полукровок видели на Слизерине?

— Видели одного, — проворчал Мальсибер. — Дракклов умник.

Снейп самодовольно ухмыльнулся.

— Оставьте эту Бербидж в покое. Она ушибленная на голову маггловской медициной. А у них там… все по-взрослому.

Ему было неприятно это признавать, но магглы — по крайней мере, врачи — отличались весьма крепкими нервами, раз уж решаются ковыряться в человеческом мозге и умудряются ничего там не напортить.

Бербидж продолжала беззаботно болтать с хаффлпаффцами, а Северус снова переключился на гриффиндорский стол, на Лилиан. Вот она тоже подняла взгляд и встретилась глазами с Северусом. Снова улыбнулась, и Снейп почувствовал, как в его груди разливается тепло. Надо будет завтра показать ей, что он придумал на каникулах с обработкой ингредиентов для Напитка Живой Смерти. Лили любит зелья — недаром Слагхорн пригласил ее в свой слизневый клуб — она должна оценить. Да и пригодится это ей на СОВ. И пригласить ее погулять вдоль озера. Там есть такое место, которое ей определенно понравится. Хорошее место для костра, чтобы поджарить зефирки (надо раздобыть их на кухне), тихая заводь с кувшинками, деревья шатром…

Эйвери ткнул его локтем в бок.

— Эй, ты чего замечтался? Идем уже. Завтра чары первыми, Флитвик нас за большие пальцы ног подвесит, если не сдадим эссе. И не пялься ты так на Эванс! Это дурной тон.

Они вышли из Большого зала и пошли в сторону своих подземелий. Снейп высматривал среди студентов, покидающих зал, Эванс и в конце концов заметил ее в окружении гриффиндорских подруг. Рядом с самым гордым видом вышагивал Поттер и неразлучный с ним Блэк. Неподалеку маячили Люпин с его рассеянной улыбкой на губах и суетливый Петтигрю. Северус поймал ее взгляд, но Лили чуть заметно качнула головой, словно говоря: «Потом» — и отвернулась к Макдональд. «Ничего, — вздохнул про себя Снейп. — Будет день, будет и пища». В Хогвартсе все бывало сложнее, чем дома, в Коукворте. Им с Лили редко удавалось пообщаться от души, на них обоих наваливалось столько дел, что некогда было и словом перекинуться. Они иногда выбирались побродить вдоль Черного озера — где-нибудь подальше от остальных учеников. Он по-прежнему тащил ее сумку, набитую книгами, и, найдя уютный уголок, разводил костер, чтобы пожарить зефирки и кусочки хлеба, стащенные им на кухне.

Впереди, в нескольких шагах, шла небольшая группка хаффлпаффцев — Кинг, Бартлби, Твурп, Уэст — слишком высокомерный для Барсуков, но туповатый для Слизерина, как считал Снейп, — и, само собой, Бербидж. Уэст что-то сказал ей, а она захохотала, откидывая голову. Уэст самодовольно приосанился.

— Отделить жертву от стаи и загнать, — вполголоса произнес Эйвери.

Снейп поморщился. Разумеется, он не считал себя благородным рыцарем, и проверять заклинания на однокурсниках никогда не отказывался, но ему казалось, что испытывать сто раз испытанное заклинание не интересно.

— Зачем проверять заклинание, которое и так проверено всеми идиотами в школе с положительным результатом? — сказал он, провожая мрачным взглядом парочку когтевранцев, спешивших в библиотеку. — Профессор Райли даже внес его в список разрешенных в Дуэльном клубе.

— Хочу посмотреть, что у нее под мантией, — осклабился Эйвери.

Снейп смерил его холодным взглядом.

— Ты будто у макак воспитывался, а не в семье аристократов.

— Ты полегче, Снейп...

— А если слабительное в тыквенный сок? Концентрированное.

Эйв набычился, но замолчал. Вот поэтому Снейпа на факультете не трогали. Больной на всю голову. Или убьет, или покалечит. Вот только Мародёры этого до сих пор не поняли. А может, и поняли, потому и ходят везде вчетвером.

— Под мантией у нее джинсы, — Северус скользнул взглядом по ногам Бербидж, смущаясь до красноты. — Она живет с отцом магглом.

— Это маггловская одежда? — с невозможной смесью любопытства и брезгливости спросил Регулус, шедший рядом.

— Чертовски практичная, надо признать, Блэк. Удобно через заборы лазить.

Регулус неуверенно усмехнулся и тоже бросил взгляд на Бербидж.

— Грязнокровка... — произнёс он. — Через заборы лазит.

— И мечтает вскрывать черепушки, — захохотал Мальсибер.

— Вряд ли у нее получится, — добавил Снейп. — Ей бы котяток с деревьев снимать.

Они поравнялись с хаффлпаффцами; Бартлби, не раз огребавшая от их компании, бросила на них настороженный взгляд, Уэст мрачно нахмурился. Бербидж улыбнулась Снейпу и сказала:

— Привет.

— Привет, — буркнул торопливо Северус в ответ и прошел мимо, к повороту к общежитию Слизерина.

* * *

После первого занятия, у МакГонагалл, Северусу удалось подстеречь Лили, когда она возвращалась с заклинатики с Барсуками, и передать записку с приглашением на завтрашний пикник у озера так, что никто из гриффиндорцев этого не заметил. Она быстро пробежала ее глазами и улыбнулась. Подняла на него глаза и чуть заметно кивнула. Воодушевленный, Северус улыбнулся ей в ответ и с легким сердцем отправился на историю магии.

Третьим уроком у них была сдвоенная травология с Хаффлпаффом.

Когда слизеринцы вошли в теплицу, барсуки пятого курса были уже там в полном составе. Северус заметил Обри, мышиноволосого мальчишку, который всегда передвигался по замку с затравленным выражением, стараясь быть не заметным, обретавшего уверенность только в присутствии других барсуков. Ну да, хаффлпаффцы славятся тем, что поддерживают друг друга, невзирая ни на что. Рядом с ним стоял сосредоточенный Эдвардс, высокий и крепкий парень, которого неоправданно считали туповатым, и, разумеется Бербидж. Она с самым хмурым видом натягивала защитные перчатки, рассматривая разложенные перед нею инструменты.

— Ты придумал какое-нибудь заклинание для этой Бербидж? — спросил вполголоса Мальсибер.

Снейп в раздражении глянул на него и, открыв свой шкафчик, принялся по выработанной привычке внимательно осматривать перчатки и защитную мантию. Сработала его обычная паранойя — да и, собственно, были инциденты. Как-то в перчатки ему насыпали толченого стекла. Не страшно, но неприятно.

— Во-первых, я даже и не думал над этим, — ответил он. — Во-вторых, заклинания за одну ночь не придумываются. А в-третьих, что ты прицепился к ней? Почему не Макдональд?

— А почему ты ее защищаешь?

— Потому что ее отец лечил мою мать. Первая помощь, понимаешь? Обезболивающее, гипс, рентген, все дела.

— Ты не мог ей сам зелья сварить? — недоверчиво спросил Мальсибер.

— Мог, разумеется. И варил. Отвали, Мэтт.

— Господа, — раздался веселый голос мадам Стебль, — по местам! Урок начинается!

Темой сегодняшнего урока стала вербена. Аптечная, если быть точным.

— А что, есть несколько видов вербены? — удивился кто-то из слизеринцев.

Снейп закатил глаза. Только на Рождество они сдавали эссе о мази с вербеной во составе. Разумеется, их несколько! А если говорить точно, сто один вид! Профессор Стебль подняла брови домиком:

— Разумеется. Все они, конечно, сходны в уходе, но различны по своему действию. В целом, я не жду, чтобы вы знали эти различия и все виды вербены, но вероятно, кто-то может рассказать?.. — она сделала паузу и окинула студентов внимательным взглядом. Руку подняла Бербидж.

— Да, мисс Бербидж? Вы знаете виды вербены?

Та пожала плечами.

— Ну, это довольно просто... аптечная, лимонная, Буэнос-айресская, голубая... Кажется, сотня видов. Вербена аптечная используется в очищающих и любовных зельях и ритуалах, лимонная — для ясновидения и улучшения памяти…

— В любовных? — с придыханием прошептала слизеринка, стоявшая рядом с Северусом.

— Потише, мисс Цвакенбург, — проговорила Стебль. — Мисс Бербидж, может, вы скажете, какие части растения используют?

— Обычно цветы и листья, — отвечала та. — Сушеные и в виде масла.

— Чудесно! Пять баллов Хаффлпаффу!

— Не начислятся баллы, — громко заметил Мальсибер. — Она только живет в их общежитии. Не учится там.

— Вот и посмотрим, мистер Мальсибер, — весело заметила Стебль. — Но вернемся к вербене. Поговорим для начала о магических свойствах этого растения…

После обеда занятий не было, и студенты разбрелись кто куда. Кто-то направился в библиотеку, кто-то — на берег озера, погреться на весеннем солнышке. Снейп, договорившийся с Эванс, отправился во владения мадам Пинс под снисходительные хмыканья однокурсников.

В библиотеке было многолюдно — как же, скоро ЖАБА и СОВ, студенты готовились, с совершенно безумными глазами перелистывали конспекты и сметали книги с полок; Снейп пробрался к их с Лилиан столу у окна, за секцией артефакторики и астрономии. Ему пришлось поругаться с двумя хаффлпаффцами, устроившимися тут, после чего они собрали вещи и ушли, недовольно бурча. А Северус уселся так, чтобы видеть дверь в библиотеку, зато для мадам Пинс он оставался скрытым стеллажами с книгами.

Северус устроился за столом и раскрыл учебник по зельям за шестой курс, взятый у матери — ничего ведь нет ужасного в том, чтобы полистать учебник за следующий год? Лили, вероятно, сочтет это жульничеством, но какое жульничество в том, чтобы знать больше других? Не успел он как следует задуматься над этой моральной, с позволения сказать, дилеммой, как на стул рядом опустилась Бербидж, брякнув на стол сумку с Джоном Ленноном.

— Ты не против? — спросила она рассеянно. — Тут все столы заняты. Просто вокзал Дерри на Рождество…

— Занято, — буркнул Снейп, поднимая голову от книги и окидывая ее пристальным взглядом исподлобья. — Вали куда-нибудь в другое место.

Чарити с раздражением посмотрела на него.

— Тут полно места, — возразила она. — Я с краю сяду. В гостиной факультета не ахти позанимаешься…

Она встала и передвинула сумку к самому дальнему краю и не удержалась, заглянула в его учебник через плечо.

— А что за заклинание — сектумсемпра?

Снейп захлопнул книгу и сердито посмотрел на нее.

— Не твое дело, — прошипел он и опустил голову, занавешиваясь волосами. — А будешь болтать, прокляну к дракклам.

— Не мое, — легко согласилась она. — Не буду болтать. Просто спросила.

Бербидж уселась на место и раскрыла учебник по чарам. Разложила пергаменты.

— Отсекает ненужное, как бритва Оккама?

Снейп промолчал. Учебник по зельям для шестого курса на данный момент занимал все его воображение. Надо же быть таким бездарным и при этом писать учебники! Похоже, дебилы правят этим миром…

— А можно ею нарезать тортик?

Снейп вскинул голову и уставился на Чарити:

— Ты что, идиотка?

Она тоже подняла голову и задумчиво уставилась на него.

— А ты забавный, — сказала она без улыбки. — Такой вежливый, аж жуть берет. Тортиков никогда не резал? Вот надо разрезать его на семь одинаковых кусков. Терпеть ненавижу такие ситуации. Я бы изобрела очки, кото...

— Это для другого, не вздумай его применять хоть к кому-то, — перебил ее Снейп и снова уткнулся в книгу. Продолжать разговор ему совсем не хотелось. Должно быть, Бербидж это почувствовала, потому что молча вернулась к книгам.

Некоторое время они работали молча. Изредка Снейп поднимал голову и окидывал библиотеку рассеянным взглядом в поисках Лилиан, но ее все не было. Она обещала зайти, помочь с трансфигурацией (Северус терпеть не мог признавать, что чего-то не знает или не умеет, но трансфигурация была слишком очевидно не его самой сильной стороной), но Эванс все не было. Наверное, застряла на консультации по нумерологии.

Бербидж достала волшебную палочку и, направив ее на пенал с изображением синей полицейской будки, прошептала:

— Акцио, пенал!

Пенал подпрыгнул, но и только.

— Ith mo chac!⁽¹⁾ — прошипела Бербидж.

Северус с интересом посмотрел на нее.

— Бербидж, — сказал он, — у меня к тебе два вопроса.

Та посмотрела на него несколько раздраженно.

— Ну?

— Ты приехала из Ирландии, но у тебя английская фамилия.

Бербидж некоторое время молчала, ожидая продолжения, потом нехотя ответила:

— Отец англичанин. Дома говорили по-английски, но тётка ругалась только по-гаэльски.

Снейп подумал и кивнул.

— Ты не знаешь манящие чары?

Бербидж все с тем же каменным выражением лица посмотрела на пенал и зло ткнула в него палочкой, свирепо произнеся заклинание. Пенал тут же, проехавшись по столу, оказался в ее руке.

— Я, черт побери, — сказала она, — не понимаю, как работают эти драккловы заклинания! — она потрясла пеналом под роскошным носом Северуса. — Какого, спрашивается, Балора происходит, когда я говорю «акцио»? Квантовая магия? Струны? Магическое поле? Бес их задери! В Нокграфтон, естественно, никто об этом не говорил, и здесь я ничего такого не слышала.

Северус насмешливо изогнул тонкие губы.

— Прекрати истерику, Бербидж. Чему-то тебя учила тетка? У Флитвика спроси — что там работает. И не суй мне понюхать свои вещи.

Бербидж фыркнула и отвернулась.

В библиотеку ворвалась Лилиан, тут же заработав замечание мадам Пинс, библиотечного дракона с тонким слухом и безжалостным, как у мантикоры, сердцем.

— Простите, мадам Пинс! Я буду тихо!

Лили сложила руки в умоляющем жесте и проскользнула за стеллажи, к столу, за которым они всегда сидели с Северусом.

Сегодня с Северусом сидела новенькая, хаффлпаффка с неровно постриженными светлыми волосами и россыпью веснушек на круглом лице. Она мрачно таращилась на свою волшебную палочку, а перед нею лежал список чар, необходимых для сдачи СОВ по заклинатике.

— Готовишься, Черри? — спросила Лили приветливо, усаживаясь рядом с Северусом. — Если хочешь, могу помочь. Тебе надо работать побольше. Обучение в отсталой деревенской школе — не то же самое, что пять лет в Хогвартсе.

Бербидж в изумлении вскинула на нее глаза и, помолчав секунду, ответила с искренней благодарностью в голосе:

— Ох, Лили, ты настоящая Sasanach⁽²⁾ !

Северус подозрительно уставился на нее. Не то чтобы он знал гаэльский, но…

— Бербидж… — начал было он грозно, но Лилиан сжала его руку и ответила:

— Ох, да ладно тебе, Черри, не стоит благодарности. Всегда обращайся.

— I ndáiríre ní fiú é⁽³⁾, — пробормотала Бербидж себе под нос едва слышно и тут же громко спросила: — Лили, а где тут в вашей библиотеке «Заклинатика» Дуддля? — при этом она активно хлопала своими короткими ресницами. Должно быть, она воображала, что это у нее выходит ужасно мило.

— Спроси у мадам Пинс, — раздраженно заявил Северус. — Она здесь для этого и сидит. Не мешай.

Лили сурово взглянула на него. Бербидж кротко улыбнулась, вызвав гримасу, как от зубной боли, и отправилась искать библиотекаря, которая к тому времени успела скрыться где-то за стеллажами секции рун и тарологии.

— Она такая забавная… — Лили вздохнула, поправляя пенал, неровно лежавший на пергаменте Чарити. — У нас сегодня совместные с Хаффами заклинания были.

— Хмм… — пробормотал Северус. — Лили, ты…

— Так Бербидж, оказывается, ничего не умеет! Мы сначала подумали, что она сквиб.

— Правда?

— Ну да. Но, если разойдется, такое выходит!..

— Неужели? — способности полукровки Бербидж его совсем не интересовали. — Лили, ты говорила, у тебя есть методичка Макгонагалл? Ну, по группе -форс…

— …а потом спрашивает Флитвика, что происходит, когда накладываешь заклинание. Вроде, как именно магия воздействует на предмет!

— И что Флитвик ей ответил? — вопрос Бербидж удивительно пересекался с его личным исследованием по заклинатике.

— Назначил отработку.

— Правда? — вот тут Снейп удивился. Отработку за неудобные вопросы обычно назначал Слагхорн, их декан. Флитвик же отличался терпимостью к любопытству студентов, да и сам был не прочь поисследовать что-то на первый взгляд глупое.

— Велел ей прийти к нему в кабинет после ужина. И что ей непонятно? Это же заклинание! Оно и воздействует.

Северус нахмурился. После ужина Флитвик и ему назначил отработку — вернее, консультацию. Флитвик часто назначал Северусу дополнительные занятия, где они разбирали кое-какие темы старших курсов или даже не из школьной программы. Делить свое время у Флитвика с Бербидж ему совсем не хотелось.

Лили уже разложила на столе учебники и пергаменты.

— Завтра практическое по зельям, — сказала она. — Слагги сказал, что варить будем Умиротворяющий бальзам. Сядем вместе?

— Как всегда.

Вернулась Бербидж с книгами — «Гипотеза магических потоков» и «Основы заклинаний», входившая в список литературы для первого курса. Лили с улыбкой посмотрела на нее, но промолчала.

— Эссе у тебя готово? — обратилась она к Снейпу.

Северус молча протянул ей пергамент и свой учебник по зельям.

— Спиши рецепт у меня, — сказал он, — в учебнике и за пятый курс налажали.

Лили кивнула и, раскрыв учебник, принялась внимательно читать об умиротворяющем бальзаме — особенно пометки самого Северуса.

Бербидж тоже читала — свои книги по заклинаниям, изредка с сомнением косилась на волшебную палочку и делала пассы — иногда с результатом, иногда — без. Северус, проштудировав конспекты Лилиан по трансфигурации, отправился на поиски методички по заклинаниям группы -форс, раз уж Лили ее забыла. Теоретически она должна была быть в библиотеке.

Методичку, однако он, не нашел — все было на руках — нашел только огромный талмуд Ганса Гунберга, озаглавленный «Группы трансформационных заклинаний». Он очень надеялся, что хотя бы здесь найдет ответ — что он делает не так с трансфигурационными заклинаниями группы -форс.

Когда Северус вернулся, девицы, нахохлившись, сидели каждая у своего края стола, и между ними витало ощутимое напряжение. Снейп несколько секунд стоял, глядя на Лили, а потом сел рядом с ней, осторожно положив книгу, чтобы она не грохнула всем весом по темной исцарапанной поверхности.

Бербидж с шумом отодвинула от себя книги и зло уставилась на свой пергамент со списком. Потом встала, собрала вещи и отправилась к мадам Пинс, наконец-то закончившей свой обход рабочих мест студентов и разбиравшей книги, сданные читателями.

— Как твоя мама, Сев? — спросила Лили.

— Нормально, — ответил тот. — Начала снова варить зелья.

Она по-прежнему была мрачна, жаловалась в письмах на отца, к которому ходила на свидания в тюрьму, но хотя бы стала выходить из дома и общаться кое с кем из соседок-магглов. Так, не разговоры по душам, не посиделки с чаем, просто «Здравствуйте, как ваше здоровье?».

— И, Лили, не зови меня Сев, пожалуйста. Мне это не нравится, ты знаешь.

— Прости, — покаянно пробормотала Лили. — Послушай, мои родители ищут новую домработницу вместо миссис Шоу. Твоя мама могла бы…

— Нет, — отрезал Снейп. — Она чистокровная волшебница из старинного рода, она не пойдет работать к магглам.

Лили обиделась.

— Работа есть работа! И при чем тут магглы? Как будто они не люди!

— Прости, Лили… Не в этом дело…

— Ну да, конечно, ваш чистокровный снобизм не даст вам нормально жить! Лучше помереть с голоду в грязном доме!

Снейп поморщился. Опять Лили завелась с пол-оборота!

— Не нужно нам указывать, как жить, — сухо возразил он, досадуя, что вообще поддержал этот разговор. — Ты сама сказала, что мама плохая хозяйка, а ты думаешь, она за вашим домом сможет приглядывать? Но я ей передам.

Разумеется, ничего он ей передавать не будет, это совершенно точно. Эйлин Принс работает у магглов! Да она скорее себе руку отгрызет! А Сев ей поможет. Никогда никто из Принсов не пойдет на такое унижение; а на жизнь можно спокойно и зельями заработать…

— Передай, пожалуйста, — Лилиан сурово посмотрела на него. — Я же помочь вам хочу, Сев.

— Я знаю, — проворчал Северус и, сделав над собой усилие, добавил: — Спасибо. И не зови меня Сев.

Они еще около часа позанимались молча, обмениваясь ничего не значащими замечаниями, потом, когда Лили начала явно скучать над конспектами по зельям, собрали вещи и отправились на ужин. А после ужина Северус раньше всех поднялся из-за стола и пошел в кабинет к Флитвику, все гадая о том, зачем профессор назначил ему доп одновременно с приставучей Бербидж. Флитвик уже ждал, а вот Бербидж пока не было.

— Пока мисс Бербидж, — сказал Флитвик непередаваемым тоном, — добирается к нам, давайте пробежимся по вашему заданию по пассам.

Северус уселся за стол, достал из потрепанной сумки тетрадь с записями и, сгорбившись, принялся ее листать в поисках нужной страницы. Разрабатывать движения палочкой к новым заклинаниям было куда сложнее (да и интереснее, надо признать), чем искать нужную словесную формулу к ним. В это же мгновение распахнулась дверь кабинета, и на пороге появилась Чарити, хмурая, как ноябрьский рассвет. На плече висела сумка с Ленноном, в руках она держала две тонюсенькие книжки из библиотеки. Снейп еще больше сгорбился над своей тетрадью, низко опустив голову и чуть не носом елозя по страницам.

— Добрый вечер, — поздоровалась девочка похоронным голосом.

— Ах, мисс Бербидж. Вы опоздали.

Черри бросила взгляд на запястье, где она носила маггловские механические часы.

— Простите, профессор.

— Проходите сюда, — Флитвик указал на стул рядом с Северусом. — Садитесь. Мистер Снейп в этом году уже работал над вопросом, который вы задали мне на уроке и, я думаю, ему будет интересно и полезно просветить вас по вопросу воздействий. Разумеется, времени у нас в то году осталось немного, но его проект рассчитан еще на два триместра, и я надеюсь, вы продолжите над ним работу в будущем году.

Снейп резко поднял голову, недоверчиво посмотрел на Флитвика, потом на Бербидж.

— Профессор, — сказал он неприятным тоном, — а я думаю, что и сам прекрасно справлюсь.

— Не сомневаюсь, мистер Снейп, — холодно отозвался Флитвик. — Но это важно не столько вам, сколько мисс Бербидж. Я засчитаю вам это как педпрактику.

Бербидж наградила Северуса непонятным взглядом и уселась, шлёпнув на стол свои книжки. Снейп скосил глаза, чтобы прочитать названия. «Энергетика волшебника» и «Коллатерали и движение магии в колдомедицине». Обе он читал. Обе рассказывали совершенно очевидные и элементарные вещи.

— Мистер Снейп, — продолжил Флитвик, обращаясь к девочке, — неплохой заклинатель. Знание потоков очень важно для создания новых формул. И, должен сказать вам обоим, вы единственные студенты, которые задались вопросом о том, что именно воздействует на объект при колдовстве — единственные за всю мою преподавательскую карьеру.

Снейп самодовольно ухмыльнулся за завесой из черных тонких волос, Бербидж хмыкнула.

— Ученики нелюбопытны, да? — спросила она.

— Скорее, слишком привыкли к магии, — улыбнулся Флитвик. — А магглорожденные считают, что магия не требует объяснений… Итак, движение магической энергии. Я не буду говорить прописные истины о том, что магия вещественна точно так же, как и электричество, это знаете вы оба, но я, пожалуй, повторюсь для вас, мисс Бербидж. Совершая пасс палочкой, мы подхватываем потоки и свиваем их определенным образом…

— То есть всё-таки струны… — пробормотала Бербидж, и Флитвик её услышал.

— Не совсем, дорогая. Скорее уж нити… Заклинание задает вектор. Ваша задача на сегодня — разобрать с этой точки зрения трансфигурационное авифорс, — он со значением взглянул на Снейпа, — уменьшающее заклинание и алохомора. Это самое простое заклинание в этом смысле. Приступайте.

Он кивнул студентам, слез со своего высокого стула, отправился к книжному шкафу, стоявшему между двумя узкими окнами, выходившими в Фонтанный дворик, и принялся искать там нужные книги.

— Почему алохомора проще других? — шепотом спросила Чарити.

— Потому что в ней нет движения палочкой.

— То есть свивать ничего не надо?

Снейп пожал плечами.

— Ничего. Там прямой поток. Как и у редукто. Так, Бербидж, займись своим делом, а я займусь своим. Не мешай мне.

Он придвинул к себе деревянную подставку для перьев и, ткнув в нее палочкой, прошептал:

— Авифорс.

Подставка странно звякнула и отрастила с десяток крыльев.

Бербидж прикрыла рот ладошкой.

— Чего? — прошипел Снейп злобно. — Я так и хотел…

— Это трансфигурационное, — сказала Чарити, и в глазах ее прыгали золотистые искорки.

— Принцип Сквиза. Хочешь получить… — она взглядом пересчитала крылья, — одиннадцать птиц, представь одиннадцать птиц. Голубей. Я имею в виду, реальных птиц, а не птиц вообще.

Снейп сверлил ее самым своим мрачным взглядом.

— Я знаю принцип Сквиза, — не мог же он признаться этой надоеде, что и не вспоминал о нем все время, пока обучался трансфигурации. — Займись чем-нибудь полезным.

Бербидж передернула плечами и с видимым сомнением взялась за свою палочку.

Сначала она просто провела палочкой в воздухе, не колдуя. Задумалась. Посмотрела на яблоко, приготовленное Флитвиком специально для них.

— Глупость какая-то, — проворчала она.

— Если вокруг тебя глупости, — буркнул Снейп, — это значит, что ты центровой.

— Заткнись, умник.

— Вы, мисс Бербидж, слишком аналитически подходите к чарам, — заметил Флитвик. — Магия — это искусство, и здесь важнее чувствовать, воображать. Вы советовали мистеру Снейпу применить принцип Сквиза. Последуйте и вы своему совету. Он применим не только в трансфигурации.

Пока Снейп боролся с подставкой для перьев, Чарити представила, как магия глубокого фиолетового цвета, вытекающая из ее палочки, послушная ее движениям, выстраивает нужную траекторию вокруг яблока и, подчиняясь ее желанию, начинает сжиматься вокруг плода, заставляя его уменьшаться.

— А для увеличения? — пробормотала Бербидж, гипнотизируя яблоко размером с горошину.

Снейп некоторое время скептически наблюдал за ней, а потом направил палочку на подставку. Кабинет наполнился гомоном воробьев, птицы закружились над столом настоящим вихрем.

— Довольно жестко, — прокомментировал его действия Флитвик, — но все верно. Наблюдайте за магией и объектом во время упражнений и не забудьте заполнить лабораторный дневник.

В это мгновение яблоко Чарити, под воздействием своеобразно понятого заклинания Энгоргио за считанные секунды увеличилось до размеров арбуза и взорвалось, забрызгав всех присутствующих ароматной мякотью.

Флитвик, облепленный кусочками яблока, захохотал. Снейп вскочил с места, пронзив Бербидж свирепым взглядом. С носа его свисал кусок яблочной кожуры. В тонких сосульках волос запутались ошметки.

— Простите, — пролепетала Чарити, опуская глаза и стряхивая с лица капельки сока. — Профессор Флитвик, Снейп, я не...

— Будьте внимательнее, мисс Бербидж, — произнес Флитвик, очистив их всех заклинанием. — Не стоит бесконтрольно увлекаться воображением.

Бербидж и Снейп работали, тихонько переругиваясь между собой, иногда Флитвик делал им замечания, объясняя движение магии по коллатералям в теле волшебника или взаимодействие этой самой магии с объектом. Потом они заполнили свои дневники экспериментов.

— Я не буду назначать вам следующее занятие, — сказал маленький профессор, отпуская их на ужин. — Если вы к концу следующего триместра предоставите мне эссе о том, как именно взаимодействуют потоки магии и объект магии, я буду считать, что ваше исследование продвигается очень хорошо. Ну, ступайте.

Выйдя из кабинета, Снейп скрестил руки на груди и сурово уставился на Бербидж.

— Ты мне мешаешь, — сказал он. — Почему я должен заниматься с тобой? Ты даже палочкой взмахнуть не можешь, чтобы не облажаться!

— Почему Я должна заниматься с тобой? — парировала та. — Ты невыносимый всезнайка!

— Тогда тебе стоит поднапрячь свою единственную извилину.

Бербидж фыркнула и, гордо задрав голову, удалилась в сторону общежития Хаффлпаффа.

1) Жри дерьмо!

Вернуться к тексту

2) Английская свинья

Вернуться к тексту

3) Действительно не за что

Вернуться к тексту

Экзамены шли своим чередом. Трансфигурацию Снейп сдал с грехом пополам; нумерология, травология, чары, даже история магии сданы на "превосходно"; оставались только ЗОТИ и его любимые зелья — во всех них он был уверен. Лилиан определенно нервничала — в основном из-за зелий. Она постоянно причитала, что завалит зельеварение, и Северус никак не мог понять — почему.

— У тебя отличные эссе, Слагги тебя хвалит, ты ходишь в его клуб…

— Слагги меня любит, но в клуб его я хожу, не потому что хорошо знаю зелья! Просто он считает, что я перспективная магглорожденная ведьма. На самом деле…

— Ох, Лили… — Он протянул руку и несмело коснулся ее пальцев. — Все ты сдашь. Ты умная.

— Теорию я сдам, у меня память хорошая… Сядешь на практической со мной?

— Сяду, конечно. У тебя не только память хорошая, ты талантливая.

Лили подняла голову и весело ему улыбнулась.

— Да. Поттер тоже так говорит.

— Поттер? — Северус нахмурился. — А с какого бока тут Поттер?

— Сев, ну что ты! Я же просила тебя, не цепляйся к нему.

Снейп промолчал. Он-то старался не цепляться, но Мародёры… Проклясть бы этого Поттера деревянными бородавками. Или подмешать в мыло зелья против облысения. Или… Или просто набить морду, по-маггловски, но Снейп отчетливо осознавал, что для этого у него если и хватит духу, то недостанет силенок.

— Твой Поттер — заносчивый засранец. Не понимаю, о чем это вы можете с ним общаться.

— Во-первых, он не мой, Сев, во-вторых, мы одноклассники. А в-третьих, ты тоже дружишь с этими… с Эйвери и Мальсибером, а вот уж они точно мерзкие.

— Ох, Лили, не начинай… — поморщился Снейп. — Они тоже мои одноклассники. И соседи по комнате.

— А еще, — сказала Лили, — ты ходишь на травологию и астрономию с Бербидж.

Снейп фыркнул.

— А еще с Бартлби и Уэстом. И еще с тонной других.

Лили внимательно вглядывалась в его худое лицо.

— Вы с Эйвери опять что-то затеваете? Ну сколько тебе говорить… Коготок увяз — всей птичке пропасть. Как вообще можно ходить по школе и применять к ученикам темные заклинания?!

Северус тяжело вздохнул. Своему Поттеру об этом сказала бы.

«Есть люди, которых я бы убил с превеликим удовольствием», — подумал Снейп, но вслух, разумеется, этого не сказал.

— Твои Мародёры тоже ходят по школе и швыряются проклятьями. На прошлой неделе они лишили всех зубов Купера, второкурсника с Когтеврана.

— Это была ошибка! И это было обыкновенное зубное заклятье.

— Только не начинай опять про черную магию, — пробормотал Северус.

— Вот ты сам и начал. Твои заклинания унижают людей и могут убить! А ты еще и к Поттеру цепляешься.

— Я не цепляюсь, — возразил Северус безнадежно.

— Ну да, конечно, а кто вчера перекрасил его в трупный цвет?

— Они мне нос вырастили, как у… как у Якоба из сказки.

Лили фыркнула и поднялась на ноги. Чуть в стороне стояли ее подружки — Макдональд, вечно недовольная Инис и Маккиннон. Они смотрели на них, а Маккиннон махала рукой Лилиан.

— Одно дело защита, другое — проклятья. Ты так закончишь у Волдеморта! Станешь убийцей на побегушках! Извини, меня ждут. Уже пора на ужин. До завтра.

Она подхватила сумку и, гордо подняв голову, поспешно направилась к одноклассницам.

В первую секунду Северус хотел побежать за ней, взять за руку и объяснить… что объяснить — он и понятия не имел. Все свои аргументы он приводил Лилиан уже сотни раз, и новых пока придумать не мог. «Пусть она чуток успокоится, — сказал он себе. — А потом мы поговорим». Назавтра должен состояться экзамен по зельям, вот тогда и посмотрим.

* * *

Северус нашаривал свою палочку, упавшую в траву. Вкус и запах мыла заполнил все вокруг, а мыльные пузыри скапливались в уголках рта, как пена у бешеного пса. Гнев и обида, которые гигантской волной захватили Северуса всего пару минут назад, теперь схлынули, оставив ужас от осознания того, что и кому он только что сказал. Он не знал, за что ему хвататься первым: извиниться перед Лилиан за грязнокровку — на самом деле он же не думал так! — или проклясть Поттера тем же Мыльным наговором. Он не слушал, что Поттер говорит Лили, ему одновременно хотелось проклясть к дракклам и Поттера, и Блэка, и старосту Гриффиндора, стоявшего чуть в стороне с отсутствующим видом, и умереть самому, и вымаливать прощения у Лили…

А Лили тем временем свирепо уставилась на Поттера и закричала:

— Ты только и умеешь, что ходить лохматым, как будто минуту назад свалился с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, шляться по коридорам и насылать заклятия на всех, кто тебе не нравится, только потому, что ты от природы... Непонятно, как твоя метла еще поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит! — она смолкла на мгновение и, прищурившись, повернулась к Снейпу. — А на твоем месте, Нюнчик, я бы постирала штаны.

Она тряхнула своими рыжими волосами и, круто развернувшись, быстро зашагала прочь.

— Эванс! — крикнул Поттер ей вслед. — Погоди, Эванс!

Лили так и не обернулась.

— Какая муха ее укусила? — сказал Поттер. Он довольно успешно делал вид, что ответ на этот вопрос его вовсе не интересует. Но Снейпу было видно, что задет он не на шутку.

— Сдается мне, она считает тебя немножко зазнайкой, дружище, — сказал Сириус.

Наконец, Северусу удалось подняться на ноги и найти палочку. Плевать на Поттера, первым делом следует догнать Лили и…

— Ну ладно, — заговорил Поттер поворачиваясь к нему и зло щурясь. В голосе его звенела обида неизвестно на кого. — Ладно же...

Его глаза встретились с глазами Северуса, и Поттер взмахнул палочкой. Опять вспыхнул яркий свет, и Снейп снова повис в воздухе вниз головой.

— Кто хочет посмотреть, как я сниму с Нюнчика подштанники? ⁽¹⁾

— Эй ты! — сквозь жиденькую толпу зрителей протолкалась Бербидж. «Вот только ее не хватало!» — злобно подумал Северус, изо всех сил стараясь освободиться из заклинания гриффиндурка. Кровь стучала в висках, и не только от того, что висел он вниз головой.

Сириус захохотал.

— Еще одна девчонка за него заступается! Нюнчик, ну ты и…

Бербидж подлетела к Мародёрами с размаху врезала Джеймсу кулаком. Тот выронил палочку, схватился за нос и взвыл:

— Ах ды засданка!

— Раз уж тут нет старост, — свирепо сказала Бербидж, прожигая взглядом растерянного Люпина, стоявшего чуть в стороне, — придется девчонке наводить порядок! Своими методами!

Снейп шлепнулся на землю, чуть не свернув себе шею; Сириус мгновенно наставил свою палочку на Бербидж.

— Маггловской дракой! Как раз по тебе, магглолюбка! Верми…

Но тут и ему в лицо уставилась палочка русоволосого густобрового когтевранца.

— Заткнись, Блэк, — сказал он ровным тоном. — Разинь только рот…

— Кинни, — прошипел Блэк. — Отойди и не пострадаешь…

Тут отмер и Люпин.

— Сириус… — пробормотал он, подходя ближе. — Опусти палочку. Не дури.

— Да я их обоих пдокляду! — Поттер по-прежнему зажимал пострадавший нос, с ненавистью сверля Бербидж и когтевранца взглядом.

— Не проклянёшь! — повысил голос Люпин и, подойдя ближе, отобрал палочки у Джеймса и Сириуса. — Сюда Макгонагалл идет. Хочешь потерять все баллы? Мы и так на третьем месте…

И правда, через двор к ним спешила декан Гриффиндора. Она неслась с такой скоростью, будто применила к себе заклинание Локомотор. Зрители начали поспешно расходиться. Когда через минуту профессор Макгонагалл стояла рядом с Мародёрами, во дворе никого не осталось — кроме самих Мародёров, Северуса и Чарити с Кинни. Петтигрю тоже куда-то смылся.

— Что здесь происходит?! — спросила она, наградив гневным взглядом Снейпа. — Почему у Поттера разбито лицо?

— Ну вот… — едва слышно прошептала Бербидж, но Поттер ее услышал. — Понеслась коза по ипподрому. А она меня стукнула, а он за косичку дёрнул...

— Дичего, бдофессод, — пробормотал Джеймс, кривясь. — Я убад.

— Отправляйтесь к мадам Помфри, — распорядилась Макгонагалл и обратилась к Люпину: — Вы, мистер Люпин, как староста должны были прекратить это безобразие! — она окинула взглядом представителей других факультетов. — Так… Как всегда, мистер Снейп…

Снейп вскинул голову. Нос его тоже был разбит, а левую половину лица украшал свежий, как только что сорванное яблоко, синяк. Вытерев рот рукавом мантии, он злобно уставился на декана Гриффиндора.

— Вы тоже — марш в больничное крыло! — Снейп не тронулся с места. — Успеете до начала практической части... По десять баллов со Слизерина, Когтеврана и… О, мисс Бербидж, вот уж не ожидала! Я не думала, что вы так быстро и так полно вольетесь в школьную жизнь!

— Это входит в школьную жизнь? — буркнула Бербидж. — Какая неожиданность!

— Мисс Бербидж, — ледяным тоном произнесла Макгонагалл. — Вы пользуетесь своим положением вольнослушателя, но наказания вам не избежать. С сегодняшнего вечера вы поступаете в распоряжение мистера Филча. Каждый день, до конца экзаменов все свободное от подготовки время!

Она повернулась, чтобы уйти и бросила через плечо:

— Мистер Люпин, за мной. Вы должны мне объяснить происходящее.

Люпин смущённо глянул на Черри и Кинни, выдавил виноватую улыбку и поплелся за своим деканом.

— Просто чудесно, — сказала Бербидж с сарказмом. — А с Гриффиндора ни балла не сняла. Какая милая женщина.

— Ты повела себя как гриффиндура, — проворчал Северус, когда Макгонагалл отошла достаточно далеко, и сплюнул остатки мыла в траву.

— Придержи язык, Снейп, — заметил Кинни ледяным тоном. — С Когтеврана, между прочим, тоже баллы сняли, а Черри предстоит у Филча ишачить.

Но Снейп как будто не слышал его.

— Какого хера ты вообще встряла, пэдди?! Я тебя просил?! Хочешь, чтобы и тебя пиздили эти говнюки?!

— Ненавижу насилие, принуждение и нацизм! А эти ваши мародеры — настоящие нацисты и расисты! — воскликнула Чарити, дрожа от негодования. — Да и ты тоже… — она ожгла свирепым взглядом Северуса. — Лили что могла сделала! Или ты предпочел бы, чтобы она стояла и смотрела? Или в драку полезла? Она староста и должна была вмешаться. И она единственная из присутствующих старост вмешалась!

Северус поджал губы и опустил голову так, чтобы волосы занавесили лицо.

— Не говори о Лили, — буркнул он. — Это не твое дело.

— Была охота! — Чарити фыркнула и уставилась на него тёмно-голубыми раскосыми глазами.

— Помирись с Эванс, — сказал Кинни и сморщился, будто съел лимон. — Она отходчивая, простит…

Снейп по-прежнему не смотрел на него, не сводя глаз с хаффлпаффки. Резким движением он заставил сумку прыгнуть ему в руку и, что-то бормоча себе под нос, ушел в сторону замка. За ним, ссутулившись и качая головой, убрался и Кинни.

Чарити осталась одна.

— Засранец, — сказала она с чувством, сжимая кулаки. — На Кинни бы так орал!

— Ну наконец-то ты это поняла, Бербидж! — раздался рядом с ней голос Игнациуса Ирвинга, гриффиндорца с того же курса, что и Северус, и Мародеры, и прекрасная Лилиан. — Взялась катышки собирать? Он же слизеринец!

Чарити вскинула на него злые глаза.

— А я пэдди, — язвительно произнесла она. — Из этого следует, что я тупая и грязная?

— Ты чего, Бербидж? — удивился Ирвинг. Бербидж была сильной ведьмой, хоть и странной — что объяснялось тем, что она училась в какой-то захолустной школе в Ирландии. Колдовала она отменно, а вот с палочкой управлялась весьма неуклюже. Иногда, как заметил Игнациус, она вообще о ней забывала, и чары давались ей непросто. Странно — зажечь огонек, левитировать предметы, уменьшать и увеличивать их, сделаться даже невидимой — это Чарити делала, не задумываясь, как дышала, и при этом постоянно путала заклинания и пассы. Но все равно все выходило лучше, чем у многих, что ставило в тупик профессора Флитвика. — Я не о том!

— Да вижу я, что не о том, — отозвалась в раздражении Чарити. — Вы тут в Англии вообще помешались на своем апартеиде. Живете, как в резервации.

Она передернула плечами и тоже пошла в замок.

1) Дж. К. Ролинг, ГП и ОФ, перевод РОСМЭН

Вернуться к тексту

Северус с грохотом спустился по лестнице и вошел в темную гостиную. Мамы здесь не было, и он снова поднялся на чердак, где располагалась мамина лаборатория — громко сказано, конечно, там было всего-то пара котлов, маггловские разделочные доски и ножи. Ингредиенты Эйлин держала на шатком стеллаже, в банках для круп. Некоторое время Северус наблюдал, как мама раскладывает травы, которые собрала в малюсеньком садике при их доме.

— Мам, — сказал он. — Я в Косую аллею. Мне надо письмо Малфою отправить. Тебе что-то нужно?

Эйлин подняла на него утомленные глаза и слабо улыбнулась.

— Что ты ему ответил? — спросила она.

Северус пожал плечами.

— Что приеду. В августе, перед Хогвартсом. Он написал, что если я покажу себя как зельевар, лорд Волдеморт оплатит мне обучение у Троя.

«И тогда я разложу Блэка и Поттера на простые множители», — мстительно добавил он про себя.

Мама отложила пучок ромашки, придавив его чайной ложкой.

— Трой так себе Мастер, — сказала она, вздыхая, и, заметив его недовольную гримасу, быстро добавила: — Но нам не след капризничать. Что лорд потребует взамен?

Северус пожал плечами.

— Ничего.

— Так не бывает, Северус. Тёмная магия требует оплаты — всегда, уж поверь мне. Не хочу, чтобы ты переплатил.

— Не переплачу, мам. Так что тебе купить?

— Ничего, милый… Я все деньги потратила на передачку твоему отцу.

— Мам! — Северус разозлился. Не из-за того, что мать потратилась, а из-за того, что потратилась на сигареты и одежду папаше. — Пусть эта скотина сам разбирается со своей жизнью!

— Он твой отец, — возразила Эйлин. — Несмотря ни на что. Не нужно так говорить.

Снейп-младший хмуро смотрел на нее.

— Ни хрена он мне не отец. Долбаный урод.

— Северус, выбирай выражения! Ты не какая-то маггловская шваль, а потомок Принсов!

— Прости, мам. Это ничтожество никакой мне не отец.

— Северус… — тяжело вздохнула Эйлин. — ты меня компрометируешь. Пойми… Этого уже не изменить. Мы с Тоби — самые близкие твои люди. Так ты сказал, у тебя есть деньги? Откуда?

— Заработал, — буркнул Северус. Продал в Лютном кое-какие полулегальные зелья, но матери об этом говорить не стоило. Разволнуется ещё.

— Ну... — Эйлин вздохнула. — Мне не хватает марроканских жуков. Купи пару унций.

— Ладно, — Северус разжал кулаки и пару раз глубоко вздохнул. Очень хотелось к выходу Тоби из тюрьмы сварганить какой-нибудь яд да и решить дело раз и навсегда.

— Северус, — вдруг снова заговорила мама. Она еще пару секунд перебирала стебли ромашки, а потом повернулась к сыну и стояла перед ним, опустив руки. — Я никогда не слышала о лордах Волдеморт. Из какой он семьи?

— Да какая разница, мам? — раздраженно отозвался Снейп, поворачиваясь, чтобы уйти. — Если он может изменить этот дурацкий мир, какая разница?

Эйлин нахмурилась и двинулась вслед за сыном.

— Никакой, конечно, милый, но…

— Он чистокровный, если ты об этом… И даже это неважно. Ладно, мам, я пошел.

Эйлин кивнула ему и спустилась с чердака вслед за ним. Молча наблюдала, как Северус надевает куртку, купленную по дешевке на распродаже, открывает дверь и выходит на крыльцо.

— Не задерживайся в Лондоне, милый! — крикнула она ему вслед.

— Мам, мне уже не пять лет! — и Северус отправился на автовокзал: до Лондона было всего-то два часа на автобусе.

Отправив письмо в Косой аллее, он купил жуков, потратив на это свой последний галлеон, — ингредиент был не из дешевых, — вышел из аптеки и окинул взглядом улицу, полную беззаботных волшебников. Вот стайка мальчишек галдит возле спортивного магазина, вот парочка сидит на открытой веранде кафе Фортескью и воркует как голубки, вот пожилые волшебники, остановившись возле магазина мадам Малкин, разглядывают выставленные там мантии… А вот Лилиан. Рядом с нею вечные ее спутницы — Мэри Макдональд и Элоди Инис. Если бы не Инис, Северус еще раз попытался бы подойти и попросить прощения, даже наплевав, что рядом с Эванс крутилась и Макдональд. Макдональд он не стеснялся. Макдональд тогда, в мае, едва скрывала свою радость, что краса Гриффиндора рассорилась с сальноволосым слизнем, и смотрела на него с такой надеждой, но честно помогала ему помириться с Лили. Наверное, помогала. Во всяком случае, благодаря Мэри Северусу удалось поговорить с Эванс, когда он торчал возле Гриффиндора, как забытый пингвин.

Северус направился в их сторону, но Лили, заметив его, тут же отвернулась и утащила подружек в «Les bijoux magiques». Мэри, однако, успела обернуться и виновато ему улыбнуться. Северус не ответил, сгорбился и, шаркая ногами, отправился во «Флориш и Блоттс» — поглазеть на новые книги, ведь купить он не мог себе позволить, — и, разумеется, сразу же наткнулся на еще одну однокурсницу, несносную Чарити Бербидж. Она стояла в отделе литературы по маггловедению, перелистывая страницы какой-то книжонки, и громко смеялась. На нее оглядывались недовольные маги, но она их с легкостью игнорировала.

Снейп собирался тихонько проскользнуть мимо, сразу к стеллажам по зельям, но в этот миг она подняла глаза и заметила Северуса.

— Привет, — сказала она и снова уткнулась в свою книжку.

— Привет, — буркнул в ответ Снейп. Не мог же он, в конце концов, хамить девчонке, которая провела ему весьма познавательную экскурсию по больнице и познакомила с фармацевтом-сквибом? Сквибы, конечно, ничем не лучше магглов, но знакомство оказалось полезным. От мистера Ливси Снейп много чего узнал и разжился вузовским учебником по фармакологии. Ну и, разумеется, их совместное исследование у Флитвика… С другой стороны, идиотке, которая вмешалась в его свару с Мародёрами, следовало бы подлить прыщавого эликсира в чай. Или облысительных капель. Он сморщился. Разумеется, профессор чар предполагал, что они и летом будут работать над потоками магии, раз уж они соседи, живут в одном городишке, но им обоим не до того было. Снейп все пытался поговорить с Лили, а Бербидж пропадала то в больнице у отца, то на своих французских уроках.

Он собирался уже идти дальше, но тут Бербидж протянула ему книгу и ткнула пальцем.

— Нашла «Мир магглов как он есть». Думаю, купить показать отцу. Хоть посмеется, — она перелистнула страницу и прочла: — «Магглы передвигаются на маленьких автобусах под названием кси. Чтобы вызвать его, нужно прийти на остановку и ударить в гонг, который там висит. Водитель обязательно услышит и приедет минут через сорок…» Ну, хотя бы насчет сорока минут не ошиблись.

Северус поджал губы.

— Я бы тебя послушал, но мне как-то пофигу, — и двинулся дальше.

— Вот зануда, — услышал он шепот за спиной и обернулся.

Бербидж бесстрастно смотрела на него и произнесла:

— Что?

— Ничего. Читай себе про магглов дальше.

Бербидж пожала плечами, поставила «Мир магглов…» на место и взяла другую книгу с полки.

Снейп еще некоторое время послонялся по магазину, приценился к монографии Блейма Брокльхерста по боевым заклинаниям («Молодой человек, эта книга продается только лицам старше 18 лет»), повздыхал над «Алхимическими процессами в высших зельях» (месячная зарплата отца, если перевести в фунты) и, в конце концов, купил брошюрку «Кровохлебка в колдомедицине». Так, из интереса.

С Бербидж он столкнулся в междугороднем автобусе Лондон-Коукворт — рядом с ней было единственное свободное место. Северус совсем было уже собрался выйти из автобуса, чтобы поехать на следующем (всего-то час подождать!) но водитель уже вырвал у него из рук фунтовую бумажку, сунул сдачу и билет.

— Проходи, парень, — сказал он. — Сейчас отправляемся.

Северус протиснулся мимо двух тележек, которые в проход выставили старушки — то ли сестры, то ли подруги — и плюхнулся на сиденье рядом с Бербидж. Та посмотрела на него, но промолчала, чему Снейп был несказанно рад. «Не приведи Мерлин, начнет расспрашивать об Эванс!» — с тоской подумал Снейп.

Пока автобус ехал по Лондону, они молча смотрели в окно. Бербидж таращилась в свое, а Снейп — в окно через проход, где ему были видны только деревья на бульваре да машины, проезжавшие мимо. Зато когда они проехали Уорсли, смотреть особо было уже не на что. Бербидж достала из сумки книгу и некоторое время ерзала, пытаясь сосредоточиться на чтении. Потом она бросила это занятие и снова полезла в сумку.

— Хочешь? — буркнула она, сунув ему в руку краснобокое яблоко.

— Нет.

— Ладно.

И вгрызлась в яблоко сама.

Некоторое время они ехали молча. Северусу надоело слушать хруст яблока и он раздраженно сказал:

— Не можешь чавкать потише?

— Я не щавкаю!

— Вот и не щавкай, Бербидж.

Она проглотила кусок и отозвалась не менее раздраженно:

— Заткнись, Снейпище.

Северус ухмыльнулся и, вынув из кармана «Кровохлебку…», принялся перелистывать ее пожелтевшие странички. Бербидж скосила глаза, пытаясь разглядеть, что он читает. Северус отодвинулся от нее как можно дальше — насколько это возможно, сидя на соседних местах в автобусе, — поднял плечи и занавесился волосами. Бербидж фыркнула.

— Я думала над нашим проектом, — сказала Чарити наконец.

— Да неужели?

— Плохо, что мы не можем видеть эти потоки.

Снейп бросил в ее сторону осторожный взгляд.

— Можно сварить зелье.

— О! Но я подумала о другом… Зелье? Ты знаешь какое?

— Нет.

Бербидж молча повернулась к нему, изучая его профиль за черными прядями. Северус смилостивился и ответил, по-прежнему уткнувшись в книгу:

— Его надо придумать. У меня есть идеи.

— Боярышник? — оживилась соседка.

— Бузина.

Бербидж нахмурилась и замолчала, что-то обдумывая.

— Бузина и четырехлистный клевер как основа?

Женщина в длинном платье с богатой вышивкой по подолу, рукавам и вороту, с тонной побрякушек на шее — лунница, молот Тора, пацифик, православный образок, пентаграмма — с любопытством покосилась на них.

— Хотите увидеть Фейри? — спросила она, мило улыбаясь.

Снейп уставился на нее с самым своим грозным видом. Но Бербидж опередила его. Чуть наклонившись вперед и оперевшись о его колено (Северус дернулся, как от удара током), она произнесла не менее мило:

— Ну да. Прочитали книжку по фейской Викке.

— Тогда вам лучше использовать тимьян.

— Вот еще! — буркнул Снейп и отвернулся. Теперь ему приходилось пялиться в лицо Бербидж. — Не трогай меня, — прошипел он. — Никогда.

— Извини, — Бербидж смущенно улыбнулась и убрала руку. — Спасибо за совет, мэм! — сказала она, обращаясь к женщине.

— Что это еще за фейская Викка? И мы не будем использовать тимьян, — прошипел ей Северус. — Это глупо!

— Но ей не обязательно об этом знать, — прошипела ему в ответ Черри. — А чем тебе не нравится клевер?

— Где ты его здесь найдешь? В Коукворте и очанки не сыщешь!

— Поедем в Олдерли.

— Нет. В Олл Стреттон. Там кое-какие растения есть, которые… — он остановился и подозрительно уставился на Бербидж. Он что, только что согласился ехать с Бербидж в Шропшир? — Я с тобой никуда не поеду!

— Ты уже едешь, — пожала плечами Бербидж. — Между прочим, Флитвик сказал, что это совместный проект.

— Совместным он был, пока я пытался тебе вдолбить про потоки.

— Вдолбил, молодец, возьми с полки пирожок…

— Не твое дело…

— Тебе что, жалко?..

— Сбрызни, Бербидж!…

— Отвянь, Снейпище!..

Они отвернулись друг от друга и уставились — одна в окно, второй в брошюрку о кровохлебке. Дама с висюльками сочувственно улыбалась.

Выйдя из автобуса в Коукворте, Бербидж и Снейп буркнули друг другу «Пока!» и отправились по домам. Вся проблема была в том, что до угла Хопс-Карр им было по дороге. Черри шла впереди, изредка оборачиваясь, и хмурилась. Снейп делал вид, что идет совершенно в другую сторону, а Черри только болтается у него под ногами. Наконец, Бербидж остановилась.

— Вот что ты за человек, Снейпище, — сказала она с досадой. — Охота тебе дуться?

— Я с тобой не ссорился, — ответил Снейп, тоже останавливаясь. — И я не дуюсь.

— Ссорился-ссорился, душа моя. Нам все равно над проектом Флитвика корпеть. Эссе это дурацкое…

— Я и сам справлюсь.

— Не сомневаюсь. Но эссе должно быть совместным, а у меня почерк лучше. И я поеду с тобой в Олл Стреттон, хочешь ты этого или нет. Мне интересно. Так что хватит ду… э-э-э… злиться.

— Я поеду завтра, а ты как хочешь, — ответил Снейп после долгого молчания.

Бербидж недовольно поджала губы, обдумывая сказанное.

— То есть ты не против, если я поеду с тобой?

Снейп двинулся вперед, засунув руки в карманы безразмерной куртки, Черри засеменила рядом.

— Автобус до Олл Стреттон отходит в восемь.

— Ехать два часа, потом пешком идти. В шесть-пятнадцать. Буду у касс без десяти.

— Жратву захвати, — сказали они хором, нервно улыбнулись друг другу и разошлись, каждый своей дорогой.

* * *

— А ведро зачем притащила? — приветствовал Снейп Бербидж.

— Для ягод, умник. Миссис Рашбридж сказала, что в Олл Стреттоне много малины.

Снейп пожал плечами и повернулся к кассе — подошла их очередь. Ягоды, подумать только. Вот Лили… Лили он не мог представить с ведром или с корзинкой, в резиновых сапожках и ветровке. Его Лили была настоящей леди, и… И теперь она уже не была ЕГО Лили.

Они молча купили билеты, молча дождались автобуса, молча заняли свои места в салоне. Когда они выехали из Коукворта, Бербидж, естественно, не выдержала.

— Я вчера посмотрела про тимьян. Для фейри он подходит, может, и нам сгодится? Кстати, твоя мама кладет чабрец в чай.

— Угу.

— Если делать зелье в виде мази, можно наносить ее на глаза. А если взять две части толокнянки, то она среагирует с бузиной. А это соединение уж точно позволит визуализировать потоки.

— Хм.

— А еще есть полынь и парная айва.

— А ты можешь помолчать?

Автобус подскочил на кочке деревенской дороги.

— Мы не будем использовать тимьян или полынь или одуванчики. Это… дилетантство. Нам нужен девясил и летучие маргаритки. Толокнянку соберем — сейчас самое время, и когда с первым вариантом пойдет не так, я сделаю новые расчеты. А парная айва… она продается только в Лютном. Такое зелье нельзя показывать Флитвику.

— Ты думаешь, что не получится? Как с таким настроем вообще работать можно?

— Бербидж… — Снейп закатил глаза и повернулся к ней. — Вот ты хоть когда-нибудь проводила хоть какие-то эксперименты? Ты с первого раза получала то, что хотела?

— Только если клянчила у отца поход в лунапарк, — проворчала та.

— Ну вот. Я сварю два варианта, все проанализирую, внесу поправки и буду работать дальше.

— Круто, — сказала Бербидж с сарказмом. — Значит, ты будешь все делать, а я просто кудахтать.

Ну, с Лили все было примерно так. Только Лили никогда не кудахтала, просто смотрела и развлекала его рассказами о весёлой гриффиндорской жизни.

— Отличный план. Только вычеркни кудахтанье. Просто восхищайся, — Северус достал из сумки потрепанный дневник экспериментов, раскрыл его и погрузился в изучение записей.

Бербидж хмыкнула, но ничего не сказала. Однако через некоторое время не выдержала:

— Снейп… — голос ее звучал неуверенно. — Что у тебя с Поттером?

Тот оторвался от записей и наградил ее своим самым холодным взглядом.

— Ничего. Это у него со мной. Мне на него наплевать. А ты не лезь не в свое дело.

— Я хочу учиться в школе, где радужные единороги и рюшечки, — сказала Бербидж с едва уловимой иронией. — Все люди братья. Все должны помогать друг другу.

— Ох, какая же ты дура…

— Можно повежливей?

— Если ты говоришь серьезно, то нет. И чем скорее ты лишишься этих сопливых иллюзий, тем лучше.

— Да у меня их давно уже нет. Просто нечего увеличивать количество дерьма в мире.

— Скажи это Мародёрам.

— Думаешь, поможет?

Они вылезли из автобуса и направились вниз по улице, в сторону реки.

— Мы должны найти бузину, это просто, — сказал Снейп, не меняя своего хмурого вида, — девясил, это для основы, толокнянку, летучие маргаритки и ясные ягоды. Ты хоть знаешь, как они выглядят?

— Знаю, — проворчала Бербидж. — У меня «Превосходно» по травологии. Ты меня совсем за дуру держишь?

Снейп остановился и взглянул на нее со злорадной ухмылкой.

— Вот и проверим, чего это «Превосходно» стоит на деле. Топай давай. И дай мне свой рюкзак.

Бербидж озадаченно посмотрела на него, потом сняла со спины рюкзак и протянула ему. Снейп наложил на него чары уменьшения веса и вернул назад.

— Ты как будто и не волшебница, — прокомментировал он.

— Мне не нужна магия, чтобы сходить в однодневный поход за травами, — буркнула недовольная Черри. — Всезнайка и задавака.

— Есть с чего.

— Ты в курсе, что людям это не нравится?

— Не хочу нравиться идиотам.

Бербидж некоторое время смотрела на него, а потом расхохоталась.

— Ты чего? — Снейп свирепо зыркнул на нее.

— Да ничего, Снейп. Просто представила, как тебя осаждают слюнявые идиоты с букетами цветов.

— То есть ты хочешь сказать, что я супер-идиот?

— Да ну тебя. Просто ты СЛИШКОМ умный и постоянно хвастаешься этим. А никто не любит чувствовать себя кретином. Это обидно.

Снейп передернул плечом.

— Я не виноват, что умный. Во-первых, люди могут слегка поработать мозгами, ведь формально они их имеют. А во-вторых, я не солнышко, чтобы всем повышать настроение. Если уж ты навязалась на мою голову… — он сделал галантный жест в сторону узенькой тропки, ведущей в самую чащу леса, — прошу. Девясил растет возле сосен и на открытых пространствах.

Черри тоже передернула плечами и углубилась в лес.

— А вот и бузина! — сказала она через некоторое время.

— Не пойдет, дерево слишком молодое.

— А вон та?

— А та растет на солнце. Ты же говорила, у тебя по травологии «Превосходно»?

Бербидж замолчала, но ненадолго.

— Малину любишь? — она сошла с тропинки и принялась срывать ягоды дикой малины, росшей густой стеной вдоль полуразвалившегося забора.

— Нет.

Бербидж пожала плечами и вернулась на тропку; протянула ему горстку ягод.

— Возьми, может, станешь поснисходительней. Как думаешь, из ясных ягод можно варить варенье?

Снейп не ответил.

— А что здесь за забор?

— Понятия не имею.

— Предположи.

— Здесь заброшенный дом.

— Круто.

Через десять минут они нашли заросли девясила, вполне удовлетворившего многочисленным и занудным требованиям слизеринца.

— Снейп, ну ты тиран… — ворчала Бербидж, отбирая самые молодые, полные соков стебли.

— Не пользуйся ножом, пэдди. Только рви.

— Да знаю я… и не ругайся, я тоже могу.

— Ты и кулаками знатно машешь…

Бербидж недовольно покосилась на него и замолчала. Несколько минут Северус наслаждался тишиной.

— Ой, смотри, белый гриб! Это ты про тех придурков? Ты же знаешь, Мародёры — дерьмо, проще обойти, не то будет долго вонять.

Северус хмыкнул.

— Мародёры троллье говно, Бербидж. Куда ни ступишь, везде вступишь. И хватит болтать… Пошли дальше, девясила хватит.

Они поднялись на ноги и направились по тропинке дальше, вдоль всё того же полуразваленного забора.

— Смотри-ка, Снейпище, — сказала вдруг Бербидж. — Там земляника! — Она ткнула пальцем в густые заросли за забором. — Ты же любишь землянику? Все любят землянику.

— Бербидж, не отвлекайся!

— Да ладно, уже полдень, а ели мы только в автобусе. Давай посидим, доедим бутеры и закусим земляникой.

Снейп подошел поближе к забору и посмотрел в заброшенный огород.

— Ого, — сказал он. — Смотри, там и мелисса есть, и конский щавель. И идеальная бузина. Огород зельевара!

Бербидж подошла ближе и положила руку на покосившуюся опору.

— Ну, вон там еще остатки столика со скамейкой… Ой! Он кусается! Забор кусается!

Она потрясла пальцами.

— Занозила, наверное. Не верещи.

— Я не верещу, — Черри сунула пальцы в рот.

Снейп перемахнул через забор.

— Ну? Давай, Бербидж. Иди сюда, — и он протянул руку.

Бербидж неуверенно ухватилась за его ладонь (пальцы её были теплыми и сухими) и перелезла в заросший огород.

— Давай соберем, что нам нужно, а потом перекусим…

Чуть в стороне виднелся неухоженный дом тюдоровских времен — с узкими окнами, фахверком; позади возвышалась полуосыпавшаяся каменная башня.

— Зачем здесь башня, не знаешь?

Снейп уже несколько минут, сведя брови, рассматривал эту башню.

— Может, хозяин хотел увидеть с нее море?

— Что за чушь, пэдди. Скорее всего, здесь жил волшебник, зельевар, должно быть… Но тогда мы не смогли бы проникнуть в огород. В такие старинные дома без приглашения могут зайти только кровные родственники. Так что…

— Эй! — на крыльце дома откуда ни возьмись возник старик в старом фланелевом халате глубокого синего цвета. Его седые волосы выбивались из-под старомодного женского чепца. — А ну брысь отсюда!

Он потряс в воздухе клюкой, а потом резво заковылял к ним.

— Паршивые грязнокровки! Как вас земля носит!

Снейп и Бербидж вскочили, как ошпаренные.

— Дракклы и сносороги! Валим отсюда, Черри!

Они во всю прыть припустили к забору.

— Я вам задам! Покажу как осквернять мой огород! Олли! Олли!

Раздался хлопок, как при аппарации, но ребята не стали оглядываться. Они перелетели через забор и помчались по тропке вглубь леса со всех ног.

— Да кто… свой дом… в таком виде содержит?.. — пропыхтела Бербидж. Ведерко, прикрепленное сзади к рюкзаку, больно било по бедру.

— Псих и маньяк! — рявкнул в ответ Снейп. — Ходу!

Над головами сверкнул красный луч ступефая.

— Паразиты! Отродья! Порожденья крокодилов! — неслось им вслед, постепенно затихая.

Через пятнадцать минут они решили остановиться. Снейп уперся ладонями в колени, Черри рухнула в траву, тяжело дыша.

— Порожденье крокодилов, — простонала она. — Ваши слезы вода!

— Сердца — твердый булат…

— Поцелуи — кинжалы в грудь!⁽¹⁾ Снейп… — Черри захихикала. — Можно я буду звать тебя крокодилом?

— Тогда я буду звать тебя крокодилицей.

Он уселся на траву и вынул из кармана уменьшенную бутылку с водой. Отпил сам и протянул бутылку Чарити.

— Это не волшебник, — пропыхтела Бербидж, вытирая губы, — а какой-то Плюшкин. У него не дом, а развалина.

— Плюшкин?

— А, то есть и ты не все знаешь, — язвительно заметила Бербидж.

— Все знать невозможно.

— Ну, в психиатрии есть такой синдром — в честь какого-то русского персонажа. Страсть к старью, как-то так. Неважно, — она захихикала. — А он забавный, если бы не кидался ступефаями.

— У тебя все забавные… Знаешь, что меня на самом деле волнует? — Северус вытянулся на траве рядом с ней. — Почему мы так легко смогли залезть к нему? И где мы вообще? По-моему, мы заблудились. Дай бутер.

Северус вызвал в памяти тот момент, когда они с Черри залезли в чужой сад. Он перелез первым, а потом позвал ее.

— Забор тебя укусил?

— Ну… как будто током дернуло. Будто он под напряжением. Ты, волшебник, знаешь, что такое «под напряжением»?

— Конечно, знаю. Я же в маггловском доме живу, — Северус скривился. Чтоб этот дом под землю провалился вместе с грёбаным папашей. А его забор не укусил… По ладони будто провели мягким кошачьим хвостом. Потом он пригласил Бербидж, и она тоже спокойно залезла в огород. Мама постоянно говорила о своем отце — мистере Принсе, чистокровном волшебнике из древнего рода. Такому под силу установить кровную защиту на свои владения. Северус, правда, проверял — в Книге Священных Двадцати Восьми никаких Принсов не было. Тогда это его совсем не насторожило. Но дом… дом выглядел старым и запущенным, почти как дом Тоби Снейпа. Он представлял его себе чем-то вроде манора Малфоев — величественным, роскошным особняком, с библиотекой, столовой и десятком домовиков, в окружении ухоженного сада с беседками, фонтанами и павлинами. Ну что же, еще одна иллюзия рухнула, как и дружба с Лили. Он мечтал, что, окончив Хогвартс, разыщет родственников матери и предстанет перед ними сильным волшебником, зельеваром, и они поддержат его стремление к дальнейшему образованию… Глупее некуда, но помечтать-то можно? Теперь было ясно, что никаких богатых и могущественных родственников у него никогда не было. Прощай, будущее. Теперь получить деньги на обучение у мастера можно, только вступив в организацию Волдеморта.

1) Фридрих Шиллер, "Разбойники"

Вернуться к тексту

В этом году поездка в Хогвартс-экспрессе обещала быть самой тоскливой за все шесть лет в школе. Да, Чарити сказала, что поедет в школу — чего только не сделаешь ради аттестата! Но Северусу нужна была не Чарити, а Лилиан. Глупое желание, разумеется, и Северус гнал от себя любые мысли об Эванс. Сколько уже можно? Он и на каникулах попробовал поговорить с ней — безуспешно. Ну и черт с ней. Он удерживался от того, чтобы высматривать её на платформе (вон она, волосы сияют, как солнце, смеётся над чем-то с однокурсницами), не вспоминать (она так же улыбалась тогда, у озера), не сожалеть (черт, если бы тогда он сумел сдержать свой грязный язык!).

А вот и Бербидж, сияет всеми своими веснушками, а платье на ней зеленого цвета, яркого, как… как глаза Лили. Черт. Энтони не было видно — может, он остался за барьером, он ведь магл, а может, опять на дежурстве в больнице. Сейчас Снейпу очень захотелось перекинуться с ним парой слов. Энтони умел зреть в корень. Этим летом они много болтали о разном — в том числе и о Лили, и о коварстве и бессердечии женщин вообще. О том, как идти на уступки, что такое вина и что такое прощение. Неожиданно для себя Северус полюбил бывать у них в доме — несколько запущенном, но очень уютном. Бербиджи и Сев заказывали пиццу. Играли в настольный хоккей. Смотрели телевизор Возмущались. Ругались. Спорили. С Чарити они слушали музыку, варили зелье для Флитвика и читали комиксы, с Энтони обсуждали Ирландскую смуту и болезни поджелудочной железы.

Снейп пошёл вперёд, туда, где возле вагона он заметил Эйвери и Мальсибера, их тоже никто не провожал — взрослые уже, чо.

Проходя мимо Лилиан, он бросил на нее осторожный взгляд, замедлил шаг. Та отвернулась с самым холодным видом. Чарити поздоровалась с ним, и ее подружка тоже — удивительно, эта девица уже успела найти себе подружку! Очкастую пышноволосую когтевранкку, кажется. Снейп буркнул им что-то в ответ и пошёл дальше.

Обернувшись, он поискал взглядом Лилиан и тут же пожалел, что сделал это; к ней присоединился Поттер, который рыскал сейчас глазами по перрону, высматривая, наверное, своих дружков — Блэка, Люпина и этого скользкого Хвоста. Лили стояла рядом с ним, отчитывая его за что-то.

— Привет, Снейп! — поздоровался, ухмыляясь, Эйдан Эйвери. — Что, соскучился по своей грязнокровке? Ты радоваться должен, что она тебя избавила от своего общества!

— Заткнись, или, может, тебе тоже язык намылить? — буркнул тот в ответ. Ну и зачем, спрашивается, каждая сволочь напоминает ему об июньской ссоре?

Эйвери и Мальсибер расхохотались.

— Общение с грязнокровками унижает чистокровных, Снейп. Коли хочешь сделать нормальную карьеру — держись от них подальше.

— Я полукровка, мне посрать, — буркнул он в ответ и залез в вагон. Нормальная карьера, ага! В августе он перетер об этом с Малфоем, и выходило, что без денег и связей ему одна дорога — в помощники аптекаря. Или в Лютный, варить зелья Иллюзий для торчков.

Разговаривать ни с кем не хотелось. Разве что с Лили, но она теперь окончательно с ним порвала. Теперь все их прежние ссоры, недопонимания, расставания и сближения казались сущей ерундой. Вот если бы раздобыть маховик времени…

Он нашёл свободное купе и, запихнув сундук под лавку, уселся у окна, разглядывая второй путь и красную кирпичную стену на противоположной стороне. Несколько раз к нему совались, но уходили — одни из-за межфакультетской вражды (слизеринец! Фу!), другие из-за личной неприязни (это тот неудачник, что в прошлом году вверх ногами висел?), третьи — пугались его мрачного и в целом весьма неприветливого вида. В основном это были первокурсники или те, на ком он с Эйвом и Мальсибером испытывал заклятья. Снейп был этим доволен. На хрен ему никто не упал.

Дверь купе в очередной раз открылась. Он поднял глаза, и едкие слова так и не сорвались с языка.

— Привет, — сказала Чарити. — Можно с тобой? Везде все забито. Или ты хотел побыть один? — Она вопросительно изогнула бровь, стоя на пороге.

— У тебя, Бербидж, вообще нет чувства нюансов, верно?

— Есть, — ответила та без улыбки. — Нет чувства такта.

Снейп помедлил.

— Сейчас придут Эйвери и Мальсибер, — проворчал он наконец. — Вряд ли ты захочешь с ними полюбезничать.

— Да плевать. Я толстокожая. Ваши чистокровные заморочки меня не колышут.

Она вошла в купе, волоча за собой чемодан на колесиках. Снейп сморщился, но поднялся со своего места, чтобы закинуть его на полку; туда же отправилась и туго набитая спортивная сумка. Другую сумку, поменьше, Чарити, усевшись, поставила рядом и стала в ней ковыряться.

— Почему у тебя нет сундука? — спросил зачем-то Северус, усаживаясь на место.

— Ой, я тебя умоляю, Снейп! Буду я еще на сундук тратиться, когда у меня есть нормальный чемодан. Вот скажи, что лучше — один тяжеленный супер-монстр или три маленьких, легких и симпатичных чемодана?

Снейп смотрел на нее, презрительно кривя губы. Женщины!

— Разумеется, один монстр. С облегчающим заклинанием.

Бербидж открыла рот, чтобы сказать что-то, потом передумала, пожала плечами и отвернулась к окну. Снейп услышал, как она бормочет себе под нос: «Мужчины… что они понимают…»

Северус некоторое время таращился в окно, игнорируя Чарити, но, когда вагон тронулся, искоса, чтобы она не заметила, глянул на нее. Девушка откинулась на спинку сиденья, вытянув ноги, и читала какую-то книжку в яркой обложке. На Чарити он не мог сердиться, как бы ему ни хотелось. Как можно сердиться на человека, с которым проводил столько времени? С которым ходил в поход за ингредиентами? Кстати, они тогда прилично сэкономили — покупать пришлось только животные ингредиенты, потому что Черри наотрез отказалась наловить крыс и поотрезать им хвосты. Черри заходила и к ним домой — принесла обещанную «Сольватацию», чем умудрилась вывести мать из обычного для нее состояния равнодушной меланхолии, в которую она погрузилась еще больше с тех Рождественских каникул, когда Эйлин попала в больницу, а Тобиас — в тюрьму.

— Новый выпуск Спайдермена?

Чарити подняла глаза от книжки.

— Нет. «Сайенс Фэнтази», тут рассказ Пратчетта⁽¹⁾. Спайдермен тоже есть. Хочешь, дам глянуть?

Они снова помолчали.

— Ты опять депрессуешь? — спросила вдруг Чарити.

— Слишком сильное слово... Я бы тебе с удовольствием нахамил, но как-то лениво.

Чарити фыркнула.

— Ну и ладно. Читать-то будешь? — она полезла в сумку и извлекла оттуда два комикса; один бросила Северусу, а сама раскрыла другой.

Они снова молча погрузились в чтение. Северус долго рассматривал страницу, где рыжеволосая Мэри Джейн целовала повисшего перед ней вверх ногами Спайдермена, тяжело вздохнул. Это мог быть поцелуй века, а получилось — скандал века. Он снова, в одну секунду пережил все то унижение и стыд, которым его подвергли Мародеры, и крепко сжал книгу побелевшими пальцами. "Черт, — подумал он, — может, я и правда больной какой? Сколько же можно?..." Он покосился на Чарити, которая, съежившись, сидела у окна и сосредоточенно читала другой комикс.

— А у тебя что? — спросил он.

Чарити подняла на него рассеянный взгляд.

— Черная канарейка, "Что-то вроде любви". Ей там мозги проштамповал некий Джошуа, и она теперь... м-м-м... Кароч, как под империусом. Но это только маггловские штучки, не настоящий империус... всякие манипуляции сознанием.

— Маглы так умеют? — удивился Северус и тут же вспомнил книжку по истории Германии, которую он прочитал летом. Маггловская история, однако, весьма поучительна. — И что? Что она натворила?

— Захотела убить своих друзей.

Повисло молчание. Снейп снова подумал о Лили, об их ссоре, и настроение опять испортилось.

Дверь купе отъехала в сторону, и на пороге появился Регулус Блэк. Младший брат Сириуса, не совсем тупой мальчишка и фанат Волдеморта. Он принадлежал к чистокровной семье, увлеченной антимаггловскими идеями. Регулус восхищался успехами Северуса в зельях и заклинаниях, но относился он к нему все равно с пренебрежением, хоть и никогда не хамил в открытую — чистокровный против полукровки, богатый и знатный род против нищего из рабочего пригорода Манчестера. Друзьями они никогда не были, просто Северус иногда объяснял ему теорию зелий — но Регулус никогда не заказывал у него домашки, справлялся сам, и справлялся неплохо.

— Привет, Снейп, — он улыбнулся несколько высокомерно. — Быстро ты переключился...

Черри бросила в его сторону быстрый, равнодушный и слегка пренебрежительный взгляд и продолжила:

— Читала у Шекли, кажется, рассказ... Как парень в психушке работал, и там у них был пациент...

— С каких пор ты дружишь с грязнокровками из Хаффлпаффа? — Регулус умел быть не менее высокомерным.

Черри открыла было рот, чтобы дать достойный ответ, но Снейп ее опередил. Может, и не совсем достойным ответом:

— Я щас тебе хлеборезку разобью, посмотрим тогда, что грязнее, твоя кровь или говно в жопе!

Регулус захлопнул рот и аристократично поджал губы. Отвечать на такое — себя не уважать. А кроме того, он прекрасно знал, что Снейп и по-магловски может врезать, и проклясть, и опоить каким-нибудь экспериментальным и малоприятным зельем, не говоря о том, что пикировка с коуквортцем противоречила его воспитанию. И чего это он вдруг заступается за эту девицу? Гриффиндорку-то свою отшил, мало не покажется… Правда, месяц потом стоял под дверями факультета, клянчил у нее прощения, чем испортил все впечатление, произведенное на компанию чистокровных — Эйвери, Мальсибер и он, Регулус Арктур Блэк...

Черри величественно улыбнулась.

— Ты Регулус Блэк, верно? Извини Северуса, он немного нервный сегодня, — и она вернулась к своей книжке.

Блэк немного поколебался и плюхнулся на диванчик рядом со Снейпом. Свой багаж, судя по всему, он оставил домовикам. Черри едва заметно вздохнула: а ей-то пришлось возиться со всеми этими чемоданами-сумками…

— Ты же… э-э-э… Ты в прошлом году СОВ сдавала у нас. Блистала на заклинатике, — он улыбнулся.

Черри промолчала, бросив на него надменный взгляд.

— Тебе не мешало бы извиниться за грязнокровку.

— Ну, извини. Не подумал. Ты же на самом деле, как и Снейп, полукровка? Из Манчестера, — в голосе его прозвучала снисходительность. — У вас там, говорят, грязи, как в свинарнике.

Черри пожала плечами и ничего не ответила.

— Неплохо ты тогда Поттеру вломила! Я рад, что не мой брат попал под раздачу. Ты, наверное, поняла, что его директор покрывает.

Снейп скривился, будто проглотил лимон. Похоже, этот случай у Черного озера никогда не забудут! А девушка покраснела.

— Я не собиралась, — ответила она, помедлив. — Но, похоже, старосты у вас в Хогвартсе заняты чем угодно, но не своими обязанностями.

— Ты хочешь быть старостой?

— Нафига? Подальше от начальства, подальше от беды.

Бербидж бросила в его сторону быстрый, равнодушный и слегка пренбрежительный взгляд и продолжила, обращаясь в основном к Снейпу:

— Так вот, и там у них в психушке был пациент, с которым было запрещено разговаривать. Ну, и главгерой, разумеется, его пожалел и завел беседу. Потом расстрелял половину клиники и самоубился сам⁽²⁾.

— Почему? — заинтересовался Блэк неожиданно для себя.

— Тот тип умел манипулировать, подбирать правильные слова, чтобы люди делали то, что ему нужно. Так знакомо, правда? Этот тупица-врач стал преступником, а тип сбежал, и никто его даже не искал — он же ничего не совершал.

— Похоже на Империус, — пожал плечами Блэк.

— Какой Империус, Блэк. Только слова.

Снейп мрачно смотрел на Бербидж и ничего не отвечал.

— Так ты, гр… — Блэк умолк, наткнувшись на свирепый взгляд Северуса, — ты, э-э-э… Бербидж… читаешь маггловские книжонки? Они умеют писать?

Черри снова оторвала взгляд от своей «Черной канарейки».

— Ну не сказки же Биддля, — произнесла она снисходительно. — Мне уже не четыре годика. К тому же я не люблю депрессию. В моей жизни и так полно депрессии, могу поделиться. И пишут магглы куда лучше тебя, Блэк.

Она залезла в свою сумку и кинула в Регулуса очередной комикс о Спайдермене.

— Глянь вот это для начала, прежде чем переходить к чему-то более сложному… Снейп, у меня еще есть Бэтмен, если что. До Хогсмида хватит.

— Глупости какие-то, — недовольно проворчал Регулус, раскрыв журнал.

— Ты читай, читай, детка, — улыбнулась Черри. — Там и про черную магию есть.

— Про чер… а откуда магглы про нее знают?! — изумился Блэк, потомственный черный маг.

— Тоже мне, второй закон Голпалотта!

— Магглы про все знают, — хмыкнул Снейп, переворачивая страницу «Человека-паука». — Статут — одна профанация. Профанация, чтоб ты знал, это неумышленное опошление или осквернение чего-либо.

— Да знаю я, что такое профанация, — проворчал Блэк. — Я же не…

Глаза Чарити загорелись пламенем.

— А вы слыхали… Хотя, что это я… Магглы в прошлом году запустили искусственный спутник Венеры и создали искусственное северное сияние.

— Чего? — опешил Блэк.

— Ты следишь за такими штуками? — удивился Северус. — Зачем, ты же волшебница!

— Затем. Интересно же! Советские запустили. Теперь у магглов есть снимки планеты Венера.

Регулус с весёлым изумлением смотрел на нее.

— Это же абсолютно бессмысленно! Зачем?

— Как зачем? — удивилась Чарити. — Это же очешуительно! Ну, например, добывать там всякие полезные штуки. Или можно колонизовать планету… Провести терраформирование, — она с удовольствием наблюдала, как вытягиваются лица волшебников. — Надо объяснять, что такое терраформирование, волшебнички?

— Нет, — проворчал Снейп, — это и так всем понятно.

Хотя ничего ему понятно не было, но признаваться в этом он не собирался.

Блэк недоверчиво покосился на него.

— Терра-форм… Это сделать Землю? Из Венеры?

— Умница! И переселиться туда, когда на Земле совсем хреново станет. Жаль, до этого еще далеко.

— До чего? — хмыкнул Снейп. — До дерьма или…

— До переселения. Дерьмо и сейчас хоть ложкой жри.

Она помрачнела и отвернулась к окну, наблюдая, как мимо проносятся деревья, дома, поля…

— Что это с тобой? — спросил Регулус. — О… маггловском дерьме задумалась?

Черри обернулась к нему и зло улыбнулась.

— Отчего бы о нем не думать? И почему именно о маггловском? Война идет…

— Тёмный лорд…

— Да в жопу вашего лорда вместе с вашим долбаным авроратом! — прошипела Черри. — Я говорю о настоящей войне. Люди убивают людей. Магглов, волшебников… Вот твоя бы мама поехала к родственникам, а ее взорвали бы!

Молодые люди смотрели на нее как на сумасшедшую. Снейп подумал, что ведь он никогда не спрашивал у Чарити, почему она живет одна с отцом, без матери.

— Твою маму убили магглы? — спросил он осторожно.

— Неважно, магглы или нет, — пожала та плечами и зло сверкнула глазами. — Маму — ирландские террористы, тетка с мужем погибла в Кровавое воскресенье⁽³⁾. Англичане расстреляли. В спину. А они даже в демонстрации не участвовали! Они просто оказались не в том месте не в то время — шли на Епископово поле, в наш магический квартал. Ненавижу войну⁽⁴⁾ .

Оба английских мага молчали, не понимая, о чем она говорит. Снейп, конечно, живя в Коукворте, не мог не слышать об Ирландской смуте, но Энтони никогда ничего не рассказывал о погибшей жене — впрочем, Снейп, занятый страданиями по Лили, никогда и не спрашивал. Он никогда не думал, что война может коснуться кого-то из его знакомых. Он вообще старался держаться чистокровных магов, а уж их-то эта маггловская возня никак не касалась. Но сейчас ему стало страшно — за себя, за маму, за Лилс, Чарити и ее отца. Война начиналась и в волшебном мире.

— Жизнь такая штука, Бербидж. Несправедливая.

Черри смотрела на него, кривя губы.

— От твоей деликатности, Снейп, аж дух захватывает.

Она подняла с пола упавший журнал и раскрыла его на первой попавшейся странице.

1) Рассказ Пратчетта "Предприятие Аида" было опубликовано в этом журнале в 1965 году.

Вернуться к тексту

2) Драккл знает, что за рассказ и чей он... Но он есть.

Вернуться к тексту

3) Расстрел английскими войсками мирной демонстрации в Лондондерри 30 января 1972 года.

Вернуться к тексту

4) Ради справедливости стоит отметить, что ИРА воевала в основном против армии и полиции и предупреждала о терактах за полтора часа.

Вернуться к тексту

Разумеется, Чарити распределили на Хаффлпафф — кто бы сомневался! После той поездки в экспрессе Северус с ней не разговаривал, не подошел даже, чтобы поздравить с распределением, как это сделали все ее друзья-барсуки, кое-кто из Когтеврана и парочка гриффиндурков — удивительно, но у Бербидж за два месяца пребывания в Хогвартсе на СОВ завелось друзей больше, чем у самого Северуса за пять лет.

Сам он снова погрузился в тоску по Лилиан. Она по-прежнему игнорировала его и демонстративно отворачивалась, когда он смотрел в ее сторону; возле девушки снова начал вертеться Поттер. Его она тоже игнорировала, но это не утешало.

Снейп с первых же дней погрузился в свои любимые зелья (Слагхорн, наконец-то, позволил ему использовать свою лабораторию для проектов), в исследования черной магии. В Черриных, комиксах, кстати, она выглядела невероятно нелепо; что они с Регом и сообщили ей еще в поезде. Черри тогда только пожала плечами. «Какая разница? — сказала она. — Смысл-то одинаков». Северус не был с ней согласен; последний спор с мистером Бербиджем не давал ему покоя — теперь Северус хотел обоснованно доказать различия между двумя видами магии и то, что черную зря боятся и запрещают. С Чарити они поговорили только через две недели, в течение которых Снейп умудрился ввязаться в драку с Мародёрами и нарваться на снятие баллов и молчаливое осуждение однокурсников. Она подошла к нему, когда Снейп, сидя на берегу озера под «Своим» деревом, изучал французский учебник по высшим зельям. Рядом лежал «Словарь практической химии», скопированный со словаря из Коуквортской библиотеки. Время от времени Северус презрительно фыркал, иногда — сосредоточенно делал какие-то заметки на полях книги, точно так же, как на пятом он делал с учебником по зельям.

— Пойдем, познакомлю тебя с ребятами, — сказала Бербидж, касаясь кончиками пальцев его кисти. Очень так деликатно, почти невесомо. Она помнила, что он едва мог терпеть чужие прикосновения. Вот если бы это была Лили... Лили всегда налетала, как ураган, обнимала его и чмокала в щеку или в нос — Северусу это и нравилось, и раздражало одновременно. Нравилось, наверное, больше, потому что сейчас ему этого мордредовски не хватало.

— С кем это еще?

Черри хмыкнула.

— Забавно, правда? Ты здесь шестой год, а с хорошими людьми знакомлю тебя я. Кинни помнишь?

Снейп, чуть помедлив, кивнул. Ну, еще бы. Это тот чертов когтевранец, что вмешался в его склоку с Мародерами и нарвался на снятие баллов от Макгонагалл.

— Он сечет в трансфе, а еще играет на бас-гитаре. Это такая магловская штука.

Северус смотрел на нее непроницаемым взглядом.

— Гитару знаю, — сухо отозвался он, — а бас-гитару не знаю.

— О, есть еще ритм-гитара… И вообще… Может, тебе ударные подойдут. У тебя есть шикарное чувство ритма.

— Откуда ты знаешь?

— Ну, я же видела, как ты зелья варишь, — она изобразила руками в воздухе нечто невообразимое. — Тыщ, тыщ ТЫЩ тыщ, БАМ! И как ты слушаешь музыку.

— Я не играю на музыкальных инструментах ни при каких обстоятельствах. Ты как себе это представляешь?

Бербидж зафыркала, пытаясь сдержать смех, и Снейп оскорбленно вздернул свой носище.

— Ой, извини. Я просто хотела предложить накрыть тебя одеялом, раз уж ты так смущаешься. Или наложить на тебя заклинание невидимости… Было бы офигенно круто! Невидимый Джон Бонэм! Но если не хочешь — не надо. Хотя жаль, ударник нам очень нужен. А то этот жабий хор… — она передернула плечами. — Хочется взорвать эту тухлую тусовку!

— Я даже знать не хочу, кто такой Джон Бонэм. Не думай, что ты сможешь меня задобрить, Бербидж. Никуда я не пойду. Меня ждут «Les ingrédients vegetales des potions supérieures».

— Ты читаешь по-французски? — изумилась Бербидж.

— Я не идиот, — сухо отозвался Снейп. — Взял словарь и учебник.

Чарити смотрела на него, как на восьмое чудо света.

— Вот блин, — сказала она. — А почему в Хогвартсе не изучают иностранные языки?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Северус. — Наверное, потому что есть артефакты — Вавилонские башни. Или потому, что все идиоты, даже волшебники.

— И правда, — вздохнула Чарити. — Чего это я?.. Ладно, пошли. У Сапиенсов тебе понравится. Ты же любишь хвастаться своими мозгами?

— Я не хвастаюсь, — оскорбился Снейп.

— Разумеется, нет, — легко согласилась она. — Пошли.

Она устремилась вперед по берегу озера, и Снейп поплелся за ней. Он бы предпочел «Растительные ингредиенты» месье Тимоте Тийоля, но обижать Бербидж не хотелось. В конце концов, когда этот Кинни его достанет окончательно, он просто уйдет.

А Чарити нырнула под низко склоненные ветви плакучей ивы, и через минуту оба стояли на небольшой полянке, укрытой, как шатром, переплетением древесных ветвей. Их уже ждали.

— Привет! — поздоровалась Чарити. Снейп тоже что-то буркнул. Здесь были Каспар Кинни, когтевранец — он поднял правую руку, приветствуя их, Элфинстоун, тоже с Когтеврана, кудрявая, с большими черными глазами, прятавшимися за стеклами очков (та самая, что стояла с Бербидж на платформе), парень в гриффиндорском (Снейп нахмурился) галстуке, со смешным хохолком на голове — кажется он учился на год младше — играл с магловской колодой карт; и Кинг, коротко стриженная хаффлпаффка с такими огромными и прозрачными глазами, что походила на домовика. Она сидела на поваленном дереве и увлеченно извлекала странные звуки из губной гармошки.

— Привет, Снейп, — сказал Каспар. — А я все думал, удастся ли Чарити привести тебя к нам. Я тебя звал в прошлом году, но ты отказался. Не очень вежливо отказался, между прочим.

— К кому это — к нам? — Снейп и не подумал извиняться. Раз послал тогда — значит, так надо было.

— К Сапиенсам, — отозвалась Элфинстоун. — Мы готовимся к ЖАБА, Кинг и Ли к СОВ. И заодно репетируем.

— Мы хотим стать рок-группой, — пояснил гриффиндорец. Он рассматривал слизеринца настороженно, но без враждебности. — Я Помпилиус Ли. А это моя кузина Огаста Кинг, — он кивнул на хаффлпаффку с губной гармошкой.

— К ЖАБА, — сказал Северус с сарказмом. — Что так рано? По слогам, что ли, читаете?

— Мы за спорт, мы за дротики! — бодро объявила Бербидж, но ее никто не понял. Впрочем, ее это ничуть не смутило; Северусу даже показалось, что ей нравится ставить в тупик волшебников всякими словечками из магловского мира.

Чарити потянула Сева за руку к поваленному дереву; ему ничего не оставалось, как усесться между ней и Огастой. Окинув присутствующих мрачным взглядом, он сгорбился, раскрыл свои “Les potions superieurs” и постарался стать невидимым для эти Сапиенсов. Очень мешало то, что слева его колена касалось колено Бербидж, а справа — его бок грела Кинг, снова взявшаяся за губную гармошку.

— Что у нас сегодня? — спросил Ли.

Вопрос номер один — где взять барабанщика, — отозвался Кинни и посмотрел на Снейпа. Вздохнул. — У нас есть гитара, скрипки, клавиши, вокал и контрабас. Есть и барабаны, но нет барабанщика.

Он умолк. Снейп поднял голову.

— И не думайте. Не знаю, что вам тут наговорила Бербидж, но клоуном быть я не согласен.

Тот пожал плечами.

— Жаль… В смысле, жаль, что ты не хочешь быть ударником. Может, хоть попробуешь?

Снейп только высокомерно отвернулся.

— Ну и ладно, — сказала Элфинстоун. — Повесим в холле объявление: «Молодой рок-группе, жаждущей славы Жуков, требуется барабанщик». Или вон, пусть Ли стучит.

— Тогда не будет контрабаса, — проворчал гриффиндорец.

— А я притащила запись…

Бербидж вытащила из кармана уменьшенный магнитофон, тут же принявший обычный размер, и Снейп усмехнулся.

— Что это? — остальные маги, кроме Ли и Снейпа, даже не пытались скрыть удивление и любопытство.

— Магловская штука. Поспрашивали бы у маглорожденных, они много чего знают… Вон, Ли, например…

— Ты маглорожденный? — спросил гриффиндорца Снейп с непередаваемым выражением.

Тот фыркнул.

— Я тебя прокляну к дракклам. Какая разница? Я живу у маглов. Отец пропал в экспедиции, так что…

— Бербидж, — спросила задумчиво Кинг, — вот как тебе это удается? СОВ по заклинатике ты чуть не завалила, а колдуешь вполне сносно.

— Так это из-за палочки, — пожала плечами Бербидж.

— А что, у вас в Нокграфтон-Хилл колдовали без палочки? — удивился Каспар.

— Почему это? С палочкой. Моя тетя Федельм считала, что это из-за сидов, у них особая магия.

Все недоуменно молчали. Снейп пожал плечами и произнес:

— Ирландские мифы. Жители холмов, волшебный народ, племена богини Дану. Пришли в Ирландию из-за моря.

— Ну да, — проворчала Бербидж. — Все знают, что есть вейлы. Есть и сиды. У Галлиганов в роду есть сиды из Бри Лейт.

— А Галлиганы… — спросила Огаста.

— Девичья фамилия моей мамы и тети. Так, не отвлекайтесь. Сейчас включу вам… — она поставила магнитофон на землю и нажала на нем кнопку.

По берегу озера растеклись четкие, решительные гитарные аккорды, к которым присоединились такие же агрессивные ударные.

— Well we got no choice, — заорал хриплый мужской голос.

— Вот видите, — заметила Черри, многозначительно глядя на Снейпа, — без ударника не обойтись.

Тот только презрительно фыркнул.

— Что это? — спросила с некоторым сомнением Эффи.

Ли открыл было рот, чтобы ответить, но его опередил Северус.

— Магнитофон, курица, тебе же сказали. У тебя память как у комара. А если ты о композиции… — он с наслаждением улыбнулся, видя недоумевающие лица большинства волшебников, — это School’s out Элиса Купера.

— А для тебя даже животного не придумали, — буркнула Эффи, розовея.

— Вот ведь всезнайка, — проворчала Бербидж. — А еще было бы круто забабахать Blue Monk, но волшебники, кажется, джаз вообще не воспринимают.

— School’s out for summer! School’s out forever, — орал магнитофон, — school’s been blown to pieces…

— Круто, — восхитился Каспар. — мы сможем это подобрать? А джаз этот можешь наиграть?

— Пожалуй, могу. На клавишах. Партитуру найти не проблема, — отозвалась Бербидж. — Проблема найти ударника.

— Тогда переходит к вопросу номер два. Где мы будем репетировать? В замке полно пустых классов, но…

— Выручай-комната, — произнес Северус снисходительным тоном.

— Чего-о-о?! — хором воскликнули Кинни, Элфинстоун и Кинг.

— Вы что, совсем ничего не знаете о школе? — Снейп закатил глаза. — Выручай-комната. Появляется тогда, когда очень кому-то нужна. На восьмом этаже, напротив Варнавы Вздрюченного. Там некоторые прячут то, что не хотят чтобы нашли.

— И что? Она подходит для репетиций?

— Для чего угодно она подходит. И да, Бербидж, я всезнайка. Не надо благодарить, обращайтесь.

Сапиенсы дружно захихикали.

— Снейп, ты неподражаем! — произнесла Элфинстоун.

Северус почему-то обиделся.

— Я знаю, — сухо сказал он и снова взялся за книгу. Придурки. Приставалы.

— Ну хорошо, — вступил Каспар, отсмеявшись. — После ужина пойдем искать комнату… Как ее? Выручай? Тогда можем переходить к следующему. Бербидж, вырубай свою шарманку.

— Так песня принимается или нет? — обиженно спросила Бербидж, нажимая кнопку на магнитофоне.

— Если найдешь ударника… и хочу услышать этот твой джаз!

— Там тоже нужен ударник.

Ветви ивы зашевелились, и на полянку проник — кто бы вы думали — Джеймс Поттер собственной персоной, за ним маячил Петтигрю.

— Что это вы здесь де… — начал было он и осекся, заметив Снейпа. Лицо его сразу приняло глумливое выражение. — А, и Нюнчик здесь! Чего это вы его привечаете? Хотите, чтобы он вас всех соплями залил?

Снейп сразу вспыхнул и вскочил, сжимая в кулаке волшебную палочку. Les potions superieurs упали на землю. Его, однако опередила Кинг:

— Поттер, тебя не учили стучаться, прежде чем заходить к людям?

— Поттер, очочки свои не сломай, влетит от мамочки! — процедил Снейп, не обращая на нее внимания.

— Поттер, — сказал усталым голосом Каспар, — нас тут трое, не считая девчонок. Вы, мародёры, только против одного всем скопом играете.

— Чья бы корова мычала, слабак, — скривился Поттер, — Нюнчик вас всех своим нюнством уже заразил.

— Ох, Поттер, иди уже, куда шёл, — поморщился Ли.

— А с тобой, Ли, разговор особый будет. Когда вернешься в гостиную. Посмотрим, что остальные скажут, когда узнают, что ты со слизнями целуешься.

— Предатель! — пискнул сзади Петтигрю. — Со слизеринцами спелся!

Тут уж подскочил Ли, выхватив свою волшебную палочку.

— Зато я не мародёр и не крысятничаю!

Огаста тоже хотела подняться со своего места, но Эффи ее удержала. Черри передернула плечом и проворчала себе под нос:

— Аненцефалы…

Снейп, уже поднявший палочку, чтобы проклясть Джеймса как-нибудь позаковыристей, ярко представил себе те жутковатые картинки из Черрииной книжки по нейрохирургии и фыркнул. Потом, не сдержавшись, расхохотался.

Поттер и компания Сапиенсов в удивлении воззрились на него, а Бербидж хмыкнула.

— Ты чего, Нюнчик? — оскорбленно вопросил Поттер. — Хочешь штаны потерять?

— Бербидж, аненцефалия лечится? — спросил Северус сквозь смех.

— Что такое аненцефалия? — спросил Каспар.

— Сто процентов летальна, — отозвалась Бербидж. — Это отсутствие головного мозга или его части. С таким долго не живут.

— Это курица без головы может десять минут прожить, — произнес Снейп, кривя губы и глядя на обескураженного Поттера. — А Поттер, вон… шестнадцать лет протянул.

— Жуй слизней! — рявкнул Поттер, взмахивая палочкой. Снейп легко отклонился, пытаясь одновременно создать щит, но не успел. Заклинание угодило в Чарити, и она тут же выплюнула на землю огромного зеленого слизня.

— Ох ты ж скарификаторы всего мира! — воскликнула она. — Поттер, скотина рогатая! Бууэ!

На секунду все замерли. В эту секунду Черри выплюнула еще одного слизня, оранжевого, а потом Кинни, вскочив с места, взмахнул палочкой в унисон со Снейпом:

— Аква Эрукто!

— Оста Охи!

Чарити выплюнула еще пару слизняков, розового и желтого.

На Джеймса же обрушился поток воды, окатив заодно всех присутствующих. Петтигрю завизжал и бросился прочь, к замку; а Поттер, рухнув на землю, в изумлении уставился на свою ногу.

— Да вы что, охренели?! — завопил он. Нога его киселем лежала на земле, как кишка, наполненная водой. — Да вас исключат!

— Не стоит размахивать палочкой в моем присутствии, парнокопытное. И скажи спасибо, что Оста Охи, а не Диакопи.

— И правда, охренели, — пробормотала Кинг.

— Бууэээ, — сказала Бербидж. На землю шлепнулась горка радужных слизней.

— Давайте их обоих в больничное, — сказал Ли.

— Блин, Снейп! Ты больной!

— Раз больной, так нечего было лезть сюда!

Кинни и Ли подхватили Поттера под мышки и вытащили из ивового шатра; Эффи и Агги вывели наружу извергавшую слизней Черри.

— Снейп, чудовище, — пробормотала она Снейпу, шедшему позади их процессии, — хорошо, что ты заставил не рёбра его исчезнуть… Бууэээ!

— Я ж не зверь какой-то, — проворчал тот. Он не стал говорить что вместо Оста в заклинание можно было вставить и Энкефалос. У него мелькала такая мысль, но… брр… это уж как-то чересчур. Никакой пользы, кроме вреда. Точно исключат, мама расстроится, а отец… Об этом лучше не думать.

От замка к ним уже спешили деканы и мадам Помфри.

— Очень хорошо, мистер Снейп, — прошипела Макгонагалл, сверля Северуса взглядом. — Год только начался!

— Мистер Кинни! — Флитвик был вне себя от ярости. — Вы-то что натворили?! Вы что, все в озере купались?!

— Буууээээ! — на туфли Макгонагалл шлепнулись слизни. Она отступила на шаг и с самым брезгливым видом очистила обувь заклинанием.

— Ничего, — ответил Поттер, повиснув на Кинни и Ли.

— Несчастный случай, профессор, — подтвердил Помпилиус.

— Мы испытывали заклинания, — побормотал Поттер, — и они срикошетили…

— Буууэ! — многозначительно сказала Бербидж.

— Мерлин Великий! — Помфри подхватила ее. — Это хуже Левикорпуса!

— Гы-гы, — сказал Поттер.

— По десять баллов с каждого! И отработка у мистера Филча, — глаза Макгонагалл метали молнии.

— Это нечестно! — возмутилась Эффи Элфинстоун. — Когтевран и Хаффлпафф теряют по двадцать баллов!

— Хорошо, — буркнул Слагхорн, глядя на нее с самым суровым видом. — Еще десять баллов со Слизерина.

— Ну спасибо, Элфинстоун, — прошипел Снейп.

— Всегда пожалуйста, Снейп. Ты еще легко отделался.

— Бууэээ!

— Вы не можете снимать баллы с меня, профессор! — возмутился Поттер. — Я пострадавший!

— Я так понимаю, мистер Поттер, мисс Бербидж тоже пострадала от заклинания Северуса? — поинтересовался обычно добродушный Слагхорн.

Северус издал неопределенный звук, и Макгонагалл обожгла его взглядом.

— Нет, — хором заявили Бербидж, Кинг и Кинни.

Бербидж и Поттера разместили в разных боксах больничного крыла. Снейп сразу же куда-то ушёл, Ли остался с Поттером, Кинг, на правах однокурсницы — с Бербидж.

— Вот зря ты Снейпа привела, — сказала она, присаживаясь на постель и подавая Черри зелья, прописанные мадам Помфри. — все проблемы из-за него.

— Из-за Поттера, если ты не заметила. Тоже мне, король Хогвартса…

— Снейп применил опасное заклинание, — возразила Огаста, — оно вполне годится на роль темномагического.

— Я знаю, ты права.

— Они враждуют уже сто лет. Из-за этой Эванс. Швыряются заклинаниями, подстерегают друг друга в темных углах… Ладно, должна признать, Мародёры всегда вместе, а Нюнчик — один.

— Да плевать из-за кого… Бууэ! Слушай, Агги, иди уже. Мне стало легче, и завтра я буду на занятиях.

— Ладно, — ответила Кинг, помедлив. — Загляну к тебе после ужина.

Вечером в больничное заглянула не только Кинг и староста Хаффлпаффа Азура Аппердейл, но и Снейп — он принес какие-то зелья и имел долгую беседу с мадам Помфри. Когда он уходил, явился Блэк с Люпином, столкнувшись с ним в дверях.

— Ах ты сволочь слизеринская! — заорал Сири. — Ступе…

Но остолбенеть пришлось ему самому. Мадам Помфри надвигалась на него как магловский крейсер. Крылья чепца трепыхались, словно в помещении дул ветер.

— Сириус Ригель Блэк! — рявкнула она. — А ну прекратите! Как вы смеете устраивать драки в больничном крыле!

— Мадам Помфри… — пробормотал Люпин, заливаясь краской. — Мы просто очень расстроены происшествием с Джеймсом…

— Я не допускаю вас в лазарет, — решительно заявила Помфри. — Мистер Снейп, возвращайтесь в свое общежитие, немедленно. И, мистер Люпин, мне почему-то кажется, что вы совершенно не справляетесь с обязанностями старосты факультета. Думается, мне придется обсудить это с вашим деканом.

— Но, мадам Помфри…

— Ваша обязанность, мистер Люпин, поддерживать дисциплину на своем факультете и помогать тем, кто в этом нуждается. В этом году мисс Эванс опять одна занималась первокурсниками. Шутки ваших друзей над мистером Обри и мистером Липинкотом — вашим сокурсником, между прочим — так и остались без последствий. Я почти уверена, что мисс Бербидж проклял ваш друг, хотя все участники твердят, что это был несчастный случай при испытании заклинаний.

— Мадам Пофри…

— Дисциплинарные вопросы не входят в мою компетенцию, господа, но я буду разговаривать с профессором Дамблдором и профессором Макгонагалл.

Взмахом палочки она отменила заклинание, наложенное на Сириуса.

— Идите, господа. Очень странно, что вы не на отработке сейчас!

Блэк отер лицо рукавом и пробормотал:

— Простите, мадам Помфри… Я просто… Я просто не сдержался. Ведь все знают, что этот Ню… Снейп — черный маг!

— Мистер Снейп, — сказала язвительно целительница, — не вылазит из отработок. Ни одно из его прегрешений не осталось без наказания, чего нельзя сказать о вас, мистер Блэк. Мистер Поттер присоединится к вам за завтраком.

Захлопнув дверь перед носом Мародёров, она вернулась в палаты.

Уже три месяца Лилиан Эванс наблюдала, как Северус ее игнорировал. Бросил ходить за ней как тень (что, безусловно, плюс), не вздыхал убито, не смотрел на нее глазами побитого щенка, не поджидал ее возле библиотеки или гриффиндорского общежития. Сева меньше видели с Эйвери и Мальсибером (что Лили ставила себе в заслугу), зато нашел себе новую компанию — так называемых Сапиенсов. «Тоже мне, Сапиенсы! — подумала девушка с легким раздражением. — Играют такую ужасную музыку, что Флитвик просто содрогается, ставят дурацкие эксперименты с чарами и зельями, читают комиксы!» Комиксы в Хогвартс присылал отец Бербидж. Директор и мадам Стебль как-то проверили их и неохотно признали, что эти книжонки не запрещены в школе. За Спайдерменом выстроилась целая очередь, и Бербидж пригрозила, что будет брать деньги за прочтение, если комикс порвут или испачкают.

Самое ужасное было то, что Лилиан теперь не считалась одаренным зельеваром. Нет, ее отметки у Слагхорна по-прежнему были хороши (кое-какие мозги и усидчивость все-таки помогали), но… с тех пор, как она рассорилась с Северусом, ее не хвалили за свежий подход, за знания за пределами школьного учебника, за склонность к экспериментам. Она сама бросила допы у Слагхорна — чтобы не позориться еще больше. С эссе теперь тоже были проблемы — все-таки, чтобы написать хорошее сочинение, требовалось перелопатить большое количество литературы, чем раньше занимался Сев, который всегда знал, что и где искать. Просто ходячий тематический каталог. На то, чтобы получить «Выше ожидаемого», ей приходилось работать в два раза больше. Да не совершила ли она ошибку, бортанув этого задротика? С другой стороны, теперь не надо было тратить свое время на подтягивание Сева по трансфе, но он отчего-то всё равно стал получать у Макгонагалл оценки куда выше, чем раньше, да и по зельям стал блистать, вызывая недоумение своего декана.

— Мистер Снейп, — добродушно говорил он, поднимая брови, — вы делаете успехи! И отчего же вы раньше не давали воли своему таланту? Или в конце концов многолетнее влияние мисс Эванс дало свои плоды?

Снейп кривил губы в якобы улыбке и молчал.

И везде была эта Бербидж! Она приносила Северусу травы для ингредиентов — из теплиц Стебль и Запретного леса, они с Севом самозабвенно ругались друг с другом, вели вместе проект у Флитвика, вместе таскались заниматься трансфигурацией и рунами к Сапиенсам — когда было тепло, под ивы на берег Чёрного озера, как похолодало, им выделили класс на третьем этаже Северной башни — на поток и разграбление, как выразился профессор Флитвик. Хорошо еще, что в этом году у Слизней почти не было совместных уроков с Хаффлпаффом. Лили переживала за эту новенькую — все-таки Снейп был совсем неподходящей компанией для магглорожденных. Ну, ладно. Эта пэдди была полукровкой, но жила-то с отцом-магглом!

Бербидж она нашла в зимнем саду, недалеко от общежития Барсуков. Та сидела на скамейке под иранским авсангом⁽¹⁾, разложив рядом пергаменты, и изучала какую-то тоненькую брошюрку.

— Привет, Чарити, — сказала Лилиан, подходя ближе. — Можно поговорить?

Бербидж подняла на нее тёмно-голубые слегка раскосые глаза и улыбнулась:

— Привет, Эванс. Садись, — она сдвинула пергаменты, освобождая место для Лилиан.

Лилиан села, скрестив ноги, и посмотрела на Бербидж в упор.

— Я о Севе хочу поговорить.

— А что с ним не так?

Лили пожала плечами.

— Да все с ним не так… Но ты же понимаешь, что он… ну, ты помнишь ту историю, на Черном озере в прошлом году? Он тогда меня назвал… грязнокровкой.

— Помню, — ответила Бербидж серьезно. — Как же такое забыть! Он вроде бы извинился?

Лили пожала плечами. Извинился, и не раз. Ночь провел как-то возле входа в общежитие Гриффиндора, и, если бы не Мэри, нарвался бы на очередные разборки с Мародёрами. Но она-то знала, что это только слова и ничего после этого не изменится. Нельзя делать исключение для одного и по-прежнему презирать всех остальных.

— Нельзя дружить с человеком, который так относится к магглам! Это опасно, для тебя в первую очередь. Он ведь и тебя может обозвать… или, скорее, проклясть как-то — только потому, что твой отец маггл. И… Я уверена, что после школы он уйдет к Пожирателям. Он еще на первом курсе знал столько черных заклинаний, что старшекурсникам не снилось!

Бербидж молча рассматривала ее лицо.

— Если бы он их применял, Дамблдор вышвырнул его из Хогвартса, как нашкодившую шавку. И, кстати, профессор Симмс тоже знает тонну таких заклинаний.

— Профессор Симмс преподает защиту, — возразила Лили.

— М-м-м… Мне всегда казалось, что Защита похожа на маггловскую микро-биологию. Ты же понимаешь, о чем я?

Лили смотрела на нее с некоторым сомнением.

— Ты сама говоришь, как темный маг. Тебе самое место на Слизерине, Бербидж.

— Слизерин! Ты правда так думаешь? Я выбрала тот факультет, на котором меня меньше всего будут доставать политикой. Я вообще анархо-реалист, детка.

Лилиан недоуменно подняла брови, но Чарити не стала ничего пояснять, и Эванс со вздохом проговорила:

— Ты так оправдываешь применение черных проклятий? Достойная пару Снейпу!

— Я тебя поняла, Эванс. Даже отвечать на это не хочу.

— Ты хоть что-то слышала о Волдеморте и его Пожирателях смерти?

— Слышала, разумеется, как же нет. Террористы похуже ИРА. Уверена, что кое-какие теракты Пожирателей магглы списывают на ИРА. То-то Джон Мэллори⁽²⁾ удивляется…

Лили рассеянно кивнула, а потом повнимательней пригляделась к Чарити.

— Вот именно. Дружить с Севом — все равно, что дружить с боевиком ИРА.

Чарити молчала, уставясь на носки своих туфель.

— Эванс, — медленно произнесла она наконец. — Как у тебя вообще язык повернулся такое сказать. Мою мать и брата убили боевики ИРА. Тётю и дядю убили английские военные. Я прекрасно представляю, что такое терроризм — и магический, и маггловский. Я немного могу сделать, чтобы удержать человека от того, чтобы стать идейным убийцей, но попытаться я должна. Хотя я далека от мысли, что вытаскивать хоть кого-то из ямы, куда это кто-то сам себя загнал — мое призвание.

— Я пыталась! Я ему объясняла, говорила, ругала его. Но все без толку.

— Ох, я не понимаю, чего ты добиваешься. Проклятья, террористы… Я от Северуса ничего подобного не видела. Пока меня только Поттер проклял. Жевать слизней, знаешь ли, тоже не здорово.

— И ты об этом до сих пор помнишь! Это был несчастный случай, — возразила Лилиан. — Поттер надутый болван, это верно, но он не со зла! Во всяком случае, если вдруг придется, он будет сражаться на стороне добра.

— Не сомневаюсь, — Бербидж коротко улыбнулась. Глаза ее сверкнули, будто она собиралась добавить что-то ехидное, но промолчала.

— Знаешь, на что похож наш разговор?

Лили изогнула брови.

— На то, что ты делишь со мной парня.

Лили гордо выпрямилась.

— Я не собираюсь делить с тобой Сева! Глупости!

— Разумеется, не собираешься, — ядовито заметила Бербидж, — зачем делить нищего полукровку, когда школа битком набита чистокровными, богатыми и популярными. Верно?

— Да как ты… Мне все равно, какой крови волшебник! — Лилиан вскочила с места. — И уж тем более все плевать на популярность Поттера! И на статус его семьи! И на его деньги!

— Наверное, — отозвалась Бербидж. — Но у вас в Англии такие вещи всегда имели значение, а у чистокровных свои преимущества. О Снейпе же его родственники-волшебники, если такие есть, и знать не знают. Вы не пара, однозначно.

— Да мы никогда не были… — Лилиан порозовела. — Ну… Я замечала, что он несколько… Но я никогда не давала ему повод думать, что мы… Да ведь он такой... Кто им вообще заинтересуется! Это он тебе не сказал? Как Севу такое вообще в голову пришло?!

— Ты оправдываешься? — Черри тоже поднялась со своего места. — Не стоит. Каждый сам решает, как ему жить. И… — она умолкла, отвела глаза. — Извини. Я была несдержанна. А с Севом мы просто друзья, как и ты… была.

— Я тоже считала, что у меня всё под контролем, — сказала Лилиан. — Пока он не показал мне, какой он на самом деле.

Бербидж подняла светлые брови.

— Ты знаешь, Северус до сих пор переживает из-за вашей ссоры.

Лили нахмурилась.

— И пусть переживает. Ему полезно. Ты же понимаешь, то, что он сделал… — она умолкла и покачала головой. — Вот ты бы простила, если бы он обозвал тебя… ну, как-нибудь обозвал. Бродилкой болотной⁽³⁾, например.

Бербидж поджала губы.

— У меня дома за такое сразу в… морду бьют. Так что твоему Снейпу я бы голову отгрызла. Но если бы после этого он пару месяцев извинялся… простила бы.

— Ну а я — нет, — вскинула голову Лилиан. — И поссорились мы не из-за того происшествия. А из-за его увлечения черной магией.

— Черная магия? Это серьезное обвинение. Но, знаешь ли, грань между светлой и темной магией очень тонка.

— Ты о том, что и прихваткой для чайника можно убить?

— Да… Или творогом — запихать в глотку, чтобы человек задохнулся.

— Фу, Бербидж!

— НУ что, теперь я — киллер?

Лилиан снова присела рядом с хаффлпаффкой.

— Он сам создает темные заклинания. Одна сектумсемпра чего стоит.

— А ты откуда про нее знаешь?

Лили порозовела.

— Знаю, и всё. И никому не говорю, потому что…

— Потому что твои приятели способны применить ее к кому-нибудь.

— Это несправедливо! Поттер и Блэк неспособны на это! И они мне не приятели… А вы, Сапиенсы…

— А мы ею тортик резали вчера, на Снейпов день рождения. Правда, хреново вышло. После Сектумсемпры торт есть невозможно. Кинг попросила Северуса изобрести что-нибудь специально для таких случаев, что-то вроде Сектумтортик или Дынясемпра, но он…

Это этого бреда Лилиан просто отмахнулась.

— Всё дело в намерении. В эмоциях, с которыми человек колдует.

Чарити задумчиво смотрела на нее.

— Ты думаешь, мы не ненавидели тортик, и потому он... — она умолкла на секунду, заметив, как Лилиан хмурится, недовольная ее легкомыслием. — И ты думаешь, что Северус ненавидит? Так сильно, что готов действовать?

Лили пожала плечами.

— Иногда кажется, что да. Отца, магглов, гриффиндорцев, не знаю… Он ведь со своими приятелями постоянно применяет заклинания к другим ученикам. И прыщавое заклинание, и ухоглазное…

— И Мародёры тоже. Слыхала? Они вчера снова Обри закляли, да так, что деревянные бородавки он до сих пор сводит у мадам Помфри. Подловили его, когда он один из теплиц шел.

— Ах, Черри, не о них же речь! О Снейпе! Он читает эти ужасные книги, вроде «Порчи на кровь». Это только первый шаг. Любое ружье обязательно стреляет! Будь с ним осторожнее. А еще лучше прекрати с ним общаться. Для твоего же блага.

— Я не могу запретить ему ходить к Сапиенсам.

Лили молча рассматривала Чарити.

— Вот увидишь, он сделает тебе так же больно, как и мне.

— Эванс, понимаешь, мы с Северусом вроде как друзья. Как и Кинни, Элфинстоун, Кинг и даже Ли, так что ты зря о гриффиндорцах. А друзья не бросают друзей в трудной ситуации. Ты же знаешь, что у него отец умер?

— Что?.. Когда? — Лили поднесла ладонь ко рту. Глаза ее стали огромными, как у домовика.

— А вот Снейп уезжал на Хеллуин на пару дней. Мистер Снейп отки… — Бербидж не знала, говорил ли Снейп Лили, что его отец был в тюрьме. Своего отца он стыдился и не хотел, чтобы о нем еще больше говорили. — Ну, он утонул в Коук-ривер.

— Тоби не был хорошим человеком. Сев, наверное, счастлив.

— Не особенно. Та еще рвань, но ведь отец…

— А как теперь миссис Снейп?

Чарити пожала плечами.

— Варит зелья на продажу. Насколько я знаю, захаживает в Армию Спасения в Манчестере, мне их соседка сказала. Северус об этом ничего не знает, не то бы уже разбушевался, как дракон, которому хвост дверью прищемили. Я к тому, что не могу сейчас выбрать подходящий момент и поссориться с Северусом. И никогда не смогу. Это было бы… некрасиво. Пожалуйста, даже не заговаривай об этом. Я тебя услышала и приняла к сведению.

Чарити решительно отвернулась от Лили и снова взялась за свою брошюрку — "Несуществующие растения в культуре магглов"⁽⁴⁾. Лили снова поднялась со скамьи.

— Бербидж, смотри, не пожалей. Он и тебя перетянет на тёмную сторону. Это ужасная идеология, бесчеловечная.

Чарити промолчала.

— Да, наверное, — пробормотала она наконец. — Никогда не пыталась понять, что там бубнят эти ваши Пожиратели. Я буду начеку, Эванс. Спасибо, что предупредила.

Лили сокрушённо покачала головой и, развернувшись, удалилась из зимнего сада.

Оставшись одна, Бербидж снова отложила «Несуществующие растения». Конечно, Лилиан была права, и ей от этого было страшно. В чёрную магию погружаются постепенно, незаметно — не успел оглянуться, а ты уже расстреливаешь мирные демонстрации или подкладываешь бомбы в рейсовые автобусы. Как понять, что ты уже перешел черту? Только когда уже поздно будет? А ведь бывают не только черные заклятья. Бывают предательство, трусость, фанатизм и эгоизм, ложь и равнодушие. Кто-то творит злые вещи, будучи уверенным, что он делает это во имя добра, а кто-то закрывает на это глаза. Кто-то ради всеобщего блага отправляет невинных людей на гильотину или в печи Освенцима, кто-то бьет своего ребенка, а кто-то отказывает в помощи. Сиды всех холмов, как же сложно!

1) Это дерево упоминается в иранских сказках, например, в "Рассказе о малике Нушафарин Гавхартадж и ее невероятных приключениях"

Вернуться к тексту

2) Террорист ИРА, взрывотехник.

Вернуться к тексту

3) Bog-trotter, кикимора, болотный житель — обидное прозвище ирландцев у англичан.

Вернуться к тексту

4) Книгу "Энциклопедия несуществующих растений" можно послушать на сайте akniga.org

Вернуться к тексту

Уважаемые читатели, в этой главе присутствует голимое нарушение хронологии. Вернее, оно присутствовало и раньше, но сейчас расцвело, как яблоня поутру. Так надо. Автору кажется, так логичнее. Кто не спрятался, я не виновата.

Пока мадам Помфри квохтала над Снейпом, тот пялился на трещины в потолке, пытаясь избавиться от гадкого чувства беспомощности, унижения, захватившего его после разговора с директором. "Пообещайте мне, мистер Снейп, что об этом происшествии никто не узнает..." Да, небольшое такое происшествие, чего уж там — попытка убийства. Снейп сжал губы, чувствуя, как в груди разрастается огненный шар обиды. Черт, дьявол, щука! «В ином случае, мистер Снейп, я буду вынужден отчислить вас, и вам придется вернуться домой, в Коукворт». О да, а он-то, идиот, уже подумал, что жизнь налаживается! Блэк с Поттером предпочитали не связываться с Сапиенсами, нашлись друзья, да и тоска по Лили стала отступать. И тут одно глупое решение, продиктованное любопытством и желанием насолить этим придуркам, обрушило всё.

— Мистер Снейп? — раздался над ним обеспокоенный голос мадам Помфри.

Он открыл глаза и посмотрел на целительницу недобрым взглядом. Она ласково ему улыбнулась — улыбка получилась несколько грустной — и продолжила:

— Не хотите поговорить об этом происшествии? — она поставила на прикроватную тумбочку несколько пузырьков с лечебными зельями. — Дальше меня это не пойдет. Я вижу, что...

— Директор запретил говорить об этом, — холодно перебил её Северус. К дьяволу все эти разговоры. К дьяволу школу, Дамблдора и его золотых мальчиков — Мародёров. Им, богатеньким чистокровным, всё дозволено, а его жизнь ничего не стоит. К черту Лилиан... Сердце его болезненно сжалось. «Уйду к пожирателям... — пришла вдруг в голову мысль, и ужаснула его. — К Волдеморту...» Вот уж тогда он сумеет отомстить и Мародёрам, этим гриффиндуркам, и Дамблдору. Станет могущественным волшебником, сможет заняться любимым делом и разбогатеет… Люциус Малфой, бывший староста факультета, давно уже расписывал ему, как Темный лорд заботится о своих верных последователях. «У тебя нет места в том мире, что существует сейчас, — говорил он. — Ни связей, ни денег. А в будущем все изменится; любой талантливый волшебник имеет право на образование и хорошую работу, которые сейчас у нас отнимают грязнокровки. Темный лорд мог бы оплатить твое ученичество у Троя хоть сейчас. Он ценит талант, а не положение в обществе». Снейп хотел было спросить: «Какую работы грязнокровки отняли у тебя?» — но промолчал. Люциус вряд ли бы ответил на этот вопрос. А разговоры с магглом, с доктором Бербиджем, заставляли его по-другому взглянуть на все ценности Слизерина в общем и идеологию Тёмного лорда в частности — хотя как раз на нее-то Снейпу было глубоко чихать. Но… что маггл может знать о том, как живется нищему полукровке в мире магов? Уж если ты в самом низу, там и останешься… разве что перевернешь этот дерьмовый мир с ног на голову.

— Как вам угодно, — поджала губы обиженная мадам Помфри. — Но мне кажется, что обсудить это все-таки стоит. Вероятно, и Попечительский совет заинтересовался бы происходящим.

Снейп пожал плечами. Попечительский совет, ха-ха три раза. Да всем плевать! Они вмешиваются, если проблему у кого-то из обеспеченных учеников — у того же Поттера… Или Розье, или Брукс. Если он сам, один, не решит свои проблемы, так и сдохнет неудачником.

Мадам Помфри отошла, сокрушенно качая головой, и Северус остался один.

Снова скрипнула дверь, и из-за ширмы, отгораживавшую его постель от общей палаты, до Снейпа донеслись голоса. Пришла Чарити. А с нею, похоже, Каспар и, как ни странно, Регулус. Рег и Чарити едва терпели друг друга. Бербидж бесила его фанатичная преданность Волдеморту, а Рег не мог ей простить увлеченности маггловским миром, хотя при первой встрече они общались довольно спокойно, и Блэк даже продемонстрировал некоторую заинтересованность в маггловской литературе — вернее, в комиксах о Спайдермене. Рега Северус хотел видеть меньше всего. Ему не хотелось говорить о Блэке с Блэком.

Но мадам Помфри, похоже, считала по-другому. Через минуту к нему заглянула Черри — с огромными, перепуганными глазами, Регулус, взволнованный и смущенный, но старательно скрывавший от других свое состояние, и суровый Кинни. Ему-то что надо? Он не слизеринец, не староста, вообще никто. Или он пришел, потому что… потому что считает Северуса другом?

— Привет, Северус, — поздоровался за всех Регулус, выкладывая на тумбочку небольшой пакет с эльфийской выпечкой. — Как ты тут?

— Нормально, — буркнул Снейп и покосился на Черри. — Ты зачем ее притащил с собой?

— А что, мне ее надо было к стулу привязать? — удивился Рег. — Я хотел ее проклясть, но подумал, что ты расстроишься. А расстроенный Снейп — это мерзкий и агрессивный Снейп.

Черри не дала Северусу и рта раскрыть, чтобы ответить на этот выпад:

— Никто никого не тащил, Снейпище. Просто так совпало. Мы с Каспаром шли сюда, и Регулус тоже. Не ворчи. И, Блэк, еще неизвестно, кто кого проклял бы. Я суперально умею накладывать Два Горба. Кому интересно, можно глянуть Нокрафтонскую легенду...

Кинни молча скрестил руки на груди, кидая неодобрительные взгляды на Регулуса, Черри и самого Северуса. У Сева не было сил препираться с ними. Ему хотелось остаться одному, подумать о том, что говорил ему директор, о том, что произошло в Визжащей хижине, о Пожирателях, потому он сказал:

— Валите отсюда. И булки свои заберите.

Наступило молчание. Потом Регулус сказал нейтральным тоном:

— Не хами, Снейп.

— Мы уйдем, когда расскажешь, что произошло, — добавила Бербидж, обиженно поджимая губы. Глаза ее из испуганных сделались злыми и упрямыми. — Или мы сами узнаем. Проведем расследование. Мне, может, чешется узнать не меньше, чем Блэку… Регулусу, я имею в виду.

Слизеринец надменно фыркнул:

— В замке полно разговоров. Сначала Слагхорн говорил с Макгонагалл, потом Макгонагалл с директором, потом директор с Мародёрами, потом Макгонагалл с Поттером и Блэком. Ты в больнице, Люпин в больнице...

При этих словах Сев вздрогнул и спросил сипло:

— Люпин тоже здесь?

— В соседнем боксе, — подтвердил Кинни. — К нему вообще никого не пускают. Одним словом, вы с ним в больнице, а Поттер и Блэк драят туалеты в башне Кемпбеллов, зубными щетками. Макгонагалл рвет и мечет, хотела отстранить Поттера и Блэка от занятий, но директор отказал. И к профессору Триглазз не ходи, это они отправили тебя на больничную койку. Что случилось, колись, чудовище.

— Отъебись, Кинни… Парнокопытное тут вообще ни при чем.

— То есть, — произнес Регулус, — это мой брат сотворил что-то из ряда вон. Ты же с ним накануне разговаривал? Мы думали, в Запретном лесу все кентавры передохли.

Сапиенсы бросили на него пронзительные взгляды, но промолчали.

— Ладно, — вздохнул наконец Регулус. — Раз не хочешь говорить, я пойду. Сам всё узнаю.

Он поднялся. Вслед за ним встали и Кинни с Бербидж.

— Мы все равно узнаем, — пообещал Каспар и ушел вслед за Регулусом. Выпечку и конспекты по трансфе и травологии они оставили на тумбочке рядом с кроватью.

* * *

— Так, — сказал Каспар, когда Сапиенсы (все, кроме Снейпа, по понятным причинам) собрались в «своём» классе в Северной башне, — что нам известно?

— Регги сказал, что накануне после отбоя Снейп свалил из спальни, а наутро оказался у мадам Помфри в полном раздрае, — сказала Черри, разворачивая свой пергамент с заметками. — Сказал, что хочет разузнать кое-что о Мародёрах. Про раздрай сказала Помфри, она вся такая заполошенная была. Мародеры на следующий день получили взыскание у Филча, причем самое серьезное с начала обучения в Хоге. Макгонагалл настаивала на отстранении от занятий, говорят, но в результате они делают то, что делают.

— Ясное дело, что тут замешаны Мародёры, — фыркнула Эффи. — Но, похоже, теперь они натворили что-то серьезное, раз даже Маккошка взвилась, как фейерверк. Слагги даже ее успокаивал. Ха! Его студент в больничке, а он полон благости, как всегда.

— А что ему вмешиваться, портить отношения с Блэками и Поттерами, это из-за нищего-то полукровки, — повел плечом Ли, — которого он игнорировал пять с половиной лет! Блэк весь вечер ходил злой и такой... довольный, — добавил он. — Поссорился с Поттером. Люпина три дня не было видно, как всегда, был в больнице. Поттер... Поттер, говорят, накануне перетер с Блэком, позеленел и тут же куда-то сорвался и ушел, даже Блэка не позвал, Сири сам с ним поперся. Он сейчас какой-то пришибленный. Петтигрю вообще не при делах, хотя накануне с Сири шептался.

— Мы видели Потти в больничном крыле, — напомнила Бербидж. — Слонялся под дверью в лазарет.

— К Люпину приходил. Забавно, кстати, — заметила Эффи, — Люпин не выглядит таким уж больным, но в лазарет он попадает с завидной регулярностью.

— Думаешь, симулирует? — рассеянно спросила Кинг.

— Нет. Тогда бы эти болячки можно было приурочить к контрольным по арифмантике. Он ее выбрал, потому что для него руны, прорицания и УЗМС еще скучнее... Думаешь, это что-то значит?

Каспар Кинни пожал плечами.

— Сев тоже у Помфри регулярно бывает. Ну, после того, как он стал Сапиенсом, реже, но все-таки, — он нахмурился и вернулся к своим записям.

Сапиенсы молчали. Каспар закончил писать в своем блокноте и спросил:

— Что еще?

— Слушайте, — перебила его Бербидж, — а ведь Люпин действительно лежит в больничном крыле каждый месяц. Это интересно.

Кинни и это записал в свой блокнотик.

— Плевать на Люпина! Какое он имеет отношение к произошедшему? Только то, что он тоже Мародёр. Нам нужно поговорить с Блэком-старшим.

— Ты думаешь, он будет отвечать на вопросы? — скривилась Бербидж. — Он тот еще говнюк.

— Бербидж! Следи за выражениями! — возмутилась Кинг.

— Прости, Агги, — смиренно произнесла Чарити. — Говнюк — это маггловский медицинский термин. Я хочу сказать, Блэк что-то на… наговорил Снейпкину, тот куда-то поперся и попал в ощип. А за ним поперся Поттер. После того, как поговорил с Блэком. Ведь так, Ли?

Гриффиндорец кивнул.

— Подскочил как ошпаренный. У него такое лицо было, будто у него кто-то умер. Они с Блэком разругались.

— А что со Снейпом-то? — спросила Эффи. — С мадам Помфри кто-то говорил?

— А она ничего не говорит, — отозвался Кинни. — Говорит, сломал ногу и пару ребер. Только уж больно он дёрганный для переломов. И зелья на столике стояли… Бербидж?

— Он всегда дёрганный. Порция скелероста, кроветворное, бадьян, сон без сновидений, антибактериальное и костотряс. Его вроде при шоке дают.

— А Маккошка?

— Ничего. «Мистер Ли, это дело школы», — передразнил своего декана Ли. — Раз это дело школы, значит, все серьезно. Значит, это не какой-то там Левикорпус…

— Мало информации, — вздохнул Каспар. — Черри, ты же вроде тарологию изучаешь? Раскинь карты, а? Может, там подсказки будут…

— Подсказки! — воскликнула Эффи. — А можно сразу решение проблемы? Или таро такого не могут?

Бербидж уже вынула колоду из сумки и пожала плечами.

— Магия магией, — сказала она назидательно, — но самим головой думать не помешает.

Через пару минут расклад был готов. В центре его лежала карта «Луна»: волк и пес выли на печальное бледное ночное светило, висевшее над серебристым ручьем. Вдали грустили две средневековые башни. Вместе с Луной из колоды выпал Жрец, и Черри аккуратно положила ее совсем рядом с первой картой. «Это важно, сказала она. — Раз уж выпрыгнула из колоды…» — «Дамблдор, — сразу определила Эффи. — Только я думала, он будет Отшельником…» «Хули он Отшельник? Я за год поняла, что ему важнее ум, а не мудрость…» — «Бербидж! Я тебе рот мылом набью!» Рядом с этими картами легла Сила — молодая женщина укрощала зверя. «Маккошка? — спросил Кинни. — Раз льва укрощает…» — «Ха-ха три раза…» Следующей картой Чарити вытащила Башню.

— Ну-у-у, — протянула она, — сплошные старшие арканы…

— И что это значит?

— Это значит, что для кого-то эти события очень важны. Судьбоносные.

— А что значит Башня?

— Вообще — крушение, потрясение основ. А у нас… — Чарити умолкла и принялась внимательно разглядывать карту. — Вам не кажется, что эти люди, — она указала на две фигуры, падающие с разрушающейся башни, — не просто падают, а они сами, добровольно, бегут из башни?

— Ну разумеется, — хмыкнула Эффи. — там же внутри пожар…

— Ну и где у нас был пожар? И от чего они бегут?

— От Луны и Силы, разумеется, — помедлив, произнесла Эффи. Она вместе с Чарити ходила на Прорицания к профессору Триглазз, хоть и не достигла в них таких же успехов, как подруга.

— От Луны и зверя, — поправила ее Чарити. — На этой карте, — она ткнула пальцем в Аркан, — главная фигура — вот этот вот лев.

— Хорошо, нам ясно, что произошла катастрофа, но…

Сапиенсы умолкли, погрузившись в раздумья. Пока они добились в гадании тех же успехов, что и любая маггла-гадалка на деревенской ярмарке.

— Знаете что, — сказала со вздохом Чарити, оперевшись локтями на стол и положив подбородок на сцепленные пальцы, — похоже, мы зашли в тупик. Я еще подумаю над картами, а вам надо поговорить с Блэком или Поттером. Или со Снейпом.

— Или с директором? — хмыкнул Кинни.

Чарити не ответила. Она провела рукой над вытащенными картами, пытаясь нащупать предикторское поле — так ее учили в Нокграфтон. В голове замелькали образы — а вот с ними она не умела хорошо справляться; Чарити уловила только один — деревянная двухэтажная хижина с остроконечной крышей. Старая развалюха с заколоченными окнами — Башня.

— Визжащая хижина? — произнесла она в изумлении. — Эта Башня — Визжащая хижина?

— Это ты нас спрашиваешь? — спросил Ли, поднимая брови.

— Нет, я просто удивляюсь. Но хижина в Хогсмиде, как туда можно попасть из Хогвартса?

— Не важно, — Ли подскочил на ноги. — Луна, Зверь, хижина и наши гаврики. Снейп и Поттер.

— Бли-и-ин, — протянул вдруг Кинни. — Луна и зверь! Накануне было полнолуние!

— Оборотень? — Огаста так и подскочила на месте. — Да ладно, кто его пустит в школу! И кто у нас в Хогвартсе оборотень? Мистер Филч? Мы бы давно уже заметили…

Все Сапиенсы разом перевели взгляды на аркан “Жрец”.

— Мне как-то не дает покоя Люпин и его ежемесячные пребывания в больничном крыле… — пробормотала Эльфинстоун.

Наступила пауза.

— Драккл, — сказал наконец Ли. — Как мы этого не заметили? А тут еще этот Лев! — Он взял в руки аркан «Сила», повертел в пальцах и положил на место. — Люпин живет в нашем общежитии, в львином! И погоняло у него — Лунатик. Я думал, это потому что он весь такой… задумчивый и в мечтах.

— Веники и космонавты! — неверяще прошептала Бербидж. — Да не может такого быть! Учителя… Директор-то обязан был знать! — она коснулась карты Жреца.

Они замолчали, таращась то на расклад, то друг на друга.

— И Снейп так странно отреагировал, когда Регулус сказал, что Люпин тоже в больничном… Он обычно вообще на Ремуса не обращает внимания — не больше, чем на других гриффиндорцев. Когда именно Люпин отправляется туда? — спросил слабым голосом Кинни.

— Хм-м-м... дайте-ка подумать… В январе вроде ничего такого не было. А в декабре — в начале месяца. Помнится, профессор Симмз ворчал, что Ремус пропускает консультации. Когда у нас была проверочная по ЗОТИ перед зимней сессией?

Эффи полезла в сумку и достала свой дневник занятий, который вела, как настоящая заучка с Когтеврана, и тетрадь по астрономии, где, как все знали, она записывала наблюдения за ночным небом и отмечала фазы луны по заданию профессора Кеплер.

— Шестого декабря была проверочная по ЗОТИ, — сказала она, перелистывая страницы тетрадей. — Полнолуние… — она перевела взгляд в лунный календарь. — тоже шестого декабря. А в январе — пятого числа, мы тогда еще на каникулах были, вернулись только шестого. В феврале, как мы уже говорили, позавчера, пятого, Люпина опять не было. Макгонагалл ни с того ни с сего перенесла промежуточный тест.

— С каникул Люпин опоздал на неделю, — добавил Помпилиус.

— Люпина точно не было в эти дни в школе? — осторожно спросила Чарити.

— Точно, — нервно сглотнул Ли. — Симмз устроил ему такой разнос, даже несмотря на справку от Помфри. И назначил Люпину допы.

— Это еще ничего не значит, — не менее нервно заметила Огаста.

— Выборка нерепрезентативная, — согласился с нею Каспар. — Люди, есть возможность заглянуть в записи мадам Помфри? Бербидж, ты вроде колдомедиком хотела быть, можешь втереться к ней в доверие?

— Перехотела, — буркнула Черри. — И вы правда думаете, что о ТАКОМ, — она ткнула пальцем в аркан Луна, — она будет делать записи? Я вас умоляю!

— Может, с Блэком поговорить? — неуверенно предложила Кинг. — Не конченная же он сволочь. Он наверняка даже не в курсе, что Люпин…

— Да неважно, кто оборотень! — воскликнула Эффи с жаром. — Вообще неважно! Люпин ни разу не похож. Как именно Нюнчик оказался там, в это Визжащей хижине? А ведь мы даже не знаем наверняка, что он там был. Из всех доказательств — у нас только гадание, а оно не может быть уликой! Ни один суд не признает его уликой!

— Какой суд, о чем ты? Да мы бы вообще ни о чем не догадались, если бы не этот случай. Единственное, что мы можем сказать с некоторой долей уверенности… — когтевранцы фыркнули, Черри нахмурилась и закусила губу. — Что в Визжащей хижине был некий оборотень, а Блэк и Поттер об этом знали. Я же говорила вам, что карты дают нам только намек. Направление.

Ли принялся ходить по классу, в остервенении грызя ногти. Остальные наблюдали за ним в волнении и задумчивости.

Пнув попавшийся на пути стул, Ли остановился и сказал:

— Фигня это все. Раз карты только подсказка, надо идти в Визжащую хижину, посмотреть все на месте.

— Ну и как мы туда попадем? — с сарказмом сказал Кинни. — Я уж не говорю о том, что там вечно призраки бесятся…

Эффи с тяжелым вздохом подперла голову ладонью.

— Как это трудно — расследование! Особенно если нельзя расспросить свидетелей…

Черри аккуратно собрала колоду и сказала:

— Почему нельзя? Кто нам запретит? Идите себе да расспрашивайте Блэка и Поттера. Можно и Петтигрю застращать. И Снейпа попробовать разговорить.

— Ну, тогда я попробую перетереть с Джейми, — со вздохом сказал Ли, — а ты раскручивай своего Снейпа.

— Он не мой.

— Да без разницы.

* * *

На следующий день после обеда Бербидж с пакетом бутербродов в руках и заданиями по арифмантике, зельям и чарам явилась в Больничное крыло. В дверях она столкнулась со странно тихим Поттером.

— Потти, ты чего тут? К Люпину приходил? К нему не пускают.

Джеймс подозрительно уставился на нее.

— Да знаю я… А тебе чего? Ли ко мне тоже приставал, а чего случилось-то да где ты был. Не твое дело, Бербидж.

Бербидж пожала плечами.

— Я же не спрашиваю тебя, чего вы с Блэком по ночам бегаете. Это дело Филча. И вообще, это риторический вопрос. Ясен пень, к Люпину. Не к Снейпу же.

Джеймс покраснел и, что-то буркнув себе под нос, ушел, а Бербидж направилась в закуток к приятелю.

— Что, сегодня день открытых дверей? — проворчал тот, опуская очередную французскую книжку — то ли по зельям, то ли по алхимии, то ли по маггловской химии.

— Заткнись и жри, — она опустила на тумбочку бутерброды и стакан с подогревающими чарами. — Огаста раскрутила кухонных эльфов на преподавательский кофе. Я проверила твое зелье на основе варфарина, оно свернулось.

— Ты его вылила? — Снейп сверлил ее свирепым взглядом.

— Нет, конечно. Я подумала, ты захочешь его проанализировать. Собрала во флакон — оно у меня в спальне стоит.

Настала пауза.

— Спасибо сказать не хочешь?

— Отъебись.

— Ой, Крокодил, а ты, верно, думаешь, я тебе не врежу?

— Извини, — Снейп снова взялся за свою книжку.

— Так и не скажешь, что произошло? — спросила Черри, скрестив руки на груди. — Кто на тебя напал в хижине?

Северус вздрогнул, как от удара.

— С чего ты взяла? — прошипел он. — Тебе кто наболтал? Поттер?

— Никто не наболтал, — она подняла брови. — Мы на таро гадали… Я же говорила, что мы расследование проведем. Мы как раз и в Хижине были. Картина пастелью и карандашами!

— Вот и провели… — скривился Снейп. — Язык на привязи держите, не то вылетите из школы быстрее, чем скажете аппарэйт, а я еще быстрее.

Бербидж молча разглядывала его изнуренное лицо, грязные волосы.

— А Поттер что? Ты его видел?

— Разумеется, видел, — буркнул неохотно Северус. — Он сюда заходил.

Глаза Чарити стали походить на сервизные блюдца.

— Сюда? В смысле к тебе? На фига?

— Поговорить хотел, — он скривился. — Дебил. Бормотал что-то о Блэке.

— И ты ему сказал, что он дебил? Ну ты и…

— Ничего я ему не говорил, пэдди! И давай оставим эту тему, я серьезно. Я тебе все равно ничего не скажу — я дал слово… директору.

Глаза Бербидж раскрылись еще шире.

— Дал слово директору? То есть директор… — она понизила голос до свистящего шёпота: — Директор в курсе, что в школе оборотень?

Настала очередь Снейпа таращиться на Чарити, как на растущую вверх ногами ёлку:

— Откуда ты…

— Я же говорю — расследование. Только мы сомневались слегка. То есть Блэк-старший подставил тебя под оборотня? А Поттер побежал смотреть? Они знали?..

— Не смотреть, — Снейп скривился так, будто сейчас его вырвет. — Он, сука, герой долбаный, — слова застревали у него в горле. — Он… вытащил меня из туннеля к Хижине.

Бербидж таращилась на него, ничего не понимая.

— Туннель к Хижине… — сказала она наконец. — А мы-то через Хогсмид туда пролезли. Приключений — на целую книжку. Очешуеть. И что, у тебя теперь Долг Жизни перед ним? Должно быть, в озере Кальмар сдох.

— Никакого долга, — буркнул Снейп, раскрывая пакет с бутербродами. — Не после этих пяти лет, пусть он и извинился. И вообще, он друга, не меня спасал. Представляешь, что было бы, если он… если меня… — он умолк. — Не хочу об этом говорить…

— Ага! — воскликнула Бербидж. — Друга!

— Помалкивай, пэдди, — Северус улыбнулся про себя. Хорошо. Дальше их воображение сделает все само.

За ширму заглянула мадам Помфри.

— Мисс Бербидж, — произнесла она, улыбаясь, — очень хорошо, что вы навестили мистера Снейпа. У него сегодня просто день посещений! Принесли задание?

— Ага, — ответила Бербидж. — Снейп, там задачи по арифмантике, я специально к профессору Виету заходила. И по чарам новое задание от Флитвика, он тебе написал инструкцию, что дальше делать с этим проявительным зельем, потому что от вашего Слагхорна больше вреда, чем пользы.

— Спасибо, — проворчал Снейп.

— Всегда пожалуйста.

— Мисс Бербидж, не утомляйте моего пациента. Если хотите, можете зайти вечером, после ужина… Кофе? Мисс Бербидж принесла вам кофе?

— А что, это запрещено? — ощетинился Северус.

— Не то чтобы, милый… Но не рекомендовано. Мной. Кофе усилит сокращение сердечной мышцы, а вам это сейчас ни к чему.

— Извините, мадам Помфри, — покаянно произнесла Чарити, поднимаясь. — Я учту. Кофе нельзя, только чай.

Попрощавшись, она ушла. Ей чертовски хотелось зайти к Люпину, валявшемуся в другом конце палаты за такой же ширмой, но не стала. То, что к нему никого не пускали, было прекрасным оправданием и заставило ее выдохнуть с облегчением. Идти разговаривать с вероятным оборотнем — пусть и вне фазы — она совсем не хотела.

Следовало обдумать все услышанное. Люпин — скорее всего, и вправду оборотень. Блэк и Поттер об этом знают. Директор, как выясняется тоже и, что самое ужасное, он велел Снейпу молчать об этом. Оно и понятно: за оборотня в школе попечительский совет и министерство Дамблдора наизнанку вывернут и подвесят сушиться на солнце. Да и Люпину не поздоровится. Но неужели он думал, что всё могло обойтись без таких вот эксцессов? Он настолько был уверен в том, что все контролирует? А Люпин — такой тихий, спокойный, даже нерешительный. Вот ведь, значит, в тихом омуте…

Черри в самом мрачном своем настроении вернулась в общежитие Хаффлпаффа.

— Эй, Бербидж! — крикнул ей староста, Эдди Хопкинсон. — Поговорить надо!

Чарити остановилась.

— Что случилось, Эдди? — спросила она несколько раздраженно. Ей позарез нужно было поговорить с кем-то из Сапиенсов — хотя бы с Кинг — и написать отцу письмо. И придумать, как его отправить; полагаться на школьных сов ей совсем не хотелось. После того, что она узнала о директоре, у нее начала развиваться паранойя, почти как у Снейпа.

— Как что? — изумился староста. — Выступление Жабьего хора на Пасху. Флитвик сегодня говорил со Стебль, а Стебль говорила со мной и Аппердейл. Он приготовил для вас песню. Эванс и Уинслоу передали другим Сапиенсам, а я говорю тебе. Флитвик ждет вас сегодня после ужина.

— Блин, — только и сказала Чарити. Барабанщика они так и не нашли, а Ли отказывался променять свой контрабас на ударные; в Хогвартсе, похоже, он один знал, чем отличается французский захват от немецкого. Так что предстояло петь Сапиенсам какую-нибудь арию из «Пармезанского волшебника», жутко классическую и занудную.

— Это они испугались вашего маггловского School’s out, — заметила проходившая мимо Степлтон. — Хотя лично мне эта песня понравилась. Я бы хотела услышать ее на выпускной.

— Блин, — повторила Чарити с досадой. — Мне вот сейчас вообще не до Жабьего хора…

Эдди фыркнул и пожал плечами.

— Да ничего с твоим слизеринцем не случится. Он с первого курса с Мародёрами на ножах, привык уже.

— Ну да, — буркнула Бербидж, направляясь в свою комнату, — Это же совсем нормально. Воспитание характера, сука. Кто выживет, тот и молодец.

— Эй, Бербидж! Пять баллов с Хаффлпаффа за сквернословие!

Снейпа выписали через пять дней, но к Сапиенсам он так и не явился.

Человек — существо стайное, даже если он одиночка. Каждому хочется ощущать рядом кого-то; если ты и то, что ты делаешь, не нужно никому, ты не нужен и себе. Когда ты оскорбляешь самого близкого человека и он перестает общаться с тобой — это больно. Когда выясняется, что твоя жизнь не стоит в глазах людей и ломаного кната, ты ставишь на них крест и идешь к тем, кто пообещает тебе дружбу. Это вопрос выживания вида. Условие эволюции, как сказал бы доктор Бербидж. Друзья нужны даже для того, чтобы быть одиночкой.

Когда Дамблдор заставил его пообещать, что он ни слова не скажет о Люпине, Блэке и Визжащей хижине, Снейп ощутил себя четырехлетним ребенком. Это было его первое более-менее ясное воспоминание. Отец тогда, пребывая в сильнейшем похмелье, впервые на глазах сына ударил мать, его самого, когда он, шпенек малолетний, попытался заступиться за мать, отшвырнул в угол — и Северусу крупно повезло, что получил он только довольно легкий перелом запястья — а мать заперлась в спальне и не вспоминала о сыне, пока к ним не заглянула одолжить корыто соседка, миссис Брэдли. Сейчас Северуса затопило то же чувство одиночества, обреченности, обиды. Но теперь ему было не четыре года, а семнадцать. Теперь он знает, что делать. Если это справедливость светлых магов — к Мордреду ее в жопу. У него будет своя справедливость.

На репетициях Сапиенсов Северус так и не появился. Он не ходил в их класс, где Сапиенсы занимались трансфой и зельями, уходил из библиотеки, как только там появлялся кто-то из них, на трапезах в Большом зале сидел, не поднимая глаз от тарелки, ел быстро и сразу же уходил, да так стремительно, что одноклассники диву давались. Эти детские игры теперь не для него. У него теперь есть цель в жизни, и Люциус Малфой предложил ему и способ ее добиться, а Мальсибер и Эйв станут его инструментом.

Сапиенсы, однако, не оставляли его в покое. Они искали способы поговорить, но Снейп с легкостью избегал их грязнокровной болтовни. Его немного волновало то, что Бербидж в частности и Сапиенсам вообще было известно о его приключении с оборотнем, но они молчали как рыба. Хорошо еще, Поттер теперь игнорировал его полностью. Все легче. Снейп даже понадеялся, что и Бербидж оставит его в покое, рано или поздно.

Но за ним наблюдали. Эванс, Чарити и даже Макдональд, которая пару раз сделала робкие попытки заговорить с ним, так что ее пришлось довольно резко отшить. Мэри расплакалась и убежала, но на каждом совместном уроке он чувствовал на себе ее взгляд.

— Вот видишь, — сказала Эванс как-то Черри, когда Гриффиндор и Хаффлпафф направлялись на совместный урок у Флитвика, — я тебе говорила. Что бы ты ни воображала себе, Бербидж, он станет темным магом.

Черри окинула ее хмурым взглядом.

— Ты вообще не знаешь, что происходит.

Она бросила быстрый взгляд на Мародёров, шедших впереди. Сириус Блэк громко смеялся какой-то шутке Петтигрю. С него вообще быстро сошел шок и растерянность, овладевшие им после Происшествия, как это называли Сапиенсы, и он вернулся в обычное расположение духа — уверенный, насмешливый парень с самого идеального факультета Хогвартса, которому покровительствует сам директор, царь и бог школы. Одним словом, как с гуся вода, даже отработки в башне Кэмпбеллов его не расстроили. Люпин как будто и не был главным действующим лицом Происшествия, Поттер стал серьезнее, сдержанней и чаще одёргивал своего друга, когда Блэка заносило.

— Поттер решил стать старостой? — спросила Черри.

Эванс пожала плечами.

— Понятия не имею. Мне он таким больше нравится… Что ты имела в виду, когда сказала, что я не знаю, что происходит?

— Спроси у Поттера, — Черри в свой черед пожала плечами. — Или у Блэка. Я тоже не знаю, что происходит.

И это было чистой правдой — Черри могла только догадываться.

— Я знаю только, что Джеймс вытащил Снейпа из какой-то передряги, — сказала Лилиан. — А что за передряга — понятия не имею. Они не говорят.

— Не говорят, значит, так надо.

— А Снейп Джеймсу даже спасибо не сказал.

Бербидж еще раз хмуро покосилась на Эванс и, пожав плечами, вошла в класс.

Они разошлись по своим местам — Эванс вместе с подругами, Макдональд и Инис, заняла места на первом ряду, ближе к преподавательской кафедре, Чарити с Бартлби и Уэстом — на верхнем ряду напротив.

После урока Флитвик попросил Бербидж задержаться. Та заметно напряглась и прижала к груди сумку с Ленноном.

— Профессор? — пробормотала она, подходя к кафедре.

— Я вас надолго не задержу, мисс Бербидж, — Флитвик улыбнулся. — У меня всего один вопрос. Что случилось с мистером Снейпом? Почему он не приходит на дополнительные занятия? Да и уроки мои он не посещает — мне пришлось поговорить об этом с его деканом. Вы дружите с мистером Снейпом, вероятно, вам что-то известно? Неужели на него так повлияло последнее столкновение с мистером Блэком и мистером Поттером?

Бербидж поежилась. Столкновение, но не с Поттером и не с Блэком и, как подозревала Черри, даже не с Люпином. Ну вот что сказать? Очень хотелось ответить "Откуда мне-то знать? Он со мной не разговаривает". Или: "Спросите у Слагхорна, он декан". Или у директора, мрачно подумала Черри. Уж он точно может объяснить, что происходит. Хотя вряд ли захочет.

— Я не знаю, сэр, — ответила она. — У него… дома неприятности, — да простит ее миссис Снейп! — Но он, э-э-э… работает над вашим заданием. Просто не все получается. И еще зелья. И по трансфе… по трансфигурации у него хвосты, и…

— В таком случае, мистер Снейп должен заглянуть ко мне на консультацию не позже, чем завтра в пять часов. Передайте ему, пожалуйста, раз уж декан не может до него достучаться.

— Хорошо, сэр.

За целый день Бербидж так и не удалось поговорить с приятелем. На совместной травологии Снейп полностью ее игнорировал, даже не смотрел в ее сторону, а после урока сразу смылся, даже инструменты не почистил, чем заслужил минус пять баллов и возмущенный вопль слизеринцев. Когтевранцы подсторожили его в библиотеке, но Снейп облаял их так, что Кинни не выдержал. Получилась неприятная свара, и мадам Пинс вышвырнула их обоих из читального зала, лишив абонемента на три дня. Ну и заодно — десяти баллов каждого. За обедом Снейп не появился.

После ужина Бербидж настигла его на галерее, в том месте, где расходились коридоры, ведущие к общежитиям. Почти все ученики уже ушли вперёд, и на счастье (или горе) Бербидж, Снейп, Мальсибер и Эйвери отстали от основной массы одноклассников и что-то бурно обсуждали, поигрывая волшебными палочками. На них снисходительно взирал с портрета сэр Хьюго Баскервиль.

— Снейп, а ну стоять! — рявкнула Чарити. — Мы с Сапиенсами за тобой два дня бегаем, упыря тебе под одеяло!

— О, вот и твоя грязнокровка уже на тебя орет, Снейп! — хмыкнул Эйвери. — Не боишься, что я тебя прокляну к чертям?

— Сиди на жопе ровно, если не хочешь, чтобы я тебе физиомордию подправила, Эйв. Снейп, у тебя проект флитвиковский горит. Тебе что, Слагги ничего не говорил?

— Не твое дело, овца.

— Как это не мое, говнюк носатый?! Мне одной, что ли, у Флитвика отдуваться?

Мальсибер и Эйвери взвились, будто это их назвали говнюками, и синхронно подняли палочки, направив их на Бербидж. Прыщавое проклятие ударило в стену рядом с сэром Хьюго, отразившись от щита, который мгновенно выставил Северус. Сэр Хьюго в испуге шарахнулся на соседний пейзаж, приведя в смятение полураздетую парочку, целующуюся под кустом.

— Отъебитесь, — прошипел Снейп. — Я сам с этой разберусь.

— Нечего разбираться, — так же прошипела Бербидж. — Сделай, что должен, и гуляй сизым соколом.

— Ты на кого пасть разинула, грязнокровка?! — Эйв и не думал опустить палочку. — Да ты сейчас туфли мои лизать будешь!

— Этим и должны заниматься маглолюбки вроде тебя, — добавил зло Мэтью Мальсибер.

— Отъебитесь! — рявкнули Снейп и Бербидж хором.

— Я сам разберусь, — повторил Снейп, поворачиваясь к разъяренной Черри. — Не лезь куда не следует, Бербидж. Просто отвали.

— Да мне посрать, чем ты занимаешься и что там себе напридумывал. Просто. Приди. На урок. К Флитвику.

— Ты закончила? А теперь послушай меня, пэдди. На эти ваши магловские посиделки я больше не приду. И ваш дурацкий кружок по интересам меня вообще не ебет. А с проектом я и без тебя разберусь.

— Магловская музыка, — встрял Мальсибер, поворачивая палочку в руке и презрительно кривясь. — Ты и в волшебной школе насаждаешь эту отсталую грязь! Может…

— Завали, Мэтт! Ты вообще ничего о маглах не знаешь, а туда же, со свиным рылом да в Балморал. Снейп, я сказала, а ты слышал. Хочешь неприятностей со своим деканом, Флитвиком и Макгонагалл — пожалуйста.

— Тебе-то какое дело? Ты мне кто — нянька? Мамочка? Староста?

— Чего ты вообще прицепилась к Снейпу, пэдди? — прошипел Мальсибер. — Это дела нашего факультета. Не хочешь слизнями плеваться, как в начале года, иди себе мимо, светлая наша.

Бербидж даже не посмотрела в его сторону.

— Снейп, — сказала она тихо. — Прекращай эти пиздострадания. Или ты точно решил автобусы с людьми взрывать?

— Что я со своей жизнью делаю, тебя не касается, кикимора ирландская!

Дьявольщина. Ламбтонский червь. Ну ты и снайпер, Снейп... Кто тебя вообще за язык тянул?

Глаза Бербидж широко раскрылись. На секунду она замерла, с открытым ртом, а потом изо всей силы пнула его в коленную чашечку.

Снейп со свистом втянул воздух и, схватившись за ногу, привалился к стене. Не то чтобы его волновала боль — от папаши доставалось и сильнее, но было стыдно. Чертовски стыдно, дежавюшно и… больно, и не только из-за колена.

— У нас в Богсайде за такое яйца отрывают, как бумажное полотенце, — проговорила тем временем Бербидж. Глаза ее блестели.

— Ах ты грязнокровка парши… — Мальсибер оборвал себя на полуслове и опустил палочку, уставившись куда-то за спину девушки.

— Двадцать баллов с Хафлпаффа, — послышался ледяной голос Хоторна, старосты Слизерина. Он незаметно подошел со стороны лестницы в подземелья; рядом с ним стояла мадам Стебль, скрестив руки на груди, и прожигала Черри свирепым взглядом. — За драку в коридорах школы и сквернословие.

— Не думала я, мисс Бербидж, что вы способны напасть на ученика! — сказала декан Хаффлпаффа. — Боюсь, что двадцатью баллами вы не отделаетесь. Мистер Мальсибер, отведите мистера Снейпа к мадам Помфри. Похоже, у него повреждено колено. Мистер Хоторн…

— Я сообщу профессору Слагхорну, мадам.

Профессор Стебль кивнула.

— Прекрасно. Я попозже с ним сама поговорю. Мисс Бербидж, за мной.

— Отработка? — обреченно спросила Чарити.

— Не просто отработка! — Стебль окинула ее испепеляющим взглядом. — Мне придется написать вашему отцу. Вы мне можете внятно объяснить, из-за чего произошел конфликт?

— Ну… — Черри отвела глаза. Рассказывать декану, пусть и самому лучшему в школе, об их разговоре не хотелось. — Снейп невыносимый. Мы поругались. Он… ну, он оказался нацистом, как первый батальон парашютного полка⁽¹⁾.

По взгляду Стебль Чарити догадалась, что профессор ничего не поняла, но та кивнула.

— На Слизерине очень сильно влияние партии Волдеморта, — произнесла Стебль, поворачивая к своему кабинету. — Я не понимаю, почему и Слагхорн, и директор смотрят на это сквозь пальцы. По Слизерину ходят листовки и журналы, один я даже изъяла у вашего одноклассника Филберта.

— Я никогда не видела ничего подобного у Снейпа, — Чарити вспомнила ту брошюрку, мерзкую по сути, но, самое страшное, основывающуюся на реальных фактах — войны, насилие, расизм. Кто-то очень грамотный из сторонников Волдеморта вспомнил и отряд 731⁽²⁾.(Волдеморт ковыряет землю носком туфли, осознавая свою несостоятельность как главзлодея), и изобретение гильотины (чтобы убивать быстрее и больше), газовую атаку при Ипре, и сжигание книг в фашистской Германии, инквизицию и домашнее насилие, уничтожение лесов и… да много чего отвратительного можно найти в мире маглов.

— В любом случае, мисс Бербидж, — со вздохом произнесла профессор Стебль, открывая дверь в свой кабинет, — это не повод распускать руки… и ноги в школе. Проходите, мисс Бербидж. Я объясню вам, что потребую от вас на отработке.

— Вообще-то, — отозвалась робко Чарити, — наказывать общественно полезным трудом непедагогично.

Стебль наградила ее хмурым взглядом.

— Мисс Бербидж. Когда вы станете преподавателем, вы сможете изобрести новые способы дисциплинарного воздействия. А пока вам предстоит работать с мистером Хагридом на благо хогвартсовских теплиц.

И тут Чарити разрыдалась. Как поняла профессор Стебль — вовсе не из-за предстоящей отработки.

* * *

Весь Хогвартс мог наблюдать, как Чарити Бербидж ходит на отработки к Хагриду. При желании можно было посмотреть, как она готовит корм для носкоедов — растертые с соком флобберов жукодавы. Можно было наблюдать, как она возвращается в замок после чистки клеток с ними или тащит ведро с навозом в теплицы к мадам Стебль. Кое-кто (например, слизеринцы) специально приходили на это шоу: смотрели, улыбались и молчали.

— Как будто цирк какой, — ворчала Бербидж, яростно растирая себя мочалкой в душе. Снейп, хвала Мерлину, в этот цирк не приходил. Зато отец прислал с хогвартсовской совой такое письмо, что все вопиллеры Хогвартса, вместе взятые, показались рядом с ним милой валентинкой.

Снейп вышел на связь в библиотеке, где Бербидж сидела, обложившись справочниками по травологии. Сгорбившись, и засунув руки в карманы коротковатой мантии, он прошел мимо стола, за которыми устроились гриффиндорки — Эванс, Макдональд, Маккиннон — и молча сел рядом с Чарити. Нахохлился, как филин под дождем, хмуро уставился на девушку. Та подняла глаза от конспектов, так же хмуро посмотрела на него и отвела взгляд.

— Он что, поиздеваться над ней пришел? — вполголоса поинтересовалась Эванс, наблюдавшая эту картину.

— Хотел бы поиздеваться, явился бы в теплицы, когда она мандрагоры удобряла… А ты что, защищать ее кинешься? — буркнула Мэри.

— Я староста, я должна, — возразила Эванс и выпрямилась, готовая броситься хаффлпафке на помощь.

Она уже хотела пойти к Бербидж, но ее удержала Марлин Маккиннон:

— Вообще-то, ты староста Гриффиндора. Не вмешивайся, ничего пока не происходит.

— Ага, — Лили недовольно дернула плечом. — В прошлом году у Черного озера тоже ничего не происходило.

— Э-э-э… Бербидж, — пробормотал тем временем Снейп.

— Чего?

— Ты бросила занятия у Флитвика.

— Да, кэп.

Северус недоуменно поднял бровь, но переспрашивать не стал.

— Он сказал, что никогда не наблюдал сказку о журавле и лисе в жизни.

— Слушай, Снейп, — Чарити сложила руки на груди в защитном жесте. — Ты чего хотел? Мне заниматься надо.

— Вот и занимайтесь, мисс Бербидж, — прошипела ей прямо в ухо мадам Пинс, возникшая из-за стеллажей по искусству. — Сюда не болтать приходят, а готовиться к занятиям.

Они умолкли. Снейп достал свой свиток с эссе по ЗОТИ. Когда Пинс отошла, он снова забормотал:

— Он требует, чтобы мы вместе пришли завтра.

— Он мне то же самое говорил.

— И?..

— Я на тебя злюсь.

— Я был не прав, но… у меня были причины.

— Назвать меня кикиморой?

— Нет. Для этого причин не было. Прости.

Бербидж некоторое время молча смотрела на него, и Северус начал раздражаться. Идиот он, раз понадеялся, что на этот раз пройдет все по-другому. Ну уж за Бербидж он не будет бегать три месяца, хватит с него. На душе стало тоскливо. Он уже совсем было собрался встать и уйти, чтобы никогда больше не заговорить с Бербидж, как она пододвинулась ближе и обняла его. Снейп напрягся как струна и сидел на стуле по стойке «Смирно», если это вообще возможно.

— Мы же за тебя ужасно переживали, — пробубнила она. — И Огаста, и Ли, и Кинни с Эффи...

Снейп, отмерев, осторожно провел рукой по спине Бербидж.

— Ну хватит уже, — сварливо сказал он. — Все смотрят. Что это вообще за сопли в сахаре?

Чарити отстранилась.

— И ты извини. За колено.

— Фигня. Мадам Помфри за пять минут справилась.

Черри вернулась к своим конспектом и заметила как бы между прочим:

— Не мешало бы тебе извиниться и перед остальными. Особенно перед Элфинстоун и Кинни.

— Извинюсь, — Северус поежился. Дракклов вам под одеяло, столько извинений за единицу времени он приносил только Лилиан прошлым летом. Но сейчас, надо было признать, хотя бы не без пользы.

— Хорошо. А что там с твоими темными уголовниками?

— Почему ты называешь Пожирателей уголовниками?

— Как мило, что ты понял, о ком речь. Потому что "Пожиратели Смерти" звучит романтично, а уголовники — это уголовники.

Она замолчала на секунду, а потом, по своему обыкновению, захихикала.

— Ты чего опять? — поджал губы Северус.

— Представила дядю Волли в майке и с тюремными татухами. «Пасть порву, моргалы выколю!» А твой Малфой такой: «Спасите, хулиганы зрения лишают!»

— Волдеморт не такой.

— Откуда ты знаешь? Или он как Черчилль — «Бомбите Ковентри ради всеобщего блага»?

О Черчилле Северус прочитал совсем недавно в какой-то магловской книжонке, когда готовил эссе по истории магии. Интересно стало, что у этих происходило ов время противостояния с Гриндевальдом.

— Это скорее к директору. И если ты думаешь, что я сейчас побегу и брошу темные искусства только потому, что ты сказала…

Бербидж пожала плечами.

— Ничего я не говорила. Изучай сколько влезет, только не убивай и не мучай никого.

— Спасибо, что разрешила, пэдди, — с сарказмом отозвался Северус.

— Тишина в библиотеке! — Над ними снова выросла мадам Пинс. — Заладили тут — брошу, побегу… Будьте любезны, покиньте читальный зал и болтайте сколь угодно долго. А здесь без разговорчиков!

Чарити вжала голову в плечи и уткнулась в «Символику современных колод таро».

— Почему тебе так важно быть с этими… людьми? — прошептала Бербидж, не поднимая головы, когда Пинс снова отошла.

Снейп пожал плечами.

— Потому что.

Бербидж фыркнула.

— Как информативно. Ты считаешь, что человек, который врет и убивает, не сделает это с тобой?

Северус промолчал. Он бы многое мог сказать ей, но не хотел, чтобы Чарити подумала, что он жалуется. Нет, он не жалуется, а просто делает все, чтобы добиться нужного ему результата. Светлая сторона уже продемонстрировала ему свою сущность; тёмная сторона обещала поддержку и дальнейшее обучение.

— Закроем эту тему, — сказал он наконец. — По крайней мере, пока.

Из-за соседнего стола за ними внимательно наблюдали гриффиндорки.

* * *

На следующий день Северус, мрачный, как дементор, явился в класс Сапиенсов, где те варили зелья к СОВ Огасты и Помпилиуса, и принес всем присутствующим извинения. Его выслушали молча, Кинг и Ли так и остались сидеть с хмурыми лицами, Кинни, скрестив руки на груди, произнес сухо:

— Значит, с Бербидж вы помирились?

Снейп пожал плечами и посмотрел, как Ли крошит когти грифона.

— Помирились, — сказал он наконец. — Мельче кроши, мельче.

— И ты простила? — обратился Ли к Бербидж.

— Не твое дело, мистер Помпа, — проворчал Снейп. — Не проворонь Укрепляющий, пора когти добавлять.

Помпилиус фыркнул, но к котлу вернулся.

— Что это вообще было, Снейп? — спросила Кинг, отрываясь от конспекта по зельям. — Ты вроде не дружил с Эйвом и Мальсибером.

— Отрабатывал плюшки, — нехотя ответил Снейп, наблюдая, как Бербидж помешивает свой отвар. — Бербидж, ты чего, не чувствуешь, что ли? Слишком сильно! Ты же не яйца взбиваешь! Это как варенье мешать, аккуратней, Крокодилица…

Кинни хмыкнул.

— Ну все. Наш Всезнайка в строю.

— Какие плюшки? — спросила Эффи. Она единственная сидела без дела и выводила палочкой на классной доске рисунок — озеро, ивы и Гигантский Кальмар.

— Разные. Будущие. Кроме них, у меня друзей нет, — ответил Снейп и почувствовал неловкость. Но свой лимит извинений он исчерпал.

— У тебя есть друзья, — возразила Чарити. Она вынула из котла лопатку № 5 и скептически рассматривала свое варево. Потом перевела взгляд на Северуса.

— Ты имеешь в виду…

— Я имею в виду Сапиенсов.

— Эйвери и Мальсибер единственные, кто… ладно, неважно. Я… — он умолк.

Бербидж закатила глаза.

— Да скажи уже, в чем проблема! Может, мы вместе что-то придумаем.

— Ни в чем, — огрызнулся Снейп. — Я сам решаю свои проблемы.

Сапиенсы, все пятеро, уставились на него не мигая. Тот некоторое время таращился на Кинни, потом отвел глаза и пожал плечами.

— Ну, ясно, — проворчал Кинни. — Сам значит сам… Тоже мне, кусай-одиночка.

Котел Помпилиуса громко булькнул, выпустив облако сине-зеленого пара; зелье зависло над котлом, а затем с неаппетитным чваканьем рухнуло обратно.

— Потрясающе, — ядовито заметил Северус. — Я же говорил, кроши когти мельче. Тогда связи будут сильнее.

— Завали, Снейп, — проворчал Ли, красный как помидор, и эванескнул содержание своего котла. Сине-зеленые ошметки честно попытались самоликвидироваться, но в конце концов большая их часть так и осталась на своем месте. Ли вздохнул.

— Пока ты тусил со своими, — сказал Кинни. — Флитвик подсунул нам новую песню. У нас нет ударника, так что теперь на Пасху мы исполняем «Кальмара и Русалку».

— Из «Кальмара и Русалки» тоже можно сделать тот магловский ад, что вы так любите, — заметил Снейп. — Главное тут а… аранжировка, Бербидж?

— О да-а-а, — Бербидж хищно улыбнулась. — Punk’s not dead! No gods, No masters!

1) Тот самый полк, что устроил Кровавое воскресенье в Лондондерри.

Вернуться к тексту

2) Японский военный отряд, проводивший исследования биологического оружия на живых людях во время II Мировой войны.

Вернуться к тексту

Спасибо Чаку Лори, Биллу Прэди и Стивену Моларо.

Герои отказались участвовать в тех событиях, которые я им приготовила, потому одну главу пришлось выкинуть на помойку.

Спасибо читателям, Lothraxi, и моей персональной гамме — сестренке Соне.

Пара песен, которые пели ребята на отработке:

https://youtu.be/p4GHhguUtRU

https://youtu.be/KbTHHFRPhyY

После обеда занятий у старшекурсников не было. Седьмой и пятый курсы разошлись по допам, консультациям или пропадали в библиотеке; все остальные не менее интенсивно готовились к промежуточным экзаменам. К “жуточным” — как говорила Эффи. Огаста, обложившись справочниками, решала задачи по трансфигурации (“Маккошка сказала, они будут на экзамене!”), Ли приводил в порядок дневники наблюдений для Кеттлберна (“Он сказал, не допустит без него до экзамена!”), Кинни отбывал отработку у Филча — их с Эффи застукали за поцелуями в Зимнем саду. Мародёров Эванс и Люпин засадили за лабораторные.

Снейп, одинаково ненавидевший и трансфигурацию, и УЗМС, слонялся по замку, не зная, чем себя занять. Эйв переписывал зачет у профессора Виет, Мальсибер хвастался тем, что удостоился аудиенции у Тёмного лорда, задирал нос и готовился к принятию метки. Разговаривать с ним было совершенно невозможно. Снейп постоянно задавал себе вопрос: почему ему самому никак не приходит приглашение на Посвящение. Уже прошло несколько месяцев с его совершеннолетия, а единственное, что писал Малфой — “Жди, готовься, учись. Твои успехи в зельеделии впечатляют; я много раз говорил лорду Волдеморту о тебе. Ему нужен зельевар, боевиков хватает”.

Чарити нигде не было видно. После травологии она зачем-то поперлась к Хагриду, на обеде ее не было, и Снейп, наслушавшись самодовольного бреда Мальсибера, отправился перед консультацией по ЗОТИ просто бродить по замку.

Его любимым местом была Астрономическая башня. На ее обзорную площадку водили представителей Попечительского совета, проверочные комиссии — полюбоваться видом на Черное озеро, на близлежащие холмы и сам замок. Туда ходили влюбленные парочки (которые не боялись сильного ветра и высоких ступеней на лестнице) и просто те студенты, что жаждали меланхолического одиночества. Сейчас Северус как раз стремился к меланхолическому одиночеству, а на самом верху башни, продуваемой холодными шотландскими ветрами, точно никого не окажется.

Винтовая лестница завивалась по часовой стрелке, проводя его мимо маленьких дверей, ведших, как Северус знал, и в неиспользуемые классы, и в какие-то кладовки, где хранились все необходимые инструменты и приборы профессора Кеплера. Никому в здравом уме и твердой памяти не приходило ни в голову, ни в другие места организма залезть туда, и останавливали Сапиенсов, Мародёров и прочих беспартийных студентов вовсе не запирающие чары и сигналки, которые понавесил здесь профессор астрономии. Профессор отличался чудовищным характером, почти малфоевской надменностью и чрезвычайно злым языком, а при любой ошибке исходил на говно: «Ваши маленькие головы не способны вместить даже одной мысли», «Ваша способность к самоконтролю достойна инфузории-туфельки»… Школьники его не любили. Северус мотал на ус, пардон за каламбур, если он был.

Однако кто-то решился забраться в один из кабинетов. На пятом этаже он услышал из-за деревянной двери всхлипывания и невнятное бормотание. Северус остановился. Сигналок не было, дверь слегка приоткрыта. Он прислушался.

— У-у-у!!! — взвыла неизвестная девчонка и разрыдалась в голос.

Северус, снедаемый любопытством (не подумайте, что он решил пожалеть какую-то идиотку!), толкнул дверь и вошел.

На широком подоконнике сидела Бербидж и заливалась слезами.

— Ты чего? — спросил Снейп.

Бербидж подскочила так, что чуть не упала на пол.

— А ты чего? — зло ответила она, вытирая лицо рукавом мантии. — Ступай себе мимо…

Снейп пожал плечами и повернулся, чтобы уйти. Бербидж отвернулась к окну и едва слышно захныкала. Снейп терпеть не мог слез. Мама часто плакала из-за отца, и уж если Бербидж кто-то обидел, он, пожалуй, этого кого-то отравит. Или проклянет. И вовсе не Левикорпусом. Не дай Мерлин, это Мародёры…

Северус взял стул, очистил его от пыли заклинанием и уселся напротив Бербидж, прямой как палка. Он чувствовал себя неловко.

— Рассказывай, — сказал он холодно.

Бербидж молчала, прислонившись лбом к грязному стеклу. Всхлипнула.

— Я полная неудачница и уродина-а-а…

Снейп пожал плечами и промолчал.

— Сегодня после второй пары, — продолжила Чарити, судорожно всхлипывая, — ваш Кэкстон прицепился, который с седьмого… Слово за слово и-и-и… Он назвал меня страхолюдино-о-ой!

И она снова разрыдалась.

Снейп пересел к ней на подоконник и нерешительно похлопал ее по плечу.

— Ну-ну… — пробормотал он, — нормальная у тебя прическа.

— Нормальная! — взвыла Чарити и уткнулась ему в плечо.

Прорыдавшись, она отстранилась и подозрительно сощурилась на него:

— Почему ты сразу про прическу? Не про нос, не про си… А сразу про прическу? Значит, волосы у меня какашка, да?!! Может, тебе и конопушки мои не нравятся?

Северус закаменел.

— Ну-ну… — повторил он деревянным голосом. Он понял, что бы он сейчас не сказал, все будет использовано против него. — Конопушки нравятся.

— А волосы нет?

Снейп отвел глаза.

— Кэкстон сволочь! — он быстро сориентировался. — А еще что? Ты же не из-за Кэкстона сидишь тут и воешь?

— И-и-и! За завтраком…

— Ты опрокинула на себя кашу, — Снейп едва сдержал злорадную ухмылку. — Я видел.

— А-а-а! И ты видел! Все видели! За завтраком письмо пришло, от папы. Его по полициям затаскали, и все из-за того, что мы из Ирландии. Он в Алтнагалвин всех лечил — и террористов, и их жертв, гражданских и, бывало, этих sasanach, военных. А теперь… а теперь… Его самого в террористы записали-и-и!

Снейп скривился. Ли, гриффиндорский идеалист, сказал бы — разберутся, но он-то знал, что полиция ни хера не будет разбираться. Хотя, конечно, спасибо им за папочку. Как в английской полиции разбираются с теми, кого подозревают в связях с ИРА, он знал. Почитывал, видите ли, магловские газетенки.

— Я уже полтора года в Хогвартсе, с палочкой управляюсь, как мартышка с пишмашинкой… А еще, — проговорила всхлипывая Бербидж, — мы с Уэстом ходили к Хагриду, мне в рот залетела муховертка, и я ее проглоти-и-ила! И теперь у меня изо рта пахнет му-у-хами-и-и!

— Ну… — Снейп нахмурился. Какого дьявола она делала у Хагрида вместе с Уэстом? — Это же чистая магия. В Австралии едят мухо…

— А в Англии не едят! — взвизгнула Чарити. — Вот ты зачем это сейчас сказал?

— Чтобы тебя развеселить.

— У тебя не получилось.

— Как это не получилось? Ты же улыбаешься.

Бербидж насупилась.

— Дело-то не в муховертках, — сказала она наконец, тяжело вздыхая, — а в том, что я толстая и некра-а-асивая-а-ая!

По замку пронесся удар колокола, возвещавший начало урока, Северус с облегчением вздохнул.

— Ты идешь? У нас сейчас консультация по ЗОТИ. Морду вытри и пошли.

— Никуда я не пойду, — буркнула Чарити. — Пусть этот Симмз сам своих гриндилоу топит.

Северус пожал плечами, поднялся и, поправив сумку на плече, поплелся к двери. На пороге он, однако, остановился.

— Да красивая ты, — проворчал он. — И ничего не толстая. И конопушки у тебя классные.

Бербидж икнула.

— Ну, если тебе что-то не нравится, всегда есть чары гламура… — Снейп прикусил щеку. Вот соплохвосты линялые… Сейчас она ему выдаст. Девчонки такие обидчивые, и он торопливо добавил: — Только тебе-то они зачем?

— Гламур — это не по-взаправдашнему, — пропищала Чарити, снова готовясь разрыдаться. — Это как твои Вавилонские башни.

— Ну так ты еще скажи, что… э-э-э… Хочешь, я Кэкстона прокляну? Прыщами, носом Якоба и трупными пятнами?

— Подушкой-пердушкой, — хмыкнула Бербидж. — Чтоб весь Хогвартс знал.

Снейп не понял, но уточнять не стал. Наверняка что-то маггловское. Хм, а интересно бы такое зелье создать… По лицу его расползлась улыбка.

— Отличная идея, Бербидж. Такое зелье будет нарасхват. Основа из паучьих лапок и…

Она опять хмыкнула. Северус вернулся и сел рядом с ней на подоконник.

— Пододвинься… — Северус поглубже уселся на подоконнике и прислонился к холодному стеклу. Передвинул их сумки так, чтобы они хоть чуток загораживали щели, из которых тянуло сыростью: май в этом году выдался холодным и дождливым. — Твои проблемы легко решаются, пэдди.

Бербидж недоверчиво уставилась на него. Нос ее и глаза, покрасневшие от плача, выглядели довольно-таки устрашающе, и Снейп едва удержался от комментариев.

— Это как, интересно? — с сарказмом произнесла она. — Пластику, что ли, сделать?

«Постригись нормально», — хотел сказать Снейп, но прикусил язык. Опять ведь по колену получит… Это в лучшем случае.

— Я же говорю, если что не устраивает, примени гламур. Но мне твои конопушки нравятся. И… — он глубоко вздохнул. — Э-э-э… У тебя глаза красивые. И не хер рыдать из-за Кэкстона. Знаешь, как его на Слизерине называют?

— Ну? — пропищала Чарити, отводя глаза.

— Кабачок. Он как-то в гостиной превратил свое эссе по трансфигурации в кабачок.

Бербидж зафыркала.

— Инсайдерская информация... Придет серенький коток и укусит кабачок. Трансфа в чистом виде!

— А с палочкой… — продолжил Северус, не обращая на слова Бербидж никакого внимания. — Ну, ты же хорошо колдуешь. Делай вид, что колдуешь с палочкой, и делай все по-своему. Экзамен ты тогда точно сдашь.

Бербидж скривилась.

— А кабачок у меня не получится? Как у этого идиота Кэкстона?

Снейп пожал плечами.

— Откуда мне знать. Я тебе что, учитель? Попробуй и узнаешь. А вот с полицией мы ничего сделать не можем. Потому будем варить зелье-перделье. Это мы можем, легко.

Бербидж захохотала.

— Тебе что, и правда это интересно? Я думала, тебе нравится что-то более... научное. Вроде твоего проявительного или там на магловских лекарствах…

Снейп поморщился. Да, он работал над зельем на основе варфарина. Но ему не нравилось, что Бербидж постоянно его тыкает носом в то, что это именно что магловские ингредиенты. Но ведь интересно — что получится? И получится ли вообще? И как эти лекарства взаимодействуют с магией? И почему?

— А что было после того, как ты муховертку проглотила? — его одолело любопытство. — И откуда они у Хагрида?

Бербидж снова помрачнела и тяжело вздохнула. Поставила на подоконник ногу, обтянутую шерстяным чулком, и принялась ковырять сломанную пряжку на черной туфле.

— Хагрид хочет вывести летучего нюхлера, — сказала она. — У меня было дерьмо-настроение, вот Уэст и повел меня посмотреть. Он сказал, нюхлеры такие милые, и шерстка у них… Одним словом, мы пошли, а у Хагрида разбился аэрариум с этими мерзкими жуками и… Я чуть не улетела! Хорошо, Урикус меня за ногу поймал. Волок меня, как воздушный шарик, до самого замка. Все видели.

Снейп покосился на ее лодыжку. На сером чулке хорошо были видны спущенные петли.

— То есть этот гамадрил тебя за ноги хватал? — спросил он прокурорским тоном.

Чарити вскинула на него глаза в изумлении. Губы ее расползлись в кривой ухмылке.

— Ты смешной… Ты думаешь, лучше было бы, чтобы Хагрид? — спросила она. — Так он занят был, муховерток ловил. У него такой зонтик есть, он им как пылесосом…

Теперь настала очередь Северуса фыркать.

— Хотел бы я на это посмотреть…

— Уверяю, не хотел бы. Он Урикусу глаз подбил, случайно. Так что если что — это не я.

— И поделом… — пробормотал Северус себе под нос. — Ты уже успокоилась?

Бербидж пожала плечами.

— Ну… Ты правда считаешь, что я красивая? — она заглянула ему в глаза с таким жалобным видом, что Северус смутился. Растрепанная, с опухшим носом и покрасневшими глазами, вся в этих самых веснушках… Ну вот что на это скажешь? Что красивая — вообразит себе невесть что. Скажешь, что обыкновенная — все по новой начнется. Сиди потом, вытирай ей сопли…

— Ну… ничего себе, — сказал он осторожно. Ну все. Сейчас взорвется, как триста тонн тротила. Хуже Эванс, право слово. — Пошли давай отсюда, а не то Кеплер припрется…

— А он и приперся, мистер Снейп, — раздался от дверей холодный голос.

Северус вскочил с подоконника, роняя сумку. Бербидж уже стояла рядом, пытаясь левой ногой попасть в свалившуюся туфлю.

— П-профессор Кеплер… — пробормотала она. — Добрый день…

— Был добрым, — проговорил бородатый профессор, заходя в комнату, — пока я вас не встретил.

Снейп прочистил горло.

— Сэр…

— И мистер Снейп здесь, — Кеплер сделал пару шагов вперед и остановился прямо напротив студентов. — Вероятно, и остальные разбойники из вашей компании где-то неподалёку?

Чарити опустила глаза. Северус по привычке сгорбился и засунул руки в карманы мантии.

— Значит, нет. Значит, вы одни прогуливаете урок. Занимаетесь тут чем-то предосудительным? — Чарити порозовела, Снейп попробовал просверлить Кеплера яростным взглядом; тот даже не заметил. — Считаете, что обучение вам уже ни к чему? В таком случае, вам было бы лучше покинуть школу сразу после пятого курса и не отнимать время у таких занятых людей, как ваши глупенькие профессора.

Северус вскинул на Кеплера злой взгляд, но Бербидж больно ущипнула его за плечо. Сделала страшные глаза.

— Мисс Бербидж правильно вам намекает, чтобы вы держали свой язык на привязи, — неприятно усмехнулся Кеплер. — За прогул урока я снимаю со Слизерина и Хаффлпаффа по десять баллов… — он сделал паузу. — И за пререкания с учителем — еще по пять баллов.

— Сэр, мы не…

Еще один щипок.

Кеплер прошелся по комнате, развернулся и сделал еще два шага.

— А теперь… Мы поговорим… о настоящем, серьезном проступке, — продолжил он самым своим неприятным тоном. — О том, что вы забрались в мой кабинет.

— Сэр, да здесь сроду никого не было, — возразил Северус. — Сюда даже Филч не заходит.

— Молчать! Раз МИСТЕР Филч сюда не заглядывает, классом займетесь вы. Как и помещением на четвертом этаже. Отдраите все до алмазного блеска!

Он остановился напротив Бербидж.

— И не видать вам «Выше ожидаемого» по моему предмету! — рявкнул он, нависая над перепуганной девочкой. Он почему-то был уверен, что Бербидж списывает, хотя никак не мог поймать ее на этом.

— Сэр, при всем моем уважении… — Северус принял такой же надменный вид. — Если вы хотите необоснованно занижать оценки, может, лучше вам…

— Мистер Снейп, — перебил его астроном, — я делаю вам большое одолжение, не давая закончить эту фразу. Вам никто не делал одолжений за всю вашу жизнь, и больше не сделает никогда. Так что цените мой широкий жест. Отправляйтесь к своим деканам, завтра в пять я жду вас здесь с тряпками, щетками и ведрами.

Он злобно им ухмыльнулся и, гордо задрав подбородок, вышел из кабинета.

— Вот ведь козлина… — прошептала Бербидж.

— Я все слышу, мисс Бербидж! — донеслось до них с лестницы. — Еще пять баллов с Хаффлпаффа!

Чарити показала двери средний палец.

— Да угомонись уже, — проворчал Северус. — После вашего фееричного выступления на Пасху все Сапиенсы на плохом счету у преподов. Не усугубляй.

* * *

На следующий день в пять часов Бербидж и Снейп явились к Филчу, который, злорадно ухмыляясь, вооружил их всем необходимым для генеральной уборки.

— Ну, просто отлично, — проскрипел он, окидывая их нехорошим взглядом, — может, хоть профессору Кеплеру удастся привести вас в чувство. Сапиенсы, Мародёры — в старые времена прописали бы вам ижицу! Мало вас пороли в детстве!

Северус хмуро глянул на него. Да уж, мало пороли! Его-то уж точно, просто сразу набрасывались с кулаками.

— Идите давайте, маленькие злобные создания. Профессор Кеплер не любит, когда опаздывают.

И вот они одни в том самом кабинете, где накануне они сидели и вели совершенно бессмысленные разговоры. Филч ушел сразу, как привел их в этот класс, что-то бормоча себе под нос про розги и цепи.

— Надеюсь, двух часов вам хватит, чтобы хотя бы начать отмывать комнату, — сказал он. — Еще раз вам повторяю: никакой магии! Весь хлам, что найдете, сложите у дверей. Мебель тоже. Я потом все заберу.

Чарити окинула помещение озабоченным взглядом.

— Да он издевается! — она ткнула пальцем в паутину на потолке, в замызганное окно, в старую мебель, сваленную в углу, в до невозможности грязный пол. — Тут работы на пару дней!

— Разумеется, издевается, — проворчал Северус. — Почему ты выбрала именно эту комнату, чтобы поныть?

— Потому что, — буркнула Чарити, краснея. — Я вообще не выбирала, просто пришла туда, где никого нет гарантированно. А вот чего ты приперся?

— Ничего, — огрызнулся Снейп. — Давай уже, время-то идет. Я…

— Чур, окно мое! — Она залезла на подоконник и подергала задвижки. — Фирболг на выгуле! Тут все закаменело…

— Ну и как маглы с таким справляются? — ехидно спросил Северус.

— Молотком… Помоги мне, поработай молотком, а?

Пока Северус возился с щеколдой, Бербидж спросила:

— Это ты Кэкстону на спине заклинанием написал несмываемое «Пни меня»?

— Почему сразу я? — ощетинился Северус.

— Ну, не знаю… Просто в голову пришло.

— Вот и выгони это из головы назад… Жопа! Почему это мы без магии должны тут возиться?

— Шарахни чем-нибудь… Вон той железякой, например. Ну, Кэкстона от души попинали, пока он разобрался, в чем дело. Похоже, на Слизерине его тоже не любят.

— Он полукровка, — щеколда наконец-то поддалась и с громким щелчком вышла из паза, — а о своих родственниках говорит так, будто они чистокровные в сотом колене. Короли галактики. Святее папы. Настоящим чистокровным это не нравится. И полукровкам тоже.

Северус соскочил с подоконника и отряхнул руки.

— Ладно, принимайся за окно. А я пока паутину смету.

— Эй, погоди… Здесь пыли, как у бабушки Мейв в кладовке, — остановила его Чарити. — Будем чихать, пока у нас головы не оторвутся…

Она поднялась со стула, на котором сидела, и вытащила из кармана два платка.

— Вот. Взяла в теплицах у профессора Стебль. Закрой морду, полегче будет.

Повязав платок, она взяла ведро с водой, тряпку и залезла на подоконник; Сев принялся шваброй гонять паутину по углам. Бедные паучки побежали во все стороны, как в магловских фильмах ужасов.

Некоторое время они работали молча, а потом Бербидж с тяжелым вздохом произнесла:

— Ну и скукота…

— Не в скукоте дело, Бербидж, — буркнул Снейп. — Мы тут время зря теряем. У меня практика с Мальсибером подвисла…

Какая практика — он уточнять не стал, Чарити и так поняла. Она перестала развозить по оконному стеклу вековую грязь и обернулась к нему, уперев руки в бока.

— Вот никак не пойму, — сказала она, — чего тебя тянет на эту гадость? Это же не эстетично!

— Во-первых, это не гадость, — Снейп особенно удачно махнул шваброй, и на пол упало несколько кусочков штукатурки. — Твой анастомоз тоже неэстетично. Во-вторых, Темные искусства — часть магического мира, и было бы смешно их игнорировать. А третьих…

— Не твое дело, — сказали они хором.

Снейп дернул уголком рта, а Чарити недовольно смотрела на него с высоты подоконника.

— Железная дева тоже есть, — сказала она, — и она часть маггловской истории. Но это не значит, что ее нужно использовать. Ее отменили, потому что это бесчеловечно. Как и иприт, например.

— Работай давай, — отозвался недовольный Снейп, с силой проводя щеткой по потолку, — у нас времени мало, а работы до задницы.

Некоторое время они работали молча, а потом Чарити начала напевать себе под нос:

— In fair old Dublin I was born,

Heave away, Haul away!

In dear old Dublin, round Hawthorn,

Bound for city of Dublin…

— Ну, что же ты молчишь? — спросила Чарити, закрывая окно и снова берясь за тряпку, чтобы вымыть окно изнутри. — Ты должен повторять каждую вторую строчку. Давай сначала.

— In fair old Dublin I was born,

Heave away, Haul away!

Снейп молча продолжал работать, даже не посмотрев в ее сторону, только спина напряглась, будто он палку проглотил.

— Ну конечно, Снейп, у нас времени целый Хогвартс-Экспресс!

— In fair old Dublin I was born,

Heave away, Haul away!

In dear old Dublin, round Hawthorn,

Bound for dear old Dublin … — пропели они хором.

Бербидж улыбнулась и вытерла лоб рукавом мантии.

— Умница, — сказала она. — Ты эту песню знаешь? Припев мы вместе поем.

— Haul away, you rollin' king!

Heave away, Haul away!

Haul away, Oh hear me sing!

We're bound for fair old Dublin

— Давай, дальше легче будет.

— Я знаю Yeller girls и Pay me my money, — Снейп с самым кислым видом прошелся по углам ещё раз и добавил злобно: — Папаша, драккл его дери, научил. Выучу один куплет — и меня отпускали домашку сделать.

— Вот видишь! А ты говорил, от Тоби никакого толка не было. Только Yeller girls я с тобой петь не буду. Меня твой ватерштаг⁽¹⁾ не интересует... А Pay me следующая будет.

Снейп покраснел как девица и, занавесившись волосами, пробубнил вслед за Чарити:

— Haul away, you rollin' king!

Heave away, Haul away!..

С песнями работа пошла быстрее и легче. Они спели и Pay me my money, и Santiana, и Leave her. После окон и потолка Снейп взялся перетаскивать старую мебель к дверям, как велел мистер Филч, а Чарити сметать всю грязь из углов. Потом они вымыли пол и стены, запихали мусор в мешки, оставленные Филчем,

— Откуда ты столько шанти знаешь? — спросил Северус, снимая платок о отряхивая его.

— Я тебя умоляю, Снейп! — закатила глаза Чарити. — Я в Дерри выросла, это порт, на секундочку. Там все этих шанти тонны знают.

— Работать точно веселее было, — продолжил Северус, — хотя ты поешь так себе.

Чарити недовольно передернула плечами и прислонила швабру к стене у дверей.

— Мог бы и промолчать, — буркнула она и уселась на только что вымытый подоконник. Северус пристроился рядом.

— Вроде все норм, — вздохнула Чарити и взглянула на свои наручные часы, — а время у нас есть. Кеплер придет еще минут через двадцать.

— Хочешь еще раз пройтись с тряпкой по стенам?

— Пошли к нему, скажем, что закончили.

Снейп покачал головой.

— Нерационально. Он тогда велит нам драить тот кабинет, на четвертом. До ужина провозимся... Слушай, Бербидж, просто сядь и посиди.

Просто сидеть было дьявольски скучно. Снейп сначала таращился в окно, на Черное озеро, на тренировочную площадку профессора Симмса, на малюсенький фигурки учеников. Потом принялся изучать потемневшие от времени потолочные балки. Бербидж рядом тяжело вздыхала.

— А поговорить не хочешь?

Ну разумеется, ей бы только трепаться…

— С чего бы?

— Да просто так, — она болтала ногами, ритмично стукая каблуком о каблук. — Обычно люди разговаривают. Ну, знаешь, как в Старшей Эдде — «В речах познает человек человека»…

— «В безмолвьи глупеет», ага…. Что ты собираешься после школы делать?

Та пожала плечами.

— Ну… пойду в магловский универ учиться. На психологию.

— А… ты же хотела нейро… одним словом, хирургом?

Чарити сморщилась.

— Я слишком нервная, — сказала она. — На рождество я видела операцию доктора Смита, ну, я тебе рассказывала… Я сразу рыдать начинаю, как надо в кого-то залезть, а так нельзя. А ты?

Снейп пожал плечами. Говорить о надеждах поступить в подмастерья к Трою не хотелось. Чарити, конечно, не стала бы читать мораль и бросаться дамблдоровскими лозунгами, но точно уж не удержалась бы от дурацких вопросов. Да все и так ясно, что же еще она хочет знать о Волдеморте?

— Посмотрим, — уклончиво ответил он. — Еще целый год учиться.

— Дерьмо дела в этой вашей Англии, да? — произнесла Бербидж глухо. — Безнадега полная.

— В этой вашей… — передразнил ее Северус. — А ты сама не англичанка, что ли?

— Да завали ты… Я пэдди, забыл? И уж я-то постараюсь уехать отсюда куда-нибудь. В какую-нибудь там Францию, — она засмеялась. — Зря я, что ли, французский учу? А тут у вас от одного Статута свихнуться можно.

Северус задумчиво посмотрел на нее. Статут ей, значит, не нравится… Ну, по большому счету, он никому не нравится. Чистокровных он не устраивал тем, что не позволял поступать с маглами так, как они того заслуживали, по их мнению; грязнокровок — потому что он разрушал их семьи, отрезал от привычного мира. Сам-то Северус вовсе не был против забыть о своей магловской половине крови, как о кошмарном сне, и никогда не вспоминать, а Бербидж точно будет переживать, когда ей придется выбирать между двумя мирами. Даже лорд Волдеморт выступал против Статута: его изменение было одним из важных пунктов в его идеологии, так, во всяком случае, говорил Мальсибер, который тоннами таскал на факультет листовки от Вальпургиевых рыцарей.

Бербидж складывала и снова расправляла свой платок, раз за разом. Она опустила голову и, казалось, была полностью погружена в это увлекательнейшее занятие.

— Слушай… — сказала она наконец тихо и серьезно. — Ты мне так и не сказал, почему тебе так важно быть с Лордомордом. Я не верю, что ты ненавидишь маглов и маглорожденных.

— Уж поверь, детка, — голос Северуса стал злым и яростным. — Мой папаша...

— Так и говори — ненавижу отца! А Эвансы? Эвансов тоже ненавидишь?

— Не лезь не в свое дело!

— И Обри. Я же вижу, как ты с ним разговариваешь… Но не отвлекайся! Какое тебе дело до Лордоморда?

— Такое. Я свои проблемы сам могу решить, без твоей помощи.

— Разумеется, можешь, но не обязан. Что он тебе пообещал?..

Снейп молчал. Свое решение он был готов защищать до конца, и вряд ли переменит — не на что было его менять. И чего хочет от него эта нелепая девчонка? Спасти, как и Эванс? Да его не от чего спасать.

— Малфой с его подачи оплатит мне обучение после Хогвартса, — сказал он нехотя. — И не говори ничего; у меня нет других вариантов, если я хочу Мастером стать.

Бербидж смотрела на него серьезно и немного печально.

— Бесплатного сыра даже в мышеловке не бывает, — сказала она наконец. — Неужели нет другого выхода?

— Какой другой выход, пэдди? — Северус начал злиться. — Кто еще будет возиться с нищим полукровкой вроде меня? Слагги? Дамби? Да они и не чихнут в мою сторону!..

Бербидж было прекрасно известно мнение Северуса о директоре школы. Всем Сапиенсам было известно. История с Визжащей хижиной потрясла их всех, особенно та гробовая тишина, укрывшая ее от непосвященных глаз и ушей. Ли имел даже неосторожность написать о Происшествии своей матери, завуалированно, конечно, чтобы никого не подставить, но его мать твердо вознамерилась забрать его из школы. Хорошо еще, что миссис Ли магла и дальше нее эта история не пошла.

— Значит, дело не в том, что тебе до чертиков нравится черная магия?

— Мне, Мордред и его воинство, нравится черная магия. И, мать твою на Лысую гору, я не понимаю, почему это так плохо! Ведь мы изучаем защиту от темных искусств, и вот не надо мне трындеть, что это две большие разницы. Одно без другого не бывает.

— Можно изучать микробов, чтобы разработать лекарство, а можно — чтобы выдумать оружие, — возразила Бербидж. — Ты уж реши, зачем тебе темные искусства. И я не верю, что ты не справишься без Лордоморда. Ты не один. El pueblo unido jamás será vencido ⁽²⁾

Снейп соскочил с подоконника и встал перед Чарити, сжимая кулаки.

— Это ты такая умная, — сказал он, — и у тебя-то все в ажуре. У тебя, у Сапиенсов другие приоритеты. Я не могу на вас рассчитывать. Мне приходится жопу рвать, чтобы не гнить дальше в этом ёбаном Спиннерз-Энд! Ты вообще ничего не понимаешь! В Англии я всегда буду тем, кто я есть сейчас, хоть озолотись. А Волдеморт собирается все изменить! Он за равные возможности для всех волшебников!

Бербидж выпрямилась, перестала качать ногами и скрестила руки на груди.

— Я в политике не сильна, но были уже такие изменятели, — сказала она. — Ни черта он не изменит. Его цель — власть над магическим миром. Ну, как в одной книжке, где вампиры поработили людей и… Почему бы тебе не поехать учиться за границу?

— Потому что!

Они оба умолкли. Северусу не хотелось ссориться с Чарити, хотелось только, чтобы она поняла, почему он хочет уйти в Пожиратели Смерти. Одно время ему казалось, что она понимает. Ей нравились эксперименты, которые они проводили вместе, она ценила знания, и она была умна — не как когтевранцы, чей ум основывался на книгах, а по-настоящему умна, Чарити умела думать. И его раздражало то, что она со своим умом не могла принять его увлеченность Темными искусствами. Ну, вроде как, и не должна. Каждый имеет право на свое мнение, но и он тоже.

— Ты вообще чего добиваешься, пэдди?

— Чтобы все жили долго и счастливо и не поганили свою текущую жизнь. Ну, хотя бы знакомые.

Дверь скрипнула, и на пороге нарисовались Филч и Кеплер. Филч обвел комнату придирчивым взглядом и разочарованно вздохнул. Кеплер, поджав губы, смотрел на них.

— Похоже, вы справились, и лучше, чем я ожидал, — признал он нехотя.

Бербидж соскользнула с подоконника и встала рядом с Северусом.

— Сэр… — пробормотала она. — Мистер Филч…

Кеплер их проигнорировал.

— Мистер Филч, — сказал он, — вам остается вынести весь этот хлам, — и перевел взгляд на учеников. — Жду вас завтра в это же время. За вами еще одно помещение, на четвертом этаже.

1) снасть стоячего такелажа, поддерживающая бушприт снизу

Вернуться к тексту

2) Когда мы едины, мы непобедимы

Вернуться к тексту

В первые же дни каникул Снейп договорился с мистером Пиппином о работе в его аптеке. В этом году хозяин доверил ему варить самые простейшие зелья, а не только перебирать ингредиенты и мыть полы, хотя Северус и доказывал ему, что вполне в состоянии сварить и витаминные зелья, и желудочные — да любые лечебные. Пиппин только отмахнулся от него.

— Сдайте ЖАБА, — сказал он, — и я вас возьму на постоянную работу, помощником. Тогда будете варить что хотите, хоть высшие зелья.

Снейп поспорил с ним некоторое время, так, для проформы, и смирился. И так в этом году ему платили больше, а к мытью полов и котлов не привлекали.

Другим его занятием была вялая переписка с Люциусом Малфоем. Тот присылал заказы на зелья, иногда — кое-какие книги из своей библиотеки, почитать. Из развлечений ему и оставались только умеренно сложные заказы на зелья от Люциуса и чтение его книг. Бербидж в голову пришла гениальная идея научиться танцевать танго. Она звала на уроки и Северуса, но тот высокомерно отказался — во-первых, вот еще, бесстыдное магловское развлечение, во-вторых, у него не оставалось на это ни времени, ни сил.

Как-то вечером, вернувшись домой с работы у мистера Пиппина, Снейп, как обычно, проверил, нет ли письма от Малфоя. Оно было — лежало в прихожей, на колченогой тумбочке рядом с вешалкой. Скорее сказать, совсем коротенькая записочка, но и ей Северус был рад. Малфой последнее время отмалчивался, а Северус очень ждал, когда, в конце концов, его вызовут к лорду Волдеморту. Его однокурсники — во всяком случае, Мальсибер, Розье, Уилкис — получили уже свои метки и весь последний месяц в школе поглядывали на остальных свысока. С посвящением Северуса лорд отчего-то тянул.

Торопливо распечатав письмо, Северус быстро пробежал его глазами. И снова — ничего; так, отписки и обычный трёп. Нарцисса уехала во Францию со свекровью, в поместье привезли новых павлинов (будто Люциус считал, что семнадцатилетнему подростку это интересно), заказ на зелье Эримос⁽¹⁾ Волдеморт отменил — «Лорд решил, что с ним лучше справится более опытный зельевар». Зато обещал оплатить еще одну партию лечебных зелий.

Прочитав последнюю фразу, Северус нахмурился.

— То есть, — проворчал он, — вот до сих пор я был вполне опытным? Как варить всякую плешатину аптечную, тут я хорош…

— Ма-ам! — крикнул он, тряхнув головой, чтобы отогнать неприятные мысли. — Больше писем нет? От Малфоя, я имею в виду!

Из кухни раздался звон разбитой посуды. Миссис Снейп выглянула в прихожую; в руках она мяла полотенце с символикой Серебряного юбилея её Величества.

— Сев, — сказала она с упреком. — Что за крики? Сова принесла сегодня одно письмо, больше ничего не было. Еще заходила Чарити. Она как-то странно выглядела… А в чем дело?

— Да ни в чем, — от Чарити Снейп отмахнулся. «Безумная хаффлпаффка меня совсем не интересует», — повторил он про себя несколько раз. — Малфой отменил заказ на зелья.

Миссис Снейп некоторое время грустно смотрела на него, вытирая руки полотенцем. Уголки ее губ опустились, придав лицу плаксивое выражение.

— Ох, Сев, — сказала она наконец. — Ты расстроился? Малфой, конечно, хорошо платит, но у тебя есть сейчас хорошая работа, мы не пропадем.

Северус хмыкнул и, бросив письмо обратно на тумбочку, рядом с неоплаченными счетами, поплелся в гостиную. Эйлин пошла за ним и встала в дверях, опираясь плечом о косяк.

— Ты все еще рассчитываешь на помощь лорда Волдеморта?

Северус скривился, но промолчал. Эйлин тяжело вздохнула. Ее и правда огорчало то, что заказов от Малфоя не будет, и то, что, судя по всему, Волдеморт отказался от идеи оплатить обучение Сева у мастера. Достать десять тысяч галлеонов в год на обучение у зельевара для их семьи было совершенно нереально. Эйлин своими зельями зарабатывала около пятнадцати галлеонов в неделю, Сев работал только на каникулах и получал у Пиппина еще меньше. Несколько фунтов от помощи в библиотеке облегчали их жизнь в магловском Коукворте, но совсем не решали проблему.

— Вряд ли. Похоже, мы с тобой и этой стороне не нужны, — с горечью произнес Северус.

Эйлин молчала. Она даже не представляла, что сказать сыну. У нее вообще не было никаких идей в голове. Пустословия она не любила, а приемлемого выхода из ситуации не видела, да и утешать она не умела. Не обращаться же к отцу, в конце концов! Прошло уже около девятнадцати лет, как Эйлин ушла из дома, а он даже не поинтересовался, что с ней да как она. Нет, Эйлин не бросилась бы сразу в объятия Рицинуса, это дело принципа! Но ведь речь идет о его внуке! Неужели отцу совсем наплевать? Разумеется, она ничего ему не говорила и не собиралась… Но… Да какая разница, в конце концов?!

Эйлин скривила рот, почти как сын, и молча присела рядом с ним на продавленный диван. Обняла его. «И что мне сказать? — подумала она, прикусывая губу. — Что все будет хорошо? Что Малфой еще пригласит его на встречу с Темным лордом?» Это было бы враньем, в том числе и потому, что Эйлин была рада, что сын не связался с Пожирателями.

— Ну… Сев… Мы можем продать дом.

Сев посмотрел на нее с саркастичной ухмылкой.

— Мам, не пори чушь.

Эйлин помолчала.

— Сегодня в Косой аллее я кое-что слышала об Альбигойском семинаре. Говорят, там дают стипендии для талантливых студентов.

Ничего конкретного Эйлин, конечно же, не знала. Не знала где искать этот семинар, кто его организовал, какие условия приема — просто слыхала сплетни посетительниц, пока договаривалась с хозяином о поставке бодроперцового и соплегонного.

— Может, это и к лучшему, — проговорил Северус деревянным голосом. — Зато мы ничем не обязаны ни Малфоям, ни… Тёмному лорду.

Неизвестно, что придумал бы Северус дальше, но в этот момент раздался требовательный стук в дверь. Эйлин вздрогнула и вопросительно посмотрела на сына.

— Надеюсь, это не кто-то из твоих новых товарищей, этих… Пожирателей? — пробормотала она испуганно. — Сейчас уже первый час ночи!

Северус покачал головой, вставая.

— Во-первых, им незачем, а во-вторых, вряд ли они будут стучать…

На пороге стоял доктор Бербидж, взъерошенный и злой.

— Миссис Снейп, — произнес он, стараясь говорить спокойно, — прошу прощения за позднее вторжение, — он прожег взглядом Северуса, вставшего рядом с матерью с видом надменным и высокомерным. — Не у вас ли моя дочь Чарити?

— Добрый вечер, доктор, — ответила изумленная Эйлин. — Нет. Чарити у нас нет. А почему…

— Она говорила, что собиралась к вам заглянуть, — доктор прищурился и снова посмотрел на Северуса. — У вас какой-то совместный проект, о котором нельзя рассказывать отцу-маглу.

— Ох, доктор… — Эйлин в испуге поднесла ко рту пальцы, и Северус точно знал, о чем она подумала: Чарити забрали сторонники Тёмного лорда. Полная чушь, разумеется. Во-первых, эта чокнутая хаффлпаффка не нужна им нафиг. А во-вторых, их выступление было бы показательным, как финал между Манчестер Юнайтед и Манчестер Сити. С погромом от болельщиков.

И тут Северуса осенило. Пару дней назад, когда он заглянул к Бербиджам, Черри познакомила его со своим кузеном Норманом. Тоже, Мордред задери, Бербиджем.

Чарити открыла дверь по первому же стуку, и Снейп так и замер с занесенной рукой и с открытым от изумления ртом.

— Нравится? — спросила кокетливо Чарити вместо приветствия. — Проходи. К нам приехал кузен Норман из Лондона. На исправление. Он магл, поэтому не трепись сильно.

— И… что… и как вот это все с ним связано? — он взмахнул рукой, охватывая разом торчащие в стороны бледно-зеленые пряди, нарисованный тушью на левой щеке египетский анкх, жирно подведенные глаза, майку с диким рисунком, драные джинсы и черный кожаный ошейник с шипами. Почти как у гигантской собаки Стаббинсов. — И твой отец ничего не сказал?

Бербидж таинственно улыбнулась.

— А он не знает. У них сегодня опять код десять. Слыхал? В Эджли рухнуло офисное здание. Идем, я познакомлю тебя с Норманом.

Сам Норман уже стоял в дверях гостиной, и вид его был еще более экстравагантным. Бритую голову украшал малиновый гребень, как у динозавра, в ушах торчали английские булавки. Рисунков, правда, на роже никаких не было, зато присутствовали драные джинсы и черная замызганная майка. Рисунок на майке так напоминал метку пожирателей, что Снейп скривился.

— Это мой кузен Норман, — произнесла Чарити. — Это мой одноклассник Северус Снейп.

— Чувак, ну и имечко у тебя! Родаки твои хипповали, что ли? — Норман сунул руки в карманы и окинул Северуса не менее высокомерным взглядом.

— Спросите у Нормана, — проворчал Снейп, по привычке сгорбившись. Вдаваться в подробности ему не особенно хотелось.

— Доктор Бербидж? — спросила Эйлин неуверенно. — Может, вы зайдете? Как-то неловко на пороге разговаривать…

Доктор Бербидж скрестил руки на груди.

— Почему у Нормана? — спросил он раздраженно, позволяя Эйлин провести себя в гостиную и усадить на диван.

— Потому что у Нормана, — огрызнулся Северус. — Он же сейчас у вас живет, верно?

В гостиной Бербиджей царил обычный для этого семейства умеренный бардак. И, самое главное, на проигрывателе, стоявшем на низкой тумбочке в углу, крутилась пластинка.

— God save the queen

She's not a human being

And There's no future

In England's dreaming…

Конверт из-под нее валялся рядом — портрет королевы на серебристо-голубом фоне, глаза и рот ее закрывали надписи, как будто вырезанные из разных газет. Гремели басы, грохотали ударные, а мужской голос на жутком кокни орал:

— Don't be told what you want

Don't be told what you need…

— Это чего? — спросил Северус.

Музыка произвела на него странное действие. «No Future, No future» как будто исходили не из обычного магловского устройства, а из его собственного сердца.

We're the flowers in the dustbin,

We're the poison in the human machine,

We're the future, your future, — надрывалось оно в унисон невидимому маглу.

— Ты вообще в какой деревне живешь? — спросил Норман. — Sex Pistols исполняли ее у Виндзорского дворца. Абсолютный хит. Это даже в вашем сраном Коукворте знают.

— There's no future

No future

No future for you…

— Чарити сегодня днем заходила, — сказала тем временем Эйлин и, несколько замявшись, призвала поднос с чашками и чайником. — Она выглядела… несколько странно. Какой-то грим на лице, волосы торчком. Северус?

— Я ее не видел, — поспешно сказал юноша.

— Снейп, — грозно сказал Бербидж. — Ты, как я вижу, имеешь кое-какие идеи, куда она могла пойти… с Норманом. В клуб? В Бельмонт-клуб?

— Нет, — совершенно честно ответил Снейп, — не в Бельмонт. Что бы им там делать?

— Слышь, — сказал Норман, когда они перешли уже к The Damned и The Clash. — Ты сам-то не панкуешь?

Снейп осмотрел магла с самым брезгливым видом.

— Нет, — ответил он. — Если надо булавки в уши вставлять и красить волосы…

— Фигня это, — решительно отрезал Норман. — Панк не в этом! Так любой позер может сделать. Главное — независимость и не прогибаться под систему, какой бы она ни была.

Чарити, которая скакала вокруг них с дикими воплями, подпевая Страммеру, крикнула:

— Северус, давай тебе хоть причесочку сделаем, а? Будешь позером, какая разница, если тебе нравится.

Она подошла к нему и подняла вверх длинные пряди с обеих сторон его лица.

— Вот здесь выбрить, а вот здесь — начес…

— Отвали, Бербидж, — зашипел Северус, как раскаленная сковородка.

— У меня есть синяя краска, — оживился Норман. — Тебе нужно газануть как следует и не париться.

— А сам-то ты случаем не позер? — Снейп оскалился на него.

— Иди в жопу, Пиноккио, — оскалился в ответ Норман.

Сейчас Северус размышлял над тем, стоит ли доктору Бербиджу сообщать о своих догадках, куда делись Норман и Черри. Сам он совершенно не беспокоился за приятельницу — она совершеннолетняя волшебница, справится как-нибудь.

— Сев, — сказала мама нервно, — если ты что-то знаешь…

— Да не знаю я ничего, — раздраженно повторил он. — Она мне ничего не говорила, что собирается куда-то. И тем более Норман.

А вот это уже было откровенное враньё.

— У них через неделю концерт в Вулвергемтоне, — сказал Норман. — Мне сказал приятель, а приятель узнал от другого приятеля, который диджеит в клубе. Выступают по стране под разными именами. S.P.O.T.S. — Sex Рistols on Tour Secretly. ⁽²⁾

— Только отец меня скорее к батарее прикуёт, а не в Вулвергемптон отпустит, — с горечью произнесла Бербидж, доставая из духовки разогретую пиццу. — Мне придется из дома сбежать. Вот она, бесчеловечная система принуждения! — добавила она с иронией.

— Слушайте, Бербиджи, вы вообще по-английски говорите, или как? Какой секс, — Северус порозовел, — какие секретности и почему приятель диджеит?

Норман несколько секунд смотрел на него, будто раздумывая, откуда начать.

— Диджеит — потому что у него работа такая. Секретно — потому что никто им в Англии не разрешит выступать. У них и с этим синглом скандал вышел, слыхали?

— Слыхали, — вздохнула Чарити. — И про сингл, и про интервью с Thames Television⁽³⁾. У Sex Pistols прошлым летом концерт был в Манчестере, а мы, как дебилы, экзамены в этом своем Х-х-х… интернате сдавали. Когда они в Вулвергемптоне, говоришь?

— Девятнадцатого.

Подумав, Северус все-таки решил сдать свою подруженцию со всеми потрохами.

— Они в Вулвергемптоне. На тайном концерте Sex Pistols. Клуб, кажется, называется «Лафайет».

Доктор Бербидж спал с лица и, резко поднявшись с дивана, вышел в прихожую.

— Да не дергайтесь вы так! — крикнул ему вслед Северус. — Она совершеннолетняя волшебница, справится!

— Северус! — мама смотрела на него сдвинув широкие брови и качая головой.

— Я-то при чем? — огрызнулся он. — Я, что ли, свиристел об этом S.P.O.T.S.?

Мама снова покачала головой и поспешила за доктором Бербиджем.

— Доктор Бербидж! Вы в Вулвергемптон? Я могу вас аппарировать?

Неразборчивое ворчание магла. Северус с тяжелым вздохом поплелся в прихожую за гостем. Вообще-то он собирался валяться на диване и смаковать безысходность своего бытия, но нельзя было позволять матери аппарировать. Она даже после смерти отца колдовала мало и неохотно и в аптеку Малпеппера ездила на обычном маггловском автобусе. Он сам может проводить доктора Бербиджа, заодно и приглядит за этой авантюристкой Чарити.

— Доктор Бербидж, — произнес он, — давайте лучше я вас аппарирую.

Мама, услыхав его слова, нахмурилась:

— Так ты бывал в Вулвергемптоне? Рядом с клубом? — она чуть повернулась в сторону Энтони и проговорила слегка извиняющимся тоном: — Чтобы переместиться куда-то, надо хорошо представлять себе место назначения.

— Я знаю, — кивнул Бербидж. — Когда дочь училась в Нокграфтон, мы со свояком аппарировали каждую неделю, забирали Черри на выходные. Не могу сказать, что это очень приятно, но… — он умолк, слегка поморщившись. — Пережить можно.

— Я аппарирую нас не к клубу, — нетерпеливо объяснил Северус скорее матери, а не Энтони. — Там у вокзала есть укромное местечко, никто и не заметит.

— Ну что ж, идем, Вергилий, — доктор Бербидж умудрился даже улыбнуться.

Они аппарировали прямо с крыльца — благо час был поздний, и соседи мирно спали в своих домах. Те, кто не спал, были настолько заняты собственными делами, что совершенно не интересовались тем, что происходило на улице. В Вулвергемптоне их ждал волнительный квест от клуба "Лафайет" до полицейского участка.

* * *

Через три дня, в свой выходной, он все-таки решил навестить Чарити. Северус постучал в дверь, но ему не открыли. Зато наверху растворилось окно, и Чарити выглянула на улицу.

— Северус? — произнесла она. — Ну здорóво, чудовище.

Волосы ее приняли уже обычный вид — блондинистые, кое-как постриженные патлы. На лице — никаких следов никаких рисунков.

— Дверь откроешь? — Северус засунул руки в карманы и хмуро посмотрел на нее. — Неохота торчать тут, как пингвину.

— Не могу, — ответила Чарити. — Меня заперли. Миссис Рашбридж ушла в Теско, будет через полчаса. И вряд ли она пустит тебя.

Северус закатил глаза.

— А алохомора тебе на что, тупица?

— Ой, серденько мое! — Чарити взялась за щеки. — Я отсюда не дотянусь, засранец темномагический. Колдани сам и поднимайся наверх.

— Эй, крокодилица, за засранца ответишь!

— Тогда не называй меня тупицей, не то в свой милый носик получишь. Напрягает, знаешь ли. Давай, я жду.

Чарити ждала его в дверях своей комнаты. Наверное, до своей двери алохоморой она все-таки сумела дотянуться.

— Заходи, — сказала она.

В спальне Чарити Северус был впервые. Тут все было почти так же, как и в комнате Лилиан — кровать, письменный стол, шкаф, полки с книгами. На стенах плакаты — но афиши не дурацких магловских фильмов, а любимых Чарити музыкальных групп. Снейп узнал AC/DC и Элиса Купера, Led Zeppelin, Judas Priest и Ramones. Были и те самые Sex Pistols. Северус пробежался взглядом по полкам. Магические учебники, кое-какие монографии по чарам и травологии, издание «Приключения Джона Ди у Ацтеков», а еще — учебники по биологии, химии, истории, комиксы. Много комиксов.

— А Норман где? — спросил Северус.

— Его отправили к тете Сесиль в Лидс. У нее муж морпех, и его папаша решил, что уж он-то вправит парню мозги.

— А ты, значит, взаперти сидишь?

Чарити пожала плечами и уселась на кровать.

— Ну и как? Оно того стоило?

— А то! Зря ты с нами не пошел.

Северус фыркнул и, секунду помедлив, опустился на стул рядом с письменным столом.

— Ну да, разумеется, — ядовито сказал он. — Чтобы твой папаша выдернул меня из вашего магловского обезьянника, в конце концов. Как вы вообще туда попали? Ты подралась с полицией?

— Ну… — Бербидж замялась. — Драка была. Сид решил, что хорошей идеей будет напасть с велосипедной цепью на какого-то журналюгу, а бобики всегда на таких концертах. Повязали всех.

— Ну, и ты в стороне не могла постоять, верно? — ядовито заметил Северус. — Тоже мне, нежное создание… И кто такой Сид?

— Да Сид тут ни при чем! — возмутилась Чарити. — Я Нормана вытащить хотела, говорила бобикам, что он мой парень. И мы просто мимо шли, но… Отцу пришлось залог оставить, чтобы нас отпустили. Да ты знаешь.

— А чего не аппарировали?

— Да там везде маглы были! И Норман, хоть и брат, но двоюродный. Я не до такой степени отбитая.

Они помолчали.

— Одним словом, — принужденно сказала Бербидж, — меня посадили под замок на неделю. Сижу тут, выхожу только в ванную… А у тебя как дела? Ты вроде в августе к Малфою опять собирался?

Снейп пожал плечами.

— Собирался, — пробормотал он. — А теперь не собираюсь.

— А чего так? — осторожно спросила Бербидж. — Ты же вроде говорил, что этот ваш Лордоморд твое обучение хотел оплатить. Ты взялся за ум и решил не связываться с расистами?

— Заткнись, Крокодилица… — Снейп тяжело вздохнул. — Лордоморд не… Драккл. Темный лорд, наверное, передумал. Наверное, мне нужно сделать что-то такое… — Северуса передернуло. — Чтобы убедить его, что я полезный, а не просто задротик. Всё Хагриду под копыто.

— Не могу сказать, что огорчена, — Чарити подтянула колени к груди и откинулась к стене. — От тебя могут потребовать убивать настоящих людей, понимаешь? Не абстрактных маглов и маглокровок. Эванс, ее родителей, моего отца, мистера Ливси… Миссис Брэдли, профессор Сникетт, Норман… Только представь, что их тут на куски распиливают, взрывают, ну, не знаю, что еще эти крысы делают! Представь, что от тебя потребовали убить Эванс!

Северус сморщился. Вот какого драккла она завела этот идиотский разговор?

— Какого Мордреда ты сюда Эванс приплела? Мы с Лилиан не…

— Может, она тебе и плохой друг, но друг, — Бербидж поджала губы и холодно взглянула на Северуса. — И ты ей — друг, несмотря ни на что. Тебе и решать, хочешь ты ее смерти или нет.

Снейп отвернулся.

— Как ты все ловко повернула, от ученичества к убийству знакомых. Все равно... Как ты там говоришь? Таких не берут в космонавты?

— Каких таких? — удивилась Бербидж.

Снейп промолчал.

— Неудачников, — тихо проговорил он.

Бербидж тоже промолчала и произнесла вполголоса через пару минут:

— Какой неудачник? Ты талантливый. Тебе семнадцать, и у тебя уже есть патент на зелье. Тебе повезло, что твой враг тебя от оборотня вытащил. Тебе крупно повезет, если тебя в просиратели не возьмут. Что ты теперь делать будешь?

Снейп угрюмо промолчал.

— А ты не думал взять кредит в каком-нибудь магловском банке? Или в Гринготтсе… Гоблины же дают образовательные кредиты?

— И кто мне даст? — он передернул плечами. — Наш с матерью доход шестьдесят галлеонов и пятнадцать фунтов в месяц. Постоянной работы у маглов нет ни у меня, ни у мамы.

— Жопа, — сочувственно сказала Чарити, и Снейп злобно зыркнул на нее. — Что?! Жопа нормальное слово! Медицинский термин!

— Да плевать! Не смей меня жалеть!

— Очень надо, — фыркнула Бербидж. — Тебя жалеть — все равно что мантикору за ушком чесать. Поступай в магловский универ. В Оксфорде бюджет есть ⁽⁴⁾.

Снейп скривился.

— В магловский Оксфорд. Я вообще не собираюсь ничего с маглами общего иметь.

— Лучше скажи, — безжалостно перебила его Чарити, — не потянешь магловскую программу. Ты все свое время тратишь на эту дурацкую магию, а не на химию и физику.

— Да кому они нужны, физика и химия?!

— Всем нужны! Магловская наука объясняет мир, а магия твоя — всего-то технические приемы. Послушать Слагги — вот это зелье надо варить так и так, а почему — он и сам не знает.

— Так это Слаггины проблемы. Ты и сама волшебница, как ты…

Внизу хлопнула дверь.

— Черри! — раздался голос миссис Рашбридж. — Я дома!

— Я тоже! — заорала Чарити и прошипела Снейпу: — Если она поднимется сюда, лезь в шкаф. Или под кровать, выбирай.

Снейп покрутил пальцем у виска.

— Чаю принести, милая?

— Чаю хочешь?

— Нет.

— Нет! — рявкнула Бербидж. — Не хочу!

— Милая…

— Нет, миссис Рашбридж! Заперли так заперли. Папа придет, вот тогда и попью чаю!

Миссис Рашбридж, что-то бормоча, прошаркала на кухню.

— И как я теперь из дома выберусь? — с сарказмом спросил Снейп. — Вылечу в трубу?

Чарити пожала плечами.

— В окно. У меня там труба водосточная рядом.

Снейп фыркнул.

— Как романтично! В окна к девчонкам я еще не лазил!

Чарити развеселилась.

— Ну, как знаешь. Останешься до утра, отцу к девяти в больницу, вот тогда и уйдешь, как все, через дверь. Постелю тебе коврик у двери…

Они прислушались: миссис Рашбридж поднималась по лестнице, звеня чашками. Черри подскочила на кровати:

— Снейп! Прячься! Нечего тут обиженку строить!

Шаги домработницы приближались. Снейп подскочил к шкафу и рванул дверцу; через секунду он уже прятался среди платьев, мантий и блузок. В спину ему пребольно упирался угол какой-то коробки. Едва уловимо пахло незнакомыми магловскими духами.

Замок щелкнул, и дверь медленно распахнулась. На пороге стояла миссис Рашбридж — пожилая полная магла в длинной шерстяной юбке и желтой блузке с нелепыми оборками.

— Я все-таки сделала тебе чай, Черри, — сказала она с улыбкой на добром морщинистом лице. — Что тебе тут одной сидеть, скучать…

Шерстинка с пушистого свитера попала Северусу в нос, и он поспешно зажал его рукой, чтобы не чихнуть.

— Я не скучаю, — пробормотала Чарити, — бросив опасливый взгляд на шкаф с Северусом. Губы ее сами разъезжались в улыбке, которую она едва сдерживала. — Я французский учу…

Она взяла с кровати книжку и сунула ее под нос миссис Рашбридж.

— Ох, деточка. Сейчас же каникулы!.. Вот я тебе еще пирожных прикупила, попробуй.

— Спасибо, мэм, — но ни к пирожным, ни к чаю она не притронулась. Забилась в угол кровати и скрестила руки на груди.

Миссис Рашбридж тяжело вздохнула и посмотрела на девушку, качая головой. Седые пряди выбились из ее старомодной прически, вызывая в Снейпе, наблюдавшем эту картину из своего укрытия, смутное раздражение. Или это была очередная пушинка, залезшая в нос.

— Деточка, — сказала магла, — я же тебе не враг, милая. Согласись, что твой поступок был уж совсем неправильным. Неженственным.

Чарити пожала плечами.

— Да плевать, — сказала она и широко улыбнулась. — Зато концерт был просто отпад.

— Как и сидение в полицейском участке, — сердито буркнула миссис Рашбридж. — Уверена, в твою школу сообщат.

Она вышла из комнаты, и в двери повернулся ключ: Северус расслышал щелчок замка. Снейп от души чихнул.

— Как ты думаешь, — спросила Бербидж, хмурясь и пододвигая к нему тарелку с пирожными, — они могут в Хогвартс сообщить?

Снейп пожал плечами.

— Это же маглы. Как они могут?.. А что ты бобикам сказала?

Бербидж пожала плечами.

— Ничего. Отказалась отвечать, а потом пришли вы с папой, и он орал на них так, что у бобиков уши в трубочку свернулись, ты слышал.

Снейп представил, как орал бы по этому поводу его отец и скривился.

— Да не буду я твои пирожные, отстань.

— Для мамы возьми.

— Почему ты своему отцу позволяешь такое? Ты же волшебница, и колдовать дома уже можешь.

Бербидж удивленно подняла брови.

— Потому что он мой отец. Я его люблю. Я обещала сидеть тут, вот и сижу.

Северус пожал плечами. Он не понимал, как можно до такой степени доверять отцу; врать, язвить, отвечать ударом на удар и воображать, как втыкаешь нож ему в брюхо — вот это был его формат. Правда, теперь это было неактуально, и, честно сказать, Снейп был этому рад.

— То есть, орать в обезьяннике, что полицейские ублюдки и псы кровавого режима это нормально, а папочку ты слушаешь? — Северус едва сдерживался, чтобы не заржать.

— Вот именно, — насупилась Чарити.

Они помолчали некоторое время.

— Как миссис Снейп? — спросила Бербидж нейтральным тоном.

После разговора об учебе и Волдеморте Северус чувствовал себя не в своей тарелке. Все-таки прав был Энтони: хочешь сохранить хорошие отношения — не говори с друзьями о политике, религии и сексе… Говорить с Чарити о сексе? Великий Мерлин, что за мысль. Да тот же Энтони его и придушит, несмотря на то, что Северус маг, а Бербидж — нет. Забьёт своим стетоскопом. Загонит скарификаторы под ногти. Отравит аспирином, и безо всякой черной магии.

— Нормально миссис Снейп. Как мистер Бербидж? Бобби отстали? Хотя, после того, как он на них орал…

— А мы адвоката наняли. Сразу отстали, — она засмеялась. — Вот такое магловское заклинание — Адвокатус Вызыватус⁽⁵⁾.

— Черри, — раздался снова голос миссис Рашбридж. — Ты с кем там разговариваешь?

— Произношение отрабатываю! — заорала Чарити в ответ. — Baran jeval travu! Gerondif! Passé composé!

Миссис Рашбридж умолкла. Снейп в удивлении посмотрел на Бербидж.

— Ну ты даешь. Я знаю только “Système de réacteur d’alchemie combinatoire pour un traitement en parallèle de mélanges de réaction sous pression”.

— Я даже знать не хочу, что это такое, Снейп. Садись сюда, — она похлопала ладонью по покрывалу, рядом с собой.

Северус немного поколебался и пересел на кровать, и Чарити сразу его обняла.

— Знаешь, в чем твоя проблема?

— Мф-м-м?

— Я тактильная, а ты нет. Тебе сейчас как? Хорошо?

— Мф-фм-м… Непередаваемо хорошо.

Чарити сразу же его отпустила. Некоторое время они сидели, не глядя друг на друга.

— Ладно, я пойду, — сказал наконец Северус.

Они упаковали пирожные в трансфигурированную коробку, и Снейп вылез в окно.

— Летать учись, придурок, — крикнула ему Чарити, когда он не удержался на трубе и свалился прямо в кусты роз.

Снейп выругался в ответ и, прихрамывая, побрел домой.

1) Пустыня (гугл-греческий)

Вернуться к тексту

2) Вот они, S.P.O.T.S.:

https://faroutmagazine.co.uk/static/uploads/2020/01/Sex-Pistols-p152-1.jpg