Мне в тебе тесно (гет)

С утра пораньше Малфоя разбудило яркое и совсем не осеннее солнце, настойчиво бьющее в закрытые глаза. Он недовольно повернулся спиной к окну, закрывшись одеялом с головой. Бесполезно. Сон как рукой сняло.

Покряхтев, он соскребся с кровати и тут же, встав, счастливо улыбнулся. Чудесное утро.

Почувствовал невероятный прилив сил и энергии, Драко, пританцовывая, добрался до зеркала.

М-да, что бы он не говорил, а к седьмому курсу Грейнджер расцвела. Из зубастой заучки с пальцами, вечно испачканными чернилами, она превратилась в стройную красивую девушку. С заурядным гардеробом, растрепанными волосами и туфлями без каблуков, но все же красивую.

Кстати насчет гардероба. Драко страшно бесила одежда гриффиндорки. Нет, конечно, одевалась она со вкусом, но как-то слишком скромно и закрыто. К тому же, выросшая среди магглов девушка под мантией носила вещи исключительно маггловские. Малфой к такому не привык, и поэтому чувствовал себя в них до ужаса некомфортно.

«Надо будет написать матери пару строк, и она вышлет мне что-нибудь пристойное».

О том, как он объяснит Нарциссе потребность в женской одежде, слизеринский принц как-то не подумал.

Он взял палочку. Как там звучит заклинание укладки волос? Грейнджер только вчера накладывала его на Драко, а он опять не запомнил магическую формулу. Что ж, придется к ней зайти, тем более что она наверняка уже встала.

Драко неспешным шагом дошел до ее (на самом деле — своей) спальни и открыл дверь, не стуча. Что он, в конце концов, там не видел?

Из-под одеяла торчала только платиновая макушка. Малфой с удовольствием встряхнул гриффиндорку за плечо.

Грейнджер, видимо, не спала, потому что сразу обернулась. Точеный аристократический нос опух и покраснел, стальные глаза слезились. В руке она держала белый носовой платок, которым беспрестанно подтирала воду, капавшую из носа.

— Доброе утро, Малфой, — сказала она бесцветным голосом, натягивая одеяло до самых глаз.

— Грейнжер, — рыкнул Драко. — Я же просил вчера надеть шапку. Ты совсем расклеилась.

— Ерунда, — она шмыгнула носом. — Я вовсе не…

— Ты что, — опешил он, подняв с кровати открытую книгу. — Всю ночь читала?!

— Нет, я читала перед сном!

— Не ври, Грейнджер, — прошипел слизеринец. — Эту книгу ты начинала читать вчера вечером! А сейчас она открыта на последней главе!

Гриффиндорка недовольно шмыгнула носом и отвела глаза. Драко сел к ней на кровать.

— Ай-яй-яй, и куда же подевалась гриффиндорская честность? — язвительно протянул он. — Почему ты не спала всю ночь?

— Не могла заснуть, мне было очень плохо, — сдалась она.

— Почему не пришла ко мне за Перцовым зельем?

— Ты сам вчера сказал, что не будешь со мной нянчиться. Я и не пошла.

— Черт, Грейнджер! — воскликнул он. — Как я могу с тобой не нянчиться, если ты в моем теле?! Я не хочу, чтобы после тебя оно вернулось ко мне с хлюпающим носом и простуженным горлом!

Словно в подтверждение его словам, девушка громко чихнула.

— Одевайся, пойдешь в больничное крыло, — бросил Малфой.

Ее глаза наполнились ужасом.

— Нет! Мне нельзя в больничное крыло!

— Почему?!

— Мадам Помфри просканирует меня на предмет посторонней магии, пока я буду спать! Она делает это с каждым учеником, попавшим к ней под крылышко!

— А-а-а, ядрючий мантикраб танцуй на твоих костях! — взвыл Малфой.

Гермиона удивленно посмотрела на него.

— И угораздило же тебя заболеть! Черт, говорил же надеть шапку!

Он подлетел к трюмо и, схватив резинку для волос, создал на голове некое подобие хвоста. Затем, круто развернувшись, проследовал в свою спальню.

— Останешься тут, примешь Перцовое зелье и ляжешь спать, — донеслось оттуда. — Я буду тебя лечить.

Гермиона не стала сопротивляться. Она только спросила:

— Как мы объясним наше отсутствие?

— Чем ты слушала на совете префектов? Староста мальчиков и девочек имеют право на один пропущенный день в неделю. Пропущенный по уважительной причине, разумеется.

Драко поднес к губам Гермионы ложку. Гриффиндорка послушно проглотила зелье и сразу же почувствовала, как сон обнимает ее мягкими руками.

— Что… Что это? — пробормотала она.

— Я смешал его с Сонным зельем. Спи сладко, Грейнджер.

Гермиона прикрыла глаза.

— И еще, Малфой… Зачем тебе оставаться со мной? Ты мог бы идти на занятия… — проговорила она, сворачиваясь в клубочек.

Он усмехнулся.

— Считай, что я просто не хочу идти на Трансфигурацию, Грейнджер, — услышала она, прежде чем провалиться во тьму.

* * *

— Где Гермиона? — в очередной раз заныл Рон, когда его зелье из прозрачного окрасилось в ядовито-розовый. Хотя должно было быть черного, как мантия Снейпа, цвета.

Гермионы не было. Она не появилась ни на завтраке, ни на последующих двух уроках. Один Мерлин видит, что рыжик без нее не справляется.

Гарри молчал и хмурил брови. Карта Мародеров показывала ему, что в «Спальне Старосты мальчиков» спит Гермиона Грейнджер. Что она там забыла?!

А в их общей гостиной сидит фигурка, подписанная именем Драко Малфоя.

— Я зайду к ней после этого урока, — пообещал Поттер, больше самому себе, чем Рону.

Подруга очень странно вела себя в последнее время. Этому должно быть простое логическое объяснение.

* * *

«Она грязнокровка.

Ну пожалуйста».

Размышление его прервал стук. Даже не стук; кто-то ломился, ругаясь с портретом. Драко явственно услышал голос Поттера. Он пришел, чтобы узнать, куда запропастилась его грязнокровная подружка. И он не может его не пустить.

Потому что это будет выглядеть подозрительно.

* * *

— Погоди, Гарри, — Малфой попытался придать своему голосу дружеские интонации. — Я не одета.

— Открывай, Малфой, я знаю, что это ты!

— Что? Что ты такое говоришь? — голос невольно дрогнул.

— Что слышал, хорек! Открой, или я немедленно иду к Дамблдору и рассказываю ему все! Когда я узнаю, что ты сделал с Гермионой, я клянусь, что лично выбью из тебя все дерьмо!

— Я пальцем не тронул твою дражайшую грязнокровку, — выплянул Малфой, отодвигая портрет. Знал, что не надо нарываться, но почему-то все же хотелось сказать гадость.

В лицо полетел кулак. Малфой чуть прикрыл глаза, ожидая удара, но его не последовало. Костяшки пальцев застыли буквально в паре сантиметров от его лица. Драко мог различить каждую трещинку на коже Поттера.

— Черт, я не могу тебя ударить, когда ты — она, — выдохнул Гарри, опуская кулак.

— И правильно, нечего ломать ей нос. Ей его еще носить, — съязвил Малфой, с удовольствием наблюдая, как вытягивается лицо Поттера.

— Что ты имеешь в виду?!

— А ты думал, что я связанной держу ее здесь и пью Оборотное зелье, выведывая у вас полезную информацию? — ухмыльнулся слизеринец, присаживаясь на диван.

То, как опустил глаза Поттер, давало понять, что такие примерно мысли у него и были.

— Нас поменяли телами.

Гарри закатил глаза. Малфой понял, что гриффиндорец ему не верит.

— Прекрасно, — Малфой раздраженно поднялся с дивана и, молнией пронесшись мимо Гарри, распахнул дверь своей спальни. — Тогда спроси у нее сам, Потти.

Поттер, с недоверием глядя на Драко, медленно прошествовал к входу в комнату и неуверенно заглянул туда.

Зеленые глаза полезли на лоб:

— Твою ж мать!