Амнезия или яркий духом и разумом (гет)

Рон не сразу отошёл ото сна. Сидел, обхватив голову руками, и пытался привести мысли в равновесие. Прав был мистер Тэйлор – он слишком себя подгоняет. Надо просто потерпеть. Просто жить, а там видно будет. Надел кольцо на палец, которое так и зажимал в ладони, и спустился вниз.

В гостиной обнаружилась только Джули – Марк после обеда возился во дворе. Джули мягко журила Марка – он ни минуты не сидел без дела и совсем не давал себе отдохнуть. Миссис Джонсон сидела в глубоком кресле и вязала. Увидев Рона, она засуетилась, предлагая его покормить.

– Спасибо, миссис Джонсон, не беспокойтесь. Не хочется пока. Я посижу тут с вами?

– Конечно, Хью! Ничего, сейчас придёт Марк, и попьём чайку. Ты просто ещё не проснулся. Тебе нужно больше отдыхать.

– Да нет, я нормально себя чувствую. Не люблю днём спать – потом такой разбитый.

– Хью, смотри, я вяжу для тебя свитер, тебе нравится? – Джули продемонстрировала Рону полотно вязания на спицах бордового цвета. – Думаю, петель я набрала нормально для спинки. Я знаю, сейчас не модно ходить в вязаных вещах – в магазинах можно купить всё, что угодно, но ты уж меня прости. Я всегда вязала раньше для Хьюго. Представляешь, пять лет в руки спицы не брала. А сейчас сижу и радуюсь, – лицо Джули светилось изнутри.

Знакомый шум в голове. Рон уже знал, что за этим последует. Нечёткая картинка пыталась пробить брешь в его затуманенном сознании. Он видел руки другой женщины. В руках её мелькали спицы. Рон слышал свой голос со стороны, когда прокомментировал ошарашенной Джули свой ступор:

– Моя мама вяжет. На Рождество она всегда вяжет нам всем свитера. Мне доставался тёмно-бордовый…

– Хью? Ты вспомнил? Ты вспомнил маму? Свою семью?

– Нет. Я видел её руки. Господи, да что же это такое?

– Ты только не волнуйся! Это хороший знак! Видишь, потихоньку ты всё вспоминаешь. Я уверена, какое-то событие или воспоминание будет таким сильным, что пробьёт заслон. Не переживай. Доктор Тэйлор ведь предупреждал, что так всё и будет – вспышками, озарениями.

Джули пыталась скрыть волнение. Потому что она ужасно жалела бедного мальчика. И ещё ей стыдно было в этом признаться самой себе – она понимала, что пока Хью всё не вспомнит, он останется у них. А ей впервые после смерти сына хотелось жить.

Рон чувствовал со стороны супругов Джонсон искреннюю привязанность и доброжелательность. Он понимал, что нисколько их не стесняет, и ему рады в этом доме. Но он взрослый дееспособный мужчина, он не собирается сидеть на их шее, как последний тролль. От мысли, кто такой тролль, и почему в голове такое сравнение, он просто отмахнулся – устал уже от боли в висках, когда пытался добраться до истины. Надо принять как факт, что его сознание сейчас слишком перепутанное. Когда он пытается срочно всё привести в порядок – получается только хуже.

Одно дело – принять решение действовать. Другое дело – с чего начать. Рон совершенно не представлял, чем ему заняться, в смысле, какую подыскать работу. Он надеялся, что руки вспомнят, что они делали в прошлой жизни, к чему есть склонности. Но получалась ерунда. Возиться с косилками, машиной и любой другой техникой он не умел. Когда хотел забить гвоздь – они ремонтировали лавочку в саду – попал себе молотком по пальцу. Марк узнал новые ругательства, а Рон получил пульсирующую боль и новую порцию размышлений. Такое чувство, что он никогда в глаза не видел всех этих обычных мужских приспособлений для быта. Это же элементарно – уметь починить проводку, забить гвоздь, вкрутить шуруп, не глядя на шуруповёрт, вытаращив глаза. Но Рон напрочь был лишен любых навыков такого плана. Да что там – он даже не смог починить розетку, когда вызвался помочь Марку. Джули давно жаловалась, что розетка на кухне расшаталась. Когда включала чайник, всё время боялась, что заискрит. Марк принёс ящик с инструментами, выключил пробки, но тут у него зазвонил телефон – Марк продолжал давать консультации по математике, хотя уже давно не преподавал в лицее. Была предэкзаменационная пора, поэтому спрос на хорошего репетитора был высок. Джули с заботой ворчала, что Марк себя совсем не бережёт, но он лишь отмахивался. Так вот, пока Марк разговаривал с учеником по телефону, Рон решил попробовать самостоятельно разобраться в причине неполадки. Догадался, что болт посередине можно открутить плоской отвёрткой, снял крышку. Порадовался, что на этот раз справиться получилось быстрее – видимо, руки начинали привыкать к новой для них работе. Всех делов-то – затянуть контакты! Один провод болтался, от этого, видимо, и искрило. Рон отвернул от клемм винтики, зачистил концы провода (порезался только один раз), потом ловко прикрутил обратно. Ну, не совсем ловко – один медный кончик получился длиннее. Ничего страшного – пассатижами скрутил их все вместе. Поставил корпус на место и привинтил плотно крышку. На подошедшего Марка смотрел с видом именинника. Пока Марк не включил автоматы. Раздался хлопок – пробки вылетели обратно. Из розетки валил дым.

– Ничего страшного. Я сейчас всё поправлю. Видимо, на уроках физики в школе ты пропустил пару ключевых уроков, – рассмеялся Марк.

Эта фраза навела Рона на существенную мысль. На самом деле, он совершенно не мог сказать, какие дисциплины в школе изучал. Где-то ведь он учился! Значит, точно должен уметь хоть что-то!

В доме Джонсон была неплохая библиотека. Целый стеллаж занимали учебники по математике. Рон листал страницы и всеми силами сдерживал отчаяние. Он впервые видел все эти мудрёные формулы. Более того, учебники по физике, химии, естествознанию, которые остались от Хьюго, тоже ему ни о чём не говорили. Джули и Марк списывали всё на блокировку сознания, но Рон понимал, что дело не только в этом. Многие вещи остались на подсознании. У него всё время было такое чувство, что он, как бы это сказать – из другого мира. Он другой. Только какой?

Когда Марк открыл справочник колледжей и лицеев, надеясь, что какое-нибудь название подскажет Рону профиль его обучения, Рон при многократном повторении слова «факультет» выдал:

– Учатся там храбрецы,

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

Марк округлил глаза:

– Хью, что это за факультет такой? Никогда такого девиза не слышал. Может, это спортивная школа какая? Ты – спортсмен, возможно, школа резерва мастерства, ну, не знаю, – он развёл в стороны руки.

– В любой школе изучают все эти физики, химии, математики и прочую ерунду, которую я совершенно не знаю! Марк, я не не помню. Я не знаю всех этих дисциплин.

Настроение было близким к паническому…