Пес Форкосигана (джен)

Звонок яростно задребезжал прямо у Иллиана над ухом. Он подскочил на койке, оказался на ногах и успел натянуть китель прежде, чем сообразил, что это не сигнал аварийной тревоги, а очередной вызов от Форкосигана. Он считал время из чипа. Следующая встреча у коммодора назначена как минимум через час, что же ему сейчас понадобилось?

Прошлым вечером состоялся праздничный ужин для старших офицеров. После двух недель сражений эскобарский Внешний Флот наконец обратился в бегство, а Планетарный Флот сконцентрировался на высоких орбитах вокруг Эскобара, выслав лишь пару оперативных групп к известным выходам П-В туннелей. На ужине Иллиану пришлось выдержать шесть перемен блюд, сопровождаемых пьянством в традиционном форском стиле (слава богу, его подопечный выпил лишь один бокал за здоровье императора), прежде чем они с Форкосиганом наконец сбежали оттуда при смене вахт в середине ночи. Как результат, он воспользовался тем, что все утро коммодор был занят административными обязанностями у себя в каюте, и немного поспал: мало ли что еще потребует от него служба.

Он потянулся, одернул китель. Звонок раздался во второй, потом в третий раз. Иллиан нахмурился: обычно Форкосиган вежливо ограничивался одним звонком и ждал. Он набрал код на наручном комме.

— Коммодор Форкосиган?

— Лейтенант. Чрезвычайные обстоятельства. Я не могу ждать, пока вы подойдете.

— Хорошо, — подтвердил Иллиан, одновременно одной рукой застегивая воротник и потянувшись за ботинками. — Что произошло?

Ранее Форкосиган сумел убедить Иллиана, что могут случиться некие чрезвычайные ситуации, когда ему придется общаться со своими коллегами без надзирающего взора СБшника. Тогда Иллиану это показалось вполне разумным. Но сейчас он не слышал ни пожарной тревоги, ни сообщения о декомпрессии или вражеской атаке; в коридоре вообще царила тишина, и было непонятно, в чем же заключалась опасность.

— Некогда объяснять. Подходите к каюте принца. Форкосиган связь закончил.

Иллиан прожег взглядом комм, натянул ботинки и побежал.

Каюта принца. Чрезвычайные обстоятельства. Ничего хорошего ждать не приходится. Он спрыгнул в люк, проигнорировав лестницу, на полной скорости пролетел замаскированный пост охраны в конце коридора и мимо каюты Форкосигана поспешил к двери принца. Та была полуоткрыта. Приблизившись, Иллиан услышал голос Форкосигана: низкий шепот, от которого у него волосы на загривке встали дыбом.

— ... Мне плевать, кто вы, хоть призрак императора Дорки, но на моих людей я вам поднять руки не позволю.

Иллиан затормозил. Пожалуй, не стоит заходить прямо сию секунду. Он осторожно пристроился у приоткрытой двери так, чтобы ему было видно происходящее внутри, но его самого скрывал дверной косяк. В элегантно обставленной каюте лицом к лицу стояли Форкосиган, похожий на разозленного бульдога, и принц. Сам принц выглядел не менее разъяренным; он по-императорски заносчиво вздернул голову.

Иллиан окинул взглядом всю сцену. В паре шагов поодаль стояли трое оруженосцев принца, готовые действовать. Иллиан неслышно вздохнул. От СБшной охраны он бы еще мог добиться хоть какой-то помощи, если это потребуется, но оруженосцы повинуются принцу без тени колебания. А вот и причина такой ярости Форкосигана. Стараясь оказаться как можно дальше от принца, в стену вжимался побелевший юный мичман. Иллиан внимательно его оглядел, от макушки до пят. Этого мальчика он видел на торжественном ужине вместе с еще несколькими младшими офицерами, которым выпал шанс разделить триумф своего начальства. Сейчас его парадный мундир был в беспорядке, с губы сбегала струйка крови, портя необычайно красивое лицо. Ему вряд ли было больше двадцати, а выглядел он еще моложе.

Иллиан поморщился. Форкосиган был прав со своим протестом, но не так же прямо. Поэтому оставалось только внимательно наблюдать; Иллиан не хотел вмешиваться, пока не будет уверен, что исправит, а не усугубит ситуацию.

— Твои люди? — с угрозой в голосе переспросил принц. — На этом корабле нет никого твоего.

— Будь здесь еще и справедливость, вам бы тоже ничего не принадлежало.

Принц отозвался низким горловым рыком.

— Здесь не место для мещанской бетанской морали, лорд Форкосиган. Или вы желаете присоединиться к забаве сами?..

Форкосиган стиснул зубы.

— Мичман, — задал он вопрос, намеренно игнорируя принца, — вы здесь находитесь по собственной воле?

Мальчишка казался слишком перепуганным, чтобы заговорить, и для Иллиана это уже само по себе выглядело достаточным ответом.

— Он — императорский офицер и повинуется приказам, — заявил принц.

— Даже императорский приказ, — выпалил Форкосиган в ответ, — может оказаться незаконным.

Иллиан поежился. Подобное утверждение не было истинным, по крайней мере, в его буквальной формулировке. Возможно, это и правда, или Форкосиган хотел бы, чтобы это было правдой, но в любом случае обсуждение данной концепции с принцем настолько выходило за рамки здравого смысла, что Иллиан подумал, не парализовать ли ему Форкосигана, только затем, чтобы тот заткнулся.

— Довольно я терпел вашу дерзость! — рявкнул принц, и на мгновение его голос и лицо так походили на эзаровские, что Иллиан непроизвольно вытянулся по стойке "смирно". По жесту кронпринца двое его оруженосцев метнулись к Форкосигану. Тот напрягся, приняв стойку, словно собирался драться с ними. Кажется, Иллиану сейчас придется влезть в свалку. Оруженосцы Форбарра при исполнении не терпели сопротивления, и такое решение могло оказаться — и часто оказывалось фатальным. Но Форкосиган сдержался и дал себя схватить. Сейчас его вышвырнут из каюты. Иллиан сделал шаг в сторону. Не идеальный финал, но он хотя бы положит конец этому спектаклю. Принц удовлетворится тем, что смог воспользоваться своей властью, и, возможно, отступится. Мальчишка будет опозорен, но на него ответственность Иллиана не простирается. К тому же, как правило, тех, кто принцу угодит, тот одаривал благами: повышением по службе, услугами для друзей и тому подобным. Во дворце Иллиан сталкивался с таким достаточно часто. Его совесть это соображение не слишком успокаивало, но он знал, в чем состоит его долг.

— Вы зашли слишком далеко, — отозвался Форкосиган. — Это Первый Флот, а не ваш личный будуар.

Физиономия принца перекосилась. Он подошел к Форкосигану вплотную, и, прошипев: «Могу и дальше!» — быстрым движением атакующей змеи сдернул у себя с пояса шоковую дубинку и трижды ударил того по лицу. Совершенно не готовый к внезапному проявлению физического насилия, Иллиан подпрыгнул на месте. Форкосиган рухнул на руки держащих его оруженосцев, его скрутила судорога. Он с трудом поднял голову и произнес хрипло, тяжело дыша:

— П-правильно. Отпусти его и разбирайся со мной.

Иллиан сглотнул. Как, черт возьми, ему теперь вытащить Форкосигана из этой ситуации?

Однако принц, чье настроение менялось непредсказуемо, рассмеялся:

— Джеса такая идея воодушевит. Возможно, даже отвлечет от той девчонки. Ладно, я согласен, милорд Форкосиган.

Иллиан понимал, что должен что-то сделать, но голова у него была совершенно пуста, ни единой мысли. И тут принц договорил:

— Разве не удивительно, что ты заявился сюда один, без своего сторожевого пса?

Какой бы ни пустой была сейчас голова у Иллиана, но прямую подсказку он пропустить не мог. Он шагнул в каюту:

— Нет. Не один.

Хорошо, что его голос оставался совершенно бесстрастным. "Я — видеокамера, я — глаза императора". Эти мысленные стены не слишком спасали от паники, затопившей его, когда он шагнул на сцену действия, но он постарался, чтобы ни по его лицу, ни по фигуре ничего прочитать было невозможно.

Все повернулись к нему, не считая Форкосигана, который был не в состоянии двинуться. Мичман перепугался еще сильней, если такое вообще было возможно. Даже на лицах оруженосцев Иллиан подметил неуверенность. А принц Зерг на долю секунды выглядел мальчишкой, которого учитель поймал на каком-то грешке.

— Довольно этого абсурда, — продолжил Иллиан твердо, удерживая свое преимущество. — Найдите себе другое развлечение, сэр. Все, чему я являюсь свидетелем, я докладываю вашему отцу. — Он оглядел каюту, намеренно стараясь водить взглядом, точно объективом камеры. — Должен заметить, что вам обязаны во всем повиноваться ваши оруженосцы, но никак не офицеры вашего отца.

Оруженосцы, державшие Форкосигана, свирепо воззрились на него при этих словах. Еще бы, куда лучше быть подручными принца Зерга в исполнении его прихотей с другими жертвами, нежели попасть ему в руки самим.

Когда Иллиан вошел, принц отступил на шаг.

— Желаешь его себе в единоличное владение? — поинтересовался тот, однако Иллиан догадался, что тот спасовал. Возможно, принц и балансирует на грани безумия, но пока он еще оценивает шансы как политик и понимает, что не время публично бросать вызов отцу.

Слава богу, Форкосиган в беседу не вступал. Кинув на него быстрый взгляд, Иллиан увидел, что после ударов шоковой дубинкой тот едва держится на ногах. Пора уходить.

— Тогда не будем вам больше мешать, — вежливо и гладко договорил он. Едва он мотнул головой, указывая мичману на дверь, как парень рванулся к выходу; на принца мичман покосился так, словно рассчитывал, что и ему сейчас достанется шокером.

— Забирай своего хозяина, пес, — рявкнул принц, в глазах которого плескалась едкая ненависть. — И этого мелкого ханжу тоже. Но помни, — он понизил голос, — что скоро грядет наша победа. Тогда имя моего отца больше не защитит ни его, ни тебя.

По его жесту оруженосцы выпустили Форкосигана, который, покачнувшись, начал заваливаться. Иллиан подставил ему плечо и развернул к двери, затем выволок в коридор и помог добраться до его каюты. Мичман плелся перед ними.

Дверь наглухо закрылась, и Иллиан свалил Форкосигана на койку. Мичман трясся сейчас не меньше, чем получивший удар шоковой дубинкой коммодор, и Иллиан кивнул парню на стул. Сам он с минуту постоял неподвижно, пытаясь восстановить душевное равновесие. Принц не солгал. Когда они разобьют эскобарцев, его влияние и авторитет среди военных и министров стремительно взлетят вверх. Следовательно, тот, кто вызвал его раздражение, а тем более — унизил на глазах посторонних, попадет в неприятности.

— Сэр... принц сказал... я должен отправляться на гауптвахту? — внезапно спросил мичман.

— Вряд ли, — ответил Иллиан. — Идите лучше умойтесь. — Мичман молча проскользнул в ванную комнату, чтобы заняться там своей разбитой губой.

Форкосиган попытался сесть, но безуспешно. Иллиан уже набрал воздуху в грудь, намереваясь высказать ему все, что думает о его необдуманных речах и той заварушке, в которую тот их втянул, но Форкосиган заговорил первым:

— Вовремя п-появились, лейтенант, — с легкой иронией произнес он. Потом поглядел Иллиану в глаза и добавил: — Спасибо.

Снова он меня обошел, подумал Иллиан, стараясь мыслить объективно. Но на мгновение он действительно ощутил себя псом (прав был принц!), которого погладили по голове, и вздрогнул.

Форкосиган протянул руку и осторожно потрогал свои краснеющие вспухшие рубцы на физиономии.

— Думаю, уж теперь вы точно п-привлекли недоброе внимание Зерга. Вам стоит... быть осторожнее.

Иллиан невольно фыркнул.

— Да ну? Я знаю, как позаботиться о себе, сэр.

— Вижу. — Напряженное лицо Форкосигана сложилось в гримасу, долженствующую обозначать улыбку. — У вас это неплохо получается.

Из ванной донесся какой-то грохот, и Форкосиган снова попытался встать, но рухнул на постель.

— Идите проверьте, в порядке ли парень, — приказал он Иллиану, досадливо махнув рукой.

Иллиан осторожно приоткрыл дверь ванной. Юнец сидел на кафельном полу, спрятав лицо в ладонях. Когда Иллиан вошел, он дернулся.

— Это всего лишь я, — довольно бессмысленно сообщил Иллиан. Вряд ли это успокоит мальчишку. Мичман вытер лицо рукавом кителя и поднял голову, но в глаза не смотрел. Иллиан налил стакан воды и предложил ему. Мичман прополоскал рот и сплюнул, потом пробормотал что-то себе под нос. По-французски, отметил Иллиан, и присев на корточки рядом, перешел на этот язык:

— У вас что-то болит? Вы пострадали?

Мичман покачал головой.

— Как вас зовут?

— Борегар. Себастьен Борегар.

Не зная, что еще спросить, Иллиан просто опустился на пятки, сидел и ждал. Прошла минута, и мичман Борегар поднял глаза:

— А это правда, что у вас... компьютер в мозгах?

— Только биочип, улучшающий мою память, — объяснил Иллиан, не позволяя себе ответной улыбки. По кораблю ходили самые разные слухи; кое-кто шептал, что он целиком андроид, хотя такую совершенную имитацию человеческого существа не изобрели пока даже на Колонии Бета.

— И вы помните все, что видели, и докладываете об этом императору?

— Да, верно.

— Вы ему и об этом расскажете. О том, что принц, э, хотел сделать со мной?

— Я не могу редактировать свои доклады.

Борегар опустил глаза.

— Я не… я не такой, — пробормотал он. — Мне женщины нравятся. У меня дома есть девушка. Если вы доложите об этом, люди подумают...

— Не думаю, что император захочет предать этот эпизод огласке, — ровно произнес Иллиан. — И вас никто не станет винить. Вы не первый, кто, гм, вынужден терпеть подобного рода обращение.

— Но ведь принц женат!

Иллиан чуть не рассмеялся, но вспомнил, в каком романтическом свете сам воспринимал свадьбу кронпринца. Церемония прошла еще до того, как Иллиана перевели во дворец и он увидел Зерга вблизи.

— Кронпринц Империи обязан жениться и произвести на свет наследника.

— Она такая красивая, принцесса Карин… Я видел ее однажды, когда служил в штабе. — Кажется, мичман начал расслабляться, и на его зеленовато-бледное лицо возвращались обычные краски. Вдруг он поднял взгляд и обеспокоенно спросил:

— Но он бы на самом деле не... не сделал ничего такого? С коммодором Форкосиганом. Или?..

Иллиан криво улыбнулся при виде подобной наивности.

— К счастью, нам не представилось случая проверить это на деле.

— Но... я хочу сказать, вы бы ведь ему не позволили!

Улыбка Иллиана стала и вовсе натянутой. Неужели этот мальчик считает его всемогущим? Однако он с удивлением услышал, как отвечает, словно его губы не контролировались мозгом:

— Нет. Не позволил бы.

Прерывая их разговор, из каюты донесся шум падения, сопровождаемый приглушенными проклятиями. Иллиан вышел. Над коммом Форкосигана мигала лампочка вызова, а сам коммодор валялся на полу — слишком далеко от комм-пульта, чтобы ответить на звонок.

— Мне ответить, что вы сейчас плохо себя чувствуете? — уточнил Иллиан, не уверенный, за что хвататься первым.

— Нет. Я поговорю. Наверное, это Ралф. — Форкосиган привстал на колени, Иллиан помог ему подняться и усадил на стул у комма. Он нажал кнопку ответа и отступил на шаг из поля зрения камеры.

— Эйрел, мы ждем еще десять минут... Черт, что ты с собою сотворил?! — На лице Форхаласа досадливое выражение сменилось тревогой, едва он разглядел, как выглядит Форкосиган.

— Позабавился с принцем. Наверное, рано или поздно ты об этом сам услышишь. Я застал его, когда он лапал беднягу мичмана. Зерг был не рад, что ему помешали.

— Ну вот, опять! — простонал Форхалас.

— Он уже и раньше выкидывал такое? Ты мне не говорил.

— Я узнал об этом слишком поздно, чтобы что-либо сделать. — Форхалас покачал головой. — Парень в порядке?

— Он сейчас здесь у меня. Полагаю, лучше будет перевести его на другой корабль и какое-то время подержать подальше от принца.

— Да, верно. Мне отменить совещание до тех пор, пока ты не сможешь показаться на людях?

— Я справлюсь. — Иллиан сунулся было с возражениями вполголоса, но Форкосиган отмахнулся от него. — Необходимо проинструктировать капитанов "Возмездия" и "Графа Зелига" по поводу последних изменений в Синем Плане.

Форхалас чуть улыбнулся:

— Эйрел, у тебя сейчас такой вид, будто ты вот-вот со стула рухнешь. Я в состоянии провести инструктаж сам. А теперь могу я видеть твоего лейтенанта?

Форкосиган кивнул, и Иллиан шагнул в конус полной видимости камеры.

— А, молодец. Пожалуйста, убедитесь, что в таком неподходящем виде его не увидит никто из посторонних. Предполагаю, правда, что вам придется с ним изрядно из-за этого побороться.

Форхалас с Форкосиганом иронически переглянулись, а Иллиан ответил ровно и невозмутимо:

— Есть, сэр. Спасибо.

— Отдыхай, Эйрел. Мне не нужно, чтобы по всему флоту ходили слухи о том, что тебя избили шоковой дубинкой.

Форкосиган медленно кивнул, оценив весомость этого аргумента, и отключил связь. Он откинулся к кресле, полуприкрыл глаза и плотно сжал губы, пережидая очередной приступ дрожи. Потом выпрямился и обернулся к мичману:

— Борегар, так? Как вы слышали, я собираюсь устроить вам перевод на другой корабль.

Борегара новость не слишком порадовала — служба на флагмане была самой почетной во всем флоте — но он лишь приглушенно ответил: «Есть, сэр».

— Я сожалею о случившемся. Если… когда все закончится, я постараюсь добиться для вас хоть какой-то справедливости. Должно быть что-то… — Странное выражение промелькнуло в глазах Форкосигана. — Когда все закончится, — повторил он и то ли передернулся, то ли это был очередной приступ шоковой дрожи. — Возвращайтесь в свою каюту, мичман. Я отменяю ваши должностные распоряжения на этот вечер. Вам требуется показаться медикам?

— Я в порядке. — Мичман откозырял и направился к двери, но приостановился. — Спасибо, сэр, — произнес он тихо, но искренне.

Форкосиган ответил ему кивком. После ухода мичмана он какое-то время молчал, а Иллиан наблюдал, как на его лице гнев сменяется досадой, а потом усталостью.

— Как много вы застали?

— Я появился как раз перед тем, как принц приказал его арестовать.

— Значит, вы не видели собственными глазами, как принц напал на него?

— Нет. — Иллиан порылся в памяти. — Хотя косвенные улики из числа увиденного мной достаточно весомы. — Он помолчал. — И, разумеется, я был свидетелем того, как он напал на вас.

Форкосиган нетерпеливо покачал головой.

— Зерг в своем репертуаре. Он бы не стал доводить до крайностей.

Иллиан недоверчиво поднял бровь:

— Что-то было не похоже... с того места, где я стоял.

— Может, но Джесу не нужен никто, кроме него… — Форкосиган резко оборвал себя и сменил тему. — А была надежда, что Джес хотя бы сможет удержать принца от охоты за симпатичными мальчишками по всему кораблю.

— Принц упомянул какую-то девушку... — медленно проговорил Иллиан. — Я думал, что даже адмирал Форратьер не может протащить женщину на флагман.

Форкосиган нахмурился сильней.

— Вы шпион. Вот и разузнайте.

Тут же очередная судорога сменила выражение его лица на гримасу, и он пошатнулся так, что чуть не упал со стула. Иллиан подхватил его и потащил обратно к койке. Невзирая на протесты Форкосигана, он стащил с него ботинки и накрыл одеялом.

— Если ваша карьера шпиона закончится незавидно, вы еще можете попробовать себя в качестве няньки, — проворчал Форкосиган. Иллиан только усмехнулся.

— Адмирал Форхалас отдал мне приказ в весьма недвусмысленных выражениях, сэр.

— Да, должно быть он сам вскоре заявится сюда с букетом цветов и апельсинами. — Несмотря на иронию в голосе, Форкосигану реально полегчало, когда он лег. Иллиану не раз случалось испытывать на себе действие шоковой дубинки, и он знал, насколько скверные ощущения испытываешь несколько часов после этого. Будь у него выбор, он бы предпочел быть парализованным: похмелье после парализатора можно хотя бы снять синергином, а обожженные нервы успокаивает только время.

— Дайте мне хотя бы что-нибудь почитать, раз уж собираетесь держать меня здесь под замком.

Иллиан взял пачку рапортов и взмахом кисти включил над койкой лампочку для чтения. Форкосиган слегка дрожащими руками принял бумаги и начал их листать.

— Можно мне воспользоваться вашим комм-пультом, сэр? Чтобы разобраться в деле с этой девушкой?

— Валяйте. — Форкосиган внезапно усмехнулся. — Уверен, что мои пароли вы и так знаете.

Иллиан покраснел, но отпираться не стал. Он ввел пароль, чтобы активировать комм-пульт, и начал с изучения данных всего личного состава на борту. Вряд ли это прольет свет на события, но нужно же с чего-то начинать. В прошлом бывали случаи, когда женщины поступали на Службу, выдавая себя за мужчин, хотя нынешние медосмотры сделали такой обман невозможным без взятки. Он прочитал с полсотни файлов, прежде чем его одолела скука и он откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Женщины на Имперскую Службу не допускались, не считая сотрудниц вспомогательных медицинских подразделений и глубоко законспирированных агентов СБ. Но их точно не было на флоте вторжения. И вряд ли даже влияния принца хватило бы, чтобы протащить на борт гражданскую женщину.

Какое-то время он прикидывал, на что же похожа совместная служба мужчин и женщин, как это принято у инопланетников. Как, во имя всего святого, они улаживают вопрос неуставных отношений между солдатами? Что, если женщина забеременеет? Как вообще можно оправдать наличие женщин на передовой? Сама мысль о том, чтобы посылать женщин в бой, вызывала у Иллиана легкую тошноту. Даже если они смогут сражаться — а Иллиан достаточно хорошо знал историю Цетагандийской войны, чтобы не сомневаться в том, что при необходимости женщина может быть храброй — как будут держать строй мужчины, когда рядом с ними упадет убитая женщина? Говоря по справедливости, женщины тут не виноваты, но таковы уж барраярские мужчины.

Хотя оттуда, с вражеских кораблей, в барраярцев стреляют женщины, завербовавшиеся на военную службу. Так что это возможно. Может не для Барраяра и не в этом поколении, но возможно…

Внезапно его осенила жуткая мысль: он понял, где адмирал Форратьер мог раздобыть себе женщину. Иллиан вызывал журнал тюремного блока. Барраярцы брали пленных трижды, и сейчас на борту флагмана было одиннадцать человек (как надеялся Иллиан, хорошо охраняемых), ожидающих отправки в лагерь военнопленных на новооткрытую планету. Среди них была одна женщина. Всего лишь мичман, не старше Борегара. Он вызвал ее данные и заморгал, увидев на экране лицо. Потрясающе красива! Однако согласно записи в ее файле, она по-прежнему находится в камере. Никаких упоминаний об адмирале Форратьере, ни единого намека на то, что она сейчас не заперта рядом с остальными пленными. Ее захватили еще в самой первой группе.

Возможно, это просто совпадение. Возможно, никакой девушки у Форратьера нет, или это была шутка, или адмирал заставил какого-нибудь мальчишку переодеться в женское платье, или... Но Иллиан нутром чуял, что напал на след. Однако в базе данных искать больше нечего. Он выключил комм, повернулся к коммодору Форкосигану, чтобы поделиться своими подозрениями, и увидел, что тот уснул, прямо посреди разложенных папок с бумагами.

Поразмышляв минуту, Иллиан решил, что это даже к лучшему. Если Форкосиган услышит, что адмирал Форратьер забрал к себе женщину-военнопленную для забав, он вскочит и пулей вылетит в дверь, размахивая нейробластером, прежде чем Иллиан успеет разобраться в ситуации, а тем более — сформулировать план действий. И все закончится скверно. Нет, требуется тщательное расследование. Сначала — в тюремный блок. Иллиан приглушил освещение в каюте и вышел, размышляя по дороге над историей-прикрытием. Приятная перемена к лучшему — заняться чем-нибудь, что он умеет, а не просто тратить все время и силы на то, чтобы заменять видеокамеру.

В тюремном блоке было тихо. Дежурный охранник удивленно посмотрел на вошедшего Иллиана. Это был один из людей, чьи досье он только недавно читал, и имя вспомнилось само собой.

— Капрал Ангелов.

— Сэр? — Капрал уставился на него с испугом. Сейчас Иллиан был только рад, что слухи о его статусе разошлись по всему кораблю.

— Сколько военнопленных на вашей ответственности в настоящий момент? — поинтересовался Иллиан. Никогда не опускайся до объяснений, если ты не обязан — вот лучшее правило поведения в такой ситуации. Чаще всего люди примутся выдумывать свои собственные объяснения или слишком разволнуются, чтобы поинтересоваться о причинах. Как показывает время, исключений из этого правила нет.

— Одиннадцать, сэр, — моментально ответил Ангелов.

— Есть проблемы с кем-нибудь из них?

— Нет, сэр. — Ангелов молчал. Иллиан ждал, не сводя глав с охранника. — Ну… я не знаю. Все немного… сложно. Гм. — Он снова замолк. Пожалуй, настала пора поощрить его к дальнейшему рассказу одобрительным хмыканьем. Это помогло — капрал пустился в объяснения: — Одну военнопленную забрал адмирал Форратьер — для допроса, как он сказал, но не вернул. Конечно, ну, я бы узнал, если бы она сбежала или что-то в этом роде. Я... это не мое дело — критиковать адмирала, но мне это не нравится. — Он поднял на Иллиана взгляд, в котором читались испуг и вызов одновременно.

— Понимаю. Для допроса, говорите? В лазарет, должно быть, или в одну из допросных комнат?

— Гм… я слышал, что в свою каюту.

Иллиан медленно кивнул.

— И когда это случилось? — спросил он мягко.

— Десять дней назад. Сразу после того, как мы приняли первую партию пленных.

— Хм. Я разберусь с этим. Что-нибудь еще, капрал? — Жизненно важный вопрос, по крайней мере, когда твой свидетель настроен на сотрудничество.

— Вчера Форратьер послал за кем-нибудь из медиков, сэр, но я не знаю, зачем. К нему пошел Стефан... старший медтехник Иоаннидис, и с тех пор я его не видел.

— А-а. Благодарю за сотрудничество, капрал Ангелов.

Ангелов еще нерешительно помедлил и все же попросил:

— Если вы собираетесь... Можете ли вы вернуть ее обратно, сэр? Просто если что-нибудь случится, виноватым окажусь я.

— Возможно. — Иллиан специально ответил двусмысленно, не дав понять в точности, на какой из двух вопросов он дал ответ. — Я посмотрю. — И он покинул тюремный блок прежде, чем Ангелов пустился в дальнейшие расспросы.

Похоже, его интуиция сработала верно. А лучше бы нет, черт возьми. Что делать дальше? Следующий пункт назначения — лазарет. Необходимо узнать, что расскажет старший медтехник Стефан Иоаннидис.

В лазарете он выяснил, что Иоаннидис сегодня почему-то не на дежурстве. Пока он размышлял, что теперь делать, появился старший корабельный хирург, капитан Лаваль. Иллиан кивнул ему. Со вторым человеком Негри на флоте он до того едва успел обменяться парой слов, но знал, что Лавалю может доверять.

— Все в порядке, лейтенант? — поинтересовался тот первым.

— Я хотел бы поговорить наедине, если можно, сэр.

Лаваль отвел его в свой личный кабинет и закрыл дверь.

— В чем дело?

— Иоаннидис, ваш подчиненный, — начал Иллиан. Лаваль понимающе на него взглянул:

— А, вы об этом уже услышали. Грязное дело, должен сказать. Я дал ему сегодня день прийти в себя. Парень он еще молодой и не понимал до конца, что там творится.

— А что именно он увидел? — невозмутимо уточнил Иллиан, словно уже знал о происшествии, на которое ссылается Лаваль. В голове одна за другой принялись складываться гипотезы, но Иллиан задвинул их подальше. Он с детства знал одно правило: нет больше ошибки, чем строить теории, еще не зная фактов.

— От него потребовали удалить у пленной контрацептивный имплант, — объяснил Лаваль. — Это не слишком сложная процедура — устройство небольшое, и для его извлечения нужен разрез едва ли больше царапины. Но... я не знаю и не хочу знать, что устроил из своей каюты адмирал Форратьер, но бедный парень после возвращения оттуда блевал полчаса.

— Понимаю. — Иллиан определенно понимал, о чем идет речь, и даже слишком хорошо. — Думаю, сейчас я пойду и займусь своими делами. Я выяснил все, что хотел.

Лаваль криво улыбнулся:

— Хорошо.

Иллиан ответил механической улыбкой и поспешил прочь из лазарета. Необычайно красивая молодая женщина, которой удалили контрацептивный имплант. Иллиан слишком хорошо был осведомлен о склонностях принца, чтобы превратно понять происходящее, хотя рассматривать эту проблему в деталях его мозг решительно не желал. Зачем он только начал это расследование! Это не его работа — заниматься поиском информации для коммодора Форкосигана. "Он не ваш командир". Иллиан слишком живо представил, что скажет Негри, узнав, как он поддался искушению и начал шпионить для Форкосигана вместо того, чтобы шпионить за ним. Впрочем, "поддался искушению" — неточно сказано. Форкосиган отдал приказ, а Иллиан рефлекторно повиновался. Нехорошо.

И это было даже не самым худшим. Пока он шел обратно, отрывки из сцены в каюте принца проигрывались перед его внутренним взором. Ему удалось вытащить Форкосигана из опасных неприятностей, но ценой того, что он навлек эту опасность на себя самого. Его служба зависит от того, насколько он способен сливаться со стеной и наблюдать за событиями, не влияя на них. А он теперь вступил в эти игры в качестве одного из игроков. Только идиот может считать, что все уже закончилось.

Он снова задумался о своей дилемме. Стоило ли ему начинать расследование или нет, он уже обнаружил то, что обнаружил. Может, лучше теперь солгать Форкосигану, сказать, что ни про каких женщин ему ничего выяснить не удалось? Что информация была ошибочна? Нет. Форкосиган склонен к подозрениям, он примется за поиск информации сам и в этом случае больше никогда не поверит ни единому слову Иллиана. Но как Форкосиган среагирует на его рассказ? Иллиан опасался, что его первое предположение, скорее всего, окажется верным: тот сорвется с места и помчится разбираться. А работа Иллиана состоит как раз в том, чтобы предупреждать подобные инциденты. "Не смей думать, что так и надо и что порок следует выжигать на корню. Ты получил однозначный приказ". Отныне в общении с Форкосиганом он больше не потеряет объективности.

Иллиан зашел в каюту. Свет снова был включен, Форкосиган сидел на койке; выглядел он значительно лучше.

— А, вот и вы. Обнаружили что-нибудь?

Иллиан небрежно присел на край стола рядом с койкой.

— Девушка у него. Это пленная, эскобарский мичман из числа тех, что мы захватили после первой атаки.

Форкосиган односложно выругался.

— Вот именно. — Подумав, Иллиан решил не упоминать о рассказе Лаваля про контрацептивный имплант. Это Форкосиган самостоятельно узнать не может, а Иллиану требуется оставить на руках как модно больше козырей. Гнев и так исказил лицо Форкосигана, ужасный гнев, заставивший Иллиана вздрогнуть, но он стер эмоции со своего лица. То, что он сделает сейчас, поставит между ним и Форкосиганом именно ту непробиваемую стену, к какой подводила интрига Рэднова, и мысль об этом сама по себе была неприятна. Но выбора нет: это его долг. В противном случае Форкосиган погибнет не за грош.

Форкосиган начал подниматься с койки. У него до сих пор тряслись ноги, но Иллиан сознательно не предложил ему помощи. Форкосиган покосился на него удивленно, потом удивление сменилось раздражением, когда он отметил неподвижное, бесстрастное лицо СБшника.

— Вы же не думаете, что я оставлю девушку у него в руках!

— Я не думаю, что на этот раз вы добьетесь чего-то, кроме очередных, и много худших, неприятностей.

— Но вы же помогли мне с Борегаром!

— В смысле — вытащил вас из беды, которую вы сами на себя навлекли? — холодно и бесстрастно поправил Иллиан. Он уже противостоял принцу, значит, это он тоже сможет вынести. Сейчас ему приходилось в тысячу раз трудней, чем время спаррингов — потому что все было по-настоящему. — И вы почти исчерпали мои ресурсы. Я не могу вам позволить скомпрометировать себя. У вас есть обязанности, и вы должны их выполнять. Что будет, если вы дадите Форратьеру возможность обвинить вас в мятеже? Одно тяжкое обвинение на вас уже висит.

— Значит, второе обвинение к нему не прибавит ничего. Уморить меня голодом в клетке можно лишь раз.

— Я не могу редактировать мои доклады. Поэтому станет ясно, что это обвинение не голословно, как то, первое.

Глаза Форкосигана пылали.

— А я не могу допустить, чтобы пытали пленных, — прошептал он.

Иллиан внезапно заглянул в головокружительную бездну гнева и боли, прячущуюся за его словами. Замерев, он всем телом сейчас ощущал, как оттягивает набедренную кобуру тяжесть парализатора. Он же читал доклад о том, как Форкосиган убил своего политофицера на Комарре…

Форкосиган гневно шагнул к нему, но пошатнулся, чуть не упав. Иллиан придавил машинальный порыв дернуться ему на помощь и попробовал другой подход.

— Сэр, вы на ногах едва стоите. Для попыток что-либо вы предпринять сейчас не в форме. Форратьер свалит вас с ног одной левой. — Он прибавил в голос убежденности, и красный огонь ярости в глазах Форкосигана приугас. Он что-то проворчал — нечто среднее между неохотным согласием и злобным рыком.

На этот раз уже Форкосиган сменил тему:

— Почему вы спорите со мною, Иллиан? Вы не человек Гришнова, вы не испытываете симпатии к Форратьеру. И я знаю, что вы не считаете приемлемыми пытки и насилие над пленными.

— Женщина у него в руках уже десять дней. Что сделано, то сделано. А вы нужны в этой кампании, сэр. Вы по-прежнему утверждаете, что она закончится провалом, а если это случится, ваш долг — организовать отступление. Как я могу позволить вам пренебречь этим?

— Долг? — в голосе Форкосигана слышалась горечь. — Что вы знаете про мой нынешний долг?

— Почти ничего, сэр, кроме одного. Он настолько важен, что Негри приставил меня к вам, чтобы ничто не помешало вам его исполнить. Я не могу допустить, чтобы хоть что-то встало на его пути, даже ваша совесть.

Лицемер, беззвучно обозвал он себя.

Форкосиган с размаху сел.

— Порой вы напоминаете мне Негри, — проворчал он. — Самый настоящий хладнокровный ублюдок, черт бы вас побрал. — Но лицо его слегка расслабилось.

Наступило молчание. Иллиан хладнокровно торжествовал свою победу. Форкосиган же выглядел более сокрушенным, чем тогда, когда принц его избил. И все же было необходимо додавить его до конца.

— Дайте слово, сэр, — негромко потребовал Иллиан.

Последний сполох гнева блеснул в глазах Форкосигана и погас.

— У вас и так есть мое слово, — ответил он мрачно. — Я не стану встречаться ни с кем без вашего присутствия. Даже с Джесом. Даже по этому делу.

Иллиан медленно выдохнул и кивнул. И не дожидаясь, пока Форкосиган его отпустит, повернулся к двери. Сделано. Он выполнил свой долг. Форкосиган в безопасности.

В сторону запертой двери форратьерской каюты он даже не посмотрел.