Легенда о Зорро (гет)

Ливень застал трёх обитателей богатейшей в Калифорнии гасиенды по дороге в Сан Фернандо и после получаса отчаянной борьбы с водой и ветром по обоюдному молчаливому согласию дон Алехандро и Бернардо решили вернуться в Лос-Анджелес. Изабелла сопротивлялась, сколько могла, но, в конце концов, сдалась и настояла лишь на том, чтобы не возвращаться на гасиенду, а остановиться на постоялом дворе Лос-Анджелеса и тем сберечь хотя бы час для того, чтобы отправиться в дорогу едва закончиться ливень, с чем все безропотно согласились. Всю ночь она страдала от грома и ярких вспышек молний в душной комнате, изредка забываясь беспокойным сном, и проспала до полудня. Поднявшись с постели и определив время по стоящему в зените жаркому солнцу, она быстро оделась и бросилась к своим попутчикам, которые с мрачными лицами ожидали её в таверне. Пеняя на их равнодушие к сыну и хозяину, она настояла на немедленном отъезде без завтрака и других проволочек. Как часто случалось после обильных дождей, день выдался жарким, и ко времени сиесты уже ничто не напоминало о ночном ливне. Изабелла страдала от жары и жажды под печальный аккомпанемент собственного желудка, когда после двух часов пути, заметила странный отряд из пяти человек. Первый всадник подгонял лошадей трёх других ударами хлыста, и они держались в седлах как-то неестественно, отпустив поводья. Всадник, замыкавший процессию, оглядывался, осматриваясь, объезжал отряд, и явно угрожал трём всадникам, чем-то подозрительно похожим на пистолет. Его чёрный как смоль великолепный по силе и красоте жеребец пританцовывал под ним от нетерпения, и, узнав во всаднике возлюбленного, Изабелла пришпорила свою лошадь.

— Диего, благодарение Богу, вы живы! Вы не представляете, что мне пришлось пережить за эту ночь, обещайте, что больше не будете так рисковать, — произнесла Изабелла, поравнявшись с женихом.

Дон Диего ничего не ответил Изабелле, но она и не ждала ответа, тени улыбки на его лице было достаточно, чтобы восторженное счастье овладело ей: всё сложилось как нельзя лучше, лучше и быть не могло, чем встретить его здесь на дороге и проделать вместе остаток пути. Изабелле хотелось петь, кричать, говорить о своём счастье, оно переполняло её, и уже не могло вмещаться в её теле, она любила весь мир, и солнце уже не досаждало ей своим сиянием, и дорожная пыль не застилала глаза.

— Так, значит, это и есть бандиты, — Изабелла недолго смогла ехать подле жениха в молчании, изредка бросая на него лукавые взгляды, её чувства требовали выхода. — Я должна благодарить вас, Рамон, за то, что вы помогли Диего поймать разбойников. Я знала, что могу вам довериться, — младший де ла Вега отвлёкся от созерцания согбенных спин бандитов и смерил сеньориту долгим пристальным взглядом.

— Что ж, сеньоры, раз всё так удачно сложилось, — произнёс он, передавая оружие Бернардо, — если ты, отец, поможешь Рамону отконвоировать наших пленников в пуэбло Лос-Анджелеса, я оставлю вас и провожу Изабеллу на нашу гасиенду.

— Конечно, сынок, я буду рад, — произнёс дон Алехандро, — и прошу тебя, Торнадо привлекает слишком много внимания, постарайся как-нибудь миновать центральную дорогу, и уж тем более не показывайся в пуэбло.

— Хорошо, отец, — ответил Диего, — Изабелла? — обратился он к сеньорите и, не дожидаясь согласия, взял под уздцы её лошадь.

— Да, Диего, — только и смогла вымолвить Изабелла, она радовалась новому для себя ощущению причастности к великой тайне. Переживания прошедшей ночи — всё, и даже голод — было забыто, холмы вставали перед ней причудливыми нагромождениями камней, редкие поросли создавали прохладу, сеньорита потеряла счёт времени. Небольшой глухой каньон, сплошь заросший зелёным вьюном, показался ей тупиком, и только тогда она забеспокоилась — возвращаться не хотелось. Дон Диего подъехал к глухой стене плюща, спешился, подошёл к Изабелле, она легко положила руки ему на плечи и соскользнула с лошади. Зажмурившись, она ожидала поцелуя, но младший де ла Вега, удерживая её за талию, вместо этого отодвинул плотный зелёный полог, закрывавший неширокий проход в скале, и увлёк сеньориту за собой. Пещера Зорро не произвела на Изабеллу особого впечатления, загадочное молчание жениха уже досаждало ей. Диего привязал лошадей, зажёг фонарь и повёл её вверх по вырубленным в скале ступеням.

— Теперь расскажите мне, Изабелла, о том, как вы раскрыли мою тайну, — произнёс он, как раз в тот момент, когда сеньорита чувствовала, что больше не может сдерживать волну чувств, которая требовала, чтобы её облекли в словесную форму.

— Это было совсем не сложно, Диего, ваша беспечность превосходит все мыслимые пределы. Меня всегда занимала та странная связь, которая существует между благородным кабальеро, единственным отпрыском богатейшего в Калифорнии семейства и знаменитым преступником. Похвалы в адрес разбойника рождают в вас чувство гордости и благоволение к собеседнику, а любые несправедливые обвинения в адрес Зорро понуждают вас к незамедлительным действиям по доказательству его невиновности. Я пыталась оправдать ваше поведение тем, что вы обязаны знаменитому разбойнику жизнью, но ваш отец… Он даже не пытается скрыть свою любовь к преступнику. Я считаю, что из вас троих лучше всех с ролью справляется Бернардо, но и он не безупречен.

— Выходит, я сам виноват в собственном разоблачении? — спросил Диего, улыбаясь.

— О, нет, не совсем, не всё так просто, но доля вашей вины есть, — отвечала Изабелла. — Когда вы забросили свои ухаживания… О, теперь я понимаю, что у вас не было времени, чтобы ублажать и развлекать меня… Я была так обижена, что помимо своей воли стала присматриваться к вам и замечать странности в вашем поведении, но вы сами выдали себя, Диего. Достаточно было прожить несколько дней с вами под одной крышей и пару раз посидеть за одним столом, чтобы понять, насколько неправдоподобна и надумана ваша легенда. А в тот момент, когда я сумела оценить вашу коллекцию книг, я окончательно убедилась в своём открытии.

— Насколько я понял, корень зла лежит здесь. Прошу вас, Изабелла, — произнёс Диего, он отодвинул панель в стене, открывая достаточно широкий проход в библиотеку.

— Этот огромный шкаф вызывал у меня подозрение, — произнесла Изабелла, оглядываясь, тот самый шкаф, к которому когда-то поспешил Бернардо, собираясь на поиски пропавшего хозяина, теперь несколько изменил своё положение. — Вот этот фолиант, — сказала Изабелла, подойдя к стеллажам с книгами, — в нём я увидела ваш фамильный герб.

— В своё время я привез эту книгу из Испании, чтобы позабавить отца, если он займётся поиском родственников. Если бы я не имел несчастья потерять тот перстень, вы, возможно, никогда бы не разоблачили меня, но ответственность за ваше открытие тяжким грузом ложится на вас, Изабелла, — произнёс Диего, и сеньорита со смесью страха и удивления воззрилась на жениха, чувствуя, что наполнявший её шар счастья начал сдуваться. — Вы понимаете, что теперь, когда вы знаете мою тайну, у вас нет иного выхода, кроме как стать моей женой.

— Признаться, это не приходило мне в голову, дон Диего, — проговорила Изабелла, легко рассмеявшись, счастье огненной птицей готово было взмыть к небесам, и сеньорита не понимала, какая сила всё ещё удерживает её на земле.

— Так каков будет ваш ответ? — спросил Диего.

— Замужество входит в мои планы, — произнесла Изабелла в притворной задумчивости, она приняла предлагаемые правила игры и не собиралась уступать, — выгодное замужество поправит дела моего отца. Я уверена, что вы с вашими связями и добрым именем сумеете договориться с францисканцами, и дон Карлос, наконец, унаследует гасиенду и ранчо брата, пусть и потрёпанное пожаром и этими нескончаемыми тяжбами, поэтому ответ положительный.

Младший де ла Вега как-то слишком официально, будто скрепляя мирный договор, поцеловал руку невесты и повёл её в гостиную, распахнул перед ней двери, пропуская вперёд, и Изабелла обернулась в проёме, чтобы ещё раз встретиться взглядом с женихом. Её взгляд упал на стоящего за дверью солдата с саблей наголо:

— Диего, слева! — вскрикнула сеньорита, и сеньор, вовремя обернувшись, успел остановить руку солдата, прежде чем тот нанёс удар.

Солдат не удержал в руках оружие — секунда, и он был повержен, — в эту секунду Изабелла успела заметить пистолет в руках капрала испанской кавалерии. Оружие было направлено в её жениха — Изабелла сделала шаг влево, заслоняя его от выстрела, и зажмурилась: мгновения пролетали у неё перед глазами, она ощутила прикосновение сильной горячей руки к своему холодному предплечью, её рвануло в сторону и закружило на месте, только твёрдая опора не позволила ей потерять равновесие. Шум выстрела и звон оружия — Изабелла открыла глаза — секунду назад она обнимала жениха за плечи, а теперь он бежал прочь от неё, перепрыгивая столы, стулья, направляясь к украшенному оружием камину. Противник, обнажив саблю, преследовал его…

— В библиотеку, Изабелла, бегите, пока не поздно, — кричал Диего. Сеньорита стояла в нерешительности там, где оставил её возлюбленный, в дверном проёме библиотеки, зная лишь то, что не последует его приказу. Передняя дверь распахнулась: лейтенант и сержант испанской кавалерии, не обратив на сеньориту ни малейшего внимания, поспешили на помощь капралу. Удар за ударом — все усилия капрала были обречены — но новые противники не желали использовать благородное оружие, они были вооружены пистолетами. Изабелла схватила, стоявший на тумбе у стены кованый подсвечник, и, размахнувшись со всей мочи, опустила его на голову проносившегося мимо сержанта. Удар оказался достаточно сильным, и улан повалился на пол, но сеньорита уже не думала о поверженном противнике, вооружившись, она направлялась к жениху. В разгромлённой обстановке она, ударив по голове капрала, оттолкнула Диего, спасая от нацеленной в него пули, и та со звоном разбила фарфоровую статуэтку, украшавшую одну из полок. Младший де ла Вега вскочил, подхватив невесту, которая уже собиралась продолжить сражение без его участия, и спрятал за своей спиной: Изабелла повисла на плече возлюбленного с любопытством ребёнка, оглядывая обстановку из-за вполне надёжного для себя укрытия. Лейтенант Гонсалес остался один на один с грозным многоруким противником и предпочёл покинуть поле боя. Диего, отпустив невесту, подхватил стул и бросил его вслед коменданту расформированного гарнизона, удар настиг беглеца, и он повалился на пол без сознания.

Сеньорита с громким вздохом облегчения опустилась в ближайшее кресло.

— Вы рано празднуете победу, Изабелла, численность гарнизона Капистрано мне не известна, — проговорил Диего. — Принесите порох и пистолеты из прикроватного сундука в моей комнате, — сеньор открыл перед невестой дверцы массивного резного буфета, полки буфета отъехали в сторону. — Два пролёта наверх, поворот направо, кольцо в стене, и, прошу вас, обратно возвращайтесь по парадной лестнице, если что-то будет не так, вы сможете пустить оружие в ход.

Изабелла поспешила в открывшийся проход. Два пролёта наверх, поворот направо, ухватить дрожащими холодными пальцами кольцо в стене и найти пистолеты в сундуке около кровати — обратно она бежала по парадной лестнице, думая о том, что жених нарочно отправил её в безопасное укрытие, чтобы в одиночку встретить разбойников.

— Диего, — вскрикнула она, вздрогнув на пороге гостиной от изменений в обстановке. Сержант Гарсиа, которого она приняла за очередного разбойника, держал за шкирку, как котят, двоих солдат расформированного гарнизона, всё ещё пребывая в бессознательном состоянии, их тела безвольно болтались в воздухе. Дон Диего и дон Алехандро расположились в креслах, и Изабелла, бросив пистолеты на стол, тоже устроилась в ближайшем к окну кресле, откуда могла обозревать всю сцену.

— Теперь, когда банда самозванцев разоблачена, вы вправе требовать повышения, сержант, — произнёс дон Диего. — Я бы произвёл вас сразу в капитаны, надеюсь, ты, отец, похлопочешь за нашего коменданта перед губернатором.

— Хорошо, Диего, но, сержант, учтите, что я смогу просить для вас только звание лейтенанта.

— О, конечно, дон Алехандро, я всё понимаю, — произнёс действующий комендант, — я не понимаю только одного, дон Диего, как вы, не умея пользоваться оружием, сумели победить четырёх превосходящих вас хорошо обученных противников.

— О, здесь нет ничего странного, сержант, мне помогла Изабелла, если не верите, можете спросить у этих разбойников, как только они очнуться.

— Я непременно сделаю это, дон Диего, о, кажется, лейтенант приходит в себя, — сказал комендант, и Изабелла, схватив со стола подсвечник, ударила лейтенанта Гонсалеса по голове. — Зачем же вы сделали это, сеньорита? — воскликнул Гарсиа.

— Извините, сержант, я сделала это машинально, — ответила Изабелла.

— Да, сержант, — проговорил Диего, улыбаясь, — позвольте пригласить вас на свадьбу.

— О, конечно, благодарю вас… На свадьбу, дон Диего, на чью свадьбу? — спросил сержант растерянно.

— Ты женишься, сынок, как я счастлив, — дон Алехандро подошёл к Изабелле, чтобы поцеловать ей руку.

— Мой отец, как всегда, прав, комендант, я говорю о своей свадьбе. Сеньорита ди Марез ответила согласием на моё предложение, и как только мы получим благословение дона Карлоса, которое, как я надеюсь, не заставит себя ждать, мы сыграем пышную свадьбу, не так ли Изабелла?

— Именно так, дон Диего, но сейчас, если вы хотите, чтобы я дожила до свадьбы, вы должны позаботиться обо мне. Я понимаю, что слуги разбежались, но найдите их, и пусть они приберут весь этот беспорядок: тела солдат не украшают комнату, хотя, возможно, вы ничего не имеете против их присутствия — и кроме того я хочу есть.

— Я тоже, — произнёс действующий комендант.

— Я всё понял, Изабелла, сержант, — Диего поднялся с кресла и вышел из комнаты.

Следующие два часа до того, как подали обильный ужин, Изабелла провела то хмурясь, то улыбаясь и принимаясь писать отцу. Последовавшие за этим письмом события никого не разочаровали. Ничто, включая рассказы разбойников — солдат расформированного гарнизона Сан Хуан Капистрано, — не могло помешать её близкому счастью, даже это не могло заставить лейтенанта Деметрио Лопеса Гарсиа, коменданта пуэбло Лос-Анджелеса, поверить в то, что его лучший друг дон Диего де ла Вега имеет хоть малейшее отношение к знаменитому преступнику Зорро. Дон Карлос был достаточно доволен будущим зятем, чтобы, не задумываясь, благословить помолвку, и, если что-то и расстраивало его, так только невнимание прежде нежной, принимавшей к сердцу все его заботы дочери, которая, получив благословение, ни мало ни о чем не заботясь, обосновалась в доме жениха. Дон Карлос легко простил дочь, будучи занят унаследованной гасиендой брата, которая, освободившись от притязаний, требовала не меньше действий и решений сколь срочных, столь же важных и затратных, не торопясь лишь назначить день её свадьбы, объясняя будущим родственникам, что дочь дворянина должна быть выдана замуж из собственного дома, который для того должен быть избавлен от всяких признаков упадка или свидетельств постигших его хозяина несчастий.

Виды святынь и живописных окрестностей теперь куда как занимали Изабеллу, отправив служившую де ла Вега экономку на гасиенду своего отца, она всегда легко находила себе занятие в доме будущего мужа, разделяя с ним его труды и заботы. С каждым днём всё больше влюбляясь, она хотела быть уверена лишь в одном — в не меньшей силе ответного чувства.