Бандитская солянка (джен)

Майкл Флёра — длинноногая востроносая девушка-механик, чей затёртый рабочий грубый полукомбинезон указывает на большое количество работы, а татуировки на костяшках — принадлежность к рабочей прослойке Хоммербергена, — хлопает по драной обшивке субмарины и закуривает.

— Починим твою малышку, капитан. Гарантия — год, но если учесть, что мы на Гранд Лайн, то втрое меньше.

— Во сколько мне это обойдётся? — переходит к делу Ло.

Майкл чертит пальцем на грязном металле какое-то запредельное число.

— Одна-а-ако! — Ло морщится, растерянно сдвигая шапку на затылок. — Вы собираетесь ставить золотые гипердрайвы? Или обшивка будет из кайросеки?

— Вам что, толком не рассказали, каково жить на нейтральной территории? Кретины! — Теперь кривится девушка. — Нейтральный архипелаг на Гранд Лайн — недёшево, знаешь ли. Местные тридцать лет этого статуса добивались — мааяну Хомферу Малому спасибо, что довёл дело до ума. Вот и приходится мазать лапу местным «пинкам», чтоб это не аннулировали. Доход, конечно, и со стороны Дозора, и со стороны пиратов, но проблем-то ещё больше.

— Правительство везде одинаково. — Ло вздыхает.

— Зато мы, ям'раа, — свободные люди, а не протекторатщики вроде вас, — вздёргивает обветренный подбородок Майкл.

— А ещё вы, аборигенское племя, вечно сдираете с нас лишнее.

— Поживи тут! Мои дед и бабушка родились на воде и умерли рыбаками. Они ловили рыбу каждый день и продавали — тем, кто приплывал. Как и все ям'раа, в общем-то. Умели торговаться и честно воровали. — Девушка хмуро закусывает самокрутку и щурится. — Мы ничем не хуже прочих, а говорят, что мы — дети дикарей. Чего так? Ям'раа хотя бы ловкие и умелые, а иные из-за Черты только и умеют, что лизать руки.

— Может, скинь хотя бы десятую? — Капитану не очень-то по душе тот факт, что хозяином положения оказался не он, а жилистая, пропахшая едким акульим маслом и дымом девка-ям'раа с неправильными зубами и длинным носом, но почему-то злиться из-за этого совершенно не хочется.

— А сколько стоит твоя голова?

Ло без особых раздумий называет сумму.

— Не надо, это страшно. — Майкл озадаченно хмурит брови и что-то считает в блокноте.

— Хомиш! — кричит она через плечо. — Глянь телеграмму от Кеваля: во сколько нам обошёлся гипердрайв?

— Полштуки! — орёт из-за кипы бумаг нервный лохматый тип, бодро скрипящий авторучкой.

Девушка сплёвывает и давит окурок, ободряюще показывая расчёты.

— А так потянете?

— Всё равно я не настолько богат.

— Тогда выплати три четверти. — Майкл намекающе подмигивает и щёлкает пальцами. — Ты мужчина складный, красивый, я не замужем… можешь доплатить и натурой.

Ло, ухмыльнувшись, мимоходом шутливо щупает отчаянного механика пониже спины (впрочем, сквозь жёсткий комбинезон всё равно что-то точно оценить довольно затруднительно) и получает несильный толчок кулаком в бок.

— Дура! — вопит Хомиш.

— Да всё равно у нас красивых мужиков мало! — в том же тоне осаживает девушка. — Упускать, что ли?

— К несчастью, в вопросах оплаты я несколько старомоден, — пожимает плечами корабельный врач, напуская фальшиво неприступное выражение — впрочем, сохранять серьёзность не выходит: губы дрожат, хочется прыснуть смехом в ответ на прямоту мастера с нейтральной территории, — и ещё не настолько отчаялся, чтоб расплачиваться собой.

— Тогда когда мы починим, с меня выпивка и закуска за неуместные шутки. — Майкл протягивает ладонь, и Ло примирительно жмёт жёсткие тёплые пальцы. — Идёт?

— Ладно. Мир.

— Ещё раз примахнёте — скину ещё одну шестую, не разоримся. Сейчас самый сезон.

* * *

— Ма-а-айкл, — нетрезво и моляще тянет Ло, без сил уткнувшись носом в стащенную с головы шапку, — под… пж… будешь ждать нас на Ит-се-Морбёк?

— Я буду молиться за вас доброму Сандорию Моряцкому, чтобы он послал вам мирного моря и много еды, — задумчиво говорит Майкл, оперевшись голыми локтями на стойку, навалясь на край стола грудью и запуская пальцы в жёсткие тёмные волосы.

— Обычное же де-е-ело, — язык у хирурга немного заплетается — похоже, малость перебрал, не надо было мешать вермут и ром. — Мы морские ре… рейдеры, пираты и так далее… Мы ходим в море как домой… Почему за нас кто-то волнуется?

— Ничего ты не понимаешь, Трафальгар Ло! — морщится ям'рийка.

— Так чего… волнуетесь-то?

— Приходится. Представь себе, чёртов врач, что приходится. — Хоммербергенский механик хмуро смотрит на недопитую пинту — Ло почему-то только сейчас замечает, что она не старше его самого, что на носу и щеках у неё крошками рассыпаны веснушки, а её глаза — синие и чуть зеленоватые, как просвеченная вечерним солнцем морская вода. — Потому что вы, мужики, не волнуетесь совсем.