После победы: Год первый. Хогвартс (джен)

Возвращение в школу было поистине триумфальным. Кажется, весь Хогвартс собрался у кабинета МакГонагалл, чтобы поприветствовать Гарри и Сайпреса. И если Гарри был готов к восторженным крикам и толпе радостно кричащих людей, то для Сайпреса это явно стало сюрпризом. Он чуть смущённо отвечал на обращённые к нему приветствия, а когда красная как рак первокурсница преподнесла ему поздравительную открытку, профессор буквально потерял дар речи, уставившись на открытку с таким видом, как будто ему в жизни никто ничего не дарил. Гарри проследил взглядом за девочкой, которая бросилась к стоявшей неподалёку Джинни и уткнулась лицом ей в живот. Джинни поймала его взгляд и слегка улыбнулась.

Она, Рон и Гермиона вернулись в школу ещё вчера, сославшись на какие-то невероятно срочные дела, и теперь Гарри их понял. Они хотели подготовиться к возвращению Гарри и Сайпреса. Особенно Сайпреса. Гарри конечно же рассказал им в подробностях обо всём, что слышал в палате профессора, и друзья, кажется, сделали свои выводы. И, судя по всему, тактика поведения была выбрана правильно, потому что улыбка Сайпреса становилась с каждой секундой всё шире и искреннее.

— Вы молодцы, — шепнул Гарри стоявшей рядом Гермионе, и та взглянула на него радостно блестевшими глазами. — Спасибо.

— Это, конечно, всё очень хорошо, — наконец, произнесла долго молчавшая МакГонагалл, сняв очки и промокнув глаза своим клетчатым платком, — но я вынуждена напомнить вам, что скоро начнётся первый урок. Если вы не хотите опоздать на завтрак, то лучше прямо сейчас отправиться в Большой зал. К сведению семикурсников, на вашем месте я бы особенно поторопилась.

— Не может быть! — взвизгнула Гермиона, побледнев как полотно. — Идёмте быстрее!

— Что? — взволнованно спросил Рон, пробираясь вслед за Гермионой к коридору, ведущему в Большой зал. — Ты можешь объяснить, что случилось?

— Результаты экзаменов! — бросила Гермиона, ныряя в боковой коридор, о котором не знала, наверное, добрая половина студентов. И правильно, не у всех же была Карта мародёров.

— Ты думаешь? — Гарри схватил Джинни за руку, чтобы её не оттеснили от него. В тайном коридоре людей было куда меньше, но всё же они были. Видимо, год в школе под пристальным наблюдением Кэрроу заставил студентов искать возможные пути к отступлению.

— Что ещё это может быть? — вопросом на вопрос ответила Гермиона, даже не повернув головы в его сторону. — Давно уже пора.

— Не понимаю, почему мы тогда так спешим, — пробормотал Рон себе под нос, сделав всё возможное, чтобы Гермиона его не услышала. — Мне вот совершенно не интересно.

Гарри усмехнулся. Друг лукавил. Конечно, он не жаждал узнать результаты так, как Гермиона, но, в любом случае, ему было интересно. Гарри судил по себе. Он нисколько не сомневался, что завалил половину предметов, но всё же было довольно любопытно узнать наверняка.

Они влетели в Большой зал как на пожар, уселись за свой стол и ещё добрых четверть часа ожидали, пока придёт профессор МакГонагалл со стопкой листов пергамента. Гарри за это время чуть не свихнулся от Гермионы, которая принялась вспоминать вопросы, на которые она могла дать не совсем точные ответы. По вытянувшемуся лицу Рона Гарри понял, что друг, так же, как и он сам, собственно, начал опасаться, что его ответы были не неточными, а совершенно не правильными.

Когда МакГонагалл дошла до них, Гермиона уже совсем извелась. Она трясущимися руками схватила свой листок и уткнулась в него, ничего и никого не замечая вокруг. Рон изо всех сил старался сохранить лицо, поэтому брал свой лист с выражением восхитительного равнодушия, которому Гарри мог только позавидовать. Сам он был несколько встревожен, потому что оснований сомневаться в хороших результатов у него было куда больше, чем у Рона.

— Ну как? — спросила Джинни, когда поняла, что сам Гарри ничего не скажет. — Можно посмотреть?

Гарри с деланным безразличием протянул ей листок, на котором аккуратным столбиком были перечислены его оценки. Рон чуть повернул голову в их сторону, вытянул шею, бросил быстрый, опасливый взгляд на Гарри, но ничего не спросил.

— Как у тебя? — Гарри и сам понимал, что друзья уже наверняка догадались о его оценках. — Какие успехи?

— Да, вроде бы, нормально, — Рон неуверенно пожал плечами, покосившись на всё ещё молчавшую Гермиону. — Я думал, с Зельеварением всё будет куда хуже. Да и Трансфигурацией я доволен.

Рон специально говорил чуть громче, чем требовалось, стараясь, вероятно, привлечь внимание Гермионы, но та даже не подняла головы.

— Гермиона? — наконец, не выдержал Рон, кладя руку ей на плечо. — Что там у тебя?

— Всё хорошо, — бесцветным голосом ответила Гермиона, скатывая свой листок в плотную трубочку и берясь за вилку. — Всё в порядке.

— Ну да, — хмыкнул Рон, — конечно, в порядке. Именно поэтому ты размешиваешь сок вилкой?

— Я что? — Гермиона перевела на него отсутствующий взгляд и резко выдернула вилку из стакана с тыквенным соком. — Я просто… задумалась.

— Я вижу, — Рон осторожно улыбнулся. — Что там у тебя?

— Я завалила Нумерологию и Древние руны, — с несчастным видом призналась Гермиона. — У меня совсем не было времени, чтобы подготовиться к ним. Я так нервничала из-за всего, что тогда случилось, я просто…

— Успокойся! — Рон всем корпусом повернулся к ней и взял обеими руками за плечи. — Эти оценки совершенно ничего не значат, на них никто даже смотреть не будет. К тому же, ну что там у тебя? Снова все превосходно и одна выше ожидаемого?

— Две, — прошептала Гермиона, ещё ниже опуская голову и стараясь ни с кем не встречаться взглядом. — Я знаю, глупо расстраиваться, но я же знаю, что могу сдать лучше.

— Две? — странным голосом переспросил Рон, почему-то быстро пряча свои оценки в карман мантии. — Ну, и правда глупо расстраиваться. Ты же знаешь, что это только потому, что ты не так хорошо готовилась, как обычно.

— Ну да, — Гермиона взяла себя в руки. — А у тебя как?

— Да нормально, — Рон махнул рукой, поскорее наливая себе чаю. — Гарри, а ты чего молчишь?

— А что говорить? — Гарри пожал плечами. — Всё сдал, но не так хорошо, как хотелось бы.

— Да уж, — Джинни вернула ему листок и покачала головой. — Тебе нужно будет серьёзно заниматься, если ты хочешь стать аврором.

— Я знаю, — кивнул Гарри, наваливая себе на тарелку гору бекона. — Но я готов, я даже хочу учиться.

— Но всё-таки, какие у вас оценки? — забеспокоилась Гермиона. — Я же вам сказала.

— Нет, ты не сказала, — возразил Рон. — Мы же не знаем, по каким предметам у тебя выше ожидаемого.

— Нумерология и Древние руны, — холодно ответила Гермиона, раздражённо отбрасывая вилку. — Я не понимаю, почему ваши оценки вдруг стали тайной?

— Ничего не тайной, — защищался Рон, бросая затравленные взгляды по сторонам. — Я же говорю, что всё нормально, в этот раз я был готов куда лучше, чем обычно. И всё это только благодаря тебе, Гермиона.

Гермиона, прищурившись, смотрела на него очень подозрительным взглядом, и Гарри стало даже интересно, почему Рон с таким упорством не хочет озвучивать свои оценки. Боится он что ли, что все старания Гермионы пошли прахом? Не хочет, чтобы она подумала, что он глупый? Так ведь Гермиона неплохо осведомлена об его умственных способностях.

— Ребята, как оценки? — Невилл перегнулся через стол, возбуждённо сверкая глазами. — У меня целых три превосходно, представляете? По Травологии, Защите от тёмных искусств и Заклинаниям. Честно говоря, я даже не ожидал.

— Поздравляю, Невилл! — широко улыбнулась ему Джинни. — Ты просто молодец!

— Спасибо, — Невилл тоже сиял улыбкой. — Рон, Гарри, как у вас? Гермиону не спрашиваю, и так всё понятно.

Гермиона уже открыла было рот, чтобы поведать печальную историю о своих двух выше ожидаемого, но вовремя вспомнила, что всё ещё не узнала оценок Рона и Гарри.

— Да, мне вот тоже очень интересно, — она повернулась к Рону и смерила его таким взглядом, что Гарри не смог обвинить друга в трусости, когда тот слегка поёжился. Хорошо, что Джинни куда проще относится к оценкам.

— Да всё нормально, — отмахнулся Рон, стараясь подать Невиллу знак не спрашивать сейчас.

— У меня превосходно только по Защите от тёмных искусств и Заклинаниям, — Гарри решил, что стыдиться ему нечего, учитывая все обстоятельства, предшествующие экзаменам. — По Трансфигурации выше ожидаемого, по Зельеварению — удовлетворительно.

— Даже удовлетворительно? — на лице у Гермионы появилось сильно озабоченное выражение. — Тебе нужно много заниматься, авроры должны хорошо знать основы Зельеварения, уметь сварить противоядие от всех основных ядов и…

— Я знаю, Гермиона! — нетерпеливо прервал её Гарри. — И я собираюсь подтянуть свои знания по всем предметам, правда.

— Хорошо, — пробормотала совсем не успокоенная Гермиона. — Ну а ты, Рон? Где твой листок?

— Да я его куда-то засунул, — Рон с самым честным видом начал оглядываться по сторонам, даже под скамью заглянул, доказывая тем самым своё неуёмное рвение найти-таки свой листок с оценками. — Самому интересно, где бы он мог быть. Джинни, ты не видела?

— В кармане смотрел? — невинно спросила Джинни, подмигивая Гарри, который чуть чай не выплюнул от смеха.

— Рон? — строгим тоном спросила Гермиона, рассерженно сверкая глазами.

— Ой, и правда, в кармане, — Рон бросил злой взгляд на Джинни, достал из кармана смятый листок и нерешительно протянул его Гермионе.

Она быстро пробежала глазами оценки, вскинула голову, изумлённо уставилась на Рона, потом снова, внимательнее, посмотрела на оценки.

— И почему ты не хотел показывать? — казалось, удивлению Гермионы не было предела. — Я уже подумала, что всё совсем плохо, но ведь оценки очень хорошие, Рон.

— Ну-ка, дай мне, — Гарри потянулся за листом. — Ничего себе! Всего две выше ожидаемого!

— А остальные? — недоверчиво уточнила Джинни.

— Я смотрю, вы так в меня верили, — проворчал Рон, откусывая половину сосиски.

— Я совсем не удивлена, — мягко пояснила Гермиона, у которой явно улучшилось настроение. — Просто ты так не хотел говорить, что я подумала…

— Да, почему ты не хотел говорить? — поинтересовался Гарри, наблюдая за мрачно жующим Роном.

— Ну, просто, боялся тебя расстроить, Гермиона, — Рон резко отодвинул от себя тарелку с видом человека, которому испортили аппетит.

— Расстроить меня? — Гермиона непонимающе уставилась на него. — Я не ожидала, что ты сдашь все предметы на превосходно, Рон. Не потому, что ты не можешь, просто это был тяжёлый период для всех нас, особенно для твоей семьи, ты не успел подготовиться так, как следовало бы, поэтому…

— Гермиона, я в жизни не был готов лучше, — перебил её Рон. — Это мой потолок.

— Вовсе нет, — горячилась Гермиона. — Зачем ты принижаешь свои способности?

— Я ничего не принижаю, просто говорю, как есть, — Рон попытался подняться из-за стола, но Гермиона удержала его за руку.

— Нет, погоди! Почему ты думал, что я расстроюсь? Невозможно, чтобы из-за твоих оценок, они очень хорошие.

— Просто я не ожидал, что мы сдадим экзамены одинаково, — Рон бросил на неё виноватый взгляд с высоты своего роста.

— А что в этом плохого? — Гермиона тоже поднялась, от неожиданности даже выпустив руку Рона.

Гарри повернулся к Джинни и непонимающе пожал плечами. За разговором Рона и Гермионы следил уже весь гриффиндорский стол, даже сидевшие неподалёку когтевранцы примолкли и исподтишка бросали на них любопытные взгляды. Ссоры Рона и Гермионы давно обрели в школе известную славу, но никто ещё не видел их ругающимися как пару. Одна Полумна безмятежно улыбнулась Гарри и помахала им с Джинни рукой, направившись в их сторону.

— Привет, Полумна, — нарочито громко воскликнул Гарри. — Как твои оценки?

— Очень даже хорошо, — задумчиво отозвалась Полумна. — Я ожидала гораздо худших результатов. Особенно спасибо Хагриду, он поставил мне превосходно и пообещал написать хорошую рекомендацию в Академию.

— В Академию? — переспросила Джинни.

— Ты изучаешь Уход за магическими существами? — в этот же момент вырвалось у Гарри.

— Конечно, — Полумна смотрела на него своими выпуклыми глазами, — что может быть интереснее?

— И много вас там? — уточнил Гарри, чувствуя, как начинают гореть уши.

— Не очень, — покачала головой Полумна, и редиски в её ушах начали мерно раскачиваться в такт движениям. — Я одна.

Гарри отвернулся. Ему стало невыносимо жаль Хагрида, вкладывавшего всю душу в свои занятия. Он не заслужил такого, совсем не заслужил. Тем более, от кого? От своих же собственных друзей. Нужно было всё равно выбрать его предмет ещё на шестом курсе, о чём они трое только думали?

— Из-за чего они ругаются? — Полумна указала на стоявших рядом Рона и Гермиону, которые продолжали что-то горячо обсуждать.

— Я не понимаю тебя, Рон, — Гермиона раскраснелась. — Раньше твои оценки были куда хуже, но ты не боялся сказать мне правду. Что изменилось теперь?

— Ничего, — отнекивался Рон, оглядывая зал в поисках какого-нибудь избавления.

— А как ты сдал? — вдруг вмешалась Полумна, и Гарри смущённо кашлянул. Даже у него хватило такта не вмешиваться в перепалку этих двоих.

— У него все превосходно и только две выше ожидаемого! — гордо объявила Гермиона, невыносимо напоминая в этот момент миссис Уизли, когда та рассказывала всем и каждому, кто согласен был её слушать, как же замечательно, что её Ронни назначили старостой.

— А у тебя, наверное, все превосходно? — невинно спросила Полумна, и Гарри поймал подозрительный взгляд, который на неё кинула Джинни.

— Нет, я… — Гермиона замялась. — Ну, в общем, у меня тоже две выше ожидаемого, но это вполне объяснимо, я была не очень хорошо готова.

Рон опустил голову, стараясь скрыть несколько печальную улыбку, и у Гарри в мозгу мелькнула быстрая, как молния, догадка.

— Ладно, мне пора на урок, — объявила Полумна и, проходя мимо Рона, похлопала его по руке. — Гермиона никогда не расстроилась бы из-за этого.

Рон проводил её ошарашенным взглядом, потом повернулся к Гермионе и виновато развёл руками.

— Что? — изумлённо переспросила та. — Из-за чего бы я не расстроилась?

— Рон, ты серьёзно? — Джинни смотрела на брата как на сумасшедшего, оставалось только пальцем у виска покрутить для полноты картины.

Гарри только головой покачал, хотя в глубине души он мог понять Рона. Гермиона всегда очень ревниво относилась к хорошим оценкам других, для неё важно было быть лучшей во всём, неудивительно, что Рон не захотел рассказывать ей о своих оценках.

— Не может быть, — потерянно прошептала Гермиона, отступая на шаг назад, и на лице Рона тут же появилось крайне испуганное выражение. — Я что, такой ужасный человек, что ты мог подумать, будто я…

— Да нет же! — выкрикнул Рон. — Просто всем вокруг известно, что у нас совершенно разные уровни знаний, поэтому очень странно, что я сдал так же хорошо, как и ты. Но со стороны-то могло показаться, что это ты сдала так же плохо, как я, и я…

— Да какая разница? — растерянно спросила Гермиона. — Неужели ты мог допустить, что я не порадуюсь за тебя? Что я буду чувствовать себя уязвлённой?

— Нет, — очень неуверенно соврал Рон, и Гермиона тут же закрыла лицо руками. — Гермиона, перестань! Ну, я дурак, прости меня, пожалуйста.

Гарри бросил на Рона сочувственный взгляд. Похоже, если что-то и могло обидеть Гермиону, то это было как раз оно. Джинни рядом только качала головой, удивлённо вскинув брови.

— Гермиона, ну извини меня, — Рон усадил Гермиону на скамью, сам опустился перед ней на корточки и попытался отнять её руки от лица. — Я не должен был даже подозревать такое, я знаю, но… Ты всегда сдавала экзамены лучше всех, и ты так радовалась этому. Я не хотел, чтобы ты думала, что экзамены так легко сдать, что это смог сделать даже я, причём ничуть не хуже тебя. Это как будто обесценило бы все твои старания.

— Рон, ну что ты говоришь? — простонала Гермиона и, наконец, посмотрела на него сухими, но основательно покрасневшими глазами. — Я что, всегда вела себя, как последняя идиотка, когда дело касалось оценок?

Рон замялся всего на секунду, а потом они с Гарри и Джинни хором ответили:

— Нет!

— Понятно, — тяжело вздохнула Гермиона, опуская руки на колени. Рон тут же схватил её ладонь и крепко сжал обеими руками. — Я это заслужила.

— Нет, не заслужила, — Рон яростно замотал головой. — И такого тупого парня ты тоже не заслужила.

— Ты такой же тупой, как и я, — немного истерически хихикнула Гермиона, демонстрируя два листочка с оценками. — Слушай, Рон, я была бы рада, даже если бы ты сдал экзамены лучше меня, правда.

На лице Рона всего лишь на миг, но мелькнуло недоверие, но этого вполне хватило, и Гарри приготовился к новому витку выяснения отношений. Столы уже начали пустеть. Студенты поняли, что как таковых разборок не будет, что на этот раз дело разрешится вполне мирным путём, и отправились по своим делам. К тому же, скоро уже должен был начаться первый урок.

— Я говорю правду, — настаивала Гермиона. — Я никогда не смогла бы завидовать тебе, или быть недовольной твоему успеху, любому, или соперничать с тобой на экзаменах, или…

— Я знаю, знаю, — бормотал расстроенный Рон, пожалевший, что вообще заварил такую кашу.

— То есть, я расстроилась бы, если бы… если бы… — Гермиона обвела взглядом пустеющий зал, — если бы Невилл сдал экзамены так же, как я. Не буду этого скрывать, мне было бы неприятно где-то в глубине души. Но это же ты, Рон!

— Прости меня, я идиот, — Рон притянул её к себе и крепко обнял, поглаживая по спине.

— Нет, всё в порядке, — Гермиона положила голову ему на плечо. — Я и правда расстроилась бы, будь на твоём месте кто угодно другой.

— Даже я? — не утерпел Гарри и тут же получил ощутимый тычок локтем от Джинни.

— Я не знаю, — честно призналась Гермиона. — Наверное, нет. За тебя я бы радовалась. Но помнишь, на шестом курсе, когда ты пользовался подсказками из учебника Принца-полукровки, меня бесило, что твои оценки лучше моих.

— Но это и вправду было незаслуженно, — улыбнулся Гарри. — Тут тебя винить не в чем.

— Но настоящий друг, наверное, не стал бы вести себя так, как я, — покачала головой Гермиона. — Для меня оценки всегда очень много значили, чересчур много, я знаю. Но я ничего не могу с собой поделать.

— И не надо ничего с собой делать, — заверил её Рон. — Ты нравишься нам именно такой, какая ты есть. Подумай сама, мы же всё равно подружились с тобой, разве нет? А если бы ты была другой, то неизвестно, как бы ещё там всё сложилось.

— Да, и Рон влюбился именно в тебя, в такую, какая ты есть — лукаво вставила Джинни, и теперь настала уже очередь Гарри пинать её под столом по ноге.

Рон покраснел, как помидор, и уставился на свои ботинки. Гермиона нервно поправила волосы и быстро оглянулась по сторонам.

— Мы же опаздываем! — с огромным облегчением воскликнула она. — Нам пора на урок!

— Вы идите, я сейчас, — сказал Гарри, когда они на секунду остановились в дверях, прощаясь с Джинни.

— Что? — подозрительно спросила та, когда Рон и Гермиона скрылись за углом. — Я никаких претензий к тебе из-за твоих оценок не имею.

— Ещё бы ты их имела, — прыснул Гарри. — Я о другом.

— О чём? — Джинни внимательно смотрела на него.

— Ты зачем ставишь Рона в неловкое положение? — Гарри постарался, чтобы его голос звучал построже. — Разве это правильно с твоей стороны?

— А что я сделала? — Джинни невинно захлопала длинными ресницами, и Гарри с огромным трудом подавил душивший его смех.

— Ты же не знаешь, может, они с Гермионой ещё не говорили о чувствах, а тут ты, — Гарри попытался придать голосу побольше укоризненных ноток.

— Ну вот, может, хоть поговорят, — отмахнулась Джинни. — Серьёзно, Гарри, ты думаешь, их чувства ещё хоть для кого-то являются тайной за семью печатями?

Гарри уже открыл было рот, чтобы напомнить ей, как они сами сомневались в чувствах друг друга всё лето, хотя все вокруг тоже считали, что они просто валяют дурака, но решил не напоминать Джинни об этих не самых счастливых днях.

— Хотя, да, ты прав, — вдруг изменившимся голосом добавила Джинни, и Гарри вдруг с ясностью осознал, что она подумала сейчас о том же самом периоде в их жизни. — Но всё равно, ничего страшного не случилось.

Гарри пожал плечами. Страшного ничего, она права. Если бы летом кто-нибудь сказал ему, что у него есть надежда на взаимность со стороны Джинни, это уж явно не расстроило бы его. Собственно, Рон и сказал, разве нет? Иначе Гарри мог бы и не поехать в Хогвартс.

— Ладно, я пойду на урок, — Джинни быстро поцеловала его в щёку. — Профессор Слизнорт меня, конечно, любит, но всё же наглеть не стоит.

— Да, я тоже, — Гарри отдал ей тяжёлую сумку, которую захватил со скамьи. И чего она только туда напихала, кирпичей что ли? — Джинни, зачем ты носишь с собой столько всего?

— Там всё нужное, — отрезала Джинни, вешая сумку на плечо. — Ничего лишнего.

— Ясно, — улыбнулся Гарри, не бравший ни одного лишнего свитка пергамента, если для этого не было никакой необходимости. — Увидимся на обеде.

Он вошёл в класс одновременно с Сайпресом, появившимся из своего кабинета, и быстро сел за парту рядом с Невиллом.

— Всем доброе утро, — довольно бодро начал Сайпрес, и Гарри непроизвольно задался вопросом, догадывается ли кто-нибудь, каким был профессор буквально за несколько дней до этого. — Очень рад всех вас видеть.

Класс ответил ему одобрительным гулом.

— Начнём, пожалуй, с результатов вашего экзамена и с планов на второе полугодие, — Сайпрес покопался на своё столе и достал свиток пергамента, с обеих сторон исписанный мелким почерком. — Что я могу сказать? В целом неплохо, очень даже хорошо. Ничего другого я от вас и не ожидал. Конечно, я не говорю, что вам не к чему стремиться, нет предела совершенству, но, тем не менее, промежуточные результаты меня очень порадовали.

Гарри оглядел довольные похвалой лица однокурсников, и его взгляд непроизвольно остановился на Малфое, который с отсутствующим видом водил пером по лежащему перед ним пергаменту. Сидевшая рядом с ним Дафна Гринграсс, напротив, не сводила глаз с Сайпреса.

— Профессор, можно вопрос? — Симус поднял руку, и Сайпрес кивнул ему. — У меня вроде бы никогда не было проблем с боевыми заклинаниями, и балл по письменным вопросам, которые их касались, у меня довольно высокий.

— Да, я вижу, — подтвердил Сайпрес, бросая мимолётный взгляд на лежащий перед ним свиток.

— Но практическую часть я всё равно, что завалил, — растерянно пожаловался Симус. — Мне попалось самое примитивное Петрификус тоталус, но у меня ничего не вышло. Почему?

Ученики заговорили все разом. Каждый посчитал проблему знакомой и спешил поделиться своими впечатлениями. Сайпрес обвёл класс быстрым взглядом и отодвинул пергамент на край стола.

— Мне кажется, что я понимаю, в чём проблема, — тихо начал он, и все моментально утихли. — Я так понимаю, причина у всех одна и та же — страшные воспоминания.

В классе повисла гробовая тишина.

— Почти половина семикурсников не смогла вызвать патронуса, и меня это нисколько не удивляет, — Сайпрес посмотрел на Гарри и продолжил: — Мне и самому это не так давно удалось, впервые после победы. Были проблемы с боггартами. — Лаванда сильно вздрогнула, придвинулась поближе к Парвати, и та обняла подругу за плечи. — И были индивидуальные проблемы у каждого из вас. Почти у каждого. Дело в памяти и ассоциациях, я почти уверен.

Гарри оглядел задумчивые, напряжённые лица друзей. Невилл рядом с ним судорожно теребил своё перо, рискуя каждую секунду переломить его пополам

— Например, вы, мистер Финниган, — Сайпрес мягко посмотрел на Симуса. — Когда вы в последний раз применяли Петрификус тоталус?

— Я не помню, — ответил Симус, чуть побледнев. Слишком быстро, чтобы это могло оказаться правдой.

Сайпрес молчал, продолжая смотреть на него понимающим взглядом. Симус не смог долго выдерживать зрительный контакт и опустил голову.

— Мисс Патил, — Сайпрес повернулся к Парвати, — почему у вас вызвало проблемы обычное разоруживающее заклинание?

— Я … просто… — Парвати широко раскрыла глаза, как будто видела что-то, доступное только ей, — я не достаточно сосредоточилась…

— Проблема есть, — подытожил Сайпрес, усаживаясь на край стола и поигрывая своей палочкой. — Остаётся решить, собираемся ли мы её решать?

— Что вы имеете в виду, сэр? — осторожно поинтересовался Дин.

— Думаю, все прекрасно поняли, что у каждого остались ужасные воспоминания из прошлого, которые вы всё ещё боитесь принять и отпустить, — Сайпрес смотрел поверх голов учеников в одну точку над дверью. — Есть два варианта: оставить всё, как есть, или попытаться справиться с ними.

Ответом ему послужило гробовое молчание.

— Если вы решите оставить всё в том виде, в каком оно существует сейчас, я не могу дать никаких гарантий, что к экзаменам что-то поменяется, — Сайпрес по-прежнему ни к кому не обращался. — Дело в том, что экзамен — это в любом случае стресс. Получается, что вам и так непросто использовать то или иное заклинание, так ещё и нервы подводят, а для подсознания ситуации, наверное, совсем похожи.

— И как можно это исправить, профессор? — задала волновавший всех вопрос Дафна Гринграсс, чуть подавшись вперёд.

— Точно ответить я не могу, — покачал головой Сайпрес. — Я не так уж долго изучал психологию, но кое-какие знания у меня всё-таки есть. Думаю, здесь всё так же, как было с боггартами. Правда, по всей видимости, мы сделали недостаточно, раз проблемы всё-таки возникали.

— Это не ваша вина, профессор, — быстро вставила Лаванда, которую трясло с головы до ног. — Вы не виноваты, что я такая трусиха.

— Не вы одна не справились с боггартом, мисс Браун, не стоит себя недооценивать — мягко возразил Сайпрес. — По всей видимости, я не учёл, что в стрессовой ситуации обычных тренировок может и не хватить.

— Я не совсем понимаю, профессор, — Гарри внимательно смотрел на Сайпреса, — что именно вы предлагаете?

— Для решения проблемы, я так полагаю? — уточнил Сайпрес. — Бороться со своими страхами и воспоминаниями.

— Как? — подал голос Малфой, и Гарри поднял брови, столько отчаяния прозвучало в голосе слизеринца.

Сайпрес помолчал несколько секунд.

— Один человек, один очень мудрый и храбрый человек, говорил мне, что всегда нужно смотреть в лицо своему страху, иначе его невозможно будет победить, — медленно проговорил он, разглядывая свою палочку. Гарри почувствовал, как начали гореть щёки, хотя, он даже не понял, почему. — И я не вижу лучшего способа в данном случае.

— И как именно можно это сделать? — уточнил Симус, отбросивший всякое притворство. — Просто, мы ведь и так пытались, столько времени прошло уже, и я думал, что всё в порядке. Я ведь даже не вспоминал о том случае до экзамена, не думал об этом, а на экзамене всё так живо представилось, и я не смог ничего сделать.

— Волнение сделало своё дело, — повторил Сайпрес. — Наверное, вашему подсознанию ситуации показались похожими.

— Ладно, и как это побороть? — настаивал Симус, упрямо сдвинув брови.

— У меня есть одна идея, но мне потребуется на это разрешение профессора МакГонагалл, — задумчиво сказал Сайпрес. — Есть одно заклинание, позволяющее визуализировать воспоминания из Омута памяти.

Гарри и Рон синхронно посмотрели на Гермиону, вспомнив её рождественские подарки.

— Если профессор МакГонагалл позволит, мы с вами смогли бы попытаться пережить заново тревожащие вас воспоминания, но вы бы проходили через это не одни, — Сайпрес прошёлся туда и обратно перед своим столом. — К тому же, такой метод позволил бы вам понаблюдать за своими действиями со стороны, что тоже довольно полезно. Такую тактику иногда используют в учебных центрах авроров.

Гарри встрепенулся и посмотрел на Рона. Друг ответил ему многозначительным взглядом.

— Конечно, напоминаю, что вы всегда можете отказаться, — добавил Сайпрес. — Это не часть учебного процесса, поэтому участвовать в этом вы будете исключительно по желанию. Более того, вы сможете выбирать, будут ли при этом присутствовать ваши однокурсники или нет.

— Хорошая идея, — громко сказал Гарри, оглядывая класс. — Действительно, это может помочь.

— Я не уверена, что это хорошая идея — заново пережить самые ужасные моменты битвы, — с сомнением покачала головой Гермиона. — Если нам страшно даже вспоминать о них, что будет, когда мы увидим это снова?

— У тебя всё в порядке с экзаменом, к тебе это вообще не относится, — встревожено напомнил Рон.

— Нет, почему, у меня есть к себе пара вопросов, — потупилась Гермиона, стараясь ни на кого не смотреть.

— У вас будет время всё для себя решить, — успокоил всех Сайпрес. — Давайте договоримся вернуться к этому ровно через неделю, не раньше, За это время каждый сможет всё решить для себя.

* * *

— Довольно странная идея, — покачала головой Джинни, когда за обедом Гарри с Роном, возбуждённо перебивая друг друга, рассказали ей о предложении Сайпреса. — То есть, вы только-только пришли в себя, вам совсем недавно перестали сниться кошмары каждую ночь, и вы собираетесь снова всё это пережить?

— Если о проблеме забыли, это совсем не значит, что проблемы больше нет, — глубокомысленно вставила Гермиона, раскрывая новенький учебник по Нумерологии и пытаясь подпереть его стаканом с тыквенным соком.

— Может, она и есть, но сейчас не слишком-то мешает вам жить, — не сдавалась Джинни, ища поддержки в лице Гарри. Но он не мог ей её дать.

— На самом деле, Гермиона права, — несколько виновато сказал он, и Джинни раздраженно тряхнула головой. — Я бы хотел посмотреть, как именно я действовал в той или иной ситуации, всё ли возможное я сделал и…

— Вот именно! — выпалила Джинни. — Ты обязательно найдёшь миллион новых поводов винить себя во всех смертных грехах. Каждый из вас найдёт.

— Ты бы не согласилась? — уточнил Гарри.

— Нет, — Джинни покачала головой. — И не потому, что я боюсь. Воспоминания не могут быть страшнее самих событий, это уже наше прошлое. Просто я почти пришла в себя, нужно двигаться дальше и не ворошить то, что уже…

— Пришла в себя, говоришь? — странно усмехнулась Гермиона. — И что, с тобой не бывает такого, что ты обрываешь себя, вспоминая что-то? Не заставляешь себя начать думать о чём-то другом? Не вскакиваешь и не начинаешь бесцельно ходить по комнате, лишь бы убежать от своих собственных мыслей?

Джинни заметно напряглась, но ничего не ответила.

— Я знаю, что с тобой такое случается, — с нажимом произнесла Гермиона. — И знаю, почему это происходит со всеми нами.

— И почему? — спросил Рон, не отрываясь глядя на неё.

— Именно потому, что мы не решаемся обдумать всё один раз как следует, не пугаясь своих мыслей, — грустно сказала Гермиона. — Бережём свой покой.

Гарри вынужден был признать её правоту. Не раз случалось, что ему приходилось говорить себе: «Совсем не обязательно снова думать об этом. Сейчас уже всё хорошо. Всё кончилось. Не нужно мучить себя». И мысли отступали. Но не исчезали. Они продолжали жить где-то в глубине его мозга, появляясь всегда в самый неподходящий момент, смущая сознание и портя настроение. Очень может быть, что Гермиона права, даже похоже на то. Если бы он хотя бы раз позволил себе вспомнить всё, возможно, он смог бы принять всё, что случилось, признать своё бессилие изменить что-либо и отпустить прошлое.

— Я соглашусь, — произнёс Гарри, ни на кого не глядя. — Ещё не решил, как, но всё-таки это будет полезно.

— И я так думаю, — кивнула Гермиона.

— И я, — подтвердил Рон, нахмурив брови.

— Сумасшедшие, — Джинни покачала головой, но не добавила ни слова, только внимательно посмотрела на Гарри и налила ему ещё тыквенного сока из стоящего рядом кувшина. — И когда вы планируете начать?

— Если МакГонагалл одобрит этот план, то в понедельник, — ответил Гарри, практически не сомневаясь, что все однокурсники примут такое же решение, как и они трое. — Это как сеансы психотерапевта, только коллективные, потому что воспоминания общие.

— Сеансы чего? — недоуменно спросил Рон.

— Это такой маггловский доктор, — чуть замявшись, пояснила Гермиона. — Я была на приёме у одного, когда мы с родителями вернулись из Австралии.

— Что? — Рон повернулся к ней как ужаленный. — Почему ты ничего не сказала?

— А зачем? — Гермиона пожала плечами. — Я кричала по ночам, родители были сильно напуганы, я не стала с ними спорить. К тому же, лекарства, которые он мне прописал, немного помогали.

— Ты ещё и лекарства пила? — взвился Рон, а Гарри вспомнил, как замечал пару раз, что Гермиона глотала таблетки, думая, что её никто не видит.

— Всё в порядке, Рон, — отрезала Гермиона. — Я уже давно ничего не пью.

Рон не выглядел успокоенным, но замолчал, решив не ссориться лишний раз из-за того, что было давным-давно.

— Ладно, — подытожила Джинни. — В конце концов, может быть, идея и правда не так плоха, как кажется на первый взгляд.

В глубине души Гарри тоже на это надеялся.