Наследницы (джен)

… — Он превратил вас в кольцо с бриллиантом и куда-то унёс… — неловко проговорил Аларм. Стелла моргнула. Видение прошлого рассеялось.

— С алмазом. Но это неважно. Да, перенёс меня в свой замок.

Аларм сидел, явно ошеломлённый тем, что только что узнал. Узнал, рассказывая Стелле и слушая её поправки к своим словам…

— Так получается… Баккар был на самом деле тёмным магом? А свалил всё на Пакира? Я что-то вообще ничего не понимаю. А как он оказался в Гавани Надежды? Ведь Кит меня туда привёз затем, чтобы я получил помощь! Он верил Баккару…

— Кит знал, кто такой Баккар, — возразила Стелла. — И в конце концов, ты действительно получил ответы на те вопросы, которые тебя тогда волновали, не так ли?

Аларм медленно прикрыл глаза.

— Да. Только всё равно не понимаю. Хорошо, значит, принц Баккар меня обманул, показав не совсем то, что было на самом деле. Но если он сам был тёмным магом, то почему помогал нам? Или это была не помощь? А что тогда?

Стелла, сидя в кресле, наклонилась вперёд, опираясь локтями на колени. Задумчиво положила подбородок на руки.

— А ты знаешь, мне это и самой интересно стало. Смутно надеюсь, что это был один из моментов его… скажем так, некоторого просветления. И он раскрыл перед тобой несколько своих тайн, потому что понимал: вы с ним действительно во многом схожи. Конечно, вы — не одна и та же личность, не воплощение одной души в разные времена. Скорее, отражение друг друга. Вы оба были когда-то рыцарями, борющимися против Тьмы. Но именно отражения, как противоположности… Он проиграл эту битву и сам стал Тьмой, а тебе, к счастью, удалось остаться собой.

— Благодаря вам, — тихо сказал Аларм. — Вы остановили Пакира.

Стелла пожала плечами.

— Я догадывалась, что может произойти. Не хотела никому такой участи. Не хотела, чтобы ты повторил судьбу Баккара, а Элли — мою. Видеть, как в человеке, которого ты совсем недавно знал как доброго и светлого, расползается Тьма, а ты ничего не можешь сделать. Она бы этого не пережила…

— Спасибо, — ещё тише вымолвил Аларм. — Вы нас спасли.

— Ничего особенного я не сделала, — мотнула головой Стелла. — Тем более, как выяснилось, Пакира я не остановила. Теперь он Анни достаёт. Невелика радость.

— Да, — скривился Аларм. — И мы даже не знаем, что делать.

— Я знаю, что делать, — неожиданно возразила Стелла. — Просто я не могу пока этого сделать. По некоторым причинам. К сожалению. Прости, Аларм. Анни придётся ещё немного потерпеть. И вам всем тоже…

— Я-то потерплю, но вот Элли каждую новую Аннину выходку воспринимает всё болезненнее, — покачал головой Аларм. — По-моему, она на вас немного обиделась… Хотя я, кажется, знаю, что ей скажу, чтобы она перестала расстраиваться. Если, конечно, вы не против, — вежливо добавил он.

Стелла чуть улыбнулась.

— Хочешь рассказать ей обо мне, Баккаре и Мире Облаков? Да, я не против. Это не такая уж тайна. Со временем я всё равно сама рассказала бы. Это нужно рассказать.

Аларм благодарно кивнул.

— Другая моя версия, почему Баккар это тебе показал, — Стелла чуть помрачнела. — Он ведь не показал тебе всё, и во многом обманул… Думаю, он хотел, чтобы ты поверил в лёгкую победу над Тёмным магом. И это бы тебя погубило. Хотя… Тут мне тоже многое непонятно… Ему-то в этом какая выгода? — Стелла словно не с Алармом разговаривала, а сама с собой. — Может быть, он просто рассчитывал начать пудрить тебе мозги и постепенно переманить на свою сторону, пусть и после победы… А может быть, он и впрямь видел выгоду именно в том, чтобы внушить тебе, будто вы — одна и та же личность, воплощённая в разные эпохи. И если бы ты в это поверил… Это было бы для тебя началом конца.

Аларм передёрнул плечами. Быть одной личностью с тёмным магом? Не самая приятная перспектива уж точно.

— Или ещё вариант, — продолжала Стелла. — Под тем предлогом, чтобы показать тебе какие-то картинки, он на самом деле просто, грубо говоря, влез тебе в голову и прощупывал, насколько ты ему подходишь. В смысле подчинения. Да тут можно много чего предполагать.

Аларм посмотрел на Стеллу с некоторым осторожным удивлением. Если Баккар и был когда-то её женихом, то сейчас она говорила о нём вполне спокойно. И признавала, что он стал служить Злу… Давно смирилась?

— А что на самом деле случилось тогда с Вратами Тьмы? Ну тогда, в Мире Облаков? — задал он вопрос на более нейтральную тему. — Что Баккар мне не показал?

— Что случилось… — задумчиво проговорила Стелла.

Она объясняет довольно скупо, без подробностей. Но Аларм понимает: она сейчас всё это проживает заново. Просто с ним не слишком откровенничает. И то правда, он же ей не близкая подружка, которой можно душу выплеснуть. С Элли она бы, может быть, и выплеснула. Или с Энни…

И всё-таки она рассказывает, коротко и безэмоционально, остановив невидящий взор на абстрактной точке где-то в стороне. Возможно, вспоминая каждое мгновение… А может быть, стараясь их забыть?

Стелла вспоминала.

Головокружительная карусель перед глазами. Словно все цвета радуги взорвались в голове — и померкли, скрытые тёмным туманом.

— Не бойся, Ири.

Она оглядывается. Странное место. Здесь удивительно и мрачно, и тем самым ещё более удивительно. Холодно, но сырости нет. В углу маленькая дверь, словно утопленная в толстую стену. В противоположной стене окно — Ириния не спешит пока выглянуть в него, но, кажется, оно очень высоко… Ну что ж, высоты она не боится — сколько раз летала на своих волшебных облачках…

Комната просторна, и здесь есть всё для жизни — мебель, ковёр на полу, но почему всё выглядит таким неуютным? Может, из-за мрачных стен из тёмного камня?

— Где я? — она смотрит на Баккара.

— В моём замке, — отвечает он спокойно.

— У тебя есть свой замок?

— Как видишь, есть.

— И зачем я здесь?

Баккар слегка улыбается:

— Не догадываешься?

Ириния отшатывается:

— Ты что, хочешь взять меня силой?

— Ну зачем же силой… — морщится он. — Хотя, на крайний случай, конечно, и такой вариант сойдёт. Но перед этим всё-таки попробую тебя уговорить…

— Нет.

— А ты не спеши отказываться. Присаживайся, — он садится в широкое кресло, их в комнате два, но Иринии они кажутся неуютными, и она остаётся стоять.

— Ты хочешь погубить мой мир, — голос её дрожит, но она очень хочет высказаться. — Наш мир! Ты восстал против отца, отрёкся от сестры, рассорился с друзьями. Ты стал Тёмным магом. Я ведь говорила тебе! Ты насильно притащил меня сюда. И после этого ты хочешь, чтобы я по доброй воле согласилась стать твоей женой?

— Ири, Мир Облаков в любом случае не спасти, — с досадой говорит Баккар. — Но ты станешь новой императрицей нашего народа! Ты только подумай…

— Ты считаешь, что меня можно прельстить титулом? — изумлённо перебивает его Ириния. — И думаешь, что я вообще признаю тебя новым императором? Или… — у неё перехватывает дыхание, — ты решил убить своего отца?

— Ну зачем же убить… — морщится он. — Так… превратить в кого-нибудь, чтоб не мешал.

— Ты чудовище, Баккар, — жёстко говорит Ириния. Он усмехается:

— Да, чудовище. На что только ни пойдёшь, чтобы тебя слушались…

— Слушались? — Ириния никак не может отойти от шока: только начинает успокаиваться, и тут же снова слышит что-то такое, чему даже поверить не может. — Это для тебя так важно?

— Конечно, — кажется, он даже удивлён. — Я же принц. Будущий император, — с нажимом добавляет он. — Мне важно держать подданных в послушании. Страх — отличный инструмент.

Ириния делает пару шагов в сторону, чтобы прислониться к стене: ноги отказываются её держать, но и садиться в кресло она не хочет. Не сейчас. Не перед Баккаром.

— Ты… ужасно рассуждаешь, — выдавливает она.

— Ничего, ты привыкнешь, — улыбается он. Ириния снова вскидывается:

— Да никогда, слышишь? Я не собираюсь привыкать!

— Успокойся, — он вскакивает, но её это движение пугает — и он, осознав это, садится обратно. — Я не причиню тебе вреда, — чётко произносит он, глядя ей в лицо. — Ты можешь меня не бояться. Я защищу тебя от всех, только будь со мной…

— Оставь меня в покое, — твёрдо произносит Ириния. Баккар снова поднимается:

— Я вернусь вечером. Пока отдыхай. И подумай.

Он идёт к дверце, на пороге оборачивается:

— Сбежать отсюда ты не сможешь. Это мои владения, и твои летающие облачка тут просто растворятся в воздухе.

Ириния бросает быстрый взгляд на свои ноги. Утром она надела серебряные туфельки, подарок учителя — помимо телепортации, в них была функция защиты владельца…

Она босиком. Туфелек нет. Баккар замечает её взгляд и ухмыляется:

— Думаешь, я не предусмотрел все возможные варианты? И туфельки, и обруч я пока забрал. Но ты можешь их получить обратно. Условие ты знаешь.

— Да ты же просто вор! — вырывается у Иринии. Но Баккар со смехом уже запирает за собой дверь.

Ириния подбегает к окну и непроизвольно отшатывается. Да, тут высоко — так высоко, что даже ей, привычной к полётам на облачках, поначалу не по себе. Башня на краю облака — и далеко-далеко внизу видна земля.

Ириния отходит и наконец-то садится в кресло.

Надо было взять с собой свисточек Мирта! Братья бы нашли её и выручили…

Что же делать?

В заточении проходят часы. Ириния то начинает дремать, то отчаянно думает, что же теперь делать, то нервничает, не зная, что случилось с остальными — с Морефеем, с её братьями, с теми, кто были тогда во дворце…

Внезапно она слышит голос. Он зовёт её по имени.

«Ириния…»

Она оглядывается с недоумением, не понимая, откуда он доносится. Потом осознаёт, что этот голос звучит у неё в голове. Это мысленное общение — телепатия, доступная немногим, самым сильным магам…

«Ириния, послушай меня, пожалуйста».

Она вдруг узнаёт этот голос. Это император Морефей.

«Ириния, боюсь, у меня мало времени на этот разговор. Ответь, слышишь ли ты меня?»

«Да», — усиленно подумала Ириния. Ей крайне редко доводилось общаться телепатией. Сама она ею не владела.

«Очень хорошо. Ириния, прости, что я тебя об этом спрашиваю… Я знаю, что Баккар добивается твоей руки. Что ты намерена ему ответить?»

«Я его боюсь», — мгновенно транслировала Ириния прежде, чем успела задуматься над ответом.

Печаль Морефея она почувствовала даже в мысленном общении.

«Конечно… Мне очень жаль. Ириния, я вижу тебя сейчас в волшебном зеркале, хотя и не знаю точно, где ты. Скажи, что ты намерена делать?»

«Я не знаю», — Ириния и вправду не знает. Сбежать бы отсюда, но как?

«Сбежать можно только одним путём — на Землю, — слышит она. — Ты готова к этому?»

«Другого варианта нет?»

«Нет. В Мире Облаков он тебя найдёт».

«Значит, готова», — выдыхает Ириния. Земля её пугает. С другой стороны, сейчас, наверное, и впрямь в Мире Облаков оставаться опасно… Здесь Тёмный маг, да и весь Мир Облаков скоро погибнет.

Вот только ей всё равно страшно. И уверенности она никакой не чувствует.

«Ириния, послушай меня. Ты фея. Ты обладаешь магической силой. Ты справишься. Спустишься на Землю и будешь в безопасности. Найдёшь там Торна, Мариэллу и других магов Света, они помогут тебе».

«И Баккар меня не найдёт?»

Небольшая пауза.

«У меня есть мысль… — начинает Морефей, — возможно, если ты переменишь имя… Он ведь будет искать тебя магией, а она реагирует на имя, и только потом — на образ».

«Я поняла», — Ириния даже головой кивает.

«Я помогу тебе сбежать, — добавляет Морефей. — Я передам тебе немного своих сил…»

«Ваше величество, почему вы мне помогаете?» — вырывается у неё мысль.

В ответе Морефея — даже мысленном — она очень ясно слышит грустную улыбку.

«Не хочу, чтобы ты стала жертвой тёмного мага. Даже если это мой сын…»

«Наверное, вам его очень жалко», — думает Ириния. А ей жалко Морефея…

«Не думай об этом, девочка, — Морефей, наверное, почувствовал её истинные эмоции. — Я, конечно, верю, что Баккара ещё можно вернуть к Свету. Но этого должен захотеть он сам…»

На подоконнике вдруг медленно материализуется алая роза на тонком стебле. Ириния в испуге подскакивает и тут же слышит успокаивающий голос Морефея:

«Не бойся, это я прислал розу. Возьми её и вдохни аромат…»

Ириния так и делает — поспешно, даже судорожно.

Внезапно ей становится как-то… очень спокойно. Только на глаза слёзы наворачиваются. Слёзы благодарности, скорее — но и грусти, и отчаяния, и тоски…

«Не плачь. Всё будет хорошо», — подбадривает её Морефей.

Ириния выглядывает в окно.

До земли далеко. Очень.

Но теперь она знает, как туда добраться.

Баккар приходит вечером. Ириния встречает его спокойно и сдержанно, снова стоя у окна. В руках она всё ещё вертит алую розу на тонком стебле. Баккар бросает на неё досадливый взгляд:

— О, отец решил, что тебе помогут его подачки? Ничего, больше он мне не помешает.

— Что ты с ним сделал? — настораживается Ириния.

— Ничего особенного. Даже не превратил в чудовище. Но открыть Врата Тьмы он мне больше не помешает, — усмехается Баккар. И смотрит на неё с любопытством: — Да ты стала сильнее, Ириния. Это мой отец постарался?

— А что с моими братьями? — требовательно спрашивает Ириния.

— Догадайся.

Ириния молчит несколько секунд.

— Ты их тоже в кого-то превратил, да?

— Ну, они так трогательно защищали тебя, и так преданно подчинялись моему отцу… — протягивает Баккар. — А ведь ты могла бы их избавить от такой участи.

— Я? — Ириния поражена и даже не сразу понимает, о чём Баккар говорит. — А разве не ты губишь весь наш мир? Тьма пришла в него вместе с тобой…

— Неправда! — восклицает Баккар. — Я делал всё, чтобы её остановить!

— И каков результат? Её всё больше. А теперь ты ещё грозишься открыть Врата Тьмы… Ты вообще понимаешь, что ты делаешь? Ты же погубишь всё! И наш мир, и мир Земли, и, возможно, даже Солнце! Или ты скажешь, что ты и это делаешь ради чьего-то блага? Наверное, только ради своего собственного!

— Неправда! — он вскрикивает ещё громче, ещё агрессивнее, отчаяннее. — Неужели ты не понимаешь? Меня же вынудили это сделать! Иначе мы погибнем окончательно, я делаю это ради того, чтобы сохранить наш народ! А ты, вместо того, чтобы помочь мне и поддерживать меня, только и делаешь, что критикуешь…

— Помочь тебе? — Ириния даже задыхается. — Помочь Тёмному магу?!..

Баккар неожиданно успокаивается. Отворачивается. Молчит. И вдруг заявляет так тихо и с отчаянием:

— Может быть, если бы ты была со мной… Может, я и не стал бы тёмным магом!

Ириния снова поражена. Это что, правда так может быть? Неужели только она виновата в том, что Баккар скатился во Тьму? Она не захотела быть с ним — потому что ей было слишком плохо, и она боялась его, а надо было пересилить себя и выйти всё-таки за него замуж?

Несмотря на то, что она начала его бояться?

А если бы она сказала ему «да», когда он того просил — ничего бы этого не было? Неужели всё так? Её вина?

Она не знает, что сказать.

— Ты… действительно не хочешь быть Тёмным магом? — наконец уточняет она, запинаясь. — Ты хотел бы вернуться к Свету?

— Ну… — тянет он вроде бы смущённо. Или это насмешка? — Ты же этого хочешь. Могла бы меня насильно заставить?

— Погоди. Насильно заставить быть добрым? — теперь Ириния не может сдержать ошеломлённой улыбки. — Ты сам этого не хочешь, но мечтаешь, чтобы я тебя тащила? Нет, Баккар. Сам превратился в тёмного мага — сам и исправляйся. Это можешь сделать только ты!

— Но ведь ты такая добрая и светлая, — смеётся он. Теперь уже точно — смеётся. — Разве Свет не учит оказывать помощь, снисходить до чужих слабостей и жертвовать собой?

— Ах вот как? — протягивает Ириния. — Ты хочешь, чтобы я пожертвовала собой? А сам палец о палец не хочешь ударить? Нет, Баккар, это так не работает! Не паразитируй на добре. Тащить тебя к Свету за счёт собственных душевных сил я не обязана!

— Не обязана, но могла бы? — ухмыляется он.

— А смогла бы? — парирует она. Его ухмылки противны, но ему не сбить её с толку. Его слова о возможном обращении к Свету с её помощью — всего лишь очередной шантаж. Это больно, но по крайней мере, она это понимает и не обманется. Если бы обманулась — было бы ещё больнее… — Разве можно вытащить к Свету того, кто этого не хочет? Всё равно ничего не получится, ты угробишь меня, а сам даже не сдвинешься с места! Сделай сам навстречу Свету хоть один шажок! И тогда я… — она глубоко вдыхает воздух и тихо заканчивает: — может быть, подумаю…

Он приподнимает брови — удивлён? Интересно, чем? Тем, что она смеет ему возражать?

Или снова «нотации» его раздражают?

— Интересно, а Торн чувствовал в тебе Тёмного мага? — вдруг задаётся вопросом Ириния. — Как он допустил, чтобы ты создавал волшебную страну вместе с ним? Неужели он не понял, кто ты? — Иринии вдруг действительно становится это интересно, и она выжидательно смотрит на Баккара. — Тёмные маги не могут ничего создавать. Они только разрушают.

Баккар досадливо морщится:

— Он, наверное, подозревал. Но ни разу меня ни в чём не обвинил. Что же касается страны… — он ухмыляется. — Она мне пригодится. Ведь это я нарочно создал ту пещеру.

— Какую? — снова не сразу понимает Ириния. — Ах, ту самую? Куда будешь отправлять всех, кто тебе мешает? — она хмурится недоверчиво.

— Ну да. Им там самое место, — усмехается Баккар. — Ни возможностей выбраться, ни солнечного света… А вообще-то я ещё милосерден. Я же не убивать их собираюсь, а всего лишь запереть под землёй.

— И ты нарочно участвовал в создании волшебной страны, чтобы сотворить тюрьму для своих жертв? — поражается Ириния.

— Можно и так сказать. А что? Торн же хотел резервацию для магических существ — вот она там и будет. Хотя эта мысль пришла мне не сразу. Но согласись, она удачная.

— Не соглашусь, — бросает Ириния. — Ты чудовище. Ты, а не те, кого ты собрался в чудовищ превратить! Они и в обличии монстров останутся прекрасными. А ты… Раньше я считала, что ты красив. Прекрасный принц! Теперь ты омерзителен! — она резко отворачивается к окну. Сжимает в ладони розу Морефея, сминая лепестки.

Звёзды — вверху. Тёмная громада земли — внизу. Нет, скорее всего, там сейчас океан. Они над океаном…

Приближение Баккара она не видит, но чувствует спиной. Разворачивается, вжимается в подоконник:

— Не подходи ко мне.

— Я не сделаю тебе ничего дурного, — пытается убедить её Баккар. Но она мотает головой:

— Не подходи!

— А то что? — усмехается он. — Тебе некуда бежать. Ири, послушай. Ты зря думаешь, что я такой плохой. Я докажу тебе, что я умею быть и ласковым, и нежным, и любящим. Я ведь тебя люблю, Ириния. Я хочу, чтобы ты была моей. Если ты только согласишься, ты не пожалеешь.

Его тон слишком не соответствует его словам. Агрессивный, а не нежный и любящий. Упрямый, а не ласковый.

— Не подходи! — упрямо повторяет Ириния. Баккар протягивает к ней руку — она её отталкивает.

— Ири, я не могу тебя отпустить, я же с ума по тебе схожу, неужели ты не понимаешь? — шепчет он. Его взгляд — дикий и безумный, и опасный — и в нём столько Тьмы… Ириния вскакивает на подоконник. — Ири! — кричит он. — Ты не сможешь убежать! Ты же всё равно от меня никуда не денешься!

Его улыбка — или ухмылка — не то отчаянная, не то злобная, кажется Иринии каким-то жутким оскалом. Ириния делает шаг.

— Ты с ума сошла, — он пытается схватить её за руку — она уворачивается и делает ещё шаг. Очень уж широкий тут подоконник. — Ири, не вздумай! Я же всё равно тебя поймаю!

— Не поймаешь, — дальше шагать некуда. Ириния останавливается.

И он тоже застывает на месте.

— Ну так что? — выдыхает Ириния. — Оставишь меня в покое, тёмный маг?

Он расширяет глаза. Потом закрывает их. Закусывает губы.

Потом он снова взглядывает на неё — и Ириния понимает, что сейчас произойдёт. Он маг. Он её поймает.

Она прыгает вниз за миг до того, как её захлёстывает магическая петля. Только спину обжигает нестерпимо.

Его вопль доносится уже эхом.

…- Так Врата Тьмы он открыл, а не закрыл? — в потрясении уточнил Аларм. — А мне показал всё совсем не так…

— Ну вот поэтому у тебя и были подложные картинки. Ты сам осознал их неестественность. Баккар, конечно, мог бы придумать что-нибудь и получше, но, подозреваю, у него просто не было времени.

— Мне хотелось бы ещё раз с ним побеседовать, — Аларм сжал и разжал кулаки. — Просто интересно, почему он так поступил… В смысле, зачем ему был я, почему он показал мне эти картинки и зачем обманывал, чего он от меня хотел… И если Кит знал, кто он такой, то почему отвёз меня к нему? К врагу? Мог бы сам что-нибудь объяснить…

— Думаю, Кит хотел, чтобы вы встретились, не враждуя. Не зная, что вы по разные стороны. Познакомились, не сражаясь. Остальное предполагать не могу, хочешь — сам попробуй у Кита спросить. Что же касается Баккара, — Стелла запрокинула голову, — он уже покинул Гавань Надежды и больше туда не вернётся.

— Откуда вы знаете? — слишком торопливо вырвалось у Аларма. И он тут же смутился: — Простите. Наверное, я лезу не в своё дело.

— Ты смущаешься из-за того, что Баккар когда-то был моим женихом? — засмеялась Стелла. — И тебе неловко влезать в чужие чувства? А если бы он не был моим женихом, ты бы спрашивал о нём куда спокойнее, правда ведь? Можно, я прямо спрошу: это ведь не из-за того, что он тебе пытался внушить, будто ты — его новое перевоплощение?

— Э… нет, конечно, — заверил её Аларм. — Вы уж меня простите, но я в любом случае чувствую к вам только уважение. И в перевоплощение не верю. Тем более, учитывая, как оно нелогично.

Стелла рассмеялась веселее.

— Рада слышать. Так вот, Аларм, с тех пор, как рухнул Мир Облаков, — она чуть вздохнула, — мы с Баккаром ещё виделись. В той самой Гавани Надежды. Правда, последний раз это было довольно давно, задолго до вашей с ним содержательной беседы. Ну ладно, если уж совсем точно, то и после неё тоже один раз. Только один. И ненадолго. И я знаю, что он покинул свой замок.

— И где он сейчас? — спросил Аларм чуть хмуро.

Хорошо, что он всё-таки сначала со Стеллой поговорил. А то летел бы сейчас искать давно исчезнувший призрак.

— Точно не знаю, — легко пожала плечами Стелла. — Но я с ним ещё обязательно встречусь. А вот никому другому — не советую. Лучше об этом даже и не думать. Баккар всегда отличался своими умениями воздействовать на чужие умы. Кто знает, куда и кого он ещё попытается затянуть.

— А вы? — с недоумением спросил Аларм. — Если вы собираетесь с ним встретиться…

— Ну, у меня-то к нему свои вопросы, — усмехнулась Стелла. — Да и воздействовать на меня у него никогда не получалось. И не получится, потому что я слишком хорошо его знаю, да и жизненный опыт у меня почти равен ему, мы можем друг другу противостоять. Но других ему слишком легко обманывать. Да и вообще… Лучше с ним не сталкиваться.

Аларм задумчиво покивал. Он, конечно, был слегка огорчён — тем, что не удастся вывести противника, который притворялся другом, на чистую воду. И выяснить, для чего же он всё-таки этим другом притворялся. Но объяснения Стеллы, пусть во многом это были лишь предположения, всё-таки дали ответы на многие вопросы.

— А что там Пакир Анни плёл насчёт того, что Торн его нечестно в Подземелье запер? — вспомнил он последний вопрос. Стелла посмотрела снисходительно:

— Передай Анни, пусть поменьше верит его нытью. А если наберётся смелости, пусть скажет ему, что такому великому тёмному магу, каким он себя мнит, недостойно жаловаться девочке на свои проблемы. Особенно на выдуманные. Пускай в следующий раз мне пожалуется, если ему так хочется. Я с ним поговорю с большим интересом.

— Вы серьёзно? — недоверчиво уточнил Аларм.

— Абсолютно. Я уже давно пытаюсь вызвать Пакира в свои сны. Но он не хочет со мной разговаривать, — развела руками Стелла. — Ничего, захочет рано или поздно. Теперь моя очередь упрямо добиваться диалога. И я его добьюсь. И когда добьюсь — уверена, найду аргументы, чтобы он отстал от Анни. И вообще от всех нас навсегда.

Аларм благодарно посмотрел на неё.

— Спасибо. Элли переживает…

— Что я только обещаю и ничего не делаю? — подсказала Стелла. — Я делаю всё возможное. Мне требуется ещё немного времени. Не знаю, сколько, я и так тороплюсь. Лишь бы Пакир меня не опередил. Но я думаю, что успею.