Темная леди (гет)

Когда следующим утром Гермиона входит в библиотеку, Снейп уже там, стоит спиной к двери, лицом к окну с открытой книгой в руках.

— Вы долго спите! — заявляет он вместо приветствия. — У вас слишком мало времени, чтобы тратить его впустую.

— Но время только десять часов, — слабо пытается протестовать Гермиона.

— Это слишком поздно, — отрезает Снейп. Он резко поворачивается к ней с уже выхваченной волшебной палочкой и без предупреждения атакует неизвестным Гермионе темным заклинанием. Она успевает выставить лишь элементарное «Протего», которое разлетается на осколки. Гермиону окутывает ощущение слабости и опасности, вокруг тьма полная неясных, сводящих с ума шепотов. Кажется, что эти шепоты ползут по ней как змеи, но стряхнуть их не удается.

Гермиона пытается вырваться из пут заклинания, но это совершенно бесполезно. Побороть темную магию слишком сложно, а без помощи других чернокнижников — практически невозможно. Снейп же, как практикующий черный волшебник, получает подпитку и, несомненно, превосходно себя чувствует. И все же Гермиона брыкается. Она не просит пощады, не уговаривает. Темная леди должна уметь справляться с трудностями. Но силы оставляют ее с каждой минутой.

Наконец, Снейп снимает с нее заклинание. На его тонких губах играет презрительная усмешка. Словно он просто в очередной раз убедился в бездарности своей ученицы. Гермиону это задевает. Чтобы не показать обиды, она плотно сжимает зубы.

— Вы совершенно беспомощны! Словно слепой щенок. Как вы собираетесь выжить?

— Вас позвали учить меня, а не оскорблять, — вздергивает подбородок Гермиона. С гордостью у нее все в порядке, что бы ни думал Снейп. Он должен уважать ее, или она попросит Волдеморта его прогнать. Грейнджер ничуть не сомневается, что может это сделать.

— Учить? Я и учу вас, — выплевывает профессор. Однако прячет палочку в карман и опускается в кресло, которое уже успела облюбовать Гермиона. — Присаживайтесь, — распоряжается он.

Гермиона не видит больше мест, куда можно сесть, кроме пола, поэтому трансфигурирует полу-осыпавшийся бюст, личность прототипа которого уже невозможно определить, в стул. В глазах Снейпа мелькает одобрение, всего на долю секунды, но Гермиона отмечает.

— Начнем с круга концентрации, — монотонно начинает профессор. Вы должны научиться собирать энергию, в первую очередь из собственных резервов. Конечно, в норме у темного лорда есть сеть волшебников, позволяющая не тратить собственные силы, но у вас другая ситуация, и, чтобы учиться, вам нужно понять, откуда черпать силы.

Гермиона кивает.

— Закройте глаза, расслабьтесь, почувствуйте удары собственного пульса, ток крови. Почувствуйте силу в вашем теле. Хотя, не знаю, может с предками магглами это и не пройдет.

Гермиона не реагирует на оскорбление. Она чувствует силу магии в себе. И это довольно живой поток, который раньше никак не использовался, а потому Грейнджер не осознавала его размеров. Прежде магия никогда не тратила ее внутренние резервы. Теперь же это необходимо.

— Почувствуйте силу, окунитесь в нее, — как ни в чем не бывало продолжает Снейп. — Потяните эту силу на себя и сотворите заклинание. Любое.

Гермиона пробует. Ничего не выходит. Она напрягается, чтобы достичь результата.

— Расслабьтесь, — командует Снейп. — Ваша задача не мешать течению магии. Энергия сама найдет выход.

Гермиона старается расслабиться, пробует снова. Наверно, что-то подобное может чувствовать электрический провод, когда по нему бежит ток. Гермиона ощущает движение силы, мощной и первобытной. Но направлять ее — сложная работа. Грейнджер старается схватить голыми руками свободолюбивую горную речку, вроде той, что течет возле замка Мраксов. С закрытыми глазами она исследует пути магии в себе и пытается изменить их по собственной воле, направить в волшебную палочку.

Снейп больше не дает никаких указаний. Он просто ждет. А Гермиона старается выполнить упражнение. У нее уходит пара часов, но, в конечном счете, она неожиданно для самой себя создает «Смертную Пелену», которая вчера у нее так и не вышла. Однако это выматывает. Даже пот выступает на лбу.

— Это трудно, — говорит Гермиона, забыв, что имеет дело со Снейпом.

— А вы думали, все преподносится на блюдечке? — профессор хмурится. — Вы вступили в пределы высших сфер магии. Они даруют великое могущество, но и требуют платы. Если вы не готовы платить за новые горизонты, то лучше отступить и навсегда остаться посредственностью.

— У меня нет выбора. Мне придется платить, — вздыхает Гермиона.

— Берите пергамент и чернила, — командует Снейп. — Записывайте: «Правила проведения жертвоприношений».

— Что?! — Гермиона аж подпрыгивает на стуле.

— Большинство заклинаний настолько мощны, что у вас никогда не хватит собственных резервов, они просто убьют вас, если попытаетесь сотворить их в одиночку. А когда не хватает своих ресурсов — надо брать чужие. Вы сами предполагали брать чужую силу принудительно. Это делается через жертвоприношение. Пишите. Некогда болтать.

Следующие несколько часов Гермиона быстро строчит все, что касается жертвоприношений. Как, когда, где, кого и для чего. Снейп словно по памяти цитирует ей несуществующие учебники. Несмотря на довольно болезненный вид, он совершенно неутомим. Гермиона даже не знает, где он ночевал в полуразрушенном замке и чем завтракал. И все же в этом человеке живет кипучая энергия, заставляющая призревать трудности и работать в любых условиях.

На перерыв Гермиону отпускают только в пять часов.

— Поешьте и выходите в сад, будем практиковаться, — бросает Снейп прежде, чем исчезнуть.

— Что? Жертвоприношение? — бледнеет Гермиона.

— Как вы думаете, зачем мы с вами все это записывали? — профессор наклоняется к самому ее лицу. — Чтобы пополнить объем макулатуры? Вы должны знать в теории и на практике, как это применять. Это может помочь сохранить вашу жалкую жизнь.

С этими словами Снейп выходит из библиотеки, и черная мантия огромным крылом развивается у него за спиной.

Гермиона спускается на кухню к Вальтеру и просто падает за стол в изнеможении. Правую руку она не чувствует от усталости, голова болит от перенапряжения, а впереди еще и жертвоприношение, о котором совершенно невозможно думать спокойно. Вальтер кормит ее жирным мясным супом, не дожидаясь приказа. Жизнь в одиночестве выработала в нем феноменальную молчаливость. После первого дня, в который эльф, кажется, выдал гостье весь свой запас слов на несколько лет вперед, он едва ли произнес пару фраз, ограничиваясь кивками и поклонами.

Гермиона не знает, радоваться ей новому-старому учителю или нет. С одной стороны, такой метод явно продуктивнее, чем бессистемность и малоактивность Реддла, по сути отпустившего ее на самообразование в библиотеку. С другой стороны, назвать Снейпа подарком судьбы язык не поворачивается. Он слишком колюч и ядовит, да и компанию ей вряд ли составит. А так хотелось избавиться от одиночества.

Спустя час Гермиона выходит в заснеженный замковый садик. Снейп уже ждет ее. Даже мороз не оставляет румянца на его бледных ввалившихся щеках. В лучах вечернего солнца профессор выглядит больным и разбитым.

— С вами все хорошо? — решается на робкий вопрос Гермиона.

— Разумеется, нет! — рявкает в ответ Снейп. — Совсем недавно я был почти мертв, а теперь вы доводите меня до могилы своей беспросветной глупостью. Приманивайте любую птицу и начинайте, а то мы тут окоченеем, пока вы собираетесь.

Гермионе претит убийство живого существа, тем более бесцельное, однако спорить с профессором она не решается. Чем быстрее все закончится, тем лучше.

Она приманивает маленькую синичку, накладывает на нее «Петрификус Тоталус» и начинает рисовать в воздухе магические знаки. Нужно сконцентрировать энергию жертвы в пучок, а затем направить общим потоком. Конечно, синичка не Бог весть какая сильная, но принцип всегда один и тот же. Он и для человека подойдет, хотя Гермиона сильно сомневается, что когда-нибудь сможет принести в жертву человека. Это же форменное убийство!

Получается с первого раза, но сила синицы из-за осознания бесполезности убийства дополняется мощным выплеском собственной энергии. Гермиона устала и взвинчена, это дает эффект. Заклинание «Смертной Пелены» получается слишком сильным. Снейпу с трудом удается его развеять прежде, чем оно пожрет его как угрозу волшебнице.

А Гермиона просто оседает в снег.

— Зачем мы ее убили? Как можно питаться чужими силами? — вопрошает она, не сводя глаз с маленького трупика синицы. После всех ужасов войны, всех смертей, ее так впечатлило жертвоприношение крохотной пташки.

— Вот только не закатывайте истерик! Это естественный процесс. Вы же едите мясо и не плачете над убитой коровой, — ухмыляется Снейп, но Гермиона не улавливает в голосе ни сарказма, ни волнения.

— Это неправильно! Я должна буду убивать, чтобы колдовать и жить? Я не хочу выживать такой ценой.

Гермиона раскачивается, сидя, как умалишенная. Ей кажется, что ей уже велели принести в жертву пару десятков человек. И она к этому совершенно не готова. Да и не хочет быть готова. Это будет не она.

— Встаньте со снега, вы простудитесь! — Гермиона краем, но лишь краем, сознания отмечает совершенно нехарактерные нотки в голосе Снейпа.

— А какая разница? Зачем кого-то убивать?

Профессор чертыхается, клянет Салазара, после чего неожиданно легко поднимает Гермиону на руки и несет назад в замок Мраксов. Она чувствует силу обвивших ее рук, травяно-хвойный запах самого Снейпа, даже ощущает стук его сердца сквозь мантию. И это успокаивает. Непонятно почему близость самого вредного из Хогвартских учителей приносит умиротворение, но это так.

Профессор опускает ее на кровать в спальне, которую она заняла. Он хочет уйти, но Гермиона хватает его за руку.

— Скажите, можно выжить не убивая? Скажите, у меня есть шанс?

— Я не знаю, есть ли у вас шанс, это зависит от тысячи случайностей, — вздыхает Снейп. Он выглядит усталым.

— А вы как считаете?

— Я не люблю загадывать наперед. Но мы попробуем вас спасти.

— Вы же самый живучий человек на свете! — выкрикивает Гермиона. Выплеск энергии опьянил ее. Она плохо соображает, что говорит. Но сейчас Снейп видится ей сильным, почти всемогущим. Конечно, он ее защитит! Иначе и быть не может!

— Вот уж никогда не желал подобного титула, — сарказма ему по-прежнему не занимать, но Гермиона ничуть не тушуется.

— Спасите меня, профессор Снейп, я хочу жить! — она чувствует, что ее лицо пылает. — Я не хочу умирать!

— Я ничего не могу вам обещать.

Снейп протягивает палочку и посильнее разжигает огонь в камине. Гермионе кажется, что он прячет от нее глаза, но она отбрасывает это предположение как абсурдное. С чего бы профессору бояться на нее смотреть?

— Но вы постараетесь?

— Разумеется, я постараюсь! Я же тут, в конце концов!

Снейп в гневе вырывает у Гермионы свою ладонь и уходит, хлопнув дверью на прощание. А она лежит на кровати, смотрит в потолок, по которому пляшут блики пламени камина и, постепенно остывая от своей горячки, пытается понять, почему в столь тяжелый час судьба подкинула ей именно Северуса Снейпа и почему этот факт ее не огорчает. В профессоре есть стабильность и железная уверенность в собственной правоте. Именно этого ей сейчас не хватает. Все-таки, если есть на Земле человек, способный спасти Гермиону Грейнджер, так это Северус Снейп, даже если сам он никогда бы не пожелал для себя подобной миссии.

Гермиона постепенно проваливается в сон, обещая себе, что будет самой прилежной ученицей и сделает все от нее зависящее, чтобы выжить.