Рона Уизли - в Волдеморты! (джен)

Мадам Помфри была весьма сконфужена.

Чего только она не повидала на своем веку, особенно после того, как стала заправлять Больничным крылом в школе для волшебников. Поработав здесь, поневоле начнешь думать: «Какая же у меня все-таки бедная фантазия, оказывается!». И потому то, с чем она столкнулась сейчас, целительница бы не назвала самым ошеломительно-загадочным случаем в ее жизни. Но это все же не помогало ей определить, что же не так с Роном Уизли.

Мистер Уизли определенно находился под воздействием каких-то чар. Но каких? Сильных и опасных, темных? Или слабых, и это результат безобидного розыгрыша? И что именно должны эти чары делать? Рон выглядел до смерти уставшим (и это ничуть не преувеличение), но это могло быть просто следствием… стресса перед экзаменами, например. Итоговые тесты на втором курсе, может, и не влияют на всю дальнейшую карьеру так же сильно, как СОВ или ЖАБА, но зато они влияют на то, что скажут родители, если их драгоценное дитя принесет домой одни «тролли».

Поломав голову некоторое время, мадам Помфри наказала Рону отдыхать и решила спросить совета у кого-нибудь из профессоров. Специалист по Защите от темных искусств был бы идеальным вариантом, но… В мыслях Поппи всплыли белоснежная улыбка Златопуста Локонса и лишенная костей рука Гарри Поттера. Нет, преподаватель ЗОТИ явно не подходил для консультации в таких вопросах. Да и наверняка профессор Локонс ужасно занят сортированием писем от фанатов. Нет, она совершенно точно не хочет отвлекать его. Профессор Снейп, даже с его язвительными усмешками и вечно недовольным видом, — более приемлемый вариант. С такими мыслями медсестра кивнула самой себе, еще раз напомнила Рону отдыхать, не вставать с постели и, боже упаси, не покидать Больничного крыла и направилась к подземельям Хогвартса.

Несмотря на усталость, Рон никак не мог заснуть, — ему что-то не давало покоя. Ворочаясь и ворча себе под нос несколько часов, он только изматывал себя больше, а сон никак не шел. К его великой радости, однако, долго ему мучиться не пришлось. Джинни и Уэйн довольно быстро узнали, куда близнецы переселили Рона, и решили его навестить. И нет, мысль о том, что они могут встретиться с Гарри Поттером, совсем не пугала Джинни, ничуточки. Но она все же заглянула в щелку двери и проверила, кто внутри, прежде чем заходить.

— Похоже, нам все-таки стоило просто затащить тебя сюда, — хлопнула она брата по плечу, тут же скрещивая руки на груди. — Я не была уверена, что это сработает. А оказалось, надо было просто так и сделать!

Рон чуть приподнял свои нахмуренные брови вместо ответа.

— Ты явно нездоров, Рон, — объяснил Уэйн. — Но что бы мы ни говорили, все время только отмахиваешься.

— Потому что я — в порядке! — развел руками Рон. Единственным «симптомом», который он чувствовал, была усталость, и ничего больше. Люди постоянно устают, это никакая не болезнь! Надо просто как следует отдохнуть, и…

— Короче, — перебила мысли Рона Джинни. — Зачем мы сюда пришли-то…

— Разве не чтобы проведать Рона? — удивленно повернулся к ней Уэйн.

— Нет, то есть, да, это тоже. Но главное не это… В общем, Уэйн, ты тоже слушай, — продолжала напряженно тараторить Джинни. — Гарри выяснил, что чудовище Слизерина — это василиск!

Глаза пуффендуйца тут же округлились в ужасе. Рон тоже шире открыл свои глаза, но не по той же причине, что и Уэйн.

«Так вот, значит, о чем Поттера так внезапно осенило!»

— И с чего это он так решил? — спокойно спросил Рон, сузив глаза.

— Эм, ну… Гарри же змееуст, — уже медленнее продолжила Джинни, выдав всю суть и успокоившись. — Он слышал голос василиска. И еще: никто не видел глаза змея напрямую, только через камеру или в отражении на воде и так далее. Поэтому никто и не умер.

Рон сначала начал медленно кивать, но замер и снова поднял глаза на Джинни.

— Когда он слышал голос? И где?

На мгновение она замешкалась, не понимая, почему Рон это спрашивает, но мысленно пожав плечами, ответила:

— Ну, например, когда напали на миссис Норрис, голос привел Гарри прямо к ней. И с Джастином Финч-Флетчли было так же.

— Погоди. Это все, конечно, интересно… Но теперь ведь уже не важно, кто этот монстр? Хагрида поймали, и нападений больше не будет, — больше спрашивая, чем утверждая, сказал Уэйн.

— Гарри так не думает, — серьезно ответила Джинни. — Еще ничего не кончено.

— Значит, ты наконец-таки смогла с ним поговорить.

— Эм, ну… — ее щеки заметно покраснели. — Я столкнулась с ним в коридоре, и он сразу же предупредил меня, что не следует ходить по школе одной, и о василиске… Так что я спросила его и про Хагрида заодно.

Уставившись в одну точку, Рон слушал своих друзей в пол-уха. Гарри — змееуст, и потому слышал голос василиска… но Рон — тоже змееуст. Он должен был бы услышать его хотя бы раз тоже, разве нет? Рон, со времен первого собрания дуэльного клуба, довольно часто переговаривался с Ушастиком, так что в том, что способность понимать змей все еще при нем, он не сомневался. Конечно, могло случиться так, что Рон просто не оказывался в нужном месте в нужное время, чтобы застать бормотания огромного змея. Но теперь Уизли отчетливо помнил, что он видел Гермиону прямо перед тем, как на нее напали. И сразу после этого. И, может быть… Нет, ему надо все проверить, ему надо... Поговорить с Томом.

— Мне нужен мой дневник, — громко объявил Рон, и Джинни, в это время говорившая, тут же замолчала.

— Дневник? — спросила она.

— А, тот, в котором ты пишешь время от времени? В черной мягкой обложке? — быстро вспомнил Уэйн.

— Да. Он лежит у меня под подушкой. И еще мне будут нужны чернила и перо.

Такие слова Рона были мало похожи на просьбу, он, казалось, ожидал, что все им потребованное тут же принесут какие-нибудь домашние эльфы. Но оба посетителя Больничного крыла все же поняли, что он обращался к ним.

— М-м, я не смогу его принести… — пожал плечами пуффендуец. Поймав вопросительный взгляд Рона, он добавил: — Я же не с твоего факультета. Я не смогу попасть ни в гостиную, ни в твою спальню, Рон.

Разочарованно прошипев что-то неразборчивое, старший из присутствующих Уизли посмотрел на младшую.

— Но я — девочка! И даже не с твоего курса, — отрицательно замотала головой Джинни. Рон мрачно уставился на нее, ожидая, пока та поймет, что в комнате, кроме нее, и не осталось больше никого, кого бы можно было попросить сходить. — Ладно, я попробую. И когда и где ты только успел его отыскать?

— Я нашел его среди своих учебников этим летом, — быстро ответил Рон, желая побыстрее получить дневник. — Еще вопросы?

— Как он выглядит? — не стушевалась на откровенно враждебный тон брата Джинни. — Чтобы ничего не перепутать.

— Черная мягкая обложка, довольно потертый. С одной стороны подписано Т. М. Риддл, — раздраженно выдохнул Рон, сжав под одеялом кулаки. Но Джинни не считала, что ей нужно куда-то спешить.

— И как у тебя оказался дневник, подписанный чужим именем? — удивилась она, поворачиваясь к Хопкинсу, который просто пожал плечами.

— Да какая разница! Просто принеси его, хорошо?! — практически выкрикнул Рон, уже начиная выходить из себя, и, резко выпрямившись, вскинул руки. Джинни обернулась на такой резкий тон и некоторое время молча смотрела на Рона, пытаясь понять причину его недовольства. Может, он просто устал? Но кричать-то из-за этого зачем?

— Ладно, — после небольшой паузы пробурчала Джинни, нахмурившись.

«Обиделась» — догадался ее брат, но не стал извиняться и терять время.

— Сейчас уже довольно поздно, — откашлявшись и попытавшись сгладить ситуацию, заметил Уэйн. — Так что только завтра.

Рон лишь взмахнул рукой, мол, так уж и быть, амнистия вам. Его сестра же теперь отвернулась от кровати и упрямо смотрела в сторону окна, скрестив руки на груди, а Уэйн беспокойно переводил взгляд с одного Уизли на другую.

— Как там поживает Ушастик? — попытался оживить притихший было разговор Хопкинс.

— Отлично. Бродит по ночам по замку и с василиском беседует.

— Что?! — вскинул руки пуффендуец, но тут же все понял и сложил их на груди. — А, эм… Это была шутка, да?

Брат и сестра лишь закатили глаза.

* * *

Уснуть Рону этой ночью удалось только с помощью зелий мадам Помфри, которая довольно долго уговаривала профессора Снейпа подняться в Больничное крыло. Тот, с кислым выражением на лице, прописал Уизли то же, что и медсестра некоторое время назад — тишину и покой. На чары он лишь махнул рукой. Если бы это была какая-нибудь опасная волшебная болезнь, то она рано или поздно проявит себя, раз определить ее сейчас не удалось, и в таком случае остается только ждать. Если же это чей-то неудачный розыгрыш — то последствия его, скорее всего, пройдут сами собой. Ну, а если это какое-то серьезное и тонкое проклятие…

— Вздор, мадам Помфри. Какому искусному темному магу придет в голову проклинать какого-то мальчишку? Зачем?

Тему Гарри Поттера и медсестра, и Рон разумно решили не поднимать, и угрюмый профессор Снейп удалился к себе, а мадам Помфри, быстро заметив беспокойство Рона, снабдила его спасительным средством для сна и сама удалилась в свою комнату.

* * *

Проснулся гриффиндорец уже привычно ни свет ни заря. К завтраку, однако, дневник Тома Риддла не прибыл, как и его друзья. К обеду тоже, опять-таки, никто не явился. Наконец, уже после всех занятий, Уэйн и Джинни снова пришли проведать Рона. Но с пустыми руками.

— Это же все-таки спальня для мальчиков, Рон, — объяснил Хопкинс, а Джинни добавила, что ей пока что просто не представилось случая попросить найти дневник кого-то из соседей Рона — Гарри или, хотя бы, Невилла. С Дином и Симусом же она так вообще не была пока толком знакома, но и их она сегодня видела лишь мельком. Не заинтересованный в праздных разговорах и мрачный как туча, Рон вскоре прогнал обоих незадачливых посыльных.

«Их только за смертью посылать. Да и её не принесут ведь».

Рон решил уже было дождаться Фреда с Джорджем, но кое-кто их опередил. Гарри Поттер вошел в комнату и, увидев единственного больного, находящегося в сознании, кивнул ему.

— Поттер? — он окликнул своего однокурсника, когда тот прошмыгнул в комнату и присел возле койки Гермионы.

— А? — рассеянно отозвался Гарри.

— Сделай мне одолжение, а?

Поттер обернулся и, лишь мгновение подумав, спросил:

— Какое?

«Отлично! — потер руки Рон. — Значит, он еще помнит, кто именно намекнул ему на василиска… А точнее, кто передал этот намек от Гермионы».

— Мадам Помфри запретила вставать, а мне нужен мой дневник. Он лежит на моей кровати, под подушкой. Принесешь?

— Прямо сейчас?

— Да, — ответил Рон, возможно, тверже, чем было нужно.

Но Гарри лишь кивнул головой и кинул взгляд на Гермиону.

— Хорошо, я быстро, — сказал он. Рон ответил ему несколько деревянной улыбкой.

* * *

Найти кровать Рона Уизли было довольно просто. Достать дневник из-под подушки и зажать его под мышкой — тоже. А вот донести целым и невредимым до Больничного крыла оказалось чуть сложнее, чем Гарри предполагал.

Лестницы сыграли с Поттером злую шутку, и добираться до места назначения ему пришлось через второй этаж. А именно, мимо уже хорошо знакомого туалета.

Из туалета доносились жалобные причитания Миртл, но не это привлекло Гарри. Еще пару месяцев назад они вместе с Гермионой тайком варили здесь оборотное зелье. А теперь она лежит, окоченевшая, на больничной койке. Приблизившись ко входу, Гарри решил одним глазком глянуть на комнату. Может быть, там есть еще какие-нибудь зацепки, оставленные его подругой? И сразу же пожалел о своем опрометчивом решении.

Едва Поттер приоткрыл дверь, на него обрушилась волна непонятно откуда взявшейся воды. Ну нет, вода-то понятно, откуда взялась — из кранов. Но как она сумела достать до него, стоящего так далеко от умывальников? Но долго размышлять об этой загадке мальчик не стал, ведь вместе с его волосами, очками и школьной формой, до нитки промок и дневник Рона.

— Упс.

* * *

— И почему он… мокрый? — не зная, то ли быть ему озадаченным, то ли оскорбленным, спросил Рон, когда его взору предстал пресловутый дневник, хоть и подсушенный, но, несомненно, знатно подмоченный перед этим тоже.

— Э-э… Несчастный случай?

Рон кинул на Гарри скептический взгляд, но ничего больше не сказал. Гарри же кинул на Рона весьма задумчивый взгляд. Поттер попытался высушить несчастную тетрадь и разъединить слипшиеся страницы и очень удивился, когда обнаружил, что дневник абсолютно пуст. В конце концов, он сам видел, как Рон постоянно что-то в нем пишет. Казалось бы, этого текста хватило бы на целый роман, если не на два. Но Уизли не спешил делиться секретами своих сочинений, и Гарри решил не мучить его пустыми расспросами. Невольный пациент Больничного крыла и так выглядел чересчур бледным и больным, хоть и не делал эти два дня ничего, кроме как спал, ел и просто лежал.

Пару минут однокурсники молча смотрели друг на друга, пока Гарри не понял, что Рон ждет, когда он уйдет, чтобы можно было спокойно писать и не оглядываться ни на кого через плечо — окаменелые ученики уж точно не станут подглядывать.

— Ну, выздоравливай, — сказал на прощание Гарри и тактично удалился. Рон не преминул воспользоваться его уходом и тут же разложил на коленях дневник и придвинул чернильницу, стоящую на тумбочке, поближе.

«Я был рядом с Гермионой, когда на нее напали» — сразу же перешел к делу Рон. Строчка исчезла, но Том ничего не ответил.

«Я видел ее в библиотеке, когда она уходила оттуда. И помню… Кажется, я видел ее сразу же после атаки тоже. Но я не могу вспомнить, что произошло между этими эпизодами»

Риддл продолжал молчать.

«Да скажи же что-нибудь! Что-то странное творится, Том!»

Рон отчетливо чувствовал теперь, что что-то упускает. Это что-то будто пряталось среди теней в самом уголке зрения, и он никак не мог это поймать.

«Что-то, кроме разгулявшегося питомца Слизерина?» — наконец-то ответил Риддл, но это не принесло Рону никакого облегчения.

«Да!»

«И что же это может быть?»

«Я не знаю, поэтому тебя и спрашиваю!»

«К сожалению, я не могу ничего сказать по этому поводу»

Рон горько усмехнулся.

«Конечно, ему нечего сказать. В конце концов, мои проблемы его не касаются. Не друг он мне вовсе. Он просто самодовольный индюк! — Рон угрюмо покосился на пустые страницы, а краем глаза уловив койку Гермионы, посмотрел и на нее. — Или все-таки касаются?»

«Не можешь или не хочешь?» — напряженно вывел Уизли, чуть ли не затаив дыхание и крепко сжимая перо.

Самодовольный индюк, так? Том довольно умело и долго притворялся, что ему интересно, что у Рона происходит в жизни. Терпеливо отвечал на все вопросы, рассказывал интересные истории, делился, казалось бы, и своими сокровенными идеями тоже… Но теперь Рон осознал хотя бы одну очень важную вещь. Том притворяется, скрывает правду и откровенно лжет. Его ведь, на самом деле, ничто и не интересует, кроме… Кроме чего? Что он пытается получить, разговаривая с Роном? Почему он…

«Почему ты это делаешь?» — молнией пронеслось перо по бумаге, как молниями пронеслись и мысли Рона.

«Том что-то делает со мной, как-то, через дневник… Все то потерянное время, которое я не могу вспомнить… Это все Том, я чувствую это, я знаю!..»

«Комната?..»

Еще чуть влажные страницы оставались пусты, а в голове Рона прозвучал незнакомый ему голос:

«Похоже, дольше ждать уже не стоит»

Дневник скользнул по одеялу и упал на каменный пол с глухим стуком.