Поттер - ученик Беллы (джен)

— Люциус, что там с поисками?

Волдеморт не спеша взял со столика бокал красного вина и вновь уставился на огонь в камине, маленькими глотками поглощая рубиновую жидкость. Его лицо было безучастно, а глаза пусты, в них невозможно было заметить и проблеска эмоций.

Последние несколько дней стали настоящим испытанием для всех обитателей поместья. Разумеется, только для тех, кто знал, что творится с Тёмным Лордом. И в первую очередь это касалось самих хозяев мэнора. Несмотря на то, что теперь Люциус был в курсе самого опасного секрета своего господина, он ничего не мог поделать с теми изменениями, которые затронули последнего. Кто бы мог подумать, что жажда бессмертия Волдеморта и криворукость Хвоста приведут к столь ужасающим последствиям.

После разговора в библиотеке, где перед старшим Малфоем вновь промелькнула надежда на светлое будущее вкупе с адекватным лидером, как та тут же рассыпалась прахом под гнётом суровой реальности. С каждым днём, с каждым прожитым часом Лорд становился всё безумней: его настроение внезапно и безо всяких причин могло меняться с ярости до безразличия, от умиротворения до жажды крови. Он потерял контроль над собственной магией — это было заметно любому стороннему человеку, если таковые водились бы в мэноре. Стихийные выбросы различной разрушительной силы неотступно следовали за сменой настроения тёмного мага, низводя мастера магических искусств до уровня неразумного дитя, в чьём теле только-только просыпается сила. И это не говоря уже о тех суммах, что пришлось потратить на ремонт.

Люциус отчаивался. Всё свободное время он проводил в секретной библиотеке рода, куда имел доступ лишь действующий Лорд Малфой, перерывал кучу старинных свитков и даже тайком консультировался со специалистами в области магии души, но безрезультатно... При этом ему приходилось ежедневно появляться в Министерстве, контролируя продвижение собственных законопроектов, укрепляя политические связи и как бы заявляя, что у него всё под контролем. Слухи о возвращении Тёмного Лорда, что так активно распространяет Дамблдор, просочились уже во все мало-мальски значимые структуры Британии, поэтому от поведения Люциуса сейчас зависела не только его собственная жизнь, но и, без преувеличения, будущее страны.

Чувствуя свою беспомощность, он уже готов был бросить всё и пустить дело на самотёк, если бы не его драгоценная супруга. Нарцисса хоть и не была посвящена в тайну безумия Волдеморта, но полностью доверяла своему мужу, чья вера в тёмного мага претерпела существенные изменения. Одной фразы — Милорд не безумец, ему срочно требуется наша помощь — для неё было достаточно, чтобы отбросить свой страх и в меру возможностей помогать своему мужу.

Следом за ней всё ещё с опаской свои покои стал покидать и Драко. Правда, за пределы хозяйского крыла выходить пока не спешил. С детства изучая основы политики, экономики и дипломатии, он потихоньку делал первые шаги в управлении хозяйством. С подачи отца и под чутким руководством матери ему приходилось самостоятельно разрешать некоторые вопросы, связанные, например, с закупкой продуктов для поместья или проверкой финансовой отчётности небольших предприятий, принадлежащих их роду.

Проще говоря, все были при деле, лишь Поттер, который давно должен был умереть, бездельничал и спокойно поправлял здоровье в дальних покоях Малфой-мэнора.

Люциус слегка тряхнул головой, избавляясь от ненужных и, что греха таить, завистливых мыслей о пленном мальчишке. Пускай эти дни стали для Малфоя тем ещё испытанием, свою миссию он всё же выполнил. В результате заметно истлевший трактат за авторством Кадма Певерелла, который проводил изыскания, связанные с обретением бессмертия, стал спасительным канатом для Люциуса и, как он надеялся, для самого Лорда.

— Милорд, мне удалось найти кое-какие записи одного из братьев Певерелл. По большей части в них описаны ритуалы по некромантии, касающиеся возможного обретения бессмертия, но есть и упоминания о чём-то, очень похожем на крестражи.

Красные глаза мага тут же впились в собеседника. «Лучше бы твои слова оказались правдой, — подумал Волдеморт, — у меня почти не осталось времени ждать».

* * *

Огонь в камине давно прогорел, лишь маленькие язычки пламени словно нехотя облизывали тлеющие угли, однако Волдеморт и не думал покидать насиженное место. За окном уже давно стемнело, и свечи, услужливо расставленные эльфами на маленьком столике, были единственным источником света в Бежевой гостиной.

Вот уже несколько часов Тёмный Лорд внимательно изучал тот самый трактат, что нашёл для него Люциус. Вернее сказать, не сам трактат, а то, что скопировал из него Малфой. Это было на редкость занимательное чтиво: если бы у него было больше свободного времени, он и сам не отказался попробовать кое-что из описанных ритуалов по некромантии. К сожалению, в данный момент Волдеморта интересовал лишь способ остаться в новом теле и сохранить при том свою магию. Тринадцать лет в виде бесплотной сущности оставили в его памяти неизгладимые впечатления, поэтому возвращаться к тому состоянию он не желал категорически. Лучше уж смерть.

Люциус не подвёл. В очередной раз Лорд Малфой доказал свою полезность при разрешении любых вопросов. В этом блондин был весь в своего покойного отца. Деловая хватка Абрахаса являлась одной из главных причин, по которым тогда ещё Том Реддл приблизил к себе столь влиятельное семейство. Наряду с их богатством, разумеется.

Листая записи Кадма Певерелла, он потихоньку начал понимать, почему же крестражи были столь редки. Всё оказалось довольно просто — они не предназначались для возрождения. Если верить написанному, получалось, что крестражи представляли собой не способ достижения бессмертия, а один из видов наказания, который использовали некроманты древности для мести своим врагам.

В давние времена, когда ещё не существовало Статута, а в этом мире с людьми уживались такие магические существа, как эльфы и драконы, было совсем иное деление магии: не на тёмную и светлую, а такое, что ассоциировалось с элементами стихий и состояний. Например, у драконов чаще всего была предрасположенность к магии огня или воздуха. Русалки, соответственно, виртуозно управлялись с водой. У кентавров и гоблинов способности, как правило, были завязаны на землю и металлы. И только у людей не было определённой привязки к стихии. Они могли обладать магией любого из четырёх элементов. При этом союз двух родственных магий мог породить волшебника совершенно иной направленности.

Помимо прочего, в те времена было принято выделять ещё две группы магов, никак не связанных с элементами сущего. К первой группе относились целители. Их колдовство было особенным: они могли собирать из окружающего мира энергию всех стихий, проводя её через себя и преобразуя в целительский дар. Наиболее сильные лекари способны били вылечить даже самые безнадёжные и смертельные раны. Однако при этом они не могли пользоваться боевой магией, а значит находились в самом уязвимом положении перед другими магами и волшебными существами.

Особого внимания стоит вторая группа. Как только не называли их остальные маги: и проклятыми тварями, и культом дьявола, и вестниками смерти, и ещё множество всяких нелицеприятных формулировок. Сами же они именовали себя некромантами. Из всех магов только они могли позволить себе пренебречь теми рамками, что обозначили для себя волшебники. Никто из них не пользовался палочкой, некроманты работали посредством объединения силы рун и магии крови, без посредников обращались к Вечной и никогда не страшились смерти. Слуги Вечной почти никогда не вмешивались в политику, не развязывали войны, не чинили препятствий другим магам в их совершенствовании.

Однако людская зависть провела чёткую линию между одарёнными и обделёнными волшебной силой, навсегда перечеркнув ту гармонию и миропорядок,что многие тысячелетия определяли их бытность. Тут и там вспыхивали конфликты, ведьм и волшебников сжигали на кострах, волшебных существ отлавливали, отстреливали, порабощали и продавали как товар. Драконы, эльфы, гномы, дриады и ещё множество магических рас решили навсегда покинуть этот мир, что словно сошёл с ума и перевернулся. Досталось и некромантам. Эфемерная жажда бессмертия враз вскружила помутившиеся умы не только простых людей, но и многих волшебников, участвовавших в этих событиях. У многих война отняла родных и близких. И хотя некоторые из них полагали, будто цель их благородна, — вернуть родителям их детей, детям родителей или же супругам супругов, — ни первые, ни вторые не гнушались самыми грязными и откровенно бесчеловечными методами достижения своей цели.

Тогда некроманты, по сути своей нелюбимые одиночки, объединились против общего врага. Их союз был страшен. Хорошее подношение тогда собрала Смерть их руками. А те, кто так жаждал бессмертия, наконец, получили своё. По земле неудержимо быстро расползался слух о сотворении невиданного доселе ритуала обретения вечной жизни при помощи заключения части своей души в другой сосуд. Одно только это стало причиной новой волны кровавых боёв за обретение подробностей ритуала.

Лишь немногим из тех, кто добился своего, впоследствии стало ясно, в чём заключалась его суть. Нет, они не обрели бессмертие, но обрекли себя на многие десятилетия мучений, не имея возможности покинуть опостылевший мир. Чем больше проходило времени с тех пор, как они раскололи свою душу, тем безумнее становились. Их магия начала бунтовать, перестала подчиняться, то и дело пропадала или накатывала сумасшедшими волнами, разрушая всё вокруг. В результате сила просто разрывала их изнутри, превращая в бестелесных сущностей, не давая им ни уйти на перерождение, ни исчезнуть навсегда. Вечная никогда не прощала тех, кто пытался возвыситься над ней.

Волдеморт оторвал взгляд от текста и уставился в пустоту. Ему вдруг подумалось, а действительно ли ребенку Поттеров удалось отбить его Аваду? Тот год вообще плохо запечатлелся в его памяти: уже тогда магия словно перестала подчиняться ему, эмоции сменяли друг друга с бешеной скоростью, а для колдовства требовались неимоверные усилия. Единственное, что удавалось Тёмному Лорду легко — пыточные заклинания, в которых он нашел свою отраду, в результате чего ужас быть зверски замученным сковал не только простых волшебников, но и самих Пожирателей. Промелькнула мысль, вдруг причиной его развоплощения стала не защита маглокровки, а отголоски множества раз проведённого ритуала. Над этим стоило поразмыслить, но не сейчас, потом, когда удастся вернуть хоть немного здравого смысла. Он чувствовал, как время утекает сквозь пальцы, грозя вновь обрушить на него всепожирающее безумие. Только бы успеть...

Прикрыв на мгновение глаза, Волдеморт вновь вернул всё своё внимание скопированным из трактата записям. Итак, что же получается? Создание крестражей ведёт к саморазрушению не только магической, но и физической составляющей волшебника. Однако всё это достаточно длительный процесс, который может растянуться на века. Если же крестражей было несколько, соответственно, отведённое тебе время сокращается. В случае же, если маг, расколовший свою душу, потеряет физическую оболочку, он продолжит существовать и мыслить в виде бестелесной сущности, пока последний из крестражей (если их несколько) не будет уничтожен. Кадм Певерелл делал особый акцент на том, что сами крестражи, как гарантия бессмертия, не предназначены для возрождения как такового, они лишь якоря для души, застрявшей в этом мире. Его исследование показало, что волшебник, использующий для получения нового тела крестраж, пойдет по тому же пути, что и раньше: эмоциональная и магическая нестабильность, ухудшение здоровья и как итог — очередная потеря оболочки.

Тонкие костлявые пальцы с силой сжали пергамент. Забавно, ведь всё это только более сжато и иносказательно упоминалось в тех свитках, что он изучал в процессе создания всё большего количества осколков души. Почему же он не внял предупреждению? Зачем продолжил терзать свою душу и дальше? Магия внутри заворочалась в ответ на горечь осознания собственной глупости. Стараясь подавить уже привычную тревогу, Волдеморт расправил листы и вновь погрузился в чтение. А после хрупкое тело прошила сильная дрожь, едва до сознания мага дошло: чтобы вернуться к нормальной жизни, маг должен самостоятельно уничтожить хранилища своей души...

Кадм Певерелл не утверждал, что это единственно верный способ, наоборот, высказывал лишь свои предположения относительно данного вопроса. Но почему-то казалось, что его мысли ведут в правильном направлении. Согласно основополагающим принципам магии души, что Волдеморт успел вычитать в библиотеке Малфоев, она, душа, — явление изначальное. Сначала появляется она, а после уже обретает оболочку физическую, которая наделяется силой магической. Сама душа как может противостоит разрушительному влиянию извне, но всегда стремится к единению. Если же эти сведения верны, теория Певерелла уже не кажется столь фантастической. Но как быть уверенным до конца? Кто подтвердит, что это работает? Кто даст гарантию, что это поможет, а не уничтожит его вовсе?.. Тревога и сомнения продолжали мучить его, ведь где-то глубоко внутри до сих пор жил тот самый маленький мальчик Том, который всегда страшился смерти.