Драко Малфой и хождение по мукам (гет)

Люциус Малфой излучал довольство жизнью. На его лице явно читалась радость. Казалось, что он счастлив увидеть сына, с которым бывает разлучен на месяцы, если не удается увидеться в выходные.

Но юноша знал, что такое довольное лицо бывает у его отца только в том случае, если он придумал что-то особо оригинальное, что сможет либо обогатить его, либо приблизить к целям, о которых Драко только смутно догадывался.

Или когда Люциус имел на руках такой козырь, который позволял ему выиграть любой расклад со стопроцентной вероятностью.

— Мы дошли, — сказал Драко с максимально безразличной интонацией, избегая смотреть на Блейз. — Ты можешь идти.

Заббини вздрогнула: «Он меня что, выгоняет?! А как же… Я же должна ему помочь! Поддержать!» На секунду девушка растерялась. Она посмотрела на Драко, но тот не удостоил её ни единым жестом. Тогда девушка посмотрела на декана, но он отвернулся.

«Что происходит? — Заббини растерялась, — Почему они молчат? Почему выгоняют меня? Неужели они так боятся Люциуса?!»

Драко заметил, что Блейз замешкалась, и под насмешливым, но внимательным взглядом отца демонстративно убрал руку с её плеча:

— Ты больше не нужна. Уходи.

Люциус наслаждался происходящим. Он сразу понял, что перед ним стоит подруга его сына, та самая, о которой говорила Пенси. Лорд был доволен, что у Драко хороший вкус. Милая, даже красивая девушка с примесью итальянской крови. А может и итальянка. Чистокровная… Прелесть! Взгляд Люциуса оценивающе скользнул по фигуре Заббини сверху вниз. Очень достойно!

Но что-то в девушке настораживало его.

А как Драко пытался выгородить её своим отцом и ничем не выдать их отношений! Нет, до Северуса ему, конечно, еще расти и расти… Люциус покосился на зельевара, который только плотнее запахнул мантию. Стоит себе с каменным лицом, и можно подумать, что ничего не знает. Хотя, выдержка Драко стала лучше.

И Люциус решил немного поиграть, наслаждаясь беспомощностью своей жертвы.

— Драко, сынок! — лорд демонстративно затянулся сигаретой. — Поприветствуй своего отца.

Драко еле держался, чтобы не смотреть на Блейз, чей умоляющий взгляд он чувствовал на своем лице как обжигающее прикосновение.

«Уходи… — думал он, надеясь, что она услышит его, хоть он и не смотрел ей в глаза, — Пожалуйста, уходи!»

— Что случилось, Драко? — тон Люциуса, которого забавляли метания его жертвы, стал игривым. — Не можешь сам, без помощи, стоять прямо? Или ты не хочешь, чтобы эта прекрасная девушка рядом с тобой видела, как трогательно тепло и по-домашнему ты приветствуешь отца? Кстати, кто она?..

Вопрос повис в воздухе, и, чтобы не отвечать, юноша стиснул зубы и опустился на одно колено, мечтая, чтобы Заббини никогда не видела того, что происходит.

— Здравствуй, отец.

Блейз вздрогнула. «Как он может так унижать своего сына?! Он ведь делает это специально! Вот почему Драко хотел, чтобы я ушла. Чтобы не видела… А что же профессор Снейп?! Почему он его не остановит?»

Ненависть девушки к человеку, который пытал её любимого, а теперь сознательно унижал на её глазах, до этого момента тщательно сдерживаемая, вырвалась наружу, как цунами, и смыла остатки разума. Девушка сделала шаг вперед и хотела было высказать Люциусу, что…

— Я сказал, поприветствуй своего отца как следует.

Голос лорда приобрел оттенки арктического холода. Он смотрел Блейз прямо в глаза, видя горящую в них ненависть и вызов. Сопротивление его власти над сыном.

Вот что ему не понравилось в ней.

И теперь лорд намеренно давил Драко на глазах девушки, чтобы продемонстрировать, кто его хозяин.

Настоящий хозяин.

Драко опустился на оба колена и склонил голову.

— Здравствуйте, лорд Малфой, сэр.

Люциус смотрел Блейз в глаза и усмехался.

Девушка пришла в ярость. Ей хотелось броситься на лорда и хорошей пощечиной стереть наглое выражение с его лица. Она сжала кулаки и сделала еще один шаг вперед.

Мужчина понял, что такой демонстрации недостаточно, и процедил сквозь зубы, по-прежнему глядя в глаза Заббини:

— Драко, сынок… Ты разочаровал меня, если думал, что можно что-то украсть в моем доме и остаться незамеченным. Домовой эльф, который помогал тебе, сам все рассказал в тот же день.

Юноша вздрогнул:

— Отец, он не помогал мне. Я заставил его…

Люциус встал, небрежно потушив сигарету о подлокотник кресла. Снейп поморщился, но промолчал.

— После всего, чему я учил тебя, ты все равно пытаешься покрывать слуг?! — лорд подошел к Блейз практически вплотную, наслаждаясь огнем в её глазах. На сына он не смотрел, зная, что тот всегда бледнеет, когда отец говорит с ним таким тоном, прекрасно понимая, что за этим последует.

Лорд же должен был ответить на вызов, от кого бы он ни исходил и каким бы нелепым и смешным ни казался. Ведь это был вызов его власти, а Малфои никогда не допускают покушения на свою власть. Воспитанные на этом принципе Люциус, отец Люциуса, отец отца Люциуса, и отец отца отца Люциуса подняли их род на вершину. И теперь лорд должен был показать этой девчонке, кто на самом деле управляет ситуацией.

Мужчина легким неуловимым движением направил на Драко, стоящего на коленях, палочку.

— И в наказание за непозволительное отношение к слугам… Круцио.

Драко захрипел и повалился на бок. Его тело сотрясали конвульсии. Пальцы скребли по ковру.

Блейз не могла больше смотреть на Люциуса и, вздрогнув, отвела взгляд. Но лорд подошел к ней вплотную, и, взяв девушку за подбородок, сам заглянул ей в глаза. Ненависть в них сменилась страхом, трансформирующимся в ужас. Наконец-то лорд был доволен. Такой взгляд нравился ему гораздо больше.

— Никто не смеет брать без спроса то, что принадлежит мне. Чтобы это ни было. Я ясно выражаюсь?

Вопрос был адресован никому и всем сразу. Блейз дернулась и отступила на шаг. Драко корчился на полу, беззвучно открывая и закрывая рот, как будто ему не хватало воздуха. Из носа текла кровь, алыми брызгами разлетаясь по ковру, когда юноша дергался, отставляя на нем темные точки.

— Разумеется, лорд Малфой, сэр, — Чтобы не расплакаться, Блейз прикусила губу. — Разрешите идти, профессор Снейп?

Не дожидаясь ответа, девушка попятилась к дверям, не отрывая глаз от Драко. Ей казалось, что если она смотрит, то может забрать хоть капельку его боли.

— И, мисс Заббини, — лорд откровенно потешался над девушкой. — Не знаю, как сказать вам, но у Драко уже есть невеста… Так что…

— Разумеется, лорд Малфой, сэр.

Блейз выбежала в коридор и со всех ног помчалась подальше от подземелий… От профессора Снейпа, который ничего не сделал, чтобы остановить циничного и холодного Люциуса, пытающего своего сына… От Драко, видеть которого в агонии было для нее невыносимо… От своего ужаса, страха и ненависти, избавиться от которых было практически невозможно, так глубоко заглянули в нее холодные и безжалостные глаза старшего Малфоя, выжигая на её сердце эти чувства.

Она хотела бы позвать на помощь, попросить… Кого угодно, лишь бы они защитили её мальчика от его отца…

Но никто в Школе не мог ничего противопоставить лорду Малфою.

Кроме директора…

Блейз помчалась в сторону директорского кабинета, не разбирая дороги и не видя ничего на своем пути. Она забыла все наставления декана о том, что Дамблдор использует её слабость против нее. Ей было абсолютно все равно, что и как будет завтра, лишь бы сегодня Драко перестал страдать.

На очередном повороте кто-то схватил её за мантию. Девушка потеряла равновесие и стала падать вперед. Сильные руки подхватили её за талию и подняли в воздух, не давая вырваться.

— Гойл?! — Блейз опешила от такой наглости. — Да я тебя…

— Драко сказал, чтобы я нашел тебя и держал, пока не успокоишься, если вдруг приедет его отец.

— Драко сказал?… — Заббини обмякла. — Он так сказал?..

— Да, сегодня за завтраком, — Гойл был хмур как туча и не отпускал девушку ни на секунду, настороженно наблюдая за ней. — Он сказал, что его отец наверняка приедет, ведь кто-нибудь обязательно сообщит ему о случившемся. Он сказал, что доверяет мне удержать тебя, когда ты побежишь к директору. И я буду держать тебя, пока ты не успокоишься.

— Поставь меня, — голос Блейз был ровным и дрожал лишь самую капельку. — Я успокоилась.

Гойл не очень-то верил в спокойствие девушки, но спорить не стал, мягко поставив её обратно на пол. Блейз охватила тоска, от которой хотелось сунуть голову в петлю или утопиться.

— Он знал, и ждал, — пробормотала она. — Он все знал и просчитал мое поведение.

Гойл явно хотел сказать что-то еще, но не решался. Он только посматривал на Блейз и хмурил брови, словно ожидая, что девушка снова бросится бежать.

— Что… — Заббини вздохнула, — что еще сказал тебе Драко, что ты так на меня смотришь?

— Он просил меня присмотреть за тобой. Он говорит, ты очень важна для него…

Блейз отвернулась и заплакала. Она больше не могла сдерживать рвущую её изнутри волну отчаянья. Прижившись к стене, она рыдала, не обращая внимания на смущенные и растерянные взгляды Гойла, на то, что мимо проходили студенты, которые под злым и недовольным взглядом юноши стремились побыстрее скрыться, не задавая лишних вопросов.

Забыла девушка и о том, что слизеринцы не плачут. Змеи на это не способны.

Но Блейз было все равно. Ей казалось, что если она не даст своему горю какой-нибудь выход, то просто умрет на месте.

Гойл не знал, что делать в такой ситуации. Поэтому он отвернулся и стал злобно взирать на всех, кто осмеливался подойти слишком близко к плачущей Заббини. Его просили охранять, пока девушка не успокоится, и он так и сделает.

В голове юноши несколько противоречивые эмоции неспешно, как и весь его мыслительный процесс, перекатывались, вращаясь вокруг Драко. С одной стороны, Гойл был зол на Малфоя, который взвалил на него такое непонятное задание — успокоить и сдержать Блейз… Но как успокоить плачущую женщину? И почему она вообще плачет?..

Ведь к Драко приехал отец. А отец — это всегда подарки и карманные деньги, и сладости, и много других приятных вещей. Он скажет, что и как делать, куда ходить и с кем общаться, что говорить и кому… Да вообще, отец всегда покажет верный путь, и надо только следовать его указаниям. В этом Грегори был уверен.

С другой стороны, слизеринец был горд, что именно ему, не Креббу, ни кому-нибудь еще, именно ему, Драко доверил охранять то, что было для него важно. Свою подругу.

Гойл покосился на всхлипывающую Заббини. Что Драко в ней нашел? Обыкновенная девчонка… Почему-то, сам не зная почему, юноша был недоволен девушкой, которая слишком много времени проводит рядом с Малфоем, который все меньше времени проводит со своими товарищами. Как будто она отдаляла его от них.

Не то чтобы он ревновал, ведь он не какой-то там… голубой… Просто… Просто ему нравилось быть рядом с Драко, смотреть на него, восхищаться им…

«Наверное, то, что я испытываю к Заббини — это зависть, — подумал Грегори. — Ведь она рядом с Драко больше и чаще. Он смотрит на нее по-особенному…»

Но сейчас, глядя на плачущую девушку, Гойл испытал нечто, похожее на жалость. Ему не хотелось, чтобы она была так расстроена и плакала. Хотя, возможно, Грегори просто не хотелось, чтобы Драко узнал, что он не смог выполнить его задание.

Блейз то затихала, то снова начинала всхлипывать, но, похоже, больше никуда бежать не собиралась. Грегори вздохнул и приготовился к тому, чего никогда не любил, привыкнув всегда получать все сразу — томительному ожиданию, когда, наконец, глупая девчонка придет в себя.

Одна мысль по-настоящему радовала Гойла: что Драко Малфой, Серебряный принц, негласный лидер Слизерина, поручил именно ему ответственное задание. Доверился ему. И юноша, в глазах которого кто-нибудь проницательный мог увидеть все его чувства к Драко, радостно оскалился на очередного студентишку, который осмелился приблизиться и любопытствующим взглядом побеспокоить Заббини:

— Чего уставился? А ну пошел вон!

Испуганный больше, чем самой угрозой, странным выражением лица слизеринца, на котором читались одновременно гнев, злость и почему-то радость, студент развернулся на месте и пошел обратно, туда, откуда пришел.

«Не зря же говорили, — думал он, возвращаясь в библиотеку, — что все слизеринцы чокнутые. Наверное, действительно вырождаются, чистокровные… Хотя, все равно, лучше не связываться».

* * *

Снейп нахмурился еще сильнее. Хотя сойтись ближе брови уже не могли. Он обдумал ситуацию и пришел к выводу, что все складывается достаточно хорошо. Пенси Паркинсон не знала и половины событий, и поэтому, максимум, что она могла сделать, и похоже, уже сделала — это пожаловаться на Поттера, и попытаться накрутить и настроить Люциуса против Заббини. Но ничего, Блейз справится с этим.

Что касается ситуации с Поттером, то профессор с мстительной радостью подумал, что директору придется здорово попотеть, защищая своего любимчика. Разумеется, он отобьет его, но на будущее, возможно, поостережется снова мутить воду, надеясь на достижение своих целей.

Драко корчился на полу. Блейз убежала куда-то. «Надо бы остановить её, а то вдруг к директору помчится… — несколько запоздало спохватился зельевар, но тут же успокоился. — Нет, она умная девочка. Вспомнит, что я говорил ей».

Люциус сидел в кресле, равнодушно взирая на мучения сына, и чего-то ждал.

Снейп подумал и решился. Нацепив самое равнодушное выражение лица, он холодным голосом произнес:

— Люциус, прекрати.

Старший Малфой, который высчитывал, когда же хитрый зельевар заступится за его сына, встрепенулся и посмотрел на Снейпа, в который раз пытаясь разгадать, о чем на самом деле думает слизеринский декан. Но непроницаемое лицо оставалось маской, пробиться под которую Люциусу еще ни разу не удавалось.

— С какой это стати, Северус? Защищаешь его?

— Нет. Драко сейчас стошнит, а я не хочу быть свидетелем этого сомнительного зрелища, — декан презрительно поджал губы и отвернулся. — Да и ковры…

Малфою-старшему стало смешно. Мысль о том, что Снейпу, с которым они столько всего наворотили на службе Темному лорду, может быть отвратителен какой-нибудь вид, забавляла. Чего они только не видели…

— Ну, хорошо, пусть будет по-твоему…

И Люциус снял заклятие.

Драко лежал на полу, и даже не пытался подняться, не зная, что это — передышка перед новой порцией пыток, или отец счел наказание и демонстрацию достаточными.

От того, что Блейз увидела его в таком состоянии, хотелось убить себя. Или кого-нибудь, а потом себя. Или несколько человек…

Но Драко прекрасно понимал, что это бессмысленные попытки хоть как-то облегчить страдания. Поэтому он беззвучно выл, думая о том, где сейчас находится Блейз и что она чувствует. Его единственным желанием было, чтобы Гойл выполнил его просьбу и нашел Заббини раньше, чем девушка натворит глупостей.

— Объясни мне, пожалуйста, Северус, — Люциус хотел было закурить сигарету, но, вспомнив, что они ему не нравятся, скомкал пачку и бросил на пол возле кресла. — Что происходит с моим сыном? Почему бедная Пенси Паркинсон выплакала все глаза от того, что Драко на нее внимания не обращает, связавшись с какой-то девкой?

Юноша проглотил оскорбление. Сделать он все равно ничего не мог, а провоцировать отца демонстрацией своего отношения к Блейз не хотелось. Ведь если он узнает, что у сына есть что-то, что дорого ему, то обязательно отберет. Или будет использовать, чтобы усилить свой контроль. Поэтому Драко просто лежал, отвернувшись от Люциуса и Снейпа, и мечтал, что однажды его тело не выдержит, и он сдохнет. И, наконец-то, станет свободен…

— Я преподаватель, а не надсмотрщик, — декан отвернулся от лорда. — Я не слежу за личной жизнью учеников. И не лезу в нее. Если она не мешает нормальной учебе.

— А то, что произошло между моим сыном и Поттером, — нахмурился Люциус, — к чему относится? К личной жизни или школьной? А то, что ты вылечил Драко без согласования со мной? Ведь это было наказание. Где здесь педагогика?

— Это рядовое, в общем-то, событие, проходит по разряду недоразумений. А лечение было необходимо. Твой сын потерял сознание в коридоре возле моих комнат, и я не мог ничего не сделать. Тут и нет никакой педагогики.

— Слышал, Драко? — лорд посмотрел на сына. — Оказывается, тяжелое сотрясение мозга сына лорда в результате удара по голове твердым тупым предметом теперь называется недоразумением.

Драко молча пытался сесть, стараясь не смотреть в глаза отцу. Он был благодарен профессору за то, что тот не выдал Блейз.

— Я еще спрошу у тебя, сын, как этому мелкому паршивцу Поттеру удалось тебя достать. Неужели ты настолько плохо усвоил мои уроки, что дал застать себя врасплох? И где были твои друзья, Кребб и Гойл?

Вопрос был риторическим, и юноша счел за лучшее промолчать и на этот раз.

Зельевар посмотрел на Люциуса:

— Поговори об этом недоразумении с Дамблдором. Пусть он объясняет все сам.

— Ну хорошо, — лорд встал и посмотрел на Драко. — Сынок, почему ты выбрал один из самых никудышных сортов табака? Почему не взял ничего более достойного?

Неожиданная смена темы насторожила Драко. На секунду он растерялся, пытаясь найти в вопросе подвох, но, подумав, решил ответить честно:

— Я полагал, что ты не обратишь внимания на пропажу того, что тебе не интересно.

— Умно, — неожиданно легко согласился Люциус и даже улыбнулся. — Все-таки, ты кое-что усваиваешь…

Подойдя к сыну, лорд легонько погладил его по голове.

— Раз тебе нравится курить, я подарю тебе несколько пачек отборного табака. Лучшего! Мне самому очень нравится этот сорт. Уверен, что тебе тоже понравится. А теперь выйди, и подожди нас за дверью.

— Спасибо, отец, — нетвердой походкой Драко вышел, сопровождаемый холодными взглядами двух мужчин.

Когда дверь за юношей закрылась, Люциус начал ходить по комнате. Вся его поза выражала недовольство и сдерживаемый гнев.

— Что происходит, Северус?! Что все это значит? Почему мой сын еле стоит на ногах, а я ничего не знаю?!

— Я не хотел беспокоить тебя… — ответил Снейп. — Ты слишком яростно реагируешь…

— Яростно?! Беспокоить?! — Люциус подошел к зельевару и заглянул ему в глаза. — Моего сына чуть не убили, а ты говоришь, что я должен спокойно реагировать?! Кто я, по-твоему, зверь? Или все-таки отец?!

— Успокойся, — Снейп поморщился. — Тебе не идет такая демонстрация эмоций. Она не вписывается в твой образ. Да и это, собственно, рядовое событие…

— Рядовое!? — лорд желчно посмотрел на зельевара. — Что, каждый день моего сына избивают? Или я чего-то не знаю? Я рассчитывал, что ты следишь за ним и держишь все под контролем.

— Я и держу. Здоровье Драко в порядке. Я позаботился об этом. Вот только твое заклинание мешает вылечить его полностью. А что касается Поттера, то я не могу контролировать каждый шаг этого ученика.

Люциус глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

— А эти выходки Драко… Почему он не поддается моему воспитанию? Ты что-нибудь делаешь, чтобы он стал больше похож на сына лорда? Я второй раз за месяц вынужден приезжать в школу, бросив все дела! Вообще, что там произошло? Почему Поттер напал на моего сына?

— А разве Паркинсон тебе ничего не рассказала?

— Рассказала, но этот бред, будто Драко пытался изнасиловать эту… Как её…

— Грейнджер. Блестящая студентка…

— Да, Грейнджер. Меня не интересуют её академические успехи! Хоть новый Мерлин в юбке! Мой сын никогда не позарится на какую-то девку! А эта Заббини, кто она?

— Студентка моего факультета. Хорошая девушка. Чистокровная. Умная и способная.

— Все у тебя способные! Что у них с Драко? В каких отношениях они состоят?

— Понятия не имею.

Люциус недоверчиво хмыкнул.

— Ты — и чего-то не знаешь?

— Я уже говорил тебе. Я декан, а не…

— Надсмотрщик, — Люциус снова начал мерить шагами комнату. — Я это уже слышал.

Повернувшись к зельевару, лорд спросил:

— Тогда скажи мне прямо. Это правда, что Драко…

Люцуис неопределенно махнул рукой.

— Разумеется, нет.

— Тогда почему Поттер до сих пор не исключен?

— Ты же знаешь, что Дамблдор связывает с ним определенные планы.

— Мне все равно, какие у него планы! Что ты сделал, чтобы реализовать наши планы?

— Я сделал все, что мог. Если хочешь, сам попытайся поговорить с директором.

— Я поговорю. Не сомневайся, — лицо лорда стало собранным и серьезным. — А ты присмотри за моим сыном.

— Хорошо, — зельевар подумал и решил поговорить о том, что беспокоило его уже давно. — Знаешь, Люциус, я стал сомневаться, что мы поступили правильно, когда поили Драко тем зельем. Ведь он остался самим собой.

— Не начинай, Северус, — Люциус отвернулся и подошел к двери. — Я не Джеймс Поттер, чтобы ничего не сделать для своего ребенка, а тупо и банально сдохнуть, бросив сына на произвол судьбы, не попытавшись бороться с… Лордом… Нет такой грязи, куда бы я не залез ради Драко! Я уверен, что мы поступили правильно. И хватит об этом.

— Но он…

— Я сказал, хватит об этом! — Люциус начал проявлять нетерпение. — Семейное воспитание должно дать свои плоды. С зельем или без него, Драко будет достойным наследником рода Малфоев! Ведь, как говорили древние римляне…

Снейп вздохнул, поняв, что переубедить лорда не удастся. Он верил, что поступает в интересах Драко. И сам зельевар раньше верил, что так лучше. Вот только он не видел, чтобы от их благих побуждений Драко стал хоть капельку счастливее.

— Только не надо твоих поговорок, — декан брезгливо поморщился.

Удивленный резкой смены темы, Люциус на секунду опешил:

— Это почему?

— Меня тебе впечатлить своим классическим образованием не удастся. А искать в древних мертвых мудростях оправдания своим действиям я не живу смысла.

Люциус рассмеялся:

— Ты стал более решительным, Северус, проявляешь свое мнение. Жаль, что ты не был таким, когда учился с Поттером и Блеком, Нюниус…

Довольный своей шуткой, он открыл дверь в коридор, где их ждал Драко.

— Стал, — Снейпу неприятно было вспоминать о школьных годах, но поддаться на провокацию лорда он считал ниже своего достоинства. — И я жив и здоров. А они мертвы. Думаю, это более чем наглядная демонстрация моего превосходства.

К кабинету директора все трое подошли в молчании. Каждый был погружен в свои мысли, обдумывая, как ему действовать в сложившейся ситуации.