Нумеролог (джен)

Зельеварение не успело начаться, а Гермионе уже было не по себе: они с Дином обнаружили за соседним столом Драко Малфоя и его подпевалу Гойла. Их только и не хватало, вот честно. Будто мало было того, что каждую неделю приходилось терпеть профессора Снейпа. Малфой более или менее оставил её в покое после того случая в подземельях, но на двух последних уроках по зельеварению он сидел мрачнее тучи.

— Падма слышала от Менди Броклхёрст, которой сказала Дафна Гринграсс, что Малфой жаловался на какую-то магглорождённую, которой ставили оценки выше, чем ему, — едва слышно протараторила Парвати. Гермиона вынуждена была признать, что это, к несчастью, скорее всего правда. Особенно учитывая всё, что ей приходилось слышать о позиции чистокровных. Ничего с этим не поделать, пришлось и дальше его игнорировать. Как бы то ни было, с тех пор, как Гермионе исполнилось пять, всегда встречались такие люди, которые завидовали её интеллекту. Ни одно слово, сказанное этим снобом, никак не повлияет на её успехи в учёбе.

Но Малфой так ничего и не предпринял. Глумливо усмехнулся пару раз, и только. Если честно, он довольно часто делал это, глядя на неё с подозрительным блеском в глазах, но Гермиона не обращала внимания. Это произошло, когда она и Дин склонились над учебником по зельям, сверяясь с инструкцией, а Снейп на другом конце класса распекал Гарри и Рона. Именно тогда Малфой и сделал свой ход.

Краем глаза Гермиона уловила движение и подняла взгляд как раз в тот момент, когда Малфой бросил горсть чего-то в её котёл. Она даже не успела толком рассмотреть, что это было, но по реакции зелья всё тут же стало понятно. Оно моментально вскипело и вспенилось точно так же, как и неумелое варево Невилла и Симуса на прошлой неделе.

И только скорость реакции, о существовании которой Гермиона и не подозревала, предотвратила катастрофу. Она нырнула под котёл и выключила горелку до того, как ставшая взрывоопасной жидкость добралась до огня. Врыв на прошлой неделе был таким сильным, что Симус попал в Больничное крыло. В итоге, наградой за проявленную сноровку стала слегка обожжённая рука, но это было меньшее из всех зол, ведь на шум направился Снейп, криво усмехаясь.

— Ну и ну, — произнёс он, небрежным взмахом палочки устраняя пролившееся зелье, — снова сосновые орехи. Думали, вам позволено экспериментировать без разрешения, мисс Грейнджер? Или вы каким-то образом умудрились неправильно прочитать рецепт?

— Н-ничего такого, профессор, — запинаясь, пробормотала Гермиона. — Это Малфой их подкинул.

— Я не кидал, — возмутился Малфой. — Я не виноват, что ты не способна сварить простейшее зелье!

— Но я видела!

— Докажи!

Гермиона немного побледнела и умоляюще посмотрела на Дина, но он слегка покачал головой. В тот момент он отвернулся, и, даже будучи гриффиндорцем, не отважился врать Снейпу.

— Что ж, этой работе я могу поставить только «Слабо», — ехидно сказал Снейп. У Гермионы глаза на лоб полезли от ужаса. — Исправить это варево невозможно, а новое, боюсь, вы сварить уже не успеете.

И без лишних слов он удалил содержимое их котла.

— Профессор, — Гермиона решила попытаться снова, — у нас же вообще не могло быть сосновых орехов. Они не требуются в зелье. Мы их в него не добавляли.

— Всё равно не убедительно, — жестко отрезал Снейп. — Не стоит разбрасываться беспочвенными обвинениями, мисс Грейнджер.

— Но я…

— И пять очков с Гриффиндора за спор с преподавателем.

Гермиона тихо пискнула и сжала кулаки под столом. Очень хотелось покинуть класс прямо сейчас, но она знала, что от этого будет только хуже. Лаванда и Парвати попытались ободряюще улыбнуться.

— Прости за это, — прошептал Дин, когда Снейп отошёл. — Я не обратил внимания, и…

— Давай просто забудем, — ответила Гермиона. Она отвернулась, села за парту и весь остаток урока провела за чтением учебника.

К несчастью, спокойно уйти ей не удалось. Опустив голову, Гермиона покинула аудиторию и успела дойти лишь до конца коридора, когда услышала издевательский голос:

— Побежала МакГонагалл плакаться, а, Грейнджер?

— Я не плачусь! — развернувшись, выкрикнула Гермиона. И не соврала, потому что была слишком зла для этого. — Малфой, давай просто разойдёмся каждый по своим делам?

— Будто я стану делать то, что ты сказала, грязнокровка. Кто-то должен указать тебе твоё место.

— Я просто стараюсь на уроках…

— Такие, как ты, вообще не должны здесь находиться, — продолжил вещать Малфой, не обращая внимания на её слова. — Понятия не имею, как тебе удалось обвести профессора Вектор вокруг пальца…

— Я не!..

— …но, думаю, ты уже убедилась, что профессор Снейп знает, как ставить на место таких как ты.

Малфой выхватил свою палочку и выкрикнул:

— Тсимпайма!⁽¹⁾

Гермиона попыталась увернуться, но заклятие ударило её в левое плечо. Жалящее заклинание не зря носило такое название.

— Ай! Пожалуйста, я же ничем вам не мешаю! — она в защитном жесте подняла собственную палочку и попятилась.

Трое парней, злобно ухмыляясь, шагнули ближе.

— Никаких старост, которые тебе бы помогли, — сказал Малфой. Гермиона вскрикнула, когда он, явно не опасаясь сопротивления, кинул в неё ещё одно жалящее заклинание.

Нужно было убираться оттуда, и быстро, как-то отвлечь этих троих, чтобы они её не преследовали, а значит, необходимо их замедлить каким-нибудь простым заклинанием. И одно из немногих заклятий, которые она успела выучить на уроках защиты, отлично для этого подходило. Гермиона подняла палочку, всё ещё опасаясь нарушать правила, и выдохнула:

— Коллошу!

Крэбб, стоящий ближе всех, попытался было шагнуть ближе, но упал — его ботинки крепко приклеились к полу. Гермиона направила палочку на удивлённого Малфоя, но, прежде чем успела хоть что-нибудь произнести, грубый голос произнёс: «Вердимиллиус». Ей в лицо полетели красные искры из палочки Гойла.

— Мордиодиджити!⁽²⁾ — выкрикнул Малфой, пока её зрение приходило в норму после яркой вспышки.

Кусающее большие пальцы заклятие ударило её в живот, но это было не важно. Туфли Гермионы тут же сжались вокруг пальцев так сильно, что она пошатнулась и упала, пытаясь избавиться от обуви. Крэбб уже успел освободиться от чар, и три мальчика снова перехватили инициативу. Гермиона подняла палочку, судорожно пытаясь придумать, каким же заклинанием удастся сравнять счёт. Выкрикнув «Вердимиллиус!», она создала огромное облако зелёных искр, которое накрыло всех троих. Но в тот момент, когда Гермиона произносила заклинание, мальчики опустили палочки.

— Колдовство в коридоре? Уверен, вы знаете, что это против правил, мисс Грейнджер, — над ней нависал возникший словно из ниоткуда профессор Снейп.

Несмотря на боль в больших пальцах, Гермиона умудрилась подняться на ноги.

— Но профессор Снейп, они…

— Ещё десять баллов с Гриффиндора, и радуйтесь, что не больше. А теперь убирайтесь отсюда! — сорвался он, и мальчишки ухмыльнулись ей из-за спины преподавателя.

Гермиона мгновенно застыла как вкопанная, каждый мускул в её теле был напряжён, после чего она развернулась на каблуках и побежала по коридору. Не только потому что была расстроена, — хоть и не без этого — но потому что инстинктивно знала, что могла не сдержаться и ляпнуть такое, о чём потом бы точно пожалела. Это была ситуация в стиле «бей или беги», пришло ей на ум позднее, и уж точно в той схватке победить было невозможно. Остаток дня Гермиона провела преимущественно в своей спальне. Потеряв за одно утро пятнадцать очков — ни за что, по сути — она могла позволить себе нежелание общаться с однокурсниками больше необходимого. Гермиона никогда бы не подумала, что будет настолько рада выходным.

* * *

В воскресение Гермиона сидела в библиотеке и пыталась бороться с полуденной сонливостью, которая стала накатывать на неё всё чаще и чаще. Сама виновата, конечно же, никто не заставлял её так часто ложиться спать после полуночи. Можно было даже предположить, что её прокляли, настолько сложно было бороться с плохой привычкой.

В эти выходные, собственно, как и в предыдущие, всё свободное от домашней работы время Гермиона провела в одиночестве за книгами. У неё порой возникало чувство, что стоило бы проводить больше времени с соседками по комнате или на улице, но стоило только наступить выходным, как возникало желание побыть в одиночестве и расслабиться. Да и Гермиона всегда любила что-нибудь почитать, будь это применение вторых производных, «Призраки животных в Великобритании» или же «Тысяча магических растений и грибов». Вот ещё бы спать постоянно не хотелось.

Она, похоже, задремала на пару минут, низко склонившись над столом. Внезапный хлопок заставил Гермиону подскочить — но это лишь какой-то когтевранец хлопнул книгой по столу. Ну, по крайней мере, удалось хоть немного взбодриться. Она перечитала страницу, на которой остановилась, убедилась, что всё усвоила, и продолжила заниматься.

Скоро Гермиона с удивлением заметила, что проникающий сквозь окна дневной свет начал угасать. Она посмотрела на часы и разозлилась на себя. Ужин уже начался! Она слишком часто стала на него опаздывать из-за того, что попросту теряла счёт времени. А ведь надо ещё успеть набросать письмо родителям и отправить его до отбоя. И пусть домашнее задание назавтра было сделано, оставалось ещё эссе по чарам, которое она умудрилась не написать за целые выходные. В который раз.

Гермиона никак не ожидала, что у неё возникнут проблемы с выполнением домашнего задания. И нет, она ни разу не пропустила срок сдачи, да и успеваемость не снизилась. Вот только начало казаться, что учиться стало сложнее, хотя, если смотреть объективно, занятия остались на прежнем уровне. И из-за этого она не находила себе места от беспокойства.

Когда дело касалось распределения времени на учёбу, Гермиону ни в коем случае нельзя было назвать неумелой. Очевидным решением в сложившейся ситуации было составление графика выполнения домашней работы, что она и сделала. К несчастью, у неё больше не получалось подсчитать, сколько времени займёт выполнение того или иного задания, что, вообще-то, было для неё нехарактерно. А ещё Гермиона заметила, что стало сложнее сосредоточиться. Не то, чтобы она как-то отлынивала — если подумать, она ещё никогда в жизни так увлечённо не читала. А ведь раньше её интересовали исключительно числа, как правило. Даже она сама поражалась, насколько быстро у неё получалось читать книги, но новые знания она впитывала бессистемно. Гермиона просто хватала с полки в библиотеке первую понравившуюся книгу — а ведь их было так много, и, по большей части, их содержание слабо пересекалось с уроками. Даже, например, детальное описание войны с Гриндевальдом крайне слабо освещало магические законы, культуру или даже дуэльную тактику, в общем, то, с чем можно было столкнуться в повседневной жизни. Но Мерлин, это было так захватывающе — вау, она даже начала мыслить, как волшебница!

Как бы то ни было, Гермиона не привыкла так легко отвлекаться от дел, и непонимание причины подобного состояния тревожило. Ещё сильнее пугал тот факт, что она с трудом могла найти стимул для выполнения домашнего задания заранее и понятия не имела, как это изменить. Рассказать родителям о таком непросто, тем более, в письме. Да и к преподавателям точно не подойдёшь. Не с её репутацией. Ведь оценки, всё же, не пострадали — кроме уроков Снейпа — так зачем поднимать эту тему?

Гермиона спешно поужинала, мало обращая внимание на содержимое своей тарелки и односложно отвечая тем, кто пытался с нею заговорить. Она сильно вымоталась, а ведь день ещё не закончился, да и, на самом деле, не особо хотелось с кем-то общаться. После ужина Гермиона поплелась в совятню. Если честно, написание писем домой каждую субботу стало казаться тяжкой повинностью. Ещё один нехороший знак. Нет, ей нравилось переписываться с родителями — на самом деле, Гермиона бы с радостью потратила на это занятие больше времени. Вот только проблема заключалась в том, что именно времени ей постоянно и не хватало. И самое главное — она уже толком не знала, о чём стоило писать.

Но, поскольку мама и папа ждали письмо, Гермиона пошла и отправила короткую записку, в которой написала первое, что пришло в голову. Странно, тогда она вспомнила совсем мало неприятных событий. По крайней мере, пока она не дошла до Общей гостиной и не задумалась — а почему? Да и, в любом случае, вряд ли бы она стала о них писать домой.

Гермиона попыталась взяться за эссе по чарам и умудрилась написать почти фут, который наверняка завтра придётся переписывать — она постоянно клевала носом и явно написала более сумбурную работу, чем обычно. Она неожиданно поняла, что страдала от недосыпа намного сильнее, чем казалось на первый взгляд. Обычно, садясь за домашнюю работу (как сейчас, например), Гермиона задерживалась допоздна, чтобы её закончить. К несчастью, это перестало работать — она начала буквально засыпать на ходу. Придётся завершить эссе завтра. Гермиона из последних сил поднялась в спальню и, как и Салли-Энн в их первую ночь, упала на кровать, даже не потрудившись переодеться, и мгновенно уснула.

* * *

В понедельник перед Хэллоуином Дэниэл и Эмма Грейнджер завтракали на кухне и ждали еженедельное письмо от дочери. Само собой, прямо в указанное время к дому подлетела короткоухая сова и постучала клювом в окно. Эмма впустила птицу в комнату, взяла у неё письмо и угостила кусочком бекона. Сова счастливо ухнула и перелетела на дерево, где и стала дожидаться ответа. Разумность почтовых сов до сих пор восхищала Грейнджеров.

Эмма открыла конверт и вздохнула. В последнее время письма Гермионы с каждым разом становились всё мрачнее и мрачнее. И дело не только в общем настроении. Она стала реже писать о своих одноклассниках, чаще всего упоминая их лишь для того, чтобы пожаловаться. И хотя Гермиона училась хорошо, было понятно, что история, защита и зелья её сильно разочаровали. Письма стали короче и сумбурнее. Похоже, их дочь не была уверена, о чём именно писать. Любым родителям тяжело, когда их ребёнок растёт в отдалении, но ещё сложнее, когда это происходит в совершенно другом мире, в который он совершенно не вписывается.

Эмма не на шутку встревожилась, когда увидела, что письмо написано не таким аккуратным подчерком как всегда.

— Господи, похоже, у Гермионы начались проблемы, — сказала она грустно.

— Что случилось? — спросил Дэн.

Эмма вместо ответа зачитала письмо вслух.

Дорогие мама и папа,

Я уже не знаю, что делать! В пятницу профессор Снейп поставил нам с Дином оценку «слабо». Слабо! И он знал, что мы отлично справлялись, пока этот придурок Драко Малфой нас не подставил. Он тайком подкинул сосновые орехи в наш котёл, и зелье убежало (сосновые орехи очень чувствительны к высокой температуре — но неважно). Мы пытались объяснить это профессору Снейпу, но не смогли доказать вину Малфоя.

Я спросила совета у профессора МакГонагалл, но она сказала просто написать на него жалобу. Я поспрашивала учеников, и все говорят, что на профессора Снейпа постоянно кто-нибудь жалуется, но ничего не происходит, потому у него есть связи в совете попечителей! А ведь там ещё состоит и отец Малфоя! Я написала жалобу и на Снейпа, и на Малфоя-младшего, но МакГонагалл мало что сможет сделать, потому что оценки за зелья профессор Снейп всё равно выставляет на своё усмотрение.

Парвати сказала, что Малфой разозлился из-за того, что у меня оценки выше, чем у него. И он один из тех чистокровных, которые считают, что они лучше всех остальных. А ещё Гарри Поттер и Рон Уизли сказали просто не обращать на него внимания. Кстати, Лаванда и Парвати того же мнения. Невилл Лонгботтом сказал, что Снейп и Дамблдор в прошлую гражданскую войну (или как её там) работали вместе, поэтому, видимо, директор так за него и заступается. Такое чувство, будто все смирились с ужасным поведением профессора Снейпа просто потому, что никто ничего не смог с этим поделать. И, что самое печальное, мне на ум тоже ничего стоящего не приходит.

На нумерологии мы занимались предсказанием погоды. Хотя не думаю, что эти прогнозы соответствуют маггловским стандартам. На самом деле, я уже не до конца уверена, а магия ли это — использовать нумерологию для расчёта вероятности, но, похоже, для магов это нормально. А вот предстоящий урок по чарам я жду с нетерпением. Профессор Флитвик сказал, что мы наконец-то будем изучать на практике чары левитации.

С любовью

Гермиона

— Поверить не могу, что ему всё сошло с рук, — прорычал Дэн.

— Ну, мы же знаем, что магический мир отстаёт от нашего, — удручённо ответила Эмма. — Я просто хочу помочь ей. Будто снова наступил третий год начальной школы, вот только нас больше нет рядом, чтобы вытереть ей слёзы.

— Господи, я просто надеялся, что моей маленькой девочке не разобьют сердце ещё как минимум пару лет, — сказал Дэн. — Не знаю, что тут можно сделать. Ей в любом случае нужно посещать какую-нибудь магическую школу. И единственные варианты — это Хогвартс и школа во Франции.

— Просто продолжай подбадривать её, Дэн. Это всё, на что мы способны.

* * *

Дорогая Гермиона,

Печально слышать, что Снейп поступил так непрофессионально. Подобное поведение непозволительно, не важно, чей он друг. Случись такое у нас, можно было бы составить жалобу или написать в газету, но мы не уверены, применимо ли это в твоём случае. Особенно учитывая, что ты всё ещё посещаешь его уроки. Есть в школе старшекурсники, которые уже не изучают зелья и которые могли бы что-нибудь предпринять? Мы хотели бы более существенно тебе помочь, но магический мир настолько изолирован от «маггловского», что у нас и доступа-то туда толком нет.

Мы очень надеемся, что этот учебный год не настолько плох. Этим летом тебя так радовала возможность изучения магии, но оказалось, что с некоторыми предметами у тебя возникли проблемы. И не похоже, что у тебя хорошо складываются отношения с одноклассниками. Мы понимаем, это очень сложно — сходу стать частью абсолютно другой культуры, но мы не можем не волноваться за тебя. Да, нам хотелось бы, чтобы ты прикладывала максимум усилий в учёбе, но мы также хотим, чтобы ты находила время на веселье и отдых. Если у тебя есть хоть малейшие проблемы, пожалуйста, найди учителя, с которым можно было бы их обсудить. Знаем, тебе не очень повезло с профессором МакГонагалл, но профессора Вектор и Флитвик, похоже, довольно отзывчивые.

Если ты действительно думаешь, что это поможет, мы можем поискать школу, в которую ты сможешь перевестись. Но, честно, выбор невелик. Просто помни, что мы любим и поддерживаем тебя, пусть и на расстоянии.

Пожалуйста, постарайся продержаться хотя бы этот год.

С любовью,

Мама и Папа

Гермиона, хмурясь, прочитала письмо, которое доставила почтовая сова на следующий день. Она прекрасно знала, что не особо-то сблизилась с однокурсниками, да и сами занятия явно не соответствовали её завышенным ожиданиям. Но переводиться? Это Гермионе и в голову не пришло, а ведь она даже не рассказала родителям о более серьёзных проблемах. Она не первая, кого Малфой подставил на занятии, не говоря уже о стычке в коридоре. Но уйти из Хогвартса — это всё равно что сдаться. Должен быть способ как-то поправить положение вещей, вот бы только разобраться в устройстве магического мира. И понять, почему у неё столько проблем, несмотря на прикладываемые усилия. Гермионе казалось, что она вот-вот провалит тест, который могла бы пройти с закрытыми глазами, если бы постаралась… Если бы знала, с чего начать.

Что ж, родители всё же подкинули ей идею. И получилось так, что Гермиона сидела как раз рядом с тем человеком, который мог бы помочь.

— Перси, — сказала Гермиона, повернувшись к рыжеволосому старосте.

— Да, мисс Грейнджер?

— А может ли кто-нибудь как-то повлиять на профессора Снейпа?

Перси глянул на преподавательский стол, где Снейп с хмурым выражением лица читал утреннюю газету и попивал чай, и наклонился к Гермионе.

— В смысле? Что он сделал?

— Ну, он поставил мне и Дину Томасу оценку «слабо», когда наше зелье испортил Драко Малфой, и он… снял с меня пятнадцать очков за то, что начал Малфой, — она слегка поёрзала. — Да и в целом он очень нечестный преподаватель.

— О, сочувствую, и правда не повезло, — искренне пожалел её Перси. — Драко Малфой уже создал больше проблем, чем иные слизеринцы создавали за целый год.

— Вы сказали Малфой? — Повернувшись, Гермиона увидела Фреда и Джорджа, сидевших неподалёку между Алисией Спиннет и Анжелиной Джонсон, которая тоже играла в квиддич. — Если у тебя проблемы с Малфоем, — сказал один из них — Джордж, предположила Гермиона, — думаю, тебе понравится то, что вот-вот с ним произойдёт.

— Ну ладно, что вы двое натворили? — предостерегающе спросил Перси.

— Мы не будем отрицать или подтверждать нашу причастность, — ответил Джордж.

— У тебя нет никаких доказательств, — подхватил Фред. — Да и вообще, может, это Ли сделал.

— Зато будет довольно весело, да, Фред?

— Ребята, не думаю, что это хорошая идея, — занервничала Гермиона. — А если он попытается вам отомстить?

— О, не волнуйся, Малфой недостаточно умён, чтобы делать это в Большом зале на глазах у всех.

— Да и, к тому же, мы на два года старше, а из друзей у него только те два идиота.

— Я не за вас бес...

— Ооу! Ауч! Отпусти! Уберите… от меня эту… дурацкую штуку!

Гермионе не дал договорить вскочивший из-за стола Драко Малфой. Гнусаво выкрикивая бессвязные фразы, он пытался отцепить от лица нечто, отдаленно напоминающее чашку. Наконец, Малфою это удалось, и он в ярости разбил эту штуку об стену. И хотя над покрасневшим носом Малфоя смеялось полшколы, он бросил злобный взгляд на близнецов Уизли, веселившихся больше всех. Многие профессора были недовольны инцидентом, а профессор Снейп даже поднялся из-за стола, чтобы разобраться в произошедшем, но Малфой уже уселся на скамью. Он и правда ничего не мог сделать на виду у всех, поэтому начал что-то злобно говорить Крэббу и Гойлу.

— Кусачая чашка! — взорвался Перси. — И прямо посреди завтрака! Серьёзно?

— До гениальности просто! — воскликнул Джордж.

— Не думал, что сработает, — сказал Фред.

— Профессор МакГонагалл услышит об этом, — проворчал Перси.

— А, а, а, братец, у тебя все ещё нет никаких доказательств, — возразил Фред.

— Особенно после того, как Малфой разбил эту штуку.

Перси сжал пальцами переносицу.

— В один прекрасный день эти шуточки покусают вас, — проворчал он.

— Покусают нас! Ха! — воскликнул Джордж.

— Может, у него и есть чувство юмора.

— А он дело говорит, — предположила Гермиона. — В случае чего, профессор Снейп всегда сможет найти повод снять с вас баллы во время урока.

— Да, но он и так это делает, — сказал Джордж.

Гермиона и Перси одновременно закатили глаза.

— Перси, я знаю, что некоторые шести— и семикурсники уже не изучают зелья, — сказала она. — Не могли бы они написать про профессора Снейпа в «Ежедневный пророк» или в другую газету?

— Ну, они могли бы, — вздохнул Перси. — Вот только, к сожалению, это мало чем поможет. На самом деле, несколько лет назад уже была подобная затея с письмами. Тогда ещё здесь учился мой брат, Билл. На профессора Снейпа тогда поступило много жалоб, но профессор Дамблдор не захотел его увольнять, и Люциус Малфой убедил Попечительский совет ограничиться обычным выговором. Тебе не стоит сильно беспокоиться. Если не высовываться и относиться к нему уважительно, Снейп обычно не доставляет особых проблем.

Гермиона вздохнула и без энтузиазма приступила к завтраку. Скорее всего, от профессора Снейпа избавиться не получится. Для предположительно лучшей школы в магическом мире, у Хогвартса было несколько серьёзных недостатков. Учитель зелий, ненавидящий детей, и на которого невозможно было найти управу, был лишь каплей в море. История? Биннс был старше всех, включая Дамблдора. Защита? Возможно, проклята, и, учитывая небольшой размер магического мира, хорошо, что вообще удалось найти хоть какого-то преподавателя. Издевательства? Как для гриффиндорцев, так и для слизеринцев главным правилом Хогвартса, похоже, было «не попадаться».

Большой зал Гермиона покидала, мечтая вернуться в кровать, и не только из-за нехватки сна. Но нет, нужно идти на чары. Перси уже ушёл… туда, куда постоянно уходил. Он будто случайно появлялся то тут, то там, пытаясь успеть на все свои двенадцать предметов. Гермиона шла за Алисией и половиной квиддичной команды, когда кто-то крикнул: «Так, Уизли, я знаю, что это были вы!».

Оглянувшись через плечо, она увидела Малфоя, Крэбба и Гойла, бегущих к ним с палочками в руках.

— Да ладно, мистер Малфой, понятия не имею, о чём вы, — сказал Джордж, явно сдерживая смех, ведь нос Малфоя был до сих пор ярко-красным.

— Думаете, штука, едва не оторвавшая мне нос, была смешной, да? — вспылил Малфой. — Грейнджер, ты их подговорила? Не думал, что у тебя хватит духу.

— Нет! — воскликнула она, испугавшись, когда Крэбб двинулся на неё. — Я не…

— Я знаю, что мисс Грейнджер не имела к этому отношения, — сказал Фред, шагая вперёд и закрывая её собой. — Она слишком занудная, чтобы нарушать правила.

— Не стоит бросаться голословными обвинениями, мистер Малфой, — добавил Джордж, имитируя Снейпа. — В конце концов, можете ли вы доказать хоть чью-то причастность к тому происшествию?

— И, кроме того, — продолжил Джордж, — если бы, гипотетически, мы были хоть как-то причастны к помещению на ваш стол той маленькой чашки…

— Нам и повода искать бы не пришлось, — закончили братья хором.

В этот момент, стоящие возле Гермионы Алисия и Анджелина начали потихоньку отходить назад. Сама Гермиона тоже попыталась это сделать, но была недостаточно проворна, потому что Малфой с друзьями и Фред с Джорджем уже вскинули палочки.

Всё произошло очень быстро. Сперва полетели заклинания — Гермиона даже не поняла, кто начал первым, но точно расслышала выкрики «Таранталегра», «Фурункулюс» и «Вермиллиус». Затем раздался громкий взрыв, когда заклинания столкнулись и выдали непредсказуемую реакцию — вихрь взрывающихся красных искр пролетел по коридору. Гермиона упала на пол, кожей ощутив волну жара, а перед глазами танцевали яркие огни. Секунду спустя она почувствовала запах тления. Осмотревшись, она обнаружила, что письмо, которое прислали ей родители, загорелось от искр, поскольку было написано на бумаге, а не на более огнестойком пергаменте.

— Моё письмо! — воскликнула Гермиона. Она подползла к нему и сбила пламя рукавом мантии, но урон уже был нанесён. Письмо едва не разваливалось на части, и прочитать его было практически невозможно..

— Отец услышит об этом!

Подняв взгляд, Гермиона увидела, что у всех главных участников потасовки были ожоги на лице, а ноги пустились в пляс. Судя по жжению на лице, и у неё самой тоже было несколько ожогов. У Гойла загорелся край мантии. Малфой был весь красный, но он не попытался больше ничего предпринимать и, пошатываясь, поплёлся в Больничное крыло, по всей видимости.

Фред и Джордж остановили свои танцующие ноги простым «Фините Инкататем» и помогли Гермионе подняться.

— Фьюх, применение нескольких заклинаний одновременно может привести к непредсказуемым последствиям, — сказал Джордж. — Если у тебя не осталось противоожоговой мази после первого занятия зелий, у нас есть немного. Не обязательно идти за ней в Больничное крыло.

— Нам правда жаль, — сказал Фред. — Мы не думали, что он попытается что-нибудь вытворить.

— Ну, по крайней мере, с кем-нибудь кроме нас, — добавил Джордж.

— Видишь ли, на нас не раз уже жаловались, и…

— Спасибо, — пробормотала Гермиона, не поднимая взгляд, и отошла он них.

— Ты в порядке? — спросила подбежавшая Алисия.

— Всё нормально, — соврала Гермиона.

Прямо сейчас хотелось уйти туда, где никто не увидит её слёз, но до начала занятий осталось совсем мало времени, и прийти в себя она явно не успеет. Осознав это, Гермиона едва успела добежать до гостиной — слава богу, у неё и правда было немного противоожоговой мази, которую она хотела показать родителям. И слава богу, Снейп разрешил ей её оставить, когда Гермиона попросила (заявив, что он ценит, когда ученики «выказывают настоящую заинтересованность»). Единственный случай на её памяти, когда он сказал хоть что-то относительно приятное.

— Ну, теперь мне её даже немного жаль, — пробормотал Фред, глядя на удаляющуюся Гермиону. — Ведь, если начистоту, виноваты-то мы.

— Похоже, ей непросто приходится, — согласился Джордж. — И я видел на её лице такое же сосредоточенное выражение, какое бывало у Перси. Она явно слишком много учится.

— М-м-хм, хотел бы я как-то помочь ей хоть ненадолго выбраться из раковины, — усмехнулся Фред.

— О, нет, даже не вздумай, — накинулась на него вернувшаяся Алисия. — У неё и без ваших шуточек достаточно проблем.

— Но мы же не будем причинять ей вред. Просто хотим немного развеселить, — ответил он.

— Например, зачаровать её счётную линейку так, чтобы та выкрикивала шутки, — предложил Джордж. — Ты знаешь, где она её хранит?

— Зачаровать счётную линейку? — недоверчиво спросила Алисия. — Это Гермиона Грейнджер. Она не пользуется счётной линейкой.

— Ну, мы просто подумали, что ей бы не помешало хоть немного посмеяться над собой, — ответил Фред. Кроме того, это может убедить Малфоя, что она не имела отношения к тому небольшому инциденту с чашкой.

— Вы двое, просто отвалите от неё, поняли? Гермиона же магглорождённая, ей и так непросто привыкнуть к магическому миру. У неё никогда раньше не было друзей-волшебников, плюс она в принципе с трудом открывается людям.

— Да не может всё быть настолько плохо. Вы же её друзья, так? — спросил Джордж. — И мы видели, что она общалась и с некоторыми своими однокурсниками.

— Знаешь, что, — встрял Фред, — если ты так за неё беспокоишься, мы не станем её разыгрывать. Да и она явно слишком умна для нас.

Джордж удивлённо уставился на своего близнеца.

— Спасибо. Приятно видеть, что вы всё-таки умеете сочувствовать, — сказала Алисия и отошла.

— Почему ты это сделал? — прошептал Джордж.

— Потому что мне пришла в голову отличная идея.

— Я думал, это моя работа.

— Не сегодня, братец. Кроме того, нельзя допустить, чтобы Алисия предупредила малышку Гермиону. Она слишком умна, чтобы нам это сошло с рук, как с Малфоем.

— Но ты ведь только что сказал…

— Я сказал, что мы не станем разыгрывать Гермиону Грейнджер. Ты заметил, где она обычно сидит во время приёма пищи?

— О-о-оу, — теперь Джордж вспомнил.

— Именно. Всё, что нам теперь нужно — это какое-нибудь безобидное площадное заклинаньице, которое бы накрыло их одновременно.

— Ну, теперь, когда ты поднял эту тему, у меня таки появилась идея о том, как совместить расчёску-хамелеон с пружинным переключающимся сифоном.

— Хм? Рассказывай…

* * *

— Итак, степень… означает… — Седрик Диггори сверился с записями. — Умножение числа само на себя несколько раз.

— Верно, — подтвердила Гермиона. — А при обычном умножении, ты добавляешь число само к себе.

В среду послеобеденная учебная группа стала для Гермионы настоящей отдушиной, хотя Хэллоуин она тоже ждала с нетерпением. Но после того конфликта с Малфоем и Снейпом, небольшого раздражителя в лице Рона Уизли, у которого с каждым днём настроение становилось всё хуже и хуже, учебная группа стала явным улучшением. А ещё она отлично помогала стимулировать умственную деятельность после истории магии.

— Ладно, так, получается, десять на десять — это сто, — продолжил Седрик. — Десять на десять, на десять — это тысяча… а десять в четвёртой степени — десять тысяч?

— Правильно.

— Вау, да ведь так можно очень быстро получить большие числа, — заметила Алисия. — Это значит, что десять в десятой степени — это…

— Десять миллиардов, — лениво ответила Гермиона.

— И такое быстро считаешь, да? — рассмеялась Алисия. — Тогда, восемь в седьмой степени.

— 2097152.

— А если семь в восьмой степени? — подначил её Роджер.

— 5764801, но я запомнила таблицу до десяти в десятой степени, как и прочие таблицы, — ответила Гермиона, предупреждая дальнейшие каверзные вопросы. — Сомневаюсь, что в этом году мы на занятиях заберёмся дальше четвёртой степени, а обычно в примерах одни квадраты встречаются.

— Не знаю даже, — сказал Роджер. — Мне кажется, при создании заклинаний могут применяться довольно большие степени.

— Хм… ну, тогда могут возникнуть проблемы. Хм-м… интересно… Подождёте минутку? Хочу сбегать глянуть на библиотечный экземпляр «Принципов аналитического создания заклинаний».

— Эм… нет проблем, — сказала Алисия.

Гермиона, вскочив, умчалась к нужному стеллажу.

— Она такая милая, — рассмеялась Алисия.

— Ага, никогда не останавливается, — фыркнул Роджер.

— Знаю. Обожаю, когда она вот так вот носится вокруг.

— Так, Алисия, она же тебе не кошка, — сказал Седрик.

— Ну не знаю, — пошутил Роджер. — Я не совсем уверен, что она человек.

— Ладно, вы оба, остыньте. Она просто первокурсница, которая по воле случая разбирается в нумерологии лучше, чем… кто-либо, кого встречала профессор Вектор.

— Да, в том-то и дело. Подумай только, на что она будет способна на седьмом курсе. Гермиона вполне может стать самой молодой победительницей дуэльного турнира или чего-то в этом роде.

— Эй, а может, она наконец-то сможет избавиться от Снейпа, — добавила Алисия, и все трое рассмеялись.

— Ага, будто хоть кому-то под силу от него избавиться, — наконец, присоединился к веселью Седрик. — Может, если бы МакГонагалл, Флитвик и Спраут вместе выкинули его из окна второго этажа он, наконец, уйдёт.

Гермиона замерла за стеллажом. Оказывается, в библиотеке просто отличная слышимость. Они явно не подозревали, что она всё ещё их слышала. Гермиона попыталась отмахнуться от этого. Во всяком случае, это же просто добродушное подтрунивание. На душе возник неприятный осадок из-за открывшейся правды. Получается, на самом деле ребята считали её едва ли не личной ручной зверушкой. Или кем-то экзотическим, кого можно выставить на помост для всеобщего обозрения. Может, они к ней хорошо относились, но лучше от этого не становилось. Получается, они и не друзья вовсе?

И избавиться от Снейпа? Ах если бы.

А книга? Да всего-то нужно было пролистнуть несколько страниц, чтобы найти ответ. Стоило догадаться, что при создании заклинаний часто использовались седьмая степень и корень седьмой степени. В паре мест даже удалось обнаружить двадцать первую степень. Гермиона поставила книгу на место и вернулась к столу, изо всех стараясь улыбаться так, будто не случилось ничего необычного. Во всяком случае, почему это должно было её волновать? Если остальные и заметили перемену в её настроении, от комментариев они воздержались.

* * *

Это произошло вечером во время ужина. Гермиона сидела на привычном месте, в тишине, случайные комментарии Перси Уизли не в счёт. Перед тем, как подали десерт, с Перси заговорила подошедшая Кэти Бэлл — второкурсница с Гриффиндора.

— Слушай, Перси, — она протянула ему маленькую коробку. — Взгляни, пожалуйста.

Она слегка сдвинулась в сторону, чтобы видеть одновременно и Перси, и Гермиону.

— Что это? — спросил он, взяв коробку в руки.

— Я толком не знаю, — ответила Кэти. — Я надеялась, ты мне скажешь.

— Что ж, давай тогда взглянем, — важно ответил Перси открывая коробку. Стоило ему сдвинуть крышку, как изнутри повалил разноцветный дым. Что-то выпрыгнуло из коробки — это единственное, что заметила Гермиона, прежде чем дым ослепил ее. По волосам словно забегали мелкие насекомые. Попытавшись их сбросить, Гермиона замахала руками.

Когда дым рассеялся, она заметила две вещи. Во-первых, все вокруг, включая Кэти Белл, смеялись и показывали на них с Перси пальцем — в основном, на неё. Во-вторых, рыжие волосы Перси стали светло-каштановыми.

— Перси… твои волосы… — начала было Гермиона, но Перси повернулся к ней с широко раскрытыми глазами.

— Мисс Грейнджер… — сказал он, показывая на её собственную голову.

— Гермиона тут же поднесла к глазам прядь своих волос.

— Ой! — протестующе пискнула она, увидев, что её кудрявые каштановые волосы стали ярко-рыжими, как у Перси.

— Фред! Джордж! Что вы сделали? — воскликнул Перси. Вскочив на ноги, он бросился к близнецам. Гермиона следовала за ним по пятам.

— Извините, я вас знаю? — спросил один из них.

— Лицо знакомое, но оно никак не подходит волосам, — добавил другой.

— Так, вы двое, прекращайте. Что вы сделали с нашими волосами?

— Они поменялись цветами, Перси, — проскулила Гермиона.

— О, Фред, смотри, это же наша давно пропавшая сестрица.

— До ужаса похожа на маму. Аж жуть берёт.

— О-о-о, у неё теперь даже мамин убийственный взгляд появился, — заметил Джордж, взглянув на Гермиону.

— Есть у кого-нибудь зеркало? — потребовал Перси, оглядываясь на девочек за столом. Одна из старшекурсниц, широко ухмыляясь, достала одно из кармана мантии. Он взглянул на отражение. — Ой, да ладно! Поменяйте всё назад, живо!

— Остынь, Персик, они сами собой вернутся в норму через несколько часов, — сказал Джордж.

— Да, через несколько часов — максимум к утру.

Когда Перси отложил зеркало, Гермиона тоже в него заглянула. Она никогда не интересовалась модой, но точно могла сказать, что это не её цвет.

— Но зачем вы и меня вовлекли в это? — жалобно спросила Гермиона.

— Ну, ты же сама решила сесть рядом с нашим братом.

— Весьма опасная затея, да.

— Да и, кроме того, и вам самой бы не помешало немного развеяться, мисс Грейнджер.

— Грр! Я уже и так неплохо развеялась, спасибо большое. — Гермиона развернулась на каблуках и вылетела из зала. Хорошо хоть не придётся объяснять родителям, как она вдруг стала рыжеволосой.

Вечер, однако, вышел довольно неприятным. Пришлось выслушать подначивания соседок по комнате, а в Общую гостиную Гермиона и вовсе постеснялась спускаться. Из-за предстоящего Хэллоуина шутки начали набирать обороты, помимо обычных «сестрёнка Уизли» начали появляться и новые. А ещё она снова не смогла хоть немного поспать до полуночи, когда нужно было идти на астрономию. Хорошо хоть там было довольно темно, и никто толком не смог её разглядеть. Боже правый, ну почему магический мир не может быть хоть немного более… нормальным?

Гермиона с радостью заметила, что волосы и правда к утру вернулись в норму. Ходить с ярко-рыжими волосами в Хэллоуин — это уже перебор.

К несчастью, это стало единственным положительным событием за весь последующий день.

1) Tsimpima: на греческом значит «жалить»

Вернуться к тексту

2) Mordeodigiti: от латинского "кусать пальцы".

Вернуться к тексту