Книга лилий (джен)

Когда друзья возвращались из замка на следующее утро, Марк решил сразу пойти к зданию с фотографии Джефри, не заходя в гостиницу. Вчера они с Уильямом установили, что это была городская аптека.

— Что ж, аптекари издревле славились тайными знаниями, — заметил Кевин.

Друзья отправились туда, а Джоан свернула к Бейтсам — София попросила передать Сесилии книгу. Девушка дивно провела полтора часа в компании жены пастора за чашкой кофе с печеньем. Потом Джоан попросила Гарольда дать ей еще раз взглянуть на приходскую книгу.

— Не может быть, чтобы Конрад был продолжателем дела Ордена, — рассуждала девушка. — Слишком уж он не подходит на эту роль. Я хочу понять, где мы ошиблись.

Гарольд охотно провел ее в церковь, к тому же ему надо было отрепетировать проповедь, и он ходил по трансепту, бормоча что-то себе под нос и периодически взмахивая руками.

Девушка несколько раз перечитала сведения, касающиеся 1905 года, но так и не увидела ни одной зацепки. От нечего делать она стала переворачивать страницы книги. Знакомые имена привлекли ее внимание. Вот даты рождения и крестин Монтферранов: Мортимер, его младший брат Эбнер и три сестры — Анна, Глория и Эмма. Вот его дети — Фердинанд и Бартоломью. Сведений о Ники нет, ее, наверное, не здесь крестили... Зато вот крестины Анастази. Не найдя ничего полезного, Джоан попрощалась с Гарольдом и ушла.

Неподалеку от церкви был чей-то очень ухоженный домик с участком. Хотя цветы уже давно отцвели, по пожухлым листьям Джоан определила, что на клумбе были посажены лилии. Увидев через невысокую ограду забора хозяйку, Джоан остановилась и поприветствовала ее, воздав комплименты саду:

— Здравствуйте! Представляю, как ваш сад выглядит летом. Наверное, он неописуемо красив.

— Спасибо, — женщина подошла к ограде, приветливо улыбаясь. — Меня зовут Альда.

— Я Джоан. Нигде еще не видела, чтобы все жители выращивали лилии.

— Верно, летом от их аромата деваться некуда. Но мы уже привыкли.

— А почему не розы, не гортензии?

— Дело в легенде. Вы разве не знаете?

— Еще одна легенда? — вскричала Джоан. — Мне рассказывали легенду о библиотеке, о тумане, а теперь еще и о лилиях!

— Когда у людей много свободного времени, они начинают выдумывать сказки, — шагнул к ограде Фортунатус. При виде него Альда всплеснула руками, кивнула на прощание Джоан и демонстративно ушла в дом.

— Хм, это было довольно оскорбительно, — заметил мужчина. — Я могу рассказать эту легенду, Джоан. Хочешь послушать?

Девушка разозлилась: приятное знакомство было так внезапно прервано.

— Что вам нужно?

— Ничего, — спокойно ответил Фортунатус. — Увидел знакомое лицо и решил подойти. Не думал, что так выйдет. Приношу свои извинения. Монтферраны ко мне более благосклонны.

— А почему? — полюбопытствовала Джоан.

— Меня они знают чуть получше, — просто ответил Фортунатус. — А горожане верят слухам.

— Я не знаю, почему вас не любят на острове, но вы украли наши фотографии. Может, вы и есть человек из ордена Совы?

— Интересная теория, — рассмеялся он. — Но нет.

— Тогда зачем вам понадобились фотографии? Верните их.

— Не могу, — мягко сказал Фортунатус. — Извините меня. Всего доброго.

И он отправился восвояси.

А в аптеке Марк, Кевин и Билл вели беседу с Георгом Граром. Аптекарь, невысокого роста, седой и степенный человек в круглых очках, за которыми скрывались студенистые, ничего не выражающие глаза, предсказуемо утверждал, что ничего не знает об ордене. Аптека представляла собой небольшую комнату без привычного прилавка, отделяющего продавца от покупателя. Если нужно было что-то отрезать, взвесить или измерить Грар совершал эти манипуляции в подсобке, загроможденной шкафами и коробками с лекарствами, куда еле помещался небольшой светлого дерева столик. Основную комнату аптеки занимали стеллажи с лекарствами — как современными, в коробочках и блистерах, так и какими-то допотопными настойками, пилюлями и веничками трав, стойкий аромат которых, казалось, вытеснял все остальные запахи в помещении. Джоан поискала глазами банку с пиявками, но к собственному облегчению, смешанному с разочарованием, не нашла. Сбоку от двери в пристройку висели, громко тикая, часы в виде совы.

— Кстати, — сказал Марк, — Ники упоминала, что пишет работу по ядам. Она берет их у вас?

— Яды? — переспросил аптекарь, поправляя очки. — Вероника заказывает отдельные субстанции, вещества, знаете, то, что в лесу не растет. И затем их смешивает. В нужных пропорциях. То, что она у меня берет по отдельности вполне безобидно, а вот вместе...

— Вы хотите сказать, что она сама составляет яды, — Марк не поверил своим ушам. Аптекарь только пожал плечами, но молодой человек все никак не мог успокоиться:

— Как, она берет порошки и травки и соединяет их так, что они становятся смертельно опасными? Но зачем?

— Полагаю, потому что она химик и пишет работу по ядам? — ответил Грар, его кустистые брови поднялись выше оправы очков.

Аптекарь не говорил ничего полезного, но ведь Джефри явно направлял их сюда. И Билл рискнул зайти с другой стороны и задал вопрос об их злосчастном друге.

— А, тот молодой человек? — Грар, казалось, даже обрадовался. — Да, я его помню. Отчаянно искал библиотеку. На него ушел весь мой запас успокоительного. Хорошо, что была весна, и я отправил с паромом заказ на большую землю.

— Джефри всегда был тихим и вежливым, — приврал Марк, — а здесь все говорят о его безобразном поведении. Мне с трудом в это верится.

Аптекарь нахмурился, вернее его брови сдвинулись, но выражение лица не изменилось. Казалось, что он вспоминает о чем-то не слишком для него приятном. Затем он посмотрел прямо в лицо Марка и сказал:

— Разум молодого человека помутился. Он не послушался мудрых предупреждений, нарушил правила замка. Глубочайшее потрясение доконало его.

— Потрясение? — переспросил Уильям. — Мы ничего не знаем об этом.

Аптекарь замялся, но все же продолжил:

— Джефри прибыл на остров в конце февраля. Сама судьба хранила его: он переплыл сюда с большой земли, один, на жалкой моторной лодке. Не утонул, не заблудился, не замерз, а это о чем-то говорит, ведь сообщение с нашим островом возобновляется не раньше апреля. Официально, — добавил Грар. — Разумеется, к нам заплывают и зимой. Так вот, как-то в начале прошлой весны я зашел к своему кузену Уолдену. Он фельдшер, у него даже больница есть с парой коек. И Уолли был занят — оказалось, что буквально за десять минут до моего прихода Монтферрановские мальчики — Фердинанд и Бартоломью — принесли туда вашего Джефри, он был без сознания и в крови. Но Уолли осмотрел его и сказал, что у пациента глубокая рана на плече, а больше ничего серьезного нет. Братья объяснили, что они случайно наткнулись в лесу на бездыханное, как им тогда показалось, тело. — Грар перевел дух, покачал головой и продолжил. — Джефри предупреждали, что ночью нельзя выходить на улицу, но разве он кого-нибудь слушал? Очнулся он в каком-то ужасе. Сначала никого не узнавал, потом его, вроде, отпустило. О том, что произошло, Джефри не рассказал, хотя мы спрашивали. Но после того случая его характер стал еще хуже, он много пил, всех подозревал, стал еще более скрытным. Мы надеялись, что все наладится, после того, как он нашел библиотеку, но стало только хуже.

— Как? — одновременно вскричали друзья.

— Да, — просто сказал аптекарь, не заражаясь волнением собеседников. — Однажды он прибежал к Уолдену (я снова оказался там) и выпалил с порога, что нашел ее.

— Он сказал, где находится библиотека?

— Нет. Уолли пользовался определенным его доверием. А увидев меня, он замолчал и быстро ушел. Честно говоря, мы с кузеном какое-то время опасались, что Джефри опять бредит, но потом поняли, что он действительно разгадал загадку. Несколько дней ходил именинником, а потом, — Грар махнул рукой.

— Что потом? — спросил Марк.

— Потом он опять пропал. Его искали всем городом. В замке, в городе, в лесу — настоящее факельное шествие устроили, вышли в ночь, несмотря на опасность — все без толку. А нашли его уже под утро, случайно. Знаете, где? В винном погребе гостиницы. Он был пьян, как сапожник, не мог двух слов связать. Паром еще не ходил, но мы взяли одну из наших лодок и доставили Джефри на большую землю. Весь путь он проспал, храпел при этом, как старый капитан. Вы говорите, что он умер. Вероятно, причиной была печень.

— Стойте-стойте, — воскликнул Кевин. — Джефри рассказал хоть кому-нибудь, где находится библиотека? Тому же Уолдену?

— Зачем, — удивился аптекарь, — зачем кому-то знать, где находится библиотека? Нам здесь и школьной библиотеки хватает. Или на материк можно съездить. Или пойти в замок — там чудесные старинные книги. И нет никакой нужны проникать в таинственные хранилища.

— Какой нелюбопытный человек! — в сердцах воскликнул Кевин, когда друзья вышли на улицу.

— Он знает больше, чем говорит, — возразил Марк. — Может его кузен, Уолден или как его там, окажется разговорчивее?

Но и здесь их постигла неудача. Уолден Грар, высокий и рыжий с проседью, с такими же серыми глазами, как у аптекаря, только не студенистыми, а живыми и цепкими, отказался беседовать с искателями, сославшись на дела. Им даже не удалось переступить порог его дома. Правда, фельдшер действительно вскоре вышел из дома с сумкой через плечо, оседлал велосипед и поехал в сторону причала: приехал паром. Искатели пронаблюдали за ним издалека и неспешно вернулись в гостиницу.