Когда смотришь сердцем (гет)

В усадьбе Малфоев было тихо. Впрочем, там было тихо все лето. Молодой хозяин не устраивал приемов, никого не звал в гости, никого не хотел видеть. Не хотел? Да просто не мог. Он был слеп. Слеп вот уже четыре месяца. С того самого дня, когда Поттер убил Темного лорда. Когда Беллатриса убила его родителей. Когда он сам убил ее. И когда в него попало то заклятье, которое принесло ему слепоту.

Драко встречался только со своим бывшим деканом и со школьным другом Блейзом Забини. Он оформил все документы так, чтобы его делами распоряжался профессор Снейп, и тот сумел устроить, чтобы Драко не беспокоили. А Блейз просто провел у него все лето, постоянно теребя и отвлекая разными занятиями: верховыми прогулками (правда, никогда не давая Драко поводьев в руки, но все же), уроками — они вместе учились пользоваться вслепую волшебной палочкой (по крайней мере Блейз уверял, что честно закрывает глаза). А еще Блейз постоянно рылся в огромной библиотеке Драко, выискивая любые возможные заклинания, которые могли либо нанести такую же травму, как у Драко, либо снять последствия. Но за все лето он так и не нашел ничего похожего. Интересно, какой тайной магией обладал тот, кто лишил Малфоя зрения? Знать бы хоть, кто это был…

К концу лета Драко стал все больше нервничать. Блейз собирался заканчивать учебу в Хогвартсе, а это значило, что он не сможет больше жить у друга. Пора было оставаться одному, а этого очень не хотелось. Драко боялся. Он чувствовал, что одиночество будет для него страшным испытанием. Это пока он гнал от себя все черные мысли, но, оставшись совершенно один, он не сможет так успешно сопротивляться им. И тогда…

Недели за две до отъезда Блейз наконец заговорил об этом. Они сидели у камина и пили зеленый чай после еще одних неудавшихся поисков новых заклинаний. Драко не особо верил в успех этих занятий, но Блейзу хотелось это делать, и он не возражал — жалко, что ли? Да и чем черт не шутит, а вдруг?

— Драко, ты помнишь, что сказал мне весной, когда мы только приехали сюда?

— Много чего. А что?

— Я про тот разговор о сиделке. Кажется, пора подыскать для тебя подходящую кандидатуру. Мне скоро уезжать, и я хотел бы быть уверенным, что ты тут в надежных руках.

— Ну… Я, если честно, даже не представляю, к кому с этим обращаться. Может, обойдусь? С голоду мне не дадут умереть домовые эльфы, а без чтения на ночь я уж как-нибудь…

— Ну, да. И когда я приеду сюда на каникулы, меня встретит бодрый алкоголик? Ты думаешь, я не вижу, как часто ты пьешь, чтобы уснуть? Особенно в последнее время? Дружище, я все понимаю, но это неправильно. И я не смогу остаться, но и жить там спокойно я не смогу, если не буду уверен, что тут, с тобой, есть хоть одна нормальная живая душа, с которой ты можешь поговорить. И не надо мне тут про домовиков…

— Ну, хорошо, хорошо! — Драко не мог не признать, что огневиски в его баре в спальне действительно исчезает слишком быстро в последнее время. — И что мне делать?

— Думаю, надо написать в больницу святого Мунго. Они найдут сиделку с учетом твоих требований и все такое.

— А какие у меня требования? Как она будет выглядеть, мне все равно, я ведь не увижу. Разве что… чтобы не басила как мужик… И не шныряла по замку, зная, что я не вижу… и соблюдала тишину… и не приставала с разговорами, когда я не прошу… и не…

— А как насчет святости? Ну, там, как у магглов — крылышки и нимб над головой. Может, прямо написать — пришлите мне ангела во плоти, и мне все равно, какая у него внешность, главное, чтобы точно ангела?

— Откуда у тебя такие познания о магглах? — ухмыльнулся Драко.

— А я не шарахался от всех, у кого нет чистокровной родословной, только потому, что ее нет! — улыбнулся Блейз. — И видел, какие костюмчики на маскарад порой надевали на себя некоторые девушки из магглорожденных. И конечно, полюбопытствовал, что это такое… и как это снимается при случае, — он засмеялся.

— Все-то ты успел, — Драко тоже улыбнулся. — Знаешь, порой я так жалею, что не был таким, как ты. Из-за этого статуса крови… Столько интересного прошло мимо меня. Но когда тебе с рождения вбивают в голову, что ты не можешь даже подумать о девушке с нечистой кровью, вбивают не только разговорами, но и… Даже теперь, когда я уже вроде бы и не должен ни перед кем отчитываться, я все равно не могу думать об этом без дрожи. Он до сих пор держит меня в страхе.

— Отец? Да, Люциус был суровым отцом. По-своему он тебя, конечно, любил, но методы у него были… средневековые. Хорошо, что я рано сообразил, что ничего не теряю, общаясь со всеми девчонками без различия по крови: главное, чтобы мне нравилось! Слизеринские чистокровки были такие скучные. Зато флиртовать с гриффиндорскими львицами — просто было в кайф, они самые смелые и горячие, острые на язычок. Пуффендуйские скромницы — прямая их противоположность, а когтевранские красавицы что-то среднее между теми и другими. В общем, выбирай на любой вкус и настроение. Я уже в предвкушении нового учебного года.

— Ты не меняешься. Впрочем, это хорошо. Да, а я вот не смог перебороть в себе папочкино воспитание. Теперь жалею, да толку. Кому я нужен слепой? Это раньше на меня еще пялились — ну как же, сам Драко Малфой, ледяной принц Слизерина, наследник одной из самых аристократичных, чистокровных, древних, богатых и "бла-бла-бла" фамилий, а теперь?

— Это ты зря! Вот поехал бы со мной и убедился бы, что девчонкам на самом деле все равно, зрячий ты или слепой, лишь бы не немой. Женщины ведь любят ушами, а язык у тебя подвешен что надо, любую заморочишь, если только захочешь, конечно…

— Вот именно, Блейз! Если — хорошее слово. А я как раз не хочу.

— Эй, но ты же не собираешься ставить на себе крест? А как же продолжение рода Малфоев? У тебя все же есть некоторые обязанности вроде.

— Угу. Я еще лет десять подожду, да и женюсь на какой-нибудь обедневшей чистокровной леди, которую ты мне подберешь и которая согласится терпеть меня за те денежки и положение, которое ей обеспечит наш брак. А потом она войдет во вкус и начнет мне изменять направо и налево, и я… А что я? Буду слушать их стоны за дверью и тихо спиваться. Хотя нет, я свалю в свой коттедж во Франции и буду жить там. И если ты к тому времени все еще не женишься, то поедешь со мной — охмурять француженок. Помнишь, как тогда, на Кубке Чемпионов, с шармботонскими барышнями?

— Еще бы не помнить! Они были что надо! Заметано — свалим к легкомысленным француженкам!

Они посмеялись.

— Ладно, — сказал Блейз. — Сейчас уже поздно, а завтра с утра напишем письмо в Мунго и попросим тебе сиделку.