Игра не по правилам (джен)

— Амортенция? — изумилась Гермиона.

— Ну да, — Гарри не мог усидеть на месте от возбуждения. — Если жаба влюбится в Снейпа, значит, не уволит его!

— Ну не знаю… — с сомнением протянула Гермиона. — Амортенция непредсказуема. А вдруг мы еще больше навредим? Ведь не зря же говорят, что от любви до ненависти один шаг.

Рон вдруг расхохотался:

— Представляю, какое будет лицо у Снейпа, когда жаба ему на шею повесится и в любви объясняться станет!

Остальные тоже засмеялись: да, на такое зрелище забавно будет посмотреть.

— А где мы возьмем амортенцию? — спросил Невилл. — Опять у Снейпа утащим?

Гарри невольно потянулся почесать зад и, опомнившись, поскреб затылок.

— Я как-то не подумал об этом, — уныло сообщил он.

— Амортенция создаёт безумное, непреодолимое влечение к тому, кто сварил зелье, — заявила Гермиона. — Поэтому, чтобы зелье сработало, оно должно быть сварено именно Снейпом и никем другим.

— Значит, опять лезем в кладовку, — заключил Невилл. — Вот только есть ли там амортенция? Снейп как-то не похож на человека, который будет варить и хранить у себя приворотные зелья.

— Он Мастер зелий, — заявил Гарри, подумав. — У него любые зелья должны быть.

* * *

На следующий день на уроке зельеварения Гарри так углубился в свои мысли, ломая голову на проблемой приобретения амортенции, что не заметил, как добавил в свой котел несколько лишних игл дикобраза. Зелье вдруг забурлило.

— Гарри! — ахнула Гермиона.

— Поттер! — одновременно рыкнул Снейп, молниеносно накрывая котел Гарри защитным куполом. В ту же секунду взбесившееся зелье взметнулось, плюясь во все стороны кипящими брызгами. Гарри отшатнулся, но — благодаря куполу — никто не пострадал. Кроме самого Гарри — остановившись перед ним и сложив руки на груди, Снейп холодно объявил:

— Отработка, Поттер, сегодня вечером!

Гарри с некоторым облегчением вздохнул: отработка — не порка, приятного тоже, конечно, мало, но тем не менее. Зато можно будет попробовать пробраться в снейповскую кладовку. Гарри старательно отогнал мысли о том, что сделает с ним Снейп, если поймает на краже, ведь наказание на воровство оборотного Гарри уже получил, а если он опять попадется, профессор может удвоить количество ударов, чтобы, как он обычно говорит, донести до мальчика прописную истину — воровать нельзя.

* * *

Вечером Гарри постучался в кабинет зельеварения, нервничая: а вдруг Снейп решит, что отработки мало и все-таки возьмется за трость? Но он зря переживал. Зельевар даже нотацию ему не стал читать, молча показал на два ведра с дохлыми жабами и скрылся в одной из подсобок.

Облегченно вздохнув, Гарри принялся разделывать жабьи тушки, морщась от противного запаха и поглядывая то на подсобку, в которой чем-то гремел Снейп, то на приоткрытую дверь кладовки, где профессор хранил готовые зелья. Сейчас или никогда! Другого такого удобного случая может и не представиться.

Гарри положил нож, снял испачканные перчатки и, замирая от ужаса, прислушиваясь к каждому звуку в подсобке, на полусогнутых ногах двинулся к кладовке. Если он сейчас попадется, Снейп точно с него шкуру спустит. Но упускать такой шанс… Только бы дверь не заскрипела. Нет, не скрипнула, открылась совершенно бесшумно. Гарри вошел внутрь и приуныл: стеллажи до самого потолка, на полках множество флаконов. Ну и как тут найти нужный?

Подавив первоначальный приступ паники, Гарри присмотрелся и от облегчения чуть не рассмеялся: педантичный зельевар все флакончики и пузырьки подписывал, а на полки расставлял в алфавитном порядке. Вот она, амортенция! Сняв флакон с полки, Гарри с любопытством посмотрел на перламутровую жидкость. Один глоток — и Амбридж по уши влюбится в зельевара.

В подсобке стало тихо. Похолодев, Гарри сунул флакон в карман и молнией метнулся из кладовки на свое место возле ведер с жабами. Не успел он перевести дух, как из подсобки с кучей склянок в руках вышел Снейп, и Гарри порадовался про себя, насколько вовремя он все сделал. Бросив быстрый взгляд на склонившегося над ведрами подростка, профессор сгрузил склянки в умывальник, потом принес еще столько же и в первый раз за вечер сказал:

— Поттер, когда закончите разделывать жаб, займитесь этими флаконами — их нужно отмыть от старых зелий. Без магии, естественно.

— А почему без магии? — не сдержал любопытства Гарри и прикусил язык, испугавшись, что Снейп посчитает его ленивым, неспособным вымыть посуду без волшебной палочки. Но профессор не стал его отчитывать, а неожиданно с усталой мягкостью в голосе объяснил:

— Магия оставляет след, и с некоторыми зельями эти остаточные явления несовместимы. Именно поэтому всю посуду зельевары моют вручную.

* * *

Остаток вечера Гарри провел возле умывальника, оттирая старые зелья от стеклянных боков пузырьков и флаконов. Снейп работал тут же, принимая отмытые склянки, ополаскивая во втором умывальнике и расставляя на столе для просушки. Гарри даже понравилось: зельевар не придирался, если какая склянка была плохо отмыта, домывал сам.

Протянув Снейпу последний вымытый флакон, Гарри медленно выпрямился. Спина ныла, руки подрагивали от усталости. Однако, посмотрев на стол, уставленный сверкающими чистотой склянками, Гарри почувствовал удовлетворение: хорошо сегодня поработал. Стащив перчатки, он с любопытством посмотрел на свои руки. Грязная вода все-таки попала внутрь, и пальцы покраснели, хотя боли Гарри не чувствовал, так, легкое раздражение.

Рука Снейпа вдруг сжала его кисть, и Гарри, подскочив от неожиданности, испуганно глянул на зельевара. Однако профессор, не обращая на это внимания, осмотрел его руки, принес из кладовки какое-то зелье и приказал:

— Ополоснитесь холодной водой и подойдите ко мне.

Нанесенное профессором зелье приятно охладило раздраженную кожу.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Гарри. Снейп хмыкнул и показал на дверь:

— Свободны!

* * *

Друзья встретили флакон с амортенцией восторженным воплем.

— Гарри, как это у тебя получилось?

— Ерунда, — отмахнулся Гарри и признался: — Хотя страху натерпелся, конечно.

— Интересно, что Снейп с тобой сделал бы, если б поймал? — задумчиво спросил Рон.

— Ничего хорошего, Рон, — Гермиона шлепнула его ладонью по плечу. — Все обошлось и ладно. Давайте лучше подумаем, как нам напоить Амбридж амортенцией?

— Да, тут не придешь и не скажешь, на, мол, выпей, — пробормотал Рон.

— Чай она пьет в своем кабинете, там не подступишься, — сказал Гарри. Невилл добавил:

— В Большом зале — тем более, там глаз много, сразу поймают.

— Может, тогда на кухне попробовать? — предложила Гермиона. — Рон, твои братья соль в суп ведь там насыпали?

— Точно! — подпрыгнул Рон. Гарри осадил его:

— Твоих братьев сразу вычислили, на кухне полно домовиков. А нам нельзя подставляться, все должно произойти как бы само собой.

— Так если под мантией-невидимкой, то кто увидит? — возразил Рон. Гарри треснул себя ладонью по лбу:

— Точно! Как я забыл?! Значит, так и решим: завтра утром я проберусь на кухню, добавлю амортенцию в чай жабе.

— Как ты узнаешь ее чай? — засомневался Рон. Невилл фыркнул:

— Она на розовом цвете помешана, так что ее чашку Гарри точно узнает!

* * *

Утром перед завтраком Гарри, закутавшись в свою мантию, осторожно спустился в подземелье замка. По правде говоря, сердце у него было не на месте, когда он буквально на цыпочках крался мимо класса зельеварения и, что еще хуже, кабинета Снейпа. Если профессору взбредет в голову в это время выйти в коридор, Гарри попадется, как пить дать.

Но, видимо, у Гарри сегодня был сильный ангел-хранитель: вплоть до натюрморта с весёлыми фруктами он не встретил ни одного человека. Найдя на картине грушу, Гарри пощекотал ее. Волшебный фрукт расхохотался и превратился в зелёную ручку. Гарри пробрался на кухню и осмотрелся: в огромном, не меньше Большого зала, помещении сновали сотни домовиков, одетых в полотенца с гербом Хогвартса. На столах громоздились горы блестящих кастрюль. В углу дышала жаром огромная печь.

Стараясь не наткнуться на суетящихся вокруг эльфов, Гарри нашел стол, на котором стояли кружки и стаканы с чаем и тыквенным соком. Розовая чашка сразу бросилась в глаза. Откупорив флакон с амортенцией, Гарри аккуратно добавил перламутровую жидкость в чай и, удовлетворенно улыбаясь, тихо покинул кухню и подземелья.

* * *

Едва не опоздав на завтрак, Гарри влетел в Большой зал и плюхнулся на скамейку рядом с Роном. Поймав вопросительные взгляды друзей, он шепнул одними губами:

— Готово…

Все четверо, стараясь не привлекать внимания, то и дело поглядывали на преподавательский стол. Вот перед Амбридж появилась знакомая розовая чашка. Гарри затаил дыхание: а ну, как догадается? Но, похоже, не догадалась, спокойно выпила свой чай. Зато Снейп, вяло ковырявшийся в своей тарелке, вдруг поднял голову.

— Он заметил, — прошептала Гермиона.

— Как он мог заметить? — возразил Гарри, однако с тревогой посмотрел на зельевара. Похоже, действительно профессор что-то почувствовал, потому что крайне подозрительно разглядывал кружки на столе.

— У амортенции специфический аромат, — зашептала Гермиона. — Он, наверное, услышал запах.

— Да все равно, — Гарри махнул рукой. — Она уже выпила.

— И зелье уже действует, — добавил Невилл. — Смотрите.

Глазки у Амбридж вдруг масленно заблестели, протянув руку, она погладила рукав мантии Снейпа и что-то проворковала ему, сладко улыбаясь. Слизеринский декан словно окаменел, потом вдруг сорвался с места и исчез за дверью для преподавателей. Амбридж ошеломленно заморгала и кинулась вслед за ним.

— Я не могу это пропустить, — пробормотал Гарри и, вскочив, бросился к выходу из Большого зала.

— Зря он это, — покачал головой Невилл, удерживая готового сорваться с места Рона. — Рано или поздно, Снейп поймет про амортенцию, все-таки он Мастер зелий. И если он заметит Гарри, сразу догадается, в чем дело.

* * *

Амбридж загнала Снейпа в угол между окном и колонной и, ласково поглаживая его по плечам, что-то невнятно шептала. Гарри увидел дикий взгляд зельевара, не выдержав, расхохотался и тут же зажал себе рот руками, но было поздно: Снейп заметил его, растерянность в его глазах сменилась пониманием, и Гарри понял — у него неприятности, причем, судя по ярости, мелькнувшей на лице профессора, неприятности крупные.

Подхватив под локоть повисшую у него на шее, совсем обалдевшую от амортенции директрису, Снейп уволок ее в свои подземелья, бросив на Гарри многообещающий взгляд.

Позже, сидя на занятиях, Гарри вспоминал этот взгляд и невольно ежился: ничего хорошего ему явно не светило. Одно ободряло: зельеварение только в конце недели, может, Снейп остынет за это время, тем более, что Амбридж уже пришла в себя, вон, опять вещает про важность теории над практикой — видимо, Снейп влил в нее противоядие, отменяющее действие амортенции. Теперь главное — до конца недели не попасть зельевару на глаза.

* * *

Однако долго прятаться от слизеринского декана не получилось. Все-таки спорить по части выслеживания и охоты на человека с бывшим шпионом и Пожирателем пятнадцатилетний подросток никак не мог.

Гарри не пошел на обед, справедливо опасаясь попасться Снейпу, и забился в самый укромный уголок библиотеки: что бы не происходило, а домашние задания никто не отменял. Но не успел он написать и половину пергамента, как над ним нависла черная фигура и низкий голос негромко произнес:

— Как долго вы надеялись бегать от меня, Поттер?

Гарри затравленно покосился по сторонам: единственный выход из этого закутка между стеллажами закрывал зельевар.

— Зачем вы это сделали? — помолчав, спросил Снейп.

— Я… я думал… ну… если она в вас влюбится, то не уволит, — осипшим голосом пробормотал Гарри.

Профессор хмыкнул и, оперевшись руками на стол, наклонился над вжавшимся в спинку кресла подростком:

— Я всегда знал, что у вас проблемы с мозгами, Поттер, и выходкой с амортенцией вы это опять доказали.

— Простите, сэр, — Гарри чувствовал себя крайне неуютно оттого, что Снейп был так близко, а у него не было возможности сбежать или хотя бы отстраниться.

— Только потому, что вы пытались, хотя и таким идиотским способом, но помочь мне, ваша задница на этот раз не пострадает, — Снейп выпрямился. — Однако предупреждаю, Поттер, не смейте больше влезать ни в какие авантюры.

Гарри ошеломленно смотрел вслед удалившемуся зельевару и не мог поверить, что все обошлось, и Снейп не будет наказывать его. Какое-то время Гарри еще сидел на месте, стараясь унять дрожь: все-таки он здорово перепугался. Потом запихал в сумку наполовину исписанный пергамент, поставил обратно на полку книжки и покинул библиотеку в полной растерянности: Снейп опять удивил его, вряд ли у него когда-нибудь получится понять этого человека.