Что ты видишь в темноте (джен)

Дождь не переставал щедро испещрять серебряными мокрыми полосами чудесные полусферы над головами путников, пока они пересекали Холмогорию, направляясь к показавшимся за редеющими зубцами зелено-серых гор верхушкам медно-ржавых голых скал. Небо хмурилось черными облаками, которые заволокли все воздушное пространство, погрузив земли вокруг Коронелла и Холмогорию в полумрак и не давая рассвету наступить в положенный срок. Земля, размытая обильными потоками ливня, хлюпала под ногами, вязнувшие в грязи, как в болоте, так что Роланд и Эван добирались дольше, чем планировали. Благо, прозрачные зонтики, наколдованные Аранеллой, надежно защищали от сырости, так что Эван и Роланд чувствовали себя комфортно, если не считать черной вязкой каши под ногами.

— Какое все-таки полезное заклинание! — заметил Роланд. — Надо будет попросить Аранеллу поделиться им.

— Да, — согласился Эван, — мне очень нравится то, что даже в очень сильный шторм волшебные зонтики каким-то образом не пропускают ни одной капли, падающей сверху. Только…

— Ммм? — Ролнад вопросительно взглянул на Эвана.

— Только вопрос в том, как мы эти зонтики уберем? Нелла наколдовала зонтики, но не объяснила, как отменить заклинание. Не будем же мы постоянно ходить с прозрачными «крышами» над головами. Это должно выглядеть странно, — Эван хихикнул.

Эван и Роланд шли уже около двух часов, пересекая длинные просторы лугов и полей, украшенного урожаем пшеницы, кукурузы, подсолнухами и прочими полезными сельскохозяйственными культурами. Роланд отметил обилие роскошных садов по всей территории и различные цветы и плоды на деревьях, о которых не имел представления. Было еще очень рано, так что, к большой удаче путников, в долинах Холмогории они не повстречали ни одного стражника-ратусса, который бы патрулировал окрестности, так что они смогли спокойно одолеть значительный отрезок пути — и самый опасный, поскольку на этих землях стояла угроза быть схваченными. Но Роланд не давал ни себе, ни своему младшему товарищу расслабляться, поощряя двигаться скорее и держать наготове мечи. Роланд то и дело опускал руку в карман мундира, нащупывая гладкую холодную рукоятку пистолета, чтобы, в случае приближения угрозы издалека, отразить и предупредить ближнее нападение, а вдаль он стрелял в цель, обладая орлиным зрением и непревзойденной меткостью.

Эван все больше и больше спотыкался, двигаясь медленнее. Веки сдавливало свинцовой тяжестью, окружающая действительность расплывалась вместе с дождевыми каплями: погода и недостаток сна давали о себе знать.

— Эван, бодрись, — Роланд помахал перед лицом Эвана рукой, — ты опять засыпаешь на ходу.

— А мы не можем сделать привал? Ненадолго? — зевая жалобно спросил Эван, потирая глаза и тряся головой, пытаясь отогнать сонное наваждение.

— Нет, — категорически заявил Роланд. — Потерпи, Эван. Нам нужно как можно скорее добраться до входа в Долину Воздушных Змеев — там сможем, так сказать, расслабиться. Нужно успеть до обеда. В Долине точно никто не должен нас искать.

— Но ведь в Долине полно диких опасных одержимых монстров, — возразил боязно Эван.

— А здесь их тоже предостаточно, — вставил Роланд, заметив что-то вдали и вытащив на белый свет пистолет. — Смотри!

Эван посмотрел вдаль, куда смотрел Роланд, и заметил меньше чем за километр очертания крысопуза — огромного не то кроля, не то крысёныша с большими ушами, в обмундировании с битой в руке

Эван тут же вытащил меч и решительно двинулся навстречу.

— Я готов!

— Стой! — Роланд преградил ему путь рукой. — Мы не будем сейчас привлекать к себе внимание. Да и силы я бы советовал поберечь на пересечение Долины. Разумнее будет в данном случае приблизиться аккуратно и незаметно на расстояние около тридцати метров и выстрелить.

— Как же нам приблизиться незаметно?

Роланд на миг задумывался, всматриваясь в цель изучающе.

— Эти — крысопузы, ты говоришь? — ходят посреди высокой травы. Я думаю, мы можем в ней притаиться. Идем!

Эван нырнул за Роландом в траву и, полуприсев, крался за своим новым наставником. На расстоянии тридцати метров Роланд раздвинул траву и шепотом указал на крупного грызуна, который ходил по небольшой поляне, колошматя своей дубинкой по чему ни попадя, не утруждая свои маленькие серые клеточки в голове отличить траву и высохший старый пень от врага. Видимо, все что попадало под руку, оказывалось врагом для этого милого яростного существа.

— И здесь одержимые монстры, — шепнул Эван.

Роланд кивнул и решительно протянул руку с пистолетом, целясь. Эван зажмурил глаза, спрятав лицо за спиной Роланда, и услышал выстрел.

— Можешь открыть глаза, — услышал он веселый призыв Роланда. В его голосе мальчик услышал смех: Эвану было как-то не очень весело и не понимал, что могло развеселить его старшего друга.

Эван открыл глаза, нехотя посмотрел в ту сторону, в которую стрелял Роланд, и увидел, что крысопуз превратился в крупного и круглого, словно мяч, грызуна с красными выпученными глазами; боевая экипировка исчезла с красными глазами, сменившиеся на черный цвет. Грызун стоял на задних лапках, дрожа и втягивая воздух через нос, смешно шевеля усами и часто дыша. Увидев Эвана и Роланда с пистолетом, он жалобно пискнул и юркнул в отверстие в коре высохшего пня.

— Так крысопуз не умер?

— Судя по всему, нет. Я могу ошибаться, но предполагаю, что сраженные одержимые монстры не погибают, а просто возвращают свой первоначальный облик.

— Тогда почему скелетоплазмы и лаймы не возвращали свой первоначальный облик в Подземных каналах Коронелла? — задумался Эван.

— Ну, что касается скелетоплазмов, то, мне кажется, тут и так понятно, — Роланд поморщился.

— Бррр, — Эвана передернуло.

— А лаймы… Мы ведь и не обращали внимания по дороге, во что они превращались или нет…

— А свирепый выверн, напавший на тетушку Марту, просто исчез, — Эван не мог никак успокоиться. — Почему?

— Не могу знать, — Роланд развел руками.

— И кто умирает, а кто возвращает первоначальный облик? Я уверена, Нелла знает и рассказала бы нам. Эх, жаль, Нелла не с нами! — Эван тяжело вздохнул.

— Эван, будет тебе, — Роланд строго прервал Эвана. — Не время причитать. Идем.

Эван и Роланд, наконец, вышли на дорожку, выстеленную из рассыпчатого мелкого золотисто-оранжевого камня. Небо над дорогой и дальше очистилось от туч, пропуская яркие солнечные лучи, оставляя дождевые потоки позади. Прозрачные полушария над головами путниками с легким хлопком лопнули, обрызгав Эвана и Роланда редкими каплями, и исчезли.

— Вот и ответ, — с удовлетворительной улыбкой заметил Роланд, переводя взгляд с неба на Эвана.

— У Аранеллы все продуманно, — восхищенно отозвался Эван.

С окончанием дождя и выглянувшим солнцем Эван почувствовал себя бодрее, в теле появились силы, чистый воздух, омытый небесной влагой, наполнял легкие и придавал свежести всем ощущением. Он начал замечать и наслаждаться величеством гор, чередовавшимися зелено-серыми и медно-красными изгибами, создавая яркую палитру. Солнечный свет очерчивал контуры гор багряным ореолом, на которой больно было смотреть и вместе с тем на который хотелось смотреть неотрывно. Уже показался в километре гигантский скелет, обвивший желтовато-белой слегка ужасающей гирляндой горы — Эван и Роланд были у цели.

— Мы почти прибыли! — радостно констатировал Эван.

Эван, прежде чем ступить на желтую песчаную полосу, свидетельствовавшую о начале новых горячих пустынных землях, обернулся, чтобы окинуть прощальным взглядом купола замка Коронелла и живописные земли — места, где прошли счастливые детские годы с отцом, Неллой, в мире и беззаботности. Сердце на миг прожгла предательская нотка сожаления — что приходится покидать то, что являлось дорогим и родным его сердцу. Что ждет его на другой полосе жизнь, за этой чертой, разделяющей зелень и раскаленные ржавые камни? Что дальше?

Роланд шел впереди и заметил, что Эван замешкался, но на этот раз не стал его торопить. Он положил руку Эвану на плечо и посмотрел на него с молчаливым пониманием, не проронив ни слова. Роланд понимал Эвана как никто, но, наверное, в определенном смысле, в данный момент ему везло больше: в этом мире ему не на что было оглядываться. Впрочем, с другой стороны, то, на что он мог оглядываться, сидело в его голове и в его сознании — страшное и мучительное, и с этими воспоминаниями ему предстояло теперь бороться постоянно, чтобы простираться вперед, в будущее. Поэтому Роланд и Эван были квиты в отношении к утраченному прошлому.

— Фу-ня-ня! — раздался писк у ног.

Роланд и Эван едва не подпрыгнули от неожиданности. Они совсем забыли, что шли не вдвоем, а втроем, сопровождаемые Справедливым Диксом. Оказывается, Дикс всю дорогу спал в узелке Эвана, а сейчас сам вылез незаметно, зевая и потягиваясь, издавая булькающие звуки. Появление Дикса отвлекло путников от грустных мыслей.

Дикс показывал ручкой в сторону замка. В отдалении Роланд смог разглядеть лошадь с всадником в доспехах стражника. Роланд схватил Эвана за локоть и потащил за начинавшийся уступ медной горы. Притаившись за камнем, он выглянул из укрытия, высунув голову.

— Все в порядке. Причины для тревоги нет. Он повернул в сторону замка. Думаю, он нас не заметил.

— А кто там? — спросил Эван, который не успел сообразить, что происходит и разглядеть всадника.

— Страж Коронелла. Отбой тревоги. Двигаемся дальше, — Роланд поманил Эвана рукой и повел по песчано-каменной дороге, пока они не оказались прямо напротив гор. Эван и Роланд обогнули каменную стену, прошли под аркой между горами, образованную из скелета летучего змея.

— Ого, здесь так сразу стало жарко, такой резкий контраст сразу за пограничной линией между Холмогорией и Долиной Воздушных Змеев. Пять минут назад было свежо, а только ступили на горную полосу, стало так жарко! — выдохнул Эван, стягивая с плеч старую дорожную накидку.

— Я бы сказал не только жарко, но и парко, как в бане, — добавил Роланд, расстегивая пуговицы синего мундира.

Роланд окинул взглядом каменную площадку, открывающую вход в Долину Воздушных Змеев: за площадкой был громадный обрыв. Земля Холмгории, видимо, ровно и постепенно вытягивалась на высоту, образовав с другой стороны территории высокую горную местность.

— Площадка, на которой мы стоим, называется Змеиное кольцо, — сказал Роланд, сверяя месторасположение с волшебной картой. — Дальше вход в Долину Воздушных Змеев — путь одолели в скрупулёзной точности. Если хочешь, можем здесь сделать небольшой привал: отдохнуть и…

Роланд не закончил мысль, так как его прервал голос, донесшийся со стороны входа.

— Эй, вы двое!

Эван и Роланд, расслабленные усталостью и паром, исходившими откуда-то из сердцевины гор, не обратили внимание на толстого сильвестрона, дежурившего у входа в Долину, с вытянутым лицом, хвостом, с пышным темно-синимы бакенбардами и обветшалой соломенной шляпой на голове, сквозь которую просачивались кошачьи уши.

Эван и Роланд удивленно переглянулись и направились к сильвестрону.

— Доброго вам дня, эээ, — неуверенно протянул Эван, неуклюже раскланиваясь.

— О, вы не похожи на воздушных пиратов. Не желаете что-нибудь приобрести? В продаже есть даже свежие травы.

— Хм, торговец? — Роланд скрестил на груди руки, изучающе оглядывая сильвестрона.

— А что ты продаешь? — поинтересовался Эван.

— О, у меня есть кое-что полезное, несмотря на то, что я странствующий торговец. В ассортименте румяный коронельский хлеб, свежие целебные двулистники, ароматные масла, слезы ангела, будильник ранней пташки и дорожные плащи (довольно скромные, не из самого благородного материала, но для странников могут сгодиться).

— А что такое слезы ангела и будильник ранней пташки? — спросил Роланд.

— Слезы ангела могут оживить мертвого. Нет, вы не подумайте, конечно, не совсем воскресить из мертвых — смерть неподвластна смертным существам, но отвести от порога смерти могут. Очень советую товар, — пояснил торговец.

— А будильник ранней пташки?

— Будильник ранней пташки выводит из дезориентации, если вас огреют по голове так, что у вас все поплывет задом наперед, — весело отчеканил сильвестрон.

— Эван, на какую сумму у нас насчитываются сбережения? — Роланд обратился к Эвану.

— Нелла смогла раздобыть из королевской казны и частично из своих денег тысячу гульденов.

Роланд задумался.

— А каково происхождение слез ангела? Это действительно ангельские слезы, и как они добываются?

Странствующий торговец почесал в затылке.

— Простите, господин, но я, честно признаться, не очень много читаю и не очень много знаю. То, что мне доставляют, то я и продаю.

— Как же так? — Роланд сдвинул брови. — Продаешь товар и ничего не знаешь о нем?

— Виноват, господин, — сильвестрон виновато склонил голову. — Но целебные свойства слез ангела — это факт известный.

-А я знаю о слезах ангела, — вставил Эван, довольный тем, что на этот раз обладает информацией, которой не владеют старшие, и может быть полезен. — Нелла рассказывала — сейчас вспомнил. Эти слезы текут внутри легендарного волшебного дерева, привлекающего к себе ангелов. Волшебное дерево хранит воспоминания всех умерших и живущих ныне о земной жизни.

Роланд слушал, напрягшись, и в то же время заинтересованно, когда Эван упомянул о дереве памяти.

— Ангелы прилетают к дереву, чтобы на миг перенестись в памятные мгновения и, воскрешая события прошлого, оплакивают его. Дерево впитывает слезы ангела; внутри происходят какие-то химические процессы, в результате взаимодействия слез ангела и волшебного древесного сока, слезы превращаются в целебный бальзам. Вот и все, — закончил Эван, очень довольный собой.

— И все это правда? — с ноткой сомнения в голосе спросил Роланд. — Или легенда?

— Правда, спроси у Неллы.

— Конечно, правда! — подхватил торговец. — Иначе почему слезы ангела считаются одним из самых ценных и редких товаров по всему миру? Это я могу с уверенностью подтвердить. Так что советую хватать товар, пока он есть! Вот, можете даже на него посмотреть, — странствующий товар засунул в руку в большой рюкзак, привязанный к металлической тележке, и вынул оттуда прозрачный флакон размером с половину ладони, от которого сразу пространство озарилось светлыми чистыми радужными лучами, а внутри флакона переливались кремовые переливающиеся крошечные кристаллы в виде слезинок.

— Выглядит в самом деле волшебно, — заметил Роланд. — И сколько вы просите за флакон?

— Тысячу гульденов.

— Сколько? — разочарованно ахнул Эван.

— Тысячу гульденов, — невозмутимо повторил странствующий торговец. — К сожалению, дешевле продать не могу. Сами понимаете: товар редкостной ценности…

— Я понимаю.

— Нам бы очень не помешали слезы ангелов. Но мы не можем потратить все наличные деньги, включающие, к тому же, деньги, лично заработанные Аранеллой, за раз. Деньги нам еще могут пригодиться, — рассудил Роланд.

— Не расстраивайтесь. Слезы ангела продают в других городах, если вы, я полагаю, направляетесь в один из них. Может, в следующий раз повезет. Зато будильник ранней пташки, румяный хлеб, ароматные масла, целебные двулистники и дорожные плащи вписываются в ценовую категорию от 50 до 200 гульденов.

— Что же, дорожные плащи нам ни к чему, а вот будильник ранней пташки и хлеб нам не помешают, — решил Роланд

— С вас 200 гульденов.

Эван вынул из узелка перевязанный мешочек и, отсчитав необходимую сумму золотых монет, высыпал в руку торговца, который, взвесив их на руках, спрятал в рюкзак.

— Позволь полюбопытствовать, а что ты, торговец, делаешь в столь безлюдном месте? — поинтересовался Роланд.

— А, ну да, — вздохнул торговец, его глаза внезапно налились грустью. — Прежде я был торговцем в Коронелле. Но недавно ратуссы устроили этот государственный переворот… — торговец покачал головой. — Я бежал из страны, и вот, оказался здесь…

— Вот как! Вы бежали из Коронелла, — так же грустно задумался Эван. — Значит, дела в Коронелла обстоят даже хуже, чем тетушке Марте показалось.

Сильвестрон-торговец рассеянно вглядывался в лицо Эвана — и вдруг на него нашло озарение, и он подскочил от удивления. Зрачки глаз его расширились.

— А?! Вы же король Эван?! Вы уцелели! — вскрикнул он, но спохватился и низко поклонился. — Ваше высочество, простите меня, олуха, не признал вас. Мое почтение.

— Ну что вы, что вы! — смутился Эван. — Какой уж я теперь король…

— Так до вас дошла версия дальнейшей судьбы Эвана, согласно которой он погиб? — осведомился Роланд.

Торговец кивнул.

— Большинство жителей, даже за границей, так думают. В «Инстабуке» появилось столько слухов о вашей смерти, что я и сам уверовал в то, что вы погибли. Я искренне рад, что заблуждался.

— Нет, я жив! — с веселым смешком констатировал Эван.

— А что такое «Инстабук»? — поинтересовался Роланд. — Название что-то очень знакомое…

Роланду сразу пришли в голову ассоциации с названиями известных в его мире соцсетей, таких как «Фейсбук» и «Инстаграм». Неужели…?

— Хм, признаться, я и сам не знаю, — озадаченно отозвался Эван.

— Как так, у вас нет «Инстабука»? Удобная штука. Это же окно в весь современный мир, лучший обозреватель новостей со всего мира!

— Кажется, я догадался, — выдавил смешок Роланд. — Ну разумеется. Как химерно сочетаются технологический прогресс с магией у вас. По-видимому, ни в одном мире не обойтись без соцсетей.

— У вас такое в мире тоже есть? — удивился Эван.

— Конечно.

— Что, простите? О чем вы говорите? В каком мире? — вмешался торговец.

— Нет, ничего, это мы о своем, — отмахнулся Эван. — Так покажите скорее нам это волшебное зеркало!

— Вот «волшебное зеркало». Только это не зеркало, а технологическое чудо, которое с гордостью вам представляю!

Торговец снисходительно рассмеялся и торжественно достал из рюкзака устройство в виде типичного планшета с сенсорным экраном. При нажатии кнопочки, расположенной сбоку планшета, экран загорелся; на нем высветилась плитка из изображений, кликнув на которые можно было выйти на ознакомление с новостью или фотографию, оценить их «сердечком» и оставить под фото комментарий — все, как в типичном инстаграмме. Отличалось это чудо техники узкой функциональностью, обслуживая лишь «инстаграмм» и встроенную камеру, с помощью которой можно сделать фото и сразу загрузить в «Инстабук».

— Это устройство было изобретено в Гранд Фактории — королевстве на материке Осения. До сих пор хит продаж! Ох, я вошел во вкус, по привычке рекламируя товар…

— Понятно, у вас это устройство — что-то вроде информационного девайся в этом мире. Да, это безусловно удобно — иметь доступ к информации со всего мира. Так, ты говоришь, инстабук продается? — спросил Роланд.

— Разумеется, господин!

— И сколько стоит у вас это чудо техники?

— Всего лишь сто тысяч гульденов! — торговец буквально выкрикнул цену, воздев театрально руки вверх, словно играл на сцене.

— Понятно. Полюбовались, как в музее экспонатом, — и хватит. Пойдем дальше, Эван, — Роланд повернул Эвана за плечи в сторону входа в Долину.

— Постойте, ваше величество! — позвал торговец, когда Роланд с Эваном уже готовы были пересечь скелетную арку. — Слезы ангела я не могу продать вам ниже себестоимости. Но я знаю, в каком вы сейчас затруднительном положении и что как никогда вам необходимо быть в курсе последних событий во всем мире, поэтому мне совесть не позволяет продавать данный товар по такой высокой цене. Эх, была не была… Забирайте даром! Эта штука вам очень сейчас пригодится!

Эван ошалел от неожиданности, восторга. У него перехватило дыхание от избытка чувств. Он не знал, что сказать.

— Вы с-серьезно? — Эван начал заикаться.

Роланд, со своей стороны, снова начал изучать торговца, прищурив глаза. В его мире даром ценные товары могут предлагать разве что мошенники ради недопустимой выгоды, потому не привык доверять таким заманчивым на первый взгляд предложениям. Но торговец показался ему вполне искренним. Да и прожив почти две недели в этом мире, он понял, что нравы в нем гораздо простодушнее и более искренние, чем в его мире.

— Конечно! Я буду искренне счастлив, если смогу быть полезен вам, ваше величество. И знайте, что я не поддерживаю тот беспредел, который учинил Крысолеон, предав нашего глубокоуважаемого короля Леопольда и организовал расовый раскол. Теперь я, сильвестрон, вынужден скитаться. Может, это малодушие с моей стороны — что я покинул родину и оставил своих соотечественников, но у меня не было выбора, — горестно произнес торговец. — Этим подарком хочу хоть как-то облегчить тяжесть на сердце и помочь вам. Я уверен, король Эван (для меня вы остаетесь королем), что вы еще совершите подвиги. Чувствую это! — заявил сильвестрон, ударив себя в грудь.

— Полно, ты ни в чем ни виноват, дружище, — по-товарищески поддержал Роланд.

— Мне так неловко. Это слишком дорогой подарок. Я вам так благодарен! — Эван был тронут до глубины души. — Если бы я мог отблагодарить вас как следует, то сделала бы это немедленно, но пока не могу… Но когда я достигну своей цели и создам новое королевство, — Эван запнулся, удивленный сам тем, с какой легкостью выложил незнакомцу свой план, но лицо щедрого и преданного сильвестрона того стоило, — то отблагодарю вас.

— Вы собираетесь создать новое королевство? — странствующий торговец посмотрел на Эвана с благоговением и трепетом, как на божество, не веря своим ушам и глазам. — Ваше высочество, тогда смею просить вас принять меня на службу в вашем королевстве, когда оно будет основано. Боюсь, я не выдержу всю жизнь скитаться среди гор и искать туманное счастье в тотальном одиночестве.

— Вы составите нам честь! — радостно воскликнул Эван. — Где мы вас найдем?

— Не утруждайте себя, ваше высочество. Я сам все узнаю и приду к вам, — рассмеялся торговец, доставая из кармана брюк такой же планшет.

— Тогда до встречи!

— До встречи, ваше величество! Удачи вам обоим, господа! — пожелал на прощание странствующий торговец. — И берегитесь воздушных пиратов! — последние слова предостережения он выкрикнул вслед, но Эван и Роланд уже не расслышали их, пройдя сквозь арку и скрывшись в высоких горных стенах.

* * *

Эван и Роланд шли по каменистой тропе длинным горным коридором еще около часа. Путники слышали звуки рычания и криков неведомых животных, которые пока что не показывались в поле зрения; Эван каждый раз помимо своей воли по привычке вздрагивал в плечах и каждый раз стыдился проявления трусости.

— Я считаю, стоит остановиться ненадолго здесь и перекусить, пока мы не зашли на территории, где много диких нападающих монстров, — предложил Роланд, усаживаясь на одном из камней и доставая провиант.

— Боюсь, воды нам не хватит, — заметил Роланд, утолив жажду из фляги. — В скором времени придется искать источники воды. Я очень надеюсь, что здесь они есть.

Эван кивнул, но мысли его были заняты другим. Он сосредоточенно и напряженно о чем-то раздумывал.

— Роланд, на этот раз я хочу сражаться с тобой во всех битвах на равных. Я должен быть сильным и готовым встретиться с любой опасностью, которая поджидает в Колыбели Божества для испытания моей храбрости, — сказал Эван, когда они пообедали и еще полчаса просто переводили дух, прежде чем отправиться с новыми силами в дальнейший путь.

Роланд посмотрел на Эвана.

— Хорошо, Эван. Я считаю, что ты вполне готов постоять за себя. Только помни, чему я тебя учил, и без фанатизма. В первых битвах ты будешь исполнять роль защитника, пока я буду непосредственно бороться с противником, договорились?

— По рукам, — рассмеялся Эван, пожав в ответ руку Роланда в знак согласия.

Продолжение пути еще около часа было тоже безоблачным, пока Эван и Роланд не углубились в погруженный в полутьму пещерный туннель, где их уже поджидала засада из пятерки крысопузов с битами и крысопузов-лучников. Роланд бросился на первых, поскольку они представляли большую опасность, а Эван занялся вторыми, обезоружив их и благодаря этому легко с ними справившись: крысопузы-лучники без луков были более уязвимыми.

— Как легко мы их одолели — легче, чем я представлял! — радостно воскликнул Эван, переступая между освободившимся от одержимости пищащими крупными крысами.

— Да, но думаю, это только прелюдия к тому, что нас ожидает впереди, — Роланд не был склонен к тому, чтобы тешить себя и своего друга ложными иллюзиями. Внезапно его взгляд упал на пыльный сундук в углу пещеры. — Эван, а в вашем мире вполне естественно найти клад?

Эван тоже обратил внимание на сундук, который так заинтересовал Роланда.

— Да, вполне, — ответил Эван. — Я сам в детстве, когда участвовал в королевской охоте на полях Холмогории с отцом, натолкнулся на один такой сундук — это была невероятная удача!

— Прямо «Остров сокровищ» тебе, — усмехнулся Роланд.

— Роланд, давай посмотрим скорее! — предложил Эван, потирая руки от нетерпения. Однако его не так захватывало желание завладеть богатством, сколько любопытством, что может оказаться внутри сундука.

Роланд попытался поднять крышку, но замок не поддавался.

— Как жаль, — разочарованно протянул Эван.

— Я сейчас открою. Замок всего лишь заржавел и заклинил. Нужно ножом внутри ковырнуть, — сказал Роланд, доставая из кармана маленький складывающийся ножик с тонким длинным лезвием, просовывая в замочную скважину и проталкивая вперед. Изнутри послышалось клацанье. Роланд снова потянул крышку — и замок поддался.

— Роланд, у тебя получилось!

В сундуке нашелся мешочек с 500 гульденами, темно-зеленого цвета дорожный мужской мундир из легкой приятной ткани, вихревые ботинки и оружие: кольт опасности и меч.

— Неплохая находка, Эван. 500 гульденов — это немного, но и не мало. Лишние средства нам не помешают, учитывая тот факт, что впереди, возможно, придется нанимать экипаж и на какие-то деньги питаться и выживать на первых порах. А оружие в самый раз нам сейчас пригодится. Я возьму кольт опасности вместо пистолета, а ты замени старый ратусский меч на этот.

Роланд вышел на свет из пещеры, взял в руку кольт, прицелился в самую высокую ветку дальнего дерева и выстрелил: ветка с треском провалилась в пропасть, у которого дерево стояло.

— Прекрасное оружие. Диаметр попадания шире, стреляет более метко, в руках приятно ощущается, — Роланд, испытывая страсть к оружию, особенно к оружию дальнего боя, взвесил на руке, а затем вложил в кольцо-арсенал, как Аранелла научила его в замке Коронелла: нужно было всего лишь закрыть глаза, четко представить оружие, которое хочешь использовать, и направить его усилием одной твоей воли в кольцо-арсенал, где оно храниться и заряжается. Роланд до сих пор не мог привыкнуть, к тому, что маленькое неприметное кольцо на его пальце волшебным образом служит хранилищем для оружия — это не укладывалось у него в голове.

Эван захотел испробовать свой новый меч: с каждым взмахом от меча исходил довольно могучий поток, интенсивность которого зависела от силы удара и взмаха. При сильном взмахе меч мог не только нанести урон, но и сбить с ног и ослабить противника.

— А что с одеждой будем делать, Роланд? Она выглядит абсолютно новой. Мундир явно твоего размера — в самый раз, а то костюм защитник слишком жаркий для этих пустынных сухих краев.

— Твоя правда, Эван, — согласился Роланд. — Ну, а вихревые ботинки довольно прочные, рассчитанные для каменистой дороги. Возьми себе.

Переодевшись, спрятав прежнюю одежду и полезный клад, Эван и Роланд покинули пещеру и в двадцати шагах уперлись в гладкую ровную высокую стену.

— О нет, мы в тупике! — отчаянно захныкал Эван. — Но как же так?

— Этого не может быть, — раздраженно заметил Роланд. Он оглянулся по сторонам, обшарил стену со всех сторон, пытался уцепиться уступы, но они были маленькие и слишком гладкие — ноги и руки соскальзывали. — Мы ведь шли правильно, я сверяю почти каждый шаг с картой.

Роланд достал из кармана карту, развернул и ударил по ней рукой.

— Вот, все верно! Карта рисует проход, но его здесь нет по факту, черт возьми!

— Может, она неправильная? — предположил Эван.

— Тогда мы пропали. Еще неизвестно, куда эта карта нас заведет.

— А что, если здесь проход спрятан магией, — бормотал про себя Роланд, снова взяв себя в руки. — Эван, тебя Аранелла случайно не научила магии полета или чего-то такого?

— Э-э-э, мне очень жаль, но ничего такого, — Эван выглядел крайне растерянным.

— А Справедливый Дикси, я так понимаю, за превращение воды в птицу на отвечает? — Роланд обернулся к Дикси, который мельтешил незаметно и тихо сзади, даже не булькнув за весь путь, ошалевший, видимо, от жары. На вопрос Роланда Дикси виновато покачал головой.

— Эй, Роланд, смотри!

Эван склонился над растением размером с большую тарелку. Внешне растение выглядело как типичный плоский лист на стебле клевера с плоскими зелено-желтыми лепестками и красными ободками по краям.

— Что это? — Роланд удивленно вскинул брови. Он тоже подошел к Эвану.

— Это «Клевертолет» — занятное растение долины Воздушных Змеев. Его листья крутятся, словно пропеллер, создавая потоки ветра, — Эван так увлекся растением, что забыл на миг о том, что они попали в передрягу. — Я помню о клевертолете с уроков мадам Оливии.

— А мадам Оливия не объясняла, как клевертолет поможет нам перелететь через стену? — с ноткой иронии спросил Роланд. — Пойдем, Эван, сейчас не время любоваться растениями.

— Раньше я его видел лишь в книгах! — восторженно, словно младенец, воскликнул Эван, как будто не слыша Роланда.

Роланд недовольно покачал головой.

— Прости, Роланд, я немного увлекся. Просто у меня такое ощущение, что до того, как я покинул стены замка, я видел мир как на карте, изучал его подобие, его макеты, рассказы о нем, рисунки, а сейчас я могу видеть, слышать, ощущать, прикасаться к этому миру — живому, яркому, интересному. Может быть, я только сейчас начинаю по-настоящему жить. Ты будешь смеяться, если я скажу, что, наверное, я не намного меньше, чем ты, открываю этот мир для себя, Роланд, хотя родился в нем.

Для Роланда слова Эвана стали откровением и напоминанием. Роланд в самом деле порой забывал о том, что Эван еще очень юн и, хоть он родился и жил все жизнь в этом мире, он только начинает его постигать во всем разнообразии и глубине и взрослеть. Ведь еще недавно Роланд сам учил Уилла постигать сущность вещей не просто на поверхности, а проникать в их глубь, нащупывать тончайшие нити жизни и природы, приобретать их мудрость.

— Разумеется, я тебя понимаю, Эван. Прости, что нетерпелив. Наверное, испарения, приносимые ветром из-за гор, на меня влияют.

— Ничего страшного, Роланд. Пары и жара, да и усталость, тоже влияют с непривычки. Но ты прав, надо спешить и предпринять что-то, но мне пока ничего не приходит в голову.

— Если карта показывает ошибочно, то нам ничего не остается, как вернуться к началу и поискать другой путь, — признал Роланд.

— Но мы ведь такой долгий путь одолели от начала Долины! Он стоил нам часа четыре — не меньше.

— У нас нет другого выхода, Эван.

— Но мы ведь будем блуждать без толку…

— Идем, Эван. Вернемся не к началу, а к пещерному туннелю. Я хорошо помню, что перед ним была еще одна тропа. Попробуем свернуть по ней.

На другой тропе их ждал неприятный, но предсказуемый сюрприз. Не успели они свернуть на дорогу с другой стороны пещеры, как земля задрожала у них под ногами; они услышали рев и грохот.

— Эван, будь начеку. Помни, о чем мы с тобой договорились, — велел Роланд.

Эван кивнул, держа наготове свой новый меч ветра.

К Эвану и Роланду выскочил, вздымая пыль под ногами-колодами, не то кабан, не то бык с двумя длинными острыми рогами, длинной косматой бородой, закрывающей половину лица, оставляя зеленый участок с глазами, носом-пятачком; на голове красовалась вздыбленная верх тугая перевязанная коса, в руках он держал острую саблю размером с половину тела существа. Одного взгляда на сверкающее лезвие, которым яростно размахивал монстр, способное одним движением перерезать пополам, хватало, чтобы потерять дар речи.

— Хрон-убийца! — только и смог выдохнуть Эван.

Справиться с хроном было намного тяжелее, чем со свирепым выверном. От огромной острой сабли практически нереально выворачиваться, но Роланд справлялся изо всех сил, настолько, насколько позволяло стремление не дать подступиться хрону-убийцу к Эвану и желание элементарно выжить. Пару раз Роланд едва не лишился руки, а то и головы — буквально в пяти сантиметрах от них пролетала сабля хрона, рассекая каменистую непробиваемую землю. Эван по традиции и по договоренности, пока хрон был занят и отвлекаемый Роландом, атаковал с другой стороны. Сражение заняло около получаса, так как ослабление такого сильного существа потребовало немало усилий. В конце концов им это удалось. Когда хрон-убийца повалился на землю, вызвав еще одно сотрясение под ногами и растворился, на его месте возник кабан, который, хрюкнув, убежал вдаль и скрылся за горами.

Роланд упал в изнеможении на камень, вытирая платком кровь с ран и морщась от боли.

— Роланд, тебе здорово досталось? — Эван обеспокоенно посмотрел на Роланда.

— Не страшно, Эван. Пустяки.

— Вот, возьми! — Эван протянул маленькую прозрачную баночку с салатовой жидкостью. — Нелла приготовила и дала нам в дорогу. Мазь ускоряет заживление ран.

— Надо же. Чего только твоя Нелла не умеет, — морщась от боли, но не теряя бодрости, заметил Роланд, беря банку и смазывая раны. Раны не сразу начали заживать, зато кровотечение остановилось и боль как рукой снялось.

К тому времени в Долину пришел вечер, стало быстро темнеть, различать дорогу стало все тяжелее и тяжелее.

— Продолжать путь, мне кажется, сегодня уже нет смысла, да и на сегодня хватит. Пора отдохнуть. Надо сделать привал, — сказал Роланд, вставая с камня. Хотя суставы и ныли переутомления, молодость давала дополнительный резерв сил, и Роланду это безумно нравилось — после старости вновь ощутить свежесть юности.

— Согласен. Только где нам остановиться?

— Надо остановиться в пещере. Только в проходной пещере лучше не стоит: мало ли, кто может напасть на наш след. Если ты помнишь, тетушка Марта и странствующий торговец предупреждали нас о том, что в Долине находится База воздушных пиратов.

— Смотри, Роланд, я уже вижу нужную нам пещеру. Вон, видишь? — Эван показал на пещеру в метрах сорока в горе, протянутой вдоль другой тропы, на которую Эван и Роланд свернули.

— Замечательно, идем туда, не мешкая. Хорошо, что не пришлось далеко идти.

В пещере было темно и довольно сыро.

— Надо бы разжечь костер, чтобы осветить пещеру и не замерзнуть ночью.

— Да, странно, что в пустынной и сухой Долине до изнеможения жарко, а ночью холодно, — заметил Эван, слегка поеживаясь.

— Ты можешь наколдовать огонь? Аранелла ведь учила тебя магии?

— Да, но я еще не настолько усовершенствовал свои магические умения, чтобы наколдовать без палочки, а палочки, увы, у меня с собой нет: осталась во дворце, — с сожалением в голосе отозвался Эван.

— А если применить боевое заклинание огня?

— Это крайне нежелательно и не рекомендуется. Боевые заклинания, будь то ветра, огня, воды и т.д., стоит применять только в бою: в решении бытовых вопросов они могут нанести серьезный урон, так как интенсивность их контролировать практически невозможно, или надо быть профессиональным магом, а не любителем или учеником вроде нас с тобой. Мы просто сожжем пещеру, — пояснил Эван, и тут только он вспомнил, что они с Роландом забыли про использование магии вместе с оружием, что значительно увеличивает шансы и возможности победы. Но, с другой стороны, если они превосходно справиться и без магии, то это о многом говорит.

— Но у нас же есть спички. И возле пещеры лежит сухое поваленное дерево, — сказал Эван.

Эван прислушался и различил в глубине пещеры звук капающей воды.

— Роланд, должно быть, это продолжение пещеры, — Эван двинулся по направлению к звуку и увидел в углу невысокий проем, который был незаметен из-за темноты. — И там мы сможем, если повезет, раздобыть воду.

— Это было бы превосходно. Но сегодня лучше в темноте не углубляться в пещеру, иначе наверняка потеряемся. Воды у нас хватает, так что оставим исследование пещеры на завтра. Давай устроимся, нанесем дров, а затем поужинаем и ляжем спать. Нам рано вставать, — настоятельно рекомендовал Роланд.

* * *

После ужина, состоящего из ароматных оладушек, испеченных тетушкой Мартой в дорогу, Роланд и Эван еще некоторое время общались, наслаждаясь теплом яркого огня и танцами огненных отблесков с тенями на каменных стенах под ритм приглушенных звуков падающих капель воды из глубинки пещеры.

— Эван, я чувствую, что тебя что-то беспокоит.

— Если честно, то да… То есть нет… Но вообще, — Эван запнулся, сам не зная в точности, что именно беспокоит его. — Я просто беспокоюсь о Нелле. А вдруг ее схватят? Как мы об этом узнаем, чтобы, если что, прийти к ней на выручку? А если с ней схватят и тетушку Марту?

— Не терзай себя зря. С Аранеллой и тетушкой Мартой все будет в порядке. Аранелла очень сильная, мудрая и ловкая. Я уверена, если она осталась с тетушкой Мартой, значит у нее есть запасной план и она знает, как в экстремальной ситуации себя вести и что делать. И тетушку Марту она сумеет защитить. К тому же Аранелле намного лучше — она довольно быстро поправляется, — заверил Роланд.

Слова Роланда звучали вполне убедительно, да и Эван в глубине души знал, что его дорогая воспитательница справится. Так всегда было. Ну почти… Если не считать случая с Темным Рыцарем, но ведь Темный Рыцарь уничтожен. А Крысолеон… Эван не верил до конца, что Крысолеон сможет погубить Аранеллу, как бы там ни было. И просто не отдавал себя отчета, попросту не верил, что он может погубить то, что было дорого его лучшему другу — королю Леопольду.

«Но ведь Крысолеон убил отца и убьет многих!» — зашептал голос в глубине сознания.

— Ты прав, Роланд. А еще… Все-таки сложно стоять на перепутье. Я на протяжении всего пути постоянно, спрашиваю, достоин ли я стать королем. Ты, наверное, осуждаешь мою трусость, мою плаксивость. Я и сам вижу в себе недостатки и осуждаю их. Если я не справлюсь с трусостью, я просто не смогу руководить страной, защищать ее, — высказал сомнения Эван.

Роланд с улыбкой посмотрел на Эвана.

— Эван, не может быть победителем тот, кто не борется. И качества, такие как храбрость, отвага, доброта, могут быть только фальшивой маской, если не приобретаются путем ошибок, падений и преодолением тех же слабостей. Ты на пути, Эван. И ты за короткий срок уже многого достиг. Покажи мне труса, который бы готов сражаться с чудовищем бок о бок?

— Но ведь мне в этот момент было так страшно, Роланд. Внутри все переворачивалось. Мне так хотелось сбежать, и мне так стыдно в этом признаться, — Эван смущенно возил палочкой по камню.

— Именно поэтому ты не трус — потому что ты отчаянно бросился в бой тогда, когда как никогда хотелось и была возможность сбежать, — заключил Роланд.

Медные лучи от языков пламени пробежались по лицу Эвана. Эван посмотрел на Роланда, ощутив в сердце необыкновенный подъем, благодаря словам своего нового старшего наставника. Да, он как Нелла. Роланд и Нелла так похожи были в своих ролях по отношению к Эвану!

Эван и Роланд расстелили в качестве подстилок кучи листьев, которые они нанесли из-под поваленного высохшего дуба вместе с дровами и легли. Улегшись, Эван задумчиво следил за бликами на потолке пещеры.

— Роланд, я очень скучаю по отцу и тому, что было. И, может, ты осудишь меня, но мне стоило многих невероятных усилий покинуть родной Коронелл, родные земли. Я представлял, как буду править Коронеллом, служить людям, может быть, я смог бы восстановить мир между расами ратуссов и сильвестронов, а сейчас я покинул Коронелл — и мне как-то так больно внутри, будто сердце кровоточит. В Коронелле прошли лучшие светлые годы в моей жизни.

Роланд, который тоже уже лег с противоположной стороны костры и собирался закрыть глаза, повернулся на слова Эвана.

— Я тоже скучаю по своей родине, хотя, если честно, я больше ощущал связь с ней на уровне долга, чем особой привязанности к ней… Через любовь к родине у меня проектировалась больше любовь к близким мне людям. А так… Не скажу, чтобы я любил Нью-Йорк с его каменными джунглями. Когда я вспоминаю родину, то вспоминаю деревушку Моторвиль на лоне полей и свободной природы, где я родился, провел детство и где проводил отпуск в дальнейшем с моими… родными, — Роланд запнулся: он не в силах был уточнять, кто входил в состав его близких людей, так как потом пришлось бы объясняться, а он не готов был пока, хотя искренне доверял Эвану. — Но и чувство долга тоже меня привязывало ко всей Америке.

— Америка? Так называлась твоя страна? — Эван обратился в слух, услышав занимательные подробности.

— Да. Я хотел служить людям, урегулировать конфликт, сделать вложение в культурное развитие страны, чтобы Америка славилась не только как центр увеселений, но и центр искусства, богатой историей, достоинством и подлинной демократией. Ах, я многого хотел. Но мир разрушен… И с этой разрухой очень тяжело идти дальше, начинать все с белого листа. Эван, ты так же, как и я, потерял дорогое твоему сердцу. Но теряя, мы приобретаем со временем. Если мы хотим создать свое королевство, сделать людей счастливыми стать счастливыми сами, нам нужно отпустить прошлое и смотреть в будущее. Это нужно и тебе, и мне. Храни память о дорогом, но не превращай его в свои оковы.

— Я понял тебя, Роланд. Спасибо тебе. Я постараюсь изо всех сил. Спокойной ночи, Роланд! — сказал Эван, укладываясь поудобнее на боку.

— Спокойной ночи, Эван, — раздалось в ответ.

Воцарилось молчание, свидетельствовавшее о том, что объятия сна нежно заключили захватили путников. Оставались только звуки треска костра и капли дождя, равномерно выбивая «кап-кап-кап», как маятник, отбивая ритм сна и его вечного пространства.