Если бы вернуться (джен)

Антонину Долохову уже давно не снились хорошие сны. Там, в Азкабане, все доброе и светлое, что оставалось в памяти, забирали дементоры, после освобождения остатки кошмаров Долохов заглушал зельем Сна без сновидений.

После очередного затяжного собрания, где все присутствующие вновь слушали планы Лорда по захвату Министерства магии и убийству мальчишки Поттера, Долохов, спешивший поскорее добраться до своей комнаты и рухнуть на постель, столкнулся в коридоре со Снейпом. Обменявшись парой вежливых, если можно было так выразится, слов, Антонин уже было развернулся, чтобы продолжить путь, как Снейп вдруг сказал:

— Прекратите пить снотворное, Долохов, по вам уже виден его избыточный эффект.

Долохов резко повернулся к собеседнику и наскоро огляделся вокруг. На его счастье, в коридоре они были одни.

Не сумевший сдержать вскипевшую внутри него ярость, Долохов схватил Снейпа за рубашку и толкнул того к стене:

— Какое тебе до меня дело?

Северус Снейп только поморщился и выдал:

— Вы можете оставлять баснословные деньги в Лютном или варить зелье самостоятельно, однако с вашим талантом зельевара это опасно для существования, но эффект от долгого принятия снадобья будет один и тот же — бледность, круги под глазами, неудержимая злоба и, что парадоксально, недосып. Я как мастер зелий вижу все эти симптомы, кроме того, имею честь ощущать некоторые из них на себе.

Долохов, в глубине души пристыженный этими словами, но старающийся этого не показать, отпустил Снейпа и отошел на шаг назад. Следовало признать, что зельевар прав и Антонин действительно перестарался в попытках сбежать от преследующих его кошмаров. Долохов уже собирался пробормотать краткие извинения и уйти, как вдруг что-то в поведении Снейпа насторожило его. Уж очень нетипичным для сурового и вечно недовольного зельевара было заводить беседы с боевкой Темного Лорда. Раньше их общение ограничивалось лишь помощью Северуса бойцам после особо жарких столкновений с аврорами. Северус вечно что-то бормотал о том, что он не целитель, но каждый раз залечивал раны, поил всех снадобьями и даже пару раз вытаскивал Пожирателей с того света. Последний раз Долохов общался со Снейпом в тот день, когда пришел в себя в Малфой-мэноре после побега из Азкабана. Теперь же что-то на уровне его интуиции подсказывало, что Северус вел себя странно.

Долохову потребовалось несколько секунд, чтобы обдумать следующие действия. Он выхватил палочку из кобуры, закрепленной на на левом предплечье и бросил в Северуса невербальный Экспелиармус. Палочка Снейпа тут же оказалась в руке Антонина. Долохов схватил Снейпа за плечо и еле слышно прошипел:

— Сейчас ты пойдешь со мной.

Они шли по темным коридорам старинного поместья Малфоев, и никто из них не проронил ни слова. Дойдя до своей комнаты, Долохов втолкнул Северуса внутрь, запер дверь парочкой защитных заклинаний и наложил на комнату Заглушающее.

— Рассказывай, что тебе от меня нужно, — в голосе Антонина сквозил металл.

Мало людей, кто сталкивался с таким Антонином Долоховым, оставался в живых.

Северус Снейп, казалось, не был впечатлен ни скрытой угрозой, ни поведением Антонина. За годы службы Темному Лорду он стал свидетелем немалых ужасов, так что разъяренный Пожиратель Смерти вряд ли смог удивить его. Северус Снейп только сложил руки на груди и с усмешкой произнес:

— Где же ваше гостеприимство и широта души? — угрожающий взгляд Долохова заставил его на секунду замолчать и продолжить уже более серьезным тоном: — Да будет вам известно, что в мои обязанности с некоторых пор входит забота о состоянии здоровья Пожирателей. Особенно здоровья тех, кто столько времени провел наедине с дементорами в холодных и сырых камерах.

Интуиция кричала Антонину, что есть что-то опасное в спокойствии зельевара, находящегося в данный момент в весьма затруднительном положении без своей палочки. Долохов незаметно применил чары Раскрытия. Это заклинание он изобрел сам еще во времена Первой магической войны. Сейчас он уже мог свободно без палочки применять заклинания, которые изобрел самостоятельно, тогда как освоенные им с помощью проводника пока что давались ему непросто. Чары показали, что у Снейпа не было при себе запасной палочки или любого другого амулета, который мог помочь ему колдовать.

— У тебя есть пять минут, чтобы объясниться, иначе я убью тебя прямо здесь и никто мне ничего за это не сделает, — Долохов направил палочку на собеседника.

Северус Снейп заметно занервничал, но смог взять себя в руки и начать свой рассказ.

— Как преподаватель зельеварения в Хогвартсе в мои обязанности входит помощь лазарету и мадам Помфри. Обычно я варю для медпункта зелья первой необходимости, но иногда помогаю лечить студентов. И каково же было мое удивление, когда некая мисс Грейнджер, студентка пятого курса Хогвартса, столкнувшаяся в битве в Министерстве с темным магом Антонином Долоховым, осталась жива после его проклятия. Не простое заклинание, а темное проклятие, которые должно было убить ее в течении нескольких суток. И я задался вопросом, как же так, приближенный Темного Лорда не смог убить подростка?

Долохов все так же стоял, направляя палочку в грудь Снейпа. Услышанное никак не поддавалось анализу. Как воспринимать сказанное? Снейп обвинял его в предательстве? Почему же он сразу не пошел к Лорду и не доложил? Почему, черт возьми Северус Снейп, агент Темного Лорда в рядах Дамблдора, сейчас стоял перед ним и спрашивал, почему он, Антонин Долохов, не убил школьницу? Возможно, при других обстоятельствах его собеседник был бы уже мертв, но сейчас интерес к происходящему вытеснил страх. Снейп тем временем продолжил:

— Ваша вера в себя, Долохов, несомненно, достойна уважения. Но вы уверены, что справитесь в одиночку?

Этих слов было достаточно. Зеленый луч Авады на секунду осветил комнату. Спустя некоторое время закончилось действие Оборотного. Теперь Долохов был весьма озадачен, как обыграть перед Темным Лордом внезапную смерть Джагсона.

* * *

— Как ты в итоге понял, что это не Снейп? — на бледном лице Рабастана читались страх и одновременно восхищение другом.

— Все просто. Сначала мне было сложно мыслить трезво, но сам посуди — Снейп никогда бы не стал говорить мне имя той девчонки, которую я ранил, и уж тем более говорить мне, что она жива. Северус Снейп понимает, что такой как я может вернуться и закончить начатое. Это первое. А второе — за нашим истинным мастером зелий я не замечал, чтобы он хоть когда-нибудь признал бы хоть единую свою слабость, а здесь же мне прямым текстом было сказано "ощущал действия снотворного на себе". Но что еще интереснее, на него было наложено Империо. Или как ты мне объяснишь, чтобы Джагсон добровольно пошел ко мне и стал обвинять меня в предательстве?

Рабастан против своей воли улыбнулся. Ему не было жаль погибшего. Друзьями они с Джагсоном никогда не были. Однако теперь над ними нависла еще одна тайна — кто подослал Джагсона для проверки Долохова?