Если бы вернуться (джен)

Исчезновение Джагсона заметили уже на следующем собрании Пожирателей Смерти. Темный Лорд пришел в ярость, когда спустя четверть часа Пожиратель не появился и никто из Ближнего круга не знал, где он. Волдеморт обвел взглядом всех собравшихся и пристально посмотрел на Долохова.

— Антонин, — обманчиво мягким тоном начал Темный Лорд, — в свой последний рейд ты ходил в паре с Джагсоном, будь добр, расскажи нам всем, куда делся твой товарищ.

Антонин почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Он пытался противостоять панике, пытался очистить свое сознание, выгнать страх за пределы своего разума. Долохов медленно встал со своего места и подошел к стулу Волдеморта. Не поднимая глаз от пола, он опустился на одно колено перед Повелителем.

— Мой Лорд, наш последний рейд прошел удачно, все вернулись домой живыми, в том числе и Джагсон. После славной битвы мы собирались здесь, в Малфой-меноре, тогда я и видел Джагсона в последний раз.

Не спеша Антонин поднял голову и посмотрел на Темного Лорда. Пожиратели Смерти Ближнего круга давно усвоили, что лучше добровольно дать Волдеморту использовать легилименцию, иначе подтверждать сказанное они будут сначала под Круциатусом, а затем последует насильственное вторжение в мысли. Долохов знал, что добровольно открыть разум — значит показать то, что он сам посчитает нужным. В ином случае придется молится о быстрой смерти.

Некоторое время все присутствующие наблюдали, как Волдеморт смотрит в глаза стоящему на коленях Антонину, и никто из них не проронил ни слова. Эти несколько минут тянулись для Долохова бесконечно, а когда все закончилось, то он не смог сдержать облегченного выдоха.

— Люциус, — голос Темного Лорда эхом отразился от стен зала, по спине Антонина поползли мурашки, — в твоем поместье последний раз видели Джагсона, неужели хозяин не знает, где его гость?

"Хозяин не знает, где его слуга", — промелькнуло в мыслях у Долохова, и тот едва сдержался, чтобы не ухмыльнуться.

Страх постепенно отступал, уступая место облегчению. Все же не зря Антонин уже много месяцев вырабатывал навык прятать свои воспоминания. Все так же стоя на коленях, Тони слегка повернул голову в сторону и искоса посмотрел на Рабастана. Тот сидел, задумчиво разглядывая Люциуса, и Антонин про себя отметил, что его друг тоже продвинулся в искусстве защищать свой разум и прятать эмоции.

— Мой Лорд, — теперь настала очередь Малфоя преклонить колени, — Джагсон покинул нас той ночью, и больше я его не видел. Я прикажу домовикам обыскать поместье, но я уверен, что его здесь нет.

Развернувшаяся сцена уже порядком наскучила Антонину. Колено ныло, хотело вернуться в комнату и лечь на кровать или хотя бы сесть в кресло. Самообладание, которое потребовалось, чтобы выдержать копание у себя в мозгах, потихоньку таяло. На его смену приходило раздражение.

"Нет. Нельзя, — мысленно одернул себя Долохов. — Еще не время".

Взмахом руки Темный Лорд велел Пожирателям встать. Антонин и Люциус вернулись на свои места за столом. Долохов надеялся, что теперь они начнут обсуждать дальнейшие планы ведения войны, но он ошибся.

— Я хочу, чтобы вы все, кроме, разумеется, Антонина, показали мне, где и когда вы в последний раз видели Джагсона, — Волдеморт в очередной раз оглядел собравшихся. — Люциус, благоразумнее начать с тебя как с хозяина дома. В моих рядах не должно быть предателей.

Вот и все. Антонин сидел и не смел оторвать взгляда от сложенных в замок рук. После Люциуса последует Белла, его невестка — Долохов в глубине души обрадовался, что Нарциссы сейчас нет в поместье, — потом Родольфус, ее муж, затем Рабастан. Тут очередь прервется, начнется казнь. Нет, думал Антонин, казни не будет. Они с Рабастаном просто не доживут до нормальной казни. В том, что Рабастан еще слишком слаб, чтобы закрыть сознание, Антонин не сомневался.

Что-то заставило Долохова поднять голову и взглянуть на друга. Возможно, их предательство пошатнет весь Ближний круг, возможно, еще кто-то из Пожирателей задумается о ненормальности происходящего. Возможно, уже кто-то об этом думал. Антонин поймал себя на мысли, что, возможно, в их рядах намного больше тех, кто хочет стать свободным от метки. С другой стороны, после их смерти может последовать усиление тирании Темного Лорда и погибнет еще больше людей. Беспорядочный поток мыслей нагонял панику.

Рабастан обернулся и вдруг ободряюще улыбнулся Антонину. Долохов не мог поверить своим глазам. Он собственными глазами видел, как Басти ссутулил плечи, как испуганно расширились зрачки, а теперь его друг улыбался. Да что вообще на него нашло? Или он считал, что смерть станет их освобождением?

Так, стоп. Еще в детстве Антонин запомнил слова одного великого волшебника: "Думай не о задаче, а о решении". Сейчас он рассуждал в корне неверно. Он перевел взгляд на Лорда. Повелитель пристально смотрел в глаза Люциусу. Малфой был бледен, и по его виску стекала капелька пота. Видимо, Лорд никуда не спешил и с точностью ювелира просматривал воспоминания своих подданных. Это плохо, но,= если Антонин не ошибся, то перед Рабастаном еще два человека, а значит, есть время подумать. Поставить ментальный блок или отзеркалить вторжение Лорда в сознании Басти? Не каждый врожденные менталист на такое способен, не то что боец, просидевший столько лет в Азкабане. Значит, Басти должен защищаться самостоятельно. А значит, нужно помочь ему не сокрыть мысли, чего Антонин не смог бы, а поддержать его силы, его энергию. Их в школе когда-то учили делиться силой с другими, но такой сильный волшебник как Волдеморт мог почувствовать поток чистой магии. Значит, чистую силу нужно преобразовать…

Теперь перед Лордом на коленях стояла Белла. Ее лицо выражало покорность вперемешку с энтузиазмом. Она была готова в любую минуту отправиться на поиски предателя. Что предателем на данный момент считался Джагсон, Антонин не сомневался.

По спине снова поползли мурашки, но на этот раз не от страха. Погрузившись в размышления, Антонину удалось приглушить бушевавшие внутри него эмоции. Легкую дрожь вызвал порыв ветра, влетевший в приоткрытое окно. Вечерело, и на Англию надвигалась непогода.

Долохов, привыкший к холоду и сырости в Азкабане, проигнорировал бы холодный ветер, но в поместье Малфоев очень хорошо топили, и ледяной воздух резко контрастировал с температурой в комнате.

Перед Лордом уже стоял Родольфус. Рабастан стоял позади брата, и Антонин заметил, что тот дышит ровно и глубоко. Настраивался на вторжение в свой разум. Долохов про себя отметил, что Басти помнил его наставления.

Снаружи ветер усиливался. Занавески на окнах поднимались, рвано дергались и медленно возвращались в свое исходное состояние. Послышался стук каблуков. Беллатрикс закрыла форточку и вернулась на свое место. В комнате снова стало тепло.

Тепло. Антонин вздрогнул от пронзившего его осознания. Тепло. Поток магии можно преобразовать в тепло. Он направил свою силу к Рабастану, но окружающие могли ощутить лишь то, как нагревается воздух. Он же делал подобное в Азкабане, когда нагрел разделяющую их с Басти стену. Да, сейчас задача стояла сложнее, но и Долохов ни на один день не оставлял тренировки. Ему не нужно было доставать палочку, только сосредоточиться. Мысленно Антонин снова оказался в холодной камере Азкабана и вспомнил, как тогда он впервые коснулся своего дара для того, чтобы помочь другому. Сейчас нужно сделать так же. Внутри него уже начинало разливаться обжигающее тепло магии, она тянулась к нему, а он тянулся к ней. Он един со своей силой, так пусть эта сила сейчас поможет другу.

* * *

Рабастан опустился на колени перед Темным Лордом. Он не знал, выдает ли его тело страх, но почему-то считал, что даже если это так, то Волдеморту не привыкать видеть своих Пожирателей испуганными. Басти подумал о том, что по крайней мере, стоя на коленях перед Темным Лордом, он боялся самого Темного Лорда, а не того, что не сможет скрыть свои воспоминания. Это его маленькое преимущество. Лестрейндж поднял глаза и посмотрел на своего Повелителя. Сегодня Лорду не добраться до его мастерской.

Казалось, что время то застывало, то вдруг ускоряло свой темп. Так бывает, когда кто-то копается в твоей голове, но Рабастану казалось, что еще немного, и он потеряется в водовороте событий и сцен своей памяти. Откуда-то из глубин подсознания появлялись люди, он слышал чужие голоса, слышал свой собственный голос и осознавал, что его нарочно путают. Легко скрыть воспоминания в хаосе, но только если это твой собственный хаос. Антонин рассказывал ему, что если кто-то придет к тебе домой и очень тщательно покопается в твоих вещах, то потом отыскать и спрятать даже самую маленькую вещицу гораздо сложнее. Рабастан почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота и голова тяжелеет. Значит, скоро придет головная боль, а силы начнут покидать его. Сколько он еще так продержится?

Внезапно кончиками пальцев Рабастан почувствовал, как изменяется вокруг него пространство. Он пока не мог понять, что происходит, но отчаянно зацепился за возможность чуть-чуть передохнуть и сбросить напряжение. Короткая передышка почти не принесла облегчения, но Басти понял, что еще немного он сможет продержаться. Спустя несколько секунд, а может, и минут, время все так же изменяло свой ход, путая волшебника, Рабастан почувствовал наконец, что ему стало теплее. Только сейчас он понял, как замерзал, как собирался сдаваться и опустить завесу, скрывающую запретные уголки памяти. Это тепло не просто окутало его тело, оно проникало вовнутрь и ласково, мягко согревало. Наверно, думал Басти, если бы кошка сейчас легла мне на грудь и замурлыкала, я бы чувствовал что-то подобное.

Спустя еще несколько минут, а может, и несколько часов, Рабастан этого не знал, Лорд отвел взгляд от Лестрейнджа.

— Благодарю, Рабастан. Следующий, пожалуйста.

* * *

После собрания Рабастан и Антонин, не сговариваясь, направились в Лестрейндж-менор. Уже сидя в уютных креслах в мастерской Рабастана, они продолжали хранить молчание. Наконец, Антонин заговорил:

— Я уже давно так сильно не боялся, как сегодня.

Антонин не врал. Он уже действительно очень давно не испытывал такого сильного и путающего сознания страха. Разве что, когда вернулся в тот день домой, но Долохов снова заставил себя отвлечься от воспоминаний о прошлом. Не сейчас.

Рабастан посмотрел на друга. Антонин Долохов редко показывал свои настоящие эмоции, но то, что они едва не погибли, еще больше сблизило друзей.

— Тони, это ведь ты помог мне, да? Я почувствовал тепло, потом уже вспомнил, что ощущал нечто подобное в Азкабане. Что ты сделал?

— Ну, во-первых, — Антонин удобнее устроился в кресле и потянулся за пледом. Все-таки магия без волшебной палочки все еще отнимала у него много сил, — поздравляю тебя. Ты научился чувствовать магию другого волшебника. Причем овладел этим умением очень быстро, ведь только недавно ты смог коснуться своего собственного магического ядра. Во-вторых, да, я чуть-чуть поделился с тобой своей энергией. Когда окончательно выкинешь свою палочку, научу тебя делать так же.

Долохов хотел было задорно рассмеяться, как делал это, когда Басти под четким руководством Антонина достигал успехов, но сил хватило только на легкую улыбку.

— Делиться энергией? Ты дал мне часть магии? Это невозможно, — Рабастан видел, что на очередную лекцию о способностях настоящих магов Антонина не хватит, поэтому переменил тему, — я потом с удовольствие послушаю твой рассказ, но ответь мне, куда ты в итоге дел тело Джагсона? У Малфоев его бы давно уже нашли эльфы.

— Принес и спрятал у тебя, — Басти отметил, что если у Долохова хватает сил на шутки, то все не так уж и плохо, — на самом деле тело сжег, а то, что осталось, покоится на дне Черного озера. В случае чего можно свалить вину на фениксовцев, но вряд ли что-то когда-то обнаружат. Жену только его жаль, Лорд скоро и до нее доберется. Или кто-то из наших.

Лестрейндж не стал комментировать то, где мертвый Пожиратель нашел свое последнее пристанище.

— Почему именно Снейп явился к тебе? Ты говорил, что Джагсон был под Империусом, но кто-то же все равно выбрал именно Северуса.

— Возможно, потому, что мы со Снейпом еще до нашего отдыха в Азкабане общались. Не то чтобы приятельствовали, но по крайней мере не терпели общество друг друга только на собраниях и рейдах, — Долохов нахмурился и, помолчав немного, продолжил: — Как ты думаешь, мог ли это быть кто-то с той стороны? Кто от самого Снейпа мог узнать об общении со мной?

— Не знаю. И на сегодня я уже больше ничего не хочу знать, — Басти встал и нервно прошелся по мастерской, — Тони, спасибо тебе.

* * *

Северус Снейп только недавно вернулся с собрания Пожирателей Смерти, но еще не успел поговорить с Дамблдором. Ему нужно было время, чтобы самому немного подумать о том, что он сегодня узнал. Джагсон предатель? Может быть, Каркаров же тоже предал Лорда, но тот поплатился за это жизнью довольно скоро после возвращения Волдеморта. Если Джагсон до сих пор не ощутил на себе всю прелесть наказания за предательство, то скорее всего он мертв. Вопрос только в том, что или кто являлся причиной его внезапной смерти.