Последняя миссия (джен)

Если не считать космического приключения, едва не стоившего мне жизни, то по сравнению с предыдущими, эти три года, пожалуй, были самыми насыщенными и совершенно не скучными. Меня занимала плотная учеба, Аликс, фонтанирующая неиссякаемой энергией и любознательностью, переписка со Споком, к сожалению, в последнее время очень редкая из-за дальних расстояний, и, конечно же, общение с дедом. Помимо Нового Вулкана, я бывал с ним и на других планетах — он никогда не упускал возможности взять меня с собой, иногда отпрашивая со школы.

Не знаю, как лучше объяснить, но, находясь рядом с ним, я словно грелся у очага, впитывая умиротворяющее тепло и одновременно наполняясь верой во что-то пока неведомое, но несомненно прекрасное. Конечно, не все всегда было гладко, бывало, мы бурно спорили, но споры не отталкивали друг от друга, а наоборот, способствовали пониманию. Меня наши дебаты учили находить компромиссы, логично излагать точку зрения и стремиться к новым знаниям, чтобы в следующий раз привести более точные и весомые доводы. Я настолько сроднился с дедом и привык, что в любой момент могу спросить у него совет, что существования без него не представлял. Казалось, он был всегда.

Школа закончилась, я сдал выпускные, а следом вступительные экзамены, и с трепетом надел форму Звездной академии. И, само собой, связался с дедом.

— Я горжусь тобой, — улыбнулся он.

Слова мне польстили, но я возразил:

— Пока рано, а через месяц можно.

Первые четыре недели обычно шли усиленные тренировки, а занятия были составлены так, чтобы отсеять слабых и сомневающихся, и только потом поступившие принесут присягу Звездному флоту и Федерации и станут наконец полноценными курсантами. Дальше, в зависимости от профессии, учеба занимала от четырех до восьми лет.

— Ты придешь на присягу?

Присяга считалась торжественным мероприятием, и я бы очень хотел, чтобы дед нашел время и прилетел. Он коротко вздохнул, посмотрел на меня каким-то непонятным взглядом и хотел, видимо, что-то сказать, но, передумав, снова улыбнулся и на прощание поднял ладонь в вулканском жесте-салюте. Усмехнувшись, я процитировал расшифровку:

— Живи долго и процветай.

И отзеркалил жест, разведя средний и безымянный пальцы и вытягивая большой.

Взгляд деда долго не выходил из головы, я никак не мог понять, что он мне напоминает. Потом вспомнил — так же смотрел Стефан перед тем, как отстегнуть карабин. Я тряхнул головой, прогоняя возникшие ассоциации. Мне наверняка показалось — ситуации не имели ничего общего.

Пришедшее позже сообщение о скором прибытии «Энтерпрайза» окончательно выветрило тревогу и подняло настроение.

* * *

«...Гиперпространство поделено на области пространства, именуемые гиперслоями. Каждый слой отличается от предыдущего по топологии, а также по среднему уровню сжатия. Чем выше гиперслой, тем сильнее сжатие и тем быстрее возможны путешествия относительно нормального пространства, но тем больше разброс при выходе...»

В мыслях еще крутились выдержки из учебников, определения и формулы, но я мог вздохнуть спокойно: последние тесты сданы и меня ждало дальнейшее обучение в Академии.

Курсанты дружными группами повалили на улицу, чтобы разбрестись по кафе и лавочкам, а я остался в опустевшей аудитории с намерением поделиться хорошими новостями с родными. Отчитавшись Курту, я собирался набрать номер деда, но рука внезапно застыла над коммуникатором. Палец никак не мог нажать кнопку, меня охватил страх.

Пока шло тестирование, я был максимально сосредоточен, и как учил дед, отодвинул в сторону все посторонние мысли, чтобы не отвлекали, и приглушил чувства, чтобы не волноваться. Теперь сдерживать себя было не надо...

— Неправда, — прошептал я враз пересохшими губами, — не верю.

Один звонок — и все разъяснится, но прикоснуться к коммуникатору по-прежнему было страшно.

Он пиликнул сам — меня вызвали к начальнику академии вице-адмиралу Тайферу. Кое-как встав, деревянной походкой направился в кабинет. Достаточно было увидеть сочувствие в глазах адмирала, чтобы остатки надежды умерли окончательно.

— Эггерт, мне сообщили... — официально начал Тайфер, но мой вид, видимо, заставил его смягчить тон. — Вижу, ты уже знаешь. Садись. Тебя приглашают в посольство Вулкана. Флаер вылетел. С тобой отправить сопровождающего?

Я хотел отрицательно мотнуть головой, но сзади раздался голос:

— Нет необходимости. Я буду сопровождать мистера Эггерта.

— Хорошо. Рад тебя видеть, Спок, хотя повод, конечно, совсем не радостный...

Путь до посольства я не запомнил, так же в тумане выслушал соболезнования, более-менее очнулся, когда нам со Споком вручили по небольшой шкатулке.

Мы сидели на диване в комнате для гостей. Спок задумчиво разглядывал фотографию из другой жизни с молодым дедом в окружении команды «Энтерпрайза», а я все еще держал шкатулку в руках, не решаясь ее открыть.

Сделал глубокий вдох. Взял себя в руки и отщелкнул крышку.

Мне тоже досталось несколько снимков. Там, где мы с дедом были вдвоем, и один, где я со Споком на озере. Сверху лежала маленькая модель космического корабля, которую дед всегда возил с собой. Я слабо улыбнулся — «Энтерпрайз» всегда много для него значил, а мне часто нравилось разглядывать кораблик, уж больно искусно он был сделан и не походил на обычную штамповку. Под снимками оказался кристалл памяти.

Внутри екнуло.

Оставить на потом? Или не тянуть?

Взглянул на Спока. Его заинтересованный взгляд подтолкнул к решению активировать кристалл сейчас. Вставив его в коммуникатор, я включил голографический режим.

— Здравствуй, Дэниэл, — дед бодрился, но голос его был надтреснутым и усталым, а речь замедленной, — прости, если я не оправдал твоих надежд, но срок мой вышел, и ничего поделать я с этим не могу, — он замолк на мгновение, явно собираясь с силами. — Я думал, что покину этот мир еще несколько лет назад, но однажды услышал зов маленького потерянного существа. Оно словно заблудилось в темноте и никак не могло найти свет. Увы, зов оборвался, я не смог ему помочь. Но в тот момент понял, что могу еще побороться и оттянуть неизбежный конец. А потом узнал о тебе, — его улыбка и взгляд наполнились такой теплотой, что у меня защемило в груди. — Ты подарил мне несколько лет жизни, Дэниэл. И могу сказать, что это были чудесные годы. С тобой я пережил новое, неизведанное доселе приключение.

Дед поднял ладонь:

— Живи долго и процветай, сынок, — произнес он на вулканском и закончил на всеобщем: — И вспомни, что я тебе сказал при первой встрече...

Глаза наполнились слезами. Я повернулся к Споку:

— Он никогда мне об этом не говорил. Почему?

Спок выглядел потерянным:

— Не могу сказать. Я считал, что мы идентичны, и подобное нам недоступно, но теперь я не понимаю...

Его потерянность сменилась чувством собственной ущербности. Память подкинула разговор, когда дед строил догадки, почему Спок не почувствовал мое рождение: возможно, он сам испытывал в тот момент какое-нибудь потрясение, мог находиться в аномалии, или же дело было в моей матери. Это я Споку вкратце и пересказал.

— Матери? — удивился он.

— Ты отказываешь землянам в экстрасенсорных умениях?

— Нет. Статистика утверждает, что ноль целых, пять сотых процента землян обладают разной степенью предвидения и имеют способность к внушению.

— Может, мама не хотела, чтобы ты обо мне знал, вот и все.

Я вытащил кристалл и убрал обратно в шкатулку.

— Что он для тебя значил? Я хотел бы понять.

Сначала я не сообразил, о чем Спок попросил, потом догадался:

— Ладно.

Он встал передо мной и прижал пальцы к моим вискам. Я закрыл глаза, сконцентрировался и начал вспоминать...

...Первая встреча с дедом, мое удивление и его искренняя радость, рассказы о прошлом, которые я завороженно слушал, его терпение, когда он помогал мне изучать язык вулканцев, наши разговоры и частые споры об учении Сурака... Забавный случай на Телларусе, когда дед вовремя зажал мне рот, увидев мое изумление и догадавшись, что я могу сдуру что-нибудь ляпнуть и тем самым обидеть нашего гида. А я действительно чуть не ляпнул — уж очень ошарашила меня картина на стене с откровенным изображением телларита, принимающего грязевые ванны. Дед потом часто припоминал этот случай, когда хотел меня поддеть или пошутить. С чувством юмора у него было все в порядке... Потом перед глазами встали дом и Аликс, забравшаяся деду на колени. Решив, что ей там удобно, она уснула у него на руках, а он нисколько не возражал и чуть погодя бережно передал ее Эмили... Затем я снова вернулся к первой встрече.

В глазах опять защипало. Спок опустил руки и выдохнул. Кажется, то, что он ощутил, произвело на него сильное впечатление. Хрипловатым голосом Спок произнес:

— Я могу помочь, станет легче.

— Не надо.

— Но почему?

— Так правильно. Я чувствую. Наверное, этого хочет моя земная часть, чтобы потом... — я сглотнул и выдавил улыбку, — память озарялась самым ярким светом, а не окутывала сердце холодом.

Несколько минут прошли в полном молчании, но в нем не было ничего гнетущего, наоборот, общая потеря сблизила нас еще больше, тяжесть понемногу исчезала.

— Я хотел бы посетить церемонию принесения торжественной клятвы в Академии, — с вопросом в голосе сказал Спок.

— Мне будет приятно, — я взглянул на него и признался: — Я скучал.

— Должен признать, что я... тоже скучал, — Спок кашлянул. — Доктор Маккой и энсин Чехов также имеют желание получить приглашение.

Их, бесспорно, мне тоже хотелось бы увидеть. Я покосился на своего серьезного отца и спросил:

— А коньяк они принесут?

— Употребление спиртных... — вскинулся было Спок, но тут же замолчал.

Через мгновение он фыркнул, покачал головой, а губы тронула кривоватая, но, без сомнения, искренняя улыбка. Еще через мгновение мы не выдержали и, поглядывая друг на друга, стали тихонько посмеиваться...

Не мне судить о том, что было до моего рождения, но теперь я был благодарен судьбе, что меня спас именно «Энтерпрайз» и подарил встречу с двумя необычными вулканцами. Жизнь стала ярче, семья полнее, а дар отшлифовался и перестал тяготить. И пусть дед ушел, но я, подражая ему, не буду впадать в уныние, а лишь еще больше буду ценить то, что имею, и дорожить каждым проведенным мгновением с теми, кто был и стал мне дорог.