Бессмертник (гет)

Розмари покачивала под столом ножкой в такт регтайму. Узорные решетки, приглушенный свет, блестящее в хрустале вино — путешествие можно было бы назвать приятным. Если бы только не чувствовать, как мистер Харрис смотрит на ее декольте — точно уже ладонь просунул. Он сам дал Розмари денег на новое вечернее платье, а он денег на ветер не швыряет никогда. А Фила все нигде не было видно.

Розмари заставляла себя казаться беззаботной. Вслух она весело вспоминала, какую замечательную игру им сегодня устроили. Вскоре после отплытия по корабельной трансляции мистер Смит, директор круиза, объявил пассажирам, что начинаются учения по спасению с лайнера. Вскоре Розмари уже бежала в каюту, там вместе с Пэм лихорадочно искала спасательные жилеты, а потом они вместе отправились на шлюпочную палубу, чтобы найти шлюпку, где за ними были закреплены места. Мистер Харрис тогда заявил, что для пробежек он староват, дождался Розмари на шлюпочной палубе и встал у той же шлюпки, где остановилась и она. Дальше им объявили было, что сейчас начнутся также учения на случай пожара, но трансляцию вдруг отключили. Среди пассажиров быстро пронесся слух, будто это сделал сам капитан.

— Редкий зануда нам достался в соседи по шлюпке, — припомнила Розмари человека, который особенно возмущался отмене учений. — Как жена его терпит?

— Если она терпит. Мда, она итальянка, а он, судя по выговору, ирландец. Представляю, какие там страсти кипят за закрытыми дверями.

Розмари пожала плечами. Их соседи — щуплый человек в очках, нестарый, но с седыми усами, и его жена, эффектная, но скромная, производили впечатление людей глубоко интеллигентных. Правда, для отдыхающих оба были уж чересчур серьезны⁽¹⁾.

— Главное, чтобы он не отправился убеждать капитана, что на корабле слишком много горючих материалов. Иначе, пожалуй, расширит свои познания насчет портовой брани. Уилмотт мастер по этой части. Помнишь, как он сегодня прогнал директора рейса? Я слышал, чуть ли не взашей!

Мистер Харрис расхохотался, радуясь чужому унижению. Со стороны, возможно, это действительно было забавно. Если не вспоминать, как пассажир с седыми усами процедил сквозь зубы: "Что ж, будем надеяться, аварийная сигнализация работает исправно". И добавил, вперив в Розари яркие голубые глаза:

— Если придется прыгать за борт, мисс, советую не снимать обувь.

Сам он прихрамывал, ходил, опираясь на трость. В другое время Розмари задумалась бы, что с ним произошло такое, но сейчас ее волновало, куда пропал Фил. И вот уже наступил вечер, а он всё не появлялся.

"Скоро надо отпроситься спать, сказать, что устала. Вряд ли даже мистер Харрис будет... будет на чем-то настаивать в первый же день. И если Фил не появится, придется мне самой...." Их план требовал участия двоих, но, наверное, можно рискнуть и провернуть всё в одиночку.

— Добрый вечер, — раздался за спиной голос, от которого она едва не уронила бокал. — Приношу глубокие извинения, что вмешиваюсь в беседу, но может, ваша дама согласится составить мне компанию на танцполе?

Чего Розмари стоило не кинуться ему на шею! А заодно не стукнуть за то, что заставил ее волноваться. Вместо этого она обернулась, окинула Фила взглядом, точно впервые видела — в таком роскошном костюме уж точно впервые — и просительно посмотрела на мистера Харриса. Тот косился на Фила с неприязнью, с кислым видом жевал губами.

— Пожалуйста, мистер Харрис...

Поморщившись, тот все-таки кивнул.

Идя рядом с Филом, Розмари еле сдерживала ликование — как будто душу, точно птицу, выпустили из клетки. Выйдя на танцпол, она обернулась, бросила Филу в лицо лукавый, вызывающий взгляд, который он встретил самоуверенной усмешкой — и вот уже его рука властно сжала ее пальцы, а другая — талию, и они закружились в ритме фокстрота. Того самого — она забыла поставить пластинку перед отъездом.

— Извини, что задержался. Боялся, будет неестественно, если я подойду раньше.

— Не буду скрывать, я злилась. Но ты так хорошо танцуешь, что я готова тебя простить.

"А еще из-за этой мелодии, хотя, конечно, тут твоей заслуги нет".

— Ты точно меня простишь, если я скажу, что готов отвлекать нашего старика весь вечер. Скажи после танца, что устала, а я тут же предложу ему присоединиться к висту. Мы уже договорились — корабельный врач, еще один пассажир, дантист с немецкой фамилией, и я. Но нам нужен еще один игрок.

— Жаль, я не могу сама. В вист я не умею. А вот в покер папа меня когда-то учил.

— Как-нибудь освежим твои навыки. Но сейчас мне нужно подружиться со стариком, а за игорным столом это нетрудно сделать.

Если бы не навязчивое внимание мистера Харриса, который почти постоянно был рядом и уже не слишком церемонился, то и дело приобнимая за талию или плечи, и не постоянные мысли о том, как придется рискнуть, про следующие дни Розмари могла бы сказать, что они проходят приятно и интересно. Пэм знала кучу забавных историй и вечерами забалтывала до того, что после сложно было уснуть. Днем, чтобы меньше быть с мистером Харрисом наедине, Розмари таскала его в спортзал — раз уж ему нравилось смотреть, как она крутит педали на тренажере-велосипеде, на площадку для мини-гольфа — оба учились играть, или постоянно бродила с ним по прогулочным палубам. К немалой ее радости, к ним постоянно присоединялся Фил.

Видимо, в первый вечер, проведенный за картами, он все же набился к мистеру Харрису в приятели. В основном они с мистером Харрисом обсуждали политику — коммунистов, забастовки — разумеется, Фил поддакивал ему. К Розмари оба обращались в это время редко, так что она могла созерцать бескрайнее, бесконечное море или листать модный журнал, что одолжила у Пэм.

Все равно им рано было делать решительный шаг. Он предстоял после того, как "Морро Касл" покинет Гавану.

Между тем становилось все жарче. В каютах лучше всего было у иллюминаторов, липкий пот прочерчивал дорожки по слою пудры, так что Розмари пришлось на время от нее отказаться. Мистера Харриса разморило, он часами пролеживал в каюте или в шезлонге на палубе и потягивал коктейли. Ему было даже лень смотреть на Розмари, и она радовалась драгоценным часам свободы, пусть без Фила — он старался не оставаться с ней наедине.

Пэм тоже проводила время, раскинувшись на койке. Как сама она жаловалась, у нее не было сил даже шевелить языком. И точно, болтливость ее сошла на нет, только в день прибытия она бросила Розмари:

— От мужиков своих в Гаване на шаг не отходи.

...Порт в Гаване встретил острым запахом рыбы и пота, так что Розмари пожалела, что не может, к примеру, поднести к лицу надушенный платок. Духов у нее никогда и не бывало. Впрочем, скоро запахи сменились, превратившись в смесь ароматов цитруса и сандала, тяжелого духа копченого мяса со злыми специями и вони разлагающихся нечистот.

— Ну и мерзость, — проворчал мистер Харрис.

Розмари согласно поморщилась. Оглушительно синее небо пылало изнуряющим жаром, земля была, кажется, как сковородка. Кучки смуглых, оборванных мальчишек виднелись тут и там; некоторые посматривали на Розмари с обескураживающей откровенностью. Другие, помладше, на ломаном английском просили денег.

Харрис продирался мимо них, озираясь с отвращением. Розмари догадалась, что он не очень-то уверенно себя чувствует. Справедливости ради, как и она сама.

— Как вы быстро ходите, еле догнал! — раздался за спиной голос Фила. — Не составите мне компанию? Я как раз иду в одно проверенное место...

Розмари уловила, как у мистера Харриса вырвался вздох облегчения.

1) Имеются в виду Марк Мюир и София Сильвестри, персонажи сериала "Титаник: кровь и сталь"

Вернуться к тексту