Недетская игрушка (гет)

— Мистер Поттер? Что вы здесь делаете?

Кабинет был небольшим. В нём находилось два стола и шкаф для бумаг. За одним столом сидел министерский сотрудник в потрёпанной тёмной мантии с буквами «ММ» на груди, другой же длинный стол, придвинутый к первому, занимало пятеро мужчин в разноцветных мантиях. Всех их, пожалуй, объединял лишь вид их лиц — у стороннего наблюдателя могло бы сложиться впечатление, что они участвовали в какой-то потасовке и там им здорово наваляли. По крайней мере, их глаза, щёки и скулы украшали багровые и сине-фиолетовые синяки.

— Как что делаю? — окинув присутствующих взглядом, ответил Гарри и достал из кармана уведомление. — Пришёл разобраться, на кого это напали совы «Сладкого королевства».

Он опустился за стол, напротив побитых мужчин, и протянул бумагу министерскому сотруднику.

— Но… мы ждали владельца «Сладкого королевства», — растерянно заметил тот, — а вы…

— Так я партнёр миссис Флюм и, значит, тоже как бы владелец «Сладкого королевства». Наше соглашение с ней пока у юриста находится, формальности, сами понимаете, — соврал он, не моргнув и глазом, и уставился на сидящих напротив людей. — Так это на вас напали наши совы? Расскажете, как это вышло? Очень интересно…

Для пострадавших его внимание оказалось столь ошеломительным, что они стали переглядываться, явно не решаясь нагло врать перед известным героем.

— И да, раз уж я здесь, наш юрист посоветовал нам тоже подать жалобу, — пользуясь этим затишьем, продолжил Гарри и полистал блокнот. — Дело в том, что у нас уже пропало больше двух десятков сов… то ли их украли, то ли убили… Хотелось бы разобраться и возместить убыток.

Он нашёл нужный лист и наконец озвучил сумму, из-за чего у министерского сотрудника выпало из пальцев перо и непроизвольно открылся рот. Впрочем, его реакция Гарри мало волновала, как и испуганные лица сидящих напротив людей. Хоть он и старался думать только о деле, его мысли занимала Гермиона. Её внезапное желание последовать его примеру и выбор подразделения, занимающего временем. Неужели её постаревшая версия из будущего именно об этом и говорила?

«Тебе пора вернуть нашего сына в его время, Гарри. И не волнуйся обо всём остальном… Что бы ты ни выбрал, ты сделаешь всё правильно, так, как и должно быть».

Но как это возможно? Неужели, двигаясь вслепую вперёд, он невольно творил то же будущее? Или он просто так отчаянно его хочет, что находит совпадения и пытается в этом убедить себя?

«Это невозможно», — опять подумал Гарри, вспомнив, как Гермиона отреагировала на знания об их семье и на его желание её построить. Наверняка она так же и отреагирует, когда он ей признается в главном.

— Так я услышу, как на вас напали совы? — спросил он вслух, всё ещё стараясь сосредоточиться на делах кондитерской. — Мы готовы возместить нанесённый урон…

— Ну… — один из сидящих напротив людей подал голос, но его никто не поддержал, и он затих.

Вероятно, другие пострадавшие крайне быстро осознали, что скоро всплывёт правда о том, что это они нападали на сов, и получили за это ответный магический удар благодаря зачарованным колечкам. Спустя ещё пятнадцать минут робких переглядываний и вздохов Гарри покинул кабинет, получив от министерского сотрудника извинения за беспокойство и заверения, что кто-нибудь обязательно займётся поиском пропавших сов, хотя и так было понятно, что это ничего не даст. По крайней мере, теперь их противники узнают, с кем имеют дело, мысленно сказал себе Гарри, двигаясь к лифту. Возможно, это уменьшит количество проблем.

— Поттер.

Его окликнули в Атриуме, и Гарри медленно развернулся у лестницы. За его спиной стоял бывший однокурсник-слизеринец, Теодор Нотт, судя по форме, занимавший какую-то должность Отделе магического правопорядка. В школьные времена они практически не общалась, поэтому, зачем однокурсник его вдруг окликнул, Гарри не понял и сдвинул в недоумении брови.

— Чего тебе?

— Слышал, ты приобрёл долю в «Сладком королевстве»… — приблизившись, сказал Нотт в той же неторопливой манере, в какой обычно выражался Малфой.

— И что? — спросил Гарри.

— На твоём месте я бы бросил это неприбыльное дело… Зачем вкладывать деньги туда, где они точно прогорят?

— А… — Гарри, мысленно занятый совершенно другим, только сейчас понял, в чём же дело. — Так это ты покровитель «Внеземного блаженства»? — спросил он, шагнув к Нотту навстречу. — И сколько тебе платит этот Крокус Бейл, чтобы ты покрывал его преступления? Кстати, а это твои люди в Хогсмиде и Косом переулке якобы «пострадали» от нападения наших сов?

Нотт, конечно же, нахмурился и сделал вид, будто не понимает, о чём шла речь.

— Да брось, Поттер, мы же оба знаем, что ты не бизнесмен, так, может, вернёшься к чему-то привычному? К размахиванию палочкой, дракам, летанию на метле… Зачем тебе сдалась какая-то убыточная кондитерская и её проблемы? Неужто бабку пожалел? Так ты не переживай, она наверняка себе на похороны и внукам на сладости золотишко отложила, а нет, так Министерство выделит. Мы не…

Гарри помрачнел и сделал ещё шаг, от чего Теодор смолк и заметно напрягся, оказавшись от него в каких-то дюймах. Его взгляд метнулся в сторону, вероятно, в поиске возможных свидетелей, способных потом подтвердить, что известный герой на него напал. Вот только у Гарри сейчас не было желания махать кулаками — по способности раздражать Нотт не дотягивал для него даже до трусливого Малфоя.

— Знаешь что, умник, я сам разберусь, кто я и чем мне «лучше» заниматься, — выдержав паузу, отрезал Гарри. — Ещё раз ты или твои люди встанут у меня на пути, и может случиться такое, от чего вам всем очень обрадуются в ритуальном агентстве.

На этом он развернулся и двинулся к лестнице, желая побыстрее оказаться на улице и вдохнуть свежего воздуха. И без Нотта хватало, о чём подумать, как и всяких дел, которые он наметил ещё с вечера. До обеда Гарри мотался между Косым переулком, Лондоном и Хогсмидом, потом разбирал в кабинете почту, немного передохнул дома и занялся ремонтом. Однако ничто не помогало ему избавиться от навязчивых мыслей о Гермионе, и к вечеру Гарри дошёл до состояния, когда понял, что больше не может ждать. Он взял из шкафа бутылку огневиски, вышел из дома и трансгрессировал к её квартире.

— Это тебя настолько заела совесть или… что-то стряслось?

Гермиона встретила его всё в той же юбке и блузке, разве что её волосы были распущены и струились по плечам. Вероятно, она совсем недавно пришла с работы и ещё не успела даже переодеться.

— Ты была права, я многое не договариваю, — с порога решительно начал Гарри. — И дело не в том, что я не хочу с тобой делиться… очень даже хочу, просто… Знаешь, между нами кое-что произошло... Ещё до того, как ты попала в Мунго. Я должен был тебе это рассказать намного раньше, но ты была подавлена, а я не хотел сделать тебе ещё хуже, не хотел, чтобы… всё повторилось.

Из-за его внезапного признания Гермиона застыла в недоумении, и Гарри судорожно сделал вдох. Слова, которые ему так не терпелось сказать, застряли в пересохшем горле, поэтому он без спроса прошёл в квартиру подруги и отправился на кухню. Понял, что если не сделает хотя бы глоток огневиски, то не сможет и дальше смотреть ей в глаза и закончить начатое.

— Что произошло? О чём ты? — послышался позади голос Гермионы.

Она закрыла дверь и тоже направилась на кухню. Интересно, хмуро подумалось ему, как скоро она всё поймёт и отстранится от него?

— Гарри?

Гермиона приблизилась и пронаблюдала, как он по-хозяйски наливает себе напиток в бокал и выпивает залпом.

— Почему именно время? — спросил Гарри, повернув к ней голову. — В Отделе тайн столько подразделений… почему ты выбрала именно время?

— Гарри, ты меня пугаешь…

— Прости, но я должен знать, я... хочу понять. Скажи мне, как это вышло, и я скажу, что произошло. Даю слово.

— Так я же тебе уже говорила…

Так всё повторяется или не повторяется? Это случайность или всего лишь совпадение? Чтобы унять охватившее его волнение, Гарри оставил бокал на столе и сжал пальцы в кулак.

— …там столько всего, что ещё не исследовано, и потом, это же так необычно и интересно, там...

— Но это же время! — не выдержав, перебил он и стукнул кулаком по столу. — А вдруг ты однажды починишь Маховик и увидишь своё будущее? Разве тебе тогда будет интересно жить дальше, делать то, что ты делаешь? Вдруг это тебя разочарует или…

— А при чём тут моё будущее? — изумилась Гермиона. — Даже если когда-то и удастся воссоздать хоть один Маховик, зачем использовать его ради будущего конкретного человека? Это же так эгоистично и глупо. Их ведь создавали вовсе не для того, чтобы…

Гарри казалось, что он слышит подругу издалека. Он еле дышал и пытался осмыслить то, что неоднократно крутилось в его голове. То, что сказала её постаревшая версия, то, в чём он то и дело искал смысл.

«Не Маховик определяет нашу судьбу, а только мы сами».

— Гарри, прошу, скажи, что происходит? Из-за чего ты так напряжён?

Гермиона приблизилась к нему и приложила ладонь к плечу. Гарри видел её обеспокоенное лицо в каких-то дюймах от себя. Она переживала за него. Он был ей очень дорог, ведь он её близкий друг. Эта мысль снова пронзила его сердце. И почему он ей дорог только как друг? Почему у него такое ощущение, как будто он потерял её ещё раньше, чем Рона? Потому, что он был слеп и не видел того, насколько она ему важна?

— Дело ведь не в том, что я перешла в другое подразделение, да? — продолжала допытывать подруга. — У тебя какие-то проблемы? Это как-то связано с той работой, которую ты нашёл? Ты поэтому вспомнил про что-то там… между нами? Поэтому и не хотел мне рассказывать? Думаешь, это что-то меня расстроит? Или…

— Мы поссорились, — смотря ей в глаза, наконец сказал Гарри. — И практически не разговаривали… точнее, я преследовал тебя, а ты меня избегала.

— Но… — Гермиона смешалась и убрала с его плеча руку. — Знаешь, из-за чего мы бы тогда ни поссорились, это ведь уже не имеет значения…

— Нет, имеет! — горячо перебил её Гарри. — Для меня имеет, потому что я хотел бы стереть себе память и беззаботно жить дальше, но не могу! Не могу, потому что то, что произошло, те ошибки, которые я совершил, помогают мне двигаться дальше!

— Гарри, я… я не понимаю, из-за чего мы тогда поссорились? И почему тебя это так изводит? Это ведь в прошлом, значит…

— Мы поссорились из-за того, что я расстался с Джинни, а ты, как и обычно, была рядом со мной в такой трудный период, и на какие-то минуты… а потом уже дни и недели я допустил мысль о нас. А потом она меня поглотила…

— О нас? В каком смы…

Гермиона смолкла, не закончив предложение. Возможно, только в эту минуту она наконец поняла, что же друг имел в виду, и её глаза широко раскрылись. Возможно, это последний день, когда они по-дружески болтают, и завтра всё вернётся на круги своя, подумал Гарри. Он уже проходил через это. Как ни пытайся чего-то избежать и скрывать это, правда всё равно рано или поздно всплывёт. Это неизбежно. Так было до него и так, видимо, будет после. И почему он только наивно верил, что рано или поздно смирится со своей ролью и время поможет ему охладить чувства?

— В том самом смысле, — подтвердил он предположение Гермионы и шагнул к ней.

Не желая думать, чем это потом обернётся, Гарри взял её лицо в ладони и наклонился. Его губы стремительно захватили её губы, жадно, властно, нетерпеливо, как будто существовало только это бесценное мгновение, прежде чем всё рухнет: их дружба, доверие, общение — рухнет весь его мир. Возможно, скоро он будет об этом жалеть и проклинать себя день за днём, но сейчас Гарри не хотел смотреть вперёд. Этот жаркий поцелуй был всем, чего он хотел многие дни, отчаянно представляя их с подругой вместе. Он сорвал поцелуй с губ Гермионы и отстранился. Она всё так же стояла с ошеломлённым видом напротив, раскрыв губы и не говоря ни слова.

— Прости, — сказал Гарри, смотря ей в глаза. — Я знаю, ты любила Рона… или всё ещё любишь… я не претендую занять его место, просто… Я больше не могу быть твоим другом. Когда я думаю, вот бы поделиться с тобой этим или тем… всем, что меня в последнее время волнует… я представляю между нами нечто другое, нежели дружеские посиделки за столом.

Прибавить что-либо к тому, что он уже сказал, не имело смысла, как и ждать, что Гермиона попросит его остаться. Он только что разрушил едва построенный мир между ними, поскольку больше не мог врать и притворяться всё тем же отстранённым парнем, думающим о других девушках.

— Гарри… — едва слышно сказала за его спиной Гермиона, когда он добрался до двери и дёрнул за ручку.

Повернуться и снова посмотреть ей в глаза сейчас стало невероятно тяжело.

— …прошу, подожди.

Наверное, она хотела извиниться, что не понимала очевидного раньше, или же попросить его не сердиться. Попросить оставить всё как есть или что там принято в таких ситуациях говорить? Гермиона и раньше была очень разумной. Возможно, она уже нашла подходящие слова, чтобы попытаться его утешить.

— Не надо, — остановившись у порога, сказал Гарри, глядя в темноту коридора. — Тебе не нужно ничего мне объяснять.

— Я и не собираюсь объяснять, я… Гарри! Гарри, подожди!..

Чтобы не дать ему уйти, Гермиона вцепилась в его руку и дёрнула на себя. Гарри повернулся и через силу поднял на неё в глаза. В ту же минуту произошло то, чего он никак не ожидал. Гермиона поднялась на носочки, и её руки обвили его шею. Мягкие губы, что ещё минуту назад оставались неподвижными, коснулись его губ, а нежное девичье тело прильнуло к его груди. Сердце Гарри снова сильно забилось, и он с головой отдался захлестнувшему его чувству. Крепко обхватил руками спину Гермиону и ответил на её отчаянный поцелуй.

— Мне… так стыдно… — едва дыша, сказала она, оторвавшись от его губ. — Знаю, я… должна горевать по Рону, но… но я думаю только о тебе. О том, почему ты не заходишь… о том, чем ты занят… о том, не нагло ли снова тебя проведать…

Её пальцы ласкали его непослушные волосы, а в шоколадных глазах отражался только его образ. «Это невозможно», — думалось Гарри. Он не верил своему счастью и вместе с этим не хотел выпускать его из рук, не хотел думать о ком-то или чём-то ином.

— Я люблю тебя, — не отрывая от подруги взгляда, сказал он. — Жалею, что не понимал этого раньше. Ты… самое лучшее, что со мной случалось.

Гермиона снова прильнула к его губам. Только обнимая её и пребывая на верху блаженства, Гарри понял, какая же истина так долго от него ускользала. Понял и наконец-то расслабился, не желая больше ни о чём думать.

— Знаешь, мне столько всего хочется тебе рассказать… — спустя какое-то время сказал он, снова смотря ей в глаза. — О новой работе… её тонкостях… некоторых наглецах… и проблемах, с которыми я столкнулся.

— С удовольствием послушаю, — с улыбкой ответила Гермиона и, взяв его за ладонь, потянула обратно в квартиру.