Проклятие Хогвартса (джен)

Гадая, что Стюарт Киган делает в кабинете Слизнорта, Том вошел внутрь. Стараясь, чтобы ни тени эмоций не промелькнуло на его лице, он не спеша огляделся.

Просторное, богато обставленное помещение по сравнению с прошлым годом заметно изменилось. Небольшой прежде камин значительно увеличился в размерах; на стенах прибавилось картин, многие красовались в позолоченных рамах. Пол теперь украшал толстый ковер с причудливым узором, не менее замысловатые рисунки виднелись и на другом, что висел на дальней от двери стене. Массивный деревянный стол остался прежним, но сменил цвет, из коричневого превратившись в черный. Расставленные полукругом в центре кабинета кресла выглядели сейчас значительно мягче и удобней, и вдобавок их обтянули светло-бежевой кожей.

Поменял Слизнорт и свое знаменитое кресло. Оно и раньше казалось Тому огромным и весьма комфортным. Но новое смотрелось верхом сибаритства: широкая спинка, подлокотники, снабженные подставками для тарелок и чашек, пуфик для ног с лежащей на нем маленькой подушкой. На этом кресле можно было не только сидеть, поглядывая на остальных сверху вниз, но и в случае необходимости улечься со всеми удобствами.

— Добрый вечер, профессор, — поздоровался Том со Слизнортом, продолжая гадать, что Стюарт Киган здесь забыл.

— Том, мой мальчик, — благодушно улыбнулся декан. Выглядел он сейчас значительно лучше, чем утром. Хотя события последних дней все же оставили на лице волшебника свой след в виде глубоких морщин на лбу и темных пятен под глазами. — Присаживайся. Вот все и в сборе.

Он указал рукой на единственное свободное место. Том пришел последним, поэтому ему досталось кресло возле камина, в котором, несмотря на теплую погоду на улице, потрескивали наполовину обуглившиеся поленья.

— Том, ты в очередной раз сумел меня поразить. — Слизнорт щелкнул пальцами и перед Томом завис небольших размеров поднос, на котором жались друг к дружке чашка горячего шоколада, вазочка с мороженым и блюдце с шербетом вперемешку с розовым зефиром. — Я собирался познакомить тебя с одним моим большим другом. Но, оказывается, ты с ним уже знаком.

На Тома разом уставились четверо учеников, до этого не обращавших на него внимания. Двух он уже знал: слизеринца Гилберта Даунинга с седьмого курса, весело ему подмигнувшего, и гриффиндорца Фреда Стариджа с шестого курса, пославшего в его сторону презрительный взгляд. Оба парня присутствовали на заседаниях клуба Слизней в прошлом году. А вот двух других пригласили впервые. Том их также прекрасно знал: он учился с ними на одном факультете, ел за одним столом и постоянно сталкивался в гостиной. А вот новички, судя по их реакции, узнали о его существовании впервые.

Белокурая девочка с длинными прямыми волосами и большими темными глазами глядела на Тома со смесью отвращения и легкого любопытства, словно перед ней находился безобразного вида диковинный зверек. Ее можно было бы назвать красавицей — пухлые алые губы, ровные жемчужного цвета зубы, прелестные ямочки на щеках — если бы не надменный, полный уничижения ко всему взор. Сложив худенькие, с изящными тонкими пальцами руки на груди, девочка скривилась в язвительной усмешке. Выдержав ее взгляд с ледяным спокойствием, Том ответил ей едва заметной улыбкой в уголках рта.

— Для начала давайте я всех вас представлю друг другу, — довольным тоном продолжил Слизнорт. — Итак, Том Реддл, один из лучших учеников школы. — Он указал на Тома рукой. — Гилберт Даунинг…

Поморщившись, словно проглотила нечто мерзкое и противное на вкус, девочка с крайне недовольным лицом резко оборвала Слизнорта на полуслове.

— Профессор, приглашая меня сюда, вы обещали приятный вечер и достойную компанию. Но я не вижу здесь ни того, ни другого.

Том ожидал от нее нечто подобное. Девочка приходилась Ориону троюродной сестрой, и Блэк минимум раз в неделю рассказывал о ней какую-нибудь историю, иногда смешную, но чаще мрачную, наполненную болью и жестокостью.

Слизнорт непонимающе моргнул.

— Дорогая моя Вальбурга, и чем же тебе не угодил славный Гилберт? Как, кстати, поживает твой дядя? — С искренним интересом на лице он повернулся к Даунингу. — Ходят слухи, его в ближайшее время назначат помощником министра?

— А-а?.. Да? — удивился Гилберт. — Вы серьезно?

В глазах Слизнорта промелькнуло разочарование.

— Я не этого имела в виду. — Вальбурга от недовольства заметно покраснела.

— Вот и хорошо, — обрадовался Слизнорт. — Вальбурга, милая, как себя чувствует твоя мама? Такая утрата… Бедняжка Виолетта… Кто бы мог подумать?.. А ведь всего на несколько лет меня старше. Драконья оспа, будь она неладна, никого не щадит. Мои тебе соболезнования.

— Перестаньте, — отмахнулась Вальбурга. — Мама терпеть не могла бабушку. Как, кстати, и я.

Слизнорт в изумлении округлил глаза.

— Вот как?.. А твой папа? Слышал, он был весьма близок с Виолеттой. В последнее время навещал ее каждый день. Кстати, он давно не появлялся на работе. Хотя такая утрата… И так неожиданно… Все не может прийти в себя?

Вальбурга хихикнула, прикрыв рот рукой.

— Ха, конечно! Деньги он ищет. И фамильные драгоценности. Домовики отказываются сообщать, где бабушка их спрятала. Видимо, взяла с них огненную клятву молчания. А торчал он в особняке, боясь, что в его отсутствие перепишут завещание на двоюродных братцев. Те постоянно увивались возле бабушки, все просили оставить им хоть что-нибудь. Свои наследства промотали, вот и зарились на чужое.

Она вновь хихикнула. У Слизнорта вытянулось лицо. Тихонько охнув, он нервно заерзал в кресле.

— Все-таки надо будет послать Поллуксу сову, поддержать… Хм… Давайте, продолжу вас знакомить. Фред Старидж. — Колдун кивнул в сторону гриффиндорца и сокрушенно покачал головой. — Фредди, Фредди… Может, хоть ты мне объяснишь, что творится с моей любимой командой?

Том вспомнил, что отец Стариджа является владельцем команды по квиддичу «Паддлмир Юнайтед».

— Кабы я знал… — Парень сделался мрачнее тучи. — Папа и тренера поменял, во второй раз за сезон. И тренировки приказал сделать интенсивней. И отдохнуть игроков на неделю к морю свозил…

— Я тут все думаю, а если слегка обновить состав? — предложил Слизнорт. — Мне вот показалось, что Энди Харт в последних матчах смотрится неубедительно.

— Да вся команда смотрится неубедительно! — вскричал Старидж, едва не перевернув на себя поднос. — Пять поражений подряд! Такое с нами впервые за очень долгие годы.

— Вот и я о том же, — с вкрадчивыми нотками в голосе согласился колдун. — Поэтому и предлагаю кое-кого. Знаю я тут одного парнишку... Настоящий самородок. Выступал за сборную Хогвартса. Был ее капитаном, кстати. На метле летает, будто с ней родился.

— Я о нем слышал? — оживился Фред.

— Вряд ли, — покачал головой Слизнорт. — После окончания школы он несколько лет провел в Америке. В Англию вернулся совсем недавно. Могу прямо сегодня вечером написать ему, чтобы он пришел к вам на тренировку.

Старидж с сомнением взглянул на волшебника.

— Команда рискует скатиться на последнее место, — тяжело вздохнул колдун. — Впервые за последние десять лет. Твой отец вкладывает столько сил и, главное, собственных средств. А на выходе что? Пшик! В сборную уже второй год никого из «Юнайтед» не вызывают. Разве это дело?

Парень, закусив губу, молча кивнул.

— И я о том же, надо обязательно что-то менять. Предложи отцу попробовать его на тренировках. А лучше в товарищеских матчах. Чем вы рискуете? Уверен, он обязательно поможет команде, и вы еще спасибо скажите старику Слизнорту.

Волшебник промокнул платком взмокший лоб.

— Так… — Он сунул в рот горсть засахаренных фруктов. — С Корвином Лестрейнджем, думаю, все из присутствующих знакомы.

Том перевел взгляд на второго новичка. Высокого роста, с властным подбородком, плотно сжатыми губами и точеными скулами, парень всем своим видом являл живое воплощение усталости от жизни. Отсутствующий взор, по которому нельзя было определить, смотрит ли он на тебя или на горящий в камине огонь, и не выражавшее никаких эмоций, кроме скуки и отсутствия интереса к происходящему, лицо только усиливали впечатление.

Том гордился умением разбираться в людях. Довольно часто он с безошибочной точностью определял, что перед ним за человек и какой к нему нужен подход. Но Лестрейндж был для него полнейшей загадкой. Не зная, как ее решить, Том постарался вспомнить все, что знал о Корвине.

На факультете парня за глаза прозвали павлином, хотя ему больше подошло бы прозвище «ворон». Он и впрямь имел сходство с этой птицей: темные зачесанные назад волосы, большой прямоугольный нос, горделивая осанка. Складывалось впечатление, что Корвин анимаг. Заинтересовавшись несколько месяцев назад данным вопросом, Том прочел в одной книжке, будто если человек слишком часто превращается в животное или птицу либо чрезмерно долго находится в животной форме, то это может сказаться на его облике. Версию об анимаге подтверждал и тот факт, что члены многих аристократических семей славились способностями к превращениям. А фамилия Лестрейндж считалась одной из древнейших в Британии.

Корвин учился на одном курсе с Вальбургой. Несмотря на возраст и демонстративную скуку ко всему происходящему, он еще в прошлом году, будучи всего лишь второкурсником, стал капитаном команды по квиддичу, одновременно считаясь одним из лучших учеников школы. Ему предсказывали блестящее будущее, а сам Корвин — и Том пару раз был тому свидетелем — похвалялся, что стоит ему захотеть и после окончания Хогвартса он с легкостью получит любую должность в Министерстве. Парень слыл красавцем, за ним вереницей таскались девушки, считали за честь дружить едва ли не все слизеринцы, здоровались за руку преподаватели. Однако Том скептически относился к достижениям Корвина. По его мнению, популярности тот достиг исключительно благодаря происхождению. И, к слову, тот же Орион неоднократно утверждал, что играет Корвин так себе и на факультете многие намного лучше его летают на метле.

— … Вальбурга Блэк и… — продолжал между тем Слизнорт. Замолчав, он выдержал эффектную паузу. — Стюарт Киган, настоящая легенда нашего времени и по признанию многих — в том числе и меня — один из величайших волшебников современности.

Так и не придя ни к какому мнению относительно Лестрейнджа, Том покосился на Кигана. Колдун маленькими глоточками смаковал кофе из крошечной фарфоровой чашки. В момент, когда Слизнорт назвал его имя, он едва заметно кивнул. Все, кроме Вальбурги, уставились на знаменитого волшебника. На лице Гилберта отразилась гамма восторженных чувств, даже Корвин выпрямился в своем кресле, проявив интерес. Троюродная сестра Ориона, напротив, фыркнула и вяло ковырнула мороженое тонкой серебряной ложкой.

— Вы действительно легенда! — Гилберт, подавшись вперед, оттолкнул в сторону поднос, спустя мгновение исчезнувший в воздухе. — Я все смотрел на вас и гадал: вы ли это? Вначале решил, вы. Но потом говорю себе: что Стюарту Кигану делать в нашей школе?

Фред презрительно фыркнул, смерив Гилберта насмешливым взглядом. И так, чтобы услышали только ученики, прибавил:

— Не удивлен, ведь змеи слепы и глупы. Киган в школе с первого дня учебы. Я узнал его еще во время ужина в Большом зале.

Гилберт мгновенно сделался пунцовым, но, заметив неодобрительный взор Слизнорта, лишь протяжно скрипнул зубами.

— Сэр, — ухмыльнувшись Даунингу, обратился Фред к Стюарту Кигану, — я столько всего о вас слышал. Даже не знаю, чему верить. Все эти слухи, сплетни, и совершенно неясно, что правда, а что вымысел. Не расскажете, дабы развеять все эти мифы, чем вы на самом деле занимаетесь? Сколько людей в действительности убили в поединках? И надолго ли в нашей школе?

Колдун допил кофе продолжительным глотком и бросил на Тома внимательный взгляд.

— Боюсь, моя деятельность в Министерстве будет вам не очень интересна. — И в ответ на изумленный взгляд Гилберта, прибавил: — Да, да, я самый обычный сотрудник Министерства. И мой рабочий день скучен и однообразен.

— Но как же так? — Гилберт выглядел обескураженным. — В газетах столько о вас пишут. Как-то не верится, что ваша жизнь — рутина…

— Согласен, бывает работа и скучней. — Киган вновь покосился на Тома. — Но рассказывать мне о ней особо и нечего.

— Мой друг, — расплылся в широкой улыбке Слизнорт, — ты излишне скромен и на редкость, что нечасто случается в наше время, ретиво избегаешь славы. Она вовсе не порок. Не стоит ее бояться. Стюарт, — обратился он к студентам, — из той породы благородных мужей, которые не требуют награды за свои заслуги. Представляете, этим летом он спас одного из учеников нашей школы и никому не сказал. Даже директору. Я сам узнал только сегодня вечером.

— А что случилось? Кого вы спасли? — выпалили одновременно Фред с Гилбертом, не отрываясь глядя на Кигана.

Волшебник, в свою очередь, в очередной раз внимательно посмотрел на Тома.

«Видимо, еще раз хочет удостовериться, насколько хорошо поработал с моей памятью, — догадался Том. — Что ж, прекрасно».

— Тома, — поняв, что Киган не торопится отвечать, с гордостью объявил Слизнорт. — Тома Реддла. На него напали разбойники и хотели ограбить.

Все, в том числе и Вальбурга, вновь повернулись к нему.

— Да, ладно! — пораженно выдохнул Гилберт. — А подробней можно?

— Я заблудился. И оказался на ночь глядя не в том месте, — тщательно подбирая слова, ответил Том.

Не зная наверняка, какие именно воспоминания вложил ему в голову Киган, он действовал наугад. Следовало говорить общими фразами, избегая конкретики, показывая, что те события до сих пор вызывают у него боль. Может, тогда Гилберт и Фред не станут излишне усердствовать в расспросах. Продолжавший между тем хранить молчание Стюарт Киган медленно выпрямился в кресле, по-прежнему не отводя от Тома напряженного взгляда.

— Я заблудился, отстав от своих, и оказался на окраине одной маленькой деревеньки, — произнес Том. — Стемнело, на улицах ни души. И тут меня хватают и требуют вывернуть карманы. А у меня с собой ничего нет, даже самой мелкой монетки. Я думал, все, убьют, ведь те люди буквально разъярились, поняв, что с меня нечего взять. И тут, на мое счастье, появляется мистер Киган. Если бы не он, я точно был бы мертв.

И глазами, полными благодарности, взглянул на колдуна.

— Невелика потеря, — сквозь зубы тихо бросил Фред и уже чуть громче поинтересовался. — И сколько напало на Тома? Двое? Трое? Сэр, вы их всех убили?

Тут следовало соблюдать особую осторожность. Том не знал точное число людей, чей разговор он подслушал. Не знал он и их количество, внушенное ему Киганом. Он посмотрел на колдуна, но тот молчал, всем своим видом показывая, что предоставляет ему возможность отвечать на вопросы. Хотя выражение лица волшебника стало заметно мягче.

— Нет, их было больше, — язвительным тоном сказал Том. — И они остались живы.

По расслабленной позе Кигана он понял, что колдун остался полностью удовлетворенным его словами.

— Да, я не стал их убивать, — пояснил он, усмехнувшись, разочарованному Гилберту. — Обычные деревенские маглы. Что с них взять? После заката на любого чужака с вилами кидаются. Но я их все-таки хорошенько проучил. И желание грабить отбил надолго.

— Уверен, ты проделал все в своем элегантном стиле, — хохотнул Слизнорт. — Как, например, в случае на площади Слоан. Я до сих пор, вспоминая ту историю, смеюсь до колик в животе.

И толстенький колдун залился на весь кабинет громким смехом.

— А я знаю! — радостно сообщил Гилберт, стараясь перекричать Слизнорта. — Это когда вы заставили своих противников плеваться навозными жуками? Так это правда? Как вам удалось? Их ведь было не менее дюжины.

— Вообще-то, семеро, — поправил Киган. — Тогда действительно вышло весело. Хотя начиналось не очень. Так и быть, расскажу, как все случилось на самом деле. Я прогуливался возле площади Слоан, ожидая одного знакомого, как вдруг услышал испуганные крики. Оказалось, что на площадь явилась компания колдунов. Они развлекались, приставая к прохожим. Портили дамам прически, укорачивали им платья, срывали мантии. А мужчин, пытавшихся за них вступиться, превращали в жуков. Особенно разошелся один тип, посылая заклятия превращения буквально во все стороны. И вдобавок намеревался всех превращенных раздавить. Я едва успел, на одного беднягу он уже почти наступил.

— И что вы сделали? — сгорая от нетерпения, поинтересовался Гилберт.

— Проявил смекалку, — усмехнулся Киган. — Я понимал, что шансов одолеть семерых противников у меня нет. Следовало сделать нечто, что выведет их хотя бы на миг из равновесия. И решил заставить плеваться жуками. Они ожидали от меня чего угодно, но только не такого, и пропустили мое заклинание. Все дальнейшее было уже делом техники — тяжеловато сосредоточиться, когда у тебя во рту копошатся насекомые.

— Каков, а? — вытирая слезы большим узорчатым платком, веселился Слизнорт. — И пришло же такое в голову.

— Фу, гадость, — с кислым выражением лица закатила глаза Вальбурга. — Ничего, что я все еще здесь? Терпеть не могу всего, что ползает и летает.

Том слушал Кигана с нескрываемым интересом. После того утра в деревне он несколько раз мысленно возвращался к их разговору. Он ненавидел ощущать себя слабым и беззащитным. А в момент, когда колдун проник к нему голову, Том именно так себя и почувствовал. Сколько бы он ни читал, ни тренировался и ни практиковался, он не имел ни малейшего шанса противостоять Стюарту Кигану в тот момент. И это Тому крайне не понравилось. С другой стороны, колдун никоим образом не выказал своего над ним превосходства, напротив, он говорил с ним, как с равным, будто перед ним не двенадцатилетний мальчик, а его ровесник. И такое отношение вызвало у Тома искреннее уважение.

— А правда, что вас невозможно одолеть в поединке? — с восторженным блеском в глазах между тем спросил Фред. — Вы якобы дрались несчетное число раз. И ни разу не проиграли.

— Тише, тише. — Слизнорт слегка поморщился. — Разве вы не знаете, дуэли в нашей стране запрещены.

— Конечно, знаем! — хором воскликнули Гилберт с Фредом. — Так это правда?

— Я вам вот что скажу, — медленно произнес Киган, строго оглядев всех присутствующих. — Да, по долгу службы мне приходилось участвовать в нескольких дуэлях. Но, во-первых, большая часть их случилась на континенте, а во-вторых, ничего увлекательного в поединках нет. Многие из них заканчиваются тяжелыми травмами, а часто и смертельными исходами.

Говорил он серьезным тоном, но в уголках губ волшебника Том уловил едва заметную улыбку.

— А вы в школе надолго? — повторил заметно погрустневший Фред свой вопрос.

— Если все сложится, до конца учебного года.

— Вы у нас на целый учебный год? — вскричал Гилберт. — Как же так? А Гриндевальд? Мой дядя считает, что только вы способны его остановить.

— А мой отец говорит, что вся надежда на Дамблдора, — тут же заметил Фред.

Они одарили друг друга мрачными взглядами и повернулись к Кигану, ожидая от волшебника ответа.

— К сожалению, в Министерстве думают по-другому, — нахмурился Киган. — Это, разумеется, секрет, не такой большой, но все-таки. Поэтому постарайтесь не разбалтывать кому попало. В Министерстве уверены, что угроза Гриндевальда для Англии излишне преувеличена. И правительство в настоящий момент занимается чем угодно, но только не им.

— Однако… — озадаченно протянул Слизнорт. — До меня, конечно, доходили слухи, но я не хотел в них верить. Хотя отказ от услуг Дамблдора, готового отправиться на континент, должен был указать, в каком направлении мы все движемся. Ну, не знаю, не знаю…

Он отправил в рот очередную порцию засахаренных фруктов, но отчего-то не стал их жевать.

— Это же глупо! — не успокаивался Гилберт. — Не использовать такой шанс! На нашей стороне один из сильнейших волшебников, победитель стольких противников. Да я уверен, вы одолеете Гриндевальда одной левой.

— Спасибо за доверие, — поблагодарил Киган.

— Нет, правда, сэр? Почему бы вам не отправиться к нему и не вызвать на дуэль? — предложил Гилберт.

Вальбурга прыснула, со звоном уронив ложку на пол.

— До чего же ты глуп, — надменно произнесла она. — Как ты жив до сих пор?

Гилберт, полный возмущения, раскрыл рот, намереваясь ответить, но не успел.

— Гриндевальд далеко, — произнес сидевший все это время в полном молчании Корвин Лестрейндж. Все присутствующие, словно по мановению волшебной палочки, разом смолкли. Том отметил про себя этот момент, ведь в помещении, кроме школьников, находились и взрослые. — Скажите лучше, сэр, что вы думаете о нападении на наш поезд и о странных случаях, происходящих в школе. Обо всех этих оживших и размахивающих топорами доспехах, попытках похищения, проклятии Одоакра. Уверен, всем нам, сидящим тут, Хогвартс ближе и важнее. Мне хочется услышать ваше мнение, сэр.

В кабинете повисла тишина. Слизнорт, так и не начавший жевать, с большим усилием проглотил все находившееся у него во рту и яростно замахал руками. Он хотел возразить, но, поперхнувшись, закашлялся. Том уже решил, что Киган не станет отвечать, но спустя продолжительное молчание, сопровождавшееся лишь сипением Слизнорта, волшебник все же заговорил. Выглядел он при этом серьезным и слегка подавленным.

— Не стану скрывать, положение серьезное. Вы и сами все видите и слышите: дополнительная охрана, усиленные меры безопасности.

— Стюарт, — хриплым голосом и судорожно хватаясь руками за горло, простонал Слизнорт, — ты уверен, что поступаешь правильно? Они же дети, не стоит лишний раз их пугать.

— Мы на войне, — возразил Киган. — И быть сейчас детьми — непозволительная роскошь. Я общался днем с профессором Дамблдором, у него была возможность изучить те доспехи. И он сообщил, что обнаружил очень мощные чары.

— Так «Пророк», значит, прав? — ахнул Гилберт. — Мы все обречены?

— Для более детального анализа профессору Дамблдору необходимо больше времени, — ответил Киган. — Так что выводы еще делать рано.

— Как бы не стало поздно, — тихо сказал Фред.

— Как пить дать, Одоакр постарался, — мрачным тоном заметила Вальбурга. — Он слыл большим любителем таких вещей.

— И что собирается делать директор? — спросил Гилберт. — Школу теперь закроют?

Все посмотрели на Слизнорта, но тот все еще продолжал бороться со спазмами в горле.

— А что вы знаете о нападении на поезд, сэр? — поинтересовался Корвин. — И зачем пытались похитить ту девчонку?

— Здесь вы ничего нового от меня не услышите, — развел руками Киган. — Обоими случаями занимается Министерство. И пока расследование находится на начальном этапе.

Слизнорт, наконец, пришел в себя. Осушив до дна большой стакан сока из гранатов и недовольно поглядывая на Кигана, он громко объявил:

— Ох, и быстро же бежит время! К сожалению, пришла пора расходиться. В коридоре вас ждет охрана, которая отведет вас в гостиные.

— Профессор? — удивился Фред. — И все? Вы нам больше ничего не хотите сказать?

— Да, профессор, — поддержал гриффиндорца Гилберт. — Как же турнир?

— Турнир? — изумился волшебник. — Тут школу могут в любой момент закрыть.

Том испытал легкое сожаление. Благодаря соревнованию толстого волшебника он сумел в прошлом семестре отыскать Тайную комнату, построенную в школе Салазаром Слизерином.

— Вы, наверное, шутите? — воскликнул Гилберт. — Вы что, решили его не проводить?

— О чем вы все говорите? — ничего не поняв и оттого разозлившись, возмутилась Вальбурга.

Фред с Гилбертом осуждающе уставились на Слизнорта. Даже Стюарт Киган послал в его сторону вопросительный взгляд. И лишь Том с Корвином продолжили сидеть с невозмутимым видом. Лестрейндж флегматично поглядывал на дверь, неспешно жуя зефир. Казалось, что мыслями он сейчас находится где-то очень далеко. А Том не видел причин нервничать. Если Слизнорт решил не проводить турнир, то так тому и быть. У него и без того проблем хватало.

— Вы совсем ополоумели? Посмотрите, что происходит вокруг, — устало отбивался колдун от начавших упрашивать его передумать Гилберта и Фреда. — Все! Не спорьте. И если не желаете нарваться на неприятности, все марш спать!

Не став дожидаться, пока Слизнорт окончательно выйдет из себя, Том первым вышел в коридор. Там неспешно прохаживались двое охранников, присланных Министерством. Он надеялся встретить Даррена Райса, но вместо парня увидел худого колдуна с рыжей всклоченной бородой и лысого плотного волшебника с узкими крохотными глазами и большим широким носом. Заметив Тома, они одновременно вытащили из складок мантий волшебные палочки и шагнули к нему.

Следом кабинет Слизнорта покинул Корвин. Лестрейндж даже не посмотрел на охранников. Сунув руки в карманы, он с уверенным видом зашагал к лестнице. Те хотели его остановить, но тут в коридор вышли Вальбурга и продолжавшие возмущаться Гилберт с Фредом. Сестра Ориона выглядела крайне недовольной — плотно сжатые губы, хмурящиеся брови, полные презрения глаза — видимо, ей никто так и не удосужился ответить, о чем все столь рьяно спорили.

Остановившись на мгновение, Фред с Гилбертом смерили друг друга долгим взглядом и затем, резко развернувшись, двинулись в разные стороны. Только сейчас Том понял, какую ошибку допустил Слизнорт: на четверых слизеринцев приходилось столько же охранников, сколько и на одного гриффиндорца.

Колдуны из Министерства в отчаянии переглянулись. Рыжебородый крикнул Корвину, чтобы тот остановился, но Лестрейндж уже скрылся за поворотом. И тогда они приняли крайне неправильное, по мнению Тома, решение — разделились, хотя логичней и, главное, безопасней было перемещаться по замку всем вместе. Лысый бросился догонять Фреда, а рыжебородый, подгоняя Гилберта, Вальбургу и Тома, устремился за Корвином.

«Ну и организация», — удивлялся Том, двигаясь вдоль стены, сплошь завешанной картинами. Нарисованные на них волшебницы и волшебники безо всякого интереса поглядывали на них, некоторые сонно зевали, недовольно бормоча, что их разбудили.

Корвина догнали на втором лестничном проеме. Лысый колдун обрушился на Лестрейнджа гневной тирадой, полной ругательств, но стоило парню, остановившись, обернуться, как весь гнев волшебника моментально улетучился.

— Видать, знает его папочку, — тихо хмыкнул Гилберт, слыша, как охранник полным добродушия голосом просит Корвина больше так не делать, — самого Даунинга министерский сотрудник всю дорогу нещадно и немилосердно подгонял.

Оставшийся путь до гостиной проделали не спеша. Идя вслед за Корвином и поглядывая на его спину, Том думал о людях в масках. Вопрос Лестрейнджа, адресованный Стюарту Кигану, навел его на совершенно неожиданную мысль. Незнакомцы, напавшие на поезд, и люди, пытавшиеся похитить Карину, тщательно скрывали свои лица. Точно так же поступали и колдуны, с которыми он столкнулся в деревне. А не из одной ли они все группировки? Той, что поставила перед собой цель ниспровергнуть власть Министерства?

Разумеется, многие бандиты, устраивая грабежи, надевают маски. Это просто обычная мера предосторожности, чтобы тебя не узнали. И все-таки…

Уже подходя к подземелью, Том в очередной раз вспомнил о неприятных ощущениях, которые он испытал, осознав, что Стюарт Киган беспрепятственно побывал у него в голове. Следовало что-то предпринять. Он не собирался вот так запросто каждому желающему позволять ковыряться в его воспоминаниях. А он так гордился собой, когда сумел почувствовать и не пустить в свой разум Дамблдора, желавшего выяснить, говорит ли он правду. Или в тот первый день в волшебном мире, когда он остановил Амадеуса и, разозлившись на такую наглую попытку вторжения, сам проник ему в голову.

Он вновь подумал о Григории Раскольде. Вот бы встретиться с ним. Том не испытывал никакой привязанности к колдуну и тем более не собирался доверять ему. Однако с пожилым волшебником было невероятно интересно, он казался Тому поистине бездонным источником знаний о магии, особенно той, что Министерство называло темной. Наверняка он смог бы рассказать, как научиться закрывать свой разум от других. К сожалению, Том не имел ни малейшего представления, как с ним связаться.

Несмотря на подозрения Тома, оправданные всеми последними происшествиями, до гостиной добрались без приключений.

— Наконец-то, — проворчала Вальбурга и, с надменным видом пройдя мимо оживившихся при ее появлении пятикурсников, отправилась в спальню.

Том хотел последовать в свою, но тут кто-то резко схватил его за руку и с силой увлек в сторону.

— У нас проблема, — объявила Поппея, глядя на него черными, бездонными глазами. — Нужна твоя помощь.