Северус Снейп и мордредовы фикрайтеры (джен)

Покойный Северус Снейп, жертва Второй Магической войны, от жизни никогда не ожидал ничего хорошего. Но что ничего хорошего не надо ожидать и от смерти, в его голову почему-то не приходило. Так что, очнувшись после смерти в каком-то странном месте, он понял, что надежды на то, что после смерти весь кошмар закончится, не оправдались. Кошмар только начинался.

Довольно долго он вовсе не мог понять, где и, главное, почему он находится — место это, если его можно было, конечно, вообще так назвать, ничуть не напоминало ничего из известных ему «посмертий». Ни христианский или мусульманский ад или рай, ни чистилище, ни то, что описывали буддисты... не говоря уж о кельтских или скандинавских историях.

Какие-то странные реальности возникали перед глазами покойного профессора — с тем, чтобы исчезнуть и смениться новыми. Больше всего это напоминало дешевенькую игрушку, в далеком детстве принесенную отцом. Калейдоскоп — картонную трубку с меняющимся узором из осколков цветных стекляшек.

Вот только главным героем в этом калейдоскопе был, к его крайне неприятному удивлению, он сам.

Сначала, увидев себя в объятьях Люциуса Малфоя (причем явно не дружеских!), профессор решил, что видит галлюцинации после яда Нагини и приготовился ждать, когда они закончатся.

— С рождеством, Сев! — промурлыкал Люциус и потянулся к нему с поцелуем.

«Бред, — удостоверился профессор. — Причем дикий».

Однако же галлюцинации заканчиваться не то, что не думали — напротив, они становились только гаже и разнообразнее. Очень скоро на месте мистера Малфоя-старшего возник его сын — к ужасу и некоторой растерянности профессора, практически в той же позе — а затем и...

— Поттер! — прорычал Снейп — и это был первый звук, который ему удалось издать тут.

— Северус! — томно шептал поганец, одетый почему-то в белое платье с фатой на лохматой голове, протягивая к профессору руки с самыми недвусмысленными намерениями. — Любовь моя! Жизнь моя! Я хочу от тебя ребенка, Сев! И сегодня, в день нашей свадьбы…

Снейп всегда знал, что Поттер кретин — но слова про ребёнка были чрезмерны, на его взгляд, даже для Поттера.

— Какого ребёнка? — ошалело переспросил он. — Это биологически невозможно!

Однако картинка не изменилась — и самым диким в ней было то, что находящийся внутри этой картинки он сам почему-то совершенно не удивился и даже, похоже, обрадовался прозвучавшему предложению.

Снейпа — настоящего, а не... он даже не знал, как обозначить сие непотребство — замутило, и он, нервно сглотнув, потёр шею, на которой до сих пор очень хорошо ощущались следы зубов Нагини.

— Но ты же сварил Зелье мужской беременности, Сев? — захлопал бараньими глазами этот идиот Поттер. — Для Малфоя, когда он женился на Сириусе! Теперь у них очаровательная дочка — Скорпия Дизентерия Малфой-Блэк! И я тоже хочу дочку. И сыночка. А лучше двух.

«А может быть, я не умер? — посетила профессора мысль. — Может быть, это просто такая странная менталистика? Может, Лорд просто решил меня так помучить?»

Идея показалась ему почти привлекательной — во всяком случае, это было хоть какое-то объяснение. Правда, по некоторому рассуждению (а что ему ещё оставалось, кроме как анализировать и рассуждать, крепко зажмурившись и закрыв уши?) он решил, что Лорд вряд ли сумел бы до такого даже просто додуматься. Зелье мужской беременности... Мерлин, какой дикий бред. Кому в голову вообще могла прийти подобная мысль? Руквуд? Мордред его разберёт, что там творится в его голове... а вот, пожалуй — этот и вправду мог придумать что-то такое. А то и не просто придумать, а ещё воплотить...

Мерлин!

Снейп похолодел.

А что, если этот мордредов экспериментатор и вправду изобрёл нечто подобное — и решил теперь его испытать. А Лорд ему подарил подопытного, избрав на эту роль его, Снейпа?

Но внезапно картинка снова сменилась — и на сей раз Снейп обнаружил себя в постели с Грейнджер. Гриффиндорская отличница, зачем-то надевшая на себя белую мужскую рубашку, кормила его виноградом, который Снейп терпеть не мог.

— С днем рождения, Северус! Ягодку за маму, — приговаривала она, — ягодку за папу... за Роуз, за Хьюго... кстати, ты не думаешь, что нам нужен третий ребенок? Как насчет маленького Северуса?

Конечно, по сравнению с предыдущей сценой эта была куда более нормальной — по крайней мере, она не восставала против биологии. Но это было ее единственным плюсом — и Снейп, снова закрывая глаза, с тоскою подумал, что надо было не стоять столбом там, в Воющей Хижине, а напасть на Лорда. Тот бы его, скорее всего, заавадил — и это бы было наверняка.

А тут... Может, это яд змеиный так действует? А он сам всё ещё там лежит на полу, и... и нет никакого посмертного мира, чем бы он ни был, и никаких подростков, лезущих к нему в штаны, тьфу...

Он осторожно открыл глаза. На этот раз подростков не было — зато был Волдеморт, который смотрел на него с каким-то нехорошим интересом. Комната была украшена тыквами, чередующимися с черепами, на столе перед Лордом стоял тыквенный пирог, а в руках Повелитель держал бокал с тыквенным соком.

— Ну что, С-северус-с! — интимно прошипел он. — Я решил оказать тебе великую честь и взять в свой гарем младшей женой. Белла не возражает.

— Шшшшшииззз, — прошипела Нагини, и Снейп был с ней от души согласен.

«Мерлин! — буквально взмолился инстинктивно шарахнувшийся куда-то назад профессор — куда именно, сказать было сложно, ибо в этом месте не было ни верха, ни низа, ни лева, ни права... ничего тут вообще не было, кроме этих безумных картинок. — Я сошёл с ума, да?» — спросил он почти что с надеждой.

— Я сошел с ума, — откликнулся его собственный голос. — Мне нужна она! — и Снейп опять увидел самого себя, с вожделением взирающего на портрет Алекто Кэрроу.

— Да что же это такое?! — разозлился, наконец, Снейп. Где он вообще оказался? Если рассуждать логически, то если ты куда-то попал — значит, туда можно войти. А если можно войти — можно и выйти.

Нужно только этот выход найти.

Пусть даже он в результате окажется в Азкабане — или...

Моргана и Мерлин.

Снейп поёжился.

А что, если это то, что происходит с человеком после поцелуя дементора? Никто же не знает, что делает с душою дементор. Считается, что он её ест... но это ведь очень условное обозначение неизвестного никому процесса. А что там происходит на самом деле — тайна... Может быть, этот мир и есть место, куда попадают подобные души?

Но тогда здесь, наверное, должен быть кто-то ещё...

А затем картинки закрутились, как пар над котлом косорукого Лонгботтома, и Снейп увидел самого себя в обличье знойного мачо, увешанного юными девицами. И не только девицами. В его руках появлялись то бутылка коньяка, то Старшая палочка, то маггловский пистолет, а ногой он открывал двери поочередно в кабинет Дамблдора, Министра, Волдеморта и Тайную комнату с василиском. Василиск его особенно впечатлил — он шипел «папаня!» и пытался залезть Снейпу на ручки.

И тогда Снейп закричал.

Громко и отчаянно — как кричал в раннем детстве, когда его родители ссорились. Кричал, чтобы заглушить и их голоса, и собственный страх и боль — так, что потом долго болело горло, голос был хриплым и от напряжения ныл затылок.

— Ну и чего ты орешь? — раздался нелюбезный голос, и перед ним появился странный мерцающий человек.

— Где я? Что это вообще всё такое? — быстро спросил его Снейп.

— В Интернете, понятно, — пожал плечами человек. — На сайте поттероманов.

— Что это вообще такое — «Интернет»? — спросил Снейп. Но нет... нет — это был неверный вопрос. Не главный. — Как я сюда попал? — поправился он... и снова не то. Мерлин, дай мне сосредоточиться! — Как выбраться отсюда?

— Мужик — ты бы определился, — посмотрел на него местный призрак. — Я тебе что, лекцию о Всемирной паутине должен читать? Нет? А как ты сюда попал — я без понятия. Попал как-то. И чего тебе не нравится? — он похабно подмигнул. — Я смотрю — тут все девки твои. И мужики. О, и кентавры подтянулись! А это с ними кто, с тентаклями?

— Какая ещё паутина? — простонал несчастный профессор. — Какие кентавры?! Какие тентакли?!! Верните меня обратно! — взмолился он.

— Не могу, — ответил ему призрак. — Я ж тебе не Админ Всемогущий, а обычный Цифровой. Ну, хочешь, на другой сайт отведу? В «Звездные войны» или, там, к Бэтмену?

— Куда угодно! — взмолился профессор. — Только не видеть... вот этого, — прошептал он страдальчески. — А где... где найти этого... как вы сказали — Админа? Всемогущего?

— А кто ж его знает, — пожал плечами Цифровой. — Юзеры на кнопку какую-то жмут, а нам никак. Ну, ладно, пойдем, отведу тебя, где поспокойней.

— Отведи, — совсем упав духом, кивнул Снейп. — А кто это — «юзеры»? Чем они пользуются? И, — ещё немного подумав, спросил он, — можно ли с ними как-то связаться? Попросить, чтобы нажали на кнопку и его вызвали.

— Ну, попробуй, — с сомнением посмотрел на него Цифровой. — Но вообще-то это дохлый номер. Сколько я ни пытался — или не слышат, или орут «Уйди, глюк!». Так что смотри. Пошли куда-нибудь. Ты, я смотрю, фанфики не очень любишь? Ну, пойдем на какой-нибудь научный сайт, что ли.

— То есть они нас всё-таки видят? — быстро спросил Снейп. — Не знаю я, что такое сайт и... как ты сказал — «фанфики»? Ты отведи меня туда, где есть нормальные люди, с которыми можно будет договориться.

— Да тут нормальных-то, — проворчал Цифровой. — Ладно, пойдем.

И, ухватив профессора за руку, нырнул в сверкающее Ничто.

...Ван Ювей, докторант химического факультета в университете Синьхуа, получив очередное письмо от своего «виртуального наставника» С. Смита, в очередной раз поразился гениальности этого человека, умеющего «видеть путь даже в нагромождении скал и в бескрайней пустыне», как любил говорить дедушка Чжень. И очень пожалел, что на все приглашения в гости и предложения если не встретиться лично, то хотя бы поговорить по скайпу мистер Смит отвечал категорическим отказом. Как было бы замечательно пообщаться лично с этим человеком — несмотря на его язвительные комментарии и запредельную требовательность! Господин Смит был гением — а гении имеют право на некоторую экстравагантность.

Северус Снейп отправил очередное письмо своему «виртуальному ученику» и вздохнул. Странное посмертие в этом Интернете начало ему нравиться — общение с коллегами (пусть даже магглами — но его всегда интересовала маггловская наука. Конечно, далеко не все из них блистали умом, но встречались и не совсем безнадежные экземпляры), научные дискуссии, чтение научной литературы... одна сплошная работа — и неограниченный доступ к информации. А главное — здесь не было безответственных малолетних кретинов, идиотских уроков, бессмысленных ночных дежурств (те, кто хотят напакостить, возможность найдут всегда!). И еще здесь не было ни Поттера, ни Лорда, ни озабоченных фикрайтеров. Вот оно — счастье. Вот он — праздник, который всегда с тобой!