Разум и чувства (гет)

Далее здесь разворачиваются события серии «Пустой катафалк». Холмс возвращается в Лондон, знакомится с Мэри, спасает с нею Ватсона из костра, затем предотвращает взрыв Британского парламента и получает от Джона приглашение стать шафером на его свадьбе.

— Ты знаешь, Шерлок, пока тебя не было, в Лондон приезжала Дара, — как-то сообщил Ватсон Шерлоку.

Они, как и раньше, сидели в их квартире на Бейкер-Стрит, будто и не было этих двух лет. Джон до сих пор до конца не верил своим глазам. Неужели это возможно? Вот он Шерлок, вновь сидит напротив него в своём кресле, живой и совершенно такой же, каким он его всегда знал. То внезапный и непредсказуемый, то непробиваемо глухой и погружённый в свои мысли. Джон ещё не понял, как ему к этому относиться. Его жизнь изменилась, он изменился. Появилась Мэри. Он уже распрощался с тем, что было в его жизни до самоубийства Шерлока. И теперь всё это вдруг вернулось, так внезапно и во всей своей прежней форме. Но теперь уже ничего не будет так, как раньше.

— Вот как? — заинтересовался Шерлок. — И что она хотела?

— В первый раз я сам позвал её, — стал рассказывать Ватсон. — Это было после того, как… эмм… как ты покончил с собой. Мне было не по себе, я не мог найти себе места, и почему-то вспомнил о ней. Мне показалось, что она сможет помочь мне, и я позвонил ей. Она тут же без вопросов пригласила меня приехать к ней. Признаюсь, это было отличным предложением. Я с радостью тогда подумал о том, что хорошо бы куда-то уехать развеяться. Но в итоге она почему-то передумала и решила приехать сама.

— Вот как? Почему? — спросил Шерлок.

— Да, это было очень странно, — рассказал Ватсон. — Она сначала сама пригласила меня, потом через довольно короткое время перезвонила, сказала развернуть машину и ехать домой. Она приехала на следующий день, но вовсе не стала очень-то успокаивать меня, как я надеялся. Совсем наоборот. Она приехала и тут же чуть ли не с порога начала буквально допрашивать меня. Признаться, я был удивлён и даже взбешён. Она требовала от меня поехать на то место, где всё произошло, и всё подробно ей показать. Это было возмутительно и так некстати для меня. Удивляюсь, как она меня на это уломала.

— Она что-то хотела расследовать? — уточнил Холмс.

— Да, именно так, так она и сказала. Что ей необходимо провести расследование, и что она делает это ради тебя и ради меня.

— И что она обнаружила? — поинтересовался Шерлок.

— Она обнаружила, вернее с уверенностью заявила мне в итоге, что ты жив, — ответил Ватсон.

— Вот как! — Холмс вскочил с кресла. — Но как, почему она так решила?

— Она буквально практически слово в слово повторила мне то, что рассказываешь сейчас ты сам. О том, что весь этот спектакль нужен был, чтобы обезопасить близких тебе людей, дать Мориарти уверенность в победе, усыпить его бдительность, чтобы потом спокойно уничтожить его сеть.

Холмс взволнованно ходил по комнате.

— А что она ещё сказала? Что сказала о том, как мне удалось остаться в живых?

— Она сказала, что это был просто трюк. Что детали не так важны, что они могли быть какими угодно, но важна суть.

— Понятно. Да, именно так она и должна была сказать. Это всё?

— Не совсем. Ещё я пытался клеиться к ней, но она меня отшила, — с улыбкой признался Ватсон.

— Вот как! — произнёс Шерлок уже с явным безразличием.

— Ты не спросишь меня, почему? Что она мне сказала? — всё же спросил Ватсон.

— Она сказала что-то важное? — обернулся на него Холмс.

— Не знаю. У меня сложилось впечатление, что она — девушка очень патриархальных взглядов на вопросы взаимоотношений мужчин и женщин, можно так сказать. Хотя я всё же склонился в итоге к мысли о том, что она просто запала на тебя, а я ей не особо интересен, — резюмировал Ватсон.

— Джон, ты сейчас просто домысливаешь. Не говори мне свои домыслы, просто скажи то, что говорила тебе она, — попросил Холмс.

— Шерлок, я не в состоянии этого повторить. Ты же знаешь её. Она говорит, говорит так много всего, переворачивает тебе мозг с ног на голову, что ты уже начинаешь сомневаться в том, что Земля летает вокруг солнца, а меня зовут Джон Ватсон. Хочешь — задай ей сам все интересующие тебя вопросы. Ибо совсем недавно она опять приезжала в Лондон, и теперь уже по твою душу.

— Что это значит? — Холмс остановился и пронзил Ватсона насквозь своим взглядом.

— Она приехала около двух недель до твоего возвращения, — рассказал Ватсон. — Признаться, это было ещё более странным.

— Что, Джон, не томи, выкладывай всё! — нетерпеливо требовал Шерлок.

— Она появилась вечером на пороге моей квартиры без всякого предупреждения. Она была будто не в себе. Не такая, как обычно. Сказала, что ей срочно нужно связаться с Майкрофтом потому, что тебе нужна его помощь.

— Что?! — глаза Холмса, казалось, сейчас выскочат из орбит.

— Да, именно так. Я был обескуражен. Но на ней буквально не было лица, мне стало жалко её, и я позвонил. Я позвонил Майкрофту, он был недоступен. Дара осталась у меня ждать его звонка. На третий день она сказала, что всё в порядке и попросила ничего не говорить Майкрофту, когда он перезвонит. Вечером Майкрофт позвонил, а Дара уехала.

Холмс в волнении расхаживал по комнате.

— Да, Майкрофт говорил мне, что ты звонил, но ничего не объяснил. Он нашёл это странным. Так это была она? Что она ещё сказала?

— Ничего, Шерлок, больше ничего не было. Она была как ты — молчалива, ушла в свои мысли, ничего не объясняла, внезапно появилась, внезапно уехала. А потом появился ты.

— Это всё странно, очень странно Ватсон. В то время, о котором ты говоришь, у меня действительно были... эмм... трудности.

— Да? Где ты был?

— В Сербии. Меня схватили и пытали несколько дней. Майкрофт вытащил меня.

— Ты шутишь? — обалдел Ватсон.

— Хотелось бы, но мои внутренности до сих пор дают о себе знать после этого аттракциона. И думаю, ещё долго будут о нём напоминать, — поморщился Холмс.

— Что ты по поводу этого всего думаешь? — спросил Ватсон.

Холмс на секунду задумался.

— Я должен съездить к ней.

— Думаю, это правильное решение, — обрадовался Ватсон. — Поезжай, и немедленно. Передай ей, кстати, заодно, приглашение на свадьбу от меня. Буду рад, если вы появитесь там с ней вдвоем, — с многозначительным взглядом Джон протянул Шерлоку конверт с приглашением.

— Джон, не перегибай, — недовольно отозвался Шерлок, забирая из его рук конверт.

— А что такого? Вы два сапога пара. Более идеального варианта представить вообще невозможно. И она точно запала на тебя!

— Джон, прекрати, — сказал Холмс и уже не слушал Ватсона. Мысль его работала как станок.

* * *

Машина Холмса остановилась у ворот Дары, и он вышел. Дара сидела на верхушке старой вишни и собирала ягоды. Увидев Холмса, она приветственно замахала рукой и легко соскользнула с дерева вниз.

— Шерлок Холмс, какая неожиданность видеть тебя здесь снова, — улыбаясь, пожала Холмсу руку Дара. Потом не сдержалась и крепко обняла его. — Рада, что ты приехал.

— Неожиданность? — с лёгким наигранным (или не очень) сожалением спросил Холмс. — А я надеялся, что меня всё же хоть немного ждали.

— Шерлок, с момента нашей прошлой встречи прошло более двух лет! — напомнила Дара.

— Да, из них два года я считался мёртвым, — пытался шутить Холмс. Он чувствовал себя как-то неловко.

— Это было опрометчиво с твоей стороны, — то ли шутя, то ли серьёзно ответила ему Дара и пригласила его пройти в сад.

Они уселись под деревьями за садовым столиком. Холмс не знал, с чего начать.

— Ты, впрочем, кажется, не особенно поверила в то, что я был мёртв, насколько мне известно, — сообщил он Даре.

— Да, у меня не было сомнений в том, что ты жив, — немного скучающе ответила Дара.

— Ватсон рассказал о том, что ты провела расследование.

— Да, я поехала в Лондон, чтобы подтвердить мои предположения, — пояснила Дара.

— То есть ты сразу поняла, что я жив? — спросил Холмс, но внутри он почему-то ощущал жуткую глупость этого вопроса.

— Да, когда ещё только смотрела новости. И потом, ты же помнишь — я неплохо тебя чувствую. Я была уверена в том, что ты жив. И я поехала в Лондон, чтобы удостовериться в этом. Рассказ Ватсона и осмотр места происшествия подтвердили это безусловно.

— А что ты поняла о том, как мне это удалось?

— Что удалось? — уточнила Дара.

— Ну, как мне удалось провернуть этот трюк, одурачить всех?

— Полагаю, у тебя было несколько вариантов того, как сделать это. И ты воспользовался одним из них. Майкрофт и другие помогли тебе. Не суть важно, как именно, — в голосе Дары опять чувствовалась скука.

— Да, ты права. Прости, я говорю глупости. Не знаю, с чего начать, о чём говорить, если честно. Я чувствую себя неловко. Я сам пока не понял, зачем я приехал, — признался Холмс. — Я давно хотел приехать, позвонить, пообщаться с тобой. Но сначала не мог потому, что не мог осмыслить того, о чём мы тогда говорили. А потом я начал, начал осмыслять что-то, и...

— Что — и? — спросила Дара, внимательно глядя на Холмса.

— Не знаю. Я почему-то дураком себя сейчас чувствую каким-то, — признался Холмс. — И не могу объяснить, почему.

Дара улыбнулась и тепло пожала ему руку.

— Не волнуйся, ты очень здорово сделал, что приехал.

— Правда? — расцвёл Холмс.

— Конечно! Расскажи, что ты делал эти два года, как твои дела? — спросила Дара заинтересованно.

Шерлок немного расслабился.

— Вообще довольно неплохо, — ответил он. — Я уничтожил все преступные группировки Мориарти, познакомился с невестой Ватсона и предотвратил взрыв Британского парламента. А теперь вот решил, что заслужил небольшой отпуск, — пошутил он.

— Отличное решение! — ответила ему Дара.

— Ты изменился, — сказала она, рассматривая его лицо. — Ты сейчас другой. В тебе больше радости, света.

— Как точно ты говоришь. Света. Это именно то, что я ощущаю с тех пор, как... Ты знаешь, — вдруг нашёлся Холмс, — мне удалось это ощутить! Ощутить и понять то, почему ты живёшь здесь, в своём саду, а не в Лондоне. Я ещё не до конца это понял, но вот это ощущение света с тех пор поселилось во мне. И оно, именно оно, я без преувеличения скажу то, что оно помогло мне разобраться со всеми этими группировками. Оно будто вело меня, как путеводная звезда, я шёл за ним, методично очищая от всего грязного и мерзкого, я шёл за ним, потому что хотел прийти к этому свету. Он вёл меня, вдохновлял, даже когда мне было очень трудно. И, не ошибусь, если скажу, что он помогал найти мне лучшие решения в разных ситуациях. Он будто подсвечивал их. Не знаю, как это объяснить. Но в голове вдруг наступает такая ясность, и мысль работает чётко. И это было о чувстве — это чувство, которое не мешало думать, а наоборот — помогало, делало мысль быстрей и чётче. Это правда работает, Дара! — восхищённо сказал Шерлок.

Дара внимательно и радостно смотрела на него.

— И что ты дальше планируешь делать, Шерлок, каков твой план? — спросила она.

— План? Я не знаю. Я пока не думал. У меня не было времени подумать. Всё время что-то происходит, я бегу куда-то, и нет времени остановиться. Едва я успел закончить с Мориарти, появился другой террорист. Иногда кажется, этому не будет конца. На Джона кто-то покушался, и я пока не знаю — кто. Меня это беспокоит. Но я чувствую, ощущаю, что нужно сделать остановку. Нужно что-то понять, осмыслить, изменить. Возможно, я приехал сюда подумать. Сюда, где нет ничего этого. Нет заговоров, интриг, убийств, погони. Приехал подумать. Здесь.

Шерлок сложил ладони вместе у лица и задумался. Дара осторожно прервала его молчание и серьёзно заговорила:

— Понимаешь, Шерлок. Дело не в Мориарти. И не в том, чтобы вычислить и обезвредить всех террористов. Это бессмысленное занятие. Мориарти — это всего лишь оружие. Функция, исполнитель. Ты сказал, что он опутал паутиной полмира и держал всё под своим контролем? Но это не так. Сам по себе Мориарти ничего не значит. Как не значит пистолет без того, кто из него стреляет. Ты уничтожил пистолет — не более того. Но создать или раздобыть другой пистолет для того, кто хочет из него убивать — это не проблема. Мориарти не важен. Важен тот, кто его нанимает. Это не Мориарти рекламировал себя для нанимателей. Это наниматели создали его, а он лишь выполнял то, что они от него просили. Это они оплачивают банкет и заказывают музыку. Они финансируют Мориарти, они дают ему в руки те ключи, которые ему необходимы. Мориарти — лишь пешка в игре, и он ничего не значит без своих заказчиков.

— Ключи, ты сказала ключи? — спросил Холмс.

— Да, ключи. От любых дверей, которые требуется вскрыть здесь и сейчас.

— Я дурак, идиот! — воскликнул Холмс.

— О чём ты?

— Знаешь, как он провёл меня? — возбуждённо заговорил Холмс. — Он заставил меня поверить в то, что у него есть код, ключ-код, взламывающий любые шифры. К любым банкам, к любым системам безопасности. И что за этим кодом охотится весь мир. И я поверил, действительно поверил в это. Но никакого кода не было. Всё было подстроено. Я ощутил себя полным идиотом.

— Но как он заставил тебя поверить в это? — удивилась Дара.

— Он чудесным образом произвёл одновременное вскрытие тюрьмы, банка, королевской сокровищницы. И потом Майкрофт — он сказал, что они пытали его, стараясь выведать этот ключ, но безрезультатно.

— Майкрофт? Майкрофт сказал тебе о том, что они пытались узнать у него этот код? — мрачно наморщив лоб, спросила Дара.

— Да. Всё это дело было нами запущено ради уничтожения этого опасного кода. Я не сомневался в том, что он существует.

— И теперь ты понимаешь, что всё это было лишь подстроено, что всё было сделано не при помощи кода, а людьми?

— Да. И лихо же всё это было организовано, это был грандиозный спектакль! — восхищённо ответил Шерлок.

— В этом твоя проблема. Ты, кажется, слишком любишь зрелищность и спектакли, ты будто охотишься за ними, но не видишь за ними сути! — поражённо воскликнула Дара. — Но нет никакого спектакля, Шерлок. Есть заказчики, заказчики, которые просто дали Мориарти ключи, которые нужны были ему для вскрытия банка, Тауэра, тюрьмы. Они дали ему всё необходимое, он лишь устроил шоу по их сценарию. Всё. Без этих заказчиков ничего не будет. И они в любой момент сделают себе нового Мориарти, такого, какой им нужен.

— Что? — внезапное осознание осенило Шерлока. — Но кто это, кто эти заказчики? Кому понадобилось запугивать правительство Британии и общественность? С какой целью? Ведь никто не предъявил никаких требований, это был именно спектакль, имеющий целью прорекламировать Мориарти и его возможности.

— Господи, Шерлок, какие сложности! — всплеснула руками Дара. — Ты иногда просто уходишь в неописуемые дебри своих версий, в упор не замечая при этом самой сути! Мориарти псих, просто больной псих — вот и всё. Ему ничего не нужно, он вообще застрелился! Забудь о нём. Главный вопрос именно в этом — кто, кто открыл ему банк, тюрьму, Тауэр, кто? Думай об этом, Шерлок, кто и зачем это сделал? Мориарти нет, будто его и не было, а они — остались!

— Я… я не знаю кто они... Это... это... — Шерлок сидел в полной растерянности.

— Это может быть кто угодно. Возможно, те же, кто нанимает и тебя, — сказала Дара.

— Что? Меня? — вздрогнул Холмс.

— А почему нет? Ты — та же пешка, что и Мориарти. Тебя нанимают, говорят, что нужно сделать, и ты выполняешь. Всё. Его нанимают совершать преступления, тебя — их распутывать. А что нужно совершить и что распутать — решает кто-то другой. И ты — понятия не имеешь о том, для чего тебя конкретно наняли. Ты что-то распутываешь. То, что нужно им, доводишь до результата, который они запланировали, и тебе говорят спасибо, ты — герой. Если вдруг ты распутаешь что-то не то, что нужно было распутать — тебя просто уберут, — обстоятельно объяснила Дара.

Мрачно выслушав её, Холмс ответил:

— Мне иногда приходит эта мысль, о которой ты сейчас сказала. Но я надеюсь на свой ум. Надеюсь на то, что мне удастся просечь эту игру и выйти из неё победителем.

— Ты не сможешь этого сделать, если будешь циклиться на деталях, — заявила Дара. — Не сможешь. В них слишком всё запутано. Одна ложь является следствием многих других. Нет смысла идти по такой ниточке наверх, она всегда уведёт в очередную западню. Нужно понять суть системы целиком. Увидеть её сверху, просечь её цель. Тогда ты сможешь отмести всю шелуху и заняться главным.

Шерлок внимательно слушал её и был предельно сосредоточен на том, о чём она говорила.

— Но как это сделать? И есть ли эта самая суть? — предположил он. — Я думаю, в системе просто все действуют в своих каких-то интересах, как-то договариваются друг с другом, находят компромиссы, а где-то наоборот стараются уничтожить друг друга, вот и всё.

— Пока ты так думаешь, ты всегда будешь давать промахи, делать осечки, — покачала головой Дара. — И они никогда не кончатся, эти бесконечные террористы.

— Но я не в силах, я не в силах сейчас это понять и осмыслить, Дара! Я не господь бог, я делаю лишь то, что могу. Я вижу то, где я могу максимально применить свои силы, свои способности, и делаю это, — взмолился Холмс.

— Хорошо, хорошо, прости, — сказала Дара и замолчала.

— Но расскажи о себе, чем ты занималась всё это время? — помолчав, поинтересовался Шерлок, чтобы немного отвлечься.

Дара тоже встряхнулась от своих невесёлых мыслей, навеянных их разговором, и с улыбкой ответила:

— О, в общем и целом всё тем же. Я занимаюсь сейчас рядом разных проектов, что-то получается, что-то пока не очень. Но один из своих проектов я тебе обязательно покажу, если хочешь!

— Конечно, хочу! — ответил Холмс.

— Тогда пойдём, — сказала Дара радостно и увлекла его вглубь сада.

За огородом дома Дары начинались дикие заброшенные поля. Часть поля, примыкающего к огороду, была отведена под питомник. Более десятка длинных боровков были усыпаны различными саженцами. Дара вела Холмса между рядками и увлечённо рассказывала:

— Вот здесь у меня яблони, это — груши. Дубы, орехи, вон там жасмин, вишня. Это сливы, кедры, ели. Здесь разная экзотика — персики, абрикосы. Это каштаны, здесь клёны. Вот эти — сеголетки, а вон тем четыре года, я их посадила в первый год своего переезда.

Дара нежно прикасалась к листочкам своих питомцев. Сколько их здесь было? Сотни, тысячи? Это, действительно, впечатляло.

— Но это ещё не всё! — торжественно сообщила Дара. — Видишь? — Она показала рукой на невысокий, но довольно протяженный холм впереди. — Вот на этом склоне от края до края, — прочертила она в воздухе границы и устремилась в направлении холма.

Они прошли к холму несколько сотен метров через поле по высокой траве, после чего Дара склонилась, раздвинула траву и — Шерлок увидел в ней молодой саженец. Сделав несколько шагов, Дара повторила процедуру — оттуда тоже выглядывал молодой росток. Холмс увидел ещё и ещё.

— По краям склона мы посадили рощи, а в центре — несколько садов. Всего несколько тысяч деревьев. Они все уже хорошо прижились и пошли в рост, — рассказывала Дара.

— Ого! Это грандиозно! — поразился Шерлок.

— Представляешь, что здесь будет через 10-15 лет! — восторженно сказала Дара и радостно прокружилась на месте, вскинув руки вверх.

— Ох, даже не знаю... Я как-то не привык загадывать так надолго, — ответил Шерлок улыбаясь.

— Нет? — удивилась Дара. — Но почему? Ведь ты своей мыслью можешь предугадывать действия любого человека на много ходов вперёд. Почему ты не сделаешь того же со своей жизнью?

— Со своей? — этот вопрос поставил Шерлока в тупик.

— Ну конечно! Кто же главный хозяин и распорядитель твоей жизни, неужели всё ещё не ты? — спросила Дара, напоминая их разговор в первый день знакомства.

— Не я, — опустив голову, ответил Шерлок. — Это видимо тот вопрос, который я ещё не успел обдумать. Не я хозяин моей жизни, не я. Я не обдумываю её, не просчитываю, я ничего не решаю. Я могу просчитать шаги преступника, я могу просчитать шаги близких мне людей... Но я... я сам лишь иду на поводу у заказчиков. Более того, я жду их, я сам их зову. А сам я — и не живу... А есть ли вообще я сам?

Странное осознание накрывало Шерлока посреди этого буйного зелёного поля. Вот оно поле — такое настоящее, живое. Вот эта девушка и тысячи её подрастающих саженцев. Всё это живёт, дышит, всё это устремлено далеко в будущее, и образ этого будущего уже прорисован, прорисован в деталях. Здесь будут цвести роскошные сады, там и там — шуметь дивные рощи. И они уже подрастают, образ обретает реальные черты и крепнет с каждым днём и часом. А сам же он ощущал себя какой-то тенью на фоне всего этого. Нелепой, безвольной, не принадлежащей себе тенью. Он считался умершим эти два года. Но точно ли только считался? Может, он действительно умер?

— Как хорошо, что ты сейчас всё это сказал, — произнесла Дара, внимательно глядя на него. Она положила ему руку на плечо и сильно пожала его.

— Но как это сделать, Дара, скажи? Ты ведь знаешь? Как стать хозяином своей жизни, как управлять ею? — спросил он, моляще глядя на неё.

— Понять, чего ты хочешь. Ты сам, глубоко внутри себя, — ответила Дара. — Вот сейчас. Сейчас нет суеты, нет взрывов, нет преступников, полиции, убийств. Ты здесь, вот в этом поле. Один на один со всем миром и собой. Чего ты хочешь?

— Чего хочу я? Даже не знаю, — Холмс задумался и вдруг ощутил, насколько по-настоящему труден ответ на этот вопрос. — Мне сейчас кажется, что я вот тоже хочу также сажать эти саженцы с тобой по склону этого холма или где-то ещё. Это действительно чудесно, скоро они поднимутся и зашелестят своими листьями, здесь всё преобразится. Сюда придут люди и будут любоваться этими садами и рощами. Будут петь птицы, будут гулять животные. Я смотрю на это солнце, и мне хорошо. И кажется, что ничего другого и хотеть нельзя. И ещё. Хочется подняться мыслью в небо, объять ею весь этот мир. Выше, выше, увидеть его целиком и... — Холмс замолчал. Он смотрел в небо, а его мысль улетала ввысь, выше, выше, к звёздам, которые он как-то попытался увидеть. И вот — ему удалось! Он коснулся их, коснулся звёзд, и оглянулся назад, вниз. И он увидел Землю. Она была так прекрасна. Она светилась и издавала мелодию. И она была самой главной светящейся точкой во всей Вселенной. Она будто грела собой всю Вселенную, а Вселенная смотрела на неё и тянулась к ней. Она была центром — Земля. И другой такой Земли не было во всей Вселенной. Ему вдруг очень сильно захотелось обнять Землю и приласкать её. Он посмотрел на неё и подержал в ладонях, так нежно и тепло. Она была живая. Такая тонкая, хрупкая. Он гладил её, водя над нею руками, проводил ладонями по её свечению. Ему очень хотелось излить на неё всю свою любовь. Он опустился на колени. Под его руками была земля, большая земля, на которой он стоял. Он погладил её руками, погладил траву, землю. Он смотрел перед собой, на склон усаженного молодыми саженцами холма.

— Земля не вращается вокруг Солнца, — произнёс Холмс.

— Что? — переспросила Дара.

— Земля не вращается вокруг Солнца, — повторил Холмс. — Это вся Вселенная вращается вокруг Земли. Земля — центр, всё остальное — вращается вокруг неё. Ну, по крайней мере, то, что я сейчас видел, — уточнил он.

— Шиккккарррно! — со смаком протянула Дара.

Холмс удивлённо посмотрел на неё.

— Ты это имела ввиду, когда говорила про Землю и Солнце? Дара, но это невероятно, этому никто не поверит! — сказал он.

— И что? Тебе никогда никто не верит, а потом ты всё равно оказываешься прав! — смеялась Дара.

— Но я всё проверил, Дара! Я везде посмотрел! — пылко рассказывал Холмс и чертил в воздухе руками. — Я видел галактики. Видел нашу галактику, потом другие. Их много, они не такие, как их показывают астрономы, нет! Там всё по-другому! Та загадка, с картиной-подделкой, когда я разгадывал её, я видел, что учёные говорят о звёздах, о строении Вселенной. Но там всё не так, Дара, всё совсем по-другому. Я везде был, её видно отовсюду! И она — главнее всех, она в центре всего, она одна такая, и она самая лучшая!

Дара смеялась и танцевала, слушая его. Холмс непонимающе смотрел на неё, и ему тоже хотелось петь и танцевать. Не раздумывая, он присоединился к ней. Он скакал по полю и выкрикивал: «Земля, я люблю тебя!»

Запыхавшись, они оба упали в траву и заворожено смотрели в высокое небо.

— Слушай, я тебя совсем заболтала, а даже чая с дороги не предложила, — спохватилась Дара.

Холмс и правда ощутил, что совсем не отказался бы от чашечки хорошего чая. Они вернулись домой и выпили чая.

— Я понял, Дара, — сказал Холмс. — Я понял то, что ты говорила о том, как посмотреть на систему целиком. Это как со звёздами. Мы смотрим на них невооружённым взглядом, или через примитивный телескоп, делаем неверные выводы. Как будто смотрим только себе под нос, а всё остальное остаётся за пределами нашего восприятия. А нужно видеть всю систему целиком. Тогда все детали предстают совсем в другом свете. Я попробую сделать то же и с системой. Я хочу увидеть её целиком.

Дара восхищённо смотрела на Холмса.

— Что? — рассмеялся он.

— Ты — великолепен! — восторженно констатировала она.

— Да неужели? Кажется, это впервые со дня нашего знакомства я не чувствую себя полным лохом подле тебя.

— Перестань, зачем ты на себя наговариваешь, — улыбалась Дара. — Лучше расскажи, как твоё здоровье, — вдруг поинтересовалась она.

— Здоровье? Ты о чём?

— У меня было ощущение... ну не знаю… В общем, что тебе пришлось несладко. Такого не было даже тогда, когда случилась вся эта история с твоим самоубийством.

— Это имеет отношение к твоему второму приезду к Ватсону? — спросил Шерлок.

— Да.

— Ну, да, у меня были некоторые проблемы, — проговорил он. — Но, в общем, всё в порядке вещей, я привык к тому, что мне периодически достаётся в разных вариантах.

— Если позволишь, я тебя немного полечу, — предложила Дара.

— Полечишь? Как это? Ты что, ещё и врач? — удивлённо посмотрел на неё Шерлок.

— Не то, чтобы, но что-то вроде этого, — улыбнулась Дара. — Тебе просто нужно раздеться и лечь на траву.

Она раскинула на траве покрывало, Холмс сделал то, что она просила. Дара опустилась над ним на колени и, легко касаясь руками, осмотрела его покрытое старыми и свежими шрамами и синяками тело.

— Закрой глаза и просто расслабься, ни о чём не думай, — сказала она.

Холмс повиновался. Дара, как и тогда в Дартмуре, положила одну руку ему на лоб, а другую — на грудь. Холмс почувствовал, как от этого прикосновения его тело будто наполняется какой-то благодатной энергией. Она касалась его плеч, рук, живота, ног. Иногда легко проводила руками, а иногда задерживалась надолго. Иногда Дара начинала тихонько мычать себе под нос, а потом петь. И он чувствовал, что боль и дискомфорт действительно уходят из его тела. Всё будто как-то расправлялось, становилось на свои места, тело наполнялось силой и бодростью. Сколько это продолжалось — час или два, он потерял счёт времени. Наконец Дара остановилась, накрыла его сверху другим покрывалом, посидела ещё какое-то время рядом и куда-то отошла. Холмс какое-то время лежал не шевелясь, настолько хорошо ему было. Но потом он ощутил огромное желание вскочить и побежать куда-то, так в нём было много силы и хотелось что-то непременно такое вытворить. Он сбросил покрывало и энергично поднялся. Дары в саду было не видно. Он побежал наугад. Выбежав за огород, он осмотрелся. Невдалеке виднелись небольшие заросли каких-то кустов и деревьев. Он устремился к ним. Подбежав чуть поближе, он услышал плеск воды. В кусты вела тропинка. Оказалось, в этих зарослях располагался пруд. В нём плескалась Дара.

— О, Шерлок! — радостно воскликнула она. — Как твоё самочувствие?

— Как? Ты шутишь? Отлично! Почему ты не позвала меня купаться с собой?— спросил он.

— Я думала, ты захочешь ещё отдохнуть, — улыбнулась она. — А мне нужно было восстановиться.

Она то ненадолго ложилась на воду, то переворачивалась и ныряла, то плавала от края до края небольшого пруда. Шерлок смотрел на неё, но почему-то не решался присоединиться.

— Чего же ты ждёшь? — весело спросила она.

— А-а... я … не помешаю? — спросил он.

— Пруд не такой уж большой, но думаю, ты в нём без проблем поместишься даже со своим ростом, — рассмеялась она. И Шерлок с удовольствием нырнул к ней. Накупавшись, они пошли домой. Шерлок шёл в полном восторге.

— Это как будто в детстве. Мне кажется, я не занимался ничем таким с самого детства, — сказал он.

— Ну, что — ты выбрал правильное место для своего отпуска, — засмеялась Дара.

Перед отъездом Шерлок передал Даре приглашение от Ватсона.

Дара задумчиво взяла приглашение и сказала:

— Спасибо, но… Я позвоню Джону и скажу, что не смогу быть на свадьбе.

— Что? Но почему? Даже я иду на свадьбу, более того — мне там быть шафером! — сказал Шерлок.

— Я не перевариваю такие мероприятия, Шерлок. Всё это фарс, фальшь и… Нет, я никак не смогу быть там, — покачала головой Дара.

— Я очень тебя понимаю, но... Чёрт! Это что-то нереальное! Где я? В параллельной Вселенной? — завопил Холмс.

— Что? — недоумевала Дара.

— Я — Шерлок Холмс уговариваю кого-то пойти на свадьбу! Нет, это происходит не со мной!

— Да, ни от чего нельзя в жизни зарекаться, — рассмеялась Дара. — Не обижайся, Шерлок. Ты идёшь на эту свадьбу потому, что Ватсон — твой лучший друг. Ты идёшь не ради свадьбы, но ради него. У меня там никого нет, и нет смысла мне там присутствовать.

— Но я надеялся потанцевать с тобой вальс! — не унимался Шерлок.

— Ты умеешь танцевать вальс? — улыбнулась Дара.

— Да, и я очень надеялся блеснуть этим вместе с шикарной партнёршей!

— Позёр! — хохотала Дара.

— Может, всё же передумаешь? Мне ... было бы... очень приятно там тебя видеть, — как-то смущённо проговорил он.

— Шерлок, нет... я не поеду. Лучше скажи — что ты думаешь о Мэри? — вдруг спросила она.

— О Мэри? Эм-м... в ней что-то есть... Я пока не совсем определил. Она кажется интересной, вполне достойной для Ватсона. Думаю, он сделал хороший выбор, — растерянно проговорил Шерлок.

— Как он с ней познакомился? Я не расспросила его, мои мысли были заняты другим. Послушай. Присмотрись к ней, пожалуйста, повнимательнее, — попросила Дара.

— Что тебя тревожит? — спросил Холмс.

— От неё исходит опасность. Помнишь — Ватсон так и не вернулся с войны. Она похожа на тебя. Спонтанная, непредсказуемая, — говорила Дара. — От неё можно ожидать всего, чего угодно. И в ней что-то есть… Ты видел её взгляд, когда она задумывается? Он такой тяжёлый. Как будто там в глубине хранится какая-то тайна. Не самая приятная тайна. А её движения? Реакция? Ты видел? Изучи её, прошу тебя. Почему покушались на Ватсона? Шерлок… держи меня в курсе, хорошо?

— Да, да… конечно.

Шерлоку нужно было уезжать. Странное чувство он ощущал. Как будто он едет из одного мира в другой. Это одна планета, одна страна, но здесь — так легко, чисто, светло и безоблачно. Всё так просто. И не нужно прятаться, не нужно хитрить, не нужно ничего высматривать и выведывать. Здесь он может быть самим собой, и никто его за это не будет осуждать. Можно просто жить, жить и наслаждаться. Можно отпустить мысль до самых звёзд и дальше, можно убежать в бескрайнее поле и упасть в траву, нырнуть с головой в пруд. А там — там мир груды лжи и хитросплетений. Опасности, риска, боли, потерь. Условностей, осуждения. Впервые в жизни ему не хотелось возвращаться туда, впервые в жизни ему не хотелось вновь погружаться во все эти нескончаемые загадки. Но он должен был. Кто-то хотел убить Ватсона. Что это ещё за новая гнусная история? Это из-за него, Шерлока? Кто-то пугает его вновь, пытается взять на понт? Или это что-то совершенно новое. Мэри? Что там Дара говорила про Мэри?

Он ехал в Лондон.