Сквозь время (гет)

Биб­ли­оте­ка Бла­город­ней­ше­го и Древ­ней­ше­го се­мей­ства Блэк по­ража­ла не толь­ко сво­ими раз­ме­рами, но и со­дер­жа­ни­ем хра­нив­шихся в ней фо­ли­ан­тов. Та­кому ко­личес­тву ред­ких из­да­ний по­зави­дова­ли бы мно­гие охот­ни­ки за ма­гичес­ким ан­тиква­ри­атом: объ­ем­ные спра­воч­ни­ки по ле­чеб­ной ме­дици­не, ста­рин­ные кни­ги по тран­сфи­гура­ции, тес­ненные чер­ной на­тураль­ной ко­жей все­воз­можные трав­ни­ки, тру­ды по зель­ева­рению и мно­гое дру­гое. А что уж го­ворить о древ­них и, воз­можно, да­же зап­ре­щен­ных кни­гах по Тем­ной ма­гии, рас­по­ложив­шихся в ду­бовых стел­ла­жах — они встре­чались поч­ти на каж­дом ша­гу!

Гер­ми­она Грей­нджер еще ни­ког­да не встре­чала столь ог­ромно­го соб­ра­ния книг в од­ном мес­те. Да­же ве­лико­леп­ная биб­ли­оте­ка Хог­вар­тса, в ко­торой она про­води­ла боль­шую часть сво­бод­но­го вре­мени на про­тяже­нии пос­ледних се­ми лет, мер­кла ря­дом с ве­личи­ем это­го по­меще­ния. Гер­ми­она бы­ла бы ра­да на­дол­го за­сесть в этом за­ле, за­бар­ри­кади­ровав­шись от все­го ос­таль­но­го ми­ра, и с нас­лажде­ни­ем пог­ру­зить­ся в ка­кую-ни­будь кни­гу. Но, ко­неч­но, она и пред­ста­вить се­бе не мог­ла, что смо­жет ког­да-ни­будь взять­ся за изу­чение че­го-то из раз­де­ла «Тем­ной ма­гии». Нес­мотря на всю свою ог­ромную лю­бовь к чте­нию, к не­кото­рым по­доб­ным эк­зем­пля­рам ей не хо­телось да­же при­касать­ся. О чем она толь­ко ду­мала, ког­да пред­ло­жила Гар­ри ра­зоб­рать все эти кни­ги и сос­та­вить кар­то­теку?

Вход в биб­ли­оте­ку они об­на­ружи­ли со­вер­шенно слу­чай­но, в ка­бине­те, при­над­ле­жав­шем от­цу Си­ри­уса. Зак­ры­тая дверь прив­лекла вни­мание Гер­ми­оны, но стан­дар­тная Ало­хомо­ра на нее не дей­ство­вала. И как бы ре­бята ни би­лись — все бы­ло бес­по­лез­но. Од­на­ко, вско­ре они отыс­ка­ли ре­шение этой проб­ле­мы, ко­торое ока­залось прос­тым до не­воз­можнос­ти — ключ Гар­ри и Рон наш­ли в ящи­ке сек­ре­тера, пос­ле че­го Гер­ми­она смог­ла бес­пре­пятс­твен­но от­крыть дверь. Маль­чиш­ки пре­дус­мотри­тель­но сде­лали но­ги, ед­ва за­видев, что их под­жи­да­ет в этом пыль­ном ар­хи­ве, и Гер­ми­она, за­мерев от вос­торга, шаг­ну­ла внутрь од­на.

И вот она здесь. Вы­сокие стел­ла­жи вдоль стен плот­но зас­тавле­ны кни­гами, в цен­тре ком­на­ты рас­по­лага­ет­ся круг­лый стол из тем­но­го де­рева и нес­коль­ко стуль­ев, пок­ры­тые тол­стым сло­ем пы­ли. Под по­тол­ком ви­сят ста­рин­ные люс­тры со све­чами, ук­ра­шен­ные ажур­ной па­утин­кой, па­роч­ка ста­рень­ких све­тиль­ни­ков при­мос­ти­лась на сте­нах.

— Эк­ску­ро, — про­из­несла Гер­ми­она, нап­ра­вив па­лоч­ку на стол.

Пыль с по­вер­хнос­ти сто­ла ис­чезла, и Гер­ми­она еще нес­коль­ко раз пов­то­рила зак­ли­нание, нап­равляя па­лоч­ку на стулья.

— Вот так го­раз­до луч­ше, — улыб­ну­лась она и нап­ра­вилась к стел­ла­жам с кни­гами.

Сде­лав нес­коль­ко ша­гов, Гер­ми­она удив­ленно вски­нула бровь: в от­ли­чие от сто­ла и про­чей ме­бели, книж­ные пол­ки выг­ля­дели так, буд­то пыль с них сме­тали как ми­нимум нес­коль­ко раз в день. На­вер­ное, на них бы­ли на­ложе­ны спе­ци­аль­ные ча­ры. Но Гер­ми­она не бы­ла силь­на в бы­товой ма­гии и не име­ла по­нятия, что за зак­ли­нание от­ве­чало за это дей­ство. 

Про­тянув ру­ку, она на­угад вы­тащи­ла кни­гу и ос­то­рож­но про­вела ла­донью по ше­рохо­ватой, выц­ветшей от вре­мени, об­ложке. 

«Прок­лятья, сво­дящие с ума», — про­чита­ла она вслух наз­ва­ние и соб­ра­лась бы­ло от­крыть кни­гу, как за ее спи­ной раз­да­лось нег­ромкое фыр­канье.

Гер­ми­она рез­ко обер­ну­лась и выс­та­вила пе­ред со­бой па­лоч­ку.

— Го­менум Ре­велио, — про­из­несла она, но ни­чего не про­изош­ло. В биб­ли­оте­ке бы­ло по-преж­не­му пус­то.

— Я бы не со­вето­вал при­касать­ся к этой кни­ге, — раз­дался вдруг хрип­лый муж­ской го­лос.

Гер­ми­она вздрог­ну­ла и пе­реве­ла взгляд в сто­рону ис­точни­ка зву­ка. На сте­не меж­ду стел­ла­жами ви­сел пор­трет, ко­торый она сра­зу и не за­мети­ла. Мо­лодой че­ловек, изоб­ра­жен­ный на нем, по­казал­ся ей смут­но зна­комым, но она ни­как не мог­ла вспом­нить, где же ви­дела его рань­ше.

— Кто вы та­кой? — спро­сила Гер­ми­она, не опус­кая па­лоч­ки.

— Ре­гулус Ар­кту­рус Блэк, — от­ве­сил он шут­ли­вый пок­лон. — И опус­ти­те уже свою па­лоч­ку. Ес­ли вы не за­мети­ли, я все­го лишь пор­трет.

Сортировка книг растянулась на несколько дней и отнимала немало сил и времени. Гермиона плохо спала по ночам, порой просыпалась в холодном поту от кошмаров, преследовавших ее с момента окончания войны, но упорно продолжала работу.

Дело спорилось: книги понемногу находили свои места, огромное число свитков теперь были разложены в специальных стеллажах в зависимости от того, к какой отрасли магии они относились; вся мебель постепенно отчищалась от пыли, а мерзкие паучки отправились на поиски новых мест обитания подальше от библиотеки.

Однако несмотря на то, что Гермиона трудилась не покладая рук, помещению было еще далеко до понятия «идеального». И как ни странно, одной из причин такой задержки было наличие отвлекающего фактора в лице младшего Блэка, который постоянно смущал девушку тем, что молча следил за каждым её движением.

Регулус вызывал у Гермионы противоречивые чувства, которые было бы трудно попытаться описать каким-либо образом. Она находилась в библиотеке уже третий день и за это время успела его немного изучить. Внешнее сходство с Сириусом было довольно заметным: те же темные волосы, немного резкие черты лица, манера держаться и разговаривать, — все это легко выдавало их принадлежность к чете Блэков.

Гермиона не могла не признать, что при жизни младший Блэк был довольно красив, и эта красота как нельзя лучше нашла отклик в его портрете. Да, отрицать очевидное было бы глупо, но все же было в его внешности что-то… пугающее.

Возможно, все дело в его глазах: серые, чуть отливающие зеленоватым оттенком и пугающе живые, — они пристально смотрели на Гермиону, и она не могла объяснить, что именно в них так сильно притягивало ее. Со временем она стала все чаще замечать за собой попытки поймать его взгляд, который он упорно отводил, стоило ей повернуться.

Регулус никогда не мешал ей, если она сосредоточенно изучала очередной фолиант, размышляя, к какой категории его отнести. Но в то же самое время он внимательно следил за ней, словно опасаясь того, что она может похитить какую-то важную книгу, а потому не позволял ей выйти из его поля зрения. Даже повернувшись к портрету спиной, Гермиона чувствовала на себе его пристальный взгляд, который словно был нацелен на то, чтобы прожечь в её затылке дырку. Повернувшись, она на мгновенье встречалась с ним глазами, и это ее немного пугало — в такие моменты он выглядел настолько реалистично, что она забывала о том, что Регулус в действительность являлся всего лишь портретом. И сердце отчего-то начинало биться чаще.

«Ну же, Гермиона, соберись! Он ничего тебе не сделает, он ведь даже не материален», — успокаивала она себя, и иногда это помогало.

Поставив на полку несколько книг, Гермиона удовлетворенно улыбнулась. Осталось разобрать всего пару стеллажей, и дело в шляпе. Если постараться, то уже завтра работа будет полностью закончена.

— Какое сегодня число? — неожиданно спросил Регулус, подав голос, до чего он опускался довольно редко, предпочитая отстраненное молчание.

Однако сегодня он был особенно замкнут, и, если не считать дежурного приветствия утром, это были его первые слова за целый день.

— Двадцатое июля, — рассеяно ответила Гермиона, удивившись, что изображенного на картине Блэка, погибшего двадцать лет назад, интересуют подобные вещи.

Регулус отреагировал довольно странно. Лицо его на мгновение озарила широкая улыбка, отчего в голове Гермионы невольно возникла неожиданная ассоциация с Чеширский котом — уж больно довольно выглядел младший Блэк для своего привычного состояния незримого превосходства. Он смотрел на нее долго, впервые не отводя глаз, и от его завораживающей улыбки на душе становилось теплее.

— И что же так подняло твое настроение? — поинтересовалась Гермиона наиграно будничным тоном, словно они часто вот так запросто разговаривают на разные темы как закадычные приятели.

— Скоро узнаешь, — загадочно ухмыльнулся Регулус, не переставая улыбаться.

Гермиона хмыкнула и направилась к очередному стеллажу.

В отличии от остальных, здесь хранились не книги, а свитки. Некоторые из них казались настолько ветхими, что их страшно было разворачивать, и Гермиона всегда старалась как можно аккуратнее управляться с ними, чтобы — не дай Бог! — ненароком не испортить какую-нибудь особенно важную вещь.

— Осторожнее! Те, что запечатаны красной печатью, лучше не вскрывать — на большинство из них наложены чары от чужих глаз, — предупредил Регулус, заметив, как рука Гермионы потянулась в одному из таких.

— И наверняка в них хранятся самые ценные сведения, — вздохнула Гермиона, но свиток все-таки отложила.

— Не знаю, — Регулус пожал плечами. — Однажды я попытался распечатать один из них и потом неделю ходил с ожогами на руках. Больше я к ним не притрагивался.

— Думаю, если знать нужное заклинание, эти чары легко снять, — предположила Гермиона.

— Браво, мисс Очевидность! Но на тот момент мне было лет тринадцать, и по сути я был просто сопливым мальчишкой, — заметил Блэк.

— Хорошо, что ты это признаешь, — глубокомысленно кинула она и вернулась к работе.

Гермиона разделила все свитки на несколько частей и приступила к сортировке. В основном здесь были рецепты зелий и непонятные схемы заклинаний, явно относящихся к темной магии. Ну и, конечно же, свитки с красной печатью, обозначенные Регулусом как опасные, к которым Гермиона так и не решилась притронуться.

Внезапно ее внимание привлекла рукопись, отмеченная печатью с родовым гербом Блэков. Нерешительно покрутив свиток в руках, Гермиона обернулась к Регулусу.

— Знаешь, что это? — спросила она.

— Должно быть, это и есть истинная цель твоего пребывания в нашей библиотеке.

— Моя цель — разобрать все эти книги и привести вашу библиотеку в порядок, ни больше ни меньше, — нахмурилась она. — Так ты скажешь мне, что это за свиток?

Регулус немного замялся, но все же ответил:

— Сириус Блэк — мой прадед, в честь которого назвали моего старшего брата — был очень озабочен не только чистотой крови, но и защитой своего рода. В том числе и от угасания. Полжизни он потратил на изучение родовой магии и в итоге нашел возможность в случае необходимости вернуть к жизни исчезнувший род.

Он больше не улыбался, напротив, смотрел серьезно и с каким-то странным выражением лица. Гермиона ждала продолжения, но его не последовало. Она подняла на Регулуса удивленный взгляд.

— Ты хочешь сказать…

— Судя по тому, что на рукописи стоит его имя и печать Блэков, то да, здесь находятся его разработки, — перебил ее Регулус.

Гермиона молчала. Слова Блэка заставили ее задуматься, и сейчас она пыталась осмыслить полученную информацию. Если следовать законам логики, то возрождение рода возможно только в одном случае, и для этого требовался как минимум один живой наследник мужского пола. Вот это-то и смущало больше всего — последний наследник Блэков погиб три года назад. Как в таком случае можно возродить род, она не понимала.

Все еще сжимая в руке свиток, Гермиона размышляла, стоит ли его прочесть. Поколебавшись несколько секунд, она осторожно развернула старый пергамент.

К ее удивлению, внутри оказалось всего одно слово.

— Редитус, — шепотом прочитала Гермиона, поднимая глаза на портрет Регулуса.

В ту же секунду старый пергамент в руке вспыхнул ярким светом. Перед глазами все поплыло и ей пришлось схватиться за спинку стула, чтобы не упасть. Все вокруг завращалось с бешеной скоростью, и Гермиона закрыла глаза.

Спустя несколько минут головокружение прошло. Открыв глаза, она не сразу поняла, что же случилось, и рассеяно разглядывала стену перед собой, на которой висел портрет Регулуса. Сейчас же стена была совершенно пуста, и Гермиона недоверчиво протерла глаза. Портрет так и не появился, зато за ее спиной раздался резкий оклик:

— Кто вы такая?

Гермиона узнала этот голос и, развернувшись, нашла подтверждение своей догадки. Напротив нее, выставив вперед палочку, стоял Регулус Блэк, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Гермиона застыла, молча глядя перед собой. Мысли лихорадочно метались в голове, никак не желая складываться в четкую картину. Что произошло? Куда делся портрет и как здесь появился живой Регулус? Неужели все так просто, и одно заклинание вернуло с того света человека, погибшего много лет назад?

Молчание затягивалось, а Гермиона все никак не могла собраться с мыслями и отвести от стоявшего напротив Блэка пораженного взгляда. Вид у него был довольно потрепанный — рукава рубашки небрежно закатаны, волосы спутаны, а под глазами залегли темные круги, словно он не спал уже несколько суток.

— Мое имя Гермиона Грейнжер, — наконец произнесла она, стараясь не выдать своего волнения.

Голос предательски дрогнул, но она гордо вскинула голову и посмотрела Регулусу прямо в глаза. Рука, сжимавшая волшебную палочку, дернулась было вверх, но почти сразу опустилась, лишь крепче перехватив ее. Если Блэк перенесся сюда из прошлого, — а Гермиона была в этом уверена, — то его беспокойство вполне объяснимо: кому понравится обнаружить постороннего человека в своем доме?

Заметив ее движение, Регулус чуть сощурил глаза, но палочку не опустил.

— Что вы здесь делаете? — его глаза метали молнии.

Гермиона выпала в осадок: а ведь действительно, что она здесь делает? Минуту назад она как ни в чем не бывало раскладывала книги под пристальным взглядом портрета Регулуса, а вот сейчас уже стоит напротив него, живого и вполне себе реального.

— Я… — неуверенно начала Гермиона, — простите, я не хотела причинить вам неудобства, — промямлила она и тут же заговорила уже более твердым голосом. — Сейчас я все объясню.

Но продолжить ей не удалось. Где-то снаружи раздался громкий хлопок. Гермиона вздрогнула и перевела взгляд на дверь, в которую тут же постучали.

— Хозяин Регулус, — из-за двери послышался приглушенный скрипучий голос, — Кричер не хотел вас отвлекать, но хозяйка требует, чтобы вы спустились.

— Хорошо, Кричер, — ответил Регулус. — Передай матери, что я скоро буду.

Бросив на Гермиону хмурый взгляд, Блэк нехотя опустил палочку и подошел чуть ближе.

— Сейчас я ненадолго спущусь к родителям, а после мы продолжим наш разговор, мисс Грейнджер, — протянул он и, резко развернувшись, покинул библиотеку.

Оставшись одна, Гермиона еще некоторое время недоверчиво рассматривала закрытую дверь.

«Нет, этого просто не может быть» — крутилась в голове единственная мысль. Она медленно подошла к столу, заваленному книгами и пергаментами, исписанными незнакомым мелким почерком. Бегло просмотрев записи, Гермиона прижала ладонь к губам. Человек, сделавший эти записи, собирал информацию о крестражах. И это был Регулус Блэк. Он появился из прошлого.

Это и было прошлое.

Часы на стене пробили шесть раз. Каждый удар отдавался в голове резкой болью, и Гермиона почувствовала, что снова начинает терять сознание. Попытавшись ухватиться за стол, она лишь смахнула на пол книги — руки совершенно ее не слушались.

Дверь негромко скрипнула, послышались торопливые шаги и взволнованный голос. А потом ее подхватили чьи-то сильные руки, и она погрузилась в спасительное беспамятство.

* * *

Очнувшись, Гермиона медленно приоткрыла глаза, щурясь от яркого света. Она лежала на кровати, укрытая теплым пледом. Голова еще немного побаливала, но уже не так сильно. Чуть поднявшись на подушке, Гермиона повернулась, чтобы осмотреться. Комната была небольшой, и все здесь буквально кричало о том, что ее хозяин учился на Слизерине: темно-зеленые с серебристыми полосами обои, подушки и покрывала в той же цветовой гамме, огромный герб змеиного факультета на стене и тонкие украшения в виде змей, опоясывающих толстые колонны, расположенные в углах комнаты. Массивный резной шкаф у окна, письменный стол со стулом и кровать — больше никакой мебели не было. На стене рядом с гербом Слизерина висел и герб Блэков, под которым примостилось огромное множество газетных вырезок, посвященных Лорду Волдеморту и его соратникам. Заметив их, Гермиона вспомнила и эту комнату и кому она принадлежала. По спине побежал холодок, и она невольно вновь опустилась на подушки, пребывая в крайне сметенных чувствах. К счастью, Регулуса рядом не было, а значит, можно было спокойно обдумать сложившуюся ситуацию и решить, что же делать дальше.

Если рассуждать логически, то вся ее миссия сводилась к одному — не дать младшему Блэку погибнуть. Но как это сделать, не изменив при этом будущее, Гермиона не понимала. Даже малейшее необдуманное вмешательство в прошлое может привести к неожиданным последствиям. Это правило Гермиона усвоила еще на третьем курсе, когда с помощью хроноворота одновременно посещала несколько занятий. Но она перемещалась во времени всего на несколько часов и использовала его исключительно в учебных целях. Не считая, конечно, того случая, когда они с Гарри помогли сбежать Сириусу и Клювокрылу. Но в тот момент они действовали под руководством профессора Дамблдора, который все продумал и учел каждую мелочь. А что же сейчас? Что, если она допустит ошибку и вернется назад уже в совершенно другой мир? Или совсем не вернется, застрянет здесь навсегда без родных и друзей. Гермиона вдруг так ярко это представила, что на глазах невольно выступили слезы. Она не заметила, как открылась дверь, и не услышала осторожных шагов подошедшего к ней Регулуса.

— Очнулась наконец, — произнес он, присаживаясь рядом на кровать. — Я уже думал вызвать целителя из Мунго.

В его голосе не было прежней враждебности. Гермионе даже показалось, что эти слова он произнес с облегчением, но полной уверенности в этом не было.

— Сколько я была без сознания? — в горле у нее пересохло и голос прозвучал немного сипло.

— Около пятнадцати часов, — ответил Регулус, призывая палочкой стакан с водой.

Передавая питье, он невольно коснулся пальцами ее руки. Гермионе стало немного неловко и она на секунду почувствовала, как по телу разлилось легкое электрическое покалывание.

Смутившись, она торопливо сделала несколько глотков и почувствовала себя гораздо лучше.

— Спасибо, — слабо улыбнулась Гермиона, передавая стакан обратно. — Кажется, мы так и не закончили разговор из-за моего…

— Обморока, — чуть нахмурив брови подсказал Регулус. — Надеюсь, его причина не во мне? Я не собирался пугать тебя, просто твое появление было несколько неожиданно.

— Нет, дело не в тебе, — заверила Гермиона, про себя немного удивляясь такой неожиданной смене настроения. Впрочем, она уже и по портрету догадалась, что Регулус Блэк мог легко переходить из одного состояния в другое за какие-то жалкие мгновения — таков уж был его характер.

— Так как ты оказалась в моем доме? — он поднялся и стал нетерпеливо мерить шагами комнату. — Появилась из ниоткуда в месте, куда нельзя даже аппарировать, не имея на то специальное разрешение.

— Я все объясню, но только чуть позже, — скомкано пообещала Гермиона. — Сейчас мне срочно нужно найти мистера Сириуса Блэка и поговорить с ним.

— Так ты одна из подружек моего брата, — разочарованно протянул Регулус, моментально теряя к ней какой-либо интерес. — Вынужден тебя огорчить, Сириус не живет здесь уже несколько лет.

С этими словами младший Блэк оперся на стену, сделав демонстративно скучающий вид человека, которому не раз приходилось иметь дело с «подружками» своего старшего брата.

Гермиона даже опешила от такого предположения:

«Подружка Сириуса Блэка?» — скривилась Гермиона, сетуя на недогадливость Регулуса, но в то же самое время понимая, что, в принципе, он лишь предположил самый объяснимый и самый очевидный вариант причины ее нахождения здесь.

— Я вовсе не подружка твоего брата! — фыркнула она, поднимаясь с кровати вслед за ним. — Мне нужен тот мистер Блэк, что является твоим прадедом и чей портрет наверняка есть в этом доме.

 Оша­рашен­ное вы­раже­ние на ли­це Ре­гулу­са рас­сме­шило Гер­ми­ону, но она лишь улыб­ну­лась угол­ка­ми рта. Злить Блэ­ка не вхо­дило в ее пла­ны, ина­че он мог зап­росто выс­та­вит ее на ули­цу, а до­пус­кать это­го бы­ло ни­как нель­зя. Ре­гулус тем вре­менем отошел от шока и стремительно нап­ра­вил­ся к две­ри.

— Я дам тебе поговорить с портретом, — на ходу бросил он, отпирая дверь и пропуская Гермиону вперёд. — Но даже не надейся, что после этого тебе удастся избежать объяснений.

Мысленно поблагодарив Мерлина, Гермиона поспешила за Регулусом. В полной тишине миновав высокую витиеватую лестницу, они спустились вниз и остановились напротив гостиной.

— Он здесь, — Регулус вновь оттолкнул дверь и галантно придержал ее перед Гермионой — хорошее воспитание давало о себе знать даже в столь странных ситуациях, схожих с сегодняшней. — Я буду ждать в коридоре.

Сказав это, младший Блэк развернулся на каблуках, сделал пару шагов назад и демонстративно захлопнул дверь прямо перед ее носом.

Гермиона сделала несколько неуверенных шажков к центру комнаты и удивленно захлопала ресницами: хорошо знакомая мрачная гостиная сейчас выглядела совершенно по-другому: более теплой, ухоженной и даже какой-то торжественной. Обстановка здесь ни капли не изменилась: те же диваны и кресла, обитые зеленым шелком, камин, шкаф, даже письменный стол, в котором они когда-то обнаружили боггарта, — все стояло на своих местах. Но сама атмосфера была другой — живой. И разница эта была настолько очевидной, что ее трудно было не заметить.

Портрет Сириуса Блэка занимал почетное место над камином, чуть возвышаясь над другими картинами. Это был немолодой, но статный мужчина, облаченный в причудливую мантию с оборками, напоминавшую наряд Рона на Святочном балу во время их четвертого года обучения в Хогвартсе. Гермиона усмехнулась своим мыслям и решительно направилась к портрету.

Мистер Блэк явно пребывал в объятиях Морфея, но стоило ей подойти чуть ближе, как он тут же распахнул глаза и сердито уставился на незваную гостью, посмевшую нарушить его спокойствие.

— Что вы себе позволяете, мисс? — строго отчитал он Гермиону, окидывая ее презрительным взглядом. — Приличные люди обычно сообщают о своем присутствии, а не подкрадываются к людям, когда те спят!

Гемиона нахмурила брови — еще один Блэк с тяжелым характером!

«Ох и нелегко мне с ним придется, как и с его правнуком», — угрюмо подумала она.

— Здравствуйте, мистер Блэк! Простите, что потревожила ваш сон, но у меня есть к вам несколько вопросов, — начала было она, но сварливый портрет быстро прервал ее монолог:

— И с чего вы взяли, что я буду на них отвечать? — мужчина вздёрнул вверх свой нос и самодовольно цокнул языком. Выглядело это несколько комично: взрослый мужчина с повадками малолетнего ребёнка, которого утром отправили в школу, хотя ему хотелось поспать.

— А с того, что это в ваших же интересах! — решила идти напролом Гермиона. — Заклятие Редитус вам о чем-нибудь говорит?

Краска вмиг схлынула с лица Сириуса Блэка, забирая с собой всю его напыщенность и презрение. Гермиона и не подозревала, что люди, изображенные на портретах, способны так бледнеть.

— Вы… серьезно? — севшим голосом спросил он.

— Серьезнее некуда, мистер Блэк, — подтвердила свои слова Гермиона и для наглядности даже сложила руки на груди в уверенном жесте.

После этого она в красках поведала о том, кто она такая и как оказалась здесь, не забыв посетовать на то, что приличные люди прежде чем втянуть другого человека в свои планы обычно спрашивают его согласия. Мистер Блэк сарказма не оценил и лишь поинтересовался как же так вышло, что одно из самых древних и чистокровных семейств магической Британии лишилось последних наследников по мужской линии. И вот тут, совершенно не скупясь на эмоции и эпитеты, Гермиона рассказала обо всем. И как Сириус был убит собственной спятившей кузиной и как Регулус, разочаровавшись в идеях Волдеморта, отправился на верную гибель в пещеру с инферналами, чтобы похитить и уничтожить его крестраж.

С каждым сказанным словом лицо Сириуса Блэка все больше искажалось, приобретая сероватый оттенок. Гермиона не могла даже представить, что за мысли крутятся в его голове и, если честно, не очень-то и хотела.

— Скажите мне, сэр, — обратилась она к портрету, — правильно ли я поняла, что вернуться в свое время я смогу только в том случае, если спасу жизнь вашему наследнику?

Мистер Блэк, молча изучавший гобелен с фамильным древом своей семьи, перевел на Гермиону задумчивый взгляд.

— Вы слишком плохо обо мне думаете, мисс Грейнджер, — холодно произнес он после небольшой паузы. — Хотя от людей вашего круга не приходится ожидать большего. Вы не самая лучшая кандидатура на роль спасительницы моего семейства в целом и моего правнука в частности...

Своего происхождения Гермиона совершенно не стеснялась, поэтому представившись мистеру Блэку, она тут же заявила, что является маглорожденной волшебницей. Где-то в глубине души теплилась слабая надежда, что узнав об этом портрет чистокровного сноба не пожелает иметь с ней никаких дел и она благополучно вернется обратно. Но не тут-то было. При упоминании о ее родителях, мистер Блэк немного скривился, всем своим видом показывая своё отношение к этому вопросу, однако перебивать Гермиону он не решился. Но, видимо, молчаливого упрёка было недостаточно, и потому портрет попытался ещё более явственно намекнуть гостье о низости ее происхождения в словесной форме.

Слышать оскорбления в свой адрес было довольно неприятно, но Гермиона молча проглотила обиду — подобное пренебрежительное отношение людей, которые так высоко ценили свою принадлежность к хвалебному оплоту магической чистокровности, она уже успела испытать на своей шкуре хотя бы в лице издёвок слизеринца Драко Малфоя. Сейчас же ей было просто необходимо узнать ответ на свой вопрос, а вступать с портретом мистера Блэка в дискуссию о равенствах происхождения волшебников она не собиралась.

— ...Но именно вы оказались здесь, и это означает, что судьба нашей семьи в ваших руках, — тем временем продолжал он. — Впрочем, вы в любой момент можете вернуться домой — для этого достаточно прикоснуться к тому самому пергаменту и произнести: Редире Домум.

— Так просто? — поразилась Гермиона.

— А чему вы удивляетесь? Каждый человек волен сам выбирать свой путь, и никто не в праве насильно принуждать его к чему-либо, — пожал плечами мистер Блэк.

Гермиона задумчиво теребила в руках прядь волос, пытаясь осмыслить сказанное. Перспектива прямо сейчас вернуться домой и забыть произошедшее как страшный сон казалась невероятно заманчивой. Но разве не правильнее будет остаться и попробовать исправить ситуацию? Или по крайней мере сделать все, что в ее силах.

— Почему я перенеслась именно в это время? — вновь обратилась она к портрету. — Почему Регулус, а не Сириус?

— А вы сами не догадываетесь? — удивленно приподнял бровь он. — Заклятие позволяет перенестись во времени, чтобы спасти последнего наследника Блэков. Это вам не хроноворот, который можно настроить на любые параметры. Здесь использована куда более древняя и тонкая родовая магия.

— Хорошо, мистер Блэк, я поняла ход ваших мыслей, — произнесла Гермиона. — Спасибо, что ответили на мои вопросы.

Гермиона развернулась, решив, что на сегодня общения с этим неприятным типом с нее хватит. Не оборачиваясь, она направилась к двери и с удивлением заметила, что та была приоткрыта. Выйдя в коридор, Гермиона нос к носу столкнулась с Регулусом. На мгновение их глаза встретились, а после с его губ сорвалась короткая усмешка.

— Можешь не утруждать себя объяснениями, — протянул он. — И да, спасать меня тоже не нужно!

Резко развернувшись, Регулус быстрым шагом направился к лестнице. Гермиона растерянно проводила глазами удаляющуюся фигуру и осталась в полном одиночестве.

Резная дубовая дверь с блестящей табличкой была наглухо закрыта, так что с той стороны не было слышно ни звука. Гермиона уже третий раз перечитывала надпись на ней и никак не могла собраться с силами и постучать. Поднимаясь по лестнице, она была полна решимости поговорить с Регулусом, но сейчас от прежней уверенности не осталось и следа: она нервно теребила край своей рубашки, отчего на ней появлялись неаккуратные складочки, и дыхание ее было какое-то отрывистое, словно она только что пробежала пару километров.

«Не входить без четко выраженного разрешения Регулуса Арктуруса Блэка» — в очередной раз прочитала она и, глубоко вдохнув, успокаиваясь, постучала.

— Входи, — раздался из-за двери приглушенный голос.

Гермиона осторожно толкнула дверь и вошла в окутанную полумраком комнату. Шторы были задернуты, и она даже не сразу заметила Блэка, восседавшего на кровати прямо поверх покрывала. Регулус сидел, обхватив голову руками, и с отрешенным видом рассматривал собственные колени.

— Решила поиграть в благородство и спасти бедного несчастного Пожирателя смерти? — произнес он, даже не повернув головы в ее сторону.

В его словах прозвучало столько горечи, что у Гермионы на секунду перехватило дыхание. Она медленно подошла к кровати и молча опустилась рядом с ним.

— Регулус, я… — с трудом подбирая слова начала Гермиона. — Это вовсе не благородство!

— Не надо, — прервал ее он, поднимая взгляд.

— Нет, надо! — разозлилась Гермиона. — И я вовсе не считаю тебя бедным несчастным Пожирателем, как ты выразился. Я знаю, что ты не такой!

— Не такой, говоришь? — угрожающее прошипел он.

Его серые глаза потемнели от ярости, брови сдвинулись к переносице, и лицо застыло в злобной гримасе отвращения. Он вытянул вперед руку и закатал рукав рубашки, обнажая уродливую черную метку.

— Это не важно, Регулус, — тихо, но настойчиво произнесла Гермиона, стараясь не смотреть на его предплечье. — Важно не то, что снаружи, важно то, что у тебя внутри — в твоем сердце.

Ее голос звучал успокаивающе, но должного эффекта он, судя по всему, не вызвал, потому что Регулус все еще выглядел обозленным и раздраженным.

— Это не важно, — еще раз повторила она, чтобы он лучше понял, что она имеет в виду.

Регулус промолчал, но Гермиона и не ждала от него какого-либо ответа — ему нужно время, чтобы осознать все, что произошло, и собраться с мыслями. Вскоре он опустил руку и расправил рукав, вновь скрывая под ним метку. Злость его понемногу угасала, и когда он поднял на Гермиону взгляд, в нем не осталось и капли той ярости, что застилала его глаза еще минуту назад.

— Я вижу, как тебе тяжело, — кивнула Гермиона, несмело прикоснувшись к его плечу. — Но знаешь, мне тоже не очень-то легко здесь находиться — вдали от дома, от родных и друзей, которые в этом времени еще даже не родились! И никто не спросил моего мнения, забросив меня в прошлое, словно неживую, безвольную куклу!

Регулус в очередной раз ничего не ответил, но теперь он весь обратился в слух, ловя каждое слово волшебницы.

Гермиона перевела дух и продолжила уже гораздо спокойнее:

— Но я смирилась, и я действительно хочу попытаться исправить то, из-за чего я здесь оказалась. Вот только без твоей помощи у меня это вряд ли получится. Расскажи мне, что с тобой происходит, Регулус, и может вместе нам будет проще найти выход, — почти умоляюще закончила она.

И он рассказал. О своей семье, о сбежавшем из дома брате, о том, как старался не разочаровывать родителей и быть идеальным сыном и достойным наследником рода. Регулус говорил медленно, иногда делая небольшие паузы, будто подбирая слова. У Гермионы сложилось впечатление, что он впервые в жизни делится своими проблемами с другим человеком, и она молча слушала, давая ему возможность излить душу.

— Я был ослеплен величием Темного Лорда, его возможностями и идеалами, ослеплен настолько, что не сразу понял, что на самом деле он из себя представляет, — Регулус перешел на шепот, и Гермионе пришлось придвинуться ближе, чтобы расслышать его слова. — А когда начал понимать, стало уже слишком позно.

— Никогда не поздно, — прошептала в ответ Гермиона, осторожно касаясь его руки.

— На прошлой неделе он попросил у меня домового эльфа на несколько часов, — продолжал Регулус. — И я не раздумывая отдал в его распоряжение Кричера, хотя на тот момент я уже начал чувствовать что-то неладное. Если бы я только знал, чем все это закончится!

Регулус резко замолчал, словно собираясь с мыслями. Что последовало дальше, Гермиона знала, но, не решаясь нарушить тишину, она лишь крепче сжала его руку.

— И когда вечером Кричер не вернулся, я просто позвал его — и он появился, — с трудом продолжил Регулус. — Появился в таком состоянии, что впервые в жизни я испугался.

Его голос дрогнул, и Гермиона не выдержала:

— Не надо, Регулус, не мучай себя! — перебила она. — Я знаю, что случилось дальше.

— Тогда ты понимаешь, почему я хочу это сделать, — твердо произнес он. — И не надо меня отговаривать и пытаться спасти мою жизнь — это не столь высокая плата за возможность спасти магический мир от того безумия, что творит Темный Лорд.

— Я и не собираюсь тебя отговаривать, — просто ответила Гермиона. — Наоборот, я хочу тебе помочь!

Регулус бросил на нее недоверчивый взгляд, а потом в его глазах мелькнуло что-то, отдаленно напоминающее благодарность, и он слабо улыбнулся.

* * *

Остаток дня они провели в библиотеке в поисках хоть какой-нибудь информации об инферналах. После разговора в комнате Регулус уже не выглядел столь подавленным, и, кажется, они все же сумели найти общий язык. Гермиона действительно не собиралась вмешиваться в ход событий, боясь повлиять на будущее. Регулус обязательно должен был попасть в ту пещеру и подменить медальоны. Вот только погибнуть там она ему не даст. Сделает все возможное и невозможное, но спасет его от неминуемой гибели. Вот только как осуществить свои намерения, Гермиона еще не знала, но разве ее это когда-нибудь останавливало?

— А где твои родители? — оторвавшись от книги, спросила она у Регулуса.

Вчера он спускался к ним, перед тем как она потеряла сознание, но после этого Гермиона ничего о них не слышала. Складывалось впечатление, что кроме нее и младшего Блэка в доме никого не было и это немного настораживало.

— Ежегодная Магическая Ярмарка во Франции, — хмыкнул Регулус. — Отец никогда ее не пропускает, хоть там и редко попадается что-то действительно стоящее.

— С трудом себе представляю влиятельного чистокровного мага, прогуливающиеся по ярмарке, хоть и волшебной, — усмехнулась Гермиона.

В голове вырисовывалась довольно забавная картинка: высокий усатый волшебник в длинной мантии переругивается с владелицей какого-нибудь небольшого магазинчика, требуя сбавить цену за медальон ручной работы. Не сдержавшись, Гермиона даже нервно хихикнула, но Регулус, к счастью, этого не заметил.

— Ну, это не совсем ярмарка в привычном понимании этого слова, — пожал плечами Регулус. — Каждый год в конце июля туда съезжается весь свет магического мира. Это как двухнедельный отпуск: мужчины играют в карты и под стаканчик хорошего огневиски обсуждают положение дел в волшебном мире, женщины посещают именитых кутюрье и обмениваются сплетнями. Ну, а возможность прикупить на ярмарке какую-нибудь стоящую вещицу — это как приятное дополнение такому времяпровождению.

— Ну, тогда понятно, — улыбнулась Гермиона. — А Кричер?

— Отправился с ними, — ответил Регулус, откладывая одну книгу и придвигая к себе другую. — Отец был против, но мама настояла — она без него как без рук. Оно и к лучшему — незачем ему сейчас быть в доме.

Гермиона согласно кивнула. Обстоятельства складывались как нельзя лучше — отсутствие старших Блэков и домовика было им только на руку.

Дело продвигалось довольно медленно: Гермиона и Регулус просмотрели множество книг, но ничего нового им найти не удалось. Единственным средством, способным поразить инфернала, был огонь. Но, учитывая в каком состоянии Регулус будет после того, как выпьет зелье, охраняющее медальон и количество инферналов в пещере, возможность сотворить приличные огненные чары представлялась довольно слабой.

Пролистав страницы лежавшей перед ней книги, Гермиона отложила ее в сторону и перевела взгляд на часы. Время близилось к вечеру, и чувство голода настойчиво давало о себе знать. Словно прочитав ее мысли, Регулус тоже отложил в сторону книги и предложил сделать перерыв.

Они уже собирались покинуть библиотеку, когда огонь в камине затрещал и после непродолжительного шума из него показалась всклокоченная мужская голова. Гермиона предусмотрительно скрылась за широкой портьерой, избегая встречи с незнакомцем.

— Мистер Блэк, — окликнул Регулуса низкий голос. — Ваш портрет закончен, и если вы не заняты, я готов передать его вам прямо сейчас.

— Хорошо, Анри, — кивнул Регулус, выражая свое согласие.

Спустя несколько минут из камина появился невысокий человек с картиной в руках. Он бережно стряхнул с рамы пепел и с довольной улыбкой развернул портрет к Регулусу, ожидая одобрения.

Это был тот самый портрет, с которым познакомилась Гермиона, разбирая библиотеку Блэков. Регулус, изображенный на холсте, с надменным видом осматривал помещение, задержав на Гермионе подозритнльный взгляд.

Портрет младшему Блэку понравился, он тут же протянул художнику увесистый мешочек с деньгами и распрощался с ним. Довольный Анри скрылся в камине, и Регулус, взяв портрет, подошел к той самой стене, на которой он должен был висеть.

— Отец хотел повесить его прямо здесь. Он всегда шутил по поводу моей нездоровой любви к библиотеке, — объяснил он Гермионе, которая вылезла из своего укрытия, и с помощью палочки закрепил портрет на стене.

Регулус на портрете, кажется, был доволен выбранным местом. Он гордо поднял голову и застыл с видом явного превосходства.

— А почему он молчит? — удивилась Гермиона, рассматривая работу художника. Она хоть и привыкла к молчаливому портрету, но этот выглядел уж слишком замкнуто и отрешенно.

— Полагаю, потому что я все еще жив, — невесело усмехнувшись, ответил Регулус.

Гермиона лежала на кровати и вот уже битый час пыталась заснуть. Однако сон упорно не желал приходить, и она снова и снова прокручивала в голове произошедшие события, пытаясь выстроить их в логическую цепочку. Мысли ее то и дело возвращались к портрету Регулуса, и именно в этом и была загвоздка.

Гермиона никогда не разбиралась в живописи — ни в маггловской, ни, тем более, в магической. О том, что портреты могут разговаривать только после смерти изображенных на них людей, она слышала впервые, и этот факт весьма ее озадачил: ведь если в ее времени портрет Блэка этим качеством обладал, то вывод напрашивался лишь один — его обитатель был мертв. Но если это действительно было так, то все ее попытки спасти Регулуса не увенчаются успехом.

Возможно, Сириус Блэк и был весьма умным и одаренным волшебником своего времени, но, разрабатывая свое заклятие, он не учел одной существенной детали: в мире существует бесконечное множество параллельных вселенных, каждая из которых похожа на другую, но в то же время разительно отличается. И не трудно догадаться, что из этого следует: возвращаясь в прошлое для того, чтобы изменить его, человек создает еще одну такую вселенную, куда в конечном итоге и возвращается. Да, она может попытаться спасти Регулуса, и, возможно, это у нее даже получится. Но какую цену она при этом должна будет заплатить?

Конечно, существует и такой вариант развития событий, в котором она сможет вернуться назад в привычный ей мир — так называемая временная петля. Но где гарантия, что именно она имела место быть? Никаких фактов, подтверждающих то, что Гермиона действительно побывала в прошлом и спасла жизнь Регулусу, в ее настоящем не было. Вот если, к примеру, портрет Блэка так и оставался безмолвным — это и было бы тем самым доказательством. Но портрет не молчал, а очень даже разговаривал, и это могло означать только одно...

«В моем мире Регулус Блэк погиб двадцать лет назад», — прошептала Гермиона и вздрогнула от того, как громко в тишине прозвучал ее собственный голос. Сев на кровати, она осторожно, стараясь не производить лишнего шума, спустила ноги на пол и бросила задумчивый взгляд в сторону двери — заснуть она уже точно не сможет, так почему бы не использовать это время с пользой.

В дальнем углу комнаты послышался шорох, и Гермиона повернулась к окну, где на небольшом диване спал Регулус. От отдельной комнаты, так любезно предоставленной хозяином дома вечером, она отказалась, так и не сумев внятно объяснить причину своего страха. И тогда Регулус, в приступе галантности, предложил ей свою кровать, трансфигуриров себе спальное место из обычного стула. Гермиона замерла, боясь потревожить его, но Блэк просто перевернулся на другой бок и, подложив руку под подушку, продолжил спать. Облегченно выдохнув, она как можно тише скользнула к двери и вышла из комнаты.

— Люмос, — доставая палочку, прошептала Гермиона, лишь оказавшись в коридоре.

Освещая себе путь, она спустилась на два этажа ниже и остановилась перед дверью кабинета, из которого попала в библиотеку. Но сделав пару шагов, Гермиона нерешительно застыла на месте, рассматривая знакомый портрет.

— Доброй ночи, — на всякий случай поздоровалась она, заметив, что своим приходом разбудила Регулуса, и выглядел он кране недовольным.

Блэк смерил ее подозрительным взглядом и ожидаемо промолчал. Это было довольно непривычно, ведь за время своей работы над картотекой, Гермиона привыкла переодически перебрасываться с ним парой фраз. Ну или хотя бы здороваться — уж на приветствия он всегда отвечал.

В полной тишине, нарушаемой лишь тиканьем старинных часов, Гермиона прошла к стеллажам, внимательно изучая корешки книг. Никакой информации о перемещениях во времени в библиотеке Блэков не было, она наверняка запомнила бы, попадись ей на глаза подобный экземпляр. Зато здесь наверняка должны быть сведения о заклятиях, используемых для запечатывания особо важных документов, не предназначенных для чужих глаз. И это было именно то, чему она собиралась посвятить остаток ночи.

* * *

Дверь тихонько скрипнула, и Гермиона, вздрогнув, подняла голову — в библиотеку бодрым шагом вошел Регулус. Сейчас, когда он выспался и немного отдохнул, он уже не выглядел столь пугающе, как при их первой встрече. Напротив, глядя на него, у Гермионы не оставалось никаких сомнений, что стоявший перед ней молодой волшебник — наследник древнейшего чистокровного рода.

— Предпочитаешь ночевать в библиотеке, нежели в одной комнате со мной? — вместо приветствия протянул Блэк, откидывая со лба прядь темных волос.

Под его пристальным взглядом Гермиона слегка смутилась и машинально повторила его жест, заводя за ухо непослушную прядь.

— Ничего подобного, — гордо вскинув подбородок, ответила она. — Просто не смогла заснуть и решила немного почитать.

— Немного? — усмехнулся Регулус, кивая в сторону увесистой стопки книг на столе.

Гермиона проследила за его взглядом и усмехнулась в ответ — насчет «немного» она явно погорячилась. Регулус тем временем опустился на соседний стул и решительно отодвинул книги на противоположный край стола.

— Надеюсь, хоть от завтрака в моей компании ты не откажешься? — предположил он.

— Не откажусь, — улыбнулась Гермиона, решив, что чашка горячего кофе уж точно не будет лишней.

Вместе они спустились в подвальную кухню, где на столе уже стояли две большие кружки с дымящимся ароматным кофе и огромное блюдо с круассанами, от запаха которых у Гермионы тут же проснулся аппетит.

— Только не говори, что ты сам все это приготовил, — удивленно воскликнула она, вмиг представив себе эту забавную картину: темный и мрачный Регулус в домашнем фартуке с цветочками, который часто носила мама Гермионы, бережно достает из духовки противень с горячей выпечкой и снимает кофейник с плиты, — ради такого стоило попасть в прошлое!

— Еще чего! — хмыкнул Регулус, отодвигая стул. — Кричер каждую ночь доставляет сюда столько еды, что ее хватило бы чтобы прокормить дюжину человек.

— Я так и подумала, — улыбнулась в ответ Гермиона, тоже присаживаясь за стол.

Завтрак прошел в полной тишине. Покончив с круассаном, Гермиона допивала кофе, изредка бросая на Регулуса косые взгляды. Ночные размышления никак не выходили из ее головы, а теперь, когда Блэк как ни в чем не бывало сидел рядом, с явным удовольствием поглощая свежую выпечку, она никак не могла отделаться от мысли, что не может вот так просто сдаться и дать ему умереть.

«Нет, ну не может эта ситуация быть совершенно безвыходной!» — с негодованием подумала Гермиона, убирая в сторону пустую кружку.

— Расскажи мне о будущем, — неожиданно произнес Регулус, когда с завтраком было покончено.

Этого вопроса Гермиона ждала и боялась одновременно. Вчера он так и не поднял эту тему, хотя любой нормальный человек на его месте не упустил бы такую возможность и непременно попытался бы вытянуть из нее как можно больше информации. Однако Регулус не был бы собой, если бы поступал как обычные люди, и Гермиона это прекрасно понимала. На секунду задумавшись, она подняла взгляд и, заметив неподдельный интерес в его глазах, произнесла:

— Спрашивай.

Регулус удивленно поднял бровь — неужели сомневался, что она вот так просто согласится ответить на любой заданный вопрос.

— Из какого ты года?

— Из девяносто девятого, — ответила Гермиона.

— Ну и как там живется, в этом вашем будущем, мисс Грейнджер? — хмыкнул Регулус, и легкая улыбка чуть тронула его лицо.

Гермиона слабо улыбнулась: ну что же он за человек такой — даже такую серьезную тему готов превратить в фарс. Но правила игры приняла и в тон ему ответила:

— Неплохо живется, мистер Блэк! Особенно после победы над Волдемортом... — правильно истолковав его вопрос, добавила она.

Улыбка медленно исчезла с лица Регулуса. Он серьезно посмотрел на Гермиону и хриплым от волнения голосом попросил:

— Расскажешь?

— Расскажу, — кивнула она, набирая в легкие побольше воздуха. — Все началось с того, что одна предсказательница предрекла рождение ребенка, способного одержать победу над Темным Лордом...

Гермиона старалась охватить как можно больше событий, прекрасно понимая тот жадный интерес, вспыхнувший в глазах Регулуса. Еще ночью, просматривая бесчисленное количество книг в библиотеке, она решила ничего не скрывать от Блэка — он был довольно умен, и в душе Гермионы поселилась надежда на то, что вместе они найдут выход из любой, даже самой безнадежной ситуации.

Прошло не менее часа с тех пор, как Гермиона начала свой рассказ. Она говорила о пророчестве, о том, как Волдеморт напал на дом Поттеров и убил родителей Гарри. О том, как попытался убить самого Гарри, но смертельное заклятие отскочило от ребенка и попало в него самого. О Сириусе, которого обвинили в предательстве Поттеров и отправили в Азкабан. О знакомстве с Гарри и Роном, поисках философского камня и первом появлении в их жизнях бесплотного Волдеморта. О тайной комнате, нападениях василиска и дневнике Тома Реддла, оказавшемся крестражем.

Регулус слушал внимательно, не перебивая и никак не комментируя услышанное. Лишь когда Гермиона перешла к их третьему году обучения и рассказала о сбежавшем из Азкабана Сириусе, в его глазах мелькнуло что-то, похожее на гордость за старшего брата.

— А Сириус... Он что-то рассказывал обо мне? — перебил ее Регулус, высказав вслух вопрос, который, видимо, мучал его с самого начала.

— О, — Гермиона замялась, не зная, что ему ответить: с одной стороны, ей не хотелось расстраивать Регулуса, но с другой... нельзя же врать, особенно если дело касается такого деликатного вопроса. В конце концов она решилась: — Нет, Регулус. Он не очень любил говорить о своей семье.

— Он ведь так и не узнает правды, да? — поникшим голосом спросил младший Блэк.

Он выглядел настолько расстроенным, что Гермиона едва сдержалась от желания обнять его. Вопрос был скорее риторический, так что отвечать она не стала. Хоть Регулус и не знал о том, что Сириус умер еще до того, как раскрылась правда о его брате, что-то в рассказе Гермионы подсказало ему ответ на этот вопрос — его брат считал его предателем до конца своей жизни.

Регулус замолчал, и Гермиона смогла продолжить свой рассказ. Она довольно долго описывала их приключения именно на третьем году обучения, потому что чувствовала, что ему хотелось больше узнать о судьбе старшего брата, словно таким образом он сближался с ним, будто никогда и не было между ними той размолвки, которая отбросила некогда близких людей по разные стороны баррикад. И Регулус, лишенный возможности поговорить с ним сейчас, словно перемещался во времени вместе с Гермионой и был рядом с братом все последующие годы. Для него это было крайне важно, и Гермиона, почувствовав это, старалась упомянуть каждую малейшую деталь, связанную с Сириусом.

История "Турнира Трёх Волшебников" тоже затянулась, но уже по другой причине — она всеми силами старалась оттянуть момент, когда придётся описывать Регулусу смерть его брата и, что ещё более тяжело, поведать о причинах его гибели. Но, как бы Гермиона ни старалась замедлить ход повествования, в какой-то момент ей так или иначе пришлось обратиться к этой теме. Но, к удивлению Гермионы, Регулус довольно спокойно воспринял это известие, и лишь сжатые кулаки и побелевшие костяшки пальцев выдавали его боль и неравнодушие.

— Белла, — он словно сплюнул это имя. — В детстве она любила отрывать головы плюшевым мишкам, которых так любила Нарцисса, а потом стала отрывать головы людям, которые стояли на пути у Тёмного Лорда. Мне представить трудно, сколько бед она могла натворить в будущем, если сумела расправиться даже с Сириусом.

Гермиона не могла не согласиться: воспоминания о применённом к ней заклятии Круциатус были настолько живыми, что она невольно чувствовала, как мышцы ее тела инстинктивно сжались, словно ожидая возобновления ужасной пытки.

После описания трагической гибели старшего Блэка, рассказ пошёл более плавно: она описала Регулусу учебник, случайным образом попавший в руки к Гарри и то, кому он принадлежал; рассказала о смерти профессора Дамблдора и раскрыла правду о том, как он на самом деле погиб; о том, как они наконец узнали тайну силы Волан-де-Морта, которую Регулус уже знал. В конце концов, она стала описывать ему, как они гонялись по миру в поисках крестражей, как им удалось их уничтожить, и до мельчайших подробностей расписала последнюю битву, которая положила конец тирании Тёмного Лорда, захватившего на тот момент практически весь Магический Мир.

Регулус, который после окончания рассказа какое-то время провёл в молчаливых раздумьях, внезапно выпалил:

— И ты активно участвовала во всем этом?

— А ты считаешь, что если я женщина, так ещё и маглорожденная, то я не в состоянии сделать ничего полезного? — вспылила она, оскорбленная его тоном.

— Слушай, я не хотел тебя обидеть, — Регулус поднял ладони в примирительном жесте. — Просто ты с виду кажешься такой... хрупкой, что мне трудно представить, как ты клыком василиска уничтожаешь часть души Тёмного Лорда. Все-таки это не так-то просто сделать.

Гермиона, собиравшаяся было разразиться гневной тирадой, остыла.

— Ладно, — согласилась она, поставив себя на место Регулуса, — возможно, это на самом деле звучит не очень-то реалистично, но так оно и было, — просто закончила она и, потянувшись, поднялась с места. — Но сейчас нам лучше бы вернуться к работе — времени осталось совсем немного.

Регулус согласно кивнул и тоже встал. Повернувшись, Гермиона уже хотела открыть дверь, чтобы спуститься вниз, но была поймана рукой Регулуса, который остановил ее.

— Я правда не хотел, чтобы ты подумала, что я принижаю твои достоинства, — скомкано ещё раз извинился он, стыдясь за свою необдуманную реплику. — Я действительно считаю, что ты очень храбрая и очень умная, и поэтому вполне могла сделать все то, о чем ты говорила.

Услышав, такое заявление из уст Регулуса, Гермиона зарделась, но ничего не ответила — ее смущенная улыбка сказала всё за неё.

* * *

Спустя некоторое время они вернулись в библиотеку. Яркий солнечный свет, проникающий сквозь приоткрытые портьеры полностью заливал помещение, создавая некое подобие уюта. Находиться здесь было гораздо приятнее, чем на мрачной полутемной кухне, и настроение Гермионы заметно улучшилось. Хотя, может дело было вовсе и не в солнце, а в сидящем напротив Блэке, сосредоточенно изучающим очередной увесистый справочник. Если раньше она могла только предполагать, то сейчас она была абсолютно уверена: что бы не говорил Регулус, вот так глупо оборвать свою жизнь в пещере с инферналами ему совершенно не хотелось. Нет, он не боялся смерти, он совершенно четко представлял себе на что идет и готов был заплатить любую цену. Но то рвение, с которым он принялся за поиски информации, и лихорадочный блеск в глазах с лихвой выдавали его желание не просто пробраться в пещеру и похитить крестраж, но и вернуться оттуда живым.

Странно, но после разговора с Регулусом Гермиона вдруг почувствовала необычное единение. Как будто их связывали невидимые нити — такие крепкие, что казалось, ничто не сможет разорвать эту связь. Она не знала, чувствует ли Блэк то же самое, но что-то ей подсказывало, что так оно и было.

— Кажется, мы движемся не в том направлении, — Регулус отодвинул от себя увесистую стопку книг и левитировал ее обратно на полку. — Мы потратили столько времени, пытаясь найти способ борьбы с инферналами и все в пустую! Почему бы нам не поискать информацию о зелье, охраняющем крестраж?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась сбитая с толка Гермиона. — Это зелье — изобретение Волдеморта, как мы сможем что-то узнать об этом в книгах?

— Он что, поведал тебе об этом лично? — издевательски хмыкнул Регулус, не собираясь сдаваться.

Гермиона задумалась. А ведь действительно, никаких доказательств того, что Волдеморт был создателем этого зелья, у нее не было. И, если уж быть совсем честной, она даже не помнила, чтобы Гарри в своем рассказе о путешествии в пещеру с Дамблдором упоминал об этом. И с чего она тогда пришла к подобному выводу, так и оставалось загадкой.

— Я конечно могу ошибаться, — продолжал тем временем Блэк, вставая из-за стола. — Но насколько мне известно, Темный Лорд долгое время изучал древнюю магию, и, подозреваю, она и легла в основу большинства его экспериментов. Вполне возможно, что и рецепт этого зелья он нашел в процессе своих исследований.

— Ну конечно! — пораженно воскликнула Гермиона. — Если мы сможем найти это зелье и узнать его состав, то можно будет попытаться сварить антидот. Ты просто гений!

В порыве чувств она вскочила со стула и бросилась Регулусу на шею. От неожиданности Блэк слегка растерялся и неловко приобнял Гермиону за плечи. На ее щеках мгновенно проступил легкий румянец, и она тут же отскочила назад, ошеломленная собственной выходкой.

«Да что со мной сегодня такое?» — смущенно отводя взгляд, подумала она, возвращаясь обратно за стол.

По лицу Регулуса уже расползалась самодовольная улыбка. Он подошел к стеллажам и уверенным движением вытащил несколько потертых томов в кожаных переплетах и сложил их стопкой на столе.

— Если зелье действительно существует, то его рецепт должен быть здесь, — уверенно заявил он.

— Откуда такая уверенность? — Гермиона взяла в руки самый верхний фолиант и принялась с интересом его разглядывать.

— Это самое полное собрание трудов по зельеварению, выпущенное еще в девятнадцатом веке. Оно включает в себя даже самые редкие снадобья, рецепты которых считаются давно утерянными, — с нотками гордости в голосе объяснил Регулус, бережно проводя ладонью по шершавой обложке.

Аккуратно, чтобы не повредить и без того ветхие листы пергамента, Гермиона пролистала несколько страниц написанной от руки книги. Местами чернила слегка выцвели, но в целом разобрать содержавшиеся здесь сведения не составляло особого труда.

— Ну что, тогда приступаем? — сгорая от нетерпения, предложила она.

Регулус утвердительно кивнул. Гермиона в предвкушении потерла руки и с

энтузиазмом взялась за работу.

* * *

Строчка за строчкой, страница за страницей — время стремительно двигалось вперед, а ни Регулус, ни Гермиона так и не могли отыскать нужное им зелье среди тысяч разнообразных рецептов. Первоначальное воодушевление постепенно сходило на нет. Гермиона прикрыла уставшие глаза, перед которыми уже начали двоиться буквы. Отодвинув от себя книгу, она уже решила немного передохнуть, когда рядом раздался взволнованный голос Регулуса:

— Кажется, это оно!

Вмиг позабыв про свою усталость, Гермиона резко развернулась и впилась глазами в текст, на который указывал Блэк.

Напиток отчаяния — прочитала Гермиона, бросив короткий взгляд на Регулуса, а затем продолжила: — Да узрит отпивший зелья сего все страшные деяния свои, да затопит отчаяние душу его и не сможет он более выносить боли этой.

Никаких сомнений в том, что это было то самое зелье, не осталось. Ниже был приведен список ингредиентов и инструкция по приготовлению — более сложного состава Гермиона еще не встречала.

— Я не уверена, что действие этого зелья вообще можно нейтрализовать, — с горечью в голосе произнесла она.

Нахмурив брови, Регулус изучал рецепт зелья и, похоже, его мнение полностью совпадало с тем, что озвучила Гермиона. Спустя некоторое время он оторвался от книги и лицо его озарила загадочная улыбка.

— Возможно, простому человеку действительно не под силу сварить антидот. Но я знаю одного талантливого волшебника, просто гения зельеварения, который сможет нам помочь.

Гермиона недоверчиво склонила голову к плечу, ожидая дальнейших объяснений.

— Ты, кстати, тоже его знаешь, — усмехнулся Регулус. — Ведь именно он преподавал тебе зелья в Хогвартсе!

Гермиона кричала. Адская боль пронзала каждую клеточку ее тела, заставляя его выгибаться под немыслимыми углами.

— Что вы взяли в моем хранилище? — безумные глаза Беллатрисы яростно метали молнии. — Отвечай!

— Ничего, клянусь, мы ничего не брали! — отчаянно оправдывалась она со слезами на глазах.

— Круцио!

Новая волна боли захлестнула Гермиону. Казалось, что еще чуть-чуть и она больше не выдержит. Из груди вырывался пронзительный крик, сквозь который она с трудом разобрала обеспокоенный голос, зовущий ее по имени:

— Гермиона! — уже громче повторил кто-то, и она почувствовала, что боль понемногу отступает.

С трудом приподняв голову, она осмотрелась вокруг и с удивлением отметила, что Беллатриса исчезла. Вместо нее, задумчиво склонив голову к плечу, рядом с ней стоял Регулус Блэк и обеспокоенно взирал на Гермиону сверху вниз. Какое-то время он не двигался с места, усиленно о чем-то размышляя, а после опустился на колени и взял ее за руку.

— Тише, это всего лишь сон, — успокаивающе прошептал он, крепче сжимая ее ладонь.

Его близость вселяла в Гермиону чувство спокойствия и защищенности. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что пока он здесь — ничего плохого не случится.

— Только не уходи, — пересохшими губами прошептала она, хватаясь за его руку, словно утопающий за соломинку.

— Никогда, — ответил он, и Гермиона наконец расслабилась и закрыла глаза.

* * *

Утро неспешно вступало в свои права, заливая комнату теплом солнечного света. Медленно приоткрыв глаза, Гермиона сладко потянулась в кровати. Она уже и не помнила, когда в последний раз просыпалась с такой легкостью в груди и с улыбкой на губах.

Ощущение того, что случилось что-то важное, никак не отпускало ее. Пытаясь понять, что же такого могло произойти всего за одну ночь, Гермиона усиленно перебирала в памяти обрывки своего странного сна. Все начиналось как обычный кошмар: она снова была в поместье Малфоев и, наверное, в сотый раз переживала ту страшную пытку, устроенную ей Беллатрисой Лестрейндж. Но потом сон неожиданно сменился и вместо разъяренной Беллы в нем появился Регулус. Гермиона не понимала, как это возможно, но могла поклясться, что когда он взял ее за руку, она будто наяву почувствовала исходившее от него тепло, словно это был и не сон вовсе. И перед тем, как окончательно погрузиться в объятия Морфея, ей показалось, что она ощущает на своих губах его горячее дыхание. Эта часть сна казалась настолько реалистичной, что Гермиона непроизвольно провела рукой по лицу, тщетно пытаясь поймать тот короткий поцелуй.

Чуть приподнявшись на подушках, она повернулась к окну, ожидая увидеть все еще спящего Регулуса. Но диван был пуст: видимо, Блэк уже проснулся и покинул комнату. Неторопливо поднявшись, Гермиона огляделась вокруг и подошла к столу, на котором заметила стакан сока и тарелку с парой тостов. Улыбнувшись, она сделала несколько глотков и, поставив стакан обратно, заметила небольшой клочок пергамента, лежавший рядом.

Доброе утро!

Надеюсь, ты хорошо выспалась после ночных кошмаров и готова продолжить поиски. Жду тебя в библиотеке — у нас сегодня гость.

Р.А.Б.

Несколько долгих секунд Гермиона напряженно вглядывалась в эти короткие строчки. А потом, когда она поняла, что именно в его словах так смущало ее, сердце в груди забилось с бешеной скоростью. Может, это был вовсе и не сон, и он действительно полночи провел рядом, сжимая ее руку. И тот поцелуй…

«Не смей даже думать об этом, Гермиона Джин Грейнджер! — резко одернула она сама себя. — Влюбляться в Блэка не входит в твои планы!»

Повертев записку в руках, Гермиона сложила ее пополам и сунула в задний карман брюк. Спешно позавтракав, она ненадолго заглянула в ванную комнату и вышла оттуда совершенно неузнаваемой — вместо привычно растрепанной копны каштановых кудрей ее волосы приобрели светлый оттенок и были собраны на голове в гладкий узел. Кто бы ни был этим гостем, ей следовало позаботиться о том, чтобы немного изменить свою внешность: не следовало забывать, что она не из этого времени и что ее нахождение здесь не должно стать достоянием общественности.

* * *

Осторожно приоткрыв дверь в библиотеку, Гермиона подошла к столу, за которым перед раскрытой книгой сидел Регулус и что-то негромко объяснял своему собеседнику, лицо которого скрывали длинные черные волосы. Услышав звук шагов, незнакомец поднял голову, и у Гермионы не осталось сомнений в том, кто перед ней находился: бледная с сероватым оттенком кожа, крючковатый нос и пронзительный взгляд угольно-черных глаз, — молодой Северус Снейп мало чем отличался от своей более зрелой версии.

— Доброе утро! — бодро поздоровалась Гермиона, стараясь, чтобы ее голос звучал более естественно. — Я Джин, приятно познакомиться!

Она намеренно представилась своим вторым именем, ведь именно так ее всегда называла мама. В любом случае, откликаться на него будет значительно легче, чем на любое другое.

Окинув Гермиону подозрительным взглядом, Снейп повернулся к Регулусу и удивленно приподнял бровь, ожидая объяснений. Блэк явно не был готов к ее появлению в новом образе, но быстро взял себя в руки и уверенным голосом произнес:

— Извини, совсем забыл тебя предупредить, — довольно быстро нашелся он. — Это Джин — моя давняя подруга. Ей можно доверять.

Северус коротко кивнул и потерял к Гермионе всяческий интерес. Придвинув к себе книгу, он провел палочкой над страницей, создавая для себя ее копию.

— Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — заверил он Регулуса, поднимаясь со своего места. — Только сразу предупреждаю: подопытных кроликов у меня нет, а испытывать эту дрянь на себе я совершенно не горю желанием. Оставлю эту почетную миссию вам двоим.

— Спасибо, Сев! Уж с этим мы как-нибудь разберемся, — Регулус выглядел крайне довольным.

Кивнув на прощание Блэку, гость на мгновение задержал взгляд на Гермионе, после чего резко развернулся на месте и аппарировал.

— В честь чего маскарад? — с ехидной улыбочкой поинтересовался Регулус, когда они остались вдвоем.

— А ты бы мог предупредить меня, — укорила его Гермиона, проигнорировав вопрос. — Хорошо, что я додумалась немного изменить свою внешность. Ты представляешь, какой конфуз мог бы произойти, если бы через двенадцать лет профессор Снейп увидел уменьшенную копию давней подруги Регулуса Блэка в первокурснице Гермионе Грейнджер?

Регулус рассмеялся.

— О, Мерлин, да он даже не запомнил тебя! — отмахнулся он. — В крайнем случае, он бы просто подумал, что ты ее дочь или что-то ещё в этом роде.

— Я маглорожденная волшебница, забыл? — покачала головой Гермиона. — Каким образом моя мама-магла могла быть подругой великого и могущественного чистокровного наследника рода Блэк?

Регулус развеселился ещё пуще прежнего.

— О, да будет вам, мисс! — он искренне наслаждался сложившейся ситуацией. — Столько эпитетов, и все для меня? Я, право, безмерно польщен!

— Фигляр! — добродушно рассмеялась Гермиона.

— Зануда! — не остался в долгу Блэк.

Цокнув языком, Гермиона с улыбкой принялась снимать с себя наложенные ранее чары: всё-таки эти Блэки иногда могут быть совершенно несносными!

— Вот, так гораздо привычнее, — окинув ее одобрительным взглядом, кивнул Блэк, когда она вернула себе первозданный облик. И чуть тише добавил: — И гораздо лучше.

Почувствовав, как на щеках начинает проступать румянец, Гермиона встряхнула волосами и поспешила сменить тему.

— Думаешь, профессор Снейп справится?

— Не думаю, — ухмыльнулся Регулус, поднимаясь со стула и делая шаг в сторону камина. — Я в этом абсолютно уверен! Во всей Магической Британии нет более талантливого зельевара, чем Северус.

Гермиона не стала спорить, тем более, что сама считала профессора Снейпа настоящим мастером своего дела. Сложно было даже представить, что существует хоть одно зелье, с которым он бы не справился.

— И это, кстати, — добавил Регулус, — не называй его профессором — это странно.

— Привычка, — пожала плечами Гермиона.

Они замолчали, и Регулус отвернулся к камину. Задумчиво разглядывая его спину, Гермиона вновь и вновь вспоминала ночное происшествие, но заговорить об этом никак не решалась и все больше сомневалась в правдивости своих суждений. Но просто стоять в тишине было довольно глупо, поэтому она решилась заговорить на другую, не менее важную для нее тему.

— Регулус, — осторожно начала она, — ты знаешь, почему, перемещаясь в прошлое, нельзя вмешиваться в ход истории?

— Вероятно потому, что, изменяя прошлое, ты неизбежно изменишь события в будущем, — предположил Блэк, не отрывая взгляда от огня в камине. — Я знаю, к чему ты клонишь, Гермиона. Я тоже об этом думал.

— И что же? — затаив дыхание, спросила она.

Регулус развернулся и медленно сделал шаг навстречу, оказавшись с Гермионой лицом к лицу. Их разделяло буквально несколько дюймов, и Гермиона невольно вздрогнула. После расставания с Роном — а ведь с этого момента прошло уже почти восемь месяцев — еще никому не удавалось подобраться к ней настолько близко ни в духовном, ни в физическом плане.

— Пока ничего, — покачал головой Регулус и, заметив как в глазах Гермионы потухает огонек надежды, добавил: — Но я обязательно найду решение. Ты мне веришь?

— Верю, — прошептала она, легонько коснувшись его руки.

Они так и стояли, глядя друг другу в глаза, и никто из них даже не пытался отвести в сторону взгляд. И Гермионе вдруг стало абсолютно не важно, было ли случившееся ночью сном или явью, потому что спустя мгновение Регулус вдруг резко притянул ее к себе и целовал уже по-настоящему — жарко, настойчиво, зарываясь рукой в ее длинные непослушные волосы. Целовал так, словно от этого, ни больше ни меньше, зависела вся его жизнь. И Гемиона, вмиг растеряв всю свою рациональность, отвечала ему с той же пылкостью и страстью, растворяясь в ощущении полного, безграничного счастья.

Утром следующего дня Гермиона проснулась и еще долго лежала с закрытыми глазами, размышляя над сложившейся ситуацией. Эйфория от случившегося постепенно спадала, и ее вновь стали одолевать сомнения. Полночи она провела без сна, пытаясь принять и осознать столь внезапно вспыхнувшие в ней чувства к Регулусу. Это было нелогично, неправильно и, наконец, просто невозможно. Какая судьба могла быть у отношений между двумя людьми, которых разделяет множество преград, главная из которых — время? Ответа на этот вопрос у Гермионы не было, как не было и уверенности в том, что для Блэка этот поцелуй имел такое же значение, как для нее самой.

Перевернувшись на другой бок, она все-таки открыла глаза и тут же наткнулась взглядом на спящего рядом Регулуса. Он выглядел таким непривычно расслабленным и, кажется, даже немного улыбался во сне. От этой картины на душе вмиг стало теплее, и чувства захлестнули ее с новой силой, ненадолго заглушая праведный голос разума. С легкой улыбкой на губах она вспомнила вчерашний вечер и как Блэк вообще оказался с ней в одной кровати.

— Можешь одолжить мне какую-нибудь рубашку? — обратилась она к Регулусу, когда после ужина они поднялись в комнату. — Не хочется опять спать одетой.

— Ну так разденься! — с ухмылкой протянул Блэк, за что тут же схлопотал ощутимый толчок в плечо. — Да шутка, шутка! Все, что пожелаете, мисс Грейнджер! — отходя подальше от ее тяжелой руки, произнес он. — Мой гардероб в вашем полном распоряжении.

Регулус махнул рукой в сторону массивного шкафа в углу и с самым невинным видом устроился на своем диване.

Усмехнувшись, Гермиона подошла к шкафу и, открыв дверцы, наугад вытянула оттуда несколько рубашек. Остановив свой выбор на простой белой, она повесила остальные на место и направилась в сторону ванной. А когда спустя некоторое время она вернулась в комнату, Блэк как ни в чем не бывало переместился с дивана на кровать.

— Ты что, собрался спать… здесь? — удивленно вскинув брови, воскликнула Гермиона.

Столь стремительное развитие событий ее немного шокировало. Регулус хитро улыбнулся, явно не собираясь двигаться с места.

— Боишься, что начну приставать?

— Еще чего! — вскинув вверх подбородок воскликнула она и, гордо прошествовав к кровати, улеглась рядом.

— Я всего лишь выполняю твою просьбу и держу обещание, — уже достаточно серьезно произнес Блэк.

— Какое еще обещание? — не поняла Гермиона и, повернувшись на бок, с любопытством уставилась на Блэка.

— Никогда не уходить от тебя, — просто ответил он, вкладывая ее ладонь в свою. — Спокойной ночи.

Будто почувствовав на себе ее пристальный взгляд, Регулус заворочался во сне, но не проснулся, а лишь поудобнее устроился на подушке. Гермионе пришлось приложить немало усилий, чтобы отвести от него взгляд.

«Нет, надо срочно с этим что-то делать, иначе я просто сойду с ума!»

Она решительно выскользнула из-под одеяла и поднялась с кровати. Повернувшись к Регулусу спиной, она быстро стянула с себя рубашку и, переодевшись в привычную одежду, выскочила за дверь. Кажется, пришло время еще раз навестить портрет этого вздорного изобретателя, по чьей милости она и оказалась здесь.

* * *

— Доброе утро, мистер Блэк! — едва переступив порог, поприветствовала она его, вспоминая про свое первое — не совсем удачное — появление в гостиной.

— Ах, это опять вы! — открывая глаза и окидывая Гермиону изучающим взглядом, протянул Сириус Блэк. — Стало быть, решили задержаться в нашем времени?

— Да что с вами такое! — с негодованием воскликнула она. — Я же действительно пытаюсь сделать все, что в моих силах!

— И что, соблазнение последнего наследника Блэков тоже входило в ваш план по спасению моего рода?

— Не входило, — смутилась Гермиона. — Стойте, а откуда вам об этом известно?

— Откуда мне известно... — повторил мистер Блэк и многозначительно замолчал.

Гермиона сверлила его взглядом, всем своим видом показывая, что ждет ответа на свой вопрос.

— Да будет вам известно, мисс, что люди на портретах могут видеть и слышать происходящее ничуть не хуже живых. А еще они могут переходить с одного холста на другой и делиться своими впечатлениями от увиденного.

Признаться, об этом Гермиона совершенно не задумывалась. И, как оказалось, зря.

— В любом случае, это касается только меня и Регулуса, — с вызовом ответила она. — И совершенно не относится к делу.

— На вашем месте я бы не был в этом так уверен, — снисходительным тоном заметил портрет. — Раз уж мой правнук имеет ко всему этому непосредственное отношение, то и говорить я буду только в его присутствии. Всего доброго, мисс.

Сириус Блэк демонстративно отвернулся и закрыл глаза, притворяясь спящим. Гермионе ничего не оставалось, как развести руками и ни с чем покинуть гостиную.

* * *

Вернувшись в комнату и обнаружив пустую кровать, Гермиона взмахом палочки застелила ее и уселась прямо поверх шелкового покрывала. В ванной комнате шумела вода, значит Регулус там и скоро выйдет.

Не успела она об этом подумать, как шум воды стих и буквально через несколько секунд дверь открылась, и в комнату в одном полотенце, затянутым на бедрах, вошел Блэк. Едва посмотрев в его сторону, Гермиона тактично отвела взгляд.

— Не мог бы ты одеваться в ванной? — поинтересовалась она, разглядывая стену.

— Прости, — усмехнулся он. — Тебя не было, когда я проснулся, и я не подумал, что ты можешь так внезапно вернуться.

Судя по торопливым шагам и последующему скрипу дверцы, Блэк подошел к шкафу, чтобы все-таки одеться.

— Можешь поворачиваться, — спустя некоторое время произнес он.

Гермиона неуверенно повернула голову, ожидая подвоха, и вдруг раздался громкий стук в окно. Подпрыгнув от неожиданности, Регулус чертыхнулся и, раздвинув тяжелые портьеры, открыл окно, впуская в комнату растрепанную сипуху, к лапе которой был привязан увесистый сверток. Сделав небольшой круг, сова устало приземлилась на спинку стула, и Гермиона тут же бросилась отвязывать тяжелую ношу от лапки бедной птицы. Справившись с веревками, она протянула сверток Блэку и ласково щелкнула сипуху по клюву. С благодарностью ухнув, сова расправила крылья и стремительно вылетела в окно.

Развернув сверток, Регулус протянул Гермионе две закупоренные колбы, а сам тем временем принялся за письмо. Даже не зная его содержания, она уже догадывалась, что оно было от Северуса Снейпа. Жидкость в одной из колб имела изумрудный оттенок: именно так, если верить Гарри, и должно было выглядеть Зелье Отчаяния. Во втором флаконе, который был в несколько раз больше, было налито что-то пурпурное — по всей видимости, это и был антидот, сваренный зельеваром.

— Как быстро у него все получилось! — восхитилась Гермиона, заглядывая в протянутое Блэком письмо.

— Я же говорил, что он чертов гений! — ответил ей Регулус, и на лице его засияла довольная улыбка. — Ну, что, проверяем?

— Конечно!

Как объяснял в письме Снейп, Эликсир Счастья — то самое пурпурное зелье — имел такой же принцип действия, как и Напиток Отчаяния, но обладал абсолютно противоположным эффектом: человек, сделавший глоток эликсира, погружался в состояние полной и безграничной эйфории. Именно эта особенность позволяла одному из этих зелий нейтрализовать действие другого.

Регулус аккуратно откупорил пурпурный флакончик и поднес его ко рту.

— Была не была! — выдохнул он и сделал глоток эликсира.

Затаив дыхание, Гермиона наблюдала за тем, как на лицо Блэка озаряет широкая и совершенно неуместная в данной ситуации улыбка.

— Ну как? — севшим от волнения голосом прошептала она.

— Довольно странные ощущения, — чуть помедлив ответил Регулус, не переставая глупо улыбаться. — Я столько всего чувствую, Гермиона! Наверное, это и есть счастье!

— А эту глупую улыбку ты можешь как-то контролировать? — поинтересовалась Гермиона.

— Конечно могу, я все могу! — восторженно произнес он, но улыбка так и не сходила с его лица.

— Ну да, конечно, — хмыкнула она и, откупорив склянку с изумрудным зельем, протянула ее Регулусу. — Пей!

Всего один маленький глоток — и Блэк мгновенно прекратил улыбаться. Второй, третий, четвертый… Гермиона внимательно следила за его реакцией, но ничего не происходило. Регулус залпом допил зелье и ошарашенно уставился на пустую колбу в руках.

— Ничего! — потрясенно воскликнул он и подхватив Гермиону на руки закружил ее по комнате. — Совершенно ничего!

— По-моему действие эйфории так и не закончилось! — засмеялась она, обвивая руками шею Регулуса. — Но какое это имеет значение, если все получилось!

Неожиданное письмо от Снейпа и последующее испытание зелья заставили Гермиону ненадолго забыть о своем неудачном визите к портрету Сириуса Блэка. Но как только эмоции немного поутихли, она тут же вспомнила о выдвинутом им условии.

— Пока ты спал, я решила навестить портрет твоего прадеда, — обратилась она к Регулусу и, заметив его вопросительный взгляд, продолжила, — несмотря на всю свою напыщенность, он производит впечатление довольно умного и талантливого волшебника. И я не могу поверить в то, что, создавая свое заклятие, он совершенно не задумывался о последствиях.

— И ты, конечно, решила расспросить его об этом, — кивнул Регулус. — Что он ответил?

Гермиона с досадой покачала головой.

— Ничего. Я не успела даже спросить, как он накинулся на меня с обвинениями… — она немного замялась и, глубоко вдохнув, продолжила. — Он в курсе того, что происходит между нами. И по-моему, ему это совершенно не нравится.

Заинтересованность в глазах Регулуса мгновенно сменилась озадаченностью и тревогой. Гермиона пристально следила за реакцией Блэка. Похоже, его действительно волновало мнение прадеда относительно его отношений с магглорожденной ведьмой.

«Идиотка! — мысленно корила себя она. Регулус ведь чистокровный до мозга костей, и все эти заморочки насчет чистоты крови для него отнюдь не пустой звук. Глупо даже надеяться, что его отношение ко мне может быть чем-то большим, нежели легкий флирт».

— В общем, он отказался разговаривать со мной без тебя, — скомкано пробормотала она, старательно отводя в сторону взгляд.

— Ну, тогда пошли сдаваться! — усмехнулся Регулус и, взяв Гермиону за руку, потянул ее в сторону двери.

Они спустились вниз. Перед входом в гостиную Блэк остановился и, резко развернувшись, произнес:

— Если ты не против, я бы хотел сначала поговорить с прадедом наедине.

— Конечно, я не против, — пожала плечами Гермиона, пытаясь скрыть разочарование в голосе.

Регулус переступил порог, и дверь с тяжелым стуком закрылась. Гермиона прислонилась к противоположной стене, сложила руки у груди и приготовилась ждать. Соблазн приоткрыть дверь был очень велик, но она стойко боролась со своим любопытством. В конце концов можно будет потом обо всем расспросить Блэка — возможно, он не станет скрывать от нее подробности разговора. А если станет… Значит так оно и должно быть. Из-за двери доносились голоса, настолько приглушенные, что было невозможно разобрать, что они говорят. Но Гермиона все равно пыталась.

Время тянулось невыносимо медленно. Гермионе казалось, что прошло не меньше получаса, прежде чем дверь наконец открылась и в проеме показалось довольное лицо Регулуса.

— Заходите, мисс! — торжественно пригласил он, махнув рукой в сторону гостиной.

Вздрогнув от неожиданности, Гермиона сделала шаг навстречу и тут же очутилась в его крепких объятиях.

— У тебя такой вид, будто тебя ведут на эшафот, — прошептал Регулус, покрывая поцелуями ее шею. — Расслабься, все хорошо!

Гермиона подняла на него удивленный взгляд и заметила озорные огоньки, плескавшиеся в прищуренных серо-зеленых глазах, которые за столь короткое время стали для нее самыми родными и любимыми. И в этих глазах было столько любви и нежности, что все ее сомнения вмиг рассеялись, оставляя после себя лишь сладостное чувство надежды.

Регулус крепко сжал ее руку и потянул за собой к камину, над которым висел портрет его предка. Недовольство Сириуса Блэка было настолько явным, что казалось, он вот-вот сойдет со своего холста и вцепится Гермионе прямо в волосы, дабы отвадить настырную грязнокровку от наследника древнейшего рода. Но он не проронил ни слова, молча прожигая ее пристальным испепеляющим взглядом.

— Полагаю, вам следует еще раз познакомиться, — торжественно объявил Регулус, чуть крепче сжимая руку. — Мисс Гермиона Грейнджер, спасительница рода Блэк и будущая жена последнего его представителя.

Гермиона не сразу уловила смысл сказанного, а когда наконец осознала, что именно объявил только что Блэк, удивленно вскинула брови и резко повернулась к нему. Лицо Регулуса озаряла та самая широкая улыбка, которая придавала ему сходство с Чеширским котом. Он явно был доволен произведенным эффектом.

В воздухе повисло напряженное молчание. Гермиона продолжала сверлить взглядом Регулуса, который даже и не думал что-либо объяснять.

— Все потом, — чуть слышно прошептал он, оборачиваясь к портрету прадеда.

Сириус Блэк смерил их недовольным взглядом и демонстративно отвернулся в сторону. Регулус хмыкнул.

— Я так понимаю, нормального разговора у нас не получится, — протянул он. — Что ж, в любом случае, благодарю за помощь, дед!

— Правильно понимаешь, — проворчал мистер Блэк, даже не повернув головы в сторону правнука. — В любом случае, желаю удачи.

— Спасибо, — искренне улыбнулся Регулус. — Обещаю, что непременно дам тебе знать, как только все закончится.

Так и не дождавшись ответа, Регулус кивнул на прощание портрету своего предка и потянул Гермиону в сторону двери. И лишь покинув гостиную и оказавшись в коридоре, сквозь приоткрытую дверь они услышали одобрительное восклицание Сириуса Блэка:

— Далеко пойдет!

* * *

— Ну и что это такое было? — уперла руки в бока Гермиона. — Какая еще жена?

— Ладно, признаю, насчет будущей жены я немного перегнул палку, — Регулус поднял глаза, но в них не было ни капли раскаяния. — Но согласись, это того стоило! Никогда еще не видел прадеда в таком состоянии!

— Он же теперь точно не будет с нами разговаривать, — с упреком глядя на Блэка, произнесла Гермиона. — А ведь он мог бы нам помочь, я в этом уверена!

— Он уже помог, — Регулус прекратил улыбаться и теперь сосредоточенно изучал массивный перстень, украшавший его мизинец на правой руке. — Можешь не переживать: завтра я отправлюсь в пещеру, добуду крестраж и вернусь обратно, а ты спокойно вернешься в свое время.

— То есть все-таки существует способ изменить прошлое, не изменяя при этом будущее? — удивленно вскинула бровь Гермиона. — А что тогда будет с тобой?

— А я буду ждать тебя здесь, — ответил Регулус, проигнорировав первый вопрос. — И, поверь мне, обязательно дождусь.

— Где здесь? — непонимающе уставилась на него Гермиона. — В библиотеке?

— Именно, — кивнул Блэк и, резко развернувшись, подошел к одному из стеллажей, в котором хранились древние свитки. — Подожди, сейчас я кое-что проверю, и все тебе объясню.

Гермиона совсем перестала что-либо понимать, но все равно проследовала за Блэком. Регулус принялся методично перебирать свитки, откладывая те, что были отмечены красной печатью. Закончив сортировку, он перенес свитки на стол и аккуратно разложил их перед собой.

— Что ты собираешься с ними делать? — поинтересовалась Гермиона, заинтересованно следя за действиями Блэка.

— Просто попробую их вскрыть.

— А как же защита от чужих глаз? — удивилась Гермиона, но тут же сама обо всем догадалась. — Мистер Блэк рассказал тебе каким заклинанием она снимается, да?

— Не заклинанием, — поправил ее Регулус и, взяв в руку свиток, приложил его к своему перстню. — Защита снимается родовым кольцом.

Красная печать на свитке исчезла, Регулус без труда развернул пергамент и победно улыбнулся.

— Ну вот, — оглядывая кучу свитков на столе произнес он. — Теперь осталось только найти среди них нужный нам обряд.

— Какой обряд, Регулус? — нетерпеливо воскликнула Гермиона. — Может уже хватит говорить загадками?

— Хватит, — согласно кивнул Блэк и, не переставая вскрывать и разворачивать свитки, произнес: — Что, если я скажу тебе, что в твоем будущем я вовсе не мертв?

— Но это же невозможно, Регулус! — воскликнула Гермиона. — Твой портрет разговаривает, а на гобелене указана дата смерти.

— Вот именно, портрет! — сказал Регулус, протягивая ей один из свитков. — Читай!

Гермиона взяла из его рук ветхий пергамент и быстро пробежала по нему глазами. Потом подняла на улыбающегося Блэка изумленный взгляд и недоверчиво произнесла:

— Не может быть!

Вот оно — решение всех проблем. Невероятное, но в то же время такое правильное и, чего уж скрывать, самое желанное из всех возможных. Кто бы мог подумать, что ей, Гермионе Грейнджер, обычной магглорожденной волшебнице суждено будет отправиться в далекое прошлое, встретить там свою любовь и спасти эту самую любовь от гибели. А после благополучно вернуться в свое время, чтобы вновь встретиться с любимым человеком и уже никогда никуда его не отпускать.

— Знаешь, кто такая Айола Блэк? — неожиданно прервал ее размышления Регулус.

— Полагаю, одна из твоих многочисленных родственниц, — улыбнулась в ответ Гермиона.

— Правильно. Это самая младшая сестра Финеаса Найджелуса, того самого, чей портрет ты носила в своей сумке во время ваших скитаний. Она приходилась родной теткой моему прадеду, но на родовом гобелене ты не найдешь ее имени — его выжгли за то, что Айола влюбилась в маггла и связала себя с ним узами брака.

— Для настоящей любви не существует преград, — философски заметила Гермиона. — Видимо, ее чувства оказались сильнее предрассудков.

— Не сомневаюсь, — согласно качнул головой Регулус. — Но я сейчас не об этом. Старшая сестра Айолы — Элладора — долгое время пыталась помешать этим отношениям, но все ее усилия были тщетны. Айола сбежала из дома и скрылась со своим возлюбленным. И тогда Элладора придумала хитрый план. Она обманом заманила сестру домой и с помощью зелья погрузила ее в длительный сон. Обезвредив таким образом Айолу, Элладора занялась, непосредственно, магглом. Найти его не составило труда, так же как и поработать с его памятью: она просто стерла все его воспоминания об Айоле, вычеркнув тем самым сестру из его жизни.

Гермиона тяжело сглотнула. Действия Элладоры Блэк вызывали у нее отвращение, но вместе с тем они напоминали о том, как она сама поступила с собственными родителями. Ведь она тоже стерла им память, заставила забыть о родной дочери и переехать жить в Австралию. Конечно, в отличие от Элладоры, у нее были совершенно иные мотивы, но в глазах родителей это ее ничуть не оправдывало, и муки совести не становились слабее.

— Но как она тогда вышла за него замуж? — спросила Гермиона.

— То, что заклинание забвения не сработало, Элладора поняла сразу. Не знаю, почему это случилось: видимо, это тот случай, когда любовь оказалась сильнее магии. Но факт оставался фактом: ее хитроумный план с треском провалился. И тогда Элладора решилась на отчаянный шаг.

Регулус протянул руку и коснулся пергамента, который сжимала Гермиона.

— Она вернулась домой и с помощью древнего ритуала, описанного здесь, заточила сестру в ее собственном портрете. Сейчас этот обряд не используется, но когда-то давно, еще во времена Мерлина, это была довольно распространенная практика, — пояснил он. — Айола сопротивлялась изо всех сил, но Элладора была готова на все, что угодно ради спасения репутации семьи. Она держала сестру в заточении несколько лет и выпустила лишь тогда, когда убедилась в том, что тот маггл, отчаявшись найти свою возлюбленную, смирился с ее пропажей и покинул страну, уехав в неизвестном направлении. Возможно, она рассчитывала на то, что, лишенная возможности видеться со своим магглом, сестра благополучно забудет о нем, но не тут-то было. Едва покинув портрет, Айола крутанулась на месте и в тот же миг трансгрессировала. Больше в доме на площади Гриммо ее никогда не видели. По словам прадеда, она все-таки разыскала своего возлюбленного, и они благополучно обручились. Когда об этом узнала Элладора, она выжгла с родового гобелена имя Айолы и предпочла сделать вид, что никакой сестры у нее и вовсе не было.

— Сильная женщина, эта Айола Блэк, — восхитилась Гермиона. — Надеюсь, после стольких испытаний ей все же удалось обрести свое счастье. Я только одного понять не могу: она несколько лет провела в портрете, а когда наконец смогла его покинуть, то просто сбежала? Не захотела даже отомстить сестре за содеянное?

— Могу предположить, что она не понимала, сколько на самом деле прошло времени. Насколько мне известно, люди на портретах бодрствуют только в том случае, если их разбудить. Все остальное время они спят и в таком состоянии могут пребывать очень долго: недели, месяцы и даже годы, — объяснил Регулус и усмехнулся. — Что в моем положении будет как нельзя кстати.

— Значит, все-таки завтра? — Гермиона задала вопрос, который волновал ее намного больше, чем судьба мятежной Айолы Блэк.

— Завтра, — кивнул Регулус и притянул Гермиону к себе.

* * *

Этой ночью Гермиона и Регулус долго не могли сомкнуть глаз. Вечером они забрались вместе под теплый плед и в десятый, наверное, раз повторяли план действий, стараясь не упустить из вида ни малейшей детали. Они успели даже поругаться, когда Гермиона настойчиво предлагала отправиться в пещеру вместе, а Регулус не хотел об этом даже слышать. Впрочем, он довольно быстро придумал способ заставить Гермиону немного успокоиться и решительно прервал ее пылкий монолог глубоким страстным поцелуем. И все попытки что-то доказать, переубедить его мгновенно сошли на нет. Конечно же, она сразу разгадала его замысел, но сил сопротивляться уже не осталось, да и не хотелось этого, если честно.

Когда они, так и не разомкнув объятий, наконец уснули, небо за окном начинало потихоньку светлеть. Близился рассвет — их последний рассвет в этом времени.

Солнце поднялось высоко, и в комнату начали проникать его теплые лучи. Гермиона открыла глаза. Регулус уже не спал, но и с кровати подниматься не торопился. Лежа на спине, он повернул голову на бок и с интересом рассматривал ее лицо сквозь приоткрытые веки.

— Доброе утро, принцесса! — нежно прошептал Регулус, проводя ладонью по ее щеке.

Гермиона смущенно улыбнулась и чуть прищурила глаза от яркого света. Вставать совершенно не хотелось.

— Доброе утро, принц! — в тон ему ответила она.

Некоторое время они так и лежали, рассматривая друг друга, а потом вместе рассмеялись. Принц и принцесса из них были совершенно никудышные. Гермиона села на кровати и провела рукой по волосам, пытаясь хоть немного пригладить тот беспорядок, в который каждое утро превращались ее волосы. Глядя на ее попытки, Регулус лишь иронично хмыкнул и тоже поднялся с постели. Сегодня ему предстоял действительно трудный день.

* * *

Все приготовления были закончены. Дата смерти красовалась на гобелене, и, если не знать, как старательно час назад ее выводила Гермиона, пытаясь в точности воспроизвести старинный витиеватый шрифт, догадаться, что она ненастоящая было просто невозможно. Причин оттягивать неизбежное больше не было.

Регулус сложил несколько раз лист пергамента с посланием Темному Лорду, вложил его в старинный медальон, подаренный ему когда-то матерью, и сунул его в карман мантии, где уже лежал флакончик с эликсиром счастья. В глазах его застыло выражение решимости и желания поскорее закончить предстоящее ему путешествие. Он обернулся к камину, возле которого, молча наблюдая за его действиями, стояла Гермиона и сделал несколько шагов ей навстречу. Недолго думая, она сорвалась с места, обхватила руками его шею и, крепко прижавшись к напряженному как струна телу, уткнулась носом ему в шею.

— Ты только вернись, — судорожно сжимая мантию на его плечах, прошептала она. — Не оставляй меня!

— Никогда, — выдохнул Регулус и крепче прижал ее к себе, вдыхая сладковатый запах непослушных длинных волос.

А потом он вдруг резко отстранился, отступил на шаг назад и, встряхнув головой, словно отгоняя от себя наваждение, произнес:

— Если я не уйду сейчас, то не уйду уже никогда.

Гермиона шмыгнула носом и согласно кивнула. Она стояла и смотрела, как Регулус медленно развернулся, открыл ведущую в кабинет дверь и скрылся из виду. А буквально через мгновение из-за двери раздался его взволнованный голос.

— Кричер! — громко позвал он.

Из кабинета послышался звук хлопка, с которым обычно появлялись и исчезали домовые эльфы.

— Хозяин звал Кричера?

— Да, — напряженно ответил Регулус. — Я хочу, чтобы ты перенес меня в ту пещеру, в которой ты был с Темным Лордом.

— Хозяин Регулус, не надо! — умоляюще запричитал домовой эльф.

— Не нужно меня отговаривать, Кричер. Это приказ! — резко прервал его Регулус.

Домовик замолчал, не смея больше перечить хозяину. Раздался еще один хлопок, после которого дом номер двенадцать по площади Гриммо погрузился в тишину.

Часы на стене неспешно отсчитывали время, и их мерное тиканье до сих пор оставалось единственным звуком в ставшей вдруг совершенно пустой библиотеке. Пытаясь хоть чем-нибудь себя занять, Гермиона подошла к стеллажу, вытянула первую попавшуюся под руку книгу и уселась с ней прямо на пол. Но полностью погрузиться в чтение не удалось, в голову то и дело лезли тревожные мысли. Поймав себя на том, что перечитывает один и тот же абзац уже в третий раз подряд, она раздраженно отложила книгу в сторону.

Ожидание длилось мучительно долго. Ночью, когда они обсуждали план действий, все казалось таким простым, что они ни на секунду не усомнились в успехе своей затеи. Теперь же, когда решающий момент настал и Регулус отправился в пещеру за крестражем, Гермиона уже не была настолько уверенна в том, что все пройдет так гладко, как они предполагали. Что, если доза эликсира счастья окажется слишком мала, и он, мучимый жаждой после кошмарной пытки, все же зачерпнет воды из озера и пробудит тем самым полчище инферналов? И как бы ни хорохорился Регулус, но справиться в одиночку с целой толпой нежити затруднительно даже для взрослого опытного мага, а уж для молодого, едва закончившего Хогвартс волшебника — и подавно.

Услужливое воображение тут же подкинуло ей жуткую картину: сотни уродливых мертвых рук, вцепившиеся в сопротивляющееся тело, тянут ко дну Регулуса.

Гермиона раздраженно замотала головой, отгоняя страшные мысли, вскочила на ноги и принялась мерить шагами расстояние от стены до письменного стола, то и дело тревожно поглядывая на часы. Как же медленно тянется время!

Сделав еще несколько шагов, она остановилась, резко развернулась и оказалась лицом к лицу с портретом Регулуса. Нисколько не смутившись, Блэк окинул ее оценивающим взглядом, словно прикидывая, достойна ли она находиться рядом с ним.

От такого пристального внимания по телу Гермионы пробежала дрожь. Ну конечно, если бы судьба распорядилась иначе и их знакомство с младшим Блэком состоялось при других обстоятельствах, он бы даже не посмотрел в ее сторону, не говоря уже о каких-либо отношениях.

— Молчишь? — на всякий случай поинтересовалась она, глядя в такие родные, но совершенно пустые глаза портрета.

Регулус нахмурил брови и неожиданно улыбнулся — едва заметно, уголками губ, но на душе сразу стало как-то спокойнее и теплее.

Он вернется. Обязательно вернется. Ведь обещал же.

Гермиона снова уселась на пол и принялась гипнотизировать взглядом дверь. С момента, как ушел Регулус прошло уже несколько часов. И если бы не обещание ни во что не вмешиваться, она бы давно сорвалась с места и забила тревогу. Но обещание — это не клятва, не непреложный обет, и если Регулус не соизволит появиться здесь в ближайшее время — она за себя не отвечает!

Не успела Гермиона продумать план спасения, как тишину нарушил громкий хлопок трансгрессии. Она даже дернулась от неожиданности и резко вскочила на ноги, оборачиваясь к источнику шума.

В другом конце библиотеки, небрежно опираясь на камин, стоял Регулус Блэк собственной персоной. Его лицо, и без того бледное, выглядело совсем белым, но он был жив и даже, кажется, не имел видимых повреждений. Регулус раскинул руки в стороны, и Гермиона бросилась вперед.

— Все получилось, у нас все получилось! — радостно провозгласил он, заключая ее в объятия.

Слова застряли у Гермионы в горле, а глаза заблестели от неожиданно набежавших слез. Она торопливо целовала его, перебирала пальцами спутавшиеся волосы, а потом уткнулась заплаканным лицом в его плечо.

— Никогда, — яростно шептала она, — никогда я тебя больше никуда не отпущу!

— Ну что ты ревешь, принцесса? — нежно прошептал он ей в ответ и легонько подул на выбившуюся из хвоста непослушную прядь. — Все в порядке: я здесь и никуда больше от тебя не уйду!

Гермиона в последний раз всхлипнула и подняла голову, глядя Регулусу прямо в глаза.

— Конечно, не уйдешь, — сквозь слезы улыбнулась она. — По крайней мере в ближайшие двадцать лет!

— Ну, вот, ты уже шутишь, — рассмеялся он. — Значит, все хорошо?

— Хорошо, — шмыгнула носом Гермиона, наспех вытирая глаза.

* * *

Шестой — и последний — день пребывания Гермионы Грейнджер в прошлом клонился к вечеру. Казалось бы, что можно успеть сделать за столь короткое время? Как выяснилось — довольно многое. Гермиона смотрела на спину склонившегося над пергаментом Регулуса и размышляла о том, как быстро он смог завоевать ее сердце. Или это и есть та самая любовь с первого взгляда, о которой так любили рассказывать ее родители? Ведь ее отец сделал предложение маме всего через неделю после знакомства, а через месяц они уже стали законными супругами. Вот она — судьба.

«Не время сейчас об этом думать», — одернула себя Гермиона и, глубоко вдохнув, подошла к столу.

Едва заметив ее приближение, Регулус оторвался от изучения свитка.

— Ну что, готова?

— Готова, — решительно кивнула Гермиона. — Акцио портрет.

В тот же миг висевший на стене портрет Регулуса поднялся в воздух и, повинуясь движению палочки, приземлился на стол. Гермиона перевернула картину и старательно начала выводить на обратной стороне руны, ежеминутно сверяясь с лежавшим рядом пергаментом. Регулус молча наблюдал за ней, стараясь не вмешиваться в процесс. Одна ошибка, одно неверное движение — и неизвестно, как все обернется, и получится ли у них осуществить задуманное.

Гермиона сделала последний взмах палочкой, подняла голову и окинула внимательным взглядом свою работу.

— Науд — Иса — Райдо — Иса — Науд, — медленно произнесла она.

Подготовка портрета была завершена, Гермиона удовлетворенно кивнула и обернулась назад.

— Вот и все, — грустно улыбнулась она. — Ошибки быть не может.

Регулус стоял за ее спиной и, засунув руки в карманы, внимательно разглядывал руническую формулу, нанесенную на обратную сторону его портрета. Он казался таким спокойным, как будто ему предстояло не добровольное заключение в портрете на добрых два десятка лет, а что-то совсем обыденное, вроде похода за покупками в Косой переулок. И лишь потухшие глаза, из которых больше не лучилось тепло, с лихвой выдавали его настоящее эмоциональное состояние.

Сердце Гермионы сжалось, она сделала шаг навстречу и, оказавшись рядом с Регулусом, положила руки ему на плечи. И в ту же секунду глаза Блэка потемнели, а губы скривились не то от боли, не то от отвращения. Перемена была настолько разительной, что Гермиона вздрогнула и неосознанно отступила назад.

— Что случилось? — испуганно спросила она.

— Темный Лорд, — с отвращением выплюнул Регулус и закатал рукав рубашки.

Обнажившаяся черная метка горела с такой силой, что кожа вокруг нее сильно покраснела. Гермиона с ужасом прислонила ладонь к губам. Заметив ее испуг, Регулус тут же расправил рукав и, старательно игнорируя жжение, притянул ее к себе и мягко прикоснулся губами к виску. Гермиона не выдержала, порывисто обняла его и поцеловала так, как до этого не целовала ни разу — страстно, жадно, словно в последний раз.

Впрочем, в этом времени это было действительно в последний раз.

— Пора, — сбившимся голосом прошептала она, нехотя отстраняясь и разрывая этот волшебный момент.

Не в силах ответить, Регулус с силой сжал ее ладонь. Все еще тяжело дыша, Гермиона отлевитировала портрет обратно на стену, а после, не опуская палочки, произнесла:

— Аперите портус.

В самом центре картины образовался небольшой светящийся круг, который с каждой секундой становился все больше и больше. Гермиона завороженно смотрела, как мягкий синий свет окутывает портрет, до сих пор не веря в реальность происходящего.

— Если бы ты знал, как я боюсь тебя отпускать, — прошептала она, поворачиваясь к Регулусу.

— Ну что вы, мисс Грейнджер! — ответил он в своей излюбленной манере. — Все самое страшное уже позади.

Гермиона не была в этом так уверена, но постаралась успокоиться и взять себя в руки. Регулус сделал несколько шагов, пока не оказался рядом с портретом. В последний раз обернувшись, он подмигнул Гермионе, резко шагнул за раму и исчез, сливаясь со своим собственным изображением. Синий свет, окутывающий картину, тут же погас.

— Как ощущения? — дрожащим голосом поинтересовалась Гермиона, подходя ближе к портрету.

— Немного необычно, но вполне терпимо, — усмехнулся Регулус. — Теперь ваш ход, мисс Грейнджер.

— Как пожелаете, мистер Блэк, — постаралась улыбнуться Гермиона, но от волнения улыбка вышла немного кривой.

Она подошла к дубовому стеллажу, протянула руку и достала заранее найденный свиток. Осторожно развернув ветхий пергамент, она собиралась уже произнести заклинание, но вдруг кое-что вспомнила и развернулась к портрету Регулуса.

— Двадцатое июля, — уверенно произнесла она. — Я вернусь двадцатого июля девяносто девятого года.

— Увидимся через двадцать лет, принцесса! — коротко улыбнулся Регулус.

— Увидимся, — повторила Гермиона. — Редире Домум.

Пергамент вспыхнул знакомым ярким светом, мир вокруг вновь завращался. Гермиона Грейнджер закрыла глаза и исчезла.

Двадцать лет спустя

Она появилась неожиданно, в один прекрасный день пробудив его от длительного сна. Просто вошла в библиотеку, по-хозяйски осмотрелась и сразу же принялась за уборку. Регулус зачарованно наблюдал, как, повинуясь движению ее палочки, тусклые от пыли стулья приобретают былую роскошь, и не смел даже заговорить с той, которая когда-то украла его сердце.

«Мы еще даже не знакомы, — мысленно твердил себе он, молча разглядывая хрупкую фигуру с копной непослушных кудрявых волос. — Но, Мерлин, как же хочется ее обнять!».

Пытаясь справиться с наваждением, Регулус отвел в сторону взгляд и осмотрелся вокруг. Сколько же лет здесь никто не убирался? Десять? Пятнадцать? Судя по состоянию некогда уютной и теплой семейной библиотеки, Кричер не появлялся в этой части дома уже довольно давно. Или не только в этой?

Гермиона меж тем уверенным шагом направилась к стеллажам и, проведя по корешкам своим изящным пальчиком, вытянула с полки увесистый фолиант. Как ни старался Регулус, разглядеть название с такого расстояния никак не получалось.

— Проклятья, сводящие с ума, — прочитала вдруг вслух она.

Ну как из такого количества книг можно было выбрать именно ту, которая была проклята самим автором? Это творение могло лишить рассудка любого, кто осмелился бы прочесть даже несколько строк — остановиться после этого было уже невозможно. Фантастическое невезение!

Заметив, что Гермиона собралась открыть книгу, Регулус не сдержался и тихо фыркнул. Она что, серьезно?

Впрочем, своего он добился. Услышав в пустой библиотеке посторонний звук, Гермиона отвлеклась от книги и выставила вперед палочку.

«Ничего не выйдет, любимая! Простым заклинанием поиска меня не обнаружить», — мысленно усмехнулся он, но вслух произнес совершенно другое.

— Я бы не советовал прикасаться к этой книге.

Гермиона вздрогнула и резко развернулась. Впервые за долгое время Регулус видел ее лицо — бледное, чуть уставшее, с горящими глазами, — она смотрела на него настороженно, но в то же время с каким-то жадным интересом.

— Кто вы такой? — требовательно спросила она, так и не опустив палочку.

— Регулус Арктурус Блэк, — склонил голову он и, усмехнувшись, добавил: — И опустите уже свою палочку. Если вы не заметили, я всего лишь портрет.

* * *

Самое тяжелое испытание для всех влюбленных — находиться рядом с любимым и не иметь возможности даже прикоснуться к нему. Гермиона полностью погрузилась в работу над сортировкой книг, и все, что оставалось Регулусу — молча наблюдать за ней и ждать. Что ж, ему не привыкать.

Первые несколько лет добровольного заключения дались Регулусу особенно тяжко. Впервые он видел слезы в глазах своей матери. Искусство владеть собой Вальбурга Блэк освоила в совершенстве. Даже когда ушел из дома Сириус, на ее лице не дрогнул ни один мускул, но всему есть свой предел, и материнское сердце не выдержало. В первый раз она пришла в библиотеку после недели безрезультатных поисков сына, а заметив на стене его портрет дала волю своим эмоциям. Глядя на заливающуюся слезами мать, Регулус не смог и дальше молчать и открыл ей правду. Вернее, большую ее часть, потому как о своих отношениях с нечистокровной ведьмой из будущего он решил пока умолчать, справедливо рассудив, что мать к такой новости нужно еще подготовить.

Однако уже на следующий день разъяренная Вальбурга появилась в библиотеке и разразилась гневной тирадой о проклятых грязнокровках и недостойном поведении наследника благородного древнейшего рода. Всегда послушный Регулус впервые в жизни пошел наперекор семье и в борьбе за свое счастье сдаваться не собирался. Но переубедить мать так и не удалось: не желая даже слушать сына, она развернулась и покинула библиотеку, давая понять, что разговор окончен.

«Нет, мама, на этот раз твои доводы и уговоры не сработали», — с грустной улыбкой подумал он, вспомнив перекошенное от злости лицо матери.

С момента появления в семейной библиотеке Блэков Гермионы прошло несколько мучительно долгих дней. Большую часть времени Регулус молча наблюдал за любимой девушкой, и лишь одному Мерлину известно, каким трудом ему давалось это молчание. Скрывать свои чувства становилось все сложнее, и он старательно отводил взгляд, стоило Гермионе повернуться в его сторону. Сколько же еще ждать?

Однажды утром он не выдержал и поинтересовался какой сегодня день.

— Двадцатое июля, — нахмурилась в ответ Гермиона, и сердце Регулуса пропустило удар.

От мысли, что все закончится совсем скоро, он расплылся в широкой улыбке. Гермиона удивленно вскинула бровь и поинтересовалась, чему же он так обрадовался.

— И что же так подняло твоё настроение? — спросила она.

Гермиона стояла так близко, что хотелось вытянуть руку, привычно притянуть ее к себе и, запутавшись пальцами в волосах, целовать ее до потери сознания. Но рука упорно упиралась в защищенный рунами холст. Гермиона выжидающе смотрела на Регулуса, и впервые за несколько дней он не отвел взгляд в сторону, а с жадностью вглядывался в такие родные и любимые глаза.

— Скоро узнаешь, — не прекращая улыбаться, ответил он.

Гермиона лишь скептически хмыкнула и направилась к очередному стеллажу с книгами.

А уже через несколько часов случилось то, чего Регулус ждал на протяжении всего этого времени: она нашла свиток с заклятием Сириуса Блэка и после некоторых раздумий развернула его.

Он даже толком не понял, что произошло: пергамент в ее руках вспыхнул ярким светом, и какое-то время ничего не происходило. А потом свечение неожиданно исчезло, и Гермиона — мертвенно-бледная — стояла возле камина, глядя на него ошарашенными глазами. В следующий момент она резко сорвалась с места, откинула в сторону ненужный больше пергамент и со всех ног бросилась к портрету.

«Вернулась».

— Регулус?! — полувопросительно прошептала она, оказавшись совсем рядом.

— И тебе привет, принцесса! — улыбнулся он, чуть прищурив глаза.

— Сейчас, подожди еще немного, — засуетилась она, выхватывая из рукава волшебную палочку.

Всего один взмах — и портрет Регулуса слетел со стены, осторожно перемещаясь на стол. Гермиона стерла с обратной стороны запирающую рунную формулу и вернула портрет на положенное ему место.

— Аперите портус! — громко выкрикнула она, и голубой луч стремительно вырвался из палочки.

Регулус протянул вперед руку и, не почувствовав пред собой никакой преграды, решительно шагнул вперед и сделал то, о чем так долго мечтал — подхватил на руки смеющуюся Гермиону и поцеловал ее так, как будто не делал этого уже лет двадцать.

Впрочем, так оно и было.