Жажда (гет)

— …Соберитесь, Гера, — мягко напоминает он, тормоша её за плечо. — У вас важное задание.

Гера нехотя открывает глаза, всё ещё подёрнутые характерной поволокой, и поправляет непослушными руками имперскую форму.

Чёрное и белое. Строгая простота, не оставляющая вариантов.

— Слушаюсь.

— Не забудьте отчитаться сразу по выполнении.

— Слушаюсь, гранд-адмирал, — уже твёрже и громче произносит она.

Траун оценивающе смотрит на неё, и Гера торопливо стряхивает с себя остатки мечтательной истомы, чтобы после, покинув кабинет, ничем не выдать себя перед окружающими.

Это безмолвное напоминание — ещё один их маленький ритуал.

В конце концов, глаза Трауна вспыхивают одобрением.

— Желаю вам успехов.

* * *

Маленький, но хорошо оснащённый грузовой шаттл ныряет в гиперпространство.

Сложная задача — доставить гранд-адмиралу особо ценный груз с окраин Внешнего кольца — близка к завершению. Гера удовлетворённо улыбается, вглядываясь в искры и вспышки гипера.

Она снимает форменную перчатку и украдкой целует тонкое кольцо с гербом Империи.

Его подарок.

В прежней жизни можно было лишь воображать, втайне даже от себя самой: каково это — быть с ним, слышать его голос, ощущать прикосновения?..

Теперь же она — знает. Её память бережно хранит его нежность — иногда вкрадчивую, порою суровую, но всегда сосредоточенную. И сейчас, в преддверии скорого возвращения, тоска по сдержанным ласковым объятиям всё сильнее охватывает Геру.

— «Катексис» спрашивает разрешения на посадку, — энергично произносит она в переговорное устройство, когда грузовой корабль выходит из гиперпространства совсем рядом с «Химерой».

— Разрешаю, — звучно отзывается голос Трауна в наушниках. — Третий шлюз.

— Слушаюсь, — отвечает пилот Синдулла, позволяя себе чуть улыбнуться.

Без сомнения, он это заметил.

После столь долгой разлуки Гере сложно изображать невозмутимый тон. Помогает лишь чувство долга — и, вероятно, осознание того, что чем лучше она справится со своей ролью сейчас, тем веселее будет сбросить маску после, при встрече…

— Ожидаю вашего возвращения, — нейтрально-благожелательно прощается Траун, прежде чем отключить связь; и сердце Геры вдруг заходится радостным стуком.

* * *

…В кабинете сейчас ни души: спешить некуда.

Над столом в полумраке мерцает огромная голограмма галактической карты — едва ли можно было придумать лучший светильник для тайной встречи имперского гранд-адмирала и лучшего пилота в Галактике.

— Сейчас эта вещь вам едва ли нужна, — замечает Траун, расстёгивая бронежилет Геры, и заключает её в объятия — каждый раз они оказываются неожиданно крепкими, и привыкнуть к этому невозможно.

Гера спешит прижаться к Трауну, утоляя давнюю тоску, но вдруг смущённо отстраняется.

— Я совсем забыла… скопировать опись груза… — шепчет она.

— Забудьте. Это не критично, — качает головой он. — Тем более сейчас.

— Слушаюсь, гранд-адмирал, — отзывается она, весело сверкая глазами.

— С вами невозможно организовать взаимодействие, Гера, — замечает Траун и вновь привлекает её к себе, давая понять, что не собирается терять время на рабочие разговоры.

— Вы совершенно правы…

Эту фразу она произносит уже вполголоса; и, пока его руки методично приводят форму пилота в состояние, несколько не предусмотренное уставом, Гера вдруг понимает, что даже чёрный и белый можно сложить в бесчисленное множество узоров, варьируя их соотношением и распределением каждого.

А есть ведь и другие цвета… например, синий.

Или зелёный…

Чёрная форма пилота с лаконичным контрастным гербом — на фоне белоснежного кителя. Светлые, почти белые узоры на лекку — и сияние алых глаз. Синие невидимые искорки по зелёной коже — от тонко рассчитанных, еле ощутимых прикосновений… снова и снова…

Перед взором Геры начинают плыть разноцветные дрожащие пятна. Ей безумно хочется рассказать своему адмиралу об этом дивном открытии, но речь не складывается, становясь чередой выдохов и бессвязных обрывков фраз.