Профессор (джен)

Второе дежурство стажера Аврората Гарри Поттера было на Диагон-аллее. После эпической истории первого дня, когда его по традиции отправили патрулировать Лютный переулок (а сами бились об заклад, сколько Поттеру придется дать автографов и не сбежит ли он от такой популярности), дежурство было самым обычным. Спасибо чарам отвлечения внимания, спешно выученным за одну ночь озверевшим от всенародной известности Поттером. Так что, завершив дежурство, уставший Герой зашел в «Дырявый котел» — выпить чаю, который ему налил несколько удивленный таким заказом Том. Но не успел Гарри сделать пару глотков, как услышал громкий отчаянный вопль.

На улице стажер Поттер оказался в мгновение ока.

На задворках «Дырявого Котла» катался по земле истошно орущий разноцветный клубок, в котором оторопевший Гарри с трудом опознал дерущихся книззлов.

— Второй день тут драку устраивает, дери его мантикора, — проворчал вышедший следом Том. — Я уже пару раз к магглам его выкидывал, мордредово отродье.

Гарри, произнеся Акваменти, направил струю воды на драчунов, и клубок распался на пятерых мокрых и очень злых зверюг. Четырех пятнистых книззлов и черного, самого бандитского и откровенно маггловского вида, кота.

— У, тварь маггловская, — сплюнул Том, сердито глядя на кота, — и ведь не выгнать его никак. Я его за Барьер — а он опять возвращается.

Черный кот, тощий и драный, злобно заворчал, опять приготовившись к неравному бою против врагов. На людей он бросил равнодушный взгляд, вновь сосредоточившись на книззлах.

— И ведь один против четверых не боится драться, нет, чтобы удрать, — в голосе Тома прозвучало невольное уважение.

И Гарри не выдержал.

Он наложил Петрификус на всех участников драки, а потом, подхватив черного кота, завернул его в аврорскую мантию.

— Выкиньте его подальше, мистер Поттер, — посоветовал Том, — а то ведь наши его точно задерут. Пусть уж лучше у своих живет, у магглов то есть.

Гарри, ничего не ответив, аппарировал к дому на Гриммо. Зачем он решил взять с собой кота, он и сам толком не понимал.

— Молодой хозяин Гарри вечно тащит в дом всякую дрянь, — проскрипел встретивший его у порога Кричер. — То грязнокровок, то Предателей крови, то маггловских тварей... Что стало с древнейшим и благороднейшим домом Блэков!

— Не ворчи, — скомандовал Гарри, — лучше принеси ужин на двоих.

Он высушил кота, а затем снял Петрификус — и гость, встряхнувшись, стал обходить гостиную, тщательно принюхиваясь.

Шел он медленно, стараясь не наступать на правую переднюю лапу, и при ярком свете зажженной Кричером люстры было отчетливо видно, насколько он худой, больше похожий на обтянутый грязной черной шкурой скелет. Тем не менее, бойцовского духа кот явно не утратил, и, обойдя комнату, он подошел к Гарри, пристально на него глядя.

— Кис-кис, — неуверенно позвал Гарри. Что-то ему подсказывало, что кот на это не поведется.

Кот презрительно посмотрел на него и дернул хвостом.

Появившийся в комнате Кричер поставил на стол тарелку мясного рагу, чашку чая и пару сандвичей.

— А коту? — спросил Гарри.

— Маггловской твари положено есть в коридоре, — проворчал Кричер.

— Неси сюда, — потребовал Гарри, и Кричер нехотя принес миску с каким-то бурым месивом.

— Это что? — с подозрением спросил Гарри.

— Овсянка, — буркнул домовик. — Вчерашняя.

Кот, брезгливо осмотрев овсянку, прыгнул на стол и мгновенно стянул сандвич с ветчиной.

Гарри, усмехнувшись, потребовал у Кричера вторую порцию рагу и сандвичей, а еще молоко для кота. Молока в доме не нашлось, и Гарри с сомнением спросил:

— Может, тебе сливочного пива налить?

Кот взглянул на него, совсем как Снейп на уроке, и так же презрительно фыркнул.

— Может, тебя Снейпом назвать? — невольно усмехнулся Гарри. — А? Похож, а уж характер — один в один покойный профессор.

— Маоу? — вопросительно склонил голову кот.

— Ну, значит, будешь теперь Профессор Снейп, — сказал Гарри.

Прозвище подошло коту, как родное. Характер у Профессора оказался вполне снейповский: мрачный, злопамятный и нелюдимый. Так что Гарри даже как-то приложил кота Ревелио — ну, а вдруг? Кот, разумеется, остался котом, но Гарри за дурацкую попытку разоблачения расстался с форменной мантией и ботинками — Профессор выразил свое возмущение наглядно и доступно.

Рон к Профессору отнесся так же, как к его прототипу. Причем чувство это было взаимным — сделать гадость другу хозяина для кота стало просто делом чести.

— Вот зачем ты его завел? — возмущался Рон, в очередной раз зачаровывая шкаф, чтобы кот не добрался до его ботинок. — Ну, скажи, какая от этой твари польза? Живоглот хоть садовых гномов гонял, а этот...

— А он докси гоняет, — заступился за кота Гарри. — И Кричера держит в тонусе.

— Отравит его Кричер когда-нибудь, — пообещал Рон.

— Профессор любую отраву чует, — гордо ответил Гарри. — Мне как-то одно письмо прислали... Так он такой ор поднял, не давая мне к тому письму притронуться. И что ты думаешь? Там яд оказался, да такой хитрый, действовать начинал, когда письмо вскроешь.

— Слушай, а может, это и вправду... — задумчиво протянул Рон. — Ну, он? Может, он, как Короста, анимаг... То есть как Петтигрю.

— Проверял уже, — ответил Гарри и непроизвольно покосился на свои ноги. — Кот это, самый обычный.

— Мне кажется, он не очень-то кот, — проворчал Рон.

Грохот и звон разбившейся бутылки огневиски стали для Гарри достойным завершением этого странного разговора.

— Профессор, скотина!

— Вот зачем ты его так назвал? — в который раз спросил Рон. — Был бы он там Бантиком или Фунтиком... Теперь вот мучайся.

Профессор, вошедший в комнату, нехорошо посмотрел на Рона.

— Мао! — мрачно пообещал он.

* * *

К Джинни и Гермионе кот отнесся вполне терпимо — во всяком случае, за ноги их не драл и дохлых докси в карманы мантий не засовывал. С Живоглотом же, которого Гермиона однажды додумалась принести на Гриммо, чтобы котик не скучал, Профессор устроил великую битву, отголоски которой аукались Гарри еще не одну неделю. Да, этот котик явно не скучал.

Спал он в комнате Гарри, и тому все чаще казалось, что это он, Гарри Поттер, спит в комнате милостиво его терпящего Профессора. А еще Профессор оказался поклонником здорового образа жизни, устраивая Гарри регулярные побудки, причем орал он громче любого будильника, а если хозяин не сразу вставал, то кот мог и врезать ему по физиономии. На завтрак Профессор требовал исключительно овсянку, причем и для Гарри тоже, изредка делая поблажки в виде яичницы с беконом. А уж спиртное кот не терпел совершенно.

На почве нелюбви к выпивке Профессор даже примирился с Кричером, который все поминал недостойного хозяина Сириуса и погреба Блэков. А уж приносить в дом что-то крепче чая или кофе было вообще чревато. Единственное исключение Профессор делал для вишневой настойки Молли Уизли, которую — Молли, не настойку — Профессор всегда приветствовал с искренней радостью.

* * *

Чердак в доме Блэков не давал покоя Гарри давно — и вот он, получив долгожданный выходной, решил разобрать, наконец, эти мордредовы залежи. Остальные помещения в доме были уже приведены в порядок, и Гарри, вздохнув, поднялся вверх по крутой лестнице. Профессор, подумав, последовал за ним — любопытство было одной из главных черт характера этой многогранной личности.

Чердак был почти пустым — у волшебников нет проблем, как избавиться от надоевших или сломанных вещей. Гарри посмотрел на висящую под балкой старую колыбель, вздохнул, вспомнив крестного, и легонько ее качнул.

Колыбель продолжала раскачиваться еще несколько минут, и Гарри подумал, что когда-нибудь она сможет пригодиться и его собственным детям. У стены стояло два сундука, заполненных старинной одеждой — не то маггловской, не то магической — Гарри так и не понял. На крышке одного из сундуков отогнулся край металлической оковки, и Гарри, в который раз помянув Мордреда, сунул в рот окровавленный палец. Профессор неодобрительно взглянул на него, и Гарри, достав палочку, произнес Акваменти, промывая царапину.

Он отвернулся от сундука — и вдруг увидел мелькнувшую вдали человеческую фигуру.

— Это еще что такое, — недоуменно пробормотал он, но тут же тихо засмеялся. Зеркало. Старое, в резной раме, но почему-то не пыльное, как все остальные вещи на чердаке. Гарри подошел к нему и зачем-то провел пальцами по странно потеплевшему стеклу.

Профессор негодующе заорал, но Гарри, не обращая на него внимания, пристально всматривался в зеркало. Он видел там самого себя, но за его спиной начали вырисовываться силуэты других людей, так хорошо ему знакомых.

— Гарри, сынок! — позвала его мама, а Сириус протянул к нему руки — и Гарри, забыв обо всем на свете, шагнул туда, где были все те, кого он так любил и потерял.

Он не дотянулся до руки Сириуса каких-то нескольких сантиметров — Профессор прыгнул ему на грудь, отталкивая от зеркала, и изо всех сил ударил лапой по лицу, прогоняя наваждение прочь.

* * *

Невыразимцы, которых вызвал Гарри, очень осторожно упаковали зеркало в какую-то черную ткань, которая словно поглощала весь попадавший на нее свет, и поспешно отбыли прочь, а их главный, представившийся как мистер Кроакер, серьезно сказал:

— Ваша удача, мистер Поттер, похоже, сильнее вашего умения притягивать неприятности. От таких вещей, как это зеркало, спастись почти невозможно. Редкая вещь, сейчас таких не делают.

— Это все Профессор, — пробормотал Гарри. — Если бы не он...

— Именно, — без улыбки подтвердил невыразимец, прощаясь с ним.

* * *

— Гарри! — ахнула Гермиона, узнавшая об этой истории. — Как же ты так...

— Мрау, — презрительно фыркнул забравшийся повыше на шкаф от выражений признательности в виде аханья и тисканья Профессор. По его мнению, Гарри только так и мог. Что с них взять, глупых двуногих громадин! За ними только не уследи…