↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Холод и голод — вот основные чувства, преследующие знаменитую троицу в последнее время. А ещё беспросветная безнадёжность. Впрочем, они до сих пор вместе, втроём, как и раньше, и это чуточку воодушевляет.
Они перемещались с одного места на другое, стараясь сохранить свои жизни и сделать при этом всё, что зависит от них, для победы, для того, чтобы скорее закончить кошмар, который творится вокруг. Безлюдные пейзажи сменялись один за другим, но эта нетронутая красота сейчас не привлекала. Все мысли были заняты одним: как бы выжить? Выжить и выполнить миссию, которую не иначе как по недоразумению доверили трём подросткам. Неужели во всём Ордене не нашлось хоть одного взрослого, на помощь которого они могли бы положиться? Этот вопрос каждый из них задавал себе не раз, но ответ так и не находился, и вопрос стал риторическим.
Ещё в самом начале их странствий, пока они жили на Гриммо, 12, всё казалось выполнимым и не таким страшным — просто очередное приключение. Была крыша над головой и стряпня Кикимера. Однако та вылазка в министерство хоть и увенчалась успехом, но лишила их дома. После того, как Яксли увидел дверь, они уже не рисковали вернуться.
Наступающие холода уменьшили и без того скудный рацион, состоявший из грибов да ягод, иногда — пойманной рыбы. Теперь же приходилось совсем туго. Да ещё и добытый крестраж вытягивал остатки радости подобно дементору. Чтобы хоть как-то уменьшить влияние жуткой вещицы, друзья условились носить её по очереди.
Отношения у них не ладились. Гарри пытался строить догадки: где же оставшиеся крестражи и как уничтожить тот, что уже есть? Друзья поначалу его поддерживали, но постепенно разговоры стали ходить по кругу и даже раздражать. Он, видя это, старался лишний раз промолчать.
Впрочем, Гермиона пыталась не выдавать своего настроения, понимая, что не только ей тяжело. Она всё больше зарывалась в книги, надеясь найти там что-то полезное или просто отвлечься.
Рон, которого расщепило во время серии трансгрессий при спешном бегстве из министерства, уже почти выздоровел. Правда, настроение его от этого не улучшалось, совсем наоборот — с каждым днём становилось всё хуже, и задорная улыбка уже давно не появлялась на веснушчатом лице. Когда была не его очередь носить крестраж, он немного приходил в себя и даже заваривал вкусный чай, какой не удавалось сделать ни Гарри, ни Гермионе.
Дни тянулись за днями. Погода портилась. Безнадёжность и безысходность, казалось, поселились в их душах навечно. Гарри стал совсем замкнутым. Гермиона всё ещё иногда пыталась обсудить прочитанное, но, видя, что друзья надеются на готовое решение и не хотят попусту рассуждать, перестала. Каждый из них чувствовал себя одиноким, хоть и в компании друзей. Но если Гарри подобное состояние было знакомым — каждое лето у Дурслей проходило подобным образом, — а Гермиону спасали книги, то Рону приходилось хуже всех. Бывший всегда в окружении многочисленных братьев и под опекой матери, теперь он страдал от одиночества и неблагоприятных условий. В первое время после бегства с Гриммо Гермиона старалась больше внимания уделять Рону — всё же он был ранен, но постепенно её забота уменьшалась, по крайней мере, так казалось ему самому.
В один из таких похожих друг на друга вечеров всё было как и всегда: Гарри, чья очередь была носить крестраж, дежурил у палатки, желая побыть в одиночестве, Гермиона читала несколько книг параллельно, будто бы сравнивая информацию, а Рон вновь готовил чай. Звон, раздавшийся с кухни, привлёк внимание Гермионы, хотя раньше оторвать её от книг не представлялось возможным. Держа палочку в руках, она вбежала в кухню и огляделась.
— Всё в порядке, Рон? Что случилось?
— Да, не волнуйся, Гермиона, я просто разбил случайно стакан. Простое Репаро — и он как новенький. Вот, смотри, — Рон постарался улыбнуться: починенный стакан стоял на столе.
Вздохнув с облегчением, она вернулась к книгам. Рон же, обрадованный тем, что Гермиона ничего не заметила, постарался тихонько собрать осколки небольшой колбы, которая разбилась вместе со стаканом, но на неё восстанавливающие чары отчего-то не подействовали. Рон ещё надеялся её починить когда будет один, чтобы не привлекать внимания.
Такая возможность представилась ему вечером во время дежурства. Дождавшись, пока друзья уснут, он попробовал вновь, но ничего не вышло. От досады он забросил осколки в ближайшие кусты.
Прошла ещё неделя. Настроение друзей ухудшалось вместе с погодой. Они почти не разговаривали, чтобы лишний раз не ссориться. Да и что нового они могли бы сказать друг другу? Все темы обсуждены много раз. Ничего нового не происходит. Просто топтание на месте. И почти не осталось надежды на хороший исход. Но каждый из них, глядя на двух других, держался. Даже в молчании они всё ещё оставались друзьями и поддерживали друг друга, пусть даже так.
Перемены произошли неожиданно, да зато какие! Переместившись на новое место, возвели обычные, уже ставшие привычными, защитные чары. Рон отдыхал после дежурства. Гермиона же делилась найденными в книгах фактами с Гарри.
— Здорово, Гермиона! Ты молодец! — радостно воскликнул Поттер.
— Да, Гарри, теперь понятно, почему именно меч Гриффиндора завещал тебе Дамблдор! — радовалась она.
— Где бы его ещё взять теперь? — почти в один голос спросили друзья и рассмеялись.
Казалось, выглянуло солнышко, появилась надежда.
Рон же никак не мог уснуть и наблюдал за ними.
«Ну вот, снова она в своих книжках, а могла бы и со мной пообщаться… Нет, только с великим Гарри, куда уж мне, — не в первый раз думал Рон, накручивая себя всё больше и больше. — Ей, видимо совсем до меня дела нет… А я ведь из-за неё тогда пострадал! Повезло ещё, что руки-ноги на месте! И чего я вообще с ними пошёл? Как сейчас в школе хорошо… Еда и тепло! И никаких опасностей! И зачем только мать послушал? Она-то уже всё распланировала: любимой доченьке главный герой страны, о котором та грезила чуть ли не с пелёнок, ну и мне, правда, грех жаловаться, согласилась тоже помочь с Гермионой. Вот ведь что я в ней нашёл? Не то чтобы красавица, на уме одни книжки… Ну подумаешь, умная ведьма, так мне не в шахматы с ней играть, всё равно проигрывает, — он ухмыльнулся, — лучше бы готовить научилась! А то толку от её ума… Хотя в школе была польза! Эх, хорошо там, наверное, сейчас. Тепло так уж точно! И еда есть… Как же достал этот голод! Вот здорово раньше было: ни забот, ни хлопот! Можно было полетать с Гарри… Да уж, говорил ему — не морочь голову моей сестре, а он что? Вот и то, уже неделю не вспоминает. Раньше хоть иногда на карту смотрел… А вдруг он решил на Гермиону переключиться? А что, она-то всегда рядом! — он хмуро глянул на них, сидевших на кухне. — Вот Крам на бал её пригласил, а уж у него был богатый выбор! — мысли вновь вернулись к Гермионе. — И тогда, надо признать, она выглядела потрясно! А может, мама и права, хорошо бы получилось: сестричка с богатым героем, а я с самой умной ведьмой, дети, опять же, умными будут. А она родит и выбросит книжки и прочие глупости из головы, вот как мама! Ей-то некогда даже присесть, то что книжки читать, и за права эльфов бороться, и всякое Г.А.В.Н.Э. организовывать! Да, хорошо бы получилось!» — Рон мечтательно улыбнулся.
Он перевёл взгляд с потолка на друзей. «Опять сидят, шушукаются! И чего она только возится с ним? Я ей, видно, побоку! — ярился Рон. — Прям романтика там у них, сидят, смотрят друг на друга, будто меня тут нет совсем! Ох, есть-то как хочется! Вот бы сейчас в школу, а лучше в Нору… Тёплая печка, горячие пирожки с яблоками… Нет, лучше с луком и яйцом, или вообще с мясом, или с патокой… Румяные… Я бы сразу штук пять съел... — он прикрыл глаза, погружаясь в уютную атмосферу дома, пусть лишь в мечтах. — Большое лоскутное, старенькое, зато теплое одеяло, сюда бы сейчас такое…» — Рон почти заснул. От смеха друзей он подскочил на кровати — настолько неожиданным и уже непривычным стал этот звук. Сладкая дрёма покидала его, рядом хлопало от ветра сырое полотнище палатки.
В этот момент Рон особенно явно почувствовал себя лишним. Раздражение, уже давно копившееся в нём, достигло пика и рвалось наружу. В два шага добравшись до кухни и щёлкнув делюминатором, он привлёк к себе их внимание.
— Веселитесь? — злобно начал он. — Нашли какую-то ерунду и радуетесь.
— Рон... — начала было Гермиона, но он перебил её.
— Что — Рон? Всё бесполезно, не ты ли недавно сама так говорила?
Гермиона потупила взгляд, признавая его правоту.
Гарри растерянно переводил взгляд с Рона на неё и не хотел верить в услышанное.
— Да, говорила, но я не опускаю рук. Я стараюсь хоть что-то сделать! — гордо вздёрнув подбородок ответила она: молчать было нельзя, не сейчас. — И между прочим…
— Да уж, заучка в книжках! — Уизли даже не стал слушать, грубо перебив ее. — И много они помогли тебе? Лучше бы готовить научилась, твою стряпню есть невозможно, даже соплохвосты вряд ли бы стали!
— Так не ешь, кто же заставляет? — возмутилась Гермиона.
— Медальон! Сними его! — наконец-то подал голос Поттер.
Рон стянул цепь с шеи и бросил крестраж на стол.
— Теперь лучше? — спросил Гарри, надеясь, что сейчас друг возьмёт себя в руки.
— Лучше? Ты издеваешься? Как могут холод и голод быть лучше? — рыжий кричал. — Лучше мне стало бы после сытного ужина, но здесь о таком и мечтать не приходится!
— Я думал, ты знаешь, на что идёшь! — Поттер тоже сорвался.
— А я думал, у тебя есть план!
— План? Я рассказал вам всё, что знаю! И один крестраж мы нашли и даже знаем, как его уничтожить!
— Очень мило! Только меня это все достало!
— О чём ты, Рон? — вклинилась Гермиона. Она смотрела на него огромными глазами, в которых блеснули слёзы. — Ты же… — не решаясь озвучить, замолчала на полуслове.
— Что — я же? Зачем я тут? Вы даже на чайник внимания обращаете больше, чем на меня! Так ради чего я здесь? Чтобы голодать и мёрзнуть? Я хочу просто нормальных условий: еды и тепла! А вы ещё всё время обсуждаете что-то за моей спиной! — от крика уже закладывало уши. — Думали, глупый Рон ничего не заметит?!
— Но, Рон, подожди! — Гермиона всё ещё не могла поверить, что он сказал всё это вслух.
— Чего ещё ждать-то? Нам нужно вернуться на Гриммо, — твёрдо заявил Уизли.
— И попасть прямо к Пожирателям! Отличная идея, Рон! — саркастично ответил Гарри. — Уж они-то, можно подумать, создадут благоприятные условия.
— Может, их там и нет давно, они не дураки всё время там торчать, уж поняли, наверное, что мы не вернёмся, — настаивал на своём Рон.
— Слишком большой риск, — встряла Гермиона.
— Оу, ну конечно! Это ведь не Гарри предложил! Его бы ты тут же поддержала! — снова завёлся Уизли.
— Прекрати, Рон! Ты хоть думай, что говоришь! — огрызнулась она.
— А я и подумал! Или скажешь: я не прав?
Тишина. Внезапно наступившая оглушительная тишина.
— Молчишь, да?
Гермиона с отчаянием смотрела в голубые глаза. «Как он может так поступать?» — билась мысль в голове. Пауза затягивалась. Гарри стоял совершенно потерянный.
— Гермиона? — с надеждой и отчаяньем то ли позвал, то ли спросил Рон. Он не мог больше ждать. Ему нужен был ответ на незаданный вопрос: с кем Гермиона, с ним или всё же с Поттером?
Она лишь покачала головой.
— Ясно, — он развернулся к выходу.
— Рон! — позвала Гермиона. Он остановился, но, не дождавшись больше ни слова, досадливо махнул рукой и вышел на улицу.
Негромкий хлопок дал знать, что он трансгрессировал.
Двое остались стоять в палатке совершенно растерянными.
Двое остались в палатке в растерянности. Гермиона в ступоре минут пять смотрела на место, где только что был Рон, втайне надеясь на то, что он снова там возникнет. Чуда не произошло.
— Я пойду, сделаю чай, — голос звучал неестественно. — Миссис Уизли говорила, что что бы ни случилось — всегда сначала надо выпить горячего крепкого чая.
Глаза защипало. Гермиона подумала, что Рон всегда делал так, как велела мама, даже мыл руки перед едой. Вспомнив об этом, она отставила заварник и обессиленно опустилась на табуретку.
«Как он мог так поступить? Оставил нас… Впрочем, не в первый раз… И как я могла влюбиться в такого? Что я нашла в нём? Хотя, раз я осталась здесь, может и не было любви?» — Гермиона погрузилась в раздумья, пытаясь проанализировать свои чувства, разложить всё по полочкам.
«Странно, конечно, но получается, что мои чувства к Рону усиливались, когда он был рядом. Это что же получается: с глаз долой — из сердца вон?» Вооружившись пером, чернилами и пергаментом, Гермиона постаралась вспомнить и записать как менялось её отношение к Рону и когда же она всё-таки в него влюбилась. Конечно, теперь точно определить этот момент невозможно, но на память она не жаловалась и постепенно смогла восстановить события. Первое впечатление о том, что чувства усиливались лишь при встрече, подтвердилось.
«Но это легко объяснить. Конечно, когда я его видела, мне хотелось быть с ним, а летом у меня были просто другие дела, но я же всё равно писала им с Гарри письма! Хм… А что насчёт Гарри?» Подумав ещё немного, Гермиона обнаружила совершенно обратную зависимость: когда Гарри не было рядом, она вспоминала и думала о нём чаще, чем о Роне, и даже как будто сильнее скучала по нему... «Ладно, хватит думать о всякой ерунде… Лучше пойду посмотрю как он там», — собрав все исписанные пергаменты и бросив их в огонь, она всё же заварила чай и вышла на улицу.
— Гарри, — тихонько позвала она его.
Он молча смотрел в одну точку, не поднимая головы. Гермиона подошла ближе и аккуратно потрепала его по плечу.
— Почему? — глухо спросил он.
— Вот, возьми, — она протянула ему чашку.
— Почему ты не ушла? Ты ведь… Ты ведь говорила… Ему… — он обречённо поднял взгляд.
— Ох, Гарри... Да, признаю, что у меня были моменты слабости и даже отчаяния, но я никогда и не думала бросать тебя!
— Но…
— Никаких «но»! — она вскочила на ноги. — Как ты не поймёшь! Тебе выпадают жёсткие испытания, с каждым годом всё жёстче! Это несправедливо! Я не оставлю тебя! Как же… Как же ты будешь один? — растерянно закончила она.
— То есть, ты меня жалеешь? — он не знал, злиться ему или нет.
— Нет, это не жалость… Это… Это желание помочь… На тебя и так все надеются, но ведь должен быть и у тебя кто-то, на кого ты сможешь положиться, так ведь?
— Прости, Гермиона, я… Я просто растерян… Наверное, ты права, и я так привык, что вы оба всегда рядом…
— Я буду рядом, Гарри, ты не один… А о… нём я даже говорить не хочу.
— Спасибо… И за чай тоже! — он легко улыбнулся. — Иди отдохни, я подежурю. Не волнуйся, не сбегу!
— Ха-ха, смешно, — но она всё же улыбнулась. — Пойдем внутрь, толку мёрзнуть здесь?
Внутри, расположившись в старых потёртых креслах, они вернулись к обсуждению найденной информации о способах уничтожения крестражей. Сам медальон всё так же лежал на столе. Позже Гарри положил его в свой мешочек из ишачьей кожи — тот самый, который подарил ему Хагрид на день рождения.
Ближе к утру камин почти погас, и они не стали его разжигать снова. Решили, что у Рона (они избегали называть его по имени) было достаточно времени, чтобы вернуться, если он того хотел. Оставаться дальше на том же месте просто опасно. Собравшись, они укрылись мантией-невидимкой и трансгрессировали.
Постепенно радость от знания того, как уничтожить крестраж, сменялась унынием из-за того, что все средства для этого были недоступны. Почти наступила зима, и на улице больше не дежурили — запасы зелий небесконечны, пополнять их не было пока негде. Обычная простуда могла им дорого обойтись.
Теперь они дежурили в палатке. Спали по очереди днём, а ночью разговаривали возле камина, чтобы хоть как-то согреться. Портрет Финеаса Найджелуса частенько стоял на столе — его почти не убирали. После того, как Гермиона применила к нему заклинание «Затмись», он всё равно ничего не мог увидеть, а секретов они давно уже не обсуждали.
Во всяком случае, не называли вещи своими именами, и со стороны сложно было понять, о чём идёт речь. А вот обитатель портрета хоть и грозил каждый раз, что больше не вернётся, но всё же раз в несколько дней неизменно появлялся на полотне, и, если им удавалось его разговорить, то можно было узнать какие-нибудь новости о том, что происходит в школе и вообще в магической Англии.
Близилось Рождество. Улицы небольших городков, в которые они иногда заглядывали, чтобы добыть еды, уже были украшены разноцветными гирляндами, создающими праздничное настроение. В один из таких вечеров Гермиона была особенно задумчива и грустна. Гарри решил, что она всё ещё переживает из-за поступка Рона, хоть они больше и не говорили о нём. По радио зазвучала приятная мелодия, и Гарри, неожиданно даже для самого себя, пригласил подругу на танец. С удивлением и осторожностью она приняла приглашение, и уже через несколько мгновений на лице её появилась улыбка, а потом и вовсе в палатке раздался задорный смех. Двое неуклюже двигались, не попадая в такт, но им не было до этого никакого дела. Настроение впервые за долгое время было хорошим. Когда мелодия закончилась, Гермиона обняла Гарри. Объятия получились очень дружескими и тёплыми.
На улице бушевала метель, внутри было очень холодно. Не спасали даже надетые несколько свитеров и наколдованное Гермионой греющее пламя. Они уже привычно сидели в креслах у камина, только теперь ещё и завернутые в одеяла. Такие дрожащие гусеницы.
— Знаешь, Гарри, когда я была маленькой, мы иногда ходили с родителями в поход. Несколько раз мы бывали здесь. Это Королевский лес Дин. Не зимой, конечно, но иногда летние ночи тоже бывали довольно холодными. И тогда я забиралась под бок к кому-нибудь из родителей — так было гораздо теплее…
Он слушал молча. Первым порывом было возмутиться, но настроение портить не хотелось, а потом Гарри вспомнил, что у Гермионы сейчас фактически нет родителей — она стерла им память, и он понял, что ей эти воспоминая дались сложнее, чем ему. Он посмотрел на неё и робко улыбнулся.
— Не знаю, на кого я больше похож — на маму или на папу, но готов предоставить тебе свой бок, — он сделал нарочито серьёзное лицо, — я ведь тогда тоже согреюсь, да?
Гермиона рассмеялась:
— Конечно, но не ожидала, что ты готов помочь лишь в обмен на выгоду.
— Я готов помочь и так, — он попытался освободить немного места в кресле, чтобы Гермиона могла сесть рядом, но у него ничего не вышло, ведь кресла не были рассчитаны на двоих, — но если и мне от этого будет польза, то что же в этом плохого?
Глядя на старания друга, Гермиона улыбнулась и качнула головой:
— Нет, так мы не поместимся, встань, пожалуйста!
— Я разгадал твой коварный план — ты хочешь занять моё тёплое кресло, оставив меня мёрзнуть, я прав? — он улыбнулся, но встал.
Ничего не отвечая, она трансфигурировала кресло в небольшой диван. Теперь там можно было поместиться вдвоём. Создав из одеял что-то вроде гнезда, они устроились внутри него и вскоре действительно согрелись.
С тех пор так и повелось: они почти всё время проводили в своём «гнезде», когда были в палатке. Днём спали по очереди, ночью разговаривали.
В канун Рождества Гарри предложил посетить Годрикову Впадину, и Гермиона согласилась. Через несколько часов оба жалели об этом, едва унеся ноги от Нагайны. Но они всё ещё были живы, всё ещё были вместе — значит, не всё потеряно. Когда они немного пришли в себя, выяснилось, что палочка Поттера сломана. Гарри тяжело переносил эту потерю, ведь за время, проведённое в мире волшебников, она выручала его столько раз. И в глубине души он наделял её большей силой, чем та обладала на самом деле.
После такого путешествия разговаривать не хотелось, и Гарри, пригревшись возле Гермионы, задремал. Она же читала книгу о переселении душ.
Гарри снова спал неспокойно. Она и раньше замечала, что ему снятся тревожные сны, да ещё и эта связь с Волдемортом (которую Гарри пытался безуспешно скрыть, ведь она каждый раз ругалась, что он недостаточно старается)… Когда он затих, Гермиона тихонько выбралась из одеял и пошла на кухню: размяться и выпить воды. В это время она думала о Поттере — его снах, необычном шраме. Мысли эти причудливо переплетались с только что прочитанной информацией о переселении душ.
Внезапная догадка шокировала её.
«Нет, этого не может быть, я никогда не встречала подобного в книгах! Кажется, я просто устала, вот и лезет всякая чушь в голову…» — для верности Гермиона тряхнула головой, будто выбрасывая оттуда все бредовые мысли. Наконец, выпив воды, она вернулась на диван, только в этот раз взяла книгу поприятнее — свою любимую «Историю Хогвартса». Это вновь сработало: отвлекло от дурных мыслей. Она совершенно успокоилась. На рассвете проснулся Гарри, и они трансгрессировали в другое место.
Новый год отметили лучше чем Рождество: обошлось без риска для жизни. Даже удалось раздобыть немного мяса — Гермиона взяла в маленьком городке в магазине самообслуживания, честно оставив деньги на кассе. Они экономили маггловские деньги, которые были с собой у Грейнджер, но никогда не воровали.
Была хорошая погода, и после ужина устроились на улице. Над ними было красивое звёздное небо. Вокруг тишина и покой. Они смотрели вверх, и каждый из них этой ночью загадал всего лишь одно желание — чтобы всё это скорее закончилось.
Утро — и новое место. И так снова и снова. Погода была хоть и морозной, но позволяла иногда устраивать недолгие вечерние посиделки под открытым небом — это приносило умиротворение.
В один из погожих дней Гермиона затеяла уборку. Она как могла почистила и освежила стены, мебель и ковры в комнате. Даже привлекла Гарри, чтобы он передвинул мебель, потому что пол она решила мыть руками. «Так чище», — ответила она на недоумённый взгляд друга.
Оглядев плоды трудов своих и удовлетворенно улыбнувшись, Гермиона прошла на кухню. Ей хотелось пить, но стакан выскользнул из влажных рук и, упав на пол, разбился.
«Какой-то невезучий стакан, все время бьётся! Выкину его лучше, посуды тут хватает. Нужен веник собрать осколки…» — думала она, пытаясь сдвинуть стол, чтобы было удобнее убирать, но он оказался слишком тяжёлым.
— Гарри, сдвинь, пожалуйста, стол, — попросила она.
Щуплый на вид он оказался достаточно сильным, чтобы сделать это. Гермиона тщательно вымела из щелей в полу осколки.
— Репаро! — прозвучало сзади неё и стакан вновь стал целым.
— Я уж думала выбросить его, он уже разбивался, когда… — она осеклась, вспомнив про Рона, но Гарри и так всё понял. Гермиона опустила лицо вниз, пытаясь взять себя в руки, и вдруг:
— Гарри, смотри-ка, это странно! Тут ещё осколок, хоть и небольшой. Откуда он может быть, ведь стакан-то цел?
Он подошел ближе и тоже наклонился. Наученные горьким опытом Кэти Бэлл, они опасались брать незнакомую вещь в руки, но вот с помощью ткани — да. На белом полотенце стало видно, что этот кусочек от чего-то непрозрачного, а значит — точно не от стакана. Но откуда тогда он? Гермиона принюхалась. «Свежескошенная трава, пергамент, сдобные булочки и полироль для метел. Не может быть! Стоп, там есть лишний аромат, надо проверить».
— Гарри, понюхай, пожалуйста!
Он послушно вдохнул и начал перечислять вслух:
— Полироль для метел, пирог с патокой, что-то цветочное и… пергамент?* — закончил он удивлённо. — Что всё это значит?
— Хотела бы и я знать… Я почувствовала другие запахи, точнее, два других: свежескошенная трава и сдобные булочки кроме полироли и пергамента.
— Но два-то запаха совпали, давай попробуем ещё раз?
Она покачала головой.
— Что именно тебя смущает?
— Ты ведь и сам уже понял, что в том сосуде было зелье. Точнее, Амортенция. По крайней мере почти так же она пахла для меня раньше, когда я… Когда мне нравился Рон, — она смутилась.
— Но откуда это здесь? Подожди, ты хочешь сказать, что сейчас ты нему ничего не чувствуешь? — он удивленно взглянул на подругу.
— Почему же? Чувствую. Обиду, разочарование... Но никак не симпатию или любовь. Впрочем, сейчас это неважно. Когда вдыхаешь пары Амортенции, чувствуешь три любимых запаха, один из которых может быть связан с человеком, которого любишь**.
— И что? — Гарри не совсем внимательно слушал подругу и никак не мог уловить мысль.
— Три, Гарри, а здесь — четыре. Так что это что-то другое либо видоизмененное любовное зелье, но описание такого мне не встречалось. Гарри, ты вообще слушаешь?
— Да-да, — рассеяно отозвался он, — что-то похожее на любовное зелье…
— Кхм-кхм, — раздалось с портрета, — какая нынче необразованная молодёжь пошла! Впрочем, что с вас взять!
— И вам добрый вечер, Финеас! — отозвалась Гермиона. — Что вы имеете ввиду?
— Хотя чего я жду, — будто сам с собой продолжал бывший директор, — полукровка да магглорождённая… Да, откуда им знать…
— Мы всё ещё здесь. Вы так по нам соскучились, что пришли оскорблять нас? — не утерпел Гарри.
— Подожди, — вклинилась Гермиона, — вам что-то известно об этом зелье?
— Мне много чего известно, — гордо ответил старый волшебник, — не конкретно про это зелье, конечно, но его описание вы не могли нигде встретить, потому что, если вы его верно опознали, значит это семейный рецепт зелья, схожий по действию с основным составом. Вы что, никогда не слышали о таком? Невежды! У всех древних чистокровных родов есть свои варианты основных зелий и несколько собственных разработок.
— Но зачем? Почему нельзя использовать уже имеющиеся? Не смотри так, Гермиона, не все же повернуты на изобретении нового!
— Как ни странно, мистер Поттер прав. И не прав. Это не было познавательным интересом, это скорее необходимость — иметь состав, который максимально подойдёт каждому члену рода для разных его… нужд. Безусловно, можно использовать и общеизвестные, но индивидуальные всё же лучше. Можно купить готовую мантию, а можно — сшитую на заказ по вашей фигуре. Так и здесь. К тому же, секретный состав увеличивает время на поиски антидота.
— Спасибо за информацию, — отозвалась Грейнджер.
— Послушай, ведь это палатка Перкинсона, может, этот осколок тут уже сто лет лежит! — Гарри не хотелось так плохо думать о друге. К тому же, если Рон кого и поил зельем, то точно не его, ведь он не влюбился в друга. Гарри странно хмыкнул.
— Все может быть, Гарри. В любом случае, больше мы ничего сейчас понять не сможем… Можно я задам тебе очень личный вопрос?
— Конечно!
— Как ты относишься к Джинни?
— Я люблю ее!.. Наверное… — он поднял глаза на Гермиону. — Ты думаешь, что это Рон тут оставил? Но ведь Джинни здесь не было! Наверняка, эта склянка валяется тут давным-давно! — хоть он и протестовал, но в голосе прозвучало сомнение: он понял, что не вспоминал о своей девушке уже очень давно. Совсем не вспоминал.
— И запах до сих пор держится? Ты и правда в это веришь, Гарри?
— Просто если это действительно Рон, то чего он добивался? Ты и так ему давала понять, что он тебе нравится, не меня же он хотел опоить? — нервный смешок слетел с губ.
— Ох, я и не знаю что думать… Ладно, давай его выбросим, а с зельем разберёмся. Любое из них имеет срок действия, так что если нас опоили, то скоро это станет ясно.
Они вышли из палатки на воздух. Осмотревшись и не увидев никого вокруг, Гарри забросил осколок подальше. Проследив за ним взглядом, он сказал:
— Смотри, Гермиона, лань.
— Патронус? — удивилась она, повернувшись в ту же сторону. — Ты знаешь чей он?
— Нет, но чувствую, что она здесь не просто так. Я пойду за ней, а ты подстрахуй меня. Лучше возьми мою мантию.
Через несколько минут они крались по ночному лесу: Поттер за ланью, Грейнджер за Поттером. Патронус остановился посреди небольшого пруда и растаял. Гарри аккуратно прошёл по льду.
— Тут меч Гриффиндора, кажется, — сказал он очень тихо, но так, чтобы Гермиона его услышала. И, недолго думая, разбил лёд и нырнул вниз.
______
* Запах полироли для мётел у Гермионы ассоциируется с Гарри, а сдобных булочек — с Роном. У Гарри же пергамент — с Гермионой, цветы — с Джинни.
** Пусть будет так: третий проявляющийся ингредиент — ассоциативный запах возлюбленного.
Выйдя из палатки, Рон трансгрессировал в Лондон. Правда, вспомнив слова друзей о возможной засаде Пожирателей, не к дому 12 на Гриммо, а в неприметный переулок в квартале от него. Короткими перебежками он добрался до знакомой площади, но уже на подходе заметил людей в чёрных плащах, смотрящих в сторону невидимого дома.
«Вот же! Ну что они тут торчат? Что же теперь делать? Надо уходить, пока не заметили», — и он осторожно вернулся в переулок. Оглядевшись по сторонам, Рон снова трансгрессировал — к бару «Дырявый котёл» с маггловской стороны. Перешёл дорогу, прошёл немного вперёд и снова переместился.
«Где же они? Это я ошибся местом или они уже ушли? Тоже мне — друзья! Я, конечно, вспылил, но и они ведь не первый день меня знают! Наверное, избавились от меня и рады! Конечно, на один рот меньше кормить!» — он так разозлился оттого, что не нашёл палатку, что даже забыл, что это он оставил друзей, а не они его.
«Да-а-а… И куда деваться? Не в Нору же… Мать меня живьём съест… И склянка эта разбилась, будь она неладна! Вот сказал как-то, что мне нравится Гермиона, так мать и вцепилась сразу: отличная партия! Свежая кровь! Умная сильная ведьма! — передразнил он мать про себя. — И сестрица хороша, подавай ей Поттера! А сама сейчас в школе, нет чтобы с нами пойти… Я один должен отдуваться… Тоже мне…»
Некоторое время Рон брёл, не разбирая дороги и ругая всех, кроме себя, на чём свет стоит.
«Домой нельзя, но не ночевать же мне прямо здесь?! Может… Точно!»
— Коттедж «Ракушка», — вслух сказал он и через мгновение очутился недалко от дома старшего брата Билла и его супруги Флёр.
Как бы ни было ему сейчас совестно показаться брату — делать было нечего, и Рон постучал в дверь. После проверки на истинность личности его впустили.
— Как ты здесь оказался и где Гарри? Нужна помощь? — прямо спросил Билл.
— Подожди, дог’огой! Дай ему в себя пг’ийти! — Флёр накрывала на стол. — Успеешь всё г’азузнать, — она улыбнулась.
После ужина тянуть было нельзя, и Рон, пряча глаза, рассказал обо всём брату. В том числе и о зелье.
— Ты можешь мне помочь его сварить? Я рецепта не знаю, да и зельевар из меня, прямо скажем... — младший Уизли развёл руками.
— Честно сказать, я не одобряю подобные методы, но дело твоё. Здесь я тебе не помощник, хоть у меня и были хорошие оценки, но за такой сложный рецепт я бы не взялся, небольшая ошибка может привести к непредсказуемым результатам.
— Что же мне теперь делать? — младший Уизли совсем сник.
— Может, Фг’ед и Джог’дж могут помочь, они же ваг’ят много зелий для своего магазина? — предложила Флёр.
— Не думаю, что они станут, — покачал головой её Билл, — но давай пригласим их и спросим, пусть сами решают.
Через пару дней прибыли близнецы. Рон, пребывавший в блаженном бездельи в ожидании их, был рад встрече, ведь они его последняя надежда.
Описав вкратце произошедшее и попутно пожаловавшись на всех виновных и не виновных в его злоключениях, Рон обратился к братьям за помощью:
— Кроме вас и попросить некого!
— А с чего ты…
— … решил, братец, что мы…
— … станем тебе в этом…
— … помогать? — сейчас манера близнецов заканчивать фразы друг за другом особенно раздражала.
— Ну не к Снейпу же мне идти, в конце концов! — начал кипятиться Рон.
Фред и Джордж переглянулись:
— Любопытно было бы на это посмотреть! — хором сказали они.
— Вы издеваетесь, что ли? — возмутился младший брат.
— Нет, но не кажется ли тебе, братец, что зелье — это немного нечестно?
— Лучше бы добивался её сам, — поддержал брата Джордж.
— Но вы же знаете маму… Если она что задумала — всё равно своего добьётся. К тому же, столько времени Гермиона как-то не особенно проявляла ко мне интерес — я имею ввиду, до зелья… И вообще, она мне нравится, и для семьи хорошо: свежая кровь, умная ведьма! — процитировал он мать, надеясь убедить братьев.
— Ну допустим, мы поможем тебе, а что потом будет…
— … после свадьбы, вам ведь...
— … даже и поговорить-то не о чем! Или ты…
— … собираешься всю жизнь её зельем поить? Тогда…
— … тебе следует самому научиться его варить и начать…
— … можешь хоть сейчас!
— Нет, не всю жизнь, только до беременности, потом—то она куда денется, с ребенком? Будет рожать и растить детей, некогда ей будет заумные разговоры вести, — уверенно ответил Рон.
Близнецы переглянулись.
— Слушай, Дред, а точно наш братец знаком с Гермионой Грейнджер?
— Похоже, что нет, Фордж! Ведь он говорит о какой-то другой девушке — рожать детей и ничем не интересоваться больше! И это он о лучшей ученице школы? Которая всё время читает неподъемные книженции?
— Эй, вообще-то я здесь! И, между прочим, я не только для себя стараюсь! Для сестрицы нашей тоже, она ведь грезит о Поттере чуть ли не с пелёнок!
— Ты её-то сюда не приплетай…
— … Насколько нам известно, она сейчас увлечена совсем не Гарри…
— … Там, может и помолвка скоро будет, так что…
— … отвечай за себя, братец!
Рон выглядел потерянным и несчастным. Он совершенно не представлял, что ему делать.
— Ну, вот что я думаю, — в разговор вмешался Билл, — рецепт там непростой, сначала нужно ингредиенты собрать, если Фред и Джордж согласны.
Близнецы переглянулись:
— Ладно, так и быть, сварим мы это зелье, но…
— … результат не гарантируем!
И довольные прохвосты вышли из комнаты.
— Пришлём сову, — раздалось из коридора, и Фред с Джорджем трансгрессировали.
— Они очередную пакость затеяли, так ведь? — обратился Рон к Биллу.
— Не думаю, но осторожность не помешает.
Через пару часов прилетела сова со списком необходимых компонентов и запиской от близнецов:
«Дорогой братец! Тебе тоже придётся потрудиться! Ни к чему тратить деньги на то, что ты можешь вырастить сам! Список на обороте. Готовые травы пришлешь совой. Мы пока займёмся остальным.»
— О не-ет… — простонал Рон. — Да они издеваются, что ли? Я им что, огородник какой?! — возмутился он.
— Это справедливо, — ответил Билл, — ты ведь не думал, что они всё за тебя делать будут? Радуйся, что вообще согласились. Кстати, дай-ка посмотрю, что они тут написали.
Рон протянул пергамент. Билл быстро просмотрел его и молча вернул обратно.
— За домом есть небольшой свободный участок земли, кое-что там уже есть, а вот эти семена я принесу на днях.
— Идите ужинать, — позвала Флёр.
День рождения Билла* было решено отпраздновать в узком кругу, чтобы не привлекать лишнего внимания к «Ракушке». К праздничному обеду прибыли лишь близнецы и Люпин. Рон был рад отсутствию матери, ведь ему не придётся с ней объясняться, а Римус слишком тактичен, чтобы задавать вопросы. После обеда близнецы забрали готовые травы и ушли. Люпин тоже не стал задерживаться, только поинтересовался, не нужна ли его помощь ребятам и не передумал ли Гарри. Нет, теперь он вовсе не собирался оставлять Тонкс одну, но всё равно хотел помочь.
— Да нет, спасибо, Римус, мы справляемся, — ответил Рон и покраснел. Отчего-то ему было стыдно признаться, что он сбежал от друзей. Но поняв, что цвет лица выдал его, продолжил. — Точнее, я надеюсь, что они справляются, мы немного повздорили и… И вот я здесь… Но ведь, если бы их схватили, наверное об этом стало бы известно, так ведь? — сказал он.
— Думаю, да. Надеюсь, у них все хорошо, — подбодрил его Люпин, попрощался с хозяевами и отправился домой.
Билл помог жене собрать со стола, а Рон наслаждался теплом от камина на сытый желудок. Да и несколько порций сливочного пива дали о себе знать — и он задремал.
Закончив с посудой, Билл вернулся в гостиную и услышал слабое бормотание:
— Медальон… дневник… чаша… Когтевран… кольцо… медальон…
Прослушав несколько повторов и поняв, что младший брат спит, Билл позвал его:
— Рон, Ро-он, ты, видимо, заснул? — негромко сказал он и потряс для верности Рона за плечо.
— А? Что? — подскочил тот.
— Наверное, тебе стоит идти в кровать, раз ты спишь уже.
— Да нет, разомлел просто… Всё было так вкусно и сытно… — ответил, потягиваясь, Рон.
— Ну раз так, то расскажи, что же тебе снилось — ты говорил во сне.
Рон напрягся. Ему снились их странствия, разговоры о крестражах, Гарри и Гермиона. Он скучал по ним и ему было стыдно, что он их бросил.
— Что-то не так? — Билл заметил перемену в настроении брата. — Давай-ка выкладывай, что ещё там у тебя.
— Это не мой секрет… — вяло сказал Рон.
— А ты в общих чертах расскажи, — настаивал Билл. — Раз ты говоришь об этом во сне, значит, тебя это тревожит, да и судя по твоему лицу в тот момент, снились тебе явно не радужные единороги.
— Ладно, может, со стороны виднее и ты чем-нибудь помочь сможешь… — сдался Рон и принялся рассказывать, избегая слова «крестраж». — Помнишь, когда Джинни только пошла в Хогвартс, к ней попал зачарованный дневник?
— Это когда вы с Гарри спасли её, а заодно и всю школу, от василиска? Забудешь такое…
— Ну так вот… Это был не просто зачарованный дневник, это был… В общем, эта вещь принадлежала Сам-Знаешь-Кому. Там было что-то вроде его воспоминаний или куска души… — он резко замолчал, подумав, что сболтнул лишнего.
— Крестраж? — удивился Билл. — Немудрено, что его так долго не могли одолеть, и теперь ясно, как он смог вернуться… Но ведь получается, что раз крестраж уничтожен, значит, теперь мы можем победить?!
— Откуда ты…
— Знаю о крестражах? Работа такая… Какой только гадости не насмотришься!
— Ясно. Нет, тут не всё так просто… Дамблдор уничтожил ещё один. Кольцо какое-то.
— Два крестража? Да о таком и подумать страшно, не то, что сделать!
— Больше. Еще медальон Слизерина, который мы нашли, но не знаем как уничтожить, чаша Пенелопы Пуффендуй, возможно, что-то из вещей Кандиды Когтевран… Надо их все найти для начала…
— Вещи основателей? А меч Гриффиндора? Почему вы его не учитываете?
— Меч Дамблдор завещал Гарри, но министр его не отдал. Может, им можно всю эту гадость уничтожить? — осенило Рона.
— Возможно… — Билл задумчиво потер подбородок. — А как вы уничтожили дневник и как он вообще попал к Джинни?
— Гарри проткнул его клыком василиска, а дневник Джинни Малфой подкинул, в начале года учебного года ещё.
— Малфой? Может, остальные крестражи тоже на сохранении у Пожирателей? Где вы кстати медальон нашли?
— Он был у Блэков, но тогда его никто не опознал, и Флетчер стащил его. У него медальон отобрала Амбридж, и нам пришлось проникнуть в министерство, чтобы забрать его. Но нас раскрыли, и Яксли случайно увидел дом Сириуса. После этого мы побоялись туда вернуться и стали скитаться. Там до сих пор дежурят Пожиратели, я видел их, прежде чем попасть к вам.
— Мда… Увлекательно, но делу не поможет… Чаша, диадема…
— Какая диадема?
— Кандиды Когтевран, самая известная её вещь, так что скорее всего нужна именно она. Не перебивай. Так вот, это вещи небольшие, и спрятать их можно где угодно…
— Ты предлагаешь ходить к ним в гости и спрашивать, не оставил ли им чего на хранение их хозяин? — съязвил Рон.
— Остроумно, конечно, — не оценил юмора Билл, — но я имел ввиду сейфы Гринготтса. Можно попробовать договориться с гоблинами. Сложно, но можно. Конечно, все сейфы исследовать нереально, не вызвав подозрений, но если парочку — стоит попробовать. Кто там ближайшие приспешники?
— Малфои все, Лестрейнджи все, особенно Белатриса, Яксли, Долохов, Треверс, Крэб и Гойл старшие, Роули, Руквуд, Селвин, Снейп, Петтигрю, — на последнем имени Рон скривился.
— Все, почти все представители древних чистокровных родов. Вряд ли у Малфоев остался ещё один крестраж… Снейп и Петтигрю тоже отпадают — насколько я знаю, у них нет сейфов на нижних этажах, где максимальная защита. Я бы начал с Эйвери, Яксли, Лестрейнджей, Руквуда и Селвина. Хм, пять человек — это много… Нужно выбрать двух, максимум трёх. Потому что следующую попытку можно будет предпринять только через несколько месяцев под видом какой-нибудь проверки. Селвин, Эйвери и Лестрейнджи.
— Почему именно они?
— Представители самых древних родов. А Лестрейнджей вообще трое, и все имеют доступ к семейным сейфам.
— Можем с них и начать?
— Возможно. Надо всё хорошо обдумать.
И братья Уизли разошлись по комнатам — строить планы.
Следующим утром Билл рано вышел из дома и вернулся поздним вечером. Всю неделю он где-то пропадал целыми днями, ничего не объясняя Рону. И вот, воскресным вечером он принес домой сверток.
— Всё получилось, вот, — Билл развернул ткань и показал чашу.
— Как тебе удалось?! Вот это да! — воскликнул Рон.
— Ты п’госто молодец! — Флёр обняла и поцеловала мужа.
— Так где ты её добыл?
— Подробности не интересны. Ничего увлекательного, просто поднял старые связи и вышел на одного гоблина, за которым был должок. Он с кем-то договорился, и мне дали доступ к двум сейфам: Селвинов и Лестрейнджей. Всю эту неделю я их обследовал, и вот мне повезло — среди кучи разных артефактов я нашел её.
— И что нам теперь делать? — спросил Рон, благоговейно глядя на чашу.
— Искать способ уничтожить её. Диадемы там не оказалось. И, боюсь, что ещё раз такой шанс мне не выпадет. С тем гоблином мы в расчёте теперь, а по-другому в сейфы не проникнуть…
— Ну и то хорошо! Всё равно у нас нет клыков василиска.
— Это нужно отметить! — воскликнула Флёр и упорхнула на кухню готовить.
Наступило Рождество. Подвижек в уничтожении чаши или поисках диадемы не было. Зато к ужину вновь явились близнецы.
— Вот тебе подарочек, братец! — Джордж протянул Рону ядовито-розовый флакон. Билл неодобрительно покачал головой.
— Что это? — скривился тот.
— Зелье, мы сварили его! — ответил Фред.
— А поприличнее флакона у вас не нашлось? — с опасением смотрел на братьев Рон. — И почему он такой маленький?
— Ты смотри, он ещё и недоволен!
— Не хочешь, не бери, — Джордж стал убирать пузырек в карман.
— Подожди, я доволен, спасибо вам! Но… Он такой яркий и заметный… И мне же хватит его всего на пару раз…
— Ну вот что, братец, для одной Гермионы хватит на пару месяцев. Но тебе придётся и самому потрудиться, чтобы она ничего не заподозрила…
— … ведь будет странно, если она к тебе воспылает чувствами…
— … ни с того, ни с сего!
— А как же Гарри?
— Забудь о нём, — махнул рукой Фред, — Джинни сегодня сообщила родителям, что собирается замуж за Блейза.
— Фу! Как она могла! — возмутился Рон. — Променять Гарри на какого-то слизеринца! И вы так спокойно об этом говорите!
— Это её дело, и потом…
— … пока не назначили дату свадьбы, всё это…
— … несерьёзно. Так что…
— … не стоит об этом и говорить.
— Берёшь? — Джордж ещё раз протянул флакончик.
— Давай, — Рон взял и положил его к себе в карман.
Близнецы переглянулись, но Рон не придал этому значения.
Дни то тянулись невыносимо долго, то вдруг заканчивались, не успев начаться. Прошёл Новый год, пролетел январь и уже приближался февраль. Младший Уизли с тех пор, как получил зелье, всё время думал о том, как бы ему теперь вернуться к друзьям.
«Теперь и вернуться не стыдно, у меня ещё один крестраж! Спасибо Биллу, но всё равно его принесу я. Надеюсь, они меня простят… Как там Гермиона? Может, уже и забыла обо мне, с ней же Гарри… А вдруг они теперь вместе? Все время вдвоём, никто не мешает…» — он закрыл глаза, и его ревность услужливо нарисовала картины в воображении: вот Гермиона треплет Гарри по волосам — она и правда часто так делает, вот Гарри протягивает ей чай, вот она укрывает его одеялом — как Рона, пока его расщепление заживало, вот он дает ей свой свитер для тепла, или, того хуже, обнимает, вот она положила голову ему на плечо, вот они смотрят друг другу в глаза и тянутся друг к другу…
«Нет, даже представлять такое не хочу!» — Рон резко открыл глаза. Встал и вышел на улицу проветриться. «Лезет в голову всякая чушь! Если она шесть лет не проявляла к нему интерес, как и он к ней, с чего вдруг сейчас должно что-то измениться?» — пытался утешить себя он. Но подобные мысли его не оставляли и возвращались каждый раз, когда он пытался придумать способ отыскать друзей.
В один из вечеров, в ожидании ужина Рон, как это часто бывало, щёлкал делюминатором. И вдруг он услышал голос Гермионы. Внезапно шарик света погрузился в его грудную клетку, и Рону захотелось переместиться**. Он едва успел схватить чашу и на бегу крикнуть Биллу, что ему пора и он объяснит всё позже. Как только Рон достиг края защитного барьера, он сразу же трансгрессировал.
Он очутился в незнакомом лесу и огляделся. Услышав какой-то неясный звук, он осторожно направился в ту сторону. Между деревьями он увидел озеро, а на льду человека. Судя по всему этот человек пытался вытащить что-то тяжёлое из воды.
«Или кого-то», — мелькнула мысль, и тут Рон разглядел — да это же Гермиона!
Он со всех ног бросился ей на помощь.
______
* День рождения Билла 29 ноября (по данным wikiа).
** Пересказ событий, взятый из фильма.
Примечание:
Как оказалось, у меня непростые отношения с Роном — он совсем не хотел подчиняться авторской воле и все норовил быть сообразительным и энергичным. Мне же хотелось немного иначе. Что вышло — судить вам, дорогие читатели!
Через несколько мгновений они крались по ночному лесу: Поттер за ланью, Грейнджер за Поттером. Патронус остановился посреди небольшого пруда и растаял. Гарри аккуратно прошел по льду.
— Тут меч Гриффиндора, кажется, — сказал он очень тихо, но так, чтобы Гермиона его услышала. И, недолго думая, разбил лёд и нырнул вниз.
* * *
Он очутился в незнакомом лесу и огляделся. Услышав какой-то неясный звук, он осторожно направился в ту сторону. Между деревьями он увидел озеро, а на льду человека. Судя по всему этот человек пытался вытащить что-то тяжёлое из воды.
«Или кого-то», — мелькнула мысль, и тут Рон разглядел — да это же Гермиона!
Он со всех ног бросился ей на помощь.
* * *
На ходу Рон сбросил рюкзак и уже расстегивал куртку, когда выбежал на берегу небольшого озерца. Подбежав к Гермионе, он потянул её, чтобы она не свалилась в воду, но девушка, не разглядев, откинула его заклинанием. Уизли отлетел к ближайшему дереву и, ударившись об него головой, на время отключился.
Тем временем Гермиона пыталась вытащить из воды Поттера. Он добыл меч, но крестраж, в тот момент находившийся у него на шее в мешочке из ишачей кожи, тащил его ко дну. Будто сущность, живущая в нём, всё понимала и не желала так просто сдаваться. Когда подоспел Рон, Гермиона уже вытащила тёмную вихрастую макушку из воды на воздух, но, так как ей пришлось отвлечься на мгновение, Гарри вновь ушёл под воду. Времени на раздумья не было: Гарри грозило переохлажение, да и воздух в его лёгких скоро закончится.
«Что же делать? Вода совсем ледяная… Да и тот, кто пробрался сюда, тоже скоро очнётся… Был глухой удар — видимо, он врезался в дерево… Не о том думаю… О! Левикорпус!» — произнесла про себя Гермиона, направив волшебную палочку на друга под водой. Не было до конца ясно, подействует ли это заклинание под водой и какой будет итог, но ей повезло! Поттер повис точно над прорубью головой вниз.
— Получилось! — она даже хлопнула в ладоши.
Гарри закашлялся, вдохнул поглубже и недоумённо на неё посмотрел.
— И долго я так висеть буду? — улыбнулся. — Я замёрз немного.
— Ой, прости, я сейчас! Мобиликорпус, — он не спеша поплыл по воздуху к берегу, всё ещё вниз головой. — Либеракорпус*, — он свалился вниз.
— Спасибо, — отдышавшись, сказал Гарри.
Тут невдалеке кто-то застонал. Ребята заозирались.
— Кто-то пытался схватить меня, пока я тебя вытаскивала, я его отбросила, не глядя, некогда было разбираться… — тихонько прошептала она, продвигаясь в сторону стонов.
— Где моя мантия? — так же тихо спросил он.
— В палатке, я не успела её взять, побоялась потерять тебя в такой тьме.
Они перешёптывались, пока не достигли долговязого человека, лежащего на земле и потирающего голову.
— Инкарцеро! — сказала она, направив палочку на мужчину. — Люмос, — надо же было разглядеть, кого она связала.
— Рон?! — в один голос воскликнули друзья.
— Фините, — сказала Гермиона. Верёвки распутались, освобождая его.
Гарри был более подозрительным.
— Ты кто такой? — спросил он, вставая перед Гермионой. Пусть у него не было палочки, но зато был меч, с таким трудом добытый из воды.
— Ты что, Гарри, я Рон, Рон Уизли! — отозвался рыжий. — Мы познакомились во время первой поездки в Хогвартс, мы вместе прошли через барьер в первый раз! И я принёс ещё крестраж.
— Как ты нас нашёл? — не унимался Поттер.
— Делюминатор, — просто ответил Рон и вынул вещь из кармана — видимо, для наглядности. — Как-то вечером я услышал голос Гермионы, она назвала меня по имени. Появился шар света, который будто бы вошёл в меня, и я трансгрессировал сюда. Хотел помочь, но, видно, мне тут не очень-то рады, — недовольно закончил он.
— Прости, Рон, я не видела, что это был ты, — повинилась Гермиона.
— Да ладно, проехали, — рыжий вспомнил, что он вообще-то мириться пришёл. Он достал из рюкзака свёрток и протянул его Гарри. — Вот, ещё один, как я и говорил.
— Откуда он у тебя? — подозрительно спросил Поттер.
— Билл принёс.
Они осуждающе посмотрели на Рона.
— Я рассказал ему в общих чертах, об остальном он сам догадался. И вообще: разве плохо, что у нас есть ещё один крестраж? Он, между прочим, был в Гринготтсе, оттуда нам бы его никогда не достать! Ну или не так просто достать… В любом случае, теперь он здесь, не нести же его обратно! — всё-таки взорвался Рон. — Кстати, а чего ты в озеро полез, да ещё и с мечом?
— Я полез за мечом. Это меч Гриффиндора, он поможет нам уничтожить крестражи.
— Здорово! А где медальон? — спросил Рон.
Гарри достал из своего мешочка крестраж и положил его на землю. Вдруг он подумал: «Рон всё же вернулся, да ещё и в такой момент. Всё взаимосвязано — так, кажется, говорят… Пусть он попробует уничтожить медальон…» Гарри бросил быстрый взгляд на чашу, которую неподалеку положил Уизли. «А чашу — Гермиона… Да, так будет правильно…». Он протянул меч Рону.
— Я открою его, а ты сразу же бей, — сказал он и наклонился над красивой змейкой, выгравированной на крышке.
— Откройся, — прошептал он на парселтанге, и крышка откинулась. Гарри отошёл в сторону.
Тут же из медальона послышался голос, обратившийся к Рону и заговоривший о том, что неоднократно приходило ему в голову: всегда на вторых ролях, всегда в тени знаменитого друга и старших братьев, нежеланный сын, вместо него хотели дочку…
Рон оторопело смотрел и слушал.
— Бей, Рон, бей! — крикнул Гарри.
Уизли занес меч для удара, но вдруг из медальона поднялись две тени — Гарри и Гермиона. Более красивые, чем в жизни. Они держались за руки. Они заговорили не своими голосами:
— Зачем ты вернулся? Нам было лучше без тебя! Кому ты можешь понравится? Хм, когда рядом есть Гарри, — припечатал в конце образ Гермионы.
— Бей, Рон, скорее! — закричали в один голос настоящие Гарри и Гермиона, и Рон наконец-то опустил тяжёлый меч точно на медальон. Образы растаяли, а красивая когда-то вещь превратилась в кусок искорёженного металла.**
Все трое неотрывно смотрели на него. Образы Поттера и Грейнджер из медальона у всех троих хорошо отпечатались в голове. Первым в себя пришёл Гарри.
— Теперь ты, Гермиона. Чашу должна уничтожить ты. Не спорь, я чувствую — так надо.
Она взяла тяжёлый меч в руки и, поскольку поднять его над головой не могла, то просто изо всех сил ткнула в чашу остриём — меч прошил её насквозь. Раздался жуткий вой, и из покорёженной чаши вылетел чёрный дым, который быстро рассеялся.
Поттер забрал у Гермионы меч и они все вместе молча пошли к палатке.
Зайдя внутрь, Гарри поспешил переодеться, ведь он до сих пор был в мокрых холодных вещах.
Рон, оглядевшись, конечно же сразу заметил «гнездо», но решил сначала всё выяснить. Образы не давали ему покоя.
— Пойду сделаю чай, — сказал он, чтобы скорее уйти из комнаты.
— Я помогу, — Гермиона пошла с ним на кухню, чтобы Гарри мог спокойно переодеться.
Воду согрели волшебством — всё слишком замёрзли, ждать не хотелось.
— Гермиона, я не могу найти свои запасные вещи — ты не знаешь, где они? — позвал Гарри из комнаты.
— Иду! — ответила девушка и вышла из кухни.
«Вот он, мой шанс, — подумал Рон и достал розовый пузырёк. — Хоть, возможно, и рано, но немного зелья не повредит. Может, Гермиона будет больше ко мне расположена, а то она оказала мне не самый тёплый прием». Он разлил чай по чашкам, добавил трав для запаха и влил в стакан Гермионы немного зелья. Точнее, хотел немного, а вышло полбутылки. «О нет… Что же теперь будет? Может, вылить этот чай? — он посмотрел на остатки в пузырьке. «Нет, тогда зелья не хватит надолго… А, будь что будет! Всегда можно списать на радость от моего возвращения!» — самонадеянно подумал он и улыбнулся.
Гарри с Гермионой вернулись в кухню.
— Это тебе, — услужливо протянул он ей чашку.
— О, какая забота! — девушка улыбнулась и взяла чай, но пить не спешила. — Горячий какой! — она подула на исходящую паром поверхность. — Ну расскажи, как ты жил, что делал, где был? Что вообще происходит? А то мы тут сидим и почти ничего не знаем, — попросила она.
Рон начал увлечённо рассказывать, не замечая, что она не пьёт. Гарри косился на неё, но вслух ничего не говорил.
— Ой, простите, я сейчас! Извини, Рон, я просто кое-что важное вспомнила, нужно срочно записать, а то потом забуду. Твой рассказ натолкнул меня на одну мысль, — она улыбнулась и вышла из кухни.
Через некоторое время она позвала из комнаты:
— Помогите мне, пожалуйста, пергамент закатился за шкаф — никак не достану, надо отодвинуть…
Они зашли в комнату и Гермиона указала на самый тяжёлый шкаф. Тяжело вздохнув, Гарри и Рон взялись за дело. Когда они отодвинули шкаф достаточно далеко от стены, чтобы она смогла достать свиток, Гермиона вытащила пергамент, быстро проглядела его и сказала:
— Ох, это совсем не тот… Какая я рассеянная сегодня… Простите, похоже, я зря вас заставила таскать тяжесть… И я совсем забыла, что хотела записать… Пойду лучше ещё чай сделаю, а вы пока поставьте его на место, — заключила она и удалилась в кухню.
Парни переглянулись, но спорить не стали. Гермиона же быстро поменяла чашки, долила в две уже пустые чай, немного подогрела свою и уселась за стол. Теперь её нетронутая чашка досталась Рону.
— Что с тобой, Гермиона? Ты сама на себя не похожа, — сказал Гарри.
— Ну знаешь, у всех бывают сложные дни, — она легкомысленно махнула рукой. — А сегодня у всех нас был тяжёлый день, не так ли? — она отпила из чашки. Остальные последовали её примеру.
— Теперь вы мне расскажите — как вы тут были? Вижу, не сильно скучали тут без меня, — сказал рыжий.
— Ты сам виноват, — отозвалась Гермиона.
— Стойте, давайте не будем сейчас выяснять отношения, — сказал Гарри. — Мы тут… — и он поведал, как они жили и что с ними происходило.
За время разговора чашки опустели.
— Значит, вы тут нормально и без меня обходились, да? — пробурчал Уизли.
— Ты о чём, Рон? — изумился Гарри.
— Не прикидывайся. Ты сам видел, что нам показал медальон, я думал, что это мои страхи, но похоже, что это правда! Вы там хорошо устроились, на диване! Похоже, я зря вернулся.
— С тобой всё в порядке? Ты какой-то странный… — протянул Гарри. — Я тебе рассказал всё как есть, и при чём тут диван — не очень понимаю… — он растерянно пожал плечами.
— Не понимаешь? Ты же мой друг! Ты должен был знать, что мне нравится Гермиона! Ещё с четвёртого курса! — тут он резко замолчал, поняв, что сболтнул лишнего.
— Как любопытно. И почему же ты мне раньше не то, что не сказал об этом, но даже и не намекнул? И с Лавандой ты встречался из симпатии ко мне, да? — встряла Грейнджер.
— Да! То есть, нет! Не совсем… Ты и правда мне давно нравишься, Гермиона, — промямлил Рон.
— А теперь объясни: при чём тут я? — привлёк внимание к себе Гарри.
— Как это — при чём? Только я за порог, а ты тут с ней развлекаешься!
— Выбирай выражения, Рональд! — взъярилась Гермиона.
— А что, не так? Думали, я не замечу ничего? Вы и при мне переглядывались, а как я ушёл и стесняться стало некого, так вы и спать стали вместе!
— Так теплее, если ты не знал, — холодно сказала Гермиона, — и Гарри сказал правду — между нами ничего нет. Вот только тебя это не касается. В любом случае.
— Почему? — растерялся Уизли. — Ты мне нравишься, я тебе тоже! И вообще, мама говорит, что из нас получится хорошая пара, у тебя свежая кровь... Это не оскорбление, нет, — заверил он, увидев её взгляд, — ты умная, это хорошо, дети получатся хорошие! И ты, Гарри, — повернулся он к Поттеру, — будешь хорошим мужем для Джинни, она о тебе с детства грезит. Ты добрый, богатый, знаменитый. Она станет тебе хорошей женой и родит много детей! Это же здорово! — Рон с воодушевленным видом говорил и говорил, будто не мог остановиться.
— Это ты с чего взял? — спокойно поинтересовалась она.
— Ну как… — он судорожно соображал, что сказать.
— Да что происходит? — не понимал Поттер.
— Да, Рон, откуда такая откровенность? — съехидничала Гермиона.
— Я…
— Хорошо, я сама скажу. Это ведь зелье, да? Только действует оно как-то странно.
— Какое зелье?
— Ты подлила мне что-то в чай? Пока мы там шкаф двигали, да? — рассердился Рон.
— Нет, Рональд. Ты выпил тот чай, что приготовил мне.
— Не может быть!
— Чего не может быть? Я просто поменяла чашки.
— Ну… Там и правда было зелье, но оно действует по-другому… Вот гады! — взревел он.
— Ты о ком? — спросил Гарри.
— Близнецы, они его специально испортили!
— Меня больше интересует: что это за зелье и для чего ты мне его подлил?
— Ну… Ты мне давно нравишься… и я… Это старинный фамильный рецепт… — мямлил Рон. — Я хотел как лучше: ты со мной, Гарри с Джинни, всем хорошо.
— Всем или только тебе? А нас ты спросил? Ты мне и без зелья нравился! Хотя теперь я в этом не уверена. А теперь я и знать тебя не желаю! — она вышла из кухни.
— Да, Рон, не ожидал я от тебя такого… Поить зельем друзей… Ты и мне подливал, да?
— Да… Прости меня, Гарри, я и правда хотел как лучше…
— Я не знаю, что тебе сказать… Но как я теперь смогу тебе доверять?
Рон молчал. Гарри тоже вышел из кухни. В открытую дверь было хорошо видно, как он сел к Гермионе на диван и стал её успокаивать — видимо, девушка плакала.
«Как глупо всё вышло… И Фред с Джорджем удружили, что за гадость они намешали, интересно… Прям зелье правды какое-то, иначе бы я в жизни не признался, что зелье подливал, это получилось против моей воли… Вообще, я наговорил такого, чего бы в жизни не сказал, кроме разве что того, что мне нравится Гермиона… И то, это нескоро бы произошло… И что теперь делать?.. Надо поговорить с ними, они же мои друзья, они все простят… Или лучше подождать, пока зелье выветрится, а то ещё хуже сделаю, раз не могу контролировать, что говорю… — он взглянул на друзей. — Сидят, обнимаются, будто меня тут нет! А я ведь только что сказал, что она мне нравится — и что? Как ни в чём не бывало… Да ну их к Мерлину! Нет, даже к Волдеморту! — разъярённо подумал он про себя. — Точно. Волдеморт. А если я ему сдам Поттера с условием, что мне отдадут Гермиону? А что, выгодный обмен… Так я устраню соперника и она станет моей, хочет того или нет! — он улыбнулся. — Хороший план, конечно, но… Ведь он убьет Гарри… И вдруг он не станет слушать меня?.. Нет, не стоит, наверное…»
Рон снова посмотрел на друзей. Они сидели у камина, Гермиона положила голову на плечо Гарри.
«Надо идти к ним и мириться, а то я так неизвестно до чего додумаюсь!»
Он зашёл в комнату. На него не обратили внимания.
— Вообще-то, я ещё здесь, — ответом ему была тишина. — Ну простите меня, я виноват… И вот, — он достал пузырек, — вот, смотрите!
Рон попытался разбить флакончик, но у него не вышло.
— Тогда я вылью его! — заявил он и направился к выходу.
Через минуту он вернулся.
— Теперь у меня больше нет зелья!
— Откуда нам знать? — наконец-то отозвалась Гермиона. — Может, он у тебя самонаполняемый, не зря же он не бьётся.
— Давай я тебе его отдам или вообще выброшу!
— Делай, как знаешь, — пожала она плечами.
— Вы так и не будете со мной разговаривать?
— Не сейчас уж точно… Я вообще не понимаю, о чём с тобой говорить… И как тебе доверять… — Гермиона, не зная этого, почти дословно повторила слова Поттера.
— Может, мне лучше уйти? Не мешать вам?
— Как знаешь, Рон… — она пожала плечами.
— И куда же мне идти? Может, скажешь, раз такая умная?!
— Хоть куда… Хоть в Нору, хоть в Ракушку, хоть…
— … к Волдеморту, — перебил её Гарри.
______
* Заклинания из книг о ГП. Можно было использовать Асцендио — выталкивающее человека из воды, как ГП в Кубке огня на втором испытании, но Гермиона что-то растерялась и пошла длинным путём. Отбросила Рона она, вероятно, заклинанием Депульсо.
** Вольный пересказ событий по книге и фильму.
* * *
Близнецы действительно добавили некие ингредиенты, располагающие к повышенной откровенности. Их расчет был прост — Гермиона, выпив зелье, просто скажет Рону как она на самом деле к нему относится. Если их симпатия взаимна — всё будет хорошо, а если нет — от их зелья она и не возникнет.
— И куда же мне идти? Может скажешь, раз такая умная?!
— Хоть в Ракушку, хоть…
— … к Волдеморту, — перебил её Гарри.
* * *
— На его имя наложено Табу! Нам нужно сматываться! — воскликнул Рон и забегал по палатке.
— Какое ещё Табу? — не понял Гарри.
— Быстро, остатки крестражей и меч — сюда, — Гермиона сунула Поттеру в руки свою сумку.
Между тем рыжий объяснял:
— Так они находят тех, кто не боится сказать его имя вслух. Сам знаешь, таких мало, скоро здесь будут егеря. Я не успел предупредить вас раньше…
Будто в подтверждение его слов на улице раздались хлопки трансгрессии.
— Ай! За что, Гермиона? — возмутился Гарри, ощутив жжение на лице.
— Это Жалящее заклятье, так тебя будет сложнее узнать, — спокойно ответила она, с удовлетворением глядя на набухающие волдыри, заметно искажающие лицо Поттера.
— Быстрее, нам надо уходить! — напомнил Рон.
— Далеко собрались? — раздался от входа хриплый незнакомый голос.
— Остолбеней! — Гермиона послала парализующее заклятье в вошедшего и направила палочку в стену палатки.
— Диффиндо! — в стене словно ножницами прорезали дыру. — Бежим! — она подтолкнула Поттера в спину, даже не обернувшись на Рона, надеясь, что он последовал за ними.
С той стороны их никто не ждал и ребята бросились в лес. Спускающиеся сумерки давали небольшой шанс уйти от погони, но разросшиеся кусты и корни деревьев сильно мешали. И всё же ребятам удалось немного оторваться от преследователей.
Рон же замешкался и не успел выбежать за друзьями. Тем временем вошедший — крупный, поджарый мужчина с заросшим щетиной лицом — пришёл в себя: заклинание Гермионы задело его по касательной и довольно быстро развеялось. Он успел направить палочку на Рона, который как раз начал выбираться в отверстие в стене палатки.
— Не так быстро, парень! — сказал он и ощерился гнилыми зубами. Рон замер.
— Повернись и назовись. Ты кто такой? — Уизли медленно развернулся вычисляя момент, когда сможет напасть на главного, судя по всему, егеря.
— Давай-ка без глупостей! — мужчина заметил подрагивающую палочку в руке подростка. — И палочку — мне сюда. Живо! — оценив свои шансы и признав их невысокими, Рон всё же рискнул попробовать наслать на врага заклятье, но тот оказался быстрее.
Теперь связанный Рон брёл впереди своего захватчика. Без палочки. Они шли вдвоём — остальные егеря бросились в погоню. Рон пытался найти выход.
«Что делать? Шустрый какой попался! Чуть-чуть я не успел обездвижить его! Какой от меня теперь толк? И как я помогу остальным? Хотя они-то вот убежали и даже не взглянули в мою сторону… Гермиона даже не повернулась! Скорее, спасать Поттера! Могла бы и мне помочь… Всё равно Гарри с такой физиономией узнать невозможно… Только если по очкам… Но их она с него сняла… И как он может тогда так быстро бежать?.. — вдалеке действительно были видных фигуры людей. — Хоть бы раз обернулась! Конечно, зачем я ей, когда рядом герой… Которого самого спасать надо!» — он хмыкнул.
— И что смешного ты нашёл? А? — нарушил тишину егерь. — Ты ведь так и не сказал, кто вы такие, — опомнился он, словно смешок парня вывел из раздумий и его самого.
Рон судорожно соображал: «Назвать своё имя? Но ведь так он поймет, что со мной Поттер, которого все ищут… Нужно тянуть время…»
— Чего молчишь-то? Что-то мы отстали. Шевелись! — недовольно сказал старший и ткнул палочкой вбок.
Вскоре они почти нагнали остальных. Видимо, погоня вымотала всех: скорость заметно снизилась и сейчас ее участники скорее быстро шли, чем бежали, хотя местность стала значительно лучше — лес поредел, впереди виднелась большая поляна. Рон посмотрел вперёд. Теперь было отчетливо видно, что Гермиона тащит за руку потерявшего очки Гарри. Она шла, постоянно оглядываясь, держа в другой руке палочку наготове. Вот она увидела связанного Рона и остановилась.
«Он ведь чистокровный. Ему ничего не будет. Но если поймают Гарри, его точно сдадут Волдеморту, — думала она. — Если мы сейчас остановимся — сможем ли мы ему помочь? Нас всего трое… И одна палочка на всех — у Рона наверняка забрали…»
Пока она думала, расстояние между ними сократилось. Решать нужно было быстро.
«Гарри или Рон?»
Но решить Грейнджер так ничего и не успела.
— Взять их! — скомандовал главный.
И со всех сторон в них полетели лучи заклятий. Гермиона лишь успела выставить небольшой щит, но он быстро развеялся под натиском чар.
— Живыми взять! Свяжите их! — «Вот же тупицы, чуть не убили малолеток! Сначала выясним кто они.»
Верёвки опутали двух подростков. Он подошел ближе. Гарри ощутил стойкий запах пота и… крови. Как тогда, на Астрономической башне, в ночь смерти Дамблдора. «Сивый. Это точно он. Мы пропали…» — подумал он.
— Так вы назовёте свои имена?
— Дадли… Вернон Дадли, — ответил Гарри.
— Проверь по списку, — велел Сивый. — А ты кто такой? — обратился он к Рону.
— Барни Уизли.
— Уизли? Осквернители крови… — брезгливо протянул Фенрир. — А кто же ваша подружка? — он повернулся к Гермионе.
— Пенелопа Кристалл, — твёрдо ответила она, — полукровка.
— Сейчас посмотрим, — встрял Струпьяр, разворачивая какой-то пергамент, — а почему вы не в Хогвартсе, детки?
— Бросили учиться, — отозвался Рон.
— Что же, вместо уроков бродите по лесу с палаткой? И для развлечения называете имя Тёмного Лорда? — прорычал Сивый.
— Погоди-ка, я, кажется видел в «Пророке» колдографию девчонки, только там было написано, что она Гермиона Грейнджер, которая скрывается вместе с Поттером, — задумчиво почёсывая подбородок перебил Фенрира Струпьяр.
— Если так, то это всё меняет… А что это у тебя на лбу, а, Вернон? — проскрипел Сивый и ткнул грязным пальцем прямо в знаменитый шрам. — И Поттер вроде бы в очках должен быть…
— Я нашёл очки, видать, обронил по дороге, — отозвался кто-то из егерей.
Через мгновенье Гарри нацепили очки. Воцарилась тишина. Они смотрели на Поттера, пытаясь понять — он ли это.
— Похоже, и правда Поттер. Мы поймали его! — через несколько минут подытожил главарь.
— И куда теперь, в Министерство?
— Обойдутся! Дадут кучку галлеонов и всё. Ну уж нет, лучше к Темному Лорду прямиком. Вроде бы у Малфоев его база. Давайте туда.
Он схватил стоявшего возле него Рона, Струпьяр и ещё пара егерей — Гарри и Гермиону, и все вместе трансгрессировали.
Оказавшись у ворот поместья, один из егерей потряс прутья.
— Цель? — раздался громкий голос.
— Мы привели Поттера, — радостно провозгласил Сивый.
Ворота распахнулись. Извивающихся пленников с руганью проволокли по мощёной подъездной дорожке. Фенрир поднялся на крыльцо, готовясь постучать в дверь, но та уже приоткрылась.
— Что вам нужно? — властно спросила появившаяся женщина.
— Нам нужен Тёмный Лорд.
— Кто вы и по какому вопросу? — холодно осведомилась она.
— Я — Фенрир Сивый, как вы знаете. Мы привели Поттера.
— Идите за мной.
Пленников протащили через тёмную прихожую в гигантскую гостиную. Просторный, со вкусом украшенный зал сейчас был слабо освещён и от этого его границы терялись во тьме, создавая неясное ощущение опасности.
— В чём дело? — знакомый, растягивающий слова голос старшего Малфоя прозвучал из кресла, обращённого к камину.
— Они говорят, что привели Поттера, — ответила ему супруга.
— Драко, подойди, — нетерпеливо позвал Люциус. — Драко, это он? Смотри внимательно! Если мы отдадим его Тёмному Лорду, нам всё простят! Это он?
— Не уверен, — ответил Малфой-младший, скользнув взглядом по своему школьному врагу.
— Вообще-то, это мы его поймали, и мы хотим награду! — встрял Сивый.
— Да-да, — растерянно отозвался Люциус, — но что с ним?
— Он такой уже был, когда мы его нашли, — ответил Фенрир. — Тут ещё вроде бы грязнокровка Грейнджер, — он подтолкнул Поттера в сторону, и свет упал на Гермиону.
— Драко? — обратился отец к сыну.
— Не знаю я… Может быть… — не глядя ответил тот и, пользуясь тем, что Сивый отвлекал отца, отошел подальше, будто боясь или не желая находиться рядом с пленниками.
— Это она! Я видела её раньше с Поттером. И в газете была колдография, — уверенно заявила Нарцисса.
— А это кто с ними? — спросил Люциус и под люстру втащили Рона. — Один из Уизли! Драко, ну посмотри же!
— Возможно, — младший Малфой даже не повернул головы.
Открылась дверь. По полу застучали каблуки.
— И что тут у вас за сбор? — поинтересовалась вошедшая Беллатриса Лестрейндж.
Она обошла вокруг пленников и сразу же узнала Гермиону.
— Это грязнокровка Грейнджер, — медленно проговорила она и перевела взгляд сначала на Рона, а потом и на Гарри. — А это, должно быть, Поттер? Что с ним такое? — она внимательно осмотрела его. — Нужно точно убедиться, прежде чем вызывать Тёмного Лорда.
Она ещё раз оглядела пленников и заметила сумочку у Гермионы.
— Какая милая вещица! — воскликнула она. — Давай-ка её сюда, я люблю симпатичные дамские сумочки! Тебе она тебе больше не нужна, — Беллатриса ухмыльнулась и сдёрнула сумочку.
— Что тут у нас? Ну-ка, посмотрим... — проговорила она открывая замочек. — Как интересно! Заклятье Незримого расширения, — она стала вытряхивать содержимое прямо на пол. С грохотом вываливались книги, одежда и вообще всё, что было внутри.
Беллатриса подошла к образовавшейся куче.
— Какая скукота! — она ногой разворошила кучу и в ней что-то блеснуло. Сдвинув наваленные сверху вещи в сторону, Лестрейндж увидела рукоять меча. — Откуда он у вас? Отвечай, поганая грязнокровка! — в одно мгновенье женщина оказалась возле Гермионы, приставив кончик палочки к её горлу.
Воцарилась тишина. Гермиона упрямо сжала челюсть, явно не собираясь отвечать. Рон, который по-прежнему стоял чуть в стороне от связанных вместе друзей, прекрасно видел решимость в её глазах.
— Молчишь? — засмеялась Беллатриса. — Поиграть хочешь? Ну давай! Я знаю замечательную игру: я буду пытать твоих друзей, пока не скажешь, откуда меч. С кого начнём? Выбирай. Я бы начала с тёмненького, — разумеется, она бы не осмелилась рискнуть жизнью мальчишки, который, возможно, был Поттером, но её слава абсолютно непредсказуемой сумасшедшей колдуньи сделала своё дело.
— Нет, не трогай его! — крикнула Гермиона.
Беллатриса снова рассмеялась. Откуда-то из складок платья вытащила красивый серебряный кинжал, подошла к Гарри... Но вопреки ожиданиям, она всего лишь разрезала верёвки. Гермиона тут же попыталась заслонить его собой.
— Какая самоотверженность, — ехидничала Беллатриса, — прямо жизнь за него готова отдать, да?!
Гермиона только повыше подняла подбородок, не собираясь отвечать.
— Но это позже. Уведите его, — приказала племяннику Лестрейндж, и Гарри потащили в подвал, несмотря на все его попытки вывернуться.
— Продолжим, — Беллатриса вновь обратилась к Гермионе, — так как выбора у нас не осталось, займусь твоим рыжим приятелем. Его ты так же отчаянно готова защищать? — измывалась она, направляясь к Рону. — Так как, скажешь, где взяла меч? — спросила она ещё раз, поднимая палочку.
— В озере, — Гермиона сказала чистую правду, но это прозвучало как издевательство.
— Вижу, тебе он не так дорог, раз шутишь. Круцио!
Рон упал на пол и скорчился от невыносимой боли, пытаясь не кричать.
— Стойте, я говорю правду! Иначе этот меч не добыть! — кричала Гермиона, но он её не слышал. Зато услышала Беллатриса. И остановила пытку.
«Хоть одно живое место на мне осталось? — подумал Рон, пытаясь прийти в себя во время неожиданной передышки. — Что-то меня она грудью защищать не бросилась, как Гарри! И даже сейчас не подошла… И в лесу даже не обернулась. Просто убежала, бросив меня… И Поттер хорош, друг, называется! Им наплевать на меня… Кам там вообще можно было бежать, взявшись за руки? А эти смогли… А вдруг крестраж тогда показал правду? Может, они и в самом деле так думают, и это не просто мои опасения? Если так, то мне её не завоевать… Но я столько уже сделал, чтобы добиться её! Теперь я не отступлюсь. Все равно она будет моей, — накручивал себя Уизли, пытаясь отвлечься от боли. — Они оба ответят за то, что предали меня и мои чувства!»
Тем временем Беллатриса пыталась выяснить у Гермионы подробности, но та не спешила делиться информацией, видя, что пытка прекращена.
— Уберите этого отсюда, от него никакого толку! — разозлилась Беллатриса. — Сейчас я займусь тобой — и ты мне всё расскажешь! — повернулась она к Гермионе.
— Стойте! — простонал Рон. — От… отпустите её. Я рас… скажу с глазу… на глаз, — с трудом выговорил он.
— Ты мне будешь ещё условия ставить? — бушевала Беллатриса.
— Инфор… мация сек… ретная… — он посмотрел на женщину.
— Драко! Отведи девку в подвал, — скомандовала она. — Поднимайся, — бросила рыжему. — Я хочу всё знать! Идём. Ну же!
________
В главе использован вольный пересказ событий книги ГП и ДС, глава 23.
Как только Драко с девушкой скрылись за дверью, ведущей к лестнице в подвал, Беллатриса огляделась и, заметив всё ещё находящихся здесь егерей, велела:
— Пошли вон!
— А как же наша награда? — возразил Сивый.
В ход пошла палочка. Лестрейндж просто вышвырнула мужчин за дверь.
— Нарцисса, проводи дорогих гостей за порог, — сказала она.
— Не командуй в моём доме! — возмутилась хозяйка.
— Ох, прости, — без капли сожаления в голосе. — Дело серьёзнее, чем я думала, не могу сейчас сама заняться этим, так что, пожалуйста, выкинь их или убей! — она скривилась, ясно выражая своё отношение к егерям.
Миссис Малфой не стала дальше спорить и вышла за дверь. Люциус последовал за ней.
Когда они остались одни, Беллатриса повернулась к Рону.
— Говори, откуда меч!
— Некоторое время назад я ушёл от них, но сегодня вернулся. Как раз в тот момент, когда они доставали из озера меч.
— Так ты бросил друзей... — она ухмыльнулась. — А что же вернулся? И почему решил их сдать сейчас? В чём твоя выгода? Что изменилось?
— Я решил их сдать, потому что я больше не с ними. Я пошёл в этот дурацкий поход из-за Гермионы. Но…
Женщина рассмеялась.
— Так ты запал на грязнокровку? Самому не противно? А она, видимо, отшила тебя, — веселилась Лестрейндж.
— Вы не хуже меня знаете, что кровь надо обновлять иногда, — Рон пытался держать себя в руках и не реагировать на насмешки, — к тому же она умная. Дети получатся хорошие, — в который раз процитировал мать.
— То есть это просто расчёт? — Беллатриса недоверчиво посмотрела на него.
— Да, — кончики его ушей покраснели и он признался. — Когда я понял, что не смогу её добиться, то решил помочь вам найти их. Точнее, Гарри, но они же всегда вместе, вот и … — немного приврал Рон, выставляя себя в лучшем свете. — Я слышал, Тёмный Лорд награждает тех, кто приносит ему пользу, — довольно закончил он.
— Так ты ждёшь награду? Девку — в награду? — она снова рассмеялась.
— Ну она вряд ли нужна ещё кому-то… — теперь покраснело всё лицо.
— Это точно. Почему не пришел один и просто не сказал, где они?
— Я нашёл их случайно, они всё время перемещались — боялся, что не найду их снова.
— Ну, раз ты способствовал поимке Поттера, думаю, что ты заслужил это, — задумчиво сказала Беллатриса. — Надо вызвать Тёмного Лорда.
Только она занесла руку над меткой, как Рон крикнул:
— Стойте! Есть ещё кое-что, что Вам нужно знать.
— Что ещё? — недовольно спросила она.
— Одна вещь, которую он дал Вам на сохранение… Они уничтожили её, я не смог этому помешать… — Уизли испуганно сжался в ожидании Круциатуса, но Беллатриса только выругалась. Потом помолчала, что-то прикидывала, и через несколько минут твёрдо заявила:
— Ты врёшь. Они не могли её добыть. Я бы знала об этом, — она отчаянно хотела верить в то, что говорила, ведь даже представить было страшно, что она подвела Повелителя. И дело было даже не в наказании, которое последует, если он узнает.
— Я могу доказать.
Рон приблизился к куче вещей из сумочки Гермионы, которые по-прежнему лежали на полу. Некоторое время он рылся там, отбрасывая в сторону ненужные книги и одежду, а потом достал и протянул искорёженную, когда-то красивую чашу.
— Вот. Это ведь было в вашем сейфе? — спросил он.
— Откуда ты знаешь про сейф? Я никому не говорила о том, где хранила её! Как ты пробрался туда?! — завопила она, направляя на него палочку.
«Вот же… Как я так прокололся? Надо срочно придумать!»
— Я не был в вашем сейфе! Клянусь! — это прозвучало весьма искренне и было правдой.
Она поверила. Сейчас важнее было решить, что делать.
«Поттер здесь, и надо вызвать Тёмного Лорда. Но если он узнает, что я подвела его… Все равно узнает, раньше или позже… Лучше позже…» — думала она, но её размышления прервал Уизли.
— Не говорите ему пока про чашу. Ему неоткуда о ней узнать. К тому же он будет занят Поттером, а потом она ему, возможно, станет ненужна.
— С чего ты взял, что мне нужны твои советы? — огрызнулась Беллатриса, в душе, однако, соглашаясь с ним.
— Жить хочу, — пожал плечами Рон, — не думаю, что он меня по головке погладит за то, что я не помешал уничтожению чаши и вообще за то, что даже знаю о ней.
— А ты соображаешь, когда хочешь. Ладно. Пока не скажу, а там посмотрим. Ты молчи. Говорить буду я. Ясно?
Он просто кивнул. Беллатриса наконец-то коснулась метки, вызывая Волдеморта.
Малфой-младший и Гермиона Грейнджер спустились в подвал и направились по просторному сухому коридору к камерам, в которых испокон веков содержали пленных. Вокруг было сухо и холодно. Но кроме холода ничего не выдавало, что они находятся под землей — коридор как коридор. В том же Хогвартсе в подземельях было сыро и стоял совершенно отчётливый запах затхлости, присущий подвалам и подземельям. Здесь же такого не было. Девушка шла немного впереди, а позади неё плёлся Драко.
«Как же всё это достало! — подумал он. — Почему я не могу спокойно жить? Не трястись в собственном доме? Не видеть эти мерзкие рожи, которые тут всё время околачиваются? Зачем я, дурак, сегодня пытался их прикрыть… А теперь всё зря… Сейчас тётка вызовет Лорда — и всё…»
— Рыжий их сдаст, — неожиданно для себя эту фразу Драко произнёс вслух.
— Рон не предатель! — привычно встала на его защиту Гермиона, развернувшись к Малфою лицом и задрав подбородок. Но тут же вспомнила, что Рон лишь недавно вернулся к ним и вообще опаивал зельем. Она обречённо опустила голову вниз, признавая правоту давнего врага.
— Я прав, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал её спутник.
Несколько минут они стояли друг напротив друга в гнетущей тишине. Неровный свет факела рисовал на стенах причудливые узоры, отбрасывая тени от их фигур. Драко смотрел на неё, понимая, что жить ей осталось недолго.
«Любопытно, что же у них произошло? Она так сникла, когда я сказал, что прав… Но если он их уже предавал, почему сейчас они вместе? Как можно простить такое? И доверять потом? Вот ведь как повернулось… Я мог сразу сказать, что это они, но не стал… И на что я только надеялся? Что их не узнают и отпустят? Ну да, как же! Тёмный Лорд простил бы нашу семью, если бы мы отдали ему Поттера. Но ведь он убьет его, а я не хочу в этом участвовать. А как только Беллатриса наговорится с рыжим, сюда прибудет Лорд — и Грейнджер конец. Её не станут жалеть. Хорошо, если сразу убьют. Не хотел бы я там быть в это время. Я всегда завидовал ей, её успехам в учебе. Тому, что Поттер с ней дружит, а мою дружбу отвёрг. Конечно, тогда я повёл себя как полный придурок, но я и не думал, что мне может кто-то отказать… Ведь с Малфоями все и всегда старались дружить. Впрочем, откуда ему было об этом знать… Скоро всё закончится… Они счастливчики в каком-то смысле — им станет уже всё равно…»
Гермиона тоже думала, рассматривая пол под ногами. Искала хоть какой-нибудь выход, хоть малейший шанс на спасение. Пусть не её, пусть хотя бы Гарри — надежды всего магического мира.
«Избранный… Далось им это пророчество! Если бы не оно, всё было бы иначе… Ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой… Бред какой в голову лезет! — рассердилась она. — Нужно выход искать, а тут чепуха всякая… — но мысли не хотели направляться в нужное русло. — А почему, собственно, не может? И связь их эта странная… А может…?»
— Вызывай Тёмного Лорда, — твёрдо сказала девушка, оторвав взгляд от пола и посмотрев в глаза Малфою.
— Записалась в самоубийцы? Хочешь отобрать первое место у Поттера в этом вопросе? — съязвил Драко.
— Нет. У меня есть план. Ты при этом ничего не теряешь. Ты же знаешь, что Гарри здесь!
— Я не теряю, ты права. Но с чего ты решила, что я стану помогать тебе?
— Но… Ты не выдал нас… — растерялась Гермиона.
— По личным соображениям. Так в чём заключается твой план? — он недоверчиво смотрел на неё. Они были врагами всё время, с чего это она решила ему помочь? И глаза вон как горят, будто контрольную лучше всех написала и ей уже объявили результат.
— План прост: ты скажешь, что здесь Поттер, и это вам зачтётся. А ещё ты скажешь, что у меня есть важная информация для него.
— Почему бы тебе не дождаться, пока он сам придёт и не сказать самой?
— Думаешь, мне дадут рот раскрыть? — Гермиона посмотрела на Драко снисходительно, будто он не понимает элементарных вещей.
— Что за информация?
— Не могу сказать — опасно для жизни, — про крестражи Малфою она говорить не собиралась.
— Ну как знаешь, в таком случае не могу тебе ничего обещать, — он пожал плечами, сбросил пиджак, закатал рукав рубашки и прикоснулся к метке на мгновенье раньше Беллатрисы.
— Может, всё же скажешь, о чём речь? — любопытство овладело Драко. — Возможно, тогда и я помогу. Странно будет, если я стану передавать послания от… тебя, не находишь? А вдруг ты блефуешь?
— В части информации я не уверена, скажу честно. А другая часть — правда, и она действительно опасна для твоей жизни. Вряд ли ему понравится, что о его секретах знают. Но я понимаю твои опасения. Дамблдор нашёл способ победить Тёмного Лорда. И рассказал о нём Гарри. Некоторые шаги мы уже выполнили…
— Что за шаги? — перебил он.
— Откуда мне знать, что ты не используешь эту информацию против меня? Это слишком серьёзно. Ты всё же… — она замялась, — в рядах его последователей.
— Намекаешь, что мы по разные стороны? Тогда с чего я должен помогать тебе?
— Я сейчас на своей стороне. Я хочу закончить войну. Мне уже всё равно, кто победит. Я просто хочу жить… спокойно. Если ты желаешь того же…
Они в тишине дошли до решётки, отделяющей ближайшую камеру от коридора.
— Пришли, — Малфой прикоснулся палочкой к замку и впустил её внутрь. Он так ничего и не ответил, но то, что она процитировала его мысли (сама того не зная), заставило задуматься. «Посмотрим», — решил Драко.
Затем он поспешил наверх, ведь Повелитель должен был вот-вот появиться. Ему нужно было успеть первым.
Попав в камеру, Гермиона огляделась, но разобрать ничего не смогла — было слишком темно. К ней подскочил Поттер и тут же набросился на неё:
— Ты с ума сошла? Я всё слышал! Решила последовать примеру Рона? — негодовал он.
— Стой, Гарри! Если ты всё слышал, то знаешь, что у меня есть план. Доверься мне!
Гарри замолчал.
«Довериться? Она никогда не предавала, но всё бывает первый раз… От Рона я тоже такого не ожидал… Но она не Рон… И она рискует больше всех…».
— Что за план? — спросил он.
Гермиона наклонилась к нему и на ухо пересказала свою идею, боясь, что кто-нибудь может их подслушать и тогда даже призрачный шанс растает.
— И ты думаешь, это сработает? Это же бред! — улыбаясь заметил Поттер.
Она молчала.
— Подожди. Ты ведь не думаешь, что… Ты правда так думаешь? — в ужасе воскликнул он.
— Гарри, этого я не могу знать наверняка, но ты мой друг. Единственный друг. Каким бы ты ни был, — в темноте она нащупала его руку и крепко сжала её, — мы обязательно что-то придумаем.
Им оставалось только ждать и надеяться (подумать только!) на Малфоя.
Малфой же тем временем поднялся из подвала в гостиную. Волдеморт уже был на месте. Как и его родители, и Беллатриса с Уизли.
«Не успел… Всё пропало…» — подумал он глядя на довольную физиономию Рона.
— Что-то ты долго ходил, хорёк! Надеюсь, Гермиона цела и невредима? Она моя теперь! — гордо провозгласил рыжий.
— Ты можешь забрать свою награду, — обратился к нему Волдеморт, и Рон бросился в сторону подвала, забыв от радости сказать простое «спасибо».
— Они станут неплохой парой, — скривился Тёмный Лорд. — Ты вызывал меня, Драко? — обратился он к Малфою-младшему. Тот кивнул. — Я здесь. Если ты хотел сообщить мне про Поттера, то опоздал.
— Повелитель, — Драко склонился в поклоне, — я хотел сообщить о Поттере и… — решился он — передать, что у Гермионы Грейнджер есть для Вас важная информация.
В конце концов, Драко тоже хочет просто спокойной жизни. «Я ведь ничем не рискую, даже если она обманула, чего раньше никогда не делала. А так, может, ещё и выгода какая будет», — убеждал он самого себя.
— Какая информация? — Волдеморт пребывал в хорошем настроении от поимки Поттера и был не прочь поболтать. Тем более, информацией он не пренебрегал никогда. С мальчишкой он решил разобраться позже, при всех, чтобы никто не мог усомниться в его могуществе.
— Я не знаю. Она лишь сказала, что это очень важно для Вас, — Драко склонил голову, боясь выдать свои мысли.
Его родственники смотрели на него с изумлением.
— И давно ты у всякого отребья вместо совы? — поинтересовалась Беллатриса. «Девка знает об уничтожении чаши — неужели хочет рассказать? Но зачем? Это ей никак не поможет…»
Малфой пропустил подначку мимо ушей.
— Приведи её сюда, — велел Волдеморт, — послушаем, что интересного она поведает.
Драко снова отправился в подвал. Едва он открыл дверь на лестницу, как услышал громкие крики — слов разобрать было невозможно. Он ускорил шаг и прислушался.
— Не бывать этому! — кричала Гермиона.
— Он отдал тебя мне! Ты теперь моя! — отвечал ей Уизли.
«Вот идиот! Неудивительно, что она не хочет быть с ним», — подумал Малфой.
— Я не его вещь, он не может распоряжаться мной!
— Всё равно тебе теперь ниекуда деваться! Завтра же сыграем свадьбу! И ты будешь моя! — упорствовал рыжий.
— Ни за что! Убери руки!
— Чего стесняешься-то? Наверное, Гарри уже опробовал тебя, а? Да и хорёк что-то долго ходил — может, он дал тебе пару уроков?
— Думай, что говоришь! — в один голос воскликнули Поттер и Малфой, который добрался до камеры. Рон стоял в коридоре. Палочку ему никто так и не отдал, а он и не подумал спросить о ней. А по-другому камеру было не открыть.
— Чего это ты за неё заступаешься? — переключился Рон на Драко.
— Не за неё, а за себя, — гордо ответил тот. — Тебя хочет видеть Тёмный Лорд, — посмотрел он на Грейнджер, — выходи.
Драко открыл камеру. Уизли рванулся внутрь и схватил Гермиону.
— Отпусти сейчас же! — она попыталась вырваться. — Ты не слышал? Меня там ждут!
— И зачем, интересно, ты могла ему понадобиться? Он всё придумал! — рыжий показал пальцем на Малфоя.
— Ты в своем уме, Уизли? Хотя о чём это я… Грейнджер, не красиво заставлять себя ждать. Особенно когда это в твоих интересах.
— Рон, отпусти! — в темноте камеры было не видно, что она не шла к выходу потому, что он держал её, и справиться с ним у неё не получалось.
— Отпусти, Рон, — сказал Гарри и попытался отцепить руки уже бывшего друга от Гермионы.
— Не лезь, Гарри, она теперь моя! Ты проиграл! — Уизли будто с ума сошёл.
— Поттер, отойди, — Малфой поднял повыше палочку.
— Что ты собираешься делать? — изумился Гарри.
— Я не причиню вреда, — ответил Драко.
Поттер сделал шаг в сторону, и Малфой применил отталкивающее заклинание, от которого рыжий врезался в стену, мешком упал на каменный пол и затих.
— Существенного вреда. Идём.
Гермиона, ободряюще улыбнувшись Гарри, вышла из камеры.
— Извини, Поттер, но тебе придется потерпеть своего обычного соседа, — съязвил Малфой, закрывая решётку.
Драко и Гермиона в молчании дошли до двери из подвала.
— Спасибо, — шепнула она ему прежде, чем выйти.
Через некоторое время Рон пришел в себя.
— Вот же не везет… второй раз за сутки, — простонал он, потирая ушибленную голову. В камере по-прежнему было темно, но свет от факелов в коридоре падал на замок камеры. Тот был заперт. — Какого… Почему они заперли меня здесь? — Парень на ощупь стал продвигаться к выходу. — Выпустите! — закричал он, тряся прутья решетки.
Безрезультатно. Он огляделся и заметил Поттера.
— Почему я здесь? Что она задумала? — обратился рыжий к нему.
— Этого я не знаю. А если бы и знал, с чего вдруг я должен рассказать тебе? — ответил Гарри.
— Ну… мы же друзья… вроде бы… были… — Рон не понимал, что происходит, и это его напрягало.
— Именно, что были… Я только не понимаю, почему ты так с нами поступил? За что?
— Как бы ты поступил на моем месте? Я не самоубийца! Заклятье уже спало с тебя, и теперь сомнений нет, что ты — Гарри Поттер. Я всего лишь пытался спастись!
— Как бы я поступил? Ну уж точно не стал бы секретничать с Беллатрисой… Что же ты ей рассказал, что тебе сам Волдеморт пообещал Гермиону?
Рон вздрогнул при упоминании этого имени.
— На нем Табу! — напомнил он.
— И что это меняет? Он здесь и уже наверняка знает, что здесь и я. Ты не ответил, — стал настаивать Гарри.
— Да ничего я не рассказал! Только что меч нашли в озере, и что двух крестражей больше нет!
«Четырех вообще-то, еще дневник был и кольцо», — подумал он, а вслух скептически заметил, — И за это тебе пообещали Гермиону? Слабо верится.
— Ну еще я сказал, что это я назвал имя Того-Кого-Нельзя-Называть, — Рону стало немного стыдно, и уши у него покраснели, — это все равно ничего не меняло, а так я мог бы хоть ее спасти! — на ходу сочинил он благородное оправдание в свою защиту.
— И поэтому ты, лишь добравшись до нее, не попытался ее вытащить, а стал заявлять на нее вымышленные права? А ведь ты нравился ей…
— Правда? — с надеждой спросил Уизли.
— Теперь не знаю, может это было действие зелья… Но тогда, раньше, ты мог добиться ее и сам…
— Как же! — саркастично заметил Рон, — она и не смотрела в мою сторону! Все время носилась с твоими проблемами! Вспомни сам! Даже тогда, на четвертом курсе, когда все думали, что ты подбросил свое имя в Кубок, она приняла твою сторону, не мою!
— И была права, ты знаешь. И это с твоей стороны было не по-дружески, между прочим.
— Да она всегда была на твоей стороне и всегда сначала интересовалась, как твои дела, пеклась о твоей безопасности! Всегда только «Гарри, Гарри, Гарри…» А я был просто приложением к тебе! И как я мог обратить на себя ее внимание? Как? Да даже в этом дурацком походе она осталась с тобой! Она всегда делала выбор в твою пользу! А что было делать мне? В семье всегда на последнем месте, мать всегда ставила в пример старших братьев, в школе все всегда смотрели на тебя, даже если и осуждающе, мне надоело быть в тени! Я — тоже человек, и у меня есть свои желания! Я тоже участвовал во всех этих опасных приключениях и рисковал не меньше тебя! А вся слава доставалась тебе! И Гермиона тоже тебе? Это не справедливо!
— Справедливо было все решить за нее по-твоему? — возмутился Гарри, — я не силен в тонкостях ухаживаний, и тебе это известно, но, может быть стоило попробовать по-хорошему? А не обжиматься с той же Лавандой на каждому углу, это явно не способствовало завоеванию сердца Гермионы. Насчет меня — она моя подруга. И она вполне сама может решить, кого ей выбрать. Но она никогда даже не намекала, что я ей нравлюсь. Твоя ревность надумана!
— Уже не важно. Она будет со мной, хочет или нет! Она теперь моя, и я могу делать с ней, что захочу! — радостно отозвался рыжий.
— Похоже, ты хорошо головой приложился… А может… Может тебя заколдовали? — Гарри уже понимал, что дружбу не вернуть, но смириться с этой мыслью было непросто, все же Рон стал его первым другом, и этот вопрос был скорее от отчаяния.
— Нет конечно! Я мечтал о ней со Святочного бала! И теперь моя мечта сбудется! Со временем она смирится и привыкнет, и даже полюбит меня.
— Ты будто не о ней говоришь… Думаешь, она простит тебя?
— Ну не сразу, но я найду способ. Дело времени, — самодовольно заявил Рон.
— Времени… — протянул Гарри, — Времени может и не быть…
— Это почему? — изумился Уизли.
— Потому что сейчас она наверху, и не известно, что там происходит, и чем все закончится…
Они синхронно подняли глаза наверх, будто пытаясь разглядеть, как там обстоят дела.
В гостиной царила тишина. Когда Драко и Гермиона вошли, присутствующие там Беллатриса, Люциус, Нарцисса и Волдеморт повернулись на звук шагов, гулко раздававшихся в большом помещении. Каждый из них, включая Малфоя-младшего гадал, что же задумала девушка. Каждый из них понимал, что она стоит на пороге смерти. Грейнджер же тем временем пыталась собраться с мыслями, ведь от любой мелочи сейчас зависела не только ее судьба, не только жизнь Гарри, но и всего магического сообщества без преувеличения. Она неспешно подошла к Волдеморту.
— Здравствуйте, Лорд Волдеморт, — она слегка склонила голову в знак приветствия. «Нужно быть вежливой и показать, что я не боюсь, хотя, это было весьма рискованное приветствие. Надеюсь, я успею сказать, все что хотела… Жаль будет, если я так глупо упустила свой шанс…» — подумала она.
— Да как ты смеешь, поганая грязнокровка, осквернять своим ртом имя Темного Лорда! — тут же взвилась Лестрейндж. Малфои были в шоке от такой наглости. «В самом деле, не Темным лордом же ей его называть» — подумал Драко.
— Подожди, Беллатриса, дай сказать. Вежливость — это хорошо, но меня сейчас интересует немного другое, — Волдеморт все еще пребывал в хорошем настроении, да и за свою долгую жизнь навидался разного. В словах девушки он не почувствовал издевки или неуважения, а всего лишь вежливость. И немного страха, который она тщательно пыталась скрыть. К последнему, он, впрочем, привык. Только двое людей не боялись его на этом свете. Дамблдор и Поттер. «Теперь уже один, но и это поправимо» — мысленно усмехнулся он. — Говори, — обратился к Гермионе.
— Я лучше покажу, — сказала она и посмотрела прямо в глаза Волдеморта.
«Крестраж. Чаша Пуфендуй. Дневник. Кольцо. Диадема Когтевран. Медальон Слизерина. Гарри Поттер» — думала девушка, а перед внутренним взором возникали образы предметов и ее друга.
«Откуда она знает?» — в ужасе подумал Волдеморт, прервав зрительный контакт, — «Что еще ей известно?» — он вновь посмотрел ей в глаза, проникая в разум.
— Пожалуйста! Я сама! — вскрикнула девушка, закрыв глаза. Ее блоки не были препятствием для Волдеморта, но при грубом вторжении мог повредиться мозг. — Я все покажу! — через мгновение она вновь смотрела в красные зрачки.
Стояла звенящая тишина во время их немого диалога. Беллатриса и Малфои с интересом наблюдали. Со стороны было похоже, что двое играют в гляделки — кто кого переглядит.
Замелькали картинки: «Она тащит Поттера из озера, а на шее болтается медальон… Пришел Уизли… Разрубил медальон… Она разбила мечом чашу… Палатка… Она и Поттер… Их "гнездо"… Уизли бросил их…» — дальше и дальше проникал Волдеморт в поисках нужных ему воспоминаний, — «Дамблдор с почерневшей рукой… Гарри рассказывает про кольцо-крестраж… Он же рассказывает про другие крестражи…» — дальше школьная обычная жизнь подростков, которая не была интересна Волдеморту, и он вернулся к последним воспоминаниям — «Трое в палатке… Мокрые… Пьют чай… Ссора с Уизли… Поттер произносит его имя… Егеря… Поместье Малфоев… Уизли просит Беллатрису о разговоре… Поттера и Грейнджер уводят в подвал…».
— Любопытная информация… — протянул Волдеморт. Он был растерян, но этого нельзя показать перед слугами. — Почему же ты решила поделиться?
— Жить хочу, — просто ответила девушка, держась руками за голову. Хоть она и не препятствовала проникновению, ее «собеседник» особо не церемонился.
— Что же мне мешает убить тебя прямо сейчас? — несколько рассеянно спросил мужчина, погруженный в мысли о том, что теперь делать.
— Я могу быть полезной.
— Чем?
— Выход есть. Но мне нужно время. И книги.
Остальные смотрели с недоумением и любопытством. Они совершенно ничего не понимали. В тишине они смотрели на Грейнджер, пытаясь разгадать ее секрет. Волдеморт смотрел в огонь в камине и думал. «Время… оно нужно и мне… Девчонка много знает… Но если она говорит правду, и Поттер — крестраж, мне нет смысла его убивать… Кольцо, чаша и медальон уничтожены… А дневник и диадема? Дневник тоже, да. Диадема — под вопросом… Остается Нагайна и Поттер… Да, его нельзя уничтожать… И ее я всегда успею убить… можно взять Непреложный обет о неразглашении… Посмотрим, какую еще пользу она может принести…»
— Иди пока, — обратился он к ней.
— Но, мой Лорд! — воскликнула Беллатриса.
Он повернулся. Он уже и забыл, что они были не одни в комнате.
— Вы все еще здесь? Уведите ее. Не трогать ни ее, ни Поттера.
Лестрейндж и Малфои-старшие вышли. Драко повел Гермиону обратно в камеру.
«Надо проверить информацию… Вдруг она как-то обманула меня? Маловероятно, но я должен быть уверен. Нужно проверить крестражи» — подумал Волдеморт и покинул поместье.
Сначала он трангрессировал в пещеру, где хранился медальон. Преодоление защиты заняло некоторое время, но вскоре он склонился над чашей и обнаружил, что она пуста. Следующим местом, которое он хотел проверить, стал дом его деда. Трангрессировав туда, Волдеморт тщательно обыскал тайник, но кольца там не оказалось.
«Чашу я отдал Беллатрисе, пусть принесет, если сможет. Теперь в Хогвартс» — подумал Волдеморт, и снова трансгрессировал.
Оказавшись у замка, который был ему когда-то домом, мужчина неспешно пошел к воротам. Навстречу ему вышел наспех вызванный Снейп, ведь защита школы по-прежнему не пускала посторонних.
— Чем обязан, мой Лорд? — в традиционном приветствии склонил голову нынешний директор.
— Зашел проведать, — он не собирался открываться еще и Северусу, хотя, возможно, того просветил Дамблдор.
Попав внутрь, Волдеморт распрощался со своим подданным, применил дезиллюминационные чары и проследовал в Выручай-комнату.
«Добавилось тут хлама», — подумал он, пробираясь через завалы в поисках диадемы. Через некоторое время она нашлась. — «Надо перепрятать. Здесь слишком много случайных людей бывает, судя по количеству прибавившихся вещей. Прямо проходной двор какой-то, а не секретное место! Интересно, кто вытащил медальон из пещеры? Наверняка Дамблдор… В любом случае, сейчас она надежнее всего защищена…» — забрав крестраж, он вышел из школы и трансгрессировал, лишь только преодолел защитный барьер.
Оказавшись в пещере, он поместил диадему на место медальона и, добавив защитных заклинаний, вернулся к Малфоям.
Устроившись в пустой гостиной в кресле у камина, он смотрел в огонь. «Огонь успокаивает… Отвлекает… Девчонка не соврала. Чаши скорее всего тоже нет. Надо беречь оставшиеся крестражи…» — думал он.
Нагайна, лежавшая у ног хозяина, свернувшись клубком, почувствовала волну магии.
— Так будет лучше, — тихо проговорил он и погладил змею по морде, — Беллатриса, — громко позвал он.
— Я здесь, мой Лорд, — через мгновение она вошла в комнату, будто стояла под дверью. Впрочем, возможно, так оно и было.
— Верни мне чашу, которую я дал тебе на сохранение.
«Мерзкая девка. Он знает. Что делать?» — бледная женщина не смела поднять взгляд.
— У тебя ее нет, — утвердительно произнес Волдеморт.
«Поздно отпираться. Придется сознаться» — подумала она и, кивнув головой, подняла взгляд, — Поттер украл ее, повелитель. Я готова понести любое наказание.
— Ты разочаровала меня, Беллатриса… — он покачал головой, — но ты всегда была моей верной союзницей… Кто еще знает о чаше?
— Поттер, Грейнджер и Уизли, — она ожидала наказания и готова была хоть сейчас сделать все что угодно, чтобы загладить вину.
— Иди пока, мне нужно подумать. За Поттера и Грейнджер отвечаешь головой. Проследи, чтобы они были целы и невредимы, а также, чтобы не покидали пределов поместья, — сказал Волдеморт и повернулся к огню, давая понять, что разговор окончен.
«Теперь будет беречь их изо всех сил, побоится проколоться еще раз… Это хорошо… Но с Поттером надо что-то делать… И что было в том пророчестве? Надо бы узнать полный текст, может, разгадка там?»
Драко и Гермиона спустились в подземелье. Они шли молча, каждый думая о своем. Вдруг в стене открылась дверь, которую раньше девушка не заметила. Он впихнул её в помещение и закрыл за собой дверь, которая тут же слилась со стеной. У противоположной стены вспыхнул камин, осветив небольшую, но уютную комнату.
Гермиона огляделась. Светло-серые стены, украшенные серебристым растительным орнаментом, небольшой камин, напротив него — стеклянный журнальный столик возле диванчика и книжный шкаф, наполовину заполненный книгами. Первым её порывом было подойти к шкафу, но сначала нужно выяснить:
— Что это значит? — она повернулась к нему лицом.
— Мне нужна информация. Что такого ты показала Тёмному Лорду, что он так спешно покинул мой гостеприимный дом?
— Откуда ты знаешь? — спросила она, радуясь в душе, что ей поверили.
«Наверняка отправился тайники проверять! Жаль, что сейчас нельзя узнать, где диадема…»
— Чары, — просто ответил он, — когда он покидает поместье или возвращается, я и родители знаем об этом. Итак, что происходит?
— Что это за место? — тянула время Гермиона, думая, как лучше поступить.
— Это моё… убежище, — немного запнулся он, подбирая определение. Когда я был маленьким, Тинки сделала эту комнату для меня, чтобы я мог укрыться здесь или просто побыть один. Это мой личный эльф. Сюда может войти только она. Комната появляется в той части дома, где я попрошу. Это иногда очень полезно, особенно в последнее время.
— Здесь мило, я бы даже сказала уютно…
— Не уходи от ответа.
— Ты же понимаешь, что я не для того рисковала своим мозгом, чтобы теперь, когда мой план удался, всё испортить, открыв секрет тебе? — в её голосе не было сарказма, но и на заботу не тянуло.
— Да-да, ты говорила, что это опасная информация, но позволь мне самому решить, надо ли мне так рисковать. Дело касается не только меня, но и моей семьи. Я должен знать, что происходит, и чего нам ждать. В конце концов, я помог вам. Дважды за сегодня! — этого он припоминать не хотел, не так сразу, но раз уж сорвалось с языка…
— Почему? Почему ты помог? Я благодарна тебе, ты и сам знаешь, что иначе бы меня и слушать не стали… Но скажи, почему ты помог?
Он смотрел на огонь в камине и молчал. Она уже думала, что не дождется ответа, но:
— Я хочу спокойной жизни… — тихо проговорил он.
— Обет…
— Сейчас не время для свиданий, — неловко пошутил он, — если хочешь, чтобы я пригласил тебя на обед, то ты выбрала неподходящее время.
Её живот предательски заурчал при упоминании о еде.
— Не паясничай, Малфой! — строгостью она попыталась скрыть свою неловкость, — от еды я бы не отказалась, мы с Гарри с утра ничего не ели, но я имела ввиду Непреложный Обет. Тогда я смогу рассказать тебе. Я должна быть уверена, что это не навредит нам с Гарри.
Он и сам понял, о чём она говорила, но это его не устраивало, к тому же:
— Как ты себе это представляешь? Извини, но твоим друзьям я свою палочку не доверю, а ты никого больше привлекать не хочешь. Как мы его скрепим?
— Ты прав, но я не знаю аналогичных клятв…
— Зато я знаю. Это… Партнерская клятва*, да.
— Только что придумал?
— Нет. Я читал об этом, только её давно не применяют, да и раньше старались обойтись…
— В чём подвох?
— Да нет никакого подвоха. Клятва предполагает равноправные взаимоотношения.
— Ты чего-то не договариваешь… Где ты о ней читал? Я такого не встречала…
— В книге, где ж ещё! — видя её упрямый взгляд и помня, что у них не так много времени, сдался.
Он подошёл к шкафу, стукнул по полке палочкой и взял появившуюся книгу.
— Очень удобно, не так ли? Здесь я читал то, что, по мнению родителей, мне было ещё рано читать или вообще нельзя. А так об этом никто и не знал. Когда я уходил из комнаты, книга возвращалась в библиотеку на свое место.
Гермиона жадно смотрела на книгу.
— Легенды и сказания древних веков? Серьёзно, Малфой?
— Серьёзнее не бывает. Именно здесь я прочитал о такой комнате, в какой мы сейчас, и рассказал Тинки. Она и сделала. Только… Ладно, лучше сразу скажу… Эта клятва — усеченный вариант тайной брачной клятвы.
— Ты хочешь, чтоб я стала твоей женой? — изумилась девушка.
— Упаси Мерлин! — воскликнул он. — Нет конечно! Её применяли при заключении деловых отношений. Но так как мало кто хочет доверить свои секреты, она не получила большого распространения. Двое, принесшие друг другу клятву, не могут намеренно обмануть друг друга. И ещё: о таком союзе нельзя узнать никаким магическим способом, пока партнеры сами не скажут. Оба партнера.
— Это хорошо, но ты уверен, что брак не будет заключён?
— Уверен. Это, знаешь ли, не в моих интересах.
— Дай мне пару минут, хочу прочитать сама.
Она уселась на диван и погрузились в чтение. Глава, повествующая о клятве, была небольшой.
— Действительно… Тайный брак… Но тут ничего не сказано просто о партнерстве!
— Читай сноски. Как ты вообще умудрялась хорошо учиться при такой невнимательности?
Пропустив подкол мимо ушей и сделав вид, что читает, девушка размышляла:
«Он ведь не отстанет, и что-то рассказать ему придётся. Если я просто так ему скажу, будет вероятность, что он с кем-нибудь поделится. А с этой клятвой я не смогу утаить и соврать… Но он помог сегодня… Может и потом пригодится для чего-нибудь…»
— Ладно, согласна.
— Тогда повторяй за мной, только называй свое имя, — он взмахнул палочкой, начертив на полу круг и прошептав заклинание Правды, чтобы даже случайно она его не обманула, а он и так не собирался, не сейчас, во всяком случае.
Девушка услышала его шепот и, разобрав его, одобрительно кивнула, хоть он и не смотрел в ее сторону. Двое начали клятву, войдя в магический круг:
«Я, Драко Люциус Малфой, — он не знал ее полного имени и замолчал, глядя на нее и ожидая, когда она произнесет его. Девушка не заставила себя ждать, — я, Гермиона Джин Грейнджер… Клянусь… Клянусь… Гермионе Джин Грейнджер… Драко Люциусу Малфою… В том, что буду предоставлять правдивую информацию… В том, что буду предоставлять правдивую информацию… — он замолчал, думая, что сказать дальше. Девушка же подумала, что теперь ее очередь говорить, — Не причинять тебе и твоим близким намеренного вреда… Не причинять тебе и твоим близким намеренного вреда, — его это устроило, и он повторил. Пока клятва не закончена, её можно прервать и она не станет действительной, но попадать в такую кабалу на всю жизнь он не хотел и поэтому добавил, — до официального окончания войны… До официального окончания войны.»
Контур круга вспыхнул золотым. Руки Драко и Гермионы потянулись друг другу, и их обвили три золотых нити, которые будто впитались в кожу. Магия приняла эту клятву. Ребята стояли, потрясенные.
— Получилось… — в один голос прошептали они.
Малфой радостно потер ладони в предвкушении:
— Рассказывай теперь! И учти, что мне соврать ты теперь не сможешь!
— Я знаю. У нас мало времени и потому сейчас я тебе скажу основное: если я правильно все поняла, то Гарри больше ничего не угрожает.
— Почему?
— Это долгая история. Просто знай, что это так. В другой раз расскажу.
Ладно, — согласился он, почувствовав, что Темный Лорд пересек купол защитных чар поместья, — он вернулся. Тебе пора в камеру.
— Подожди, давай проверим, как подействовал обряд. Я ведь смогла тебе не рассказать, хоть и не соврала ни в чем.
— Что ты предлагаешь?
— Нужно сказать заведомую ложь. Я учусь на Слизерине, — произнесла она и ощутила неприятное жжение в запястьях, как раз там, куда «впитались» золотые нити. По лицу Малфоя она поняла, что он испытал нечто похожее, — теперь ты.
— Я учусь на Гриффиндоре, — она снова ощутила жжение, — получается, врать мы можем, только каждый из нас знает, что была сказана ложь. У тебя ведь тоже словно обожгло запястья?
— Да, оба раза, и когда я соврала, и когда ты. Интересно, это касается только лжи напрямую друг другу, или любому человеку в присутствии друг друга?
— Вот и проверим, я думаю, что скоро нам представится такая возможность. Ладно, идем, — он открыл дверь и вышел первым.
— Малфой, я могу попросить тебя?
— О чем?
— Принеси нам воды хотя бы, пожалуйста!
Вот и первый побочный эффект от клятвы для Малфоя — на прямую просьбу, связанную с безопасностью Грейнджер, он отказать не может. Точнее может только в том случае, если согласие навредит уже ему. Он выругался про себя.
— Позже Тинки принесет еды и воды. Я бы не хотел открыто проявлять свое участие в ваших делах. Это будет подозрительно.
— Спасибо! Согласна с тобой.
Они вышли из комнатки и в тишине добрались до камеры. Двое парней сидели у разных стен возле входной решетки. Точнее, у решеток, которые заменяли стены между камерами. Малфой остановился на мгновение и прошел к следующей камере, ближе к которой был Поттер. Открыв в нее дверь, он жестом указал девушке пройти туда. Она вошла внутрь, не задавая лишних вопросов, и он, закрыв замок, удалился.
«Вот же гадство! Я что теперь, заботиться о ней должен? Что это за глупый порыв! Почему я вдруг подумал, что с Уизли ей небезопасно? Когда это меня волновало?» — сердился он про себя, — «Какие еще сюрпризы меня ждут? А вдруг я что-то не так понял, и она теперь моя жена?» — он в ужасе застыл перед дверью, ведущей наверх, — «Надо проверить… Сначала родовой гобелен, а потом спрошу и Тинки. Если Грейнджер теперь — Малфой, эльф должна знать…», — он ускорил шаг, но его опасения были напрасны — на гобелене все осталось без изменений даже после проявляющих заклинаний, а эльф удивился такому вопросу и сказал, что семья Малфоев не пополнилась новыми членами.
«Слава Мерлину!» — облегченно вздохнул Драко, — «Она, конечно умна, но жениться я на ней не собирался. Скорее бы все закончилось…» — он отправился в душ, попросив Тинки покормить пленников так, чтобы ее не заметили, потом принести ужин ему, после чего он лег спать.
Гарри с Гермионой тихонько переговаривались, когда из воздуха появилась простая еда: отварная картошка с овощами и графин воды. Приборов им, видимо, не полагалось. Но это их не остановило, голод был сильнее. Рон также присоединился к ним. Ни о чем важном они говорить в его присутствии не могли, девушка лишь дала понять Поттеру, что пока все идет как надо. Насытившись, парни уснули, а вот Гермиона мучилась бессонницей.
«Что теперь делать? Наверняка он убедился в правдивости моих слов. И что он сделает? Гарри теперь в безопасности, я уверена, но что будет со мной? И Малфой этот еще навязался… Не соврешь теперь. И правду рассказывать опасно. Странный союзник, вот уж не ожидала… Как Гарри воспримет перемены? Надеюсь, не посчитает меня предательницей… Иначе все пропало.»
Волдеморт тоже не спал: «Девчонка не соврала… И что теперь делать? Надо обезопасить Поттера. Она умна, может и найдет какой выход, надо дать ей все доступные книги… и Обет с нее взять. О непричинении мне вреда. И с Поттера тоже. Как только объяснить такую перемену Пожирателям?..» — он думал всю ночь, и к утру созрело решение.
Следующий день был выходным, но завтрак начался в обычное время. Хозяева, спустившиеся в столовую, обнаружили там Снейпа, который явно не понимал, зачем его вызвали. Вошел Темный Лорд и, пожелав всем приятного аппетита, приступил к еде. Остальные последовали его примеру. Когда был выпит кофе, Волдеморт встал из-за стола и сказал:
— Вы, должно быть, гадаете, что вчера произошло, — он обвел присутствующих взглядом, и те кивнули, — вы — мои самые близкие… друзья, — он запнулся, подбирая слово, — и только вам я могу сообщить правду.
«Ну конечно, правду!» — подумал Люциус и побыстрее отвел взгляд.
«Любопытно, зачем я здесь. Что еще он придумал?» — подумал Северус, который был еще не в курсе поимки Поттера с компанией.
«Потом сравню версии», — подумал Драко.
Нарцисса просто смотрела перед собой, стараясь ни о чем не думать. Беллатриса же, напротив, жадно смотрела на Повелителя.
— Я ошибался, — продолжил Волдеморт, — я ошибался много лет, но я умею признавать ошибки. То печально известное пророчество было мне известно не полностью, и я сделал… неправильные выводы. Я немного увлекся личной проблемой, упустив из вида нашу основную цель — захват власти. Теперь пришло время исправить ошибки и вернуться к первоначальной задаче, — все это было рискованно, ведь полный текст он не знал до сих пор, как и все присутствующие, разве что кроме Снейпа. Но он надеялся, что разговор о власти привлечет к себе внимание, и разговор уйдет в сторону, — когда я стану Министром Магии, вы, как мои верные соратники, станете моими советниками. Для всех остальных все останется по-прежнему и то, что я скажу сейчас, должно остаться между нами. Для достижения нашей цели мне нужен Гарри Поттер. Живой и невредимый. И его подруга тоже пока нужна.
— Но мой Лорд! — тут же взвилась Беллатриса.
— Я понимаю, что это звучит несколько… странно. Но, на данный момент, это все, что я могу сказать. Приведите их.
— А что на счет Уизли? — Лестрейндж этот вопрос волновал сильно, ведь он знает слишком много, и она надеялась расправиться с ним, чтобы не оставлять свидетеля.
— Приведите их всех, а что делать с Уизли, пусть решат его… друзья, — Волдеморт усмехнулся.
Драко снова пошел в подвал. Добравшись до камер, он открыл замки и сказал:
— Выходите. Вас ждут, — пленники вышли, он шел следом.
В ожидании сына Малфои старшие переглядывались, прикидывая, что теперь делать. Снейп сидел с каменным лицом, впрочем, как и всегда. Беллатриса же негодовала, но открыто выступить не решалась, помня о своем недавнем провале.
Подростки вошли в столовую.
— Представляю вам наших новых соратников, — торжественно произнес Волдеморт, — прошу любить и жаловать: Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер.
Гермиона сияла как новый галеон, Гарри стоял растерянный, а Рон:
— А как же я? Это ведь я помог! А меня заперли в камере! — бушевал он, отчего все остальные скривились. — Я готов принять метку!
Тут уж не выдержал Волдеморт:
— Метку нужно заслужить. Это награда, знак отличия! А что ты сделал для этого? — вкрадчиво спросил он, — и не стоит врать, я знаю, как было дело.
Уизли сник.
— И что теперь будет? — пробурчал он.
— Это решать твоим друзьям.
Гарри молчал. Гермиона взглянула на него и взяла слово:
— Раз уж он так хочет метку, то пусть получит!
— Что ты несешь, поганая грязнокровка! — взвилась Беллатриса.
— Я не закончила, — спокойно ответила девушка, — не полноценную метку. У магглов, — чистокровные скривились, но она не обратила внимания, — сейчас модно делать татуировки — рисунки на коже, которые остаются на очень долгий срок. Только сделать не маггловскими чернилами, а магическими. Пусть у него на руке будет изображение метки. Она не будет действовать, но его не примут друзья. А истинные Пожиратели, я думаю, смогут распознать подлог. Она ведь будет чуточку иной, не такой, как у них. А если в чернила добавить пару заклинаний и взять образец крови, то мы всегда сможем найти его. Ведь семья может и не отречься… И ещё, я предлагаю взять с него Непреложный Обет о неразглашении любым способом информации, касающейся нас всех.
«Какое коварство!» — восхитился Люциус мысленно, — «Может от нее и будет польза.»
— Займись этим, — повелел ей Волдеморт, — потом приходи, нам нужно обсудить дальнейший план. Свободны все. Драко, помоги ей. И да, Люциус, будь радушным хозяином, думаю, у тебя найдется пара гостевых комнат?
— Да, мой Лорд.
Все вышли из столовой, весьма озадаченные. Мозг сам строил различные догадки о причинах таких перемен, но никто не был близок к истине. Кроме Снейпа, который знал о крестражах.
«Как Грейнджер смогла все так вывернуть? Неужели она рассказала ему? Да, другой причины беречь Поттера нет. Зато теперь мой долг выполнен, мальчик в безопасности. Надо поговорить с ней», — мастер зелий направился в кабинет к Люциусу, чтобы обсудить новости.
Гермиона попросила Драко привести тату-мастера из маггловского Лондона, чей салон она видела неподалеку от Дырявого Котла, и купить обычные чернила, а так же шприц в аптеке. Малофой посопротивлялся и побухтел по привычке, но понимал, что сама она это не сделает.
— За что ты так с ним? — полюбопытничал он.
— А как бы ты поступил с предателем? Он опаивал меня и Гарри приворотным зельем. Давно уже, мы случайно это выяснили. Бросил нас в лесу. И сдал при первой же возможности. В память о нашей дружбе, я не могу его убить, но и находиться рядом нет желания. Пусть идет на все четыре стороны. Но ведь он должен хоть как-то расплатиться за зло, причиненное им?
— Коварная ты, как не попала на Слизерин только? — усмехнулся он.
Она не ответила. Через несколько часов Рон обзавелся необычной татуировкой, мастеру стерли память и отпустили.
«За что мне это? Куда я теперь пойду с такой отметиной? Еще друзья называются!» — негодовал Уизли про себя, ведь общаться с ним никто не желал.
— Закончили? — спросила Беллатриса, зайдя к ним в комнату.
— Да, только что, — ответил Драко.
— Иди сюда, — обратилась она к девушке, — возьми его за руку, я скреплю Обет.
Гермиона взяла Рона за руку, Лестрейндж занесла палочку:
— Обещаешь ли ты, Рональд Биллиус Уизли, сохранить в тайне события, произошедшие в лесу?
— Обещаю, — нехотя сказал он.
— Обещаешь ли ты хранить тайну произошедших здесь событий?
— Обещаю.
— Обещаешь ли ты не выдавать никаким способом известную тебе информацию обо мне, Гарри, Малфоях, Волдеморте, Снейпе и Лестрейндж? — произнесла Гермиона, в точности перечислив всех присутствовавших в тот момент в комнате.
— Обещаю, — три нити обвились вокруг их запястий и погасли.
— Свободен! — сказала Беллатриса, — и помни, что за нарушение Обета тебя ждет смерть! — довольно улыбнулась она, — и я всегда смогу тебя найти, если потребуешься, — она кивнула на шприц, полный его крови, которую чуть ранее отобрала Гермиона, наложив чары консервации.
— За что ты так со мной? — спросил он у Гермионы, — почему просто не отпустила?
— Ты еще спрашиваешь? Скажи спасибо, что легко отделался!
— Лучше бы просто убила! Куда я теперь пойду?
— Ты меня с собой не путай. Я на такое не способна. А куда ты пойдешь — не мое дело. Надеюсь, что больше никогда тебя не увижу, — сказала она и вышла из комнаты.
После непродолжительного разговора с Волдемортом ей дали доступ в библиотеку. Снейп также предоставил доступ в школу, если потребуется.
Все были довольны наступившим, хоть и временным спокойствием, кроме Лестрейндж.
«Мерзкая девка! Все внимание Лорда — ей. Вечно секреты какие-то и от кого? От меня! Жаль, ее нельзя убить, но я могу и подождать… Отравить бы ее чем-нибудь… Ненадолго…» — думала она, когда заметила приоткрытую дверь в лабораторию. Ведьма заглянула внутрь и увидела Гермиону.
— Что же оторвало тебя от книг? — обратилась она к девушке.
— Нужно сварить зелье концентрации, слишком большой объем информации, не хватает времени на все, — ответила она, а сама подумала: «Так я тебе все и рассказала. Это для тебя успокаивающий бальзам, а то очень нервная, но разве ты станешь его пить, если узнаешь?»
— Ну не буду мешать, вдруг что-то напутаешь, а мне потом отвечать, — с этими словами Беллатриса вышла, прикрыв дверь, а сама устроилась неподалеку.
«Вот и удачный случай! Выйдет, а я добавлю что-нибудь, и, пока Снейп будет искать, как все исправить, у меня будет время привлечь внимание Лорда к себе!» — радовалась она.
Гермиона, закончив варить, погасила огонь под котлом и, оставив зелье настаиваться, вышла из комнаты. Притаившуюся Беллатрису она не заметила.
«Какая беспечность! Даже дверь не заперла! Ну и к лучшему!» — дождавшись, когда стихнут шаги, Лестрейндж вошла внутрь и не глядя бросила пучок какой-то травы в котел. Трава растворилась, цвет не изменился.
«Вот и славно!» — подумала она и, улыбаясь, вышла.
Ранним утром того же дня.
— Малфой, — обратилась Гермиона к Драко. Они теперь были в одной команде, но дружеских отношений не возникло.
— Чего тебе? — они стояли посреди коридора.
— Тут не лучшее место, зайди, — она поманила его в свою комнату.
— Это неприлично! — возмутился парень, — я могу заходить только к Поттеру, ты же девушка!
— Ох, ладно, идем, — сдалась она, ругая про себя нелепые условности.
— Гарри, мы на минутку, — заявила она, — Малфой, видите ли не может ко мне войти! Малфой, нужна твоя помощь!
— Что такое? — он подозрительно посмотрел на нее.
— Твоя тетка. Она на меня смотрит так, будто разделывает на кусочки.
— И что ты хочешь? Чтоб я попросил ее этого не делать? — усмехнулся он.
— Нет, я думаю, что успокаивающего бальзама будет достаточно, его только нужно подлить ей как-то… Сам понимаешь, из моих рук она его не выпьет!
— Откуда я знаю. Что ты не решила отравить ее?
— Можешь проследить за процессом или сварить сам.
— Вот еще! Тебе надо, ты и вари!
— Так ты поможешь?
— Ладно. Спокойствие ей не повредит. Тинки!
— Слушаю, хозяин, — с хлопком появился эльф.
— Проследи за мисс Грейнджер и, когда зелье будет готово, добавь его в питье Беллатрисе. И никому ни слова!
— Да, хозяин, — Тинки поклонился и исчез.
______________
* Заклинание и обряд придумала, частично списано с Непреложного Обета.
Гарри и Гермиона находились в его комнате и разговаривали.
— Я кое-что нашла, но информация не полная.
— Ты не боишься, что через нашу связь он обо всем узнает?
— Нет. Это выход для всех нас, но я хотела бы посоветоваться с тобой. А вот чтобы другие не узнали раньше времени, нужно соблюсти осторожность.
Девушка подвинулась вплотную к Поттеру и, обняв его за шею для удобства, зашептала на ухо:
— Я нашла два варианта: первый — он раскаивается, и тогда части его души соединятся в его нынешнем теле, но он может этого не пережить, если вообще способен к раскаянию. Второй вариант — объединить оставшиеся осколки в тебе.
Гарри отшатнулся от нее:
— С ума сошла? Ты что мне предлагаешь? — возмутился он.
— Не горячись, Гарри! Я понимаю, это звучит дико, но послушай! — она вновь приблизилась к нему и продолжила, — от его души осталось не так много: он сам, часть в тебе и диадема — это получается три части против целой твоей. Большая вероятность, что ты просто поглотишь его и все, — она отодвинулась глядя ему в глаза, надеясь увидеть, что он об этом думает. На глаза попался шрам. Парень молчал. Она в задумчивости, не заметно для себя, прикоснулась рукой к изображенной молнии. Оба вздрогнули. Гермиона, смутившись своего порыва и убрав руки, спросила, — а шрам? Он тебя не беспокоит теперь?
— Редко. Видимо, он больше не пытается пролезть ко мне в голову. Я чувствую его только, когда он сильно злится или радуется. Кстати, — теперь он зашептал ей на ухо, — змея не так проста, он очень к ней привязан.
Девушка повернулась, чтобы ответить, и ткнулась носом почти в его губы. Смущаясь, она все же добралась до уха и тихо спросила:
— Ты думаешь, что…
— Да, думаю, — ответил он не произнося слово "крестраж".
— Тогда… Четыре — это много. Нужно уменьшить количество…
— Но как? Ее трогать нельзя, он заметит сразу, а где та драгоценность — не известно.
— Что-нибудь придумаем…
— Воркуете, голубки, — в комнату вошел Драко.
Друзья смутились, заметив, что сидят слишком близко друг к другу.
— Не твое дело, — привычно отозвался Гарри.
— Малфой, — Гермиона прервала едва начавшуюся перепалку, — ты точно дал мне все книги, что у вас есть?
— Да, а в чем дело?
— В них мало информации, и она противоречива…
— Ну так мы и не Блэки, наш род никогда не славился увлечением темной магией.
Гарри на него скептически посмотрел.
— Блэки? Гениально, Малфой! — она радостно спрыгнула с дивана, — Гарри, на площади Гриммо же огромная библиотека! Как же я забыла… Вот бы попасть туда… — мечтательно протянула она.
— Что мешает? — не понял Малфой, — мама была бы рада там побывать.
— Мешает то, что там околачивается Орден внутри и Пожиратели снаружи. И даже не знаю, кто из них теперь — большее препятствие… — ответила Гермиона.
Они задумались.
— Пожирателей можно миновать, попав в дом через камин, а вот этот ваш Орден…
— Он уже не наш, — горько усмехнулся Гарри.
— Надо перенастроить защиту и запретить вход всем, кроме… избранных, — Драко не смог удержаться и подколол Поттера.
— Но как это сделать? А если там кто-то будет?
— Там же наверняка есть эльф. Ты — наследник. Просто прикажи эльфу доложить обстановку.
— Много ты знаешь, Малфой! Откуда такая информация?
— Моя мама в девичестве Блэк. Тетя Беллатриса — тоже. Они несколько… негодовали, когда узнали, что дом завещан тебе. Особенно тетушка.
— Ясно. Я могу позвать эльфа сюда?
— Лучше в сад.
— А ты не боишься, что я с ним сбегу?
— Нет. Какой в этом смысл? И подружку свою ты тут не бросишь.
Гарри кивнул головой, признавая правоту Драко.
Парни вышли в сад и подошли близко к защитному барьеру.
— Давай без глупостей, ладно? Я не могу незаметно пропустить чужого эльфа внутрь. Давай выйдем. Но если ты сбежишь, Грейнджер убьют. А это совсем не в моих интересах.
— Что-то ты сильно о ней печёшься, уж не влюбился ли? — улыбаясь спросил Поттер.
— Мерлин упаси! — воскликнул Малфой, — есть причины. Она, если захочет, сама расскажет.
— Ладно, — сдался Поттер, подумав, что выяснит потом у подруги, — а Добби?
— Что Добби? — не понял Драко.
— Я здесь, Гарри Поттер, сэр — отозвалось маленькое ушастое существо. Тут эльф заметил бывшего хозяина, и его и так огромные глаза, казалось, сейчас и вовсе выпадут.
— Добби, ты мог бы незаметно пробраться на Гриммо двенадцать и разузнать, если там кто и бывает ли?
— Конечно, Гарри Поттер, сэр. Добби все сделает.
— Спасибо, Добби!
Эльф исчез с тихим хлопком и через несколько минут, которые ребята провели в тишине, появился:
— Там только ваш друг Уизли, Гарри Потер, сэр, — радостно сказал Добби.
— Он больше не мой друг, — вздохнул Гарри, — Добби, понаблюдай несколько дней за ним, только спать сам не забывай, ладно? Я позову тебя.
Эльф поклонился и исчез.
— И что это было? — поинтересовался пришедший в себя Драко.
— Это Добби, он был вашим эльфом. Я подумал, что его можно позвать.
— Да уж… — только и сказал Малфой, и они поспешили вернуться в дом и рассказать Гермионе.
Однако, в комнате ее не оказалось. Ни в гарриной, ни в её. Они отправились ее искать и услышали голоса из кабинета. Слов было не разобрать, но вскоре она вышла оттуда в задумчивости.
— О, мальчики! — обрадовалась она, — идемте!
Гарри и Драко переглянулись и пошли за ней. Она направилась в свою комнату, но, вспомнив про Малфоя и его причуды, завернула к Гарри.
— Гарри, прости, но мне пришлось часть информации выдать ему. Зато у нас ещё есть время, только нужно попасть в дом на Гриммо.
— Там Рон, — ответил Поттер.
— Ну что ж… Он не помешает. Думаю, он не захочет находиться там с нами… Волдеморт поможет с перенастройкой защиты. Не лично, конечно. А как вы про Рона узнали?
— Добби сказал, — пожал плечами Гарри.
— Ладно, не буду мешать, — усмехнулся Малфой и вышел.
— Гарри, так что ты думаешь о слиянии? Я пока не сказала, но он и сам может об этом узнать.
— Не знаю… Не хотелось бы потерять себя. Но если другого способа нет…
— Не потеряешь, я буду рядом, — она ласково взлохматила его волосы, — мы все продумаем.
Гарри кивнул, но выглядел при этом рассеянным.
— Я бы хотел побыть один, если не возражаешь, — сказал он ей, и она, улыбнувшись, вышла из комнаты.
Вопреки ожиданиям, Поттер думал вовсе не о том, о чем собирался.
«Вот придумает же Малфой — голубки… Как щекотно она шептала в ухо…» — при воспоминании у него пошли мурашки по телу, — «А как мне спокойно, когда она рядом… Даже на такую авантюру согласен. Хотя, она права, наверное. Лучше уж так, чем убивать или умирать… Но вдруг это он меня поглотит? Все же четыре части, это почти половина. А он опытнее и хитрее…» — он закрыл глаза, и перед ними встал образ Гермионы, — «Она — самая умная, мы справимся! Пусть риск и есть, но зато все закончится, и все будут в безопасности. Она будет в безопасности…» — незаметно парень задремал.
Гермиона зашла к нему перед ужином и обнаружила его спящим. Мама в детстве будила ее, ласково гладя по голове и тихонько зовя по имени.
«Как ты там, мама?» — подумала она, но, отбросив грусть, принялась будить друга.
— Гарри, — тихонько звала она, поглаживая его по голове, — Гарри, пора вставать, Гарри…
Ему же снился чудесный сон, в котором Гермиона ласково перебирала его волосы и звала с собой. Просыпаться не хотелось совсем.
Поняв, что так она ничего не добьется, девушка убрала руку и громко позвала:
— Гарри, ужин!
Парень заворочался и открыл глаза.
— Вставай, соня, — она ласково потрепала его по голове и встала сама, освобождая место.
С большой неохотой он поднялся, размышляя о том, почему же теперь на него так действуют её прикосновения? Она ведь так себя ведет все время, что они знакомы. «Это не может быть зелье… Не сейчас, она ведь не готовит. Но почему вдруг она стала мне сниться?..».
Гермиона прервала его мысли, поторапливая на выход.
За ужином собрались все обитатели дома Малфоев. Прибыл и Снейп, которого приглашали гораздо чаще остальных соратников. Волдеморт пребывал в хорошем настроении, его воодушевили слова Грейнджер о том, что она почти готова предложить ему выход, который поможет ему добиться власти и не исполнять то глупое пророчество. Хозяева дома затеяли необременительную светскую беседу. Обсуждали новости, которые печатал «Ежедневный Пророк» и приносили иногда приходившие Пожиратели. Зашел разговор и о доме номер двенадцать.
— Нам нужно попасть в библиотеку на Гриммо, — сказал Темный Лорд.
— Это же дом Поттера, — скривилась Лестрейндж, — нужно его разрешение.
— Я-то не против, вот только там частенько бывает Орден… Там была их штаб-квартира при Дамблдоре, — отозвался парень.
— Так это прекрасно! Давненько я не разминалась! Ты же не сильно расстроишься, если Орден поредеет? — усмехнулась она и отпила вина из бокала.
Поттер скривился, но ответить не успел. Беллатриса страшно захрипела, побледнела и свалилась на пол. К ней тут же подбежала Нарцисса и попыталась нащупать пульс.
— Колдомедика, Драко, — крикнула она, — она жива!
Снейп потеснил Нарциссу и всунул безоар почти прямо в горло Лестрейндж.
Драко бросился к камину и вызвал семейного врача, который был связан всеми возможными клятвами о неразглашении и помощи членам семьи.
Через мгновенье в зеленых всполохах появился сухонький седой старичок и сразу же направился к лежащей на полу женщине. По его жесту все отошли в сторону. Несколько минут он водил палочкой и шептал заклинания. После чего повернулся к Нарциссе:
— Она в порядке. Похоже на сильное истощение. Нужен постельный режим и усиленное питание. И укрепляющее зелье.
Снейп протянул пузырек.
— Аптека ходячая, — пробормотал Поттер, но зельевар даже не удостоил того взглядом.
— Почему это могло случиться? — спросила Нарцисса, глядя на мерно вздымающуюся грудь сестры, которая, казалось, просто спала.
— Стресс, плохое питание… — он осекся под разъяренным взглядом Люциуса, — не сейчас, предыдущие несколько лет, — бодро поправился он, откланялся и поспешил уйти.
Беллатрису переместили в ее комнату и оставили там, приставив эльфа.
Снейпа задержал Волдеморт с каким-то поручением.
Подростки поднялись к своим комнатам втроем. Уже по привычке направились в комнату Гарри.
— Грейнджер! Объяснись! — накинулся на нее Драко, как только закрылась дверь.
— Ты думаешь, это я виновата? — изумилась девушка.
— А кто? Это ведь твое зелье ей подлили! Я чуть не угробил родную тётку!
— Невелика потеря, — пробормотал Поттер.
— Малфой, — влезла Гермиона, прерывая очередную ссору, — я не могла бы ей навредить, при всем желании, — она выразительно посмотрела на него, — тебе и твоим близким, — добавила она, видя, что он не желает понимать намеков.
— Но Уизли-то ты навредила, хоть и не смертельно. А он, как и все чистокровные маги Британии, — мой родственник, хоть и дальний, — возразил Драко.
— Видимо ты не считаешь его близким тебе человеком, Малфой. В отличии от той же тётки. Ты не хуже меня знаешь, что клятва вступила в силу! — она осеклась и посмотрела на друга.
— Какая клятва, Гермиона? Я чего-то не знаю? — спросил он у нее, и во взгляде мелькнула досада.
— Ты не рассказала ему? — встрял Малфой.
— Нет, сам догадаешься почему? — парни синхронно покачали головами.
— Связь. Ваша связь, Гарри, — вздохнула она и продолжила, — мы заключили… партнерские отношения, согласно которым не можем друг другу врать и вредить, — пояснила девушка. Магия приняла клятву, мы проверяли. Поэтому я доверяю Малфою.
— И поэтому не в моих интересах, чтобы с ней что-то случилось, — Драко не мог молчать, — а вовсе не влюбленность, как ты переживал, — он улыбнулся.
— Я переживаю за Гермиону, и это нормально, Малфой! И, как видно, не зря, раз вы за моей спиной заговор устроили!
— Нет никакого заговора, Гарри. Если бы не Малфой, я бы не смогла ничего рассказать Волдеморту, и нас бы давно убили…
— И что теперь? Ноги ему целовать? — бушевал Поттер. Драко скривился.
— Нет, Гарри. Но он был вправе узнать, чем я так поразила Волдеморта, а я не могла рассказать, не обезопасив нас с тобой. К тому же, союзник нам не помешает.
Потер несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
— Ладно, что сделано, то сделано… Он знает все?
— Только до сегодняшнего дня, — ответила она.
— А что произошло сегодня? — тут же спросил Малфой.
— Много будешь знать — скоро состаришься, — ответил Поттер и невежливо выставил союзника за дверь.
— Не так быстро, Поттер, — засопротивлялся Малфой, — мы еще не все выяснили.
— Позови Тинки, ты ведь велел ей следить, как я готовлю, — сказала Гермиона.
— Тинки! — крикнул Малфой и появился эльф, — расскажи, что ты видела, пока Грейнджер готовила зелье.
— Мисс Грейнджер сначала приготовила все ингредиенты, потом сверяясь с рецептом стала добавлять их в котел, — Тинки перечислила полный порядок приготовления зелья, как по книге, — потом мисс Грейнджер ушла, но вошла миссис Беллатриса и бросила пучок травы…
— Какой травы? — в один голос спросили Драко и Гермиона.
Через мгновенье эльф вернулась с пучком травы.
— Это же серебренник*, — изумилась девушка, — его нет в рецепте.
— Сам знаю, — насупился племянник пострадавшей, но ведь он усиливает успокаивающие свойства, а в сочетании с алкоголем…
— …может вызвать кому, — в ужасе закончила Гермиона.
Все трое переглянулись.
— Спокойно, подождите, — сказал Поттер, — если я правильно понял, то Беллатриса сама себе навредила.
Двое кивнули.
— Она с тобой говорила перед этим? — спросил Гарри.
— Да, спросила, что я варю, я соврала ей, что тонизирующий настой для себя, — задумчиво сказала Гермиона.
— Но зачем ты соврала ей? — не понял Драко.
— А что, я должна была ей правду сказать? Да? — разъярилась она.
Малфой, признав ее правоту, кивнул.
— Давайте подождем до утра, может обошлось, — предложил Поттер, и все отправились спать.
-
* название придумано, свойства тоже.
Следующим утром Гарри и Гермиона собрались на Гриммо. В сопровождение им Волдеморт выделил Снейпа. Воспользовавшись камином в гостиной поместья, они переместились.
Дом выглядел еще запущеннее, чем при их прошлом посещении. Обозначив свое присутствие громкими приветствиями и не получив ответ, они направились в библиотеку. Снейп и Грейнджер засели за книги, в которых упоминалось хоть что-то о ритуалах, связанных с душами. Северус точно не знал, что они ищут, но примерно догадывался. Гарри же бродил по дому, предаваясь воспоминаниям.
В комнате, в которой они раньше ночевали с Роном, он и обнаружил бывшего друга.
Уизли выглядел совершенно потерянным. Лежал на диване и глядел в потолок, никак не отреагировав на появление Поттера.
— Рон, — позвал его Гарри, — ответа не последовало.
«Да и что я ему скажу? Все сказано давно», — подумал рыжий.
— Что ты здесь делаешь? — сменил тон хозяин дома.
— Живу, — соизволил отозваться Рон безразличным тоном, — а вас что, Малфои прогнали, что вы сюда вернулись?
— Вообще-то это мой дом, — напомнил Поттер, — и это не я должен объяснять свое присутствие здесь. А что с Орденом? Где они?
— Откуда мне знать? — обозлился парень, — думаешь, они меня встретят с распростертыми объятиями? С меткой, пусть и не настоящей? Да даже разбираться никто не станет! Гермиона хорошо придумала, — он горько усмехнулся, — теперь я не тут, не там…
— Не вини её, ты сам выбрал свой путь! — заступился Гарри, — у тебя есть неделя, в память о нашей былой дружбе. Через неделю ты должен уйти, — не дождавшись ответа, Гарри молча вышел из комнаты.
«Нигде мне нет места… Неделю дал, щедрый какой! А потом-то что? Может вызвать сюда членов Ордена? Или рассказать матери? Она поймет меня, хоть и не сразу… Есть охота… Может они что принесли? И надолго они тут, интересно?» — он слышал несколько голосов до того, как к нему пришел Гарри, и узнал Гермиону и Снейпа, — «Вот так компания… Только Снейпа не хватало для полного счастья. Надеюсь, они сюда не дойдут. Не хочу их видеть».
Гарри тоже подумал, что неплохо бы подкрепиться, и вызвал Кикимера, велев тому накормить всех, кто в доме.
В библиотеке стояла тишина. Двое увлеченно копались в старинных фолиантах, отбирая подходящие. Потратив два часа на отбор, они присели отдохнуть и заметили поднос с остывшим чаем и печеньем.
— Ну вот, совсем холодный, — расстроенно протянула Гермиона.
— А подогревать волшебством вас не учили, мисс Грейнджер? — съехидничал зельевар.
— Учили, профессор Снейп, но все больше с палочкой, — вспыхнула она, но, взяв себя в руки, продолжила, — Простите, профессор. Палочку мне так и не вернули, а без нее я как без рук. Беспалочковой магией я еще не овладела…
— С вашим упорством — освоите. Скажите-ка мне, мисс Грейнджер, что вам известно об отравлении мадам Лестрейндж? — он пристально посмотрел ей в глаза.
Несколько секунд девушка прикидывала, как лучше поступить, и решила сказать правду, попросив о помощи.
— Знаю, она добавила серебренник в успокаивающую настойку. Вы спасли ей жизнь, — ответила она.
— Вижу, вы не рады этому, — констатировал Снейп.
— У нас не сложилось дружеских отношений, — девушка вложила в голос все свое отношение к Лестрейндж.
— Не только у вас, должен признать… Но если вы затеваете дела с Темным Лордом, вам стоит наладить отношения и с ней. Вы ведь ищете ритуал переселения? — прямо спросил он.
— Откуда вы?.. — начала она и поняла, что на вопрос уже ответила.
— Дамблдор. Я знаю о крестражах. Скажите, мисс Грейнджер, какую цель вы преследуете?
— А вы на чьей стороне, профессор? — вместо ответа спросила она.
— Хм… На своей, а вы? Я могу помочь вам, если ваша цель — спасти Поттера.
— И еще — закончить войну, — кивнула она.
— Тогда не будем тратить время попусту, — вот в этих трех книгах есть все, что касается нужного нам ритуала.
Она бегло просмотрела содержание.
— Почему же вы так уверены, что он откажется от варианта с раскаяньем? — спросила она.
Он красноречиво промолчал.
— Вы, я полагаю, надеетесь, что после ритуала, будет преобладать Поттер? — зачем-то спросил он, хоть ответ и так был ясен.
— А вы бы хотели иначе? — скопировала она его манеру, не забыв выгнуть бровь.
— Тогда ритуал нужно проводить здесь. Здесь магия Блэков поддержит вашего друга. Гарантий никаких, но шансов больше, — он проигнорировал ее язвительность, понимая, как ей непросто. «В конце концов, важен результат, а девчонка придумала неплохой план», — подумал он.
Они углубились в книги, выписывая на пергамент нужные зелья и ингредиенты для них.
Рон, которому Кикимер не озаботился принести поесть в комнату, решил выйти и поискать пропитания на кухне. Проходя недалеко от библиотеки, он услышал голоса и остановился.
«Вот он, мой шанс! Если я сдам Ордену самого Темного Лорда, то мне простят эту недо-метку! Нужно выяснить, когда все будет происходить, и захватить их!» — настроение у парня резко поднялось, и он бодро спустился вниз, надеясь найти Гарри и как-нибудь расспросить его. Поттера внизу не было. Наспех перекусив, он пошел обратно, задержавшись у библиотеки. Ему снова повезло.
— Получается, что все готово будет через пять дней, а через семь будет тринадцатый день лунного цикла — то, что надо, — сказала девушка.
— Вы очень самоуверенны, мисс Грейнджер, — ответил Снейп, — вы еще не получили согласия главных действующих лиц.
— Думаю, они хотят покончить с этим поскорее…
Дальше Рон не стал слушать. «Так вот почему мне Гарри дал неделю…» — ему и в голову не пришло, что Поттер случайно угадал срок. — «Тогда через неделю я смогу вернуться к нормальной жизни, а то еще и героем стану!» — размечтался он.
Взяв список и часть необходимых ингредиентов, которая была на Гриммо, двое спустились вниз и, обнаружив там Гарри, все вместе переместились обратно к Малфоям.
Снейп тут же направился в лабораторию готовить все необходимое, в том числе и противоядие для Беллатрисы, иначе она неизвестно когда в себя придет. Поттер с Грейнджер уединились в комнате.
— Гарри, мы нашли ритуал. Если его провести в твоем доме, шанс, что после слияния победит твоя душа, — возрастает. Времени мало, у нас неделя. Еще бы Рона оттуда убрать, хотя бы на время ритуала… Осталось только главное — ты согласен? — она посмотрела в его глаза.
Поттер уже решил согласиться, ведь в подвешенном состоянии долго находится невозможно. Но некоторые сомнения все же были:
— Гермиона, а если… если все получится наоборот? Что тогда будет… с тобой? — срывающимся голосом спросил он.
— Никто не знает наверняка, Гарри. Я могу сказать только за себя — я буду с тобой до конца, каким бы он не был. И я верю, что у нас все получится, ведь больше ничего не остается, — она горько усмехнулась.
Гарри подошел и обнял подругу. Не только ему, но и ей сейчас непросто. Но то, что они все еще вместе, придавало сил. Как и в лесу, как и всегда до этого.
— Спасибо, Гарри, — пробормотала она ему куда-то в шею, и по его спине пробежали неуместные сейчас мурашки, — тогда я пойду к нему и все расскажу.
Парень нехотя разомкнул объятия. Гермиона вышла и направилась в кабинет. Снова все зависит от того, как она преподнесет информацию. Лорд обнаружился в кабинете. Девушка вошла и протянула несколько книг.
— Вот все, что я нашла. Если коротко, то есть два варианта: Ваше раскаяние, — он усмехнулся, — в таком случае оставшиеся части соберутся вместе, либо объединение… — она собралась с духом, — в одном теле... — замолчала она, специально не предложив для этого тело друга.
— Каковы риски? — спросил Волдеморт, он позже прочитает первоисточники, но ему было важно и ее проверить. Ложь он чувствовал и без обрядов. И то, что она подавала информацию, как хорошо выученный ответ на урок, ему нравилось.
— В первом случае — риск не пережить боль, сопутствующую… процессу. Во втором — не известно, какая душа будет преобладать, или, что не исключено, будут две души в одном теле, — она прямо посмотрела в глаза собеседника. Она говорила правду и не боялась разоблачения. Что она — на стороне Поттера, было ясно и так.
— Мне нужно подумать и взвесить все, — ответил он.
— Я хотела сказать, что если вы выберете ритуал, то ближайшее наилучшее время — через неделю. Необходимые зелья готовятся пять дней. Если вы позволите, мы бы начали подготовку на всякий случай. Без добровольного согласия участников ритуал невозможен.
— А Поттер согласен? — девушка кивнула. — Позови его. Иди, готовься.
В комнату Гарри она вошла без стука, по привычке. Он был не один.
— Почему я должен поверить вам, профессор? — спросил он и обернулся на подругу.
— Тебя Волдеморт зовет, Гарри, — сказала она.
— Дайте нам пять минут, мисс Грейнджер. Есть очень важная информация для Поттера, которую я должен был сообщить ему в…хм… нужный момент. Пожалуй, этот момент настал. После, если желаете, можете помочь мне с зельями.
— Я не помешаю? — она хотела поддержать друга хотя бы своим присутствием.
— Как угодно. Так вот, я должен передать вам информацию. Верить или нет — дело ваше. Быстрее всего будет, если вы посмотрите мои воспоминания. За думосбором идти некогда, поэтому давайте напрямую. Однажды вам это уже удалось, — он встал напротив Гарри и, заглянув тому в глаза, снял свой блок.
Поттера будто затянуло внутрь взгляда не хуже, чем в Омут памяти. Замелькали картинки: «Худенький мальчик, одетый в огромную куртку, подсматривает за девочками — темненькой и рыжей… Он и рыженькая в Хогвартс-экспрессе… Ссора и мальчишками из-за факультетов… Распределение… Вот они же постарше… Эту позорную сцену у озера он уже видел… Кабинет Дамблдора… Кольцо Мраксов… Почерневшая рука от проклятья… Обещание убить директора… Дамблдор говорит, что Поттер должен умереть… Темный лес и Патронус-лань у пруда, на дне которого меч Гриффиндора…»
Все резко прекратилось, и Гарри выбросило из сознания профессора.
— Я знаю, что я — крестраж. Зачем вы мне все это показали?
— Это был план директора, согласно которому вы должны были умереть в конце. Я не считаю этот выход единственно возможным. Благодаря мисс Грейнджер у вас появился шанс. Не упустите его. Сделайте все, чтобы смерть вашей… ваших родителей была не напрасной, — он развернулся и вышел, не дожидаясь ответа.
Гарри стоял растерянный. «Что за девчонка все время в его воспоминаниях? Зачем он мне все это показал?.. Мама?» — осенило его.
Гермиона молча смотрела на парня. Наконец-то он выплыл из своих мыслей.
— Он любил мою мать… И не убивал Дамблдора. Точнее, убивал — по просьбе директора… Он на нашей стороне. И тот Патронус в лесу — его…
— Он все время спасал нас, если подумать. Ты справишься, Гарри. Мы справимся, — она сжала его руку, — тебе пора.
Они разошлись в разные стороны.
Гермиона догнала профессора, и они занялись зельями. Теперь уже с одобрения Волдеморта.
Сам Темный Лорд, бегло просмотрев книги, склонялся к ритуалу. И в ожидании Поттера думал: «Если я соглашусь на ритуал, то объединяться нужно в теле Поттера. У Поттера душа целая, но он опытнее… Он вытеснит его и станет полноправным хозяином молодого, относительно здорового тела. А учитывая, что это тело национального героя, то Министром он станет за считанные дни! Да, Пожирателям знать о ритуале необязательно. Кто не захочет подчиниться — зааважу. Заодно и посмотрим, кто быстро сменит сторону, не зная о том, что он — это я…»
Дверь беззвучно открылась, впуская Гарри.
— Вы хотели поговорить? — спросил он, усаживаясь в кресло напротив.
— Нам стоит познакомиться поближе, ведь после ритуала нам придется делить одно тело на двоих. Твое тело.
Гарри молчал.
— Что скажешь, если это будет твое? — он осматривал парня цепким взглядом, отмечая его излишнюю худобу.
— Лучше уж мое… — усмехнулся он, — Почему? Почему вы убили родителей? — этот вопрос не давал Гарри покоя.
— Не стану оправдываться или просить прощения. Это ничего не изменит. Но то пророчество… оно сбило меня с толку, и я подозреваю, что без вмешательства Дамблдора не обошлось. Я и сам удивлен, что смог направить палочку на младенца. Магия, знаешь ли, этого не одобряет… Я был будто в тумане и видел перед собой лишь одну цель — нет, это была не власть и даже не бессмертие. Целью была твоя смерть. Я был будто околдован, потому что даже ни секунды не размышлял, что она мне даст. Я даже не потрудился добыть полный текст пророчества, что на меня не похоже — я всегда был крайне осмотрительным и осторожным. Но не в этом случае. Раскаяться я не способен. Но в твоих силах сделать жертву твоих родителей не напрасной. Они умерли, и их не вернуть. Но они умерли, чтобы ты жил. И, как видишь, такая возможность есть. Готов ли ты оставить прошлое позади и смотреть в будущее? Готов ли ты принять на себя ответственность за магический мир? Я ведь хочу стать Министром Магии. И я хочу закончить ту бессмысленную бойню, что идет сейчас. Каждая капля магической крови бесценна. Жаль, что я поздно это понял. Но еще не поздно это исправить. Павших не вернуть, но можно сохранить живых. И им подарить мир и хорошие условия для жизни. Что скажешь? — он выжидательно посмотрел на Поттера. Что-то в его речи было правдой, что-то было рассчитано лишь на склонение Гарри к примирению, и теперь нужно понять — удалось ли?
Поттер молчал, обдумывая про себя обрушившуюся на него информацию.
«Я сделаю все, чтобы победить его. И если не получится, то мне будет уже все равно, но вот Гермиона…»
— Мне нужна гарантия, что при любом раскладе Гермиона не пострадает, — закончил он вслух свою мысль.
— Она выгодный союзник. Мне ни к чему ее убивать.
— Клятва. Или Обет, — твердо заявил парень.
— Ты мне нравишься все больше, — усмехнулся Волдеморт, — давай руку.
Парень протянул руку и взял мужчину за запястье. Темный Лорд повторил его жест и, направив палочку на скрещенье рук, произнес:
— Я, Том Марволо Риддл, Лорд Волдеморт, клянусь не причинять вреда Гермионе Джин Грейнджер, а так же сделать все, что в моих силах, чтобы защитить ее. После ритуала слияния моей души с душой Гарри Джеймса Поттера обязательства сохраняют свою силу.
Несколько разноцветных нитей обвили их запястья и словно поглотились кожей.
— Это был Непреложный Обет? — спросил Гарри.
— Хуже**. Я стану сквибом, если нарушу клятву, — серьезно ответил Волдеморт.
Гарри был согласен, что для его давнего врага лишиться магии — хуже смерти, поэтому он просто кивнул.
_____
* вольный пересказ воспоминаний Снейпа из фильма.
** придуманная клятва.
Поговорив еще некоторое время с Гарри, Волдеморт отпустил его. Решение было принято. Точнее говоря, и выбора-то особого не было.
«В теле Поттера я быстрее добьюсь власти. Да и жить в молодом теле приятнее, чем в этом», — думал Волдеморт. Он позвал Люциуса.
Через несколько минут в кабинет вошел хозяин дома.
— Да, мой Лорд, — с поклоном ответил Малфой, пряча взгляд, и в то же время с нетерпением ожидая продолжения.
— Передай сыну и супруге мое решение: будет проведен обряд слияния душ с Гарри Поттером. В его теле. Надеюсь, то, что кроме них и Беллатрисы никто не должен знать, пояснять не нужно?
— Да, мой Лорд, — Малфой-старший прекрасно умел держать лицо, но такая информация выбила почву из-под ног.
— Иди. Когда Беллатриса придет в себя, пусть зайдет.
Люциус поклонился и вышел.
Противоядие для Лестрейндж было готово уже к утру, и Снейп, временно поселившийся у Малфоев, отнес ей кубок и аккуратно влил в горло. Белла быстро пришла в себя.
— Поганая грязнокровка отравила меня! — тут же вскрикнула она.
Снейп скептически выгнул бровь.
— Ты сама виновата, не рой другому яму. А если серьезно, то она теперь — в нашей команде, и ей нет смысла вредить тебе.
— Темный Лорд все равно должен узнать об этом!
— А стоит ли отвлекать Повелителя мелкими дрязгами? Поверь, у него сейчас есть дела поважнее.
— Не указывай мне, Снейп! — она вскочила с кровати, выставив зельевара за дверь, быстро переоделась и помчалась к Лорду.
Беллатриса застала его в кабинете. Он как раз закончил читать принесенные Гермионой книги.
— Белла, я рад, что ты снова в строю, — поприветствовал он соратницу.
— Я сразу же пришла к вам, мой Лорд, — она поклонилась.
— Тогда ты еще не знаешь… Тем лучше, я сам скажу тебе. Я решил провести обряд слияния душ с Поттером. В его теле. Это поможет мне достичь моих… наших целей, — поправился он.
— Но, Повелитель… — хотела возразить она, но он перебил.
— Все уже решено.
— Я бы хотела присутствовать на ритуале. Я не доверяю этой парочке! — поняв, что решение не изменить, Беллатриса хотела хоть так помочь.
— Я не возражаю. Это будет на Гриммо. Думаю, ты будешь рада побывать там.
— Когда?
— Через неделю. Сейчас мне нужно отлучиться, но я скоро вернусь.
«Единственное, что мне не нравится во всем этом, так это то, что придется собрать вместе оставшиеся крестражи. Это рискованно… И их больше не будет… Если что-то пойдет не так, я могу умереть… окончательно», — сомнения еще были. С собой Волдеморт был честен всегда. — «Нет, все пройдет как нужно. А крестражи… потом сделаю еще», — убедил он себя и направился в пещеру, — «Зря только перепрятывал…»
* * *
В назначенный срок все было готово. Ранним утром Гарри со Снейпом, прихватившим весь набор приготовленных ранее зелий, отправились первыми в дом Блэков.
Волдеморт с диадемой и Малфои полным составом ждали условного сигнала, что путь чист, чтобы переместиться камином. Гермиона и змея должны были трансгрессировать. Лорд не рискнул отправлять ее камином, а самому являться на площадь счел слишком рискованным. Лестрейндж вызвалась сопроводить их и проследить.
Как Гарри и предполагал, Рон все еще был там.
«Пришло время прощаться. Может и навсегда, кто знает, как пойдет…».
— Рон, тебе больше нельзя находится здесь… для твоей же безопасности, — он понимал, что в этот раз пощады не будет, и бывшего друга ждет участь Седрика, если его тут увидят.
— Гонишь меня? — рыжий тянул время, надеясь узнать, не изменилось ли чего в подслушанных планах.
— Считай как знаешь. Несмотря на все, что произошло в последнее время, я не желаю тебе зла. Тебе пора.
— Ну, я пошел, — слишком спокойно сказал Рон, но Гарри не обратил на это внимания.
«Наконец-то», — мысленно ликовал Уизли, — «Я приведу сюда Орден, и мы их всех схватим! Хорошо, что сейчас холодно — кофта с длинными рукавами, можно не терять время на объяснения по поводу татуировки! Эти лопухи даже защиту дома не поменяли, это существенно облегчает задачу», — он трансгрессировал в Нору.
— Мам, собирай Орден, я знаю, где Тот-Кого-Нельзя-Называть! — радостно оповестил он родительницу, — Нет времени объяснять.
— Что такое, Рон? — в кухню вошел мистер Уизли. Сын повторил. Артур по их особой связи вызвал всех, кто смог откликнуться прямо сейчас. После предательства Снейпа способ связи сменили, и зельевар был не в курсе. Члены Ордена прибыли в Нору и оттуда сразу же, как только им сказали в чем дело, трансгрессировали на площадь Гриммо.
Закрыв дверь за Роном, Гарри тут же связался с поместьем, давая знать, что путь свободен.
Лишь только погасли зеленые всполохи в камине, Грейнджер и Лестрейндж вышли из поместья и, преодолев защитный барьер, трансгрессировали к дому номер двенадцать.
Оказавшись на площади Гриммо, Гермиона и Беллатриса заметили несколько человек в мантиях перед домом. Те активно выводили пассы палочками в направлении дома номер 12. Поняв, с кем именно они столкнулись, Грейнджер прокляла тот момент, когда решилась пройти до дома пешком, не взяв мантию-невидимку у Гарри.
Белла, напротив, не могла подавить предвкушающую ухмылку. В последнее время ей явно нужно было выпустить пар, учитывая события последних недель: разрушенный крестраж из сейфа, внимание Лорда к этой грязнокровной выскочке, отравление по собственной глупости, а также крайне не простой ритуал на алтаре клана Блэк, который мог окончиться чем угодно… После всего этого кошмара ей насущно требовалось услышать чьи-нибудь истошные предсмертные вопли, особенно если это будут предатели крови или прочие Дамблдоровские лизоблюды.
Оценив обстановку и бросив взгляд на Нагайну, урожденная Блэк хотела было накинуть Дезиллюминационные чары и подкрасться незаметно, однако одна из осаждающих, которую Гермиона опознала как Гестию Джонс, заметила это и подняла тревогу. Дальше Белла и Гермиона действовали на одних инстинктах.
Нападавшими были Артур Уизли, Рон, Кингсли Шеклбот, Гестия Джонс, а также парень из Ордена, чье имя Грейнджер не могла вспомнить. Резкий взмах палочки Лестрейндж, и две соседние машины создали им укрытие от легких заклятий, брошенных орденцами.
Гермиона в этот момент создавала щиты и барьеры вокруг себя, змеи и Лестрейндж, и следила за схваткой. А смотреть было на что: если природа дала старшей Андромеде потрясающий ум и здравый смысл, Нарциссе — ангельскую красоту и прекрасный характер, то Беллатриса Лестрейндж была награждена талантом виртуозно сеять смерть.
Пока орденцы долбили чем попало по машинам, попутно сокращая дистанцию и пытаясь подойти с фланга, Белла укрепляла корпусы машин, дабы они не взорвались от частых Редукто и не расцарапали ее осколками, а также ждала. Когда расстояние до одного из нападавших снизилось метров до двенадцати, Белла перекатилась влево и моментально выпустила Аваду в незадачливого орденца, после чего так же быстро отпрыгнула назад.
Увидев яркую зеленую вспышку, члены Ордена стали активнее ломать кустарные укрепления, не брезгуя Бомбардой Максима. Тогда Беллатриса отпрыгнула назад от машин, и, одновременно поднимая левитацией и отталкивая их, прицелилась и выпустила по очереди два заклятья, которые подожгли машины, и Бомбарду Максима по середине, дабы увеличить радиус и отвлечь внимание.
Мадам Лейстрейндж не знала, что в баках машин есть бензин, и что он взрывоопасен, однако было грех не воспользоваться ситуацией, при которой четверых идиотов раскидало взрывной волной. И пока Белла поливала Шеклболта, Артура и Джонс различными проклятьями, Рон Уизли узнал в закрывшейся барьерами девушке свою бывшую подругу, но при попытке подойти ближе, был атакован Нагайной.
Кто бы что ни говорил, но Рон прекрасно соображал, когда его пинал собственный инстинкт самосохранения. К сожалению, этот инстинкт явно уступал в скорости по сравнению с реакцией восьмиметровой, магически созданной гадюки, усиленной осколком души сильного темного волшебника. Впрочем, к подобным рассуждениям Рональд пришел, уже задыхаясь под весом Нагайны с прокушенной насквозь шеей.
— Гер…блк… миона… — захлебываясь воздухом, пытался сказать он.
Сама Грейнджер в ужасе смотрела на умирающего друга, да, бывшего, но это не отменяло всей той радости, что они дарили друг другу шесть лет, приключений и бесконечных передряг, через которые они прошли. Она инстинктивно бросилась ему на помощь, толком не представляя, что можно сделать. Рон судорожно пытался сделать вдох... Как-то ухитрившись достать из ножен весьма искусный кинжал гоблинской работы, последним движением в своей жизни он резко загнал его в область рядом с основанием черепа змеи. Нагайна задергалась в предсмертных конвульсиях, сломав шею Уизли. Судорожно вздохнув, Гермиона поняла, что ничего больше нельзя сделать, и вернула свое внимание к действиям оставшихся противников.
В то же время Беллатриса, пользуясь легким шоком своих противников после взрыва машин, играючи отбивала атаки Гестии Джонс и быстро пришедшего в себя Кингсли. Несколько секунд, и Джонс упала с перерезанным горлом, получая вдогонку Авада Кедавра. Рассвирепевший от такого зрелища, Кингсли и подбежавший к ним Артур начали активнее забрасывать Беллу заклятьями, причем Шеклбот перешел на непростительные. В какой-то момент Бомбарда, посланная тем неприметным и не узнанным парнем из Ордена, пролетела мимо Беллатрисы и взорвала раскаленный метал от машин, и кусок капота врезался в левый бок Беллы. Отвлекшаяся на Рона Гермиона не подпитала вовремя щиты, и те развеялись.
Вскрик. Ярость. Понимая, что времени мало, с полуметровым куском стали в боку долго не живут, Лестрейндж использовала Инферно Фламар, буквально сжигая противников заживо, и потратила последние силы, чтобы обуздать и потушить огонь…
— Что-то они задерживаются, — взволнованно произнес Гарри.
— Я посмотрю, — сказал Снейп и вышел.
Его глазам предстала площадь после жуткого погрома. Кое-где еще тлели части машин и… неопознаваемые останки. Он огляделся и заметил Гермиону, стоявшую чуть в стороне в явном шоке. Мужчина подбежал к ней:
— Мисс Грейнджер, вы в порядке? Где змея и Лестрейндж? — спросил он, догадываясь, что она ответит.
— Т…там, — Гермиона дрожащей рукой показала на пепелище.
— Идемте.
Она не отреагировала. Тогда зельевар взял ее за руку и повел в дом. Девушка не сопротивлялась.
— Что случилось? — бросился к ней Гарри, внимательно ее осматривая.
Гермиона обессиленно опустилась на диван. Драко протянул ей стакан воды, который она с жадностью выпила. Все присутствующие внимательно смотрели на нее. Она собралась с силами и отстраненным голосом начала рассказ:
— Нас ждали. Была засада. Рон и… — она судорожно вздохнула, но смогла продолжить, — и Артур, и Кингсли и… И другие ждали нас. Мадам Лейтрейндж тут же сориентировалась. Но набросить Дезиллюминационные чары мы не успели — на нас напали. Мы отступали к дому, но… змею убил Рон… Когда он стал резко приближаться к нам, она кинулась на него и… их нет… — по ее щекам потекли слезы, — Мадам Лестрейндж сражалась до последнего, но, когда ее ранили, она… она вызвала огонь… Они... они все сгорели… — у нее началась истерика.
Гарри подошел и обнял ее, пытаясь успокоить. И заодно защитить от гнева Волдеморта. Парень был уверен, что ему самому ничего не грозит. О клятве он и не вспомнил. В отличии от Темного Лорда, который хотел было по привычке сорваться на гонце, принесшем плохие вести, но пришлось сдержаться. В итоге пострадало только кресло, которое он просто развеял на молекулы. Никто не рисковал нарушить тишину, кроме взявшей себя в руки Гермионы.
— Ритуал… Мы упустим время, — тихо сказала она, все еще пребывая в объятиях друга.
Снейп посмотрел на часы и достал флягу:
— Нам всем нужен ясный ум. Это особое успокоительное — не вызывает сонливости и сохраняет концентрацию. Рассасывается в крови в течение часа. Есть немного времени в запасе. Если проведение ритуала в силе, имеет смысл привести эмоции в равновесие.
Он разлил зелье по бокалам. Присутствующие молча разобрали их и выпили.
Тягостное молчание нарушил Поттер:
— Нужно их похоронить.
На него в недоумении воззрились несколько пар глаз. Неожиданно его поддержала миссис Малфой:
— Она моя сестра. И верная… была верной соратницей, — поправилась она, сдерживая слезы.
— Займись, Люциус. И позаботься об охране этого дома, пока мы здесь, — велел Волдеморт. Он встал и, дойдя до лестницы, начал спускаться вниз. Это послужило сигналом остальным к началу ритуала.
Оставив сына следить за порядком внутри, Малфой-старший осторожно вышел на улицу, применив Дезиллюминационные чары. Картина, представшая его взору, вызвала дрожь, но он быстро взял себя в руки.
«Хорошо, что Алтарный зал экранирован от внешних воздействий», — подумал он и вызвал главу своих домашних эльфов, — Ланки!
Когда с тихим хлопком на зов хозяина явился эльф, Люциус повелел быстро и незаметно вернуть площади вид до сражения, разрешив использовать всех эльфов поместья. Останки Беллатрисы и других он велел собрать в коробки, после чего вернулся в дом.
Магия эльфов отличается от магии волшебников. Когда через несколько минут Малфой вновь вышел на улицу, то о разыгравшемся ранее сражении ничего не напоминало. Он проверил, не иллюзия ли это. Оказалось — не совсем. Покореженные машины и тела убрали на самом деле, но вот брусчатку еще меняли, и на это время один из эльфов создавал видимость, пока остальные её восстанавливали. Увидел он это лишь потому, что являлся хозяином трудившихся эльфов. У порога стояло несколько небольших коробок. Выяснив у эльфа, где чья, он взял ту, что относилась к их семье, велев остальные отправить семьям погибших.
«Лучше уважить Поттера, мало ли, как повернется. Да и Лорд не возражал», — довольный собой Люциус, отвечающий сегодня за безопасность, вызвал Долохова и Мальсибера. Как известно, ритуал прерывать нельзя, потому никто, в частности Орден Феникса, не должен помешать. В ожидании соратников, Малфой-старший еще раз огляделся и убедился, что все идёт как надо. Через несколько мгновений он услышал хлопок трансгрессии. На площади появились двое мужчин. Люциус узнал их и на мгновенье скинул чары, чтобы провести явившихся в дом.
— Наша задача — обеспечить безопасность этого места. Миссия секретна, придётся обойтись малыми силами. Возможно появление членов Ордена. Это была их штаб-квартира. Защиту перенастроить в данный момент времени не возможно. Если что — придётся отбиваться так. Долохов — на улицу, и смотри в оба. Мальсибер — на тебе первый этаж, в частности, дверь и камин. Только в самом крайнем случае вызываем подкрепление. Ясно? — распоряжаться Люциус умел и любил.
— Где Тёмный Лорд?
— Здесь, но крайне занят. По местам!
А в это время в Норе Молли Уизли не находила себе места. Она пыталась отвлечься домашними делами, но на сердце было неспокойно. Миссис Уизли давно завела привычку носить с собой волшебные часы, показывающие местоположение членов семьи. Несмотря на это, в последнее время она редко смотрела на них, ведь все стрелки дружно указывали на отметку «Смертельная опасность». Сегодня часы притягивали ее взгляд, но женщина тянула и старалась не смотреть, боясь увидеть непоправимое. Через некоторое время, когда нервозность достигла апогея, она с опаской бросила быстрый взгляд на семейный артефакт, надеясь увидеть, что стрелки, обозначающие младшего сына и мужа, укажут на деление «В дороге». Не заметив ничего нового, Молли взяла часы в руки, собираясь перейти в сад. Но тут две стрелки откололись и упали на пол. Женщина, схватившись за сердце, рухнула в рядом стоящее кресло. В камине полыхнуло зеленым.
— Мам, я только смог вырваться, — произнес Билл, но, не услышав ответа, быстро прошел в комнату. Увидев мать без сознания, старший сын принес воды и произнес «Энервейт».
Женщина пришла в себя, и сын протянул ей стакан воды. Он заметил на полу две штучки, издалека похожие на стрелки их волшебных часов. Билл наклонился и поднял их. «Рон» и «Артур» были подписаны они. Он обнял мать, и та все поняла, хоть и не хотела в это поверить. Через некоторое время раздался стук в окно. Две неизвестные совы принесли свертки.
— Я сам посмотрю, — вытащив палочку, теперь уже глава семьи открыл окно и впустил птиц внутрь.
Совы, не задерживаясь, бросили посылки на стол и улетели, не ожидая платы или угощения. Проверив их на всевозможные вредные заклятья и не обнаружив ничего, Билл взял в руки верхний. Повертев его и осмотрев со всех сторон, он увидел небольшую надпись: «Артур Уизли», — вслух прочитал Билл. Уже догадываясь о содержимом второй посылки, парень все же взял ее в руки: «Рон Уизли». Надписи были сделаны печатными буквами. Молли глухо зарыдала. Рыдания переходили в истерику.
«Её нельзя сейчас оставлять одну», — подумал он и, обняв мать, трансгрессировал с ней в Ракушку.
А в доме Блэков в просторном мрачном зале в неровном свете факелов мерцал старинный алтарь рода. Таинство начиналось.
Нарцисса Малфой устало потерла переносицу. Не так уж и часто ей приходилось часами сидеть на подхвате у кого-либо, в данном случае, Снейпа, выполнявшего роль колдомедика. Её помощь, как прирожденного целителя, в данной ситуации могла бы оказаться неоценимой, и возможности отлучиться даже ненадолго не было, учитывая, что эта помощь могла понадобиться двум сильнейшим магам Британии, и каждый из них мог без зазрения совести перебить всю ее семью. Выбора у урождённой Блэк не было.
Бросив взгляд на два лежащих друг на против друга тела по центру пентаграммы, госпожа Малфой от безделья начала вспоминать, что она знает об этом ритуале в частности и о ритуалистике вообще. Сама наука не так сложна. Перед глазами словно встали строки из старинной книги, по иронии судьбы прочитанной в этом же доме: «Ритуал — это магическое действо, состоящее из трех компонентов: заклинания, магической энергии и воли».
Она подумала: «Собственно, любое заклятие, даже простейший Люмос, является ритуалом, пусть и микроскопических размеров. Разница лишь в том, что для большинства заклятий требуется короткий жест, одно-два слова, ничтожное количество магии и сформированное желание. С другой стороны, ритуал вызова дождя потребует почти весь резерв взрослого человека, а также ритуальный танец и песнопения, которые позволят направить и придать форму этой магии, и все это при дикой концентрации, которая возможна благодаря нерушимой силе воли. Это не каждому под силу. Разумеется, более серьезные ритуалы некромантии, стихийной, осадной и высшей магии, а также демонологии требуют чудовищного количества энергии, которого в живом человеке просто не может быть», — бросив быстрый взгляд на Снейпа и поняв, что ее помощь пока не требуется, Нарцисса вновь погрузилась в свои мысли.
На память вновь пришли слова из книги: «Проблема получения необходимого количества энергии решается тремя способами: природные магические источники, клановые алтари, а также магические накопители. Накопители можно приобрести…», — ну да, за баснословные деньги, — «…в то время как природные источники, вроде Хогвартского, являются собственностью государства, либо суверенной школы. У некоторых по-настоящему древних родов есть собственные алтари. В основе алтаря специальный мрамор, впитывающий магию, который в течении десятков поколений впитывает энергию всех членов семьи после их смерти, а также всплески от бесчисленных, в том числе и довольно кровавых ритуалов, которые на нем проводятся. Причина их использования проста — огромная подпитка внутри дома, а также возможность проводить крайне полезные, но энергозатратные ритуалы, например, комплексную магическую защиту, в потенциале защищающую от любого катаклизма», — она поежилась. Было зябко, а согревающие чары применить нельзя. Снейп же будто бы сам был из мрамора, кажется, за все время он даже не шелохнулся. Потирая ладони друг об друга, чтобы немного их согреть, Нарцисса осмотрелась.
При взгляде со стороны не было ничего особенного. Волдеморт и мальчишка Поттер сели напротив друг друга и, приняв зелье Сна-без-сновидений, легли на холодный каменный пол. Рядом с милордом лежала диадема Ровены Райвенкло. Когда оба мужчины уснули, Грейнджер, облачённая в просторный балахон, не сковывающий движений, начала читать довольно громоздкую вербальную формулу на латыни, обеими руками упираясь в основание родового камня и посылая энергию, которая должна была пробудить алтарь и начать ритуал. Ошибка в одном звуке — и всё насмарку. Полумрак помещения не давал четкой картины, и на мгновенье Нарциссе показалось, что возле алтаря находится Беллатриса. Она тряхнула головой. «Её больше нет…», — сердце сжалось от тоски. Они не были близки и имели разные жизненные ценности и взгляды, но они были сёстрами. И вот в один миг всё изменилось. — «Регулус, Сириус, теперь Беллатриса… Быстрее бы закончилась эта никому не нужная война. Хорошо бы у девчонки получилось… Как же долго. Уже затекло всё, но нельзя встать — движение может отвлечь её…» — чтобы скоротать время она вновь вернулась мыслями к известной ей информации о ритуале: «Сам ритуал часто используется как в некромантии, так и в демонологии, и даже популярен среди опытных химерологов. При хороших начальных условиях, перенос одной души (или ее осколков) в другое тело не должен составлять труда».
Однако странным было другое: как грязнокровка может проводить ритуал демонологии на родовом алтаре? Ответ оказался довольно шокирующим для благородной матроны. В ушах зазвучал голос мужа, который немногим ранее на ее немой вопрос: «Почему не я буду проводить ритуал, ведь я — урожденная Блэк», ответил:
— Дело в том, что мальчишка Поттер, будучи наследником твоего кузена, де-факто контролирует дом на Гриммо. Сам дом его признает, так как в мальчишке есть кровь Блэков, есть магические узы с чистокровным и признанным Сириусом, а также за время проживания он наверняка царапался и проливал немного крови в ванной или у себя в комнате, то есть дом распознает магию своего хозяина, — увидев непонимание в глазах супруги, Люциус продолжил, — Возникает вопрос при чем тут… мисс Грейнджер, — «Хорошо, что сдержался и не назвал ее грязнокровкой, вон как ее защитник смотрит», — подумал он, подбирая слова для дальнейшего объяснения. — Их дружба весьма необычна. За семь лет произошло немало событий. Им не раз приходилось рисковать собой, спасая друг друга. В результате образовалась связь… Точнее, Узы. Магия Поттера резонирует с магией Грейнджер так, как она не резонирует у иных супругов, проживших несколько лет вместе! Из-за чего, собственно, дом воспринимает эту... — «выскочку», — в мыслях, а вслух, — хм… девушку, как некровного члена рода Блэк.
Во время обсуждения этого феномена, а проходило оно в гостиной, даже портрет дорогой тетушки Вальбурги замолчал, находясь в полной прострации, а потом, бросив заинтересованный взгляд на Гермиону, притворился спящим. Сами подростки покраснели до ушей, но потом пожали плечами и стали собирать основные целебные зелья под язвительным руководством Северуса.
За размышлениями время пролетело незаметно, и вот уже девушка из последних сил договаривала слова ритуала.
Перемещение осколков души Волдеморта в тело Поттера состоялось, лишь только Гермиона начала ритуал, однако, основная его часть заключалась в том, чтобы новое тело не отторгло эту душу, а душа самого Поттера не свихнулась от таких «гостей».
Закончив произносить магическую формулу, Гермиона обессиленно рухнула на пол у алтаря. По знаку Северуса Нарцисса тут же влила ей укрепляющее и восстанавливающее зелья повышенной концентрации.
Зрелище перехода было захватывающим. Хотя бы потому, что мало кому удавалось присутствовать, а тем более участвовать в таком ритуале. Два темных, почти черных сгустка дыма отделились от прежних вместилищ и впитались в голову парня через знаменитый шрам.
Подождав пять минут, Снейп велел Нарциссе и Гермионе позвать Драко и Люциуса, чтобы перенести спящего Поттера наверх. Магией по-прежнему пользоваться не стоило. Когда Северус остался один, он удостоверился, что возрожденный Волдеморт мертв. Диадему еще следовало проверить.
«Но не здесь», — соблюдая максимальную осторожность, он подхватил ее и камином переместился в поместье Малфоев. Там он убедился с помощью заклинаний, что диадема чиста от поселенца, и вернулся на Гриммо.
В одной из комнат наверху он обнаружил Нарциссу, наблюдающую за Гарри и Гермионой, лежащих на соседних кроватях. Теперь оставалось ждать. От них уже ничего не зависит. Все происходит у Поттера в голове, и чем и когда закончится, еще не известно.
Прошло шесть часов. Внутренняя борьба душ никак не проявлялась внешне. Измотанные участники ритуала убедились, что Гарри по-прежнему глубоко спит, и последовали его примеру, оставив одного из малфоевских эльфов дежурить.
Гермиона очнулась под утро. За окном уже рассветало. Она потянулась, поднялась с кровати и осмотрелась. На прикроватной тумбочке обнаружился пузырек с зельем. «Выпей меня», — подумала Гермиона, но опознав его, как восстанавливающее, решительно выпила. Через несколько минут слабость окончательно покинула ее.
Она подошла к Гарри, лежащему на соседней кровати. Он по-прежнему спал глубоким сном. Во всяком случае, так казалось. Гермиона устроилась на краешке его кровати и нежно провела рукой по волосам.
— Просыпайся, Гарри, ты мне очень нужен, — прошептала она, — честно сказать, мне страшно. Не оставляй меня одну…
Не получив ответа, которого она и не ждала, девушка не спешила уходить. Взяв друга за руку она принялась гадать: «Получилось или нет? И что получилось? Сможет ли Гарри вытеснить душу Волдеморта или хотя бы как-то ужиться с ней?»
Совершенно неосознанно Гермиона гладила его ладонь пальцем.
«А вдруг он в коме? В той книге ничего не было сказано о том, как узнать, все ли хорошо… Может стоит позвать колдомедика? Но вдруг он распознает две души в одном теле? Об этом ведь никто не должен знать раньше времени. И посоветоваться не с кем… Разве что… Малфой!»
Аккуратно вернув руку друга на кровать, девушка тихо встала. После ритуала она так и осталась в том балахоне.
«Все равно не знаю, где моя одежда», — махнула рукой Гермиона и вышла за дверь.
В доме еще все спали, и она решила пойти на кухню, рассудив, что тот, кто проснется первым, тоже туда придет, и она сможет узнать, что происходило, пока она спала.
Тем временем Гарри Поттер, или не совсем Гарри Поттер, или совсем не Гарри Поттер, размышлял…
«Кажется, я все еще здесь. Тихо так… Но почему я не могу управлять телом?» — после провальной попытки открыть глаза подумал Волдеморт, — «Значит, Поттер тоже здесь… Но почему я не чувствую его присутствия? В чем подвох?» — он услышал тихое шуршание, но, поскольку зрение ему пока было не доступно, как и прочие движения, прислушался. Скрипнула соседняя кровать. Кто-то вынимает пробку из пузырька. Пьёт. Подходит ближе. Садится на его кровать. Проводит рукой по волосам.
«Приятно… Что?! Никогда раньше меня не посещали подобные мысли от физического контакта… Может это не мои эмоции? Радость?! Да что такое?» — возмущенно подумал Волдеморт, но тут услышал голос.
Гермиона звала Гарри.
«Гарри!» — передразнил он про себя девушку, чего в жизни не делал, — «А и правда, где Поттер? Не вечно же так лежать! Поттер, ты здесь?» — ответа не было. — «Раз так, придется завладеть этим телом», — злорадно подумал темный маг и сосредоточился, чтобы пошевелить рукой, которую так кстати держала девушка. Ничего не вышло.
«Да чтоб тебя! Сосед не отзывается, и это меня не расстраивает. Тело не слушается… Попытаюсь еще раз!» — Темный Лорд продолжил тщетные попытки, а Гермиона, так ничего и не заметив, вышла из комнаты.
Грейнджер, выпив уже третью чашку чая, наконец-то услышала шаги. В кухню вошла Нарцисса.
— Доброе утро, мисс Грейнджер. Как вы себя чувствуете?
— Доброе утро, миссис Малфой. Спасибо, хорошо, — повисла пауза, которую сама же девушка и нарушила, — но я не могу понять, как там Гарри. Он спит и никак не реагирует на внешние раздражители. Вы сможете провести диагностику? — она с надеждой посмотрела на женщину.
— Я, признаться, не большой специалист, давайте лучше дождемся Северуса, — немного покривила душой Нарцисса, которой очень уж не хотелось связываться лишний раз с Лордом. «А если что не так? Пусть лучше Снейп разбирается. Малодушно, трусливо, но зато семья не подвергнется опасности понапрасну!» — подумала она. — Он должен скоро быть.
Вновь послышались шаги, и на кухне появился Драко. Пожелав всем доброго утра и налив себе чаю, парень поинтересовался состоянием Грейнджер и Поттера. Выслушав ответы он спросил:
— Мам, а что тебе известно про Узы?
— Узы — это очень редкая связь, как и говорил твой отец. Они возникают сами по себе, когда двое людей — не обязательно парень и девушка, преодолевают вместе много препятствий. Которые очень преданны друг другу и никогда даже мысли не имели о предательстве. Когда оба готовы отдать свою жизнь за жизнь другого не на словах. В любой момент, не раздумывая. Если же это разнополые люди, то в большинстве случаев их еще связывает любовь, — Гермиона покраснела и отчаянно замотала головой.
— Гарри мне как брат! — возмутилась она.
— Даже, если они и не сразу это осознают, — улыбнулась Нарцисса, — но это необязательно. Если бы не Узы, вы, мисс Грейнджер, не смогли бы провести ритуал. Вы бы даже к родовому камню не смогли притронуться — магия бы не позволила.
— Даже любопытно, через что такое вы прошли с Поттером, и почему Уизли, который во всем участвовал с вами, смог уйти?
— Уйти он смог, видимо, потому что сомневался. В глубине души, — ответила миссис Малфой.
Гермиона же думала о том, что, может быть между ней и Роном завязывались подобные Узы, позже подкрепленные зельем: «Получается, что если бы Рон остался, то Узы могли сформироваться иначе? Или нет? Да уж, теперь ответа не будет… Но мать Малфоя права, у меня никогда не возникало мысли о предательстве, и я всегда была готова отдать жизнь за них двоих… Раньше — за них двоих. Теперь остался только Гарри», — она накручивала локон на палец.
— Грейнджер, ты с нами? — прервал ее мысли Малфой.
Она кивнула.
— Может поделишься вашими приключениями? Всегда хотел об этом узнать. Особенно интересует, как Гриффиндор на первом курсе несправедливо обошел наш факультет за пять минут на пиру.
Гермиона улыбнулась.
— Со стороны действительно выглядело несправедливо. Могу и рассказать. Теперь это все уже не имеет особого значения. Думаю, ты и сам не захочешь об этом распространяться.
И Гермиона рассказала постепенно обалдевающим Малфоям, чем именно они занимались на протяжении шести лет.
За разговорами время пролетело незаметно, и наступил полдень.
— Пойду проверю, как там он, — сказала Гермиона и вышла.
Комната, в которой они спали, была залита солнечным светом.
В голове Поттера было не спокойно. Выдохшийся от бесполезных попыток управлять новым телом Волдеморт на время затих. Зато проявилось сознание Гарри. Сам Поттер представлял себе это так: в большом просторном помещении, по периметру обставленном книжными полками, расположены два дивана. На одном сидит Волдеморт. За ним его книжные полки, хранящие все воспоминания и весь опыт темного мага. Диван напротив занимает Гарри, а за его спиной, на таких же полках — его опыт и воспоминания. Между ними — прозрачный и непреодолимый барьер, который не мешает общаться. Двое настороженно смотрят друг на друга.
— Теперь мы оба здесь, — нарушил тишину Поттер.
— Нам надо договориться, ведь ни один из нас не хочет уйти. Нужен компромисс, иначе не выдержит мозг. Это ты создал барьер?
— Наверно. Неосознанно. Я не могу пошевелить телом.
— Я тоже. Я пробовал, и не надо так на меня смотреть! Я, между прочим, ощущаю физически то же самое, что и ты, и мне не удобно так лежать. Кроме того, я хотел бы осмотреться, но все, что мне сейчас доступно, — это слух.
— Как и мне.
— Убери перегородку.
— Как?
— Ты ее создал. Представь, что ее нет, — пожал плечами образ Волдеморта.
— Подожди. А что если это защита? Мы ведь еще не договорились…
— Возможно, ты прав. Так давай договариваться. Не вредить и не пытаться избавиться друг от друга. Я бы предложил поочередный контроль над телом.
— Вот уж нет!
— Хотя бы до тех пор, пока мы не научимся делать это вместе. Это теперь наше тело, не забывай.
— Ладно. Согласен не вредить и учиться управлять вместе. Попробую теперь убрать эту штуку.
Только Поттер закрыл глаза, чтобы представить, как барьер падает, в комнату кто-то вошел.
«Гермиона. Грейнджер», — опознали оба. Девушка почти сразу начала говорить, и Гарри с интересом наблюдал за эмоциями Волдеморта, особенно, когда подруга взяла его за руку или погладила по голове. Это была смесь ужаса и детского восторга.
Ее друг пребывал в той же позе, в какой она его оставила. Девушка вновь уселась на край его кровати и, взяв за руку, решила все же с ним поговорить. Пусть он и не может ответить, но, может быть, он ее слышит?
— Гарри, возвращайся. Я знаю, что ритуал прошел правильно. И вы оба теперь в твоем теле. Но ведь тебе это не впервой? Ты же всю жизнь жил с частью души Волдеморта. Так что же теперь изменилось? По сути — ничего. Тебе уже пора придти в себя. Мне не хватает тебя. Я знаю, что все будет хорошо, чем бы это не закончилось… Вместе, а вы теперь, хм… — одно целое… Мерлин, как по-дурацки это звучит! Ты не один… Вот же… — она усмехнулась, — надо тщательнее выбирать слова, но, думаю, ты понял, что я имела ввиду. Я с тобой. И я уверена, что не я одна готова тебя поддержать. Любопытно, а как тебя теперь называть? Гарри? Том? Волдеморт? Гарриморт? Волдегар? — веселилась она, втайне надеясь вывести из себя часть души Волдеморта и тем самым привести его в чувство, — для меня ты так и останешься Гарри. Просто Гарри, — не удержавшись, она вновь провела рукой по его волосам, — знаешь, мне всегда казалось, что вы как две части одного мозга. Ты — как правое полушарие, у тебя отменная интуиция, а Волдеморт — как левое. Согласись, что логика и анализ — не твои сильные стороны. И если следовать моей аналогии, то теперь, когда мозг собран, все наладится. Гарри, я жду тебя. Возвращайся скорее! Кстати, я была бы рада, если бы ты перенял у Волдеморта его сильные стороны: осторожность, разумность, целеустремленность и, как бы странно это не звучало, — любовь к себе. И было бы хорошо, если бы он так же перенял у тебя то хорошее, что есть в тебе: преданность, способность дружить, доброту и, пожалуй, немного самоотверженности…
Немного помолчав, девушка вслух возмутилась:
— Ну где же Снейп!
— Я здесь, мисс Грейнджер, — раздался голос за спиной.
— Простите, профессор Снейп! — она вскочила с кровати и повернулась к нему лицом, — меня всегда восхищала ваша способность возникать внезапно рядом. А вы… давно здесь?
— Я только вошел, — она вздохнула с облегчением, но посмотрела недоверчиво.
«А вдруг он все слышал? Нашла я время…»
Дверь снова открылась, и в комнату вошли Малфои.
— Как он, Северус? — выразил общее беспокойство Люциус.
— Я смогу узнать, как только мисс Грейнджер соизволит отойти в сторону и даст мне возможность встать ближе.
Гермиона подвинулась. Снейп, сделав несколько пассов палочкой, произнес замысловатое заклинание.
— Они оба здесь и слушают нас. Состояние... организма — нормальное.
— Но почему он... они не шевелятся, профессор?
— Вы в своей манере, мисс Грейнджер, не можете удержаться от вопросов. Но спросите лучше напрямую. Они слышат нас.
Гермиона отчего-то покраснела. Но, собравшись с силами, произнесла:
— Гарри! — ей почудилось, что рука шевельнулась. Она огляделась и, не найдя нужного, обратилась, — профессор Снейп, я утром выпила зелье, видимо, оно было для Гарри. Это было укрепляющее. У вас есть еще?
Снейп молча вынул пузырек и протянул ей. Девушка аккуратно вытащила пробку и влила в тело Поттера.
Гарри закашлялся и сел.
— Любого, кто сейчас назовет меня Гарримортом, запытаю до смерти, — в сочетании с привычной гарриной улыбкой на лице эти слова, прозвучавшие тоном Волдеморта, создавали жуткое впечатление, — и где мои очки?
— Любого, кто сейчас назовет меня ГарриМортом, запытаю до смерти, — в сочетании с привычной гарриной улыбкой на лице эти слова, прозвучавшие тоном Волдеморта, создавали жуткое впечатление, — и где мои очки?
* * *
— С возвращением, Гарри! — подруга бросилась его обнимать и привычно потрепала по голове, — как ты себя чувствуешь? И как нам тебя называть теперь? Что с твоими глазами? Вот очки, — она протянула ему нужный атрибут.
— Стой, Гермиона! Столько вопросов сразу! Я в порядке… относительном. А что не так с моими глазами? Я прекрасно вижу теперь! — Она протянула ему зеркало. В нем отразилось его лицо и глаза… с вертикальными зрачками. — Неожиданно… — протянул он, — зато теперь могу обходится без очков. Интересно, они теперь всегда такие будут? Ладно, посмотрим, — вслух сам с собой говорил он, — честно говоря, я проголодался. А на счет имени — разве что-то изменилось? По-моему, меня по-прежнему зовут Гарри, несмотря на «подселенца», — он усмехнулся, а Волдеморт в его голове возмутился: «Простецкое имя! Я не хочу быть Гарри! Придумай что-нибудь поинтереснее!»
«Это еще зачем? Мы в моем теле — теле Гарри Поттера. Не вижу смысла что-то менять. Не на Волдеморта же мне откликаться!» — «А почему бы и нет?» — «Может, потому что ты составил этот псевдоним из такого же маггловского имени? А раз так, то не хочу менять свое. Я к нему, знаешь ли, привык за столько лет», — молчаливый Поттер радовал глаз Снейпа, но выглядел парень при этом глупо: слегка выпученные глаза и приоткрытый рот не добавляли привлекательности. Вскоре стало ясно, что он ведет диалог с Волдемортом, и все покорно ждали окончания.
— Идем на кухню, Гарри, — не выдержала Грейнджер и первая вышла из комнаты. Остальные последовали за ней.
Через полчаса Гарри так и не появился. Обеспокоенные взгляды были направлены на дверь.
— Пойду посмотрю, в чем дело, — снова Гермиона взяла инициативу в свои руки.
В комнате она застала любопытную картину: Гарри пытался встать с пола, но у него это плохо получалось. Спокойно поднявшись с кровати, на следующем же шаге он упал, пытаясь шагнуть сразу двумя ногами. Следующие несколько попыток также обернулись провалом, он лишь набил себе пару шишек. Мысленные споры с Волдемортом не помогали — ни один из них не желал уступать, и в итоге их тело так и не продвинулось больше, чем на метр от кровати.
— Ты в порядке? — она протянула ему руку, чтобы помочь, — тебя все заждались уже.
— Рад за них, — огрызнулся парень, — видишь ли, не так легко двигаться, когда управляешь лишь половиной тела.
Она посмотрела ему в глаза:
— Гарри, вам следует договориться, возможно, управлять телом поочередно. Это нелегко, я представляю, но иного выхода нет. Идем, я помогу тебе, а после завтрака пойду…
— …в библиотеку, — закончил он за нее.
Она помогла ему встать и, поддерживая за руку, помогла добраться до стола. За едой все молчали, пытаясь не смотреть на Поттера, но тот упорно молчал, пытаясь поесть. Зрелище было необычно. Поттер надолго застывал с вилкой в руках, ведя мысленные споры с Волдемортом о пользе или вкусе того или иного блюда. Или левой рукой накладывал освянку, а правой — яичницу с беконом. Или же, положив кусочек в рот, тут же его выплевывал и снова застывал. Со стороны это все выглядело совсем непривлекательно, если не сказать — отвратительно. Но присутствующие терпеливо не подавали вида, опасаясь гнева Волдеморта и невоздержанности Гарри.
Каша выливалась из ложки, бекон и яичница падали с вилки, мармелад мазался не на тост, а прямо на ладонь. Так ничего толком и не поев Гарри жадно схватил стакан любимого тыквенного сока и попытался осушить его гигантским глотком. И тут же фонтаном бледно-коричневой жидкости окатил сидящего напротив Люциуса.
— С приюта ненавижу тыквенный сок, — голосом Волдеморта сообщил он, и тут же голосом Гарри пролепетал, — Простите, мистер Малфой.
— Так, стоп! Гарри, остановись, — не выдержала Грейнджер, — Понимаю, что ты голоден, но сейчас ты выглядишь хуже Рона! — упоминание этого имени отозвалось глухой болью в них обоих, а Драко ухмыльнулся, — поешь всего понемногу, если хочешь, я помогу тебе, — предложила она, поглаживая его по руке.
— Я сам справлюсь. Ты права, Гермиона, — упоминание о Уизли немного остудило его пыл. Да и аппетит поумерило. Теперь он стал есть левой рукой, которой управлял Волдеморт. — «Еда — не самое главное, а вот впечатление мы чуть не испортили», — прозвучал в его голове голос Лорда, который успевал управлять телом и есть при этом довольно аккуратно, — «Видишь, как хорошо у меня получается!» — «У меня тоже хорошо получается, когда ты не мешаешь», — мысленно огрызнулся Поттер, но вмешиваться в процесс не стал, оставив свою руку лежать на столе.
Все уже успели тайком рассмотреть его необычные зрачки и гадали, останется ли так. Вид у Гарри теперь был пугающим, не хуже чем у Волдеморта сразу после возрождения.
Гермиона думала, как это скрыть от людей до поры до времени, и решила зачаровать его очки на иллюзию привычного всем вида глаз.
Люциус же размышлял о том, что это станет хорошим подтверждением для Пожирателей, что Лорд переселился в Поттера.
Драко старался не смотреть в обновленные глаза старого недруга, так как при виде таких перемен его передергивало.
Его мать пыталась привыкнуть к новому облику Поттера, понимая, что он вряд ли изменится, а общаться, и довольно плотно, им предстоит еще какое-то время. — «В конце концов, это просто невежливо — не смотреть в глаза. Мальчик не виноват…»
Снейп думал о том, что теперь ему делать. Что будет с Орденом и Пожирателями, со школой, которой он сейчас руководил. — «Лишь бы не заставил меня заниматься с ним окклюменцией, которая бы ему не помешала. Той части, которая Поттер».
Когда Кикимер подал чай, Нарцисса рискнула прервать тишину:
— Как вы? — осторожно спросила она.
— Спасибо, миссис Малфой, я в порядке! — вежливо ответил Гарри.
— Что с Пожирателями, Люциус? — тут же сменил он тон, в котором явно чувствовались интонации Волдеморта. Мужчина вздрогнул.
— Они еще не в курсе, мой Лорд, — склонив голову ответил он.
— Зачем же так официально, можно просто Гарри, — улыбнулся Поттер, вернувший управление себе.
В таком ключе диалог продолжался еще некоторое время — Гарри-который-Гарри постоянно менялся с Гарри-который-Волдеморт.
— Он сведет нас с ума раньше, чем сойдет сам, — прошептал Драко, склонившись к Гермионе, — надо с этим что-то делать.
— Есть у меня на примете одна книжка, но нужна твоя помощь, идем, — так же тихо ответила она.
Их переговоры не укрылись от Поттера. Кроме того, напряжение, возникшее от постоянной борьбы за сознание, дало о себе знать и выплеснулось в виде стихийного выброса, как у детей. Вот только объединенной силой двух сильнейших магов современности. Со стола слетела посуда, превращаясь просто в пыль. Только молниеносная реакция Снейпа, мгновенно выставившего щит, спасла присутствующих.
— Гарри! — крикнула Гермиона, чем отвлекла его, и он успокоился, — идем, нам надо поговорить! — Повернувшись к Драко, она шепнула, — Через полчаса в библиотеке.
Взяв друга за руку, она увела его в комнату.
— Гарри, послушай, я читала о таком, твоя сила возросла, точнее, увеличилась вдвое, и было бы неплохо, если бы ты научился ей управлять. Иначе это просто опасно для окружающих. Любой эмоциональный всплеск — и ты убьешь всех на месте, а я еще жить хочу! Я иду в библиотеку, поищу там книги и принесу тебе. Пожалуйста, побудь здесь, если что — зови Кикимера, я скоро вернусь, — она ему улыбнулась и, потрепав по голове, вышла.
«Гермиона и библиотека — быстро? Не может быть», — усмехнулся про себя Поттер. Он добрался до кровати и, кое-как устроившись, отключился. Очутившись в своей голове в придуманной комнате, он устроил небольшую перестановку. Вместо упавшего барьера появился стол с двумя стульями. На него он поместил омут памяти. Шкафы с воспоминаниями остались на прежнем месте, но появился новый пустой шкаф.
« — Надо как-то решать вопрос управления телом, Том, — обратился он к образу Волдеморта.
— Согласен. Физиологические потребности у нас теперь общие. И не называй меня Томом.
— Волдеморт слишком длинно. К тому же, это имя вызывает у меня неприятные ассоциации, а нервничать сейчас не стоит. Стихийная магия и все такое…
— Нежный какой, кто бы мог подумать, — образ Волдеморта сел за стол, — Омут Памяти? Предлагаешь сливать сюда воспоминания? Но как это поможет управлению?
— Не знаю пока… Есть предложения получше?
— Да. Управлять по очереди. Например по два часа.
— Даже не знаю… Боюсь ты натворишь дел, а разгребать придется мне.
— Подумай сам, что такого я могу натворить? Война практически закончена, твою Грейнджер я не могу тронуть, остальные тебя вряд ли так уж волнуют.
— Она не моя! Ладно, пока я не придумал ничего лучше, давай так.
Радостный образ Волдеморта потер руки в предвкушении единоличного пребывания в молодом теле, и Гарри вернулся в сознание».
За окном уже стемнело, а Гермиона все еще не вернулась.
«Пойду к ней, она наверняка обед пропустила, а уже ужинать пора», — сейчас телом управлял Гарри, но Волдеморт все равно присутствовал в сознании и мог с ним говорить. Путь до библиотеки под единоличным управлением был легким. В комнате царил полумрак, лишь несколько свечей мерцали в дальнем углу, освещая огромную стопку книг, за которыми виднелась копна волнистых волос и белобрысая макушка.
— Гермиона! — позвал он подругу и быстро, насколько это было возможно, стал приближаться.
Девушка вздрогнула и, как показалось Поттеру, отпрянула от Драко.
— Что это вы тут делаете столько времени? — голос, явно принадлежащий Поттеру, порадовал Малфоя, и он ответил в привычной манере:
— В библиотеке, если ты не знал, Поттер, люди книги читают.
— Я не с тобой разговариваю!
— Гарри, это не вежливо, Драко просто помогает мне, — влезла Гермиона.
— Драко? Сидишь с ним тут в темноте, весь день, тут же не видно ничего, как тут читать можно?
— Ты никак ревнуешь, Поттер? — не утерпел и съязвил Малфой.
— К тебе что ли?! Не говори ерунду, Малфой. — Драко только усмехнулся.
— Мальчики! — Вернула себе внимание девушка, — Перестаньте! Гарри, Драко мне объяснял некоторые аспекты родовой магии, о которых не пишут в книгах. И давно уже пора оставить вражду, мы теперь на одной стороне. Глупо все время называть друг друга по фамилии. Гарри, вот, держи! — Она вручила ему огромную стопку книг, — прочитай это. И вытолкала его за дверь.
— Спасибо, Драко, — она тепло улыбнулась ему.
— Ты права, Грейнджер, мы на одной стороне, так что не за что, — он не мог пересилить себя и назвать ее Гермионой. Это было слишком личное обращение, а младший Малфой не хотел, чтобы между ними возникали любые отношения, кроме партнерских. Гермиона же называла его по имени, потому что для нее это не имело особого значения, но ей казалось, что так между ними не стоит незримой стеной вражда, укоренившаяся во время учебы. Это она сама ему так объяснила, предложив обращаться к нему по имени. Но себя называть разрешила, как ему удобнее.
«Любопытно, Поттер всегда был таким ревнивцем? Не замечал за ним раньше… Или это Волдеморт так влияет? Может ему раньше не до этого было, а теперь проявилось… Если отбросить предрассудки, она — неплохой выбор, хоть и не в моем вкусе. Надеюсь, когда все это закончится, отец позволит мне самому выбрать невесту, несмотря на давнюю договоренность с Паркинсонами. Панси — совсем не та, кого я бы хотел видеть своей женой и матерью моих детей», — думал Малфой по дороге в отведенную ему комнату.
Гермиона застала Гарри читающим одну из выданных ею книг.
«Такого не было со времен Принца Полукровки», — подумала она, — «Неужто влияние Волдеморта, или книга и правда интересная?».
— Что читаешь, Гарри? — она присела рядом с ним.
— Очевидно, книгу, Грейнджер, — отозвался Гарри-который-Волдеморт.
— Меня Гермиона зовут, если ты забыл. Интересно? — по тону она сразу определила, что сейчас Гарри здесь нет.
— Эта, — он показал ей обложку, — единственная стоящая внимания книга из всей груды, что мне пришлось тащить.
«Отлично! Именно этого я и добивалась! Это то, что нужно! Без слияния душ тут не обойтись», — возликовала девушка, пытаясь не выдать эмоции.
— Я тоже думаю, что она может оказаться полезной, — учитывая, что разговаривает с Волдемортом, она тщательнее выбирала слова.
— Иди еще полюбезничай с Малфоем-младшим и не мешай мне читать, — сказал Поттер.
— Гарри, — она специально его так назвала, — я с ним не любезничаю, перестань, а то я и правда подумаю, что ты ревнуешь, — она улыбнулась, думать об этом оказалось неожиданно приятно, — но не буду мешать, — она наугад вынула книгу из стопки и погрузилась в чтение.
Пока Гермиона читала свою книгу, в голове у Поттера вновь началась бурная дискуссия.
« — Поттер, ты понимаешь, что со стороны это выглядит жалко? Тебе семнадцать или семь лет, а?
— О чем ты?
— О твоей подружке, и не надо молоть всякую чушь, в конце концов. И хоть сама идея близости с ней, да и с любой другой магглой вызывает у меня желание вспомнить труды Беренгара II Певерелла*, но я хотя бы отключиться в этот момент могу, а ты со своими бушующими гормонами выставляешь нас на посмешище!
— Сколько раз мне повторять, Гермиона — мой друг и боевой товарищ! — привычно возразил Гарри.
— Вот только себе не ври, ты помнишь, что я чувствую те же эмоции, что и ты? Это, собственно, -
единственная причина, по которой я не наложил Круцио на эту назойливую девчонку только что. Из-за тебя я даже злиться на нее не могу, зато с какой-то радости чувствую ревность. Подумать только, Темный Лорд ревнует грязнокровку к самовлюбленному павлину! Сказать кому — не поверят или решат, что я повредился умом!
На это Гарри было нечего ответить, да и спорил он "постольку-поскольку", не желая открывать душу убийце собственных родителей, что Том и почувствовал:
— Поттер, вне зависимости от того, как ты ко мне относишься, мы теперь будем делить это тело до самой смерти. Ты, наверное, не заметил, но чем меньше мы спорим, тем быстрее наши эмоции и мысли из двух потоков сливаются в один. Твоя подружка, — он намеренно вновь употребил это слово, — дала нам очень полезную книгу — о слиянии душ. Видимо, она тоже считает, что это имеет смысл.
— Что ты имеешь ввиду?
— Вот заладил! Я говорю прямо, чем меньше мы конфликтуем между собой, тем больше вероятность что наши души в итоге станут одной. Если бы у меня была целая душа, а не осколки из крестражей, то это было бы невозможно, и мы в итоге сошли бы с ума. Однако, части моей души в результате нашего ритуала не паразитируют и не пытаются подчинить тебя, к моему сожалению, они тянутся к твоей душе, или ты не заметил перемен в своем мышлении? — Ехидно поинтересовался Том, вызвав у Поттера ступор, а потом — осознание.
— То есть, ты хочешь сказать, что в итоге я превращусь в тебя? — немного истерично произнес Гарри.
— К моему величайшему сожалению — нет, пусть я на это и рассчитывал... Но сегодняшний день показал, что — нет. Я тебе уже объяснил, что реагирую на твою подружку неадекватно? Да и если бы я почувствовал ревность "по-своему", то от Малфоя-младшего, как и от любого другого на его месте, осталось бы красное пятно на стене. Из того, что я понял за сегодняшний день, сильные стороны наших характеров — удивлен, что у тебя он вообще есть — доминируют, и образуют что-то вроде третьей личности, в которую мы сливаемся. Например, я легко могу перехватить управление телом и прикончить Малфоя, Снейпа, даже парочку выродков из Ордена, на которых тебе наплевать, но с Грейнджер этот трюк не выйдет даже без клятвы.
В ответ Гарри озадаченно посмотрел на него.
— Мерлин, какой же ты тупой! Если бы ты не любил эту девчонку так сильно, и если бы эта эмоция не давила на меня с такой лютой мощью, то не было бы никаких проблем, теперь понятно?!
— Ладно-ладно, я уже давно заметил, что она волнует меня больше, чем подруга или даже сестра, — сдался Гарри, — и, да, я признаю, что ревную ее к Хорьку, доволен? Вот только к чему ты вообще затеял этот разговор? Мистер Волдеморт — семейный психолог, это звучит как пролог к фильму ужасов. Чего ты от меня хочешь?
— Хорошо, что ты наконец признал это. Я хочу, чтобы ты сделал что-нибудь, что не будет делать из нас идиота. Мне плевать, что именно — женись, очаруй, убей ее, вышвырни на улицу или устройте оргию со старшими Малфоями, но РЕШИ ПРОБЛЕМУ! И кстати, нам ведь не вернули палочку».
Шли дни, и жизнь постепенно входила в колею. Гарри и Гермионе вернули их волшебные палочки. Немного освоившись с собственным телом и разумом, Поттер решил привести дом в жилой вид. Для этого были вызваны некоторые Пожиратели — в качестве грубой физической силы. Гермиона как всегда окопалась в библиотеке, делая перерывы на сон, еду и помощь Гарри. Не смотря на то, что она проводила много времени с Драко, Гарри по большей части не обращал на это внимание, хотя иногда бросал хмурые взгляды и подолгу задумывался, что не укрылось от Гермионы. Сам Поттер осваивался в новой жизни. Как и говорил Волдеморт, со временем они даже стали выдавать одни и те же идеи, реагировать на новости схожим образом, даже в действиях Гарри, когда он был у руля, стали появляться волдемортовская плавность движений и осанка. Речь Гарри стала более уверенной, взгляд цепким. Однако, потребуется еще не мало времени, пока обе души смогут слиться друг с другом, или хотя бы перестать дергать одеяло на себя. В этом помогало их общее желание и советы из книги Гермионы. В частности, различные методы медитаций. Так же Гарри много времени размышлял о Гермионе, точнее, стал по-настоящему пытаться разобрать в себе ту мешанину эмоций, которая образовалась со времени дезертирства рыжего. Тем временем небольшой группе Пожирателей вместе с Кикимером было доверено привести резиденцию рода Блэк в порядок, и, одновременно с этим, собрать и классифицировать все артефакты. После того как Гарри убедил портрет Вальпурги, что артефактам ничего не грозит, напротив, вор Наземникус Флетчер сейчас в подвалах Дома дает информацию о том, где и кому он продавал украденные ценности, старая матрона сменила гнев на милость и дала характеристику многим найденным вещам.
Поскольку Гермиона редко покидала библиотеку и их с Гарри комнату, то никто, собственно, и не знал о факте ее нахождения в доме. Однако, в один день Грейнджер все же спустилась в гостиную, чтобы попросить консультации у Люциуса и Нарциссы по поводу некоторых родовых книг Блэков, но, к сожалению, наткнулась на Эдмунда Треверса, молодого и недалекого Пожирателя, выполнявшего черновую работу по дому.
— Неужели младший Малфой все же завел себе игрушку? Знаешь, а ведь и мне тоже не помешает выпустить пар, — похотливо ухмыльнулся Треверс, подходя к опешившей от таких слов Гермионе.
— Я не игрушка, отойди от меня! — крикнула Гермиона, пытаясь достать палочку. Но у боевика Пожирателей оказалась неплохая реакция.
— Экспелиармус-Инкарцеро — связка заклятий мгновенно оставила девушку беспомощной. — Будешь говорить, когда тебе разрешат, грязнокровная подстилка, Круцио! — Он стал подступать к ней ближе, предвкушая удовольствие. Малфоев он не боялся, так как думал, что за нее они не станут вступаться, чтобы не портить репутацию, так высоко ценимую Люциусом.
Гарри тем временем сидел в своей комнате и под язвительными комментариями Лорда укреплял свои ментальные щиты. Правда, вся работа пошла насмарку, стоило ему услышать возню, а затем и громкие крики своей подруги. В тот же момент, он даже не понял кто из них взял тело под контроль, но все тело обратилось в дым и на чудовищной скорости рвануло на источник криков. От представшей перед глазами картины взор Гарри окутал кровавый туман. Мгновение, и палочка Поттера указала на Треверса, а ледяной голос произнес: — Круцио Инфернум*, — и вот уже дом заполнили по-настоящему страшные вопли Пожирателя Смерти, посмевшего сделать больно его самому дорогому человеку.
По мере усиления заклятия, Гарри начал понимать, почему это заклятие стало непростительным. Оно не просто создает чудовищную боль, оно вдобавок приносит наслаждение тому, кто его использует. Когда крики Треверса стихли до болезненных стонов и хрипа, невероятно сильным усилием воли Гарри прогнал наваждение и убрал палочку. Когда он уже готов был подбежать к Гермионе и помочь ей, в комнату влетели Люциус, Снейп и Нарцисса. Утихающая ярость снова начала выходить из-под контроля. Миг, и шея старшего Малфоя оказалась в стальном обхвате, а сам он оторвался от пола и с ужасом смотрел в глаза Поттера, где плескалась одна только ненависть.
— Люц-циус-с-с, какого… ты не предупредил этих обезьян о статусе Гермионы в моем доме?!
— М-мой Лорд… п-простите… — просипел мужчина, с испугом глядя в вертикальные зрачки, однако не пытаясь освободиться.
— Сейчас с тобой говорит Гарри, если я выпущу Тома, он тут камня на камне не оставит, — «Ну, если бы не твои эмоции, то на судьбу девчонки мне, в принципе, наплевать», — ехидно заметил Том. «Заткнись». В ответ ментальный образ Тома лишь оскалился каким-то своим мыслям.
— Г-гарри, пожалуйста, перестань, — Люциус жалобно простонал, и Поттер все же отпустил его, бросившись к подруге.
— Гермиона! Лежи, не вставай, я сейчас все исправлю! — Гарри подбежал, встал на колени рядом с ней и передал управление Тому, чтобы он использовал прием из боевой некромантии, попросту забирая боль Гермионы и конвертируя ее в энергию. Через 10 минут Гермиона чувствовала разве что усталость, Гарри наложил на нее усыпляющие чары и перенес ее на диван. Повернувшись к Нарциссе, он холодно произнес:
— Позаботьтесь о ней и проследите, чтобы она ни в чем не нуждалась. Отвечаете головой, — женщина кивнула, укрывая девушку снятым с соседнего кресла пледом, — Северус, когда прибудет внутренний круг, и полевые командиры?
— Через полчаса они будут здесь.
— Буду ожидать их в зале для собраний, — сказав это, Гарри быстро покинул комнату, боясь опять сорваться.
_________________
* Названия выдуманы
Вломившись в приемный зал, Гарри одним магическим импульсом разбил и раскидал всю окружающую его мебель и предметы.
«Как этот выродок посмел поднять руку на МОЮ Гермиону? Да я над ним такой ритуал проведу, что он будет гнить заживо годами!» — Все никак не унимался Поттер. Правда, после последней мысли он вошел в ступор. Все-таки за последние дни наличие души Тома в голове сильно повлияло на мышление гриффиндорца. И речь идет не о колоссальном уровне опыта и знаний, которые Том заблокировал в их общей памяти, дабы та часть сознания, которая Гарри, не сошла с ума от перегрузки информацией. Дело в том, что после ритуала практически все моральные ограничения, принципы, да и банальные комплексы полностью исчезли. К тому же, сами мысли стали яснее и скоротечнее, анализ поступающей информации проходил теперь сразу через два фильтра. В течение последней недели, Гарри и Лорд вели все меньше и меньше диалогов между собой, их сознания сами сращивались и сливались, выдавая нечто новое. Однако, времени необходимого на обработку практической памяти Тома требовалось очень много, ведь каждое выученное заклинание, каждый ритуал, каждая битва — это не просто кусочек памяти, это еще и море ассоциативных связей, пронизывающих жизнь семидесятилетнего мага.
Например, открыв ту часть памяти, где хранились знания о заклятии Круциатус, Гарри был оглушен на два часа и еще полдня приходил в себя от пульсирующей головной боли, пытаясь совладать с количеством образов и эмоций Тома, применявшего данное заклятие.
«По крайней мере, Треверс оценил мои старания», — злобно ухмыльнулся Гарри-который-Том.
В ближайшие несколько дней Гарри напрочь отказался «вскрывать» новые навыки, хотя бы до тех пор, пока не выведет свой уровень окклюменции на достаточный уровень, чтобы без вреда для мозга хранить и обрабатывать массивы данных из собственной головы. Учитывая, что теперь он знает все требуемые техники для защиты и дисциплины собственного разума, а также тот факт, что Гермиона старалась не выпускать его из постели понапрасну, давая уйму времени для медитации и вхождения в ментальный транс, Поттер рассчитывал окончательно восстановиться ближе к середине лета. Сейчас же Гарри размышлял о своем отношении к одной молодой особе. То, что Гермиона ему намного больше чем друг и боевой товарищ, он начал понимать еще в палатке, когда их бросил Уизли. Однако, полное осознание и принятие этого факта наступило недавно, и за это стоит поблагодарить Ту-часть-которая-Том, который просто грамотно втолковал юному балбесу его же собственные эмоции. Это было довольно странно, учитывая, что сам Том был напрочь лишен каких-либо романтических чувств к кому бы то ни было. Тяжелое детство и бесчисленные ритуалы, повышающие силу и контроль над магией, приправленные созданием семи крестражей, напрочь уничтожили у Тома любые романтические настроения и связанные с ними желания. Возможно, именно поэтому, тот смог легко проанализировать ситуацию и выдать вердикт, заодно добавив:
«— Наличие Грейнджер делает тебя, точнее, нас, априори слабыми, так как открывает уязвимое место.»
На что Поттер вполне резонно возразил, что новому Министру Магии нужна жена и дети, и только дурак откажется от настолько преданной и умной жены.
Последнего Гарри и сам от себя не ожидал, хотя новое мышление позволяло ему без труда разбираться в собственных чувствах и мгновенно принимать решение, не тратя время на бесполезные терзания. Размышления юноши прервали люди в черных мантиях, спешно занимающие места в комнате.
Как и было оговорено, перед тем как начать собрание Северус, Долохов и Люциус успели вкратце объяснить основной части организации, что именно стало с Лордом. Так что, пусть многие и были удивлены увидеть на месте их повелителя ненавистного подростка, однако, цепкий взгляд вертикальных зрачков и давящая аура магии заставили Пожирателей воздержаться от глупых вопросов и комментариев.
— Ну что же, приступим, — достаточно громко произнес Гарри, перенастраивая свое мышление на манер Тома. — Как вы можете наблюдать, я обрел новое тело, и, к моему удовольствию, это даст нам возможности, которых в ином случае пришлось бы ждать вплоть до полного уничтожения Ордена Феникса и Гарри Поттера. А именно: бескровное окончание гражданского конфликта, начавшегося с момента победы Альбуса Дамблдора над Грин-де-Вальдом и усиление партии популяров(*). Это, в свою очередь, означает конец политики угнетения грязнокровок и их полную адаптацию в магический мир…
— Но, милорд… — робкий голос последователя был прерван повелителем:
— Тихо! Круцио! — подождав пятнадцать полных секунд, Поттер продолжил. — Слушайте, и слушайте очень внимательно. За последние пятьдесят лет мы потеряли десятки чистокровных семей: Поттеры, Прюэтты, Медоуз, Маккинноны, Блэки и многие другие великие рода были полностью истреблены, — он внимательным взглядом окинул присутствующих, и те невольно поежились. — Нас осталось до безобразия мало… Многие из вас и сами догадываются о том, что нас ждет в случае продолжения текущей политики, — он выдержал паузу. — Вырождение. Отсутствие дешёвого труда маглорожденных и полукровок уничтожит нашу экономику за полтора-два года. Не говоря о блокаде со стороны Магической Федерации Америки, которая является нашим крупнейшим рынком сбыта, и западноевропейских стран, — Поттер не мог устоять на месте и начал ходить вдоль стола, за которым сидели его последователи, заботясь о том, чтобы все хорошо его слышали. На многих лицах было тщательно скрываемое, но все же заметное смятение. Дав немного времени на обдумывание, он продолжил:
— Однако, вы ошибаетесь, если считаете, будто я хочу, чтобы вы смешивались с простецами или перенимали их культуру. Напротив, в ближайшее время, будет издано немалое количество законопроектов, регулирующих взаимоотношения, права и обязанности каждого жителя Британии. Как вам известно, маглорожденным считается маг, чьи родители магглы или сквибы, однако, во втором поколении — это полукровка, а на третьем — чистокровный первого поколения…
— Мой Лорд, вы хотите сказать…
— Верно, Северус, я намерен избавить наш мир от маглорожденных, превращая, — он выделил голосом это слово, — их в чистокровных магов, которые обновят кровь нашей аристократии, раскроют угасшие дары, как это произошло с Нимфадорой Тонкс. Это позволит ударными темпами выйти из той демографической катастрофы, в которую нас ввергли демагоги и популисты под предводительством Дамблдора и коррупционеры вроде Фаджа. Это, как вы понимаете, долгий процесс. Но уже сейчас мы можем начать действовать. Для эффективного внедрения этих реформ нам необходимо полностью изменить и обновить школьное образование, — Гарри помассировал виски и продолжил. — На данный момент, эта задача в высшем приоритете. Помимо Темных искусств, в Хогвартсе введут теоретическую подготовку по Ритуалистике и Магии Крови, а также базовые навыки по Некромантии, этим предметам будут обучать с пятого по седьмой курс. Древние руны и Уход за магическими созданиями станут обязательны, так же, как и География, Математика и Колдомедицина. На данном этапе у нас есть по одному преподавателю на предмет, но планируется увеличить персонал школы втрое. Дабы избежать смутьянства и неподобающего поведения, в школе также будут организованы различные кружки.
Подождав, пока все переварят новую информацию, а те, кто входит в совет Попечителей, найдут пергамент и перья с чернилами, чтобы сделать нужные заметки, Гарри продолжил: — Что касается Комиссии по Магловским Выродкам — Долохов, с сегодняшнего дня ты назначаешься главой Аврората. Толстоватый выдаст соответствующий указ утром. Твоя задача: завтра в шесть утра арестовать председателя Комиссии Долорес Амбридж, по подозрению в вымогательстве, превышении должностных полномочий и дискриминации представителей одного из классов гражданского населения. Ах да, еще и в хранении особо опасных магических артефактов, — Поттер достал из мешочка то, что осталось от медальона Слизерина, и передал его Долохову левитацией. — Люциус уже в курсе предстоящей операции, как и Скиттер. Твои действия будут полностью легитимны, однако, если субъект окажет сопротивление, никто не упрекнет доблестных авроров в легком превышении мер воздействия на подозреваемую, — тут Гарри проказливо улыбнулся, представив, как Амбридж корчится на полу от Круцио, которому сама хотела его подвергнуть на пятом курсе. Стоит ли говорить, что многих Рыцарей Вальпургия* пробил озноб от этого вполне обычного зрелища, если не думать, что это говорит ребенок, который в прошлом и мухи не обидел по своей воле. Теперь рассеялись последние сомнения у тех, кто все еще не верил в то, что Волдеморт теперь в теле Поттера. — После этого, вы конфискуете все архивы комиссии и начнете перерегистрацию маглорожденных. Министерство выплатит компенсации и начнет ре-адаптацию этих граждан в магический мир. И не смотрите на меня так! После того, что я собираюсь сделать, эти люди толпой повалят регистрироваться в министерство.
Едва заметная волна легкого возмущения прошла в воздухе, но Поттер, не обращая на это пока внимания, продолжал:
— Также, я думаю, многих из вас интересует судьба Ордена Феникса? Все просто. Северус, — обратился он к нынешнему директору школы, — завтра, в Хогвартсе, ты подойдешь к Макгонагалл и попросишь собрать основной костяк Ордена в кабинете директора. Дашь Непреложный, а если попросит, то и Кровавый Обет**, что не позволишь ни одному волоску упасть с их головы, ни до, ни во время, ни после встречи, кроме ситуации, угрожающей твоей жизни. И чтобы твоя просьба звучала убедительно, продемонстрируешь чистое предплечье и передашь ей вот этот снитч, она поймет, — в этот момент Гарри подошел к Снейпу, вручил тот самый снитч, что был завещан ему Дамблдором, а потом прикоснулся палочкой к предплечью Снейпа и произнес несколько слов на Парселтанге. После этого все присутствующие почувствовали сильный укол на запястье и с удивлением заметили, что метки стали исчезать. — Теперь эти метки невидимы, и я собираюсь еще больше расширить функционал. Эта модификация была невозможна еще семнадцать лет назад, к сожалению... Дело не в визуализации, вы можете призвать ее, просто подумав о ней и мысленно произнеся мое имя — Лорд Волдеморт, однако, никакие диагностические чары, заклятья и зелья выявления не смогут их теперь засечь. Ах да, касательно Ордена, его я намерен распустить в конце недели в Хогвартсе. После этого, у членов этой организации будет ровно год что бы прийти к нормальной жизни, в чем Министерство будет им активно помогать, однако если через год ситуация не изменится, все смутьяны будут уничтожены. Семья Люпин и Тонкс находится под моей личной ответственностью, так как, будучи главой рода Блэк, я имею власть над женщинами этих семей. — Нарцисса согласно кивнула головой признавая его правоту. — И вот еще, надеюсь, участь мистера Треверса наглядно показала, что бывает с теми, кто нарушает правила гостеприимства в моем доме. Однако, я хочу добавить, что жизнь и безопасность Гермионы Грейнджер является высшим приоритетом. Даже в ситуации, когда мне самому угрожает опасность, ваши действия должны гарантировать ее безопасность и только затем мою. До ритуала я принес клятву щенку Поттеров, что с ее головы не упадет ни один волос, а Темный Лорд ВСЕГДА держит свое слово. Что ж, я думаю, на сегодня достаточно. Вам о многом нужно подумать, а мне необходимо обсудить несколько частных моментов… с Люциусом, Нарциссой и Северусом. Свободны.
После того, как все Рыцари разошлись, вышеупомянутые смертни… подданные подошли к Поттеру, и тот спросил у Люциуса:
— Сколько денег на данный момент в свободном доступе в наших закромах?
— Около трехсот тысяч галеонов, мой Лорд. Наши предприятия и Лютный переулок приносят в среднем по полмиллиона в год, однако львиная доля вводится в новый оборот, а остальные деньги уходят на содержание егерей, сил мгновенного реагирования и пограничных служб, а также полное снабжение зельями, припасами и артефактами и улучшение экипировки всех наших вооруженных сил, — отчитался Малфой.
— Прекрасно, реквизируй эти триста тысяч, добавь к ним всю наличность из сейфа Беллатрисы, и я так же добавлю сто тысяч из своего кармана.
— Милорд, позвольте спросить, для чего именно будут нужны эти деньги?
— После того как ты соберешь всю сумму в одну ячейку, прошерсти всю Европу и найди самых лучших юристов, желательно из числа бывших судей и председателей законодательных органов, собери их всех вместе и дай мне знать. Так же отправь запрос в Гринготс, Сумеречный Город** и Запретный Лес, мне нужны представители от всех этих рас, те, кто могут принимать решения.
— Юристы? — удивился Люциус, попутно соображая, что затеял Лорд, — Для чего я их должен позвать? Как им объяснить цель визита?
— Будем писать Конституцию Магической Британии.
Пожиратели, которые уже покинули собрание, поспешили уйти из мрачного и негостеприимного дома Блэков. Оказавшись на улице, они привычно разбились на группы, которыми ходили в рейды, и трансгрессировали в свои убежища, где их ждали неприглашенные на собрание члены организации. Там, в узком кругу людей, которым каждый из них доверял свою жизнь, они могли безбоязненно обсудить произошедшее. Разговоры были примерно одинаковы.
Большинство радовалось тому, что скоро они перейдут на легальное положение, и отпадет необходимость притворяться приличными членами общества, и власть, так давно обещанная Темным Лордом, наконец-то окажется в их руках.
— Скоро нам не придется скрываться! А то надоела уже эта хибара. Я вот только не понял, чего там с грязнокровками будет, а? — спросил Джоуи**.
— Больше их будет, вот чего, пока все в чистокровных не превратятся! — под дружеский смех, разливая огневиски, ответил более понятливый товарищ.
— Это и я могу стать чистокровным, что ли? — не понял Джоуи.
— В следующей жизни или через две, — веселились его товарищи.
В другом доме Эйвери спросил у Треверса:
— Ты как? Пришел в себя?
— Не совсем… Что там было, на собрании-то? Я совсем ничего не понял… Сил хватило только на что, чтобы не стонать… Как-то не хотелось еще Круциатус получить…
— Сам виноват, чего полез к девке Лорда, — открывая и протягивая бутылку сливочного пива, ответил Эйвери.
— Да откуда же я мог знать-то? Я думал, она малфоевская.
— Эх ты, дурья башка, Малфои на такую поди и не посмотрят… Но ничего, погоди немного, вот выйдем из тени, и будет у тебя девок — любая на выбор, — громко засмеялся Эйвери, похлопывая по плечу друга.
Те, что поумнее, думали куда их заведет новая затея Лорда, которая, на первый взгляд, была неплоха.
— Бескровные реформы — это хорошо, с одной стороны. Но с другой — представители древних чистокровных родов и сейчас живут неплохо, — протянул Яксли, обращаясь к Долохову, — для нас особо ничего не изменится… И поганые грязнокровки никуда не денутся, наоборот, их станет еще больше!
— Ты бы поаккуратнее со словами-то. Или не слышал, как сегодня Эйвери досталось? А ведь, как я понял, по описанию, это — школьная подружка Поттера. Она маглорожденная, между прочим.
— Ты прав, приятель. Пока меня не заставляют жениться на таких, как она, — не мое это дело. Но вот пост в Министерстве хотелось бы сохранить…
Весь вечер шли бурные обсуждения и строились предположения о том, что теперь будет, и как это повлияет на каждого из них лично. Спать разошлись далеко за полночь.
В доме номер двенадцать на площади Гриммо тоже не спали. Спорили и обсуждали выдвинутые на собрании Гарри предложения реформ, возможную явную и, главное, скрытую реакцию Пожирателей, особенно по поводу маглорожденных. О реформах они так и не договорились окончательно, впрочем, Гарри их особо и не слушал, ведь он уже все придумал и решил, а разговор затеял лишь с целью выявить возможные слабые места в предлагаемых делах. Что касается скрытой реакции — были выявлены особо рьяные ценители чистой крови, и было решено за ними пристально следить, чтобы вовремя пресечь угрозу бунта или даже физической расправы.
______________________
(*)Популизм — это политическое течение, а популяры это известное римское название партии выступавших за расширение прав плебеев, в итоге стало нарицательным.
* Рыцарей Вальпургия — другое название Пожирателей
** Кровавый Обет — это тот же Непреложный Обет, только заключенный в виде контракта, написанного кровью на бумаге, с помощью перьев, которые использовала Амбридж для наказания.
**
Сумеречный Город — вымышленный город-столица вампиров.
**
Вымышленный Пожиратель
Проходили дни за днями в установившемся режиме: Поттер почти все время был занят медитациями или совещаниями с приближенными Пожирателями, Малфои вернулись в свой дом, но часто бывали на Гриммо, Гермиона по обыкновению много времени проводила в библиотеке. Драко часто присоединялся к ней, особенно во время собраний, на которые его почему-то не звали.
После очередного большого собрания, когда на обед остались только свои, пока Кикимер сервировал стол, Гарри подумал: «Снова Гермиона обо всем забыла. Тяга к знаниям похвальна, но о еде тоже не стоит забывать, пойду позову ее. И где, кстати, Малфой? Вот уж кто никогда не забывает появиться за столом», — он пошел в библиотеку сам. На подходе он услышал громкие голоса, но как только вошел внутрь, они тут же стихли. Раскрасневшаяся Гермиона тяжело дышала, держа в руках очередную книгу из серии «для легкого чтения». Малфой же был доволен, что с ним происходило не часто — вот так, открыто.
— И что здесь происходит, что вы забыли спуститься к обеду? — вкрадчиво поинтересовался Поттер.
«Пока ты строишь планы по захвату власти, этот белобрысый павлин уведет ее у нас. Малфои — скользкие типы, поверь мне! — подначивал Гарри-который-Том и так уже заревновавшего Гарри-который-Гарри».
— Гарри! Ты как раз вовремя! Мне… нам нужна твоя помощь! — Гермиона светилась счастьем.
— В чем? — растерянно спросил сбитый с толку Поттер. — «Брак заключить, не иначе! Вон как светятся!» — продолжал гнуть свое Том.
— Портал. До Австралии. Мы наконец-то нашли кое-что, что, возможно, поможет вернуть память моим родителям!
— Я полечу с тобой.
— Нет, Гарри, это очень опасно для тебя. Твое сознание еще не стабилизировалось. Не стоит так рисковать. Драко поможет. Мне без него не обойтись. Видишь ли, тут такое сложное заклинание, а оно из его родовой книги. Его нельзя скопировать, выучить или даже прочитать никто не может, кроме Малфоев.
«— Впервые о таком слышу! — не смолкал Том.
— Да что ты хочешь от меня? Я не могу не пустить ее к родителям. Пусть с ними отправится Снейп!
— Нет, он нужен здесь. Ничего с ней не станется, с твоей драгоценной Гермионой. Разве что фамилию сменит, — не удержался от шпильки он».
— Малфой. С тобой полетит Люциус Малфой. Это ведь решит проблему?
Ее лицо вытянулось.
— Лучше Драко. Но вообще — не принципиально. Только поберег бы ты мистера Малфоя. По-моему, это слишком большое для него испытание — отправлять его к маглам. В этом контексте даже звучит как ругательство, — ее передернуло. — «Лучше уж Нарцисса, в таком случае. А вообще, чего это он за меня решает? Драко в курсе происходящего, мы вместе все подготовили. Нет уж. Будет по-моему», — подумала она, а вслух сказала, — Гарри, нет смысла заменять Драко кем-либо. Не хотелось бы посвящать в мои… проблемы кого-то еще. Ты поможешь с порталом или мне взять билет на самолет?
Теперь лицо вытянулось у Малфоя. «Какой еще само…чего?».
Грейнджер была настроена решительно, и Гарри по опыту знал, что ее не переубедить.
— На этой неделе будет тебе портал. Сколько ты там пробудешь?
— Мне нужно быть там двенадцатого апреля, в полнолуние — так больше шансов на успех. Думаю, что пару дней. Если получится — то получится сразу.
— Идем обедать, нас уже наверно заждались, — окончил разговор Поттер и первым вышел.
Через три дня Гермиона и Драко ухватились за старую расческу и исчезли в голубоватом свечении.
Прошел день. Второй. Третий.
«— Сбежала твоя ненаглядная под благовидным предлогом. А я ведь говорил: не доверяй Малфою. Они свою выгоду никогда не упускают.
— Замолчи! Она не могла так поступить. Она бы сказала мне.
— Какая наивность! Но ничего, с возрастом пройдет. Пойдем, порадуем Люциуса. Главное, чтоб не помер от счастья! — ёрничал Том.
— Что-то случилось. Это все не просто так…»
И в подтверждение мыслей на полу материализовался портал — старая расческа*. Но люди не появились.
«— Нужно отправляться туда!
— Не глупи. Нужно сначала все узнать!
— Но вдруг она в опасности?
— Или они проспали твой портал, если вообще собирались возвращаться…
— Уйди. Не до тебя!» — Гарри рывком поднялся с кровати и, сбежав вниз и практически на бегу зачерпнув летучего пороха, переместился к Малфоям.
Вламываться в чужой дом без приглашения было верхом неприличия, но Поттера сейчас это мало волновало, как и неподходящее время визита. Оказавшись в знакомой гостиной, он громко позвал хозяев. Перепуганный Люциус сбежал с лестницы через две минуты, запахивая на ходу шелковый халат.
— Что произошло? Что-то с Драко?
— Это я хотел бы и сам узнать! Они не вернулись, — он вытащил из кармана прихваченную расческу и бросил ее на стол, — Они сбежали! Отвечай, Малфой! Ты должен знать, если твой сын женился!
— Женился? На ком? У нас давняя договоренность с Паркинсонами, но почему это вас так взволновало? — не до конца проснувшийся Малфой не мог понять, что от него хотят, — «Ведь не может быть, чтобы Драко женился на этой», — его аж передернуло. Нет, ничего личного. Но ценности, впитанные с молоком матери, просто так не меняются.
— Доброе утро! — изящно одетая, будто не только что встала, Нарцисса вошла в комнату. — Я слышала ваш разговор и хочу уверить, что Драко не собирался жениться в ближайшее время.
— Почему вы так уверены, миссис Малфой? — Гарри хотел поверить и не мог.
— Как уже сказал Люциус, у нас есть давняя договоренность. Но это — не единственная причина. Я женщина и мать, я бы заметила романтические чувства между ними, если бы они были. Но их нет. Выгоды жениться спешно и тайно — тоже нет. К тому же, родовой гобелен, на который я взглянула по дороге сюда, показал, что Драко жив и не женат.
— Но где они тогда пропадают? — немного успокоился Гарри.
— Нам нужно подождать. Возможно, они просто не успели к порталу, — пожала плечами она.
— На целые сутки?
— Не делайте поспешных выводов, мистер Поттер. Но если вы позволите дать вам совет — материнский… — она замолчала в ожидании ответа.
— То?
— То я вам скажу, что стоит показать вашу любовь Гермионе.
— С чего вы это взяли? — насупился он.
— Я женщина и мать. Вы не просто за нее переживаете. Не только о ее безопасности. Дайте ей знать о ваших чувствах. Вне зависимости от того, что чувствует она. Хотя я уверена, что вы ей небезразличны. И, если вспомнить о вашей особой связи, можно с уверенностью сказать, что ваши шансы неплохи, — она ему улыбнулась доброй, по истине материнской улыбкой.
— Спасибо за совет, Нарцисса, — недообъединившиеся сознания Гарри и Волдеморта иногда менялись местами, хоть Грейнджер, и Малфои со Снейпом уже научились их различать, — Я буду у себя, если вам станет что-либо известно — немедленно сообщите мне. Я поступлю так же. Жду еще два дня и отправляюсь на поиски.
Тем временем Гермиона и Драко оказались в Розбаде** на пустынном пляже. Они чудом не угодили в воду, но накатившая волна тут же это исправила.
— Кто настраивал портал? Я чуть не утонул! Болваны! — негодовал Малфой, чувствовавший себя глупо в мокрой одежде.
— Не занудствуй и вспомни, что ты волшебник, — Гермиона нескольким пассами высушила их одежду. В этот ранний час они были совершенно одни, и она не боялась нарушить Статут о Секретности.
— И куда теперь? Ты точно уверена, что мы в нужном месте? — порой Малфой был невыносим, но без него она не справится. К тому же девушка совсем не представляла реакцию родителей. Точнее, представляла много разных, в основном негативных. Она уселась на песок и с грустью посмотрела вдаль, на мирно плещущиеся волны.
— А если они меня не простят, Драко? Может, лучше оставить как есть?
— С ума сошла? Ты притащила меня сюда и только сейчас думаешь об этом?! А раньше такое не приходило в твою умную голову? — он резко замолчал, видя, что она чуть не плачет. Поставил себя на ее место. И плюхнулся рядом. Прямо на песок. Прямо в дорогущей мантии, которую он ни за что не соглашался снять. Осторожно тронул за плечо: — Эй, Грейнджер, соберись. Все будет хорошо, мы справимся, слышишь? Ты не дала им выбора тогда — у тебя и самой его не было, но они твои родители, они поймут. Даже если им и потребуется время. Ты должна дать им выбор, ты не можешь больше за них решать…
Гермиона вытерла слезы рукавом:
— Ты прав… стоит попытаться… и… и если они не… не простят, — она тяжело вздохнула, но Малфой крепче сжал ее плечо, — Идем, — решилась она.
Когда она выбирала город, то остановилась на этом, потому что в его названии была роза — любимый мамин цветок. А еще родители всегда хотели жить поближе к воде.
Двое отряхнулись и направились к жилым домам. Какой именно из них им нужен — они точно не знали, но девушка была уверена, что они скоро найдут его. Пройдя почти до конца улицы она остановилась. И снова сникла. Малфой понял — пришли.
— Это здесь? — он указал рукой на аккуратный домик.
Гермиона лишь кивнула головой. Тяжело вздохнула. Наколдовала иллюзию машины, чтобы объяснить, как они тут оказались. Посмотрела на своего спутника — тот наконец сдался и согласился снять мантию, чтобы заранее не испугать людей. Им и так предстоит потрясение. Видя, что она так и застыла на пороге, Драко решительно постучал в дверь.
— Не до утра же здесь торчать, — шепнул он ей.
Дверь открыла миловидная женщина.
— Здравствуйте. Я вас слушаю.
— Здравствуйте, мэм, — поняв, что от Грейнджер сейчас мало толка, Малфой начал сам, — мы приехали посмотреть ваш чудный город, но сильно задержались, — он состроил извинительную физиономию, — магазины уже закрыты… А моя супруга, она — беременна, — прошептал он. Она вспыхнула, но не от смущения — от злости. И, пока она не успела все испортить, — Не могли бы вы вынести немного воды, пожалуйста! — и ослепительно улыбнулся.
— Кто там, милая? — на пороге показался высокий мужчина, на которого Гермиона была очень похожа. Теперь и Малфой не сомневался — они попали в нужный дом.
— Проходите-проходите, — засуетилась хозяйка. Женщина всегда мечтала о детях, но по какой-то причине их до сих пор не было. Несмотря на это, она оставалась доброй к будущим и состоявшимся мамам.
Малфой подтолкнул застывшую Гермиону, и, когда Грейнджеры скрылись на кухне, она зашипела на него рассерженной кошкой:
— Ты сдурел, Малфой? Какая еще беременная жена?
— Нам надо было увидеть обоих, желательно в доме. Ничего лучше не придумал, извини уж, — с кухни возвращались родители, — давай, у нас только один шанс будет. Как договаривались!
— Отключись! — из двух палочек сорвались лучи, и люди, не ожидавшие нападения, свалились на пол и сразу заснули.
Подростки отлевитировали их на диван.
— Повторяй за мной, — велел Малфой и вытащил пергамент. Тащить всю книгу не было смысла, ведь он мог прочитать и с пергамента, на котором для других отображался просто набор меняющихся каждый раз букв.
«Была ночь, был день,
Память превратилась в тень,
Ночь и полная луна —
Возвращаю, что взяла»**
Девушка повторяла за ним каждую строчку, направив свою палочку на маму, потом то же самое повторили для ее отца.
— Финита! — снова в два голоса.
Грейнджеры пришли в себя и растерянно огляделись.
— Гермиона! — родители узнали ее и бросились к ней, раскрывая объятия.
Малфой воспользовался моментом и предусмотрительно подлил успокоительного зелья в графин с водой.
— Но где мы? — оглядевшись, спросил мистер Грейнджер, — это не наш дом.
Малфой принес воды, и Гермиона, выпив сама, налила и родителям. Те, все еще пребывая в растерянности, выпили тоже.
— Мам, пап, я все объясню, а вы… простите меня, если сможете.
И она начала свой рассказ о том, как родители здесь оказались, о причинах, которые сподвигли ее на этот шаг, о том, что происходило с ней все это время. Разговор затянулся до утра. Родители, отобрав у Гермионы и ее спутника палочки для их собственной безопасности, уговорили молодых людей погостить у них, ведь они так давно не виделись. Малфой кривился, но не спорил — до отправления портала. Они ходили на пляж, осматривали город, просто болтали. Они снова чувствовали себя семьей. Малфой, как ни странно, не то чтобы вписался в компанию, но и не выглядел чужим. В некоторой степени, ему было любопытно посмотреть, как живут обычные маглы, раз уж их собираются активно вовлекать в волшебный мир. Разумеется, не самих маглов, а их детей, обладающих способностями к волшебству. Но сути это не меняло. Не мудрено, что после активного отдыха время отправления портала они … проспали!
— Грейнджер! — Малфой бесцеремонно вломился в отведенную ей комнату. И куда только воспитание подевалось? — Вставай немедленно! Портал!
— Портал? Портал! — она быстро сообразила, но оба успели лишь увидеть голубоватое тающее свечение на месте, где была расческа.
— И что теперь делать? Я не самоубийца трансгрессировать отсюда! — запаниковал Малфой. После чего, посмотрев на Гермиону, увидел, что его спутница снова… безмятежно спит! — Ты сдурела! Агуаменти! — на девушку полилась вода.
— Это ты сдурел, Малфой! Ты что себе позволяешь?
— Ты что, не понимаешь, что мы тут застряли?
Повертевшись и поняв, что на мокрой подушке заснуть не получится, она все же встала. До Драко наконец дошло, что он находится в девичьей спальне, чего он сроду себе не позволял. Он стал пятиться к двери, осознав, что и сам в пижаме.
— Расслабься, Драко, — усмехнулась Гермиона, заметив его смятение, — Что сделано — то сделано, не голая я ведь тут. А насчет возвращения — мы полетим на самолете. Я додумалась прихватить с собой денег. Галеонами правда, но, думаю, что мы сможем их обменять. В крайнем случае, задержимся еще на пару дней, ты ведь не против?
— Я-то нет, а вот что скажет твой ненаглядный Поттер? Он же шкуру с меня спустит!
— С чего это ты взял?
— Ты и правда не понимаешь? — она покачала головой, — да он ревнует как сумасшедший!
— Странно, не замечала…
— А ты сама? Как ты к нему относишься?
— С чего ты взял, что я стану об этом разговаривать с тобой?
— Может потому, что у нас вечеринка в пижамах? — он ухмыльнулся, — А если серьезно — то с кем еще?
Она задумалась. Нет, она вовсе не собиралась открывать душу Малфою. Но с другой стороны:
— А ты как думаешь?
— А я-то здесь при чем? — искренне изумился он.
— Но ведь тебе зачем-то нужно это знать!
— Я не могу тебе навредить — Обет, если ты забыла. Хорошо, есть и у меня свой интерес: замолвишь за меня словечко? — она непонимающе на него смотрела, — Отец послушается Поттера, а Поттер — тебя, если ты его не пошлешь, конечно. Я бы хотел разорвать помолвку с Паркинсон. Я люблю другую.
Ошарашенная Гермиона, не ожидавшая такой откровенности, сидела на кровати, приоткрыв рот. Взяв себя в руки, она произнесла:
— Я попрошу Гарри. В любом случае. А насчет моего отношения к нему… Я всегда воспринимала его как брата, как близкого человека, родного… Когда мы остались совсем одни, да еще и про зелье возникли подозрения, стала сомневаться, может это что-то большее, просто задвинутое зельями? Сейчас не знаю… Знаю только одно: ради него я готова на все.
— В этом я уже убедился, — усмехнулся он, — а детей? Ты хочешь от него детей? Вот закрой глаза… и представь: идете вы по парку, держась за руки, а вокруг вас бегают маленькие девочка и мальчик, — ее лицо расплылось в улыбке, — Представила? А теперь, представь на его месте… да хоть Маклагена! Или кто у вас там самый популярный?
Гермиона тут же скривилась и открыла глаза:
— Уж лучше с тобой, чем с Маклагеном, — ее передернуло.
— Мерлин упаси! Теперь ты разобралась или все еще сомневаешься?
— Иди собирайся, а то мы опоздаем на самолет, — не ответив, она вытолкала его из комнаты.
Выяснилось, что билеты есть только на следующий день на поздний вечер, зато прямой рейс. Гермиона вовсе не была уверена, что ей удастся дважды затащить Малфоя в самолет.
— Вот и отлично! Успеем поменять деньги! И я еще немного побуду с родителями!
— Что такое само… как его там? — занервничал Драко.
— Самолет. Как метла, только гораздо комфортнее, — немного подумав ответила она.
В ближайшем крупном городе они нашли волшебный квартал и обменяли деньги, причем Малфой настоял, что за свой билет он ей вернет деньги, когда они будут в Англии. У них оставалось еще много времени, которое они провели на пляже, купаясь и загорая.
Настало время отъезда. Родители Гермионы обещали вернуться позже, как только закончат свои дела здесь. Тепло попрощавшись, молодые люди, взяв свои вещи, сели в такси и отправились в аэропорт**.
Пройдя контроль, они оказались в зале ожидания. Малфой осматривал все вокруг, словно маленький ребенок. Завороженно смотрел, как взлетают и приземляются самолеты.
— Это безопасно, Грейнджер? — спокойно поинтересовался он.
— Безопасно, — отмахнулась она.
Чем ближе было время посадки, тем сильнее нервничал Драко, и тем меньше ему нравились самолеты.
— Я не полечу. Лети сама, а потом вернешься за мной порталом, — твердо заявил он, когда объявили посадку.
— Еще чего. Ты что, струсил? — поддела она его.
— Нет, конечно! — возмутился он, — Я должен думать о сохранении и продолжении рода! — слабенькая отмазка, он и сам понимал.
— Раз не боишься, то подумай о том, что будешь единственным, скорее всего, чистокровным, который испытает это на себе!
— Далеко не все стоит испытывать на себе, Грейнджер, — но уже уступил, поняв, что иначе она его засмеет, или чего доброго оставит здесь навсегда, ведь это не угрожает его жизни, значит и Обет тут бессилен.
Гермиона уступила ему место возле иллюминатора. Удаляющиеся огни ночного города отвлекли и скрасили начало полета. А когда с ее помощью он разобрался с маггловской техникой, все пошло вообще отлично: большой выбор фильмов обещал скоротать время.
Через сутки они приземлились в Лондоне и прямо из аэропорта трансгрессировали на Гриммо.
В гостиной их ждал Поттер. Очень недовольный Поттер.
— Гарри! — позвала она его. Он обернулся.
Загорелые и счастливые. Вдвоем.
— Вернулись все же? — как можно безразличнее поинтересовался он. Малфой посмотрел на нее «я-же-тебе-говорил». — Гермиона, ты должно быть устала с дороги. А где же твои родители? — это не было похоже на Гарри. Не на прежнего Гарри, уж точно.
— Они приедут скоро. Решили закончить там все дела и окончательно вернуться сюда.
— Оставь нас на пару слов. С Малфоем, — прозвучало кровожадно. Она посмотрела на Драко, но решила не спорить.
— Я буду на кухне, пить хочется, — давая понять, что она вышла, но рядом. Лишь только она скрылась в дверях, Поттер налетел на Малфоя, вцепившись в шею:
— Что между вами? Отвечай! Где вы были? Почему портал вернулся без вас?
— От…отпу…сти, — прохрипел Драко. Хватка ослабла, но рука по-прежнему была на шее, — мы были в Австралии, у ее родителей, смотри сам, — и он посмотрел Поттеру в глаза, открывая сознание.
После беглого просмотра Поттер все же убрал руку. Малфою удалось скрыть слишком личный разговор, а все остальное скрывать смысла не было.
— Поздно уже, мне пора, — обнаглел Малфой, и Поттер не стал его задерживать.
Он прошел на кухню и уже совсем успокоенный спросил:
— Как съездила, Гермиона?
Разлив чай по чашкам и убедившись, что Драко отбыл домой в целости и сохранности, она принялась за рассказ. Засиделись они до позднего вечера.
______________________
*Не знаю как устроены порталы, пусть этот был зачарован на возвращение через два дня, как просила Гермиона, плюс один — про запас.
** Розбад (Rosebud) — существующий город в Австралии, расположенный на берегу залива Порт-Филлип (Port Phillip Bay). Так как точно неизвестно, куда именно отправила Гермиона родителей, то пусть сюда.
**
Придумано
**
Понимаю, что у них не было паспортов маггловских, у Малфоя — точно, но ведь и Конфундус никто не отменял :)
На следующий день Гарри проснулся ранним утром. Он долго любовался спящей Гермионой, но потом, словно опомнившись, наколдовал чудесный цветок и, оставив его, вышел из комнаты. Придя на кухню, он первым делом заварил себе крепкого чая. Ночью он почти не спал — решался.
«Или сегодня или никогда. Я не вынесу новой разлуки, а сейчас она не обязана все время торчать возле меня. И потом не будет обязана, но если согласится… Я…
— Станешь самым счастливым? Какая… банальность! — Волдеморт не мог остаться в стороне. — Решайся уже. Дел полно, а ты все время занят не пойми чем.
— Но если она откажет? Может не стоит прямо вот так?
— Вы знакомы уже давно. И если она не готова сейчас — вряд ли что-то изменится завтра или через месяц. Разве что «да» она ответит уже не тебе.
— Умеешь поддержать. Спасибо, — съязвил Гарри.
— Вот от чего ты со мной смелый такой, а какой-то девчонки боишься?
— Да легче у драконихи яйцо утащить, чем просто на свидание пригласить, а тут такое…
— Мой тебе совет — скажи. И будь что будет. Ты меня уже извел своими сомнениями!» — беседовал сам с собой Поттер во время приготовления завтрака. — «Ты б еще в кровать ей завтрак принес. Тьфу, мерзостная романтика!
— Отличная идея. Была. Пока ты не посоветовал. Но вообще это ее может смутить, я не хочу давить. Если согласится — успею еще.
— А если откажет, так и сдашься?
— Не силой же тащить! — возмутился Гарри-который-Гарри.
— Лично я бы так и сделал. Зато никаких сомнений.
— Я — не ты. И хватит об этом, а то у нас бекон сгорит», — Поттер все же вернулся в реальность и успел спасти бекон.
Гермиона проснулась почти к обеду. Сладко потянувшись, она ощутила приятный аромат. Повернув голову, девушка заметила на прикроватной тумбочке белую розу*. Ее захотелось взять в руки, что она тут же и сделала. Вдохнув аромат, Гермиона задумалась.
«Интересно, откуда она здесь? Такая нежная и красивая и, что удивительно, вовсе не колючая. А как пахнет! Неужели Гарри? Но ведь больше никто не смеет заходить в эту комнату, опасаются его гнева, — улыбнулась она. — Гарри, Гарри… Неужели Малфой прав, и Гарри ко мне что-то чувствует? — вспомнился вчерашний вечер. Девушка прекрасно все слышала и видела, ведь она боялась за Малфоя — так был взвинчен ее друг. — А только ли друг? Я ведь еще тогда, в палатке, задавалась этим вопросом. И то, что родовой камень подпустил меня подтверждает некую связь. Да и Малфой, будь он неладен со своим «представь его своим мужем», — мысленно передразнила она его, — туда же. А если это и правда любовь? Как я могу это понять? А если он до сих пор любит Джинни? Что же делать-то? Если я ему скажу о том, что он мне дорог? А вдруг он побоится меня обидеть, даже если и не чувствует ничего подобного? Да и звучит по-дурацки — дорог, это можно по-разному понять. Но себя обманывать глупо — я бы хотела быть с ним, особенно после того, как смогла это представить — будто наяву! Ох… Ладно, понаблюдаю за ним… Не могу ведь я прямо спросить же! Если бы это не касалось напрямую меня — могла бы, а так…» — в растерянности она отложила цветок и решила, что пора найти друга. «А друга ли?» — снова спросила Гермиона себя. Одевшись, она спустилась вниз.
В гостиной был накрыт небольшой стол. На нем было всего два столовых прибора и букетик оранжевых цветов* в центре. В доме, обычно наполненном людьми, было подозрительно тихо.
— Гарри, — позвала она.
Из кухни вышел Поттер, в фартуке, неся поднос с завтраком. Увидев его, она рассмеялась.
— Доброе утро, Гермиона. Я что, так забавно выгляжу? — он тоже невольно улыбнулся.
— Нет-нет, что ты! Я просто впервые вижу на тебе фартук, — улыбнулась и она. «В самом деле, не признаваться же, что вместо Гарри представила Волдеморта», — подумала она. — А где все?
— Выходной у всех. Внеплановый. Составишь мне компанию?
— С удовольствием, — она села за стол, гадая, что затеял Гарри.
Во время позднего завтрака они болтали о разной ерунде, но оба были немного напряжены. Гермиона из-за того, что не понимала, что происходит, а Гарри — просто очень нервничал. С самого утра. И как ему удалось все приготовить, пребывая в задумчивости? Вот и сейчас, оставив Гарри-который-Волдеморт болтать с девушкой, он все еще пытался решиться.
«Нужно это сделать, миссис Малфой права. Хорек, конечно, мне показал их поездку, но вдруг он что-то скрыл? А если я и дальше буду тянуть, вдруг он опередит меня? — сомневался юноша и Том, пользуясь тем, что тело пережевывало пищу, влез в его монолог:
— Ты же все уже решил! Два дня копался в цветочных справочниках! А ведь она, судя по всему, не разгадала твое послание. Придется тебе действовать напрямую. И на Малфое свет клином не сошелся, между прочим, полно и других парней. И вообще, решил — делай! Чем быстрее все выяснишь — тем легче будет.
— А если она откажет?
— Не узнаешь, пока не спросишь. Хотя лично я и не спрашивал бы — поставил перед фактом, если бы мне когда-либо взбрело в голову жениться.
— Я так не могу, это же Гермиона! Она должна сама решить!
— Так действуй!»
Немного выпавший из реальности Поттер тряхнул головой и посмотрел на подругу.
— Гермиона, я… — она внимательно посмотрела и ободряюще улыбнулась, — я знаю тебя всю жизнь в волшебном мире. — «Что ты несешь?» — Ты и только лишь ты одна была все время рядом со мной. И в радости и в испытаниях.
«Похоже на свадебную клятву прямо-таки», — подумала она, но перебивать не стала.
— Сейчас я конечно немного изменился, я имею в виду… — она кивнула в знак понимания, — но я все тот же Гарри, которого ты знаешь. Ты помнишь, я не умею красиво говорить, — он взволнованно взлохматил волосы привычным, почти родным жестом, — да и повода такого никогда не было, — нервно усмехнулся. — Ты всегда была рядом со мной. Я настолько привык к такому положению, что чуть не совершил огромную ошибку. Последняя неделя открыла мне глаза на реальное положение дел. Пока ты была в Австралии, я себе места не находил, особенно, когда ты не вернулась вовремя! Я не просто волновался. Я… Я дико ревновал, — он покраснел, — я понял, мы всегда были не просто друзьями. В детстве это нормально, но сейчас я вырос, и не замечать это было просто глупостью, которую не оправдывают ни сражения с Тем-кто-сидит-во-мне, ни битвы с его приспешниками. Думаю, не будет преувеличением, если я скажу, что ты — моя жизнь.
— «Меня сейчас стошнит! Давай к делу уже!» — прокомментировал мысленно Волдеморт. Поттер встал, обошел стол и, подойдя к Гермионе, открыл бархатную коробочку, внутри которой находилось изящное колечко.
— Я люблю тебя! Ты станешь моей женой?
Совершенно обалдевшая девушка, не ожидавшая ничего подобного, смотрела в глаза своему давно знакомому Гарри и не знала, что сказать. Но ведь и молчать нельзя. Она попыталась привстать.
— Гарри, это несколько неожиданно, не находишь?
— Это да или нет? — влез Гарри-который-Волдеморт.
— Я не знаю, Гарри. Пойми, все так внезапно! Ты — самый близкий и дорогой мне человек, после родителей. Но свадьба — это очень серьезно!
Она немного помолчала.
«Как во сне. Так не бывает! А вдруг это розыгрыш какой-то? Но здесь больше никого нет… И потом, Гарри не стал бы так шутить», — думала девушка, а вслух сказала:
— А как же Джинни? Что ты к ней чувствуешь?
— Ничего. Все прошло, если и было, в чем я теперь сомневаюсь. Я давным давно даже и не вспоминал о ней. Все мои мысли только о тебе.
«— И захвате власти, — влез Волдеморт.
— Это твои мысли, не путай! И вообще, отстань!»
— Я не шучу, Гермиона, — он будто прочитал ее мысли, — я понимаю, что свадьба — серьезный шаг. И я хочу прожить свою жизнь с тобой. А ты, чего хочешь ты?
— Гарри, — она взяла его за руку, и он почувствовал как она немного дрожит, — я не знаю, как назвать то, что я чувствую к тебе, — он напрягся. — Ты всегда, с самого начала, был рядом. На тебя я могу положиться, доверить тебе свою жизнь или отдать ее взамен твоей… Я боюсь — но это нормально. Ты давно уже занял место в моем сердце, только я считала тебя другом, братом. Но я ошибалась, — он чуть не уронил коробочку. Только превосходная реакция позволила ему удержать ее и проделать все так, что она не заметила. — Ты — гораздо больше, чем друг или брат. Я… согласна, что давно пора мне было это понять, — не совсем то, чего он ждал, но перебивать не стал, — Но все же мне нужно немного времени подумать, все очень неожиданно…
— У тебя есть кто-то другой на примете? — изумился Поттер, пытаясь скрыть недовольство.
— Нет, что ты, Гарри! — Она взяла его за руку. — Но ведь это не повод бросаться в омут с головой! Я должна все хорошо обдумать. Дай мне несколько дней, ладно? — Она нежно посмотрела на него, провела ладонью по щеке и взлохматила волосы.
Защелкнув коробочку, парень взял себя в руки и пытался не подать вида, что расстроен.
«В конце концов, это я все обдумал, а у нее и времени не было… Наверное, это правильно, пусть подумает, а я приложу все силы, чтобы она скорее согласилась. Молчи, Том. Сейчас лучше молчи…»
Завтрак они закончили в тишине.
Прошло несколько дней, в течение которых Гарри старался ухаживать за Гермионой: наколдовать цветы утром, поговорить обо всем, что интересно ей, гонял Малфоя в книжный за редкими фолиантами и ни разу не вернулся к своему вопросу. Выходить на улицу открыто они пока не рисковали, поэтому пригласить куда-либо он ее не мог. Но дома проявлял максимум внимания, уделяя ей каждую свободную минуту.
Напряжение, возникшее за тем завтраком, не ослабевало. Они оба чувствовали это. Когда Гарри в очередной раз был занят с кем-то из Пожирателей, девушка устроилась в библиотеке, где ей не мог бы никто помешать. Только в этот раз книги не помогали. В этот раз все зависит от нее. Для маскировки она все же взяла в руки первую попавшуюся книгу, но сама погрузилась в мысли.
«Нужно что-то решать... решиться, — поправила она себя, — в конце концов, я сама этого хочу, но почему-то сомневаюсь. Может это нормально? И спросить-то не у кого...»
Дверь в библиотеку приоткрылась.
— Грейнджер! — девушка вздрогнула. — Это что, новый способ чтения — держать книгу вверх тормашками, да еще и задом наперед? — усмехнулся младший Малфой, а она смутилась и захлопнула книгу.
— Вот скажи мне, Драко, ты хочешь жениться на своей возлюбленной?
— Конечно, что за вопрос? Только боюсь, мне не разрешат. Или ты поговорила с Поттером? — он с надеждой посмотрел на нее.
— Нет... пока нет... — она виновато покачала головой.
— Тогда почему спрашиваешь? — нахмурился Малфой, и через несколько мгновений выдал, — Поттер сделал тебе предложение, — это был не вопрос.
Гермиона кивнула.
— А ты до сих пор не ответила, иначе все были бы в курсе, — снова утверждение. — Знаешь, я конечно не силен в таких делах, да и на роль подружки не тяну, — он усмехнулся, — но не понимаю, чего ты тянешь? Я же вижу, что ты этого хочешь. В чем или в ком ты сомневаешься?
— Это точно, на подружку ты не тянешь, — она задумалась. «Мне все равно больше не с кем это обсудить. А он из-за клятвы никому не расскажет... Может еще и посоветует что-нибудь дельное.» — Я боюсь... — она покраснела.
— Чего? — не понял он.
— И сама не знаю. Просто все так быстро и неожиданно...
— Но ты сама-то чего хочешь? У тебя, в отличие от меня, есть выбор.
Некоторое время они молчали.
— Спасибо, Драко! — наконец улыбнулась она.
Он кивнул, хоть ничего и не понял. Девушка радостно выпорхнула из библиотеки и направилась на кухню — заказать Кикимеру романтический ужин. Дождавшись, пока все разойдутся по домам, она трансфигурировала платье из мантии и попросила эльфа позвать хозяина, когда он накроет стол. Сама она готовить не рискнула, побоявшись, что своей стряпней испортит такой важный момент. А так как Гарри больше не возвращался к этому вопросу, то она просто не знала, как завести разговор, и надеялась, что он сам все поймет.
Через несколько минут Поттер появился в гостиной, где был вновь накрыт столик на двоих. Скрывая радость и надежду, он устроился напротив девушки. Вновь по началу они болтали на разные отвлеченные темы.
«— Раз она все это устроила, вероятно она решила...
— Согласна, — поправил Том
— Но почему тогда молчит?
— Может, стесняется? — усмехнулся Том, — придется тебе еще раз озвучить вопрос...»
Так и не дождавшись даже малейшего намека от девушки, Гарри согласился с Томом и вновь взял инициативу в свои руки. Так же, как и в прошлый раз, он подошел к ней и, достав заветную бархатную коробочку, спросил:
— Гермиона, ты согласна стать моей женой?
Несколько мгновений тишины показались ему днями.
«Я уже решила, но почему так сложно сказать?» — подумала она, а вслух ответила:
— Да! Я согласна! Я хочу стать твоей женой! — она протянула ему руку, чтобы он мог надеть кольцо. Оно пришлось впору.
Радостный Поттер обнял свою теперь уже невесту и осторожно поцеловал ее.
___________________________
* Роза (белая) — чистота и невинность, скромность и нежность, таинственность. «Я добьюсь тебя». Также единственный цветок символизирует ты — это все, что я имею в жизни.
Оранжевые цветы — вечная любовь, невинность, свадьба.
Толкование взято с просторов интернета (на разных сайтах толкуют по-разному).
Трансгрессировав в Хогсмит, Гарри, Люциус и Гойл-старший не теряя времени направились в сторону замка.
— Я бы хотел пройтись пешком, — сказал Гарри.
— Как будет угодно, милорд, — ответил Малфой.
— Люциус, я же просил, если ты назовешь меня милордом на людях, то я даже представить не могу последствий. «Зато я могу», — в обычной манере съязвил Том.
Правда его голос был как-то заглушен. В последнее время, с тех пор как он сделал предложение Гермионе, а потом был одновременно занят подготовкой к свадьбе и организацией работы всего государства, введением реформ, переговорами с представителями различных рас и прочими делами, Гарри не замечал, что порой целыми днями не слышит голос Тома в своей голове. Зато, многие его поступки и слова, выглядели и звучали явно нетипично для некоего Гарри Поттера. И вот теперь, идя к единственному месту, которое он мог когда-то назвать домом, Гарри отчетливо понимал, что скоро он уже и не услышит этот язвительный, жесткий голос никогда. В связи с этим он испытывал странные чувства. С одной стороны, Том Риддл исчезнет, с другой, Гарри Поттер исчезнет тоже. Лишь любовь к Гермионе и несколько мелких привычек, вроде ношения очков (теперь бесполезных, но помогающих скрывать страшные зрачки, и помогающие видеть чары, наложенные на предметы), напоминали о том молодом, наивном пареньке. А паренек тем временем рос, крепчал, и с феноменальной скоростью впитывал знания и мудрость Темного Лорда, причем с ясным умом, а не через призму безумия и жажды крови, что сопровождала Волдеморта еще с далеких семидесятых годов. Целостность разума Тома Риддла теперь была скреплена цельной душой Гарри, а значит, той дикой душевной боли, нестабильности и гнева, что начались с момента создания первого крестража, больше не было.
Проходя мимо опушки запретного леса Гарри размышлял о том, куда его завела нелегкая с тех пор, как они очутились в поместье Малфоев: «Сегодня второе мая*. Каким был бы этот день, если бы они не смогли договориться с Лордом? А каким бы был он, если бы они смогли убежать до того, как Волдеморт посетил поместье? Возможно, под этими могучими стенами могли бы идти сражения, а многие школьники, профессора, да и просто обыватели были бы мертвы, как и я сам…»
Размышляя, Гарри с Люциусом и Робертом Гойлом** вошли на территорию замка. У ворот их встретил Снейп.
— Доброе утро, Северус. Надеюсь, все в порядке, и нам не стоит ожидать неприятностей? — спокойно поинтересовался Гарри.
— Все в порядке, По… Гарри. — Сам Поттер проказливо ухмыльнулся. С тех пор как он выяснил некоторые события из жизни зельевара, отношение к нему сменилось сначала яростью, а потом — пониманием. В конце концов, не ему судить о человеке, чья жизнь была буквально разбита на куски. И пусть сам Гарри, как и Том, считали поведение Снейпа в школе непозволительным по отношению к сыну женщины, которую тот любил, однако именно благодаря такому поведению нынешний директор смог оставаться своим среди «бывших» Пожирателей.
Сам же зельевар был удивлен, когда понял, что обновленный Поттер, объединивший сознания Гарри и Лорда, не только не собирается ему мстить, но и готов через два года после роспуска Ордена отпустить его заниматься зельеделием и наукой менталистики, как Северус с давних пор и мечтал. Собственно, ощущение близкой свободы от всего этого кошмара, а также впервые появившаяся надежда на относительно спокойную жизнь и старость, и стали причиной, по которой сам профессор начал теплее относиться к бывшему ученику… вдобавок к осознанию того, что теперь сил у Поттера хватит, чтобы за пару минут оставить от него красную лужу на полу.
Несмотря на раннее утро, все ученики уже сидели за столами и вяло завтракали. Даже с учетом того, что система факультетов была отменена с начала года, многие бывшие сокурсники предпочитали сидеть за традиционными для них столами. Исключение составляли разве что бывшие барсуки и вороны, у которых были друзья и приятели во всех остальных Домах.
Драко Малфой, вернувшийся в школу за день до этого, сидел с загадочным видом и обещал сестрам Гринграсс и Блейзу Забини, что сегодняшний завтрак они надолго запомнят. И пусть многие могли бы отнести слова слизеринца к его обычной браваде и попытке обратить внимание на себя, однако, злобные демонята, сверкавшие из серых глаз наследника Дома Малфой, заставляли ежиться даже бывших гриффиндорцев, особенно некую Джинни Уизли. Та несколько раз ловила на себе взгляд Драко, однако не могла понять, чему этот павлин так ехидно улыбается. Обычный для этого времени гул быстро смолк в тот момент, когда двери Большого Зала отворились, и четверо людей спокойно и не торопясь вошли в помещение, направляясь в сторону преподавательского стола. Внезапно, со стороны стола, где обитали бывшие гриффиндорцы, раздался вскрик, стоило кому-то первому опознать прибывших.
А посмотреть было на что: Поттер шел во главе процессии с невозмутимым выражением на лице, одетый в высокое пальто с воротником, слева на груди которого была вышита эмблема семьи Поттер — две серебряные мантикоры, подпирающие передними лапами знак даров смерти, вокруг которого вилась змея, кусающая свой хвост**. Под ним — специальный жилет из черной драконьей кожи с кармашками для зелий и оружия, и рубашка, а также черные военные брюки с наколенниками и ботинки на высоком берце. Учитывая, что сам Поттер за это время прошел через многие физические испытания, то само его лицо и походка сильно изменились, стали хищными и более резкими. Его образ дополнялся мечом Гриффиндора, висевшем слева на перевязи из кожи гарпии так, чтобы его можно было выхватить лишь правой рукой и только обратным хватом (как оказалось, именно так учился фехтовать Лорд, а впоследствии и Гарри).
По правую руку от Поттера, шел Люциус Малфой в своем привычном аристократическом амплуа, с маской надменности и холодного спокойствия на лице. С левой стороны, уверенным шагом шел Роберт Гойл, отец Грегори. Члены этой семьи, наравне с Креббами и Буллстроудами представляли собой редкую породу магов-фехтовальщиков. Эти маги с самого детства учились владению различными видами холодного оружия, а потом сочетанию этого оружия с магией и менталом. Так что Гойл-старший выглядел весьма внушительно: чуть больше двух метров в росте, необъятные плечи, сегментная броня, покрывающая руки и ноги, а также нагрудник из многослойной брони, состоящей из пресса металлических пластин, драконьей кожи и керамических пластин покрытых рунами. В сочетании с огромным двуручным эспадоном, перекинутым через плечо, это чудо…вище заставило вспотеть и поудобнее перехватить палочку даже таких монстров дуэльного искусства, как профессора Флитвик и Макгонагалл. Таким образом, шоу, спланированное Томом, к его же удовольствию, прошло крайне успешно. Большинство учеников, за исключением разве что Малфоя, даже не знали, что и думать. Самая первая мысль, будто Гарри попался Пожирателям, и его привели сюда для казни, была мгновенно отброшена — стоило взглянуть на гриффиндорца и его ведущую роль в процессии. А верить, что Поттер предал дело Дамблдора, никто бы не стал, по крайней мере не так сразу. Когда Поттер подошел к столу преподавателей, Минерва Макгонагалл смогла немного оправиться от шока и хриплым голосом спросила:
— Гарри… ты, но как?
— Доброе утро профессор, я очень рад вас видеть в добром здравии, — спокойно ответил юноша. — Это по моей просьбе Северус попросил вас собрать Орден в вашем кабинете. Думаю, будет не лишним, если Невилл и Джинни также к нам присоединятся. Со мной все в порядке, а на вопрос, как я дошел до жизни такой, я отвечу, когда все будут в сборе.
— Хорошо, Гарри, большая часть уже перенеслась через камин, думаю, ровно к девяти тридцати все будут в сборе, в кабинете директора, — заинтересованность в голосе профессора прозвучала отчетливее, но настаивать она не стала.
— Чудно, тогда не будем заставлять их ждать. — Гарри повернулся к студентам и громко позвал, — Невилл, Джинни, подойдите к нам! Вас это тоже касается. Думаю, что присутствие профессоров Флитвика и Спраут нам не повредит.
Минерва заторможено кивнула, до сих пор не понимая, что происходит. Однако, взяв себя в руки, повела всех к горгулье. Когда процессия вошла в кабинет, там уже шли какие-то споры, и стоял шум. Правда шум мгновенно стих, когда в комнату вошли Поттер, Малфой и Гойл.
— Минерва что все это значит?! — вытащил палочку и навел на лицо Малфоя Люпин.
— Ремус, успокойся, это я вас всех позвал, — сказал Гарри, загораживая своего казначея от оборотня.
— Гарри! Это ты! Как ты здесь оказался, и что случилось? И что они здесь делают? — раздалось со всех сторон.
Поттер поднял руки в успокаивающем жесте и рассмотрел всех сидящих. Явились Люпин, Тонкс, миссис Уизли, близнецы, Билл, а также Элфиас Додж.
— Успокойтесь, пожалуйста, я сейчас все объясню, но я хочу, чтобы вы слушали, не перебивая. История довольно долгая. Во-первых, мистер Малфой здесь представляет интересы чистокровной партии, а мистер Гойл — его телохранитель…
— Хм, позвольте узнать, мистер Поттер, что именно он должен здесь представлять? — спросила Макгонагалл, держа руку на палочке. — Только не говорите, что ему удалось переманить вас на сторону Волдеморта.
— А это уже во-вторых: Волдеморт мертв, — спокойно, будто его и не перебивали, продолжил Поттер. Образовавшаяся тишина, и прежде всего выражение лиц было бесценно. — Вы не ослышались, Лорда Волдеморта больше нет. Совсем. Теперь, если вы не против, я бы хотел рассказать подробнее. В прошлом году директор Дамблдор... — от присутствующих не скрылось то, как молодой человек скривился при упоминании имени своего Наставника, — рассказал мне секрет бессмертия Волдеморта. Почему он рассказал это мне, а не членам Ордена, было для меня такой же загадкой, как и для вас, но обо всем по порядку. Способ, который использовал Том Риддл, — это имя Тёмного Лорда, для тех, кто не знал, — пояснил парень и продолжил, — заключался в создании крестражей. Сильный маг, путем ритуального убийства заключает часть своей души в некий артефакт или простой предмет. У Волдеморта, в общей сложности, было семь крестражей, — от взгляда Гарри не укрылось то, что при упоминании цифры семь, портрет Дамблдора вздрогнул, однако не перестал притворяться спящим. — К началу этого лета, мной был уничтожен один из них, другой был уничтожен директором, и на след еще одного напали мы с Гермионой и Роном. При упоминании о Роне, миссис Уизли всхлипнула и приложила платок к глазам. Гарри даже стало ее жаль, однако, памятуя все произошедшие события, он сдержал желание подойти и обнять ее. — Тот крестраж, что мы искали летом, был обнаружен в министерстве магии у Долорес Амбридж. Нам удалось похитить его и устроить переполох в Министерстве, однако Пожиратели вышли на наш след, и нам пришлось покинуть площадь Гриммо и скитаться по всей стране. Вскоре нас бросил Рон, правда через некоторое время вернулся с еще одним крестражем, за что я благодарен Биллу. — Он легко кивнул старшему из братьев Уизли. — Однако, как оказалось, Рон вернулся не только чтобы попросить прощения за дезертирство и принести крестраж. В связи с этим, у меня вопрос к Молли и близнецам, какого Мордреда вы думали, когда позволяли этому идиоту травить нас с Гермионой приворотом?! — на последних словах голос Гарри перешел в рык. А представители рыжей семейки в раз побелели.
— Что? — гневно вскрикнула Макгонагалл. — Молли, как ты посмела?
— Минерва, ты не понимаешь, это для их же блага…
— Неужели, какие знакомые слова я слышу! — ехидный взгляд на портрет Дамблдора, брошенный Поттером, не остался не замеченным. — Для нашего? Или может быть — для вашего блага? Касательно ваших матримониальных планов, вынужден вас огорчить, но недавно я сделал Гермионе предложение, и она ответила мне согласием. Разумеется, все находящиеся в этой комнате приглашены на торжество, как только мы найдем для этого время, — насладившись произведенным эффектом — общий шок, к которому примешивалась радость некоторых присутствующих, — он счел нужным предупредить. — Однако, миссис Уизли, Билл, если что-либо в этом духе повторится, или у вас хватит безумия нанести вред Гермионе, я истреблю вашу семью до последнего человека. — С последними словами Гарри слегка выпустил свою ауру, и всех рыжих припечатало там, где они сидели. Судорожный кивок Билла, и давление прекратилось.
— Гарри, ты стал силен! — Потрясенно произнес Люпин, рассматривая сына своих лучших друзей. Глядя на Молли, он разрывался между чувством жалости к женщине, потерявшей мужа и сына, и гневом за вред, что они нанесли очень близкому человеку. Подумав, он решил сменить тему, дабы успокоить Гарри. — Кстати, у нас с Дорой родился малыш, Тедди, и я хотел, чтобы ты стал его крестным, если ты, конечно, не против, — с улыбкой произнес старый мародер.
— Ремус, Мерлин, это честь для меня! — Гарри был немного ошарашен, но даже под ехидные замечания Лорда не смог скрыть свою радость, и обнял поочередно Ремуса, затем Тонкс. — Кстати, раз уж зашла речь, Дора, надеюсь, вы с Андромедой заглянете к нам на Гриммо, я уговорил совет предков и хочу вернуть вас обратно в род, там же можно провести обряд крещения.
Тонкс с радостным визгом бросилась по-новой тискать засмущавшегося Поттера.
— Кхм, давайте вернемся к крестражам. После того как мы вывели Рона на чистую воду, на наш след вышли Пожиратели, и нам пришлось вернуться на Гриммо и срочно перенастраивать защиту на себя, а точнее научиться это делать. После этого я выгнал Рона. Мы с Гермионой нашли много интересного в библиотеке… — он немного помолчал. — Как оказалось, одним из крестражей был я.
— Но как такое возможно? — удивилась Спраут.
— В Хэллоуин восемьдесят первого года случилось что-то, что мы до сих пор понять не можем, но когда Лорд был развоплощен, частичка его души влетела в меня. И да, профессор, директор Дамблдор об этом знал, — упреждая последующие вопросы сказал Поттер, заодно развенчивая миф о добром дедушке в очках-половинках.
— Гарри, послушай меня…
— Директор, неужели проснулись? — Прямой взгляд в нарисованные глаза. — Я могу понять то, что вы готовили меня на убой, думая, что другого пути нет, но то, что вы даже не удосужились поискать другой выход, приводит меня в бешенство!
— Что ты хочешь этим сказать? — недоумевала Макгонагалл.
— Мы с Гермионой нашли ритуал, проблема была в том, что министерство засекло бы энергию от него, и Волдеморт бы мигом примчался. В итоге мы придумали план. Так как профессор Снейп был на нашей стороне с самого начала, и смерть директора была устроена по просьбе самого Дамблдора, — на этих словах все члены Ордена и деканы ошарашено посмотрели на Ужас Подземелий, — то мы просто связались с ним через зеркало. Драко, который тоже помогал нам, нашел еще один крестраж в Выручай-комнате, а Северус принес меч Гриффиндора. Всю территорию перед домом на Гриммо мы заминировали магией и маггловскими минами. Я даже не знаю сколько всего мы там понамешали. В результате ритуала, крестраж был извлечен и уничтожен, а явившийся Волдеморт и мадам Лестрейндж наткнулись на членов Ордена прямо перед домом, но было уже поздно, — Гарри сделал паузу, собираясь с мыслями, а затем продолжил. — Мы смогли выбраться из дома для того, чтобы взять под контроль Адское пламя, которое было применено кем-то из сражающихся, и начать прибираться, а заодно замести магические следы. После этого метки Северуса и Драко погасли, а проверка их ауры подтвердила ее окончательное исчезновение. Собственно, так мы и поняли, что Волдеморт окончательно уничтожен.
На этих словах наступила тишина. Все, разумеется, были слишком шокированы новостями, пусть и очень хорошими, правда, от большинства не укрылось ощущение, что Гарри что-то не договаривает. Сам же Поттер, выждав пару минут, продолжил:
— После того как мы пришли в себя, было решено связаться с Люциусом, через Драко. Люциус сумел посовещаться с основными «китами» нашей политики, и мы пришли к соглашению.
— Гарри, ты ведь не хочешь сказать, что после всего им это сойдет с рук?! — переходя на крик, скорее утверждала, чем спрашивала Молли.
— Тем, кто был уличен в нарушениях законов, ничего с рук не сойдет. Однако, согласно нынешнему законодательству, ни Люциус, ни большинство членов Визенгамота никаких законов не нарушали, а за дела семнадцатилетней давности они уже давно ответили. — Поттер лишь немного сморщился от громкого голоса, но ответил спокойно. — Многие егеря и авроры ответят за превышение полномочий. Так же, как и Долорес Амбридж и те, кто кормился в Комиссии по Магловским Выродкам. После того как будут улажены основные проблемы, в том числе и полностью упразднены репрессии по отношению к маглорожденным, о чем я собираюсь дать интервью в «Ежедневный пророк», будут проведены выборы, но не раньше.
— Что же, — начал Элфиас Додж. — Я думаю, мальчик во многом прав, хоть и неопытен, но когда Амос Диггори займет кресло министра, думаю, мы сможем решить все проблемы…
Речь Доджа была прервана тихим смехом Гарри:
— Прошу прощения, мистер Додж, но с чего вы решили, что мистер Диггори станет министром?
— Гарри, мальчик мой, ты пока немного неопытен и довольно молод, чтобы понять, но Амос на данный момент — это лучший вариант. Конечно, если бы Кингсли был бы жив…
— При всем моем уважении, но мистер Диггори — идиот. И я уже достаточно насмотрелся на Фаджа, чтобы позволить кому-нибудь вроде него сесть в министерское кресло.
— Гарри, боюсь, ты слишком много на себя берешь, — возразил Элфиас, уверенный в своей правоте и весьма недовольный тем, что какой-то юнец, пусть и победивший Волдеморта, пытается руководить ими.
— Ну, когда ваш пресвятой Дамблдор из года в год устраивал мне гонки на выживание, вы не считали меня слишком молодым и неопытным, — горько усмехнулся Гарри, — даже когда мы таскались по всей стране, живя впроголодь, вас вполне устраивал тот факт, что семнадцатилетний шкет делает за вас ВАШУ работу. Что касается того, сколько я на себя беру… — он притворно задумался. — Мне достаточно дать одно интервью Рите Скитер, и любое имя, что я там упомяну, никогда в жизни не будет стоять рядом со словом «политика» в одном предложении. Нравится вам это или нет, но ситуация именно такова. Собственно, я пришел сюда по трем причинам: увидеть своих друзей, оповестить о смерти Лорда, и убедиться, что эта бессмысленная война закончена. — Гарри посмотрел на Макгонагалл в немом вопросе. По сути, сейчас именно она стоит во главе Ордена, и только ее решение может распустить его, и именно это Гарри и спрашивал. Дождавшись медленного кивка от экс-декана, Гарри облегченно выдохнул. — Что ж, профессор, друзья, я с радостью постараюсь навестить вас всех по отдельности, но сейчас мне пора. Профессор Макгонагалл, надеюсь вы не против, если я загляну к вам на чай в течении ближайших дней?
— Разумеется мистер Поттер, — его бывший декан позволила себе улыбку.
— Тогда, до встречи, — вернув улыбку, он вышел вместе с Малфоем и Гойлом.
________________________
*2 мая — по канону это день битвы за Хогвартс
**Роберт Гойл — имя вымышлено, отец Грегори Гойла, наравне с Креббами — потомственный сквайр Дома Малфой.
** — Мантикоры подпирающие Знак Даров — вымышленный герб Дома Поттер, однако шкодливый Волдеморт не мог упустить возможность добавить туда свою змейку, отсюда и Уроборос.
Поместье Малфоев
Ранним утром чары оповестили хозяев о прибывшем госте.
«Кого там принесло?» — тоскливо подумал Люциус, стаскивая себя с кровати, дабы принять надлежащий вид и принять незваного неизвестно кого. Его супруга, почувствовав, что он встал, узнала причину и также стала одеваться.
Тем временем гость, точнее гостья, а ей оказалась Панси Паркинсон, ругалась внизу с эльфом, да так громко, что было слышно наверху. Уже одетые супруги прислушались и, переглянувшись, решили пока не вмешиваться, улучшив заклинаньем слышимость через закрытую дверь. Панси же, не добившись от домовика желаемого, а именно того, чтобы тот позвал Драко, сама поднялась наверх и направилась в комнату жениха, наплевав на все условности и правила приличия. Добравшись до нужной двери, девушка начала колотить в нее руками и ногами.
— Открой немедленно! Драко! Сейчас же открой, или я выломаю эту дверь! — кричала она, не заботясь о том, что может разбудить не только младшего Малфоя.
Через несколько минут дверь подалась вперед, и девушка почти ввалилась в комнату, влекомая инерцией. Заспанный, но одетый юноша инстинктивно подхватил ее, не дав упасть, но тут же отстранился и смотрел на нее с непониманием.
— Что случилось, Панси? Что ты здесь делаешь и почему так шумишь? — спросил он вполголоса.
— И ты еще спрашиваешь? Это ты мне должен объяснить, кто эта девка!
— Не кричи. И я не понимаю, о ком ты, — спокойно ответил он, думая, могли ли его с Ирен увидеть вместе.
— Я видела вас! Своими глазами! В магловском Лондоне!
— Я был там по делам, а вот как ты там оказалась? — лучшая тактика — нападение — в этот раз дала сбой.
— По делам? С каких это пор романтические прогулки называются делами? — взвизгнула она.
— Не переводи разговор, — не сдавался Драко, — что ты делала в магловском Лондоне?
— Дверью ошиблась в Дырявом котле, — оправданье — так себе, и оба это понимали. — Ты разве не понимаешь, что позоришь меня? Я твоя будущая жена, а ты не скрываясь ходишь за руку с какой-то маглой! Вас же могли увидеть!
— Кстати, на счет помолвки. Ее не будет. Вот тебе и отличный повод разорвать ее. Можешь свалить все на этот случай.
— Так ты променял меня на нее? Ушам своим не верю!
— От чего же, глазам-то поверила, — он криво усмехнулся. — И прекрати шуметь. Родителей разбудишь. И вообще, тебе пора. — Он начал подталкивать ее к выходу из комнаты, от души надеясь, что родители все еще спят.
— Что он творит? — возмутился тихо Люциус и вышел из комнаты. — Доброе утро, мисс Паркинсон.
Девушка, не ожидавшая встречи с родителями жениха, или уже бывшего жениха, все же немного устыдилась своего поведения.
— Доброе утро, мистер Малфой. У нас с Драко возникли некоторые… разногласия. Относительно помолвки. Думаю, он лучше сам все объяснит. Прошу прощения за сцену. Всего доброго. — И, гордо подняв голову, с видом победительницы она спустилась вниз и покинула поместье через камин, абсолютно уверенная, что Драко не посмеет ослушаться отца.
Вся семья спустилась вниз, не столько провожая гостью, сколько желая позавтракать. Ожидая пока эльфы подадут на стол, Люциус поинтересовался:
— Драко, о чем это говорила мисс Паркинсон? Какие такие разногласия? Ты ведь знаешь, что мы не можем разорвать помолвку.
— Отец, мама, я должен вам кое-что сообщить, — парень тяжело вздохнул и, собравшись с силами, продолжил, — я не могу жениться на Панси. Я люблю другую.
— Кто она? Надеюсь, она из древнего чистокровного рода. Это бы объяснило наше желание разорвать помолвку, оговоренную много лет назад. Честно сказать, я бы и сам ее разорвал и породнился бы с Гринграссами, — спокойно продолжал Люциус, отказываясь верить, что сын связался с маглой.
— Она из Франции. Полукровка, — отступать уже некуда, рано или поздно отец узнает. Лучше уж сейчас.
— Ни за что! — не тише Панси крикнул Люциус. — Малфои женятся только на чистокровных, и это не обсуждается!
— Значит, я не буду Малфоем! — характер, так сильно воспитываемый Люциусом, наконец-то проявился. А может быть кровь Блэков дала о себе знать.
Побледневший Люциус пытался справится с эмоциями и понять что хуже: неравный брак и позор или прервавшийся род. Нарцисса благоразумно не вмешивалась, давая мужчинам выпустить пар.
— Ты так легко отказываешься от рода? Мы для тебя ничего не значим? — прошипел Люциус.
— Это я для тебя ничего не значу, отец, если ты готов пожертвовать моим счастьем в угоду общественному мнению. Которое, между прочим, стараниями Поттера, скоро изменится, и мой брак не будет поводом для обсуждения или осуждения.
— Повторяю еще раз: не бывать этому браку! — упрямству Малфоя-старшего можно было позавидовать. Я не допущу и тени позора на свой род. А тебя пора проучить, негодный мальчишка! А после ты пойдешь к Паркинсонам и извинишься, если не придумаешь, как безопасно, а лучше с выгодой разорвать эту помолвку! — Он достал палочку, желая наказать непослушного отпрыска, но Драко, хорошо знающий воспитательные меры отца, просто сбежал через камин к Поттеру.
Пока Гарри был занят важными государственными делами, Гермиона, сообщившая родителям о скорой свадьбе и ожидающая их приезда, готовилась к торжеству своими силами. Несомненно, такое событие вряд ли кто захочет пропустить, и потому все должно быть на высшем уровне.
«Но если честно, меня бы устроила и скромная церемония», — думала девушка, тоскливо изучая список необходимых дел на семь свитков, любезно предоставленный Нарциссой.
Соблюдая традиции, будущие молодожены все-таки разъехались в разные комнаты. Оба занятые важными делами, они старались уделять время и друг другу. Например, завтрак — обязательно вместе, причем в гостиной, ведь обед и ужин часто не совпадал по времени. Одним приятным утром их уединение было нарушено весьма необычным зрелищем: из камина неэлегантно вывалился Малфой-младший, который тут же бросился к Гермионе.
— Спаси ее, меня! — вопил он, не обращая никакого внимания на Гарри. — Он убьет! Гермиона! — в панике он не заметил, что назвал девушку по имени.
— Стоп, Малфой, — Гарри отодвинул тарелку поняв, что завтрак окончен, — Что произошло?
Но ответить Драко не успел, так как из камина появился взбешенный Люциус в несколько растрепанном виде, а следом за ним Нарцисса. Гермиона тут же закрыла парня собой, пока и правда чего не случилось. Мистера Малфоя в таком состоянии она видела впервые.
— Доброе утро, мистер и миссис Малфой, — Гарри обратил внимание на себя. — Гермиона, проводи гостей в столовую, нам нужно поговорить с Люциусом.
Пятясь назад, девушка вытолкала Драко из гостиной. Миссис Малфой вышла сама. Оказавшись в столовой и попросив Кикимера подать чай, Гермиона обратилась к младшему Малфою:
— Что случилось, Драко?
— Ты поговорила с Поттером о моей просьбе? — в ответ спросил он.
— Да, Гарри поможет.
Малфой вздохнул с облегчением.
— Так что же за девушка такая загадочная, Драко? — спросила Нарцисса, думая, что Гермиона уже в курсе. Но Грейнджер и самой было интересно. Две пары женских глаз уставились на парня в ожидании рассказа. И это ощущение было похуже гнева Люциуса.
— Мы познакомились, когда я бывал в магловском Лондоне по твоим поручениям, Грейнджер, — успокоившийся Малфой перешел на привычное обращение. — Она работает в книжном магазине неподалеку от тату-салона. Ее зовут Ирен Делакруа и она полукровка. Она из побочной ветви Рода Делакур. Она помогала мне с выбором книг. Мы разговорились. Она приятная и очень начитанная девушка. И мне не важен статус ее крови. Я все равно женюсь на ней. — Твердо заявил он.
— Но, Драко, а ты уверен, что тебя не опоили зельем? Так поспешно решить жениться — это не похоже на тебя, — заявила Гермиона, озвучив и опасения миссис Малфой.
— Уверен, что нет. И она не вейла. Я проверялся на возможные влияния. Точнее, Снейп меня проверил. Я чист. И решение это мое, а не навязанное.
— Раз так, то я на твоей стороне, сынок, — мать ласково потрепала его по голове, как в детстве, и Драко героически стерпел подобный интимный жест при посторонней, в общем-то, девушке.
Выяснив все возможные подробности, они договорились устроить свадьбу в один день — для безопасности Малфоя и его невесты. Ведь Люциус — не самоубийца, чтобы портить свадьбу Поттеру. После этого они наконец-то приступили к чаю.
Тем временем, Гарри и Малфой-старший прошли в кабинет. Устроившись в удобном кресле и велев Кикимеру подать напитки, Поттер прямо спросил:
— Что послужило причиной, чтобы прервать мой завтрак, Люциус?
— Драко решил разорвать помолвку, — немного успокоенный Люциус думал, как переманить Поттера на свою сторону.
— Я думал, что это ваши внутрисемейные дела, — пожал плечами Гарри.
— Так и есть, но Драко решил искать помощи у мисс Грейнджер. Он собрался жениться на неизвестной девице, — как можно спокойнее сказал Люциус.
— Да, Гермиона говорила про Обет, данный ей Драко по неосторожности. Она обещала помочь ему.
«Вот же!» — выругался про себя Малфой-старший, — «Теперь Поттер мне не помощник. Главное чтобы не мешал…»
— Что же… — сказал он вслух, — мисс Грейнджер не о чем беспокоиться. Это, как вы верно заметили, — дело семейное, и мы сами разберемся.
— Люциус, ты не понял, — прямо заявил Гарри, — она обещала устроить ему свадьбу.
— Только через мой труп! — не сдержался Малфой.
Поттер хищно улыбнулся, и старшего мужчину передернуло. Он вспомнил, что перед ним не просто мальчишка, а помесь наглого Поттера и Темного Лорда.
— Если ты настаиваешь, Люциус, — Гарри поднял палочку, желая напугать Малфоя и прекратить бессмысленный разговор, — мне будет жаль терять такого сторонника, но жизнь Гермионы важнее.
— Прошу прощения, милорд, — поспешил высказаться Малфой, — не так буквально. Это все нервы.
Поттер опустил палочку.
— Я надеюсь, что ты понял меня Люциус. В конце концов, если тебе так неугодна будущая невестка, есть масса способов избавиться от нее. После свадьбы. Идем, дамы должно быть заждались нас. — Он первым встал и вышел из кабинета.
Прошла неделя. Подготовка к двойному торжеству шла с невообразимой скоростью. Малфой не желал тянуть ни дня, и ждали лишь родителей Гермионы, без которых та наотрез отказывалась выходить замуж.
— Как тебе удалось уговорить Поттера? — как-то полюбопытничал Драко у Гермионы в перерыве между выбором цвета скатертей и чехлов для стульев.
— Я сказала, что дала тебе Непреложный Обет в обмен на то, что ты открыл мне глаза на мое отношение к нему самому.
— Смелый ход, — улыбнулся Драко. — И он поверил?
— Нет конечно! — она тоже улыбнулась. — Он сразу же раскусил меня, но сказал, что использует это как аргумент для мистера Малфоя.
— Спасибо тебе, Грейнджер. Ты, можно сказать, спасла мне жизнь. И в прямом и в переносном смысле.
— Обращайся, Малфой, — она снова улыбнулась. — Кстати, предлагаю в качестве обоюдного свадебного подарка расторгнуть партнерские отношения после свадьбы. Война закончилась.
— Согласен. Но не раньше, сама понимаешь, — он развел руками.
— Понимаю.
И они вернулись к оформлению места будущего торжества.
В назначенный день в поместье Малфоев собралась почти вся магическая Британия и гости из Франции. Возле красиво украшенной арки из живых цветов стоял представитель министерства, временно исполняющий обязанности министра. И два жениха, с волнением смотрящих на ковровую дорожку в ожидании невест. Заиграла красивая нежная музыка. Женихи замерли. Гости стали оборачиваться, понимая, что юноши увидели невест. Обе девушки были одеты в простые белые платья. Их лица были скрыты фатой и только лишь по отцам, ведущим своих дочерей к алтарю, можно было понять кто из них кто. Впрочем, гостям не был знаком никто из мужчин, и интрига сохранялась. Вручив дочерей юношам, отцы разместились в первом ряду рядом со своими супругами. Там же сидел Люциус Малфой с таким скорбным выражением лица, будто присутствовал на похоронах.
«Почему будто? Я и хороню честь и репутацию семьи Малфой. Маленький поганец все рассчитал! Не могу же я свадьбу Поттеру испортить. Впрочем, будущую миссис Малфой можно будет и отравить… потом. Хорошо, что Паркинсоны сами разорвали помолвку и уехали из страны, хоть в этом повезло», — за раздумьями Люциус пропустил всю церемонию и даже момент обмена клятвами молодоженов. В себя он пришел лишь когда Нарцисса потянула его за руку, желая поздравить молодых.
Когда Малфои встали, к ним подошли мужчина и женщина — чета Делакруа.
— Мистер Малфой, позвольте представиться: Антуан Делакруа и моя супруга Элен Делакруа, в девичестве Бри.
— Приятно познакомиться, мистер Делакруа. Зовите меня Люциусом. Моя супруга — Нарцисса Малфой. В девичестве Блэк. Миссис Делакруа, позвольте вопрос.
— Конечно, Люциус. Если Вы желаете узнать, имею ли я отношение к Роду Бри, то ответ — да, имею, — женщина избавила Малфоя от неловкости задавать нетактичный вопрос.
— Но как это возможно? Ведь этот древний Род прервался несколько веков назад? Простите мою настойчивость, но ведь теперь мы родственники, — извиняясь голосом, но не глазами произнес он.
— Это не так. Мои предки ушли в мир маглов из магического мира. И переехали во Францию. В семье стали рождаться слабые волшебники. Не сквибы, но очень слабые. Чтобы избежать кривотолков, было принято решение просто исчезнуть.
— Поздравляю вас с браком наших детей. Пусть они будут счастливы! — неожиданно заявил Люциус и искренне улыбнулся, на радостях, что невестка все же чистокровная, да к тому же по матери какая-то очень дальняя родня его предкам. И с совершенно другим настроем отправился поздравлять новобрачных, излучая счастье.
Новобрачные принимали поздравления от гостей. Первыми, по традиции, подошли родители. Драко удивился сияющему виду отца.
«Неужели мать Империо применила?» — подумал он, но решил разобраться с этим позже. Напутственные слова и подарки нашлись для обеих пар. Следом шли друзья. Или те, кого принято было таковыми считать. Гости, приглашенные Малфоем и его теперь уже женой. В потоке бесконечных улыбающихся лиц, кто искренне, а кто и явно натянуто, Гермиона не сразу заметила и свою подругу. Теперь уже наверное бывшую.
Девушка стояла в ожидании своей очереди вместе со спутником.
«Забини? Весьма неожиданно…» — мысленно удивилась теперь уже не Грейнджер.
Молодые стояли рядом, и их лица начинало сводить от беспрестанных улыбок. Они уже мечтали улизнуть с праздника и остаться наедине со своими супругами. Но толпа, кажется, становилась только больше, вопреки ожиданиям и здравому смыслу. Наконец-то мисс Уизли и мистер Забини дождались своей очереди и, поздравив Малфоев — Блейз от души, Джинни из вежливости — и вручив им подарок, пара подошла к чете Поттеров. Взгляды девушек встретились. Гермиона чувствовала небольшую неловкость.
«Получается, я увела у нее парня. Но, с другой стороны, она и сама времени даром не теряла. А теперь уже ничего не изменить», — уже-не-Грейнджер попыталась искренне улыбнуться, но вышло не очень натурально.
— Гермиона, Гарри, — прервала затянувшуюся паузу Джинни, поздравляем вас с этим важным событием! Не секрет, что многие годы я была влюблена в Гарри, но жизнь не стоит на месте. Теперь я счастлива с Блейзом. И вам желаю счастья!
Не глядя в глаза новобрачным, она протянула небольшую коробочку Гермионе. Только девушка хотела ее взять, как рядом стоящий Малфой завопил:
— Стой, Грейнджер!
— Она уже не Грейнджер, — вклинился Поттер.
— Не важно, — отмахнулся Драко, — на твоем месте я бы не стал это брать вообще, тем более голыми руками, — игнорируя Гарри обратился он к Гермионе.
— Ты чего, Драко? — Забини почувствовал себя неловко, ведь мало того, что его невесту в чем-то подозревают, так еще и вниманием всех присутствующих им удалось завладеть.
— А ты сам посмотри, если раньше не заметил. И, Блейз, я искренне надеюсь, что ты даже в курсе не был!
— Перестань говорить загадками, Малфой! — не выдержал Поттер.
— Перчатки.
— А я что с ними не так?
Такие используют, например, зельевары при работе с опасными ингредиентами. Я у Снейпа видел.
— Что за бред ты несешь, Малфой? Ты меня в чем-то обвиняешь? — набросилась на него Джинни.
— Миссис Поттер, — он выделил фамилию, не столько чтобы ублажить Гарри, сколько позлить Джинни, — мне не посторонний человек. К тому же, сегодня самый счастливый день в моей жизни, и я не позволю кому-либо его омрачить. Твои перчатки подозрительны, а учитывая, как ты бегала за Поттером в школе, мне не очень верится, что ты пришла с добрыми намерениями. Сними перчатки и возьми коробку в руки!
— Тебе надо, ты и бери! А я не виновата ни в чем, и не собираюсь оправдываться и доказывать что-либо! Тебе уж точно!
— Джинни, не проще ли уступить? — Гарри не хотел явно назревающего скандала.
— Ты веришь ему? — изумилась она. — Хотя о чем это я? Удивительно лишь то, как ты сочетаешь дружбу с Пожирателем и жизнь с гря… с маглорожденной! Я всегда догадывалась, что ты выберешь ее! Вечно она вертелась рядом с тобой, а на меня ты даже не смотрел! Я ведь маленькая, — она усмехнулась, — только вот ты так не считал, когда приходил по ночам в мою комнату на каникулах. А теперь, конечно, ты выбрал ее!
— Прекрати, Джинни. Не знаю, что ты себе придумала, и кто там к тебе ночами приходил, но сейчас — не время и не место для выяснения отношений, — спокойно, но твердо сказал Гарри.
— А когда время и место? Ты не отвечаешь на письма, не приходишь в гости, до тебя невозможно достучаться! Это все она! Она опоила тебя! Впрочем, мне уже все равно! Счастливо оставаться! Идем, Блейз. — Она повернулась к своему спутнику, стоявшему, как и все остальные, с ошарашенным видом. — Идем же! — она протянула к нему руку, в порыве эмоций коснувшись злосчастным подарком парадной мантии парня. На одежде тут же появилась дыра, увеличивающаяся в размерах. Джинни бросила коробку на землю и побежала, расталкивая гостей. Поттер бросился вдогонку.
«Хорошо, что поставили антитрансгрессионные чары, надо только успеть догнать ее!» — думал он на бегу. Лишь только они скрылись с любопытных глаз, он поднял палочку и произнес:
— Петрификус тоталус! — девушка свалилась на землю. Он не спеша подошел к ней. — Зачем это все, Джинни? Ваша семья не перестает меня удивлять. Но здесь не место для выяснения, как я уже сказал ранее. Придется тебе посетить дом Блэков. В последний раз. Взяв девушку за руку выше локтя он перенес их на площадь Гриммо.
Тем временем к Гермионе приближалась Молли.
— Девочка моя, что произошло? — она протянула руки, чтобы обнять Гермиону, но та отшатнулась, — и где Джинни?
— Стойте! Не подходите близко, миссис Уизли, — решительно сказал Блейз, от которого никто этого не ожидал. Он уже сбросил мантию, опасаясь неизвестного колдовства, но видимых повреждений не получил. — Ваша дочь хотела навредить молодоженам и при этом сделать меня соучастником! Драко, клянусь, я ничего не знал, — посмотрел он на друга, и тот поверил ему.
— Не может быть! Моя дочь — порядочная волшебница! И потом, она все время была с тобой, как ты ничего не заметил?
— Это не так. Я отсутствовал в стране последние две недели. Когда я вернулся к свадьбе, подарки уже были готовы. Кстати, Драко, почему ты принял подарок от меня, но подарок от Джинни тебя насторожил?
— Меня насторожили ее необычные перчатки. Они не по погоде, да и к случаю не подходят. А когда я вспомнил, что видел такие же у Снейпа, подумал, что тут что-то не чисто.
— И оказался прав…
— Позвольте, — Снейп вырос будто из-под земли, и собеседники вздрогнули. Он осмотрел поврежденную мантию и при помощи палочки поднял злосчастную коробку в воздух, стараясь никого не задеть. — Я о таком только в книгах читал, любопытно, откуда мисс Уизли взяла этот рецепт. Это смесь чешуи златорогого дракона и гномьей слюны. В неправильной пропорции повреждает ткани, в том числе и человеческие. Правда, обычно не сразу. Это яд медленного действия, опасность которого заключается в том, что к моменту проявления симптомов лечение практически невозможно. Поскольку рецепт древний и практически не применяемый в наши дни, никто не проверяет именно на эту смесь, а для нее безоар не подходит, только лишь чешуя того самого дракона, приготовленная особым образом. Вам крупно повезло, мистер Забини, что вы не коснулись кожей этого безобразия, хотя вас удалось бы спасти. Но вот мисс Грейнджер, простите, миссис Поттер, пострадала бы, вероятно, до летального исхода. Примерно через месяц. В защиту невольного помощника мисс Уизли, а я уверен, что это ее брат, мистер Чарли Уизли, хочу сказать, что чешуя златорогого дракона используется в зелье, помогающем сохранить беременность при конфликте магии будущих родителей. Здесь важен способ добычи и время до использования. Мистер Забини, вы не хотите мне ничего объяснить?
Бедный бледный Блейз смотрел на своего бывшего декана. «Хуже некуда», — подумал он и ответил:
— На одном из вечеров, устраиваемых профессором Слизнортом, ко мне подсела Джинни. Я не придал этому большого значения, ведь там было не так много людей, и все делали дружелюбный вид по отношению друг к другу. Она показалась мне интересной собеседницей и симпатичной девушкой. Мы стали общаться и вне собраний у декана. После вечеринки по случаю окончания экзаменов, мы проснулись вместе. Я ничего не помню, но списал все на бурное празднование. Через день она заявила, что беременна, но плохо себя чувствует, и мы отправились в Мунго. Там все подтвердилось, но целители предупредили, что шансов сохранить ребенка очень мало. Нужен полный покой, много зелий и чешуя златорого дракона. Джинни тут же написала брату письмо, в котором попросила о помощи и сохранении тайны. Мне пришлось уехать по семейным делам, и она сказала, что побудет в Хогвартсе до выпускного. Когда я вернулся, выглядела она хорошо, видимо лечение шло на пользу. Завтра мы должны были снова посетить целителя.
— В этом нет необходимости, мистер Забини, — в разговор вмешалась Нарцисса, — в настоящее время мисс Уизли не беременна. Во время разговора я просмотрела ее ауру, чтобы понять, чего от нее можно ожидать, и я уверена, что ребенка нет уже по крайней мере несколько дней. Больше семи, если точнее. Такое часто бывает, когда для беременности используются зелья, особенно не сочетающиеся между собой. Это не ваша вина.
— Лучше бы об этом на уроках рассказывали, а не о всякой скучной дряни, — проворчал Драко.
— Но откуда Джинни могла взять зелья? — бледная миссис Уизли пребывала в шоке от содеянного ее дочерью и от того, что сама она ничего не знала, — у нас ведь нет денег…
— Это просто. Профессор Слизнорт не особо следит за запасами как зелий, так и ингредиентов, — в голос ответили трое бывших учеников.
— Вы хотите сказать, что моя дочь — воровка? — возмутилась Молли, вернув себе прежний цвет лица.
— И это не самое страшное, миссис Уизли, разве не так? Остальное вас не смутило? — поинтересовался Снейп. Женщина, ничего не ответив, развернулась и зашагала прочь.
В связи с происшествием, подарки от остальных гостей собирали на отдельный стол. К молодым они попадут после тщательной проверки. Вероятно, Джинни — не единственная, не довольная этими свадьбами. Гости подходили поздравлять устно, оставляя подарки в отведенном для этого месте. Вскоре желающие лично поздравить закончились, и наконец-то начался банкет, на котором остались Драко и Ирэн. Гермиона и Блейз отправились на Гриммо, ведь скорее всего Поттер исчез именно в том направлении.
В доме они никого не обнаружили, только Алтарный зал был запечатан. Вызванный Кикимер рассказал, что хозяин Гарри находится внутри вместе с предательницей крови. Оставалось только ждать. Попросив эльфа подать напитки, молодые люди устроились в гостиной. Им было о чем поговорить.
В Алтарном зале в это время подходил к концу ритуал. Как только Гарри и Джинни оказались в доме, парень тут же отпустил ее, подхватив чарами левитации, не желая прикасаться к ней дольше необходимого.
— Ну что ж, Джинни, ты хотела поговорить. Я готов. На моих условиях. — В родовом зале он усадил ее на пол у стены, и цепи тут же сковали ее.
— Экспеллиармус, — ее палочка отлетела к противоположной стене, — она тебе больше не понадобится. Ты пыталась навредить Гермионе. Каков был план?
— Я ничего тебе не скажу! И я этого так не оставлю!
— Ты не в том положении, чтобы угрожать мне. Вот чего тебе не хватало? Меня ты даже не пыталась ждать, хотя говорила, что любишь. Устроила свою жизнь — молодец, я не виню тебя за это. Но чем тебе насолила Гермиона? — незаметно он повысил температуру в зале, и вскоре стало жарко.
Через несколько минут тишины девушка попросила:
— Воды. Можно воды?
— Конечно. Кикимер! Принеси воды для гостьи. Из моих запасов. — Эльф с тихим хлопком исчез и уже через мгновенье протянул стакан воды. Девушка жадно осушила его.
— Это я должна была стать твоей женой! Я, а не она! Она никогда не обращала на тебя внимания, все время в книжках! И что только братец в ней нашел? Но это не мое дело. У нас стало все налаживаться…
— Опаивание меня зельем называется "началось налаживаться"? Впрочем, продолжай.
— В любви и на войне все средства хороши! И у нас начало все налаживаться, но тут ты ушел спасать мир и пропал! И не взял меня с собой. Мне бы уже тогда все понять, но нет, я ждала и надеялась, пока Рон не вернулся. Я как раз была у Билла в гостях. Он мне все про вас рассказал. И чего мне было ждать? Знаешь, не так много желающих, особенно чистокровных породниться с нами. — «Не много ли я болтаю? Все равно я хотела ему все высказать», — вот только увлекшись рассказом она и не заметила, что выдала все, даже то, что хотела скрыть. — И тогда, вернувшись в школу, я решила соблазнить Блейза. Наивный мальчик, даже жаль его. Но я забеременела. Пока ждала посылку от Чарли, чтобы сохранить ребенка, беременность прервалась. Тогда я вспомнила случайно прочитанный старинный рецепт, где используется уже не нужная мне чешуя. Не пропадать же добру. Я ничего не сказала Блейзу, все еще собираясь за него замуж. К моему счастью, его не было рядом в тот момент. Когда я немного успокоилась, то подумала: почему так, Гарри? Одним все, а другим — ничего? Кому-то — богатый, известный муж, дети. А я получается на задворках? Это не справедливо! Ты хочешь узнать, что ждало бы Гермиону, если бы не вмешался Малфой? Так я тебе скажу: она бы умерла, примерно через месяц, как раз когда бы забеременела. И ты понял бы, почувствовал все, что испытала я! — девушка не ожидала, что расскажет все как на духу. — Ты опоил меня?!
— Да. Зелье болтливости в равной пропорции с сывороткой правды. И это не вернуло бы меня к тебе.
— Еще как вернуло бы, — она усмехнулась, пытаясь сопротивляться действию смеси, но безуспешно, — никто ничего не узнал бы! Когда твоя ненаглядная покинула бы тебя, я бы развелась с Забини или отравила его, неважно. Я стала бы одинокой несчастной женщиной. Ты бы меня пожалел, а дальше — я бы не упустила свой шанс.
— Ты не в себе, Джинни! И ты должна понимать, что ты не оставила мне выбора. Ты представляешь угрозу моей любимой жене. Я не могу этого так оставить.
— Убьешь меня? Давай! Мне от этого будет только легче! Только я не виновата, что ты сломал мне жизнь! Поиграл и бросил!
— Хватит разговоров. Я не буду омрачать праздник. Сейчас мы проведем милый ритуал*. Его особенность в том, что ты не сможешь никому ничего рассказать. Лишь то, что мы поговорили, а потом, допустим, от нервов у тебя случился сильный магический выброс. Нелепая случайность.
— Нет! Только не это! Лучше убей! — Поняв к чему клонит Гарри, девушка запаниковала. — Не делай этого, Гарри, я клянусь не причинять вреда Гермионе! — сияние магии вспыхнуло и погасло, приняв клятву.
— Я не убийца, Джинни. Будучи сквибом, ты не сможешь мне навредить. Ни мне, ни моим близким. Твоя клятва облегчит твою участь. Только принесешь ты её как следует. А потом мы вернемся на праздник. Дальше наши пути разойдутся, и я надеюсь никогда больше не слышать о тебе и не видеть тебя. Снимай перчатки.
Девушка послушалась.
— Клятва проста, ты справишься. Повторяй за мной: Я, Джиневра Молли Уизли, клянусь не причинять вреда намеренно или случайно словом, делом или бездействием Гарри Джеймсу Поттеру, Гермионе Джин Поттер, в девичестве Грейнджер, Драко Люциусу Малфою, Ирэн Лилии Малфой, в девичестве Делакруа, Блейзу Джону** Забини.
Девушка повторила, споткнувшись только на словах «Гермиона Джин Поттер».
— Хорошо, но мало. Я всё же оставлю тебе немного магии, на бытовые чары. Ты сильная волшебница, оставлять такого врага за спиной глупо.
Он направил на нее палочку и произнес заклинание. Вытянув из девушки почти всю магию и заключив ее в сферу — питать подобным родовой Алтарь было непредусмотрительно, он снял с нее цепи и повел наверх. В гостиной их ждали Блейз и Гермиона.
_______________
* Ритуал и клятва придуманы, как и допущение, что под Империо это все сработает как надо.
** Второе имя Блейза выдумано.
— Гарри, все в порядке? — Гермиона подбежала к мужу.
— Да. Нам пора возвращаться на праздник. Блейз, я прошу тебя провести остаток вечера с Джинни. Я хочу, чтобы все видели, что с ней все в порядке, и она не пропала бесследно.
— Прости, Гарри, но не могу. Когда вы ушли, выяснилась неприглядная правда о наших, хм… отношениях. Она опозорила меня, — юноша сделал виноватое лицо. Спорить с Поттером опасно, но и родовая честь — не пустой звук.
— Я понял. Тогда мы просто все вместе вернемся. А ты, — он повернулся к Джинни, — два часа пробудешь на виду у всех, потом можешь уйти.
Младшая Уизли с недовольным видом кивнула. Через несколько мгновений они уже сидели за праздничным столом, делая вид, что и не отлучались вовсе. Гости благоразумно не задавали вопросов. Ближе к вечеру, улучив момент, когда гостям стало весело и без них, а некоторые так хорошо отмечали, что и позабыли, по какому поводу собрались, уставшие молодые скрылись в поместье Малфоев.
— Драко, ты спас меня, спасибо, — Гермиона и правда была благодарна.
— Это Обет. Думаю, что из-за него я почувствовал опасность и заметил перчатки. Я просил оставить его до конца свадьбы, чтобы защитить Ирэн, — он нежно обнял любимую жену, — от отца…
— …А вышло, что это ты меня защитил, — улыбнулась новоявленная миссис Поттер. — Давай расторгнем его?
— Давай. Честно, он немного утомляет, и провоцирует несвойственное мне поведение. — Он вытянул руку вперед.
— Обет тут ни при чем, это твоя истинная сущность, которую ты много лет скрываешь под маской вредного парня, — улыбнулась Гермиона и взялась за протянутую руку.
Двое произнесли формулу окончания партнерских отношений.
— Дорогой, как ты себя чувствуешь? — спросила Ирэн, видя что муж не очень-то и доволен.
— Честно говоря, возникло ощущение пустоты, но уже прошло. Не волнуйся, все в порядке, — он обнял и поцеловал жену.
— Малфой, потерпи еще пару минут, — разрушил момент Поттер.
— Чего тебе, Поттер? — отозвался Драко, на секунду оторвавшись от жены.
— Держи. Ваш портал, как ты и просил, — он протянул корзинку, заполненную едой и напитками.
Как только Малфои коснулись ее, они исчезли в голубом свечении.
— Куда ты их отправил? — заволновалась Гермиона.
— Туда, куда Малфой и просил — на Лазурный берег, во Францию.
— И никакого подвоха? — она недоверчиво посмотрела на него.
Парень молчал, сдерживая улыбку.
— Гарри Джеймс Поттер!
— Ладно-ладно. Я немного поколдовал над вином, — насладившись видом немного разгневанной супруги тут же добавил, — оно теперь безалкогольное. Вдруг Малфоям срочно нужен наследник, и они примутся прямо сегодня? По вкусу не отличается, зато никаких последствий. Идем домой, моя защитница сирых и убогих, — он притянул жену к себе и, поцеловав, повел к камину.
Оказавшись на площади Гриммо, первым делом Гарри заблокировал камин.
— Я сегодня чуть не потерял тебя, — он крепко обнял жену, — странно это говорить, но благодаря Малфою ты все еще со мной.
— Еще более странно, что благодаря ему мы с тобой вообще в живых оказались, да и в том, что мы сошлись есть немалая его заслуга.
Поттер отодвинулся от жены и непонимающе посмотрел на нее.
— Он отказался от тебя, и ты решила быть со мной? — неуверенность Гарри, как и ревность все еще иногда пробивалась наружу.
— Нет конечно! — возмутилась девушка. — Он просто открыл мне глаза. А что на счет Джинни? Что у вас произошло?
— Как видишь, она жива и здорова, — попытался отнекиваться Гарри.
— Но ты ведь не на чай ее сюда привел, — настояла Гермиона. Она понимала, что между ее мужем и Джинни уже ничего нет, даже если и было когда-то, что тоже под сомнением. Но зная Гарри, она понимала, что он что-то сделал. Вопрос — что.
— Ты ведь не отстанешь? — тоскливо спросил он.
— Нет. Я хочу знать, чего нам ждать от нее еще.
— Она не опасна. Она почти сквиб.
— Гарри! — выдохнула в ужасе Гермиона.
— И она дала клятву, что не причинит нам вреда.
— А нашим детям?
— Вот этого я не учел. Исправлю. И хватит о ней.
— Но что теперь с ней будет?
— Не моя печаль. Давай не будем о ней.
— Хорошо, сейчас давай не будем, но бросить ее на произвол судьбы — жестоко.
— Ты удивительна, Гермиона, — и не дав ей ответить, он поцеловал ее, а после подхватил на руку и понес на верх.
На следующий день супруги проснулись к обеду. Велев Кикимеру не мешать, оба спустились на кухню и принялись готовить еду. Из Гермионы повар был так себе, но вот Гарри, вымуштрованный тётей Петуньей, смог соорудить обед. Который благополучно остыл, пока влюбленные наслаждались обществом друг друга. Разогрев еду и поужинав, они устроились в гостиной у камина. Поттер спросил:
— Гермиона, мы останемся жить в этом доме, или ты бы хотела переехать?
— Мне с тобой везде хорошо, даже в палатке, — улыбнулась она. Осмотревшись вокруг, добавила, — но если ты решишь остаться здесь, нужно привести дом в жилой вид.
— Ты хочешь ремонт сделать? — изумился он.
— Для начала не помешало бы убраться как следует, — ответила она.
— Вот завтра и начнем, — он вновь подхватил супругу на руки и понес наверх.
Ранним утром Гермиону разбудил жуткий грохот. Подскочив от шума в кровати и не обнаружив там супруга, девушка накинула халат, схватила волшебную палочку и сбежала вниз. Перед ее глазами предстала жутко забавная картина: весь пол залит какой-то грязной водой, а прямо в середине комнаты лежит на полу Гарри и пытается встать, но поскальзывается и вновь падает. Применив Высушивающие чары, девушка подошла к мужу.
— Какое рвение к уборке, — она обняла и поцеловала его, — доброе утро.
— Доброе-доброе, — проворчал он, обнимая жену грязными руками.
— Гарри, — притворно возмутилась она, — пол это конечно хорошо, но уборку начинают сверху.
— Какая разница? — удивился тот.
— Ну вот смотри, ты эм… вымыл пол, — он надулся, уловив сарказм, — а теперь мы станем разбирать, например, вон тот шкаф и пол снова испачкается. Давай-ка мы составим список работ для начала.
— Узнаю свою Гермиону, — он хитро улыбнулся и покрепче обнял жену, — но сначала есть дела и поважнее! И не смотри на меня так! Я завтрак имел ввиду, но твоя идея мне тоже нравится!
— Пора подавать завтрак, хозяин? — не вовремя влез Кикимер.
— Кикимер, — недовольный прерванным занятием, Гарри посмотрел на эльфа, — ты в отпуске. На неделю. Нет, на месяц.
— Вотпуске???* — глаза эльфа чуть не вывалились из орбит. — Что такое вотпуске?
— Отпуск — это временное освобождение от работы. У магглов есть такое понятие, Кикимер, — ответила Гермиона, и эльфу стало хуже.
— Отдыхай, я позову, когда понадобишься, — успокоил того Поттер. — «Только еще эльфа утешать не хватало».
Кикмер исчез из вида, не особенно понимая, что произошло. «Зачем мне какой-то вотпуск или отпуск? Может быть, хозяева считают, что я плохо работаю? Слышал я, хозяйка вообще всех эльфов хочет освободить… А может это они так прогнали меня? Научатся без меня справляться и выгонят совсем? Надо доказать, что я нужен!» — решил перепуганный эльф. Через несколько мгновений грохот повторился уже наверху, и молодым ничего не оставалось, как ринуться туда. Тишина, прерываемая скрипом лестницы и топотом ног людей, спешивших выяснить причину шума, не давал понять где и что произошло. Добравшись до чердака, они услышали слабый стон из-под опрокинутого шкафа, который, видимо и создал шум. Быстро подняв и отодвинув чарами шкаф, они обнаружили Кикимера.
— Что здесь произошло, Кикимер? Я велел тебе не мешать! — раздосадованный Гарри прикрикнул на эльфа.
— Кикимер хотел показать, что от него есть польза. Не надо делать Кикимеру вотпуск. Кикимер хороший эльф. Кикимер будет хороший и полезный эльф! — маленькое существо стало тереть кулачками глаза, пытаясь унять слезы.
Гермиона приблизилась к нему. Эльф героически держался, хотя все еще не очень хорошо относился к новой хозяйке.
— Давай я посмотрю, Кикимер, где болит?
— Нигде не болит, — охая эльф вскочил на ноги, — Кикимер здоров. Кикимер не стар. Не прогоняйте Кикимера.
Гарри рассмеялся.
— Кикимер, тебя никто не собирается выгонять. И освобождать тоже.
— Но хозяин сказал Кикимеру…
— Я сказал не путайся под ногами. Дай нам побыть вдвоем. Не мешайся. Я позову.
Просиявший эльф исчез и где-то затаился.
Сбитый романтический настрой вернул завтрак, точнее его приготовление. Но после, Гермиона вооружилась стопкой пергаментов и потащила мужа осматривать дом, попутно составляя списки дел и покупок. К вечеру измученный Гарри был уже не рад, что завел тот разговор.
— Да тут столько дел! За всю жизнь не управиться! — возмущался он, преувеличивая, безусловно, но ведь это были совсем неинтересные дела. К тому же, следовать четкому плану — это в характере Гермионы, а не в его, — давай поручим все Кикимеру?
— Вот, — она взмахнула палочкой и строчки в пергаментах стали разноцветными, — то, что выделено голубым, может делать Кикимер, то, что зеленым — мы сами, а то, что желтым — нужно поискать специалистов.
На счастье Поттера, голубым было отмечено две трети всех листов. Из оставшейся трети больше половины — зеленым. Парень заметно повеселел и позвав эльфа, выдал ему задание на день.
— Может пока съездим куда-нибудь?
— Я бы хотела побывать… — и Гермиона начала перечислять страны, где по ее мнению находятся самые необычные и интересные достопримечательности. Видя, что муж впадает в прострацию, она сказала, — я напишу список, а ты выберешь, хорошо?
Он радостно кивнул.
Следующие две недели они провели, болтаясь по миру и сочетая экскурсии с лежанием на пляже. Хоть они и останавливались в магловских городках, перемещались они все же магическим способом, экономя время на дорогу. Таким образом, Гарри удалось выполнить все пожелания Гермионы в столь короткий срок и даже выкроить время на нормальный отдых. Вернулись они счастливые и загорелые.
___________________
* Вотпуске — написано намеренно слитно. Допустим, Кикимер не знает что это такое.
Вскоре свадебные путешествия закончились, и обе пары молодоженов вернулись к обычной жизни. Время текло незаметно, можно даже сказать — летело. И вот уже в семье Малфоев подрастают близнецы Скорпиус и Серпентия. В семье Поттеров тоже двое детей, но обе девочки — Нарцисса и Роза, правда, они уже ждут третьего, надеясь, что будет мальчик.
Что же касается Джиневры Уизли, то она впоследствии, к изумлению многих, заняла пост главы департамента спорта. Судьба этой девушки сложилась весьма насыщенной на события. После свадьбы Гарри понял, что совершил ошибку, оставив эту ситуацию без формального ответа, ведь об их встрече в особняке Блэков никто практически не знал. В итоге, малый суд Визенгамота рассматривал дело о покушении на убийство Гермионы Поттер. И хотя в обычной ситуации чистокровная Уизли могла бы отделаться лишь серьезным штрафом, в этот раз ей грозила смертная казнь, так как большинство лордов прекрасно осознавали, кто такая Гермиона Поттер, и чья она жена. С помощью Люциуса было решено, что семья Уизли выплатит виру, а именно, Джиневра Уизли перейдет под ответственность семьи Поттер на срок, который они посчитают достаточным, дабы перевоспитать девушку, раз этого не смогли сделать ее родители. Тем самым достигались две цели: был дан предупредительный выстрел по любому «умнику» который решит, что личная жизнь Темного Лорда его касается напрямую, также решалась проблема самой Джиневры, так как убивать ее никто не хотел, а держать на виду было безопаснее. В течение нескольких лет Нарцисса, всегда мечтавшая о девочке, доводила ее до истерики постоянными нотациями и обучением. Это закончилось только с появлением внуков в семье Малфой. А вишенкой на торте был тот факт, что в доме Блэков Джинни имела статус слуги и формально подчинялась Кикимеру. Правда, сами Поттеры в это время жили неподалеку от родителей Гермионы, видеться лишний раз с рыжей у них желания не возникало. А особняк тем временем потихоньку ремонтировали, используя помощь почти добровольной помощницы. Гарри настолько связал девушку различными обетами, что даже мысль причинить вред Поттерам отзывалась болью. По прошествии восьми лет Гарри вернул ей выкачанную ранее магию, ведь теперь девушка была безопасна для их семьи. С нее было снято опекунство, и Гарри с Гермионой вплотную занялись ее карьерой, дабы использовать ресурс, на который было потрачено немало времени. А Нарцисса Малфой решила найти ей подходящего жениха — не зря же она старалась, воспитывая девушку.
В принципе, жизнь юной Джиневры могла закончится гораздо хуже. Да, обеты, связавшие ее, делали из нее практически рабыню по отношению к любому Поттеру, однако у нее была карьера, деньги, образование, да и никто из Поттеров не требовал от нее чего-то непотребного. Гарри все это затеял, как своего рода эксперимент: сможет ли он полностью перевоспитать ее, и сделать из достаточно враждебного человека ценный ресурс. Как оказалось, смог. Женихом оказался дальний родственник Ноттов, из побочной обедневшей ветви их рода. Вскоре сыграли свадьбу, и Джинни родила дочку.
Прошло десять лет с момента роспуска Ордена Феникса, и Британия медленно, но верно вставала на ноги. Гермиона заняла пост директора Хогвартса и внимательно следила за претворением в жизнь новой учебной программы. Были наняты новые учителя и введены новые предметы. Среди прочих новых предметов были теоретическая подготовка по Ритуалистике и Магии Крови, а также базовые навыки по Некромантии — этим предметам стали обучать с пятого по седьмой курс. Древние руны и Уход за магическими созданиями стали обязательными, так же, как и География, Математика и азы Колдомедицины.
Нагрузка, к неудовольствию студентов, возросла, но оставалась посильной. Тем же, у кого оставалось свободное время, были доступны кружки танцев, музыки, рисования и дополнительные занятия по основным предметам. Еще миссис Поттер организовала дошкольное отделение Хогвартса в Лондоне — для маглорожденных и их родителей. Детей туда принимали с пяти лет. Занятия были три раза в неделю — общие, и два раза в неделю — индивидуальные. Родители могли наблюдать за стеклянной перегородкой, чтобы не мешать урокам, а также они могли проконсультироваться по любому вопросу у дежурного преподавателя.
Через три года после реформы образования начались первые подвижки в сторону прогресса. Свежие, более квалифицированные кадры стали поступать на работу в правительство, постепенно заменяя старых, отживших свое ретроградов. Разумеется, подобные перемены не всегда проходили гладко. Серии крупных и малых восстаний против новой власти вспыхивали регулярно, чем Поттер, собственно, и воспользовался, получив титул Главнокомандующего всеми вооруженными силами магической Британии, по сути, став диктатором на неограниченный срок. После этого он применил опыт Барти Крауча-старшего: в течение года все зачинщики беспорядков были уничтожены или же просто пропали без вести. В некоторых соседних странах пытались возмутиться произволом британской власти, однако, к тому времени когда протест дошел до Международной Конфедерации Магов и был рассмотрен, защищать уже было некого. А поскольку Поттер давал гарантии и поддерживал всех, кто вкладывал деньги в экономику, способствуя обширной конкуренции… В общем, о жалобах довольно быстро забыли.
Но одного лишь образования мало. Конституция Магической Британии — главное детище совместных усилий Гермионы Поттер и Нарциссы Малфой, а также около двух сотен юристов и политиков наконец-то увидело свет. Этот документ определял права и обязанности каждого жителя магической Британии, вампиров, оборотней, и с недавнего времени — вейл, по отношению друг другу и к маглам. Сами вейлы построили свой первый анклав лишь через шесть лет после слияния Гарри и Тома, и это окончательно укрепило уверенность инвесторов в том, что потрясения в Британии окончены, а новая власть озабочена процветанием и усилением своей страны, а не нацистскими предрассудками и коррупцией.
Но не все проходило гладко. Поскольку конституция четко расписывала права всех магических граждан в сторону их уравнения: равные возможности для жизни и работы, равные права в сфере медицины и образования (за исключением отдельных случаев расовых особенностей), то это давало огромные возможности в сфере ремесел, наемного труда и реформе сил правопорядка. С другой стороны, из-за этих прав гоблины были лишены монополии на обработку драгоценных металлов, и что намного важнее, потеряли право на монополию банковской деятельности страны. Ситуация практически вышла из-под контроля, когда Рогаш Гринготс, глава Британских гоблинов, пригрозил заморозкой всех активов страны. В ответ на это Поттер собрал все доступные ему силы, включавшие в себя мракоборцев, вампиров и оборотней под прикрытием оравы дементоров, и вломился в главный вход Гринготса, обещая начать настоящий геноцид, если «гребаные полурослики не успокоятся и не начнут переговоры». Учитывая то, что действия Рогаша довели страну практически до открытого конфликта и мобилизации серьезных сил, то Поттер получил возможность диктовать новые договоренности с позиции силы. После этого самого Рогаша уже никто не видел, но новому договору гоблины следовали. Остальные расы не решились выступать открыто после происшествия с гоблинами, ведь несогласных никто не держал — они могли покинуть страну.
Все конфликты теперь решались внутри общин. Оборотням были предоставлены рабочие места с обязательным отпуском на время полнолуний, которое они могли провести в специально оборудованных бункерах, если хотели. Были попытки удешевить Ликантропное зелье и сделать его общедоступным, но пока в этом направлении продвинулись мало. Зато оно теперь свободно продавалось в аптеках, и работающие оборотни могли его себе позволить. Не все, конечно, желали признаваться в своей болезни. На такой случай, вожак общины имел право сам закупить нужное количество, не раскрывая личностей своих подопечных.
В отношении маглов первостепенной задачей оставалось сохранение Статута о секретности, и любые действия, открывающие тайну, строго карались по закону. Исключением, как и прежде, являлись случаи защиты жизни — своей или близких, а также вступление в брак либо рождение волшебника в семье маглов.
Помимо внутренних дел, которые, в основном, были на действующем министре — Люциусе Малфое, Гарри все больше и больше времени уделял обороноспособности страны, усилению мракоборческого центра, а также созданию новых Департаментов и роспуску тех, что устарели. По сути, мракоборцы — это мелкая полицейская служба, чьей задачей являлся контроль над средним и низшим классами населения, потому что на серьезные чистокровные кланы у них силенок не хватало. С этой задачей они справлялись очень даже хорошо, а с новой поддержкой в лице вампиров и оборотней, мракоборцы могли совершать почти безопасные вылазки в любой конец страны и выслеживать любой криминал. К сожалению, даже это усиление не давало возможности контролировать чистокровную аристократию. Идея создать дружину из чистокровных или талантливых полукровок также не выдерживала критики. В итоге, решение было найдено, точнее оно уже было, просто никто не рассматривал эту возможность с такой стороны. Армия. Создание регулярной армии, на контрактной основе. Но Поттер пошел дальше, помимо регулярной армии, были возрождены гильдии наемников, аналогичные Частным Военным Корпорациям у маглов. Чтобы создать подобную гильдию, нужна была специальная лицензия от государства, и ее деятельность ограничивалась политическими интересами этого самого государства. Как подобное могло помочь против чистокровных? Как говорится: «Флот влияет на политику самим фактом своего существования». Теперь ни один чистокровный попросту не посмел бы закрыть двери перед носом у аврора или угостить его фамильным заклятием, потому что в следующий раз стучать в дверь будут уже не авроры. Да и стучать не будут. Военным было дозволено использовать любую магию, какой бы темной она не была, для наведения порядка. Все случаи строго контролировались во избежание превышения полномочий.
Для устранения возможной внешней угрозы требовалось не только магическое оружие, но и магловское — чтобы не отставать, а то и опередить соседей. Ведь что ни говори, а маглы в этом вопросе шагнули далеко вперед. Чтобы обойти Статут Секретности, запрещающий использование высокотехнологичных магловских приборов и их зачарование, было решено попросту выкупить у маглов нужные технологии, а потом воссоздать военную и бытовую технику с нуля с помощью магии. Таким образом у армии появились воздушные войска, серьезный флот и дальнобойная артиллерия… Жители страны теперь могли спать спокойно.
Благодарности
Выражаю благодарность за идею — автору заявки Алёне Л.
за помощь в создании текста — соавтора Deadlock
за грамотность работы — бетам Ужас-де-Крылышко и Sharik007. Милые девушки, каждая из вас по особому повлияла на текст!
за активное обсуждение, идеи и поддержку: MrJune, Amadev Lane, AnitaBlake1855, рядовой Стокс, Летторе52, Katya Kallen2001, IceCool, Няшная Рената из пятой стражи, Di4nk4, Ir4ana, Gr W, Fire night05, zyzylka, Изабелла Кира Вольтури, Ринго33, Яндере-сама.
А также всем читателям, пожелавшим остаться неизвестными: благодарю Вас за прочтение!
Саша Бавтор
|
|
Skyhunter
Здравствуйте! Большое спасибо за развернутый отзыв! Да, если выкладывать часто и маленькими порциями, то читателей и правда больше))) но как уж вышло... Герои после объединения были в большом раздрае мне кажется, потому и была некая напряженность в их поведении. Мне приятно, что вам понравилось! |
Спасибо. Неплохо написано. В общем понравилось.
|
Саша Бавтор
|
|
Nikolai-Nik
Спасибо за отзыв! И за прочтение! А также за добрые, вдохновляющие слова! |
Вам спасибо и творческих успехов в других начинаниях.
|
Саша Бавтор
|
|
Nikolai-Nik
Спасибо большое за доброе пожелание! |
Очень классно написано,я просто обожаю когда Гарри и Воландеморт сотрудничают,а не сеят хаос и разрушение
1 |
Саша Бавтор
|
|
Ekorus
Спасибо большое! Очень приятно! Мы старались! |
Саша Бавтор
|
|
kiesza
Благодарю за отзыв! Мы старались сильно в характерах не отходить от канона) а Роулинг писала поучительную сказку, там главный герой не мог быть жестким как мне кажется. Спасибо за добрые слова и пожелания! Очень здорово, что вы оставили отзыв и что вам понравилась работа! 1 |
Было интересно! Удачи авторам и вдохновения!
|
Саша Бавтор
|
|
Шмель17
Спасибо большое! Очень здорово, что вам понравилось! |
Это вам спасибо, что пишете и с нами поделились!
1 |
Саша Бавтор
|
|
Шмель17
Благодарю вас за теплые слова! За прочтение и за отзыв))) В этой работе мне очень помог соавтор! Всё же мужчины лучше меня пишут боевые сцены и всякое такое мужское))) |
Спасибо за хорошую историю
|
Саша Бавтор
|
|
Kirisyra
Спасибо за теплые слова! |
Легкое необременительное чтение. Спасибо.
|
Саша Бавтор
|
|
Elen9a
Спасибо большое за тёплые слова! |
Очень хороший фанф. Спасибо автору!
1 |
Саша Бавтор
|
|
Не ты
Благодарю за отзыв и добрые слова! |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|