Восход Геллерта (джен)

Июнь 1899 г.

...Мой дорогой друг, Вы абсолютно уверены в своих выводах? Уж слишком смутной и неправдоподобной выглядит эта информация. Откровенно говоря, мне не верится в это. Ведь Вы даже не знаете имя источника Вашей многоуважаемой бабушки Батильды. Рукопись легко подделать...

И всё же, должен признать, Вы меня не на шутку взволновали, Геллерт. Но поймите, я хочу быть абсолютно уверен.

С глубоким уважением

Ваш добрый друг

Альбус

Геллерт страшно торопился. Сова прибыла не в самое подходящее время, прямо накануне его отбытия. Тем не менее он не мог не ответить на письмо — в настолько волнительном, но при этом сладком предвкушении он находился. Развернув пергамент, он склонился над ним и, заправив светлый локон за ухо, схватил перо, наскоро обмакнул его в пузырёк с чернилами и начеркал:

Он сделает нас великими, Альбус. Я не то, что уверен. Я отправляюсь за ним прямо сейчас.

Быстро скатав пергамент в трубочку, Геллерт наспех привязал его к лапе всё ещё сидевшей на подоконнике бурой совы, а затем, схватив палочку, крутанулся на месте волчком. И исчез.

Взмахнув крыльями, сова вылетела в ночь. Поднятый поток воздуха сдул со стола помятый пергамент, который неспешно опустился на деревянный пол. На пергаменте сбивчивым почерком было выведено:

Здравствуйте, Батильда.

Я перейду сразу к делу, оно не требует отлагательств. Вы должны немедленно прибыть в замок Карлеон, Ньюпорт, Уэльс. Понимаю, это прозвучит совершенно безумно, но, кажется, мы обнаружили крестраж самого Мерлина.

* * *

Ночь была тёплой. Безлунной и почти безветренной. Небольшие облака пересекали небо в поисках ответов. Руины замка Карлеон расстилались на широкой равнине, поросшей невысокой травой. В нескольких километрах от равнины располагался город, но сейчас он крепко спал. Тишина нарушалась лишь еле слышным трепыханием листьев да трелями сверчков.

С лёгким хлопком немного поодаль от руин в тени дерева появилась тёмная, еле различимая фигура. Геллерт был укутан в чёрную мантию и держал палочку наготове. Он огляделся. На горизонте не было никого. Тем не менее он накинул на себя мощную порцию Дезиллюминационных и Противошумовых чар, после чего его фигура растаяла в темноте. Он стал медленно пробираться через равнину в центр руин.

Странное место было выбрано для встречи. Чересчур очевидное. По обрывкам информации, которую Геллерт узнал из книг и уроков Истории Магии в Дурмстранге, замок Карлеон считался самым вероятным кандидатом на роль легендарного Камелота — флагманского замка Короля Артура, великого британского вождя и предводителя. Также Геллерту было известно, что величайший из когда-либо существовавших волшебников — Мерлин — входил в число рыцарей круглого стола. Но его собственный крестраж? Это звучало необычно. Но так завораживающе... Какая мощь скрывалась в его недрах столько лет! Получи он её, никто не смог бы его остановить. Его имя бы вписали во все учебники истории! Унизительный Статут о Секретности был бы упразднён, и тогда... тогда маглы бы узнали своё истинное место в человеческой истории...

Геллерт приближался к центру, однако поблизости всё так же не было ни единой живой души. Вокруг покоились исполинские каменные глыбы, напоминавшие о временах былого величия. Но не было даже намёка на возможное местонахождение крестража. Какой он? Как его найти? Об этом Геллерт сразу не подумал — слишком мало было времени после перехвата бабкиной почты. И тут...

Всё вокруг изменилось. Он словно вошёл в огромный мыльный пузырь — он оказался внутри полусферы с туманно-прозрачными стенками, переливающимися всеми цветами радуги. От них исходило некое свечение, освещавшее всё внутри. В центре, метрах в двадцати перед Геллертом, кипела работа: четыре волшебника стояли вокруг большой свежевыкопанной ямы и палочками управляли шестью натянутыми верёвками, которые что-то вытаскивали из недр земли; рядом с ними в стороне переговаривались ещё двое волшебников в серых мантиях; наконец, последний волшебник сидел на хлипкой табуретке возле свежей кучи дёрна и, нервно поправляя свои очки, быстро что-то записывал в блокноте.

Геллерт оцепенел. Его взгляд приковала яма, из которой тянулись верёвки. Вот-вот из них достанут его. Он всем нутром чувствовал, что ошибки быть не может — это крестраж, частица могущественного мага. Кончики его пальцев теплели, рука, сжимавшая палочку, наполнилась лёгкостью и силой. Он чувствовал энергию, изливавшуюся повсюду, он ловил её, питался ей. Сердце забилось быстрее. Действовать нужно было немедленно, ответы были перед его глазами. Он никак не мог позволить им заполучить крестраж раньше него. Уничтожить. Убить всех до единого.

Вдруг что-то сзади больно обожгло его тело. Он пошатнулся, едва устояв на ногах. Было яснее ясного — его чары невидимости развеялись. Медленно обернувшись, Геллерт обнаружил волшебную палочку, чётко направленную волшебником ему прямо в лицо.

— Ты тут лишний, мальчик, — произнёс коренастый мужчина с широкими скулами и густыми чёрными бровями. — Отдай мне свою палочку, и мы мирно и без спешки обсудим, какого дьявола ты тут делаешь.

Мужчина протянул руку, однако всё так же не сводил глаз с Геллерта.

Ярость поднималась в юноше словно цунами, переполняла его. Да как он смеет...

— Кто вы такой? — прошептал Геллерт, не отводя взгляда.

— Отдай палочку, мальчик, — повторил мужчина. — Это моё последнее предупреждение.

Но было уже поздно. Геллерт впитывал энергию крестража как губка, сила переполняла его. Сегодня его никто не мог остановить...

— РЕДУКТО МАГНА!! — взревел он. Заклятие ослепительной синей вспышкой мгновенно вырвалось из палочки Геллерта и через долю секунды, вонзившись в волшебника, разорвало его на куски, устроив кровавый фонтан человеческих останков. Самого Геллерта отбросило на метров пять, но он уже был готов к новой атаке.

Волшебники, работавшие позади, в ужасе смотрели на место взрыва, не понимая, что произошло. Геллерт надвигался на них, на этих жалких слабаков. Никто из них даже не успел как следует поднять палочку.

Кто-то попытался убежать, но Геллерт не мог позволить этому случиться.

— Редукто! Остолбеней! Экспульсо!

Мощными всплесками заклятий он раскидал их, отключил, выбросил за пределы пузыря. Ничтожества. Они больше не были ему преградой.

Широкими шагами, пройдя мимо тел, лежавших без сознания, он подошёл к яме, в которой таился артефакт. Он был изрядно удивлён, увидев всего лишь каменную глыбу светло-серого цвета с неясным углублением в центре. Однако её форма... она была идеальна. Углы ровны, цвет абсолютно монотонен. Казалось, она не покоилась здесь сотни или даже тысячи лет.

Артефакт лежал на глубине метров двадцати. Направив палочку на верёвки, Геллерт оживил их. Перетирая землю у краёв ямы, они поднимали глыбу, а вместе с её приближением юноша ощущал всё увеличивающийся жар в кончиках своих пальцев. Ещё несколько секунд, и глыба показалась над землёй, а затем и была осторожно опущена на землю прямо возле юного волшебника.

Только сейчас он разглядел немного призрачную букву "М" большого размера, выведенную на поверхности камня. Увидел он и углубление странной формы — выемка для треугольника, вписанной в него окружности и прямой вертикальной линии, делившей их пополам.

Геллерт поднёс пальцы к выемке...

— Прошу вас, не трогайте Монумент, маленький сэр, — раздался негромкий голос у него за спиной.

— Остолбеней! — резко обернувшись, выкрикнул Геллерт, направив палочку на голос.

Заклинание с лёгкостью было отражено в сторону, и никем иным, как домашним эльфом. В светлом, похожем на тогу, одеянии.

— Кто ты такой? — выплюнул Геллерт, нервно переводя взгляд с камня на домовика и обратно.

— Меня зовут Кричер, маленький сэр, — спокойно с хрипотцой в голосе сказал домовик. Лицо его было покрыто морщинами, посередине покоился большой кривой нос, большие уши колыхались. Он выглядел уродцем даже для эльфа. — Я хранитель Монумента и домовой эльф рода Блэков. Прошу вас, не трогайте Монумент и уходите.

Геллерт не мог этого терпеть. Собрав всю волшебную силу, он высвободил пласт энергии в разрушительное заклинание, красной вспышкой вылетевшее в домовика.

Но тот, словно не заметив, опять с лёгкостью отклонил его. Заклинание разорвало ткань пузыря, переливающиеся стенки растворились. Недалеко стоявшие камни расщепило на части со страшным грохотом. А домовик всё так же беспристрастно смотрел на Геллерта.

После того, как грохот стих, единственными звуками в округе оставались трели сверчков и лёгкое шебуршание листьев в стороне.

Геллерт тяжело дышал. Раньше никогда такого не было. Его заклинания не действовали, они были ничем для этого Кричера. Что, если это всего лишь личина, за которой скрывается мощный маг? Однако Геллерт не чувствовал в нём традиционной волшебной силы людей. И это было слишком странно.

Однако он больше не мог медлить. Использовав сильнейшие чары Защиты, юноша повернулся к камню, и протянул руку к таинственному знаку-выемке, как вдруг его отбросило назад. В следующее мгновенье он лишился палочки, защитные чары растаяли. Словно их и не было.

Перед ним появился Кричер. И внезапно за его спиной с лёгкими хлопками стали появляться другие домовики, также в светлых, местами грязных тогах. И все — как один — с отрешёнными выражениями лиц, устремлёнными на Геллерта.

Тут Геллерт почувствовал — его пальцы стали холодеть. Обратно. Он лишался силы, он слабел. Лёжа на земле, без палочки, он бросил испуганный взгляд на домовиков, коих было уже штук двадцать, и заметил: их длинные тонкие ладони светились ярко-голубым цветом. Они забирали его силу.

— Кто... кто вы? — судорожно спросил Геллерт.

— Мы — хранители Монумента Надежды, маленький сэр, — произнёс Кричер. — Мы были созданы великим Мерлином для защиты Монумента от тех, кто неверен чести и благородству. От тех, кто подвластен низшим проявлениям существования.

— Но... но зачем это... нужно? Что это за Монумент? — Геллерт был в отчаянии. Слабость усиливалась, его веки наливались свинцом.

— В день Великой Нужды светлый хозяин трёх Даров Смерти придёт к Монументу, услышав зов. Он откроет его и примет знание и силу великого Мерлина, он обретёт его путь. И у мира появится шанс не обратиться в вечную тьму, — изрёк Кричер. Геллерт его едва слышал, звуки исходили словно издалека.

— Я... я умираю? Что вы... делаете?

Кричер покачал головой.

— Мы не убиваем, маленький сэр. Мы просто лишаем вас памяти о Монументе. С вами всё будет хорошо.

Геллерт отключился.

* * *

Летнее солнце ослепительно ярко светило в окно дома, что в Годриковой Впадине. Нагревало макушку светловолосого шестнадцатилетнего юноши, мирно посапывавшего за столом комнаты на втором этаже. Вздрогнув, он проснулся и, сладко потянувшись, уставился в окно. Ему определённо снился очень странный сон, но было невообразимо трудно вспомнить, что же в нём происходило.

Поддавшись глубокому зевку, юноша протёр глаза и взглянул на место, на котором его угораздило отключиться. А там покоился сильно помятый пергамент. Медленно расправив его, он принялся читать:

Здравствуйте, мой дорогой друг!

Я вполне понимаю Вашу одержимость. Но Вы абсолютно уверены в своих выводах? Уж слишком смутной и неправдоподобной выглядит эта информация. Откровенно говоря, мне не верится в это. Ведь Вы даже не знаете имя источника! Эти сведения легко подделать.

И всё же, должен признать, Вы меня не на шутку взволновали, Геллерт. Но поймите, я хочу быть абсолютно уверен, что апельсиновые дольки вкуснее лимонных. Ха-ха! Ну в самом деле, Вы себя слышали? Что ж, жду Вас завтра на том же месте для продолжения дискуссии!

С глубоким уважением

Ваш добрый друг

Альбус

Геллерт усмехнулся. Этот Альбус любил пошутить.