Тайна Тайной Комнаты (джен)

— Том, пожалуйста! — Джинни обессилено приподнялась с пола, глядя на уже принявшую чёткие очертания фигуру призрака, почти полностью вышедшего из дневника. Высокий черноволосый юноша с тонкими чертами лица презрительно скривил губы.

— Как ты мне надоела, — произнёс он и шагнул вперёд, переступив через чёрную тетрадь. Джинни потеряла сознание.

* * *

Всё тело ломило, сил совсем не осталось. Джинни почувствовала, как неведомая сила заставляет её подняться, и открыла глаза, чтобы не потерять равновесия.

Высокая черноволосая девушка с тонкими чертами лица скривила губы.

— Это было плохой идеей, сестрёнка. Ты решила меня обмануть? Тебе надо всего лишь произнести одно слово. Ну же, не упрямься!

Джинни подумала, что сходит с ума. Какая сестра? И куда подевался Том? Она растерянно огляделась вокруг. Тайная Комната, куда она спустилась несколько часов назад, выглядела по-другому. Огромная статуя древнего чародея не была такой потускневшей, и белый мрамор не отливал зеленью. Не было большой двухстворчатой двери со змеиными головами вместо ручек на дальней стене. Зато в углу за правой колонной виднелась верёвочная лестница, убегающая к неприметному люку в потолке.

Джинни уже хотела спросить, что происходит, как неожиданно для самой себя произнесла:

— Нет, Гормлайт. Я не буду этого делать.

Острый приступ боли заставил вскрикнуть. Джинни успела отметить, что её голос изменился. Она упала на колени, выставив вперёд руки, чтобы смягчить падение. Руки, определённо, тоже изменились. Ногти Джинни всегда были наспех обкусаны, а на пальцах неизменно виднелись чернильные кляксы. Сейчас же перед ней находились абсолютно чистые руки с аккуратными ногтями, к тому же они были не бледные, а смуглые. Джинни осторожно оглядела себя. Определённо, с ней что-то произошло. Куда её занесло? Может, это такое волшебное чистилище? Ведь последнее, что помнила Джинни, — как Том шагнул из дневника, а она отключилась.

Однако её мучительница не давала возможности разобраться в происходящем.

— Круцио! — прозвенел резкий голос.

Внутренности скрутило так, словно кто-то решил растянуть Джинни во все стороны. Медленно, отрывая частичку за частичкой.

Когда боль стала невыносимой, внезапно всё прекратилось. Джинни вырвало.

— Я не собираюсь тебя убивать, Риона, — гадко усмехнувшись, произнесла Гормлайт (так, кажется, звали девушку). — Но я не позволю тебе перечеркнуть все мои старания. Столько лет я ждала, когда же ты, наконец, поступишь в Хогвартс. Я завершу дело нашего предка. Маггловским выродкам не место в магическом мире.

— Я… Я не знаю, как это сделать, — слабо прошептала Джинни. — Я не могу вызвать чудовище.

— Лжёшь! — Гормлайт была страшна в своей ярости. Её бледная кожа отражала зеленоватое свечение, исходящее от колонн, а в глазах полыхнуло красным. — Ты смогла открыть проход, значит, ты можешь подчинить себе чудовище.

— Любой змееуст открыл бы Комнату, ты же знаешь.

— Мы — потомки Салазара Слизерина. Ты должна мне помочь!

— Я не буду натравливать чудовище на магглов.

— Круцио!

* * *

Когда Джинни снова открыла глаза, она поняла, что по-прежнему находится в теле (или в голове?) смелой девочки Рионы, не сломавшейся под напором сумасшедшей сестры Гормлайт. Только теперь она была намного старше. Джинни каким-то непостижимым образом знала о муже, пытавшемся потушить пожар, и пятилетней Изольде, их дочери, и словно наблюдала всё со стороны и изнутри одновременно.

Гормлайт Мракс… Когда же ты оставишь их в покое? Фанатичная одержимость идеей превосходства чистокровных превратила сестру в настоящее чудовище. С изощрённой жестокостью она убивала животных и магглов, оказавшихся по роковой случайности возле её дома. Риона помнила, что на первом году обучения в магической школе Хогвартс Гормлайт заставила её открыть Тайную Комнату. Так уж получилось, что из двух сестёр именно Риона унаследовала способность понимать язык змей. Гормлайт ужасно бесилась от такой несправедливости. Она прокляла родителей и считала Риону виновницей всех своих несчастий. В тот раз Рионе удалось выстоять, а Гормлайт, которая была старше на шесть лет, закончив школу, не смогла больше её третировать. Но это не помешало ей по-прежнему придерживаться своих маниакальных идей. Что ей нужно?

Внимание Рионы отвлёк плач Изольды, и на долю секунды она выпустила ситуацию из-под контроля. Зелёная вспышка. А потом дикая боль. Невозможная. Разрывающая всё внутри, заставляющая разлететься черепную коробку на тысячу осколков.

И всё-таки Риона осталась жива. Или нет? Невозможно выжить после Авады. Однако она понимала, что всё ещё существует. Незримым духом. Частичкой души, выбравшей себе в пристанище палочку сестры. Палочку из змеиного дерева с рогом василиска, не желающую убивать потомка первого хозяина.

* * *

Как больно. Она даже не удивилась, что теперь у неё нет тела. Ни своего собственного, с рыжей копной кудрей и россыпью веснушек на лице, ни другого, смуглой черноволосой женщины с добрыми зелёными глазами. Сейчас Джинни совсем не понимала, кто она и где она. Боль Рионы была её болью, дуновение жизни призрака поддерживало её собственную жизнь.

Снова Тайная Комната. Снова статуя величественного чародея, снова люк на потолке и молодой маг с густыми бровями, сосредоточенно сведёнными в упрямую линию. Маг поднимает правую руку с палочкой, делает едва уловимое движение и произносит на странном языке слова с примесью свистящих звуков. Так обычно сочится вода в шланге, когда мама поливает грядки. Мама… Мамочка… Минутное отчаяние сменяется удивлением от того, что Джинни прекрасно понимает эти звуки:

— Говори со мной, о, величайший из четвёрки! Я, Корвин Мракс, твой потомок, пришёл к тебе за помощью. Не изведаны пределы могущества. Я хочу обладать силой, равной которой нет ни у кого из ныне живущих. Я хочу обладать твоей палочкой. Помоги мне. Скажи мне заветное слово.

Обезьяноподобное лицо статуи с жиденькой бородёнкой приходит в движение. Рот статуи открывается, и из чёрного отверстия выползает гигантская змея. Джинни становится страшно, хотя она понимает, что ей взгляд жёлтых глаз не причинит вреда.

Василиск начинает выбираться наружу, и тут чернобровый маг, зажмурившись, лихорадочно что-то выкрикивает, отчего змея, издавая жуткие шипящие звуки, встаёт на дыбы, а затем молниеносно кидается на смельчака. Бесполезная деревяшка в руках мага входит в ноздрю василиска, что приводит к секундному замешательству. Через минуту всё закончено. Змея скрывается в недрах статуи. Маг, облегчённо вздохнув, на негнущихся ногах подходит к лестнице, убегающей наверх к люку.

* * *

Джинни привыкает к смене картинок в её воображении и ждёт, что будет дальше. Однако больше она ничего не видит. Темнота. Голос… Теперь она слышит, вдруг ощущая, что комочком лежит на полу у ног статуи Салазара Слизерина. Голос звучит в голове.

— Джинни, держись…

Она узнаёт голос. Он принадлежит той женщине, Рионе.

— Вы мне снитесь? Я умираю?

— Нет, моя хорошая. Не сегодня. Не зря я столько лет ждала. Если всё получится, сегодня я, наконец, обрету свободу.

— Я ничего не понимаю…

— Девочка моя. Я знаю, что тебе довелось пережить. Ничего, потерпи. Моей жизни хватит, чтобы поддержать твою.

— Мне страшно. Я хочу к маме...

— Не бойся. Ты смелая девочка. Знаешь, твой друг весьма необычный.

— Гарри?

— Его зовут Гарри? Он напоминает мне меня саму на первом курсе.

— Вы у меня в голове?

— Всё может быть…

— Когда Том шагнул из дневника, я должна была умереть. Ему нужен был Гарри.

— Сегодня никто не умрёт. Разве что одно воспоминание. Но туда ему и дорога.

— Кто вы?

— Меня зовут Риона. Риона Сейр. В девичестве Мракс. Я младшая сестра Гормлайт Мракс, и мы являемся прямыми потомками Салазара Слизерина с ирландской ветки. Гормлайт унаследовала от нашего предка лютую ненависть к магглам. Её одержимость не знала границ. Она всегда пыталась встать у меня на пути. Потому что я, в отличие от неё, не испытывала к магглам неприязни. Возможно, мы просто разошлись бы по разным дорогам жизни, но, так уж получилось, что из нас двоих только я могла разговаривать со змеями. Однако Гормлайт была старшей. Поэтому она получила в одиннадцать лет палочку Салазара Слизерина, переходящую по наследству из поколения в поколение.

— Того самого? Основателя?

— Конечно. Слизерин был выдающимся магом. Он зачаровал свою палочку таким образом, что её можно было вывести из действия одним единственным словом, произнесённым на парселтанге. Он хотел, чтобы палочка не попала в случайные руки и переходила по наследству только к истинным потомкам. Она обладала исключительной мощью. Гормлайт не могла разговаривать на змеином языке, но она умела воспроизводить звуки, подобные парселтангу. Мне кажется, она ужасно стыдилась, что не унаследовала этой способности. Все считали, что она была змееустом. А на деле она могла управлять своей палочкой и один раз открыла это место. При помощи меня.

— Тайную Комнату?

— Да. В наше время каждый потомок Слизерина знал о магических коридорах, соединённых обычным люком, который приводил в помещение. А потом появился Корвин Мракс.

— Это тот, чернобровый?

— Корвин жил на семьдесят лет позже меня. Он не собирался натравливать василиска на магглорождённых, как моя сестра. Его единственной целью было стать обладателем неуязвимого могущества. Он прознал про палочку Слизерина и решил, что с её помощью станет величайшим магом.

— Но палочка же осталась у Гормлайт.

— Когда Гормлайт не удалось подчинить себе чудовище Тайной Комнаты с моей помощью, она решила использовать мою дочь, Изольду. Тёмной ночью Гормлайт прокралась в Ильверморни и устроила пожар. Уильям погиб, защищая нас, а я так и не обрела покой. Волшебная палочка Салазара Слизерина, направленная на меня, не захотела убивать своего потомка. Но смертельное заклятие сделало своё дело. Я умерла, но не до конца. Какая-то часть моей души переместилась в палочку из змеиного рога. Через много лет Изольда сбежала от Гормлайт вместе с палочкой. Сестра решила отомстить, но потерпела поражение. Перед смертью Гормлайт успела произнести нужное слово, и палочка в руках Изольды стала обычной деревяшкой.

Семьдесят лет я тихо существовала в Ильверморни рядом со своими внуками и правнуками. А потом палочку из рога василиска выкрал родственник, мечтающий о славе и величии. Он, как потомок Слизерина, тоже был змееустом и пришёл сюда в надежде узнать заветное слово, позволяющее включить чары могущественной палочки. Когда Корвин Мракс, спасаясь, воткнул палочку в ноздрю василиска, я осталась тут. В те времена в Хогвартсе проводились строительные работы, а руководил ими Корвин. Он сделал так, чтобы приметный люк с магическими тоннелями заменился на трубы, встроенные в стены замка, а вход в Тайную Комнату оказался размещённым в туалете, в одном из кранов. Сама Комната теперь была спрятана глубоко под землю. Наверное, Корвин надеялся, что больше никому из потомков не удастся разбудить чудище. Тайная Комната вскоре превратилась в вымысел, легенду.

— А Том? Какое отношение ко всему этому имеет Том?

— Том Риддл — прямой потомок Салазара Слизерина. Несколько лет он искал вход в Тайную Комнату и, в конце концов, это ему удалось. Убийству невинной девушки пятьдесят лет назад я, увы, не смогла помешать. Не успела. Зато сейчас я смогла держать события под контролем.

— О чём вы, Риона?

— Тебе не кажется странным, что все нападения так и не увенчались успехом? По счастливой случайности никто из жертв не пострадал. Первой была кошка. Мне пришлось включить в туалете все краны, чтобы набежала достаточная лужа.

— Но как?

— Разве ты не поняла? Взгляд василиска смертельный. Я не могла отменить твоё приказание убить жертву, но в моих силах было сделать так, чтобы возникло препятствие.

— Я не хотела...

— Том Риддл говорил твоими устами. Ты открывала комнату и выпускала василиска из подземелья, хотя сама ничего не помнила. Потом был мальчик, крадущийся ночью в Больничное крыло с гроздью винограда. Я заставила его посмотреть в стекло той штуки, которая висела у него на груди.

— Фотокамера...

— Не забывай. Часть моей души привязалась к волшебной палочке, оставленной в ноздре василиска. Ему моё присутствие не мешало, но моя магическая сила была способна немного направлять его действия. Те девушки, которые выглянули из-за угла коридора, неизбежно погибли бы. Однако я заставила василиска дождаться, пока одна из них не посоветовала другой посмотреть за угол через зеркальце. С призраком Ника было вообще просто. Я всего лишь призвала его на помощь, хотя он вряд ли догадывается об этом.

— Риона…

— Что?

— Мне страшно… Ты спасала все жертвы, которые я подвергла опасности.

— Ты не виновата, малышка.

— Что теперь будет? Я так мечтала поступить в Хогвартс.

— Всё будет хорошо. Скоро всё закончится. Погоди, я должна последний раз вмешаться. Мои силы тают. Я вложила частичку своей души в тебя, но, может, ради этого я и осталась существовать в таком виде больше трёхсот лет назад? Надо слегка помочь твоему герою.

Фоукс кружил под сводами колонн. Гарри Поттер сидел на полу у ног статуи Салазара Слизерина, придерживая раненую руку. Боль уходила. Но исход поединка был ещё совсем не ясен. Внезапно к ногам Гарри прилетела чёрная тетрадь. Гарри показалось, что это Фоукс взмахнул своими перьями. Откуда-то в голове родилось прямое указание. Гарри посмотрел на Тома Риддла и воткнул в тетрадь клык василиска. Раздался истошный вопль.

— Джинни…

— Да?

— Мне пора. Я свободна. Твой друг, проткнув мечом голову василиска, уничтожил палочку Салазара. Я могу уйти. Но теперь я знаю, для чего ждала столько времени.

— Риона.

— Нет, Джинни. Ты не будешь обо мне помнить. Тебе и так придётся трудно.

Голос черноволосой женщины затихал. Стало трудно дышать. Джинни судорожно вздохнула и очнулась.

— Гарри… Гарри, я всё пыталась тебе рассказать за завтраком, но я не могла говорить в присутствии Перси. Это была я, Гарри…

— Всё хорошо, Джинни…