World of Darkness: Crossovers (джен)

Над Новым Орлеаном царит ночь. Воздух тёплой шалью окутывает город. Звук открывшейся двери привлекает внимание немногочисленных посетителей бара «У Руссо». Она входит, как королева, бросая короткие взгляды на каждого посетителя. Почти все смотрят, и на её губах появляется торжествующая улыбка. Почти все, но один из посетителей взглянул на неё на секунду и отворачивается.

Отвернувшись, мужчина делает очередной обжигающий горло глоток. Новая посетительница с грацией тигрицы медленно подходит к барной стойке и останавливается рядом с ним. Своим безразличием он привлёк её внимание. Льдисто-голубые глаза снова окидывают её, и на его лице появляется улыбка, а с ней и очаровательные ямочки на щеках. Графиня непроизвольно облизывается.

Она голодна, долгий путь утомил, но что-то останавливает её от заигрывания с этим мужчиной. Возможно, всё дело в том, что его кровь странно пахнет — щемящей болью с примесью хвои и, как ни странно, горьким привкусом смерти. И именно этот коктейль заставляет её насторожиться. Нет, она не уйдёт из бара одна, найдёт подходящую жертву. А потом, когда пройдёт время, разгадает загадку этого человека, ведь она планирует задержаться в Новом Орлеане.

Спустя примерно полчаса графиня покидает бар с одним из многочисленных вечерних посетителей и совсем не замечает провожающего её к выходу холодного взгляда.

Никлаус всегда с лёгкостью мог определить хищника среди людей, вот так и сейчас. От незнакомки веет силой и холодом. Хищник внутри заинтересованно требует последовать за ней и всё прояснить для себя. Залпом допив бурбон, Никлаус оставляет под пустым стаканом приличные чаевые и выходит на воздух. Он сам не знает, зачем сегодня пришёл в этот бар, ведь Камиллы больше нет и смысла появляться здесь он тоже не видит, но хотя бы раз в неделю всё равно заглядывает. Возможно, всё дело в том, что место напоминает ему о том периоде, когда Ками была жива.

Выйдя на улицу, он замирает у самого входа, прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Где-то с минуту он разбирается в калейдоскопе запахов, а потом уверенно разворачивается в ту сторону, куда ушла заинтересовавшая его особа и её жертва. Почему жертва, он и сам не знает, но уверен, что это именно так.

Никлаус легко идёт по следу незнакомки, чуткий нос гибрида никогда не подводит. Свернув в один из старых кварталов, доходит до одного заброшенного дома и останавливается. Заходить вовсе не торопится, звуки, которые он слышит, говорят о том, что его сейчас там не ждут. Никлаус уже собирается уходить, когда слышит то, что привлекает его внимание к происходящему в доме. Попытку жертвы сделать вдох, бульканье крови из перерезанного горла и последний и такой отчаянный вздох. Вот теперь ему действительно интересно, вот теперь самое время им познакомиться.

Элизабет так увлечена поглощением чужой крови, что отрывается от горла жертвы только тогда, когда под ногой неожиданного свидетеля её преступления раздаётся скрип половицы. Прервав пир, она поворачивается в сторону вошедшего и практически сразу узнаёт его: мужчина из бара, который привлёк её внимание и о котором предупредили инстинкты.

Клаус же, облокотившись о косяк, разглядывает её окровавленное лицо. Под его взглядом она слизывает с пальцев ещё тёплую кровь. В глазах немой вопрос: «Что дальше?». А он опускается рядом на корточки и изучающе смотрит. Свернуть ей шею ему ничего не стоит, но он медлит. От неё пахнет не так, как от обычного обращённого, но она ведёт себя, как вампир, и ему интересно. Незнакомка просто сидит перед ним и явно ждет, что он сам предпримет. Нагота ее, похоже, совсем не смущает, она не пытается прикрыться, и это ему нравится, он подмечает каждую деталь, например, перчатку на руке, с железными окончаниями — как раз, чтобы перерезать горло.

— Я знаю более приятные места, чтобы продолжить вечер, — протянув вперёд руку, Клаус проводит пальцем по её щеке.

— Предлагаешь экскурсию? — усмехается Элизабет; горло перерезать она всегда успеет, так что можно и поговорить. Под её взглядом он подносит палец ко рту и слизывает кровь. — Почему бы и нет, — ей тоже интересно. То, что этот незнакомец — не простой человек, она поняла ещё в баре, и вот сейчас пришло подтверждение. Побег из Лос-Анджелеса вышел вполне удачным, и она планирует задержаться в этом городе подольше. И знакомства с влиятельными людьми — а в том, что у незнакомца есть власть, она не сомневается — могут ей в этом помочь.

Встав, он протягивает ей руку и помогает подняться на ноги. Его откровенно-изучающий взгляд её не смущает. Совсем недавно Донован смотрел на неё почти так же. Только вот во взгляде её умершего любовника была ещё страсть, здесь же читается только интерес одного хищника к другому. Он помогает ей — собирает разбросанные по полу вещи и провожает до ванны; дом хоть и пустой, но, на её счастье, вода есть, и Элизабет, смыв с себя кровь, одевается.

— Прежде, чем мы куда-то пойдём, думаю, есть смысл познакомиться? — передёрнув плечами, она поправляет одежду. А на его лице снова эта улыбка, от которой сердце невольно бьётся быстрее.

— Никлаус Майклсон, — гордо произносит мужчина, и краски исчезают с лица Элизабет. Она слышала это имя, но до этого момента, как и многие ей подобные, считала просто страшилкой. — Судя по реакции, ты наслышана обо мне? — улыбка не сходит с его лица, он доволен произведённым эффектом. А её губы чуть дрожат от страха. Это могло быть ложью, но она почуяла бы.

— Графиня Элизабет, — она протягивает вперёд чуть дрожащую руку, и Клаус аккуратно касается губами пальцев. Манеры из прошлого никуда не делись, да и почему он не может себе позволить быть вежливым?

Спешно покинув дом, Клаус берёт Элизабет под руку, и вместе они покидают неблагополучный квартал. Впрочем, для охоты он — самое подходящее место. Ночь, утро, день, вечер. Время летит незаметно. И вот уже вновь на город опускается ночь, а оба вампира не чувствуют усталости. Никлаус мимолётно отмечает для себя, что её присутствие позволило на время забыть о смерти Камиллы. Элизабет же понимает — она за весь день так и не вспомнила о Доноване.

Голод приходит незаметно, и Клаус снова направляется в бар, только в этот раз в компании своей новой спутницы. Новая жертва, новая кровь, новые-старые ощущения радости от охоты. Напившись крови, он предлагает ей угоститься. И пока Элизабет пьёт тёплую кровь из горла пока ещё живой жертвы, Никлаус наполняет свой стакан бурбоном и окидывает её хищным взглядом. Он смотрит на нее и думает, что мог бы влюбиться в такую.

«Любовь — это самая большая слабость вампира», — мелькает мысль в голове.

— А мы не слабые, — делая глоток, произносит Никлаус. Возможно, однажды он просто свернёт ей шею. Возможно, просто вырвет сердце. Но любить снова он не собирается. По крайней мере, в ближайшее время, ведь врагов у его семьи по-прежнему хватает.