Несбывшееся (What-Might-Have-Beens) (джен)

Собрать вещи Снейпа оказалось некому. Гарри понимал, что многие до сих пор считали зельевара предателем, слугой Волдеморта, несмотря на уверения самого Гарри. Другие же стыдились, что так недооценивали двойного шпиона.

В любом случае, поскольку никто так и не собрал вещи Снейпа, Гарри вызвался сделать это сам.

В спальне и в гостиной он управился очень быстро — ни в одной из этих комнат Снейп не проводил много времени. Следующим на очереди оказался кабинет. Его стены были сплошь покрыты полками, уставленными книгами и заметками, преимущественно по зельеварению. Гарри решил начать со стола, заваленного обрывками пергамента: казалось, их владелец только-только отошел ненадолго в сторону.

Подтащив пустую коробку, Гарри уселся за стол и открыл нижний ящик. Тот был заполнен небольшими шкатулками, среди которых затесалось несколько флаконов. Гарри взял один из них и задержал на нем свой взгляд.

“Собери их”, — рвано выдохнул Снейп, схватив Гарри за край одежды, и серебристо-голубой поток воспоминаний хлынул из него вместе с кровью. Эти воспоминания многое объясняли: о прошлом Снейпа, о причинах его ненависти и о предназначении самого Гарри. Благодаря им Гарри добровольно был готов отправиться на смерть. А сейчас, сидя в кабинете Снейпа и вспоминая обстоятельства его гибели, юноша прокручивал в мозгу последние слова зельевара.

"Посмотри... на... меня..."

Гарри не до конца понимал смысл этих слов. Почему именно: "Посмотри на меня"? С какой стати это стало последней просьбой профессора? Гарри чувствовал, что ответ лежит на поверхности, и даже ощущал его краешком сознания. Но вот облечь ощущение в словесную форму не удавалось.

Помотав головой, он уложил шкатулки и флаконы в коробку и принялся за очередной ящик, в котором находились преимущественно рукописные документы. Он уже готов был закрыть его, как вдруг заметил клочок пергамента у самой стенки ящика.

Вынув и расправив его, Гарри мысленно отметил, что пергамент не просто скручен, а изрядно измят. Развернув его (листок оказался сложен вдвое), Гарри всмотрелся в написанное и вздрогнул, резко осознав, что содержание записи прекрасно ему известно.

Околдовать разум

Поработить чувства

Разлить по флаконам известность, сварить триумф, заткнуть пробкой сме…

Глаза юноши широко распахнулись. Это же его заметки с первого урока зельеварения! Но как они оказались в столе Снейпа? Мальчик точно знал, что он смял пергамент и швырнул его в мусорное ведро. В его ушах до сих пор стояли едкие слова, произнесенные Снейпом в тот день.

"О, да. Гарри Поттер. Наша новая... знаменитость".

"Скажите мне, Поттер, что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?"

— Напиток Живой Смерти, — прошептал семнадцатилетний Гарри.

"Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?"

— В желудке козы.

"Поттер, какова разница между волчьей отравой и клобуком монаха?"

— Никакой. Это то же самое.

Но тогда Гарри не знал ответов, просто не мог знать.

"Очевидно, слава — это еще не все", — ухмыльнулся профессор. При всей истинности самой фразы, слова — точнее то, как они были сказаны — до сих пор больно жалили, хотя прошло почти семь лет.

Так почему же Снейп сохранил эти записи? Гарри осмотрелся по сторонам, но ответа так и не нашел. Поместив старый пергамент к остальным документам, Гарри продолжил свое дело.

Кто-то положил палочку Снейпа на стол. Ее стоило похоронить вместе с владельцем. Почему никто об этом не позаботился? Гарри взял палочку в руки и принялся внимательно ее рассматривать, а перед глазами уже вставали картины прошлого.

"Авада Кедавра!"

Гарри чуть ли не вживую услышал, как Снейп произносит те слова, и увидел смерть Дамблдора, в то время как сам мог лишь беспомощно наблюдать за происходящим.

Тогда эти слова казались актом хладнокровного убийства, а позже выяснилось, что то был акт милосердия.

Гарри отложил палочку.

Он продолжал упаковывать книги и сувениры с полок. Старый набор весов напомнил о множестве уроков, на которых профессор оскорблял его.

"Жалкое зрелище, Поттер. Эванеско!"

Гарри вздохнул, припоминая множество подобных случаев. Они до сих пор живо стояли перед глазами. Как бы ему хотелось, чтобы их с профессором отношения не были столь неприязненными! Теперь-то он знал, что Снейп помогал ему и даже многократно спасал жизнь. Почему же Гарри всегда видел от него лишь презрение?

Одна из полок была заставлена старыми учебниками Снейпа, и Гарри открыл один из них, слегка улыбнувшись при виде хорошо знакомого почерка, которым были испещрены страницы. Но улыбка исчезла, стоило ему вспомнить ночь смерти Дамблдора…

"Сектум…" — начал Гарри, преисполненный гнева и ненависти.

Снейп с легкостью отразил его выпад. "Ты посмел использовать против меня мои же заклинания, Поттер? Это я изобрел их — я, Принц-полукровка!"

Гарри отогнал воспоминание, отложил книгу и взялся за следующую. Когда он снял ее с полки, что-то выскользнуло и упало на пол. Юноша нагнулся, чтобы поднять упавшее.

Фотография его мамы — тут же осознал Гарри. Ярко-зеленые глаза, унаследованные им, ласково глядели на него.

И внезапно нахлынуло осознание причины, по которой последними словами Снейпа было: "Посмотри на меня".

На глаза навернулись слезы, и Гарри не стал их сдерживать. Он оплакивал человека, который любил его мать и ненавидел его отца; был его мучителем, когда мог бы стать наставником. Он оплакивал того, кто тайно защищал и помогал ему, кто мог бы поведать Гарри о его матери — и тем не менее едва ли мог посмотреть на него без ненависти в глазах.

Профессор зельеварения был столь изобретателен, умен и храбр, сколь язвителен, злопамятен и жесток.

Поэтому Гарри оставалось лишь рыдать, тоскуя о несбывшемся, которое никогда не станет явью. Он оплакивал человека, который отдал так много и получил так мало. Совсем один в унылом кабинете, Мальчик-Который-Выжил оплакивал Северуса Снейпа — одного из самых храбрых людей, которых он только знал.