Проклятие Сары (джен)

Маленькая хрупкая фигурка, отбрасывая мелькающую по деревьям тень, аккуратно скользила среди густо росшего орешника.

Звуки музыки из оставленного позади дома были почти не слышны и с каждым её шагом становились всё менее громкими, словно дом всё глубже проваливался в тугой кусок пыльного поролона.

А вот и озеро. Небольшое, но глубокое, расположившееся в низине среди растущих там деревьев, оно встретило её неприветливым молчанием. Но именно в нём она сейчас нуждалась больше всего. Не то, чтобы ей приходилось испытывать недобрые чувства по отношению к своим родственникам, но тяжёлое гнетущее ощущение гнало её подальше от родного дома.

Порыв ветра напомнил о том, что лето подходило к концу и ночи с каждым разом становились всё холоднее и холоднее. Она поёжилась. Лёгкое праздничное платьице мало согревало — нет, это же надо было быть такой растяпой. Надо было что-нибудь накинуть сверху.

Но как бы ей не было холодно, возвращаться назад она не собиралась. Нащупав ногой бугорчатый уступ, по которому ей не один раз приходилось спускаться на берег озера, она уже было хотела поставить туда и вторую ногу, как услышала громкий хруст, опасно разрезавший ночную тьму.

Резко обернувшись, она вся похолодела. В темноте, на том самом месте, где она находилась всего каких-нибудь тридцать секунд назад, маячила крупная тень, без всякого сомнения, принадлежавшая человеку.

Больше всего на свете ей хотелось закричать от пронзившего её страха. Сколько бы раз она не бывала здесь раньше, но никогда не встречалась здесь с другими людьми. Но закричать не получилось. Рот открылся, но оттуда так и не вырвалось не единого звука — горло сковал тяжёлый спазм.

— Сара, Сара, ты что испугалась? Это же я, девочка моя, ты что?

Этот голос показался ей смутно знакомым, но она не сразу смогла опознать, кому именно он принадлежит. Лишь когда лицо человека, спешно вышедшего из скрывающей его тени деревьев, приобрело более чёткие очертания, в свете переливающейся в небе Луны она смогла его узнать.

От сердца мгновенно отлегло. "И почему я бываю такой трусихой", — мысленно отругала она себя, поднимаясь обратно на край склона.

Мистер Рожерик, а это был именно он, протянул ей свою руку, и она доверчиво вложила в неё свою ладошку.

— Честно сказать, я немного испугалась, — призналась Сара, искоса поглядывая на мистера Рожерика. — Сколько бы я здесь не гуляла, но никогда никого здесь не встречала.

— Я тоже раньше никогда тебя здесь не видел, — проговорил мистер Рожерик. Он так и не сводил с неё странного тяжёлого взгляда.

Ей снова стало неуютно, как и тогда, когда она ещё находилась в доме. Она и ушла оттуда только потому, что ей всё время казалось, что она была объектом чьего-то пристального внимания. И вот сейчас это ощущение, на краткое мгновение её оставившее, снова охватило всё её существо.

— М-м-м... Мистер Рожерик, а что вы здесь делаете? — пролепетала Сара каким-то не своим голосом, испуганно вглядываясь в лицо стоящего перед ней мужчины.

— Я увидел, что ты даже платок не накинула — околеешь совсем. Вот и пошёл за тобой. Держи-ка.

Мистер Рожерик вплотную приблизился к Саре и, перекинув платок через голову, набросил его ей на плечи. Тонкая холодная ткань неприятно коснулась незащищённой одеждой кожи. Шёлковая накидка. Разве такой согреешься?

И, прежде чем спасительная мысль окончательно оформилась в её голове, Сара почувствовала, как ткань с силой врезалась в её шею, перехватывая дыхание и отсекая любую возможность вздохнуть хотя бы ещё один раз. Руками она попыталась уцепиться за платок, но куда там — тонкая ткань настолько сильно впечаталась в нежную кожу, что оттянуть её не было никакой возможности.

Обессиленно взмахнув руками ещё несколько раз, она, открыв рот и тщетно пытаясь вздохнуть, с громким хрипом провалилась в кромешную темноту. Последнее, что она видела, — светло-карие глаза своего убийцы.

Когда с ужином наконец-таки было покончено, все выразили огромное желание прогуляться до конюшни и посмотреть на купленную мистером Рожериком новую лошадь, так горячо им расхваливаемую.

Особенно живо лошадиными характеристиками интересовалась его старшая дочь Лили — шестнадцатилетняя девушка, умевшая справляться с лошадьми не хуже любого мужчины. В Лондоне у них была своя конюшня с двенадцатью прекрасными чистопородными жеребцами, но и их, как и многое другое ценное имущество, пришлось продать. Этот факт более всего опечалил Лили. И в итоге, поддавшись на её слёзные мольбы, мистер Рожерик уступил и оставил для дочери её любимца — тонконогого жеребца шоколадной масти, гордо именовавшегося Цезарем.

Остаток дня семейство Рожерик провело неподалёку от конюшни. Мистер Рожерик был непривычно молчалив и задумчив. Он украдкой наблюдал, как его дети, его маленькие разбойники радостно смеются — там, где когда-то и он сам был безмерно счастлив. Счастлив до того самого дня, когда его отец после страшного происшествия, случившегося в их семье, вынужден был забрать жену и сына из усадьбы и в срочном порядке уехать в Лондон.

Мистер Рожерик упрямо мотнул головой, гоня прочь невеселые мысли. Сегодня он не будет думать о грустном. Только не сегодня.

— Ай, Леонард, больно же! Ну всё, сейчас я тебе устрою великую порку, — гневно закричала Кейтлин и побежала вслед за Леонардом, который со всех ног пытался удрать от сестры.

Мистер Рожерик лишь покачал головой: и когда же они повзрослеют? Когда станут более вдумчивыми и ответственными, как Лили?

Лили. Старшая дочь в последнее время доставляла мистеру Рожерику особенные хлопоты. Не по годам взрослая и рассудительная, она единственная из всех его детей училась в колледже. Леонард несколько лет назад вслед за Лили был направлен на учёбу в Итон, но не продержался там и года. Его непоседливый шаловливый характер никак не сходился со строгими правилами школы, и мальчик часто подвергался наказанием розгами.

Мистер Рожерик, яростный противник физического воздействия, принял решение перевести Леонарда на домашнее обучение. А Кейтлин решили в школу и вовсе не отдавать — благо, что младшая дочь туда не рвалась.

У мистера Рожерика было огромное желание забрать и Лили, но та сильно воспротивились отцовской воле и сделать этого не дала. Мистеру Рожерику ничего не оставалось, как, стиснув зубы, согласиться с её решением.

Теперь же всё изменилось — именно в школе Лили нахваталась этого либерального воздуха, и суждения дочери всё чаще и чаще вызывали немалое беспокойство у её отца — сам-то он придерживался консервативных взглядов и с большой опаской относился ко всем новым веяниям.

Мистер Рожерик облокотился на деревянные перильца. Его взгляд неотрывно следил за Лили. Её худенькая, почти детская фигурка, облачённая в тёмно-синюю амазонку, грациозно держалась в седле. Даже несмотря на то, что под ней находился не её красавец-конь, а всего лишь старая, неприглядного вида кляча, так неосмотрительно приобретенная её отцом — Лили выглядела впечатляюще.

Мистер Рожерик улыбнулся. Он спасёт Лили. Хитростью заманив её в их родовое гнездо — подальше от опасных мыслей, он убережёт её от вещей непоправимых, которые она могла бы совершить.

Да, он спасёт свою девочку.

* * *

Перепрыгивая с одного валуна на другой, Кейтлин не собиралась сдаваться на милость врагу. Врагом сегодня, как и во многие другие дни, выступал Леонард, всё азартнее и яростнее наступавший на неё с длинной тонкой жердью наперевес, которую он использовал в качестве оружия. Подобная же жердь, только гораздо короче, была и у Кейтлин.

Девочка уже совсем выбилась из сил: светлые локоны, стянутые бежевым бантом, растрепались и лезли в глаза, на бледных щеках алел ярко-розовый румянец, дыхание сбивалось. А ещё она страшно устала, из последних сил удерживая жердь, с каждой секундой казавшуюся всё тяжелее.

Удар. Ещё удар. Кейтлин удалось отразить и их, но силы настолько её покинули, что, не удержавшись, она, тонко взвизгнув, упала на траву.

Леонард, издав громкий победный клич, радостно соскочил с валуна, оказавшись рядом с сидевшей на земле Кейтлин.

— Будешь теперь знать, как кидать вызов рыцарю королевской армии, — он нагнулся над Кейтлин, миролюбиво протягивая ей руку. Но Кейтлин сей благородный жест не оценила. Она всё так же сидела на траве, даже не поднимая на брата глаз, и отряхивала своё платьице от попавшей на него земли.

— Ну, как хочешь! — Леонард быстро выпрямился, рукой убирая со лба отросшие светлые волосы. — И не говори потом, что я тебе не помогал. Так, а это что такое?

Леонард, мгновенно позабыв о Кейтлин, отбежал куда-то в сторону. Кейтлин не видела, что именно так привлекло его внимание, да и видеть не хотела. Хватит с неё на сегодня.

Ухватившись за валун, Кейтлин, кряхтя, поднялась с земли.

Нужно было идти домой, пока Леонард не придумал ещё какую-нибудь несусветную глупость. Кейтлин уже было сделала несколько небольших шажков в сторону, как вдруг услышала довольный вопль Леонарда.

— Эй, Кейтлин, посмотри-ка сюда! Вот что у меня есть — тебе должно понравиться!

Кейтлин нехотя развернулась, не ожидая ничего хорошего. И тут же громко вскрикнула — перед её глазами болтался огромный безобразный паук, размахивающий в воздухе своими большими мохнатыми лапами. Леонард, не придумав ничего лучше, проткнул паука насквозь, насадив его на тонкий железный крючок. Крючок же он привязал к леске, которую всегда таскал в своём кармане. А потом уже другой конец лески он привязал к той самой жерди, которую ещё недавно воображал рыцарской шпагой.

Леонард радостно рассмеялся — реакция сестры его ужасно порадовала.

— Убери от меня эту гадость, Леонард, — тоненько пропищала Кейтлин, делая шаг назад и не сводя глаз с мохнатого монстра.

— Неа, ты ещё недостаточно хорошо его рассмотрела, — Леонард сделал шаг по направлению к Кейтлин, снова сокращая расстояние между ней и пауком.

Кейтлин сглотнула. Она до ужаса боялась всяких ползучих тварей — и Леонард об этом прекрасно знал. Он мерзко захихикал и резко качнул леску, отчего паук, взметнувшись вверх, чуть не коснулся кончика носа Кейтлин.

Истерически взвизгнув, она, позабыв о гордости и чувстве собственного достоинства, развернулась на месте и кинулась прочь от Леонарда.

Руками придерживая пышное платьице, чтобы оно не закрывало коленки и не мешало перебираться через всевозможные препятствия, Кейтлин со всей дури мчалась в направлении густых зарослей орешника. Леонард, топая тяжёлыми ботинками, гнался прямо за ней. Но настичь не мог — жердь, который он держал перед собой на бегу, время от времени заносило в сторону, а паук болтался с такой неистовой силой, что в любую секунду мог оторваться и затеряться в густых зарослях.

Кейтлин протиснулась между двух близстоящих кустов и оказалась на небольшой полянке, на самом краю которой росли толстые старые дубы. Позади Кейтлин послышалась приглушённая ругань — это Леонард запутался в орешнике и ненадолго отстал. Кейтлин сбавила темп. Дыхание сбилось, и в грудной клетке неприятно саднило.

Перейдя на шаг, она несколько раз обернулась назад, чтобы убедиться, что Леонард не нагоняет её. Развернувшись обратно, Кейтлин испуганно вздрогнула — всего в нескольких ярдах от неё стояла темноволосая девочка. Её волосы, перехваченные розовой лентой, гладкой густой копной мягко касались костлявых плеч. Платье грязно-розового цвета, закрывающее коленки, выглядело странно и диковинно — никаких тебе воланов и кринолина, а вот огромный воротник доставал до самого пояса девочки. Сам же пояс располагался слишком высоко и выглядел слегка нелепо.

Кейтлин замерла на месте, внимательно рассматривая незнакомку. Впрочем, та делала то же самое — пристально уставившись своими тёмно-синими глазами на Кейтлин и немного склонив голову набок.

— Привет, — робко произнесла Кейтлин, не выдержав долго под этим цепким изучающим взглядом. Непонятно откуда взявшаяся девочка страшно её напугала.

— Привет, — отозвалась девочка, — откуда ты? Что-то я раньше тебя здесь не видела.

— Мы неделю назад только сюда перебрались, а раньше в другом месте жили. В городе, — пояснила Кейтлин, делая ещё несколько неуверенных шагов к своей новой знакомой. А ты давно здесь живёшь?

— Да, очень давно. Меня зовут Сара.

— Я Кейтлин. Кейтлин Рожерик, — Кейтлин протянула Саре ладошку, но та совсем не обратила на этот дружеский жест никакого внимания, и Кейтлин ничего больше не оставалось, как руку опустить.

— Кто там? — спросила Сара, посмотрев на отчаянно шевелившиеся заросли орешника.

— Это мой глупый братец, Леонард. Ему уже целых двенадцать лет, а ведёт он себя как маленький ребёнок. Совсем нет от него спасения, — грустно закончила Кейтлин, переминаясь с ноги на ногу. — Мне, наверное, нужно бежать, а то он опять будет пугать меня своим ужасным пауком. И ты тоже уходи, а то и тебе достанется.

— Братец, говоришь? А хочешь, мы его так проучим, что он сам убежит?

— Боюсь, что с Леонардом такое не пройдёт. Этот мальчишка — самый худший мальчишка на земле. Он даже папу не боится. Почти.

— Ну, это мы сейчас посмотрим, — азартно проговорила Сара, оглядываясь по сторонам.

— О, вот это то, что нужно! — она подняла с земли толстую дубину и, несколько раз взмахнув ей в воздухе, крепко вцепилась в неё двумя руками.

— Сомневаюсь, что это напугает Леонарда.

Последняя фраза утонула в громком шелесте листьев — это Леонард вывалился из кустов да так, что еле удержался на ногах. Жердь он по-прежнему держал в руках, но паука, к вящему облегчению Кейтлин, уже не было.

Кейтлин хотела что-то крикнуть брату, но даже рта открыть не успела — Сара среагировала быстрее и, грозно размахивая палкой, двинулась в сторону Леонарда, сдвинув тёмные брови в одну толстую линию и крепко сжав губы. Вид у неё и правда был достаточно угрожающий, Кейтлин и сама испуганно сделала в сторону пару шагов.

Но вот что случилось с Леонардом — это надо было видеть. Его глаза ошарашенно уставились на надвигающуюся на него Сару, и в них читался такой неподдельный страх, что Кейтлин заволновалась — уж не подменили ли ей братца?

Сара в очередной раз с силой взмахнула палкой в воздухе, и Леонард, мгновенно позабыв о жерди и не став терять больше ни секунды, с громким воплем кинулся туда, откуда он появился всего несколько секунд назад.

Когда его фигура окончательно была поглощена темнеющем в набегающих сумерках орешником, Сара и Кейтлин, не имея больше возможностей сдерживаться, громко расхохотались.

Громкий, пронзающий душу крик ворвался в комнату, где спала Кейтлин, вырывая её из цепких оков сна. Она испуганно распахнула глаза, садясь на своей кровати. Крик повторился снова, ещё громче и оглушительнее прежнего. Но, как ни странно, именно после этого Кейтлин заметно успокоилась. Она узнала этот голос, принадлежащий их кухарке. Скорее всего, миссис Линг снова увидела мышь и подняла жутчайший переполох.

Кейтлин снисходительно улыбнулась. Ну как же можно бояться маленьких безобидных мышек? Они, конечно, порой доставляют немало хлопот, но выглядят-то очень даже мило, в отличие от каких-то там пауков.

Воспоминание о происшествии недельной давности заставило Кейтлин брезгливо поморщиться. Вот уж где истинная гадость.

За чуть приоткрытой дверью её спальни послышался беспокойный топот ног. Приглушённые голоса смешались воедино так, что невозможно было понять ни единого словечка.

Кейтлин тяжело вздохнула и завозилась в покрывале, пытаясь выпутать заблудившиеся в нём ноги.

— Миссис Томпсон, миссис Томпсон, я уже проснулась! Миссис Томпсон! — но как бы Кейтлин не надрывалась и как бы не звала свою няню, последняя так и не появилась на пороге спальни своей воспитанницы.

Странно. Миссис Томпсон никогда не жаловалась на слух и всегда появлялась по первому зову Кейтлин. Может быть, она проспала?

Кейтлин спустила освобождённые от пут одеяла ноги на пушистый коврик. Её взгляд упал на туфли, которые, неаккуратно раскинувшись в разные стороны, лежали рядом с кроватью. Кейтлин удивлённо нахмурила брови, присаживаясь на корточки и подбирая туфли, чтобы поставить их так, как надо. Приподняв их, Кейтлин обнаружила престранную вещь — подошвы обеих туфель были грязные. Мягкие, ещё не высохшие комочки грязи некрасиво прилипли не только к подошве, но и к чёрному бархату туфель.

Кейтлин, в отличие от Леонарда, никогда не отличалась пренебрежением к своему внешнему виду. Миссис Томпсон с детских лет приучила её к чистоте и опрятности, и Кейтлин в редком случае пачкала или рвала одежду.

Неужели это очередные проделки её неугомонного братца?

Кейтлин знала, что от Леонарда можно было ждать любой пакости, тем более, что, после того, как Сара его проучила, он почему-то не хотел признаваться, что испугался девчонки, а лишь упрямо твердил о том, что никакой Сары рядом с Кейтлин он не видел.

— С ума ты, что ли, сошла, Кейтлин! Я своими глазами видел, как палка в воздух поднялась, а потом как полетит в меня. Ну, я и побежал. А кто бы не побежал от такого зрелища? — это всё, что говорил Леонард, и никакие доводы в пользу существования Сары на него не действовали.

Сара же приходила только по вечерам. Весь день у неё был загружен множеством различных дел, что ей поручали родители. И лишь в пару вечерних часов она имела возможность ненадолго вырваться из-под зоркого ока родителей и гувернанток.

Как оказалось, жила Сара совсем неподалёку, но где именно, Кейтлин не знала, а Сара же на все её расспросы лишь легкомысленно отмахивалась.

А Кейтлин и не настаивала. Она настолько была поглощена своей новой знакомой, что постоянно о ней думала, даже находясь дома. Она и своим домашним все уши прожужжала, рассказывая о Саре и игнорируя насмешливые комментарии Леонарда вроде: "А Кейтлин завела себе воображаемую подружку", — которые он частенько позволял себе вставлять.

Всего за неделю знакомства Сара так полюбилась Кейтлин, что стала той самой неотъемлемой частью её жизни, без которой эту жизнь она уже и не представляла.

Кейтлин встала, подхватив туфельки за ремешки, и убрала их в дальний угол — нет, сегодня она их не наденет.

Внизу по-прежнему было шумно, да и миссис Томпсон так и не пришла. Ну, не может же быть такой переполох из-за одной маленькой несчастной мышки?

Любопытство брало верх. Кейтлин вернулась обратно в комнату, где, схватив висевшее на кроватной спинке платье, быстро нацепила его на себя, совершенно проигнорировав лежащий рядом корсет — сегодня она обойдётся без него.

У порога она впрыгнула в первые попавшиеся сандалии с плетёными ремешками и, даже не поглядев в сторону щётки для волос, выскочила за дверь.

Кейтлин поспешила вниз, цепляясь вспотевшей от сильного волнения ладошкой за деревянные перила.

Гостиная была пуста. Но сквозь приоткрытую оконную раму Кейтлин услышала громкие всхлипывания и завывания, исходящие от какой-то женщины. Кому именно они принадлежат, понять было сложно — Кейтлин никогда не слышала таких рыданий.

Не став медлить больше ни секунды, она, миновав гостиную, побежала в кладовую — через эту небольшую пристройку можно было быстро попасть на улицу, — чтобы поскорее узнать, что же там произошло.

Кейтлин уже было приготовилась прямо с порога прыгнуть на скрипучие деревянные ступени, но увиденное сковало девочку ужасом.

Внизу в кладовой, прямо на земляном полу, неестественно вывернув шею, лежала Лили. Её голова покоилась на нижней ступени, а широко распахнутые глаза смотрели прямо на Кейтлин.

Кейтлин пошатнулась, во все глаза глядя на то, что так сильно напоминало её сестру, но в то же время имело с ней так мало общего. Голова закружилась, и Кейтлин сделала шаг назад, споткнувшись о высокий порог.

— Лили, — хрипло прошептала она, надеясь, что всё это окажется дурным сном и Лили поднимется, скажет, что всё это лишь дурная, глупая шутка Леонарда. — Лили...

Но ответом ей была лишь тишина, иногда нарушаемая громкими всхлипами, доносящимися с улицы...

* * *

После смерти Лили минуло двенадцать дней. Кейтлин никак не могла припомнить того, чтобы время когда-то тянулось так долго, так томительно и так тоскливо. Даже когда четыре года назад умерла первая миссис Рожерик — мама Кейтлин, в их доме не было такой мрачной пугающей атмосферы.

Как бы то ни было, по прошествии этих самых двенадцати дней жизнь лёгкой поступью всё же проникла в их дом, отвоёвывая у смерти всё больше и больше шума, слов и робких улыбок.

Десять дней назад, узнав о несчастье, произошедшем с Лили, к ним наконец-то приехал Том. Огромный и немного неуклюжий старина Том — любимец всей семьи Рожерик, её главная опора и подмога. Именно Том помог организовать погребение Лили, в то время как мистер Рожерик впал в некое оцепенение, ужасно напугав этим всех домочадцев. Миссис же Рожерик, женщина до ужаса робкая и неприспособленная, более тридцати лет прожившая под крылом своей суетливой родительницы, не знала, что же предпринять в этой сложной ситуации. Единственное, что она смогла сделать, это вызвать Тома — и была права как никогда...

Кейтлин выглянула в окно. Дождь, все эти дни отчаянно молотивший по окнам и крышам, наконец-то стих. Она отдёрнула занавеску и быстро соскочила с дивана, желая как можно скорее оказаться на улице, пока не зарядила очередная порция дождя. Ей не терпелось увидеть Сару.

За всё это время они так ни разу и не встретились. Кейтлин порой хотела украдкой выскочить из дома, чтобы повидаться с подругой, но так и не смогла улизнуть из-под бдительного ока своей няни, вознамерившейся во что бы то ни стало удержать всех детей в доме. И даже Леонард, непривычно притихший и немногословный, не посмел её ослушаться.

Кейтлин вышла на крыльцо, уже там поспешно застёгивая на себе длинный плащ-дождевик. Кажется, ей удалось уйти незамеченной. Не смея больше испытывать судьбу и увязая сапожками в раскисшей под ногами каше, время от времени неловко на ней оскальзываясь, Кейтлин поспешила в сторону озера. Это было их обычное время встреч с Сарой, и Кейтлин страстно желала, чтобы сегодня подруга была на месте.

Её желанию суждено было исполниться. Ещё не дойдя до орешника, Кейтлин издалека увидела одинокую фигурку Сары. Она была одета в то же розовое платьице, в котором была и в их первую встречу, и во все последующие. В другое время это бы страшно озадачило Кейтлин, но сегодня её мысли были поглощены другими вещами, и она мало внимания придала неподходящему для дождливой погоды одеянию Сары.

— Кейтлин, — радостно воскликнула Сара, когда Кейтлин подошла к ней совсем близко, — Ну, наконец-то ты пришла, я ужасно соскучилась...

В отличие от самой Кейтлин, Сара пребывала в состоянии радостном и весёлом. Но Кейтлин решила, что это от того, что в первые за долгое время они смогли встретиться.

Она и сама была этому очень рада, но на радостные восклицания Сары лишь коротко улыбнулась в ответ.

— Привет. У нас просто дома..

— О, я знаю!

— И поэтому я не могла прийти раньше...

— О, конечно, твой брат, хоть он и был ужасным мальчишкой, мне очень жаль, — Сара вмиг стала печальной и подавленной. Вся жившая в ней веселость куда-то испарилась, и от неё не осталось и единого следа.

— Сестра, — грустно поправила её Кейтлин, срывая с дерева мокрый лист. — Лили...

— Лили? — Кейтлин не могла понять, что именно так удивило Сару, но имя Лили подействовало на неё небывалым образом. — Разве это не твой брат умер, тот самый, что ночью любил бродить по дому и придумывать всякие гадости?

Кейтлин помнила, как она жаловалась Саре на несносность Леонарда, живущего по какому-то ему одному ведомому режиму и любящему ночами гулять по спящему дому.

— Нет, это была моя сестра. С Леонардом всё в порядке...

После этого известия настроение Сары мгновенно испортилось. Она сначала расспросила Кейтлин обо всех подробностях произошедшего. А после этого впала в раздраженное хмурое состояние, напугав этим Кейтлин.

В тот день они на том и разошлись. А Кейтлин, сколько бы ни раздумывала, так и не смогла понять, что же такого произошло в тот день.

Языки огня в камине отбрасывали замысловатые тени на стены, а за окном снова лил неугомонный дождь, желая во что бы то ни стало смыть с лица земли все имеющиеся на ней постройки.

Кейтлин закрыла книгу. Уже совсем стемнело, и даже множество канделябров, расставленных по всему периметру гостиной, слабо помогали. Буквы стали едва различимы.

Она оглянулась вокруг. В гостиной, помимо неё самой, находился её отец. Или, вернее сказать, то, что от него осталось. Бледная тень прежнего мистера Рожерика восседала в глубоком кресле, порядком в нём утопая. На его коленях была разложена газета, но он уже давно её не читал — уставившись куда-то сквозь пространство.

Произошедшие с ним перемены пугали Кейтлин. Из неугомонного и, несмотря на свою полноту, подвижного человека он враз превратился в мрачного угрюмого типа, не желающего ни с кем общаться.

Кейтлин резко отложила книгу, поднимаясь из кресла. Нет, она не хотела помимо мамы и сестры потерять ещё и отца.

Нужно было что-то придумать. Что-то такое, что сможет отвлечь её отца от своего горя хотя бы ненадолго. Но только что?

Кейтлин несколько раз прошлась по комнате туда-сюда. Сейчас бы ей совсем не помешал Леонард, но вот только куда запропастился этот мальчишка, когда он так нужен? Злясь на своего неугомонного братца, Кейтлин прошла к большому неуклюжему буфету, расположившемуся в углу гостиной. Она даже и не помнила, чтобы кто-то его открывал. Рукой проведя по прохладной металлической ручке, Кейтлин, лишь секунду подумав, потянула её на себя.

Дверца плохо поддавалась, и Кейтлин со всей силы дернула её на себя, после чего она внезапно легко распахнулась, а из шкафа прямо на Кейтлин попадали книги. Она лишь в последний момент успела отскочить в сторону, иначе бы толстые фолианты могли с лёгкостью её придавить.

Падению книг сопутствовал необычайный грохот, прервавший двухнедельную тишину. Кейтлин даже подумала, что сейчас сюда сбегутся люди со всего дома, чтобы узнать, что же произошло.

— Кейтлин, боже мой, девочка моя, — мистер Рожерик, словно очнувшись от глубокого сна, быстро подскочил на ноги и в мгновение ока оказался рядом с Кейтлин.

Он отвёл её от шкафа и внимательно осмотрел со всех сторон.

Но Кейтлин, разумеется, не пострадала, лишь испугалась достаточно сильно и готова была разреветься.

Пара слезинок и вправду сбежали по её щекам. Мистер Рожерик, присев перед дочерью на корточки, вытер их своей большой тёплой ладонью.

— Ну, что ты? Видишь, ничего страшного не произошло! Сейчас мы соберём эти книги и выкинем их вон, — мистер Рожерик притянул к себе первую попавшуюся книгу, неуклюже лежащую кверху корешком, и громко ахнул, как только до него дошло, что он держал в руках.

— Ах ты, матерь Божья, я не могу поверить...

Кейтлин ужасно заинтриговало, что же так удивило её отца, человека ужасно образованного и перевидавшего на своём веку целую тонну всяких разных книг. Она даже окончательно передумала плакать, впившись глазами в толстый фолиант в отцовских руках.

— Что это, папа? — робко поинтересовалась Кейтлин, когда молчание затянулось слишком надолго. — Что это за книга?

— А? Что? Ах, книга, — мистер Рожерик бережно закрыл найденный фолиант и прижал его к себе, прежде чем снова посмотрел на Кейтлин. — Видишь ли, дорогая, это не совсем книга.

— Не книга? А что же тогда?

— Это история нашей семьи. Позабытая история, к моему горчайшему сожалению...

— История?

Кейтлин совсем ничего не понимала и лишь растерянно смотрела на отца. К её огромному счастью, в этот раз оцепенение мистера Рожерика не продлилось слишком долго. Он, легонько тряхнув головой, мягко посмотрел на Кейтлин, словно взвешивая что-то на невидимых весах.

— Пойдём со мной, дорогая.

Мистер Рожерик присел на диван, а Кейтлин, помедлив, неуверенным взглядом окинула остальные книги, которые так и остались неаккуратной кучей валяться на полу, ненужные и всеми позабытые.

Кейтлин всё же подошла к отцу и, негромко прошуршав платьем, села рядом с ним.

Мистер Рожерик глубоко вздохнул и резко распахнул книгу.

Но внутри оказались вовсе не буквы. С толстой страницы на Кейтлин смотрела немолодая женщина, сверля девочку надменным величественным взглядом. Её темные волосы были уложены в какую-то диковинную причёску, которую вряд ли можно было увидеть на современных барышнях.

Мистер Рожерик держал в руках старинный фотоальбом.

— Кто это? — прошептала Кейтлин так тихо, что было очень странно, что отец её всё же услышал.

— Это твоя бабушка, Кейтлин, моя мама. Она умерла ещё до твоего рождения, поэтому ты её не знаешь. Но что это была за женщина — все мужчины её боялись. Самые здоровые мужики робели как дети, слова поперёк сказать не могли, — речь мистера Рожерика лилась спокойно и размеренно. Говоря о своей матери, он не мог скрыть искреннего восхищения.

За фотографией бабушки последовали и множество других. Мистер Рожерик неспешно переворачивал страницу, на каждой из которых, в отличие от Кейтлин, находил очередное знакомое, хоть и немного позабытое лицо. И о каждом ему было что рассказать дочери. Каждый оставил после себя какой-то след, несмотря на то, что многие из этих людей уже навсегда покинули этот мир.

Кейтлин слушала его с нескрываемым любопытством. Ей сложно было поверить, что все эти люди имели к ней какое-то отношение. Трудно было представить, что когда-то они были на самом деле.

Кейтлин и не заметила, как пролетело время. Свечи в канделябрах почти растаяли и теперь, борясь из последних сил, резко мерцали от любого мало-мальского движения. Пламя в камине заметно поубавило свой пыл.

— Ох, что-то я заболтался. Ты, наверное, совсем устала. Тебе уже давно пора спать, Кейтлин.

— Нет, я не устала, — слабо пролепетала Кейтлин, зевая.

— Все мы устали, — миролюбиво подвёл итог мистер Рожерик, не желая спорить с дочерью, и захлопнул альбом так сильно, что какая-то фотография, не выдержав столь варварского обращения, упала на пол обратной стороной вверх.

Мистер Рожерик хотел было уже нагнуться, но Кейтлин, оказавшаяся более проворной, резко вскочила с дивана и подняла фотокарточку.

Мистер Рожерик протянул руку, но Кейтлин неожиданно замерла, удивлённо уставившись на темноволосую девочку, смотревшую на неё с фотографии.

— Кейтлин? Ну, что ещё???

— Папа, а кто это? Ты же не показывал эту карточку, — чуть дрогнувшим голосом спросила Кейтлин, протягивая фотографию отцу.

Тот аккуратно взял её в руки и несколько секунд молча взирал на снимок. Кейтлин, пристально следившая за его лицом, а особенно глазами, к своему удивлению, увидела, что девочку отец узнал.

— Да, странно, что мы её с тобой раньше проглядели. Но, скорее всего, она так и не была вклеена, — пробормотал мистер Рожерик, задумчиво почесывая подбородок. Но после, поймав испытующий взгляд Кейтлин, всё же ответил: — Это Сара Линдстрём. Моя двоюродная кузина. Мы были очень дружны, когда были детьми.

— А где она сейчас?

— Сейчас... Я не знаю, я даже не уверен, жива ли она сейчас...

— Вы поссорились, да?

— Нет, мы не ссорились. Всё дело в том, что больше сорока лет назад Сара бесследно исчезла. В тот день здесь, в этом самом доме праздновался юбилей её матери. Сара вышла на улицу. Она и меня звала с собой, но я не пошёл. С тех пор её больше никто и не видел, — мистер Рожерик дрожащей рукой засунул фотокарточку Сары между страниц старого альбома, а сам альбом отложил в сторону.

Кейтлин замерла, боясь даже вздохнуть, чтобы не пропустить ни словечка. Но всё услышанное абсолютно не укладывалось в её голове.

— Сара была всеобщей любимицей. Ей прочили большое будущее. Её родители, дяди, тёти — все очень горевали по ней. Мой отец, который безумно её любил, после исчезновения Сары очень сильно переменился, а через шесть лет и вовсе умер. Он так и не смог оправиться от гибели любимой племянницы. Поиски результатов не дали. После того, как её не стало, мы — все те, кто здесь жил раньше — не смогли более оставаться и уехали, — мистер Рожерик закрыл лицо руками.

— Но ты же говорил, что она пропала, но не умерла?

— Пропала. Её тело так и не нашли. Но были вещи, которые указывали на то, что Сара была убита.

— Значит, это было сорок лет назад? Это точно?

— Через месяц в августе будет сорок три года. Сорок три года, — простонал мистер Рожерик. — Подумать страшно. А ведь в то лето твоему старику отцу было столько же, сколько и тебе сейчас...

— Но...

— Уже поздно, Кейтлин, поговорим об этом завтра, хорошо? А пока отправляйся-ка ты лучше спать...

Но в ту ночь Кейтлин так и не смогла заснуть, до самого рассвета проворочавшись в своей кровати.

Не по-летнему прохладный ветер беззастенчиво трепал подол чёрного платья Кейтлин и играл с её рассыпавшимися по спине волосами.

— Он убил меня. Убил, а тело куда-то унёс, и теперь я не знаю, где оно, и никто не знает. Его так и не нашли. И теперь я навсегда привязана к этому месту и не могу далеко отходить от озера. А я его так любила, даже больше, чем своего отца. Но в последнее время он как-то изменился. Постоянно странно смотрел — мне было страшно, но я не переставала его любить и продолжала всецело ему доверять.Я даже и подумать не могла, что он может так со мной поступить, — Сара громко всхлипнула, её торопливая речь на время прервалась.

Кейтлин хотела погладить подругу по спине, но, вовремя опомнившись, руку отдёрнула. Они примостились рядом на старом полусгнившем бревне — впервые они сидели так близко друг от друга.

Кейтлин несколько дней не могла решиться прийти в это место, чтобы поговорить с Сарой. Нет, она не боялась. Но что-то внутри не давало ей этого сделать. Поэтому все эти дни она проводила в компании Леонарда и была безумно этому рада.

После того злополучного вечера дом семьи Рожерик потихоньку начал оживать. Конечно, по-прежнему то тут, то там мелькали чёрные одеяния, но атмосфера уже не была настолько тяжёлой, как раньше. И веселые громкие голоса всё чаще и чаще прорезали тишину комнат.

— Значит, это был твой дядя? — спросила Кейтлин, немного помолчав.

Сара кивнула. Но больше ничего добавлять не стала — воспоминания до сих пор причиняли ей невероятную боль.

— Ты теперь больше не придёшь, да?

Кейтлин во все глаза уставилась на Сару.

— Ты что? Мы же подруги. Я люблю тебя! И хочу, чтобы мы с тобой всегда-всегда дружили.

— Даже несмотря на то, что я умерла?

— Разумеется, — бодро кивнула Кейтлин, хитро улыбаясь. — Кстати, мы ещё не придумали новый план, как проучить Леонарда.

— О, мы должны всерьёз этим заняться наконец-то, — подхватила Сара, вскакивая так резко, что на какое-то мгновение она оторвалась от земли, плавно балансируя в воздухе.

Кейтлин от изумления открыла рот.

— Ой, прости! Я на радостях и забыла, что люди так к этому относятся, — извинилась Сара, опускаясь на землю.

— Ничего, это даже интересно и очень необычно. У меня нет ни одного знакомого, который может проделать такую штуку.

— Но теперь-то у тебя есть я!

Сара присела перед Кейтлин на корточки и положила руку на бревно, на котором та продолжала сидеть. Кейтлин непонимающе проследила за ней глазами.

— Я даю клятву, Кейтлин Рожерик, что я всегда буду тебе помогать и оберегать от грозящих тебе опасностей. Я буду твоим ангелом-хранителем.

— О, Сара...

Кейтлин не знала, что на это можно ответить, и, немного помедлив, положила свою ладошку на руку Сары. Ладошка мягко прошла насквозь. Руку же Кейтлин пощекотал лёгкий холодок. Она опустила её ещё ниже, пока рука не коснулась поверхности бревна, полностью слившись с рукой Сары:

— Я тоже обещаю, что всегда буду верным другом для тебя...

* * *

— Кейтлин! Кейтлин, ты что, окончательно чокнулась? Кейтлин!!!

Кейтлин сильно вздрогнула и во все глаза уставилась на стоящего перед ней Леонарда, который отчаянно её тряс. В его взгляде помимо злости была и немалая доля самого настоящего испуга. Вот только чего он испугался?

Увидев, что взгляд Кейтлин стал осознанным, Леонард сердито убрал руки с плеч сестры, но так и продолжил сверлить её глазами, пытаясь понять, что же всё-таки произошло.

Кейтлин огляделась по сторонам. Как ни странно, но она находилась в кухне. Но что она делает на кухне в такой час? А главное, как она сюда попала?

Неужели это очередные проделки Леонарда?

Кейтлин с сомнением посмотрела на брата — нет, не похоже. Уж слишком раздражённо он выглядел, а уж Кейтлин знала, каким самодовольным выглядит Леонард, когда ему удаётся кого-нибудь провести.

— Ну, говори, зачем ты взяла лекарство нашего отца?

— Я не брала никакое лекарство!

— Кейтлин, — возмутился Леонард, руками упираясь в стол и пристально разглядывая лицо сестры, — я сам лично видел. Просто решил посмотреть, насколько далеко ты зайдёшь. Дай сюда! — Леонард протянул руку, требуя что-то от Кейтлин.

— Что?

— То, что у тебя в руке.

Кейтлин хотела было уже ответить, что ничего у неё нет, как почувствовала в своей руке маленький пузырёк. Она крепче сжала враз вспотевшую ладошку, боясь, что пузырёк выскочит из неё.

— И ничего я тебе не дам. Это моё.

— Отдай сюда, быстро.

— Нет, — Кейтлин спрятала руку, в которой находился пузырёк, за спину и попятилась.

Леонард не сдвинулся с места, не пошёл за ней, не попытался отнять пузырёк, хотя и с лёгкостью мог это сделать.

— Я не знаю, что у тебя в голове, Кейтлин, и какое отношение ты имеешь к смерти Лили, но знай, что я за тобой слежу!

— Ты о чём? При чём здесь Лили?

— Не надо прикидываться — я видел тебя на улице в ночь её смерти. Да, я видел... Спокойной ночи, Кейтлин, я надеюсь, что ты будешь разумна и отправишься в кровать, пока ещё ничего не произошло.

И, окинув Кейтлин хлёстким прощальным взглядом, Леонард удалился из кухни, оставив её в полнейшем одиночестве.

Кейтлин, едва соображая, села на стоящий поблизости стул. Рука инстинктивно сжала пузырёк. Раскрыв ладонь и поднеся его совсем близко к глазам, Кейтлин прочитала крупные печатные буквы, которые гласили, что в пузырьке находился мышьяк...

* * *

— Даже и не понимаю, как я там оказалась — последнее, что я помню, это то, что я легла спать, — Кейтлин горестно развела руками, пытаясь таким образом выразить всю степень своего непонимания.

Сара стояла чуть поодаль и раздражённо отрывала один за одним лепестки находящегося в её руках цветка. На Кейтлин она даже не глядела.

— Мне страшно, Сара.

— Чего же ты боишься?

— Я боюсь, что Леонард прав, и я взаправду имею какое-то отношение к тому, что случилось с Лили, — полушепотом произнесла она, испуганно обнимая колени руками.

— Глупости, — Сара отшвырнула стебель, который остался в её руках, в сторону и взглянула-таки на Кейтлин. — Ты же сама говорила, что это был несчастный случай, разве нет?

— Да! Она наступила на ступень, а та прогнила совсем и провалилась прямо под ней, она упала, ударилась, и всё такое....

Кейтлин резко встала. Воспоминания о том дне, когда погибла Лили, часто всплывали в её памяти в виде лежавшей в кладовой сестры с вывернутой шеей и широко распахнутыми глазами.

— Вот! Значит ты здесь совсем не при чём! Это всё домыслы твоего глупого братца, — подытожила Сара.

Кейтлин, перестав метаться по поляне, остановилась напротив. Как же ей хотелось, чтобы всё это на самом деле было так и она ни в коей мере была не повинна в гибели Лили.

— Не знаю. Может быть.

— Не может, а так и есть. Кстати, а куда ты дела тот пузырёк?

— Закопала в саду. А что? — спросила Кейтлин рассеянно.

Сара немного помолчала, яростно блеснув глазами. Но всё же ответила.

— Мы могли бы использовать его против Леонарда.

Кейтлин показалось, что она ослышалась. Или что это просто неудачная шутка. Но время шло. Сара молчала, лишь пытливо глядя Кейтлин в глаза.

— Это шутка? — глупо поинтересовалась Кейтлин, прекрасно осознавая, какой она получит ответ, но не спросить она просто не могла.

— Нет, — Сара мотнула головой, но ни один волос на её голове даже не шевельнулся. И почему Кейтлин раньше не замечала, как странно это выглядит со стороны. — Ты же сама вечно жалуешься, что он тебе жизни не даёт, ну а теперь ещё и эти... Обвинения...

— Вообще-то, если бы не Леонард, то я бы неизвестно чего натворила, — резко перебила её Кейтлин, с неприязнью смотря на Сару. — Он меня спас...

— Спас! Спас? — истерично вскричала Сара, приподнимаясь над землёй, правда, совсем немного. — Да он сам это всё и устроил, а потом всё свалил на тебя. Хорош спасатель.

— Ты ничего не понимаешь, — Кейтлин печально покачала головой, смотря на Сару с нескрываемым сожалением. — Он мой брат, и как бы мы порой не грызлись, но.... Я люблю его и знаю, что он любит меня...

— Подожди, то есть ты хочешь сказать, что любишь его больше, чем меня, только потому, что он твой брат?

— Это разные вещи, — глухо ответила Кейтлин.

— Это не ответ. Да или нет?

— Я пойду, Сара, ты странная, очень странная, — Кейтлин шагнула назад, но по-прежнему смотрела на Сару, словно боялась отвести от неё глаза.

— Ты ещё об этом пожалеешь, — жёстко отчеканила Сара, грубо выплёвывая злые колючие слова.

Она взлетела в воздух и, крутанувшись несколько раз, устремилась вниз, прямо на Кейтлин. Та испуганно зажмурила глаза. И уже через несколько крохотных мгновений почувствовала, как внутрь неё проник холодный ураган, который, почти не задержавшись в ней, выскользнул наружу.

Кейтлин открыла глаза и обернулась, но ни Сары, ни кого-нибудь другого, хоть сколько-нибудь похожего на неё, на полянке не было. Кейтлин была одна.

Август круто набирал свои обороты, и прохладное дыхание осени с каждым днём ощущалось всё сильнее. По вечерам Кейтлин надевала не легкое летнее платьице, а утепленный осенний вариант на тёплой бархатной подкладке. Радовало лишь одно: после затяжных июльских ливней дождь почти не давал о себе знать.

Все дни Кейтлин проводила в компании Леонарда или старины Тома. Также их часто можно было встретить гуляющими втроём в саду или торчащими на конюшне.

Том учил Кейтлин кататься на лошади.

Почти каждый день, натянув на себя новенькую чёрную амазонку, Кейтлин стремглав летела в конюшню, неторопливо поглаживала старую клячонку, просовывая ей в денник морковку, а потом выводила на луг, пока лошадка хрустела лакомством.

Как это было странно, ведь ещё совсем недавно Кейтлин была абсолютно равнодушна к лошадям, даже побаивалась их и обходила стороной. Теперь же ей доставляла истинное удовольствие каждая прогулка верхом. Леонард, уже давно достаточно уверенно держащийся в седле, часто брёл рядом с прядающим ушами Цезарем, везущем на себе Кейтлин, и легонько подгонял его прутиком.

Вообще, нужно было отдать ему должное — её брат мог быть вполне себе сносным. Кейтлин стала замечать, что с Леонардом ей может быть ничуть не менее интересно, чем например, с Сарой...

С самой же Сарой Кейтлин так и не виделась. Несколько раз она испытывала необъяснимый порыв прогуляться до озера, увидеть Сару, поговорить...

И всякий раз сама себя останавливала — последние слова Сары до сих пор звучали в её ушах. Но завтра ей всё же придётся пойти, чтобы проститься. Дело было в том, что мистер Рожерик сегодня за завтраком объявил: послезавтра они возвращаются в город. А Кейтлин не хотелось уезжать, не объяснившись с Сарой...

* * *

Круглая луна скользила по чёрному бархату неба, попеременно заглядывая то в одно, то в другое окно старого дома. Люди, жившие в этом доме, давно спали глубоким праведным сном.

Кейтлин неожиданно проснулась. Повинуясь какому-то странному, неизвестно откуда взявшемуся импульсу, она поднялась со своей кровати. Голова была тяжёлой и неспокойной, полной медленно ворочавшихся мыслей.

Наспех накинув на себя висящее на спинке стула платье и кое-как справившись с застёжками, Кейтлин, нацепив стоящие около дверей сандалии, вышла в коридор...

Гостиная была тиха и безжизненна. Камин давно был погашен, ни единая свеча не трещала нагаром.

Что же она здесь делает? Кейтлин усердно наморщила лоб, пытаясь припомнить, какое важное дело привело её сюда в столь поздний и неподобающий для этого час. Ах, да, точно.

Не став больше медлить, Кейтлин, приставив тяжёлый громоздкий стул к буфету, вскарабкалась на него. Стул неустойчиво пошатнулся на кривоватом полу, и Кейтлин, зашатавшись, едва смогла удержать равновесие.

Она замерла, стоя на стуле и руками придерживаясь за дверцу буфета. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание сбилось. Наконец-то немного отдышавшись, Кейтлин, которой дополнительно пришлось ещё и привстать на цыпочки, рукой дотянулась до самого верхнего шкафчика. Рука нащупала прохладную ручку и потянула её на себя. Дверца буфета отворилась. Кейтлин засунула руку внутрь шкафчика и на ощупь начала искать так нужные ей свечи. Они нашлись достаточно быстро. Связанные пропитавшейся воском толстой бечевкой, они еле помещались в маленькую ладошку Кейтлин.

Со стула она соскочила достаточно резво — в считанные секунды оказавшись на полу гостиной.

Канделябр отыскался быстро — это свечи в целях безопасности миссис Рожерик хорошенько прятала от детей.

Кейтлин, бережно вынимая одну за одной свечу, вставляла их в лунки канделябра. Когда все пять свечей оказались на месте, Кейтлин достала спички.

С лёгким уютным шипением свечи вспыхивали маленькими рыжими огоньками. Гостиная осветилась тусклым мерцающим светом. На стенах гуляла огромная тень Кейтлин.

Взяв канделябр в руку, она приблизилась к окну, подле которого стояло небольшое бюро. Кейтлин поставила на него канделябр.

Она отодвинула плотную штору, запуская в комнату любопытную луну. Её свет завораживал, звал к себе..

Внезапно почувствовав необычайно сильный приступ необъяснимой ярости, Кейтлин с силой отшвырнула стоящий перед ней канделябр. Тот, жалобно звякнув, налетел на штору, и уже совсем скоро маленькие огненные дорожки робко разгуливали по толстой ткани.

Кейтлин уставилась на горящие шторы, не двигаясь с места. Огонь разгорался сильнее, и вот уже Кейтлин совсем близко почувствовала огненный жар.

Она сделала несколько шагов назад и, развернувшись, выбежала из дома.

Холодный ночной воздух дохнул в лицо Кейтлин. Отбежав от дома на лужайку, она, задыхаясь, упала на неё, выставляя руки вперёд.

Сзади послышался треск. Кейтлин обернулась — правая сторона дома тонула в горячей огненной пучине, живо её поглощающей.

— Нет, — громко прошептала Кейтлин, — нет, нет, это же не я. Нет...

Горячие слёзы струились по её щекам, а маленькое тело содрогалось в страшных рыданиях. Осознание от содеянного лавиной обрушилось на Кейтлин, сжимая в своих мощных тисках.

Быстро вскочив с травы, Кейтлин кинулась было в сторону дома, желая как можно скорее оказаться там — она должна была предупредить свою семью!

Но Кейтлин опередили. Огромные руки схватили девочку за плечи и оттащили её от полыхающего дома.

— Не смей, Кейтлин! Быстро уйди отсюда и не смей подходить. Слышишь? — голос принадлежал старине Тому. Он с силой оттолкнул Кейтлин, а сам побежал в сторону дома, лишь однажды на неё оглянувшись, чтобы убедиться, что она его не ослушалась.

И лишь только его громоздкая фигура скрылась за углом, раздался оглушительный треск и крыша дома рухнула, погребая под собой всех тех, кто остался в стенах старого дома.

* * *

Кейтлин мчалась, не разбирая дороги. Застилавшие глаза слёзы не давали ей этого сделать.

Горящий факел, в который в одночасье превратился их дом, — это её рук дело. Её! Она сама всё это устроила, управляемая какой-то неведомой силой. Сама погубила всю свою семью, оставшуюся там...

Нога зацепилась в темноте за какую-то корягу, и Кейтлин упала, проехавшись по влажной траве.

Она попыталась встать, но всё её тело вдруг охватила такая слабость, что сделать этого она не смогла. Уронив голову на землю и закрыв лицо руками, Кейтлин зарыдала, бередя своими завываниями ночную тишь.

— Кейтлин, Кейтлин, а я же тебя предупреждала!

Кейтлин, затихнув от неожиданности, быстро подняла голову вверх и увидела перед собой Сару. Она не была похожа на себя обычную — в темноте она светилась белым, немного мерцающем светом.

— Что ты здесь делаешь? — хрипло спросила Кейтлин, оглядываясь по сторонам. — Тебе же нельзя так далеко уходить?

— Глупая, это же ты прибежала ко мне.

Глаза Кейтлин стали понемногу привыкать к темноте, и знакомые очертания кустов и деревьев начали проступать всё отчетливее. Она сама и не заметила, как прибежала сюда к озеру, подле которого обитала Сара.

— Зачем ты это сделала? Зачем ты подожгла наш дом? Мои родители, брат...

— Ты сама это сделала. Собственными руками.

— Нет, я бы никогда такого не сделала, — выкрикнула Кейтлин, зло ударяя ладошкой по земле. — Никогда!

— Признаться, я и правда тебе помогла, но я всего лишь направила твоё подсознание в нужное русло — остальное ты сделала сама. Могла бы и спасибо сказать, что я помогла тебе избавиться от ненавистного братца...

— Что? Спасибо? — Кейтлин вскочила на ноги и подбежала к Саре. Единственное, чего ей хотелось в данный момент, это стереть самодовольную улыбку с её лица и выплеснуть на неё всю боль от произошедшего. Прерывисто дыша, она смотрела на Сару с такой ненавистью, на которую раньше и способна-то не была. Впервые ей хотелось кого-то стереть с лица земли. Убить... Но это было невозможно. Нельзя убить того, кто уже мёртв...

— Мне тебя жаль, Сара Линдстрём. Ты умерла маленькой глупой девчонкой. Ты несчастлива потому, что тебя больше нет. А я просто не хочу тебя больше видеть... Никогда...

И, быстро развернувшись, Кейтлин пошла прочь из этого проклятого места, в которое она больше никогда не собиралась возвращаться.

— Если бы ты меня не оттолкнула, то всё было бы в порядке, — долетел на неё тоненький отчаянный голосок Сары.

Кейтлин обернулась.

— Не смей. Меня. Винить. Поняла? — выкрикнула Кейтлин по слогам, подхватив с земли комок грязи и запустив им в Сару. Но до Сары он так и не долетел.

И не желая слушать того, что Сара хотела сказать в ответ, Кейтлин бросилась бежать, сжимая в кулачке оставшуюся там грязь.

* * *

Когда Кейтлин была совсем недалеко от дома, она замедлила шаг. Зарево, давно выступающее в качестве маяка, указывающее путь к тому, что осталось от её дома, страшно пугало. Что она там увидит? Чернеющие руины, пустырь? А может, всё же случилось какое-то чудо, и дому или хотя бы его части удалось уцелеть?

Кейтлин снова заплакала. Время от времени она стирала горячие капли с глаз и щёк, но это было бесполезно — слёзы всё не заканчивались и не заканчивались — а она и не знала, какое бездонное море слёз в ней таится.

Вдруг она остановилась. Ноги словно провалились в землю, не давая ступить. Прямо на неё двигался ещё один светящийся силуэт. Призрак. Но это была совсем не Сара.

Сердце Кейтлин забилось всё быстрей, а когда парящий силуэт приблизился настолько, что она смогла узнать, кому он принадлежит, то Кейтлин была готова упасть в обморок — она узнала в нём своего брата.

Леонард двигался быстро, летел он низко, не слишком высоко поднимаясь над густыми травами.

— Кейтлин, Кейтлин, вот ты где!

Кейтлин часто заморгала, пытаясь избавиться от пелены слёз.

Светлая фигурка Леонарда двигалась прямо на неё, широко распахнув объятия. Понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет, Кейтлин всё же не отшатнулась и даже на сантиметр не сдвинулась с места. Теперь ей уже было всё равно!

Преодолев последние несколько дюймов, Леонард крепко прижал к себе Кейтлин, которая с удивлением поняла, что ощущает возле уха тёплое прерывистое дыхание...

Когда семья Рожерик, чудом спасшаяся из страшного пожара благодаря ночным похождениям Леонарда, уехала из имения, рабочие разобрали сгоревшие доски.

Каков же был охвативший их ужас, когда прямо под полом гостиной они обнаружили истлевший человеческий скелет, принадлежавший ребёнку.

Мистер Рожерик, едва новость о страшной находке настигла его в пригороде Лондона, сразу же догадался, что скелет принадлежит его двоюродной кузине, пропавшей многие годы назад.

В обратном письме в имение он наказал со всеми причитающимися почестями похоронить девочку и не трепаться об этом происшествии на каждом углу.

Сам он в имение не поехал — решив больше никогда в него не возвращаться.

И слово своё он сдержал.