Драрри, Снарри и иже с ними (джен)

Курс, допустим, седьмой... Ну, неважно. Снейп живой и опять зельеварит. Снова едкими шпильками колет нерадивых студентов, попутно распекая по делу "всезнайку".

— Вы, конечно же, в курсе, мисс Грейнджер, почему не пришёл мистер Поттер? — взгляд прищуренный, цепкий и жёсткий будто плетью ожёг Гермиону, заставляя уткнуться в учебник.

Та, мотнув головою кудрявой, ощущает, как щеки пылают, потому что не знает причины и озвучить не в силах, конечно, оттого избегает и взгляда. Не дождавшись ответа, профессор поджимает досадливо губы. Взор его обещает расплату смельчакам, что урок прогуляли.

— Коль ответственной старосте сложно на вопрос мой ответить логичный, — молвит холодно Снейп, — несомненно освежить эти знанья поможет всем эссе да страниц на двенадцать. Тема более, чем актуальна, но не спутайте с Зельем Болтливым: "Как использовать верно Болтушку". И просчёты последствий, бесспорно. И готово к полудню чтоб было.

* * *

Вот поставлена точка в задании, только Гарри по-прежнему нету ни в столовой, ни в библиотеке. И в гостиной он не появлялся. Под плащом-невидимкой укрывшись, Гермиона крадётся до ванной, где, по слухам, замечены двое. Вскрик невольный рукой зажимает — перед нею немая картина: на полу в кучу брошены вещи — свитер, мантия, галстук, рубашка...

— Я тебе говорю, успокойся... — жаркий шёпот, возня и сопенье.

— Ты забыл, как дотошен профессор? Вот поверь, он всё зна...

Приглушённый стон впивается в уши девице. Быть не может — ведь голос-то Гарри!

— Осторожно! — шипенье сквозь зубы отлетает от стен парселтангом. — Мне же больно!

— Заткнись уже, Поттер! — несомненно то Малфоя голос. — Я стараюсь. Не ёрзай...

— Скорей бы...

Гермиона в проходе недвижна — тело просто одеревенело. Нихренассе, пришла, блин, проверить, а застала... Ох, ноги не держат.

— Ты сказал, что нас точно прикроют перед Снейпом. И кто же был в курсе?

— Я не смо-о-ог... — Гарри стонет надрывно.

Распахнувшись, глаза Гермионы лезут вверх. Задрожали колени, и волна нестерпимого жара прокатилась немедля по телу.

— Я не знал... как мне с ней объясниться... Не поймёт же.

— Что, Поттер? — насмешка появляется в голосе Драко. — Неужели боишься девчонки? Хочешь, я объясню грязнокр... Грейнджер?

Голос Драко звучит приглушённо, будто шепчет на ушко интимно... Слишком шумно в ответ дышит Гарри, словно что-то изводит.

— Не ёрзай...

— Не-е-ет, прошу тебя, Малфой, не надо-о-о...

Без оглядки бежит Гермиона, чтобы спрятаться в спальне скорее. Только снова всплывают в сознанье шёпот жаркий, возня, вздохи, стоны... И картинки одна за другою возникают опять пред глазами, там где Драко срывает одежду с Гарри, крепко к стене прижимая. И фантазией мозг распаленный ей рисует теперь продолженье...

Как шипит недовольно от боли друг её, отвечая на ласки. Как солёную кожу на шее Малфой нежно сжимает зубами. Как ритмичны движения бёдер... Как цепляются пальцы за стену... Как дыхание рвётся из горла то протяжным, то сдавленным стоном...

Зря читала вчера про де Са́да... Где же взять пресловутое зелье, чтоб очистить капризную память, излечить помутненье рассудка? Так не хочется верить бедняжке в то, что Гарри отныне не с Джинни, что её променял он на... Боже! Вдруг как Снейп обо всём догадался?!

* * *

Стиснув мантию крепко руками и лавируя меж первогодок, торопливо идёт Гермиона коридорами прямо к декану, видит — дверь приоткрыта немного. Из проёма полоскою узкой полусвет ей ложится под ноги. Слышен голос профессора Снейпа, что ругает кого-то негромко. Хорошо б в темноте притаиться и подслушать, о чём разговор тот.

— Вы последствия осознаёте?! — Снейп, видать, разозлён. — Ладно, Поттер! Но что б вы, мистер Малфой! Отец ваш не одобрит, когда всё узнает!

Щёки враз заливаются краской. Гермиона холодные пальцы прижимает к щекам. Что же делать? Вероятно, сам Снейп их застукал и сейчас непременно накажет!

— Я достаточно взрослый, профессор, — заявляет рассерженно Драко. — И готов отвечать за проступки. Но вот это — моё только дело! И отца не касается точно.

Грейнджер будто воочию видит, как сверкают глаза возмущенно, как скрестившись, бесстрастные взгляды высекают холодные искры.

— Вы упрямы, смотрю, мистер Малфой, — Снейп бросает. — А что же вы, Поттер, понести наказанье готовы за прогулы во время занятий?

— Да, профессор. Но только... — упорством Гарри Малфою не уступает. — Нам позвольте закончить. Мы просто... довести до конца не успели.

Гермиона, конечно, не знала, что напористость в голосе друга всколыхнёт неуёмную память, что явят ей картинки из ванной.

— В чём же дело? — похоже, проснулся интерес у профессора Снейпа.

— Сам просил, а теперь не даётся! — возмущение плещется гневно, но отсюда не видно ей Драко. — Он всё ёрзает с места на место.

В горле комом стоит плотный воздух, не даёт сделать нового вдоха. Гермиона бледнеет, краснеет. Пальцы мантию снова терзают.

— Поттер, есть что сказать в оправданье?

— Если только, что было мне больно.

— Хм... Вы, Малфой, увлёкшись забыли, что партнер ваш быть должен расслаблен. Чтоб уверенны были движенья, направлять нужно точно и твёрдо...

Гермиона касается двери, ожидая миг благоприятный, в щель пока что глазея украдкой — Драко с Гарри глядят друг на друга... Так, о чём это Снейп рассуждает?

— Подождите, профессор, возможно, вы поможете делом нам с Гарри?

— Да! Втроём нам сподручнее будет. Сам я с Драко так точно не справлюсь.

Тут покрылась испариной Грейнджер, вмиг представив такую картину — вместе с Драко нависнет над Гарри сам профессор с безжалостным взглядом. А потом, поменявшись местами... Что-то враз заходить расхотелось. Может быть подождать здесь, под дверью? Но тогда ей прощенья не будет — дело требует просто финала. Защитить Гарри — долг Гермионы.

И пока рассуждала бедняжка, как войти и как ей изъясняться, вспоминала заклятья на случай, если вдруг отбиваться придётся, в кабинете декана в то время прозвучал подозрительный шорох, и решительно дверь распахнувши, на пороге так и обомлела.

Стол высокий. Распятый на оном, Малфой всем выгибается телом. Взгляд безумен, подёрнут туманом, с губ искусанных алая струйка по щеке змейкой тонкой стекает. А над ним нависает весь в чёрном слизеринский декан, словно демон, и горят помешательством диким очи Снейпа, насквозь прожигая. Пред столом возвышается Гарри, весь обзор закрывая собою. А рубашки обоих студентов вон висят аккуратно на стуле.

— Хватит, Поттер... Профессор, не надо-о-о!

— Тише, Малфой...

— Терпите. Уж скоро... Крепче, Поттер, держите!

— Конечно...

— Я почти что... уже всё закончил...

Оценив в один миг обстановку, Грейнджер воздух поспешно глотает, впечатлений ей хватит надолго. Пусть теперь разбираются сами! Затыкая ладонями уши, убегает к себе Гермиона и коварную книгу с де Са́дом беспощадно сжигает в камине. Только как не сжимай крепко веки, разум, новой игрой забавляясь, ей услужливо дарит картинки, от которых не спрячешься вовсе. Всё смешалось в сознании девы: руки, взгляды, широкие спины... Как кому-то сказать про такое? Надо просто смириться, наверно?

* * *

Вновь урок у профессора Снейпа. Грейнджер носом в учебник уткнувшись, замечает, как светятся лица счастьем Гарри и Драко, конечно. Даже Снейп изгибает в усмешке уголки губ, поджавши немного. Снисходительно-ласковым взглядом он глядит на студентов сегодня. Беглый взор то бросает на Драко, то косится на Гарри порою... И лучится весь самодовольством. А тошнит лишь одну Гермиону.

* * *

С той поры Гермиона не может ни спокойно беседовать с Гарри, ни облить ядовитым презреньем Драко, как это прежде бывало, ни сидеть на уроках у Снейпа — заливается по уши краской, запинается на полуслове, если кто-то вдруг к ней обратится. После всех откровенных рассказов, что ночами с запоем читала, ей повсюду мерещатся знаки той запретной любви без преграды.

Невдомёк гриффиндорке-всезнайке, что вся тайна под тонкою тканью — на плече снитч сияет там ярко, нанесённый рукою умелой, золотистой покрытый штриховкой.

Просто дело всё в татуировке.