Подземный сад (гет)

Когда Кору похитили, Деметра скиталась по земле в поисках своей любимой дочери. Девять дней безрезультатных поисков сильно изменили богиню плодородия. Она облачилась в черные одежды, её лицо сильно состарилось, и теперь вместо молодой женщины все видели горбатую старуху. Дочь словно под землю провалилась, никто её не видел и ничего не было слышно о местонахождении молодой богини.

Единственным правильным решением было обратиться к Гелиосу. Он был богом солнечного диска и видел все, что происходило на земле, когда светило солнце. От него ничего нельзя было скрыть, если только это происходило не под покровом ночи. На десятый день Деметра так и поступила. Не теряя больше и минуты, она отправилась к нему в надежде найти свою беззащитную Кору.

Гелиоса долго искать не пришлось: будто зная, что его ищут, он сам возник перед Деметрой спустя несколько мгновений.

— Гелиос! Как же я рада тебя видеть, мне нужна твоя помощь, — как только она заметила солнечного бога, сразу кинулась к нему; голос Деметры дрожал, её грудь переполняла тоска по дочери и страх неизвестности. Уже столько времени прошло — и все тщетно.

— Здравствуй, Деметра. Я наблюдал за тобой; полагаю, ты хочешь знать, куда пропала твоя дочь? — его же голос, напротив, был спокойным и словно обволакивал. Было ощущение, что его ничего не тревожило, ведь он знал все, что происходило в мире, и был лишь бесстрастным наблюдателем.

— Прошу тебя, Гелиос, скажи, что ты видел моё дитя, что произошло? Она в безопасности? — глаза Деметры стали влажными, а в придачу к голосу задрожали и её руки.

— Видел, конечно же, я все видел. Твоя дочь была похищена, и похитителем был никто иной, как Аид. Земля разверзлась, и, перекинув через плечо Кору, он увез её на колеснице в земную твердь.

— Что?! Да как твое возможно? Аид? Я думала на кого угодно, но никак не на повелителя подземного царства. Почему ты молчал все это время? Наблюдал за моими страданиями и, зная причину, не сообщил столь важную информацию! Зачем она ему понадобилась? Зачем ему моя маленькая Кора?! Да не молчи же ты! Что же теперь делать?! — Деметра была зла на всех вокруг, особенно на Гелиоса. Аид никогда подобным не занимался, почему в этот раз он повел себя иначе, не боясь гнева других богов?

— Не стоит срывать на мне свою злобу, Деметра. У меня нет права вмешиваться ни в жизнь смертных, ни в жизнь богов. Я тебе помог лишь потому, что ты искала меня и обратилась с просьбой о помощи. Аид забрал Кору в свой мир в качестве своей будущей повелительницы. Это было решение твоего супруга, Деметра. Тебе стоит принять волю Зевса. Больше я ничего не могу тебе сказать. Лучи солнца не проникают под землю, и от меня скрыто происходящее в подземном царстве. Здесь я бессилен, — глаза Гелиоса излучали тёплое сияние, но куда был устремлён его взгляд, Деметра так и не поняла.

— Ах, извини, Гелиос, ты прав. Я просто очень беспокоюсь о своей дочери. Благодарю за помощь, — она все же смогла взять под контроль свои эмоции.

— Свой долг я исполнил, теперь мне пора возвращаться. Не хотелось бы упустить что-то еще из виду; я заметил одну очень занимательную картину на Олимпе. О бедолага Гефест, — не попрощавшись, Гелиос растворился, оставляя после себя лишь несколько солнечных зайчиков и мерцание.

Деметра осталась одна со своими мыслями, размышляя, что же делать дальше. Цветы и трава вокруг нее становилась все ниже и ниже, увядая вместе с ней.

* * *

Тем временем на Олимпе царило торжество, впрочем, это было обычное дело для великих богов. На этой горе всегда было тепло и светло; ни дождь, ни снег, ни даже ветер не могли нарушить привычную атмосферу этого места. Геба разливала в золотые кубки сладкий нектар, а на столах были подарки луны — амброзия: легендарная пища богов, что дарила им бессмертие и вечную молодость.

Зевс восседал на своем троне, сделанном из чистого золота, который сверкал и слепил глаза под солнечными лучами. Бог неба и молний, он был здесь самый главным, и ему покорялись другие боги. Впрочем, Зевс был известен не только тем, что был справедливым богом, который распределял на земле добро и зло, подарил смертным законы и общественный порядок, но и как весьма распутный бог. Он любил спускаться в мир смертных в виде животного, а после соблазнял или похищал красивых девушек, чем и вызывал законный гнев своей жены.

Рядом с троном мужа стоял и трон Геры. Жена громовержца Зевса была богиней брака, семейной любви и охраняла женщин во время родов. Хоть сила её и была светлой, характер у этой женщины был преотвратным. Властная, жестокая и ревнивая, она столько раз вызывала гнев Зевса своей ревностью, что не хватило бы пальцев на руках и ногах, чтобы перечислить. Но она была очень могущественной и лишь она имела смелость спорить с Зевсом и обманывать его. Больше всего в этой ситуации доставалось любовницам Зевса и его детям от них. Ревнивая богиня устраивала всяческие козни в попытке убить соперниц и их потомков или навлечь на них беду. Поэтому, видеть в её лице врага никому не хотелось.

Ей не нравился пир, но она вынуждена была сидеть на троне и следить за распутным мужем. Вокруг Зевса кружило много женщин, и Гера кидала на них ревностные ненавистные взгляды, давая понять, что не стоит переходить ей дорогу.

Хотя Зевс и был главным богом Олимпа, самой старшей в их семье была Гестия, богиня семейного очага. Полная противоположность Гере, мирная и спокойная. Она была красива и юна, к ней сватались Посейдон и Аполлон, но она дала обет целомудрия и жила у своего брата Зевса. Гестия считалась самой доброй, справедливой и милостивой из богинь, поэтому её любили как смертные, так и боги. Но, несмотря на это, Гестия тоже не любила некоторых богов и их увлечения; например, ей не нравилось то, чем занималась Афродита.

Последняя также присутствовала на пиру, куда же без неё. Её золотые длинные кудри сверкали в лучах теплого солнца Олимпа. Богиня красоты и любви. Её руки также добивались многие. Сейчас она была весела и прекрасна, и многие даже не догадывались, какую потерю и горе она пережила в своей жизни. Афродита хоть и выглядела беззаботной, её сила и опыт был велики. И она безумно не любила, когда кто-то противился любви. А такие богини тоже были, как ни странно — Афина, Артемида и Гестия. Так что "любовь" Афродиты с Гестией друг к другу была вполне понятна. Муж Афродиты, Гефест, сейчас отсутствовал на пире, и иногда она поглядывала на своего любовника, стреляя глазками и кокетливо смеясь.

Арес делал вид, что не замечает подобных взглядов, но прекрасно понимал, что после пира он скучать не будет. Он сидел в темном углу, его глаза были полны злобы и коварства. Арес был богом войны, но, в отличие от Афины, его война была другой. Он предпочитал войну коварную и кровавую, войну ради самой войны. Никто из богов не любил его. Не будь он сыном Зевса, его уже давно бы скинули в Тартар к Кроносу — еще глубже, чем в царство Аида; там бы его никто бы не нашел и он не смог бы выбраться оттуда.

Афина сейчас отсутствовала на Олимпе, она была редким гостем на пирах, впрочем, как и Артемида — богиня охоты, плодородия, женского целомудрия, покровительница всего живого на Земле, дающая счастье в браке. Как ни странно, несмотря на это, у неё не было ни детей, ни мужа. Но сегодня Артемида все же решила посетить застолье.

Афродита не смогла покорить её любовью. Хоть она и росла вместе с Корой, её характер разительно отличался, она была жестокой и мстительной — богиня охоты как-никак. Но до жестокости Ареса ей было еще далеко. Она очень любила вид крови на охоте, особенно когда её двенадцать псов, подарок Пана, ловили зайцев. У Артемиды было много прислужниц, нимфы и океаниды, которые также дали обет целомудрия. Если они его нарушали, несли жестокое наказание, вплоть до смерти.

Один такой случай произошел с Каллисто. Зевс принял облик Аполлона и разделил с ней ложе. Дальше версии разнились. Одни говорили, что Артемида просто застрелила из лука Каллисто из-за того, что та нарушила обет, другие — что это проделки ревнивой Геры. Мол, она обратила Каллисто в медведя и убедила Артемиду убить дикого зверя. Самые большие любители сплетен рассказывали, что ей удалось спастись и через время она родила сына. Далее мать с ребенком попали в неприятную ситуацию, и, чтобы спасти этих двоих, Зевс обратил их в созвездия, которые смертные называли — Большая и Малая Медведица.

Самый шумный среди богов на пире был Гермес — бог торговли, прибыли, хитрости, разумности, ловкости и красноречия. Он очень громко говорил и смеялся в компании Аполлона и Диониса, рассказывая шутки и замышляя разыграть кого-то. Еще с младенчества от него были одни проблемы. Как-то раз он угнал пятьдесят коров, которых пас Аполлон, а чтобы их не нашли по следам, привязал к их ногам ветки. Еще он как-то в шутку украл скипетр у Зевса, трезубец у Посейдона, пояс у Афродиты, золотые стрелы и лук у Аполлона и меч у Ареса. Хотя от него и было много неприятностей, он активно помогал Зевсу и был посланником богов, а так же проводником душ умерших в царство Аида. Наверное, из-за этого его еще и не выгнали с Олимпа за его злодеяния.

Неожиданно в зал пира залетела разозленная и встревоженная Деметра. Её лицо осунулось, глаза запали, ее было просто не узнать. Наверное, смертные почитали ее больше всех, она предоставляла им пищу, не давая умереть с голода.

— Зевс!!! Мой дорогой супруг, ты ничего не хочешь мне объяснить?! Что на этот раз ты задумал?! — ненавидящим взглядом она прожигала громовержца.

— Деметра! Как смеешь ты в таком тоне говорить с Зевсом? Ты отдаешь себе отчет? — Гера напряглась всем телом, хотя внешне оставалась спокойной.

— Я обращаюсь не к тебе, Гера. Пусть мой муж даст мне ответ.

— Да что ты себе позво... — та не успела договорить, как Зевс её грубо перервал.

— А ну, угомонились обе! Что тебя привело сюда, моя дорогая супруга?

После последних слов лицо Геры искривилось в злобной гримасе.

— Будто ты не понимаешь, зачем я пришла. Как ты мог без моего ведома отдать нашу дочь в супруги Аиду?! Как ты посмел её забрать у меня?! Почему я узнаю об этом спустя столько времени? Ты имеешь власть над смертными и бессмертными, но судьбой нашей дочери распоряжаюсь я! — Деметра даже не пыталась скрыть свои эмоции. Её раздражала эта ухмылка на лице Зевса.

— Молчать!!! Никто не смеет так разговаривать со мной! Ты из-за этого сейчас устроила это представление? Кора уже взрослая, она женщина, ей нужен достойный муж, а Аиду нужна помощь в его царстве. Эта мера послужит решением двух проблем, — Зевс небрежно отмахнулся и отпил нектар из золотой чаши, показывая, что не имеет желания дальше продолжать этот разговор.

— Никогда! Я требую, чтобы ты вернул её обратно! Ко мне! Ты должен был сначала обсудить это со мной, а лишь потом решать, — Деметра не верила своим ушам. Зевс просто решил использовать Кору, как средство решения проблем, совсем о ней не думая.

— Чем ты недовольна, Деметра? Мой брат — царь подземного царства, его владения больше, чем у остальных, Кора будет царицей, повелительницей всего подземного мира. Чем ты недовольна?! Вы ведь согласны с тем, что я принял правильное решение? — он окинул зал тяжелым взглядом.

— Зевс, ты как всегда прав! Разве любовь — это не прекрасно? Я уверена, что из них получится прекрасная пара. Это так волнительно, никогда бы не подумала, что дождусь этого момента. Аид наконец-то заимеет супругу! Деметра, тебе стоит порадоваться за свою дочь! — Афродита игриво засмеялась, её очень веселила вся эта ситуация. Многие поддержали её слова.

— Брат, ты хорошо все обдумал? Кора слишком юна и наивна для такой ответственной роли. Подумай о своей супруге, посмотри, какой сильный удар нанесло ей расставание с дочерью, — Гестия была спокойна и рассудительна. Ей было тяжело видеть Деметру в таком горе. — Ты не можешь принудить Кору и запереть ее в том мрачном месте. Она богиня плодородия и должна находиться на поверхности.

— Я того же мнения, — Артемида подхватила слова Гестии, поддержав ее по старой дружбе. — Если Кора этого не хочет? Это несправедливо, решать вот так за неё.

— К чему весь спор? Мой муж принял верное решение, и я его полностью поддерживаю. Как вы смеете перечить воле Зевса?!

Гера постаралась сразу же пресечь возражения. Она испугалась, что Зевс может изменить свое решение и вернуть Кору обратно, а это значило, что на одну соперницу станет больше. Гера не раз замечала, как громовержец смотрел на юную Кору, и её это ни разу не устраивало.

Десять дней назад Аид обратился к Гере с необычной просьбой: вырастить дивный цветок, который сможет заворожить Кору и, при помощи корней, указать ее местоположение. Он мог справиться с этим и сам, но не в данном случае. Хоть Аид и жил глубоко под землей, но прекрасно знал, кто и куда направляется. Они так громко топали, что понять подобное было проще простого. Но не в случае с Корой. Она настолько мягко ступала по траве, что он никак не мог отследить её местонахождение. Поэтому ему пришлось прибегнуть к хитростям, чтобы её похитить. Знал ли Аид про нелюбовь Геры к Коре или это была обычная случайность, но та с радостью согласилась.

— На этом разговор закончен, Деметра. Ни слова больше на эту тему, — воздух вокруг властного бога заискрился, показывая, что он не в духе.

— Если такова твоя воля, Зевс, я ухожу с Олимпа, ты еще пожалеешь о своем решении, — как только Деметра произнесла эти слова, все оживленно зашептались, словно в улье, переглядывались, кто-то тихо смеялся. На лице Геры возникла довольная улыбка.

Решив больше не задерживаться в этом месте, Деметра удалилась с пира и перенеслась в мир смертных.

* * *

Я не знаю, сколько дней прошло с момента моего прибытия сюда, но я ни разу не выходила за пределы комнаты. Ко мне так же никто не приходил и не тревожил мой покой. С одной стороны, я была рада, что Аид больше не беспокоил меня, но с другой — во мне просыпалось негодование. С таким же результатом он мог отправить меня обратно домой. Зачем он увез меня в свое царство, если ему совсем на меня наплевать? Надежда, что меня все же найдут и заберут отсюда, угасала с каждым днем.

Изучив каждый уголок комнаты, каждый лепесток цветов и выплакав все слёзы, я пришла к выводу, что больше так продолжаться не может. Нужно найти Аида и еще раз поговорить с ним на эту тему.

«А сидя взаперти у меня это точно не получится».

Но стоило мне сделать несколько шагов за пределы своей комнаты, как Аид сам возник перед мной, словно поджидая.

— Аид? — не ожидала я его так быстро отыскать; можно было подумать, что он все это время провел недалеко от моей комнаты. Я уже настроилась на длительную прогулку. — Здравствуй, нам нужно с тобой еще раз все обсудить, — стараясь сдерживать свои эмоции и говорить спокойно, я посмотрела в глаза царю мертвых.

— Персефона... Здравствуй, ты решила сделать для меня подарок? Я уже успел подумать, что ты не покинешь свою комнату. Она тебе настолько понравилась? — его лицо озарила широкая улыбка.

— Что?.. — он в самом деле так думал, или он смеется надо мной? — Аид, скажи, пожалуйста, зачем я тебе? — спросила я, стараясь все так же стойко смотреть ему в глаза.

— Я ведь уже говорил, милая. Я люблю тебя.

«Мне показалось, или на секунду в его взгляде проскочила нежность?»

— Как ты можешь говорить о любви, если никогда не видел меня? Ты совсем меня не знаешь, — это было просто смешно, слышать подобное от Аида. За все время у него не было ни одной возлюбленной, он всегда был один в своем царстве.

— Ошибаешься, я часто наблюдал за тобой, когда мне выпадала удача тебя найти. Ты очень красива, Персефона.

Не в силах больше смотреть ему в глаза, я отвернулась. Лицо запылало от смущения. Мои ладони вспотели, а в голове отчаянно метались мысли в попытке придумать хоть что-то.

— Тогда, если ты меня любишь — отпусти. Я несчастна в этом месте, я соскучилась по матери. Мне страшно, здесь холодно и темно, всюду слышны мучительные стоны душ и... мне очень одиноко.

Несколько секунд, которые длились словно вечность, стояла пугающая тишина. Взглянуть на Аида у меня не было смелости.

— Ты никогда не выйдешь отсюда, Персефона. Хочешь ты этого или нет, но тебе придется полюбить это место, — его голос был холодным и отстраненным.

— Но почему? Аид, я прошу тебя, — я посмотрела на Аида, а мой взор застилала солёная влага.

— Не стоит плакать, милая. Я сделаю все, чтобы тебе здесь понравилось, — он настойчиво схватил мою ладонь своей и куда-то повел. — Пошли, я покажу тебе одно место, надеюсь, что оно тебе понравится.