Пока она не слышит (гет)

Словно пришибленный бладжером, Рон шёл по коридору и не мог поверить в произошедшее. Гермиона только что пригласила его на рождественский ужин к Слизнорту. С того самого момента, как она приехала к ним на летние каникулы, он пытался пригласить её, но ему совершенно не хватало уверенности.

Каждый раз, когда он начинал говорить, горло сдавливало, звуки выходили невнятными, уши краснели пуще обычного. Гермиона пыталась понять его бессвязную речь, задавая наводящие вопросы, а потом кто-то обязательно вмешивался в их разговор, и Рон отступал.

Набраться смелости ему никак не удавалось, а после приезда Гарри у них и вовсе не получалось остаться вдвоем.

Одна надежда была на совместные дежурства, но и они пока не выпадали. Рон ждал, что после отбоя, когда они с Гермионой останутся наедине и отправятся патрулировать коридоры Хогвартса, ему будет проще во всём признаться. А тут Гермиона первая его пригласила. Это было как-то неправильно, думал Рон.

Пока они шли на зельеварение, Рон решил с ней поговорить, и как можно скорее. Не нужно ждать удобного случая. Можно даже сейчас, прямо на уроке. Они сядут вместе, и он поговорит с ней.

Была одна беда — он и с подготовленной-то речью никогда справиться не мог, а без подготовки провал обещал быть знатным.

Рон снова погрустнел, но поспешил догнать друзей.

В классе он, как и планировал, сел рядом с Гермионой. Профессор Слизнорт раздал задания: каждой паре студентов необходимо было приготовить определённое зелье.

Рон не особенно хорошо знал, как готовить Раздувающий раствор (выпавшее им зелье), но ведь рядом была Гермиона, а значит, волноваться не стоило. Гермиона тут же принесла из шкафчика нужные ингредиенты: какую-то траву — Рон не сразу понял, что это крапива — и неизвестную жуткую слизь.

— Это нужно измельчить, — Гермиона протянула ему ступку с непонятным содержимым.

— Это что, сопли тролля?

— Рон, мы готовили Раздувающий раствор ещё на втором курсе! Это крапива и глаза рыбы-собаки.

— Бедный пёсик, — тихо сказал Рон, но под суровым взглядом Гермионы тут же замолчал и приступил к делу. Гермиона тем временем начала нагревать котел.

— Готово, — через минуту Рон показал ей ступку, в которой болталась однородная кашица зелёного цвета.

— Переложи в котёл, — не глядя ответила Гермиона.

Подойдя ближе к Гермионе и котлу, Рон медленно переложил кашицу из ступки и, слегка прочистив горло, заговорил:

— Спасибо за приглашение на вечеринку.

— Не за что.

Повисла неловкая пауза. Первой молчание нарушила Гермиона:

— Почему Слизнорт нам дал такое лёгкое задание?

— Наверное, он решил дать зелье полегче, потому что я с тобой.

— Глупости, Рон. Он, видимо, что-то перепутал. Посмотри, у Гарри самое сложное зелье, — с лёгкой завистью произнесла Гермиона, — даже Симусу и Дину досталось более трудное в приготовлении зелье, — Рон перевёл взгляд на стоящих позади Гермионы однокурсников. — А наше всего-то около двадцати минут должно кипеть, а потом четыре часа настаиваться, — с обидой закончила Гермиона. — Мы успеем ещё одно зелье приготовить. Может, попросим?

— Ты уверена? Нет, давай лучше это перемешаем.

— Его нельзя перемешивать. Рон, мы же готовили его на втором курсе!

— Я помню, — соврал Рон. Делать больше нечего, как запоминать приготовление дурацкого зелья, которое ему, вероятнее всего, никогда и не понадобится. — Ещё раз спасибо за приглашение, — Рон попытался вернуть разговор в прежнее русло.

— Я рада, что мы пойдем вместе. Думаю, там будет весело, — Гермиона улыбнулась.

Её улыбка придала уверенности, и, набрав больше воздуха в грудь, Рон решился:

— Знаешь, я давно хотел с тобой кое-что обсудить.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что их разговор никто не подслушивает, Рон приготовился продолжить. И в эту самую секунду раздался взрыв, из котла Дина и Симуса повалил густой зелёный дым, окутав их и стоящую рядом с ними Гермиону. Рон не успел ничего понять, как дым тут же рассеялся — профессор Слизнорт одним взмахом волшебной палочки удалил все последствия взрыва.

— Другого от вас, похоже, и не стоило ожидать, господа, — строго сказал профессор, но ребята только переглянулись и ничего не ответили. — Как вы себя чувствуете?

— Похоже, мы оглохли, — за всех ответила Гермиона.

— Зелье не должно было взорваться, и то, что оно каким-то чудом так на вас подействовало, позволит мне поставить вам оценку выше "тролля". К утру действие взрыва пройдёт, а пока ваша глухота будет вам наказанием. Что ж, посмотрим, что вы сделали не так.

— А как же Гермиона? — поинтересовался Рон. — Она-то наказание не заслужила.

— Что ж, мистер Уизли, ваше зелье пусть настаивается, а пока можете отвести мисс Грейнджер в больничное крыло. Мадам Помфри в два счёта приведет в порядок её слух.

Рон написал на клочке бумаги слова Слизнорта и передал Гермионе. Они быстро сложили свои вещи и вышли из класса.

— Кажется, ты что-то хотел сказать мне. Если это очень срочно, то можешь написать, — Гермиона остановилась.

Рон приготовился ответить, но затем просто помотал головой. Куда уж теперь писать — об этом нужно говорить вслух. И они молча продолжили путь. Спустя несколько поворотов, когда коридор стал узким, Рон пропустил Гермиону вперёд, чуть отстав от неё, и сам не понял, зачем начал говорить — Гермиона его всё равно не слышала:

— Знаешь, а я ведь давно хотел тебя куда-нибудь пригласить, — Гермиона слегка повернулась, словно проверяя, где Рон, он улыбнулся ей и решил выйти вперёд, чтобы она могла следовать за ним. Когда они поменялись местами, Рон продолжил: — Мне нравится быть с тобой рядом. И ты мне очень нравишься.

Рону так легко сейчас давались эти слова, которые он боялся произнести, которые раньше никак не хотели облечься в нормальную человеческую речь, а вместо этого превращались в несвязное мычание неандертальца, стоило ему начать говорить их Гермионе.

— Я много и часто думаю о тебе, о нас. У тебя такая красивая кожа, и волосы, вечно торчащие в разные стороны, а улыбка очень милая. И почему ты так редко улыбаешься? Тебе нужно делать это чаще. Я всегда считал тебя просто своим другом, ну, точнее, подругой. Но сейчас мне бы хотелось, чтобы ты была моей девушкой.

Рон сглотнул. Хорошо, что Гермиона шла позади и не могла видеть, как шевелятся его губы. Но, с другой стороны, вряд ли он ещё наберётся смелости в ближайшее время, чтобы сказать ей о своих чувствах.

— Вот и пришли, — Гермиона повернулась к нему. — Знаешь, мадам Помфри не любит посетителей, так что ты возвращайся, а обратно я сама приду. Спасибо.

— Хорошо, — ответил Рон, но после того, как Гермиона указала на уши, понял, что она не слышит его, только кивнул ей, широко улыбаясь.

* * *

Рон сидел в самом углу гостиной, наблюдая за ребятами. Каждый был занят чем-то интересным, казалось, никто в комнате и представить себе не мог, какие чувства сейчас бушуют внутри Рона. Не было только Гарри, который сейчас много времени проводил с Дамблдором, а ещё Симуса и Дина — видимо, они отмывали котлы после уроков. Когда в комнату вошла Гермиона, Рон резко бросился к ней. Он открыл рот, как рыба, выброшенная на сушу, не зная, услышит ли она его.

— Всё в порядке, Рон, я уже слышу. Мадам Помфри творит чудеса.

— Ух, слава Мерлину! — выдохнул Рон.

— В больничном крыле я встретила Салли, старосту Пуффендуя. У неё разболелся живот. А мы должны были сегодня дежурить вместе. Я сказала, что ты сможешь её заменить. Ведь сможешь?

— Да, конечно.

Первое совместное дежурство — то, на что давно рассчитывал Рон — внезапно состоится сегодня. В эту минуту открылась дверь, и в гостиную вошли герои дня — Дин и Симус. Они тут же подбежали к Гермионе:

— Спасибо, что прикрыла нас и подыграла. Слизнорт долго разбирал зелье и никак не мог понять, почему оно всё-таки сработало.

— Так и говорил: у мисс Грейнджер пропал слух, значит, зелье работает. В итоге он заставил нас вымыть котёл и сказал, что больше не разрешит нам работать в паре.

— Мол, это слишком взрывоопасно.

— Ты себя хорошо чувствуешь? Или тебя взрывом оглушило?

— Нет, всё в порядке. Я просто сказала мадам Помфри, что у меня ухо немного болит, и она дала мне обычных ушных капель.

Рон стоял разинув рот.

— Так ты всё слышала? — нарушил тишину он, когда Дин и Симус ушли.

— Да, Рон, я всё-всё слышала, — уши Рона стали краснее варёного рака. — Так что, подежуришь со мной сегодня?

Рон с улыбкой кивнул. Разве он мог отказаться? Он ведь так долго об этом мечтал.