Алые сердца: Обжигающий пламень Корё (гет)

Вечерние сумерки бесшумно окутали небо пёстрым покрывалом. Последние лучи заходящего солнца беззастенчиво лизали его края, придавая хаотично разбросанным по нему облакам яркий пурпурный оттенок. Подул прохладный вечерний ветерок, шаловливо касаясь ещё совсем голых ветвей деревьев и принося с собой последние звуки постепенно затихавшей музыки. Однако четвёртый принц Ван Со, беспокойно бродивший взад-вперёд по широкому двору императорской лечебницы, совершенно не чувствовал холода. Даже наоборот. Воздух казался ему душным и спёртым, словно на дворе было не начало весны, а середина лета. Капельки холодного пота неторопливо скатывались по его лицу, отчего ему то и дело приходилось смахивать их давно уже пропитавшимся влагой рукавом. Сердце Ван Со колотилось как бешеное, точно у боязливой лани, пытавшейся скрыться от погони. В ногах ощущалась некоторая слабость, однако он не позволял себе не на миг думать об этом. Все его мысли занимало беспокойство о той, которую он только что обрёл и через миг едва ли не потерял навеки. Ту, которая наконец-то ответила ему взаимностью и едва не поплатилась за это собственной жизнью.

Четвёртый принц принёс на руках своё сокровище, свою Небесную Фею, около двух часов назад в императорскую лечебницу, намереваясь удержать в её пылавшем жаром теле незаметно ускользавшую душу. Но до сих пор так и не получил никаких вестей от придворного лекаря. Многочисленные служанки, служившие при дворцовой лечебнице, как и прежде суетливо вбегали и выбегали из главного ханока, стараясь держаться как можно дальше от принца Волка. Одни носились по двору с накрытыми тканью подносами и мешочками, от которых пахло травами, другие же то и дело бегали с медными тазами на кухню за горячей водой. Однако ни одна из них даже не посмотрела в сторону Со. Даже не попыталась дать ему ни малейшего знака в подтверждение того, что у него ещё есть надежда. Надежда на то, что жизни его драгоценной жемчужины больше ничего не угрожает, и что она скоро поправится. Да и сам придворный лекарь Чан ни на мгновение не покидал главного здания своей лечебницы, так что принцу совершенно не было не у кого спросить о здоровье своей возлюбленной. И от этого беспокойство ещё больше овладевало его сердцем.

Четвёртому принцу Ван Со даже начало казаться, что Небеса просто насмехаются над ним. Они — точно скупой дворянин, которой одной рукой отсыпает бедняку горстку прелого риса, а двумя забирает последний клочок его поля, тем самым превращая его в своего раба. Сначала они заставили его почувствовать себя безумно счастливым, а затем едва не сделали его ужасно несчастным. И после всего этого они надеются, что он и дальше будет стоять в стороне? Что он, как и прежде, будет молча сносить их издёвки? Нет, не бывать этому! Он, принц Ван Со, больше никому не позволит отнять у него то, что ему дорого. И не важно, кто осмелится на подобное: человек или же сама судьба. Он будет бороться до последнего, чего бы ему этого не стоило.

Со яростно сжал кулаки до побеления костяшек, вгоняя ногти в огрубевшую кожу ладоней. Он ни за что не позволит Су погибнуть. Она будет жить, пусть даже ему придётся перевернуть весь дворец в поисках противоядия. Он сделает всё возможное и невозможное, только бы спасти её.

Внезапно острая боль пронзила правый висок Ван Со, точно дикий зверь вгрызаясь в его плоть. Принц болезненно простонал, крепко сцепил зубы и принялся тремя пальцами массировать поражённое место, стараясь хоть как-то заглушить боль. Но боль не желала отступать. Она словно нарочно слилась с тоской и беспокойством в его сердце, заставляя его вновь и вновь переживать недавние события. Его сердце пропустило один удар — и в следующий миг всё постороннее, всё второстепенное отошло на задний план. Четвёртый принц удивлённо моргнул, увидев перед собой себя самого и довольную Су, с аппетитом уминающую рисовый шарик. В этот момент ему показалось, что он может видеть и чувствовать то, что для него просто не существовало раньше. Лёгкий ветерок, ласково касаясь его лица, внезапно донёс до него лёгкий, едва уловимый горьковатый запах, не похожий ни на что. Со недоумённо принюхался, пытаясь понять, что же это за запах. Затем осторожно понюхал собственные пальцы, слегка окрашенные во что-то тёмно-красное, почти чёрное. Как вспышка молнии в ночном небе, внезапная догадка осветила мысли четвёртого принца Ван Со, заставив его стремительно метнуться в сторону покатившегося по земле рисового кругляшка, только что выпавшего из рук Су.

Поспешно разломив тток напополам, он подтвердил свои догадки. Внутри действительно оказался мелконарезанный красный женьшень, которого было гораздо больше, чем принято употреблять в пищу, перетёртые листья мяты, семена кунжута и ещё какими-то неизвестные ему семена. Ван Со осторожно попробовал на вкус одно семечко, попытался его разжевать, однако никакого вкуса так и не ощутил. Досадливо сплюнув, он пристально посмотрел на прошлого себя с перекошенным от страха лицом, который держал в руках потерявшую сознание Су. Он снова судорожно ощупывал её лицо, пытаясь выяснить, что же с ней могло произойти. Пытался трясти её, чтобы привести в чувства, безрезультатно прощупывал пульс на шейных артериях. В ужасе хватался за голову и снова продолжал прощупывать пульс на шее любимой, но на этот раз стараясь сохранять спокойствие. Наблюдая за действиями себя прежнего, принц криво усмехнулся. Вот же идиот! Как только Су потеряла сознание, ему не следовало терять драгоценное время столь бездумно. Нужно было поскорее подхватить её на руки и отнести к лекарю Чану. И заодно прихватить с собой рисовый шарик, а не возвращаться потом за ним в спешке, как это было тогда, теряя драгоценные мгновения.

Принц горестно вздохнул и досадливо покачал головой. И почему он был так глуп? Если бы он был хоть немного расторопнее, то придворный лекарь непременно нашёл бы уже противоядие и спас Хэ Су. Противоядие? Это простое слово словно мощный разряд молнии пронзил его тело. Так женьшень, растолчённые листья мяты, семена кунжута в купе с неизвестными ему семенами создали сильнодействующий яд?! Тогда почему он ничего не почувствовал? Идиот! И как ему могло было прийти в голову, что Су была уже отравлена, когда пришла к нему в сад? Именно тток стал для неё тем ядом, который лишил её сознания. Если бы она не съела те треклятые рисовые кругляшки, ничего бы этого не случилось. Вот же! И почему ему не пришло в голову остановить её, когда она ела тток, да ещё и ему предложила. И его не насторожило, что тток — не та пища, которую принято подавать во дворце на пиру. Здесь рисовыми шариками разве что прислуга питается, а за пределами дворцового города могут соизволить купить их на рынке ещё и некоторые из господ. И почему он такой болван?! Его Небесной Фее специально добавили яд в тток, так как кроме неё его согласились бы есть разве что слуги. А он даже об этом не догадался. Ничтожество. Он настолько был одержим своим идиотским желанием поцеловать её, что полностью отключил мозг в самый неподходящий момент. И кто его умным после этого назовёт?

Принц Ван Со гневно заскрежетал зубами и замахнулся кулаком, намереваясь со всей силы ударить им в ствол ближайшего дерева. Ударить настолько сильно, чтобы кровь начала струиться по его пальцам, а немилосердная боль наконец отрезвила его помутившийся рассудок. Он — идиот, и вполне заслужил это. Пусть хоть так он сможет искупить свою вину перед Су.

Со глубоко вздохнул, намереваясь выместить всю свою злость и боль на ближайшем дереве, как внезапно перед его взором предстал не на шутку перепуганный придворный лекарь Чан. Принц недоумённо моргнул, поспешно опустил занесённый было над головой низенького лекаря кулак, и торопливо огляделся вокруг. Он снова находился во внутреннем дворе императорской лечебницы, а не в том злосчастном саду, где его драгоценная жемчужина едва ли не нашла свою смерть.

— Как Су? Что с ней? — неловко кашлянул Ван Со, стараясь говорить как можно спокойнее. — Она скоро поправится?

— Госпожа Хэ Су? — осторожно уточнил приземистый лекарь, с опаской поглядывая на возвышавшегося над ним, точно угрюмая скала, четвёртого принца. — Яд ещё не выведен из её организма, поэтому она всё ещё находится без сознания.

— Яд всё ещё в её крови?! Тогда чем вы занимались всё это время? — не своим голосом взревел принц Ван Со, яростно схватив перепуганного лекаря за грудки. — Вам что, жить надоело?!

— В-ваше В-высочество, — жалобно проблеял тот, испуганно втянув голову в плечи. — Яд, которым отравлена молодая госпожа, довольно редкий и сильный. Мне понадобилось немало времени, чтобы понять его природу…

— Меня не интересует, сколько вы потратили на это времени, — сквозь зубы процедил четвёртый принц, с трудом сдерживая переполнявшую его ярость. — Меня волнует лишь то, сможете ли вы как можно скорее найти противоядие и спасти её.

— От этого яда нет противоядия… — жалобно пробормотал лекарь, виновато пряча взгляд.

— Как... нет противоядия?! — от этих слов всё внутри Ван Со похолодело и как будто бы покрылось толстым слоем льда. Он больше не чувствовал ни боли, ни ярости — ничего, кроме леденящего душу ужаса. В один миг всё его существо пронзило яркой вспышкой боли, от которой все его мечты и надежды рухнули в один миг как песочный домик. Его руки внезапно ослабели — и он испуганно отшатнулся, поражённо глядя на собеседника. — Этого… не может… быть!.. Это невозможно!.. — пронзительно взвыл он, точно раненый зверь, и отчаянно схватился за голову.

— Яд довольно редкий… — виновато бормотал лекарь Чан, стараясь не смотреть на переместившегося в лице принца Со. — Его наверняка использовали для того, чтобы не оставить молодой госпоже и шанса. Однако её можно спасти. Я однажды уже сталкивался с этим ядом. Его называют «Прикосновением призрака». Это потому, что…

— Что… вы только что сказали? — поражённо переспросил Со, до которого наконец начал доходить смысл сказанных придворным лекарем слов. — Её можно… спасти? — он резко шагнул к собеседнику и с силой сжал его плечи.

— Шанс спасти госпожу Хэ Су очень мал, однако он есть, — осторожно начал тот, инстинктивно отклоняясь назад, насколько это было возможно. — У неё есть ещё по меньшей мере час прежде, чем яд достигнет её пяти главных органов…

— Если её можно спасти, то почему вы до сих пор этого не сделали? — хищно ощерился Со, отчего лекарю Чану стало не по себе. — Почему вы стоите сейчас здесь и ничего не делаете для её спасения? Смерти захотели?!

— Ваше… Высочество, — отчаянно выдохнул придворный лекарь, собирая всю свою волю в кулак. Он прекрасно понимал, что если сейчас не сможет сформулировать свою мысль достаточно чётко, то ему не жить. — Ваше Высочество, для того, чтобы обезвредить «Прикосновение призрака», нужно использовать другой яд. Если я ошибусь с дозировкой, молодая госпожа может умереть.

— Вы… — злобно прошипел четвёртый принц Ван Со, чувствуя, как его терпение стремительно утекает, как сквозь пальцы вода.

— Ваше Высочество, без вашего согласия я не могу приступить к столь опасному лечению, — начал виновато оправдываться придворный лекарь Чан, стараясь заблаговременно оградить себя от будущих неприятностей. — Времени очень мало...

— Если это единственный способ спасти Су, то вы должны использовать его, а не попусту болтать, — стараясь подавить нарастающее внутри раздражение, проговорил принц Ван Со и ткнул собеседника пальцем в грудь. — И, если она, не дай Небо, умрёт, я отправлю вас за ней вслед. Так что хорошенько подумайте об этом.

— Ваше Высочество, я сделаю всё, что от меня зависит, — осторожно заверил его придворный лекарь, стараясь сохранить стремительно покидавшее его спокойствие. В этот момент он совершенно не понимал, как сможет унять бешено бьющееся в горле сердце и заставить себя сконцентрироваться на лечении пострадавшей. Ведь если он допустит хоть малейшую ошибку, хоть на одну каплю ошибётся, последствия могут быть необратимыми. И тогда ему не жить. Лекарь Чан прекрасно знал, что четвёртый принц Ван Со слов напрасно на ветер не бросает.

— Нет, — холодно отрезал принц Ван Со, прожигая душу лекаря, поникшего как скошенная трава под палящим солнцем, яростным взглядом. — Вы должны спасти её любой ценой, — холодно припечатал он не терпящим возражения тоном и грубо толкнул перепуганного собеседника в сторону главного здания лечебницы. Тот жалобно скривился и, низко поклонившись, торопливо засеменил ко входу в лечебницу.

Принц Со шумно выдохнул и обессилено прислонился спиной к стене лечебницы. Его сердце колотилось как поласкавшийся на ветру стяг, а кровь кузнечным молотом била в виски. Ещё никогда в жизни ему не было так страшно и больно. От одной мысли о том, что он может потерять свою драгоценную жемчужину, свою Су, его сердце и душу разрывало на части. Он чувствовал себя совершенно беспомощным и опустошённым. Невозможность хоть как-то помочь Су доводила его едва ли не до безумия. Он готов был сделать всё, что угодно, лишь бы спасти её жизнь. И не имеет значения, что для этого потребуется. Если бы он мог спасти Су ценой собственной жизни, он бы сделал это. Но вот только никто не мог гарантировать ему, что отдав свою жизнь сейчас, он сможет спасти свою Небесную Фею. И от этого ему становилось ещё хуже.

Со медленно сполз по стене, бессмысленно глядя прямо перед собой. Весь мир в один миг перестал для него существовать. Он больше не замечал никого и ничего вокруг. Не видел и не слышал, как внезапно особенно засуетились робкие помощницы придворного лекаря, туда-сюда снуя по просторному двору лечебницы с подносами или же медными тазами в руках и изредка с любопытством поглядывая на него. Ему было абсолютно всё равно на то, что происходит вокруг. Единственное, что его сейчас беспокоило, это выздоровление Су. Но что он мог сделать для этого? Какие усилия приложить? Никаких. Он был абсолютно беспомощным в данной ситуации. Принц Со только и мог лишь сидеть и терпеливо ждать хоть каких-либо вестей. Вестей, которые могут разрушить его в одно мгновение или же вновь вернуть его к жизни. И лишь только небольшой росточек надежды на то, что всё непременно будет хорошо, упорно пускал корни в его сердце, не давая окончательно пасть духом. Ведь отсутствие вестей — уже хорошая новость.

Ван Со настолько был поглощён своей болью, что совершенно не обратил никакого внимание на влетевшего со всех ног во двор лечебницы не на шутку обеспокоенного тринадцатого принца Бэк А. Сначала тот опрометью метнулся к порогу главного здания императорской лечебницы, однако в последний момент периферическим зрением заметил беспомощно сидевшего на земле, прислонившись спиной к стене, четвёртого брата. Резко остановившись, тринадцатый принц неуклюже запнулся о свою правую ногу и едва не растянулся у ног почтительно склонившей перед ним голову помощнице главного лекаря, как раз проходившей мимо. Бэк А смущённо улыбнулся, ответив лёгким кивком на её приветствие, и поспешно направился к подпиравшему стену единокровному брату.

— Брат, что с Хэ Су? — обеспокоенно осведомился он, почтительно поклонившись. — Восьмой брат её повсюду ищет. Одна из служанок сказала мне, что видела, как вы принесли Су к придворному лекарю. С ней же всё в порядке? Брат! — возмущённо потребовал ответа Бэк А, пытаясь хоть как-то привлечь к себе внимание четвёртого брата. Он совершенно позабыл о своём прежнем страхе перед суровым братом, ведь в этот момент его беспокоило лишь состояние здоровья его кузины, а всё остальное не имело никакого значения.

— Хэ Су? — глухим эхом повторил любимое имя четвёртый принц Ван Со, с трудом понимая, что от него хотят. — Как она? Ей уже лучше? — торопливо выпалил он, резко вскочив на ноги, отчего совершенно не ожидавший подобного тринадцатый принц поспешно отпрянул в сторону, изумлённо глядя на него.

— Брат, что произошло? — осторожно осведомился Бэк А после недолгого молчания, с искренним беспокойством посмотрев на совершенно не похожего на себя старшего единокровного брата. В этот момент тот совершенно не казался тринадцатому принцу ужасающим. Скорее Ван Со выглядел расстроенным и подавленным, но никак не пугающим. — С Су же всё в порядке, да?

— А, это ты, — досадливо выдохнул четвёртый принц, разочарованно посмотрев на младшего единокровного брата. — Её отравили. Я ничего не смог для неё сделать, — поникшим голосом добавил он, стараясь не смотреть на переменившегося в лице Бэк А.

— Отравили? Но... как? — поражённо выдохнул тот, не веря своим ушам. — Как это произошло? Кто мог это сделать?

— Я не знаю, — горестно выдохнул принц Ван Со и, бессмысленно вперив взгляд в носки своих сапог, снова опустился на землю. — Какая-то служанка предложила ей тток — и эта беспечная глупышка повелась на её доброту, — он горько усмехнулся и часто заморгал, отчаянно стараясь смахнуть упрямо наворачивающиеся на глаза слёзы. — Я был таким идиотом в тот момент. Мне… не стоило тогда позволять ей есть тот треклятый тток… — он шумно вздохнул, упершись лбом в свою ладонь, тем самым стараясь скрыть от младшего брата стремительно скатившуюся по его щеке слезу. — Да и самому не стоило его есть…

— Брат… Тогда вы тоже… отравились? — осторожно осведомился тринадцатый принц, обеспокоенно глядя на поникшего старшего единокровного брата. Однако тот лишь безразлично отмахнулся от его слов, даже не допуская мысли о чём-то подобном.

— Я в порядке. Не беспокойся об этом, — сухо отрезал он, продолжая сидеть на земле, упершись лбом в свою ладонь.

— Но, брат? — никак не желал униматься обеспокоенный его состоянием Бэк А. Однако Со так ничего и не ответил на его возражения, будто бы и не услышал их вовсе. Видя, что уговоры в данной ситуации совершенно бесполезны, тринадцатый принц досадливо вздохнул. Он никогда и не задумывался о том, что его четвёртый брат может быть настолько упрямым. Прямо как Хэ Су в детстве. Даже не удивительно, что они так похожи. Бэк А глубоко вздохнул, тем самым стараясь набраться решимости, и порывисто прикоснулся ко лбу склонившего голову принца Со. Его руку тут же обдало жаром, отчего тринадцатый принц сразу же поспешно отдёрнул её и изумлённо уставился на недоумённо поднявшего голову старшего единокровного брата.

— Брат, вы весь горите, — негромко констатировал он, недовольно поджав губы. — Как давно вы в таком состоянии?

— Ты сейчас пытаешься притворяться братом? — криво усмехнулся четвёртый принц Ван Со, неторопливо поднимаясь на ноги и выпрямляясь во весь рост. — Не пытайся играть со мной. Мне не нужна твоя жалость.

— Брат, да придите уже в себя! Кто вас жалеет? — раздражённо бросил Бэк А, и сам не до конца понимая, откуда у него в этот момент взялась эта небывалая смелость. — Мы не так давно похоронили седьмого брата, а теперь и вы хотите отправиться вслед за ним? Вы хоть подумали о том, как будет чувствовать себя Су, если подобное действительно произойдёт? Или же вам совершенно безразличны её чувства? — обижено воскликнул он, взывая к совести упрямого брата. Тринадцатый принц прекрасно знал, насколько впечатлительной была его кузина. Стоит ей узнать, что тот, кто дорог её сердцу, подверг по своей глупости свою жизнь опасности, как она сразу же непременно расстроится. И тогда её состояние может ещё больше ухудшиться. А уж этого Бэк А никак не хотел. Хоть он и не до конца понимал, почему Су отдала своё сердце именно четвёртому принцу Ван Со — самому суровому и пугающему из всех принцев, однако сейчас это не имело для него никакого значения. Самое главное, чтобы четвёртый брат напрасно не подвергал опасности ни свою жизнь, ни жизнь Су. Ведь никому от этого лучше определённо не станет.

Принц Ван Со внезапно встрепенулся. До него наконец дошёл смысл сказанного его тринадцатым братом. А ведь и правда, как будет чувствовать себя Су, которую только что вырвали из лап смерти (о том, что всё может сложиться совсем иначе, он и мысли допускать не смел), когда узнает, что он тоже пострадал? Не ухудшит ли это ещё больше её состояние? Определённо! Четвёртый принц раздражённо сжал кулаки, больно впиваясь ногтями в загрубевшую кожу ладоней, тем самым заставляя проясниться начавшее было застилаться поволокой сознание. Он определённо не может допустить, чтобы из-за его упрямства его ненаглядная Небесная Фея пострадала ещё больше.

— Братцы! Что вы здесь делаете? Где Су? Почему мне сказали, что она здесь? — едва вбежав в распахнутые настежь ворота лечебницы, десятый принц Ван Ын сразу же обрушил на повернувшихся в его сторону Бэк А и Со град вопросов.

— Её отравили, — как можно спокойнее постарался ответить тринадцатый принц, с лёгкой укоризной посмотрев на встрепенувшегося от подобного известия младшего единокровного брата.

— Как такое могло произойти? Кто мог пойти на такое?! — возмущённо потребовал ответа тот, совершенно позабыв о присутствии безразличного ко всему принца Ван Со, и вопросительно уставился на раздражённо шикнувшего на него Бэк А.

— Ын, зачем же так кричать, в самом деле! — раздражённо бросил тот, демонстративно прочистив мизинцем ухо. — Су сейчас не в лучшем состоянии, ей нужен покой. Да и четвёртый брат себя не очень хорошо чувствует, — уже более спокойным тоном добавил он и повернулся в сторону стоявшего чуть поодаль Ван Со. И как раз вовремя. Внезапно правый висок принца Со снова пронзила резкая боль, отчего четвёртый принц невольно пошатнулся и поспешно схватился рукой за голову, пытаясь хоть как-то заглушить неприятные ощущения.

— Брат! — обеспокоенно воскликнул тринадцатый принц, без раздумий бросаясь к побледневшему брату и подхватывая его под руку. — Ын, ты должен немедленно позвать одного из помощников лекаря Чана и сообщить ему, что четвёртый принц тоже отравлен.

— Отравлен? — изумлённо переспросил десятый принц и обеспокоенно посмотрев сначала на Со, затем — на Бэк А, со всех ног помчался к дверям главного здания лечебницы с требовательными криками «Господин, лекарь! Господин, лекарь!»

— Какой же наш Ын ещё ребёнок, — с лёгким упрёком фыркнул тринадцатый принц, проводив вбежавшего в здание лечебницы младшего единокровного брата взглядом, а затем снова повернулся к четвёртому брату. Тот болезненно прикрыл глаза, всё так же придерживая голову рукой. Но тем не менее по-прежнему упрямо продолжал стоять на ногах, несмотря на внезапно охватившую его слабость. Превозмогая боль, он заставил себя сделать шаг. Однако в следующее мгновение его резко повело в сторону, ноги подкосились — и Со начал медленно оседать на землю.

— Брат, как вы себя чувствуете? Брат?! — испугано прокричал Бэк А и проворно подхватил старшего единокровного брата под руки, тем самым не давая ему упасть. Однако тот его уже не слышал. Сознание четвёртого принца помутилось — и он начал медленно проваливаться во тьму.

Примечания:

Пять главных органов (пять чжан-органов, 脏) — в китайской традиционной медицине пятью главными внутренними органами являются сердце, печень, селезёнка, лёгкие и почки.