Невидимый свет (джен)

Шаг.

Длинная узкая стопа, покрытая коротким серебристым мехом, неслышно ступает на тёмно-серый камень.

Ещё шаг.

Слева, за зубчатыми руинами Башен, построенных Большими Людьми, догорает закат.

Шаг.

Шорох. Девушка идёт абсолютно бесшумно, так что уверена, что этот звук произвела не она. Скорее рефлекторно, чем с испугу, она ловко ныряет за старый труп железного зверя, некогда принадлежавшего одному из Больших Людей.

Девушка едва дышит, чтобы не выдать себя. Чем темнее становится, тем лучше начинают видеть большие чуть раскосые глаза. Ей не страшно. Она уже много раз выходила на поверхность, её тело крепко, чувства остры, и, как будто этого недостаточно, длинные и тонкие, но очень жилистые руки отягощает Громовой Жезл.

Мастера племени уже давно научились изготавливать нечто подобное, но их поделки не могут сравниться с оружием Больших Людей.

С минуту девушка держит улицу на прицеле. Звук не повторяется, и она осторожно выпрямляется.

* * *

Меня зовут Инзыскайвиздаймондс. Мне нравится это имя: оно красивое — только очень уж длинное. Но Оракул пропел именно это имя, когда моя мать разрешалась от бремени, а с Оракулом не спорят, ведь его создали Большие Люди. Прямо перед моим именем он пропел ещё одно: Люси. Оракул мудр: он знал, что Инзыскайвиздаймондс — это слишком длинно, поэтому дал мне второе имя — короткое, для повседневного общения. Люси — так ко мне обычно обращаются.

Без Оракула мы не смогли бы носить имена на языке Больших Людей. На языках — уточнил бы сейчас шаман Хаванагила. У Больших людей было несколько языков. В переводе с одного из них моё имя означает «Светоносная Дева В Небесах С Драгоценными Каменьями». Имена — наша защита: они защищают нас от Призраков.

Легенда гласит: давным-давно первый Шаман, чьего настоящего имени уже не помнят, обманул Призраков. Чтобы те не жгли больше Маленьких Людей изнутри, не уродовали их детей и не выдёргивали им волосы, он сказал всем Маленьким Людям отныне называться именами на языках Больших Людей, ведь Большие Люди были хозяевами Призраков. Но Маленькие Люди не знали языков: по счастью первые Искатели (на этом месте я, как Искательница и дочь Искателя, всегда испытываю гордость) нашли несколько Оракулов. Первый Шаман вместе со своими учениками разобрался, как их пробудить, и с тех пор древнее волшебство Больших Людей исправно даёт нам имена, позволяя водить Призраков за нос.

Когда с моего рождения прошло почти пятьдесят многов лун, отец впервые показал мне поверхность. Только Искатели имеют право выходить на поверхность по собственной воле, но и плата за это право высока: раз выйдя в этот опасный мир, Искатель не может вернуться с пустыми руками или без какой-то важной информации. Обучение и посвящение нового Искателя было исключением.

С тех пор я проявляла себя только с лучшей стороны. Я приносила стрелы для громовых жезлов; я приносила волшебную еду Больших Людей, почти не тронутую временем; я приносила разные виды железа и предметы, полные волшебством Больших Людей. Я отмечала на карте места, где ценностей слишком много, чтобы вынести за одну ходку; места, которые огнекоты, стаи и крокубийцы облюбовали для жилья; и конечно — места, где Призраки настолько сильны, что не обращают внимания на имена.

Первым даром от Вождя мне был волшебный амулет Больших Людей. Он трещит без умолку, и это значило, что всё хорошо: Призраки рядом, но не могут коснуться тебя. Мне объяснили, как заставить его замолчать, если нужно скрыться; ещё сказали, что он молчит, когда Призраков рядом вообще нет, но так не бывает — Призраки есть везде. Ценнее всего то, что, когда рядом оказывается Призрак, достаточно сильный, чтобы не бояться имён, треск амулета учащается и быстро переходит в противный монотонный визг. С помощью этого амулета я и нахожу те опасные места.

Вторым даром стала настоящая одежда Большого Человека. Не все они, как оказалось, были такими уж большими: многие, даже повзрослев, были лишь немногим выше нас, так что Большими их называют не только и не столько за рост. Одежда оказалось не такой свободной, как-то, что носим мы. То были широкие штаны из плотной бледно-голубой ткани, и тонкая куртка из кожи неизвестного зверя: она плотно прилегала к телу, но не стесняла движений, а кое-где была украшена кусочками железа. К наряду ещё прилагались две какие-то странные штуки, которые, судя по форме, предназначались для ступней: Хаванагила сказал, что Большие Люди называли это «обувь», но нам она не требуется.

Третьим даром стал древний Громовой Жезл. Он сделан из дерева и железа; когда ты направляешь дырявый конец на противника и нажимаешь на кривую штучку, оружие издаваёт оглушительный грохот и выпускает маленькую железную стрелу. Громовой Жезл, если уметь им пользоваться, почти всегда убивает с одного выстрела, правда делает это очень громко. Старые Искатели рассказывали, что находили специальные длинные штуки, которые вставляются в дырку на конце Громового Жезла и делают выстрел тише — правда тогда он оставался всё ещё слишком громким.

Шорох, скорее всего, был от ветра. Но осторожность превыше всего. Окончательно убедившись, что опасности нет, я продолжила свой путь.

Будучи уже достаточно опытной, я имела право сама составлять свои маршруты и назначать цели. Той ночью моей целью стала Аль Зора: не сама Аль Зора, конечно — туда даже ночью ходить опасно — а её границы. Большинство опасных зверей живёт там, и было бы просто чудесно, если бы нам удалось организовать пункт постоянного наблюдения: но для этого нужно выбрать место.

Солнце село окончательно, так что теперь я могла видеть разрушенный город Больших Людей во всей красе. Природа была как-то особенно тиха: тот шорох, который я услышала несколько минут назад, был едва ли не единственным звуком в округе. Не люблю тишину: тишина имеет обыкновение превращаться в звук — громкий и неприятный, сулящий опасность.

Идти оставалось недолго: я уже видела широкую каменную дорогу, идущую по границе Аль Зоры. Прямо по курсу возвышались какие-то странные полусгнившие железные конструкции. Выше всех стояло гигантское железное колесо, надетое на обод, который в свою очередь лежал на двух огромных треугольниках. Очевидно, раньше эта штука вращалась, но то волшебство, которое могло привести её в движение, наверняка уже испарилось.

Видя подобные вещи, невольно задаёшься вопросом: зачем Большие Люди пользовались ими? Для чего они были им нужны? Почему не нужны теперь? И за этими вопросами закономерно следует один — неизменный конечный пункт всех рассуждений подобного рода: почему и куда ушли Большие Люди? Брингмитулайф — отец моего отца — готов был поклясться, что видел, Большого Человека. Нет причин не верить старому Искателю, а значит, Большие Люди не погибли. Но почему они не возвращаются в это место?

Без них город гниёт и разваливается! Призраки совсем распоясались без своих хозяев, дикое зверьё обживает их дома, а с противоположного берега Тигра лезут ужасные Демоны, которых нельзя ранить даже из Громового Жезла! А Большие Люди если и появляются, то только на самых границах города. Да и мы хороши: у тех, кто видел Больших Людей, сердце застывало от ужаса, они убегали, так и не позвав Больших Людей обратно в их дома.

Маленькие Люди чинят опоры ваших тоннелей. Маленькие Люди убивают хищников и прогоняют их с ваших дорог. Маленькие Люди держат Призраков в узде. Маленькие Люди делают всё, чтобы вы вернулись в свои дома и разделили радость с нами.

Почему вы не возвращаетесь?

Дорога была уже совсем рядом. Вокруг было очень тихо — так тихо, что я слышала свои шаги. У меня аж уши задрожали: ненавижу такую тишину. А вдруг кто-то ещё услышит мои шаги?

Осторожно ступила на дорогу. Она была ровная и широкая, хоть местами и потрескалась. Это было большое открытое пространство, где почти негде спрятаться.

Ненавижу открытые пространства…

Здесь точно что-то было нечисто. Раз ничего не было слышно, принюхивалась: кровь. Шерсть на хребте встала дыбом: это не кровь зверя — это кровь Маленького Человека. Пошла на запах. Любой из нас может замаскироваться где угодно и подо что угодно, но этот несчастный забыл скрыть свой запах — за это он и поплатился. Теперь пахло не только им, но и его кровью. Кстати об этом: ни одной капли в округе не было видно — а запах был близко. Он всё ещё был здесь.

Ну, тут уж пан или пропал. Осторожность и незаметность — наше главное правило, но ещё важнее — держаться друг друга. Три раза тихонько ударила громовым жезлом по ближайшему железному ограждению. И тут же заметила справа какое-то движение. Маленький Человек, полуснял свой серый плащ, маскировавший его под кусок дорожного камня. Его лицо неестественно белело на фоне тёмно-серой плоскости.

— Люси… — Его голос был слаб и тих, он медленно поднял палец к губам.

Я бросилась к нему:

— Беспечныйангел? Что случилось?

— Тихо! — громко прошептал он, кривясь от боли.

Сняла его плащ. Сквозное ранение в живот из громового жезла. Дело было плохо. Кто бы это ни сделал, с такой раной можно было бы добраться до ближайшего люка, а затем — и до племени, но Беспечныйангел этого не сделал. Значит его всё ещё могли найти. Племена не враждуют — будь иначе, мы бы уже давно погибли, но кто ещё мог подстрелить Беспечныйангела?

Только открыла рот, он приложил палец к моим губам:

— Большие Люди.

Я едва сдержала удивлённый вздох.

— Закончи это. И спрячь меня. Они… они не должны нас найти…

* * *

Я плакала. Мы все плакали. Очень долго, и очень горько.

Обычно, когда погибает кто-то из нас, Хаванагила, чтобы отогнать злых духов, читает что-то из Книги. Книга написана на языке Больших Людей, и, помню, мне объясняли, что эта Книга сильнее всех их книг. Обычно, когда труп пускают на плоту по подземной реке, впадающей в Тигр, он стоит, держа книгу, и нараспев читает: «Ипроходядолиноюсмертнойтенинеубоюсьзлаиботысомной…». Но сейчас труп Беспечныйангела уплывал в тишине, и только редкие всхлипы провожали его в последний путь.

Мы верили в то, что слова Больших Людей имеют силу. Мы верили в их слова. Мы верили в Больших Людей.

Беспечныйангел был храбрее многих. Он рассказал мне всё, перед тем, как я его задушила. Увидев Больших Людей, он тут же пошёл к ним и поприветствовал, как дорогих гостей. Большие Люди прогневались. Они назвали его Демоном и выстрелили ему в живот. Беспечныйангел умирал в боли и страхе, а в добавок ко всему он испытывал то, что сейчас испытывали уже все мы. Он уже тогда понял то, что только предстояло понять нам.

— Может, они просто не поняли? Может, нам стоит… — заговорила моя мать.

— Что стоит? Что стоит?! — взъярился Вождь Йеллоусабмарин, — Послать ещё одного из племени на смерть?

Настала тишина. Вождь тяжело дышал.

— Тамгдеклёншумит, мы не можем позволить себе такую мягкотелость.

Он поднялся, чувствуя, что пришло время говорить сильные слова:

— Братья и Сёстры. Ни мне, ни вам не хочется этого признавать, но давайте смотреть правде в глаза: кем бы ни были Большие Люди на самом деле, мы у них в немилости. Я разговаривал с юной Инзыскайвиздаймондс и с Хаванагилой. Большие Люди не могли не заметить результатов нашего труда. Они не могли не заметить поверженных хищников и расчищенных дорог. Но они прогневались. Они видели, что Беспечныйангел шёл к ним, как друг. Но они прогневались. Беспечныйангел наблюдал за ними, и видел как они ведут себя в месте, которое должно быть их домом: они боялись. Они шли осторожно, словно ступая по чужой земле. И они не делали ничего, чтобы восстановить город: они просто смотрели.

Вождь сделал паузу. Все молчали. Под сводами подземного города «Метро» воцарилась гулкая тишина.

— Так ведут себя только глупцы! — зычный голос Вождя расколол тишину, а вместе с ней — всё, во что мы верили.

Толпа изумлённо ахнула. Хаванагила, сидевший подле Вождя, сокрушённо покачал головой.

— Да, и я говорю это снова: Большие Люди — глупцы! Глупцы и злодеи! И теперь я понимаю, что случилось, когда огонь падал с неба! — Йеллоусабмарин распалялся всё больше, — Это они бросили тот огонь! Они разрушили свой город и города других Больших Людей, они разрушили все города в мире!

— А нам-то что делать? — раздалось из толпы.

Вождь повернулся к говорящему:

— Нам? Рыть глубже. Прятаться лучше. Проклясть само имя Больших Людей и память о них! Их могущества хватит, чтобы перебить всех нас, но их ума не хватит, чтобы найти всех нас. Нам нужно скрываться.

— Нет.

Десятки взглядов вонзились в меня. Ноги сами подбросили меня вверх. Не сразу поняла, что именно я сказала это.

— Ты говоришь нет Вождю? — Йеллоусабмарин был скорее удивлён, чем зол.

— Да. Послушайте меня.

Не могла понять, что на меня нашло, и я ли это в самом деле говорю.

— Послушайте. Большие Люди слишком могущественны. Это они прорыли эти тоннели. Как бы глубоко мы ни копали, они будут копать глубже. Как бы хорошо мы ни прятались, они будут искать лучше.

Меня трясло. Кажется, я поняла, что это. Это то чувство, та мысль, которую я всеми силами давила с того самого момента, как Беспечныйангел умер у меня на руках. Большие Люди, может и сильнее нас, но они не лучше нас. Они такие же, как мы. Нет: они хуже нас!

— И? — раздражённо сказал Вождь.

— Но они не смогут ни копать, ни искать…

Была ли я уверена в том, что говорю? Должна ли была я это говорить? Должны ли были они слышать это? Голос не слушался, оставалось только мысленно взывать к духам за помощью.

В детстве, помню, в одном из наших тоннелей завелись крысы. Огромные прожорливые твари крали наши припасы и убивали любого, кто им встречался. Воины завалили тоннель камнями, оставив только небольшой вход, и поставили там много гремящего железа — крысы пугались грохота и не вылезали. А потом у входа зажгли ядовитые травы, и дым убил всех крыс. Если бы крысы не испугались грохота, они бы продолжили своё чёрное дело, и все мы были бы мертвы.

Вспомнив это. я поняла, что уверена.

— …если будут мертвы.

Настала мёртвая тишина. Вождь посмотрел на меня, как на безумную:

— Люси… ты чё?

Ноги сами выбросили меня вперёд.

— Ты сказал, что город разрушили они. Он им не нужен. Зато он нужен нам! Это наша земля, наше небо, наша вода, и наши подземелья! Это мы следили за ними, и теперь город принадлежит нам! Большие Люди пришли сюда не для того чтобы вернуться домой: они пришли сюда, чтобы убить всех нас, забрать всё наше, и уйти! Они подобны крокубийцам: они сильны, велики, вечно голодны и непроходимо тупы!

Все смотрели на меня, раскрыв рты.

— Послушай меня, Вождь! Пошли гонцов к другим племенам, собери всех, мы выбьем больших людей из нашего дома!

То, во что мы верили так много лет. То, во что я верила с самого рождения, всю жизнь. Большие Люди придут и возродят полумёртвый город, они убьют хищников, изгонят Демонов и усмирят Призраков. И всё это рухнуло в одночасье. Вот почему я плакала, вот почему мы все плакали.

— Послушайте, братья и сёстры! Наша мечта разрушена, наши надежды сметены, нам нанесена ужасная рана. Но скажите, убегает ли огнекот, если его ранить? Прячется ли он от того, кто его ранил? Льёт ли он слёзы, забившись под камень? Нет! Он прыгает и разрывает обидчика на куски! Большие Люди предали нашу веру в них, и должны заплатить за это кровью. Я сказала.

И, обессиленная, упала на место. Меня душили слёзы. Мать прижала меня к груди, тихо причитая. Отец растерянно тёр лоб пальцами.

— Вождь… — Хаванагила встал — Случается такое, что Духи говорят не только через меня. Ты видел, что случилось с юной Инзыскайвиздаймондс: скорбь истончила барьеры её разума, позволив Духам войти и говорить её устами. Её слова могут показаться безумными, но прошу, не открещивайся от них: возможно, открытое сопротивление — наш единственный шанс. Большие Люди ещё не нашли нас — есть время подумать. Я сказал.

Шаман сел. Вождь тоже опустился на свой трон, опираясь руками на свой громовой жезл. Все долго молчали.

Наконец вождь поднял глаза:

— Я решил: если через два дня Большие Люди не уйдут отсюда, перебить их, — Его голос был каким-то тусклым. Так говорят те, кто сообщает матери о смерти сына. — Если Большой Человек придёт сюда, как друг, надо встретить его, как друга. Если же Большой Человек придёт сюда, как враг, убить его. Я сказал.

* * *

Темнело. Как и мы, Большие Люди, оказывается, боятся солнца. Оно жжёт и иссушает их кожу, и они прячутся от него в раскладном шатре. Не такие уж они и могущественные, эти большие люди!

И такие невнимательные: кроме меня, ещё пять воинов держали их на прицеле. Мы улеглись на крышах и среди руин, вооружившись длинными громовыми жезлами и арбалетами; мы даже не особо прятались, но они всё равно нас не заметили. А ещё Беспечныйангел, да встретится он с Предками, говорил, что большие люди ходили с фонарями: значит, в темноте они видят ещё хуже, чем на свету. Если бы ни его доверчивая храбрость, он бы сейчас был жив…

Шёл закат второго дня с того момента, как Вождь говорил с нами. Всё это время небольшая группа больших людей оставалась на месте: они ненадолго уходили в Аль Зору, возвращались невредимыми, что-то долго обсуждали. Они либо что-то искали, либо разведывали территорию. Большие люди были одеты как-то очень странно: сверху — длинные тёмные рясы, под ними — костюмы из очень плотной тёмно-зелёной кожи, сплошные, без каких-то видимых застёжек. А на головах — такие же кожаные маски со стеклянными глазами и длинными трубками. У каждого за спиной был большой странный рюкзак, в руках — по громовому жезлу, и у всех были трещащие амулеты. Я рассудила, что они ищут Призраков. Но зачем они так вырядились? Может, эта одежда защищает их от Призраков? Тогда получалось, что они боятся Призраков, потому что иначе им не было бы нужды защищаться. Если большие люди и были их хозяевами, то теперь это точно не так.

Каждый уже давно выбрал цель. Нас было шестеро — и их шестеро. Приказано было стрелять, как только луна будет в зените. И, словно сами Духи благоволили нам, главой отряда был избран старый Воин по имени Атзырайзингофзымун, что переводится как «На Восходе Луны». Восход и зенит, конечно, вещи разные, но знак несомненно хороший.

Прав ли был Хаванагила, утверждая, что это Духи говорили через меня? Я, конечно, была сама не своя, но ничего такого особенного не почувствовала. Я очень боялась, что-то были не духи, а я сама, и моё решение могло быть неправильным. Многие могли погибнуть, и только я была бы в этом виновата. Но отступать уже в любом случае было некуда.

Луна была уже почти в зените. Этой ночью большие люди никуда не ходили и оставались около шатра. Они только расчищали дорогу: может, они действительно пришли восстановить свой дом? Но решение уже было принято.

Один из них сидел на стуле подле шатра; перед ним стоял стол, а на столе — что-то вроде Оракула. Коробка разговаривала с большим человеком на его языке. Разговор проходил на немного повышенных тонах, но в целом человек был спокоен.

До недавнего времени нашими богами были Большие Люди. Но есть ли у них свои боги? В каких они отношениях? Мне казалось, что с одним из богов большой человек и разговаривал. Может, это был их шаман?

Большие люди, и их боги… как велики должны быть боги таких могущественных существ? И если боги, как я недавно выяснила, в большинстве своём глупы и жестоки, то насколько же тупы и кровожадны должны быть боги больших людей?

Трижды ухнула сова. Это Атзырайзингофзымун подал условный знак. Не важно, правильно ли было решение, или нет — оно было принято.

Я прицелилась в шамана больших людей и выстрелила.