Драконье озеро (джен)

Едва замок ее родителей показался вдали, она поняла: что-то не так. Поднятые знамена реяли на ветру. А когда подъехала ближе, она увидела подъемный мост, перекинутый поперек рва и пеструю толпу на мосту. Так было всегда во время больших праздников. Но сейчас Атенаис скорее поверила бы в то, что враги захватили ее королевство.

Она надела на безымянный палец кольцо с розовым рубином, которое всегда снимала, когда отправлялась на охоту, и пришпорила Черногрива. На подъемный мост она влетала вихрем, пронеслась в открытые ворота и натянула поводья во дворе. Ее конь поднялся на дыбы и закрутился на месте, молотя в воздухе передними копытами.

Только сейчас она увидела, что во дворе замка полно рыцарей ее королевства. Что ж, тем лучше — еще больше мужчин увидят ее. И как можно скорее разочаруются в ней.

Бывает трудно, когда люди видят тебя иначе, чем есть на самом деле, но Атенаис почти привыкла. К певцам, что воспевали ее красоту, к живописцам, что писали ее портреты, к своему отцу — удивительно, как легко люди верят в обман. Они легко способны вообразить на ее месте другую Атенаис, ту, что понравится им больше настоящей. Но, когда ты видишь принцессу со спутанными волосами и луком за спиной, у седла которой приторочена туша горного козла, бывает трудно удержаться за свои иллюзии. Конечно, некоторым все равно удается.

— Атенаис! — один из рыцарей подбежал и поймал поводья ее коня. Тотчас грязь из под копыт забрызгала его камзол, расшитый серебряными рыбами. Его это, казалось, ничуть не расстроило. Атенаис узнала Илберта де Линя, но не взяла его руку, которую он подал ей, чтобы помочь слезть с коня, — Где ты была так долго? Твой отец собирается устроить турнир.

-Вот как? Тогда почему ты все еще не на ристалище? — надушенная борода Илберта была заплетена в три косы, а светлые локоны завиты и украшены цветами лаванды. Хотелось бы посмотреть, как этот напыщенный хлыщ полетит в грязь.

-Я ждал тебя, чтобы поздравить, — он еще раз попытался подсунуть ей свою руку, когда она взвалила на плечо тушу горного козла, — Это турнир в честь твоего совершеннолетия.

— Моего совершеннолетия? — Атенаис остановилась, как вкопанная, — Ты хотел сказать "моего и Анри"?

— Атенаис, нет, — в глазах Илберта промелькнула жалость, и это стало последней каплей.

— Я должна увидеть отца! — она швырнула козла на землю и направилась в замок.

— Постой! — Илберт попытался поднять тушу и побагровел от натуги, — Почему он такой тяжелый, прах его побери?

* * *

— Атенаис, что ты устроила во дворе замка? — король Корентин вышел ей навстречу, едва она поднялась по лестнице в тронный зал. Было еще раннее утро, а от него уже пахло вином. Должно быть не ложился совсем — отец часто проводил ночи на вершине башни, откуда были видны горы, но пришел бы в ярость, если бы кто-нибудь обнаружил, что знает об этом. Атенаис часто видела слугу, спешащего наверх с вином.

— Я вернулась с охоты, отец. — Атенаис не склонила голову, как полагается приветствовать короля, а, наоборот, вздернула подбородок. Нет смысла оправдываться — ее пыльная одежда, удобная для прогулки по горам и растрепанные волосы, которых она не коснулась гребнем с тех пор, как покинула замок, были особенно заметны на фоне разодетых придворных. Она прекрасно знала, что отец предпочел бы видеть ее за вышиванием.

— Я запретил тебе ездить в горы, — напомнил Корентин, — Ты знаешь, что там снова видели дракона?

— Можно подумать, причина в этом! — Дипломатия — вот чего ей всегда не хватало.

— Атенаис, — отец взял ее за плечи, и в лицо пахнуло винными парами, — Я совсем не хочу с тобой ссориться. Мы с твоей матерью посовещались и решили, что нам стоит устроить турнир в честь твоего совершеннолетия.

«Вернее, мама согласилась с тобой, как она обычно делает.» — подумала Атенаис и кивнула, стиснув зубы. Если бы дело было в простом турнире — отец устроил их сотни!

— На турнире мы выявим сильнейшего рыцаря королевства, и он отправится сразить дракона. И, как только он вернется с победой, сможет просить твоей руки. Ты получишь в мужья настоящего героя и храбреца под стать тебе.

И, вдобавок, безумца.

— Лучший из нас уничтожит чудовище, — де Линь был тут как тут, о его приближении Атенаис узнала по навязчивому запаху лаванды. — И ты сможешь охотиться в горах без страха за свою жизнь.

Он, все-таки, взял ее за руку и поднес к губам. Смотрел он на нее, как обычно живописцы, перед тем как нарисовать ее с ровно уложенными локонами и розой, приколотой на груди.

— Значит, ты уже все решил? — Атенаис вырвала руку и повернулась к отцу. Внутри нее зародилась горячая волна ярости. Атенаис сжала кулак, и холодный металл кольца больно впился в ладонь, — Решил, кому отдашь трон Анри?

— Атенаис, твой брат мертв. — король взглянул на нее, во взгляде читалась холодная решимость — больше ничего, — У меня нет наследника. Нам нужен тот, кто сможет защитить королевство.

Как бы не пришлось защищать королевство от такого защитника!

— Прекрасно, но я не собираюсь становиться боевым трофеем, — она сказала это достаточно громко, чтобы заставить многих отвернуться и сделать вид, что ничего не происходит, — Я возвращаюсь в горы. Тебе придется поискать другую принцессу.

Она развернулась и бросилась прочь.

— Послушай, Атенаис… — Илберт де Линь догнал ее на середине лестницы. Отшвырнуть бы его, как тряпичную куклу, но Атенаис проглотила огненный комок и отстранила его так мягко, как только могла. Он отступил, держась за плечо.

Два стражника остановили ее у дверей. Атенаис едва не налетела на скрещенные копья. Корентин нагнал ее, когда она развернулась, чтобы поискать черный ход. Отец держался за грудь, а лицо его побагровело, будто бы ему пришлось гнаться за ней до самых гор.

— Нет, ты отправишься в башню, — сказал Корентин, отдышавшись, — И не выйдешь оттуда до конца турнира.