Кумир в черном (джен)

— Вы с ума сошли? Посреди ночи! — Снейп негодовал. — Почему это все не может подождать до утра, Альбус, Мордред вас побери!

— И в самом деле, — неожиданно поддержала его МакГонагалл. — Зачем?

— Минерва, — нахмурился директор самой лучшей и единственной в магической Британии школы. — Вот от тебя точно не ожидал.

— Хотя бы объясните мне причину такой спешки. Его что, ветром унесет? Волной смоет? Молнией убьет? Какого черта?!..

— Северус… Остынь, мой мальчик. Так надо. Ладно, вот тебе портал. Отправляйся.

Оказавшись на островке во время шторма, Северус моментально промок — и только потом наколдовал для себя защиту от дождя и ветра. Просушиться, увы, она же и мешала — он прекрасно представлял, что будет представлять собой, когда попробует это заклинание под щитом: парная баня, куда их однажды притащил Долохов. Ну уж нет.

Он быстрыми шагами направился к стоявшему неподалеку убогому домишке. Магглы потерпят, он высушится, заберет Поттера… Кстати, куда он его заберет, интересно, к себе домой, что ли? Он хмыкнул. Да этот ребенок с перепугу в обморок грохнется, едва увидит его жилище! Интересно, это в планы Дамблдора тоже входило? Или он думает, что Северус Снейп готов провести ночь под одной крышей с сестрой Лили? Лили… Интересно, похож ли на нее мальчишка хоть немного?

Все это он успел подумать за пару минут, пока добирался до двери, пока подергал ее…

— Алохомора!

Замок щелкнул, и глазам Снейпа предстало внутреннее убранство домика, точнее, почти полное отсутствие этого самого убранства. И мелкий мальчишка, поднимающийся с пола ему навстречу.

— Люмос!

Мягкий свет отразился в восхищенных глазищах мальчонки. Зеленых глазах. У Северуса аж горло сдавило…

* * *

Гарри давно уже покорился судьбе в лице родственников, волокущих его незнамо куда и непонятно зачем. Ну, не увидит он Школы Волшебства… Нет, увидит. Обязательно увидит. Вот только они вернутся с этого дурацкого острова, и он тут же сбежит! Поймает сову…

«Ага, и пойду я такой с совой на веревочке… прямиком в дурдом», — подумал он и вздохнул. Далеко он так не уйдет. Определенно не повезло ему нынче с днем рождения.

Сперва очень хотелось есть. А теперь он, наверное, променял бы самую вкусную еду просто на то, чтобы согреться — места на кроватях, если эти сооружения можно было так назвать, конечно, ему не осталось, а каменный пол — это каменный пол, и от холода не спасала даже куртка дяди Вернона, которую тот швырнул ему вместо одеяла. Вообще редкостная забота с его стороны, надо сказать…

И тут что-то щелкнуло, и дверь распахнулась!

В дверном проеме, с бушующей грозой за плечами, стояла высокая черная фигура в плаще чернее цвета ночи… Плащ развевался совсем как в том фильме про вампиров! Гарри видел всего два отрывка, но они стали для него настоящей палочкой-выручалочкой... И теперь он боялся поверить в свое счастье. Боялся спугнуть.

Неужели… это за ним?! Неужели то, что он придумывал… правда?

Сверкнула молния, раскатился гром, незнакомец что-то сказал, и комната, где они все пытались спать, озарилась мягким светом, а дверь закрылась, отрезая непогоду и все ее звуки.

В звенящей тишине Гарри услышал, как тетя Петунья взвизгнула и побледнела. А потом отступила, словно увидела призрак.

Ох, ты… Как же Гарри захотелось стать таким, как этот человек в черном! Чтобы его тоже вот так боялись! Хотя… а человек ли это? Может, и правда, вампир? Вот это было бы да!

Гарри не забыл, как ему удалось отвоевать себе толику свободы и почти избавиться от домашней тирании. Он весь подался к человеку, который с удивлением смотрел ему прямо в глаза. Гарри уже хотел подойти к нему и взять за руку — пусть уводит его, наплевать куда, лишь бы подальше от «любящих родственничков», но тут вылез дядя Вернон со своей двустволкой…

Незнакомец взмахнул палочкой, что-то сказал, и на дядю как будто опрокинули ведро воды, а потом он закашлялся и… замолчал.

Гарри радостно рассмеялся… А незнакомец повернулся к нему.

— Снейп, — проскулила тетка. — Забирай его. Забирай как можно дальше, чтобы глаза мои… век бы его не видеть! Век бы не видеть вас всех!

— Северус Снейп, — представился человек в черном, чуть наклонившись к Гарри и не обращая никакого внимания на всех остальных. — Профессор зельеварения школы волшебства Хогвартс.

— Вы правда за мной?! — Гарри просиял едва ли не ярче Люмоса. — Спасибо, сэр! Вы… вы так добры, что нашли меня!

И от избытка чувств обнял его за талию…

Снейп выдохнул, и вдохнуть смог не сразу. Добр он! Поначалу ему больше всего хотелось отскрести от себя это создание, потом от мальчишки пошло такое странное и приятное тепло… и он наконец вспомнил, что собирался высушиться. Да, мелкий Поттер да и вся обстановка плохо действуют… Надо собраться.

— Поттер, отпустите меня. Раз уж я за вами пришел, то без вас не уйду.

«Что ж он так сияет-то? Он вообще нормальный?»

Петунья Дурсль облегченно вздохнула и крепко сжав руку мужу, поднесла палец к губам. Еще не хватало, чтобы вспыльчивый Вернон все испортил, когда все так прекрасно складывается — проклятого, кошмарного племянника наконец заберут и больше она его не увидит! Да она даже спасибо скажет этому… надо же, профессор! Но вот за мужа было страшно.

Однако у Вернона, видимо, отсырел весь запас пороха, как в прямом, так и в переносном смысле — Агуаменти в исполнении Снейпа оказалось весьма действенным и убедительным… А может, душ подействовал на мозги и тому просто представилось, каково будет им ночевать в полузатопленной хижине.

Так что Гарри и Дурсли молча смотрели, как испаряется вода с мантии профессора, а в комнате становится тепло и влажно. И как тот делает странное движение палочкой, а в камине загорается огонь — безо всяких дров!

Дадли робко потянулся к пламени, косясь на незнакомца с ужасом, но и восторгом.

— Осторожней, — предупредил чародей. — Волшебное пламя обжигает точно так же, как настоящее. Зато и греет. До утра вам хватит, а потом… непогода закончится.

— С-спасибо, — робко ответил Дадли.

Волшебник никак не отреагировал, повернувшись к его ненормальному кузену.

— Поттер, соберите ваши вещи и пойдемте.

— У меня… — Гарри сделал паузу, растерявшись, но быстро собрался: — Тут ничего нет, сэр. Я готов.

— Тогда придется навестить ваше... жилище. Не могу же я вас тащить на Косую Аллею в этом, — Северус поморщился. — Хотя…

Еще пара движений палочкой, и Гарри стоит в чем-то, похожем на такой же плащ, как и профессор Снейп.

— Спасибо, сэр! — он хватает его руку, не замечая, как тот морщится, — А куда мы пойдем?

Зеленые глаза смотрят так доверчиво, и Снейп видит, словно наяву, ту девочку, которая смотрела на него точно так же, когда он рассказывал ей про волшебников. Все-таки кажется, что мальчишка больше похож на мать… Его даже читать не нужно — восхищение и восторг просто хлещут через край. Весело же ему тут было. Хотя если учесть, что мальчишка лежал на полу на какой-то тряпке, трясся от холода...

Однако, довольно. Он больше не собирается оставаться здесь. Он поворачивается к мальчишке, но того нет — он шарит руками по полу, словно что-то ищет.

— Вы что-то потеряли, Поттер?

— Очки… сэр.

— Акцио очки Гарри Поттера. Держите, Поттер.

И снова восхищенный взгляд, словно… а, ну да, магглы вряд ли могли показывать ему волшебство. Но как же директорские соглядатаи? Неужели мальчишка вообще ничего не видел и… не знает?

Северус нахмурился, а увидев Гарри в очках, посмурнел еще больше. Вылитый Джеймс Поттер в детстве. В том самом детстве.

— Простите, но без очков… я буду запинаться и вам… вам будет неудобно со мной, сэр.

— Поттер, вы беспокоитесь о том, что принесете мне трудности?

Мальчишка виновато кивнул и поник.

Полноте… да Поттер ли это?

— Поверьте, это не ваша проблема.

«Хотелось бы, чтобы и не моя, но, — подумал Северус. — Все же интересно, как он отреагирует на Паучий тупик и особенно на более чем спартанскую спальню».

— Беритесь покрепче, — он протянул ему ладонь, и Поттер ухватился за нее обеими руками.

Северус распахнул дверь и прежде, чем до них добрался очередной шквал дождя, скомандовал:

— Аппарейт!

* * *

Паучий тупик

Аппарация на голодный желудок не принесла Гарри никаких «особых» проблем, да и на ногах он устоял, правда, благодаря тому, что вцепился в профессора, но все же. Впрочем, тот быстро оставил его и прошел куда-то вперед, бросив:

— Располагайтесь, Поттер.

Гарри с восторгом оглядывал заставленную книгами от пола до потолка небольшую, но мрачную гостиную. Количество книг пугало. Но если, чтобы стать волшебником, нужно все-все их прочитать, то он это сделает. Главное, чтобы профессор его не выгнал.

Снейп вскипятил чайник и достал хлеб и сыр — припасов у него сроду много не водилось, но перекусить иногда было нужно, так что он старался, чтобы в небольшой коробке под стазисом был хотя бы минимум съедобного. Да и много ли ему одному надо?

Ничего, один вечер он мальчишку как-нибудь прокормит. А будет морду воротить… Перед мысленным взором встала скуластая мордашка и голодные зеленые глаза, и странным образом Снейп уверился в том, что нет, не будет. Почему он до сих пор не пришел?

Он развернулся и направился обратно в гостиную. Восторженная детская мордаха, обозревающая его библиотеку, заставила его буквально проглотить заготовленную уничижительную речь. Да чему он восхищается, черт подери?!

— Профессор Снейп, — робко обратился к нему Поттер. — Для того, чтобы стать волшебником, надо прочитать вот это все? — он обвел глазами полки.

Довольно неожиданный вопрос. От сына Поттера, но… не от сына Лили.

И все же странное и совершенно ненормальное поведение! Нет, это нельзя оставить просто так. Он должен посмотреть.

— Присядьте, Поттер. Я… — Снейп немного замялся — все же чтение детей не слишком часто практиковалось в магическом мире, и навредить ребенку ему не хотелось. Да и директор может увидеть. Хотя… судя по состоянию героя, не больно-то он интересовался жизнью мальчишки. — Я хочу, чтобы вы расслабились и я мог лучше вас понимать.

Гарри зачем-то снял очки и до боли знакомые глаза уставились Северусу в самую душу.

— Легилименс, — непривычно осторожно произнес он…

Мальчишка даже не вздрогнул — словно не почувствовал ничего. Да и Северус понял — преграды не было. Было только абсолютное доверие.

И это придется… лечить.

* * *

Он был готов ко многому, только не к тому, что увидит что-то, настолько похожее на собственное детство… Немного иначе, не так бедно, возможно, но… У него хотя бы мать была всегда за него. У Поттера — никого. Никого и ничего, пока тот не придумал сам себе сказку, всего лишь заглянув, как Дурсли смотрят телевизор… Ребенок играл в вампиреныша, и смог этим выбить чуть-чуть свободы. Просто играл, но магия его слушалась.

Северус вздохнул. Вот так вот, нарисовал себе картинку о всеобщем любимце. Молодец… Сколько можно уже ходить по одним и тем же граблям и принимать желаемое за действительное? А уж тем более нежелаемое… Что ж, это был хороший урок. А с мальчиком он все равно повязан, с одной стороны — Альбусом, с другой — Волдемортом, и с третьей — Лили.

Как бы Гарри ни был похож на отца, у него ее взгляд. Особенно без очков. Кстати… Что у ребенка со зрением?

«Да уж, что-что, а заботиться о ком-то — явно не моя стезя, — подумал Северус, постепенно отрывая взгляд от глаз мальчика. — А ведь, кажется, придется. Странное чувство, что Альбус это не особо одобрит… и в то же время — кто, как не он просил меня о том, чтобы забрать Поттера? Пусть и разбирается с тем, что получилось. Хотя… Он может и потереть воспоминания — и мальчишке, и мне. Тем более, у ребенка вообще никакой защиты».

От раздумий его оторвало осторожное касание рукава.

— Сэр… Что-то не так?

— Все хорошо, Гарри, просто задумался о том, что надо бы сходить с тобой в Мунго. Проверить твое здоровье.

— Мунго — это больница? — насторожился мальчик.

— Да, специально для волшебников.

— И мне… мне могут исправить зрение? Правда?

— Я не колдомедик, Поттер, откуда мне знать?

— Но вы… вы же скажете, как туда добраться? — и тут мальчик осекся и покраснел. — Нет, не надо, это, наверное, жутко дорого. Ой, — кажется, он не на шутку испугался, — за школу же тоже, наверное, надо платить? И вещи…

Мальчишка закусил губу, и лицо выражало смесь растерянности, страха и… надежды?

Снейп вздохнул.

— Поттер, у вас есть собственный счет в банке, даже собственный сейф, так называемый ученический. Думаю, вам хватит его до окончания школы, а если не будете шиковать, то и еще на пару лет жизни. Да и родители вам немало оставили, так что привыкайте к тому, что вы богатый наследник. Вот ключ, — он достал из кармана недавно выданный Дамблдором небольшой ключик и положил его в дрогнувшую мальчишескую ладонь.

— А если я потеряю? — зеленые глазищи смотрели ошарашенно.

— Вы что, хотите мне отдать его обратно? — поразился Снейп.

— Ну… вы взрослый. У вас он точно будет в сохранности.

— Откуда такое доверие, Поттер? Вы же впервые меня видите! Может, я…

Снейп поперхнулся и замолчал — с таким искренним счастьем мальчишка снова смотрел на него…

«Если бы это был Хагрид, как планировал Дамблдор...» — пронеслось в его голове, и он содрогнулся. У него было время исправить многое, если не все. И он это время использует. И завтрашний день придется начать с Мунго.

— Пойдемте ужинать, Поттер.

Брови мальчишки взметнулись вверх.

«Он что, думал, я один есть буду и оставлю его голодным? Впрочем, голодом его не морили, но и не баловали, кажется, и сейчас я это проверю».

Они прошли на небольшую кухню, где Северус трансфигурировал еще один стул из обыкновенного полотенца — естественно, к огромному восторгу Гарри.

— Я тоже смогу когда-то так научиться?

У Снейпа начала болеть голова: к такому количеству радости и позитива жизнь его определенно не готовила.

Нет, чем Поттер засыплет его вопросами, лучше рассказать ему. И он начал первую в жизни лекцию о магическом мире для самого благодарного слушателя, какого даже не мог раньше себе представить.

* * *

Чай и бутерброды исчезли незаметно, а когда они встали, Поттер подхватился и… начал собирать со стола.

— И что вы намерены делать? — поинтересовался Северус, на всякий случай прислонившись к подоконнику.

— Мыть посуду, — ответил Поттер. — Э… Нельзя? Я умею, я ничего не разобью!

Да сколько же еще сюрпризов…

— Я всегда мыл посуду, и когда тетя готовила, и просто когда все поели, — докладывал ему Поттер. — А еще я умею готовить, яичницу, бекон поджаривать, кашу… Это плохо?

— Нет, эм-м… Гарри, просто я устал. И время уже позднее. Давайте-ка спать, а завтра, если сможете, вы меня удивите.

«Хотя куда уж больше», — Снейп отлепился от подоконника — опора ему действительно не помешала.

— Вы ляжете в маленькой комнате наверху.

— В отдельной комнате? Я?

Снейп едва сдержал стон. Да что же это творится-то…

— Вы. Постель вы найдете в нижнем отделении шкафа. Все, марш наверх.

Когда мальчишка с готовностью ринулся, куда его отправили, Снейп схватился за голову.

Все это надо было как-то пережить… Мерлин, какого героя таким образом хотел вырастить Альбус, пикси ему в бороду?! Это же просто домовой эльф какой-то!

А Гарри Поттер в это время радостно вытянулся на чистой постели… Большой! Мягкой! С настоящим матрацем и подушкой! Ух! И, уплывая в сон, успел подумать только о том, как бы поаккуратней спросить профессора, вампир он или нет, и будет ли в их гнезде еще кто-то, кроме них двоих… Хорошо бы пока никого не было…

Северус Снейп проснулся от щекочущего ноздри запаха кофе и удивленно открыл глаза. Возле его кровати стоял… Поттер с тарелкой, на которой испускала чудесный аромат его любимая чашка, а рядом румянились тосты из вчерашнего хлеба и, кажется, сыра…

Он ущипнул себя за руку. Больно.

Поттер не исчез. Вместо этого он виновато улыбнулся:

— Я постучать не мог, сэр. Руки… заняты. А ногой было бы некрасиво, правда? Доброго утра, профессор Снейп.

И поморгал своими зелеными глазами.

— Д-дбро-го… утра, По… Гарри, — Северус приподнялся и сел.

Мальчишка просиял и протянул ему тарелку.

«Кофе в постель. От Поттера. Бред, бред, бред… Ну, Альбус…»

Тут наконец Снейп вспомнил, кто в доме хозяин.

— Эм-м… Вы сами-то позавтракали, Поттер?

— Вы же еще не проснулись…

— И что?

— И не разрешили мне…

«Он вынесет мне мозг… даже спинной и, возможно, костный», — подумал Снейп, слегка поежился и отхлебнул из чашки. Кофе по утрам ему помогал… Обычно. Варево Гарри пахло вполне привлекательно.

Напиток оказался приготовлен отменно. Ох. Северус перевел глаза с тарелки, которую мальчишка уместил возле его постели, на него самого и тяжело вздохнул.

— Давайте договоримся раз и навсегда…

Гарри радостно внимал «своему Старшему», как он окрестил Снейпа по аналогии с тем самым фильмом, и был ужасно доволен собой. Кажется, он ему нравится. Кофе так точно — вон как он быстро соскочил и оделся. И не ругается… А это значит, что его, Гарри, шансы остаться в этом замечательном мрачном доме постепенно растут.

Нет, он поначалу не собирался ничего такого делать, как обычно у Дурслей, но, хорошенько поразмыслив, решил, что завтрак лишним не будет. Даже дядя Вернон, когда хорошенько наедался, был к Гарри куда снисходительнее, чем в любое другое время. И теперь мальчик сосредоточенно внимал Снейпу, хотя, можно сказать, ушам своим не верил: Старший сам пообещал его кормить!

Интересно, когда он его обратит? И что при этом чувствуют? Было, конечно, немного боязно, но заиметь способности вампиров было слишком заманчиво. Как бы спросить так, чтобы пришлось к слову?

— Вы меня вообще слушаете, мистер Поттер?

Гарри сделал честные глаза и затряс головой, но удивительно к месту успел вспомнить, как в одной книге, кем-то случайно оставленной в школьной библиотеке, он прочитал, что вампиры могут читать чужие мысли, и опустил голову.

— Простите, сэр.

— О чем вы вообще думаете?

Гарри поднял голову. Теперь или… никогда?

— Я вот как могу, — хрипловатым от волнения голосом признался он и раскрыл рот…

Профессор потрясенно смотрел на его удлиняющиеся клыки. У мальчишки определенно талант — сделать такое с помощью детской магии, которой невероятно сложно управлять! Какая же у него должна быть самодисциплина! Стоп… самодисциплина? В таком возрасте?!

Он посмотрел на него, словно впервые увидел. Мальчишка как мальчишка, на Поттера похож. И совсем чуточку на Лили. И при том абсолютно неординарный волшебник… и ребенок тоже, пожалуй. Только что радовался первому в жизни заклинанию, которое по сравнению с тем, что он только что натворил — всего лишь пример из таблицы умножения. Дважды три, например. Неужели Дамблдор и рассчитывал на что-то подобное?

В груди Гарри пышным цветом расцвела надежда. Профессор Снейп был первым, кто не завизжал и не закричал, глядя на его зубы. Ему было, кажется, просто интересно. А значит… Он же должен сейчас рассказать ему все, признаться, что он вампир! Почему он молчит?

Снейп потрогал трехсантиметровый острый клык, который выступил изо рта мальчишки, некрасиво оттопыривая его нижнюю губу, и осторожно щелкнул по нему ногтем. Гарри посмотрел вопросительно.

— Из вас вырастет очень, очень талантливый маг, мистер Поттер. Великолепная трансфигурация. Не поделитесь, как вы это делаете?

— Вам правда интересно? — покрасневший от непривычной похвалы Гарри, быстро вернув зубы в нормальное состояние, радостно начал делиться подробностями о том, как ему удалось впервые перепугать задиравшего его кузена едва не до мокрых штанишек.

Снейп с трудом удержался на ногах — до того непринужденно ребенок проделал два сложнейших трансфигурационных преобразования подряд — прямое и обратное. А потом только хмыкал и успевал запоминать. Желание, значит. Все просто, чисто по-детски, но это же какое должно быть желание! Да, надо будет посмотреть этот фильм… и книги почитать, определенно.

Если и дальше, опираясь на это, заниматься с мальчишкой беспалочковой магией… фантастика. Такого и Темному Лорду не снилось. И это может стать весьма, весьма полезным. Он будет полным, нет, многократным идиотом, если упустит этого ребенка. Нет уж, теперь он будет беречь его не по приказу директора и даже не по просьбе Лили.

Быть слугой двух господ — незавидная доля, и шанс сделать инструмент для собственного освобождения он не упустит ни за что. Да и мальчишка… Но сколько же с ним еще работы. Успеет ли он за месяц объяснить ему хотя бы самые азы? А может, он сумеет чему-то подобному научиться сам?

Они позавтракали. Попутно Снейп выяснил, что Гарри не хуже него умеет варить овсянку, а также много чего еще. Воистину домашний эльф. Но зачем это? Хотя… зато не пропадет, если под рукой будет только сухая крупа, вода и кастрюля.

Гарри же наконец получил первую порцию сведений о волшебном мире и его устройстве, в частности о тех самых домовиках, немного огорчился по поводу отсутствия вампиров, взбодрился, узнав о том, как проявляется волшебство, а потом Снейпа угораздило рассказать ему про волшебные палочки.

Мальчонку будто подменили — он едва не подпрыгивал на месте — так не терпелось ему заполучить себе что-то такое же. Свою палочку Снейп ему показал и даже дал подержать, но махать запретил категорически. А Гарри после дурслевской муштры слишком хорошо понимал, что любое его непослушание может иметь весьма неприятные последствия. Даже катастрофические. Потому что профессор Снейп — это вам не Дурсль какой, а главное, он ему все-все рассказывает и даже учит!

Кстати, учеба не замедлила: сразу после завтрака он вместе с профессором, точнее, под его руководством, пытался помыть чашки с помощью заклинаний, но без палочки… И переколотил почти всю посуду. Сначала Гарри страшно испугался, но когда понял, что хозяин даже не думает сердиться по поводу разбитых чашек и блюдец, дело понемногу пошло на лад. И Репаро у него получилось намного быстрее, чем просто мытье, так что причина для маленького утреннего счастья была что надо — первое в жизни заклинание!

Северус Снейп давно не чувствовал себя таким довольным, руководя учеником. Да что там, никогда не чувствовал. Хотя, нет. Когда рассказывал одной девочке о магии и магическом мире. Точно. Правда, сегодня все же были отличия, и огромные: он — состоявшийся маг, и у него дома они с учеником ничем не ограничены. Стоп… с… Учеником? Да нет, директор не позволит. Можно даже не мечтать.

А потом они отправились в… магазин одежды, где Гарри приобрели приличную, по мнению Снейпа, одежду. Простой черный костюм, черный свитер и несколько черных же рубашек. Когда Поттер ткнул пальцем в черное же белье, Северус нахмурился.

«Я хочу быть как вы», — прочитал он в зеленых глазах, так похожих на глаза бывшей и единственной подруги, и в то же время таких иных. Он пожал плечами и сделал продавцу знак сложить все в пакет, пока он оплачивает покупки.

Для того, чтобы понять, отчего так волнуется и дергается Гарри Поттер, легилименту даже в голову к нему лезть не пришлось. Конечно, он хотел волшебную палочку. И покупать ее в любом случае придется. Значит, надо поговорить. Хвала Мерлину и, наверное, Дамблдору, ребенок пока просто на лету ловит его слова.

Снейп быстро понял, что произошло: он стал первым, кто рассказал Поттеру про волшебство и, что еще важнее, забрал его от Дурслей. Дамблдор практически в руки ему передал героя магической Британии. Интересно, зачем он это сделал? Ведь вряд ли рассчитывал на это, тем более, вначале собирался посылать за мальчишкой Хагрида.

— Гарри, сначала мы вернемся и ты переоденешься. В трансфигурированной одежде среди волшебников ходить не стоит.

— Почему?

— Есть такое заклинание: «Финитэ». Отменяющее.

— Отменяющее все-все? — поразился тот.

— В зависимости от силы и направленности.

— Ого.

— А теперь внимательно послушай…

И Гарри узнал еще много нового. Прежде всего — про палочки, но и про ответственность, и про власти, и про политику. И даже о противостоянии темных и светлых.

— А вы какой? — задал он закономерный вопрос, и Северус поморщился. Не то, чтобы он этого не ожидал… Просто ответ в любом случае был неприятен прежде всего ему самому.

— Я темный волшебник, служащий делу света…

Гарри вытаращил глаза.

— Так можно? Правда? Вы темный… и служите делу света…

— Нет, Поттер, прикидываюсь! — разозлился Снейп и вдруг понял. Понял, насколько это правда. — Так надо, — стараясь держать лицо совершенно бесстрастным, сказал он.

— Угу, — согласился Гарри.

Снейп был доволен одним тем, что больше ему ничего говорить и объяснять не пришлось — они наконец отправились на Косую аллею.

Гринготтс встретил их обоих непривычной тишиной. Хотя Снейп же специально подгадывал по времени, чтобы лишний раз не мелькать перед публикой — неужели наконец ему благоволит удача? Собственный ученический сейф, точнее, его содержимое, Гарри ошарашили. И он, естественно, тут же выдал профессору все, чем Дурсли его когда-либо попрекали.

Снейп хотел поначалу выгрести для Гарри побольше — все-таки мальчишке с родственниками еще жить и жить, но потом задумался. Очередной вопрос к уважаемому директору сформулировался быстро. И они ограничились тем, что взяли для Гарри сотню галлеонов — кто-кто, а Снейп прекрасно представлял цены и экономить на Поттере не собирался. Тем более не свои деньги.

А дальше они пронеслись двумя черными смерчиками, маленьким и большим, затормозив только в аптеке и в каком-то специальном магазине ингредиентов, перед которым Снейп наколдовал Гарри что-то вроде затычек в нос.

Пока тот решал свои дела с продавцом довольно жуткого вида, Гарри пытался их достать и заодно осматривался. Было интересно. А главное, если он встретит кузена, ему определенно будет о чем рассказать! Ух, сколько же тут потрясающей, невероятно шикарной гадости! Вот бы взять домой хотя бы вон ту фигню, с глазками, похожими на человеческие. Ой, или ту, которая как кишки… А если… вот те кости подложить Дадли в постель…

Покидать аптеку и оставлять такие сладкие мечты было даже немного жалко. Гарри даже не представлял, насколько выбил из колеи своего учителя, когда тот увидел, какими жадными глазами он рассматривал самые отвратительные из ингредиентов, а главное, заметил его огорчение, когда они выходили из лавки.

Мантии у мадам Малкин Снейп, оказывается, заказал, еще когда Гарри спал, так что подгонку сделали быстро. Книги для школы тоже уже ждали его готовым пакетом, как и набор первокурсника для зельеварения. После библиотеки профессора Гарри отнесся к «Флориш и Блоттс» с пиететом, но довольно спокойно. Он и в свои одиннадцать был в состоянии догадаться, что самые ценные вещи вряд ли будут лежать там, где торгуют ширпотребом.

Оставалась только палочка… Но Гарри как-то уже проникся важностью того, что стоит научиться все делать без нее. Снейп совершенно прав: палочку могут сломать, отобрать, да он в конце концов ее и сам потерять может. С руками так точно не выйдет, по крайней мере забыть их довольно затруднительно. А еще этот самый контроль. Конечно, хотелось быть, как все, особенно как профессор, но… он же на кухне с ним точно тренировался, с мытьем посуды-то!

За палочкой они пошли, как водится, к Олливандеру, в последнюю очередь. Гарри еще подумал, что это странно: палочка же — легкая и самая компактная из покупок, может, стоило начать с нее? А кстати, где все вещи-то? Он недоуменно посмотрел на профессора.

— Заклинание уменьшения, конечно. Сам не догадался? А что нельзя уменьшить, то доставят по адресу, — Снейп, которому потрясений одного этого дня хватило, пожалуй, на всю оставшуюся жизнь, начал сбиваться с привычного ему официоза в обращении ко всем и вся, но сам пока еще этого не заметил. Зато заметил Гарри… и ему стало очень приятно.

Когда он наконец, разнеся половину лавки и недоумевая, почему его все еще не выгнали вон и чему этот старый псих-продавец так радуется, получил палочку, «сестру» той, которая убила его родителей, ощущения были фееричными, а вот мысли — двойственными. Ему показалось, что и Снейп задумался весьма серьезно. Надо будет попробовать его разговорить…

Он посмотрел на морщину, пересекающую лоб зельевара, и решил, что поговорит с ним обязательно, но когда-нибудь потом.

Они перекусили в кафе — как же все было вкусно! — и Гарри даже досталось мороженое, правда, он решил поскромничать на всякий случай, выбрав только один сорт, шоколадное. Впрочем, он нисколечко о том не пожалел — шарик был большой и просто божественно вкусный. И шоколадных лягушек ему тоже досталось с десяток, который он тут же запихал в карман новенькой мантии, оценив его вместительность. После чего он встал и от души поблагодарил Снейпа за «самый лучший день рождения», отчего тот не знал, куда деваться, пробурчав что-то не совсем вразумительное, и обогатил карман Гарри еще на пару заколдованных пирожных.

А потом произошло самое ужасное: он взял профессора Снейпа за руку, и они аппарировали… в парк возле Тисовой улицы. Гарри, которого сначала немного скрутило — все-таки не стоило так наедаться, наверное, — сразу даже не осознал, но потом…

— Вы… меня оставляете? Тут? — севшим голосом спросил он.

Снейп мысленно выругался. Придется снова объяснять…

— Давайте пока присядем, Гарри. На самом деле это нужно для вас. Для вашей защиты.

Так наконец Гарри узнал о том, что такое «кровная защита», что он «ребенок Пророчества», но когда Снейп дошел до «победителя Темного Лорда», не выдержал.

— Это что за бред? — прошептал он. — Это кому вообще в голову могло прийти, а? Мне же год был, один год — какой я * * *

ов победитель?!

Северус Снейп оказался в очень сложном положении. С одной стороны, сейчас было бы просто чудесно подставить одного работодателя, вот только… он до сих пор не был уверен в его мотивах. С другой, выражаться так, как только что выразился Поттер, приличным людям не пристало. С третьей… лично он точно так же бы сказал. Вопрос, считать ли себя и Поттера приличными людьми, остался открытым. Но объяснять как-то было надо.

Пришлось свалить все на газеты. А что, пресса все выдержит. Выдерживают же ее несчастные герои дня, чью жизнь мусолят в разных публикациях?

— Поэтому на Косой Аллее некоторые так странно смотрели на меня?

— Не думаю, — ответил Снейп. — Очков у вас тогда еще не было, длинная челка прикрывает лоб довольно качественно. Возможно, дело во мне. Обычно я никогда не сопровождаю детей в магазины Косой аллеи. Но я старался проводить там минимальное время, а передвигаться быстро у нас с вами получалось довольно неплохо.

Гарри улыбнулся.

— Вы боитесь, что будет после того, как вы зайдете в дом? — Снейп читал его, как открытую книгу, ничуть не напрягаясь.

Гарри кивнул.

— Я зайду с вами, если хотите.

— Было бы здорово.

Дурслей Снейп построил в один момент. Все-таки они действительно боялись волшебства, а значит, и Гарри. Так что его комната была моментально освобождена от лишнего хлама, принадлежащего Дадли, дядя Вернон под заклинанием немоты и обездвиживания краснел и надувался, пока не хлопнулся в обморок, но на вопль Петуньи Снейп ответил просто:

— Не трогаете нас — не трогаем вас. Понятно?

И что-то сделал с Верноном, так что тот переместился на диван и спокойно задышал.

— Заклинание сна. Утром я зайду за Поттером, пусть к половине десятого будет готов.

— Почему бы тебе не забрать его сейчас и насовсем?

— Кровная защита его матери, до совершеннолетия Гарри Поттера вы обречены.

Петунья застонала.

— Что, дать возможность ребенку переночевать и покормить его завтраком для тебя умопомрачительно сложно?

— Да ты… Да он…

И вот тут Гарри едва не покраснел, как тетка расписывала его «игру в вампира». А Снейп… захохотал. А потом зашипел, как тот вампир по телевизору, то есть как настоящий.

— Если с него упадет хоть один волос…

А потом улыбнулся, и показал резко выступившие клыки и моментально побелевшая Петунья и ее сын грохнулись в обморок.

Гарри выпучил глаза.

— Вы?..

— Я тоже поупражнялся бы в трансфигурации, — ответил Снейп, пряча палочку. — Но в данном случае это была простая иллюзия.

Никаких клыков у него не было и в помине.

— Думаю, до утра с вами теперь точно ничего не случится.

— А может…

— Хорошо.

Снейп просто чудесно понимал Гарри с полуслова, сам тому удивляясь. Он отлевитировал тела Дурслей и даже доставил Дадли и Петунью в спальни.

— Не могу обещать, что им не будут сниться кошмары, так что если ночью кто-то будет кричать, не стоит беспокоиться.

— Не буду! — радостно пообещал Гарри.

Ему уже хотелось, чтобы утро наступило как можно быстрей, но голова странно гудела, словно его сильно-сильно ударили.

— Не вздумайте рано вставать, сегодня важно как следует выспаться. Ты получил сегодня слишком много новых знаний, а мозгу тоже нужен отдых. Марш в кровать, я уйду сам. Да, и двери закрою, поверь, у меня получится.

— Спасибо… Спасибо, это был самый лучший в моей жизни день рождения, профессор Снейп!

— Сомнус минима…

Выйдя из коттеджа на Тисовой, Снейп аппарировал к себе и надолго задумался. Прежде всего над тем, почему директор отправил к Поттеру — его? По многим оговоркам, далеко не случайным, Северус прекрасно понимал, что его планировали во враги мальчишке. Что случилось? Что помешало? И чем грозит это ему самому и… Поттеру?

Понять невозможно. И напрямую не спросишь, а даже если и спросить, то в ответ можно получить что угодно. Кроме, наверное, правды. Или все-таки есть шанс? Северус вспоминал, прикидывал и так и этак, и решил, что шанс все-таки есть. Вопрос теперь в том, как его увеличить. Увы, раздумывать над этим дальше он не мог: директор ждал его отчета.

Примечание к части

И еще раз с Рождеством, дорогие читатели.

Снейп отчитывался совершенно бесстрастно, хотя Альбус видел, что мальчик ему понравился, каким бы странным ему это ни казалось. Он даже попробовал было подергать за привязанность Северуса к Лили, подведя его к мысли о том, что погибла она только потому, что хотела сохранить жизнь своему ребенку, для чего фактически принесла себя в жертву. И никак не ожидал прямого вопроса:

— Почему вы вручили Поттера именно мне?

От Северуса Снейпа, вот уже несколько лет никогда ни о чем не говорившего прямо, это показалось ударом под дых — настолько директор был не готов к такому.

То ли великие Мойры сбились в прядении нитей, то ли в Запретном лесу приказал долго жить один из хагридовских любимцев, то ли еще что… Но он ответил правду. Почему? Не мог иначе? Да ладно, сколько лет и даже десятилетий мог, и вдруг припекло?

Нет, всего одна случайность: когда миссис Фигг прислала очередную жалобу, Альбус решил наконец хоть одним глазком посмотреть на будущего героя и увидел мальчика избитым и молча плачущим… Он стоял рядом с ним с активированным артефактом невидимости и не мог ее сбросить, однако сумел залечить ему синяки и ссадины, пусть не опасные, но… Глядя сквозь него, словно чувствуя присутствие, мальчик прошептал: «Спасибо… мама?.. Папа?» И как он это сделал… Альбус еле устоял на ногах. Еле сдержался, чтобы не схватить его в охапку и не забрать с собой — сию же секунду.

Гарри стоял у него перед глазами и сейчас. Та самая капля, которая камень точит.

Какой он, к Мордреду, Великий Светлый, если допустил такое? И ведь не единожды… Нет, настоящие Светлые не могут быть политиками. И даже руководителями — не могут. Они могут быть только блаженными, отшельниками, вне мира сего или не от мира сего. А ведь верят… сколько волшебников верят, что он, Альбус Дамблдор, истинно светел душой. И он будет продолжать делать хорошую мину при любой игре — потому что нельзя иначе. Потому что больше некому. Была надежда на Северуса, но, увы, и его он проморгал. А теперь надо суметь отпустить его, просто отпустить — пусть живет, как умеет.

Трудно: привык, прикипел. Как отвратительно чувствовать себя старым пауком…

— Я очень виноват перед мальчиком, Северус. Как и перед тобой. Я больше не могу. В тот момент, когда я узнал о травме Хагрида, я решил все отдать на волю случая.

Он говорил, глядя перед собой остекленевшими — неужели от подступивших слез? — глазами, а Снейп понимал, как много он не знал, не думал, не мог представить.

Тяжесть, что взвалил на себя старый волшебник. Вину за то, что он увидел в его памяти: оказалось, недавно Альбус сам отправлялся к Гарри и не поверил своим глазам. И теперь в ужасе, что отобрал у Гарри не то что счастливое детство, а детство вообще, как таковое.

Не защитил, не поддержал, не помог.

Как когда-то еще одному человеку. Ему, Северусу…

— Я забрал у тебя гораздо больше, чем когда-либо смогу отдать, — закончил директор.

Снейп, не ожидавший такого, тем не менее сумел спросить:

— Освободите меня от клятв?

— Если они тебе больше не нужны. Тогда это было единственной возможностью удержать тебя… живым.

— Я… понял.

— Ты очень хочешь избавиться от них? Я… это сделаю. Помоги Гарри. Просто помоги. А с Лордом я попробую разобраться сам.

— Я ни от чего не отказываюсь, — Снейп сам удивился, что произнес такие слова. Но Альбус ментально впервые открылся перед ним так, что его захлестнуло всем тем, что годами, нет, десятилетиями носил в себе Верховный Чародей. Если старик несет такую ношу, грех ему, Северусу, жаловаться на свою.

— Если ты будешь помогать Гарри и останешься нашим шпионом, это будет слишком опасно.

— Не опасней, чем просто жить, служа Волдеморту.

— Мальчик уже привязался к тебе, верно? — голубые глаза льдисто блеснули и спрятались за стеклами очков. — У него больше никого нет. Ты понимаешь, — последнее было вовсе не вопросом, а утверждением.

Да. Снейп понимал. И Альбус понимал тоже — кроме брата, отношения с которым оставляли желать лучшего, у него тоже никого не было. Привязанности — опасны. Но расти без них, встать на ноги без них — невозможно.

— Значит, ему нужна другая опора, — постарался сказать Снейп как можно равнодушнее.

— Вряд ли ему нужна другая. Все-таки я был очень неосторожен.

— Но почему не МакГонагалл? Не… никто из других преподавателей, в конце концов?!

— Потому что перед ними у меня нет долга.

— На что вы рассчитывали, отдавая Поттера магглам?

— На семью… На семейные связи. И я ошибся. Жестоко ошибся, Северус. В конце концов, Гарри — это то, что осталось от Лили. Я больше не хочу никак влиять на жизнь и судьбу мальчика, достаточно было гибели его родителей… Это ведь я посоветовал им Фиделиус.

— А я передал пророчество.

— Ты не мог знать о сроках родов Лили.

— Мы меряемся тем, кто больше виноват, Альбус?

— Ты прав, это уже не имеет никакого смысла.

— Хорошо, я займусь мальчиком.

— Я не буду тебе мешать. Только… будь с ним помягче, пожалуйста. Будь тем взрослым, какой был когда-то нужен тебе самому.

* * *

Гарри едва сдерживал злые слезы, которые сами наворачивались на глаза. Он прождал на той же скамейке в парке, где они беседовали вчера, уже больше часа, а профессор Снейп все не появлялся. Сначала Гарри решил, что с места не сойдет, пока тот не придет за ним. Потом подумал, что можно будет попробовать найти его дом. Вроде он не должен быть особенно далеко. А еще он помнил, как Снейп говорил «Аппарейт», как двигал палочкой и что при этом происходило.

Палочка была спрятана в рукаве и рука постепенно тянулась все ближе и ближе, пока пальцы не коснулись ее…

— Вы с ума сошли! — профессор едва не свалился прямо на него, видимо, для аппарации выбрал ту самую скамейку.

Гарри выпустил палочку, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Снейп почувствовал, что готов вздохнуть точно так же. Успел. Черт знает, что бы мальчишка мог натворить!

— Поттер, я же рассказывал вам, что бывает, если засекается колдовство несовершеннолетнего?

— Но я же еще не школьник… Или меня тогда могли не пустить в школу? — с ужасом спросил Гарри.

— К счастью, ничего непоправимого вы не сделали, — пошел на попятный Снейп. — Так что не будем гадать. Что вы собирались делать?

— Аппарировать к вам… к дому. Я хорошо крыльцо запомнил!

— Вы с ума сошли! Это колдовство становится доступным только после малого совершеннолетия, и то далеко не всем. А разрешение выдается только совершеннолетним волшебникам после того, как они сдадут экзамен в Министерстве.

— Ого… Я не…

— Я очень, очень многое не успеваю вам рассказать, — Снейп протянул руку и привлек его к себе.

Парная аппарация закончилась на том самом крыльце, и Гарри улыбнулся — почему-то он был уверен, что у него точно получилось бы. А самое главное — он снова был в этом замечательном мрачном доме! И профессор будет заниматься с ним!

От радости и облегчения он подошел и уткнулся профессору в живот, крепко обнимая. Снейп, кажется, забыл, как дышать. Мальчишка поднял голову и, глядя на него своими зелеными глазами, тихо признался:

— Я боялся, что вы не придете… сэр…

Северус прикрыл глаза и досчитал до пяти. А потом до десяти. И только потом понял, что его рука лежит у Поттера на плече.

— Садитесь… Гарри. Директор Дамблдор поручил мне поработать с вами.

Мальчишка просиял.

— Вам нужно будет много, очень много заниматься, чтобы не отстать от школьников, которые воспитывались и росли в волшебном мире.

— Да! — Гарри засиял еще больше — для него это значило, что он теперь каждый день будет тут!

Не у Дурслей же ему узнавать о волшебном мире! Однако, он просчитался. Профессор выдал ему несколько книг и усадил за «чистописание», которое состояло в том, чтобы выводить предложение за предложением настоящим пером на какой-то странной бумаге.

Когда он попробовал заикнуться о том, что есть другие, более удобные для этого вещи, получил в ответ, что те «не могут удерживать магию» и рассыпаются, стоит только попытаться изобразить на них что-то действительно магическое.

— А мы сразу будем это делать?

— Начиная со второго курса, и далее по нарастающей.

— То есть первокурснику писать пером не обязательно?

— Нет. Если вы считаете, что у вас без тренировки будет все прекрасно получаться, мистер Поттер…

Гарри тут же посадил кляксу и приуныл. Снейп достал прописи, почти как те, которые были у Гарри в маггловской школе. Вот только закорючки были страннее некуда. Хотя половина и была похожа на нормальные буквы, но остальные...

— Это волшебные буквы такие? — удивился он.

— Это греческий и латинский алфавиты.

— И на них надо будет писать?! — ужаснулся Гарри, ткнув пальцем в греческие буквы. — И читать? А… учебники по этому есть?

Снейп одобрительно хмыкнул и вытащил с полок «Самоучитель греческого языка», а после — и латинского.

С этого момента дни для Гарри слились в сплошную череду чтения, письма, изучения простейших бытовых заклинаний и помощи в лаборатории. Последнее по сравнению с остальным было чистым отдыхом, особенно для головы: Снейп, конечно, постоянно задавал вопросы, но очень четко показывал, что и как Гарри должен сделать, чтобы нарезать или правильно измельчить тот или иной ингредиент. А уж руки у мистера Поттера явно из правильного места росли, этого его Учитель не мог не отметить. Вот ведь… он и подумать не мог, что будет за это благодарен тетке.

Конечно, перед самим обучением Снейп стаскал Гарри на прием к колдомедикам, помрачнел хуже тучи, читая заключение, но зато в результате Гарри получил просто замечательные очки, сквозь которые видел намного лучше, чем вообще мог себе представить, а кроме того, они были зачарованы от потери, не ломались и не спадали, даже если встать вниз головой и хорошенько ею потрясти! Он проверял, и не раз.

Ему все больше и больше нравилось волшебство и все сильнее хотелось научиться делать все эти чудеса самому. А что… Профессор пока для него столько делает, но он же не должен с ним вечно нянчиться, и вообще… вдруг ему надоест?

У Гарри был весьма печальный школьный опыт, когда одна из учительниц обратила на него внимание и начала заниматься с ним, даже домой приходила… А всего через полгода она попрощалась — переехала в другой город, и жизнь, которая только-только начала радовать Гарри, закончилась, казалось, навсегда.

Профессор, в свою очередь, несколько раз просил его «вырастить клыки» и при этом очень внимательно смотрел в глаза. Так что Гарри, конечно, спросил, почему и даже немного собой загордился, особенно когда ему объяснили про трансфигурацию, и тут же попросил «что-нибудь почитать про это».

Снейп хмыкнул, провел рукой по полке и протянул ему средних размеров фолиант, который Гарри, тем не менее, еле удержал. А потом открыл первую страницу… и ничего не понял, кроме предлогов. Ну, почти.

— Уж извините, Поттер, но проще у меня нет.

Гарри упрямо закусил губу, нахмурился и впился глазами в текст.

— Думаю, вам лучше начать с учебника для первого курса.

— Но… он же у Дурслей.

— Тогда вам пора домой.

Гарри только в первые дни болезненно воспринимал ежедневное возвращение «домой», но вскоре ему стало почти все равно. Дурсли, напуганные Снейпом, его не трогали, еду оставляли на столе. И мимо старались либо вообще не ходить, либо очень быстро. Их племянника такое положение вещей более чем устраивало, хоть он это и не всегда замечал.

Он был все время занят: читал, писал, снова читал и даже учился конспектировать. В жизни он так никогда еще не учился. А еще тренировал память, когда записывал какую-то не очень понятную главу, как сумел запомнить, а потом сличал с оригиналом. Это было весьма трудоемко, но, оказывается, так можно было многое понять! А он был готов на все, лишь бы стать настоящим, сильным, темным волшебником. А делу света он послужит, раз уж профессор Снейп говорит, что надо.

Язвительный и мрачный профессор неожиданно для себя стал настоящим героем для Гарри.

Эх, если бы он раньше умел так отвечать, как Старший… Никто в школе его дразнить и не подумал бы! Все-таки немножко жалко, что он не вампир…

Так раздумывал Гарри, когда убирал за собой после еды — он все-таки наловчился мыть посуду без палочки, одним желанием, так что иногда даже жалел, что комплект посуды всего один. Когда он пару раз норовил убрать за Дурслями, они почему-то опять пугались. Ну и ладно, пусть сами моют.

Профессор ему прекрасно объяснил, как тренировать магические способности, и, кажется, сам их тренировал, по крайней мере недавно Гарри заметил пару ссадин, в точности похожих на те, что были у него самого, пока он не научился не ранить себя собственными клыками.

Так и вышло, что за месяц они успели многое. Конечно, Гарри знал и мог далеко не все, что знали и умели «чистокровные», но теперь он бы точно не потерялся на их фоне. А кое-что он знал куда лучше — Снейп приучил его к тому, что прежде чем принимать решение, надо узнать максимум о предмете и спрогнозировать разные возможные результаты, а главное — что с ними делать.

И зельеварение было просто роскошным полигоном для этого.

— Что будет, если я положу не три щупальца растопырника, а пять, и еще добавлю хвост?

Гарри напрягся и сузил глаза, припоминая недавно прочитанные главы.

— Если огонь не убавить, может пойти ядовитый пар из-за слишком быстрого окисления основы…

— А если мешать в другую сторону?

— Зависит от скорости, но если надо быстро поменять направление, то лучше снять зелье с огня.

— А если нет?

— Только нырять под стол. Потому что уже ничего не поможет…

— А если подумать?

— Нейтрализовать чем-то, наверное, но это в следующей главе…

— Значит, вы все же заглянули в следующую главу…

— Ага. Только, — Гарри грустно вздохнул, — не успел даже до половины.

— Тем не менее, это похвально, Гарри. Как бы ты хотел отдохнуть?

— А можно подавить бубонтюберов?

Снейп онемело уставился на Поттера. Почему он сам выбирает каждый раз самые мерзкие задания?

Не удержался. Спросил.

— Я просто представляю кое-кого… из школы, из компании Дадли, — Поттер так улыбнулся, что стало совершенно ясно: из этого ребенка вырастет кто угодно, только не светлый маг.

«И как об этом сказать Дамблдору? Он же и обвинить может, причем совершенно ясно, кого. Найдет у меня недюжинный педагогический талант — за один месяц превратить юного Героя магической Британии в темного мага… ладно, мажонка. Но поди докажи, что я тут ни при чем, а мальчишка сам кого угодно… кхм. Нет, не стоит об этом. Точно не стоит. Но вот о распределении надо будет поговорить серьезно. На Слизерине ему определенно делать нечего — Герой будет там словно в логове врагов. У барсуков тоже вряд ли приживется, слишком он сам по себе. Так что или к воронам, или ко львам. А политически — Гриффиндор и только Гриффиндор».

Об этом и был очередной вечерний разговор. И не один. Поттер проявил изрядное упрямство, желая устроиться поближе к нему, Снейпу. И никакое «так надо» с ним больше не работало. Пришлось выложить, что называется, «карты на стол». Только это и помогло. Гарри, конечно, был ужасно недоволен, но для безопасности профессора даже согласился изображать конфронтацию с его факультетом.

Примечание к части

Спасибо читателям за вылов "блошек"!

Гарри задумчиво толкал перед собой тележку с компактным чемоданом и клеткой с совой — профессор настоял, чтобы тот обзавелся личной птицей, скромной серой неясытью с медово-янтарными глазами и хищным клювом. Хедвиг накормили специальным кормом с каким-то зельем, после чего она шла на руки только к Гарри и профессору. Хотя если ее отправляли в магазин, например, проблем тоже не было — она относила и приносила все, что было заказано.

Сову профессор предлагал отправить своим ходом, мол, она и так прекрасно доберется до Гарри, но у него впервые в жизни появилось собственное живое существо и, конечно, совсем не хотелось с ней расставаться. Так что и клетка была — исключительно для того, чтобы птица могла, если что, жить и в спальне. От совятни Гарри бурно отказался, даже сам толком не понимая почему. Самой Хедвиг, судя по ее поведению, было абсолютно без разницы.

Очки с тонкой, но очень прочной оправой, были не очень заметны, а из волос Гарри уже давно и старательно делал с помощью геля густую челку, спадающую до самых глаз и закрывавшую больше половины лба — маскировал шрам, его главную визитную карточку в мире волшебства. Ему было плевать, что челка казалась немного сальной, главное, она отлично выполняла возлагаемую на нее функцию.

Он прошел мимо шумного и странно одетого семейства многодетных рыжих магов, которых определил как Уизли, не без замирания сердца миновал колонну и наконец очутился на платформе.

Гарри закрутил головой. В начале поезда, как ему объяснил профессор, вагон старост. За ним — первокурсники, а потом по факультетам, правда, в каком порядке, он вдруг забыл. Хотя какая разница, если он знал, куда ему. Он посильнее толкнул тележку, мысленно поблагодарив Снейпа, посоветовавшего ее взять — все же с ней было намного удобнее, чем с чемоданом. И порадовался, что сможет похвастаться, если что, чарами левитации — поднимать полный чемодан он учился целую неделю!

И хоть мистер Снейп говорил, что это очень быстро, Гарри боялся оказаться хуже других.

Около вагона толпились его сверстники и их родители. Раньше бы он с завистью смотрел на то, как родители провожают своих детей, но теперь ему было не до этого — хотелось занять место поспокойнее, желательно у окна.

Он вытащил палочку, взял клетку с Хедвиг в левую руку, и чемодан, послушный движению палочки, мерно покачиваясь, отправился впереди Гарри в вагон. Позади кто-то ахнул.

— Кто этот мальчик?

— Нет, вы видели? Как он смог!

Гарри не отвлекался, потому что прекрасно знал — стоит ему это сделать, и тащить вещь придется самому. А ведь еще и наверх закидывать… Или хватит места внизу? Первое купе было занято, как и два последующих, а вот потом ему повезло. Довольно просторное и совершенно пустое, в самый раз! Он взгромоздил клетку с совой на стол, а чемодан предпочел запихать под сиденье. Сняв с плеча школьную сумку, он закрыл дверь и неторопливо разложил на столе пару журналов по зельеварению, справочник по бытовым чарам и книгу Виндиктуса Виридиана «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас».

В дверь стукнули, а потом она отворилась.

— Привет! У тебя не занято? — спросила растрепанная девочка, любопытно посверкивая глазами. — Можно я сяду?

Гарри кивнул. По внешнему виду новой соседки он никак не мог определить, к какой семье она могла бы относиться. А потом чуть не хлопнул себя по лбу. Волосы! Совершенно неприбранные волосы могли быть только у грязнокровки. То есть, магглорожденной, конечно же. А девочка уже открыла рот и начала сыпать вопросами. Когда она наконец сделала паузу, Гарри спросил:

— Ты хочешь услышать ответ или хочешь, чтобы я понял, сколько всего в волшебном мире тебя интересует? Насчет последнего ты не одинока, тут целый поезд таких интересующихся, я полагаю.

— Да?

— Нет?

— Э… не знаю, — с трудом призналась странная девочка, словно не выучила урок.

«Смешная, — подумал Гарри. — Трудно ей будет».

— Так что насчет ответов на твои вопросы? Они тебе действительно нужны?

— А ты их все знаешь? — оценивающе прищурилась девочка.

— А ты как думаешь?

— Знаешь, мне кажется, что ты слишком самонадеянный.

— Тогда зачем ты спрашивала меня? Ведь не мою же сову, верно? А больше здесь никого нет. Кстати, я Гарри, а как тебя зовут, вежливая незнакомка?

На лице соседки растерянность сменилась удивлением, пониманием и наконец смущением.

— Гермиона Грейнджер. Ты на какой факультет хочешь? И что у тебя за книга, я такой не видела в перечне для первокурсников… Ой, волшебники издают настоящие журналы! Что… это по зельеварению? Можно мне посмотреть, пожалуйста?

Гарри подвинул ей журнал, который прочитал почти до конца еще дома — в нем было две статьи профессора Снейпа. Он даже кое-что понял, а профессор похвалил, но не хвастаться же этим!

Дверь снова отъехала и в проеме появился довольно крупный рыжий мальчишка в съехавшем набок галстуке и потрепанной мантии. Увидев, что читают сидящие в купе ребята, он скривился и быстро закрыл дверь. Гарри, видевший отражение его лица в окне, хихикнул.

— Ты о чем? — подняла глаза от журнала Гермиона Грейнджер.

— Кажется, этот парень не будет отличником, — прокомментировал Гарри.

— А я буду! — заявила девица.

Гарри посмотрел оценивающе и утвердительно кивнул. Оказывается, она достала блокнот и что-то туда выписывала, читая журнал.

— Что пишешь?

— Незнакомые слова. Когда мы приедем, я пойду в библиотеку… Ты знаешь, что в Хогвартсе одна из самых лучших библиотек магической Британии?

— Одна из лучших публичных библиотек.

— А… ну да, есть частные. Хочешь сказать, что они лучше?

Гарри даже позавидовал — так выразить недоверие интонацией надо уметь.

— Смотря для чего и для кого.

Удивленные карие глаза смотрели внимательно, а мисс Грейнджер в кои-то веки молча ждала ответа.

— Некоторые семьи волшебников возникли почти в те же времена, что и Хогвартс. Некоторые кланы, например, шотландские, веками накапливали знания и не чурались учиться у завоеванных и применять все, что награ… завоевали. Если тебе нужна ритуалистика, надо смотреть библиотеки Темных семей. Если зельеварение… то в Англии лучшие подборки у профессоров Снейпа и Слизнорта. А, еще у Краучей, у них хранится бо́льшая часть библиотеки Виндиктуса Виридиана.

— У тебя его книга?

— Да, это был выдающийся чародей.

— Я читала о нем в Истории Хогвартса! Он был директором!

— А еще он создал более двух десятков зелий, множество проклятий и контрпроклятий, написал пять книг, но прославился как раз благодаря вот этой, — Гарри похлопал по фолианту.

— Думаешь, нам в школе пригодится защита от проклятий? — удивилась мисс Грейнджер.

— А вдруг я кому-нибудь не понравлюсь?

— И что? Разве… Разве так можно?

— Ты же читала Историю Хогвартса…

— Но сейчас же совсем другое время!

— Это у магглов другое время, — вздохнул Гарри.

— То есть?

— Магглами волшебники называют всех, кто не способен к волшебству и не чувствует его. В волшебном мире все идет много, много медленнее. Неужели тебя ничего не удивило, пока вы готовились к школе? Перья, пергаменты, школьные принадлежности, мантии, да паровоз, в конце концов! Па-ро-воз!

Губы мисс Грейнджер образовали аккуратный правильный кружочек, но ненадолго.

— И как ты думаешь, какое тут примерно время? Ой… ты вообще историю… как?

— Да я учился как и все, в такой же школе. Конечно, знаю. Примерно начало девятнадцатого.

— А ты… родился в волшебной семье?

— Да. Вот только мои родители погибли и я рос у родственников-магглов.

— О. Сочувствую. Прости, но откуда ты так хорошо тогда знаешь все про волшебный мир?

— Да ты что, Гермиона, — Гарри так удивился, что назвал девочку по имени, хотя старался этого пока избегать. — Какое все! Тут столько всего, иногда так запутано! Надеюсь хотя бы к окончанию школы разобраться.

— Да?.. А как же… Я думала…

— Что? — с искренним интересом спросил Гарри.

— Э… нет, ничего. Наверное, я не смогу быть отличницей, — на карие глаза соседки навернулись слезы. — Я же ничего, оказывается, не знаю… Хотя я прочитала все-все учебники!

— Значит, отличницей ты все-таки будешь. Ведь спрашивать нас будут по учебникам, так?

— Эм… Спасибо, Гарри. Ты… правда так думаешь?

— Ну, еще по лекциям, но ты, наверное, умеешь быстро записывать?

— Я очень хорошо запоминаю! — Гермиона воодушевилась. — Хочешь, спроси меня. Ты же читал Историю Хогвартса?

— Кто был директором перед… перед Армандо Диппетом?

— Бэзил Фронсак, Когтевран. Он знаменит крылатыми фразами и открытием нового вида щитовых чар!

— А еще чарами необнаружения.

— А это откуда?

— Из книг, конечно. У моего учителя хорошая библиотека.

— Лучше Хогвартса?

— Он там… — Гарри осекся, поняв, что едва не разболтал тайну случайной попутчице, и быстро поправился: — Он там часто бывает. И конечно, может пользоваться книгами.

— Здорово…

— А кто был директором перед Фронсаком?

— Евпраксия Моул. Но она продержалась всего три года из-за конфликта с полтергейстом. Гарри! А полтергейст тоже может проклясть?

— Понятия не имею.

— Можно я почитаю лучше твою книгу, раз ты пока с журналом?

— Хорошо, бери. Можешь сразу открыть на щитовых чарах, простейший щит у тебя должен получиться.

— А ты умеешь?

— Ну… да.

— Научишь?

— Куда ж я теперь денусь. Дорога длинная, так хоть позанимаемся.

— Ты тоже любишь учиться! — Гермиона довольно улыбнулась. — Знаешь, в моей школе почему-то это никто особенно не любил. И… у меня не было друзей. А когда я пыталась что-то сделать, то у меня просили списать, а потом дразнили заучкой. Но ведь… в книгах столько всего интересного!

— Не все это понимают. А еще не любят, когда кто-то все время лучше них.

Гермиона задумалась.

— Сначала прочитай все про щит, я так хорошо, как в книге, наверное, объяснить не смогу. Знаешь ли, мне еще никогда и никого не приходилось учить. Так что… ты извини, если что.

Гарри успел хорошо подумать, а ее память и рвение к знаниям его впечатлили. Возможно, с этой магглорожденной стоит поладить. Хотя он еще не понял, насколько она умна, но соображает и начитана. Ему тоже не приходилось встречать таких сверстников, как она. Хотя он практически ни с кем из них не общался. Почти как она. Это интересно.

* * *

— Можешь назвать самых известных британских зельеваров?

Гермиона сердито посмотрела на него, отрываясь от чтения, но не принять вызов не смогла.

— Свупстикс, Бартоломью, Дамблдор… последний, правда, меньше.

— И что он изобрел?

— Дамблдор? Он директор Хогвартса.

— К изобретениям это не относится.

— Он работал с Фламелем… Да, он открыл двенадцать способов применения драконьей крови!

— Ты знаешь, что это за способы?

— Но… этого нигде нет.

— Поищем?

— Согласна, — кивнула Гермиона и снова уткнулась в книгу.

Дверь снова отъехала и за ней появился невысокий, а по сравнению со стоящими за ним двумя парнягами даже хрупкий блондинчик с зализанными гелем волосами.

«Драко Малфой, — понял Гарри. — Слизерин. Сразу ссориться или погодить?»

Он слушал его и удивлялся. А потом даже немного загрустил… Пожалуй, умняшка, едущая рядом с ним, была куда приятней в общении. Малфой и по ее магглокровности проехался, благо Гермиона пока ничего не поняла, и Гарри стало противно.

Первый кандидат на конфликт нашелся сам. Ну и что, что еще будущий слизеринец… Будет же. Хотя, если подумать, со своим воинствующим настроем и на Гриффиндор дорожка… подходящая. Мдя.

— Драко Малфой, наследник Малфой, шел бы ты отсюда, — процедил Гарри сквозь зубы. — Если ты дашь себе труд задуматься, кому и что ты говоришь, то имеешь шанс понять, что начинать знакомство с того, что ты тут устроил, не стоит. Не доходит?

Драко смотрел на него круглыми глазами.

— Я полукровка, моя мать — магглорожденная. Которая отдала за меня свою жизнь. А теперь повтори то, о чем ты только что разглагольствовал. Про магглорожденных, — Гарри Поттер сузил глаза. — И представь хотя бы на пару секунд, что ты — это я. И что речь о тебе и твоей матери. Я должен либо вызвать тебя на дуэль, либо прибить на месте, я прав? — Гарри вспомнил о предостережении Снейпа и, обращаясь уже не столько к Малфою, сколько к стоящим позади него телохранителям, продолжил: — Но мы не имеем права, мы первокурсники. Мистер Малфой может выставить вместо себя кого-то другого, совершеннолетнего. А у меня никого нет — я впервые в мире магии, меня воспитывали магглы и о волшебстве узнал месяц назад. Достойная истинного аристократа позиция, да?

Крэбб и Гойл переминались с ноги на ногу и молча сопели.

Малфой покрылся красными пятнами и выскочил вон. Дверь закрылась, кажется, тому поспособствовал один из его телохранителей.

— Гарри… это что было? — карие глаза изумленно смотрели, кажется, прямо в душу.

— А ты думала, в сказку попала?

— А… да. Конечно. Все… все не так! — Гермиона, кажется, была готова заплакать.

— Все как везде и все как всегда. Мисс Грейнджер, вы что, до сих пор верите в мировую справедливость?

Как правильно утешать плачущих девочек он понятия не имел, а потому просто предложил ей перекусить. Ему это всегда помогало, что от грусти, что от неуверенности, да от любых неприятностей. Вот только еды вдоволь у него стало не так и давно, меньше года…

Помогло и в этом случае, хоть и не сразу. Зато когда он пообещал, что после перекуса они могут поколдовать, что в поезде это делать можно — он узнавал! — настроение соседки сменилось к лучшему. Так что до самого Хогсмида, про который Гарри ей тоже рассказал, они были заняты многими полезными вещами — от бытовых чар до того самого щита. У девчонки вполне неплохо получалось, а Гарри догадался еще о паре нюансов, пока ей все растолковывал.

Когда они подъезжали, он вышел, чтобы Гермиона — наконец он начал называть ее по имени — могла спокойно переодеться; мало ли, может, у нее не только мантия. Но едва он вернулся, как сразу нарвался на вопрос о том, на какой факультет он собирается.

— Когтевран? — Гарри пожал плечами. — Считается факультетом умниц, но тупицы, могу тебя уверить, есть везде. Декан там неплохой, он профессор чар. И полугоблин, что вообще любопытно. Ты же уже знаешь, что маги довольно плохо относятся ко всем, кто… — Гарри поискал слово, но точного не нашел, — кто не такой, как они. Начиная от обычных людей и заканчивая волшебными существами, даже если те мыслят ничуть не хуже них.

— Но это же расизм!

— Про сказку мы с тобой уже говорили? Самые нейтральные в этом плане факультеты — Гриффиндор и Пуффендуй.

— Пуффендуй считается для не совсем умных…

— По-настоящему умные не светятся.

— То есть? Не поняла…

— Ум — это твоя сила, твое оружие. Ты собираешься всем без утайки показать весь свой арсенал, чтобы враги точно знали, с чем столкнутся, или оставишь про запас хоть немного?

Округлившийся ротик Гермионы его опять позабавил.

— Я не собираюсь ни с кем воевать, но я не хочу, чтобы кто-то подумал, что меня можно обижать.

— А… подружиться ты с кем-нибудь хочешь?

— Например, с тобой.

— Правда?

— Почему нет?

— Погоди… Я полностью представилась, а ты только назвал свое имя!

— Гарри Поттер.

В купе раздался голос, исходивший непонятно откуда:

— Конечная станция Хогсмид. Оставьте вещи в вагоне, они будут доставлены прямо в ваши комнаты.

Гермиона округлила глаза, а Гарри подумал, а что было бы, если бы они забрались в собственные чемодан и сундук? Их бы доставили со всеми удобствами или как?

Этим вопросом он загрузил Гермиону, стоило ей только прийти в себя и открыть рот, чтобы перечислить, где и что она читала о Гарри Поттере. Любознательность Гарри все-таки оказалась достаточно заразительной, так что весь путь до лодок они прошли, весьма живо обсуждая эту тему и даже не заметив особых неудобств от петляющей в темноте не совсем удобной тропинки.

Может, тому виной была чисто детская увлеченность обоих решением интересных задачек. А может, стоило благодарить развившееся у Гарри за почти целый год увлечения вампирами как «хозяевами ночи» умение «видеть ногами» и прекрасно ориентироваться в полной темноте. Его поддержка была такой ненавязчивой, что Гермиона только удивлялась, слыша, как охают и взвизгивают то спереди, то сзади идущие — чего это они, все же прекрасно…

А вот вид замка, открывшийся им с края озера, когда они вышли к нему, определенно стоил и неудобной дороги, и неуютной для кого-то темноты. Гарри глубоко и восхищенно выдохнул… и повернулся было к Гермионе, чтобы попросить ее замолчать, но та уже замерла рядом в таком же молчаливом восторге.

— Он прекрасен, — прошептала она, едва не промахнувшись ногой мимо лодочки, правда, та неожиданно подвинулась так, что девочка оказалась внутри. Гарри про себя поставил еще плюс один организаторам этого путешествия. Надо сказать, баланс до сих пор был нулевым.

Правда, потом пришлось поставить минус, когда здоровущий мужик, стоя в своей лодке во весь рост, кричал, чтобы они пригнулись… Гарри только обменялся с новообретенной приятельницей удивленными взглядами, но кланяться они оба и не подумали. Зато потом, когда в воде заскользили какие-то светящиеся то ли тени, то ли чьи-то силуэты, они оба, не сговариваясь, свесились к воде с разных бортов.

— Русалки, — предположил кто-то.

— Гигантский кальмар?

— Тритоны? Гриндилоу?

Плюх!

— Тревор!

Плюмс!

—  А-а-а!

— Он упал! Мальчик из нашей лодки!

Плюх! Шварк…

Гигантское щупальце взметнулось, доставая из воды едва успевшего туда попасть мальчишку, и тут же опустило в лодку, где сидели Гарри с Гермионой и еще две девочки-близняшки явно южного происхождения.

На удивление Гарри, лодка даже почти не покачнулась и нисколечко не осела. Он подумал и добавил еще один плюс. А потом и еще один — надо же было учесть то, что с подводным народом явно существовала какая-то договоренность о том, что делать с такими вот… любителями поплавать.

— Эй, как тебя звать-то? — спросил он нового пассажира.

— Невилл, — всхлипнул мальчишка. — Невилл Лонгботтом. У меня жаба убежала. Прямо туда, — он махнул рукой в озеро.

— Я Гарри, — тихо сказал ему Поттер, сложил брови домиком и удивленно продолжил: — И что? Жабы там всяко живут, значит, захотелось ему туда. Ты-то чего полез, людям там не место. Да и холодно. Я что хотел, — он так и не дал Невиллу ответить, — я сушить умею плохо, а согреть тебя могу. Сделать?

— А… Да, сп-пасибо. Т-ты правда так думаешь?

— Погоди, надо сосредоточиться… — Гарри нахмурился, поводил палочкой, что-то прошептал, и от мантии Невилла повалил пар. — Про жабу твою? Конечно. Что ему сидеть у тебя… кстати, ты его что, все время вез за пазухой? Им же это вредно… или он твой фамильяр?

— Фамильяры не могут убегать от хозяев, — вставила знайка-Гермиона. — То есть не хотят. Значит, это просто обычная жаба. Может, это какой-то редкий вид?

Невилл замотал головой.

— Тогда, — поддержала ее одна из близняшек, — если ты захочешь, поймаешь себе другую жабу. Или этого найдешь. Весной. В озере он отлично перезимует.

— Есть еще Акцио, заклинание призыва, — поделился Гарри. — Но его не на первом курсе учат, и я даже не знаю, можно ли его использовать на живых существах…

— Это был подарок…

— Я тебе в подарок десяток таких наловлю! Хочешь?

Они даже не заметили, как приплыли. Гарри выбрался первым и подал руку Гермионе и неуклюжему Невиллу, зато последний помог выбраться обеим девочкам. Они не спешили двигаться за всей толпой — все-таки среди них был потерпевший, но, кроме них, на него никто не обращал внимания.

Гарри мысленно поставил Хагриду еще один минус. Жирный.

— Может, тебе просто выжать мантию? — предложила одна из близняшек Невиллу.

— А может, кто-то уже умеет сушить? — оглянулась вокруг другая. — Эх, все же первокурсники… Снимай… Мы на ком-то не можем, мы на специально вывешенных вещах тренировались.

Невилл завозился, а близняшки помогли ему избавиться от прилипшей мокрой ткани.

— Надо же, до сих пор тепленькая! — девочки растянули мантию за верх, одну сторону отдав ее хозяину, а вторую — Гарри и дружно достали палочки из-за пазухи.

— Как его зовут? — доверительным полушепотом спросила у Гермионы одна из близняшек, поглядывая на Поттера.

— Гарри, — ответила она, прикусив себе язык, чтобы не назвать фамилию — она наконец сообразила, зачем ему такая челка, надвинутая на нее кепка и все остальное.

— Гарри, ты молодец. Так и высушить можно, только немножко дольше. Тебя дома учили?

— Можно сказать и так. Невилл, ты чего?

— Меня бабушка… — мальчишка тихо всхлипывал — видно было, что он не хотел, чтобы видели его слезы, но иначе уже не мог. — Она не простит…

— Бабушка накажет тебя за жабу?! — поразилась Гермиона. — Ей что, она дороже родного внука?! Невилл, ты можешь пожаловаться на жестокое обращение в полицию!

— Куда? На что?

Они уже подошли к двери, точнее, небольшим воротам в сам замок, и великан — а как его еще назвать? — аккуратно постучал.

* * *

— Гарри, ты стоишь на моей ноге… — Гермиона попыталась выдернуть туфлю, но тщетно.

— Угадай, почему? — прошипел он в ответ.

— А?..

Гарри постучал себе по лбу, и она уже хотела было обидеться, как до нее дошло. Точно! Они же всего пару часов назад говорили о чистокровных волшебниках! Ей стало очень жалко Лонгботтома, но как ему помочь?

— Я поняла, больше не буду…

— Извини, — Гарри убрал ногу. — Но ты уже столько наговорила, что придется просвещать его и дальше.

— Думаешь?

— А что, так все и оставить?

— Мы его спасем! — вдохновилась Гермиона.

Гарри вздохнул и молча покосился на Невилла. Мальчишка как мальчишка. Рыхловатый увалень, но таких он видал. Других странностей, кроме жабы и бабушки, вроде у парня не было. Надо будет посмотреть.

— Ты на какой факультет собираешься? — заговорщически спросил он у него.

— Бабуш…

— Бабушка вместо тебя собирается?

— Мои родители учились на Гриффиндоре.

— И как им?

Невилл буквально спал с лица.

— Я что-то не то спросил? — удивился Гарри. — Ну… это, извини, если что. Просто я о том, что чужие дороги еще никого не приводили ни к чему хорошему.

— Это ты сам придумал?

— Умные люди говорят, — твердо заявил Гарри. — Очень умные. Они сами проверяли.

Наконец дверь открылась, и Хагрид передал функции сопровождения какой-то пожилой даме с зализанными волосами и очень суровым выражением лица.

«Профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора», — догадался Гарри. А потом и шепнул это соседям — все тем же, с кем они плыли в лодке.

Мадам повела их внутрь, причем Невилл ужасно стыдился, что оставляет после себя грязные и мокрые следы, но этого так никто и не заметил, кроме его спутников.

Когда профессор закончила вводную речь и, запихав их всех в неуютную — только пол, потолок и глухие стены — комнату, и собралась уйти, то услышала почти хоровое заявление:

— Высушите мальчика!

— Профессор, пожалуйста!

Хмурясь, она обернулась и увидела красного от смущения Невилла.

— Что случилось?

— Он искупался!

— Его кальмар поймал!

— Он в озеро упал! — подхватили кто во что горазд остальные первокурсники.

Профессор поджала губы, выражая всем своим видом недовольство (Гарри поставил еще один минус, на сей раз Гриффиндору), достала палочку, прошептала заклинание, и от Невилла пошел пар.

Сестры Падма и Парвати Патил, которые уже представились Гермионе и Гарри, внимательно следили за движениями ее палочки.

— А нам другое показывали…

— Значит, еще выучим.

— Большое спасибо, профессор МакГонагалл, — Гарри дернул Невилла за рукав и благодарность они произносили почти хором… удаляющейся спине декана.

— Думаешь, стоит тебе к ней — на факультет? — спросил Гарри.

— А как иначе? Я не могу подвести…

— Ты не можешь подвести самого себя! — отрезал Гарри. — Даже если бабушка будет недовольна, с ней тебе теперь всего два месяца в год проводить, не считая зимних каникул. А вот жить тебе придется тут. И место надо точно выбирать с умом.

— А если его не очень много?

— Кого?

— Ума…

— Ты такой самокритичный? — улыбнулся Гарри. — Впрочем, если ты действительно так считаешь, тебе явно на Пуффендуй…

— Бабушка меня убьет…

— И лишится внука? Я правильно понимаю, что ты единственный?

Невилл кивнул.

— Она у тебя, прости, вообще нормальная? — встряла Гермиона.

Тот посмотрел на нее дикими глазами. Видимо, мысль о том, что взрослые могут быть неправы, его до сих пор не посещала. Зато посетила теперь. И, кажется, надолго.

Появление призраков вызвало закономерный для новичков визг и писк. Вот только Гарри горящими от восхищения глазами обозревал бесплотные фигуры. И конечно, это не укрылось от самого грозного из них.

— Кровавый барон, — снисходительно склонил голову призрак. — Чем обязан столь… пристальному вниманию?

— Можно, я вас потрогаю? — прошептал Гарри.

Гермиона и все, кто был рядом, немного отодвинулись и смотрели на него во все глаза.

— Ну попробуйте, вдруг да получится.

Гарри благоговейно провел пальцами по его руке и камзолу.

— Вы теперь бессмертные, и вам никто ничего не может сделать? Как здорово…

— Тебе не холодно?

— Холодно, конечно, — признался Гарри. — Примерно как зимой. А что?

— Хм. Если захочешь побеседовать, приходи в подземелья. Только тепло оденься. Не каждый выдержит разговор с призраком без специальной подготовки.

— Это… вы так теплую мантию, что ли, называете?

Вернувшаяся за первокурсниками Минерва МакГонагалл была шокирована, услышав, как смеется самый старший призрак Хогвартса. Что уж говорить о самих учениках!

— Гарри, — подергала его за рукав Гермиона. — Возьмешь меня с собой? Пожалуйста…

— И меня, — робко коснулся его руки Невилл.

— И нас, — выдохнули близняшки. — Нам тоже жутко интересно.

— Вы идете или нет? — поторопили их сзади, и они прошли в роскошный… или даже слишком роскошный зал: теплое пламя свечей, длинные столы, накрытые, но с пустыми тарелками цвета «под золото», все искрилось и блестело, даже звездный потолок.

Гарри с опаской покосился на канделябр, зависший почти над его головой, и немного посторонился, отодвинув и Гермиону. Та взглянула наверх и кивнула, придвигаясь еще ближе.

— Кажется, я знаю, на какой факультет я хочу. Вот только… Вдруг я не подойду?

— Тогда подбегай или подпрыгивай.

— Тебе все шуточки, — Гермиона фыркнула.

— Просто я так волнуюсь.

— Ты?

— Нет, моя мантия. Вроде умная, а такое спрашиваешь.

— Ты же… ты уже решил? К самым умным?

Гарри кивнул.

Что бы он ни обещал профессору Снейпу, жить-то на факультете — ему. А впечатления о Гриффиндоре пока были не самыми лучшими. Значит, если Слизерин для него закрыт… Кстати, и неплохо. Малфой под боком был бы вечным раздражителем.

Распределение началось…

— Грейнджер, Гермиона!

— Когтевран!

Счастливая девочка побежала к столу под сине-бронзовыми знаменами под спокойные и сдержанные аплодисменты сидящих за ним. Гарри улыбнулся. Ей там точно самое место.

Гриффиндор встречал каждого новоприбывшего громкой овацией, что Гарри тоже не особо нравилось.

— Невилл Лонгботтом!

Спотыкающийся, но сухой и даже более-менее собранный Невилл уселся на табуретку, и его нахмурившийся лоб скрылся под Шляпой.

— Когтевран!

Мальчик замер, не в состоянии двинуться. Когда профессор МакГонагалл сняла с его головы шляпу, он во все глаза уставился на нее и что-то прошептал. Профессор нахмурилась и подтолкнула его в сторону Когтеврана, и он на заплетающихся ногах дошел до стола и плюхнулся рядом с Гермионой, которая сразу ему что-то начала говорить.

— Патил, Падма!

— Когтевран!

— Патил, Парвати!

— Гриффиндор!

— Поттер, Гарри!

Зал замер. Гарри поежился. Хоть профессор Снейп и говорил, какое внимание ожидает его в магическим мире, все равно было не по себе. Когда он шел к Распределяющей Шляпе, шепотки за спиной превратились почти в цельное гудение.

Он мельком взглянул на стол преподавателей, точнее, всего на одну фигуру в черной мантии и, вздохнув, взобрался на табурет.

— Ага… так, так… Слизерин, однозначно…

— Чтобы сразу от меня избавиться?

— Что ты имеешь в виду, мальчик?

— Я же типа победитель кумира родителей почти всех тех, кто там учится…

— О. Да, ты прав. Ну что же… Тогда… Когтевран!

Гарри с огромным облегчением стащил артефакт с головы и чихнул. А потом спокойно и радостно прошествовал куда ему полагалось и где его радостно встречали аж целых трое новых знакомых. Это было странно, непривычно и… приятно?

* * *

За короткую и непонятную речь директор получил от Гарри сначала плюс, потом минус, и наконец начался пир. Тут он уже не знал, что куда плюсовать, и плюнул на все — хоть в поезде они неплохо поели, в животе уже было пусто, так что стоило перекусить перед сном. Судя по тому, как ели соседи по столу, мысли у них были достаточно схожими. Нажираться никто не собирался.

Гарри искоса поглядывал на преподавательский стол, за которым восседал его кумир, но и другие лица были весьма интересными. Чего ждать от миссис МакГонагалл, он уже примерно представлял, хотя Снейп предупреждал, но все же это не то, что увидеть своими глазами. А вот рядом с ним… Внезапно лоб у Гарри словно прострелило болью.

— Что с тобой? — спросил кто-то из старшекурсников.

В ушах шумело, и Гарри только помотал головой. Скорее бы по спальням. Интересно, какими они будут?

* * *

Проход к башне был удобным, а от него им показали расходящиеся в стороны коридоры: два — в сторону учебных классов и два — к другим факультетам: один к башне Гриффиндора, а другой — в подземелья, к Слизерину и Пуффендую.

Речь старосты, Роберта Хиллиарда, они выслушали внимательно, хотя и старательно сдерживали зевки. Тот долго не рассусоливал, правда, и не обо всем важном рассказал, но Гарри рассудил, что у них еще будет достаточно времени, надо только утром не проспать и устроить на старосту засаду.

Они разошлись по башенкам. Подумать только, каждая спальня была в отдельной башне, и места там было достаточно, чтобы не только спать, но и заниматься. Несмотря на то, что спальни были рассчитаны на четверых, Гарри, Невилл и Маркус оказались там втроем, как и остальные трое мальчиков, видимо, познакомившихся еще в поезде.

Лишнюю кровать по общему решению перетащили в дальний угол, и комната стала еще просторней. Обозревать то, что должно было быть видно из окон, смысла не было — ночь была по-осеннему темной, а звезды на небе постепенно укрывали тучи, делая ее почти непроглядной. Но самое главное — в башенке было тепло.

— Красота! — воскликнул Гарри, с размаху садясь на кровать, которая спружинила и немного покачала его. — Маркус, это не твой родственник изобрел волчье противоядие?

— Дядя. Но отец с ним разругался, когда я был еще маленьким, так что, — он усмехнулся, — рассказать о светиле зельеварения мне нечего.

— Ого, — отреагировал Невилл то ли на шикарный столик возле кровати, то ли на того самого родственника-зельевара.

— Так это же твой отец ссорился, а не ты? — уточнил Гарри.

Маркус рассмеялся:

— Мне, знаешь ли, было бы затруднительно это сделать в силу возраста.

— Значит, воспоминания еще будут!

— То есть?

— Кто тебе мешает написать дяде? Он тоже учился на Когтевране?

— Ну да. Отец меня отругает…

Гарри едва не поперхнулся.

— Ты каждый чих отцу рассказываешь, что ли? Или думаешь, что после твоего письма дядя побежит ему сообщать или даст объявление в «Ежедневный пророк»?

— А…

— Нас ждет интересная, увлекательная, а иногда и немного опасная жизнь! — заявил Гарри.

— Ничего так пожелание спокойной ночи, — оценил Маркус.

Невилл молчал. Он вообще пока не оценил.

Бабушка…

Бабушка будет в шоке. Но вряд ли будет ругаться, скорей уж наоборот. Он поступил на факультет самых умных! Он оказался достоин! Вот только справится ли он? Но ведь если бы нет, то Шляпа отправила бы его на другой!

* * *

После того, как распределение было завершено, Снейп внимательно посмотрел на директора и встретился с его радостной улыбкой. У него отлегло на душе. Не Слизерин, где Гарри был бы ближе, но у него определенно возникли бы сложности. Не Гриффиндор, что еще хуже, но в принципе, могло иметь место — за прошедший месяц он имел возможность оценить порывистость подопечного, хоть и запрятанную довольно глубоко.

С Когтевраном у Снейпа проблем не возникало практически никогда. Если бы все студенты были такими, он бы, возможно, даже пересмотрел свои взгляды на преподавание, но — увы, даже среди умниц-воронят бывали не самые приятные исключения.

Филиус Флитвик был доволен, но Северусу казалось, что полугоблин немного настороже. Ну да, принять на факультет «героя»… Интересно будет узнать его впечатление о мальчике.

Не то чтобы они были накоротке с деканом Когтеврана, но изо всех коллег Снейп определенно предпочитал общаться именно с ним. Хотя пока надо будет вести себя очень осторожно. Еще не время раскрывать все карты. Совсем не время. Потому что многие из них еще даже не нарисованы…

Примечание к части

Вот и конец мидика, в первом приближении.

Смотрите шапку, все обещания подтверждаю. И спасибо за отзывы — они вдохновляют на работу по будущему макси.

Прошу прощения, что в этот раз не удавалось отвечать — дописывала главу — до ДР профессора остается несколько часов... ))

Кому вампиров недодали, нате... https://fanfics.me/fanart28855