Не оставляя выбора (гет)

* * *

«Сколько мужчин и женщин погибли на ваших глазах, Северус? — В последнее время — только те, кого я не мог спасти…»

Он поклялся — не Дамблдору, себе — защищать всех, кого только сможет, и держал свое слово. Иногда он терпел поражения, но — с опытом все чаще — одерживал и победы. Он вел мысленный список: умершие в левой колонке, выжившие в правой — и правая медленно, но верно удлинялась.

Он успел и на этот раз.

* * *

Она не знала, сколько времени провела без сознания, но место было совершенно другое, чем то, которое запечатлелось в ее памяти. Под щекой была не прошлогодняя трава, а потертая, местами надорванная кожаная обивка дивана, и кто-то позаботился укрыть спящую девушку ее собственным джемпером. Его шерсть неприятно колола оголенную кожу, все тело болезненно ныло.

Сквозь упавшие на лицо спутанные волосы она разглядела сначала мужской ботинок, который нетерпеливо постукивал по деревянной половице (должно быть, звук ее и разбудил), потом брюки с плохо заглаженными стрелками, а под конец и их хозяина, который сидел в кресле прямо перед ней и длинными тонкими пальцами перелистывал лежащий на коленях фолиант.

Это был человек, которого она меньше всего ожидала увидеть, и она не сдержала изумления:

— Профессор Снейп?

Мужчина оторвался от своего занятия и бросил на нее испытующий взгляд.

— Очнулись, мисс Грейнджер?

Притворяться смысла не имело, так что Гермиона осторожно приподнялась, опираясь на локоть, и осмотрелась. Она находилась в комнате, углы которой тонули в полумраке. Три окна плотно задернуты шторами. Диван, два кресла, столик с какими-то свертками или коробками. Большой камин. Снейп.

Все свободные стены и простенки были заставлены книжными шкафами и завешены полками, и книг было столько, что их количество даже не сразу уместилось в сознании. Но их вид Гермиону подбодрил. Еще в школьные годы она часто искала убежища в библиотеке — и находила. Не может быть ничего плохого там, где много книг.

— Что это за место?

— Мой дом.

— А как… я здесь оказалась?

Снейп, который так и продолжал ее рассматривать, потер подбородок, словно взвешивая что-то.

— Что последнее вы помните, мисс Грейнджер?

Гермиона честно постаралась собрать воедино обрывки того, что плавало в ее мозгу.

— Гарри, Рон и я прятались в… в одном месте на юге Англии… Но мы попали в облаву и не успели аппарировать. Нас обнаружили приспешники Того-Кого-Нельзя-Называть… Они называют себя «егеря»… Ребят сразу увели куда-то, а меня потащили в лес…

Она сообразила наконец, почему под джемпером ничего нет — ни футболки, ни белья, — и содрогнулась.

— Не просто егеря, мисс Грейнджер. Вы умудрились попасть в лапы Фенрира Сивого… Пожиратели Смерти — малоприятная компания, но он выделяется даже на этом фоне.

Снейп помолчал, потом продолжил. Он говорил мягко и тихо, почти шепотом, но его низкий голос буквально ввинчивался в ее барабанные перепонки, заставляя Гермиону вжиматься в диван.

— Я не Дамблдор и буду говорить прямо. Любимая забава дружков Сивого — поймать женщину или девушку и наложить на нее заклятие неконтролируемого возбуждения. Сексуального возбуждения, я имею в виду. Вы понимаете, что это значит?

— Меня тоже успели… заклясть?

Снейп явно не собирался щадить ее.

— Когда я вас сюда тащил, вы вырывались, царапались и кричали сначала «Нет-нет-нет», а потом «Трахни меня», — он криво усмехнулся. — Так что, полагаю, да, успели.

Мозаика складывалась кусочек за кусочком. Теперь понятно, почему так болят соски. Гермиона повернулась на спину, согнула колени и плотно сжала бедра, надеясь, что это не слишком заметно со стороны. Ниже талии она была одета нормально — в джинсы и носки, значит, Снейп, какие бы мотивы им не двигали… Профессор Снейп, напомнила она себе, профессор.

Не дождавшись ее реакции, Снейп заговорил снова:

— Контрзаклинаний к этому нет, или я их не знаю. Единственное, что мне удалось, — отключить вас часа на полтора. Но, как я понимаю, радикально проблему это не решило?

— Нет, — Гермиона обхватила себя руками поверх джемпера и отрицательно качнула головой. Потолок перед глазами поплыл. — И что же мне делать?

— Это… развлечение не предполагает, что жертва продержится долго. Возможно, действие проклятия скоро иссякнет само собой, если вы сможете перетерпеть самое неприятное. Даже довольно вероятно…

Снейп, который до сих пор сидел почти неподвижно, вдруг резко захлопнул фолиант, от чего в воздух взметнулось облачко пыли, встал, обошел диван и поставил книгу на полку.

— Как я уже сказал, этот дом принадлежит мне, мисс Грейнджер. Все возможные защиты на него наложены, входы и выходы запечатаны, и из окон с улицы вас не увидят. Камин настроен так, что по нему можно попасть только в одно место — в кабинет директора Хогвартса, — но соваться туда я вам не советую. Во-первых, бесполезно, а во-вторых, там полно портретов, и если кто-то из них узнает вас и проболтается… Словом, самое безопасное место для вас сейчас — здесь. Дом в вашем распоряжении. Еда на столе. Можете читать книги, если вас это отвлечет. Любые, кроме этих…

Он прошелся вдоль книжных полок, и, повинуясь взмаху волшебной палочки, некоторые из них обросли желтыми лентами, вроде тех, которыми магглы перегораживают места преступлений. Примерно четверть.

— В каждой библиотеке есть своя Запретная секция, не так ли? — она даже попыталась пошутить, но горло пересохло, и реплика прозвучала жалко. Но Снейп (профессор Снейп, снова сказала она себе) как будто и не заметил.

— Именно так, — спокойно, даже безразлично отозвался он, снимая с каминной полки вазочку и зачерпывая оттуда горсточку летучего пороха. — Еще вопросы, мисс Грейнджер?

Вопросы беспорядочно роились в ее уме, и Гермиона вытащила один наугад.

— Почему вы меня забрали, профессор? — бросила она в спину, уже готовую скрыться в камине.

Впервые за все время их разговора на бесстрастном лице Снейпа проявилось что-то похожее эмоции. Он остановился и быстро глянул на Гермиону через плечо.

— Надо было вас там оставить, мисс Грейнджер? — саркастически спросил он. — Или, может быть, вы хотите вернуться к Сивому и его компании? Это нетрудно, могу устроить.

Дурацкий вопрос.

— Нет, нет, не надо, — шепнула она. — И спасибо… А моя волшебная палочка?

Снейп помедлил, глядя куда-то в сторону.

— При вас ее не было.

Шагнул в камин и исчез в зеленом пламени…

Гермиона выждала минуту-другую, но Снейп и не думал возвращаться. Снаружи не доносилось ни звука, и от царившей в доме тишины, казалось, она сама оглохла. Тогда она сбросила на пол колючий джемпер — что ей давно хотелось, но неудобно было сделать при Снейпе — и встала. Дом в ее распоряжении, сказал он. Раз это дом, значит, в нем должна быть ванная. Может быть, в воде ей станет легче.

Дом был двухэтажный, с узкой скрипучей лестницей. Гостиная-библиотека и кухня на первом этаже, на втором — две спальни и санузел с маленькой сидячей ванной. Гермиона нашла пробку для сливного отверстия, с трудом открутила вентили. Вода из горячего крана текла еле-еле и отдавала ржавчиной.

Пока ванна наполнялась, Гермиона рассмотрела свое отражение в зеркале над раковиной. Лохматая голова, круги вокруг болезненно запавших глаз. Низ живота свело судорогой, и она поспешно прикусила кожу на правом запястье. Помогло. Новая боль отвлекла от старой.

Дом в ее распоряжении, сказал он, и это было хорошо.

Но куда больше — просто необходимо — ей требовалось получить в свое распоряжение мужчину.

* * *

День был длинный. Почти бесконечно длинный и дурной. Точнее два дня и ночь, слившиеся в одно выматывающее нечто.

В пятницу вечером он вместо ужина сорвался к Малфоям, подхваченный предчувствием. Собирался просто разнюхать обстановку, послушать новости, а наткнулся на группу егерей, которая только что разделилась. Один пленник или другой — Северус страшно не любил такие дилеммы, потому что в них всегда оставались жертвы, — но выбрал. Помчался в лес.

Ему повезло — сцапали не просто какую-то ведьму или магглу, а подружку самого Избранного, так что повод отобрать ее у Сивого был — не подкопаешься. И он, не придумав ничего лучше, приволок Грейнджер к себе домой и всю ночь просидел над ней, перехватив жалкий часок сна в жестком кресле. И потом еще чуть-чуть подремал — на рассвете.

Субботний завтрак прошел почти спокойно: Северус только раз и сорвался — на Спраут, которая невовремя сунулась с замечанием о погоде. Но потом заботы стали снова одолевать его — нужно было что-то решать с Грейнджер и придумывать с Поттером, потому что попался этот балбес крайне невовремя, и в довершение всего опять в школе стало беспокойно.

Северус наткнулся на драку между слизеринцами и хаффлпаффцами, когда возвращался из подземелий, и воспользовался поводом, чтобы выплеснуть свою злость, растерянность и жестокий недосып. Он устроил внеплановый обход и прошелся по школе так, что песочные часы с баллами факультетов почти опустели, а коридоры обезлюдели, и даже брат и сестра Кэрроу наконец заткнулись и свалили подальше от него, в учительскую.

После обеда он снова отправился к Малфоям, но ничего путного не добился. Выяснил только, что Поттер и его рыжий приятель живы и пока относительно здоровы, но там всюду крутилась Беллатрикс Лейстрендж, которая откровенно его недолюбливала, и к темнице было не подобраться.

Так что самой насущной проблемой оставалась Гермиона Грейнджер.

Северус за субботу навестил ее трижды.

В первый раз вскоре после завтрака. Она была в ванной — он только спросил, как она («Плохо, но пока терпимо», — отозвалась Грейнджер из-за дверей), и сказал, что оставил болеутоляющее на столике в гостиной.

Второй раз — перед тем, как аппарировать в Малфой-мэнор. На сей раз она была в спальне, обнаженная, лежала, зажав руки между бедер, вроде бы в забытьи, и Северус ушел на цыпочках.

А на третий раз она оказалась в гостиной — сжалась в комочек за спинкой дивана, где он и сам в детстве, бывало, пережидал домашние бури, и скулила от боли.

Это было по-настоящему мерзко — как окунуться наяву в самые похабные фантазии Сивого. Когда Северус попытался поднять ее, Грейнджер вцепилась в его штанину и захныкала: «Я не могу больше, возьми меня, возьми». Это было мерзко — и искушало.

Он слукавил, объясняя ей ситуацию накануне. Действие проклятия, разумеется, снималось самым простым и естественным способом — для того его и придумали, но Северус промаялся весь этот долгий и сумбурный день, пока не решился.

С одной стороны, она была совсем юная девушка, едва шагнувшая за порог совершеннолетия, и его студентка, и Северусу и в голову бы не пришло посягать на нее — в любых других обстоятельствах. А с другой — ему было больно, действительно больно, и даже унизительно — смотреть, как она корчится у его ног вся в слезах, растрепанная, измученная.

И Северус не выдержал. Он овладел ей в первый раз прямо там, в гостиной, а потом унес наверх, в спальню, и там, в перерывах между ее приступами, быстро убедил себя, что у него нет другого выбора. Что иначе она просто загнется, а это то же самое, что вырвать очередную жертву из лап смерти.

Он был талантлив и знал это, знал себе цену. Он достиг высот в зельях, темных искусствах, окклюменции… Но в чем он действительно был мастер — так это в искусстве находить себе оправдания.

В его оправдания верили не только Дамблдор и Темный Лорд.

В свои оправдания верил даже он сам.

* * *

Он еще только выплывал из забытья, когда чей-то голос над ухом произнес:

— Доброе утро!

Женский голос.

Северус не торопясь, звено за звеном, восстановил всю цепочку событий и только тогда ответил, не открывая глаз:

— Доброе утро, мисс Грейнджер. Как вы себя чувствуете?

— На удивление хорошо, спасибо. — Она вдруг встревоженно добавила: — А вы?

«Хреново» — это было самое мягкое определение. Накануне Северус собирался уйти в свои школьные апартаменты отсыпаться, как только закончится действие проклятия, но девчонка так его измотала, что он вырубился чуть ли не прямо на ней. А сейчас у него разламывалась поясница и мышцы сводило мелкими судорогами.

— Примерно так, как если бы на мне всю ночь катался гиппогриф. Когда вас заколдовывали, мисс Грейнджер, предполагалось, что компанию вам составят человек пять или шесть. Или, скажем, пять человек и один оборотень. Но досталось это, с позволения сказать, счастье... — Северус все-таки попытался повернуться. Спина хрустнула, но вроде начало отпускать. Уже легче. — Досталось мне одному. И я, к вашему сведению, не кролик…

— Я же не нарочно, — отозвались виновато над его ухом. — Давайте я вам помогу. Что у вас болит?

Он почувствовал прикосновения ладошек к своей коже, легкие, прохладные, нежные, и это было даже приятно, но от перспективы нового раунда замутило. А еще Северусу упорно казалось, что член его стерт до крови, но проверять это при Грейнджер выглядело бы глупо.

— Да уж, за такое «нарочно» я бы вас убил на месте, — согласился он. — Но поскольку вы еще живы, будьте так любезны — исчезните сами. Хотя бы ненадолго.

— Хорошо, я буду внизу. Заварю вам чаю.

Пружинный матрас под ним скрипнул и качнулся, подтверждая, что указание принято к исполнению. Северус все-таки разлепил веки — и от увиденного проснулся окончательно.

— Кто вам разрешил брать мои вещи, мисс Грейнджер?!

Гермиона, которая уже взялась за ручку двери, от его окрика вздрогнула и боязливо обернулась. Вчерашнюю одежду девушка сменила на тонкое белое — точнее, пожелтевшее от времени — одеяние, доходившее ей до середины бедра. Не то блузка со строгим угловатым воротничком, не то рубашка с плиссировкой и собранными на резинку манжетами.

— Это — ваше? Вы не шутите?! — Гермиона недоверчиво покосилась на свой наряд. — Я нашла ее в шкафу во второй спальне. Вы не запрещали брать ничего, кроме книг, а мне нужно было переодеться. Я не могу ходить все время в кофте и джинсах, мне в них больно!

Северус устыдился своей вспышки. Верно, не запрещал. И в голову не пришло. Позапрошлой ночью он подумал о том, что девчонку нужно будет накормить, вызвал школьного домовика и отправил на кухню за едой. Но и только.

— Сядьте. — Гермиона послушно скользнула обратно к кровати и присела на самый краешек, поджав ногу. — И перечислите мне все, что еще вам нужно, помимо одежды.

— Ну вообще-то по большому счету я могла бы обойтись волшебной палочкой…

— Забудьте про палочку.

— Тогда… — она ненадолго задумалась, потом заговорила, и с каждым новым пунктом Северусу все сильнее хотелось нырнуть под одеяло и закрыться с головой. — В самую первую очередь мне бы хотелось получить расческу. Я собрала волосы, но, боюсь, если я не расчешу их как следует в самом ближайшем будущем, то в чуть более отдаленном придется обрезать совсем. Затем, конечно, шампунь, зубная щетка и паста. Гель для душа… Я нашла что-то похожее на мыло в ванной, но выглядело оно… Ладно, потом хотя бы пару запасных трусиков и… — она замялась. — Какое сегодня число?

— Двадцать второе марта. Воскресенье.

— Тогда еще тампоны, — Гермиона договорила фразу уже полушепотом, заливаясь краской. — И лучше бы надолго не откладывать…

Тампонами она его добила. Северус не знал, что такое, но, учитывая контекст, совсем не жаждал выяснять.

— Прекрасно, мисс Грейнджер, — кисло произнес он. — Просто превосходно. И где же я все это должен вам раздобыть, скажите на милость?

— Это продается в любом маггловском супермаркете! — пылко возразила она. — Я могла бы сходить и купить сама!

Хм. Вообще-то да… Северус побарабанил пальцами по матрасу, обдумывая.

— Сколько сейчас времени?

— Когда я спускалась вниз в первый раз… Думаю, около половины десятого.

— Хорошо. Здесь поблизости есть магазин, и отвести вас туда — действительно самое простое решение. Будьте готовы к полудню.

Гермиона вдруг засомневалась.

— А это не опасно — выходить из дома посреди бела дня? Я хочу сказать… что, если за мной продолжают охотиться? Тот же Фенрир Сивый? — ее голос дрогнул.

— Когда вы имеете дело с порождениями тьмы, мисс Грейнджер, «посреди бела дня» — самое безопасное время… Вы все уяснили?

— Да.

— Тогда вон отсюда.

* * *

Снейп обещал забрать ее в полдень, но Гермионе пришлось прождать в библиотеке лишних два часа, так что у нее было время как следует обдумать свое положение. Снейп обошелся с ней исключительно порядочно, даже деликатно: он и пальцем ее не тронул, хотя имел все возможности, а уступив ее мольбам, когда она уже с ума сходила от терзавшего ее желания, — продолжал вести себя так, будто ее пикантное проклятие ничем не отличается от любого другого. Несчастный случай. Для него это был просто несчастный случай — и Гермиона, поразмыслив, поняла: он прав, лучше всего подходить к ситуации именно так. И еще — положиться на его помощь и защиту.

Наконец в камине вспыхнуло зеленое пламя, и Снейп шагнул в комнату, отряхивая мантию. Его худое лицо светилось сардоническим весельем.

— Ну, я думаю, эта новость вам понравится, мисс Грейнджер… Поттер с Уизли сегодня ночью сбежали из малфоевского особняка, где их держали в подвале вместе с другими пленниками. Я только что оттуда.

Гермиона так и подскочила. Сердце в ее грудной клетке забилось, как птичка.

— О Господи! Их ведь не поймают снова, нет? — спросила она с тревогой.

— Ищут, — его тонкие бескровные губы изломала какая-то странная полуулыбка. — Весь Малфой-мэнор на ушах стоит. Но скоро, сдается мне, позу придется сменить…

— Это вы им помогли? Я хочу сказать — Гарри и Рону?

Снейп глянул на нее с высокомерным удивлением.

— Я? С какой стати мне им помогать, мисс Грейнджер? Сами, все сами… А вот вашими делами давно пора заняться.

Он выгреб из кармана мантии помятые маггловские банкноты и отдал ей.

— Этого вам хватит?

Гермиона поспешно развернула стопочку веером.

— О да, более чем! — сказала она уверенно.

— Тогда идемте.

На улице Снейп взял Гермиону за руку — обхватил своими цепкими пальцами ее запястье. «На случай, если придется срочно аппарировать», — коротко объяснил он. Но они добрались до места без приключений. Гермиона буквально парила над разбитыми тротуарами — такой камень свалился с души. Мальчишки на свободе! Все утро она старалась гнать мрачные мысли о друзьях и только теперь поняла, как в действительности переживала за них.

Супермаркетов оказалось даже два, на выбор, и Гермиона без колебаний свернула к «Теско». Точно в таком же она помогала маме делать покупки каждые школьные каникулы.

Покупателей внутри в воскресный день было полно, так что они двое мгновенно растворились на общем пестром и причудливом фоне — стоило только Гермионе взять тележку и влиться в толпу. Снейп шел за ней по пятам, направляя.

— На продукты даже не смотрите, школьные эльфы пока не разучились готовить и, смею надеяться, не разучатся впредь… По-моему, вам туда.

Он дал ей больше сотни фунтов стерлингов, так что Гермиона сметала с полок все, что могло пригодиться, не глядя на ценники. Самый дорогой бальзам для кудрявых волос, порошок для ручной стирки, целая упаковка зубных щеток, набор девчачьих резинок с подвесками в виде смешных пластмассовых зайчиков, хлопчатобумажные носки, туалетная бумага, разноцветные салфетки для уборки, крем для рук…

Горка покупок в тележке росла и росла. Снейп, который все это время бдительно озирался по сторонам, охраняя Гермиону, опустил глаза и сбился с шага.

— Вам действительно нужна такая куча барахла, мисс Грейнджер?

— Это не только мне, для дома я тоже кое-что взяла, — беззаботно ответила она. — Можем и вам что-нибудь купить, если хотите.

— И что же, интересно?

— Ну вот, например.

Гермиона остановилась перед полкой, заставленной скромными картонными коробочками, нашла ту, товар из которой продавался поштучно, достала одну упаковку и вручила своему спутнику. Профессору Снейпу — преподавателю зельеварения и защиты от темных искусств, декану Слизерина, директору Хогвартса — она бы в жизни подобное не предложила. Проще собственный язык откусить и проглотить. Но Северусу Снейпу, с которым проснулась утром в одной постели, — рискнула. Спящий, он выглядел даже трогательно. А еще — пусть и до нелепости странно было разделять именно со Снейпом столь интимные переживания — Гермиона честно призналась себе, что ей не было противно.

— Ну и что это такое, мисс Грейнджер? — Снейп повертел в руках кусочек запечатанного пластика. — Хоть убейте, не пойму, что это за штука и зачем она нужна.

— Это называется «презерватив», — объяснила Гермиона. — Там внутри свернутый кусочек латекса. Мужчины-магглы надевают их, когда хотят избежать разных болезней и нежелательной беременности. Вот, смотрите…

Она, как смогла, изобразила процесс на пальцах. Сдержанное любопытство на лице Снейпа сменилось сначала брезгливостью, а потом чем-то третьим, что Гермиона не смогла истолковать.

— Мисс Грейнджер, — тихо спросил он, прикрыв глаза. — Как называется то чувство, когда из двоих человек один точно идиот, но при этом не гриффиндорец?

Не сдержавшись, она хихикнула. Снейп смерил Гермиону взглядом, от которого в былые времена хотелось провалиться под землю, а сейчас только защекотало в животе, и распорядился:

— Положите на место. Обойдемся традиционными средствами…

Гермиона все же ухитрилась цапнуть пару вафельных стаканчиков из холодильника, прежде чем ее и тележку поставили в очередь к кассе, и на выходе один предложила Снейпу.

— Мороженку?

— Не помню, чтобы я разрешал вам брать в магазине еду.

— Это не еда, — сказала она серьезно.

— А что?

— Привет из детства. Когда я гуляла с родителями, мне покупали именно такое. — Гермиона блаженно зажмурилась, подставляя лицо солнцу и легкому весеннему ветерку, и осторожно надкусила край стаканчика. — Да, тот самый вкус… Правда, хотите попробовать?

Снейп опять, как в начале прогулки, обхватил ее запястье своими длинными пальцами.

— Все, чего я сейчас хочу, мисс Грейнджер, это оказаться у себя дома, и чем быстрей, тем лучше. Так что пошевеливайтесь!

* * *

В понедельник после уроков в Хогвартсе педсовет, который директор всегда проводит лично. Так хоть немного удается держать руку на пульсе.

Хотя бы иногда.

Всем преподавателям, которые расселись по креслам в большой полутемной комнате, полагается — так исстари заведено в школе, и Снейп не менял устоявшийся порядок — по очереди сообщить о возникших за неделю сложностях.

Чтобы не мешать коллегам высказываться, он встал почти в самом углу. Не мешать им и без помех подумать самому. Помимо школьных неурядиц его внимания требовали тысячи проблем: план Дамблдора, планы Темного Лорда, место Поттера в плане Дамблдора, место Поттера в планах Темного Лорда, его, Северуса Снейпа, собственное место в планах Дамблдора и Темного Лорда, планы Поттера относительно плана Дамблдора… и поверх всего этого непристойно раскинулось проклятие мисс Грейнджер. Они еще вчера обсудили его, сразу, как вернулись из магазина, и сошлись во мнении о том, что передышка временная, а одержимость еще вернется. Не то чтобы Северуса это испугало — последствия для него самого оказались далеко не так фатальны, как спросонок показалось вчерашним утром, — но кое-что предпринять следовало…

Молчащий директор за спинами действовал на профессоров не хуже, чем взбешенный перед глазами. Они по очереди бормотали, что все в порядке, и замолкали — пока очередь не дошла до Алекто Кэрроу.

—…а Лонгботтома я уже неделю везде высматриваю!..

— Минуточку, Алекто. — Вот как всегда: стоит хоть чуть-чуть отвлечься, как проблемы начинают размножаться со скоростью… кхм, кроликов. — Я не ослышался? Вы утверждаете, что в школе начали пропадать студенты? У нас что, завелся еще один василиск? Хагрид, это вы принесли в школу василиска?

— Кто? Я?! Да как же вы такое… — растерянно пробасил великан, который один занял собой целый угол учительской. — Тут же детишки…

Из противоположного угла Северусу было видно, как Макгонагалл, Флитвик и Спраут украдкой переглянулись. Дорогие коллеги знают чуть больше, чем сочли нужным сообщить. Очень хорошо.

— Очень хорошо, — сухо сказал он вслух. — Прошу всех деканов за эту неделю провести на своих факультетах перекличку. Если кто-то, паче чаяния, и правда пропал — или просто прогуливает занятия, что куда вероятнее, — мы должны сначала в этом удостовериться. А пока воспользуемся опытом прошлых лет: всем преподавателям с завтрашнего утра — провожать классы с урока на урок. Это распоряжение директора, и обсуждению оно не подлежит, Минерва. Не будете справляться сами — привлекайте старост.

Так хоть драк в коридорах будет поменьше…

После педсовета он направил свои стопы в Больничное крыло.

— Поппи, соберите мне ингредиенты по этому списку.

Пухленькая медиковедьма храбро преградила грудью путь к своей кладовке.

— Собрать-то я соберу, а детей мне чем лечить?! — вопросила она гневным шепотом. — Весь лазарет забит, каждый день новенькие!

Он повысил голос, не сомневаясь, что нынешние обитатели больничной палаты уже в курсе его визита.

— В чем проблема? Возьмите аптечный каталог и закажите все, чего вам не хватает. Темному Лорду нужны крепкие здоровые солдаты, а не беспомощные инвалиды.

Она прищурилась.

— Список у меня есть. Подпишете?

— Для начала я хотел бы его увидеть.

Трехфутовый свиток развернулся перед его носом со скоростью звука — Поппи Помфри явно ждала удобного момента. Северус просмотрел его весь, вернулся к началу, достал палочку и стал исправлять. Где двойку на пятерку, где единицу на семерку, где дополнительный нолик… Размашистая подпись поперек пергамента. Попечительский Совет голову с него снимет за такие траты, но плевать. До этого увлекательного мероприятия еще дожить надо.

Помфри, которая обреченно следила за ним, привалившись к косяку, выхватила подписанный пергамент из рук, прочитала, просияла и нырнула в кладовую с его собственной бумажкой наперевес.

* * *

Снейп появился ближе к вечеру с объемистым свертком в руках, сразу прошел в кухню и высыпал содержимое пакета на стол. Целая куча всевозможных флакончиков и коробочек. Прошелся по кухонным шкафам, достал весы, разделочную доску и серебряный нож, установил котел на плиту. Подтолкнул Гермиону к столу.

— Приступайте.

— Я? — от неожиданности она растерялась.

— Вы, мисс Грейнджер, — подтвердил Снейп, пододвигая себе стул с высокой спинкой. — Сегодня мне пришлось потратить целых пятнадцать минут своей жизни на рассказ Горация Слизнорта о том, с каким блеском семикурсники завалили последнюю контрольную работу, и я подумал, что немного соскучился по преподаванию. Хочу взглянуть, остался ли в школе хоть один ученик, способный не разочаровать учителя.

— Понятно. — Гермиона собрала волосы в узел на затылке, смиряясь с неизбежным. — А рецепт?

— Инструкция будет устной. Возьмите четыре дремоносных боба…

Выглядело это так, как будто Снейп решил развлечься за ее счет. Он сидел, развалившись на стуле, следил за Гермионой и комментировал каждое ее действие. Он не оскорблял ее, как бывало на уроках, но не пропустил ни единой заминки в выборе ингредиента из кучи остальных, ни одного неверного движения ножа. И Гермиона стоически взвешивала, шинковала, вливала и перемешивала — пока руки не задрожали, а на лбу не выступила испарина.

— Все, не могу больше, — она схватилась за край столешницы, пережидая, когда отпустит спазм в низу живота, уже болезненный, а не только приятный. Снейп дернулся.

— Что с вами? Опять проклятие? Как давно?

— Первый приступ был еще утром.

— Можете подождать, пока я закончу зелье?

Они поменялись местами. Снейп работал молча и в три раза быстрее, чем она, пальцы так и летали над доской. В мгновение ока закончил нарезку и отвернулся к котлу, под которым уже горел огонь.

Новый спазм, еще мучительнее. Гермиона уже привычно согнулась и прикусила кожу на руке прямо с тканью, проглатывая стон.

Про Снейпа в школе говорили, что у него глаза на затылке. Гермиона могла бы поклясться, что он целиком поглощен зельем в котле, но он обернулся и шагнул к ней:

— Покажите руки, мисс Грейнджер.

Не дожидаясь ответа, Снейп сам вывернул ее предплечье и стянул рукав от запястья к локтю, обнажая кожу. Она вся была расцвечена синяками и ссадинами от зубов — самые свежие красные, а те, что постарее, уже начали чернеть.

— Что это значит?

Гермиона попыталась высвободиться из его железной хватки, но без особого успеха.

— Так легче было терпеть.

— Чудесно…

У магглов есть такое понятие — «замедленная съемка», когда время в фильме движется как тягучий сироп. Словно в этой самой замедленной съемке Гермиона безвольно наблюдала, как Снейп вернулся к плите, убавил огонь под котлом, расстегнул ширинку и скомандовал:

— Идите сюда.

Его губы впились ей в шею, пальцы задрали рубашку и стянули трусики. Он действовал почти грубо, но Гермиона прижалась к мужчине всем телом, предвкушая скорое избавление. Ее колотила дрожь. Снейп снова помешал зелье, придерживая Гермиону левой рукой, отбросил палочку и подсадил девушку на кухонную тумбу слева от плиты — единственную, над которой не было стенного шкафчика.

Раздвинул ее бедра, примерился, вошел. Гермиона судорожно вздохнула, прижимая его голову к своей груди, и вскрикнула от боли, смешанной с густым острым наслаждением…

А потом, когда все закончилось, он отпустил ее и — Мерлин! — снова шагнул к котлу.

У нее не было сил даже просто сдвинуть широко расставленные колени, и Гермиона так и осталась сидеть, привалившись спиной к стене и следя за Снейпом из-под полуприкрытых ресниц.

— Восемнадцать, — тихо подсказала она, когда он замешкался. — По часовой стрелке вы помешали восемнадцать раз.

Палочка совершила девятнадцатый оборот, а потом еще столько же — против часовой. Снейп выпрямился и только тогда взглянул на Гермиону.

— Быстро вы пришли в себя на этот раз…

— Я не отключалась. Если слишком не затягивать с разрядкой, то не так ужасно потом.

— Хорошо, буду иметь это в виду.

— Спасибо, — шепнула Гермиона. Она действительно была благодарна Снейпу, и ей захотелось выразить это. — Вы очень добры ко мне.

Он не торопясь привел в порядок свою одежду и заметил с иронией:

— Полагаете, у меня есть выбор, мисс Грейнджер?

— Выбор есть всегда… Это самое ценное, что у нас есть.

— Отнюдь. Когда вы доживете до моего возраста, то поймете, что отсутствие выбора в большинстве случаев гораздо лучше. Это существенно упрощает жизнь.

— Глупо было бы сейчас об этом спорить… — Она устало вздохнула, подняла отяжелевшую руку и потерла лоб. — Просто не представляю, что было бы, будь сейчас на вашем месте Сивый и его дружки…

Снейп внезапно заинтересовался темой.

— На моем месте… А если не секрет, мисс Грейнджер, — он снова принялся размешивать зелье, которое уже начало бледнеть, — кого вы представляете на моем месте?

Вопрос был бестактный, и она предпочла отшутиться.

— Не скажу. В моей библиотеке тоже есть Запретная секция.

Если Снейп и был разочарован ее ответом, то ничем этого не выдал. Когда зелье стало бледно-розовым, он погасил огонь и стал наводить порядок. Убрал инструменты, расставил флакончики с ингредиентами, начал очищать поверхности столов.

— Слезайте, мисс Грейнджер, вы мне мешаете.

Гермиона обнаружила, что силы к ней вернулись — по крайней мере, достаточно, чтобы спуститься на пол. Однако тумба была старой, деревянной и разбухшей от влаги, и Гермиона, сползая, ойкнула и схватилась за ягодицу.

Снейп снова вырос рядом с ней:

— Что на сей раз?

— Кажется, я посадила занозу… — Ей стало неловко. — Не надо, я сама.

— Не глупите! — Быстро осмотрел ее и заключил: — Нет, просто царапинка. Единственная заноза здесь — это вы, мисс Грейнджер. А задница — моя.

И потом, когда Гермиона уже снова сидела за столом и пила чай из большой фаянсовой чашки с выщербленным краем, Снейп перелил остывшее зелье в пробирку, рассмотрел его на просвет и сказал:

— Мне некогда вас контролировать, мисс Грейнджер, поэтому вы займетесь этим сами. Каждый день, лучше всего в одно и то же время, вы будете выпивать ровно ложку этого снадобья. Можно вместе с едой. — Он отмерил порцию и влил ее в Гермиону. — И если вы посмеете пропустить хоть один прием, я разрежу вас на тысячу кусочков и скормлю их самому голодному и злому дракону в Запретном лесу.

В устах профессора Снейпа это прозвучало бы страшной угрозой, но события последних дней все перевернули с ног на голову, и Гермиона только слабо улыбнулась:

— В Запретном лесу драконы не водятся.

— В самом деле? Какая жалость… — Снейп заткнул сосуд пробкой и поставил его в центр стола. — Ничего, мисс Грейнджер, одного найду. Персонально для вас.

* * *

Он буквально вывалился из камина в гостиной своего дома и рухнул в кресло. Голова трещала, как с жестокого похмелья. Обычное дело после интимной беседы с Темным Лордом.

На шум явилась Гермиона Грейнджер. Проскользнула в комнату и склонилась над Северусом, вглядываясь в его лицо.

— Вам плохо? Я могу чем-нибудь помочь?

В ее округлившихся глазах была тревога, и Северус поймал себя на том, что ему это нравится.

— Просто болит голова, это не смертельно… Но раз уж вы спросили, то сходите на кухню, найдите в крайнем слева шкафчике бутылку и принесите ее сюда. И стакан захватите.

Она поспешно метнулась на кухню — но вернулась с пустыми руками.

— Мне показалось, или я только что отправил вас за огневиски?

— Я вылила его в раковину. Алкоголь — это не выход, от него будет только хуже, — твердо сказала она. — Давайте лучше я сделаю вам массаж.

Следовало бы одернуть девчонку за дерзость, но Северус слишком устал и потому молча позволил ей поступить по-своему. Гермиона стащила с него мантию, расстегнула воротник сорочки и взялась за работу, пробормотав только: «Ну еще бы, тут же один сплошной спазм».

От ее рук исходило живительное тепло, и она терпеливо, одну за другой, продавливала тугие, болезненно напряженные мышцы шеи и плеч, пока боль действительно не начала отпускать. Тогда он пошевелился, освобождаясь:

— Ладно, мисс Грейнджер, достаточно… Где вы этому научились?

Она присела на диван напротив и улыбнулась.

— Дома… Мои родители — врачи. Правда, они оба стоматологи, но у нас дома было много медицинских книг, по самым разным профилям. Так что я знаю и про массаж, и про алкоголь, и про презервативы… Много чего.

— Ясно… — В словах Гермионы прозвучал диссонанс, и Северус его выловил. — Вы сказали «было». Почему?

Она опустила глаза.

— Потому что дома больше нет. Прошлым летом, перед тем, как все это началось, я стерла родителям память и отправила их в Австралию.

Северус не ждал от юной девочки ничего подобного, и ее слова его впечатлили.

— Лихо вы…

— Зато как приятно знать, что твои близкие в полной безопасности!

— Это точно, мисс Грейнджер, — согласился он. — Очень приятно знать, что близкие люди в безопасности…

Она помолчала, потом озабоченно заметила:

— Нет, вы на самом деле ужасно выглядите. Что-то случилось?

— Ничего особенного. — Северусу вдруг захотелось ее подразнить. — Просто играл в карты со смертью.

Шоу «Гермиона Грейнджер испугалась по-настоящему». Она побледнела, прикусила губу и подалась вперед.

— Что вы хотите этим сказать?

— Принесете виски — объясню.

— Я же сказала, что все вылила!

— Не врите. Я не слышал, как булькала жидкость.

Это было даже смешно — встала и поплелась на кухню как миленькая. У Северуса поднялось настроение, и когда он получил требуемое, то остальное рассказал Гермионе серьезно.

— Весть о пленении и побеге ваших друзей, мисс Грейнджер, дошла до ушей Темного Лорда, и он лично явился за подробностями. Естественно, всплыло и ваше имя, и тогда для беседы пригласили уже меня…

— И?

— Разговор был нелегкий, но мне удалось убедить Темного Лорда, что мой дом — более надежная темница для вас, чем поместье Малфоев — или любое другое место в Англии. Сейчас за вашу сохранность я отвечаю перед Лордом лично. Так что вы меня очень обяжете, если не будете пытаться отсюда сбежать. Фактически, моя жизнь сейчас в ваших руках, а она мне пока что нужна. И не только мне.

— Умеете вы все вывернуть…

— Умею, — он не стал спорить с очевидным. — Потому и протянул так долго.

— Вряд ли только поэтому… — заметила она вскользь, но не стала развивать тему. — А дальше что? Рано или поздно про меня ведь все равно вспомнят?

— Ну, пока что можете не волноваться. Сами по себе вы Темному Лорду не слишком интересны — только как способ пригласить Избранного на встречу, когда Темный Лорд будет к ней готов. Но, насколько я могу судить, время еще есть. А там посмотрим.

Гермиона вздохнула.

— Ужасно вот так сидеть, ничегошеньки не зная, и ждать неизвестно чего…

— Скажу эльфам, чтобы приносили вам «Ежедневный Пророк». По крайней мере, будете в курсе новостей. — Северус допил стакан, и жизнь окончательно стала приятной штукой. — Есть еще какие-нибудь пожелания, мисс Грейнджер?

Она снова вздохнула.

— У меня опять приступы. Мне так неудобно просить вас… но, боюсь, все же придется.

— Ничего, мисс Грейнджер, такова жизнь. Как ваши руки, кстати?

— Намного лучше. Я смазывала их настойкой растопырника.

Она показала руки, и они действительно выглядели не так жутко, как в прошлый раз. Почти нормально. Значит, Гермиона Грейнджер знает толк не только в маггловской медицине, но и в магической. Хорошо…

Позже, в спальне, коварное проклятие снова озадачило Северуса — сразу, как только он уяснил для себя смысл этих самых «тампонов».

— Всегда считал, что это у Поттера талант создавать мне проблемы, но вы его переплюнули, — пробормотал он, соображая. — Так, мисс Грейнджер… Вы можете сделать себе это сами, я знаю. Давайте.

— Это не помогает. Почти… — слабо возразила она.

— Не спорьте. Делайте, что вам велено.

Гермиона подчинилась. Он немного понаблюдал за ней, чтобы уловить принцип, и присоединился. Она схватилась за его руку, направляя, подсказывая. Сильнее, еще сильнее… Застонала, выгибаясь…

Вот и все, не очень-то и сложно оказалось.

Но процесс решения проблемы возбудил и его самого, и девочка это заметила. Такую очевидность и слепой бы заметил.

Северус ни о чем ее не просил, но она сама склонилась над ним, и тогда уже он схватился за ее волосы, разрываясь между желанием воткнуться посильнее в горячую влажную глубину — и опасением, что Гермиона задохнется…

* * *

В первые дни она думала, куда пойдет и что будет делать, когда действие проклятия закончится, но теперь об этом не могло быть и речи — подставить Снейпа она не могла. Не после всего, что он для нее сделал — и продолжал делать.

Чтобы чем-нибудь занять себя, Гермиона взялась за уборку. Дочь медиков, она знала, как выглядит по-настоящему чистый дом, а жилище Снейпа было основательно запущено. Так что Гермиона сменила и постирала постельное белье, разобрала бардак в шкафах, оттерла и отмыла все, что поддалось маггловской бытовой химии, и поставила в стаканчик на раковине две зубные щетки. Красную и зеленую, крест-накрест.

За этими хлопотами она размышляла — в первую очередь, конечно, о Снейпе и его мотивах, но еще больше — о том, что происходило за стенами ее убежища, о войне, о тех, кто сражался и умирал, о том, что будет после... Больше всего ее тяготило то, что она не знала, что происходит с ее друзьями, и не могла подать никакой весточки о себе.

Снейп не забыл своего обещания насчет газеты, и она каждое утро начинала с того, что просматривала «Пророк» от корки до корки, надеясь и боясь встретить знакомые имена.

Номер от шестого апреля заставил ее встрепенуться: там был репортаж о налете на «Гринготтс», сообщалось, что грабителей под Оборотным зельем было двое, и Гермионе отчаянно захотелось обсудить происшествие со Снейпом. Он, правда, остановил ее, когда она как-то раз попыталась заговорить о крестражах («Вы бы стали откровенничать об этом с Темным Лордом, мисс Грейнджер? Нет? Вот и со мной не стоит»), но это только укрепило ее в уверенности в том, за какую сторону Снейп играет на самом деле.

Она зачерпнула немного летучего пороха, бросила в камин и осторожно выглянула сквозь зеленое пламя — но никого не увидела, кабинет по ту сторону был пуст. Тогда, осмелев, она шагнула туда уже целиком.

Кабинет по-прежнему был полон портретов, но сильно отличался от того, каким Гермиона помнила его при Дамблдоре. Все было строже, мрачнее. Гермиона осмотрелась и вздрогнула: прямо перед ней, на каминной полке, лежала ее собственная палочка!

Снейп ей солгал!

Она не успела до конца осмыслить это, как послышался шум — кто-то шел в кабинет. Гермиона схватила палочку, набросила на себя чары невидимости (о счастье, руки помнили это лучше, чем разум) и затаилась.

Оказалось, пришел Снейп в сопровождении двух неприятных людей — Гермиона не видела их раньше, но по разговору сообразила, что это Амикус и Алекто Кэрроу, два Пожирателя Смерти, которые в этом году заняли места преподавателей. И Снейп был с ними любезен — как редко бывал с кем-то из взрослых и никогда ни с кем из школьников.

Наконец Кэрроу ушли, а Снейп остался. Он сделал круг по кабинету, шаря настороженным взглядом по углам.

— Я знаю, что вы здесь, мисс Грейнджер. Лучше выходите сами!

Гермиона храбро сняла чары и шагнула вперед, поднимая палочку. Снейп, который начал было говорить, осекся, глядя на нацеленное в его грудь острие.

— Вы мне солгали, — выговорила Гермиона звенящим шепотом. — Я вам верила, доверяла! А вы…

— Что — я?

— Все это время моя палочка лежала в шаге от меня!

— И прекрасно полежала бы еще столько же!

— Вы мне солгали, — упрямо повторила она. — Так нельзя!

Снейп вдруг поднял руки, как бы сдаваясь. Лицо его перекосило.

— Конечно, нельзя, мисс Грейнджер, так что давайте! Обрушьте на мою голову свой праведный гнев! Я всего лишь вытащил вас из переплета, трачу на вас свое время и школьные ресурсы, ублажаю вас каждую ночь, не щадя своего здоровья, но это такая ерунда, не правда ли? Один-единственный проступок, конечно, способен все это перечеркнуть!

Боже, что она делает? Гермиона опомнилась. Опустила палочку.

Снейп медленно повернулся к ней спиной, тяжело дыша, и глухо договорил:

— Если вам угодно знать, мисс Грейнджер, вашей палочки действительно при вас не было — тогда. Я разыскал ее позже.

Предмет их спора выскользнул из пальцев Гермионы, и сама она порывисто бросилась к Снейпу и обняла его — стиснув руки вокруг худой талии:

— Простите меня, я просто с ума уже схожу от неизвестности и от того, что ничего не могу предпринять, — глухо пробормотала она в Снейпову спину, сгорая от стыда. — Пожалуйста, простите меня!

Что бы Снейп ни собирался на это ответить, он не успел.

Минута тишины кончилась. Портреты, которые наблюдали за скандалом, затаившись в своих рамах, зашевелились. Один из них сварливым каркающим голосом доложил:

— Посетители к вам, господин директор!

Снейп ожил, резко развернулся и втолкнул Гермиону в камин вместе с летучим порохом.

— Все, потом поговорим. Марш домой, и чтобы я больше вас здесь не видел!

Палочка полетела следом…

Гермиона весь день прождала новой выволочки — за нарушение запрета появляться в школе, но Снейп вернулся как ни в чем не бывало, разделил с ней поздний ужин, а потом устроился на ночлег в их общей постели.

— Сегодня проклятие почти не беспокоило, — осторожно сказала Гермиона, тоже готовясь ко сну. Это была правда, приступы действительно становились реже и слабее, как будто проклятие понемногу выдыхалось.

— Вот как? Первая хорошая новость за весь этот безумный день… Не представляете, мисс Грейнджер, до какой степени мне сейчас хочется заснуть и как следует выспаться.

— В таком случае, вам стоило бы остаться в школе, там кровати намного удобней, — заметила она еще осторожнее.

— Пожалуй, — Снейп зевнул.

— Тогда почему же вы пришли сюда?

— Возможно, потому, что у меня были на то особые причины.

— Какие же?

— Все-то вам надо знать, мисс Грейнджер… Допустим — просто в качестве версии, — что мне понравилось, как вы меня сегодня обнимали. — Он приглашающе откинул край одеяла и снова зевнул. — Так что если вам вдруг захочется повторить, можете не стесняться.

В тот вечер она заснула на его плече почти счастливая.

* * *

Рассказывая Гермионе о встрече с Темным Лордом, он сгустил краски — не без задней мысли. На самом деле получить у Лорда разрешение оставить девчонку до поры до времени у себя оказалось не так уж и сложно — достаточно было показать ему кое-какие воспоминания, из числа самых пикантных. Лорд считал такие зрелища крайне забавными — Северус не знал, почему, но сыграл на этой струнке. А что до больной головы — так Лорд никогда не церемонился, роясь в памяти своих слуг. Даже самых ценных.

И Северус втайне не раз порадовался тому, что пошел на все это.

Если не считать выходки с палочкой, Гермиона Грейнджер вела себя идеально. Она не нарушала запрет насчет книг (он время от времени проверял и обновлял охранные чары), почти не спорила и откровенно старалась ему угодить.

Северус понял, что недооценил ее деятельный характер, и загрузил ее полезной работой — варкой лечебных зелий для Больничного крыла. Поппи давно уже сбилась с ног, а от Слизнорта проку было мало. Гермиона добросовестно закрыла собой эту брешь.

И как-то так незаметно вышло, что посреди океана забот его дом остался единственным островком мира и покоя, и Северус выкраивал каждую свободную минуту, чтобы побыть там. Спираль закрученных много лет назад событий уже подходила к своему концу, развязка близилась, но возможность перевести дух в тишине пока оставалась, и он спешил ей пользоваться.

А еще — это было совершенно, абсолютно неправильно, но Северус ничего не мог с собой поделать — он возвращался и возвращался в ее постель, и Гермиона раз за разом отдавалась ему — страстно, горячо, нежно, доверчиво, трепетно…

Каждый раз — как в первый.

И каждый раз — как в последний.

* * *

После их ссоры и примирения жизнь вошла в новое русло. Снейп поручил ей варку зелий, и Гермиона занималась ими почти каждый день — следуя указаниям в записках, которые он ей оставлял. Часть зелий была хорошо ей знакома по школьным будням — бодроперцовое, противоожоговое, костерост и прочие. Других составов она не знала, но догадалась по вариациям рецептов, что Снейп ищет какое-то специфическое противоядие, и взялась за его библиотеку всерьез.

Чаще всего она уединялась с книгами наверху, в маленькой спальне. Еще в первые дни, наводя порядок, она поняла, что Снейп вырос в этом доме. Спальня побольше, которой они пользовались, раньше была родительской, а вторая, поменьше, принадлежала юному Северусу и все еще хранила отпечаток его личности. Гермионе нравилось проводить там время.

Однажды — было уже первое мая, и погода стояла славная — она открыла в маленькой спальне окно и улеглась на кровати с тыквенными кексами и томиком сказок (на полках нашлось и такое диво). Она даже не столько читала, сколько грезила над ними, когда ее прервали.

На лестнице раздались торопливые шаги, прикрытая дверь распахнулась, впечатываясь в стену, и на пороге возник Снейп — настороженный, с палочкой наготове.

Разглядел Гермиону, расслабился.

— Это вы открыли окно, мисс Грейнджер?

— Я. Просто хотелось подышать свежим воздухом. Нельзя было? — она забеспокоилась.

— Да нет, отчего же… Просто показалось, что в дом забрались. — Он убрал палочку в карман и подошел к окну. Постоял, глядя наружу. — Да, свежий воздух сейчас не повредит. Как насчет прогулки, мисс Грейнджер?..

Снаружи он предупредил ее:

— Мне нужно сосредоточиться, так что последите, пожалуйста, за окрестностями. Если что-то покажется подозрительным, сразу аппарируйте домой.

— Хорошо.

Теперь была ее очередь, но Гермиона не стала брать Снейпа за запястье — просто вложила свою ладонь в его. Он не возразил.

Снейп молча повел ее одному ему понятным маршрутом: извилистые тропинки между домами, заброшенная детская площадка, рядок довольно уродливых лип, которые до сих пор не выбросили листья… В местах, которые открывались ее взгляду, не было ровно ничего примечательного, и все-таки Гермиона чувствовала, что для Снейпа во всем этом кроется какой-то личный, сокровенный смысл.

Их путь завершился у речки, довольно грязной, на крошечном безлюдном пляже. Песок пополам с галькой, заросли ивняка. Снейп уселся на вырванный с корнем древесный ствол и задумался. Гермиона сотворила несколько маскирующих заклинаний, отчего птичий щебет и прочие звуки сразу умолкли, и присела рядом.

Снейп выудил из кармана хрустальный флакончик с цепочкой, обвитой вокруг горлышка, приставил палочку к виску, вытянул из него длинную серебристую нить и вложил ее во флакон. Потом вторую такую же. Третью.

— Что это? — Гермиона все-таки не выдержала.

— Воспоминания.

— А как они там все помещаются?

— Воспоминания бесплотны, мисс Грейнджер. Они занимают ровно столько места, сколько вы им отведете.

Больше она не спрашивала. В молчании Снейп закончил свою работу, тщательно закупорил флакончик и покрутил его на цепочке.

— Теперь послушай меня, Гермиона…

Впервые за все это время Снейп обратился к ней по имени, и у Гермионы томительно сжалось сердце.

— Сегодня ночью Темный Лорд — со всеми своими слугами — придет в Хогвартс. Он считает школу самым стратегически важным пунктом в своих планах и очень хочет ей завладеть. Мы знаем, что Гарри… Поттер прячется сейчас в школе — или где-то поблизости. И Темный Лорд, прежде чем начать наступление, захочет с ним поговорить. Скорей всего, Поттер откликнется на его предложение, и встреча состоится. Но есть нюанс…

Он снова повертел цепочку туда-сюда, потом быстро намотал ее на пальцы. Флакончик лег в его ладонь.

— Здесь та информация, которой недостает Поттеру, чтобы увидеть картину в целом… Без нее все остальное не имеет смысла. И я отдам ее тебе.

Он помолчал. Гермиона тоже сидела затаив дыхание, сердце ее бешено колотилось.

— Сначала тебе надо будет появиться в свите Темного Лорда — в качестве заложницы, но в удобный момент ты сбежишь. Я сам подскажу, когда. Ты отправишься в Хогвартс и разыщешь Поттера — до того, как он пойдет на встречу с Лордом. Делай что хочешь, но заставь его их посмотреть. Проще всего это будет сделать в директорском кабинете, я оставлю Думосброс на столе. Пароль для горгульи — «Дамблдор». Все ясно?

— Я правильно понимаю, — она слабо улыбнулась, вспомнив их давний спор, — что выбора у меня нет?

— Никакого, — подтвердил он. — Это ключ ко всему. Я могу попытаться отыскать Поттера сам, но слишком велик риск не успеть. Очень похоже на то, что в планах Лорда я уже не значусь, так что…

Не договорив, Снейп бросил на Гермиону короткий насмешливый взгляд.

— Если боишься, могу наложить на тебя Империо.

— Я не боюсь.

В чем-то Снейп прав. Если не оставлять себе выбора, то и бояться нечего. Пусть все будет как будет. Гермиона забрала флакончик, накинула цепочку на шею и спрятала воспоминания под одежду. Под странную Снейпову рубашку и свой джемпер.

Когда она закончила, он снова усмехнулся.

— Если ты дрожишь не от страха, то, очевидно, от холода? Давай, иди сюда.

Снейп посадил ее к себе на колени. Она обняла его за шею и задумалась. Вот, значит, на что похожи последние часы перед смертельной битвой…

Ей захотелось чем-то заполнить эту пронзительную, звенящую тишину, и тогда она потянулась к лицу Снейпа и стала его гладить. Тонкие губы, крупный нос, скулы, брови, складочка между ними… Ей хотелось впитать все это в себя, забрать с собой. Доведется ли им двоим встретиться еще раз?

Снейп сидел тихо, закрыв глаза и отдавшись ее ласке.

— У меня такое чувство, что вы позволили мне сегодня заглянуть в свою Запретную секцию… и я бы тоже хотела приоткрыть свою, — сказала она наконец. — Сказать вам три вещи, о которых никогда раньше не говорила.

— Какие же?

— Во-первых, действие проклятия полностью иссякло примерно за три недели, и дальше я уже сама…

— Я подозревал это, — он слегка усмехнулся.

— Во-вторых, я никого не представляла на вашем месте, кроме вас. Ни разу за все это время.

— Лестно… — она надолго замолчала, и тогда Снейп поторопил ее. — А в-третьих?

Она еще раз взвесила: да? нет?

— Нет, про третье не скажу. Не сегодня. Завтра, после победы, когда мы снова встретимся.

Снейп обнял ее покрепче.

— Значит, ты хочешь, чтобы я выжил сегодняшней ночью?

Гермиона почувствовала, что в ее глазах закипают слезы, и прильнула губами к его губам.

— Хочу. Очень.

* * *

Гермиона справилась. Она не взвизгнула, когда прямо перед ней внезапно ощерился Сивый, и не дрогнув прошагала отмеренный для нее путь в толпе Пожирателей Смерти.

Они даже не особенно пытались ее задирать — Снейп, холодный и чужой, одним своим видом отбивал всякое желание связываться с грязнокровкой. С ней он не говорил, но шел следом, как тогда — целую вечность назад — в «Теско», а когда над Хогвартсом загремел голос Волдеморта, и вся его свита почтительно замерла, незаметно подтолкнул Гермиону в кусты.

Она аппарировала к воротам школы, прямо оттуда отправив патронуса к Гарри, домчалась до замка, нашла мальчишек, расцеловала, мимолетно поразившись тому, как они оба возмужали с момента их расставания, и утащила Гарри в директорский кабинет. Это оказалось легко — Снейп знал, кому доверить эту миссию, — и когда лицо Гарри поднялось над резной каменной чашей, его зеленые глаза были полны слез…

Вместе с остальными Гермиона прошла через ад этой ночи, ужаснувшись известию о смерти Гарри и все же продолжив сражаться, а когда наконец все закончилось, то на подгибающихся ногах побрела через завалы, вглядываясь в каждое неподвижное тело на своем пути и отчаянно молясь: только не он, Господи, только бы не он…

Она нашла Снейпа во внешнем дворе, в густой тени. Он стоял, неловко прислонившись боком к стене, и тоже, казалось, высматривал кого-то.

Живой! Слава Тебе, Боже, живой!

Гермиона бросилась к нему, смеясь и плача одновременно — и они долго-долго стояли обнявшись…

Наконец он ее отстранил и сказал с легкой улыбкой:

— Хватит, хватит, мисс Грейнджер, а то на нас уже косятся… Свою часть сделки я выполнил — остался в живых. Теперь очередь за вами. Давайте, выкладывайте ваш маленький грязный секретик, я просто сгораю от любопытства.

Ох… Это было как взлететь в первый раз в небо на гиппогрифе — или падать с его спины в ледяную озерную воду…

Не давая себе передумать и отступить, Гермиона на одном дыхании выпалила:

— А в-третьих, я перестала принимать то зелье еще восьмого апреля, и у меня уже недельная задержка…

В черных глазах Снейпа отразилось недоумение, и она торопливо досказала:

— Если у нас будет девочка, я назову ее Роза!

— Тааак…

До Снейпа наконец дошла суть, и на секунду Гермионе показалось, что он таки сдержит свое обещание. Не скормит дракону — так задушит. Он схватил ее за плечи у основания шеи, но только с силой ее тряхнул.

— А вы случаем ничего не забыли, мисс Грейнджер? — рявкнул он ей прямо в лицо. — Например, спросить для начала, что по столь интересному поводу думаю я?!

— И не собиралась! — огрызнулась она, с силой сбрасывая его руки. — Ты мне сам доказывал, как это прекрасно и замечательно — не иметь никакого выбора. Так что наслаждайся, я сделала его сама, за нас обоих, — и добавила, утверждая свое новое право быть с ним на равных: — Северус.

Снейп отступил под ее отпором. Ярость на его лице постепенно сменилась чем-то другим, что Гермиона не смогла бы передать словами.

— И ведь не поспоришь, — он сказал это язвительно. — Говорил такое, факт. Хотя стоило бы себе рот заклеить, а еще лучше — бросить тебя в том очаровательном лесочке, а не тащить в дом… Как тебе вообще такое в голову пришло?

— Я люблю тебя.

— Это еще не повод заводить детей!

— В обычной жизни да... — Гермиона вздохнула. — Но я боялась, что ты не переживешь эту войну. Каждый раз, когда ты уходил, я не знала, вернешься ли ты снова... И я подумала — если уж так выйдет, пусть на земле останется хотя бы твое продолжение...

Снейп, который нависал над ней, выпрямился, расправил плечи.

— Понятно, — сказал он уже почти спокойно. — А почему именно Роза? А не, например, Лилия?

— Потому что она такая же колючая, как ты, и… — Гермиона осеклась. То, что под покровом ночи казалось таким трепетным, при свете дня превратилось в дешевый пафос.

Снейп взял ее за подбородок, повернул лицо к свету, всматриваясь, и докончил насмешливо:

— И такая же красивая, как ты. Ну-ну…

Вот и объяснились. Гермиона почувствовала, как счастье, окрылившее ее, начинает меркнуть.

Снейп переступил с ноги на ногу и болезненно поморщился.

— Раз уж мы заговорили об именах, мисс Грейнджер, побудьте моим коленом — помогите мне дойти до лазарета, пока нога не отвалилась…

(Наш дорогой профессор умеет в каламбуры. Hermione по-английски созвучно фразе «Her my own knee», что с небольшой натяжкой можно перевести как «Она мое собственное колено» — прим. авт.)

Гермиона подставила Снейпу плечо, и они побрели к лестнице, ведущий во внутренний дворик замка. У ее подножия она спросила:

— Я глупо поступила, да?

— Не просто глупо, Гермиона. Феноменально глупо. С поистине гриффиндорским размахом.

Снейп встретил новость не так, как она втайне надеялась, и пока они с горем пополам взбирались по лестнице, тело Гермионы поднималось все выше, а дух падал все ниже…

А когда они наконец очутились наверху, Снейп отдышался и буднично, как будто осведомлялся, что сегодня на ужин, спросил:

— А если окажется, что это мальчик?